Истории про Кисюна
От всей души благодарю моих чудесных детей – Владимира, Софью и Ярослава! Эта книга началась со сказок, которые я выдумывал и рассказывал вам перед сном, а много позже вы читали первый вариант готовой книги. Благодаря вашему одобрению моих стараний и вере в меня теперь эти истории о Кисюне доступны и всем остальным! Люблю вас всех!
Виталий Данилов
Редактор Анна Столярова
Корректор Ольга Рыбина
© Виталий Данилов, 2025
ISBN 978-5-0067-9904-2
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Самое начало истории
Мама-кошка родила котят под крыльцом старого одноэтажного здания столовой. Там было сухо и тепло в старых одеялах, которые давным-давно кто-то там оставил. Весь детский лагерь замер в ожидании, когда же маленькие котята будут выходить, чтобы с ними можно было поиграть. Дети приходили к старому зданию столовой и заглядывали под крыльцо, но кроме самой мамы-кошки больше никого видно не было.
Прошел месяц, прежде чем мама-кошка вывела своих деток на прогулку. Ребята из новой смены лагеря ждали этого радостного момента не меньше, чем те, кто уже покинули лагерь, и к их обычным делам и развлечениям добавилось еще одно – играть с маленькими котятами, кормить их и наблюдать за их веселыми играми. Шесть пушистых комочков, пять полосатых и один рыжий, с раннего утра веселились вокруг старого крыльца. Мама-кошка обычно устраивалась рядом и дремала, иногда открывая глаза. И каждый мальчик, и каждая девочка в каждую свободную минуту старались прибежать к котятам, погладить, потискать, поиграть с ними.
Котята подрастали, а в лагере готовились к отъезду детей и прибытию новых. В день, когда за детьми приехали родители на своих машинах, никто из детей не прибежал поиграть с котятами. Кроме одного мальчика. Он подошел к маме-кошке, которая по обыкновению дремала рядом со своими шалящими котятами, погладил ее за ушком. Мама-кошка заурчала и прикрыла глаза. А мальчик взял рыжего котенка, который играл рядышком, аккуратно положил его в сумку, застегнул ее и бросился бежать.
Мальчик ехал домой с родителями.
– Понравилось тебе в лагере? – спросил папа, ведя машину по шоссе.
– Очень! – ответил мальчик. – Мы много играли и купались в речке. Только нас заставляли читать и участвовать в спектаклях.
– Ну, это полезно, – папа улыбнулся.
Кто-то коротко мяукнул.
– А как вас кормили? Ты даже как-то поправился, – спросила мама мальчика.
Кто-то снова мяукнул. Мальчик поторопился ответить. Он говорил громко, стараясь заглушить странное мяуканье.
– Очень вкусно! Я теперь даже с удовольствием ем манную кашу и гороховый суп! Мама, ты будешь готовить мне…?
Кто-то очень громко мяукнул. Потом еще раз. И еще.
– Это что такое? – мальчик увидел суровые глаза в зеркале заднего вида.
– Н-нничего, – промямлил мальчик.
– Мя-мя-мя-мя-мяуууу! – услышали все в машине.
Папа стал притормаживать автомобиль, потом свернул на обочину. Машина остановилась.
– Что это там у тебя? – он повернулся и строго посмотрел на сына.
– Это котенок. Папа, я взял с собой котенка. Их там много у мамы-кошки, а я всегда хотел себе одного.
– Сынок, ты же знаешь, как папа относится к животным дома! Что ты натворил? Ты забрал маленького котенка от его мамы…
Папа вышел из машины, открыл крышку багажника, взял в руки сумку мальчика.
– Папочка, пожалуйста, давай его оставим, – мальчик плакал.
Папа расстегнул сумку и вытащил за шкирку рыжий мяукающий комочек. Посмотрел на него сурово и отбросил в траву. Из машины выскочила мама мальчика.
– Ну что ты делаешь? Давай отвезем его обратно!
– Я не собираюсь кататься туда-сюда из-за кошки! – он швырнул сумку мальчика в багажник, хлопнул крышкой, потом сел на водительское место, снова громко хлопнул своей дверью и повернулся к плачущему мальчику: – Пусть это будет тебе уроком! – и, обращаясь к маме мальчика, которая все еще стояла у открытой двери машины и выглядывала в траве котенка: – Садись в машину! Мы уезжаем!
