Новое прошлое. Книга третья. Будущее

Часть 1 (86): Агентство

Спустя три месяца

Люди входили и выходили из кабинета, но очередь посетителей будто бы совсем не уменьшалась. Курьеры из Службы Мгновенной Доставки, у которых было совершенно особенное представление о длительности «мгновения», то приносили какие-то папки, то, наоборот, выходили с целой кипой бумаг.

Саргон бросил мимолетный взгляд на стоявшие на массивном столе часы, и тут же с щемящей тоской осознал, что время обеда уже давно прошло. Ещё несколько недель назад Лилит бы ворвалась сюда, шумно возмущаясь, что всё уже трижды подогревалось, и новая попытка вернуть пище необходимую для её поглощения температуру приведёт к тому, что та просто окончательно потеряет свой вкус. И почти всегда ей таки удавалось победить его упрямое желание «проверить вот ещё этот последний отчет». Но если Саргон все же не сдавался, то Лилит обиженно уходила прочь, но только затем, чтобы вскоре вернуться, толкая вперёд себя тележку с обедом.Теперь же все это было утрачено. Безвозвратно. Его губы почти бессознательно беззвучно прошептали её имя, но он тут же встрепенулся и заставил себя вернуться к работе.

– Ты все перепроверил? – кивком головы он дал понять, что обращается к стоявшему за его спиной Ияри.

Сидевший перед ними посетитель нарочито громко хмыкнул, всячески демонстрируя свое презрение к выбору проверяющего.

– Дважды, – игнорируя выпад, ответил Ияри.

– В таком случае, – Саргон протянул документы посетителю, – вам придётся либо прийти к нам с новым предложением, либо, к сожалению, наше сотрудничество более не представляется возможным.

– Что??! – презрение сменилось недоумением, а затем гневом. – Да что вы себе позволяете? Какой-то раб будет указывать мне, что у меня тут верно, а что нет?! Да когда я торговал рабами, вы ещё…

– Ох, как у вас тут шумно, – в кабинет без стука вошла Арамина. Обойдя стол и на ходу стягивая перчатки, она подошла к Саргону, склонилась и поцеловала его в подставленную ей щеку. – Привет, – кивнула она Ияри.

– Добрый день, – он поклонился головой.

– Так что за шум? – Арамина присела на краюшек стола, полубоком к гостю.– Господин из Управления одного из Рабских Домов пришёл к нам со своим предложением по поводу трудоустройства невольников из Агентства Хиви, – пояснил Саргон. – К сожалению, мы никак не можем сойтись на общем видении данного проекта.

– Госпожа, – узнав дочь Генерального Консула, посетитель встал и слегла поклонился ей.

– Я не госпожа, – в тысячный раз повторила Арамина. – Что ж, жаль, что вам так и не удалось договориться, – она пожала плечами и спрыгнула со стола. – Если ваша встреча уже закончена и я вас не отвлекаю, то я бы хотела обсудить заказ моей фабрики.

– С добром оставайтесь, – сквозь зубы процедил управляющий Рабским Домом и вышел из кабинета, не дожидаясь, пока с ним самим попрощаются.

– Вот ведь п**дюк, – откидываясь в кресле, Саргон устало потёр переносицу. – Аж голова разболелась.– Когда он в последний раз ел? – спросила Арамина Ияри.

– Вчера, – ответил молодой раб. – А спал, хорошо, если часа три хотя бы.– Вставай, – Арамина обошла стол и направилась к выходу. – Мы уходим.

– Куда? – обречённо выдохнул Саргон. – У меня ещё…

– Ияри сделает то, с чем справится сам, – не оборачиваясь, ответила Арамина. – А с чем не справится, разберёмся позже и вместе. Поторопись! – Прости, дружище, – Саргон встал и, направляясь к двери, на ходу потрепал Ияри по плечу.

Выйдя в коридор, который служил ему приёмной, он начал раздавать распоряжения, но, вернувшаяся за ним Арамина, взяла его под руку и буквально утащила за собой следом, не дав договорить.

– Давай поведу, – предложил он, когда они дошли до её внедорожника.

– Как только решу убиться, так обязательно, – обходя автомобиль и садясь за руль, ответила она.

Когда они выехали за пределы виллы, Арамина вырулила на улицу, на которой в ряд располагались лотки с уличной едой, припарковалась и вышла из машины, а когда она вернулась, по салону разнесся аромат свежеиспеченных лепешек и пряного мяса.

Вскоре они выехали за пределы города, и она остановила автомобиль в паре метров от обрыва, внизу которого протекала река.

– Скоро совсем стемнеет, – выдохнул Саргон, принимая бумажный пакет из её рук и вынимая еду. – Я попросила вложить мясо прямо в середину гердайа, – произнесла она, раскрывая свой пакет. – Они были щедры на подливу, так что будь осторожен, не заляпайся.

Саргон кивнул, но, словно тут же забыв о еде, устремил свой взгляд на закат.

– В курсе, чем она занимается? – наконец, прервала молчание Арамина.

– Шумун сдержал обещание, – глухо ответил Саргон. – Она помогает его знакомой швее.

– Её заработок оплачиваешь ты… – скорее констатировала, чем спросила Арамина.

– Хотел, – Саргон напряжённо сглотнул.– Но швея категорически отказалась, сказав, что ей уже давно нужна была помощница, и что Лилит себя «окупает».

– Ни за что не поверю, что ты так просто согласился, – усмехнулась Арамина. – Ешь!

– Я – повинуясь, Саргон откусил первый кусочек, – понятия не имею, что мне делать с дюжиной женских платьев, которые я успел за это время заказать через Шумуна.

– Я закажу униформу на фабрику, – Арамина доела свою порцию и потянулась к бутылке с водой. – И фартуки с эмблемой.

– Спасибо, – кивнул Саргон.

– И не вздумай их оплачивать, – заранее предупредила Арамина. – Они мне реально нужны.

– Ещё раз спасибо, – повторил Саргон.

–Ты… – она запнулась. – Ты правда думаешь, что это был лучший способ её уберечь?

– Ты сама видела, на что они способны, – Саргон отложил недоеденную лепешку на приборный щиток и снова потёр переносицу, а затем глаза.

Арамина откинула крышку подлокотника и выудила оттуда бумажный пакетик с порошком.

– Засыпь в рот и сразу же запей, – произнесла она. – Минут через десять повезу тебя домой. Прими душ и ложись. Ты себя окончательно изнурил. Тебе надо выспаться.

– Не хочу , – запив лекарство, упрямо покачал головой Саргон.

– Нестерпимо быть одному там, где вы были вдвоём? – со свойственной ей прямолинейностью спросила Арамина.

Саргон ничего не ответил, предпочитая вновь взять в руки еду и сделать вид, что занят её пережевыванием.

– Поэтому я ни к кому и не привязываюсь, – неожиданно горько произнесла дочь Верховного Консула. – Чтобы не быть потом раздавленной разлукой, как ты, твоя Лилит, твой брат, Ромина и даже её телохранитель, который ходит серее грозовой тучи.

– Ты молодец, – с иронией кивнул Саргон.

– Если бы, – в тон ему произнесла она. – Это лишь последствия горького опыта.

– Я хочу домой, – глядя, как последний краюшек солнца скрылся за горизонтом, выдохнул Саргон.

– Знать бы ещё, где он, – голос Арамины буквально на секунду дрогнул, но она тут же завела двигатель, и машина прокатилась назад, совершая разворот. – Отец хотел встретиться с нами на днях, – снова заговорила она, когда они выехали на асфальтированную трассу. – Он хочет увеличить вложения в Фонд, но ему необходимо понимать, какую сумму ты готов «переварить» за ближайшее время.

– «Мы», – поправил её Саргон, с удивлением осознавая, что головная боль в действительности начала отступать. – Мы готовы.

– И хотя я понимаю, что моё участие в проекте номинально, – не стала спорить Арамина, – все равно спасибо.

Саргон молча откинулся в кресле и закрыл глаза. Обезболивающее Арамины не усыпляло, но успокаивало. Непроизвольно Саргон вспомнил, как участившуюся в последнее время головную боль лечила Лилит, как её прохладные руки массировали виски, голову, плечи, разгоняя поток крови по затекшим от долгого сидения над бумагами мышцам. Саргон вздрогнул от того, как почти почувствовал её прикосновения. В глазах нестерпимо защипало, и он заставил себя податься вперёд, разомкнуть веки и сосредоточиться на дороге.

– Когда господин Верховный Консул готов нас принять? – спросил от Арамину.

– Так скоро, как вы с Ияри к этой встрече подготовитесь, – ответила она, заезжая в распахнувшиеся перед ней ворота. – Но, во имя Проведения, не начинай готовиться сегодня. Отдохни и дай передохнуть несчастному мальчику. Загоняя себя, ты и его измучаешь.

– Ты права, – кивнул Саргон, выходя из машины. – И… спасибо.

Он слышал, как Арамина тяжело вздохнула ему в спину, но предпочёл не оборачиваться. Быстро взбежав вверх по ступенькам крыльца, он резко распахнул дверь, и тут же протянул руку вперёд, буквально ловя Ромину, которую чуть не сшиб с ног.

– Поосторожнее, – буркнул откуда-то сбоку Аран.

– Да уж постараюсь, – огрызнулся Саргон и, выпустив её из рук, обратился ко Второй Сестре. – Ты хочешь пройтись по саду?

– Я… – Ромина явно тянула с ответом. – Мы… Я хотела поужинать в городе.

– В городе? – Саргон искренне удивился. – Тебе захотелось чего, чего нет в доме? – он склонил голову на бок. – Давай велю приготовить или, если ты хочешь что-то из конкретного ресторана, я пошлю людей и…

– Я хочу поужинать в городе, – твёрдо повторила Ромина, поворачиваясь спиной к Арану, который накинул пальто ей на плечи.

– Ладно, – выдохнул Саргон. Он смертельно устал, но спорить с беременной, которой захотелось чего-то особенного посчитал неверным. – Да мне пять минут. Я поднимусь к себе, умоюсь, переоденусь и мы…

– Меня сопроводит Аран, – твёрдо возразила Ромина, едва только Саргон сделал пару шагов в сторону ведущей на второй этаж лестницы.

Второй брат обернулся и вперился в нее удивлённым взглядом.

– Госпожа будет ужинать с Лилит, – чтобы покончить с неловко ситуацией, прогорел за Ромину Аран. – Они увидятся в кофейне, неподалёку от Военного Консулата. Я все время буду рядом. И если тебе будет спокойнее, попрошу ещё пару парней нас сопроводить.

Саргон на секунду опешил. Затем он мотнул головой, будто сбрасывал с себя оцепенение, снова вернулся к Ромине и её телохранителю и после продолжительной паузы буквально выдавил из себя хриплое:

– Да, так мне будет спокойнее.

Ромина тяжело вздохнула, но не стала ничего говорить, а лишь направилась к двери, которую Аран перед ней предупредительно распахнул. Отдав на ходу приказания следовать за автомобилем госпожи, Аран помог Ромине сесть на пассажирское сидение, а сам занял водительское.

– Ты помнишь дорогу? – спросила Ромина, когда их небольшой кортеж двинулся вперёд.

– Я же сам посоветовал вам это место, – напомнил телохранитель. – Забыла?

– Я вообще ничего не помню, – улыбнулась она, обнимая руками округлившийся животик. – Девятнадцатая неделя, а он уже забрал себе всю мою память.

– Почти пол срока, – выдохнул Аран. – И, кстати, твой муж прав, ты сильно пренебрегаешь походами к врачу.

– Джераба тут нет, – резко ответила Ромина, и улыбка тут же слетела с её губ. – И, кажется, мы договаривались, что больше не будем о нем говорить.

– Мы не договаривались, – вздохнул Аран. – Моего мнения никто не спрашивал. Ты просто поставила меня перед фактом, и…

– Как там Арбелла? – перебила его Ромина, и Аран, сжав в руках руль до белых костяшек, нарочито широко раскрыл глаза, делая вид, что предельно сосредоточен на дороге. Ромина отвернулась к окну и они промолчали почти весь путь до того момента, пока она не заметила Лилит и Хэмми, стоявших у входа в кафе.

– Останови, я выйду, – произнесла Ромина.

– Тут нельзя парковаться, – притормаживая, но не останавливаясь, вздохнул Аран.

– Я выйду, а ты поезжай дальше и ищи парковку, – раздраженно ответила его госпожа.

– Я ни за что не оставлю тебя одну, – ответил он, предельно снижая скорость.

– Это уже твоя проблема…

Теперь уже Аран не дал ей договорить. Остановившись почти посреди дороги, он вышел, кивнул одному из охранников из второй машины и кинул ему ключи, едва тот приблизился. Затем Аран обошёл автомобиль и открыл дверь пассажира, ожидая, когда выйдет его госпожа, но та нарочито отвернулась, делая вид, что не замечает его.

– Прости, – наконец, выдохнул Аран. – Ты просила, и я обещал…

Часть 2 (87): Сопровождение

– Прости, – наконец, выдохнул Аран. – Ты просила, и я обещал…

– И ты прости, – во второй раз перебила его Ромина.

Она поспешно вложила руку в его ладонь и вышла из машины.

Аран подвёл её к ожидающим его госпожу девушкам, и, после короткого приветствия, те зашли в кафе.

– Бр-р-р, – Лилит потерла ладони, – никак не смирюсь с тем, что уже так холодно.

– Действительно, – Хэмми сняла свое пальто и кивнула помогавшему ей раздеться рабу-официанту. – В этом году осень суровее обычного.

– Ну как ты? – Лилит осторожно положила ладони на округлившийся животик Ромины. – Ешь и спишь, счастливчик?

Хэмми не смогла сдержать улыбку, но тут же жестом указала другому рабу на верхнюю одежду Ромины и утянула обеих девушек к столику.

– Почему Аран на улице? – спросила Лилит.

Ромина обернулась на намокающее от внезапно начавшегося осеннего дождя окно, и Аран, уловив её взгляд, шагнул за припаркованный рядом автомобиль.

– Курит, – выдохнула она, снова оборачиваясь к девушкам. – Прячется, как подросток, но курит с каждым днем все больше и больше.

– Вот дурашка, – Лилит закатила глаза. – Закажите мне чёрный кофе, – вставая попросила она. – И чёрный – значит чёрный, – она обратилась конкретно к Хэмми, – а не разбавленное пойло.

– Ты куда? – удивилась Ромина.

– В туалет, – Лилит успокаивающе коснулась её плеча. – Я на минутку…

Хэмми проводила её взглядом, покачала головой и тяжело вздохнула.

– Как она? – Ромина потянулась за стоявшем на столе меню.

– Учишься читать по-консулатски? – спросила Хэмми.

– По слогам делаю это уже вполне сносно, – похвалилась Ромина, но тут же вернулась к прежнему вопросу. – Она сильно похудела.

– Живёт на одном кофе, – выдохнула Хэмми. – Почти не ест. Почти не спит. Ночами напролёт шьёт и шьёт столько, что я не успеваю кроить.

Ромина тяжело вздохнула и выпустила меню из рук.

– Уговори её хоть немного поесть, – попросила Хэмми. – Она так скоро не выдержит.

– Прошло уже больше двух месяцев, – Ромина кивнула официанту, и он направился к их столу. – Я думала, она хотя бы попробует начать жить без него.

– Возможно, если бы она знала причину, – Хэмми тоже взяла меню и пробежалась по нему глазами. – В глубине души она никак не может поверить во внезапно вспыхнувшие чувства между ним и той девушкой.

– Я в них тоже не верю, – согласилась Ромина. – Я видела Саргона влюбленным и любящим, а с Араминой он ведёт себя совсем по-другому.

– Ну как там мой кофе? – голос вернувшей Лилит заставил девушек сменить тему.

– Я хочу суп! – твёрдо проговорила Ромина. – Точнее, не хочу, но мне его, вроде как, надо. А раз мучаюсь я, а вы мои подруги… – она многозначительно посмотрела на Лилит.

– То мы просто обязаны тебя поддержать, – тут же закончила за неё Хэмми.

Лилит с прищуром посмотрела сначала на одну девушку, потом на вторую, но в итоге перевела взгляд на все ещё ожидавшего заказ раба и сдалась:

– Три сезонных супа и один причернейший кофе, – произнесла она.

– И свежий хлеб, – добавила Хэмми.

– Такой, чтоб хрустел и пах так, словно его только что из печи достали, – завершила заказ Ромина.

Раб-официант кивнул и тут же удалился, а девушки вернулись к своим разговорам. Иногда они шутили и смеялись, а иногда обсуждали что-то серьёзное и важное, но каждая из них старательно избегала даже малейшего намёка на личное.

– Госпожа, – голос Арана прозвучал над головой Ромины, – прошу прощения, но уже почти одиннадцать…

– Ты прав, – Ромина с тоской посмотрела на подруг. – Давайте, мы хотя бы вас подвезём?

Хэмми вопросительно посмотрела на Лилит, но та сложила ладони в просьбе.

– Я обещала этой неугомонной, что если дождя не будет, то на обратном пути мы прогуляемся, а дождь закончился…

– Все было не так, – живо перебила её Лилит. – Я просила пройтись, когда мы должны были только прийти сюда, но кое-кто дважды переодевался, чтобы… – Лилит запнулась. – В общем, мы едва не опоздали. Поэтому, чтобы откупиться, Хэмми пообещала мне, что мы прогуляемся по дороге обратно.

– Ладно, – сдалась Ромина и оглянулась на Арана. – Ты бы мог попросить счёт и…

– Он уже оплачен, – произнёс молодой офицер.

– Провидение! – томно потянула Лилит. – Не будь он так привязан к Ромине…

– Только обещаешь, – усмехнулся Аран, отодвигая стул, чтобы Ромина встала.

– Все знают, что ты однолюб, – не сдавалась Лилит, – и никого, кроме своей драгоценной госпожи, не видишь.

– Такова моя участь, – Аран изобразил тяжелый вздох, от чего словил недобрый взгляд Ромины.

Девушки окончательно попрощались, и Хэмми проводила Ромину и его телохранителя долгим взглядом.

– Ты ничего о нем не спросила, – проговорила она, когда Лилит поднялась со своего места.

– Разве в этом есть смысл? – улыбнулась та. – Случись что плохое, я бы уже узнала, – она надела пальто, которое ей подал раб-официант. – Хотя, даже если и так, – она подождала, пока Хэмми наденет свою верхнюю одежду и взяла ее под руку, увлекая за собой на улицу, – о нем есть кому позаботиться.

Хэмми кивнула и сжала ее ладонь в своей.

– Прости, – тихо проговорила она. – Я не должна была об этом заговаривать. Это слишком бестактно с моей стороны.

– Это нормально, Хэмми, – Лилит улыбнулась. – Ты просто за меня беспокоишься. На твоём месте я бы поступила так же.

Хэмми благодарно кивнула.

– Давай поторопимся, – попросила Лилит. – Кажется, дождик решил сопроводить нас и на обратном пути.

Хэмми улыбнулась шутке подруги, и они ускорили шаг. Девушки почти дошли до дома швеи, когда их нагнали сразу несколько мужских голосов.

– Такие милые барышни, да и без сопровождения!

– Так, а мы зачем?

– Конечно же, сопроводим!

Сбивчивость речи и ее тон явно свидетельствовали о том, что говорящие были нетрезвы.

– Пойдем быстрее, – Хэмми буквально вцепилась в руку Лилит, и девушки ускорили шаг.

– Куда же вы, милые!

Раздававшиеся за спиной шаги тоже ускорились и через несколько секунд один из мужчин преградил им путь.

– Милашкам нужен зонт! – проговорил второй, нагоняя товарища и вставая за спиной Хэмми и Лилит.

– Нам нужно, чтобы вы дали нам дорогу! – Лилит буквально кожей почувствовала, как Хэмми накрывает волна паники.

