Разрешаю любить

Глава 1

Варя

Лед в моем коктейле давно растаял, и болтовня подружек изрядно утомила. Накручивая локон на палец, обнимаю трубочку губами. Делаю вид, что пью.

Таймер в голове отсчитывает время.

– Свадьба назначена на лето, но нас пока не информировали о точной дате. Видимо… – театральный взмах ладонями, – держат интригу для простых смертных.

– И что?.. – Аля, новенькая в нашей небольшой компании, округляет голубые глаза и перемещает взгляд со своей сестры на меня, – Помолвка была, и кольцо тоже?

Молча киваю, потому что речь идет обо мне и моей, назначенной на лето, свадьбе.

– Покажешь?

– Я не ношу его в бар.

– Потому что ее кольцо стоит почти столько, сколько этот бар.

– Ого!

Тяжело вздохнув, я убираю волосы за плечо и отодвигаю бокал.

– Вам больше поговорить не о чем?

– А твой жених? – не унимается Аля, – Какой он? Красавец, наверное?

– Симпатичный, мы видели, – отвечает за меня Аришка, моя лучшая подруга, – К тому же из очень хорошей семьи!

– Очень! – подтверждает кивком Тина, двоюродная сестра Альки, – Считай, наша Гаврикова вытащила счастливый лотерейный билет.

– Думаешь, мне просто повезло? – осведомляюсь с доброй улыбкой, – Он ехал по нашему городу на Ламборгини, увидел, как я иду по пешеходному переходу и влюбился без памяти?

– Правда?! Как его зовут?– ахает наивная Аля.

– Станислав, – отвечает за меня Арина, – Ударение на «и». На польский манер.

Мое терпение трещит по швам, потому что Тина снова оседлала своего конька. Ну не дает ей покоя моя свадьба! Не верит она в сказку про Золушку!..

Так и я не верю! На меня мое счастье с неба не упало! Я его у судьбы когтями выцарапала.

Сообразив, что перегнула, Тинка тут включает заднюю. Протягивает руку через стол и легонько, в своей дурацкой манере, пихает меня кулаком.

– Ладно, Варь. Не кипятись, – бурчит, шутливо хмурясь, – Завидую я. Жаба душит.

– Ты знаешь меня пять лет, и знаешь, как я вытаскивала этот счастливый билетик…

– Знаю. Прости…

– Девочки, ну, правда, не ссорьтесь! – просит Арина.

Только ничего не понимающая Аля продолжает хлопать длинными ресницами.

Глянув на часы, я переворачиваю телефон экраном вверх и нахожу в контактах Денежко.

«Леш, привет)) Я с подружками в баре, но так устала! Ты случайно мимо не будешь проезжать?»

Погасив экран, принимаюсь ждать. Нога под столом отбивает чечетку – с терпением у меня всегда проблемы были.

Ответ приходит через минуту.

«Не получится. У меня только что тренировка закончилась, а после нее дела»

Конечно, я знаю, во сколько у него заканчивается тренировка, а вот на дела после нее не рассчитывала. Жаль, придется ехать на такси с каким-нибудь Джабраилом.

– Мне пора, – говорю девочкам, – Вызову такси.

– А где же твой верный паж? – интересуется Тина.

– Ну, не шокируй ты ребенка!.. – шикаю на нее, имея в виду ошарашенно глазеющую на меня Альку.

В момент, когда я захожу в приложение, чтобы заказать для себя карету с шашечками, на экране всплывает сообщение от Леши:

«Скинь адрес. Буду через двадцать минут»

Укол удовлетворения в грудь растягивает мои губы в широкой улыбке.

– Мой паж приедет через двадцать минут.

– Это Леха Денежко, – поясняет Тина своей сестре, – Друг ее двоюродного брата, который типа… присматривает за ней.

– Не типа, а действительно присматривает, – поправляю я.

– Ой, Варь, не лечи нас!.. – смеется она, – Только не говори, что у него на тебя не стоит.

– Твою мать, Шишкина!.. – рявкаю я, – Ты сегодня замолчишь или нет?!

– Говорю же, завидую я! – отвечает со смехом, – Мне б твоего пажа на денек…

– Хочешь, я скажу ему, что он тебе нравится?

– Скажи! Скажи, Варька, а!.. – резко перестав смеяться, она падает грудью на стол, – Нет, Варь, я без шуток. Может, познакомишь поближе?

– Хорошо. Я подумаю.

От этой перспективы даже под ребрами засвербело. Почему бы и нет, правда? Тинка хоть и дурная, но девчонка хорошая.

Леша приезжает через двадцать пять минут.

«Выходи» – прилетает от него, и я поднимаюсь на ноги.

– Всем пока.

Подруги тоже начинают собираться и гуськом тянутся за мной к выходу. Подозреваю, для того, чтобы еще раз поглазеть на Денежко.

– Где он? – тихо спрашивает Арина, повиснув на моем плече.

Быстро отыскиваю глазами старую японку и, встряхнув волосами, поправляю ремешок сумки.

– Вон его Марк! – говорит Тина, глядя со мной в одну сторону, – Что, даже не выйдет, чтобы открыть тебе дверь?

– Кто это? – тихо шепчет Аля, – Жених Вари?

– Нет, поклонник ее.

– Ты достала, – награждаю разъяренным взглядом и, быстро клюнув в щеки каждую их них, бегу к машине.

Открываю переднюю пассажирскую дверь и плюхаюсь в велюровое кресло. Обожаю эту старенькую ракету и хозяина ее тоже люблю. Как друга и брата, разумеется.

– Привет.

– Пристегнись.

Делаю, как велит Денежко, и поворачиваюсь к нему всем корпусом.

– Как тренировка?

– Как обычно.

Его волосы все еще влажные после душа и пахнут мужским шампунем. Под расстегнутой олимпийкой поблескивает серебряная цепочка.

– Когда следующий бой?

– Через пару недель. Прийти хочешь? – спрашивает, мягко трогая машину с места.

Я знаю, на что способна эта красавица и млею от звука еле слышно урчащего мотора.

– Нет. Ни за что на свете, – мотаю головой, – Ты знаешь, как я к этому отношусь.

После одного из последних боев Лехе пришлось штопать бровь.

Он не отвечает. Вытащив звонящий телефон из кармана, сбрасывает вызов от какой-то Ляли.

– Кстати, Леш, – вспоминаю тут же, – Помнишь мою подружку Тину?

– Нет.

– Ну, как? Я же вас знакомила! – восклицаю с деланным возмущением, на самом деле испытывая эгоистичное удовлетворение от того, что это знакомство не отложилось в его памяти.

– Я должен помнить всех твоих подружек, Варя? Зачем мне?..

– Просто… просто ты ей нравишься, она хотела бы познакомиться поближе. Что скажешь? Дать ей твой номер?

– Завязывай.

Откинувшись на спинку кресла, надуваю губы. Сердце в груди стучит часто-часто, как обычно это бывает, когда получается задеть его.

– Я вообще-то о тебе думаю. У тебя даже девушки нет.

– Не надо обо мне думать. Я сам решу, с кем мне трахаться.

Глава 2

Варя

Ничего скучнее и нуднее философии не придумаешь. Пары, которые ведет профессор Гроссель, кажутся бесконечными и тянутся как серая резина. Я усердно конспектирую каждое его слово, потому что в голове после его лекций остается только разваренная овсянка.

– Скоро звонок? – шепчет Арина, касаясь моего локтя.

Она сегодня телефон дома забыла и поэтому чувствует себя подслеповатым котенком.

– Еще десять минут.

Изображая страдание и муку, она безмолвно стонет и закатывает глаза. И я с ней мысленно тоже.

Ее отец довольно известный в нашем городе художник. Однако талант свой дочке передать не смог. И после окончания ею одиннадцатого класса в надежде, что она определится, в какой сфере искусства захочет работать, заставил поступить на факультет искусствоведения. Выбор без выбора, да?

Аринка такой же искусствовед, как я, например, зооветврач. Учится кое-как и закрывает сессии только при посредничестве своего отца.

Мне тоже учеба не дается легко, но поступала я сюда осознанно – никаких долгов и хвостов позволить себе не могу. Каждая заработанная мной в диплом оценка – это вклад в мое будущее. А к своему будущему я отношусь очень ответственно.

Наконец, звенит звонок, и мы с подругой, скидав вещи в рюкзаки, в числе первых выходим из аудитории.

– Кофе успеем выпить?

– Давай в третьем корпусе выпьем, – предлагаю, потому что следующей парой физкультура, а спортзал находится в соседнем, в двух кварталах отсюда, корпусе.

– А может, вообще на нее забьем?

– Я пас.

Три пропуска за семестр, и зачет придется сдавать в индивидуальном порядке. Что-то не хочется, спасибо!

– Идем, ленивая задница! – тяну ее за руку к гардеробу.

– Ладно, идем… Там хотя бы на мальчиков нормальных поглазеть иногда можно.

Смеюсь, продолжая подталкивать Аринку к вестибюлю.

Про мальчиков она верно подметила. На нашем факультете их и так мало, и на тех, что есть, без слез не взглянешь. А в том корпусе и спортзал огромный, и стадион оборудован по последнему слову техники. Все межвузовские соревнования проходят именно там. Наши барышни даже с лекций сбегают, что не пропустить событие, когда все спортсмены студенческой среды соберутся в одном месте.

Накидываем куртки и выбегаем на улицу.

Совсем весна, хоть и не по календарю. Неожиданно пришло тепло, и снег начал стремительно таять.

Мы с Аринкой перепрыгиваем лужи, быстро шагаем по сухому тротуару, а когда добираемся до третьего корпуса, в моей звонит телефон. По мелодии понимаю, что это Станя, мой парень.

– Привет!

– Варенька, как твои дела?

Мне нравится, как звучит в трубке его голос. В нем всегда слышится улыбка.

– Отлично. Вот идем на физру. А у тебя?

– А у меня для тебя сюрприз, – проговаривает со смехом, но при этом загадочно.

– Заинтриговал… – жестом показываю подруге, чтобы шла дальше, а сама немного отстаю.

Не люблю, когда посторонние слушают.

– Я на выходные прилечу. Сходим куда-нибудь?

– Правда?! – восклицаю с радостью, – Прилетишь прямо из Штатов?!

– Нет, – смеется Станя, – Я по семейным делам завтра в Питере буду, меня отец вызвал. А оттуда прямиком к тебе и маме. Соскучился по вам дико!

– И я скучаю, Стань! Боже, как это здорово!..

– Рада?

– Конечно!

Очень рада и очень волнуюсь, потому что в последний раз мы виделись в декабре, когда у них там рождественские каникулы были.

– Отправишь фото?

– Не вопрос!

– Ну… тогда целую.

– И я тебя, Стань!

Отключаюсь и, остановившись у входа в студенческую кофейню, делаю на ее фоне несколько селфи и отправляю ему лучшее.

Глядя в экран, жду реакцию.

«Красавица моя! Принцесса нежная!»

Отправляю стикер с обнимашками и, спрятав улыбку за прикушенными губами, убираю телефон в сумку.

– Жених звонил, да?

– Ага…

– Светишься вся, – замечает Арина.

– Он на выходные прилетит. Соскучился, говорит.

– Да ладно! На два дня к тебе из Штатов?!

Неопределенно веду плечом. Звучит очень романтично. Почему бы и нет, да?..

– Ох, Варька, как же я тебе завидую, – вздыхает, беря меня под локоть, – Не так, как Тина, конечно, но завидую!

Чего уж?.. Я сама себе завидую!

Через пять минут, румяные и немного продрогшие, заходим в третий корпус и, взяв в автомате по стаканчику кофе, быстро шагаем в спортзал.

Традиционная разминка, бег на месте и волейбол – так обычно проходит наша пара. После мы выпиваем по стаканчику воды из кулера и идем переодеваться. А когда выходим из раздевалки, натыкаемся на компанию парней в холле, среди которых я мгновенно идентифицирую Денежко. У меня на него все радары настроены.