Мама неохотно села, ее дверь закрылась, и машина уехала.
Котенок сидел в высокой траве и оглядывался. Падение не навредило ему, и он крутил головой в поисках своих братиков и сестренок. Или хотя бы детей, которые приходили с ним играть. Но в траве никого не было. И что-то иногда громко шумело рядом. Дети всегда шумели, когда приходили играть. «Наверное, они там», – подумал котенок и побежал.
Трава быстро закончилась, котенок побежал по камешкам и остановился у дороги. Что-то громкое и пугающее проезжало мимо него. Котенок сначала попятился, но потом подумал, что это новая игра, которую придумали дети, и смело побежал вперед…
Николай вел свой грузовик с большим прицепом легко и уверенно, внимательно глядя на дорогу. До гаража оставалось ехать полчаса, а потом еще чуть-чуть, и он вернется домой из очередного рейса. Николай думал о том, как обрадуются ему доченька и старший сын. Как он обнимет жену после долгой командировки.
Вдруг он увидел, как что-то маленькое и рыжее выбегает на дорогу с обочины. Большой грузовик быстро приближался, а рыжий комочек продолжал бежать прямо под колеса. Николай крутанул руль, потом стремительно вернул его обратно и сильно нажал на тормоз…
Что-то большое и громкое накрыло маленького Котенка. Оно ревело, шипело и свистело со всех сторон. Котенок от ужаса вжался в дорогу и даже не мог дышать.
Николай открыл дверь едва остановившегося большого грузовика, быстро спрыгнул на дорогу и побежал вдоль машины, попутно заглядывая под ее корпус и осматривая колеса. Рядом с задними колесами большого прицепа он нашел дрожащий рыжий комочек. Николаю пришлось опуститься на колени, залезть под прицеп, чтобы взять Котенка в руки.
– Ну что ж ты, дуралей! Куда ж ты на дорогу?! – мужчина прижал Котенка к себе и гладил его, успокаивая. Он вернулся в кабину, закрыл дверь. Уложил Котенка на колени и, поглаживая, осмотрел его. «Ух, не наехал!» – обрадовался Николай. А Котенок, немного отойдя от пережитого ужаса, почувствовал сильные руки человека, которые его гладили, вдруг вскочил и, цепляясь своими крохотными коготками, пополз по рубашке Николая вверх. Он добрался до его шеи, положил голову на плечо человеку и прижался к нему. Тельце его подрагивало.
– Испугался, малыш? Ну, будет, будет, – Николай осторожно гладил маленький комочек.
Прошло немного времени, и Котенок так и уснул у лица Николая, крепко держась за него маленькими коготками. А мужчина повел большой грузовик в гараж: «Спи, малыш, спи».
Котенок спал, и снилось ему, как огромное чудище бежит за ним. Ревет угрожающе и визжит пугающе. А он бежит изо всех лап, пока такой большой Его Человек не берет его в руки и не спасает от этих чудищ. И во сне Котенок обнимал человека все сильнее.
Котенок находит свой Дом и Имя
Вовка первым услышал, как поворачивается ключ в замке входной двери, и с криком «Папа!» побежал в прихожую. За ним, радостно визжа, бежала маленькая сестренка Соня. Они всегда ждали возвращения папы из рейса. Так папа называл свои командировки, когда он управлял своим грузовиком и ехал день и ночь далеко по разным дорогам, доставляя много грузов в далекие города. А оттуда он вез новые грузы и потом новые. И наконец он приезжал домой. Дети ждали отца не только потому, что он всегда что-то привозил им из рейса. Они просто его очень любили! Никто, кроме папы, не умел так крепко обнимать их обоих.
Папа только вошел в квартиру и закрывал дверь, как к нему прильнули Вова и Соня. «Папа приехал! Папа приехал!» – кричали они.
– Тише вы, оглушите отца и соседей, – мама вышла из кухни и, улыбаясь, стояла рядом.
Папа схватил маленькую Соню и расцеловал. Соня захихикала: папина щетина смешно щекотала ее румяные щечки. Потом папа наклонился, крепко обнял сына, поцеловал его. И уже потом обнял жену. Вовка и Соня любили смотреть, как их большой папа обнимает маму и особенно – когда папа маму целует.
