Сезон дождей
ГЛАВА 1
30 сентября 2024 год
01:00
«Если уже не можешь бежать, беги быстрее» (Эмиль Затопек)
– Фейт, твою мать! Открой это гребанную дверь! – в мой слух врезается раздраженный голос Шона.
Ну уж нет, красавчик! Ещё раз дрожащими руки проверяю засов на двери, что помогает мне скрыться в подвале. Он кажется очень надёжным, но я–то знаю, что, если Шон Хилл в гневе, её не остановит эта железка.
– Дерек, неси топор! Я напомню этой суке, как нужно вести себя со своим парнем и с его друзьями. – кричит Шон своему приятелю.
Нервно сглатываю и осматриваю подвал. Ничего необычного. Стиральная машинка, рядом машина для сушки белья. Какие–то коробки и прочий хлам.
– Думай же, Фейт! – бубню себе под нос, и слышу, как Шон и Дерек, о чем–то переговариваются в доме.
Громкие раскаты грома заставляют меня вздрогнуть. Опят на улице гроза. Уже через пару минут я снова вижу вспышку от молнии, а за ней следует более громкий раскат. Стоп! Если я вижу вспышку, значит за коробками окно?
Не теряя времени, побегаю к башне из коробок и толкаю её плечом. Коробки заваливаются на пол. Хорошо, что в них не было ничего тяжёлого и падение не создаёт особого шума.
Так и есть. Высоко на стене прямоугольное окно. Но я точно знаю, что легко смогу через него вылезти. Нужно только добраться практически до потолка и разбить стекло. Две коробки ставлю друг на друга и, вооружившись пустой бутылкой из–под «Пепси» забираюсь на свое сооружение. С первого удара разбиваю стекло. Чтобы не пораниться, мне нужно очистить раму от осколков. Но стоит мне только потянуться за первым крупным осколком, как я слышу громкий стук. Нужно торопится. Шон нашёл топор.
Уже не задумываюсь о безопасности своих рук и торопливо убираю осколки. На пальцах несколько глубоких царапин, но это мелочи. Адреналин в моей крови зашкаливает. Я не чувствую боли. Только страх разливается по венам.
– Фейт! Я доберусь до тебя! – вопит Шон.
Чертов псих!
Один большой кусок стекла никак не поддаётся. Не могу терять время и энергию, пытаясь его вытащить. Спрыгнув с коробок, нахожу в корзине для белья какие–то вещи. Просто закрою ими осколок, чтобы не порезать живот.
На улице меня встречает ливень. Дождь льёт стеной. Шумно дышу, пытаясь хоть немного успокоиться. Итак, кампус университета Луизины на другом конце города Батон–Руж. Ключи от моей машины остались в сумочке, а сумочка в доме с двумя неадекватными парнями. Не зря отец всегда меня учил оставлять в тачке запасной комплект ключей. Но я сглупила. И в этот раз. Остаётся только одно – бежать. Бежать со всех ног, пока Шон не попал в подвал и не понял, что я выбралась через окно.
Делаю несколько неуверенных шагов, а потом, скользя босыми ногами по мокрой траве, срываюсь, как спринтер со старта.
Если мне повезёт, то я могу поймать машину. Но я не вижу дальше своей вытянутой руки из–за стены дождя. Новый разряд молнии освещает мне путь. Выбегаю с заднего двора дома на асфальтированную дорогу и стараюсь держаться правее, чтобы не попасть под колеса, какого–нибудь запозднившегося водителя.
– Фейт! – крик Шона смешивается с раскатом грома.
Он уже в подвале.
***
2 апреля 2024
– А я ему говорю: «Слушай сюда, Мэтью, я не идиотка и видела твою переписку с этой девкой!» Представляешь? Эй! Фейт! Я тут! – Эми толкает меня в плечо.
Мы сидим на трибунах стадиона Луизианского университета, где обе учимся на курсе социальной работы и права.
На поле идёт тренировка университетской команды по лакроссу. Я никак не могу отвести взгляд от капитана команды Шона Хилла.