Сбиваюсь с шага и сбрасываю скорость.

Он и пара его друзей здесь явно по делам. Стоя кругом, о чем-то говорят с нашим преподавателем.

– Варь… Там Леха.

– Вижу.

А вот он меня нет. Мне приходится обойти их по дуге, чтобы подобраться к нему сзади.

– Ле-о-ош… – берусь за рукав толстовки.

Он оборачивается, смотрит в мои глаза и машинально – на губы. Чувствую щекотку между ребер. Лешка мой…

– Ты скоро освободишься? У меня последняя пара закончилась.

Привычным жестом проведя подушечкой большого пальца по своей нижней губе, отвечает на мой наглый взгляд.

– Двадцать минут сможешь подождать?

– Смогу! Мы с Ариной пока кофе выпьем.

– Арину я не повезу, – предупреждает сразу, не заботясь о том, что она может услышать его слова.

– Я помню, да…

Когда-то мы договорились, что просьба Саши, моего двоюродного брата, присмотреть за мной, распространяется исключительно на меня и никак не на моих подружек. Я это правило приняла и ни разу не нарушила.

– Ты с ним поедешь? – спрашивает Аринка приглушенным голосом, когда мы встаем в очередь к кофейному аппарату.

– Ага.

– Слушай, Варь, а твой жених в курсе?

– Конечно. Они с Сашей хорошо знакомы, и тот сам сказал ему про Леху.

– Ну… а он знает, что Леха к тебе… – мнется, розовея, – ну… неровно дышит?

– Да с чего ты взяла?

– Мне кажется, это все знают.

– Откуда?

Она краснеет еще больше и отвечает:

– Ты сама никогда не опровергаешь это.

– Потому что не люблю спорить с дураками, – припечатываю строго, – Если им нравится болтать, то пусть болтают.

– Ладно, забей, – бормочет еле слышно и лезет в сумку за пластиковой картой.

Я забиваю. Денежко – не самая моя любимая тема для разговоров. Свадьба, кстати, тоже.

Усевшись на широкий подоконник в холле корпуса, мы пьем наш кофе. Арина, расстроенная небольшой стычкой, разглядывает кого-то за окном. Я смотрю на огромное табло электронных часов над лестницей.

Ровно через двадцать минут в холл выходят Леха и еще два парня, имен которых я не знаю, но догадываюсь, что они из клуба, в котором Денежко занимается своими боями.

Спрыгнув с подоконника, шагаю ему навстречу.

– До завтра, Ариш, – бросаю через плечо и получаю в ответ взмах ладонью.

Лешка, кивнув в сторону выхода, велит следовать за ним. Перебрасываю кудрявую копну на одно плечо и улыбаюсь.

Глава 3

Варя

Парни выходят из вуза и шагают вдоль корпуса в сторону, где находится парковка. Я за ними, только сейчас понимая, что все они могли приехать с Лешей.

Черт.

Невольно сбавляю скорость и отстаю. Мне не хочется ехать в машине, под завязку набитой незнакомыми мне боксерами.

Однако, ловко перепрыгнув через натянутые между металлическими столбиками цепи, они пожимают друг другу руки и расходятся каждый к своей машине.

Я догоняю Денежко и с удовольствием ныряю в уютный Марк. Леха садится за руль и заводит двигатель.

– Пристягнись.

– Ага.

Щелкаю ремнем и поворачиваюсь к нему всем телом. Обожаю смотреть, как он водит. Внимательный, с прищуром, взгляд из-под густых бровей. Спокойно лежащая правая рука на руле и левая – на рычаге коробки передач. В такие моменты они с японкой как одно целое.

– Рассказывай, – требую я, – Что делал в нашем вузе?

– Дела были.

– Какие?

– Любопытной Варваре…

– Ну, Леш!.. – перебиваю со смехом, – Ну, правда, расскажи, а!

– Ничего, что тебе может быть интересным, – отвечает уклончиво, решив, очевидно, что я наивная дура.

– Это с твоими боями связано? Наш препод тоже имеет к этому отношение?

– Нет.

Его жесткое «нет» – это не значит, что я несу бред. Скорее – это «не лезь не в свое дело».

– Зачем ты этим занимаешься, Леш? – спрашиваю тихо, – В прошлый раз они из твоего лица отбивную сделали.

– Варя…

– Мне сказали, это бои без правил, за которые платят. Это так?

Денежко даже не думает разубеждать или подтверждать мои слова, чем безумно бесит. Молчит, аккуратно ведя машину в плотном автомобильном потоке.

– Ты сам предлагал прийти мне на поединок, – буркаю с обидой.

– Приходи в субботу. Придешь?..

– Нет.

– Тогда не лезь с расспросами, – отбивает невозмутимо.

– Дело не в этом… Просто в субботу Станислав прилетает.

Повисшая в салоне тишина почему-то кажется неуютной. На лице Лехи ни один не дергается, продолжает вести машину в спокойном темпе.

– Пойдете куда-то? В музей?..

– Может, и пойдем. К нам выставка картин сибирских художников приехала. Ты знал?

– Нет, не знал, – усмехается еле заметно.

Конечно, не знал. Область его интересов с искусством даже не в одной вселенной. У него только бои и тачки на уме.

Отвернувшись, незаметно вздыхаю. Не понимаю я Денежко, вот честно. С такими родственниками, как у него, он мог бы уже давно в городской думе сидеть, но вместо этого занимается какой-то ерундой.

Хотя он прав. Его жизнь и то, на что он ее тратит – не моего ума дело. Каждый отвечает только за себя.

Пока едем до моего дома, больше не заговариваем. Отстегиваю ремень, когда машина останавливается во дворе типовой панельной пятиэтажки, но дверь открыть не тороплюсь.

– Спасибо, Леш…

– Пока.

– Желаю тебе победить в субботу и при этом остаться целым и невредимым.

Кивает и, обняв руль обеими руками, ждет, когда я освобожу его от своего присутствия.

Я выхожу, но перед тем, как закрыть дверь, слышу:

– Когда твоя свадьба?

– Летом.

– Это мне тебя еще три месяца пасти?

Лицо обжигает жаром стыда.

– Устал от меня?

– Есть немного.

– Окей… Не стану больше навязываться.

Вложив в руку всю свою злость, хлопаю дверью и шагаю к дому.

Придурок! Утомила его? Да не вопрос!.. Сегодня же кину его контакт в блок.

– Варя! Подожди… – неожиданно окликает голос мамы.

Я жму на кнопки кодового замка, и мы с ней вместе заходим в подъезд.

– Привет, – здороваюсь, забирая у нее тяжелую сумку, – Что там? Кирпичи?

– Продукты, что еще? Мясо и капусту купила. Сейчас щи варить будем.

Морщу нос. Терпеть не могу капусту во всех ее вариациях. Пища бедняков.

– Кто тебя привез? Денежко?

– Да.

Медленно поднимаясь вверх по лестнице, она то и дело на меня оглядывается.

– Смотри, накрутишь задницей, своего Станислава потеряешь, – говорит, нарочно делая акцент на ударении в его имени.

– Не потеряю, мама. Леша просто иногда подвозит меня. Его Саша попросил.

– А Леше это зачем?

– Саша попросил! – повторяю с нажимом.

Поднимаемся на третий этаж. Упав спиной на стену, я жду, когда мама найдет ключи и откроет дверь.

– Тихо, не шуми, отец после смены, – шепчет, когда ступаем через порог и оказываемся в крохотной прихожей.

Молча раздеваемся, моем руки и расходимся по разным комнатам. Я в свою спаленку, мама – туда, где спит папа.

Через пять минут она заглядывает ко мне и тихо просит:

– Иди суп варить. Я немного отдохну и помогу тебе.

– Я собиралась позаниматься.

– Потом позанимаешься, – недовольно поджимает губы, – Зато меньше в телефоне просидишь.

– Ладно.

Если уж суждено сегодня ужин готовить мне, то лучше в одиночестве, чем толкаться вдвоем на тесной кухне.

Переодеваюсь и принимаюсь за готовку. Из комнаты родителей доносятся приглушенные голоса. Видимо, отец проснулся. Он работает водителем на скорой по графику двенадцатичасового рабочего дня и после ночных смен обычно спит целый день, а потом до трех ночи смотрит телевизор.

– Уже сварила? – удивляется мама, появляясь на кухне через два часа.

Папа входит следом и сразу занимает стул, стоящий между столом и холодильником.

– Привет Вареник, – говорит бодро, – Чего накашеварила?

– Щи.

– Ммм… Где щи, там и нас ищи, – выдает излюбленную поговорку.

Мама достает тарелки и сама разливает суп.

– Мне не надо, – предупреждаю сразу.

– Чего это?

– Я не ем щи, ты же знаешь.

– Давай-давай. При своем муже тоже от щей нос воротить собралась?

Господи. Иногда мне кажется, родители не до конца понимают, из какой семьи мой Станя. Неужели правда думают, что он поставит меня у плиты и заставит варить эти гребаные щи?!

– Я уже чаю напилась, пока ужин готовился. С бутербродами.

– Ну и дурочка, – говорит отец, отправляя ложку с супом в рот, – Раз в сутки суп должен быть в желудке.

Нарезав для родителей хлеб и включив чайник, я сбегаю в свою комнату, потому что на самом деле хотела перечитать сегодняшнюю лекцию по философии. В этом семестре по ней экзамен сдавать.

Однако едва я устраиваюсь с ногами на кровати, как мой телефон издает сигнал входящего сообщения. Жму пальцем на экран и попадаю в нашу с моей родной теткой переписку.

Там фото пузатой, с высоким узким горлышком, вазы. Разрисованная крупными цветами, она сияет глянцем.

«Урвала на аукционе. Династия Цинь, Варя!»

«Ого! Подлинная?!»

«Конечно! В моей коллекции нет фальшивок!»

«Поздравляю, Юля! Уже не терпится увидеть ее вживую!»

Страшно представить, сколько может стоить такое сокровище, но спрашивать о цене моветон.

«В субботу же Станя прилетает. Приходите к нам»

«Хорошо, обязательно придем»

Глава 4

Варя

Выхожу из такси и сразу расправляю подол узкой юбки. Ветер, взметнув мои распущенные волосы, бросает пряди в лицо. Кажется, укладки, на которую я потратила около часа, больше нет.

Класс.

Если от досады зареву сейчас, то макияжа тоже не станет. Поэтому глубоко вздыхаю и, зажав подмышкой маленькую сумочку, быстро иду к дому моей тети Юли.

Просто Юли. Она не разрешает называть себя теткой. Дескать, не модно, и добавляет ей возраста, а выглядит в свои сорок три она максимум на тридцать.

Юлия младшая сестра моего отца. Вышедшие из одной семьи, они проживают абсолютно разные жизни. Папа с семье ютится в крохотной двушке, доставшейся ему от его родителей, а Юля вышла замуж за дипломата и четыре года жила в Лондоне. Отец двадцать лет работает водителем скорой, а Юля владеет модной галереей. И нет, я не осуждаю родителей за то, что они не стремятся к лучшему, но для себя такой судьбы не хочу.

Обхожу закрывающий въезд на территорию элитного жилого комплекса шлагбаум, шагаю по широкому чистому тротуару и, набрав код на электронном замке, жду, когда передо мной разъедутся двери из тонированного стекла. Всякий раз дух захватывает, когда прихожу сюда.

– Добрый день! – приветливо улыбаясь, здороваюсь с консьержем.

– Здравствуйте.

Меня тут хорошо знают, поэтому вопросов, куда и зачем я иду, ни у кого не возникает. Взлетаю на лифте на пятнадцатый этаж, пересекаю полукруглый, отделанный хромом и матовым стеклом, холл и вскоре оказываюсь у нужной двери.

Одна плавное нажатие на звонок, и через полминуты она приветливо распахивается.

– Привет!

– Неплохо выглядишь, Варь.

– Ты тоже.

