Покорительница судьбы и сердца дракона

Покорительница судьбы и сердца дракона

Размеренная земная жизнь казалась мне унылой, одинокой и пустой. Я мечтала о дочке и о насыщенных событиями днях. Кто же знал, что иногда чудеса случаются, и желания свои я озвучила не в воображении, а настоящим высшим силам? Так бы я чётче сформулировала запрос и не оказалась бы в другом мире в теле молодой вдовы с ребёнком на руках перед огромной горой проблем. А вдобавок к ним мне ещё и красавца-дракона подбросили для устройства личной жизни. А-а-а! За что? Горшочек, не вари уже!

Глава 1

– Вера Дмитриевна, Велисов позвонил и сообщил, что хочет расторгнуть с нами договор, – печально, даже где-то трагично сказала скользнувшая в мой кабинет секретарша Инночка.

– Да и хрен с ним, – вырвалось у меня совершенно для неё неожиданно.

Инна распахнула большие глаза и округлила губы. Она не привыкла слышать от интеллигентной и утончённой хозяйки агентства «Эдельвейс», занимающегося элитным ландшафтным дизайном, такие плебейские слова.

А я захлопнула крышку ноутбука и встала. Надоело! Строить из себя счастливую сорокалетнюю успешную бизнесвумен, делать вид, что жизнь меня устраивает такой, какая есть – всё это надоело.

Я взяла сумку и пошла на выход.

– Вера Дмитриевна, а вы… Вы надолго? – донеслось робкое вслед.

Очень хотелось сказать «навсегда», но я не стала шокировать девушку ещё сильнее.

– До завтра, Инна. Со всеми вопросами разберусь завтра, – бросила через плечо и стремительно вышла из офиса, который моя фирма арендовала в престижном деловом центре.

Спустилась на парковку, завела машину и, выехав на проспект, прибавила газу. Я всей душой желала вырваться за пределы города. Хотелось зайти в лес, обнять какое-нибудь дерево и просто поорать во всё горло. В детстве мне это помогало. Может, поможет и сейчас? Хотя… Какие у меня там в детстве были проблемы? Машка конфету зажала? Ваське пришлось лопаткой по голове дать? Вот бы и сейчас такие же! Но нет. У разведёнки сорока лет с диагнозом бесплодие проблемы совершенно другого толка.

Я всхлипнула и с досадой потёрла глаза. Нечего реветь! Сама виновата! Надо было после школы поступать в медицинский институт, как и планировала, а не выскакивать замуж за умопомрачительного красавца-бизнесмена на пятнадцать лет старше. Может, тогда и не настал бы тот день, когда тебе сообщили: «Вера, мужайтесь, у вас была внематочная беременность. Плод прикрепился и начал развиваться в шейке матки. Нам пришлось сделать экстирпацию. К сожалению, вы больше не сможете родить».

Глаза упорно слезились, и я даже перестала их тереть.

Вот зачем я сегодня утром залезла на страничку бывшего мужа в соцсети? Мало ли пятилетний юбилей развода! Что ты там найти хотела, Вера? Фотографии одинокого постаревшего неудачника? Хрена с два! На последних фотографиях Григорий демонстрировал новую жену с огромным животом, который они обнимали в четыре руки. Ради предыдущей жены и ребёнка он бросил меня… Бывший муж словно с цепи сорвался и решил на старости лет родить как можно больше детей от молодых жён.

А вот у меня никаких детей не будет. Ни от молодых мужей, ни от старых…

В пень его! Не хочу вспоминать, не хочу!

Выехала на трассу и вдавила педаль в пол. К лесу неслась как на пожар. Благо все светофоры встречали зелёным, а машин сегодня было на удивление мало. Меня будто высшие силы вели.

Настоящий дремучий лес начинался совсем недалеко от города. Уже минут через пять я нашла удобный съезд и остановилась у кромки. Внезапно закралось сомнение. Апрель на дворе, снег сошёл не так давно, но, наверное, уже проснулись клещи. Да и как я пойду по земле в туфлях на каблуках?

