Символы смерти
Глава 1: Первая кровь.
Февральская буря обрушилась на Эдинбург с яростью древних богов. Детектив Джеймс Маккензи поднял воротник пальто, пробираясь через внутренний двор университета к зданию археологического факультета. Ветер завывал между готическими башнями, а снег хлестал по лицу, словно пытаясь остановить его. Двадцать лет службы в Скотланд-Ярде научили его не верить в случайности, но то, что он увидел в лаборатории доктора Сары Томпсон, заставило усомниться во всём, что он знал о мире.
Тело лежало в центре просторной лаборатории, окружённое странными светящимися символами. Золотистые знаки пульсировали на стенах, полу и даже на потолке, образуя сложный геометрический узор, который казался живым. Линии переплетались в замысловатые спирали и углы, создавая гипнотический эффект. Сама доктор Томпсон застыла в неестественной позе посреди этого мистического круга, её лицо искажено выражением невыразимого ужаса.
«Что, чёрт побери, это такое?» – прошептал сержант Роберт МакГрат, помощник Маккензи. Молодой рыжеволосый шотландец побледнел, глядя на пульсирующие символы. Его обычная уверенность испарилась при виде этого сверхъестественного зрелища.
«Понятия не имею», – ответил Маккензи, осторожно приближаясь к телу. Его опытный взгляд отмечал каждую деталь. – «Но я знаю, что никто не мог войти или выйти отсюда. Дверь была заперта изнутри, ключ в замке. Окна тоже заперты, а это четвёртый этаж».
Криминалист Фиона Стюарт уже работала возле тела, делая предварительные заметки. Средних лет женщина с седеющими волосами, она видела немало странного за свою карьеру, но даже её профессиональное спокойствие дало трещину.
«Никаких видимых ран, – сообщила она, не поднимая глаз от блокнота. – Нет признаков борьбы или применения оружия. Похоже на остановку сердца, но выражение лица Джеймс, я никогда не видела ничего подобного. Это не просто испуг – это абсолютный, первобытный ужас».
Маккензи подошёл ближе к ближайшей стене, где светящиеся символы образовывали особенно сложный узор. Свет исходил изнутри материала стены, словно знаки были выжжены каким-то невидимым огнём. Когда он протянул руку, чтобы коснуться одного из символов, МакГрат резко схватил его за запястье.
«Сэр, не стоит. А вдруг это радиация или какая-то химия?».
«Разумно», – согласился Маккензи, доставая телефон, чтобы сделать несколько снимков. Но когда он поднёс устройство к символам, экран исказился помехами, а затем совсем погас.
«Интересно. Эти штуки влияют на электронику». Он убрал бесполезный телефон и обратился к Фионе: «Как долго она мертва?».
«Судя по температуре тела, не больше трёх часов. Охранник нашёл её около полуночи, сейчас почти три утра».
Маккензи огляделся по лаборатории. Рабочие столы были завалены артефактами, книгами и фотографиями раскопок. На одном из мониторов застыло изображение каменной плиты, покрытой теми же символами, что светились на стенах. Совпадение? Маккензи не верил в совпадения.
«МакГрат, найди охранника, который её обнаружил. Мне нужно поговорить с ним ещё раз». Он подошёл к рабочему столу доктора Томпсон и начал осторожно перебирать документы. «А также выясни, кто ещё имел доступ к этой лаборатории».
«Слушаюсь, сэр». МакГрат направился к выходу, явно облегчённый возможностью покинуть это жуткое место.
Фиона продолжала осмотр тела. «Джеймс, посмотри сюда». Она указала на руки покойной. «На её ладонях следы какого-то порошка. Золотистого цвета, как эти символы».
Маккензи наклонился ближе. Действительно, тонкий слой блестящего порошка покрывал ладони доктора Томпсон. «Возьми пробы. И сделай это быстро – у меня такое чувство, что эти символы не будут светиться вечно».
Как будто в ответ на его слова, один из символов на дальней стене слегка потускнел. Едва заметно, но Маккензи это не укрылось от внимания.
«Они исчезают», – прошептал он. «Фиона, работай быстрее. Мне нужны все доказательства, какие только можно собрать».
В это время в лабораторию вошёл МакГрат в сопровождении пожилого охранника в мятой форме. Мужчина нервно теребил фуражку в руках.
«Это Дональд Макфарлейн, – представил его МакГрат. – Он дежурил вчера вечером».
«Мистер Макфарлейн», – обратился к нему Маккензи, – «расскажите ещё раз, как именно вы нашли доктора Томпсон».
Старик откашлялся и заговорил с сильным шотландским акцентом: «Я делал обход, как обычно. Около полуночи дошёл до четвёртого этажа. Увидел свет под дверью её лаборатории – это странно было, обычно все уходят к десяти. Постучал, никто не ответил. Дверь оказалась заперта». Он замолчал, потирая лоб.
«Продолжайте».
«Ну, у меня есть мастер-ключи от всех помещений. Открыл дверь и Господи милостивый, я чуть не умер от испуга. Эти светящиеся штуки на стенах, а посреди неё бедняжка доктор Томпсон». Макфарлейн покачал головой. «За тридцать лет работы здесь я многое видел, но такое».
«Вы заметили что-нибудь необычное в поведении доктора Томпсон в последние дни?».
«Ах да, она работала допоздна всю неделю. Иногда до двух-трёх ночи. Я несколько раз заходил проверить, всё ли в порядке. Она изучала какие-то камни, привезённые с раскопок. Говорила, что сделала важное открытие».
Маккензи переглянулся с МакГратом. «Какие раскопки?».
«В Хайлендсе, где-то в районе озера Катрин. Большая экспедиция под руководством профессора Хартвелла. Доктор Томпсон была одним из ведущих археологов команды».
Ещё один кусочек паззла. Маккензи подошёл к монитору с изображением каменной плиты. «А это что за артефакт?».
«О, это та самая находка, которой она так гордилась. Нашли её три недели назад. Доктор Томпсон считала, что символы на камне относятся к неизвестной древней цивилизации. Она собиралась представить свои выводы на конференции на следующей неделе».
Маккензи внимательно изучил изображение на экране. Символы на древнем камне точь-в-точь совпадали с теми, что светились на стенах лаборатории. И с каждой минутой их свечение становилось всё тусклее.
«Мистер Макфарлейн, после того как вы нашли тело, вы сразу же вызвали полицию?».
«Конечно! Первым делом позвонил в службу экстренного реагирования. Потом связался с деканом факультета, профессором Хартвеллом».
«А где сейчас остальные члены экспедиции?».
Охранник пожал плечами. «Понятия не имею. Обычно они работают в разных лабораториях на втором и третьем этажах. Но сегодня никого не видел – видимо, из-за бури все остались дома».
Фиона закончила предварительный осмотр и упаковывала образцы в специальные контейнеры. «Джеймс, нужно срочно переправлять тело в морг. И эти образцы порошка требуют немедленного анализа».
Маккензи кивнул, но его внимание привлёк странный звук – едва слышное жужжание, исходящее от стен. Символы светились всё тусклее, и казалось, что вместе с их угасанием исчезает и этот звук.
«У нас мало времени», – сказал он. «Фиона, возьми максимум образцов. МакГрат, я хочу полный список всех, кто имел доступ к этому зданию вчера вечером. И найди мне профессора Хартвелла – мне нужно поговорить с ним как можно скорее».
Внезапно все символы на стенах вспыхнули ярким светом, заставив всех присутствующих зажмуриться. Когда свечение погасло, на стенах остались лишь едва различимые следы – словно тени от того, что было секунду назад.
«Они исчезают», – прошептала Фиона. «Как будто кто-то стирает улики».
Маккензи почувствовал, как по спине пробежал холодок. За годы работы детективом он привык к странным делам, но это выходило за рамки всего, с чем он сталкивался. Убийство в запертой комнате, исчезающие улики, древние символы Что за силы были в игре?
«Мистер Макфарлейн, – обратился он к охраннику, – вы сказали, что доктор Томпсон работала допоздна всю неделю. А что насчёт других членов команды? Кто-нибудь ещё задерживался?».
Старик задумался. «Ну, доктор О'Коннор тоже засиживался. И профессор Грей – она руководила лабораторными исследованиями. Молодой парень, Дэвид как его фамилия Хартвелл! Внук профессора. Он помогал с каталогизацией находок».
«Значит, целая команда работала над этими артефактами». Маккензи почувствовал, что дело становится всё сложнее. «А где хранятся сами находки?».
«В специальном хранилище в подвале. Климат-контроль, сигнализация, всё как положено для древностей».
МакГрат вернулся с листом бумаги. «Сэр, у меня список доступа. Кроме доктора Томпсон, вчера в здании официально находились профессор Хартвелл до девяти вечера, доктор О'Коннор до десяти, и техник Майкл Брэди работал с оборудованием до одиннадцати».
