Парк наших желаний

Размер шрифта: 13

Дизайнер обложки Элин Кей

ISBN 978-5-0068-0568-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Алина сидела на холодной лавке и ковыряла кроссовком трещину в плитке. Фонари в парке горели нерешительно: один мигает, другой будто стеснялся светить. От этого трава казалась вырезанной из картонки, а воздух слишком прозрачным, как утром после грозы, только вечер.

Она пришла «прогулять голову». По факту – спрятаться. Дома мама вцепилась в фразу «надо подумать о будущем» и выглядела как человек, который собирается сделать прямо сейчас, с тремя листами А4 и маркером. В школе – выслушала ещё раз «ты способная, но ленишься», как будто это новость века. Алина закатила глаза при воспоминании и пробормотала:

– Хочу, чтобы завтра хоть что-то пошло нормально.

В ту же секунду у кроссовка что-то блеснуло. Сначала она решила: осколок стекла. Наклонилась, а там оказалась монетка. Десять рублей, почти новая, будто её только что уронили из банкомата.

– Ну да, спасибо, вселенная, – сказала Алина и сунула монетку в карман. – Моя жизнь спасена.

– Ты с кем разговариваешь? – спросил голос за спиной.

Она вскинулась. Парень с рюкзаком на одном плече, в наушнике в одном ухе и с рабочим видом человека, который умеет сидеть на лавках профессионально. Рыжеватая челка падала на глаза, куртка на молнии, кеды устали от жизни. Он улыбнулся не широко, но так, что сразу захотелось ответить.

– С тобой теперь, – сказала Алина и, неожиданно для себя, тоже улыбнулась.

– Красиво выкрутилась, – он кивнул на её карман. – Что там нашла?

– Подарок судьбы, – Алина щёлкнула молнией. – Десять рублей и новая надежда.

– Ага. Или чей-то карман с дырой. – Он сел рядом, но не слишком близко. – Я Илья.

– Алина

– Илья и Алина… – он задумчиво проговорил, будто пробовал на вкус. – Слишком литературно.

– Тебе-то хорошо, ты хотя бы звучишь как человек, который сдает норматив по турнику. А я, как девочка из песни.

– Норматив по турнику я завалил в седьмом, – серьёзно сказал Илья. – И песен не пою. Но могу загадать желание.

– И это… к чему?

Илья подкинул монетку, ловко поймал. Его глаза блеснули то ли от шутки, то ли от фонаря.

– Хочу мороженое, – сказал он легко, без пафоса.

Алина уже открыла рот, чтобы ответить «вечером? серьёзно?», как из-за поворота выехала тележка. Невысокий мужик в вязаной шапке, на тележке расположились лимонады в стеклянных бутылках и… мороженое в стаканчиках, из тех, где бумага шуршит как детство. Мужчина остановился прямо напротив.

– Берём? – спросил Илья с лицом человека, который вообще не удивлён.

– Ты заранее договорился, да? – Алина прищурилась.

– Было бы круто. Но нет.

Они взяли по стаканчику. Продавец кивнул, выдал сдачу, пожелал тёплого вечера, уехал дальше, звякнув бутылками.

– Окей, – медленно произнесла Алина. – Это уже странно.

– Совпадение, – Илья лизнул мороженое и покосился на неё. – Но симпатичное.

– Совпадения так не работают, – возразила она, хотя и сама не была уверена, как вообще они «работают».

Они молча ели, слушая, как где-то вдалеке кто-то тренирует трюк на скейт-площадке: колёса стучали по фанерным горкам, кто-то радостно крикнул, кто-то ругнулся. Над деревьями звенели провода, ветер тонко играл на них, как на струнах.

– Хочу карандаш, – вдруг сказал Илья.

– Что?

– Ну для чистоты эксперимента. – Он встал, огляделся и тут же, к собственному удивлению, наклонился и поднял короткий оранжевый карандаш – тот самый, из ИКЕА, обломанный ровно напополам.

Алина заглянула ему через плечо.

– Ладно, – выдохнула она. – Честно, мне одновременно интересно и чуть-чуть страшно.

– Прекрасное сочетание, – Илья протянул ей карандаш. – На счастье.

– На счастье обычно дарят брелки, – сказала Алина, но карандаш взяла.

Она провела карандашом по ладони, остался едва заметный серый след. Потом открыла заметки в телефоне, написала: «Парк. Мелкие желания?» и поставила вопросительный знак с тремя точками. Телефон мигнул уведомлением от мамы:

«Когда домой?»