– Что? Прости, я немного задумалась! – оправдаюсь я перед подругой.
– Задумалась о том, что скоро начнётся сезон дождей или о том, какого размера член у Хилла?
Эми хохочет, когда видит мой уничтожающий взгляд.
– Не говори ерунды! Да, Шон мне нравится и…
– Подожди–подожди! Шон? Ты так говоришь, будто вы уже знакомы. – перебивает меня Эми и скептически хмыкает.
– Знакомы. Разве я тебе не говорила?
– Ни хрена ты мне не говорила! А ещё подруга называется! Ты общалась с Хилом? Где? Когда?
Я закатываю глаза на кучу вопросов от своей подруги.
– На прошлой неделе в кафетерии он уступил мне последний салат с авокадо. Перекинулись парочкой дежурных фраз. Ничего такого.
– Ты даже не дала ему номер своего телефона?
Пытаюсь скрыть счастливую улыбку, а потом молча согласно киваю.
– Аааа! Ты будешь встречать с самым горячем парнем в кампусе! – орёт эта сумасшедшая и стучит ногам по полу трибун.
– Да не ори ты! Пока нас отсюда не выгнали!
Мне не сразу удаётся у покосить подругу. Она так рада за меня, будто это у неё начинаются отношения с Шоном Хиллом.
Снова перевожу взгляд на поле. Команда сидит на траве. У парней перерыв. Шон замечает меня и машет рукой. Моё сердце бешено стучит под рёбрами. Как бы я хотела, чтобы слова Эми обратились в реальность, и он стал моим парнем.
***
30 сентября 2024
– Черт! Черт! Черт! – цежу сквозь зубы.
Я наступила пяткой на какой–то острый камень на обочине и сейчас ощущаю неимоверную боль. Но все равно, хромая, продолжаю бежать.
Моё дыхание давно сбилось. Бегать это не моё. Вот Эми не составило бы труда добежать до кампуса даже в такую погоду. И почему я предпочитала спать, а не совершать с ней утренние пробежки? Остаётся, надеяться на то, что у меня есть фора, пока Шон обыскивает двор у дома. Убежать от капитана команды по лакроссу я точно не смогу.
Мне нужно хоть немного перевести дух. Останавливаюсь у ближайшего дерева. Опираюсь на него спиной. Наклонившись, немного вперёд пытаюсь выровнять дыхание. Как учила Эми. Дыхание при беге очень много значит. Перед новым рывком растираю плечи ладонями. Мои пальцы замирают на левом плече. Под ними эта чёртова надпись. Шон сделал её сам. Будто клеймил меня.
«Собственность Шона Хилла»
К горлу подкатывает тошнота. Как я могла быть такой дурой и верить в его любовь?
Сейчас нет времени на анализ всех моих неразумных поступков. Пора бежать, Фейт!
ГЛАВА 2
7 июня 2024 год
Мы с Эми выходим из шумного бара на Мейн–стрит и быстро перебегаем оживлённую дорогу. Вечером на этой исторической улице не протолкнуться. Туристы заполняют каждый её дюйм. Танцуют, пьют, знакомятся друг с другом и с местным колоритом. И очень громко разговаривают.
– Заглянем в мамин магазинчик? Она будет счастлива.
Предлагает подруга, а я лезу в сумку на длинном ремешке и достаю из нее телефон. На нем десять пропущенных звонков от Шона. И два сообщения от него же. Последнее начинается со слов: твою мать, Фейт…
– Что–то случилось?
Эми пристраивается с боку и читает то, что видит в экране. Ее настроение меняется.
– Прости, давай в другой раз проведаем твою маму? Не против?
Я кошусь на нее с виноватым выражением лица.
– Слушай, тебе не кажется, что это звезда лакросса перегибает? Может, сплетем куклу Вуду, проведем обряд и немного остудим пыл этого засранца?
Смеюсь над предложением Эми и толкаю ее плечом. Она закатывает глаза, а потом дергает меня за кончики коротких темных волос.
