Не откликайся

Я медленно вел наш потрёпанный «УАЗик» по колдобинам старой лесной дороги. Лес вокруг становился всё глуше и мрачнее по мере того, как мы углублялись в сердце тайги. Сначала по пути ещё слышались звуки леса – вспорхнула с ветки спугнутая сорока, белка мелькнула поперёк просеки. Но с каждым километром становилось всё тише: ни шороха, ни проблеска движения – лес будто вымер вокруг, затаив дыхание. Ветви вековых елей смыкались над дорогой, и небо почти пропало из виду, лишь багровые отсветы заката пробивались сквозь хвойные лапы. Воздух тяжелел от запаха сырой земли и осенней гнили, будто сама природа предупреждала о близкой ночи. Постепенно вокруг нас воцарился сумеречный туннель деревьев; казалось, само пространство сжимается, замыкаясь за спиной. Я вдруг осознал, что уже давно не видел просвета между стволами – только плотную стену мрачного бора по бокам.

На переднем сиденье рядом, Олег беспечно насвистывал какой-то мотив, явно стараясь разогнать навалившуюся тишину. За его спиной тихо сидела Лена, моя девушка, всматриваясь в сумеречный бор за окном. В зеркале заднего вида я заметил отражение её лица – напряжённого, настороженного. Она поймала мой взгляд и слабо улыбнулась, но в глазах сквозило беспокойство.

Мы направлялись к старому заброшенному кордону глубоко в лесах, о котором узнали из путеводителя для любителей глуши. Там, говорилось, сохранились живописные развалины охотничьего домика у озера, идеальное место для стоянки. И, главное, – ни души вокруг на десятки километров.

Именно этого мы и искали. На дворе стоял конец сентября, первая желтизна тронула листву. После душного города отчаянно хотелось тишины, настоящей дикой природы. Олег уверял, что знает эти места: его дед родом из близлежащей деревни, в детстве Олег бегал по здешним тропам. Мне же эти края были незнакомы, но я доверял другу. Олег был моим лучшим другом с детства – весельчак, любитель острых ощущений, казалось, никогда ничего не боялся. Лена же, моя нежная и отважная девочка, впервые отправилась так далеко от цивилизации. Я обещал показать ей настоящую тайгу и позаботиться о ней. Видя сейчас искорку беспокойства у неё в глазах, я чувствовал ответственность и старался держаться уверенно.

Однако по мере того, как солнце клонилось к горизонту, мой энтузиазм сменялся необъяснимой тревогой. Казалось, тени между деревьями сгущаются слишком быстро, дорога всё уже, а тишина вокруг давит. Ни птицы, ни зверя – только шум мотора и потрескивание веток под колёсами. Лена вдруг негромко произнесла:

– Как тут тихо… даже странно.

Олег обернулся к ней с улыбкой:

– А ты чего хотела? Лес – он потому и тихий, что людей нет. Зато ночью сверчки да совы концерт устроят.

Он говорил бодро, но в голосе проскользнула нота натянутости. Я тоже чувствовал: тишина была не обычная, спокойная – нет, скорее настороженная, будто лес затаился, прислушивался к нам.

Вскоре мы добрались до опушки у озера, о котором шла речь в путеводителе. Сердце радостно ёкнуло: открылась просторная поляна, поросшая высокой травой, впереди блеснула зеркальная гладь воды, отражая кровавый закат. Я заглушил двигатель, и на пару мгновений нас оглушила звенящая тишина – после рокота мотора лесная пустота накатила волной. Затем послышался плеск: то рыба прыгнула в озере, разошлись по воде тусклые круги. Где-то далеко ухнула первая сова.

– Прибыли! – объявил Олег, выпрыгивая из машины и потягиваясь. – Красота же, а?

Он был явно доволен: вид на озеро и вправду открывался чудесный. Лена тоже вышла, кутаясь в куртку – вечерний воздух оказался прохладнее, чем мы думали. Она шагнула к кромке воды.

– Здесь красиво… – тихо сказала она, но добавила, нахмурившись: – Только жутковато немного.

– Это просто ты городская, – махнул рукой Олег. – Ночь в лесу всегда поначалу пугает непривычкой. Зато посмотри, какая луна будет вставать!

Он указал на небо: над тёмной стеной деревьев уже проступал тонкий серп луны, тусклый в остаточном свете дня.

Я начал выгружать вещи: палатку, рюкзаки, продукты. Олег присоединился, и скоро на поляне раздавался стук колышков да шуршание тканой палатки. Лена помогала молча, всё порой оглядывалась по сторонам. В какой-то момент она спросила:

– Вы уверены, что рядом нет ни животных опасных, ни людей?

– Волки сюда не забредут, – отозвался Олег, – им добычи хватает ближе к деревням. А медведи… осенью они уже ближе к спячке. Да и вообще, мы достаточно шумим – зверь нас обойдёт.

Я кивнул в поддержку:

– Не волнуйся, здесь безопасно. Мы ведь трое, у нас и фальшфейер есть на случай чего.

Я похлопал по бедру, где в кобуре на ремне лежал сигнальный пистолет, взятый для отпугивания крупных зверей. Это немного успокоило и меня самого – всё-таки мы не совсем беззащитны.

Палатку поставили у самой кромки леса, спиной к высоким соснам, чтобы она прикрывала нас от ветра. Олег занялся костром: в центре поляны обнаружилось старое кострище, окружённое камнями. Похоже, не мы первые облюбовали это место для стоянки. На краю поляны в сумерках я заметил нечто вроде сгнившего бревна и покосившегося столбика, будто остатки старого сруба. Возможно, это и были развалины того самого охотничьего кордона. Решили всё же осмотреть их наутро.

