Таинственный квантовый остров

ПРОЛОГ: ПЕРВОЕ РЕШЕНИЕ

Один миллион лет назад Планета Альтаир-4, Галактический сектор 7

Доктор Элиан Коррис смотрел на военную сводку, и его руки слегка дрожали. Не от страха – от усталости. Третий месяц без полноценного сна, третий месяц работы на пределе возможностей.

– Ещё две колонии потеряны, – сообщил генерал Вакс, его голос был ровным, но Элиан слышал скрытое напряжение. – Враг использует какое-то оружие, которое стирает целые звёздные системы. Не разрушает – стирает. Как будто их никогда не существовало.

Элиан отложил сводку и потёр переносицу. В свои сорок три года он выглядел старше – седина в тёмных волосах, глубокие морщины вокруг глаз. Война состарила их всех.

– Наши разведчики что-то выяснили?

– Они называют это "Волной Забвения". Принцип действия неясен, но результат… – генерал помолчал. – Результат в том, что мы проигрываем войну, которая длится уже пятнадцать лет.

За окном лаборатории простирался эвакуированный город. Когда-то здесь жили миллионы – учёные, инженеры, их семьи. Теперь остались только военные гарнизоны и последние исследовательские группы. Все остальные ушли в глубокий космос, подальше от линии фронта.

– Сколько у нас времени? – спросил Элиан.

– Месяц. Может, два. Наш флот держит оборону, но каждый день мы теряем корабли. А враг… враг словно бесконечен.

Элиан кивнул. Он и так знал эти цифры – изучал их каждую ночь, пытаясь найти решение, которое спасло бы их цивилизацию. И, возможно, нашёл.

Профессор Ирен Далж была на десять лет старше Элиана, но выглядела моложе. Может быть, дело было в том, что она всю жизнь занималась теоретической физикой – абстрактными построениями, которые не требовали эмоциональных затрат. А может, просто в хороших генах.

– Ты серьёзно предлагаешь это? – она смотрела на схемы, разложенные на столе конференц-зала. – Элиан, это безумие.

– Безумие – это когда у тебя есть выбор, – ответил он. – А выбора у нас нет.

Доктор Томас Рэй, самый молодой в команде, нервно теребил стилус:

– Расчёты показывают катастрофические риски. Если мы ошибёмся…

– Если мы не попробуем, через месяц нас всех не будет, – перебил его доктор Веста Кром, специалист по прикладной хронофизике. В её голосе была усталость женщины, которая потеряла мужа и двух сыновей в первые годы войны. – По крайней мере, так у нас есть шанс.

Элиан посмотрел на свою команду – семь лучших умов умирающей цивилизации. Они собрались здесь не из научного любопытства. Их привело сюда отчаяние.

– Объясни ещё раз принцип, – попросила Ирен.

Элиан активировал голопроектор. В воздухе возникла трёхмерная схема – сложное переплетение линий, узлов, векторов.

– Враг использует технологию стирания из причинно-следственной цепи. Они не убивают – они делают так, что жертва никогда не существовала. Но у этого процесса есть уязвимость.

– Какая?

– Парадокс. Если стереть причину, которая одновременно является следствием самой себя, система даст сбой. Мы создаём замкнутую временную петлю, помещаем в неё приманку – что-то, что враг захочет стереть – и ждём.

Томас поднял голову:

– А потом что?

– А потом их технология взорвётся им в лицо. Каскадный коллапс пройдёт по всей их сети стирания.

– И что с нами?

Элиан помолчал. Честность была последним, что у них осталось.

– Не знаю. Может быть, ничего. Может быть, мы тоже исчезнем. Но если не попробуем – исчезнем точно.

Работа заняла шесть недель. Элиан почти не спал – засыпал над чертежами, просыпался от кошмаров, в которых видел мёртвые звёздные системы. Ирен постоянно проверяла расчёты, находя всё новые опасности. Томас конструировал защитные поля. Веста программировала системы автоматического управления.

– Последние новости с фронта, – сообщил генерал Вакс во время очередного брифинга. – Потеряны ещё три сектора. Враг ускоряет наступление.

– Сколько у нас времени?

– Неделя. Максимум.

Элиан посмотрел на установку в центре лаборатории. Она была красива суровой красотой функционального механизма – никаких украшений, только чистые линии необходимости. Концентрические кольца из сверхпроводящих сплавов, центральная камера для создания временной петли, системы защиты, которые должны были уберечь их от последствий эксперимента.

Должны были.

– Мы готовы? – спросил он команду.

– Расчёты проверены, – ответила Ирен. – Риски есть, но они приемлемы в сравнении с альтернативой.

– Инженерные системы в норме, – доложил Томас.

– Программы отлажены, – сказала Веста.

Остальные трое – доктор Кейн, профессор Лось и молодой инженер Зета – кивнули. Они готовы были рискнуть всем ради шанса на спасение.

– Тогда завтра утром начинаем.

Утро встретило их сводкой о новом наступлении врага. Три флота рухнули под ударами "Волны Забвения". Враг наступал по всем фронтам.

– Они знают о нашем эксперименте? – спросил Элиан у генерала.

– Возможно. Или просто ускорили график. В любом случае – у нас больше нет времени на сомнения.

Элиан кивнул и подошёл к центральной консоли. Его команда заняла свои места. Никто не говорил – всё было сказано вчера, на финальном брифинге. Каждый знал свою роль. Каждый понимал ставки.