Алина нажала: «позже».

– Ты вообще часто тут? – спросила она, пряча телефон.

– Часто, – кивнул Илья. – Здесь тихо. И интернет ловит лучше, чем у меня на кухне. А у тебя?

– Первый раз в этом углу, – призналась Алина. – Обычно прохожу по другой стороне, где дети и батуты. Сегодня хотелось… ну, подышать.

– Понимаю, – сказал он. – Слушай, а если это правда? Ну, про желания.

– Про «хочу мороженое»? Это не то чтобы желание. Это просьба желудка.

– Хорошо, усложним, – Илья посмотрел в темноту аллеи. – Хочу… чтобы сейчас заиграла знакомая песня. Прямо здесь.

Они прислушались. Ничего. Пауза вытянулась. Алина уже открыла рот, чтобы сказать «ну вот», как откуда-то из кустов донеслось глухое «я тебя никогда не отпущу» – мелодия, которую этим летом крутили в каждом втором ролике. Девчонка на самокате проехала мимо, у неё из колонки на руле лилась та самая песня. Девчонка поправила волосы, подмигнула им и укатила дальше, оставив после себя хвост из блёсток и хихиканья.

Алина и Илья переглянулись второй раз за вечер. На этот раз серьёзно.

– Окей, это странно, – сказала Алина. – И если это не ты режиссируешь мой вечер, то…

– Я просто парень с плохой физкультурой, – сказал Илья. – И хорошим вкусом на мороженое.

Она хмыкнула

– Допустим, парк исполняет мелкие желания, – сказала Алина. – Ключевое слово – мелкие. Типа мороженое, карандаш, песня. Что-то, что может… случиться само. Без магии. Ну как будто он подталкивает.

– И как мы это проверим? – Илья подался вперёд. В глазах зажглось знакомое всем подросткам выражение: «Сейчас мы устроим научный эксперимент уровня гаражной химии».

Алина осмотрелась. На соседней лавке сидели два школьника и делили пачку чипсов, на дальнем газоне парень учил собаку переворачиваться пузом вверх, бежала женщина в розовой куртке, меряя шаги фитнес-часами. Нормальный летний вечер, обычный парк. И всё-таки – другой.

– Хочу найти открытку, – сказала она. – Без адреса, без подписей. Любую.

– Амбициозно.

– Это мелочь, – упрямо сказала Алина. – Открытки валяются. Обычно на уроках труда.

Они медленно пошли вдоль аллеи. Под ногами шуршали листья, воздух пах мокрым деревом и ванилью. Алина внимательно сканировала землю, урны, скамейки – и уже почувствовала, как внутри зарождается знакомое «ну вот, конечно, ничего», когда Илья коснулся её локтя.

– Смотри.

На ограждении, где обычно вешают объявления «пропала собака» и «куплю ковер», приколота кнопкой старая открытка с видом моря. Слегка выцветшая, с белым полем для подписи и маленькими волнами, нарисованными акварелью. На обороте – пусто. Никаких «дорогая тётя Лида», никаких «целую».

– Хм, – Алина сняла открытку. – Ладно. Это даже красиво.

– Можно считать, что эксперимент №2 прошёл, – сказал Илья. – Пункт «случайная бумажка с романтикой» выполнен.

– Не обесценивай мою романтику, – Алина осторожно спрятала открытку между страницами блокнота, который носила с собой «на всякий».

Они вернулись к лавке. Вдруг ветер усилился: фонарь моргнул, где-то скрипнули качели. На секунду показалось, что парк дышит – медленно, глубоко, как большой спящий кот.

– Ещё один тест, – сказала Алина. – Последний на сегодня. И… сложный.

– Давай.

Она сглотнула.

– Хочу, чтобы завтра в школе со мной никто не ссорился.

Илья помолчал

– Это уже не мелочь, – сказал он мягко. – Тут нужны не мороженщики, а миротворцы.

– Я знаю, – Алина глянула на темноту между деревьями. – Просто проверяю границы.

Ничего не произошло. Разумеется. Воздух не звякнул волшебной палочкой, мир не пересобрался по её запросу. В кустах чесался ёж. Где-то смеялись. Всё было по-старому.

– Парк, похоже, умный, – подытожил Илья. – Он как бы говорит: «Могу помочь с мелочами. Остальное – твоя зона ответственности».