Но лес манил молодой листвой, шептал обещания утешить, и я вспомнила, что в багажнике есть резиновые сапоги. А клещи… Да и пофигу! Чему быть, того не миновать.

Решительно открыла дверцу и переобулась, чтобы осуществить задуманное и снять, наконец, с души тяжесть.

Глубоко в чащу забредать не стала. Заприметила симпатичную берёзу, подошла к ней и припала к стволу, как к материнской груди. Зажмурилась и заорала во всё горло. Уши заложило, но я почувствовала, как падает гора с плеч. Как мне становится легче, как будто я очищаюсь и взлетаю. Крик постепенно затих, оставив в ушах лишь звон, и я вдруг услышала за спиной тявканье. Тоненькое – так могут щенки. Я открыла глаза и первое, что отметила, – обнимала я не берёзу. Резко развернулась и сразу наткнулась на цепкий изучающий меня взгляд странной пожилой женщины, у ног которой и тявкал маленький рыжевато-белый пёсик. Ну а уж потом до меня дошло, что я нахожусь не в лесу, а в яблоневом саду.

– Что за?.. – просипела чужим голосом и, испугавшись его хриплого звучания, закашлялась.

Надорвала связки!

– Звать на помощь тоже надо правильно, – проворчала старушка. – Я вот пришла, а ты и говорить толком не можешь.

По спине пробежал холодок. Прямо сейчас со мной происходила настоящая мистика. Либо я кричала так сильно, что у меня в голове лопнул какой-то сосуд и я вижу галлюцинации, погрузившись в кому.

Помотала головой. Нет, не болит. Ущипнула себя за руку и зашипела – а вот это было больно!

– Вы кто? Где я? – выдохнула истерично и огляделась, ища пути для бегства.

Яблоневый сад был обнесён высоким забором, а его странная хозяйка – наряженная в пышное длинное бархатное платье винного цвета и шляпку с цветами старушка – поджала губы и покачала головой.

– Ты пришла и вылила на меня свои беды, я их все рассмотрела и жду, когда расскажешь, чего хочешь. Говори.

А может быть такое, что мой лежащий в коме организм пытается как-то самоизлечиться, поэтому занялся психоанализом и психотерапией? Типа вот сейчас я всё вслух проговорю, найду корень проблем, поставлю задачи на будущее и очнусь. Ну что ж, можно попробовать.

– Хочу ребёнка и насыщенную событиями жизнь.

– Мальчика или девочку? – деловито уточнила старушка.

– Девочку, – не задумываясь ответила я.

– Готово!

Женщина щёлкнула пальцами, и мир перед моими глазами поплыл.

Куда-то делись голубое небо и яблоневый сад. Зрение прояснилось, но теперь я лежала на кровати под тяжёлым одеялом в тёмной душной комнате, а в нос бил неприятный запах болезни и лекарств.

Всё же я была в коме. Но надо же! Сомнительная психотерапия помогла, и я пришла в себя.

– Ну и долго ещё? – вдруг донёсся приглушённый мужской голос.

Звучал он недовольно и нетерпеливо.

Я повернула на звук голову и разглядела стоявшую у приоткрытой двери фигуру в объёмном светлом балахоне.

Кстати, что это за больница такая странная? Даже в темноте помещение на палату не походило. Никаких коек рядом, зато угадывались очертания громоздкой мебели – шкаф, комод, зеркало блестело. А вот пикающих приборов, которые должны быть в любой реанимации, нет.

– Доходит уже, – тихо и как-то заискивающе пообещала фигура в балахоне женским голосом. – В себя не приходит второй день и еле дышит. Холодная вся стала. Думаю, к вечеру помрёт.

Кто?! Не обо мне же это?! Что за странный персонал?! Разве так говорят вообще в больницах?

Я поднялась и демонстративно покашляла, привлекая к себе внимание.

– Я хочу поговорить с лечащим врачом, – заявила и замерла.

Голос у меня не просто восстановился, а стал звонче! Как будто… помолодел. Я таким в юности разговаривала. Это новые антибиотики такое умеют с голосами проделывать? Ничего себе, как далеко шагнул прогресс!

