Загадка чужих сокровищ

Глава 1

– Тася! Шурик! Папа ждет, давайте быстрее.

– Идем! – послышалось на лестнице одновременно с пугающе громким топотом, и из подъездной двери на улицу выскочили двое: невысокий мальчик с кудрявыми каштановыми волосами, которые то и дело падали ему на лицо, и худая девочка с очень длинными ногами и двумя аккуратными косичками по обе стороны востроносого лица.

– Эй, я сижу за водительским местом, я же выиграл! – обиженно прогнусавил мальчик, пытаясь отодвинуть сестру от дверцы автомобиля.

– Кто первый, того и место! – девочка оттеснила соперника от машины и быстро забралась в салон.

– Глиста в скафандре! Тогда планшет мой!

С этими словами мальчуган выхватил планшет из рук сестры и вцепился в него мертвой хваткой.

– Мамаааа! – вытирая с щек слезы, взывала девочка. – Шурик вонючка!

– Тася! – красивая женщина со светлыми волнистыми волосами подошла к машине и заглянула в салон через опущенное окно. – Что у вас там опять?

– Шурик планшет у меня отобрал! – девочка всхлипнула. – Свинтус! – добавила она, повернувшись к брату.

– Ну-ка прекрати обзываться. Ты же старше на целый год, уступи.

– Почему я должна вечно уступать этой инфузории? – возмутилась Тася и всхлипнула.

– Потому что я младше, – Шурик скривил лицо таким образом, чтобы на нем образовалось выражение ангельской невинности.

– Мамаааа, почему вы не могли родить сначала его, а потом меня? Тогда ему было бы двенадцать и он бы мне уступал! – в голос зарыдала Тася.

– Шурик, ну, будь мужчиной, уступи сестре. Она поиграет, потом тебе планшет отдаст.

– Нет! Она и так сидит на лучшем месте. Пусть тогда меняется со мной местами. – Шурик надул губы и прижал планшет к груди.

Мама вздохнула и тяжело опустилась на пассажирское кресло.

– Андрей, я сдаюсь, – сказала она севшему на водительское место симпатичному мужчине в очках в тонкой золотой оправе и с тщательно расчесанными на пробор волосами.

– В чем суть конфликта? – с улыбкой поинтересовался мужчина, поворачиваясь к детям.

Они наперебой принялись объяснять, показывая друг на друга пальцами и хватаясь за вожделенный планшет. Андрей Борисович быстро заморгал.

– Как говорит один мой знакомый, ничего непонятно, но очень интересно. Планшет сдаем, на сегодня игр хватит.

– Но паааап! – разом завопили Тася и Шурик.

– Не можете сами договориться, значит, никто планшет не получит.

Шурик бросил быстрый взгляд на сестру.

– Все, мы договорились, честное слово, – быстро ответила Тася.

– Да, честно, мы уже помирились и все решили, – подтвердил Шурик.

Андрей Борисович улыбнулся, включил зажигание, и автомобиль тронулся с места.

Тася и Шурик были вполне обычными детьми из вполне обычной семьи. И, как и многие их ровесники, лето проводили в деревне у бабушки с дедушкой.

Ехать в деревню к бабе Гане и деду Афоне Тасю и Шурика долго уговаривать не приходилось – они обожали летние каникулы. Хотя покажите мне хоть одного человека, кто их не любит? В деревне у бабушки с дедушкой было полно друзей, речка, тарзанка, лес с потрясными трамплинами для великов и куча чего еще.

Нужно сказать еще пару слов про наших героев. Анастасия стала Тасей неожиданно и совершенно случайно. «Анастасия» слишком длинное имя для ежедневного использования, Настя слишком предсказуемо, и нередко бывало, что Шурик обращался в людном месте к сестре, а оборачивались сразу две или три девочки. Совершенно неудобно. А называть ее глистой в скафандре на публике он не решался – сестра все-таки. Вот и получилось, что сначала Анастасия была для краткости Стасей, а потом в какой-то момент незаметно стала Тасей. С Шуриком все понятно: все Александры зовутся Шуриками. Это аксиома и в разъяснениях не нуждается.

Пробок, если верить навигатору, еще не было, и дорога не должна была занять много времени. Доехали более-менее без приключений, если не считать еще одного крохотного инцидента, произошедшего, опять же, по вине гаджета. Тася уже заканчивала уровень в игре, когда Шурик, вредно хихикнув, вырубил девайс.

– Дурррак! – со слезами в голосе заверещала Тася и уже протянула руку, чтобы схватить шкодливого братца за ухо, как вмешалась мама и потребовала прекратить потасовку. Но Тася все-таки изловчилась и ущипнула брата, после чего великодушно его простила.

Мир был восстановлен, и оставшуюся часть пути дети провели, весело обсуждая грандиозные планы на летние каникулы.

Деревенька Гапоновка была не то чтобы большая, но вполне приличная, домов на двадцать. К деревушке со всех сторон прилепились дачные участки и даже одно садовое товарищество. Из местной молодежи в Гапоновке уже никого не осталось: младшее поколение перебралось в город и так же по проверенной схеме привозило уже своих детей на каникулы. Ну а дачные участки – те и вовсе становились обитаемыми только в летний сезон.

– Тася! Шурик! Бегите к бабушке за ключами от ворот, – скомандовал Андрей Борисович, притормаживая у больших железных створок, возведенных дачниками для обозначения своей территории. А к деревенским домишкам с этой стороны пройти и проехать можно было только через дачи.

Дети послушно выскочили из машины и галопом, поддразнивая и подзадоривая друг друга, помчались за ключами.

– Куда? Куда несетесь, оголтелые? – с притворной суровостью прикрикнула на внуков баба Ганя, когда те, не дожидаясь, когда им откроют калитку, оба перемахнули через забор. Забор, на совесть отстроенный собственными руками дедушки Афони, мог бы выдержать и двух слонят, не то что внуков, но внушительная высота и острый частокол внушали опасения бабе Гане за жизнь и здоровье малолетних озорников.

– Ключи! – обнимая бабушку, требовали дети. – Мама с папой у ворот ждут.

Взбудораженный прибытием гостей, им навстречу медленно ковылял, размахивая хвостом, пес Тубус – толстый и неповоротливый бассет-хаунд. Тася и Шурик дружно набросились на пса, чуть не задушили его в объятиях, потом схватили ключи и помчались обратно к воротам. Тубус изо всех сил перебирал своими коротенькими лапками, и когда машина уже заезжала на участок, как раз успел доковылять до калитки.