– Ненавижу эту фразу, – сказала Алина. – Будто жизнь таблица в Excel.

– Тогда давай так, – Илья встал. – Завтра после уроков снова здесь. В то же время. Проверим, что он ещё умеет. Составим список «мелких желаний», будем отмечать, что сработало, а что нет. Научный метод, как бы это ни звучало.

– Завтра у меня биология до пяти, – сказала Алина автоматически. – Но… окей. В шесть?

– В шесть, – кивнул он. – И, кстати… я хочу, чтобы ты нашла дома что-то хорошее. Прямо сегодня.

– Это не мелочь, – улыбнулась она, подхватывая рюкзак. – Но я постараюсь.

– Видишь? Уже работает, – Илья двинулся к выходу. – Спокойной.

– Бывай, норматив по турнику.

Он рассмеялся, помахал и исчез между фонарями.

Алина ещё секунду постояла. Достала открытку, провела пальцем по бумаге – шершавая, тёплая, с крошечными трещинками краски. В кармане позвякала монетка. В рюкзаке карандаш, который «на счастье».

Она набрала маме: «Иду. Куплю хлеб». Ответ пришёл быстро: «Возьми ещё молоко. И расскажешь, как день».

Алина неожиданно улыбнулась. «Расскажу», – написала она и убрала телефон.

На выходе из парка она остановилась, глядя на табличку у ворот. Маленькая, металлическая, с облупившейся краской. Надпись была почти стёрта, но всё ещё читалась:

«ПАРК ЖЕЛАНИЙ. ПРОСИ МАЛОЕ – ПОЛУЧИШЬ БОЛЬШЕ».

– Хитрый, – сказала Алина табличке и пошла домой, чувствуя впервые за целый день, что дышит ровно. Утро, как всегда, началось с маминого:

– Вставай. Вставай-вставай-вставай!

На секунду Алина решила, что это будильник, но будильник хотя бы можно выключить. Маму – нет.

Приоткрыла один глаз и увидела, как та уже роется на кухне, перекладывая бумаги в прозрачную папку.

– Я опаздываю, – бросила мама на бегу. – Ты в школу, потом домой. И хлеб не забудь. И, Алина, пожалуйста, постарайся сегодня не нарываться.

– Угу, – пробормотала она в подушку.

«Не нарываться» в мамином языке значило «улыбаться, даже когда всё внутри кипит». Легко сказать. Алина выбралась из-под одеяла, натянула джинсы и худи, сунула ноги в кроссовки. Волосы собрала кое-как, посмотрела в зеркало и мрачно подумала: Парк, если ты действительно волшебный, дай мне хотя бы один день без позора.

В школе, конечно, позор поджидал сразу. На первом уроке литературы учительница ткнула пальцем в её тетрадь:

– Алина, у тебя снова пустая страница. Что будем делать?

Горло сжалось. Обычно здесь следовало «я забыла», потом привычное «как всегда», и весь класс смотрит, кто-то усмехается. Но слова сами сорвались:

– Я специально оставила место. Для вдохновения.

Класс прыснул, кто-то громко хихикнул. А учительница неожиданно рассмеялась и махнула рукой:

– Ну ладно. Запиши хотя бы автора и тему.

И всё. Без упрёков, без нотаций. Алина села на место, ошарашенная. Неужели сработало? Маленькое желание – «без позора» – и вот результат.

На большой перемене её догнал Илья. Рюкзак болтался на одном плече, будто там не тетради, а кирпичи, а на лице была хитрая улыбка человека, у которого в рукаве есть козырь.

– Ну что, в шесть у парка?

– Ты что тут делаешь? – удивилась Алина.

– Учусь, как все. Только в параллельном классе. Ты думала, я прямо живу на той лавке?

– Я вообще ничего не думала.

– Вот и начни, – ухмыльнулся он и протянул ей сложенный листок.

На нём кривыми печатными буквами было выведено:

СПИСОК ЖЕЛАНИЙ (ТЕСТ):

Найти конфету

Получить комплимент от незнакомого человека.

Найти птичье перо.

Услышать редкую песню по радио.

Получить пять по любому предмету.

– Это ещё что? – прищурилась Алина.

– План эксперимента, – серьёзно сказал Илья. – Научный метод. Проверим, где у парка граница.

Она закатила глаза.

– Ты ненормальный.