В это мгновение из глубины необъятной теткиной квартиры раздается заливистый лай Чаки, песика Юли породы бишон-фризе. Выкатившись из гостиной как шарик, он тут же узнает меня и подбегает поприветствовать.

– Привет, Чаки! – склоняюсь, чтобы погладить, но Юля пресекает мою попытку на корню.

– Ой, Варь, его только что от грумера привезли. Пусть хотя бы до вечера красивым походит.

– Окей, – пожимаю плечами и обращаюсь к Чаки, – В следующий раз приеду специально перед грумером и всего тебя затискаю!

– Проходи, не стой на пороге.

Я снимаю короткое пальто, ботинки и надеваю тапочки для гостей. После чего внимательно осматриваю себя в зеркале. Вынув расческу из сумки, осторожно поправляю то, что осталось от укладки, проверяю, не осыпалась ли тушь, и разглаживаю воротничок блузки и подол бежевой юбки. И то, и другое – подарки Юли из Европы. Бережно хранимые и надеваемые только по особым случаям вещи.

– Как родители? Все хорошо?..

– Да. Папа сегодня в день работает, а мама дома.

– В вузе как?.. Со всем справляешься?

– Ага.

Улыбаюсь собственному отражению, потому мне нравится, как я выгляжу. Густые волнистые волосы и большие глаза передались мне с генами отца. У Юли они такие же, поэтому нас с ней часто принимают за сестер.

– Философия муть полная, приходится зубрить, – рассказываю я, – Но, думаю, все равно сдам вовремя.

– Гроссель ведет?

– Да. Рассказывает как кот-баюн. Так и хочется прилечь на парту и уснуть.

– Ну, знаешь, баюн – не баюн, но он профессор философских наук. Сдать у него экзамен самостоятельно – дело чести.

– Да, сдам я, – вздыхаю тихо и разворачиваюсь к тетке, – Покажешь вазу?

Ее красивые темные глаза тут загораются. Махнув ладонью, она ведет меня в гостиную и распахивает дверцы стеклянного шкафа, под завязку набитого разными предметами искусства. Среди них музыкальная шкатулка Великой княгини Марии, старинные иконы и чаши японского императора Нинко.

Новое приобретение Юли стоит в центре.

Протянув руку, я осторожно касаюсь ее кончиками пальцев.

– Чудо, да? Говорят, сам Шихуан-ди подарил ее своей молодой жене.

– Ей больше двух тысяч лет? – шепчу благоговейно, – Где ты ее нашла?

– Сережа по моей просьбе на аукционе в Пекине купил. Дрался за нее до последнего.

Сережа – это Сергей Николаевич Беломестный, муж Юли и мой дядя. На данный момент советник дипконсульства в Китае.

Мне сложно представить, как можно хранить дома в шкафу такие сокровища. Разве им не место в музеях? Хотя Юля, конечно, не прячет экспонаты от глаз посторонних и каждый год накануне Рождества выставляет их в собственной галерее. Желающих полюбоваться редкими вещицами приходит не мало.

– Станислав уже в городе?

– Ох!.. Да, звонил, когда я ехала в такси. Его самолет как раз приземлился.

– Значит, вот-вот приедет.

– Да.

Придирчиво осмотрев меня с ног до головы, расправляет блузку на плечах и убирает локоны от лица.

– Ох уж эти кудри!.. Вечно придают образу ветренности.

– Нужно было выправить?

– Да, забей! – бросает, направляясь к выходу, – Твоему жениху нравится, и это главное.

Шагая за ней в огромную гардеробную, наблюдаю, как она переодевается в синее узкое платье. Помогаю застегнуть молнию на спине и выбрать подходящие к нему украшения.

А потом раздается мелодия домофона.

– Станька!.. – выдыхаю я и бросаюсь к двери, – Стань… привет!

Мой жених, с двумя букетами наперевес, улыбается и, обняв рукой мои плечи, нежно целует в щеку.

– Я соскучилась!

– Я тоже. Заскочил к маме за машиной и сразу тебе.

– Устал, наверное?

Отступив на шаг, он жадно осматривает меня всю и снова обнимает. Я смеюсь и краснею, потому что это ужасно мило и приятно.

У Юли мы проводим около часа, а потом едем в любимый ресторан Стани «Прага».

– Расскажи, как твои дела? Как стажировка?

Станислав учился в Штатах по направлению международная юриспруденция и теперь там же стажируется. Я люблю слушать его, потому что он умеет говорить так, что теряешь счет времени. Ораторские способности передались ему от отца.

Рассказывает о результатах контактов с американскими коллегами по реальным делам и о том, что в следующем месяце, возможно, летит в составе дипмиссии в Лондон. Застыв, я с восхищением впитываю каждое слово. Какая интересная и насыщенная у него жизнь!

– А если тебя пригласят на постоянную работу в Штатах?.. – спрашиваю я, – Ты согласишься?

– Скорее, это будет Лондон, но я бы предпочел работать в Москве.

Лондон или Москва – это ведь мое самое ближайшее будущее. Осознание проходит по телу волной дрожи. Мне страшно и волнительно, но если я стану потакать своим комплексам, можно смело переводится на факультет бухучета в техникум, а потом идти работать в бухгалтерию на завод, как моя мама.

– Как с твоим английским?

– Хорошо! – восклицаю я, – Но на всякий случай записалась на дополнительное индивидуальное занятие по воскресеньям.

– Умница, – кивает Станя удовлетворенно.

Я улыбаюсь, потому что очень рада видеть его, и потому что нет причин для грусти.

Глава 5

Варя

– Останови здесь, Стань, – прошу, когда его черный Ламборгини подъезжает к въезду во двор дома, в котором я живу, – Там все равно сейчас не развернуться. Не прощу себе, если кто-нибудь зацепит твою машину.

Он не возражает и паркуется, съехав с дороги, прямо на обочине. Включает аварийку и поворачивается ко мне. Склонив голову набок, открыто любуется.

Я немного смущаюсь, потому что никто никогда не смотрел на меня с таким обожанием, как Станис.

– Ты безумно красива, Варя.

Сглотнув, улыбаюсь и касаюсь ладонями пылающих щек.

– Спасибо.

– У меня будет самая красивая жена, – выдыхает и подается ко мне, – Иди сюда, малышка.

Его поцелуи всегда нежные и трепетные, словно я фарфоровая кукла, и он боится ненароком сломать ее. Движения языка мягко поглаживающие, неторопливые и прятные.

Обняв за шею, я отвечаю. Знаю, что свожу с ума, и пользуюсь этим. Зарываюсь кончиками пальцев в светлые волосы на затылке, льну всем телом.

– Сладкая… вкусная, ароматная моя девочка, – бормочет, задевая своими губами мои, – Скучаю по тебе сильно.

– У тебя новый парфюм? – немного отстраняюсь.

– Черт, Варь!.. – ударяет себя по лбу и, открыв бардачок, достает из него небольшую белую коробочку, – Чуть не забыл!.. Хорошо, что напомнила!

– Что это?

– Дольче Габбана. Лимитированный. У нас с тобой парные ароматы.

– О, Боже! – восклицаю, с трепетом прижав к груди подарок, – Спасибо огромное, Стань! Спасибо!

– Понюхай. Должно понравиться.

Вскрываю упаковку дрожащими пальцами и наношу несколько капель на запястье. Под смех Стани машу рукой до полного высыхания и подношу ее к носу.

– Ну, как? Нравится?.. Будешь пахнуть как Мануэла Аркури. Я видел, как она покупала для себя такие же.

Я не знаю, кто такая эта Мануэла Аркури, и какой у нее вкус, но для меня эти духи немного резковаты.

– Приятные, – говорю я и тянусь к нему, чтобы поблагодарить поцелуем.

– Они созданы как раз к новой коллекции и уже произвели фурор.

– Вау!

Осторожно убираю флакон в коробку, а ту кладу в свою сумку.

– Варь, пора платье покупать. Юлия обещала помочь с выбором, я оплачу.

И без того частый пульс за секунду ускоряется до максимума. Мне всегда безумно неловко в подобные моменты, но в то же время каждый раз топит благодарностью.

Станис ведь знает, из какой я семьи. Он знаком с моими родителями и в курсе, кем они работают. Поэтому, все расходы на свадьбу сразу взял на себя.

– Да, мы с ней говорили на эту тему. Она ждет новые каталоги.

У меня уши гореть начинают, когда я вспоминаю, какие цены указаны в этих каталогах.

– И еще… Мама предлагает отпраздновать свадьбу в Москве. Как ты на это смотришь?

– А ты? – интересуюсь я.

– Мне все равно, Варь. Главное, чтобы тебе и твоей семье удобно было.

– Правда?

– Ну, конечно, – хмыкает, привлекая к себе, – Главное, чтобы моя девочка улыбалась!

– Тогда, может, здесь?

– Не вопрос.

Мы целуемся в темноте салона, а потом прощаемся до завтра. Станис все же решил сходить со мной на выставку картин сибирских художников.

Дернув рычажок вверх, дожидаюсь, когда дверь поднимется и выпустит меня из машины. Выйти элегантно в узкой юбке задача не из легких, но я, кажется, справляюсь.

– Пока, – подмигивает мой жених.

Помахав рукой, я бегу мимо торца обшарпанной девятиэтажки в грязный не обустроенный двор моего дома. Шагающая навстречу соседка из соседнего подъезда останавливается и, проследив за удаляющейся Ламбой, бросает в спину:

– Проститутка!

Я неслышно смеюсь. Да, плевать вообще! Скоро я отсюда уеду навсегда и при первой же возможности перевезу маму и папу.

Открываю дверь своим ключом, неслышно захожу в квартиру и, стараясь не шуметь, раздеваюсь. Из комнаты родителей доносится бормотание телевизора и их негромкие голоса.

– Варька, ты? – кричит мама.

– Я!

Слышу скрип дивана и шлепанье босых ног по линолеуму.

– Вернулась? Как все прошло? – спрашивает она, – Куда ходили?

– В ресторан «Прага».

– Тот, который у площади?

– Ага, – киваю и тут же вспоминаю, – Мам, смотри, что мне Станя привез.

Запахнув халат на груди, она подходит ближе. А я, вынув духи из сумки, брызгаю ими в воздух.

– Дольче Габбана. Лимитированная серия, – поясняю, – Очень дорогие и модные.

– Кислятина, – махнув рукою, морщит нос.

Я не спорю, но что кто мы такие, чтобы сомневаться во вкусе некой Мануэлы Аркури. Если этот аромат произвел фурор, значит он действительно стоящий.

Вернув подарок в коробку, забираю его с собой в комнату. Затем вешаю вещи в шкаф, снимаю макияж и принимаю душ. Упав на узкую кровать, мечтательно улыбаюсь.

Со Станиславом мы познакомились, когда мне исполнилось четырнадцать. Он единственный сын Бжезинских, лучших друзей Юли и Сергея Николаевича. Ему на тот момент было уже семнадцать, он заканчивал школу и собирался поступать в Гарвардский университет.

Мы как-то сразу нашли общий язык, но какое-то время он считал меня дочерью Беломестных и родной сестрой Саши. Это было неудивительно, учитывая, сколько времени я у них проводила – все каникулы и выходные и даже в будни, когда мама и папа, бывало, уезжали в соседнюю область к моей бабушке.

Юля часто покупала мне одежду и давала первые уроки макияжа и ухода за лицом и телом. Всегда брала с собой на море и на модные выставки в Москву.

То, что из нас со Станей получится пара, она смекнула первой. Говорит, заметила, с каким интересом он меня смотрит. Конечно, мне льстило, что я нравлюсь такому мальчику как он. Мы стали общаться и встречаться в те дни, когда он приезжал в город.

Пару раз вместе с Юлей и мамой Станиса, Мариной Бжезинской, я летала в Москву на важные мероприятия в области искусства. Туда же из Америки прилетал мой парень, и мы вчетвером проводили по-настоящему волшебные уик-енды.