На радостный переполох из недр дома вышел дедушка Афанасий. Он был недоволен тем, что нарушили его отдых, – каждый день он завтракал в строго установленное время, точно в восемь тридцать, и потом любил «покемарить» в тишине и прохладном уюте комнаты. По раз и навсегда установленному порядку в эти часы отдыха бабушке запрещалось заниматься теми домашними делами, которые производили больше децибел, чем была способна задержать каменная стена и межкомнатная дверь. Однако через пару минут дед Афоня поддался общему радостному возбуждению и перенес свой отдых на послеобеденное время.

Машину – небольшой серебристый форд – разгружали всей семьей. Большие дорожные сумки с одеждой Таси и Шурика, пустые банки для варений и солений бабе Гане, заказанный дедом Афанасием новый столик на веранду, новый велосипед Шурика и Тасин самокат, две огромные сумки с едой и печеньями, конфетами и чем-то еще, жутко вкусным и не очень полезным, к чаю, а также новый бидон для молока и хозяйственная сумка на колесиках, чтобы ходить на рынок за свежими овощами и парным молоком.

Под конец разгрузочной процедуры Андрей Борисович извлек из багажника старый телевизор, люстру для гостиной, ковер и четыре диванных подушки. Все это великолепие в городе некуда было деть, выбрасывать жалко, а здесь (кто знает?) авось, и сгодится на что-нибудь.

Все это добро большой кучей сложили в одной из комнат на первом этаже – разбирать будут потом, сначала с дороги всех непременно нужно накормить горячими блинчиками с вареньем и напоить травяным чаем. Чай готовился по старинному секретному рецепту, который баба Ганя хранила от соседок строже, чем Кощей Бессмертный сундук с иголкой.

– Баба Ганя, а Степа уже приехал? А Милаша? – перекрикивая и перебивая друг друга, приставали к бабушке Тася и Шурик.

– Не знаю, пострелята. Видела только Михаила из дома напротив, того, что с белыми колоннами.

Дом с колоннами был местной достопримечательностью. И хоть крыльцо этого летнего домика под видом колонн украшали всего лишь два выкрашенных белой краской бревна, прозвище за ним закрепилось, и теперь иначе, как «дом с колоннами» местные жители о нем не говорили. Дом выступал и удобным маршрутным ориентиром, поскольку располагался у поворота на магазин и колодец, и культурным примером из-за своего необычного архитектурного решения.

– Идите посмотрите сами, – добавила баба Ганя.

– Ой, нет, мы с ним не хотим дружить, – деловым тоном проинформировал Шурик. – Он когда на велике катается с нами, всегда старается по луже проехать и нас грязью окатить.

– А давай ему сегодня войну объявим, – тихо сказала брату Тася и взглядом указала на длинный водяной шланг для полива сада и огорода. Дети переглянулись и весело засмеялись, вспоминая озорные проделки прошлого лета. Ох и досталось им тогда от бабы Гани: вся улица была в лужах и грязевых ваннах, а два соседних огорода были политы на месяц вперед. Благодаря дачникам, в деревеньке тоже появился водопровод, и детвора с радостью воспользовалась благами цивилизации в своих целях.

Баба Ганя была непревзойденная мастерица по части кулинарии, и с дороги голодных гостей встречала целая гора румяненьких кругленьких пышненьких оладушек, окруженная вазочками с вареньем и сгущенным молоком. От запахов у всех слегка кружилась голова и текли слюнки.

Шурик, не долго думая, прилепил один оладий себе на лоб и пытался сбросить его со лба сразу в рот. Но оладушек упрямо пролетел мимо рта и плюхнулся на тарелку.

– Шурик, прекрати баловаться! – Тася страдальчески закатила глаза и прицокнула языком, выражая полнейшее неодобрение манер младшего брата.

– Дети, ведите себя прилично! – строго потребовала мама.

– Но я… – начала было Тася, однако мамин суровый взгляд остановил ее на полуслове.

Шурик показал сестре язык, за что тут же получил носком кроссовки по коленке.

Между блинами и полноценным обедом перерыв намечался примерно в час, и Шурик с Тасей решили употребить его с пользой. Сначала они прогулялись до участка Милаши – лучшей подруги Таси, а потом до Степана – товарища Шурика. Бабушка Милаши ковырялась в огороде и словоохотливо разъяснила, что внучку привезут только через неделю. А Степан был из дачных, и их домик еще пустовал, так что даже спрашивать было не у кого.

Погоревав пару минут, новоприбывшие сделали кружок по деревеньке, добежали до дачного товарищества, оценили обстановку и, к своему огорчению, должны были резюмировать, что Мишка, похоже, единственная доступная компания на ближайшие несколько дней. Задира и пижон, да еще и младше Таси на целый месяц, – такое себе удовольствие с ним общаться, конечно. Но делать нечего. Брат с сестрой не могли долго быть наедине друг с другом, и если между ними не возникал кто-то третий, то мир рушился из-за любой мелочи буквально в считанные секунды.

Причиной конфликта могло стать что угодно – от тарелки с корабликом, завалявшейся в буфете со стародавних времен (есть из этой тарелки по непонятным причинам считалось особой привилегией) до старой сломанной игрушки, которая никому не была нужна ровно до тех пор, пока Тасе и Шурику от нечего делать не захочется повоевать.

Они спорили, кто будет гулять с Тубусом, хотя Тубус предпочитал прогулки на очень небольшие расстояния, всегда в зоне видимости родного крыльца; то выясняли, кто больше любит бабу Ганю. В порывах альтруизма они наперегонки бросались помогать бабушке, но уже через пару минут переходили на выяснение отношений, а акция помощи, с таким воодушевлением запланированная, так и прекращалась, едва начавшись.

Дети вернулись домой. Остаток дня прошел без приключений, если не считать потасовки из-за кровати (оба хотели спать на той, что слева) и неприятности с разбитой чашкой. К счастью, чашка была не из любимых и горевать об ее утрате долго никто не стал.

Тася и Шурик в этом году единогласно приняли решение обосноваться на первом этаже, в одной из боковых «гостевых» комнат. Несмотря на свою любовь ко второму этажу, где так уютно пахло деревом и старым лаком, в этот раз у них был дерзкий план: еще в городе они договорились «гулять» по ночам, то есть вылезать из дома, когда все лягут спать, и бродить по участку, а второй этаж для реализации этого смелого замысла не очень подходил.

Кутерьма с обычными приготовлениями ко сну длилась на удивление недолго. Утомленные переездом и счастливые, дети заснули практически мгновенно. И уже сквозь дрему Шурик услышал слова бабы Гани:

– Лида завтра Алису привезет. Даже не знаю, где ее лучше разместить.