– Да зачем им зонтик, – рассмеялся второй. – Ведь совсем скоро им все равно придется намокнуть, – он скабрезно усмехнулся. – Под нами.

Лилит сжала ладонь Хэмми и потянула ее за собой, пытаясь обойти пьяного бугая.

– Эй-эй-эй, не так быстро, – он остановил ее, схватив за плечо. – Не видишь, твоя подруга согласна. Осталось только тебя уломать… Ну или поломать, – он глупо рассмеялся. – Решать тебе…

– Пропусти! – Лилит вскинула голову, глядя ему прямо в глаза.

– Эй, постой! – второй обошел девушек и тоже встал перед ними. – А я тебя знаю! Точно знаю! Видел в борделе. Так, а что ты ломаешься?

Лилит сверкнула глазами, но промолчала.

– Точно! – первый отпустил плево Лилит и ударил одной своей ладонью по второй. – Это ж было в том борделе в центре, где у нас ни на одну денег не хватило. А тут смотри, сразу две, да и бесплатно!

– Пошел вон! – Лилит снова потянула подругу в попытке обойти тех, кто преградил ей путь.

– Ну уж нет, – теперь уже второй схватил за руку на этот раз Хэмми. – Вы обе пойдете с нами и не уйдете, пока мы вас не отпустим.

– Милая? – удивленный мужской голос раздался за спинами пьянчуг.

Они оба обернулись, увидев перед собой рослого, крепко сложенного офицера высшего ранга, а за ним еще двоих офицеров младшего звания.

– Какие-то проблемы? – он посмотрел на Лилит, явно обращаясь к ней.

– Понятия не имею, – тут же нашлась она. – Кажется, эти двое горят желанием кого-то проводить.

– Ну так может проводите меня и моих товарищей? – офицер много значительно поднял брови, будто действительно делая им такое предложение.

Двое нетрезвых мужчин обернулись назад, прикидывая расстановку сил в грядущей драке.

– А тебе больше всех надо? – второй, видимо будучи более подвержен действию алкоголя, сделал шаг вперед, но первый удержал его за рукав.

– Конечно, – спокойно кивнул офицер. – Хочу убедиться, что если в другой раз вы решитесь сопроводить мою супругу, ее подругу или кого-то еще, вы будете в состоянии хотя бы устоять на ногах, отвечая на свои навязчивые услуги.

– Супругу? – с удивлением спросил первый.

– Супругу! – кивнул офицер. – И если вы уберетесь отсюда прямо сейчас, я окажу вам милость, сделав вид, что не услышал, как вы спутали ее с какой-то там бордельной девкой. Пошли, – офицер приблизился и буквально выдохнул в лицо стоявшему ближе второму – вон отсюда!

Второй покачнулся, намереваясь податься вперед, но более трезвый первый, снова потянул его за рукав, увлекая за собой и уводя на другую сторону улицы.

– Да я бы его… Да если бы не ты, он бы… Да я бы…

Голоса начали по-тихоньку стихать, а Хэмми, словно только сбросив оцепенение, шагнула к Лилит, прижалась лицом к ее плечу и ее плечи затряслись в рыданиях.

– Прошу прощения, – Лилит подняла глаза на офицера. – Моя подруга очень испугалась.

– Могу ее понять, – мужчина кивнул. – Такие встречи явно не из приятных.

– Я безумно вам благодарна, – Лилит обняла Хэмми, пытаясь хоть как-то ее успокоить.

– Наш автомобиль неподалеку, – произнес он. – Если хотите…

– Мы живем всего в паре минут отсюда, – Лилит отрицательно покачала головой.

– Тогда позвольте мне и моим ребятам вас проводить, – проговорил офицер, отступая в сторону и позволяя девушкам пройти вперед. – И только не говорите, что не хотите нас утрудить. Намного больше меня утрудит бессонница, которой я буду страдать, думая о том, что с вами обеим могло что-то случится.

Лилит благодарно улыбнулась и, разомкнув объятия и взяв Хэмми за руку, шагнула вперед.

Остаток пути они прошли в полной тишине, и только дойдя до калитки палисадника, Хэмми, наконец, подняла голову и поблагодарила своих спасителя.

– Думаю, это долг любого добропорядочного офицера, – проговорил он и, прижав кулак к сердцу, развернулся на пятках и направился за угол.

Младшие офицеры последовали за ним.

– Не снимать наблюдения с дома, – проговорил он, когда они отошли на достаточное расстояние. – Но на глаза не попадаться. Теперь они знают вас в лицо, а значит, надо быть еще осторожнее.

– Вы уезжаете? – спросил один из младших.

– Отчитаюсь и вернусь, – заводя автомобиль, проговорил старший. – Думаю, это займет не больше полутора часов. Ближе к часу ночи вас сменят.

Младшие отдали честь, и старший нажал на педаль газа. Дорога до пункта назначения заняла около сорока минут, и когда он въехал на территорию виллы, ворота перед ним распахнулись почти мгновенно.

– Хозяин в кабинете, – проговорил встретивший его на ступеньках раб. – Ему передали, что вы заехали, и он вас ожидает.

Старший офицер кивнул и прошел вслед за рабом, который провел его по коридору и распахнул перед ним дверь.

– Спасибо, – проговорил хозяин дома. – Чай? Что-то покрепче? – он посмотрел на офицера, но тот лишь отрицательно покачал головой.

Часть 3 (88): Милосердие

– Отчитаюсь и вернусь, – заводя автомобиль, проговорил старший. – Думаю, это займет не больше полутора часов. Ближе к часу ночи вас сменят.

Младшие отдали честь, и старший нажал на педаль газа. Дорога до пункта назначения заняла около сорока минут, и когда он въехал на территорию виллы, ворота перед ним распахнулись почти мгновенно.

– Хозяин в кабинете, – проговорил встретивший его на ступеньках раб. – Ему передали, что вы заехали, и он вас ожидает.

Старший офицер кивнул и прошел вслед за рабом, который провел его по коридору и распахнул перед ним дверь.

– Спасибо, – проговорил хозяин дома. – Чай? Что-то покрепче? – он посмотрел на офицера, но тот лишь отрицательно покачал головой. – Ты свободен, – Саргон снова обратился к Шумуну.

Раб кивнул и закрыл за собой дверь.

Саргон жестом пригласил офицера сесть и склонил голову в ожидании отчета. Старший офицер едва закончил, как Саргон уже вскочил со своего места и начал мерять комнату большими нервными шагами.

– Думаешь, это кто-то из них? – наконец, спросил он.

– Думаю, нет, – офицер покачал головой. – Просто двое пьяниц, посчитавших себя львами на охоте за самками.

– Уверен? – Саргон с надеждой посмотрел на своего собеседника.

– Присягать не буду, – усмехнулся тот, – но очень на это похоже. Как бы там ни было, я оставил с ними двух надежных ребят, а ночью сменю их на новых, чтобы не уставали и глаз оставался «свежим».

– Спасибо, – Саргон подошел к офицеру и похлопал того по плечу. – Я тебе должен.

– Ты неплохо это оплачиваешь, – усмехнулся тот, поднимаясь на ноги. – Не думаю, что разговор о долгах тут уместен.

– Как бы там ни было, – усмехнулся Саргон, – с ее головы не должен упасть ни один волос.

– Помню, – кивнул офицер. – Я поеду, проверю, как там ребята, и организую им смену.

– Конечно! – кивнул Саргон. – Шумун! – раб появился на пороге почти сразу же. – Проводи гостя…

Раб кивнул и пропустил офицера вперёд. Когда он вернулся, чтобы сообщить Саргон, что его ужин остыл уже после четвёртого подогревания, то застал того почти выбегающим из кабинета.

Инстинктивно Шумун последовал за тем, кого считал своим новым хозяином.

– Ты проводил его через чёрный ход? – Саргон поднимался по лестнице через ступеньку.

– Да, – Шумун кивнул, хотя и шёл позади Саргона.

– Видимо поэтому и разминулся, – Саргон буквально влетел в свою спальню и распахнул платяной шкаф.

Полевая форма без знаков отличия полетела на кровать, и он начал быстро раздеваться.

– Ботинки, – кивнул Шумуну Саргон, и тот тут же выудил обувь из нижней полки. – Меня срочно вызвали в Консулат.

– Господин Априм? – осторожно поинтересовался Шумун.

– В Верховный, – Саргон начал надевать форменные брюки. – Посыльный сказал прибыть немедленно.

– Возможно, что-то по делаем Агентства, – Шумун видел, как сильно Саргон нервничает, и пытался хоть как-то его успокоить.

– В полночь? – Саргон тяжело вздохнул.

Накинув на плечи куртку, он вышел из комнаты.

Молодой раб едва расслышал пророненное на ходу «Проведение, лишь бы он был жив» и тенью последовал за Саргоном.

– Хотите, я отвезу? – спросил он, когда они дошли до автомобиля.

Саргон молча подбросил ключи, и Шумун поймал их в воздухе. Спустя несколько секунд военный внедорожник выехал за территорию виллы и направился в центр столицы.

Ночной город встретил их полупустыми дорогами, и до Верховного Консулата они доехали довольно быстро.

Миновав несколько контроль-пропускных пунктов, автомобиль, наконец, въехал на территорию Верховного Консулата, и Саргон выскочил из него раньше, чем Шумун окончательно затормозил.

– Господин Верховный Консул примет вас в личном кабинете, – безупречно выглядящий адъютант встретил Саргона прямо на ступеньках крыльца. – Следуйте за мной.

Поднявшись на нужный этаж, адъютант знаком дал понять, что Саргону необходимо подождать тут, и, постучав в массивную деревянную дверь и получив разрешение войти, скрылся в кабинете. Однако вернулся он почти тут, так же знаком веля следовать за ним.

Просторный и тёмный кабинет освещался единственной стоящей на рабочем столе лампой. Верховный Консул отодвинул документы, над которыми работал, и поднял голову, окидывая вошедших усталым, но внимательным взглядом. Саргон вытянулся в струнку и прижал кулак к сердцу.

– Спасибо, – Верховный Консул кивнул сопровождавшему гостя молодому офицеру. – Ты свободен. Пожалуйста, проверь, поела ли кошка, и ты свободен до утра.

– У вас есть какие-то поправки к завтрашнему расписанию? – уточнил тот.

– Нет, – Консул оперся ладонями о стол и поднялся. – Меня все устраивает.

– С добром оставайтесь, – произнес адъютант и, прижав кулак к сердцу, покинул кабинет.

– Добрый вечер, Саргон! – Верховный Консул кивнул своему гостю, давая понять, что тот может убрать руку от груди.

Хозяин кабинета прошёл к окну и, отодвинув шторы, распахнул окно, впуская в помещение октябрьскую прохладу.

– Тебе не холодно? – он обернулся к Саргону.

– Нет, господин Верховный Консула, – Саргон был удивлён тем, как с ним общаются.

– Кажется, мы с тобой встречаемся впервые, – Консул отошёл от окна и опустился в одно из стоявшие рядом кресел. – Садись.

– Мы виделись на банкете, – напомнил Саргон, садясь напротив.

– Я имею ввиду наедине, – пояснил Верховный Консул. – С твоим братом я встречался дважды. Однажды в присутствии Априма, ещё один раз с глазу на глаз.

Саргон опустился на предложенное ему место.

– Я говорил с твоей напарницей, – Верховный Консул усмехнулся. – Хотел назначить вам аудиенцию в самое ближайшее время, однако… – Консул откинулся в кресле и на мгновение устало прикрыл веки. – Говорить мы будем не об Агентстве и не о рабах. Я вызвал тебя из-за брата…

– Проведение, – прошептал Саргон.

В глазах у него потемнело, и он вцепился руками в кожаную обивку.

– Ох, Саргон, Проведение, – усталость мгновенно покинула Верховного Консула, и он подскочил на ноги.

Саргон был так ошарашен тем, что услышал, что просто не осознал того, что должен был тут же следом подняться на ноги сам. Через мгновение Консул подал Саргону стакан воды и снова сел напротив.

– Военный Комендант жив и здоров… относительно, конечно, – Консул недовольно скривил губы, – но здоров…

– Что с ним? – по тому, как стакан застучал о зубы, Саргон понял, как сильно дрожат его руки.

– Этот разговор носит сугубо частный характер, – Консул снова откинулся на спинку кресла, – и должен остаться между нами.

В ответ Саргон смог только кивнуть.

– Мои предположения крайне неприятны, но, – Верховный Консул тяжело вздохнул, – опасаюсь, что совсем скоро «славный Командир Джераб» превратится в «бесславного бывшего Военного Коменданта».

Саргон отложил пустой стакан на стоявший сбоку от его кресла столик и с удивлением посмотрел на своего собеседника.

– Твой брат пьёт столько, что его счета за алкоголь скоро превысят чеки за свадебные браслеты, легенды о которых дошли даже до Консулата.

Саргон тяжело вздохнул и опустил голову.

– Этот разговор – твой шанс помочь брату до того, как это станет проблемой Априма, – Верховный Консул поднялся на ноги, давая понять, что аудиенция окончена. – И если тебе я предлагаю эту ситуацию решить, то от Априма буду требовать её искоренения.

– Я вряд ли смогу выразить вам всю мою благодарность, – Саргон тоже поднялся на ноги, – за этот шанс. Я сделаю все, что в моих силах, господин Верховный Консул.

Он прижал кулак в сердцу и, получив в ответ кивок, направился к двери.

В этот раз в приёмной не было никого, кроме охраны, и Саргон быстро сбежал на первый этаж, а затем вышел на улицу.

– Все в порядке?

Саргон оглянулся и увидел рядом Шумуна. Охрана Верховного Консулата отогнал их автомобиль в гостевой гараж, но беспокоившийся за Саргона раб решил дождаться хозяина прямо у порога. Только сейчас Саргон заметил, что Шумун выбежал за ним, не успев захватить верхнюю одежду, и теперь тер замерзшие ладони друг об друга.

– Вот слов нет, – Саргон резко стянул с себя куртку и кинул её удивлённому Шумуну. – Заболеешь, велю высечь!

Шумун улыбнулся и просунул замерзшие руки в рукава.

– Пошли, – Саргон кивнул в сторону. – Заберём машину сами.

Глава «Хиви» сделал первый шаг, и раб последовал за ним.

– Твой хозяин пил каждый день? – спросил Саргон, когда им вернули внедорожник и, в этот раз, сам садясь за руль.

– Вы пили каждый день? – Шумун подался вперёд, с интересом заглядывая в лицо Саргон.

– Ла-адно, – потянул тот. – Твой бывший, – он специально сделал ударение на последнем слове, – хозяин пил каждый день?

Шумун откинулся назад и ненадолго замолчал.

– Да, – наконец, проговорил раб. – До дезертирства его отец иногда отлавливал господина и отвозил в какие-то лечебницы. Там его привязывали к кровати и ставили какие-то капельницы, и тогда он почти все время спал. Но стоило ему только выйти, как мы тут же отправлялись в ближайший бар.

– И он никогда не пытался бросить? – Саргон выехал за пределы территории Консулата.

– Сам? – Шумун задумался. – Пару раз…

– Ты пытался ему помочь? – после поворота Саргон ослабила хватку, и руль закрутился в обратную сторону в стремлении вернуть себе прежнее положение.

– Я был рядом с ним в его худшие дни, – глухо ответил раб. – Смывал с него рвоту, мыл его и кормил в ложечки. В такие моменты он был даже по-своему добр… Но стоил ему только прийти в себя… Хотя сейчас я считаю его даже милосердным.

– Милосердным? – Саргон резко ударил по тормозам и обернулся на раба

Часть 4 (89): Бессмысленность

– Твой хозяин пил каждый день? – спросил Саргон, когда им вернули внедорожник и, в этот раз, сам садясь за руль.

– Вы пили каждый день? – Шумун подался вперёд, с интересом заглядывая в лицо Саргон.

– Ла-адно, – потянул тот. – Твой бывший, – он специально сделал ударение на последнем слове, – хозяин пил каждый день?

Шумун откинулся назад и ненадолго замолчал.

– Да, – наконец, проговорил раб. – До дезертирства его отец иногда отлавливал господина и отвозил в какие-то лечебницы. Там его привязывали к кровати и ставили какие-то капельницы, и тогда он почти все время спал. Но стоило ему только выйти, как мы тут же отправлялись в ближайший бар.

– И он никогда не пытался бросить? – Саргон выехал за пределы территории Консулата.

– Сам? – Шумун задумался. – Пару раз…

– Ты пытался ему помочь? – после поворота Саргон ослабила хватку, и руль закрутился в обратную сторону в стремлении вернуть себе прежнее положение.

– Я был рядом с ним в его худшие дни, – глухо ответил раб. – Смывал с него рвоту, мыл его и кормил в ложечки. В такие моменты он был даже по-своему добр… Но стоил ему только прийти в себя… Хотя сейчас я считаю его даже милосердным.

– Милосердным? – Саргон резко ударил по тормозам и обернулся на раба.

– Иногда я помогаю Ияри вести учёт вновь доставленных рабов, – ответил Шумун, пряча взгляд. – За это время я увидел и услышал столько, что думаю, что мне ещё повезло.

– М-да уж, – Саргон стало неловко за свой порыв, и он прекратил расспросы.

Когда они въехали на территорию виллы, Саргон сразу же увидел припаркованный у крыльца автомобиль Военного Консула.

– Настолько любопытен, что даже до утра не дотерпел, – вздохнул хозяин дома, останавливаясь за машиной Априма.

– Отогнать в гараж? – спросил Шумун, следуя за новым хозяином.

Саргон снова молча подбросил ключи в воздух, и Шумун тут же их поймал.

Взбежав по ступенькам, Саргон направился в гостиную, но, вопреки ожиданиям, вместо Априма первой увидел бледную и встревоженную Ромину, а лишь затем заметил за её спиной сидящего в кресле Военного Консула.

– Что случилось? – Вторая Сестра не дала Саргону даже шанса на обдумывание ответа.

– Ничего, – растерянно ответил он. – Мне сказали, ты вернулась с ужина и легла спать. А что случилось?

– Кажется, я напугал госпожу, – Априм отложил чашку с чаем, поднялся со своего места и приблизился к ним. – Я приехал обсудить вопрос заказа для «Хиви», мне сказали, что ты куда-то срочно уехал, а госпожа, услышав мой приезд, забеспокоилась о супруге.

– А что с Джерабом? – Саргон приложил все усилия, чтобы изобразить удивление.

– Последнее донесение я получал вчера, – пожал плечами Априм. – Все было в порядке. Продолжаются работы по укреплению позиций, сан.часть, наконец, обустроилась и перешла в нормальный режим работы, связисты тоже подтянулись, скоро надобность в посыльных, скорее всего тоже отпадёт. Джераб создал резерв продовольствия для переходящих и временно пребывающих на подконтрольной ему территории рабов. Он, конечно, работает на износ, но в остальном, не вижу никаких проблем.

– Зачем ты ездил к Верховному? – Ромина хотела верить Априму, но в глубине души все равно роились сомнения.

– Он вызвал, – Саргон прошёл в глубину комнаты и сел, пытаясь вести себя как можно более непринуждённо. – И да, мы разговаривали о Джерабе. Верховный Консул дал несколько распоряжений по перемещаемым рабам, чтобы ускорить процесс их передачи Агентству.

Саргон окинул Ромину взглядом.

– Мне не нравится твоя бедность, – проговорил он, наконец. – Я велю вызвать тебе доктора. Шумун! Шумун, ты уже вернулся?

Раб буквально материализовался на пороге, но Ромина уже успела возразить.

– Я просто не выспалась, – она сделал шаг в сторону двери. – Я прошу прощения, но мне лучше подняться к себе. Доброй ночи, Консул. Доброй ночи, Второй Брат.

– Если к утру румянец не вернётся к твоему лицу, я все равно его вызову – вместо прощания произнёс Саргон.