– А я что-то вам привез! – папа расстегнул куртку.
– Если это шоколад или конфеты, то не давай им их в руки. Не успеем оглянуться, как эти оглоеды все съедят! – мама смеялась.
Папа тоже засмеялся и подмигнул Соне.
– Нет! Это… – откуда-то изнутри расстегнутой куртки папа достал маленького котенка и на двух ладонях опустил его ниже, чтобы дети увидели.
– Кошка-кошка-кошка!!! – закричали радостно дети. Соня прыгала и хлопала в ладоши. – У нас есть кошка! У нас есть кошка!
Вова потянул руки к Котенку, который тихо сидел на больших папиных ладонях и опасливо оглядывался по сторонам.
– Так, вы давайте не шумите, не пугайте малыша, – сказал папа строго, – он и так сегодня натерпелся.
И папа рассказал маме и детям историю о том, как маленький Котенок чуть не попал под колеса его большого грузовика.
Мама взяла Котенка из папиных рук. Аккуратно прижала к себе и погладила.
– Ой, бедный рыженький, натерпелся страха, – приговаривала она.
Потом папа раздевался, разбирал с мамой сумку для рейса и шумно плескался в душе. Мама накрывала ужин на стол, а Вовка и маленькая Соня ходили из комнаты в комнату за Котенком, который, как сказала мама, исследовал пространство. Сонечка ходила за Котенком, все время пытаясь его погладить, и приговаривала: «кис-кис-кис-кис». Но Котенок был слишком занят исследованием пространства и не обращал на Соню никакого внимания.
И когда папа вышел из ванны, намытый, с мокрой головой и приятно пахнущий мылом и шампунем, Котенок заметил его и припустил к папе со всех ног.
– Смотри, он тебя узнает! – отметил Вовка.
– Узнает-узнает-узнает! – Сонечка снова запрыгала на месте и захлопала в ладоши.
Папа одной рукой схватил рыжего кота, уже привычным жестом посадил его на плечо, и тот, прильнув к папе, довольно заурчал.
– Ну что ж, – папа прошел на кухню и сел на свое место с Котенком на плече. – Коту нужно имя.
– Васька! – мама поставила перед папой наполненную ужином тарелку.
– Коржик! – вскрикнул Вовка, усаживаясь рядом с папой.
– Кисюн! – раздалось из-под стола. Это маленькая Сонечка пробиралась под столом на свое место.
Котенок перестал урчать и внимательно посмотрел на папу. Потом на маму. Потом посмотрел на Вовку и наконец на усевшуюся на свой стул Соню.
«Это Мои Люди. И Мое Имя. Кисюн».
– Смотри-ка, ему, кажется, понравилось, – мама села рядом с папой и погладила Котенка. А тот ответил ей ласковым взглядом и урчанием.
– Что ж, – сказал папа. – Теперь ты будешь Кисюн.
Кисюн посмотрел на папу. Он не возражал.
Что самое вкусное?
Молочко Кисюн любил. Раньше, когда он еще жил в другом месте, дети приносили ему молочко. Кисюн один мог выпить целое блюдечко.
В новом его Доме ему тоже давали молочко. А еще вкусные сухари. Такие же, как ела его Мама. Правда Кисюн уже стал ее забывать в этом новом его Доме. Иногда на него находила тоска, и он убегал в дальнюю комнату и громко там мяукал, словно кого-то звал, но кого, уже и сам не помнил. К нему сразу приходил кто-то из Его Людей. Чаще всего мама. Но папа приходил всегда, когда был дома. Кисюна брали на руки, гладили и ласкали. Папа сюсюкал с маленьким котенком: «Ах ты, моя киса сладкая! Да мой рыжуля любимый! Да лапки мои прекрасные! Да хвостик мой пушистый!» Кисюн в этот момент совершенно забывал о своей тоске и радостно принимал оказываемое ему внимание, громко урча.
На кухне, где царили запахи еды и сама еда пряталась в холодильнике, на полках, где она варилась в кастрюлях и жарилась на сковородах, безраздельно властвовала мама. Именно здесь для Кисюна мама поставила плошку с водой, здесь под подоконником всегда стояло блюдечко с его сухариками, которые все называли «корм».