– Во второй гостевой, может быть? – это был голос мамы.

– Там вещи зимние не разобрали еще.

– Ну Алиса девочка взрослая, приедут и вместе все разберем.

«Крыса-Алиса, ябеда-подлиза», – успел подумать Шурик, прежде чем сила сновидения овладела им и превратила симпатичное девическое лицо в мордочку зубастого грызуна.

Глава 2

На следующий день все обитатели дома пробудились от разных причин, но в одно и то же время. Дед Афанасий имел обыкновение просыпаться в восемь часов и производить все утренние процедуры и занятости в строго установленной последовательности. К столу он садился в половине девятого, всегда сидел во главе стола и имел право обслуживаться вне очереди. Детей в это утро разбудила воркотня птиц на вишне перед окном. Оба, как по команде, открыли глаза и бросились к окну. Тася отдернула штору, и они замерли в недоумении: на окне, нарушая все их грандиозные планы на ночные гуляния, красовались новенькие решетки.

– Ладно, что-нибудь придумаем, – успокоил сестру Шурик.

Родителей, ночевавших в угловой, третьей по счету «гостевой», комнате, разбудил организм, не привыкший к употреблению на ночь перед сном всяких травяных отваров.

В половине девятого все собрались за общим столом. Баба Ганя напекла новую гору блинчиков, оладушек и два вида яичницы – глазунью и свою фирменную, с томатами, базиликом и сыром. От доносившихся от стола ароматов судорогой сводило желудок. Все дружно набросились на угощение, жевали и одновременно обсуждали планы на день. Дел было много: срубить сухую ветку вишни, которая перегородила путь к сарайке, поменять две прогнивших доски в будке Тубуса, наносить воды из колодца для чая и приготовления пищи, заменить фильтр в кране на улице и еще множество тому подобных хозяйственных мелочей, которые так щедро порой скрашивают досуг отдыхающего дачника.

Вдруг входная дверь медленно со скрипом отворилась, и на пороге показалась девица лет четырнадцати, блондинка с модной розовой челкой. Гостья озиралась по сторонам и активно работала челюстями, пережевывая жвачку.

– Алиса! – первой опомнилась баба Ганя и встала из-за стола, чтобы заняться новой гостьей.

– Всем здрасьте! – звонко поздоровалась вновь прибывшая. – Там мама просит ворота открыть, мы заехать не можем.

Все сидевшие за столом сразу засуетились. Андрей Борисович вскочил со своего места и с бабой Ганей пошел в комнату за ключами, Надежда Афанасьевна в предвкушении встречи с сестрой бросилась к раковине мыть использованную посуду, Тася с Шуриком спешили проглотить до нашествия родственников те блины и оладьи, которые успели переместить на свои тарелки и обильно полить сгущенным молоком. И только дед Афанасий продолжал безмятежно и размеренно подносить к губам огромную чашку с чаем и так же неспешно отправлять в рот румяные блинчики.

Лидия Афанасьевна совершенно неожиданно показалась в дверях. Это была тучная женщина с короткими темными волосами, щеткой торчавшими в разные стороны, большим квадратным ртом и несоразмерно лицу маленьким аккуратным носиком, которым его обладательница справедливо гордилась. Она ввалилась в отворенную дверь, и от этого в гостиной и столовой по совместительству сразу стало тесно.

Дети перестали жевать. Тетю Лиду они знали плохо, потому что их мама пребывала с родной сестрой в постоянном конфликте, причину которого даже сами враждующие стороны вряд ли смогли бы внятно объяснить. Что-то там связанное с имущественным вопросом.

– Я привезла вам еды, – заявила тетя Лида с порога таким тоном, как будто спасала голодающих от неминуемой смерти, – и шмякнула огромную сумищу на пол рядом со стулом Шурика.

– Да зачем, Лида? Мы вчера столько еды привезли. И еще сегодня хотим … – несмело попыталась вмешаться Надежда Афанасьевна, но сестра не дала ей договорить.

– Знаю я вашу еду из магазинов, химия одна, а я на рынок заехала и все свежее купила, с огородов.

С этими словами Лидия Афанасьевна начала выгружать привезенную провизию прямо на стол, чуть ли не на стоявшие там тарелки. Шурик с Тасей судорожно проглотили то, что жевали, и поспешили убраться подальше, прихватив с собой посуду. На стол тем временем водрузилась огромная свиная голова («На холодец!» – деловито прокомментировала Лидия Афанасьевна), три окорочка, две индюшки целиком, полторы куриных тушки, трехлитровая банка какого-то жира, кусок сала размером с табуретку, брикет сливочного масла такого же размера и бидон домашней сметаны.

– На неделю, в следующий раз еще привезу, – резюмировала Лидия Афанасьевна.

Тут даже невозмутимый до сего момента дед Афанасий не выдержал. Крякнув, он поднялся из-за стола и, покачав головой, пошел к себе на второй этаж.

Алиса тем временем успела подкрасться к Тасе и Шурику и прошипела, больно ущипнув мальчика за локоть:

– Так, малышня, я не думала, что вы тоже здесь будете. Поэтому сразу предупреждаю: ко мне не соваться.

– Мы и не собирались, – буркнул Шурик, потирая локоть.

– Вот и славно.

На этом Алиса посчитала приветствие состоявшимся и удалилась в другой угол, поскольку центр комнаты все еще был занят внушительной фигурой ее родительницы.

– Надо обсудить, – прошептала Тася брату, и он согласно кивнул: перед лицом общего врага брат с сестрой всегда забывали о любых разногласиях.

Час спустя картина несколько изменилась. Баба Ганя занялась обедом, папа Андрей Борисович принялся за сухую ветку у сарайки, дед Афанасий отдыхал в своей комнате, мама Надежда Афанасьевна пыталась распределить в холодильнике и морозильной камере привезенную сестрой провизию, Алиса отправилась гулять, а тетя Лида развалилась в шезлонге и принимала солнечные ванны, поскольку была с дороги и отчаянно нуждалась в отдыхе.

Тася с Шуриком залезли на вишню за домом, где у них была штаб-квартира, и в полголоса обсуждали сложившуюся ситуацию и план дальнейших действий.

– Что нам делать теперь? Алиска будет ябедничать бабе Гане опять, – ковыряя ногтем кору ствола, вздохнула Тася.

– Да уж, прошлым летом все время возле нас крутилась и ябедничала. Баба Ганя нас из-за нее сколько раз наказывала?

– Восемь.

– Жуткость, – прокомментировал Шурик.

