Ключи от Королевства

За завтраком мама сказала, что из ящика торчит письмо. Макс быстро доел овсянку и побежал забрать почту.

Записка, которую он ждал, лежала поверх письма от Уилла. Письмо Макс доставать не стал, он и так знал, что Уилл опять прислал вызов на дуэль. В прошлую дуэль обоих выпороли ремнем, и повторять этот опыт пока не хотелось. Письмо лежало в ящике вторую неделю, и торопиться с ним было некуда.

Почерк у Дженни был отвратительный, Макс еле разбирал ее каракули, но в этот раз она нарисовала карту и показала крестиком, куда идти.

Вниз по улице, мимо дома Дженни, мимо дома с бульдогом, дома старого ворчливого Грэма, мимо овощной лавки, городского парка, мимо дома Уилла на его углу – пришлось сначала затаиться и проверить, не смотрит ли Уилл в окно, – потом пробежать еще два квартала, перелезть через забор и спуститься к пруду. Забор можно было и обойти, но так получалось минут на десять дольше, а Дженни вечно ныла, если он опаздывал. Особенно с тех пор, как ей исполнилось десять, и мама подарила ей карманные часы.

У пруда росла ива. Ее ствол подгнил, но не рухнул, а тяжело нависал над водой, и поникшие раскидистые ветви плотно сплелись и неплохо спасали от дождя. Макс, Уилл, Дженни и Дора прикатили бревна, принесли ящики, и под ивой можно было жить, сочинять планы по захвату мира, делать уроки, составлять таинственные тинктуры из водных трав – пока тебя не позовут к ужину. Это был дикий пруд, здесь не гуляли няни с малышами, сюда редко ходили парочки. Это был только их пруд, в отличие от того, что в городском парке.

Дженни ждала его сидя на ящиках. Косы у нее растрепались, бант на левой развязался.

– Я нашла.

Макс оглянулся.

– Где?

Дженни протянула руку и медленно разжала ладонь. Шарик был совсем маленький и стеклянный, с тонкой щербинкой. Простой. Дети закапывают их в саду с цветами и щепками, когда делают секретики. Иногда такие шарики кладут в аквариум.

Простое стекло. Легкий серебристый блеск – как вода под луной.

И ничего.

Как должен работать ключ, Макс знал. Ты берешь хрустальный шар, устанавливаешь на подставку и зажигаешь свечи, если удалось украсть спички с кухни. Потом накрываешь шар и свечи одеялом и сам под него забираешься. В момент, когда свечи без воздуха погаснут, нужно посмотреть в шар. И тогда провалишься – как под лед или как в волчью яму. И окажешься там. В Королевстве.

Но шары-ключи не такие. Они тяжелые и очень холодные, их прячут на чердаках, куда нельзя залезать без взрослых.

– Фигня какая, – сказал Макс. – Не смешно.

Он не особенно надеялся, что Дженни правда нашла ключ. И все же в глубине души успел поверить, что они сейчас откроют дверь, а потом про них тоже напишут книжку.

– Я не смеюсь. Это ключ.

Дженни упрямо наклонила голову. Макс заметил, что у нее ужасно грязные туфли – она за этим шариком, наверное, ходила к реке.

– Нифига не ключ. Это надо выкинуть.

Он выхватил у нее шарик и зашвырнул в камыши. Дженни вскрикнула – тонко, жалобно, – и он разозлился сильнее. Чего она устроила из-за мусора?

– Не ной, это просто шарик. Нельзя сорить на нашем секретном месте.

Он думал, Дженни сейчас побежит в камыши, искать свое сокровище, но она осталась на месте. Замерла, глядя себе под ноги, только слезы текли и текли. И сопли тоже. В книжках никогда не говорится про сопли, если кто-то ревет.

– Дженни, это нифига не ключ. В Королевство так не попасть. Это мусор. Хочешь, я куплю тебе мороженое?

Уилл рассказывал, что если девочка надумала реветь, надо успокаивать. Иначе ревущая девчонка истреплет все нервы и себе, и тебе, и всем на свете. Уиллу можно было верить – он целовался с Дорой за сараем, так что был очень опытным в таких делах.

– Не хочу, – сказала Дженни и подняла голову. У нее были злые, совсем незнакомые глаза. – Ты выкинул мое Королевство.

Она разрыдалась – громко, надрывно, размазывая слезы и мотая головой. По советам Уилла полагалось обнять и нежно поцеловать несчастную девушку, но Дженни – не девушка, а мелкая девчонка на год младше, и ревела она некрасиво. Так отчаянно, так горько, что Максу стало не по себе.

Убегать было стыдно. Но оставаться и ждать, когда она успокоится, было еще и неловко, и Макс начал злиться. Ну вот чего она, в самом деле-то?

Пусть проревется, умоется, успокоится, а там они помирятся. Где-то под кроватью, кажется, завалялся синий стеклянный шарик из его старого набора, намного красивее. И мороженщик обещал, что сегодня будет эскимо.

До чего с девчонками сложно.

Приняв решение, Макс успокоился и к дому подходил уже улыбаясь во весь рот. Вечером они помирятся, и все будет хорошо.

До обеда Макс читал в саду. Мама принесла ему какао и даже разрешила не доедать суп, папа подарил чернильницу, и после обеда Макс наконец закончил карту Королевства. Вообще-то он обещал не рисовать без Дженни, но без нее было удобнее – расстелил себе лист на полу и рисуй. Никто не лезет под руку и не топчется по свеженарисованному. Он так увлекся, что забыл о том, что хотел пойти извиниться, а когда вспомнил, было уже почти девять.