– Зато будет весело.

И как назло, в этот момент у них на парте кто-то забыл фантик, и внутри лежала блестящая карамелька. Алина уставилась на неё, потом на Илью. Тот развёл руками и улыбнулся так самодовольно, что хотелось кинуть конфету ему в лоб.

– Первая галочка, – сказал он.

Алина поднесла фантик к глазам, будто проверяя подделку.

– Может, это ты подкинул?

– Я не волшебник, – фыркнул он. – Я всего лишь учусь в параллельном классе, напомнить?

Они переглянулись, и в этот момент Алина впервые за долгое время ощутила внутри искру интереса. Не привычную усталость, не раздражение, а азарт.

– Ладно, – сказала она, убирая фантик в карман. – Теперь это интересно.

Остаток дня прошёл будто в ожидании. Список лежал в её рюкзаке, и каждая строчка тянула взгляд: комплимент, перо, песня, пятёрка. На уроках Алина машинально ловила чужие слова, прислушивалась к радиоприёмнику в кабинете, проверяла пол у скамеек. Мир вдруг начал играть с ней в прятки, оставляя намёки, и казалось, стоит только протянуть руку – и что-то снова щёлкнет на место.

На следующий день школа гудела, как всегда: звонки били по ушам, коридоры пахли булочками и мокрой одеждой, кто-то гремел пеналом, кто-то орал песню из тиктока так, что хотелось вжать голову в плечи. Алина шла по этому хаосу с ощущением, что внутри у неё есть секрет, о котором никто не знает.

В кармане лежал фантик от карамельки и голубиное перо. В рюкзаке список, где уже три галочки. Каждый раз, когда пальцы нащупывали бумажку, сердце чуть ускорялось. Это не шутка. Оно работает.

На большой перемене Илья нашел её класс и сел рядом, как будто так и надо.

– Ну что, продолжаем эксперимент?

– А у нас, кажется, завтра биология, – буркнула Алина. – Последний пункт.

– Ага, – кивнул он. – Но сегодня можно проверить кое-что другое.

Он достал новый листок. На нём было написано:

День 2. Экспериментальные желания

Найти кнопку.

Получить разговор с незнакомцем.

Увидеть сердце.

– Ты серьёзно? – Алина прыснула. – Кнопку?

– Проверим мелочи, – сказал Илья. – Если сработает – значит, это не случайность.

После уроков они пошли в парк. Воздух был прозрачным и холодным, на дорожках хрустели листья, фонари только начинали загораться.

– Ладно, кнопка, – сказала Алина, оглядываясь. – Где я её должна найти, по-твоему? На земле валяется?

Они прошли всего пару метров, и Илья первым заметил под лавкой чёрную пуговицу.

– Почти кнопка.

– Это слишком легко, – фыркнула она, но подняла и положила в карман.

Они пошли дальше. Навстречу шёл дедушка с тростью. Он посмотрел на них и сказал:

– Дети, не сидите на сквозняке, простудитесь.

Илья радостно вскинул брови:

– Разговор с незнакомцем.

Алина усмехнулась.

– Ты просто всё подгоняешь под результат.

– Подгонка – это когда придумываешь. А тут всё по-настоящему, – сказал он и сделал галочку.

Сердце они нашли неожиданно. На урне кто-то маркером вывел кривое сердечко с инициалами. Алина остановилась и тронула пальцем линию.

– Вот это уже слишком символично.

– Видишь, – сказал Илья. – Оно работает.

Они сели на лавку, слушали, как парк шумит деревьями. Фонари мигали чуть чаще, чем обычно, словно тоже играли с ними.

– Я всё равно не понимаю, – сказала Алина. – Почему оно работает? И зачем?

Илья пожал плечами.

– Может, это место. Или мы.

– Мы?

– Ну а что. Ты загадала – и тебе сработало. Я загадал – и тоже. Может, парк выбирает людей, которым доверяет.

Алина молчала. В кармане перекатывалась пуговица.

Вдруг мимо прошла девочка лет семи. В руках у неё был шарик на верёвке. Она споткнулась, шарик вырвался и полетел вверх. Девочка заплакала:

– Хочу шарик обратно!

И в этот момент порыв ветра сорвал с дерева яркий жёлтый лист и опустил прямо ей в ладонь. Девочка замерла, уставилась на лист и улыбнулась сквозь слёзы. Мать подхватила её за руку, увела дальше.