– Добрых снов, – ответил Априм, и Ромина скрылась за дверью.

– Фу-ух, – Саргон выдохнул, сгорбился и потёр переносицу.

– Ещё чуть-чуть, и она бы меня раскусила! – Априм тяжело опустился в кресло. – Я прибью твоего братца.

– Могли и утра дождаться, – недовольно буркнул Саргон. – Ничего такого, чего бы вы не знали, Верховный Консул мне не сказал.

– Я просто не понимаю, что делать! – вздохнул Априм. – Я к нему ездил: уговаривал, подкупал, умолял, угрожал – ему плевать. Пьёт, как Канцелярский дезертир.

Саргон машинально бросил взгляд на Шумуна, но тот смотрел себе под ноги, не поднимая глаз.

– Я сейчас не могу все бросить и мчаться туда, – Саргон сцепил ладони на затылке и потёр голову. – У меня завтра…

– Значит, надо тащить его сюда, – перебив собеседника, Априм поднялся на ноги. – И я за ним не поеду. Надоело! Привези его в столицу хоть силком. Дальше разберёмся.

– Она не должна увидеть его таким, – Саргон поднялся вслед за гостем.

– Пусть не пьёт, как скотина, так и не увидит, – Априм направился к двери. – Если она ему дорога, что ж он так стремится сдохнуть?

– Поэтому и стремится, – не слышно произнёс Саргон.

– Провожать не надо, – через плечо бросил Априм. – У тебя два дня, чтобы притащить его задницу в мой кабинет. Иначе я сам сдеру с него все знаки отличия, и отправлю инструктором в Школу. Рисковать своей карьерой ради пьянчужки я не собираюсь!

Проводив Военного Консула долгим взглядом, Саргон снова рухнул в кресло.

– Я поеду, – голос Шумуна прозвучал на удивление чётко и громко. – Посмотрю, в каком он состоянии, и, в зависимости от этого, придумаю повод, чтобы его привезти.

– А ты справишься? – Саргон посмотрел на раба одновременно с надеждой и сомнением.

– Я что-нибудь придумаю, – пообещал Шумун.

Саргон хранил молчание ещё почти минуту, а затем поднялся на ноги.

– Я буду тебе обязан, – произнёс он, приблизившись и похлопал Шумуна по плечу.

– Тогда выпишите мне пропуск, – ответил тот. – Я выеду сразу же, как он будет готов. Заеду на минуту в одно место, а затем сразу к границе.

Саргон снова благодарно кивнул и ушёл в кабинет, вернувшись спустя несколько минут с разрешением на отъезд и пропуском для автомобиля.

Забрав документы, Шумун тут же покинул дом и, сев в автомобиль, выехал за предел виллы.

Проехав несколько километров, он свернул на небольшую улочку и остановился около хорошо знакомого ему дома. Перешагнув заборчик маленького палисадника, Шумун проигнорировал входную дверь и приблизился к окну одной из спален, но прежде, чем он успел постучаться, оно распахнулось и удивлённый женский голос проговорил:

– Что ты делаешь тут в такой час?

– Я уезжаю, – улыбнулся раб. – По делам хозяина. Меня не будет пару дней. Не хотел, чтобы ты волновалась или подумала.., – Шумун осекся.

– Подумала что? – спросила Хэмми.

– Да ничего, – отмахнулся Шумун. – Просто… Не беспокойся, если вдруг я не буду приходить несколько дней.

– С чего мне беспокоиться? – Хэмми хитро улыбнулась, что выдавало, что она прекрасно все понимала.

– Короче, доброй ночи, – Шумун уже изрядно сам на себя сердился.

– Доброго пути! – ответила Хэмми, как можно мягче.

– С добром оставайся! – кивнул Шумун и направился обратно к автомобилю.

Он слышал, что Хэмми не закрыла окно, а значит все ещё провожала его взглядом, и от этого на душе стало как теплее.

Шумун снова завёл автомобиль и отъехал, стараясь создавать как можно меньше шума. Дорога заняла несколько часов, и он добрался до виллы Военного Коменданта, когда солнце поднялось уже достаточно высоко. Однако едва он зашёл в кабинет к Джерабу, как почти снова погрузился в полумрак.

Темные плотные шторы, которые тот велел держать плотно задернутыми, все же немного разошлись, и теперь в узкий просвет между ними пробивался режущий глаз яркий луч осеннего солнца, в котором танцевали свой причудливый танец полупрозрачные пылинки.

– Господин, – несмело произнес Шумун. – Я приехал по поручению хозяина Саргона.

– Саргон заделался хозяином? – усмехнулся почему-то совершенно не удивившийся этому визит Джераб.

– Я спросил у Ашура, – Шумун предпочёл не отвечать на вопрос. – Он сказал, что вы уже пару дней, как ничего не ели. Поешьте хоть немного.

Не удостоив раба даже взглядом, Джераб протянул в его сторону руку с опустевшим бокалом. Шумун замер, и с опаской оглянулся на стол, на котором стояла пустая бутылка.

– И долго мне ждать?! – голос Джераба прорезал тишину.

– Виски за-закончилось, – заикаясь, ответил раб.

– Закончился, – поправил его Джераб, горько усмехаясь, но так и не одарив его взглядом и продолжая держать руку протянутой. – Я ведь только позавчера купил несколько бутылок. Принеси новую.

– Ашур сказал мне, что новый заказ приходил пять дней назад, господин, – еще тише проговорил Шумун. – И вы уже все выпили. Эта была последней.

– Ты сдурел? – Джераб отбросил бокал на мягкий ковер и резким движением поднялся с кресла, но голова закружилась и не упасть ему помогло лишь то, что Шумун подхватил его под руку. Удержать обмякшее тело Коменданта раб не смог, но он помог Джерабу осторожно опуститься на пол.

– Вам надо поесть! – уже настойчиво повторил Шумун. – Кто-нибудь с кухни принесет вам суп, и…

– В Пламя! – тихо отмахнулся Джераб. – В этом нет никакого смысла…

– В чем, господин? – Шумун все еще придерживал Джераба, чтобы тот не завалился на бок.

– Ни в чем, Шумун, – Джераб усилием воли поднял голову и улыбнулся рабу. – Как оказалось, ни в чем.

Джераб снова опустил взгляд и усмехнулся.

– Раньше мне казалось… казалось, что все это не обо мне… Я не… Я не понимал тебя, Хэмми, ту девушку.., – он неопределённо кивнул в сторону, от чего голова его окончательно закружилась. Джераб качнулся в сторону и вцепился в руку едва удержавшего его Шумуна. – Я не понимал вас… Не понимал, какой смысл в том, что вы живёте… живёте… Ради чего?

Джераб пьяно рассмеялся.

– А теперь посмотри… – слова путались, и Джераб никак не мог объяснить свою мысль. – Посмотри на меня… Я сам… Для чего я? Ради чего живу?

– У вас будет ребенок, господин, – Шумун дотянулся до кресла и подтянул его одной рукой. – Вы станете отличным отцом, – раб облокотил тело Джераба о боковину кресла..

– Я боюсь, – вдруг тихо произнес Джераб. – До ужаса боюсь оказаться ненужным еще и ему…

– Шум… – голос Юнана замер на пороге.

Окинув взглядом Военного Коменданта, он с удивлением посмотрела на раба.

– Велите, пожалуйста, принести суп, – поднимаясь с пола, произнес Шумун. – И…

Договорить он не успел. Джераб закашлялся, а затем его стошнило.

Когда спустя четверть часа Шумун и Ашур дотащили почти бесчувственного Военного Коменданта в его спальню, тот отключился едва его голова коснулась подушки, а к полуночи, пришедший навестить его раб обнаружил Джераба метавшимся в бреду.

Часть 5 (90): Инспекция

– А теперь посмотри… – слова путались, и Джераб никак не мог объяснить свою мысль. – Посмотри на меня… Я сам… Для чего я? Ради чего живу?

– У вас будет ребенок, господин, – Шумун дотянулся до кресла и, продолжая поддерживать Джераба одной рукой, другой подтянул его ближе . – Вы станете отличным отцом, – раб облокотил тело Джераба о боковину кресла.

– Я боюсь, – вдруг тихо произнес Джераб. – До ужаса боюсь оказаться ненужным еще и ему…

– Шум… – голос Юнана замер на пороге.

Окинув взглядом Военного Коменданта, он с удивлением посмотрела на раба.

– Велите, пожалуйста, принести суп, – поднимаясь с пола, произнес раб. – И…

Договорить он не успел. Джераб закашлялся, а затем его стошнило.

Когда спустя четверть часа Шумун и Ашур дотащили почти бесчувственного Военного Коменданта в его спальню, тот отключился, едва его голова коснулась подушки, а к полуночи, пришедший навестить его раб обнаружил Джераба метавшимся в бреду.

Шумун ухаживал за Комендантом всю ночь, пытаясь хоть как-то облегчить его состояние. Он раздел Джераба, накрыл лёгким одеялом и постоянно менял влажные повязки на лбу. Однако, едва только Джераб пришёл в себя и Шумун собирался попросить для него завтрак, как к вилле подъехало сразу несколько автомобилей Инспекции.

– Что там такое? – Джераб отбросил покрывало и, обернув его вокруг бёдер, хотел было подойти к окну, но едва сделал пару шагов, как в комнату без стука вошли два человека, вставшие по разные стороны от дверного проёма, а за ними вальяжно зашёл тот, кого Джераб надеялся увидеть меньше всего.

– О-ох, – Ахрун бросил на Джераба многозначительный взгляд. – А ведь я был готов посмотрить, что ты исключительно по женщинам.

– Так и есть, – Джераб отбросил покрывало и, как и был голым, прошёл в ванную. – Но если ты все же решился, могу сделать для тебя исключение. Признайся, – голова Джераба высунулась из-за двери санузла, – у тебя течка, и поэтому ты сюда примчался?

– Одевайся! – краткость фразы не смогла скрыть злость в голосе Ахруна. – Жду внизу!

– А чего одеваться, если…

Но Джераб не договорил, так как дверь за Ахруном и его телохранителями захлопнулась.

– Я все исправлю, – звук льющейся воды дал понять, что Джераб встал под душ.

– Исправите что, господин? – Шумун подошёл к шкафу и начал перебирать вешалки, чтобы выбрать Джерабу одежду.

– Они увидели тут тебя и голого меня, – звук воды прекратился. – Я не собираюсь с ним объясняться, – на этот раз Джераб обернулся бедра в полотенце, – но если кто-то из его людей к тебе полезет, смело шли его целиком туда, где он планировал побывать частично.

Джераб взял из рук Шумуна одежду и благодарно кивнул.

– Вели накрывать завтрак. Не знаешь, что у нас?

– Кажется, пирожки с капустой, – Шумун вспомнил, как утром к Коменданту заходили ребята с кухни, но он не позволил им разбудить господина.

– С каких пор они решили, что я козёл? – обречённо вздохнул Джераб. – Кстати, так и не спросил, как ты тут оказался?

– Ваш брат прислал, – ответил Шумун. – Вам надо в столицу.

– Что-то с Роминой? – Джераб резко обернулся и вперился в Шумуна взглядом, в котором хоть и на мгновение, но промелькнула легко угадываемый ужас. – Ну то есть… с ребёнком все в порядке?

– Да-да, – закивал Шумун. – Госпожа в полном порядке. Как и дитя. Господин Верховный Консул встречался с вашим братом, после чего он и господин Военный Консул решили, что вам надо приехать в столицу и решить какой-то вопрос лично. Вы должны быть в столице в течение двух дней. Мы можем выехать сегодня или завтра утром.

– Ну теперь я не смогу никуда уехать, пока это гниденыш не выпрется с моей территории, – пожал плечами Джераб.

– Как скажите, господин, – Шумун закусил губу и опустил голову.

– Говори! – Военный Комендант закончил одеваться и теперь, присев на край кровати, натягивал обувь.

– Я его не знаю, но ни разу ничего хорошего о нем не слышал, – робко проговорил Шумун.

– Подслушиваешь господские разговоры? – усмехнулся Джераб. – Знаешь, что за это бывает?

Шумун поежился, но не сдался.

– Не злите его, господин, – раб так и не поднял глаз. – По нему видно, что он так и ищет повода.

– Ищет, говоришь? – Джераб усмехнулся. – Ну так плевать… Пусть находит. Я отдал Консулату пол жизни, чтобы потом вот такая вот конторская крыса указывала мне на ошибки? Да пусть подавится.

Джераб поднялся на ноги и направился к двери.

Сбежав вниз по лестнице, он услышал шум столовых приборов.

– Ты же простишь нас? – Ахрун отсалютовал ему вилкой. – Мы голодны с дороги, и не знали точно, когда ты оторвешься от своей рабыньки.

Джераб услышал тяжёлый вздох за спиной, но оглядываться не стал.

– Хмм, – Военный Комендант прошёл вглубь комнаты. – Судя по тому, ка ты себя тут ведёшь, странно, ты не сел на моё место.

– Не уверен, кто из вас кого отлюбливает, – усмехнулся Ахрун.– Боюсь сесть на влажное.

Джераб уже открыл рот, чтобы ответить, но Шумун нарочито обошёл его и отодвинул стул во главе стола, отвлекая внимание на себя.

Джераб сжал кулаки, но заставил себя промолчать и сесть.

– Вкусно? – спросил он, глядя на то, как Ахрун потянулся за пирожком.

– Кстати, да, – закивал тот. – Люблю с капустой.

– Не удивительно, – усмехнулся Джераб, и Шумун, не удержавшись, хмыкнул, вспомнив, как Джераб с утра возмущался тем, что это еда для коз.

– Бе-есподобная выпечка, – Джераб глумился уже в открытую.

Ахрун понимал, что Военный Комендант издевается, но никак не мог понять, что же именно происходит.

– Мы выезжаем на инспекцию постов, – шумно отодвинув от себя тарелку, Ахрун поднялся на ноги.

– Я ещё не поел, – Джераб примирительно поднял руки в воздух, будто сдаваясь.

– Мне плевать, – ответил Ахрун, подходя к двери.

Поднимаясь, Джераб взял со стола один пирожок, на ходу его надкусил, но поморщился и передал его Шумуну.

– Лучше уж голодным… – буркнул он.

Джераб едва успевал за инспектором, который уже сел в один из автомобилей.

– Помнится, ты никогда не проверял прифронтовые территории, – произнёс Военный Комендант, опускаясь на заднее сидение бронированного автомобиля Инспекции. – За что такая честь?

– Когда увидел, что сюда никто не заезжал с самого дня взятия города – Ахрун довольно улыбнулся, – сразу же вызвался это сделать.

– Вызвался? – Джераб снова усмехнулся. – Или напросился?

– А почему ты так нервничаешь? – Ахрун подался вперёд и с интересом заглянул в лицо Военного Коменданта. – Выглядишь, кстати, хреново.

– На твоём фоне даже первый красавчик померкнет, – рассмеялся Джераб.

Ахрун открыл, закрыл и снова открыл рот, но так и нашёл достойного ответа.

Едва сдерживая усмешку, Джераб отвернулся к окну, мысленно моля Проведение, чтобы Ахрун побыстрее оставил его в покое, и он мог бы уже спуститься в винный погреб Зерабаббеля. Вино было не лучшим выбором, чтобы напиться так, как Джераб планировал, но в ожидании нового ящика виски пошло бы и оно.

Ахрун дотошно объезжал пост за постом, досконально фиксируя даже самые смехотворные нарушения, устранять которые в реалиях настоящих военных действий было почти невозможно.

– Ты, кстати, в курсе, что не имел право осуществлять штурм, заранее не…

– Поздно! – Джераб отмахнулся от Ахруна, как от назойливого насекомого. – Генеральный уже похвалил меня за это на камеры. А значит, к этому тебе уже не придраться.

– Ты мог угробить одну из лучших бригад и…

– Начнём с того, что она лучшая, потому что я ее таковой сделал, – Джераб начинал выходить из себя. – Да и что ты знаешь про «угробить», если твой опыт военных потерь ограничивается лишь принятием участия в торжественных поминальных мероприятиях?

– Послушай, ты..! – Ахрун шагнул вперёд, но Джераб остановил его одним взглядом.

– Понимал бы хоть что-то в реальном бою, – теперь уже Джераб приблизился к Ахруну, – не посмел бы сказать такое вслух, а тем более при моих подчиненных, – Джераб кивнул в сторону столпившихся солдат и офицеров. – Записывай, у кого тут на 3 грамма сахара меньше, а у кого на пару ботинок больше, и проваливай, чтобы я…

Шум подъезжающего автомобиля и резкий звук тормозов не дал ему договорить.

– Господин! – Шумун высунулся из водительского окна, и Джераб, даже не требуя объяснений, тут же запрыгнул во внедорожник.

– Они заперлись в кабинете, едва вы уехали, – заговорил раб. – Никого туда не впускали. Ну я и… – раб замолчал, но снова решился. – Я поглядел из сада, а они шарят по ящикам, вытаскивают документы, а трое стоят над сейфом и явно пытаются его вскрыть… Он, кстати, поехал за нами.

– Гаденыш, – Джераб обернулся на преследовавший их автомобиль Инспекции. – Если он доберётся до писем Территориального Канцлера, то проблем не оберешься.

– Господина Зерабаббеля? – с удивлением спросил Шумун.

– Да если б, – Джераб потёр переносицу. – Есть у нас свои стукач в Канцелярии, но него личность…

Шумун притормозил у дома, и Джераб, буквально выпрыгнув из автомобиля, побежал в кабинет.

– Когда я продам его в рабство, – проходя мимо Шумуна, бросил Ахрун, – тебя я вздерну на дыбе, скотина рабская. -Эй! – Ахрун побежал за скрывшимся в доме Джерабом. – Выполняя волю Инспекции…

– Пошли вон! – голос Джераба перекрыл слова Ахруна и рыком разнесся по кабинету.

– Ты не имеешь права препятствовать инспекции, – заорал за его спиной Ахрун.

– А ты не имеешь права вскрывать сейф! – Джераб обернулся и, казалось, он вот-вот разорвёт Ахруна на куски. – Если меня в чем-то подозревают, то…

–Подозревают? – Ахрун рассмеялся. – Если ты так чист, открой его сам.

– Пошёл в Пламя! – свернул глазами Джераб.

– Мне доподлинно известно, что там у тебя переписка с чиновниками Канцелярии, а так же канцемины, оборот которых на территории Консулата воспрещен. Одно это делает тебя предателем и…

– Ты кого предателем назвал, ублюдок? – остаток разума покидал Джераба.

– Ты оскорбил меня при исполнении, – лицо Ахруна расползлось в ехидной усмешке. – А ещё, ты препятствуешь представлению запрошенной информации. Таким образом, у меня есть все полномочия для твоего ареста.

– Чего? – Джераб презрительно прищурился.

– Тебе лучше сдаться самому, – усмехнулся Ахрун.

– Господин Военный Комендант?

Голос Юнана заставил Джераба взглянуть за спину Ахруна, где начали собираться его старшие офицеры.

Ему понадобилась всего секунда, чтобы понять, что если не сдастся добровольно, то его люди последуют за ним. Прихвостней Ахруна намного меньше, а значит, этих они перебью без проблем, но что делать с теми, кто придёт следом?

– Господин? – переспросил Ашур, и Джераб, опустив голову, протянул вперёд руки.

– Хор-роший мальчик, – словно хвалят собаку за успешно проделанный трюк, усмехнулся Ахрун и кивнул своим людям, чтобы те надели на Джераба наручники.

Часть 6 (91): Предложение

– Если ты так чист, открой сейф сам, – усмехнулся Ахрун.

– Пошёл в Пламя! – сверкнул глазами Джераб.