«Отлично. Мне нужны адреса всех троих. И ещё – где я могу найти профессора Хартвелла прямо сейчас?».
«Он живёт в Морнингсайде, сэр. Я уже связался – он будет ждать вас дома».
Маккензи ещё раз оглядел лабораторию. Без светящихся символов она выглядела обычно, почти скучно. Только странная атмосфера и мурашки по коже напоминали о том, что здесь произошло что-то невероятное.
«Фиона, я хочу, чтобы ты лично проконтролировала все анализы. Если найдёшь что-то необычное – сразу звони».
«Конечно, Джеймс. Но должна сказать – я работаю криминалистом уже пятнадцать лет, и ничего подобного не видела. Такое ощущение, что мы столкнулись с чем-то не от мира сего».
Маккензи хотел было возразить, что не верит в сверхъестественное, но слова застряли в горле. А во что ещё можно было поверить после увиденного?
«МакГрат, едем к профессору Хартвеллу. А потом проверим хранилище артефактов». Он направился к выходу, но у двери обернулся. На месте, где лежало тело доктора Томпсон, остался едва заметный круглый след, словно что-то выжгло пол изнутри.
Буря за окнами усилилась, и казалось, что сам Эдинбург предчувствует грядущие события. Маккензи не знал ещё, что смерть доктора Сары Томпсон – только начало. Древние силы пробудились после тысячелетнего сна, и кто-то решил использовать их в своих целях.
Выходя из здания университета, он бросил последний взгляд на окно четвёртого этажа. На секунду ему показалось, что там снова мелькнул золотистый свет, но это могла быть игра воображения.
Или нет.
Глава 2: Археологи под подозрением.
Дом профессора Хартвелла в Морнингсайде встретил их тусклым светом в окнах и скрипом старых половиц под ногами. Викторианский особняк казался мрачным в свете уличных фонарей, а буря добавляла зловещности этой картине. Маккензи поднялся по ступеням крыльца и нажал на звонок, слушая его протяжный звон где-то в глубине дома.
Дверь открыл высокий седовласый мужчина лет шестидесяти, с усталым лицом и печальными глазами за очками в тонкой оправе. Профессор Дэниел Хартвелл выглядел так, словно постарел на десять лет за одну ночь.
«Детектив Маккензи?» – голос у него был хрипловатый, надломленный. – «Проходите, пожалуйста. Ужасная трагедия Сара была одним из лучших археологов, которых я знал».
Гостиная профессора больше походила на библиотеку – стены от пола до потолка заставлены книгами, на столах и полках расставлены древние артефакты, карты и фотографии раскопок. Горел камин, создавая уютную атмосферу, которая контрастировала с мрачностью происходящего.
«Профессор Хартвелл, – начал Маккензи, устраиваясь в кресле напротив хозяина, – расскажите мне об экспедиции. Когда она началась, кто в неё входил, какие находки вы сделали».
Хартвелл снял очки и принялся протирать их дрожащими руками. «Экспедиция началась в сентябре прошлого года. Мы получили информацию о возможном археологическом объекте в районе озера Катрин от местных жителей. Пастух нашёл несколько каменных фрагментов с необычными символами».
«Кто входил в команду?».
«Помимо меня и покойной Сары, это доктор Майкл О'Коннор – эксперт по древним языкам, профессор Элизабет Грей – она специализируется на доисторических культурах, мой внук Дэвид – он аспирант, помогал с каталогизацией». Хартвелл надел очки обратно. «Также несколько студентов и техников, но основная команда исследователей состояла из нас пятерых».
МакГрат делал заметки, изредка поднимая глаза от блокнота. «А что именно вы нашли? Охранник упоминал какую-то важную находку».
Глаза профессора загорелись – видимо, несмотря на трагедию, тема исследований всё ещё волновала его. «Мы обнаружили руины храмового комплекса, датируемого примерно третьим тысячелетием до нашей эры. Это сенсационная находка для Шотландии – намного древнее Стоунхенджа. Но самое удивительное – каменные плиты, покрытые символами, которых нет ни в одной известной системе письменности».
«Тех самых символов, которые мы видели сегодня в лаборатории?».
Хартвелл кивнул, его лицо омрачилось. «Да, именно они. Сара была одержима их расшифровкой. Последние три недели она практически жила в лаборатории, пыталась найти ключ к их пониманию».
«Расскажите подробнее о ваших коллегах. Были ли конфликты в команде, разногласия?».
Профессор задумался, глядя в огонь камина. «Знаете, детектив, археологи – народ специфический. Мы можем часами спорить о датировке черепка или интерпретации символа. Но серьёзных конфликтов нет, не припомню».
«А лично с доктором Томпсон у кого-то были проблемы?».
«Сара была скажем так, амбициозной. Она хотела опубликовать результаты как можно быстрее, заявить о нашем открытии научному сообществу. Некоторые считали, что она торопится, что нужно провести более глубокие исследования». Хартвелл вздохнул. «Майкл О'Коннор особенно настаивал на осторожности. Он говорил, что эти символы могут быть опасными».
Маккензи насторожился. «Опасными? В каком смысле?».
«Майкл изучал древние культы и ритуалы. По его мнению, символы из нашей находки могли использоваться в магических практиках древних народов. Он считал, что не стоит копировать их или воспроизводить без понимания их истинного значения».
«Интересно. А где сейчас доктор О'Коннор?».
«У себя дома, полагаю. Живёт на Принсес-стрит, над антикварным магазином». Хартвелл встал и подошёл к письменному столу. «Вот его адрес».
МакГрат записал информацию. «Профессор, где вы были вчера вечером после того, как покинули университет?».
«Приехал домой около половины десятого, поужинал, читал. Около одиннадцати лёг спать. Живу один, так что подтвердить это некому». Он посмотрел на детектива серьёзно. «Неужели вы подозреваете меня в убийстве Сары?».
«Пока я подозреваю всех, профессор. Это стандартная процедура». Маккензи встал. «Ещё один вопрос – где хранятся оригинальные артефакты с раскопок?».
«В университетском хранилище. Доступ к нему имеют только члены экспедиции и несколько технических сотрудников. Все входы и выходы фиксируются системой безопасности».
«Нам нужно будет туда попасть».
«Конечно, я дам вам ключи и коды доступа». Хартвелл направился к сейфу в углу комнаты. «Детектив, скажите честно – что произошло в лаборатории? Охранник говорил что-то про светящиеся стены, но это звучит безумно».
Маккензи обменялся взглядом с МакГратом. «Мы пока сами не понимаем, профессор. Но рекомендую вам и вашим коллегам быть осторожными. Возможно, убийца ещё не закончил».
Лицо Хартвелла побледнело. «Господи вы думаете, кто-то из команды может стать следующей жертвой?».
«Не знаю. Но пока мы не поймём, что происходит, лучше никому не оставаться в одиночестве, особенно рядом с артефактами».
Получив ключи и адреса остальных членов экспедиции, детективы покинули дом профессора. Буря немного утихла, но ветер всё ещё завывал между домами, а снег продолжал падать крупными хлопьями.
«Что думаешь, МакГрат?» – спросил Маккензи, садясь в машину.
«Хартвелл показался искренним, сэр. Но то, что он сказал про этого О'Коннора и его предупреждения об опасности это интересно».
«Да. Особенно с учётом того, что мы видели в лаборатории». Маккензи завёл двигатель. «Поехали к доктору О'Коннору. Хочу послушать его теории о магических символах».
Антикварный магазин «Древности Эдинбурга» располагался в самом центре города, в старинном здании на Принсес-стрит. Даже в три утра витрины были подсвечены, демонстрируя коллекцию средневекового оружия, древних монет и загадочных артефактов. Вход в квартиру доктора О'Коннора находился сбоку от магазина.
Майкл О'Коннор оказался полной противоположностью степенному профессору Хартвеллу. Мужчина лет сорока пяти, с длинными чёрными волосами, собранными в хвост, и пронзительными тёмными глазами. На нём была чёрная рубашка и джинсы, а на шее висел амулет из серебра и чёрного камня.
«Детективы? Входите». Его голос был низким, чуть хрипловатым. «Я уже слышал о Саре. Ужасная трагедия, но, боюсь, предсказуемая».
Квартира О'Коннора больше походила на кабинет мага из фильма ужасов. Стены увешаны древними картами, полки заставлены странными артефактами, повсюду книги на латыни, древнегреческом и других малопонятных языках. В воздухе витал запах благовоний и старой бумаги.
«Предсказуемая?» – переспросил Маккензи. «Что вы имеете в виду?».
О'Коннор налил себе вина из тёмной бутылки и не предложил гостям. «Я предупреждал команду с самого начала. Символы, которые мы нашли, принадлежат к очень древней и опасной магической традиции. Их нельзя было копировать, изучать, тем более пытаться воспроизвести».