Неожиданно для юных конспираторов у калитки показалась вернувшаяся с прогулки Алиса. Она пробыла дома минут пять, успела за это время распустить волосы и переодеться в синий топ, чересчур открытый, по мнению Таси, и рваные джинсы, после чего снова юркнула за калитку.

– Давай за ней проследим? – предложила девочка брату, и они в два счета спустились с дерева.

Улица, ведущая к их дому, была довольно широкая, и вдоль соседских заборов местами просматривалась густая растительность: отличное укрытие для юных шпионов. Впереди маячила фигурка быстро удаляющейся Алисы.

– За мной! – скомандовал Шурик, и они с Тасей кинулись к ближайшим кустам.

– Ай! Ой! Тише! – ойкали дети и шикали друг на друга, потому что куст оказался колючей акацией.

За акацией был свободный от зелени кусок дороги, потом снова были кусты, теперь уже шиповника. Дети мужественно преодолели все препятствия и незаметно притаились в сирени, как раз напротив дома с колоннами. Алиса зашла в дом, и через минуту вышла с каким-то парнем. В окне первого этажа тем временем мелькнула физиономия Мишки.

Алиса и незнакомый парень прогулочным шагом двинулись в сторону параллельной улицы. Алиса несколько странно себя вела: то и дело громко смеялась, закидывая голову, взмахивала волосами, срывала у дороги травинки и то теребила их пальцами, то пыталась оторвать зубами. У куста сирени она сорвала веточку и упорно пыталась заткнуть ее за ухо.

– Что это с ней? – удивленно спросил Шурик у Таси.

– А, не бери в голову, – отмахнулась она. – Флиртует.

Шурик сочувственно покачал головой, словно речь шла о каком-нибудь непонятном заболевании, которому подвержены одни только девчонки. То, что девчонки – существа в некоторых вопросах странные и непонятные, он уже немного усвоил, поэтому удивляться особо не стал.

Дети выбрались из своего укрытия и последовали за Алисой и ее спутником. Четверка не свернула на параллельную улицу, а продолжила свой путь прямо.

– К пруду идут, – констатировала Тася и не ошиблась.

Здесь пришлось немного поотстать от парочки – открытый участок дороги, высока вероятность быть обнаруженными. Через несколько минут все оказались у озера. Алиса и незнакомый парень выбрали место на берегу, уселись на травке и продолжили о чем-то болтать, теперь тихо и как-то даже доверительно.

– Как бы нам поближе подобраться? – задумчиво проговорила Тася.

– Давай в те кусты у озера, предложил Шурик.

– Заметят, – засомневалась она, но Шурик уже мелкими перебежками от пеньков к кустам отправился к намеченному месту.

– Тихо, не шурши, – шикнула Тася на Шурика.

– Я на пакет наступил, – отозвался Шурик. – Что за дурацкая привычка бросать мусор где попало, – пробурчал он.

В новом укрытии было прекрасно слышно весь разговор Алисы и парня, и к тому же можно было очень удобно устроиться на пеньках, а не сидеть, скрючившись в три погибели.

– Такая тоска в этой школе, – парень провел рукой по густым темным волосам. – У нас есть одна училла, русичка, которая нам каждую неделю контроши устраивает. У меня из-за нее весь журнал в единицах. А родаков вообще раз в месяц стабильно вызывают, – пожаловался он.

Алиса звонко рассмеялась, от чего Тася и Шурик вздрогнули.

– А здесь ты надолго? – спросила она парня.

– На все лето. Думал, что здесь будет тоска смертная, но рад, что ты тоже здесь, – он приподнял до середины верхнюю губу, что должно было означать улыбку, и как будто ближе придвинулся к Алисе. Шурик поморщился и высунул язык.

Алиса снова рассмеялась, но в этот раз не так громко и пронзительно. Шурик с Тасей переглянулись. Парочка несколько минут сидела молча. Парень жевал соломинку, которую извлек из соседнего пня, а девочка задумчиво смотрела вдаль. Шурик зевнул. Пока что результатом слежки стало только одно точно установленное обстоятельство: у Алисы здесь будет интересная компания, а значит, донимать их своими доносами она не станет.

– Пойдем, ну их, – шепотом предложил Шурик.

Наблюдатели на четвереньках выползли из кустов, подальше от того места, где остались Алиса и ее новый друг. Шурик тащил за собой найденный в кустах пакет.

– В воде вон еще один, – Тася потянула брата за рукав.

– Нас заметят, место слишком открытое.

– Не заметят, я из куста дотянусь.

Тася взяла в руки длинную ветку и потянулась за пакетом. Подцепив салафан, она осторожно вытащила его на берег. Несколько лет назад баба Ганя читала внукам перед сном рассказ из журнала про то, как в пакеты и пластиковые бутылки, разбросанные в лесах и у водоемов, попадаются мелкие животные и могут погибнуть. В рассказе в пакет попался утенок, и, если бы не добрый мальчик Витя, утенок непременно бы погиб. С тех пор ни Тася, ни Шурик не могут равнодушно смотреть на разбросанный мусор.

– Что будем теперь делать? – спросила Тася, когда они с братом отошли на безопасное расстояние. – Скучно.

– Надо бы у Мишки узнать, что это за парень у них живет.

– Брат какой-нибудь, – пожала плечами Тася.

Шурик пнул камешек, и тот отлетел в забор. Залаяла собака.

– О, и эти приехали уже, с Борисом, – быстро провела Тася анализ модным у детективов методом дедукции. Суть этого метода была в наблюдательности и логических выводах. – Пойдем скорее, а то сейчас пристанут с расспросами: «Как школа? Как учеба? Сколько пятерок получили?» Замучают.

Возвращаться домой короткой дорогой не хотелось, и дети решили сделать круг по соседским территориям.

– Может, к Водяному?

Как же они повеселились прошлым летом! Шурик немного оживился, вспоминая прошлогодние развлечения. Водяным они прозвали соседа, который любил поливать свой сад и делал это чуть ли не каждый день. Таким транжирством он повергал в шок всех соседей. Тася с Шуриком прятались в кустах у ворот для машины, где обычно лежал в открытом доступе кусок садового шланга, из которого и осуществлялась процедура полива растений, пережимали камнем шланг, вода переставала поступать, сосед озабоченно заглядывал в раструб, и неизменно принимал незапланированный душ. Детей не особенно мучила совесть за их проказы: их внутренний датчик справедливости уверял, что они совершенно правы. Все-таки ресурсы воды были не бесконечны, пусть и с водопроводом. Остальные дачники и деревенские устанавливали бочки и собирали дождевую воду для полива, а этот товарищ явно шиковал.

В этот раз детям пришлось отказаться от своей затеи: шланг был совершенно недосягаем для проказников.