Внезапно дверь отлетела, ударившись о стену, зажёгся свет, и в комнату ворвался молодой мужчина в чёрном костюме безбожно устаревшего фасона (кто в наше время носит сюртуки до колен?) и белом пышном жабо. Его тёмные кудри лежали на плечах, карие глаза пытались просверлить во мне дыру, а ноздри тонкого носа раздувались, словно у принюхивающегося к добыче хищника.

Я невольно схватилась за одеяло и потянула его вверх, прикрываясь. Да вот только в процессе разглядела тонкую руку и массивное кольцо на безымянном пальце. Рука – ладно. Могла в коме похудеть. Мало ли, сколько я в ней пролежала? А вот кольцо… Оно точно не моё! Я такого отродясь бы не надела – слишком громоздкое и вызывающее.

– Верона! Тебе лучше?! – обвиняющим тоном наехал на меня мужчина.

Хотя… Я бы его назвала парнем. Лет двадцати-двадцати пяти.

Но какая ещё Верона?

В комнате, которая совершенно очевидно не являлась палатой, никого, кроме меня, не было. Да и смотрел он прямо на меня.

Что-то мне стало не по себе…

– Госпожа, вы очнулись, – нерадостно констатировала факт крупная дама в белом балахоне с красным крестом на груди.

Нет, похоже, я не очнулась и продолжаю смотреть своё коматозное кино. Незаметно сунула руку под одеяло, ущипнула себя за ляжку… и подпрыгнула – больно! Одновременно с этим в комнату проскользнула очаровательная девочка лет пяти, а за ней щенок… Тот самый рыжевато-белый щенок, которого я сегодня уже видела! В яблоневом саду!

– Мамочка! Мамочка моя дорогая! – закричала девочка и бросилась ко мне.

– Виласка! А ну иди сюда, негодная девчонка! – неприятно прокаркала вошедшая следом худая, как палка, женщина в длинном чёрном платье и со скорбной миной на некрасивом лице.

От хлынувшего в кровь адреналина меня начало трясти, но девочку я подхватила и прижала к груди, инстинктивно защищая от неприятной женщины, посмевшей назвать моего ребёнка негодным…

Стоп! Моего?!

Сердце готовилось выпрыгнуть из груди.

Я загадала старухе дочку…

И насыщенную жизнь.

Боже!

Похоже, я получила и то, и другое. Эти люди явно ко мне не расположены, значит, скучно не будет. А девочка назвала меня мамой. Я уткнулась в светлую макушку и вдохнула детский запах – такой родной, что глаза заслезились. Не отдам! И обижать не позволю!

Происходящие здесь и сейчас события можно было объяснить только одним: хозяйка яблоневого сада исполнила мои желания весьма своеобразным способом – переселила в тело умирающей матери этого ребёнка. Самое время начинать паниковать, но, как ни странно, едва обняв маленького ангелочка, я мгновенно с ней сроднилась. Теперь меня не мог напугать никакой фантастический поворот, если только он не принесёт вреда моей дочке.

Я расправила плечи и посмотрела на собравшихся поверх детской головы очень недобро.

– Покиньте все комнату, – отчеканила я ледяным тоном.

Чопорная тётка удивлённо переглянулась с владельцем жабо и посмотрела на меня, растянув тонкие губы в змеиной усмешке.

– Верона, дорогуша, ты, кажется, опять забылась и много на себя берёшь. Но ничего. Это ненадолго. Пойдём, Эдвин, дадим матери попрощаться с дочкой, – сказала она и первой вышла за дверь.

За ней скользнула сиделка – или кто там ухаживал за умирающей Вероной? – а последним нас покинул хлыщ. Выходя, он смерил меня таким говорящим взглядом, что я поёжилась. Особенно от того, что даже не представляла, кто эти люди, кто теперь я и как мне от них защищаться.

– Мамочка, ты же не умрёшь? – тоненьким жалобным голоском спросила малышка, едва закрылась дверь.

Она вглядывалась в моё лицо встревоженными голубыми озёрами глаз, а у меня сердце щемило от жалости и нежности.

– Конечно нет, обещаю, – заверила я с тёплой улыбкой.