Алина глядела им вслед.

– Он не возвращает то, что невозможно вернуть. Он даёт замену.

– Значит, у него есть правила, – сказал Илья и снова сделал запись.

Перед тем как уйти, они подошли к табличке у ворот. Алина провела рукой по облупившейся краске. Слова были всё те же:

«ПРОСИ МАЛОЕ – ПОЛУЧИШЬ БОЛЬШЕ»

Она тихо произнесла:

– Интересно, что будет дальше.

И фонарь рядом мигнул дважды, словно в ответ. Они переглянулись. На этот раз не с улыбкой, а серьёзно.

День начался как обычно, но внутри Алины всё было не спокойно. На уроках буквы и цифры прыгали, как блохи, а слова учителей пролетали мимо, не оставляя следов. Подружки что-то обсуждали про новую контрольную и одноклассника, который «смотрел на неё не так», но Алина слушала в пол-уха. В голове вертелось одно: А если попросить у парка по-настоящему? Что-то не смешное, не про мороженое и не про карандаш. Что-то важное.

На литературе учитель снова вызывал её к доске, и сердце у Алины ухнуло в живот. Но обошлось. На математике она нарисовала в тетради сердце с маленьким замочком, а потом стёрла, будто боялась, что кто-то прочтёт её мысли. На биологии сидела у окна и смотрела, как осыпаются листья, и думала о маме. О том, как та каждое утро заводит свою шарманку: «Ты должна, ты обязана, ты не стараешься…» И хотелось закричать: я просто устала.

Когда прозвенел последний звонок, Алина не пошла сразу домой. Она шла медленно, специально, с рюкзаком на одном плече, слушая, как скрипят кеды по листве. В голове зрела решимость: сегодня она проверит парк по-настоящему.

Парк встретил её холодным дыханием. Сырой воздух пах мокрой землёй и листьями, фонари горели ровнее, чем обычно, и в этой ровности было что-то странное, будто само место затаило дыхание. У фонтана уже сидел Илья. Он крутил в руках ручку и листал свой «журнал наблюдений», как профессор в миниатюре.

– Опоздала, – сказал он, когда она подошла. – Я уж думал, передумала.

– Я не передумала, – упрямо ответила Алина и села рядом. – У меня серьёзный запрос.

Илья поднял бровь.

– Серьёзный?

Она кивнула. В горле пересохло, будто собиралась прыгнуть в воду.

– Я хочу, чтобы мама перестала давить. Хотя бы на день. Без её «надо» и «обязана». Просто… тишина.

Фонари вокруг моргнули. Деревья вздрогнули, будто от ветра, хотя воздуха не было. Атмосфера сгустилась, и даже шум дороги за оградой притих.

Они ждали. Но ничего не произошло. Ни прохожих, ни случайной находки, ни «знака».

– Вот, – сказала Алина, глухо усмехнувшись. – Значит, всё это совпадения.

Она уже потянулась за рюкзаком, когда на дорожку упал клочок бумаги. Маленький, с рваными краями, будто вылетел из чьего-то кармана.

Алина подняла его. На листке было написано неровными буквами: «Хлеб и молоко». Она замерла. Сердце ухнуло вниз. Почерк был мамин, она видела его сотни раз на стикерах, на квитанциях, на обрывках чеков.

– Что это? – прошептала она. – Это её список покупок.

Илья осторожно заглянул через плечо.

– Совпадение?

– Нет, – покачала головой Алина. – Это ответ.

В груди закололо. Она просила тишины, свободы, а парк напомнил: мама пишет такие «надо» не просто так. Её «хлеб и молоко» – это забота, не контроль. Она держит дом на себе, а Алина вечно злится, вместо того чтобы понять. Слёзы сами подступили к глазам. Она сжала бумажку в кулаке.

– Он издевается, – выдохнула она. – Я хотела, чтобы мама замолчала. А он напоминает, что без неё не будет ни хлеба, ни молока.

– Может, в этом и смысл, – тихо сказал Илья. – Она давит, потому что боится. Потому что ей важно.

Алина резко обернулась.

– Легко тебе говорить. У тебя дома всё, наверное, идеально.

Улыбка с его лица исчезла.

– Идеально? – он усмехнулся безрадостно. – Особенно когда отец пропадает на «работе» неделями, а я сижу с мелким братом и слушаю, как мама ночью плачет на кухне.

Продолжить чтение