Расстроенные дети принялись озираться по сторонам в поисках возможных развлечений.

– Смотри-ка, на заброшенном участке кто-то есть, – шепотом сказала Тася. Шурик тоже обратил внимание на какое-то непривычное шевеление в густой одичавшей зелени.

Водяной жил на окраине деревенской половины, и его участок и необитаемый участок одной стороной прилегали к старому бетонному забору. Через дорогу от забора был древний, заброшенный, много лет не работавший завод. Территория соседского участка так заросла кустами, деревьями и травой, что крохотный одноэтажный домик с малюсеньким чердаком в одно круглое окошко был едва виден с дороги. К дому вела тонюсенькая тропинка, едва заметная за разросшейся травой.

Сейчас там, и правда, как будто кто-то был.

Они подобрались ближе. Никаких внешних следов пребывания на участке живых существ видно не было, но интуиция говорила об обратном.

– Может, животное какое-нибудь? Барон Мяу Фу там любит прятаться. – Местный кот Барон не умел передвигаться бесшумно в силу своих внушительных габаритов и вполне мог издавать звуки, похожие на звуки человеческого присутствия.

Вдруг за забором что-то громко щелкнуло. Тася и Шурик притаились и во все глаза уставились на могучую зелень.

Около входной двери показалась человеческая голова, большая и квадратная, с ершиком коротких темных волос. Голова зыркнула по сторонам крохотными поросячьими глазками и скрылась за дверью.

– Пойдем, подберемся с другой стороны, – предложила Тася. – Давай с дерева посмотрим?

– Давай! – поддержал Шурик здравую мысль.

Береза, которую наметили в качестве наблюдательного пункта юные шпионы, росла в некотором отдалении от участков, но с нее открывался очень хороший вид на дачи и часть деревни. Дети вскарабкались на старый гараж, и с него по удобным веткам добрались почти до самого верха. Шурик карабкался первым и при необходимости указывал Тасе на ветки попрочнее.

– Не толкайся! – возмущенно шептала Тася брату, устраиваясь на ветке.

– Я не специально, сук скользкий.

– Смотри, что там за мешок на крыльце?

– Где? – Шурик отодвинул мешавшую ветку. – Ой, баба Ганя нас искать идет.

Из-за поворота показалась баба Ганя. Она шла и оглядывалась по сторонам, а рядом с ней шла Алиса. Значит, идет звать детей к обеду. Тася и Шурик притаились: не дай бог увидит, тогда их ждет жестокая расправа от бабы Гани и месяц домашнего ареста. Одно дело – в саду на вишневое дерево залезть, которое само по себе невысокое, и для детей оставлены удобные толстые ветки и сучья. И дед Афоня еще приспособил что-то вроде стремянки. А тут дикая береза в три раза выше. К счастью, Баба Ганя с Алисой прошли мимо.

– Смотри-ка, – Тася тронула Шурика за рукав и показала в сторону заброшенного дома.

Из дома высунулась та же квадратная голова, вслед за которой показалось такое же геометрически оформленное туловище, которое втянуло подозрительный мешок в дом. Но на том месте, где только что был мешок, осталась хорошо заметная на светлом клеенчатом полу красная лужица.

Дети вздрогнули и переглянулись. Они практически скатились с березы и помчались домой, подгоняемые необъяснимым страхом. Красная лужица, оставленная на линолеуме мешком, была слишком похожа на кровь.

– Что с вами? – удивленно спросила Надежда Афанасьевна. – Бабушка вас искать пошла, вы ее не видели? Да что с вами такое? Вы как будто привидение увидели.

– А мы уви… – начал было Шурик, но Тася его перебила.

– Мы просто бежали наперегонки и запыхались, – она выразительно посмотрела на брата.

Надежда Афанасьевна неопределенно пожала плечами и пошла накрывать на стол.

Глава 3

За обедом вся семья собралась довольно быстро. Лидия Афанасьевна и Надежда Афанасьевна, видимо, успели обсудить давнишний конфликт и выдвинуть друг другу парочку устаревших и давно не актуальных претензий, и теперь сидели за столом недовольные и хмурые. Баба Ганя старалась как-то разрядить обстановку и вернуть хотя бы видимость мира – сначала попыталась привлечь всеобщее внимание к заслугам Андрея Борисовича, спилившего замучившую всех ветку, а потом переключилась на детей с расспросами о школе и планах на будущее. Выяснилось, что Алиса в будущем планировала стать парикмахером – не очень достойная в глазах бабы Гани профессия. Но никто не пожелал обсуждать взгляды бабы Гани. Дед Афанасий изредка бросал на дочерей осуждающий взгляд, качал головой, но от комментариев воздержался – тратить нервы и силы на заведомо неблагодарное занятие он не собирался.

После обеда Надежда Афанасьевна и Андрей Борисович как-то вдруг сразу засобирались домой, отговариваясь от предложения остаться до вечера или завтрашнего утра домашними делами и далекой дорогой, обняли детей и распрощались. Лидия Афанасьевна с видом хозяйки расположилась под яблоней на шезлонге, отгородилась от внешнего мира каким-то журналом и утратила всякий интерес к происходящему.

Тася и Шурик, до вечера предоставленные сами себе, решили времени даром не терять и вернуться на наблюдательный пункт на березе.

– Как думаешь, что в мешке? – спросил Шурик сестру, пока они по уже излюбленным кустам пробирались к заброшенному дому.

– Может быть, мясо для шашлыков?

– Так много?

– Ну ты ведь видел того квадратного. Ему столько мяса так только, на закуску. А если он в доме не один. Вон тетя Лида сколько мяса приволокла, целую свиную голову не поленилась. Чем эти хуже? Может, они такие же … гурманы.

– Если это для шашлыков, то они должны уже готовить. А я ни костра, ни мангала не вижу.

– Могут и дома приготовить, – пожала плечами Тася.

Дети замолчали и стали сосредоточенно рассматривать подозрительный участок. Время шло, а дом не подавал никаких признаков жизни. Тишину нарушил Шурик:

– В фильмах и сериалах в таких мешках обычно трупы прячут, – поделился он с сестрой давно мучившим его предположением.

Поскольку Шурик был любителем самых разнообразных детективных сериалов, девочка решила довериться его авторитетному мнению.

– А зачем тогда он его в дом затащил?

– Чтобы ночью закопать. А сейчас спрятал, чтобы кто-нибудь случайно не увидел.

– А на чем он его сюда привез? Явно не на электричке.

– Да, скорее всего на машине.

– Но я не видела никакой машины, когда мы с березы наблюдали.

– С березы не видно, что происходит за домом.