«Доктор О'Коннор, – терпеливо сказал Маккензи, – я человек практический. Расскажите мне конкретно – что именно, по-вашему, произошло в лаборатории».
О'Коннор отпил вина и пристально посмотрел на детектива. «Вы видели символы на стенах? Светящиеся, живые? Да, я вижу по вашим лицам, что видели». Он встал и подошёл к книжному шкафу. «Эти знаки – не просто письменность древней цивилизации. Это ключи к силам, которые современная наука не признаёт».
«Какие именно силы?» – спросил МакГрат, явно скептически настроенный.
«Силы смерти, детектив. Древние жрецы умели убивать на расстоянии, используя правильную комбинацию символов и ритуалов». О'Коннор достал с полки толстую книгу в кожаном переплёте. «Похожие практики описаны в различных культурах – египетской, месопотамской, кельтской. Но наша находка она старше и мощнее всего, что мы знали раньше».
«И вы серьёзно считаете, что кто-то убил доктора Томпсон с помощью древней магии?».
«А у вас есть другое объяснение тому, что вы видели?» О'Коннор открыл книгу и показал страницу с похожими символами. «Сара не слушала предупреждений. Она была убеждена, что сможет расшифровать символы с помощью современных компьютерных программ. Но некоторые знания слишком опасны для дилетантов».
Маккензи изучил изображения в книге. Действительно, некоторые символы напоминали те, что он видел в лаборатории, но не полностью совпадали.
«Доктор, где вы были вчера вечером между десятью и полночью?».
«Здесь, у себя дома. Работал с переводами». О'Коннор указал на стол, заваленный бумагами с символами. «Пытался понять истинное значение наших находок, пока не стало слишком поздно».
«Кто-то может подтвердить ваше алиби?».
«К сожалению, нет. Я живу один и работаю по ночам. Такой уж у меня характер». Он снова отпил вина. «Но скажите мне честно, детектив – неужели вы думаете, что я способен на убийство?».
«Пока я ничего не исключаю». Маккензи встал. «Но у меня есть ещё один вопрос. Если эти символы так опасны, почему вы продолжаете их изучать?».
О'Коннор усмехнулся. «Потому что кто-то должен понимать угрозу, которую они представляют. И потому что, боюсь, смерть Сары – только начало».
«Что вы имеете в виду?».
«Символы активированы, детектив. То, что произошло в лаборатории, разбудило силы, спавшие тысячелетиями. И тот, кто это сделал, вряд ли остановится на одной жертве».
Выходя из квартиры О'Коннора, Маккензи чувствовал растущее беспокойство. Слова археолога звучали бредово, но после увиденного в лаборатории он не мог просто отмахнуться от них.
«Сэр, – сказал МакГрат, когда они спускались по лестнице, – этот тип определённо странный. И у него нет алиби».
«Да, но это не делает его убийцей». Маккензи остановился на площадке. «Хотя его знания о древних символах могут оказаться полезными, если его теории хоть частично верны».
«Вы же не верите в эту чушь про магию?».
«МакГрат, я видел светящиеся символы, которые исчезли через несколько часов. Видел мёртвую женщину без единой раны, умершую от ужаса в запертой комнате». Маккензи посмотрел на своего помощника серьёзно. «Пока у меня нет лучших объяснений, я готов рассматривать любые версии».
Следующим в их списке была профессор Элизабет Грей. Она жила в Ньютауне, в элегантной квартире на втором этаже георгианского дома. Несмотря на поздний час, она встретила их уже одетая, словно не ложилась спать.
Элизабет Грей была женщиной лет пятидесяти, с короткими седеющими волосами и умными карими глазами. Она выглядела усталой и взволнованной, но держалась с достоинством.
«Детективы, проходите. Дэниел уже звонил, предупредил о вашем визите». Её голос дрожал от сдерживаемых эмоций. «Не могу поверить, что Сара мертва. Мы работали вместе более десяти лет».
Квартира профессора Грей была обставлена со вкусом – антикварная мебель, картины, множество книг, но в отличие от жилища О'Коннора, здесь всё выглядело академично и респектабельно.
«Профессор Грей, расскажите о ваших отношениях с доктором Томпсон».
«Мы были коллегами и я думала, подругами». Элизабет села в кресло у окна, откуда открывался вид на заснеженный город. «Сара была блестящим археологом, но иногда слишком импульсивной. В последнее время она стала одержимой нашей находкой».
«В каком смысле одержимой?».
«Она проводила в лаборатории по четырнадцать-шестнадцать часов в день. Практически не ела, плохо спала. Всё время что-то бормотала о великом открытии, которое изменит историю археологии». Профессор Грей вздохнула. «Я пыталась убедить её притормозить, взять отпуск, но она не слушала».
«А что вы сами думаете об этих символах?».
«Честно говоря, они меня пугают». Элизабет посмотрела на детективов серьёзно. «Я изучаю древние культуры уже тридцать лет, но никогда не встречала ничего подобного. Эти знаки не вписываются ни в одну известную систему письменности или декоративного искусства».
«Доктор О'Коннор считает, что они связаны с магическими практиками».
«Майкл да, он высказывал такие теории. И знаете что? После того, что произошло с Сарой, я начинаю думать, что он может быть прав». Она встала и подошла к книжному шкафу. «Я провела собственное исследование и нашла упоминания о похожих символах в древних кельтских источниках. Они действительно ассоциировались с ритуалами смерти».
«Где вы были вчера вечером?».
«Дома, работала над статьёй. Около полуночи легла спать». Она помолчала. «Алиби у меня нет – живу одна после развода».
«Профессор, были ли в команде конфликты? Возможно, кто-то завидовал успеху доктора Томпсон?».
Элизабет задумалась. «Прямых конфликтов не было, но Дэвид, внук профессора Хартвелла, иногда высказывал недовольство. Он считал, что Сара присваивает себе всю славу открытия, хотя работала не одна».
«Что вы о нём знаете?».
«Дэвид – способный молодой человек, но честолюбивый. Он пишет диссертацию на основе материалов экспедиции и рассчитывал на соавторство в основных публикациях. Сара же планировала опубликовать результаты от своего имени».
«Где его можно найти?».
«У него есть комната в университетском общежитии, но последнее время он часто оставался ночевать в лаборатории. Говорил, что хочет закончить каталогизацию как можно быстрее».
Маккензи почувствовал, как кусочки головоломки начинают складываться в картину, но пока она оставалась неполной и непонятной.
«Последний вопрос, профессор. Кто ещё знал о ваших находках? Публиковались ли какие-то предварительные результаты?».
«Официально – нет. Но в академических кругах новости разносятся быстро. Возможно, коллеги из других университетов что-то слышали». Она задумалась. «Хотя несколько недель назад к нам обращался частный коллекционер. Интересовался, не продадим ли мы некоторые образцы».
«Коллекционер? Как его зовут?».
«Лорд что-то Рэвенскрофт, кажется. Очень богатый и влиятельный человек, собирает древности со всего мира. Мы, конечно, отказались – находки имеют огромную научную ценность».
Ещё одно имя для проверки. Маккензи чувствовал, что дело становится всё сложнее, а количество подозреваемых только растёт.
«Спасибо за информацию, профессор. Рекомендую вам быть осторожной и не оставаться в одиночестве».
«Детектив, – остановила его Элизабет, когда они уже направились к выходу, – найдите убийцу Сары. Но будьте осторожны. Если Майкл прав насчёт опасности этих символов, вы можете столкнуться с чем-то, к чему не готовы».
Уже светало, когда они вышли на улицу. Буря закончилась, и Эдинбург лежал под белым покрывалом снега, мирный и красивый. Но Маккензи знал, что под этой идиллической картиной скрывается что-то тёмное и опасное.
«Что дальше, сэр?» – спросил МакГрат, зевая.
«Сначала домой, немного поспать. А потом найдём этого Дэвида Хартвелла и поговорим с лордом Рэвенскрофтом». Маккензи сел в машину и задумался. «И проверим хранилище артефактов. У меня такое чувство, что ключ к разгадке лежит именно там».
Он ещё не знал, насколько окажется прав.
Глава 3: Второй круг.
Маккензи проспал всего три часа, когда его разбудил звонок телефона. На часах было половина восьмого утра, за окнами его квартиры в Лейте медленно разгоралось зимнее утро. Голос МакГрата в трубке звучал взволнованно и усталости как не бывало.
«Сэр, у нас проблемы. Большие проблемы».
«Что случилось?» Маккензи уже садился на кровати, интуитивно понимая, что произошло что-то серьёзное.
«Ещё одно тело, сэр. Дэвид Хартвелл, внук профессора. Нашли его час назад в его комнате в общежитии». МакГрат сделал паузу. «И там снова эти чёртовы символы».
Маккензи закрыл глаза, почувствовав, как холодок пробежал по спине. Он надеялся, что смерть доктора Томпсон была единичным случаем, каким-то трагическим совпадением. Но теперь стало ясно – они имеют дело с серийным убийцей.