Официальное предложение он мне сделал прошлым летом, в ресторане загородного отеля на берегу красивого озера. Я сказала «да» и приняла кольцо с бриллиантом, которое бережно храню в самом дальнем уголке моего шкафа вместе с другими подарками Стани, и надеваю только на встречу с ним.

Вытянув руку перед лицом, кручу ладонью, любуясь как бликует драгоценный камень. Это ли не подтверждение его любви? Это ли не гарант нашего общего счастливого будущего?

Глава 6

Алексей

– Наверное, еще и движок турбовый? – спрашивает Костян, заглядывая под капот моего Марка.

– Конечно.

– Трешка, да?

– Нет, полторашка! Переднеприводная! –  со смехом отбивает Егор, – Я же тебе все рассказал.

Это он растрындел Косте про мою тачку, и тот решил во что бы то ни стало прокачать свою Хонду так же.

– Шумку ставил?

– Ставил, – подтверждаю, пряча руки в карманы толстовки.

Ледяной ветер обжигает сбитые костяшки. Неприятно.

– Здесь саб как полмашины стоит, – хвастает Егор, – Крышу наружу выгибает.

– Херасе…

– Второе место на фестивале по автозвуку.

Накидываю капюшон на голову и жду, когда они облазят моего Марка вдоль и поперек. Я его год собирал. Все своими руками – от усиленных бамперов до подсветки пола в салоне. Уверен в тачке, как в самом себе.

– Поможешь, если вопросы возникнут? – спрашивает Костян уважительно.

– Обращайся.

– Тебе зачем? – ржет друг, – Батя тебе вон какой кроссовер подарил.

– Да пусть он сам на нем ездит, – Я че, бля, рассаду на нем на дачу возить буду? Я такую, как у Денежко, собрать хочу. Сам.

– Похвально, – кивает Егор, пуляя окурок в урну, – Но ты зажрался.

Хрен знает, зажрался или нет, но мне его стремление импонирует. Редко вижу такое у деток обеспеченных родителей.

– Ладно, хорош, – опускаю капот и глушу двигатель, – Будут вопросы, обращайся.

– Ага, спасибо. Ты… – смотрит на мою разбитую морду, – дрался снова?.. Как прошло?

– Удачно.

Пришлось сильно напрячься, но Верхозина снова уложил. Пацан злится и не теряет надежды взять реванш, и я не исключаю, что рано или поздно у него получится – соперник серьезный.

– Бабла поднял? Сколько?

– Сколько есть, все мои.

Усмехнувшись, сразу затыкается. Еще раз обходит Марка по кругу и, попрощавшись, сваливает в неизвестном направлении. Мы с Егором уходим с парковки и заваливаемся в клуб «Миражи» – не самое модное, но отчего-то любимое многими местечко.

Бываю тут редко, но сегодня парни проставляются за победу на межобластных. Я не участвовал, потому что дрался за деньги, а не за кубок.

Проходим мимо гардероба сразу на танцпол. Разбивая ледоколом плотную дрыгающуюся толпу, берем курс к винтовой лестнице на второй этаж.

Ляля где-то здесь – сказала, что сама найдет меня.

С трудом пересекаем зал, начинаем подниматься, я оглядываюсь через плечо и, сука, напарываюсь на взгляд Гавриковой. Ударная волна вышибает воздух из легких. Останавливаюсь.

Варька смотрит на меня огромными глазами и вдруг несмело улыбается.

Пять дней молчала, два из которых со своим заморским принцем провела. Соскучилась, что ли?..

Послав кивок в качестве приветствия, продолжаю подниматься, но чувствую пристальный взгляд на себе, пока не исчезаю из поля ее видимости.

Глубоко вздыхаю, чтобы усмирить взметнувшуюся за ребрами бурю. Не ожидал ее здесь встретить. Даже странно, что польский шляхтич разрешает ей таскаться по клубам.

Заруливаем с Егором в випку, которую по случаю победы арендовали парни и падаем на диваны.

– Я не пью, – предупреждаю сразу, – За рулем.

– Вызовем трезвого водителя, – предлагает Дима, – Давай с нами, Лех.

Качаю отрицательно головой. Я не святой и не убежденный трезвенник и, порой бывало, бросал тачку во дворах у друзей или на парковке у бара, чтобы расслабиться. Но сегодня точно не тот случай.

Варька попросит домой ее отвезти.

Попивая газировку, слушаю трансляцию пацанов с места проведения соревнований – в красках, мельчайших подробностях и с комментариями свидетелей. Ржем как кони.

– Их тренер глотку надорвал, так орал на Соловьева!..

– К финалу визжал как баба и волосы на себе рвал, – поддакивает Сеня.

– А наш, красава, все спарринги простоял с каменной рожей.

– С каменной, но довольной.

– Короче, кубок наш, парни.

Пьют почти, не закусывая. Пьянеют быстро, начинают с расспросами приставать – как прошло и сколько бабла поднял. Меньше, чем рассчитывал, но тоже не плохо.

– Рожу подбили, но не смертельно, вроде, – замечает Дима.

Да, не смертельно, но родителям и сестре пару недель на глаза попадать не стоит. Они мои увлечения сильно не одобряют. А мне нормально, пока тренер на них смотрит сквозь пальцы и пока не определилась моя судьба в городской федерации бокса.

Телефон в кармане вибрирует, я вынимаю его и вспоминаю про Лялю.

«Я видела твою машину на парковке. Ты где?»

Блядь.

– Ладно, парни, я погнал, – поднимаюсь с дивана.

– Куда?!

– Меня ждут.

Сам до конца не понимаю, кого имею в виду, но надо идти.

Прощаюсь с каждым и выхожу из випки. Музыка долбит в барабанные перепонки, под реечным потолком сизая дымка. Остановившись у лестницы, отыскиваю глазами Лялю у барной стойки. Варю нахожу за маленьким столиком в углу в компании подружек. Смотрит на меня в упор. Выпрямляет спину и застывает, когда начинаю спускаться.

Если рассчитывает, что подвалю с извинениями, то зря.

Двигаясь вдоль стены, направляюсь к барной стойке за своей подружкой.

– Леш!.. – восклицает она, повисая на моей шее, – Где ты был?

– Наверху. Идем или потусить хочешь?

– Ты останешься со мной? Я только что пришла.

Твою мать, так не хочется!

– Поедем, Ляль. Потом без меня потусишь…

В этот момент в поле моего зрения попадает темная кудрявая копна. Расталкивая толпу локтями, Варька стремительно двигается к выходу. В моих мозгах короткое замыкание случается.

– Подожди-ка, – роняю, отталкиваясь от стойки.

– Ты куда?! Леш?..

Догоняю Гаврикову, когда, надевая пальто на ходу, она быстро шагает вдоль здания клуба в сторону дороги. Развевающиеся на ветру волосы бьют меня по лицу и щекочут ноздри приятным запахом.

– Ты куда? – хватаю за локоть и разворачиваю к себе лицом.

– Домой.

– Пешком?

– Я такси вызвала, – демонстрирует экран своего телефона.

– Идем, отвезу, – тащу за руку, но Варька начинает выпендриваться.

– Не надо, Леш!.. Отпусти! Я сама уеду, это вообще не проблема!

Веду на парковку до своей машины и пихаю в салон. Некрасиво по отношению к Ляле, но с ней разберусь позже.

Сажусь рядом и, запустив двигатель, включаю печку. Вся трясется.

– Я не просила тебя, если что! – бросает с вызовом.

Нечем отбить, поэтому молчу. Выезжаю на дорогу и, достав телефон из кармана пишу Ляле сообщение:

«Заберу через час»

«Ты где?»

Сворачиваю переписку и бросаю мобильник на консоль. Сдержанно вздыхаю, потому что это пиздец. Сорвался.

Глава 7

Варя

Под моей кожей кипящая лава, но меня все равно трясет. Я знаю, что это стыд и злость на саму себя.

На Леху и на ту блондинку с высоким хвостом тоже. От этого становится еще хуже, потому что чувствовать то, что я почувствовала, увидев их вместе, нельзя.

Кто она? Ляля?.. Что за имя такое идиотское? Что он в ней нашел?

Отворачиваюсь к окну, незаметно касаясь щек ледяными ладонями. Они как раскаленная сковородка.

– Обиделась на меня за прошлый раз?

– Нет. С чего бы? – буркаю, раздражаясь, что обиду в голове скрыть не получается, – Ты сказал, что устал. Я тебе не навязывалась.

– Обиделась.

Черт, обиделась, да!.. Обиделась и испугалась, ясно! – кричу мысленно, а вслух отвечаю:

– Я думала, у нас что-то вроде дружбы. Не знала, что так сильно напрягаю тебя. Я не хотела.

– Забей. Не напрягаешь.

Смотрю в лобовое стекло прямо перед собой, а потом скашиваю взгляд на его руку на рычаге коробки передач. Костяшки в кровь.

В душе все переворачивается и поднимается к горлу плотным комком.

– Как твой бой? – спрашиваю негромко.

– Нормально.

Мои злость и раздражение выходят на новый виток. Он говорит таким тоном, будто я спросила, как он сходил к магазин за молоком.

– Нормально? Леш?.. У тебя переносица пластырем заклеена, ссадина на подбородке и разбита губа.

– Переживаешь за меня, что ли?

Глядя на его профиль, дышу взволнованно и очень часто. В груди штормит, в голове воронка из разных, самых противоречивых, мыслей. Меня бросает в холод, когда представляю, как в лицо Денежко летит чей-то кулак. Меня подташнивает от того, насколько ему должно быть больно в момент удара.

И мне не хватает воздуха, когда вспоминаю висящую на его шее девицу.

Последнюю мысль забиваю в самый дальний угол сознания. Она рождает во мне нечто страшное. Неправильное, грязное.

Скользнув рукой по ткани пальто, трогаю воротник платья и растираю шею.

– Переживаю. Не выношу жестокость.

Откинувшись на спинку сидения, сдержанно вздыхает. Молчит.

И мне бы тоже помолчать, но я так, как он, не умею.

– Леш… Я тебе вечер испортила. Я не хотела.

Говорю совершенно искренне, решительно блокируя все запретные чувства. Это мой эгоизм. Моя дурацкая привычка думать, что он только мой.

Господи…

Да с чего мой-то? Перед мысленным взором снова та девчонка в черном топе без лямок.

– Не испортила. Тебя увезу и вернусь.

– К ней? – вырывается у меня.

Леха бросает на меня странный взгляд. Потом возвращает его к дороге и касается кончиком языка ранки на губе.

– Тебя задевает это, Варя?

– Нет! – восклицаю истерично, – Почему меня должно это задевать? Просто…

– Что тогда?

– Просто я думала, у тебя нет девушки.

– Есть.

– Есть?

Бред какой-то. Да, не верю я! Я бы знала! Я же все о нем знаю!..

– Что тебя удивляет? – спрашивает ровно.

Перевернутый экраном вниз телефон то и дело вибрирует короткими сигналами. Я уверена, что это она, его «девушка».

– Это та? Из клуба?

– Да, она.

– У вас отношения? – спрашиваю со смешком, – Что-то не похоже. Как ее зовут?

– Лиля.

– Ляля?.. – уточняю я.

– Да, все называют ее Лялей.

– Кто она такая? Где ты с ней познакомился?

Мне бы заткнуться, но уже поздно. Несет так, что не остановить. Наверняка, со стороны выглядит некрасиво, но я буду разбираться с этим позже. Сейчас я хочу услышать, что у Лешки с этой Лялей нет ничего серьезного.

– Что за допрос, Варь? Осади коней.

– Мне просто интересно! Я была уверена, что знаю про тебя все!

– С какого ты должна знать обо мне все? – усмехается, кольнув меня взглядом, – Я что, блядь, отчитываться обязан?

– Нет! – вспыхиваю, – Нет, не должен, просто…

Что «просто»? Просто успокой меня!.. Пожалуйста!

– Занимайся своей личной жизнью, ясно? – проговаривает негромко, – И не забивай себе голову моей. Она тебя не касается.

– Ясно, – шепчу, замолкая.