– Не видно, ты прав, – согласилась Тася. – Надо обойти дом с другой стороны и посмотреть.

Задачу немного усложняло то, что кустов с другой стороны дома у дороги не росло. Придется идти открыто.

– В той части Большого круга детей нет. Будет странно, если мы там прогуливаться будем, – заметила Тася.

– Давай, может, на великах? Это не так подозрительно.

Идея была хорошая. Они вернулись домой, взяли велосипеды (Шурик свой новый, привезенный из города, а Тася прошлогодний) и поехали к подозрительному дому.

Дети сделали пару отвлекающих кругов по территории и только потом поехали к «объекту». И действительно обнаружили в глубине сада, скрытый за высокой травой и густой зеленью садовых деревьев, маленький зеленый жигуленок с тонированными задними стеклами.

Довольные своей находкой, Тася и Шурик на всякий случай запомнили номер машины и еще немного покружили у дома. В доме, помимо Квадратного, был кто-то еще, потому что они отчетливо слышали два мужских голоса. Слов, естественно, не разобрали. Также стало понятно, что в доме есть подвал, потому что трубы вентиляции просматривались с трех сторон постройки. На окнах первого этажа занавески кое-где были неплотно сдвинуты, и вечером, при включенном свете, через эти щели можно будет что-то рассмотреть. Подобраться к окнам через дырки в заборе труда не составит: от времени и погодных условий доски прогнили и легко вынимались прямо вместе с гвоздями.

– Вернемся сюда, когда они уедут, – решительно заявил Шурик, когда они с сестрой ставили транспортные средства обратно в сарай.

– А если они тут надолго? – засомневалась Тася.

– Мы тут вообще на все лето, – успокоил ее брат.

Глава 4

Следующие два дня не порадовали ничем примечательным. Понедельник был пасмурным, и мелкий моросящий дождь мешал прогулкам. Лишь один раз юные разведчики выбрались «проверить объект» и нашли там все без изменений.

Алиса весь день просидела в своей комнате в наушниках и с мобильным телефоном в руках. Лидия Афанасьевна уехала рано утром, строго настрого наказав всем домашним хорошо питаться и съесть все, что она привезла. И угрожающе напомнила, что в следующие выходные привезет еще.

– И откуда такая страсть к обжорству? – недоумевала Тася за обедом, разглядывая огромную запеченную индюшачью тушу, которая собой заняла добрую половину обеденного стола.

– Может, это у нее хобби такое, – попробовал оправдать тетку Шурик.

– Какое хобби? Собирать лишние килограммы? Никогда не видела, чтобы человек, особенно женщина, так мастерски погружала в себя столько еды. Еще и нас заставляет.

– В Америке за это, между прочим, платят большие деньги. Помнишь того толстяка в интернете? – Тася поморщилась: не самое приятное зрелище смотреть на толстяка, который не жуя заглатывал хот-доги как аист глотает рыбу – запрокидывает голову назад и проглатывает селедку целиком.

Остаток понедельника дети провели за разнообразными полезными занятиями: поиграли в морской бой, вытащили из боковушек (небольших кладовых помещений у скатов крыши) ящик со старыми игрушками и полезными мелочами. Карманный фонарик, перчатку человека-паука и веревку с привязанной на конце силиконовой присоской они решили отнести в свою комнату. На всякий случай. Вдруг, пригодится?

Вторник тоже не принес никаких интересных событий: в заброшенном доме все было по-прежнему без изменений.

А вот в среду, наконец-то, запахло чем-то интересным.

Сразу после завтрака дети отправились на разведку. Машины не оказалось на участке, а на калитке и входной двери обнаружилось по массивному навесному замку. Шурик с деловым видом покрутил в руках замок на калитке. Если на участок они смогут проникнуть через щель в заборе, то с домом этот номер не пройдет – придется как-то вскрывать замок.

– Тась, а где наши отмычки? Помнишь, мы прошлым летом делали?

Девочка на минуту задумалась. Правда, в прошлом году у них с Шуриком каким-то непонятным образом проклюнулись криминальные способности. Из обычной алюминиевой проволоки они изготовили несколько отмычек и с поразительной легкостью вскрывали с их помощью навесные замки на соседских воротах и гаражах. Чтобы не сеять панику среди населения, дети сразу защелкивали вскрытый замок. Перед отъездом в город они надежно спрятали свои чудо-инструменты в тайник, но вот в какой именно, так просто не вспомнишь.

– Должны быть под сараем, – выдвинула Тася предположение.

Не теряя времени, они отправились на поиски отмычек. Среди разноцветных стеклышек, рыболовных крючков, юбилейных монеток, деталей от механической мясорубки и прочих сокровищ отмычек не нашлось.

– В теплице давай еще посмотрим.

Теплица представляла собой уже давно разобранное и перестроенное во что-то непонятное сооружение, используемое бабой Ганей для хранения садового инвентаря и полезных в деревенском быту приспособлений. За одним из деревянных ящиков с граблями, лопатами и тяпками дети и устроили свой очередной тайник.

– Здесь вообще пусто, – грустно заметила Тася. – Наверное, бабушка нашла и опять все выкинула.

Баба Ганя отпиралась и отнекивалась изо всех сил: знать не знает никаких тайников, ничего не находила, ничего не выбрасывала, и в толк никак не возьмет, что еще такое удумали ее милые внуки.

– Мы же сами все перед отъездом перепрятали. Точно! – Тася хлопнула себя по лбу за такую забывчивость. – Там были вкладыши от жвачки и сотки картонные. Мы испугались, что намокнут от дождя, и перепрятали.

– У нас ведь еще были тайники. Надо все вспомнить, – шепотом сказал Шурик за обедом, ковыряя ложкой пирог с мясом.

Тася усиленно как раз этим и занималась в продолжение всего обеда. Тубус, как всегда, крутился возле стола, своим печальным видом намекая обедавшим, что недоедает, хотя шаровидная фигура животного явно свидетельствовала об обратном. Тася незаметно отправляла под стол лакомые кусочки, и счастливый пес то и дело благодарно слюнявил ей кроссовок.

– Бабуль, а кто-нибудь живет в заброшенном доме, том, что с краю у забора? – вдруг спросила девочка, и Шурик, перестав жевать, метнул на сестру сердитый взгляд. Он бы и пнул ее под столом, если бы дотянулся и не рисковал задеть при этом ни в чем не повинного Тубуса. Но по Тасиному взгляду понял, что она знает, что делает, и успокоился.

– Вроде бы давно там никто не живет. Жила когда-то бабка Ираида, да вас тогда еще на свете не было. Потом в город перебралась, к сестре, и с тех пор дом пустует.