«Еду немедленно. Где именно?».
«Общежитие на Джордж-сквер, блок С, комната 312. Я уже здесь с Фионой и местной полицией».
Маккензи быстро оделся и выехал через заснеженный город к месту преступления. Эдинбург просыпался после вчерашней бури – дворники расчищали снег, редкие прохожие торопились по своим делам, ничего не подозревая о том, что в их городе орудует убийца, использующий методы, которые наука объяснить не может.
Общежитие университета представляло собой современное здание из красного кирпича, окружённое заснеженными деревьями. У входа уже стояли полицейские машины, а жёлтая лента ограждала периметр. Студенты толпились неподалёку, обсуждая происходящее приглушёнными голосами.
МакГрат встретил его у входа. «Тело нашла уборщица около семи утра. Пришла убираться и увидела свет под дверью. Постучала, никто не ответил. У неё есть мастер-ключ для экстренных случаев».
«Дверь была заперта?».
«Изнутри, как и в прошлый раз. Окно тоже заперто, а это третий этаж».
Поднимаясь по лестнице, Маккензи чувствовал знакомое напряжение перед встречей с необъяснимым. Коридор третьего этажа был оцеплен, несколько студентов под присмотром полицейских давали показания.
Комната 312 оказалась типичной студенческой келье – небольшая, с кроватью, письменным столом, книжными полками и крохотным окошком. Но сходство с обычным жильём заканчивалось на пороге.
Дэвид Хартвелл лежал на полу возле письменного стола, его молодое лицо застыло в том же выражении невыразимого ужаса, что и у доктора Томпсон. А стены, пол и потолок комнаты покрывали те же светящиеся символы, пульсирующие мягким золотистым светом.
«Боже мой», – прошептал Маккензи. «Точная копия».
Фиона Стюарт работала возле тела, её лицо было бледным, но профессионально сосредоточенным. «Джеймс, картина абсолютно идентична. Никаких внешних повреждений, тот же золотистый порошок на ладонях, та же поза».
«Как долго он мёртв?».
«Не более четырёх-пяти часов. Значит, смерть наступила между тремя и четырьмя утра».
Маккензи обошёл тело, внимательно изучая светящиеся символы. Они были абсолютно идентичны тем, что он видел в лаборатории доктора Томпсон, но казались более яркими, более живыми. И снова он слышал едва различимое жужжание, исходящее от стен.
«МакГрат, что нам известно о передвижениях жертвы вчера вечером?».
«Он был в университете до позднего вечера, работал в хранилище артефактов. Последний раз его видели около половины одиннадцатого. Соседи по общежитию говорят, что он пришёл домой около полуночи».
«Значит, убийца действовал быстро». Маккензи подошёл к письменному столу Дэвида. На нём были разбросаны фотографии артефактов, заметки и несколько книг по древней истории. Одна из страниц была исписана теми же символами, что светились на стенах.
«Фиона, посмотри сюда. Он копировал эти знаки».
Криминалист подошла и изучила записи. «Да, и почерк свежий. Он работал с этими символами непосредственно перед смертью».
В этот момент в комнату вошёл взволнованный мужчина средних лет в форме охранника. Маккензи узнал в нём Дональда Макфарлейна.
«Детектив! – обратился к нему охранник. – Я должен вам кое-что сказать. Вчера ночью, около двух часов, я видел странный свет в окнах хранилища».
Маккензи насторожился. «Какой именно свет?».
«Золотистый, мерцающий. Точно такой же, как эти штуки на стенах. Я подумал, что кто-то забыл выключить освещение, и пошёл проверить».
«И что вы обнаружили?».
«Хранилище было заперто, сигнализация не сработала. Но когда я открыл дверь, там никого не было. Только этот странный свет исходил от одного из артефактов». Макфарлейн потёр лоб. «От той самой каменной плиты, которой так интересовалась покойная доктор Томпсон».
«Вы уверены, что хранилище было пусто?».
«Абсолютно. Я проверил каждый угол. Но этот камень он светился изнутри, как будто был живой».
Маккензи переглянулся с МакГратом. Связь между артефактами и убийствами становилась всё очевидней.
«Мистер Макфарлейн, нам нужно немедленно попасть в хранилище».
«Конечно, детектив. У меня есть ключи».
Символы в комнате Дэвида начали тускнеть, точно так же, как это происходило в лаборатории доктора Томпсон. Фиона торопливо собирала образцы, пытаясь зафиксировать как можно больше улик до их исчезновения.
«Джеймс, у нас есть максимум час до полного исчезновения символов».
«Делай что можешь. А мы пока проверим хранилище».
Спускаясь к выходу из общежития, Маккензи обратил внимание на группу студентов, которые оживлённо обсуждали произошедшее. Одна из девушек, заметив его полицейский значок, подошла ближе.
«Извините, офицер, – обратилась она с заметным американским акцентом. – Я соседка Дэвида по этажу. Хотела сказать прошлой ночью я слышала странные звуки из его комнаты».
«Какие звуки?».
«Что-то вроде пения. Или скорее монотонного речитатива на незнакомом языке. Это продолжалось около получаса, где-то с половины третьего до трёх».
«Вы уверены, что голос был мужской?».
Девушка задумалась. «Знаете, это странно, но голос звучал как будто очень старый. И было ощущение, что он доносится не из комнаты, а откуда-то издалека».
МакГрат записал её контакты для дальнейшего допроса. Ещё одна загадка добавилась к растущему списку необъяснимых фактов.
Хранилище артефактов располагалось в подвале главного здания университета. Спускаясь по каменным ступеням, освещённым тусклыми лампами, Маккензи чувствовал себя археологом, исследующим древнюю гробницу. Что, возможно, было недалеко от истины.
«Вот здесь», – сказал Макфарлейн, останавливаясь перед массивной металлической дверью с электронным замком. «Система безопасности фиксирует каждый вход и выход».
«Покажите нам журнал доступа за последние сутки».
Охранник подошёл к терминалу рядом с дверью и набрал код. На экране появился список записей.
«Вчера последний раз сюда заходили в половине одиннадцатого вечера. Дэвид Хартвелл, его карточка доступа зарегистрирована в системе».
«А выход?».
«В 23:47. Но после этого странно». Макфарлейн нахмурился, изучая данные. «В два часа ночи система зафиксировала какую-то активность, но без использования карточки доступа».
«Что значит – активность?».
«Датчики движения сработали, но дверь официально не открывалась. Как будто кто-то находился внутри, но не входил и не выходил».
Маккензи почувствовал, как мурашки побежали по коже. «Откройте дверь».
Хранилище оказалось просторным помещением с контролируемым климатом. Вдоль стен стояли стеллажи с артефактами, каждый предмет был помечен биркой и находился в специальном контейнере. В центре помещения на массивном столе лежала большая каменная плита – та самая находка, которая стала навязчивой идеей покойной доктора Томпсон.
Даже при включённом освещении плита выделялась среди других артефактов. Покрытая сложными символами, она казалась живой, словно энергия пульсировала под её древней поверхностью.
«Вот эта плита светилась прошлой ночью?» – спросил Маккензи.
«Да, именно она. Свет был такой яркий, что я сначала подумал, что кто-то направил на неё прожектор».
МакГрат подошёл ближе к артефакту. «Сэр, посмотрите на символы. Они же точно такие, как в комнате жертв».
Действительно, знаки на древнем камне полностью совпадали с теми, что появлялись на местах преступлений. Но была одна странность – некоторые символы на плите выглядели более чёткими, более глубокими, чем другие.
«Макфарлейн, эта плита изменилась с момента доставки сюда?».
Охранник внимательно осмотрел камень. «Знаете да, кажется, изменилась. Раньше все символы были одинаковой глубины. А теперь некоторые выглядят так, словно их недавно вырезали».
«Фотографируй всё», – приказал Маккензи МакГрату. – «И найди документацию на этот артефакт. Мне нужно знать точное место находки и обстоятельства обнаружения».
Пока МакГрат делал снимки, Маккензи обошёл хранилище, проверяя остальные артефакты. Большинство из них выглядели обычно – черепки керамики, бронзовые украшения, каменные орудия. Но в дальнем углу он обнаружил ещё один странный предмет.
Это был небольшой диск из чёрного камня, покрытый серебряными символами. В отличие от других артефактов, он не имел инвентарного номера и лежал отдельно от основной коллекции.
«Макфарлейн, что это за диск?».
Охранник подошёл и посмотрел на предмет. «Никогда его раньше не видел. Он точно не входил в основную коллекцию экспедиции».
«МакГрат, сюда». Маккензи указал на диск. «Этот артефакт появился здесь недавно».
Сержант сфотографировал находку и осторожно поднял её. «Странно, сэр. Он тёплый, хотя здесь довольно прохладно».