Обидно и стыдно до горящих кончиков ушей. Никакого самоконтроля.

Доезжаем до моего дома в тишине. Сообщения на телефон Лехи приходят реже. Похоже, его подружка начинает выдыхаться. Я бы на ее месте уже умерла.

Остановившись напротив подъезда, он поворачивается ко мне. Я тоже. В носу противно щиплет.

– Прости, Леш.

– За что?

– За то, что вспылила, – вздыхаю глубоко и продолжаю, – И за то, что тебе пришлось оставить свою девушку из-за меня.

– Покоя тебе моя девушка не дает…

– Нет, я на самом деле переживала, что мы поругались в прошлый раз, – бормочу торопливо, – Потом этот твой бой… я волнуюсь за тебя!.. Сейчас еще свидание испортила!

– Не о том думаешь.

Знаю, к чему он ведет, но говорить о себе и своей свадьбе сейчас не хочу. Это разом перекроет и обесценит все, из-за чего меня сейчас колотит.

– Ты выиграл бой, да?

– Да.

– Больно?

Моя рука самопроизвольно взлетает к лицу Денежко, но, опомнившись в последний момент, я ее одергиваю. Серые глаза глаза Леши тут же темнеют. Он смотрит на мою зажатую в кулак ладонь несколько мгновений, а потом вдруг обхватывает мое запястье, тянет к себе и прижимает руку к своей щеке.

Я цепенею, часто-часто моргаю и, зажмурившись, раскрываю ладонь.  По предплечью до самых ключиц бегут электрические заряды. Жгут кожу, пронзают насквозь острыми иглами.

– Теперь нет, – отвечает тихо.

– Леш… – прошу, сама не зная, о чем.

Нельзя так, не правильно. Нужно бежать, а сил сделать этого нет.

– Любишь своего жениха?

– Да, – киваю я.

Предчувствие катастрофы взрывается в моей голове сиреной и полностью парализует, когда я чувствую прикосновение его губ к своим. Сразу жадных и нетерпеливых.

Я настолько ошарашена, что даже не думаю оказать сопротивление. Позволяю ему абсолютно все – смять губы и протолкнуть язык в мой рот.

Разрешаю ему сплестись с моим и отвечать себе тоже разрешаю. Липкий ужас уже добирается до сознания, но я выпиваю наш поцелуй до капли.

Смотрю в серую пустоту, когда Леха отстраняется.

– Варя…

Зрение возвращается и фокусируется на его разбитой нижней губе. Мокрой от моей слюны.

– Варя, слышишь меня?.. – легонько трясет за плечи.

– Да.

– Нихрена ты его не любишь, поняла!

Я как в ледяную прорубь проваливаюсь. Яростно тру губы и хватаю свою сумку.

– Люблю! Люблю!.. Это ты виноват!

Открываю дверь, выскакиваю из машины и слышу брошенное вдогонку.

– Фамилию ты его любишь! И статус!..

Глава 8

Алексей

Воткнув наушники в уши, пересматриваю все схватки по третьему кругу. Контингент участников почти не меняется, а это значит, что в следующий раз любой из них может встать на ринге напротив меня. Технику я их знаю, тактику тоже. Интересно как они ими пользуются в зависимости от того, с кем выходят драться.

У Верхозина, которого я заваливаю уже третий раз подряд, к примеру, наития нет. Он не чувствует соперника и концентрируется исключительно на своих кулаках. Это, блядь, плохо. Для него. Понятия не имею, почему на него все еще делают ставки. Он уже проебал до хрена чужого бабла.

Но при отсутствии чутья и логики у него стальной корпус, и если я когда-нибудь допущу ошибку и попаду под этот пресс, мне хана. Задушит как удав.

Активная возня справа отвлекает от просмотра видео и вынуждает поставить его на паузу. Через мгновение надо мной появляется заспанное лицо Ляли. Выдернув наушник из моего уха, она продолжительно вздыхает:

– Я что, уснула?

– Ну, да.

– Блин, – морщится как от головной боли.

Перелезает через меня и шлепает босыми ногами голой из комнаты. Стоячие сиськи подпрыгивают в такт каждому шагу, белые упругие ягодицы с ними заодно.

Я сворачиваю ролики и, погасив экран телефона, поднимаюсь и отыскиваю свои трусы на полу около кровати. Ляля быстро принимает душ и возвращается в комнату, обмотанная моим полотенцем.

– Отвезешь или такси вызовешь?

– Отвезу.

– Окей.

Дергается и психует, потому что все еще обижена. Говорит, унизил своим пренебрежением. Может быть.

– Зря я к тебе согласилась ехать.

– Ты сама предложила.

Лялька меня ожидаемо не слышит. Натягивая белье и узкий топ, продолжает ворчать:

– Мне завтра рано вставать, и вообще не до тебя… Ты мог бы разбудить.

– Ты не просила.

– Пф-ф-ф… – фыркает, сжав руки кулаки и едва не подпрыгивая на месте, – Как ты меня бесишь, Леша!

– Внеси меня в черный список, говорят, помогает.

Гаврикова везде меня заблокировала, едва добежала до квартиры. Всеми способами продемонстрировала, что не желает больше иметь со мной ничего общего.

– Я подумаю, ясно!

– Ясно.

Нятягиваю джинсы и влезаю в толстовку. Ляля застегивает короткую юбку, сует ноги в туфли на каблуке и, схватив куртку-косуху, шагает за мной на выход.

– Еще раз так сделаешь, Леш, я даже разговаривать с тобой не стану, – бросает в спину, когда идем по ночному двору к моему Марку.

Снимаю его с сигнализации, сажусь за руль. Ляля падает рядом.

– Я так и не поняла, кто она такая, и почему ты за ней сорвался.

– Я же сказал, подробностей не будет.

– Почему?! Я что, не имею права знать?

– Нет.

– Я ждала тебя как дура!.. Написала сотню сообщений, которые ты даже не читал!

– Потом почитаю.

– Ты издеваешься?! – вскрикивает она, – Ты отбитый на всю голову!.. С девушками так нельзя!

– Завязывай истерику, Ляль. Пойдешь пешком.

Громко всхлипнув, она обнимает себя руками и отворачивается к окну. Не хочет пешком идти. Но когда моя тачка тормозит во дворе ее девятиэтажки, все же не выдерживает и заводит шарманку по новой.

– Знаешь, Денежко, ты, конечно, классный, крутой, отлично трахаешься и все такое… но…

– Что?

– Но я не позволю с собой так обращаться.

– Ладно.

– Ладно?! – закрыв лицо ладонями на несколько секунд, она запрокидывает голову назад и начинает хрипло смеяться, – Ты непробиваем, Лех! У тебя хоть сердце есть?

– Чего ты от меня хочешь? – спрашиваю сдержанно.

– Тебе вообще плевать на меня?!

– Было бы плевать, я бы с тобой не спал.

– То есть, я тебе только для секса нужна?

– Ну, да, – подтверждаю кивком, – Мы с тобой вроде как на этом и сошлись.

– Боже, ты реально конченный! – восклицает в притворном ужасе, – Знаешь, что про тебя говорят?

– Что?

– Что ты сохнешь по той девке, а она тебя динамит.

– Что еще?

– Что ты катаешь ее задницу по городу, а она скоро замуж выходит.

В принципе, правду говорят. Отбить нечем, поэтому просто пожимаю плечами.

Да, хочу Варьку себе так, как никогда в жизни ничего не хотел. И да, не могу пока справиться со своей зависимостью и прекратить общение с ней раз и навсегда.

– Леш, ты серьезно?! Что в ней особенного?

– Закрыли тему.

– И чем я хуже, интересно? У вас с ней было что-то?

– Давай, пока.

Ляля открывает дверь, опускает одну ногу на асфальт и оборачивается ко мне.

– Ты мне больше не позвонишь?

– Позвоню как-нибудь. Когда успокоишься.

– Она тебя не достойна, Леш. Скорей бы замуж вышла!

Хлопает дверью, и я тут же трогаюсь с места.

Свадьба уже этим летом. Я знал о том, что она рано или поздно состоится, с самого начала.

Увидел Варьку впервые на дне рождения Сани, друга с которым занимались рукопашкой и представляли школу на межрегиональных. Пиздец, как сильно понравилась. Кудрявая, с огромными глазищами и смешливым ртом. Подкатил, конечно, но меня сразу жестко осадили.

Девочка ангажирована. Занята. И не кем-то, а неким Бжезинским, потомком польских шляхтичей, принцем голубых кровей с безупречной родословной, у которого на нее вполне конкретные планы.

Саня ясно дал понять, что трогать ее нельзя. Будут проблемы. Какие именно, я так и не понял, но, увидев, что у Варьки с ее мальчиком все взаимно, решил держать дистанцию.

Сашка успокоился. Думал, что мой интерес в его сестре погас так же быстро, как и вспыхнул, и, уезжая за бугор, попросил присмотреть за ней до свадьбы.

Я мог бы отказаться, сославшись на что угодно, в том числе, на то, что стоит на нее. Но не стал. Не смог.

А теперь, после вчерашнего поцелуя, и подавно не смогу. Не целуют вот так просто друзей. Похоже, Варька завралась сама себе.

Приезжаю домой, бросаю машину под окнами и заваливаюсь на диван, едва оказываюсь в моей однушке. Отрубаюсь и вижу во сне Гаврикову. Голую, блядь. Подо мной. Снится, что трахаю ее сладко, пока не кончает с моим именем на губах.

Просыпаюсь в обед от трели домофона и вспоминаю, что Настя, моя сестра, собиралась на меня своего сына Ромку оставить, на целый день. У них с ее мужем Киром и дочкой Юлей какие дела.

Открываю дверь, впускаю их в квартиру, пряча стояк за прижатой к животу смятой футболкой.

– Леш, что с лицом?!

– Привет. Я думал, Ромаш уже взрослый, чтобы самостоятельно зайти в подъезд и подняться на третий этаж.

– Чтобы я не узнала, что ты снова дрался?

– Не начинай, а.

– Мам, – говорит Ромка, скидывая одежду, – Шрамы украшают мужчину.

– Леш…

– Насть, не лезь.

Поджав губы, она клюет нас с Ромашом по очереди в щеки и выходит. Мы с племяшом остаемся вдвоем.

– Чем займемся? – спрашиваю, топая в комнату за трениками.

– Дашь бой посмотреть?

Глава 9

Варя

Повернувшись спиной к родителям, яростно кромсаю батон на бутерброды.

– Пап, с сыром будешь?

– И с сыром, и с колбасой давай, – отвечает охрипшим ото сна голосом, – Голодный как пес.

– Мне с колбасой и огурцом, Варь, – просит мама.

– Хорошо, – отзываюсь тихо.

Самой уже вторые сутки кусок в горло не лезет. Я питаюсь тем, что поедаю сама себя.

– А ты?

– Я не хочу.

Ставлю тарелку с бутербродами на стол перед родителями и наливаю для них чай.

– Ну-ка посмотри на меня! – вдруг строго велит мама.

Я оборачиваюсь и встречаюсь с ней взглядами. Сощурив глаза, она внимательно смотрит в мое лицо. А у меня тут же тошнота к горлу подкатывает, потому что кажется, что мое преступление прописано на лбу алыми буквами.

– Что?..

– У тебя температура? Ты заболела?

Улыбаюсь от облегчения. Растираю шею ладошкой и отрицательно мотаю головой.

– Нет.

– Ты посмотри на нее, Витя! Она же горит вся!..

От стыда, мам! От стыда и отвращения к себе! У меня пожар внутри!

– Температура, Вареник?

– Нет, пап… все нормально. Просто жарко.

Тем не менее, когда я снова приближаюсь к столу, он ловит меня за руку и, подтянув к себе, щупает лоб.

– Нет температуры.

– Говорю же, – хмыкаю я и сбегаю в комнату.

Остановившись у зеркала на дверце шкафа, машинально облизываю губы и тут же вытираю их рукавом кофты.