–А дети у бабки Ираиды есть? – спросил Шурик.

– Да Бог ее знает, – пожала плечами баба Ганя. – Здесь она одна жила. В город изредка наведывалась, может, конечно, там семьей обзавелась. А вам ее дом на что?

–Так просто, – пожала Тася плечами. – Место неплохое, могли бы дачникам продать, может, кто-то с детьми бы приезжал.

Шурик мысленно похвалил сестру за актерский талант – он бы так хладнокровно ответить не смог.

После обеда дети приступили к поиску тайников в доме, коих оказалось внушительное количество. Дом явно к этому располагал: благодаря многочисленным доделкам и пристройкам, в простенках, за плинтусами, под лестницей и в полу было множество удобных для тайников мест. Даже за кроватью деда Афони был их тайник. Когда были проверены все места, о которых удалось вспомнить, очередь дошла и до него.

Дети на цыпочках поднялись на второй этаж и прислушались. За дверью работал телевизор, но дедушку слышно не было. Обычно даже если он бывал один в комнате, он то и дело отпускал какие-то комментарии в адрес телеэкрана, брыськал на кошку, кашлял, скрипел кроватью.

Шурик осторожно приоткрыл дверь. Тишина. Только негромко вещал диктор с экрана телевизора. В комнате из мебели была большая кровать, платяной шкаф, два стеллажа с книгами и всякой мелочевкой, столик с лампой у кровати, кресло, комод и в самом центре тумбочка с телевизором. Кровать от входной двери частично отделял дымоход. За столиком с лампой одна из досок в стене держалась на «фальшивом» гвозде, то есть гвозде без шляпки, и легко вынималась из обшивки.

– Я пойду. А ты карауль, и, если что, – возьми деду на себя.

Шурик был ниже Таси и у него было больше шансов остаться незамеченным. Он шепотом позвал деда Афоню, чтобы проверить, спит ли тот. Несколько мгновений Шурик прислушивался, и только когда отчетливо услышал равномерное похрапывание, отправился к тайнику. Через пару минут заветная связка была у него в руках.

– Наконец-то нашли! – обрадовался Шурик.

Юным взломщикам не терпелось опробовать найденные инструменты. Мысль о том, что они нарушают закон и собираются незаконно проникнуть на чужую территорию, совершенно не мучила их. Во-первых, речь могла идти об убийстве, и как порядочные люди, они должны защитить своих родных и соседей. Обязательно нужно выяснить, вдруг эти загадочные гости угрожают их мирной и спокойной жизни.

– Мы просто обязаны проявить бдительность, ведь сколько людей приезжает сюда на лето, – заверил Шурик сестру, козырнув фразочкой из сериала. – К тому же мы ничего не будем там трогать, никто и не узнает, что мы там побывали. А если заметим что-то подозрительное, сообщим взрослым, пусть сами разбираются.

– А что, если нам не поверят? Нам нужен фотоаппарат.

– Где мы его возьмем, интересно? Телефоны наши остались в городе, бабушка нам свой не даст. Да и вряд ли в ее кнопочном «кирпиче» есть камера.

– У Алисы есть.

– Сама понимаешь, что она ни при каких обстоятельствах нам его не даст. Ладно, потом придумаем что-нибудь, пока поехали посмотрим, вдруг они уже вернулись.

– Знаю! – вдруг воскликнула Тася, когда они уже подъезжали к дому Икс. – Я попрошу фотоаппарат у родителей. Или мы на двоих попросим.

– Круть! – одобрил Шурик. – Скажем, что хотим быть блогерами.

Дом Икс снова выглядел необитаемым. Машины ни во дворе, ни где-то поблизости не оказалось. Удручающая тишина царила в густой зелени неухоженного сада.

– Если до вечера не вернутся, сегодня давай полезем, – сказал Шурик.

– Надо убедиться, что они не пролезут внутрь незаметно и не вернут замок на калитку через щель в заборе. – Тася задумалась. – Знаю! Сделаем сигнализацию из ниток, и, если замок тронут, мы будем об этом знать.

Тася осмотрела свою одежду со всех сторон, потом переключилась на брата. На его правом носке она заметила хвостик вылезшей нитки. Шурик благородно пожертвовал правым носком для успеха операции. Сигнализация получилась, что надо! Если кто-то откроет калитку, нитка порвется. К счастью, Шурик носил самые обычные носки, и нитка не отличалась особой прочностью, легко рвалась и, к тому же, не бросалась в глаза.

Чтобы как-то оправдать свое длительное пребывание у чужой калитки, дети еще немного повозились с велосипедным насосом, делая вид, что подкачивают колеса.

Теперь предстояло добросовестно подготовиться к ночной вылазке. Обнаруженное осложняющее обстоятельство в виде решеток на окнах грозило срывом операции. Решетки были новые, добротные, и украшали собой все окна первого этажа. Окна и решетки в спальне Тася и Шурик изучали минут двадцать, после чего открыли окно, и Шурик отважно попробовал протиснуть свое туловище между прутьями. Получилось вполне приемлемо.

– Главное, чтобы голова пролезла, – наставительно заметила Тася.

Шурик втянул туловище обратно в комнату и начал протискивать между прутьями голову. Не сказать, чтобы совсем свободно, но голова оказалась по ту сторону решетки.

– Ой, уши! – запричитал Шурик.

На обратном пути в комнату ушам досталось, и теперь они походили на два ярко-красных лопуха. Но это были пустяки – главное, проблема с решеткой была решена.

– Теперь ты, – скомандовал он сестре.

Тася безропотно повторила эксперимент и справилась с задачей без особых потерь, поскольку была хоть и выше брата, но худая («Как палка», – говорила про ее худобу Алиса и иногда обидно называла двоюродную сестру «шлагбаумом»). Она вылезла наружу, спрыгнула с подоконника, затем подтянулась на прутьях и влезла обратно в комнату. Брат с сестрой не сдержались и запрыгали на месте, хлопая в ладоши: теперь их планам ничто не угрожало.

***

Алиса вернулась к ужину сердитая и надутая. Шурик с Тасей чувствовали, что такое настроение старшей сестры может грозить неприятностями и им, поэтому старались вести себя тихо. Алиса раза два пыталась задеть их, как бы между прочим назвав «малявками», но они и ухом не повели: не хватало еще потасовку устроить. Слово за слово, чего доброго, и до кулаков бы дошло, а это чревато и домашним арестом, и, что еще хуже, личным охранником в лице бабы Гани, которая в исключительных случаях обладала полномочиями переехать в детскую. А тогда всем планам крышка – баба Ганя спит чутко и просыпается от малейшего шороха.