В этот момент в хранилище раздался звук шагов. В дверях появился профессор Хартвелл, его лицо было бледным от горя.
«Детектив Маккензи! Мне сообщили о о Дэвиде». Голос старика дрожал. «Неужели это правда? Неужели мой внук тоже?».
«К сожалению, да, профессор. Мои соболезнования».
Хартвелл подошёл к столу с каменной плитой и тяжело опустился на стул. «Он был хорошим мальчиком, немного амбициозным, но талантливым. И теперь» Он снял очки и принялся их протирать дрожащими руками.
«Профессор, скажите, этот диск входил в вашу коллекцию?» Маккензи показал ему странный артефакт.
Хартвелл внимательно его осмотрел. «Нет, я никогда его не видел. Откуда он здесь взялся?».
«Понятия не имею. Но он определённо связан с нашими убийствами». Маккензи обернулся к охраннику. «Мистер Макфарлейн, я хочу установить круглосуточное наблюдение за хранилищем. Никто не должен сюда заходить без моего разрешения».
«Конечно, детектив».
В этот момент в хранилище спустилась Фиона Стюарт. «Джеймс, символы в комнате почти исчезли. Но я успела взять образцы и сделать детальные фотографии».
«Отлично. А что с анализами от первого убийства?».
«Предварительные результаты очень странные. Золотистый порошок содержит элементы, которых не должно существовать в природе. Лаборатория просит дополнительное время для более детального изучения».
Профессор Хартвелл поднял голову. «Детектив, могу я задать вопрос? Что именно происходило в комнате Дэвида? Охранник говорил что-то о светящихся символах».
Маккензи колебался, не зная, сколько информации можно раскрыть. «Профессор, картина была идентична тому, что мы видели в лаборатории доктора Томпсон. И эти символы точно совпадают с теми, что на вашей каменной плите».
«Господи значит, Майкл О'Коннор был прав. Эти знаки действительно опасны».
«Что именно говорил доктор О'Коннор?».
«Он считает, что символы – это не просто письменность, а ключи к древним ритуалам. По его теории, правильное воспроизведение определённых комбинаций может активировать ну, назовём это энергии, которые наука пока не понимает».
МакГрат скептически покачал головой. «Профессор, вы же образованный человек. Неужели верите в эту мистику?».
«Сержант, – ответил Хартвелл усталым голосом, – двое моих коллег мертвы при обстоятельствах, которые наука объяснить не может. В такой ситуации я готов рассматривать любые теории».
Телефон Маккензи зазвонил. Звонила Фиона из лаборатории.
«Джеймс, у меня плохие новости. Анализ крови доктора Томпсон показал наличие неизвестного химического соединения. Что-то, что воздействует непосредственно на нервную систему, вызывая панический страх перед смертью».
«Отравление?».
«Не совсем. Это вещество не убивает напрямую, а создаёт состояние такого ужаса, что сердце останавливается от шока. И самое странное – соединение начинает разлагаться сразу после смерти, поэтому его почти невозможно обнаружить».
«А золотистый порошок на руках?».
«Это проводник. Вещество попадает в организм через кожу при контакте с порошком. Но состав самого порошка Джеймс, там есть элементы, которые официально не открыты».
Маккензи почувствовал, как земля уходит из-под ног. Научное объяснение убийств оказалось не менее фантастическим, чем мистические теории О'Коннора.
«Фиона, можешь определить источник этих веществ?».
«Работаю над этим. Но предварительно могу сказать – они имеют искусственное происхождение. Кто-то их синтезировал, используя технологии, которых у нас нет».
Положив трубку, Маккензи обратился к профессору Хартвеллу: «Профессор, кто ещё знал о ваших находках? Кому вы рассказывали о символах и их возможном значении?».
«Ну, коллегам по университету, нескольким экспертам из других стран для консультаций» Хартвелл задумался. «А ещё был этот коллекционер, лорд Рэвенскрофт. Он очень настойчиво интересовался нашими находками».
«Расскажите о нём подробнее».
«Эдвард Рэвенскрофт – очень богатый и влиятельный человек. У него одна из крупнейших частных коллекций древностей в Европе. Он предлагал огромные деньги за наши артефакты, особенно за эту каменную плиту».
«И вы отказались?».
«Конечно! Эти находки имеют огромную научную ценность. Их место в музее, а не в частной коллекции». Профессор помолчал. «Хотя, должен признать, лорд Рэвенскрофт был очень настойчив. Он звонил несколько раз, даже предлагал встретиться лично».
«Где его можно найти?».
«У него есть особняк в Хайлендсе, замок Рэвенскрофт. Старинное родовое гнездо семьи. А также дом в Эдинбурге на Джордж-стрит».
МакГрат записал информацию. «Сэр, может быть, стоит проверить этого лорда?».
«Определённо». Маккензи ещё раз посмотрел на каменную плиту. Символы на ней казались более чёткими, чем час назад, словно они медленно проявлялись. «Профессор, плита изменяется. Символы становятся глубже».
Хартвелл подошёл ближе и внимательно осмотрел артефакт. «Вы правы. Это это невозможно с научной точки зрения, но символы действительно проявляются».
«А что, если это не случайность? Что, если кто-то сознательно активирует эти знаки?».
«Вы имеете в виду, что убийца использует плиту как как инструмент?».
«Не знаю. Но связь очевидна – каждый раз после убийства символы на плите становятся чётче».
Внезапно температура в хранилище понизилась на несколько градусов. Все присутствующие почувствовали это одновременно.
«Что происходит?» – прошептал МакГрат.
Каменная плита начала слабо светиться изнутри, точно так же, как описывал Макфарлейн. Золотистое свечение исходило от символов, создавая гипнотический эффект.
«Все назад от плиты!» – приказал Маккензи. «Макфарлейн, выключите вентиляцию. Не знаю, что это за штука, но дышать этим я не собираюсь».
Охранник бросился к пульту управления климатом. Свечение плиты усилилось, а в воздухе появился едва слышный звук – что-то среднее между пением и жужжанием.
«Профессор, вам лучше уйти отсюда», – сказал Маккензи.
«Нет, детектив. Эта плита – моя ответственность. И если она связана со смертью моего внука, я должен понимать, как это работает».
Свечение достигло пика, затем резко погасло. Температура в помещении нормализовалась, но все чувствовали, что произошло что-то значительное.
МакГрат подошёл к плите и осторожно её осмотрел. «Сэр, символы снова изменились. Некоторые из них теперь выглядят совершенно новыми».
«Фотографируй каждые пять минут», – приказал Маккензи. «Мне нужен полный визуальный анализ всех изменений».
Телефон детектива снова зазвонил. На экране высвечивался номер МакГрата, хотя сержант стоял рядом с ним.
«Маккензи слушает».
«Детектив, это дежурный по станции. У нас паника в археологическом департаменте университета. Профессор Элизабет Грей звонила четыре раза за последние полчаса. Говорит, что её жизни угрожает опасность».
«Где она сейчас?».
«Заперлась в своём кабинете и отказывается выходить. Утверждает, что кто-то пытается на неё воздействовать на расстоянии».
Маккензи переглянулся с МакГратом. «Едем немедленно. Профессор Хартвелл, вам тоже лучше не оставаться одному. Возьмите такси и отправляйтесь в безопасное место».
«Детектив, – остановил его старик, – если эти символы действительно связаны с убийствами, не лучше ли уничтожить плиту?».
«Пока это единственная улика, которая у нас есть. Но я установлю усиленную охрану».
Выбегая из хранилища, Маккензи чувствовал, что дело принимает всё более угрожающий оборот. Два убийства, необъяснимые явления, древние артефакты, которые живут собственной жизнью И где-то там, в тени, скрывается убийца, владеющий силами, о которых современная наука может только догадываться.
А время работало против них. Маккензи не сомневался, что профессор Грей не случайно испугалась. Убийца готовился нанести третий удар.
Глава 4: Древние артефакты.
Профессор Элизабет Грей встретила их в дверях своего кабинета с диким взглядом и дрожащими руками. Её обычно безупречная причёска была растрёпана, на лице не было косметики, а одежда выглядела так, словно она провела ночь не раздеваясь.
«Детективы! Слава богу, вы приехали». Её голос звучал на грани истерики. «Это началось час назад. Сначала я почувствовала холод, потом потом начались видения».
«Какие видения, профессор?» – Маккензи осторожно вошёл в кабинет, внимательно оглядывая помещение. Никаких светящихся символов не было видно, но атмосфера казалась тяжёлой, давящей.
«Древние жрецы. Они проводили ритуал ритуал смерти. И я видела лица Сары и Дэвида среди жертв». Элизабет прижала руки к вискам. «Это не просто галлюцинации, детектив. Кто-то воздействует на мой разум».
МакГрат проверил окна и двери кабинета. «Всё заперто изнутри, как обычно. Но здесь определённо холоднее, чем должно быть».