– А тётя Кло сказала, что я круглая сирота. Что мой беспутный папаша влез в долги, оставил нас нищими и спился в канаве. А ещё она сказала, что моя никчёмная мамаша слишком хлипкая, чтобы справляться с нищетой, поэтому теперь она – тётя Кло – обо мне будет заботиться, – выдала маленькая девочка как на духу.

Я пару раз моргнула, подивившись её словарному запасу и умению говорить такими длинными предложениями. Сколько ей? На вид лет пять. Честно говоря, свои пять лет я помнила смутно, а с детишками такого возраста не общалась. Возможно, это для них нормально, но подумалось, что дочка мне досталась не только милее всех детей, но и умнее.

Однако других поводов для радости не наблюдалась. Я предполагала, что дама в трауре – языкастая тётка Кло. Но как её полное имя? Кем она нам приходится? Кто такой этот Эдвин? Предстояло как-то выяснить. Пока я поняла только то, что Верона – вдова в стеснённом материальном положении.

– Милая, никого, кроме меня, не слушай и ничего не бойся. Мама у тебя не хлипкая и со всем справится, – твёрдо пообещала, совершенно не представляя за что хвататься.

Виласка обняла меня и опять прижалась к груди. Я подняла руку, чтобы погладить её по голове, но тут из-под кровати выбрался пёсель и ловко запрыгнул к нам, поднырнув аккурат под мою ладонь. Я раскрыла рот, чтобы возмутиться такой наглостью – он же этими лапами по улице бегал! – но внезапно пришло видение.

Я по-прежнему сидела на кровати, Виласка так же прижималась к моей груди. Я так же чувствовала шелковистую шерсть под ладонью. Но в это время мне показывали настоящее кино про жизнь Вероны Лайкос – именно так меня теперь зовут – на быстрой перемотке с закадровым комментариями голосом старушки из яблоневого сада.

Первое, что меня поразило – хозяйка тела была очень на меня похожа. Можно сказать, одно лицо, если не учитывать мои эксперименты с цветом волос, формой бровей, стрижками и макияжем. Ну и, пожалуй, весила я побольше. Верона же воспитывалась в монастыре и выглядела немного измождённой даже до свадьбы с престарелым бароном Жозефом Лайкосом. Жили супруги в большом, но запущенном поместье. Барон много пил и дома бывал редко. Жену он особо не обижал, потому что не замечал, но ребёнка заделать умудрился. Верона всей душой любила дочку и уделяла ей всё своё время. Учила читать и писать, рисовала с ней, танцевала, гуляла и играла в куклы…

Всё это мелькало реалистичными кадрами и пробуждало живое сочувствие. Отличная у Виласки была мама. Я даже на миг испугалась, что не смогу соответствовать. Но Верона действительно оказалась слабохарактерной и не смогла противостоять свалившимся на них с дочерью бедам. К сожалению, их хорошая жизнь закончилась со смертью барона. Мало того, что они обанкротились, так ещё явились родственники усопшего – младшая сестра с сыном – и подгребли поместье под себя.

Дело в том, что оно располагалось рядом со столицей государства Аркантур, которая называлась Аркан, а Клотильда Пруф (в девичестве Лайкос) мечтала ввести сына в высшее общество, пристроить на хорошую должность и самой стать значимой персоной. Для этого Кло нужен был дом Вероны и Виласки, а вот сами они – не очень.

У бедной вдовы не хватало средств, поэтому она пустила эту «лисичку со скалочкой» в поместье, и с тех пор их с дочерью жизнь превратилась в сплошное наказание. Клотильда установила свои порядки и выгнала всех преданных Вероне слуг. Теперь о каждом её шаге докладывали самозваной хозяйке, а та пилила бедную женщину день и ночь.

А её обожаемый сынок грязно домогался Вероны! Вдова угасала, у неё просто-напросто не оставалось сил на дочку, и та тоже попала в цепкие лапы тётки Кло.

В итоге Верона слегла. А родственнички обрадовались. Они даже не вызвали ей столичного лекаря! Приставили свою сиделку и считали часы, когда полностью приберут к рукам поместье.