Так неприятно чувствовать себя предателем и ничтожеством, что я никогда в жизни больше не решусь ни на что подобное. Пусть это будет мне уроком, да. Теперь я знаю, что договориться с самой собой не так просто, как казалось там, в машине Денежко.

Зарываюсь с головой в философию, пока от долгого сидения не начинает ломить спину. Потом закрываю лекцию и ничком валюсь на кровать. Обняв руками подушку, закрываю глаза, но в памяти тут же оживают яркие картинки моего предательства. Вкус и запах Леши, его низкий тихий голос.

Я знаю, что все мои ощущения на уровне физиологии, но от этого еще хуже – я как животное, не могу контролировать свои инстинкты. Это ужасно и пугает до икоты и ледяных конечностей.

Перекатившись на спину, я нашариваю рукой свой телефон и по привычке сразу открываю наш с девчонками чат.

«Угадайте, где мы сегодня с Алькой затусить собираемся» – читаю сообщение от Тины.

«В баре?» – спрашивает Арина.

«Нет! Мы приперлись на заезд! Тут собачий холод, и завтра я свалюсь с циститом, но я ни о чем не жалею»

Дальше следует целая лента фото ее и Али. Обе с красными носами и щеками, но счастливые и воодушевленные. Потом я замечаю в кадре парней из окружения Денежко, а затем и самого его. Застываю, чувствуя сердце ухает вниз.

На первом снимке он выходит из машины. В широких спортивных штанах, синей толстовке и высоких белых кроссовках. На голове капюшон, на переносице все тот же бежевый пластырь.

На следующем он стоит в компании друзей, держа руки в карманах трико.

Гипнотизирую фото глазами, пока в груди не начинает шевелиться непонятное будоражащее чувство. Резко вздрогнув, смахиваю их вверх и бегло просматриваю остальные. На них Лехи уже нет.

«Здесь твой паж, Гаврикова» – пишет Тина, заметив, очевидно, что я в сети, – «На этот раз один»

Намек на то, что она помнит, как я повела себя в клубе, когда увидела ту блондинку рядом с ним, буквально поджигает кончики ушей. Я выскочила из-за столика, сославшись на головную боль, и дала деру. Только понятия не имею, знают они или нет, что Лешка тогда догнал меня.

«Алька собирается подкатить к нему, чтобы познакомиться. Ты же не против?»

«Нет» – тычу пальцем в экран, попадая по буквам только с третьей попытки.

От раздражения и бессильной ярости в ушах шумит кровь. Злюсь в первую очередь на себя, а уже потом на подруг и самого Денежко. Не знаю, за что, но злюсь.

«Точно, Варь? Мы прям решительно настроены» – спрашивает Тина, а следом за ее сообщением в чат прилетает умоляющий эмоджи от Али.

«Точно» – отбиваю я и сворачиваю переписку.

Все правильно. Чем чаще я буду видеть рядом с ним других, тем скорее привыкну к мысли, что он не моя собственность, даже если я ему на самом деле нравлюсь. Нам обоим это только на пользу.

Тихо выскользнув из комнаты, наливаю для себя питьевой йогурт и, захватив сдобное печенье, возвращаюсь к себе.

Беру планшет и, устроившись на кровати, открываю в нем статью по культурологии, которая пойдет в основу моего доклада на следующей недели. Однако, прежде, чем я начинаю читать ее, в верхней части экрана появляется значок входящего видеозвонка от Станиса.

Боже… Если он увидит мои глаза, сразу все поймет!

Прижав ладонь ко рту, я не шевелюсь, пока вызов не обрывается и не возобновляется снова. Сжавшись от тревоги, сердце в груди лежит холодным камнем, но я принимаю сидячее положение и, быстро растерев щеки руками и заправив пряди волос за уши, отвечаю на звонок.

На экране тут же появляется приветливое лицо моего жениха. Я улыбаюсь.

– Привет, спала?

– Да… – киваю, – Занималась философией и уснула.

– Гегель? Понимаю, – смеется он, – Нет лучшего снотворного, чем его философия.

– Да, это ужасно, Стань, но я стараюсь.

– Умница.

Разговор вошел в безопасное, хорошо знакомое мне, русло. Плотный узел в животе немного расслабляется и дышать становится в разы легче.

– Как твои дела? Тебя утвердили?

– Завтра все будет объявлено официально, но, кажется, да, я лечу в Лондон.

– Правда?! Поздравляю, Стань! – восклицаю, едва не подпрыгивая на месте, – Я так горжусь тобой!

– И я тобой тоже, Варенька, – понижает голос и, подавшись к экрану, касается его пальцами.

Я машинально закусываю обе губы, потому что мне кажется, что он хочет потрогать именно их. Постыдные воспоминания обрушиваются на голову неподъмным грузом.

– Я скучаю, моя девочка.

– Я тоже, – шепчу абсолютно искренне, потому что уверена, будь он рядом, защитил бы меня от Денежко одним только присутствием.

– Знаешь, о чем я тут подумал?

– О чем?

Лежащий на покрывале около планшета мой телефон подает короткие вибросигналы, и на экране одно за другим всплывают окошки с сообщениями из нашего с подружками чата. Они все таки подкатили к Лехе?..

– Помнишь картины Полетаева?

– С выставки? Да.

Его холсты были представлены на выставке сибирских художников и произвели там настоящий фурор. Юля говорит, что через пару лет они будут стоить миллионы.

– Хочу попросить маму, чтобы она купила для нас с тобой пару «Лебеди».

– Ох… Они очень интересные, да?..

На самом деле это две идущие в паре картины, выполненные в стиле конструктивизм, изображение на которых представляет собой набор белых и черных треугольников на синем фоне.

Наверное, безумно модно, но мне всегда была ближе классика.

– Если мы с тобой когда-нибудь решимся на загородный дом, то я хотел бы, чтобы они висели в нашей гостиной напротив окна с видом на озеро. Как ты на это смотришь?

Сообщения на мой телефон летят пулеметной очередью и заполняют меня всю хаосом и сумятицей. Незаметно протягиваю руку и переворачиваю его экраном вниз.

– Я за. Думаю, будет очень красиво.

Глава 10

Варя

– Я не знаю, как буду сдавать эту сессию, Варя, – качает головой Арина, сидя на подоконнике со стаканчиком кофе из автомата в руке.

– Сдашь.

– Я ни черта не понимаю в этой философии. Все философы шизофреники. Зачем нам знать, что творилось в их головах?

– Просто зубри, – советую, отпивая горячий сладкий напиток.

Мне философия тоже не просто дается, но я не сдаюсь, и решительно настроена сдать ее самостоятельно и с первого раза.

– У меня терпения не хватает, – бурчит, хмурясь, – Бесит.

– Отец в любом случае поможет.

– Да-а-а… только потом столько упреков будет.

Нащупав рукой вибрирующий в кармане телефон, вынимаю его и открываю нашу с Юлей переписку. Там три фото со свадебными платьями и приписка к ним.

«Как тебе?»

О, Господи! Они все шикарны!.. Из белоснежного тонкого кружева и с открытыми плечами, как мы хотели.

Мое сердце, сбившись с ритма, заходится от восторга.

«Новый каталог?!?!» – уточняю я.

«Да! Жду тебя сегодня вечером! Проведем его с пользой!»

«Ура-а-а!!!»

Неважное настроение резко взлетает вверх и даже, кажется, солнце за окном делает ярче.

– Он сказал, что если я снова завалю сессию, то никаких нам с мамой Мальдив.

– Ой, Ариш, в прошлом году твой папа говорил то же самое.

Проходящие мимо нас девчонки с нашего потока прощаются до завтра и машут руками. Мы с подругой спрыгиваем с подоконника, выбрасываем стаканчики и, одевшись, выходим на улицу. Весеннее солнечное тепло и при этом колючий холодный ветер пускают по же неприятный озноб. Накинув капюшон на голову, застегиваю молнию под горло и прячу руки в карманах. Арина, ежась, проделывает то же самое и бежит на парковку за вузом, где ее уже ждет такси.

У меня тоже есть возможность каждый день ездить на такси, но мне всегда не по себе, когда я трачу деньги, которые каждый месяц Станя переводит на мою карту, на всякую ерунду.

Поэтому пересекаю небольшую площадь перед зданием главного корпуса и ступаю на тротуар вдоль проезжей части. Иду на остановку общественного транспорта.

Оборачиваюсь в надежде увидеть подъезжающий автобус с нужным номером маршрута и вдруг замечаю до боли знакомый черный Марк. Сильно вздрогнув, отвожу взгляд и ускоряю шаг.

От неожиданности внутри все обрывается, а мышцы пропускают через себя странную вибрацию. Сжимаю пальцами ремешок сумки до скрипа кожи.

– Варя, – слышу голос Лехи среди шума улицы.

Мое волнение усиливается, но в то же время я понимаю, что веду себя по-детски. Взрослые люди не бегают от проблем, а решают их в разговоре.

– Варя!

Он едет параллельно со мной вдоль тротуара, затрудняя движение других автомобилей и, свернув в карман для остановки общественного транспорта, останавливается, выходит из машины и стремительно ко мне приближается.

– Я не поеду с тобой! – выпаливаю, привлекая внимание прохожих.

– Разговор есть. Поехали.

– Какой?

Берет меня за локоть и ведет к Марку.

– Поехали. Не узнаешь, пока не сядешь в машину.

Едва успевая переставлять ноги, я быстро впитываю глазами весь его образ. На нем светло – серая расстегнутая олимпийка и такого же цвета трико. Пластыря на переносице уже нет, но глубокая ссадина еще заметна.

Вместе обходим капот, Леша открывает для меня дверь и ждет, когда я усядусь. Подпирающий сзади автобус оглушительно сигналит, но Денежко спокойно возвращается обратно и с невозмутимым видом занимает водительское кресло. Включает поворотник и, глядя в боковое зеркало, трогается с места.

Я тихонько выдыхаю и скашиваю на него взгляд. В глубине души плещется постыдная радость от его настойчивости. Я сама ни за что на свете ему больше не позвонила бы.

– Что за разговор? – напоминаю, когда Леха вливается в довольно плотный автомобильный поток.

– Ты зачем меня везде в блок кинула?

Молчу, потому что становится не по себе. Со стороны это выглядит как поступок незрелого человека.

– Из-за одного целомудренного поцелуя?

– Целомудренного? – переспрашиваю потрясенно.

Я до сих пор помню, как его язык двигался у меня во рту. Он… он имел меня своим языком! Это целомудренный поцелуй. А какой же тогда не целомудренный?!

– Этого больше не повторится, окей?

– Зачем ты это вообще сделал?! Я думала, мы друзья!

– Мы друзья, – подтверждает Денежко, коснувшись взглядом моих глаз, – Поцеловал, потому что проверить кое-что хотел. Извини.

– Проверить?.. Что проверить?

– Забей. Проверил и обещаю, что больше этого не повторится.

– Леш, что ты проверял? – неосознанно повышаю голос, потому что нехорошая догадка заполняет живот холодом.

– Неважно, – отбивает он, – Поверь, это не стоит того, чтобы полностью прекратить наше общение.

Откинувшись на спинку и обняв себя руками, я пытаюсь справиться с эмоциями. Они бурлят, вытягивая мои нервы в звенящие струны. Плечи, шея и затылок наливаются свинцом и каменеют.

Мне сейчас обидно от того, что он обесценил поцелуй, из-за которого я сама себя едва не возненавидела?!

Он хотел проверить, каково это – целоваться со мной, и был разочарован?!

Твою мать!..

– Слава богу, Леш. Я боялась, что действительно нравлюсь тебе.

– Нравишься, я ж не скрываю, – отвечает ровно, – Ты красивая.

Я дышу часто открытым ртом, потому что его равнодушное «ты красивая» вдруг причиняет неожиданно сильную боль.

Господи, какая я дура! Гребаная фантазерка!..

– Ладно, проехали.

– Вытащи меня из блока. Я обещал Сане присмотреть за тобой до лета.