– Мне доподлинно известно, что там у тебя переписка с чиновниками Канцелярии, а так же канцемины, оборот которых на территории Консулата воспрещен. Одно это делает тебя предателем и…

– Ты кого предателем назвал, ублюдок? – под натиском гнева остаток разума покидал Джераба.

– Ты оскорбил меня при исполнении, – лицо Ахруна расползлось в ехидной усмешке. – А ещё, ты препятствуешь представлению запрошенной информации. Таким образом, у меня есть все полномочия для твоего ареста.

– Чего? – Джераб презрительно прищурился.

– Тебе лучше сдаться самому, – усмехнулся Ахрун.

– Господин Военный Комендант?

Голос Юнана заставил Джераба взглянуть за спину Ахруна, где начинали собираться его старшие офицеры.

Ему понадобилась всего секунда, чтобы понять, что если не сдастся добровольно, то его люди последуют за ним. Прихвостней Ахруна намного меньше, а значит, этих они перебью без проблем. Но что делать с теми, кто придёт следом?

– Господин? – переспросил Ашур, и Джераб, опустив голову, протянул вперёд руки.

– Хор-роший мальчик, – словно хвалят собаку за успешно проделанный трюк, усмехнулся Ахрун и кивнул своим людям, чтобы те надели на Джераба наручники.

Сам он решился подойти только после того, как услышал звук защелкивающегося металла.

– Юнан, – негромко позвал Джераб.

Несмотря на запрещающий жест Ахруна, тот приблизился к Джерабу, который успел прошептать ему что-то до того, как Ахрун буквально оттолкнул Юнана от Коменданта.

– Никаких разговоров! – прикрикнул Ахрун. – Что он тебе сказал?

– А вы дали хоть шанс это услышать? – усмехнулся Юнан.

– Договоришься у меня! – сверкнул глазами Инспектор и теперь толкнул уже Джераба, чтобы тот двинулся в сторону выхода. – Рыпнешься, надену рабские кандалы.

– Как же ты жалок, – закатил глаза Джераб. – Даже сейчас, когда думаешь, что я в твоей власти, ты все еще так сильно меня боишься.

– Вели кухне приготовить нам еды в дорогу, – игнорируя выпад Джараба, приказал Юнану Ахрун.

Несмотря на положение Коменданта, получивший приказ офицер все равно посмотрел на Джераба и двинулся с места только после его разрешающего кивка.

Войдя на кухню, Юнан наткнулся на Шумуна, который уже собирал дорожные корзины.

– Идиот велел собрать ему еду в дорогу, – проговорил Юнан.

– Этим и занимаюсь, – не отрываясь от дела, ответил Шумун.

– Шустрый ты, – Юнан потянулся в корзину, чтобы стащить один из пирожков, но Шумун тут же отодвинул ее, не давая офицеру даже дотронуться до содержимого.

– А еще Комендант сказал, чтобы ты спрятался до их отъезда, – удивленно посмотрел на раба Юнан.

– Успею, – ответил Шумун, продолжая загружать еду.

– А чего ты пирожков всего три положил? – Юнан снова окинул корзину внимательным взглядом. – Их же полно. Господин Военный Комендант, как оказалось, их не особо любит.

– Зато Идиоту они пришлись по вкусу, – ответил Шумун, накрывая корзины лоскутами ткани. – Проследите, пожалуйста, чтобы те, что с пирожками, попали именно в его машину. И мало их, чтобы съел только он один.

– Ну и где этот… – разнеслось по коридору.

– Вниз! – скомандовал Юнан, и Шумун тут же юркнул под спадавшую почти до пола скатерть, прячась под столом.

– Где раб? – двое офицеров Инспекции вошли в кухню.

– Раб? – нахмурился Юнан. – Который? Их тут каждый день десятками проходит.

– Тот, который с вашим Комендантом спит, – усмехнулся один из офицеров.

– Чего? – Юнан скривил лицо и, взяв со стола одну из корзин, кивнул на остальные. – Несите по машинам и выметывайтесь отсюда, пока мой Комендант с каждым из вас не переспал.

Он демонстративно вышел с кухни, и офицеры, забрав корзины, последовали за ним.

По голосам с улицы Юнан понял, что Ахрун уже вывел Джераба из дома.

– Шевелись! – он толкал Джераба на каждом шагу, несмотря на то, что Военный Комендант и так шел достаточно быстро.

– Пошел нахрен, – прорычал тот, доходя уже до машины.

– Скоро сам там окажешься, предатель, – огрызнулся Ахрун.

– Еще раз назовешь меня…

– И что ты мне сделаешь? – на всякий случай отступив на шаг, Ахрун кивнул, и двое его людей схватили Джераба за плечи с обеих сторон.

Джераб закрыл глаза и тяжело и шумно вздохнул. Решив, что он сдался, Ахрун снова приблизился, но именно в эту секунду Джераб резко разомкнул веки, злобно улыбнулся и через мгновение Ахрун оттирал плевок со своего лица.

– Ублюдок! – прохрипел Инспектор и, размахнувшись, со всей силы ударил Джераба в лицо.

– Не с места! – сплевывая кровь, сквозь прохрипел Джераб. – Никому! Не с места!

Ахрун окинул офицеров Военного Коменданта, которые, бросившись на помощь своему командиру, замерли, едва заслышав его голос, и понял, что не успей Джераб остановить своих людей, их бы разорвали на кусочки.

– По машинам, – приказал Инспектор, обходя автомобиль и садясь на заднее сидение рядом с тем местом, куда его люди уже сажали Джераб. – Мы уезжаем!

Последними из дома вышли те служащие Инспекции, которые выносили так и не вскрытый ими сейф. Загрузив его в последний автомобиль в кортеже, вереница внедорожников направилась в сторону столицы.

Спустя три часа Ахрун велел остановиться на обед, однако Джерабу было отказано даже в глотке воды. Как и рассчитывал Шумун, Ахрун съел все пирожки единолично, и, через менее, чем пол часа, его стало клонить в сон.

Решив, что утомился в дороге, Ахрун подложил под голову куртку и закрыл глаза. Заснув почти сразу же, разбужен он был только тогда, когда кортеж уже въехал на территорию Инспекции.

– В камеру его! – зевая, приказал Ахрун.

– А разве вы не хотели заняться им сразу же, как мы только приедем? – с удивлением напомнил один из его офицеров.

– В сон клонит, сил нет, – снова зевнул Ахрун. – Кажется, даже до дома не доеду. Постелите-ка мне в кабинете. Утром встану, сразу же им и займусь.

Ахрун кивнул в сторону Джераба, на лице которого распывался темный синяк, и направился в здание Инспекции.

– Повезло тебе, – кто-то в очередной раз толкнул Джераба в спину. – Выспись сегодня, хрен знает, когда еще придется.

– Это ты прав, – усмехнулся Военный Комендант. – Как вспомню твою рожу, так начинают кошмары сниться.

– Стареешь, – буркнул Ахрун. – Я ожидал шутку типа «дальше не высплюсь, всю ночь буду жарить твою мамку».

– Это в твоем стиле, – сквозь разбитую губу прошипел Джераб. – Никакого стиля, одна пошлость.

– Уведите, – отмахнулся Ахрун, заходя в здание.

Быстро поднявшись в свой кабинет, он прождал пару минут, пока ему застелят импровизированную постель, разделся и, едва его голова коснулась подушки, провалился в глубокий и, как оказалось по пробуждению, долгий сон.

Проснувшись, Ахрун снова быстро оделся и, минуя полупустые из-за выходного дня коридоры, спустился в подвальное помещение, где находились Камеры Дознания.

– Утро для тебя недоброе, – с издевкой улыбнулся Ахрун, кинув взгляд на Джераба. – Ну что же вы, – Инспектор оглянулся назад на своих офицеров. – Он же сидит на полу, а пол холодный, застудится. Позаботьтесь о нем, – Ахрун снова улыбнулся, но сидящий на полу, подтянув к себе колени, Джераб, даже не удостоил его взглядом. – И позаботьтесь так, чтобы когда я вернулся, он уже сказал мне и код от сейфа, и то, как скрывал сына высокопоставленного Канцелярского чиновника, выдавая его за обычного раба.

Джераб дернулся и впервые удивленно посмотрел на Ахруна, но тот уже удалялся от камеры, на ходу раздавая поручения.

– Я вернусь через пару часов. Надеюсь, вам не надо объснять, что делать?

– Все будет готово к вашему возвращению, – уверили своего начальника подчиненные, и Ахрун снова поднялся на первый этаж.

В этот раз он сам сел за руль автомобиля и уже через три четверти часа въезжал на территорию виллы, где ворота ему распахнули раньше, чем он успел даже притормозить перед ними.

– Мое почтение госпожа, – произнес он, когда раб сопроводил его в гостинную.

– Вряд ли оно мне необходимо, – поднявшись на ноги, Ромина расправила плечи и гордо посмотрела на Инспектора.

Ахрун оглянулся назад и окинул сопровождавшего его раба презрительным взглядом.

– Выйди вон! – приказал он, но раб даже не шелохнулся.

– Оставь нас одних, пожалуйста, – мягко попросила Ромина, и юноша тут же исчез за дверью.

– «Пожалуйста»? – усмехнулся Ахрун и, не дожидаясь ответа, вальяжно плюхнулся в кресло. – Исходя из температуры вашего приёма, делаю ввывод, что вам уже известно об аресте вашего супруга.

– Не думаю, что у вас есть полномочия его арестовывать, – улыбнулась Ромина. – Точно так же, как не думаю, что вы не в курсе тонкостей различий "ареста" и «задержания».

– Вы же понимаете, что все это – вопрос нескольких часов, – рассмеялся Ахрун. – И, судя по тому, что встречает меня не Саргон, а именно вы, самый знаменитый бастард Консулата в данный момент истово пытается спасти задницу своего братца.

– Мой супруг был прав, – снова улыбнулась Ромина. – Его задница действительно так привлекательна, что даже вы желаете до нее добраться.

– О, Проведение, Госпожа! – Ахрун закатил глаза. – Только не вы…

– Зачем вы пришли? – улыбка слетела с лица Ромины, и она опустилась в кресло напротив Инспектора.

– Думаю, вы сами понимаете, что рано или поздно я вскрою этот гребанный сейф, – ответил Ахрун. – И даже если Саргон сейчас едет туда, то он все равно не успеет, сейф я вывез. И совсем скоро Джераб скажет мне код, поверьте, я сумею его убедить. И вы, и я знаем, что там я найду тайные донесения от некоего чиновника Канцелярии, которые не были зарегистрированы в Военном Консулате. Даже если Априм попытается его прикрыть, я уже все предусмотрел, и оформить донесения задним числом ему не удастся. Кроме того, вскоре он так же поймет, что попытки спасти Джераба будут стоить карьеры ему самому. Априм, конечно, питает к вашему супругу определенную слабость, но не настолько, чтобы рисковать теплым местом, титулом, да и всей своей жизнью в целом. Вашего же супруга ждет смертная казнь или… – Ахрун подался вперед и положил руку на колено Ромины.

Девушка вздрогнула, но заставила себя остаться на месте.

– Как вижу, цена вашему почтению меньше канцемина в Консулате? – усмехнулась она.

– … рабство, – не замечая ее реплики, продолжил Ахрун. – И, как вы и клялись во время свадебной церемонии, имя его в ваших руках.

– Его имени ничего не угрожает, – усмехнулась Ромина. – И у вашего кресла есть подлокотники поудобнее моего колена.

Ромина резко отдернула ногу, от чего Ахрун покачнулся вперед и, чтобы не упасть, действительно схватился за подлокотники.

– Я дам тебе день, – успехнулся он, выпрямляясь и поднимаясь на ноги. – Либо ты придешь ко мне этой ночью, и утром я подам рапорт о том, что он признался во всем сам, что даст ему шанс на публичную порку, затем клейменее и рабство, либо завтра с утра все узнают, что твой муж – жалкий предатель. Я сделаю все, чтобы суд обязал тебя присутствовать на его казни, увлекательным сценарием которой я займусь лично! Кроме того, – Ахрун подошел к двери, – я сделаю все, чтобы твоего ребенка лишили титула, как сына предателя, а затем позабочусь о том, чтобы по рождению его признали рабом… как и тебя, милая, – его рука легла на дверную ручку. – Так что подумай, либо ты станешь моей любовницей с этой ночи и пока я не пошлю тебя в Пламя, либо…

– Проводите господина! – крикнула Ромина так, чтобы ее услышали даже за дверью.

– Мое почтение, госпожа, – снова усмехнулся Ахрун и вышел из комнаты.

Дорога обратно показалась ему длинее, чем поездка на виллу Саргона. Ахруну не терпелось добраться до Джераба как можно скорее. Поэтому бросив автомобиль у самых ступенек здания Инспекции, он буквально сбежал вниз по лестнице и быстро направился к камерам.

– Ну как дела? – кивнул он одному из офицеров, но тот взглядом указал ему в сторону Джераба.

Тот был обнажен по пояс и бос. Руки Военного Коменданта были прикованы к свисающему из под потолка крюку так высоко, что ноги едва касались пола, а изо рта и кое-где с торса капала кровь.

– Сегодня ты выглядишь лучше, – довольно улыбнулся Ахрун. – Значительно лучше. Дайте, на что сесть.

– Так по тебе скучал, – шевелить разбитыми губами было ужасно больно, но ещё больнее оказалась ухмылка, от которой Джераб не смог удержаться. – Ждал тебя с нетерепнием. Теперь ты сам мною займешься?

– А с чего мне об тебя мараться? – Ахрун кивнул, и шёлковое кресло поставили прямо напротив арестанта. – Ещё немного, – Инспектор пальцем указал место чуть поодаль. – Не хочу испачкаться кровью…. Ну или ещё чем, когда он обмочится.

– Разве что блевану, – огрызнулся Джераб. – Да и то, только от твоего вида.

Ахрун опустился в кресло и кивнул. Следующий удар пришёлся прямо поддых, выбивая из Джераба остатки воздуха. Тело непроизвольно захотело сжаться, но натянувшиеся цепи не дали ему упасть.

Часть 7 (92): Дознание

– Так по тебе скучал, – шевелить разбитыми губами было ужасно больно, но ещё больнее оказалась ухмылка, от которой Джераб не смог удержаться. – Ждал тебя с нетерепнием. Теперь ты сам мною займешься?

– А с чего мне об тебя мараться? – Ахрун кивнул, и шёлковое кресло поставили прямо напротив арестанта. – Ещё немного, – Инспектор пальцем указал место чуть поодаль. – Не хочу испачкаться кровью…. Ну или ещё чем, когда он обмочится.

– Разве что блевану, – огрызнулся Джераб. – Да и то, только от твоего вида.

Ахрун опустился в кресло и кивнул. Следующий удар пришёлся прямо поддых, выбивая из Джераба остатки воздуха. Тело непроизвольно захотело сжаться, но натянувшиеся цепи не дали ему упасть.

– Ничему тебя жизнь не учит, Джераб, – Ахрун закинул ногу на ногу и смахнул невидимую пылинку. – Если честно, твоё признание мне даже не нужно. У меня достаточно доказательств и без него.

– Будь они у тебя, ты б… – прохрипел Джераб.

– С моими доказательствами тебя казнят, – ответил тот, перебивая. – А с чисто сердечный признанием лишь отправят рабом на каторгу. Как видишь, судьба насмешлива. У нас одна цель – ты выживешь и ты получишь жизнь, ты выживешь и я получу твоё рабство. Это называется компромисс.

– Это называется, ты ублюдок, – едва сумев, усмехнулся Джераб.

– Мужлан, – жеманно ответив, снова кивнул Ахрун.

На этот раз последовала целая серия ударов, во время которых Ахрун был занят разглядыванием собственных ногтей.

Когда наносящий удары человек остановился, Ахрун снова поднял глаза на то месиво, которое ещё сутки назад было Господином Военным Комендантом.

– Породы в тебе нет, – с сочувствием проговорил Ахрун. – Вот в жене твоей есть. Хотя и ей…

– Не… тронь… мою… жену!

Превозмогая боль, Джераб из последних сил поднял голову и посмотрел на своего палача.

– Ну, – потянул тот, – тут уж все зависит от неё. Если она скажет, что ничего о твоих делишках не знала и отречется от тебя, то может ей оставят ребёнка и дадут доживать тихую жизнь в какой-нибудь Проведением забытой деревушке без электричества, газоснабжения, центрального отопления и канализации. А вот если заупрямится, то… ты ведь знаешь, Консулат трепетно заботится о сиротках.

Джераб дёрнулся изо всех сил, но цепи лишь ещё сильнее натянулись, впиваясь в и без того кровоточащие запястья.

– Даже если меня казнят, ублюдок, я тебя из самого Пекла Пламени достану и утяну за собой…

– Конечно-конечно, – закивал Ахрун, – вот только…

– Господин Военный Консул! – объявление раскатилось по коридору и ударилось о гулкие стены раньше, чем Априм появился перед решёткой Камеры Дознания .

– Тво-ою ма-ать, – присвистнул он, глядя на Джераба, а точнее повисшее на цепях тело.

– Господин Военный Консул, – не вставая с кресла, раздражённо оглянулся Ахрун. – Кажется, чем обязаны?

– Заткнись, поднимай свою задницу и жди в машине! – оборвал его Априм.

– Да что вы себе позво…

– Да, бл*дь, – раздосадовано выдохнул Априм, а затем кивнул кому-то, кого ещё не было видно.

Фигура вошла в пределы видимости, и все узнали одного из самых приближенных адъютантов Генерального Консула.

И хотя он был младше всех присутствующих здесь офицеров по званию, Ахрун тут же вскочил с кресла.

– Заткнись, поднимай свою задницу и жди в машине! – повторил за Апримом адъютант.

– Я не понимаю! – визгливо возмутился Ахрун. – Почему я…

– Да, бл*дь, – произнёс адъютант и кивнул оказавшимся за его спиной двум младшим офицерам.

Войдя в камеру, они в мгновение ока подхватили Ахруна под руки, подняли вверх, чтобы его ноги не могли касаться пола и буквально вынесли в коридор, а затем скрылись за стеной.

– Отлично выглядишь, – Априм вошёл в камеру и приблизился к Джерабу.

– Я знал, что тебе понравится, – прохрипел тот.

– Боюсь вспомнить, сколько раз я мечтал сделать с тобой то же самое, – Априм медленно обошёл пленник и прошёлся пальцем вдоль его позвоночника от шеи до поясницы.

– Ты такой мокрый, – проговорил он, брезгливо обтирая палец.

– Как тебя увидел, весь увлажнился, – Джераб попытался выпрямиться, но снова буквально рухнул.

– Серьёзно? – усмехнулся Априм.

– Только без презерватива я не согласен, – добавил Джераб.

– Зачем тебе презерватив? – удивился Априм, снова становясь прям перед ним. – Ты ж сам тот ещё гандон.

– Ладно, – сдался Джераб. – Давай хотя бы со смазкой. Смилуйся.

– Ты ж увлажнился, – напомнил ему Априм.

– Так я на Ахруна рассчитывал. Или твой поменьше его будет?

– Хорошо, – кивнул Априм. – Раз без смазки не согласен, то будет со смазкой. Только отымею тебя не я.

Априм развернулся и направился к выходу из камеры.

– Да куда же ты, – с издевкой крикнул Джераб. – У нас же все так хорошо начиналось. Ну упал, с кем не бывает. Ещё встанет и… Это моя вина, просто я сегодня выгляжу не лучшим образом. Априм! Априииим, дай мне ещё один шанс!

Джераб продолжал глумиться, а Априм уже совсем исчез из поля его зрения, но Джераб все ещё слышал его голос.

– Ключи, – произнёс тот, и по характерному звонку металла Джераб понял, что он передаёт их кому-то другому.

Военный Комендант устало закрыл глаза, но шаги приближались и, узнавая их, он не мог сам себе поверить.

– Джераб…

Звук её голоса развеял последние сомнения. Это был не сон… и даже не бред на яву.