У меня зубы скрежетали от ярости! Я им устрою! Пусть только подождут, пока я осмотрюсь и найду возможность встать на ноги!

Едва об этом подумала, как кино про Верону закончилось, и передо мной появилась волшебная старушка всё в том же платье и той же шляпе на фоне своего сада.

– Запомни, девонька, адрес: Аркан, проспект Первого магического заклинания, дом два. Придёшь, спросишь госпожу Меди Атор и скажешь: «Старица Агата передаёт: беру благами, отдаю делами». Для начала тебе помогут, ну а дальше сама. Но про долг не забудь. Придёт к тебе когда-нибудь от меня посланник, и ты ему поможешь, – сказала и пропала.

Песик тявкнул, вывернулся из-под моей ладони, и я вернулась в свою новую реальность.

Глава 2

– А я так и знала, мамочка, мне Кепа говорил, что ты скоро поправишься и всё будет хорошо, – заявила вдруг Виласка, устав обниматься.

Она сползла с кровати и села на пол рядом со своим щенком.

– Кепа? – переспросила я, гадая, кто это может быть и не станет ли этот добрый человек моим союзником.

Всё же полученной из видения информации было ничтожно мало. Проанализировав все отрывки жизни Вероны, можно сделать некоторые выводы, например: в этом мире есть магия, раз проспект носит её имя. Я нахожусь не в тёмном средневековье (мне показывали самоходные транспортные средства, напоминавшие старинные автомобили), а значит, есть надежда на канализацию и водопровод. Но всё же открытыми оставались ещё многие вопросы. Главные: по каким законам живет Аркантур, чем зарабатывает аристократия и по какой причине барон вообще женился на Вероне? Девушка была бедной сиротой и барону по статусу не подходила. Любовью тоже тут не пахло. Что тогда?

– Да, Кеплер. Ты забыла моего Кепа? – малышка потешно надула щёки, ухватила собаку и потрясла ею, демонстрируя, кто тут Кеплер.

– Он с тобой разговаривает? – спросила я осторожно.

– Конечно! – деловито покивала кроха. – Он же не просто пёсик, а мой страж. А я не просто девочка, а одарённая.

Вон оно что! Собака волшебная! А если я получила видение от неё, то я тоже одарённая? Чем именно? Как узнать?

Но если бывают простые девочки и одарённые, значит, магия есть не у всех. Может быть, барон взял жену с магическими способностями, чтобы получить наследника-мага? Это бы всё объяснило. Хотя какая теперь разница? Мне надо думать, что делать сейчас. А значит перво-наперво необходимо навестить Меди Атор – кем бы он или она ни были – и передать кодовую фразу от Агаты. Что там за блага мне предложат и какими делами за них придётся заплатить, я предпочитала пока не думать. У меня нет возможности харчи перебирать.

– Я знаю, что ты у меня умница. Играйте пока с Кепом, а я умоюсь, оденусь и пойдём на кухню. Что-то я проголодалась.

– А у меня яблоко есть, – Виласка с готовностью вытащила из кармана не первой свежести платья ранетку и протянула мне.

Не ребёнок, а сокровище! Открытая, читая и не жадина.

– Спасибо, доченька. Яблоко съешь сейчас сама. А мне нужно для начала умыться.

Я опустила нетвёрдые ноги на пол – деревянный и голый. Голова закружилась, желудок заурчал. Похоже, кормлением больной никто особо не заморачивался. Подошла к окну и раздвинула шторы. В глаза мгновенно ударил яркий дневной свет. По ощущениям, до вечера ещё далеко. Я повернула ручку и распахнула створку. В комнату ворвался свежий тёплый ветер. Стояла или поздняя весна, или раннее лето – на улице было тепло, природа цвела буйным цветом. Окно комнаты открывало вид на большой запущенный парк. Я поджала губы. У меня, как у человека, профессионально занимавшегося обустройством придомовых территорий, заболело сердце и зачесались руки.

Так, ладно, позже везде пройдусь и посмотрю, что можно сделать. Я отошла от окна и уставилась на две одинаковых двери, находящиеся справа от входа в комнату. Интересно, куда они ведут? Одна наверняка в гардеробную, а вторая? В спальню мужа или в санузел?

