Тени усадьбы

Глава 1

Старинный читальный зал городского архива всегда напоминал Алексею храм. Тишина здесь была особенная – не мёртвая, а наполненная дыханием веков. Скрип стула или шорох бумаги звучал почти кощунственно. В высоких окнах дрожало мутное стекло, рассеивая дневной свет так, что пыльные частицы в воздухе казались золотыми искрами.

Алексей давно привык к этой атмосфере. Три недели подряд он приходил сюда, садился за дубовый стол и корпел над делами губернских чиновников конца XIX века. Работа была частью его диссертации – казённые отчёты, налоговые книги, переписка помещиков. Всё это казалось сухим, но в глубине души он верил: где-то между строк спрятаны человеческие драмы.

Сегодняшний день ничем не обещал выделиться. Алексей уже собирался сделать перерыв, когда под рукой ощутил что-то непривычное. Между стопкой инвентарных книг и потрёпанным журналом заседаний лежал том в тёмно-коричневом переплёте. Кожа была истёрта, но неофициальность находки сразу бросалась в глаза – такого источника не должно было быть в сухих государственных фондах.

Он вытянул книгу и сдул слой пыли. На титульном листе выцветшими чернилами значилось:

«Записки Ивана Н. 1871 год».

– Дневник… – прошептал Алексей, словно боясь потревожить самого автора.

Страницы были плотные, с желтоватым оттенком, местами – пятна, похожие на следы воска или пролитого вина. Почерк аккуратный, с завитушками, но разборчивый. Первые записи оказались скучны: заметки о хозяйстве, покупках, погоде.

“Март 12. Лошадь прихрамывает, велел кузнецу подковать. Слуги ленивы. Погода переменчива.”

“Март 18. Сосед Захарьин приезжал, говорил о продаже леса. Не согласился.”

Алексей пролистал дальше. Почерк вдруг стал нервным, строки неровными.

“Июль 2. Сегодня в усадьбе произошло страшное. Господин найден мёртвым. Слуги шепчутся, что это несчастный случай, но я слышал крик в полночь. Клянусь, видел тень у окна его комнаты. Дверь была заперта изнутри…”

Алексей замер. Его сердце забилось чаще. Он склонился ближе, боясь пропустить хоть слово.

“Июль 3. Никто не верит моим словам. Слуги молчат, будто запуганы. На лице господина – выражение ужаса, будто он увидел самого дьявола. Следов борьбы нет. Но я знаю: это убийство.”

Листы шелестели в руках, как будто сами торопили его к разгадке. Но на середине одной из страниц текст резко обрывался:

“Я знаю, кто убийца, но если эти строки найдут…”

И дальше – пустота. Лист был вырван, края неровные, будто кто-то в спешке выдрал страницу.

Алексей почувствовал, как холодок пробежал по спине. В архиве стало особенно тихо, даже часы на стене будто замерли. Он невольно оглянулся: за соседним столом дремал седой библиотекарь, в углу листала книгу аспирантка. Никто не смотрел в его сторону.

– Господи… – выдохнул он. – Настоящее дело о убийстве.

Мысли вихрем пронеслись в голове. Если это не мистификация, значит, в архивах хранится разгадка преступления, которому более ста пятидесяти лет. Но почему дневник оказался здесь, между скучных инвентарных книг? Кто его подшил в фонд и зачем?

Алексей достал телефон, сделал несколько снимков страниц. Потом задумался: если кто-то однажды вырвал часть записей, значит, у этого человека была причина. Может быть, тайна по-прежнему опасна?

Словно в ответ на его мысли, в дальнем конце зала скрипнула дверь. Алексей машинально поднял глаза – и увидел, что вошёл профессор Антон Петрович, его научный руководитель. Тот кивнул ему и направился к каталогу, но на мгновение задержал взгляд на столе Алексея.

Алексей быстро прикрыл дневник другой папкой. В груди зашевелилось смутное беспокойство.

“Лучше пока никому не рассказывать,” – решил он.

Он аккуратно сложил находку в сумку, чувствуя, что сделал шаг в сторону, из которой дороги назад уже не будет.

А за окнами архива медленно сгущались сумерки.

Вечером Алексей вернулся домой усталый, но возбужденный. В руках он сжимал сумку с дневником, словно это был сундук с драгоценностями. Обычно его маленькая квартира казалась слишком тесной и скучной, но сегодня стены будто отступили, открывая место для новой тайны.