– Я убью этого сучонка, – сквозь зубы прошипел он.

– Это была не его идея, – даже на цыпочках, Ромина не доставала до замков на наручниках и поэтому, подтянув к себе кресло, встала на него. – Меня послал Генеральный Консул.

Она отстегнула второй, и Джераб пошатнулся. Ромина осторожно обняла его, подхватив под грудь, но он был слишком грузным для её хрупкого тела.

– Ты можешь стоять? – сходя с кресла, спросила она, пытаясь сохранять спокойный голос.

– Нет, – без всякой бравады, признался Джераб.

Не выпуская его из объятий, Ромина помогла ему опуститься на пол.

Джераб поднял на неё взгляд и даже сквозь заплывшие веки заметил, как заблестели её глаза.

– Не надо, – тихо попросил он. – Ради всего, что тебе дорого, ради ребёнка, не надо.

Он хотел податься вперёд, чтобы подняться, но ноги его не держали, и Джераб окончательно рухнул на пол. Ромина едва успела поймать его голову и положила её себе на колени.

– Мягкая и тёплая, – закрывая глаза, произнес он. – Как всегда… мягкая и тёплая.

Обжигающая капля упала ему на лоб, но у него не было сил её стереть.

– Ночью к нам приехал Шумун, – проговорила она, поглаживая его волосы. – Он рассказал, что Ахрун забрал тебя в столицу в наручниках. Саргон тут же отправился к Априму и не сразу поверил, что тот не в курсе. Априм пытался тебя найти, но не смог. Он пытался надавить на Инспекцию, но ведь те не находятся в его юрисдикции. Затем Ахрун приехал к нам в дом.

– Что он сделал? – превозмогая боль, Джераб открыл глаза.

– В это время Саргона не было дома, они с Апримом отправились к Арамине, а та – к отцу, который выделил нам своего адъютанта. Именем Генерального Консула адъютант получил от начальства Ахруна данные, где именно тебя содержат и сообщил Консулу, который велел нам с Апримом привезти тебя к нему.

Не в силах подавить стон, Джераб все же поднял руку и притянул ладонь Ромины к губам.

– Ты не должна была все это видеть, – с болью в голосе прохрипел он.

– Это все не должно было с тобой случаться, – уже не скрывая слез, произнесла она. – Ты этого не заслужил.

– Неважно, – поспешно перебил её он. – Просто помни, если тебе скажут отречься, то ты..

– Ты не бросил меня, когда Канцелярия лишила меня титула и заочно приговорила к рабству. Я тоже тебя не…

– Роми, – каждое слово давалось ему с невероятным трудом, – это не заочно. Я не знаю, как Ахрун узнал об этом, но у него мой сейф, а там отчеты о подкупе чиновников Канцелярии, о том, что я использовал канцемины из твоего наследства, и о том, что у меня постоянная связь с одним из Территориальных Канцлеров Канцелярии. Он уже переврал все данные, представив это как моё предательство. Не позволяй ему ещё впутать в это тебя и ребёнка. Если придётся, отступись и откажись от меня. Откажись, слышишь?

Ромина закрыла глаза и новая слеза скатилась из её глаз, разбиваясь о его и так израненную скулу. Отказаться от него означало предать. Предать того, кого любишь, пусть даже и он любит тебя ненастоящую. А не предать означало… означало… означало обречь своего ребёнка на ту же судьбу, на которую её обрели её собственные родители.

«Мама, – мысленно позвала её Хилини. – Как же ты сделала этот выбор, мама?».

– Роми, ты должна меня…

– Господин, – тихий голос раздался из-за решётки.

Ромина подняла голову и кивнула, позволяя войти.

Шумун буквально скользнул в дверь камеры и приблизился к Джерабу.

– Надо помочь ему встать, – проговорила Ромина.

– Господин адъютант Генерального Консула, – начал Шумун, склонившись и пытаясь поднять Джераба, подхватив его подмышками, – сказал Господину Военному Консулу, что господин Военный Комендант плох настолько, что он уговорит Господина Генерального Консула перенести встречу на завтрашний день.

– Отлично, – Ромина встала на ноги и подхватила Джераба с другой стороны.

– Машина стоит у входа, – продолжил Шумун, одной рукой стягивая с себя куртку и накидывая её на плечи Джераба. Она явно была мала Военному Коменданту, но это в любом случае было лучше, чем ничего. – Я поставил её близко-близко к двери. Идти не долго.

– Отлично, – повторила Ромина.

Шаги Джераба были медленными, он едва волочил ноги, но все равно в какой-то момент Ромина поняла, что он совсем на неё не опирается. Скорее просто позволяет его приобнять.

– Домой или в госпиталь? – наконец, уложив Джераба на заднее сидение, спросил Шумун.

– В стеклянный дом, – вдруг произнесла Ромина. – Я покажу дорогу. А как отвезешь нас, поезжай за лекарствами, сменной одеждой и едой, ладно?

– Конечно, госпожа, – кивнул раб.

Ромина села на переднее сидение рядом с Шумуном, но все равно почти всю дорогу сидела в пол оборота, присматриваясь к тому, как поднимается и опускается грудь Джераба. Иногда ей казалось, что он переставал дышать, и тогда её сердце пропускало несколько ударов.

– Быстрее! – попросила она Шумуна, не в силах выносить эту пытку.

– Только попробуй, – не открывая глаз, прохрипел Джераб. – Ты везешь беременную. Медленно и предельно аккуратно…

По тому, как машина все же ускорилась, Джераб понял, что раб следует указаниям госпожи.

– Шумун, твою мать! – Джераб с трудом открыл один глаз.

Второе веко заплыло настолько, что уже не подчинялось.

– Я с тебя шкуру спущу, гаденыш, – беззлобно проговорил Военный Комендант.

– Я буду очень рад видеть вас в состоянии, когда вы сможете это сделать, – ответил раб и, следуя жесту Ромины, свернул с основной дороги, а затем, проехав ещё немного, остановился перед воротами.

Ромина спрыгнула и направилась к электронному замку, надеясь, что запомнила код верно.

Она поочерёдно нажала несколько кнопок и электронные ворота начали отъезжать в сторону, пропуская автомобиль в сад.

Сама же Ромина направилась к дому, так же открыла его через электронный замок.

Когда автомобиль припарковался максимально близко к крыльцу, Ромина приблизилась и вместе с Шумуном помогла Джерабу сначала подняться, а затем выбраться из внедорожника.

– На второй этаж, – проговорила она на хожу скидывая свое пальто. – И сразу в ванну.

Джераб хотел возразить, но осознание того, что самому ему не раздеться, а взваливать все на беременную жену – несправедливо, заставило его промолчать.

Чтобы он мог стоять, пока его раздевают, Шумун буквально приставил Джераба к стене и упёрся ладонями в его плечи.

– Быстрее, госпожа, – попросил он, и Ромина опустилась на колени и стала расстегивать брюки и стаскивать их вместе с бельём.

– Осторожно, – предупредила она, когда Шумун начал помогать Джерабу забираться в пока ещё пустую ванну.

Когда Военный Комендант все же полу-лег на её дне, Ромина оглянулась на раба.

– Лекарства, еда и одежда, – повторила она.

– И для неё, – через боль, прикрывая глаза рукой, добавил Джераб.

Шумун кивнул, хотя Джераб и не мог его видеть, и поспешно вышел.

Ромина вытянула душ из держателя и поставила ладонь под струю воды, чтобы отрегулировать температуру.

– Жжется, – простонал Джераб, которому струйки с её руки стекали на ноги и хотя вода не было излишне горячей, Ромина немного повернула кран смесителя в сторону подачи холодной.

– Если будет ещё холоднее, ты простудишься, – произнесла она, направляя душ на него.

Джераб вздрогнул и едва слышно застонал.

– Прости, – произнесла она, касаясь его тела намыленной губкой.

– Мне не больно, – соврал он.

– Ты лжешь, – ответила Ромина, но продолжила смывать с него грязь и запекшуюся кровь.

– Даже приятно, – разбитыми губами усмехнулся он. – И ты знаешь, что теперь я не лгу.

Ромина на секунду замерла, а затем молча продолжила свое дело.

– У тебя, как будто, мозоли, – наконец, произнесла она, приглядевшись. – Но как они…

– Это ожоги, – тихо объяснил он. – Человеческое тело сопротивляется электрическому току, поэтому на входе и выходе электричества образуются ожоги.

– Ублюдок, – едва слышно произнесла она, но Джераб все равно её расслышал.

– Не думай об этом, – произнёс он. – В конце концов, мы так давно не разговаривали вот так, вдвоём. Почему бы не выбрать тему приятнее, чем этот… ублюдок.

– Я хочу, чтоб с ним сделали все то же, – словно не слыша Джераба, проговорила она.

– Да сбудутся слова твои, – кивнул Джераб, но тут же пожалел об этом.

– Пожалуйста, – заходя ему за спину, попросила Ромина, – ты можешь немного податься вперёд.

Джераб протянул руки и нащупал борта ванны. Из последних сил он подтянул себя вперёд, давая ей возможность смыть кровь со спины.

– Это ведь заживёт? – с тоской спросила она. – Так ведь не на всегда?

– Возможно, какие-то следы останутся, – Джераб пожал плечами и снова ужасно пожалел об этом.

Ромине хотелось заплакать. Обнять его, прижаться к нему всем телом и заплакать, ища утешения в том, кого сейчас самого надо было утешить. Но она не позволила себе даже одной новой слезинки.

– Вот видишь, – усмехнулся он. – Я думал, что стану страшным в старости, но этот придурок значительно приблизил этот период.

– Ты не страшный, – горячо возразила Ромина. – Пугающий – да, но не страшный. И я закончила.

Она снова вернулась к смесителю, выключила душ и вставила его обратно в держатель. Затем она на минуту вышла из ванной и вернулась с большим широким полотенцем, которое накинула ему на спину, но даже такое лёгкое прикосновение отдалось болью во всем теле.

– Я знаю, что тебе… сложно, – она осторожно подбирал слова. – Но если ты останешься тут, да ещё и мокрый… Джераб, пожалуйста, давай попробуем тебя поднять и дойти до постели.

– Минуту, – попросил он, откидываясь назад. – Я встану. Дай мне минутку.

Ромина кивнула и вышла в спальню, чтобы расстелить постель. Когда она, сложив покрывало и взбив подушки, наконец, снова обернулась ко входу в ванную, Джераб, с трудом держась о край стены, уже стоял в дверях.

– Ну что ты делаешь? – с досадой спросила она, поспешно подходя к нему и подставляя свое плечо.

Несколько шагов до кровати оказались очень долгим путем, но когда он все рухнул на постель, а Ромина помогла ему поднять ноги, лечь ровно и накрыла его лёгким одеялом, оба супруга, наконец, почувствовали, что окончательно выбились из последних сил.

– Пока Шумун не вернулся, – проговорил он, глядя на нее, – тебе все равно делать ничего не надо. Приляг рядом, – в его голосе сквозила граничащая с мольбой просьба. – Приставать не буду, обещаю.

– Ты не исправим, – закатила глаза Ромина, но все же обошла кровать, скинула туфли и легла поверх покрывала на другую половину кровати.

Глядя прямо перед собой, Джераб отвёл руку в сторону, нащупал её ладонь и сжал её в своей.

В какой-то момент Ромине показалось, что он уснул, но едва она попыталась высвободить руку, как он сжал ладонь сильнее.

– Постарайся уснуть, – произнесла она, не в силах сдержать улыбку.

– Я не хочу проснуться один, – ответил он.

– Ты проснёшься не один, – ответила она. – Даю слово.

– Довольно пространное обещание, – усмехнулся Джераб и тут же едва слышно застонал.

Ромина, не выпуская его руки, повернулась на бок и положила другую ладонь на его торс. Джераб непроизвольно дёрнулся, его мышцы сжались, но тут же расслабились.

– Спи, – повторила она. – Если мне даже придётся уйти, я тебя разбужу.

– Хорошо, – Джераб выдохнул так, что рука Ромины сначала поднялась, а затем опустилась.

Вскоре его дыхание стало тише и спокойнее, но она все равно знала, что ему больно даже во сне.

Ромина невольно закрыла глаза и вспомнила, как раньше он засыпал, положив голову ей на грудь. Неожиданно, она вдруг почувствовала, как в глубине души зародилось новое чувство – впервые за последние годы у неё появились воспоминания, никак не связанные с Зераббабелем, её мучениями и рабством. Её собственные воспоминания. И связаны они были с… Джерабом.

– Джераб, – едва слышно произнесла она.

Часть 8 (93): Обещание

– Постарайся уснуть, – произнесла Ромина, не в силах сдержать улыбку.

– Я не хочу проснуться один, – ответил Джераб.

– Ты проснёшься не один, – ответила она. – Даю слово.

– Довольно пространное обещание, – усмехнулся Военный Комендант и тут же едва слышно застонал.

Ромина, не выпуская его руки, повернулась на бок и положила другую ладонь на его торс. Джераб непроизвольно дёрнулся, его мышцы сжались, но тут же расслабились.

– Спи, – повторила она. – Если мне даже придётся уйти, я тебя разбужу.

– Хорошо, – Джераб выдохнул так, что рука Ромины сначала поднялась, а затем опустилась.

Вскоре его дыхание стало тише и спокойнее, но она все равно знала, что ему больно даже во сне.

Ромина невольно закрыла глаза и вспомнила, как раньше он засыпал, положив голову ей на грудь. Неожиданно, она вдруг почувствовала, как в глубине души зародилось новое чувство – впервые за последние годы у неё появились воспоминания, никак не связанные с Зераббабелем, её мучениями и рабством. Её собственные воспоминания. И связаны они были с… Джерабом.

– Джераб, – едва слышно произнесла она, но он не ответил.

Спустя ещё несколько десятков минут послышался звук электрического мотора ворот, затем въезжающего на территорию виллы автомобиля, а следом хлопок входной двери.

– Джераб, – высвобождая свою руку и садясь на постели, чуть громче позвала она.

Военный Комендант тут же открыл глаза, но по его недоуменному взгляду Ромина поняла, что он не сразу смог осознать, где же он.

– Всё в порядке, – напомнила ему она. – Мы в Стеклянном доме. Мы тебя искупали, и ты уснул. А сейчас Шумун вернулся с лекарствами и…

– Лекарем, – старческий голос заставил супругов обернуться к двери.

Доктор Военного Консулата бесцеремонно вошёл в комнату и небрежно бросил сумку на прикроватную тумбочку, чуть не столкнув при этом ночник.

Шумун метнулся в сторону кровати и составил лампу на пол.

– Рад знакомству, госпожа, – доктор приблизился и навис над Джерабом. – Говорил же тебе, рано или поздно, но ты все равно мне достанешься.

– Старый греховодник, – огрызнулся Джераб. – Ты на кой хрен его с собой притащил, Шумун?

– Господин доктор ждал вас в доме хозяина, – пояснил раб, придвигая старику кресло. – Думал, вы поедите туда.

– Он не господин, – снова огрызнулся Джераб.

– Ой, а ты-то сам так уж давно в господа записался?! – доктор склонился над Военным Комендантом, разглядывая лицо.

– Очки уже надень, – снова ёрничал Джераб. – А в твоём случае, крот слепошарый, вообще лучше лупу.

– Лупу я возьму, когда начну исследовать твою залу…

– Полегче! – оборвал его Джераб. – Тут госпожа.

– Сочувствую вам, – доктор поднял взгляд на Ромину.

– Спасибо, – кивнула она, улыбнувшись.

– Это что сейчас было? – обиженно буркнул Джераб.

– Заткнись, – огрызнулся доктор и резко стянул с него все покрывало полностью.

– Мать твою, – сквозь разбитые губы взревел Джераб.

– Некрофил что ли? – поинтересовался старик, абсолютно игнорируя тот факт, что Джераб был полностью обнажен.

Ромина увидела, как Шумун тактично отвернулся и сама, продолжая сидеть на постели с другой стороны от доктора, опустила глаза, делая вид, что изучает ткань постельного белья.

– Странно, что тебе яйца не размозжили, – доктор бесстыдно трогал Джераба, и тот стиснув зубы, был вынужден это терпеть.

– Потому что они из графена, – ответил Военный Комендант.

– Надо ж, – присвистнул доктор, – переворачивайся… Я-то думал, ты их банально стальными назовешь.

– Я не прогуливал уроки, – ответил Джераб, с трудом перевернувшись на живот.

– Вот же ж сукин сын, – теперь уже совершенно серьёзно произнёс доктор, и Ромина непроизвольно проследила за его взглядом. – Надеюсь, хоть почки он тебе не отбил. Но, кстати, печень твоя и без него при смерти. Не знаю, чем ты её так фигачишь, – он потянулся к чемоданчику и вытащил четыре разных шприца и несколько ампул. – Но тебе лучше прекратить.

Он набрал первый и оглянулся в поисках места, куда бы мог его отложить, когда Ромина подставила свою ладонь.

Вскоре туда же отправились ещё два. Набрав четвёртый, доктор сбрызнул кожу Джераба антисептиком и, сняв колпачок с иглы, не глубоко вставил её между его ягодицами.

– Подержи, – усмехнулся он, от чего Джераб одновременно и разозлился, и едва сдержал смешок, а Ромина все же улыбнулась.

Игла плавно вошла в плоть, но Джераб все равно напрягся.

Когда доктор закончил все 4 инъекции, он сам прикрыл Джераба покрывалом.

– Полежи немного, – в его голове почувствовалось сочувствие. – Потом я смажу тебе раны регенерирующей мазью, и, так как ты то пёс шелудивый, то кабель, то та ещё сучка, заживет на тебе, как на собаке. Но вот твоя печень…

– Понял я! – буркнул в подушку Джераб.

– Госпожа, тут вам на вечер и на завтрашнее утро, – доктор отложил ещё четыре пары ампул. – Если хотите, я пришлю вам ассистента.

– Я умею, – ответила она, кивнув. – Но разве хоть часть их них нельзя заменить таблетками или суспензиями?

– Почему часть? – удивился доктор. – Всё можно. Только вот муж ваш, госпожа, из тех, кто пока своей задницей за что-то не расплатится, ничему не научится.

– Как же ты меня бесишь, – простонал Джераб, а доктор снова стянул покрывало и начал смазывать места ожогов и следы от ударов мазью.

– Пусть полежит пока попкой кверху, – подмигнул Ромине доктор, протягивая ей большую банку с мазью. – А когда все впитается, переворачивайте и так же втирайте спереди.

– Поняла, – закивала Ромина.

– Так как на счёт таблеток? – поворачивая голову в его сторону, спросил Джераб.

– Хрен тебе, – ответил доктор, вставая. – Госпожа, хоть нас и свёл голый зад вашего твердолобого графено-тестикульного супруга, я все равно хотел бы высказать вам свое восхищение и выразить моё почтение.

– Она не купится, – за Ромину ответил Джераб. – Шумун, когда будешь вышвыривать его из дома, иди позади и столкни его с лестницы. Желательно, с самых верхних ступенек.

– Да, господин, – Шумун обернулся, но поняв, что Джераб все ещё обнажен, снова отвернулся. – То есть, нет, господин. То есть… я… я.

– Шумун, – мягко улыбнулась Ромина, – просто проводи доктора.

– Коновала, – добавил Джераб.

– Как бы я из этого рысака мерина не сделал, – проворчал доктор и направился к выходу.

Когда Шумун и доктор скрылись за дверью, Джераб повернул голову в сторону Ромины.

– Посмотри, мазь ещё не впиталась? – попросил он. – А то, если честно, меня уже достало прилюдно сиять задом.

– Тут нет никого, кроме меня, – Ромина протянула руку вперёд и пальцами зачесала упавшие ему на лицо пряди назад. – И я очень сильно жмурюсь, чтоб ненароком не ослепнуть от этого сияния.