Я пошёл помогать Олегу собрать хворост. Тёмные стволы вокруг уже сливались со сгущающимся сумраком, пришлось взять фонарик. Гуляя неподалёку в поисках сухих веток, я наткнулся на странный предмет в траве. Это было небольшое плетёное кольцо из древесных прутьев, перетянутых выцветшей красной лентой. Похоже на самодельный оберег или ловец снов, только убого скроенный. Я позвал Олега:

– Смотри, что нашёл.

Он подошёл с охапкой дров под мышкой:

– Ну, деревенские страшилки, наверное. Брось, не бери в голову.

– Может, не стоит трогать? – раздался за спиной голос Лены. Она стояла с налобным фонарём, блики которого метались по стволам. – Вдруг это что-то типа охранного талисмана…

Олег фыркнул и пнул кольцо носком ботинка:

– Какой ещё талисман? Просто хлам.

Плетёное кольцо отлетело в сторону и развалилось, рассыпавшись на веточки. Лена поморщилась:

– Зря ты…

– Ладно вам, – отмахнулся он, – сейчас костёр разведём, согреемся – и все страхи пройдут.

У меня самого неприятно заныло в груди: вдруг мы и правда зря тронули эту поделку? Но выдавать свой суеверный страх я не захотел и промолчал, поспешив помочь разжечь костёр.

Скоро во тьме вспыхнуло живое пламя. Огонь разгорелся быстро – сухой еловый лапник занялся моментально, за ним затрещали поленья. Мы уселись вокруг на пнях, благо кто-то давно обустроил тут нехитрые «скамейки». Свет костра играл на наших лицах, отгоняя темноту вглубь леса. Стало уютнее: знакомое чувство спокойствия под защитой огня, вековое, как сам человек. Даже Лена немного расслабилась, протянув к огню озябшие руки.

Ночь окончательно вступила в свои права. За плечами, со стороны чащи, раздавался шёпот ветра в кронах, да изредка потрескивала упавшая шишка. Озеро впереди превратилось в чёрное зеркало, где вместо заката теперь дрожали отражения звёзд да тонкой луны. Ни одного комара – слишком холодно уже. В воздухе пахло дымом, хвойной смолой и чем-то ещё… сладковатым тлением мокрой листвы.

Где-то далеко за чёрным частоколом ёлок тоскливо протянулся волчий вой. Одинокий хищник перекликнулся с луной, и эхо покатилось над водой. Лена вздрогнула и прижалась ко мне. Олег спокойно заметил:

– Не бойся, далеко он. Волк человека стороной обойдёт.

Мы улыбнулись, хотя мурашки у меня побежали по коже. В этой глуши мы были всего лишь гости, чужаки на пороге чужого царства.

Мы молчали, наслаждаясь покоем. Олег раскупорил термос с чаем, налил всем горячего. Дымок от кружек смешался с костровым. Я почувствовал, как отступает накопившаяся за день усталость, мышцы приятно ныли после долгой дороги и работ по лагерю. Перед глазами плясали сполохи, моргая багряными искрами. Над головой в бездне неба мерцали бесчисленные звёзды – в городе таких не увидишь. Млечный Путь раскинулся серебристым облаком, заставляя нас ощутить себя крошечными под куполом ночи. «Вот оно, – подумал я, – настоящее путешествие. Дикое озеро, ночной лес, костёр – и близкие люди рядом. Чего ещё желать?»

Однако стоило мне отбросить напряжение, как оно вернулось втройне. Внезапно ощутил взгляд. Будто кто-то невидимый пристально смотрит из тёмной стены леса у меня за спиной. По коже пробежал холодок. Я невольно обернулся – позади лишь чёрные стволы, выхваченные пляшущим отражённым светом. Никого. Конечно. Я попытался усмехнуться над собой: лес и ночь, воображение рисует лишнее.

– Что там? – спросил Олег, заметив мой резкий поворот головы.

– Да ничего, показалось… – пробормотал я. – Будто кто-то стоит в лесу.

– Начинается! – Олег рассмеялся, но искусственно громко. – Сейчас друг другу страшилки рассказывать начнём?

– А давайте! – внезапно поддержала Лена. От неё я такого не ожидал – до сих пор она почти не проронила слова. Видно, тоже нервничала и пыталась разрядить атмосферу. – Раз уж сидим у костра… Олег, ты же знаешь местные легенды? Ты говорил, дед рассказывал?

Олег хмыкнул:

– Дед… да, пугал в детстве, мол, не ходи далеко в лес, а то леший заведёт.

Он при этих словах таинственно поднял палец, изображая старческого рассказчика:

– «Выйдет из чащи высокий-превысокий дед с бородой из мха, глаза зелёные горят, и позовёт тебя по имени… Пойдёшь за ним – и пропадёшь навеки».

Лена нервно хихикнула.

– Классика, – сказал я, стараясь говорить небрежно, хотя слова Олега неприятно кольнули. Зовёт по имени… – Что, веришь в лешего?

– Я – нет, – отозвался он. – Хотя дед, помню, уверял, будто в молодости встретил среди ночи у болота высокого человека. Окликнул его – а тот посмотрел светящимися глазами, да и растворился в воздухе. Дед клялся, что это был леший. Может, медведь на задних лапах – они в темноте и правда на человека похожи.