Наугад открыла ближайшую и оказалась в гардеробной. Что ж, одежда мне тоже нужна. Вошла и пошарила рукой по стене в поисках выключателя, но ничего, его напоминавшего, не нашла. На мгновение накрыло волной острой тоски – я не дома! И никогда больше там не буду! Но…

– Мам, а можно я твои туфли померю? – спросила протиснувшаяся между мной и косяком Виласка, каким-то образом включая на ходу свет.

Тоска по дому мгновенно испарилась. Что меня там ждёт? И кто? Одиночество и бесконечная работа. А тут у меня есть дочь, смысл жизни и огромный стимул для грандиозных свершений. А приятные сердцу бытовые мелочи из прошлой жизни забудутся и появятся новые. Свет я точно скоро научусь включать.

Кстати, в этом самом свете я увидела, что гардероб у Вероны так себе. Унылые блеклые платья, три пары уродливых туфель. В одни из них – коричневые на квадратном каблуке – Виласка свои босые ноги и сунула. Полки с бельём тоже настроения не поднимали – грубые бронелифчики, панталоны до колен и длинные белые ночные рубашки. Все точно такие же, как та, в какой я сейчас стояла.

Главным украшением гардеробной оказалось ростовое зеркало во всю торцевую стену и я краем глаза видела в нём своё отражение. Но подходить и рассматривать внимательно не спешила. Потому что даже мимолётного взгляда хватило, чтобы понять – ждёт меня там знакомство с лохматым, тощим чудовищем. И я тянула время, уговаривая себя не сильно из-за этого расстраиваться и злиться на родственников. Мне сейчас нельзя ругаться с ними. Сначала нужно подготовиться, пообщаться с доверенным лицом старицы Агаты.

Виласка радостно стучала каблуками по полу, заставляя пса прыгать вокруг неё и возмущённо гавкать, а я, выбрав самое «весёлое» из платьев – серое в тёмно-синий набивной мелкий и редкий цветок, – взяла чистое бельё и подошла к зеркалу. Вот примерно так я после злополучной операции и выглядела. Бледная кожа просвечивает так, что видны вены, под зелёными глазами чёрные круги, а тёмно-русые волосы сбились в колтуны и висят паклей. Мне надо срочно вымыть голову, расчесаться и набрать килограммов пять! Тогда я стану вполне себе симпатичной молодой женщиной. Вероне навскидку не больше двадцати пяти.

Я развернулась и решительно направилась к другой двери в надежде обнаружить за ней санузел. И действительно обнаружила! И не только его. Он оказался смежным с другой комнатой – дверь в неё была открыта, через проём падал дневной свет. Я обратила внимание на круглую выпуклость в центре противоположной двери. Глянула на дверь, ведущую из моей комнаты – на ней нашлась такая же выпуклость. Приложила к ней руку – и свет озарил достаточно просторное помещение. Аллилуйя! С выключателем разобралась. Я увидела круглую каменный лохань, квадратный постамент с дыркой – ясно, для каких целей. Раковину, полочки с разными баночками, пару полотенец на крючке и туалетный столик с зеркалом.

Но предстояло разобраться, как включить воду. И с посетителями, которые могут нагрянуть из другой комнаты, когда я буду мыться.

Я решительно пересекла ванную и заглянула в смежное помещение. Вне всяких сомнений, оно принадлежало мужчине – на стенах висело холодное оружие в красивых ножнах, явно дорогое. Интересно, почему Верона его не продала? Не додумалась или не успела? Я прошла в комнату, дошла до комода и провела пальцем по его поверхности. Пыли – хоть картошку сажай! А значит, к моему счастью, комната усопшего барона пустовала, племянник занять её не посмел. Обнаруженную книжную полку я тоже сочла удачей, а способность прочитать названия на корешках – невероятным бонусом. Правда, «Трактат о происхождении всего сущего» и «Похождения бравого эльфийского поручика» для меня не стали достойными внимания, но появилась надежда найти библиотеку или даже купить нужные книги.