Джераб улыбнулся и вгляделся ей в глаза. Всё, что он хотел сейчас, это лишь попросить её не уходить не только сегодня, пока он спит, а вообще. Но он знал, что стоит ему лишь заговорить об этом, как Ромина тут же исчезнет, словно растаявший по утру ночной туман.

– Я… я… , – тихо заговорил он, но на пороге снова появился прикрывающий глаза рукой Шумун.

– Госпожа, я привёз продукты и заготовки из дома Саргона. Хэмми на кухне и…

– Ты и её притащил? – спросил Джераб, снова поворачивая голову в другую сторону.

– Посиди с ним, – попросила Ромина. – Я пойду посмотрю, что именно она готовит и помогу ей.

– Я не голоден! – крикнул ей вслед Джераб, чтобы хоть как-то удержать её в комнате.

– За то мы с малышом голодны, эгоист ты этакий, – исчезая в коридоре ответила Ромина.

Джераб закрыл глаза, чтобы не видеть, как она выходит.

– Господин Военный Комендант, – тихо проговорил Шумун, все ещё прикрывая лицо рукой.

– Сядь и не мельтеши, – приказал Джераб. – Голым ты меня уже видел, – он горько усмехнулся. – Твоя нынешняя реакция смущает меня больше, чем если б ты глазел.

– Я вас смущаю, господин? – опускаясь в кресло, не удержался от шутки Шумун.

– Я ведь не всегда буду так валяться, – пригрозил ему Джераб.

– Когда вы так говорите, лёжа голым задом к верху, – снова улыбнулся Шумун, – как бы вы ни хмурились, это все равно не звучит грозно.

– Засранец! – вздохнул Джераб. – Напрасно я отдал тебя Саргону. Ты стал таким же невыносимым, как и он.

– Крайне лестное для меня сравнение, – Шумун продолжал подшучивать.

– Я все равно до тебя доберусь, – Джераб сложил ладонь в кулак.

– Обязательно, господин, – кивнул раб, не скрывая улыбку. – Только вы сейчас в таком положении, что скорее любому желающему до вас добраться проще, чем вам до кого-либо.

– Накрой меня! – вдруг ледяным голосом произнёс Джераб.

– Но ведь…

– Накрой! – через боль прикрикнул Джераб, и Шумун, испугавшись, поспешил натянуть покрывало до середины бёдер Военного Коменданта, где мази почти не было.

– Хэмми! – громко крикнул Джераб и тут же снова поморщился от боли в груди, но это его не остановило. – Хэмми!

Поспешные шаги, перешедшие на лестнице почти в бег, и девушка почти тут же оказалась на пороге комнаты.

– Добрый день, господин Военный Комендант, – с удивлением произнесла она.

– Не добрый, – ответил Джераб. – Окажи услугу, дай этому болтун подзатыльник.

Ещё до того, как Шумун понял, что произошло, Хэмми уже оказалась позади его кресла, и он получил щелчок по затылку.

– Не совсем то, – вздохнул Джераб, – но и на том спасибо.

– Всегда рада помочь, – серьёзным тоном ответила Хэмми.

– Но за что, хозяйка?! – хныкнул Шумун, и тут же получил второй, ещё более крепкий щелчок, и Хэмми, кивнув Джерабу быстро вышла.

– А второй-то за что? – удивился Джераб.

– Не любит, когда я зову её хозяйкой, – погрустнев, ответил Шумун.

– Ну так не зови, – предложил самый логичный вариант Джераб.

– Она обратилась к хозяину и… – голос Шумун погас. – Я просил Саргона не продавать меня ей, – тихо ответил парень. – Я… я так надеялся, что он отдаст меня на работы от Агентства и рано или поздно, я смогу самовыкупиться.

– Ты хоть представляешь, сколько лет пройдёт до этого момента? – спросил Джераб.

– Сколько бы ни было, – пожал плечами Шумун. – Но тогда бы я был свободен… хоть немного ей равен… А сейчас…

– Так ведь, наверняка, она захотела тебя выкупить, чтобы освободить…

– И от этого ещё горше, – вздохнул Шумун – Я понимаю, что в глазах остальных я не мужчина, никогда им не был и никогда не буду, но мне хотелось обмануть хотя бы самого себя. Хоть на мгновение поверить, что могу быть достоен женщины.

– Ну я уверен, что женщины в твоей жизни были… пусть мало, но были ведь? – спросил Джераб и опешил от молчания Шумун.

– Ты серьёзно? – не выдержав долгой паузы, переспросил Джераб.

– Были конечно, – Шумун сжался в комочек, подтянув к себе ноги и обняв их под коленями. – Но… когда он платил мною на постоялых дворах и в хостелах, это бывали и женщины, однако… это были женщины, которые видели себя мужчинами, поэтому… поэтому, – Шумун будто уменьшился в половину. – И с женщинами я всегда оставался в той же роли, что и с хозяином. Они брали меня, но… Но не как мужчину, а так же, как и тогдашний хозяин. И никогда иначе…

Шумун уткнулся лбом в колени, и Джераб безумно пожалел, что вообще завёл этот разговор.

– Я думаю, тебе стоит принять её решение тебя выкупить и отпускную, которую она хочет тебе дать, – ответил, помолчав Джераб. – Будучи свободным ты гораздо быстрее сможешь стать тем, кем всегда хотел. И гораздо быстрее отдашь ей этот долг, в чем бы он ни выражался. И это не всегда деньги, которые она за тебя заплатит.

– Вы думаете? – Шумун с надеждой посмотрел на Военного Коменданта.

– Вряд ли Хэмми так сильно нужен раб, – ответил Джераб. – И уж точно не такой, как ты. Но она хочет выкупить именно тебя. Значит, дело не в рабе, а в тебе, Шумун. Подумай об этом…

– Мне было бы гораздо проще, если б это была не она, – Шумун снова поник.

– Так значит, у тебя к ней чувства?

Шумун оглянулся, будучи уверен, что встретится с насмешкой, но лицо Джераба было сосредоточенным и серьёзным.

– У раба не может быть чувств, – ответил он давно заученной фразой.

– Что ж, – разочаровано выдохнул Джераб, – раз это говоришь ты, и говоришь совершенно добровольно, значит, так оно и есть. И раз нет у тебя никаких чувств, то ты вещь. Вещь, совершенно не заслуживающая даже толики её внимания.

– Господи-ин,.. – в отчаянии простонал Шумун.

– Давно я так не разочаровывался, – с досадой перебил его Джераб. – Убирайся с глаз долой, ничтожный.

Шумун обречённо опустил ноги на пол и поднялся.

Он уже почти вышел из комнаты, когда наткнулся на Ромину, стоявшую у порога с подносом, полным еды. По тому, с каким сочувствием она на него посмотрела, Шумун понял, что она наверняка слышала хотя бы часть их разговора.

Он опустил голову ещё ниже и сбежал вниз по лестнице, а Ромина прошла спальню.

– Ну зачем ты с ним так? – спросила она, ставя поднос на тумбочку.

– Подслушивать плохо, – жестко ответил ей Джераб.

– Намерено делать людям больно – не лучше, – ответила Ромина.

– Из твоих уст заявление вполне спорное, – почти огрызнулся Джераб.

Часть 9 (94): Правда

Шумун опустил голову и сбежал вниз по лестнице, а Ромина прошла спальню.

– Ну зачем ты с ним так? – спросила она, ставя поднос на тумбочку.

– Подслушивать плохо, – жестко ответил ей Джераб.

– Намерено делать людям больно – не лучше, – ответила Ромина.

– Из твоих уст заявление вполне спорное, – почти огрызнулся Джераб.

– Знаешь, – она снова стянула с него покрывало и осторожно коснулась пальцами нескольких ран, чтобы убедиться, что мазь впиталась, – в такие моменты ты совсем чужой.

– Можно подумать, в другие я тебе родной, – ответил он.

– Иногда был, – вдруг, сама от себя такого не ожидая, ответила Ромина. – Перевернись, я смажу раны на торсе и на руках.

– Сначала поем, – ответил он. – Мне неприятно есть голым.

– Хорошо, – она нагнулась к нему, подставляя руку, чтобы помочь ему перевернуться.

– Ромина, – ее лицо было так близко, что ему безумно захотелось его коснуться.

– Да? – спросила она, глядя ему прямо в глаза.

– Я… ты… Ничего, – ответил он и закусил и без того разбитую губу, чтобы боль хоть как-то заставила его сосредоточиться и собраться.

– Поешь, – Ромина осторожно поставил поднос ему на колени. – Тебе помочь?

– Нет, – он покачал головой, – я поем сам.

– Хорошо, – ответила она.

– А ты? – он снова поднял на нее взгляд.

– Я не хочу, – ответила она.

– Ты же только сказала, что вы с малышкой голодны, – Джераб взглянул на ее живот.

Ромина улыбнулась и промолчала.

Джераб взял одну из нескольких небольших лепешек, которые были на его тарелке, смазал ее соусом из баклажанов и кислого молока, разложил в ряд кусочки тушеного мяса и свернув лепешку пополам, протянул жене.

– Поешь со мной, – проговорил он примирительно, а затем тихо добавил, – пожалуйста…

Ромина снова улыбнулась. Устроившись в кресле поудобнее, она вытянула вперед ноги и положила их на постель. Подавшись вперед, госпожа забрала импровизированный бутерброд, и Джераб протянул ей тканевую салфетку, чтобы она не испачкалась.

– Ты тоже ешь, – напомнила она.

Джераб хотел сказать, что ему нравится смотреть, на то, как ест она, но вместо этого лишь перевел взгляд обратно на тарелку.

– Он хочет стать мужчиной, – вдруг хмуро проговорил Военный Комендант. – А с таким уровнем жалости к самому себе он им никогда не станет.

– Что? – не сразу поняла Ромина.

– Чем больше вокруг него будет сочувствия, тем дольше он не поймет, что тонет в нем, как в болоте, вместо того, чтобы барахтаться и научиться плавать.

– Ты правда считаешь, что всех на свете надо встряхивать? – спросила Ромина, даже не осознавая, как Джераб передал ей уже второй «бутерброд».

– Нет, – он отрицательно покачал головой и тут же поморщился. – Люди разные. Кого-то стоит пожалеть, кого-то поругать, но даже те, к кому проявляешь сочувствие, не надо в нем топить… как и в порицании, кстати.

– Ты такой мудрый, – состроила рожицу Ромина.

– Если бы, – вдруг совершенно сокрушенно произнес Джераб. – Если бы я был мудрым, то… Хотя в Пламя, я не собираюсь каяться в своих грехах… точно уж не сейчас…

Он осторожно протянул ей третью лепешку, которую Ромина почти сразу начала есть.

– И все-таки, ты был слишком строг с беднягой, – произнесла она.

– Предлагаешь мне извиниться? – со скепсисом спросил он.

– Нет, конечно, – Ромина покачала головой. – Я не настолько безумна, чтобы даже предполагать такое. Но он будет очень страдать, что рассердил тебя. Поэтому ты можешь облегчить его участь, если просто с ним заговоришь.

Джераб окинул ее обреченным взглядом, а потом вдруг громогласно выкрикнул:

– Шумун, засранец, сколько тебя звать-то можно?

– Ты ж его… – прошептала Ромина, но тут же замолчала, так как услышала, как раб бежит вверх по лестнице.

– Умирать буду, тебя последним позову, – проворчал Джераб, глядя на юношу. – Мало того, что лентяй, так еще и глухой.

– Простите, господин, – тихо проговорил Шумун, опуская голову и складывая руки внизу живота.

– Во-первых, а где Саргон? – Джераб вдруг осознал, что за все это время брата он так и не увидел.

– На допросе, – ответил Шумун, от чего Ромина резко на него оглянулась, а Джераб, несмотря на боль, составил поднос и приподнялся.

– Где, Пламя тебя испепели? – ошарашено переспросил он.

– Когда из Консулата приехал доктор, он велел Саргону ехать в Консулат.

– За каким…? – Джераб уже был готов встать и одеться, чтобы направиться за братом.

– Все в порядке, – появилась на пороге Хэмми. – Саргон должен ответить на несколько вопросов по господину Ахруну, пока вы тут. Это просто некие свидетельские показания…

– Шумун, – Джераб буквально рухнул на подушки, – беги, гаденыш! Будь я даже смертельно раненным, я бы тебя сейчас догнал… Так что, лучше беги.

Превозмогая боль Джераб сделал вид, что откидывает покрывало, и раб со всех ног кинулся вниз.

– Хэмми, – Джераб снова опустился на постель. – Когда этот дурень наберется смелости вернуться, дай ему пинок от меня.

– Конечно, – совершенно буднично кивнула она. – Вам что-нибудь принести?

– Да, – улыбнулся Джераб. – Поесть. Моя будущая дочь меня объела.

– Ох, Провидение, – Ромина только осознала, что действительно съела почти всю еду Джераба.

– И воды, – добавил Джераб, – нам обоим.

Хэмми кивнула и исчезла за дверью.

– Я и в правду тебя объела, – вздохнула Ромина. – Сама не понимаю, как это случилось.

– Ты наелась? – спросил он.

– Да, – Ромина улыбнулась и погладила живот. – Мы наелись.

– Я рад.

Хэмми с новым подносом оказалась на пороге раньше, чем они оба ожидали, а из-за её спины мелькнуло лицо Шумуна.

– Поезжай домой, – произнёс Джераб, глядя на раба. – И ты, Хэмми, тоже, – когда он обратился к ней, его голос становил мягче. – Вы оба устали, и вам обоим стоит поспать.

– Так я могу и тут, – решился ответить Шумун. – Найду себе место внизу и…

– Поезжай! – перебил его Джераб. – Утром будь тут до восьми, привези мне новую форму.

– И сменную одежду мне, – добавила Ромина.

– Ты тоже можешь уехать, – тихо и пряча взгляд, проговорил Джераб. – Если хочешь…

– И расческу для волос, пожалуйста, – добавила Ромина.

– Да, госпожа, – кивнул Шумун.

– И скажи Саргону, что мы увидимся завтра, – уже громче произнёс Джераб. – Пусть не беспокоится и отдыхает.

Раб снова кивнул, и они с Хэмми вышли.

– Доедай, пожалуйста, – попросила Джераба Ромина. – Потом я смажу раны мазью. А когда впитается, сделаю уколы, которые доктор оставил на вечер. И нам обоим надо поспать.

– Ты права, – по привычке кивнул Джераб и поморщился.

– Я надеюсь, это скоро пройдет, – Ромина подалась вперёд и коснулась его лба, чтобы убедиться, что жара нет.

Но лицо его все ещё было покрыто синяками, а один глаз почти не открывался.

– Где-то в шкафах должны быть мои старые майки, – доедая, произнёс Джераб. – Они чистые и выглаженные. Прими душ и переоденься. Когда ты выйдешь, я уже закончу с ужином.

– Хорошо, – ответила Ромина.

Она встала с кресла, открыла бельевой шкаф и выбрала его белую майку с коротким рукавом.

Затем Ромина зашла в ванную, отрегулировала температуру душа и встала под тёплые струи воды. Закрыв глаза, она словно снова увидела Джераба, сидящего на полу ванны и не способного вытерпеть даже напор душа. Инъекции доктора явно имели и обезболивающий эффект, так как за последние часы Джераб начал чувствовать себя значительно лучше, но Ромина все равно не могла смотреть на него без содрогания.

Подставив голову под воду, она быстро намочила волосы и вспенила их шампунем, а затем смыла и обернула в полотенце. Другим, ещё полувлажным после Джераба, она вытерла тело и натянула на себя его майку, которая, как и всегда, полностью прикрыла её бедра.

Когда Ромина, наконец, вышла, она поняла, что Джераб не только доел ужин, но и сам смазал все свои раны мазью, которая уже почти полностью впиталась.

– Почему не дождался меня? – с лёгкой обидой спросила она, забирая с тумбочки шприцы и ампулы и начиная набирать лекарства.

– Я и так измотал тебя за сегодня, – он с трудом повернулся на бок и стянул закрывавшее нижнюю часть туловища покрывало пониже. – Я хочу, чтобы ты, наконец, отдохнула и поспала.

– Скажи, если будет больно, – Ромина стянула с головы полотенце, и убрала волосы назад.

– Обязательно, – Джераб ответил таким тоном, что она поняла, что он и не собирался этого делать.

Когда в её руках опустел четвёртый шприц, Джераб, стиснув зубы, снова лёг ровно.

– Ты молодец, – проговорил он, пытаясь улыбнуться. – Я почти ничего не почувствовал.

– Ты лжешь, – Ромина сокрушенно покачала головой.

– Правда, – он протянул руку и коснулся её ладони. – Я же не сказал «совсем». Почти. Ромина, – его рука чуть сжала её ладонь, – гаси свет и ложись спать. Я тоже почти не спал за эти сутки. Давай отдохнём.

– Ты прав, – она отняла руку, обошла постель и легла с другой стороны.

– Сладких снов, м… – Джераб буквально «проглотил» слово «моя», – девочка.

– Спокойной ночи, господин Военный Комендант, – Ромина повернулась на бок спиной к нему, и тихие слезы потекли по её щекам.

Обида накрыла её с новой силой. Отец… за что? За что он обрек её на то, что сейчас она не смела коснуться своего собственного мужа, который так нуждался в её поддержке и никогда, никогда, в отличии от её отца, не предавал её. Но разве могла она прижаться к нему? Размер смела поддаться безумному желанию целовать его разбитые губы? Разве имела право гладить его заметно отросшие волосы кончиками своих пальцев? Разве могла позволить себе сделать все это, зная, что подарит ему надежду на то, что растает с первыми же лучами солнца…

– Знаешь, – вдруг тихо проговорил он, – кто бы мог подумать, что я буду ему даже благодарен.

– Если ты сейчас не уснёшь, я не буду ждать утра и вколю тебе второе успокоительное прямо сейчас, – она впилась ногтями в мягкую часть ладони, чтобы сосредоточиться и не выдать голосом слезы.

Джераб усмехнулся, но ничего не ответил.

Ему казалось, что он ещё долго не сможет заснуть, но, как оказалось, едва он закрыл глаза, сон накрыл его, словно морская волна.

Проснувшись Джераб услышал знакомый голос, доносившийся с первого этажа. С трудом заставив себя подняться, Военный Комендант поднялся на ноги и, стараясь быть как можно более тише, чтобы не разбудить супругу, натянул на себя простые холщовые брюки и какую-то, оказавшуюся под рукой, майку.

Два пролёта лестницы стали целым испытанием, но вскоре Джераб все же добрел до гостиной на первом этаже, где его пробуждения ожидал Саргон.

– Зачем ты встал?! – брат тут же подскочил к нему и придвинул кресло.

Джераб тяжело в него опустился.

– Как ты? – Саргон подтянул второе кресло поближе и сел рядом с братом. – Прости, что не приехал раньше.

– Я знаю, чем ты был занят, – губы Джераба растянулась в болезненной улыбке. – Спасал то ли мой зад, то ли моё имя.

– Прости меня, – Саргон опустил голову. – Я так тебя подвёл.

– Всего один вопрос, – Джераб закрыл глаза и устало выдохнул. – Когда Ахрун сказал, что я скрываю сына высокопоставленного Канцелярского чиновника, выдавая его за обычного раба, я опешил. Но… у меня было достаточно времени, чтобы подумать. Рабов, с которыми я контактировать лично, всего трое. Хэмми была первой, но она всегда жила в Консулате, и он говорил о рабе, а не рабыне.

– Джераб, я… – Саргон попытался вставить хоть слово, но Джераб его перебил.

– Шумун, – произнёс он, – родом из Канцелярии, но он раб по рождению. Он сам рассказал мне это, едва мы впервые поговорили. Остается только… Налей-ка мне выпить и ответь, как давно ты знал, кто он? – Джераб поднял на брата полный усталости взгляд.