– Инициализация систем, – объявил Элиан.

Установка ожила. Кольца начали медленное вращение, в центральной камере сформировалось энергетическое поле. Воздух наполнился озоном и чем-то ещё – металлическим привкусом изменяющегося времени.

– Параметры стабильны, – доложила Ирен.

– Защита активна, – сообщил Томас.

– Приманка готова к размещению, – сказала Веста.

Элиан глубоко вдохнул. Приманкой была модель их главного военного штаба – точная копия, содержащая все коды, все секретные данные. Враг не сможет устоять перед возможностью стереть её из истории.

– Начинаем создание петли.

Сначала всё шло по плану. Временная петля сформировалась – изолированный участок пространства-времени, где каждый момент был одновременно причиной и следствием самого себя. Приманка материализовалась внутри петли.

И враг клюнул.

"Волна Забвения"накрыла петлю, пытаясь стереть приманку из существования. Но парадокс сработал – стереть следствие, которое является причиной самого себя, было невозможно. Технология врага дала сбой.

– Их сеть перегружена! – с восторгом крикнул Томас. – Каскадный сбой распространяется по всем их кораблям!

– Мы выиграли? – спросила Веста.

Но Элиан смотрел на показания приборов с растущим ужасом. Парадокс был слишком мощным. Каскадный сбой не остановился на технологии врага – он распространялся дальше, через саму ткань пространства-времени.

– Петля расширяется, – прошептал он. – Парадокс поглощает окружающую реальность.

– Что?

– Мы создали временную бомбу. И она взрывается.

Первыми исчезли стены лаборатории. Потом – здание института. Потом – город. Материя оставалась, но информационная структура – то, что делало вещи тем, чем они были – стиралась из истории.

Не только на их планете. Через квантовую связь парадокс распространялся на соседние системы, на другие галактики. Везде, где существовала хоть какая-то временная связность.

– Сколько? – хриплым голосом спросила Ирен, глядя, как исчезает небо над ними.

– Семнадцать галактик, – ответил Элиан, читая последние данные перед тем, как приборы тоже исчезли. – Триллионы миров.

Они хотели спасти свою цивилизацию от врага. Вместо этого уничтожили семнадцать вселенных.

Семеро выживших парили в абсолютной пустоте – всё, что осталось от процветающего мультивёрса. Они остались живы только потому, что находились в эпицентре катастрофы, защищённые остатками временного поля.

Долгое время никто не говорил. Что можно сказать после того, как ты стал причиной величайшего геноцида в истории?

– Враг тоже исчез, – наконец произнесла Веста. В её голосе не было облегчения – только пустота.

– Вместе со всеми остальными, – ответил Элиан.

– Мы можем исправить это? – спросил Томас.

– Как? Любая попытка восстановления потребует тех же технологий, которые привели к катастрофе.

Профессор Ирен парила неподалёку, её лицо было каменным:

– Значит, мы будем строить новый мультивёрс. С нуля. И следить за тем, чтобы это никогда не повторилось.

– Как?

– Контролем. Абсолютным контролем. Мы найдём каждую цивилизацию, которая приблизится к опасным исследованиям, и остановим их.

– А если они не захотят остановиться?

Элиан закрыл глаза. В его памяти всплывали лица – жена, дети, коллеги, друзья. Все стёрты из истории из-за его решения.

– Тогда мы их заставим. Любой ценой.

Процесс создания нового мультивёрса занял эоны. Семеро работали не покладая рук, используя остатки энергии разрушения как семя для новых реальностей.

Но каждое использование этой энергии меняло их. Чувство вины было невыносимым – они начали подавлять эмоции. Воспоминания о прошлом причиняли боль – они стёрли их. Индивидуальность мешала работе – они отказались от неё.

Постепенно доктор Элиан Коррис стал Первичным Стражем. Профессор Ирен Далж – Вторым. Доктор Томас Рэй – Третьим.

Они забыли свои имена, свои прошлые жизни, своих близких. Помнили только катастрофу и клятву не допустить её повторения.

Через миллион лет от семи учёных, которые хотели спасти свой мир, остались только семь функций в системе абсолютного порядка.

Совет

Первичный Страж сидел в белом пространстве и слушал доклады. Его лицо – если это можно было назвать лицом – не выражало эмоций. Он давно отучился их чувствовать.

– Аномалия в секторе 7, – докладывал Третий Страж. – Локальная цивилизация проводит эксперименты с темпоральными полями. Риск каскадного коллапса оценивается как критический.

– Рекомендации?

– Стандартный протокол коррекции неэффективен. Субъекты проявляют высокую адаптивность.

– Альтернативы?

– Протокол Абсолютного Порядка. Полная стерилизация проблемной зоны.

Первичный Страж помолчал. Где-то в глубине своего трансформированного сознания шевельнулся отголосок древней памяти – лица людей, которых он когда-то любил.

Но отголосок был слишком слабым, а долг – слишком сильным.

– Утверждено. Протокол активируется через семь циклов.

Никто из семи не заметил трагической иронии: они собирались повторить ту же ошибку, которую совершили миллион лет назад. Уничтожить мультивёрс, чтобы спасти его.

Но на этот раз не будет ни выживших, ни второго шанса.

Семь дней до того, как история повторится.

Глава 1