Маккензи подошёл к рабочему столу профессора. На нём лежали раскрытые книги по древним цивилизациям, фотографии артефактов и множество рукописных заметок. Одна из страниц была заполнена теми же символами, которые они видели на местах преступлений.
«Профессор Грей, вы копировали эти знаки?».
«Я пыталась найти аналоги в других культурах». Элизабет села в кресло, пытаясь успокоиться. «И нашла кое-что ужасающее. Похожие символы встречаются в древних кельтских, египетских и месопотамских источниках. Но всегда в контексте ритуалов смерти».
«Расскажите подробнее».
Элизабет взяла одну из книг и открыла её на закладке. «Вот, смотрите. Папирус из Александрийской библиотеки, описывающий ритуалы жрецов Тота. Эти символы называются "Ключами Анубиса" – они якобы позволяли убивать врагов на расстоянии, направляя на них ужас загробного мира».
МакГрат скептически хмыкнул, но Маккензи внимательно изучал древние тексты. После всего, что он видел, он больше не мог просто отмахиваться от "мистических" объяснений.
«А это что за источник?» – он указал на другую раскрытую книгу.
«Кельтские друиды. У них была практика, называемая "смертью на расстоянии". Жрецы использовали специальные камни с символами для проклятий». Элизабет перелистнула страницу. «И самое странное – все эти культуры описывают одинаковые физические эффекты: жертва умирает от ужаса, её окружают светящиеся знаки, которые исчезают через несколько часов».
«Точно как в наших случаях».
«Да. Но есть одна деталь, которая меня особенно пугает». Профессор показала ещё один текст. «Во всех источниках упоминается, что для активации ритуала нужен "Первичный Ключ" – артефакт, содержащий изначальную силу. Без него символы бессильны».
Маккензи вспомнил каменную плиту в хранилище. «Вы думаете, наша находка и есть этот "Первичный Ключ"?».
«Боюсь, что да. И если я права, то убийца может использовать её для атак на любого, кто имел контакт с символами».
Внезапно температура в кабинете резко упала. На стёклах окон мгновенно появился иней, а дыхание стало видимым.
«Это начинается», – прошептала Элизабет. «Он снова пытается до меня добраться».
«Кто он?» – спросил Маккензи, но ответа не получил. Профессор Грей замерла, глядя в пустоту широко раскрытыми глазами.
На стенах кабинета начали проявляться знакомые золотистые символы. Сначала тусклые, едва различимые, но с каждой секундой становящиеся ярче.
«МакГрат, вызывай скорую и пожарных!» – приказал Маккензи. «И не подходи к символам!».
Элизабет внезапно вскрикнула и упала с кресла, корчась в конвульсиях. Её лицо исказилось той же маской ужаса, которую они видели у предыдущих жертв.
«Профессор! Держитесь!» Маккензи попытался подойти к ней, но символы вспыхнули ослепительным светом, заставив его отшатнуться.
В воздухе раздался тот же звук, что в хранилище – пение на древнем языке, доносившееся как будто из глубины веков. Голос был мужской, властный, полный древней силы.
Элизабет перестала двигаться. Символы на стенах ещё несколько секунд пульсировали ярким светом, затем резко потускнели.
МакГрат, стоявший у двери с телефоном в руке, побледнел. «Сэр, она?».
Маккензи осторожно приблизился к неподвижному телу профессора. Пульса не было, глаза остекленели. Третья жертва убийцы, использующего силы, которых не должно существовать в современном мире.
«Это невозможно», – прошептал МакГрат. «Мы видели, как это происходило. Никого рядом не было, никого!».
«Но кто-то управлял процессом». Маккензи поднял с пола записи профессора Грей. «И судя по её исследованиям, у нас есть имя подозреваемого».
«Какое имя?».
«Лорд Рэвенскрофт. Коллекционер, который так настойчиво интересовался артефактами экспедиции». Маккензи изучил заметки погибшей. «Профессор Грей выяснила, что он не просто собиратель древностей. Он эксперт по оккультным практикам древних цивилизаций».
В кабинет ворвались медики и пожарные, но было уже слишком поздно. Элизабет Грей стала третьей жертвой убийцы, который мог убивать, не находясь рядом со своими целями.
Пока врачи констатировали смерть, а криминалисты фиксировали исчезающие символы, Маккензи изучал исследования покойной профессора. Картина становилась яснее, но от этого не менее пугающей.
«МакГрат, смотри сюда». Он показал сержанту одну из страниц. «Профессор Грей составила схему ритуала. Для полной активации "смертельных ключей" нужно принести в жертву определённое количество людей, имевших прямой контакт с символами».
«Сколько именно?».
«Семь жертв. После этого артефакт получает достаточно силы для как она пишет "массового воздействия"».
МакГрат посчитал на пальцах. «Три уже мертвы. Остаётся четыре члена экспедиции: профессор Хартвелл, доктор О'Коннор и ещё двое».
«Плюс технические сотрудники и студенты, которые работали с артефактами». Маккензи понял масштаб угрозы. «Если мы не остановим убийцу, он может получить оружие массового поражения».
Телефон детектива зазвонил. Звонил Дональд Макфарлейн из хранилища.
«Детектив! Вы должны немедленно приехать. С плитой происходит что-то невероятное».
«Что именно?».
«Она светится как прожектор! И символы они движутся по поверхности камня, как живые!».
«Никого не подпускайте к артефакту. Мы едем».
Маккензи повернулся к МакГрату. «Каменная плита реагирует на убийства. С каждой смертью она становится активнее».
«А что, если мы её уничтожим?».
«Не знаю, что произойдёт. Возможно, это остановит убийцу. А возможно, высвободит энергию, накопленную артефактом».
Они выехали из университета под завывание сирен машин скорой помощи. Эдинбург жил обычной жизнью – люди шли на работу, дети играли в парках, туристы фотографировались у замка. Никто не подозревал, что в их городе разворачивается битва с силами, древними как сама цивилизация.
В хранилище их встретил взволнованный Макфарлейн и профессор Хартвелл, который, вопреки советам детектива, не ушёл в безопасное место.
«Дэниел, как вы здесь оказались?» – спросил Маккензи.
«Получил сообщение о странных явлениях в хранилище. Я не мог остаться в стороне – это моя экспедиция, моя ответственность». Старый профессор выглядел решительным, но усталым. «К тому же, возможно, мои знания пригодятся».
Каменная плита действительно светилась как мощная лампа. Золотистое сияние исходило от каждого символа, а сами знаки медленно перемещались по поверхности камня, образуя новые комбинации.
«Это началось сразу после смерти Элизабет», – сообщил Макфарлейн. «Сначала слабо, но с каждой минутой становится ярче».
Профессор Хартвелл подошёл ближе к артефакту, игнорируя предостережения детектива. «Поразительно символы действительно живые. Они формируют новые сочетания, которых не было при обнаружении».
«Профессор, отойдите от этой штуки!».
«Подождите, детектив. Я начинаю понимать принцип». Хартвелл достал блокнот и быстро зарисовывал изменяющиеся символы. «Это не хаотичное движение. Здесь есть закономерность, почти как в программном коде».
«Программном коде?».
«Да! Символы образуют последовательности, которые затем повторяются в различных комбинациях. Как будто плита программируется каждой смертью».
МакГрат недоверчиво покачал головой. «Профессор, это всего лишь камень возрастом пять тысяч лет».
«Сержант, – ответил Хартвелл, не отрываясь от записей, – наши предки знали много такого, что мы утратили. Возможно, они умели создавать устройства, принцип работы которых мы не понимаем».
Внезапно свечение плиты усилилось, и в воздухе зазвучал знакомый голос – тот самый древний речитатив, который они слышали во время смерти профессора Грей.
«Он говорит на древнем языке», – прошептал Хартвелл. «Это это инструкции. Указания по активации следующего этапа ритуала».
«Вы понимаете, что он говорит?».
«Частично. Что-то о "четвёртом ключе" и "приближении завершения"». Профессор побледнел. «Детектив, если я правильно понимаю, убийца готовится к следующему убийству. И оно произойдёт очень скоро».
Голос из плиты стих, но свечение не угасло. Символы продолжали двигаться, образуя всё более сложные комбинации.
«Мне нужен полный список всех, кто контактировал с артефактами экспедиции», – сказал Маккензи. «И защитить каждого из них».
«Детектив, – остановил его профессор Хартвелл, – боюсь, это невозможно. Кроме основной команды, с находками работали студенты, технические сотрудники, консультанты из других университетов Всего более двадцати человек».
«Тогда нужно найти самого убийцы. Лорда Рэвенскрофта».
«Эдвард Рэвенскрофт – не просто коллекционер», – сказал Хартвелл. «Я навёл справки после вашего вопроса. Он изучал оккультные науки в лучших университетах Европы, специализировался на древних ритуалах смерти. Если кто и может использовать силу этих символов, то именно он».