Все внутри Саргона протестовало против просьбы Военного Коменданта, но, гонимый чувством вины, он встал, молча прошёл к бару, наполнил стакан и вернулся к Джерабу, заодно прихватив и всю бутылку.

– Незадолго до отъезда, – проговорил, наконец, Саргон, снова опускаясь в кресло. – Я знаю, что неправ, но… Я вряд ли бы поступил иначе. Он сын казненного Канцлера Медицины…

– Моя жена… – Джераб осекся. – Ромина тоже знает, кто он. Иначе ведь и быть не может, верно?

– Джераб… – ответил Саргон, не понимая, к чему клонит старший брат.

– Получается, что он был рабом в её доме, – усмехнулся тот. – Она не могла не знать, кто он.

Саргон тяжело выдохнул.

– И это… – продолжил Джераб. – Это она попросила тебя молчать.

– Джераб, Ромина…

– Я прекрасно знаю свою жену, – Джераб громко усмехнулся и отхлебнул виски, опустошая бокал. – Я видел её рядом с Шумуном. Сын Канцлера Медицины точно должен был бы вызывать в ней чувства, и…

– Она никогда не была тебе неверна! – резко произнёс Саргон. – Она живёт в моем доме, и…

– Ты идиот?! – искренне удивился Джераб. – Неужто ты подумал, что я мог бы допустить такую мысль!

Джераб бросил на брата презрительный взгляд и на этот раз не стал наполнять бокал, а отхлебнул прямо из стоявшей рядом бутылки.

– Прости, – выдохнул Саргон. – Правда, прости… Я во многом перед тобой виноват.

– Не… – Джераб сглотнул. – Ни в чем ты не виноват. Ты молодец. Ты следуешь за тем, во что веришь. Если я в чем-то и не разделяю твои взгляды, это не значит, что я тобой не горжусь. И я уж точно всегда поддержу тебя во всем, чтобы ты ни затеял.

– Спасибо, – кивнул Саргон. – Но, кажется, я… – он замолчал на несколько секунд. – Я подвёл тебя… – наконец, произнёс младший брат, кивнув на бутылку в руках старшего.

– Ты должен был мне сказать, и мне безумно обидно, что ты этого не сделал, но… Нет, ты меня не подвёл , – Джераб покачал головой и поморщился от боли. – Ты не обязан был проживать свою жизнь рядом и ради меня. То, что я так долго находил смысл своей жизни в тебе, не обязывает тебя поступать так же. В конце концов, ты вырос, и я обязан рано или поздно отпустить тебя в твою собственную жизнь.

Саргон закрыл глаза и потёр переносицу. Больше всего на свете он хотел, чтобы Джераб сказал ему именно эти слова, но теперь, слыша все это и видя, к каким последствиям это привело, он не мог избавиться от ещё большего чувства вины.

– Я тебя оставил, – выдохнул он.

– Ты не заложник, – Джераб через боль подался вперёд и похлопал брата по колену. – Я не особо счастлив от того, что ты далеко. Я беспокоюсь о том, что твоя новая деятельность раздражает так много влиятельных людей. Меня пугает перспектива того, что рано или поздно Канцелярия может найти способ тебе отомстить. Меня не радует то общество, которое теперь тебя окружает. Я все ещё надеюсь на то, что у ты перестанешь страдать и у тебя появится достойная спутница жизни. Но по факту… по факту это твоя жизнь, и пока ты с ней неплохо справляешься. Я не наш отец, и я тебя не бросаю. Я всегда буду первым, кто придет тебе на помощь, если ты об попросишь. Но правда в том, что я тебе не надсмотрщик. Это твоя жизнь, и ты уже доказал, что достоин прожить её своим умом.

Часть 10 (95): Причины

Саргон закрыл глаза и потёр переносицу. Больше всего на свете он хотел, чтобы Джераб сказал ему именно эти слова, но теперь, слыша все это и видя, к каким последствиям это привело, он не мог избавиться от ещё большего чувства вины.

– Я тебя оставил, – выдохнул он.

– Ты не обязан быть заложником, – Джераб через боль подался вперёд и похлопал брата по коленке. – Я не особо счастлив от того, что ты далеко. Я беспокоюсь о том, что твоя новая деятельность раздражает так много влиятельных людей. Меня пугает перспектива того, что рано или поздно Канцелярия может найти способ тебе отомстить. Меня не радует то общество, которое теперь тебя окружает. Я все ещё надеюсь на то, что у ты перестанешь страдать и у тебя появится достойная спутница жизни. Но по факту… по факту это твоя жизнь, и пока ты с ней неплохо справляешься. Я не наш отец, и я тебя не бросаю. Я всегда буду первым, кто придет тебе на помощь, если ты об попросишь. Но я тебе не надсмотрщик. Это твоя жизнь, и ты уже доказал, что достоин прожить её своим умом.

– Ты.. , – Саргон поднял взгляд на брата, но тут же запнулся.

Он не мог смотреть на Джераба, потому что его тут же начинало накрывать целым каскадом чувств: сочувствие к состоянию брата, на которого он не мог даже смотреть без боли, гнев на того, кто посмел чинить такое и невероятное чувство благодарности за то, что Джераб не винил его в случившемся.

– Пока ты никак не можешь выдавить из себя, что я лучший брат на свете, – Джераб с трудом поднялся, – я поднимусь наверх и переоденусь. В каком порядке, – шаркая ногами к выходу, Джераб цедил слова сквозь зубы, – меня сегодня будут иметь?

– Сначала Априм, – Саргон поспешно последовал за братом, – потом вы вместе поедите к Генеральному.

– Этих двоих за один день я в хорошей-то форме еле выдерживал, – Джераб по привычке усмехнулся, но разбитые губы напомнили ему, что стоит быть посдержаннее.

Джераб добрел до ведущей на второй этаб лестницы и взялся за перила.

– Я помогу, – Саргон попытался обойти брата, но тот окинул его таким презрительным взглядом, что тот опешил.

– Если я доживу до того, что мне понадобится твоя помощь, чтобы подняться по лестнице, – горделиво ответил Военный Комендант, – будь добр, пристрели меня.

– Зазнайка! – улыбнулся Саргон и отступил.

Едва сдерживая стоны, Джераб поднялся на второй этаж и почти столкнулся в дверях с Шумуном.

– Доброе утро, господин, – улыбнулся раб.

– Да разве ж? – буркнула Джераб.

– Я выгладил форму, – Шумун все равно продолжал улыбаться. – Вот! – он вытянул руку, в которой держал вешалку с одеждой.

– А госпожа? – спросил Джераб.

– Кажется, спит, – ответил Шумун. – Я не стал стучаться, чтобы ненароком не разбудить.

– Верно, – едва кивнул Джераб.

Он забрал вешалку и прошёл в спальню, стараясь быть как модно тише. Одевался Джераб долго, старательно выверяя каждое движение. Действие ночных инъекций прошло окончательно, и каждое движение отдавалось невероятной болью во всем теле.

Когда Ромина открыла глаза, Джераб уже стоял перед большим зеркалом и медленно поправлял воротничок кителя так, чтобы тот был максимально ровным. С первого взгляда ей показалось, что все, что она видела вчера, было лишь кошмарным сном. Но едва поняв, что она проснулась, Джераб повернулся в её сторону, и Ромина заметила, что левый глаз все ещё почти не открывался, скула была скрыта под темным кровоподтёком, а его движения были намного медленнее, чем обычно.

– Нам надо поговорить, – произнёс он уже намного чётче, чем разговаривал вчера.

– Знаю, – кивнула Ромина, приподнимаясь выше к изголовью кровати и подкладывая подушку себе под спину.

– Пока ты спала, я поговорил с Саргоном, – Джераб полностью к ней повернулся. – И он объяснил мне то, что я никак не мог понять вчера. Почему… Почему ты не рассказала мне о нем? Ты ведь точно знала, кто он и чей сын.

– Потому что доверяю тебе больше, чем Консулату, – не задумываясь, ответила она.

– Доверяешь, но скрыла? – Джерабу казалось, что он уже никогда больше не сможет её понимать.

– Узнай ты, кто он, – ответила Ромина, инстинктивно прикрывая живот, – тебе бы пришлось доложить о нем Априму, а тот бы сообщил в Консулат. Сын бывшего Канцлера Медицины – ценный заложник, и одно Проведение знает, не искусились ли бы Военный или Генеральный, а может и оба сразу, обменять его на что-то, что было бы им более интересно. Для Канцелярии же заполучить сына предателя – дело чести. С другой стороны, пока он оставался рабом и был подле тебя, я знала, что ты не подвергнешь его унижению или беспричинному наказанию. Я знаю тебя, ты можешь быть суров, но никак не несправедлив. Так что я… я просто пыталась спасти бедного мальчика от еще одного ужаса в его жизни…

– Бедного мальчика, – усмехнулся Джераб. – Сколько же бедному «мальчику» лет?

– Восемнадцать, – без раздумий ответила Ромина. – Он был младше сестры на три года, а мы с ней – ровесницы.

– Вы… – Джераб долго выбирал слово, – дружили?

– Господа и рабы не дружат, – пытаясь говорить как можно спокойно и ровно, ответила Ромина. – Но это не мешает им разговаривать. Не часто и не долго, но все же. И сочувствовать. Иногда, даже друг другу.

Джераб усмехнулся, но промолчал.

– Это ты научила его читать и писать? – наконец, снова заговорил он.

– Хилини, – ответила Ромина. – Когда её отца арестовали, ей было семь. Она уже год как умела читать и писать, и училась считать. И после делала все, чтобы не забыть, как это делается. В день ареста Канцлера детей разъединили: Хилини была в камере с матерью, а Ияри – с отцом. После нескольких дней пыток, Канцлера Медицины публично казнили. Его семью, включая детей, заставили смотреть сначала на порку, а затем на сожжение их отца. Затем их мать сразу же увели на каторжные работы, а детей отдали в Школу для рабов.

– Как они оказались на вилле вместе? – Джераб сделал пару шагов и опустился в кресло перед кроватью. По тому, как он сел, Ромина сразу же уловила, что стоять ему все еще тяжело.

– По случайности, – ответила она. – Точнее по тому, что все думали, что мальчик ещё слишком мал и сам не выживет, а покупавшая Хилини женщина согласилась доплатить за него символическую плату. Саму Хилини тогда купили только по тому, что она стоила дешевле всех.

– Кому в рабы понадобились двое мало что умеющих детей? – нахмурился Джераб.

– Купившая их бывшая хозяйка виллы была госпожой по рождению, – Ромина прикрыла глаза.

Учиненный ей допрос был утомителен, но она понимала, что Джераб имеет право на ответы, ведь он и так уже достаточно пострадал за то, что она от него скрыла.

– К сожалению, будучи совсем юной, она влюбилась в мужчину без титула. Её родители запретили эти отношения, но она была так влюблена, что сбежала. Они поженились, после чего новоиспеченный зять заявился к тестю, требуя уточнить детали по сроку выдачи ему приданного и тому, как скоро он получит титул. Однако семья девушки отказалась его принимать, а отец отказал ей в наследовании статуса госпожи. Ей было все равно, она была влюблена и планировала прожить пусть и не богатую, но счастливую жизнь с тем, кого любила, но, как оказалось, юноша был «влюблен» в госпожу, а никак не в бесприданницу без титула. Бросив её, он продолжил свою беззаботную жизнь, пытаясь найти очередную глупышку, чей род был бы более сговорчив. Чтобы нерадивая дочь не позорила семью, мозоля глаза высшему обществу, отец сослал её на одну из своих дальних вилл, передав её ей в полное владение, однако при условии, что она не продаст её и после её кончины вилла снова станет имуществом их семьи. Женщина осталась с роскошной крышей над головой, но сама перебивалась случайными заработками и вела как можно более уединенный образ жизни. Постарев, она поняла, что ей нужна подмога, но максимум, что она смогла себе позволить, это самая дешёвая девочка-рабыня с придатком в виде ещё более малолетнего брата. Когда распорядитель аукциона предложил их будущей хозяйке купить ещё и Ияри, Хилини упала на колени и начала истово клясться, что будет есть только половину своей еды, а работать за двоих, лишь бы добрая госпожа не разлучала её с мальчиком-другом. Хилини была малышкой, но уже тогда понимала, что об их настоящем родстве лучше все же не упоминать. Пожилая женщина сжалилась и заплатила за обоих. С тех пор Хилини с утра до ночи драила дом, готовила еду, стирала и убиралась, а Ияри помогал хозяйке в её саду и небольшом огороде, урожаи с которых помогали прокормиться им самим и получить хоть какие-то деньги за проданную часть.

– Так он и стал садовником, – словно самому себе проговорил Джераб.

– А потом, когда хозяйка умерла, – закончила Ромина, – оказалось, что у неё нет прямых наследников. Её родителей уже не было на свете, а брат так же скончался бездетным. По закону вилла отошла Канцелярии, а та сделала из неё резиденцию Территориального Канцлера только-только набирающего популярность курортного городка и передала его… Зераббабелю.

Ромина замолчала. Произносить его имя всегда было для неё испытанием, и сейчас её руки судорожно сжали края одеяла.

– Ты рассказываешь так, будто была свидетелем всего происходящего, – выдохнул Джераб.

– Это воспоминания Хилини, – не смея поднять на него взгляд, ответила Ромина.

Часть 11 (96): Вопросы

– Ты рассказываешь так, будто была свидетелем всего происходящего, – выдохнул Джераб.

– Это воспоминания Хилини, – не смея поднять на него взгляд, ответила Ромина. – Позже я спрашивала Ияри, но многое из этого он даже не помнит.

– Ты была с ним дружна? – Джераб снова отвернулся к зеркалу, но не смог сдержаться и посмотрел на жену через отражение.

– Я не видела его несколько лет, Джераб, – ответила она.

– Что ж, – встрепенулся Военный Комендант. – Мне пора.

– Куда ты? – Ромина откинула одеяло и вскочила на ноги.

– Сначала к Априму, потом к Генеральному.

– Когда ты вернёшься? – Ромина приблизилась к нему и остановилась в шаге от супруга.

– Обуйся, – выдохнул он. – Не ходи босиком.

– Когда ты вернёшься? – повторила она.

– Ромина, – Джераб обернулся к жене и положил руки ей на плечи. – Априм знал про Территориального Канцлера, с которым у нас была договорённость. Но я понятия не имею, докладывал ли он об этом Генеральному Консулу. Я не знаю, был ли Априм в курсе дел сына бывшего Канцлера Медицины. Но даже если и да, я ему об этом не докладывал. Поверит ли он, что я не знал? Не известно… Я понятия не имею, что меня ждёт, вступится ли Априм за меня, как и в прошлый раз, или сольет. Я не знаю, кто враг, кто друг и что в своих показаниях уже рассказал и еще расскажет Ахрун.

Джераб увидел, как кровь отлила от лица Ромины.

– Сейчас даже не смей думать обо мне, – он сжал её плечи чуть сильнее. – Важен только ребёнок. Ты не будешь переживать! Ты даже думать не посмеешь о том, что со мной будет. Я выпутаюсь. Возможно, я вернусь без наград и званий, но я вернусь. Слышишь меня?

Джераб слегка встряхнул Ромину за плечи.

– Слышишь?!

– Да, – кивнула она. – Не уходи…

– Не могу, – Джераб заглянул в её глаза и улыбнулся, чтобы хоть как-то её успокоить.

– Тогда… тогда… – Ромина беспомощно оглядывалась в поисках того, что могло бы хоть немного его задержать. – Я… – её взгляд выхватил шприцы на прикроватной тумбочке. – Я же должна была сделать тебе укол.

– Я уже оделся, – он снова улыбнулся.

– Доктор говорил, что это обязательно, – пыталась настоять на своём Ромина.

– Старый греховодник такого не говорил, – Джераб всматривался к лицо супруги, словно пытаясь запечатлеть его в своей памяти.

– Но мне так будет спокойнее, – обиженно проговорила она.

– Ладно, – Джераб чуть притянул её к себе и легко приобнял. – Раз тебе будет спокойнее, если ты сделаешь мне больно, кто я такой, чтобы отказать госпоже. Иди, набирай лекарство, – он отпустил её и легонько подтолкнул в сторону тумбочки. – Только я буду стоять. У меня нет сил переодеваться снова.

– Ладно, – кивнула Ромина.

Она нарочито долго надламывала каждую ампулу, выцеживала её содержимое и выгоняла из шприца воздух, но рано или поздно наступил момент, когда ей пришлось сесть на край кровати, а Джераб повернулся к ней спиной. Пряжка ремня звякнула, и он немного приспустил брюки и бельё.

Ромина давила на поршень, как можно медленнее, оправдывая себя тем, что так лекарство лучше проникнет в мышечную ткань, а не засядет единым комком под кожей, но вскоре все четыре инъекции были завершены.

– Ты лучший медицинский работник, которому я когда-либо доверял свой зад, – Джераб снова натянул на себя брюки – И самый медленный в истории двух Античностей и Нынешних Дней.

– Джераб, – Ромина поднялась на ноги.

– Отдыхай, девочка, – произнёс он. – Совсем скоро сон для тебя станет роскошью.

Джераб медленно повернулся и направился к двери. Ромина шагнула за ним, но он, не оборачиваясь, остановил её резким жестом.

– Не надо, – неожиданно сухо проговорил он и вышел из спальни.

Больше всего на свете ему хотелось сейчас вернуться в спальню, содрать с себя форму, юркнуть под одеяло и уснуть, положив голову на грудь своей девочки, прислушиваясь к тому, как у неё под сердцем растёт их общее дитя, но Джераб не мог позволить себе даже минутной слабости, поэтому снова начал спускаться по лестнице, на этот раз стараясь быть как можно быстрее.

– Я отвезу тебя, – Саргон уже ждал его у входной двери.

– Только если в сам Консулат ты не заедешь, – согласился Джераб.

– Да не арестуют они меня, – Саргон открыл дверь и пропустил брата вперёд.

– Проследи, чтобы Госпожа хорошо поела, – кивнул провожавшему его взглядом Шумуну Военный Комендант.

– Доброго пути, – прошептал раб.

– С добром оставайтесь, – отозвался Джераб и вышел.

Забраться в машину оказалось так же сложно, как и днем раннее, а в самом начале пути каждая неровность дороги отдавала глухо болью во всем теле, но вскоре лекарства начали действовать и Джераб почувствовал, что почти засыпает. Закрыв глаза, он откинул голову, и Саргон, заметят его состояние, предпочёл хранить молчание. Однако, едва они подъехали к зданию Военного Консулата, как Джераб снова разомкнул веки и напомнил брату запрет на въезд в ворота.

Саргон тяжело вздохнул, но спорить не стал. Младший брат вышел из автомобиля, чтобы помочь старшему и обречённо вздохнул, когда тот по привычке эту помощь проигнорировал.

Прошло всего несколько минут, как Джераба уже сопроводили в кабинет Априма, где он с удовольствием, наконец, опустился в мягкое кресло и вытянул вперёд ноющие ноги.

– Мне сказали ждать, пока он сам за нами ни пошлёт, – Априм окинул Джераба внимательным взглядом, пытаясь оценить его состояние. – Я понятия не имею, на сколько может затянуться это ожидание. Ты завтракал?

– Нет, – выдохнул Джераб, – но и не хочу. Всё, что меня сейчас волнует, это один единственный вопрос: откуда сучонок узнал про Территориального Канцлера и канцемины из наследства жены.

Джераб поднял тяжёлый взгляд на Априма.

– Ты ведь иногда работаешь из дома, верно?

– Ну нет! – понимая, к чему клонит Джераб, покачал головой Априм. – Это низко даже для неё.

– Она посылала убийцу к Ромине, – напомнил Джераб. – А затем грозилась выдать то, что мать Саргона рабыня.