С момента обретения Кисюном нового его Дома прошло совсем немного времени, но котенок освоился, бегал по квартире, играя, как однажды, когда он с разбегу врезался в кучу мягких игрушек Сонечки, котенок вдруг услышал невероятный запах чего-то очень вкусного и так ему нужного. Ноги сами понесли Кисюна на кухню. Мама стояла у стола и резала что-то красное и прекрасное, что-то такое манящее, что шерсть маленького котенка встала дыбом, и он громко, с надрывом закричал:
– Мяяяяяяяяяя! Мяяяяяяя! Мяяяяяяя!
– Ой ты божечки! Напугал-то как! – мама чуть не выронила нож, всплеснула руками и отшатнулась от стола. Кусочек чего-то красного и прекрасного сорвался с ножа и полетел на пол. И когда он шмякнулся рядом с Кисюном, тот впился в этот кусочек своими маленькими зубками. Рот Кисюна наполнился необыкновенным вкусом! Моментально сжевав кусочек чего-то красного, Кисюн заревел:
– МЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯ!
Мама удивленно смотрела на беснующегося и истошно кричащего котенка сверху вниз.
– Тебе хочется мяса? – она протянула руку и попыталась его погладить, но Кисюн чувствовал запах так нужного ему яства на маминых пальцах и, не задумываясь, впился в один из них зубками.
Мама отдернула укушенную руку и засмеялась.
– Ого! Да ты настоящий хищник! – она отрезала несколько кусочков мяса и положила их в блюдечко Кисюна под подоконником.
Кисюн ел. Торопясь, практически не жуя, проглатывал это красное вкусное, прекрасное манящее «мяяясо» и, когда оно внезапно кончилось в его блюдечке, наелся так, что просто свалился с ног. Его живот сыто надулся, мордочка вся была в красном, но Кисюн был счастлив.
Мама, наблюдавшая за тем, как Кисюн, будто ураган, смел все мясо с блюдечка, улыбалась, и когда тот, наевшись, свалился набок, аккуратно взяла его на руки. Мама гладила его и приговаривала: «Да ты ж мой маленький хищник», – совсем забыв о слегка укушенном пальце. Кисюн же, оказавшись в теплых добрых маминых руках, начал засыпать. Обессилевший, он даже не мог ей благодарно поурчать. Глаза его окончательно слиплись, и Кисюн уснул, шумно дыша. Мама аккуратно положила его на кухонный диван, где котенок и проспал несколько часов.
Он спал так крепко, что не слышал, как вернулся из школы Вовка, как папа пришел с работы и привел из детского сада маленькую Сонечку. Кисюн спал, и снились ему горы из «мяяяса» и мама, бросающая ему прямо в рот сладкие красные кусочки.
Как Кисюн случайно заигрался
Кисюн быстро рос. И очень много играл. Его игрушками становились кисточки маминых штор, бантики Сонечкиных игрушек, мамины заколки и резинки для волос. На столе Вовки Кисюн обнаружил ручки, которыми мальчик писал в школьных тетрадях. Ручки шурша скатывались к краю стола и падали на ковер, а Кисюн какое-то время завороженно смотрел на лежащую на полу ручку и принимался скатывать следующую. То же самое он проделывал на маленьком столике маленькой Сонечки с ее мелками для рисования и карандашами. Но такие игры продолжались недолго. Однажды папа застал его на столе Вовки и взял в руки тапок. Получив легкий шлепок по попе, Кисюн навсегда запомнил, что тапок – это обидно и неприятно и берут его в руки только, когда котенок озорничает. Папа так и говорил громким и строгим голосом: «Это кто тут озорует, а?» И брал в руки тапок. А Кисюн быстро переставал озорничать, скрывался под диваном и сидел тихо-тихо, поблескивая глазами, ожидая, когда тон папиного голоса сменится на ласковый.
Еще Кисюн много бегал и даже носился. Он перебегал из комнаты в комнату, представляя, что кого-то догоняет, подпрыгивал, менял направление бега и представлял, что теперь он убегает от кого-то. Вскоре весь пол в его Доме был оббеган вдоль и поперек, и Кисюн стал бегать по диванам, креслам, столам и столикам.
В кухне бегать было нельзя. Испытывать терпение мамы, которая его вкусно кормила, Кисюн не решался. Но весь остальной дом был в его полном распоряжении, особенно пока Вовка был в школе, Соня – в детском саду, а Папа – где-то «по делам».