Он поставил чайник, зажег настольную лампу и вновь развернул старинный том.

Каждое слово в дневнике теперь казалось пульсом прошлого. Иван Н., его автор, писал так, словно знал, что однажды его записи найдут. Слова были простые, но между строк пряталось напряжение, тревога, а иногда и страх.

“Я знаю, кто убийца…”

Эта фраза никак не выходила у Алексея из головы. Кто этот человек? Слуга? Родственник? Гость? Почему страница исчезла именно там, где должна быть разгадка?

Он сделал заметки в блокноте:

• Место действия: усадьба, губерния, 1871 год.

• Жертва: «господин», помещик.

• Свидетель: Иван Н., автор дневника.

• Обстоятельства: крик в полночь, запертая дверь изнутри.

“Классическая загадка закрытой комнаты,” – подумал Алексей, и в груди защемило от профессионального восторга. Он не просто историк – он словно стал следователем через полтора века.

Но вместе с восторгом пришла тревога.

Вспомнился взгляд Антона Петровича в архиве. Не просто мимолётное любопытство – профессор смотрел слишком внимательно, будто понял, что Алексей нашёл нечто важное.

Телефон пискнул. Сообщение от Елизаветы – сотрудницы музея, с которой он познакомился пару месяцев назад на конференции. Она часто помогала ему с доступом к фондам.

“Привет, Лёш. Ты завтра в архив? У меня есть кое-что интересное по старым усадьбам. Могу показать.”

Алексей улыбнулся. Это совпадение было слишком удачным, чтобы отказаться.

– Завтра, – сказал он вслух, отвечая самому себе. – Завтра начнём.

На следующий день архив встретил его той же тишиной и запахом пыли. Но теперь Алексей ощущал в воздухе что-то другое – как будто стены сами знали о его находке.

Елизавета ждала его у входа в зал. Высокая, в светлом пальто, с собранными в пучок волосами – она всегда производила впечатление человека, который знает больше, чем говорит.

– Ты выглядишь так, будто ночью видел привидение, – усмехнулась она, заметив его.

– Почти угадала, – Алексей показал ей сумку. – Я нашёл кое-что. Но сначала ты.

Она достала папку с фотографиями. Старые снимки усадеб, сделанные ещё в 20-х годах XX века. На одном из них Алексей сразу узнал силуэт дома – высокий портик, широкая лестница, разрушенные окна. Именно о нём шла речь в дневнике.

– Эта усадьба стояла в тридцати километрах отсюда, – сказала Елизавета. – Сгорела в войну, но остатки ещё можно найти. Интересно, правда?

Алексей почувствовал, как сердце пропустило удар. Усадьба реальна. Дневник – не выдумка.

Он наклонился ближе к фотографии. На заднем плане тёмным пятном выделялся подвал, полуобрушенный, но всё ещё различимый.

– Мы должны туда поехать, – сказал он.

Елизавета подняла бровь.

– Сразу так? Без подготовки?

– Да. – Алексей резко закрыл папку. – Я не могу ждать.

Вечером они встретились у старого автобуса, который вёз рабочих в пригород. Дорога заняла больше часа. Всё это время Алексей рассказывал ей о дневнике, показывал фотографии страниц. Елизавета слушала внимательно, не перебивая, только иногда задавала уточняющие вопросы.

– Страница вырвана? – наконец сказала она. – Это самое странное. Зачем оставлять дневник, но уничтожить именно разгадку?

– Чтобы мы ломали голову, – ответил Алексей мрачно.

За окнами мелькали поля и перелески. Наконец автобус остановился у пустынной дороги. Дальше пришлось идти пешком.

Лес оказался сырым и гулким. Сумерки сгущались, ветви хлестали по лицу, под ногами хрустели ветки. Алексей чувствовал, как напряжение растёт. Он даже пожалел, что не взял фонарик мощнее.

И вдруг – среди деревьев показались каменные стены. Полуразрушенный фасад, чёрные проёмы окон, остатки колонн.

Усадьба.

Они подошли ближе. Тишина была густой, давящей, будто сам дом затаил дыхание. Алексей приложил ладонь к холодному камню.

– Вот где всё началось, – сказал он.