– Ох, вот когда можно будет, уж я ей задам! Крыса-Алиса, ходит и злиса! – кипятился Шурик. – Она у меня еще получит свое! Вот только разберемся с нашим делом, и тогда наплевать мне на все домашние аресты и наказания!

Тася была полностью солидарна с братом.

– Злыдня козюлистая!

– Инфузория туфелька!

– Вот бы на нее ведро с краской опрокинуть.

– Или с водой из болота!

– Из самого вонючего, – поддержала Тася.

Дав себе таким образом выпустить пар, дети смогли, наконец, сосредоточиться на главном.

В одиннадцатом часу все обитатели дома разошлись по своим комнатам.

Тася и Шурик лежали в своих кроватях и прислушивались. Постепенно все шорохи, покашливания и поскрипывания полов и кроватей стихли, и дом погрузился в тишину. Тася лежала с открытыми глазами и смотрела на потолок, по которому в свете взошедшей луны то и дело пробегала тень растущего у окна дерева.

Сейчас их с братом затея уже не казалась ей такой безобидной, и она поймала себя на мысли, что ей страшно. Конечно, глупо в ее возрасте верить в привидения (хоть она сама лично и являлась свидетельницей всяких необычных и неопознанных явлений), однако ночь с ее загадками и тайнами до сих пор наводила на нее смутный необъяснимый трепет. Да и в кровати было так уютно, хотелось закрыть глаза и, свернувшись клубочком, сладко заснуть.

Она шепотом позвала брата, в глубине души надеясь, что он заснул. Но Шурик откликнулся мгновенно.

– На всякий случай подождем еще, чтобы уж точно все спали. И надо не забыть фонарик.

Еще накануне они все подготовили и сложили в рюкзак. Велосипеды тоже не загоняли в сарай. И даже калитку смазали, чтобы не скрипела, а фонарик положить рядом забыли.

– Все, идем, – позвал Шурик.

Дети вылезли из кроватей и подложили под одеяла подушки. Получилось очень похоже: как будто это они спят, укрывшись с головой одеялом. В темноте точно не разберешь. Они отворили окно. Первой полезла Тася, за ней Шурик. Через минуту выбрались с участка и прислушались, чтобы убедиться, что их побег не был замечен.

Вдруг дома как будто что-то скрипнуло, но сразу же стихло. Подождав еще пару минут, дети сели на велосипеды и поехали к заброшенному дому. Луна была высоко в небе и освещала дорогу не хуже фонаря. Не доезжая до нужного дома, они оставили под кустом велосипеды и на цыпочках двинулись дальше. Нитка была на месте.

– Давай ты, – Шурик протянул сестре отмычки. – Все-таки ты больше практиковалась прошлым летом.

Шурик не соврал: Тася и правда увлеклась тогда отмычками не на шутку и вскрытых замков на ее счету было в три раза больше, чем на счету Шурика. Она взяла проволочки и стала подбирать подходящую. Уже со второй попытки замок щелкнул и открылся. Тася даже вздрогнула от неожиданности. Калитка легко отворилась.

– Может, надо было через дырку в заборе? – с сомнением проговорила Тася, возвращая замок на место. Шурик в ответ только пожал плечами.

На веранде их так и манил загадочный след от черного мешка, но они испугались, что свет фонарика привлечет внимание каких-нибудь припозднившихся гуляк.

Замок на входной двери поддался не так быстро. Он был такой же конструкции, но новее и с более сложным механизмом внутри. Наконец, и он щелкнул. Тася и Шурик, еле дыша от восторга и страха быть застигнутыми, прокрались внутрь и плотно затворили за собой дверь. Свет фонарика тут же выхватил из мрака старую мебель, кучу разных по форме и размерам коробок, стопки книг, перевязанные веревками, одежду и всякие мелочи, в беспорядке разбросанные по всей комнате. На одной из полок даже красовался прозрачный стакан с вставной челюстью. Бррр. Здесь только фильмы ужасов снимать. Создавалось впечатление, что в доме уже много лет никто не жил и жить не планировал.

По скрипучим половицам, вздрагивая от каждого поскрипывания, они дошли до второй комнаты, которая оказалась чем-то вроде кухни. На столе стояла железная чашка, какие обычно берут в походы, и две тарелки с остатками еды. Все это явно указывало на недавнее пребывание здесь людей. Шурик ткнул пальцем в остатки.

– Хлеб не до конца засох, – поделился он с сестрой своими наблюдениями.

Тася хмыкнула: это было очевидно, ведь обитатели дома уехали не так давно и они видели их собственными глазами.

– Надо поискать лаз в подвал, – напомнила девочка.

Сначала нужно было изучить пол в комнате и кухне. Наконец, в углу в комнате они заметили на линолеуме прямоугольный разрез, но как открыть люк, не поняли – никаких ручек, за которые можно было бы зацепиться и потянуть, не было. Линолеум же так плотно прилегал к полу, что подцепить его и крышку люка, который, скорее всего, и был под линолеумом, не было никакой возможности.

– Жуткость! – выразил недовольство Шурик, больно зацепившись за край линолеума ногтем.

Они провозились с люком минут пять, после чего решили не тратить время понапрасну и получше осмотреть доступные поверхности. Но люк никак не давал им покоя.

– Может быть, здесь какой-нибудь тайный механизм и нужно нажать специальную кнопку? Или потянуть замаскированный рычаг? – мучилась предположениями Тася.

– Вряд ли. Этой хижине явно не сто лет, а в двадцатом веке так уже не строили. И вообще тайные комнаты устраивались всегда в подвалах больших домов и дворцов, где полно места и можно сделать лабиринт.

– Не знаю, я в этом так не уверена. Тогда надо попробовать как-то его подцепить и приподнять. Нужна палка с острым прочным наконечником.

– Вот, палка есть, а подцепить можно гвоздем, – Шурик протянул к свету фонарика старую швабру.

Но из этой затеи ничего не вышло: гвоздь был слишком короткий.

– Если его приделать к палке, то будет удобнее.

– Придется еще раз сюда приходить, с подходящей палкой, – вздохнул Шурик.

Больше осматривать в доме было нечего, разве что чердак, но лестница, ведущая к нему, была так завалена всяким хламом, что пролезть туда, ничего себе при этом не свернув и не сломав, было из области фантастики.

– Посвети-ка еще раз сюда, – попросила Тася, поднимая с пола какую-то круглую чешуйку непонятного цвета.

– Похоже на монету, вон чья-то фигурка на одной стороне, – отметил Шурик. – Но почему она такая кривая?

– Может, старая просто?