– Ты влюбилась в него по уши, и он этим пользуется.
Играет бровями темнокожая красотка. Дергает топ на пушной груди.
– Я тебя люблю, а с ним просто встречаюсь. – Целую ее в щеку. – Ты же на меня не обидишься, если я сбегу, да?
Умоляюще смотрю на нее и надуваю губы.
– Попахивает нездоровой зависимостью, Бейкер.
– Брось. Он хороший. Ты просто плохо его знаешь.
Заправляю прядку за ухо и прежде, чем поспешить в переулок, ещё раз её целую.
Она кричит мне вслед, что я ненормальная и моя безграничная любовь к Хиллу ни к чему хорошему не приведет.
Я показываю ей средний палец, высоко подняв руку и сворачиваю за угол дома с розовым фасадом. Из настежь открытых дверей звучит народный гаитянский мотив. Тягучий, мелодичный. Улыбаюсь, видя чернокожих музыкантов на крошечной сцене перед круглыми столиками. Они словно из прошлого. Кепки, брюки с подтяжками, потёртые туфли.
С удовольствием бы послушала их ещё, но Шон присылает мне очередное сообщение. В нем указан адрес. Мне придется ехать на автобусе. Несколько кварталов. А с транспортом в этом городе напряжённо…придется ждать не меньше получаса.
Иду на остановку и только спустя час я добираюсь до тату салона «Дядюшка Мо». Какого черта?
Шон стоит у входа и курит, глядя в телефон.
– Привет.
Лезу целоваться, а он отворачивает голову, сует телефон в задний карман джинсов. Облако горького дыма развеивается, между нами. И мои фантазии на теплый прием тоже.
– Где ты была?
Спрашивает голосом Джона Крамера из фильма «Пила». До жути равнодушным и безэмоциональным.
– С Эми гуляла. А что?
– А что? – Шон выплёвывает ещё горящую сигарету и хватает меня за талию. Крепко обнимает. – Ты же знаешь, как сильно я переживаю, когда ты долго не отвечаешь на мои звонки и сообщения?
– Прости, первую половину дня я провела на занятиях, а потом Эми и я…
– Ты могла меня предупредить. Разве сложно?
Я хлопаю ресницами и гляжу в красивые глаза Шона. В них миллион оттенков. От янтарного до светло–орехового.
– Я не думала, что это так важно. Ты же не всегда ставишь меня в известность, когда пропадаешь на всю ночь. А ты часто исчезаешь, если что.
– Речь не обо мне, детка. А о тебе.
Не нахожу подходящего ответа.
Шон открывает стеклянную дверь и колокольчик, чуть было не срывается с гвоздя.
– Заходи. – Говорит мне строгим тоном.
В помещении чересчур светло. Помимо потолочных ламп, горят светильники над двумя кожаными кушетками. На одной лежит парень, голый по пояс и мастер набивает ему татуировку в виде черепа на предплечье.
– Я очень тебя люблю, – шепчет Шон, обняв меня сзади. Неожиданный всплеск нежности мне приятен, – и хочу, чтобы весь мир знал кому ты принадлежишь.
– Что?
Поворачиваю к нему голову. Наши губы соприкасаются.
– Для меня это почти предложение руки и сердца. Понимаешь?
Ласкает меня руками, смотрит в упор.
– Но мы так мало знакомы, Шон. Всего пару месяцев.
Рассеянно моргаю.
– Ты меня не любишь?
– Очень люблю.
Тянусь за поцелуем и получаю его. И плевать на присутствие незнакомых мужчин, которые таращатся на нас.
– Сделай это во имя нашей любви, – Хилл щелкает по моей нижней губе языком, – стань моей навечно.
Я согласно киваю, и он шлёпает меня по заднице, подгоняет к свободной кушетке. Ложусь на нее с бешеным сердцебиением.
– Что бьём? – подкатывается подозрительный тип с надписями на скулах и с бритой головой.