– Вообще-то это не обязательно. Я и сама неплохо справляюсь. Но…

– Вытащи из блока, – перебивает у усмешкой, – Не веди себя как малолетка.

– Ладно, вытащу, но обещаю, что навязываться больше не стану.

– Договорились.

Вскоре его Марк сворачивает во двор моего дома и занимает свободное парковочное место напротив подъезда.

– Вытаскивай, – требует Леха, поворачиваясь ко мне всем корпусом.

Мне хочется реветь и орать на него одновременно. Потому что бесит нереально! Но, поджав губы, вынимаю телефон из кармана и вытаскиваю его контакт из черного списка.

– Готово.

– Варя…

– М?..

– Не дуйся, – просит тихо.

– Я не дуюсь.

Я, черт возьми, в шоке!

– Я не хотел тебя обидеть.

– Как, кстати, тебе мои подруги? – перевожу тему, желая растоптать треснувшие стекла моих розовых очков в крошку, – Они сказали, что ты предложил им прийти на соревнования.

Сощурив глаза, он задумчиво касается своей нижней губы подушечкой большого пальца. Привычный жест, неизменно откликающийся во мне покалыванием в кончиках моих собственных пальцев.

– Ты про Алю?

Запомнил ее имя.

– Угу.

– Пусть приходит. Вход для всех свободный.

– Ты ей понравился, – сообщаю я.

– Я в курсе.

– А она тебе?

– Она красивая.

Отлично! Блеск!..

Я красивая и она красивая. Только меня нельзя трогать, а ее очень даже можно. Вот и вся разница.

Прикусив зубами нижнюю губу, чтобы не выдать то, о чем потом буду жалеть, дергаю рычажок и толкаю дверь от себя.

– Пока, Леш. Спасибо, что подвез.

Глава 11

Варя

Пройдясь отпаривателем по простому приталенному синему платью, надеваю его. Добавляю к нему тонкую серебрянную цепочку, тщательно расчесываю кудри и собираю их в рыхлую косу. Бросив в сумку блокнот и ручку, достаю из шкафа черное пальто.

В этот момент замок проворачивается, открывается дверь, и в прихожую заходит мама.

Блин, я рассчитывала уйти до ее возвращения.

– Куда собралась? К этим?..

– Да, Юля каталоги со свадебными платьями получила, – отвечаю, наматывая шарф вокруг шеи, – Нужно выбрать, потому что времени в обрез.

– Я думала, ты мне с ужином сегодня поможешь. Котлет пожарили бы.

– В следующий раз, мам. Мне к свадьбе готовится нужно.

– К свадьбе, – бормочет, разуваясь у порога, – Мы с твоим отцом расписались в местном загсе, накормили гостей тушеной капустой с сосисками и живем душа в душу двадцать лет.

– Сейчас все иначе.

– Конечно, – усмехается мама, – У этих всегда все иначе.

«Эти» – это Беломестные Юля и Сергей Николаевич. Близких родственных отношений между ними и моими родителями не получилось, потому что мой папа и его сестра, как ивановский ситец и дорогой китайский шелк. Даже не верится, что они родные.

Отец рассказывал, что Юля с детства знала, чего хочет от жизни и четко шла к своей цели. А Юля в свою очередь говорит о брате, как о самом непритязательном и неприхотливом в мире человеке.

Отсутствие точек соприкосновения, ноль общих интересов и, как итог – минимум общения и я, как единственная связующая их нить.

– Ты же знаешь, за кого я выхожу замуж, мам. Что тебя удивляет?

– Ничего уже не удивляет, – бормочет, уходя на кухню, – Чувствую, станешь Бжезинской и о нас с отцом забудешь.

– Не забуду! – бросаю через плечо, выходя за дверь, – Вот увидишь, еще в Лондоне побываете!

Сбегаю по лестнице на первый этаж, выскакиваю из подъезда и сажусь в подъехавшее такси, которое через сорок минут высаживает меня у элитного жилого комплекса, в котором живут Беломестные.

– Проходи, – говорит Юля, пропуская меня внутрь и понижает голос, – Сережа дома.

– Оу.

Раздеваюсь, прохожу через просторный холл и останавливаюсь на пороге гостиной. Сергей Николаевич сидит на диване с бокалом виски в руке и смотрит в экран стоящего на низком столе ноутбука.

– Здравствуйте!

– Здравствуй, Варенька, – повернув голову, отвечает мне мягко, – Как дела? Как учеба? Справляешься?..

– Да, все отлично!

– К свадьбе готовишься?

– Да, готовимся с Юлей.

– Умницы, – улыбается покровительственно и показывает жене кивком, что аудиенция закончена.

– Идем, – говорит она, увлекая меня в свою комнату, – Представляешь, Мари нам каталоги из Москвы курьером отправила! А?.. Какая хорошая у тебя будущая свекровь! Цени, Варя!

– Я ценю! – заверяю с жаром, чувствуя, как от удовольствия начинает покалывать щеки, – И обязательно позвоню, чтобы поблагодарить ее.

– Я думаю, она нам сама сегодня наберет, – улыбается Юля, подмигивая, – Ей самой не терпится узнать, в каком платье ты будешь выходить замуж за ее сына.

– Ох…

От волнения немного потеют ладони, и сбивается дыхание, когда, усадив меня на диван, тетка кладет на мои колени белоснежный журнал с ламинированными страницами.

– Обрати внимание на платья на странице двадцать и двадцать два. Это те, что я тебе отправляла в сообщении.

Выпрямив спину и расправив плечи, я с благоговением листаю каталог, прибывший к нам прямиком из Италии с заездом в столицу.

– Эти? – спрашиваю, остановившись на указанных позициях.

– Да.

Садится рядом и прижимается своим плечом к моему. Кончиком указательного пальца я обвожу изящные силуэты.

– Смотри, я предлагаю, вот эти три варианта.

– Мне нравятся.

Все они с открытыми плечами, кружевными корсетами и изящными юбками. Никаких рюшей, воланов и километров ненужной ткани. Все просто, но очень стильно.

– Закажем все три.

– Что?.. Это же безумно дорого! Как я объясню Стане…

– Выберем одно, остальные отправим обратно, – перебивает меня со смехом, – Ты такая глупая, Варька!

– Мне просто не по себе, когда я вижу такие ценники… – оправдываюсь, испытывая колоссальное смущение.

– Сколько раз тебе повторять, – проговаривает Юля вкрадчиво, – Принимай от своего мужчины все, что он дает, как должное. Это нормально.

– Мне стыдно, что я не могу ничего дать ему ответ.

– Что значит, ничего?.. А как же, ласка, любовь и поддержка?.. Твои молодость, красота, образованность и покладистость?

– Этого так мало…

– Варь, Станис знает, какая ты и из какой семьи. Его все устраивает, потому что он от тебя без ума.

– Да-да, я знаю… – вздыхаю, кусая губы.

– Выбрось из головы все сомнения и посмотри на меня, – Отстранившись, поворачивается ко мне всем корпусом и принимает театральную позу, – Я тоже из бедной семьи, но Сережа ни дня не пожалел, что женился на мне.

– А ты?

– А я – тем более! Я проживаю жизнь, о которой мечтала! Разве это плохо?..

– Нет.

– Я должна была работать медсестрой в каком-нибудь фельдшерском пункте у нас в райцентре, но вместо этого у меня модная галерея, интеллигентный муж и магниты из всех стран мира.

– Родители Сергея Николаевича не были против такой… невестки?

Юля, чуть подкатив глаза, тихо усмехается и подается ко мне.

– При наличии мозгов можно найти подход к любому человеку, – понижает голос до шепота, – даже к таким людям, как мои свекор и свекровь.

– Было сложно, да?

– Поначалу, потому что у них уже была на примете невеста для Сережи. Я буквально увела его из-под венца.

Мама в разговорах о Юле не раз намекала на что-то подобное, называя ее «ушлой выскочкой», но я, зная, как она недолюбливает золовку, не обращала на это внимания.

– Ого!..

– Но тебе волноваться не стоит. Соперниц у тебя нет, да и со свекровью откровенно говоря – повезло.

Мари Бжезинская давняя и очень близкая подруга Юли. Они познакомились, когда их мужья работали в одном дипконсульстве, почти двадцать лет назад. Увлечение искусством моя тетя переняла именно от Мари. Та тоже владеет двумя огромными известными галереями – в Варшаве и в Санкт – Петербурге. Сейчас они планируют совместный проект в Москве. Модное арт-пространство – «АртХаус FUTURE».

Вероятное место моей работы после того, как я получу диплом.

Наши с Мари отношения ровные и довольно теплые. Она называет меня Варенькой или Барбарой на польский манер и считает, что из меня выйдет идеальная жена для ее единственного сына. Ни разу не посмотрела на меня свысока и не намекнула, что я не одного с ними круга.

Так что да, Юля права – мне очень повезло со свекровью.

Глава 12

Алексей

Я понятия не имею, почему меня всегда оставляют напоследок. Организаторы и тренер утверждают, что только я могу закрыть соревы зрелищно. Это, блядь, бесит и, чего греха таить, угнетает, ложится на плечи двойной ответственностью, потому что им нужна от меня не просто победа, а красивая победа.

Я красиво не умею – действую по наитию.

Считав намерения противника по его глазам, увожу корпус в сторону за мгновение до того, как его кулак разрезает воздух около моего лица. Награждаю легким тычком в левое плечо и ухожу от серии агрессивных выпадов. Играю с ним, выматывая морально и физически. Подталкиваю к необдуманным действиям.

Справа от ринга раздаются злобные выкрики его тренера, а за его спиной волнительная рябь аудитории.

Наши парни заранее ликуют. Свистят и улюлюкают, комментируя неудачные попытки Томченко атаковать меня. Я злюсь, потому что он, сука, не достойный соперник, как и двое предыдущих из его команды – ни грамма адреналина в крови.

Заваливаю его на третьей минуте и удерживаю удушающим до свистка орбитра.

Остаюсь на ринге до оглашения результатов и под крики болеющих за нашу команду, плетусь в раздевалку.

– Леш!.. Лешка-а-а-а!.. – визжит Ляля, догоняя и запрыгивая на меня сзади, – Поздравляю!.. Ты их всех сделал!.. Всех, Леш! Ты лучший!!!

Отдираю от себя ее руки, но она тут же присасываетяс к губам.

– Ляль, бля… Дай отдышаться.

– Я соскучилась! Ты не звонишь…

– Мне в душ и переодеться надо.

– Я с тобой! – кивает с готовностью.

– Нельзя здесь. Подожди у выхода.

Она от меня отклеивается и отходит на шаг назад. Опустив уголки губ, смотрит на меня печальными глазами.

Да, твою мать!..

– Жди, – припечатываю, заметив, как меня догоняют наши парни.

Ляля отстает, а мы командой в составе пяти человек вваливаемся в раздевалку.

– Подружка твоя жалуется, что ты ее динамишь, – нарочно громко говорит Егор.

– Мы все золото собрали, – напоминаю ему, – Тебе сейчас кроме, как о бабах, поговорить не о чем?

И разговор тут же меняет тему.

Я обливаюсь прохладной водой из душевой лейки и, выслушав закрепляюще-поздравительное слово тренера, сваливаю. На следующие соревнования в Благовещенск поедем. После них решится судьба с моим местом в федерации бокса. Если не решится, свалю в Питер, оттуда в Кисловодск – на базу сборной страны. Меня туда давно зовут.

Закинув сумку на плечо, выхожу из здания спорткомплекса и неожиданно натыкаюсь на подруг Вари Тину и Алю.

– Привет, Леша!.. – восклицает вмиг порозовевшая Альбина, – Поздравляем!

Не сразу въезжаю, что они обе тут делают. Остановившись, почесываю бровь.

– Вы в зале были, что ли?

– Да! Ты же сам в прошлый раз сказал, чтобы мы приходили на соревнования! – смеется девчонка, – Вот мы пришли, и все твои выходы записали на телефон.