– Но не выдала же! – раздражённо прикрикнул Априм. – То, что вы расстались, не даёт тебе право делать из неё монстра и…

– Просто позови её, – Джераб чуть приподнялся и снова тяжело опустился в кресло в надежде на более удобную позу. – Уверен, она скажет правду.

– Серьёзно? – усмехнулся Априм, но все же прошёл к столу и нажал кнопку селектора. – Поезжайте за моей женой, – не здороваясь проговорил он, – и привезите её сюда, в каком бы состоянии её ни застали. Немедленно!

Отпустив кнопку, он минуту стоял молча и оперевшись о столешницу, а затем схватил тяжёлую резную пепельницу и зашвырнул её в стену.

– Истеричка! – спокойно произнёс Джераб. – Если б ты любил её чуть меньше, может у вас ещё был бы шанс.

– Заткнись! – не оборачиваясь приказал Априма, а затем, тяжело вздохнув, добавил: – Виски будешь?

– Одиннадцать утра и во мне тонна обезбола и успокоительных… Конечно, буду!

– Иногда я почти верю, что ты не окончательно конченный, – снова вздохнул Априм и, подойдя к углу кабинета, откинул крышку со стоявшего там большого глобуса.

– Чистый? – спросил он.

– Тонна обезбола и успокоительных, – повторил Джераб. – Конечно же чистый и двойной.

– Если на тебя не смотреть, – так и не оборачиваясь, Военный Консул начал наполнять бокалы, – то ты уже в половину не такой мерзкий…

– Ты тоже ничего так, – кокетливым тоном ответил Джераб.

– Фу, блин, – Априм приблизился к Военному Коменданту и отдал ему бокал. – Какой же ты придурок. Любой момент можешь испортить.

Консул осушил свой бокал, вернулся к глобусу, наполнил его снова, закрыл крышку и сел за стол.

– Теперь заткнись, – почти попросил он. – Мне надо поработать.

– Не вспотей, – разбитые губы ужасно щипало, но Джераб продолжал пить. – И спину не надорви.

– Пошёл в зад, – Априм начал перебирать лежавшие перед ним документы и донесения.

– Опять этот твой анально-банальный юмор, – разочарованно вздохнул Джераб. – Никакой фантазии.

– Это не банально, – пытаясь сосредоточиться на бумагах, огрызнулся Военный Консул. – Оральным грехам – анальное возмездие.

– Же-е-естокий! – жеманно потянул Джераб, но продолжать доставать Априма не стал.

Джераб потерял счёт времени, не зная, сколько просидел в кресле, и от сочетания лекарств и алкоголя его снова стало клонить в сон, когда резко распахнувшаяся, а затем с шумом захлопнувшаяся дверь заставила вздрогнуть и его, и хозяина кабинета.

– И мы тебе рады, дорогая! – вздохнул Априм. – Тоже очень скучали.

– Ух ты ж, радость-то какая, – глядя на лицо Джераба, Сабрина сначала опешила, а затем почти засмеялась. – Кто тебя так-то?

Она прошла к столу мужа и, оперевшись о него задней стороной бёдер, уперлась взглядом в бывшего любовника.

– Твоими молитвами, – кивнул ей Джераб, но, почувствовав боль, снова замер.

– Я не молюсь, тебе ль ни знать, – усмехнулась она, скрещивая руки на груди. – Но если б я знала, что такое можно намолить, поверь мне, колени б себе стёрла.

– А от них ещё что-то осталось? – пошло огрызнулся Джераб.

– Полегче! – откладывая бумаги в сторону, но не покидая своего кресла, ответил за Сабрину Априм. – Ты все-таки говоришь с моей женой.

– Ой, – она скривила лицо, и с презрением оглянулась на мужа, – ты-то куда лезешь?

– Размажь сучку! – тут же сменил тон Априм.

– И как ты её ещё не убил? – с сочувствием ответил ему Джебар.

– Хорошо трахаю, – теперь уже Сабрина ответила за мужа. – Если ты ещё помнишь, какого это. Твоя-то на тебя, кажись, пояс верно…

– Это ты слила информацию Ахруну? – резко перебил её Джераб.

– Чего? – не поняла Сабрина. – Так это он тебя так отметелил?

– Ты или нет? – начинал закипать Джераб.

– Я, конечно, безумно рада видеть тебя, а видеть в таком виде – так это вообще услада глаз моих, – с сарказмом ответила Сабрина, – но Ахруна для этого я бы никогда не использовала. Это унизительно даже не для тебя, а для меня.

– А спать с ним тебе было не унизительно? – обречённо вздохнул Априм.

– Если решишь подозревать меня в сговоре со всеми, с кем я спала, – обернулась к мужу Сабрина, то останешься без единого мужчины в своём окружении… Да и без половины женщин тоже.

– Что? – ошарашенно переспросил Априм.

– А что, только тебе можно? – усмехнулась она. – Некоторым из них я, между прочим, понравилась даже больше, чем вы оба.

– Это ты во всем виноват! – Априм пальцем указал на Джераба.

– Я-то тут причём? – возмутился тот.

– А при том, что на дикости её тянуло, когда она с тобой расставалась. По факту мне она изменяла только с тобой, а это, несмотря на то, что ты засранец, хотя бы лестно. А вот тебе она изменяла уже с кем попало. И как же ты её разочаровал, что её потянуло даже на девок?!

– Только теперь я понимаю, почему ты на чиновничьей должности столько лет, – искренне почти восхитился Джераб. – Переводить стрелки – это прям твой талант!

– Так, недотраханные герои-любовники, от меня-то вы чего хотели? – вернула их к теме разговора Сабрина.

– Ты ей веришь? – с сомнением спросил Априм.

– Да! – совершенно серьёзно ответил Джераб. – Врать ей нет никакого резона… Да и когда резон был, она все равно этого не делала…

– Вот! – Сабрина оперлась о стол руками и прогнулась так, чтобы муж увидел кромку бюстгальтера в вырез надетого на нее плаща. – Вот почему я столько лет была с ним. Он мне верил! А ты нет! И так с самой нашей первой ночи, когда я честно призналась тебе, что непорочная девственница, – Сабрина явно издевалась, а Априм лишь опустил голову и несколько раз несильно, но достаточно громко ударился ею об стол.

Часть 12 (97): Ромина

– Ты ей веришь? – с сомнением спросил Априм.

– Да! – совершенно серьёзно ответил Джераб. – Врать ей нет никакого резона… Да и когда резон был, она все равно этого не делала…

– Вот! – Сабрина оперлась о стол руками и прогнулась так, чтобы муж увидел кромку бюстгальтера в вырез надетого на нее плаща. – Вот почему я столько лет была с ним. Он мне верил! А ты нет! И так с самой нашей первой ночи, когда я честно призналась тебе, что непорочная девственница, – Сабрина явно издевалась, а Априм лишь опустил голову и несколько раз несильно, но достаточно громко ударился ею об стол.

– Ты вышибешь себе последние мозги, – Сабрина снова выпрямилась и теперь повернулась уже к Джерабу. – Когда там твоя девственница родит?

– Ты узнаешь об этом последней, – усмехнулся Джераб.

– Да ладно те.., – начала было она, но договорить не успела.

Дверь распахнулась и в кабинет без стука вошёл один из адъютантов Генерального Консулата. Адъютанты Априма замелькали где-то позади него, но не пропустить гостя они не посмели.

– Все в порядке, – кивнул Априм, чтобы успокоить своих людей.

– Добрый день, – поздоровался вошедший, окинув Сабрину изучающим взглядом.

– Добрый ли? – Джераб оперся о поручни кресла и сам себе помог подняться.

– Господин Военный Консул, господин Военный Комендант, следуйте за мной, – адъютант развернулся к двери, но замер, когда Сабрина бросила ему в спину саркастичное:

– А мне не очень-то и хотелось.

– Помолчи, – проходя мимо неё, сквозь зубы процедил Априм.

– А-то что? – изображая искреннее любопытство спросила она.

– Помолчи, – спокойно повторил Джераб, следуя за адъютантом.

Ответ Сабрины они оба уже услышали.

Сопровождающий Джераба и Априма был вежлив, но сразу же дал понять, что им лучше отказаться от транспорта Военного Консулата и поехать к Генеральному вместе с ним.

При этом он тактично отвернулся, пока Джераб, поморщившись, буквально загружал свое тело в автомобиль.

Водитель, так же, как и адъютант, вежливо поздоровался с пассажирами, но на этом любые разговоры были закончены.

Джераб прикрыл глаза и просто по наитию угадывал, когда автомобиль проезжал основную часть пути, въехал на территорию Генерального Консулата, проходил две первые линии контрольно-пропускных пунктов, подвергся более тщательному досмотр на третьем и, наконец, остановился у ступеней здания.

– Джераб! – голос Априма показался Военному Коменданту особенно встревоженным, и он открыл глаза.

Взглянув в окно, Военный Комендант почти тут же резко открыл дверь и, несмотря на боль, спрыгнул с автомобиля и почти побежал в сторону ступеней.

– Куда вы её ведёте? – он догнал двух офицеров сопровождавших девушку. – Вы не смеете! Она ничего…

– Джераб! – Априм нагнал его и схватил за предплечье.

– Все хорошо, Джераб, – Ромина сделала шаг навстречу к супругу и положила ладонь на лацкан его форменного пальто. – Меня не арестовали, даже не задержали.

– Господин Генеральный Консул пригласил госпожу на встречу, – проходя мимо супругов, холодно бросил адъютант. – На вашем месте, я бы не стал заставлять его ждать.

– Вы не на моем месте! – впервые огрызнулся ему Военный Комендант.

– Джераб! – прошипел на его спиной Априм.

– Слава Провидению, у меня для этого достаточно разумности, – ответил адъютант и направился к ступеням. – Следуйте за мной и не задерживайте гостью.

– Пойдём, – Ромина успокаивающе скользнула ладонью по рукаву пальто, а затем, как только её рука почувствовала его ладонь, перепела их пальцы.

Супруги вступили на первую ступень одновременно, а Априм, тяжело вздохнув, последовал за ними.

Преодолев несколько лестничных пролётов, Военный Консул, Военный Комендант и Ромина, а также адъютант и сопровождавшие госпожу офицеры оказались в просторной приёмной.

В кабинет Генерального Консулата прошёл только адъютант, после чего он вернулся и тут пригласил Ромину следовать за ним. Джераб снова встрепенулся, но заставил себя оставаться на месте.

Ромина же оглянулась на мужа, улыбнулась ему и скрылась за массивными дверями.

– Господин Консул просил проводить вас в комнату для отдыха, – адъютант миновал длинный коридор, открыл находящуюся в самом дальнем углу дверь, и Ромина оказалась в том же помещении, где менее полугода назад Генеральный Консул встречался с её мужем.

– Госпожа! – при виде Ромины Генеральный Консул тут же поднялся на ноги и отложил на кресло, в котором до этого сидел, свою любимую кошку.

Та спрыгнула и устроилась на лежавшей на полу специально для нее подушечке.

– Господин Генеральный Консул, – Ромина чуть склонила голову.

– Вы изменились, – улыбнулся ей Консул и тут же потянул к ней второе кресло, жестом давая понять, что ей стоит присесть. – Вам безумно идёт материнство.

– Благодарю, – произнесла Ромина.

– Однако уверен, что, в связи с последними событиями, вы совершенно о себе не заботитесь, – он осуждающе покачал головой. – Готов поспорить, что сегодня вы или вовсе не завтракали, или перекусили на быструю руку чем-то либо не особо питательным, либо не особо полезным.

– Я выпила сок, – честно призналась Ромина, улыбаясь и смущаясь одновременно.

– Ты предупредил кухню о полу-завтраке – полу-обеде для госпожи, которая готовится стать матерью? – обратился к адъютанту Консул.

– Как вы и поручили, ещё со вчерашнего вечера, – отчитался тот. – Перед выездом проверил, все уже готово.

– Вели подавать, – кивнул Консул, и адъютант, прижав кулак к сердцу, вышел.

Проходя через приёмную, он буквально физически чувствовал на себе угрюмый взгляд Джераба, но ещё труднее ему было сохранять невозмутимый вид, когда тот едва ли не подскочил от удивления, когда мимо него в кабинет отправились сразу три подноса с разнообразной едой и тележка с различными чаями, соками и водой.

Проследовав за работниками кухни, адъютант внимательно проконтролировал сервировку и лишь потом снова кивнул Генеральному Консулу.

– Спасибо, – ответил тот. – Ты свободен. Я сообщу, если мне ещё что-то понадобится.

Офицер снова прижал кулак к сердцу и исчез за дверью, провожаемый удивлённым взглядом Ромины.

– Я понимаю ваше беспокойство за мужа, – проговорил Генеральный Консул, обращаясь к своей гостье. – Но вы должны помнить, что с самого Дня Солнца и до конца вашей жизни вы теперь не только супруга, но и мать. Ничто и никто на свете не должны отвлечь вас от вашего материнства.

Ромина молча кивнула, но к еде так и не прикоснулась.

– Нам предстоит весьма важный разговор, – снова заговорил Консул. – Он будет касаться будущего всей вашей семьи. Однако я не произнесу ни слова, пока вы не поедите.

– Простите, – кивнула Ромина. – Просто сейчас мне трудно сосредоточиться на чем-то, кроме того, что станется с Джерабом. Я безумно волнуюсь, – в порыве она подняла голову и впервые посмотрела Консулу прямо в глаза.

– Это моя вина, госпожа, – тут же спохватился он. – Я должен был сказать вам изначально. Ваш супруг не избежит наказания, но вовсе не за то, в чем его обвинил этот полоумный мальчишка, – Консул подался вперёд и наполнил чашку Ромины ароматным чаем. – Попробуйте! Арамина только-только прислала мне небольшой мешочек. Так вот, – он снова вернулся к теме разговора, – господин Военный Комендант действительно заслуживает хорошей трепки, но не как военный преступник и предатель, а, скорее, как нерадивый сын, обладающий множеством талантов, но предпочитающий растрачивать их попусту или вовсе лениться.

Ромина удивлённо смотрела на собеседника, не понимая, что именно тот имеет в виду.

– Я сожалею, что говорить это приходится мне, – продолжил Консул, – но с ним бы никогда такого не случилось, если бы не его разгильдяйство и беспробудное пьянство.

Генеральный Консул посмотрел на Ромину, которая машинально взяла в руки чашку и обняла её ладонями.

– Ахрун слишком труслив, чтобы осмелиться сунуться к тому Джерабу, которого вы знаете, – усмехнулся он. – Но и я слова больше не произнесу, пока.., – Генеральный Консул молча кивнул на её тарелку.

– Простите, – закивала Ромина, осознав, что Консул уже положил ей пару маленьких бутербродов и выпечку.

– То, что Ахрун совершил с вашим супругом, – Консул остался доволен тем, что Ромина, наконец, начала есть, – глупо не по тому, что было совершено против Джераба, – он закатил глаза и усмехнулся. – Глупо было само предположение, что я могу чего-то не знать, – проговорил он. – Каким надо было быть идиотом, чтобы не понимать, что, награждая Военного Коменданта за предотвращение диверсионной операции Канцелярии, я, естественно, был в курсе, каким образом эта информация к нему попала. Ну и так же естественно, что я понимал, что она была оплачена и продолжала оплачиваться канцеминами. И уж боле, чем естественно, что сын бывшего Канцлера Медицины, находящийся в столице, да ещё и тесно общающийся с Араминой, так же не мог быть мною, скажем так, тщательно не проверен. Как, впрочем, и его дочь…

Ромина замерла. Чашка в её руках шумно опустилась на блюдце, проливая часть содержимого на стол, а взгляд взметнулся в сторону Генерального Консула.

– Госпожа Ромина! – ровно и четко произнёс Генеральный Консул. – Я буду обращаться к вам именно Госпожа Ромина, – твёрдо произнёс он. – Я являюсь Генеральным Консулом уже более двенадцати лет. А шёл я к этому всю свою сознательную жизнь. У меня нет семьи, нет собственного имущества, нет детей, которых я бы мог таковыми признать. В моей жизни нет ничего, кроме Консулата. И так же, как и вы готовы отдать жизнь за свое дитя, я готов отдать все во славу Консулата. Ваш брак и гражданство Консулата присоединило к нам территории, находящиеся во владения Канцлера Зераббабеля. Признание вашего брата даст нам право претендовать на земли вашего настоящего отца. Мне не нужны два наследника на одну территорию, если я могу получить двоих с разными. Простите мне мою откровенность, но таким образом я хочу дать вам понять, что ваш секрет будет храниться гораздо тщательнее, чем если бы я принёс вам множество клятв.

– С-спасибо, – дрожащим голосом произнесла Ромина.

– Отныне и навеки вы останетесь дочерью Территориального Канцлера Зераббабеля госпожой Роминой, – Генеральный Консул снова наполнил её чашку чаем. – Имя вашего брата будет восстановлено. Естественно, мы проведём суд, который пересмотрит дело вашего отца, признает его невиновным, а отчуждение его имущества – незаконным. Это даст нам право легитимности на дальнейшее продвижение войск. И поверьте, для меня нет ничего важнее, чем вернуть Консулату его былую славу, чтобы веками после меня никто не смел даже подумать о том, как его можно шантажировать чем угодно, пусть даже водой.

Ромина смотрела на Генерального Консула и будто бы совсем его не узнавала.

– Господин Ахрун угрожал мне и моему ребёнку рабством, – произнесла она, наконец.

– Поверьте, – понимающе кивнул её собеседник, – в данный момент каждая клеточка его тела невероятно сожалеет, что в его мозгу могли зародиться такие мысли, а его язык их озвучил. Теперь что касается вашего мужа, – снова заговорил Консул. – Больше всего на свете мне действительно хотелось бы выпороть его так, чтобы даже он расплакался, как ребёнок, но я знаю, какие страдания это принесёт вам, а в силу того, что я знаю, кем вы когда-то были, я даю вам слово, что сделаю все, что бы вы больше никогда не страдали безвинно.

Ромина благодарно улыбнулась.

– Вы позволите мне вопрос? – наконец, решилась она.

– Если только ответ на него не будет подразумевать раскрытие государственной тайны, – улыбнулся тот.

– Как вы узнали? – Ромина закусила губу.

– Простой анализ, – снова улыбнулся Консул. – Умение слушать, замечать и делать выводы. Я следил за делом бывшего Канцлера Медицины, когда сам ещё только мечтал стать Генеральным Консулом. Я в курсе того, что у него было двое детей. Наша разведка внимательно следила за процессом, и мы знали, что его малолетние сын и дочь были проданы некой пожилой госпоже. Однако затем события в Канцелярии начали развиваться с такой скоростью, что о детях бывшего Канцлера в отчётах больше не упоминалось. Когда ваш супруг штурмовал город, я вспомнил, что ранее видел упоминание этой виллы в каких-то очень давних документах. Ну а потом, встретившись с вами, я полностью удостоверился, что вы никак не можете быть дочерью такого ублюдка, простите меня госпожа, как Зераббабель. Простой анализ ситуации и хорошая память на цифры подсказала мне, что только одна девушка могла подходить по возрасту и статусу, могла бы быть рабыней, но при этом иметь хотя бы начальное образование и.., – он мягко улыбнулся, – так же сильно страдать от врожденного милосердия, как и её отец. Ну а что касается вашего брата, то о нем мне сообщил Саргон. И я собирался раскрыть его личность, как только мы подготовим все необходимое для суда, но, к сожалению, сейчас придётся решать все эти вопросы, как говорится, уже «в пути».

– Мой отец обращался за помощью к Консулату? – вдруг спросила Ромина.

– Нет, – Консул отрицательно покачал головой. – Но незадолго до ареста наши люди сами пытались предложить ему сотрудничество. Однако Канцлер Медицины предположил, что в дальнейшем Консулат может использовать его против Канцелярии, и таким образом он предаст свою Родину.