Маккензи повернулся к МакГрату. «Где сейчас лорд Рэвенскрофт?».
«Проверяю, сэр». Сержант набрал номер станции. «Он не отвечает на звонки. Соседи видели его автомобиль у особняка на Джордж-стрит ещё вчера вечером».
«Едем туда немедленно».
«Детектив, – остановил его Хартвелл, – возьмите меня с собой. Если Рэвенскрофт действительно использует древнюю магию, вам понадобится кто-то, кто понимает принципы её работы».
«Слишком опасно, профессор».
«Дэниел прав», – раздался знакомый голос от входа в хранилище. Это был доктор О'Коннор, он держал в руках кожаный саквояж и выглядел так, словно готовился к долгому путешествию.
«Майкл! – воскликнул Хартвелл. – Что вы здесь делаете?».
«Пришёл предупредить вас». О'Коннор поставил саквояж на пол. «Рэвенскрофт не просто коллекционер древностей. Он глава тайного общества, которое пытается возродить магические практики древних цивилизаций».
«Откуда вы это знаете?».
«Потому что раньше я был его учеником». О'Коннор открыл саквояж, в котором лежали странные артефакты и старинные книги. «Десять лет назад я изучал под его руководством древние ритуалы. Думал, что это чисто академический интерес, но ошибался».
Маккензи насторожился. «Доктор О'Коннор, вы скрывали важную информацию в ходе расследования».
«Я хотел остановить его сам, не привлекая полицию. Боялся, что вы не поверите в реальность угрозы». О'Коннор достал из саквояжа небольшой амулет. «Но после смерти Элизабет понял – мне не справиться в одиночку».
«Что представляет собой это общество?».
«"Орден Первичного Ключа" – они называют себя так уже больше века. Богатые эксцентрики, коллекционеры, учёные-оккультисты. Их цель – найти и активировать древние артефакты силы». О'Коннор посмотрел на светящуюся плиту. «Ваша находка – это то, что они искали десятилетиями».
«И Рэвенскрофт решил заполучить её любой ценой».
«Не заполучить, детектив. Использовать на расстоянии. Плита остаётся здесь, но каждое убийство усиливает её мощь. А Рэвенскрофт получает доступ к этой силе через специальные ритуалы».
Профессор Хартвелл изучал артефакты в саквояже О'Коннора. «Майкл, эти предметы они похожи на те, что мы нашли в храмовом комплексе».
«Потому что они из того же источника. Рэвенскрофт годами скупал фрагменты древних ритуальных комплексов. У него есть коллекция, которая позволяет управлять артефактами на расстоянии».
«Но зачем ему убивать членов экспедиции?» – спросил МакГрат.
«Потому что они видели символы, копировали их, изучали. Их психическая связь с артефактом делает их идеальными жертвами для активации». О'Коннор закрыл саквояж. «Но это только начало. После седьмой жертвы плита получит достаточно энергии, чтобы воздействовать на весь город».
Маккензи почувствовал, как земля уходит из-под ног. «Вы хотите сказать, что Рэвенскрофт планирует убить всех жителей Эдинбурга?».
«Не всех. Но достаточно, чтобы продемонстрировать силу древнего оружия. Орден считает, что современная цивилизация зашла в тупик. Они хотят "перезапустить" человечество, используя знания древних».
В хранилище наступила тягостная тишина. Каменная плита продолжала светиться, символы на её поверхности медленно двигались, отсчитывая время до катастрофы.
«Сколько у нас времени?» – спросил Маккензи.
«Если мои расчёты верны, до полуночи», – ответил О'Коннор. «В эту фазу луны энергия артефакта достигает пика. Рэвенскрофт не упустит такую возможность».
«Тогда нам нужно найти его до заката». Маккензи повернулся к группе. «Профессор Хартвелл, я всё-таки не могу взять вас с собой. Слишком рискованно».
«Детектив, без понимания принципов древней магии вы не сможете остановить Рэвенскрофта». Старик взял с полки несколько книг. «А я единственный, кроме Майкла, кто изучал эти символы достаточно глубоко».
О'Коннор кивнул. «Дэниел прав. Вам понадобится помощь».
«Хорошо. Но при первых признаках опасности вы отходите в безопасное место». Маккензи проверил служебное оружие. «МакГрат, связывайся со станцией. Мне нужна вооружённая группа поддержки».
«Сэр, а что делать с плитой? Оставлять её здесь опасно».
«Макфарлейн, полностью изолируйте хранилище. Никого не пускайте даже близко». Маккензи бросил последний взгляд на светящийся артефакт. «И если что-то пойдёт не так – немедленно эвакуируйте здание».
Выходя из хранилища, детектив чувствовал тяжесть ответственности. В его руках была судьба не только оставшихся членов экспедиции, но и всего города. А время неумолимо приближало их к роковой полуночи.
Древние силы, дремавшие тысячелетиями, пробуждались. И только он стоял между цивилизацией и хаосом, который может принести безумный план лорда Рэвенскрофта.
Глава 5: Загадочный коллекционер.
Особняк лорда Рэвенскрофта на Джордж-стрит представлял собой внушительное георгианское здание из тёмного камня, возвышавшееся над соседними домами как древний монолит. Высокие окна были затянуты тяжёлыми шторами, а массивная дубовая дверь украшена бронзовыми символами, которые Маккензи показались знакомыми.
«Интересная архитектура», – заметил профессор Хартвелл, поднимаясь по ступеням крыльца. «Дом построен в XVIII веке, но эти символы на двери они значительно древнее».
Доктор О'Коннор остановился у входа, изучая бронзовые украшения. «Это защитные знаки из древнеегипетской традиции. Рэвенскрофт не просто коллекционирует артефакты – он использует их по прямому назначению».
МакГрат попытался заглянуть в окна первого этажа, но тяжёлые шторы не позволяли разглядеть, что происходит внутри. «Сэр, дом выглядит необитаемым. Возможно, он уехал».
«Или хочет создать такое впечатление». Маккензи нажал на звонок, прислушиваясь к протяжному звону где-то в глубине особняка. «Профессор О'Коннор, вы были здесь раньше?».
«Много лет назад. Но я помню планировку». О'Коннор указал на второй этаж. «Его рабочий кабинет находится в угловой комнате. Именно там он проводил ритуалы».
Прошло несколько минут, но никто не открывал. Маккензи снова нажал на звонок, на этот раз дольше и настойчивее.
«Возможно, стоит получить ордер на обыск?» – предложил МакГрат.
«На каком основании? У нас нет прямых доказательств его причастности к убийствам». Маккензи обошёл дом, проверяя другие входы. В задней части здания он обнаружил служебную дверь, которая была приоткрыта.
«Странно. Такой богатый человек не оставляет двери открытыми». Детектив осторожно толкнул дверь. «Лорд Рэвенскрофт? Полиция!».
Ответа не последовало. Внутри дома стояла тишина, нарушаемая только тиканьем старинных часов где-то в глубине особняка.
«Входим», – решил Маккензи. «Но будьте осторожны. Если О'Коннор прав, этот человек владеет силами, которые мы не понимаем».
Они оказались в просторной кухне, обставленной современной техникой, но сохранившей исторический облик. На столе лежала недоеденная пища, рядом стояла чашка с остывшим кофе.
«Он ушёл недавно», – констатировал МакГрат, проверив температуру кофе. «Не больше часа назад».
Профессор Хартвелл обратил внимание на странные предметы, расставленные на полках кухни. Между обычными банками и тарелками стояли древние амулеты, небольшие статуэтки и свитки папируса.
«Он окружил себя магическими артефактами даже здесь», – заметил старый археолог. «Это говорит о глубокой вере в их силу».
Они прошли в холл, который поразил их своим великолепием. Мраморный пол был выложен мозаикой с теми же символами, что они видели на местах преступлений. Стены украшали гобелены с изображениями древних ритуалов, а в нишах стояли статуи египетских, греческих и кельтских божеств.
«Боже мой», – прошептал Хартвелл. «Это не просто коллекция. Это храм».
О'Коннор кивнул. «Рэвенскрофт превратил свой дом в ритуальное пространство. Каждый предмет здесь имеет магическое значение».
В центре холла стоял круглый стол из чёрного мрамора, на поверхности которого были вырезаны символы. Маккензи узнал некоторые из них – они встречались на каменной плите из хранилища.
«МакГрат, фотографируй всё», – приказал он. «Это может оказаться важным доказательством».
Внезапно в доме раздался звук – что-то среднее между пением и завыванием ветра. Все замерли, прислушиваясь к странным звукам, доносившимся с верхнего этажа.
«Он здесь», – прошептал О'Коннор. «Проводит ритуал».
«Какой ритуал?» – спросил Маккензи, проверяя оружие.
«Скорее всего, готовится к следующему убийству. Или» О'Коннор побледнел. «Или к активации финального этапа».