– Зачем?

– Алька будет ночами рассматривать и украдкой вздыхать.

– Тина! – восклицает она, – Замолчи.

Перевожу взгляд с одной на другую и понятия не имею, чего они хотят от меня. Может, автограф?

Мимо снуют пацаны, хлопают по плечу, поздравляя с победой. Я же топчусь на месте как идиот.

– Это все? – спрашиваю, вынимая из кармана толстовки ключи от машины и заводя ее с брелока.

– Эмм… мы просто хотели поздравить тебя, – сразу сникает Аля, – Мы теперь твои фанатки.

– А ты не мог бы подбросить нас до бара? – вклинивается ее нагловатая сестра, – Нас там Варя и Арина ждут, а мы опаздываем.

Если это была наживка, то я ее добровольно и вполне осознанно заглатываю. Мы с Варей уже неделю не виделись – с того нашего примирительного разговора. Из блока она меня вынула и даже пару раз спросила, как дела, но на этом все. Продолжает прятаться и избегать.

– Поехали.

Шагают за мной на парковку и обе залезают на заднее сидение. Первые несколько минут шепчутся и елозят на месте, а потом Алька начинает приставать с расспросами. Когда начал заниматься рукопашкой и боксом, почему выбрал именно этот вид спорта и какие планы на будущее. Я отвечаю односложно, хоть девчонка и выглядит искренне заинтересованной.

Тина, не сводя с меня взгляда, внимательно слушает и молчит.

Через полчаса подруливаю к указанному бару и, бросив тачку в кармане на проезжей части, иду вместе со своими фанатками в бар «Ок’Коктейль».

Внутри гремит разбавляемая гулом голосов музыка. Зал набит под завязку, у барной стойки аншлаг. Девчонки лавируют между круглыми столиками и вскоре останавливаются у одного из них и опускаются стулья. Я, предварительно развернув один из них, седлаю его и складываю руки на спинке.

Варя оказывается как раз напротив. Изображая непринужденность, мешает трубочкой коктейль.

– Привет, – бормочет ничего не понимающая ее подруга Арина, – Вы вместе приехали?

– Вместе! – выдает Аля на выдохе, – Мы с Тиной были на городских соревнованиях. Нас Леша пригласил.

– Вот как?

– Да! Наша команда выиграла! – продолжает вещать восторженно, – Все медали наши!

– Ваши? – тихо уточняет Варя, наконец, ответив на мой взгляд, – Вас можно поздравить?

– Да, Варь!.. Ты бы видела, как Леша их всех раскидал!

– Поздравляю, – неслышно шевелит губами и обнимает ими коктейльную трубочку.

Смотрю, пока на ее коже не начинают проступать розовые пятна. Впитываю ее ревность всеми порами и продолжаю давить.

– Леш, может сок? – предлагает Арина.

– Воды.

Она кивает и убегает к барной стойке.

– У его соперников не было ни единого шанса, Варя! Ты бы видела, как красиво он их сделал!.. – рассказывает Алька, перекрикивая музыку, – Я все на видео сняла. Хочешь посмотреть?

– В следующий раз, – отвечает, полосуя глазами мое лицо.

У меня пульс на максималках шпарит, потому что невеста польского шляхтича откровенно палится. Держу с ней зрительную сцепку, пока сидящая справа Тина не начинает многозначительно покашливать. Варька вздрагивает, как пойманная на месте преступления, и опускает взгляд в бокал с напитком.

Я принимаю от ее подруги стакан с водой и достаю из кармана настойчиво жужжащий телефон – кто вот уже полчаса долбит меня в личку.

«Гори в аду, ДенежкА!!!»

Твою мать! Ляля.

«Я забыл про тебя. Прости»

Прочитано. Строчит ответ. Подняв глаза, смотрю на Варьку. Она уже взяла себя в руки и тоже залипает в телефоне.

«Мне сказали, что ты уехал с двумя телками. Это охереть, как мило Леша! Больше не звони мне!»

Так я и не звонил вроде. Но, ладно.

Возвращаю телефон в карман и пью воду из стакана.

– Мне пора, девчонки, – вдруг сообщает Гаврикова, поднимаясь со стула.

Я тоже встаю и, развернув стул, задвигаю его под стол.

– Я довезу.

Глава 13

Варя

Для грусти нет причины. Нет повода для печали. Двигаясь между облепленными посетителями столами, я направляюсь к выходу, на ходу надевая тонкую куртку. Даже улыбаюсь своему отражению в стекле.

Мы выбрали и заказали три шикарных платья. Решили, где пройдет наше со Станисом торжество и даже обсудили меню. Все идет четко по плану, не считая противного скрежета в ребрах и шагающего в двух метрах позади меня Денежко.

Я могу отказаться и не ехать с ним, сказать, что доберусь на такси, но тогда, боюсь, дискомфорт в груди перемелет нутро в фарш. Мне срочно нужно избавиться от этих ощущений.

– Я могу добраться сама, Леш. Возвращайся к девчонкам, если хочешь.

Короткий взгляд свысока срубает все мои потуги повредничать на корню и проходится паяльной лампой по воспаленным нервным окончаниям. Меня трясет от злости и обиды. И колотит от ярости на саму себя.

– Садись, – кивает на Марка, снимая его с сигнализации.

Подхожу к машине и, дернув переднюю пассажирскую дверь, абсолютно неэлегантно падаю на сидение. Еле заметно усмехнувшись, Леха захлопывает ее и обходит седан перед капотом.

Мое сердце ускоряется до шума в ушах и сухости во рту. Бросает то в жар, то в холод, потому что разумом я понимаю, что ступаю по лезвию ножа.

Он садитс рядом, и салон тут же заполняется запахом мужского шампуня и харизмы.

Черт!.. Ни у кого нет такой харизмы как у него. Сдержанной, некричащей, но цепляющей до нутра.

– Поздравляю, Леш. Ты взял золото?..

– Стоящих соперников не было.

– Не принижай свои заслуги, – улыбаюсь, глядя на его профиль, – Ты чемпион. Это факт.

Мои слова ответной улыбки не вызывают. Сдав назад, он выезжает на проезжую часть и вливается в общий поток. Я ловлю себя на мысли, что мне никогда не было страшно ездить с ним. Его Марк как капсула абсолютной безопасности.

– Как твои дела? – спрашивает Леша спустя целую минуту, – Как идет подготовка к свадьбе?

В его голосе ни намека на сарказм, но я все равно его слышу. Поэтому, почувствовав укол адреналина в грудь, моментально вскидываюсь.

– Отлично! Знаешь, какое красивое платье у меня будет!

– Представляю, – бормочет тихо.

– Позавчера выбрали отель с шикарным рестораном и уже обсудили меню.

– Много блюд будет?

– Много, Леш!

– Круто, че…

Я прикусываю язык, потому что, если не заткнусь прямо сейчас, несущаяся на нас лавина накроет обоих с головой. Снова будет взрыв и блок во всех соцсетях.

Молчим. В тишине доезжаем до моего дома и минуту просто сидим в машине. Я не видела его неделю. Я не могу просто взять и уйти.

– Моя подруга, похоже, втрескалась в тебя, Лешка.

– Аля?

Дура. Иди домой, Варька. Вопрос с оформлением зала ресторана висит в воздухе. Тебе есть, чем заняться.

– Да. Что делать будешь?

Леха перегибается через консоль между нами и достает из бардачка бутылку с водой. Отвинтив крышку, делает два глотка. Прилипнув взглядом в его подбородку и губам, я не дышу. Застыв в уголке губ, крохотная капля норовит вот-вот сорваться вниз, но в последний момент подхватывается кончиком языка и исчезает во рту Денежко.

– Мне нужно с этим что-то делать?

– Я… я не знаю…

Он разворачивается и кладет левую руку на подголовник моего кресла. Чувствую кожей лица исходящее от нее тепло. Не шевелюсь, когда пальцы касаются волос. Оглушенная бешеным биением сердца, смотрю в его глаза.

– Я тоже втрескался, Варя. Не в нее.

Открываю рот, чтобы спросить, в кого, но из горла не выходит ни звука. Обстановка в салоне Марка меняется. Очертания предметов размываются и сливаются в один темный фон.

Я вижу только его. Черные зрачки, синюю радужку и загнутые вверх длинные ресницы. Сильные чувства вижу, которые бьют дротиками по мне, как по мишени.

Тягучий воздух застревает в дыхательных путях пузырями. Время останавливается.

Мой судорожный вдох. Его обволакивающая энергетика. Жар. И, наконец, прижатая к моему лицу колючая щека.

– Не бойся, – шепчет тихо.

Я прикрываю глаза и чувствую его губы. Медленно скользя по коже, останавливаются у моего рта. Меня прошивает насквозь – каждое касание как удар электричеством. Глубинное затмевает разум, когда я позволяю ему прихватить верхнюю губу. Следом сразу нижнюю. Когда сама делаю то же самое. Обнимаю его губы своими и встречаю вторжение языка.

Задыхаюсь в тот же миг, потому что Леха не церемонится. Обхватывает пальцами мой затылок и углубляет поцелуй.

Шалею, теряюсь.

Никогда в жизни я не испытывала ничего подобного – запредельное удовольствие вперемешку со страхом и жгучим стыдом. Кипящий в венах адреналин и сильнейшее возбуждение.

Последнее ошеломляет.

– Леш… Леша, нет. Остановись…

– Обними меня…

– Нельзя же!..

Мои руки взлетают и обвивают его шею. Мы целуемся, прерываясь лишь для того, чтобы сделать глоток воздуха. Он останавливаться не собирается. Я же обещаю себе сделать это через минуту.

Однако он идет дальше и, притянув меня к себе, опускает руку на поясницу и прижимается ртом к шее.

– Нет!.. Хватит, Леш. Остановись!

– Все-все…

– Пожалуйста!

– Я же сказал, все…

Чуть отстранившись, он ослабляет объятия, но совсем не отпускает. Упирается своим лбом в мой и смотрит в глаза.

Я пытаюсь отдышаться и собраться с мыслями.

Я снова это сделала. Переступив черту, предала Станиса. Я ничтожество.

– Так нельзя.

– Только в блок меня не кидай, ладно?.. – бормочет, касаясь моих губ подушечкой большого пальца.

– Нам нельзя видеться.

– Не горячись.

– У меня свадьба, – немного повышаю голос, потому что мне кажется, что Леха не слышит меня, – У меня свадьба скоро!.. Я замуж выхожу!

– Ты уверена, что хочешь этого?

Упираясь обеими ладонями в его грудь, я отодвигаюсь и вжимаюсь спиной в спинку сидения. Денежко, продолжая сверлить меня взглядом, делает то же самое.

– Господи!.. Конечно, я уверена! Я люблю его с четырнадцати лет!

– С четырнадцати лет ты обманываешь себя, Варя, – выдает с невозмутимой уверенностью, – Собралась делать это всю жизнь?

В моей голове гремит взрыв.

– Что?! Кто ты такой, чтобы заявлять подобное?! Что ты себе позволяешь?

– Ты только что облизывала мой язык…

– Я?!..

– Варя… – хватает мою куртку и рывком дергает на себя.

Снова его губы на моей коже, и полный ступор.

– Пусти… – прошу глухо.

– Я люблю тебя. Глобально… Хочу, чтобы ты знала.

Глава 14

Варя

Едва преподаватель дает отмашку, как я срываюсь с места и несусь к выходу из аудитории. Аринка догоняет уже в фойе около гардероба.

– Может, по кофе?..

– Тороплюсь, Ариш.

– Вечером пойдешь с нами в кино? Про любовь генерала и какой-то малолетки, – говорит в спину, выходя за мной на улицу.

Я останавливаюсь на широком крыльце и воровато озираюсь. Сердце, как это всегда бывает в такие моменты, стучит тревожно и очень часто.

– Моя сестра с подружками ходили на прошлой неделе, продолжает она, – Говорят, рыдал весь зал.

– Не получится. Я сегодня в галерею к Юле иду.