Они поднялись по мраморной лестнице на второй этаж. Коридор был длинным и узким, освещённым только несколькими свечами в старинных подсвечниках. Двери всех комнат были закрыты, но из-под одной двери в конце коридора пробивался яркий золотистый свет.
Звуки становились громче по мере приближения к двери. Теперь можно было различить отдельные слова на незнакомом языке, произносимые мужским голосом с театральной торжественностью.
«Древнеегипетский», – прошептал О'Коннор. «Он читает заклинание смерти».
Маккензи осторожно подошёл к двери и заглянул в замочную скважину. То, что он увидел, заставило его отшатнуться.
Комната была превращена в подобие древнего храма. Стены покрывали фрески с изображениями египетских богов и сценами загробной жизни. В центре помещения стоял алтарь из чёрного камня, а вокруг него на полу был начерчен огромный круг с символами.
Сам лорд Рэвенскрофт стоял перед алтарём в длинной чёрной мантии с капюшоном. Это был высокий мужчина лет пятидесяти, с аристократическим лицом и проницательными серыми глазами. На алтаре перед ним лежали различные артефакты – амулеты, свитки, небольшие статуэтки.
Но самое поразительное было то, что воздух в комнате мерцал золотистыми символами, точно такими же, как на местах убийств. Они плыли по воздуху, словно живые существа, образуя сложные узоры вокруг фигуры лорда.
«Он активирует связь с каменной плитой», – прошептал О'Коннор. «Готовится нанести удар на расстоянии».
Маккензи принял решение. «Полиция! Руки вверх!».
Он распахнул дверь и ворвался в комнату, направив пистолет на Рэвенскрофта. МакГрат последовал за ним, также с оружием наготове.
Лорд медленно повернулся к ним, не прекращая чтения заклинания. Его лицо было спокойным, почти благодушным, но в глазах горел холодный огонь фанатика.
«Детектив Маккензи», – произнёс он на чистом английском, не выказав ни малейшего удивления. – «Я ждал вашего визита. Хотя вы пришли несколько раньше, чем я планировал».
«Лорд Эдвард Рэвенскрофт, вы арестованы по подозрению в убийстве доктора Сары Томпсон, Дэвида Хартвелла и профессора Элизабет Грей».
Рэвенскрофт усмехнулся, не делая попытки поднять руки. «Убийство? Детектив, вы не понимаете масштаба происходящего. Я не убиваю – я освобождаю души от бренной оболочки, направляя их энергию на великую цель».
Золотистые символы в воздухе начали двигаться быстрее, образуя концентрические круги вокруг группы полицейских.
«МакГрат, назад!» – крикнул Маккензи, но было поздно. Символы вспыхнули ярким светом, и сержант упал на колени, схватившись за голову.
«Не сопротивляйтесь», – спокойно сказал Рэвенскрофт. – «Древние силы не терпят неуважения. Ваш коллега просто почувствовал малую толику их мощи».
Профессор Хартвелл и О'Коннор остались в коридоре, не решаясь войти в комнату, полную враждебной магической энергии.
«Что вы хотите?» – спросил Маккензи, не опуская оружие.
«Хочу? О, детектив, это не вопрос желаний. Это вопрос необходимости». Рэвенскрофт жестом погасил несколько символов, и МакГрат смог подняться на ноги. «Современная цивилизация зашла в тупик. Люди утратили связь с истинными силами природы, с магией, которая управляет вселенной».
«И поэтому вы убиваете невинных людей?».
«Невинных?» Лорд рассмеялся. «Эти археологи осквернили священные артефакты своим невежеством. Они пытались изучать то, что превосходит их понимание. Их смерти – не наказание, а необходимость».
Маккензи сделал шаг вперёд, но золотистые символы образовали барьер, не позволив ему приблизиться к алтарю.
«Каменная плита в университетском хранилище – это источник вашей силы?».
«Один из источников. Первичный Ключ, как называли его древние жрецы». Рэвенскрофт поднял с алтаря небольшой диск из чёрного камня – тот самый, который они обнаружили в хранилище. «А это – Ключ Управления. С его помощью можно контролировать силу основного артефакта на любом расстоянии».
«Как вы его получили?».
«О, это было несложно. Один из членов вашей экспедиции оказался весьма сговорчивым за соответствующую плату». Лорд не назвал имени, но его слова повисли в воздухе как обвинение.
О'Коннор осторожно заглянул в комнату. «Эдвард, прекратите это безумие. Вы же знаете, что неконтролируемая активация древних артефактов может привести к катастрофе».
«Майкл! Мой бывший ученик». Рэвенскрофт повернулся к нему с насмешливой улыбкой. «Я помню, как вы боялись истинного знания. Слишком слабы для принятия реальности».
«Я не боялся знаний. Я боялся того, во что вы их превращаете».
«А во что я их превращаю?» – Лорд раскинул руки, и символы в воздухе засияли ярче. – «В инструмент возрождения! Современное человечество погрязло в материализме и технологиях. Люди забыли о магии, о связи с древними силами».
Профессор Хартвелл тоже вошёл в комнату, игнорируя предостережения Маккензи. «Лорд Рэвенскрофт, даже если вы правы насчёт упадка цивилизации, убийства невинных людей не решат проблему».
«Профессор Хартвелл! Руководитель экспедиции, которая подарила мне такую замечательную возможность». Рэвенскрофт склонил голову в насмешливом поклоне. «Ваша находка – это ключ к новому миру. Миру, где магия и наука существуют в гармонии».
«Какой ценой?».
«Любой необходимой ценой». Лорд поднял чёрный диск, и тот начал светиться изнутри. «Семь жертв активируют Первичный Ключ полностью. После этого я смогу продемонстрировать силу древней магии всему миру».
«Вы планируете убить весь город?».
«Не весь, детектив. Только достаточно, чтобы правительства поняли – эра технологий закончилась. Наступает время возрождения магии».
Маккензи понял, что имеет дело с фанатиком, которого невозможно убедить словами. «МакГрат, можешь стрелять?».
«Пытаюсь, сэр, но эти световые штуки мешают прицелиться».
Действительно, золотистые символы создавали оптические искажения, делая невозможным точный выстрел.
«Лорд Рэвенскрофт, – сказал Маккензи, – сдавайтесь. У здания уже выставлена полицейская блокада. Вам не уйти».
«Уйти?» Лорд рассмеялся. «Детектив, я никуда не собираюсь уходить. Ритуал должен быть завершён именно здесь, в этом освящённом месте».
Он поднял диск выше головы, и тот засиял ослепительным светом. В воздухе зазвучала та же мелодия, что они слышали во время убийств – древний речитатив на мёртвом языке.
«Он активирует связь с плитой!» – крикнул О'Коннор. – «Готовится к следующему убийству!».
«Кого он выберет целью?» – спросил Маккензи.
«Любого, кто имел контакт с символами». О'Коннор побледнел. «Это может быть кто угодно из оставшихся членов экспедиции. Или».
«Или кто?».
«Или мы сами. Мы все видели символы, изучали их».
Свечение диска усилилось, и в комнате стало холодно. На стенах начали проявляться те же золотистые знаки, что появлялись на местах преступлений.
«Лорд Рэвенскрофт, остановитесь!» – крикнул Маккензи. – «Если вы убьёте полицейского, на вас обрушится вся мощь правоохранительных органов!».
«Детектив, неужели вы думаете, что меня пугают земные законы?» Рэвенскрофт продолжал читать заклинание. «Я служу силам более древним и могущественным, чем ваша цивилизация».
Внезапно МакГрат вскрикнул и схватился за грудь. Его лицо исказилось знакомым выражением ужаса.
«Нет!» – Маккензи бросился к сержанту, но золотистые символы образовали непроницаемую стену. Он мог только наблюдать, как его помощник корчится в агонии.
«Прекратите! Отпустите его!».
«Боюсь, детектив, процесс уже необратим». Рэвенскрофт говорил спокойно, как врач, сообщающий диагноз. «Древняя магия не знает жалости».
В этот момент профессор Хартвелл сделал что-то неожиданное. Он выхватил из кармана один из артефактов, которые взял из хранилища, и бросил его в алтарь.
Небольшая статуэтка египетского бога разбилась о камень, и комнату пронзил пронзительный звук. Золотистые символы затрепетали, а свечение диска ослабло.
«Что вы делаете?!» – воскликнул Рэвенскрофт.
«Нарушаю ваш ритуал», – ответил Хартвелл, доставая ещё один артефакт. – «Вы используете египетскую магическую традицию, но смешиваете её с кельтской символикой. Это создаёт нестабильность».
МакГрат перестал корчиться и смог дышать нормально. Смертельные символы на стенах потускнели.
«Профессор, вы не знаете, с чем играете!» – крикнул лорд, пытаясь восстановить контроль над ритуалом.