Я вернулась в ванную и закрыла дверь смежной комнаты на щеколду. Подошла к лохани и уставилась на две торчащие из стены трубы. Круглая выпуклость тут тоже имелась. Одна по центру. Я приложила к ней ладонь, и из кранов побежала вода: из одного холодная, а из другого горячая. М-да, смесители и душ тут пока не изобрели. На полочке стоял ковш с ручкой – теперь стало понятно для чего. Я нашла в одной из баночек приятное кремообразное моющее средство (к счастью, банки были подписаны: тело, волосы, зубы, лицо) и приготовилась мыться. Но как быть с дочкой? Ушами я была в комнате. Слышала стук каблуков, её беседы с псом и его тявканье, но не опасно ли оставлять малышку одну?

– Милая, ты же у меня хорошая девочка? Я могу оставить тебя, пока принимаю ванну? – спросила, выйдя из санузла.

Ласка вскинула на меня удивлённый взгляд.

– Мама, я же со стражем, а не одна, – проворчала малышка тоном учительницы, упрекающей нерадивую ученицу.

Девочка была такая деловая и потешная, что я не могла не улыбаться.

– Ладно, я быстро, – сказала и поспешила поскорее покончить с гигиеническими процедурами.

Но дверь закрывать не стала. Раздевалась, мылась, вытиралась и одевалась с рекордной скоростью – я в роли матери ещё чувствовала себя очень неуверенно. Но всё обошлось: дочке надоело ковылять в туфлях, она их скинула и просто играла с Кепом на моей кровати.

Намытая и причёсанная Верона стала выглядеть гораздо лучше, но желудок урчал уже так, что даже начал болеть. Вопрос о его наполнении встал ребром.

– Пойдём в кухню, доченька. Поищем еды, – сказала я, протягивая девочке руку.

– Не дадут, – пробурчала она, сползая с кровати и вкладывая свою ладошку в мою.

Я нахмурилась. В смысле не дадут? Самозванцы ещё и голодом нас морят? Так-то Виласка истощённой не выглядела, но вдруг она выживает за счёт одних ранеток? Я решительно вывела девочку за дверь. Разумеется, сразу качать права и ругаться с Клотильдой не стоило, но некоторые моменты нужно прояснить прямо сейчас. Я умирать от истощения не собиралась.

Лестницу на первый этаж нашла без труда, а вот когда мы по ней спустились, пришлось остановиться. Но не потому, что я понятия не имела, где кухня, а потому что на наши шаги в холл вышли Кло и Эдвин.

– А вот и ты, дорогуша. Спешишь вернуться к отработке долга? Очень похвально. За время твоей болезни в оранжерее выросло невероятно много сорняков, – заявила змеища.

Ещё одна плохая новость: похоже, Верона этой мерзкой семейке должна не просто на словах.

– Для того, чтобы качественно работать и как можно скорее с вами рассчитаться, мне необходимо быть в хорошей физической форме. Значит, сейчас я пойду и что-нибудь съем, а потом отправлюсь в Аркан к нормальному доктору, – сообщила я и потянула Виласку в левое крыло дома.

Именно оттуда очень вовремя раздался грохот кастрюль.

– Ты что-то осмелела. Потеряла страх, пока лежала в горячке? – задумчиво протянула Клотильда.

– А я всегда была смелая, – заявила я, не оборачиваясь. – Вы меня просто совсем не знаете.

Это правда. И огромной удачей было то, что Клотильда уволила старых слуг. И что Вероной она особо не интересовалась. Из видения я знала, что молодая вдова изо всех сил избегала общения с родственниками мужа, а с момента, когда они заявились в их с Вилаской дом, прошло не так много времени – месяц-два, не больше.

– На какие деньги ты собралась к столичному доктору, не объяснишь? – не унималась Кло. – Если у тебя завалялись аркастры, требую немедленно их отдать. А если ты решила что-то продать из дома – забудь! Напомню, здесь больше нет ничего твоего!

Женщина шла и бубнила нам с дочерью в спины, вызывая у меня справедливые опасения – поесть не даст. Но до кухни мы всё же дошли.

– Обед ещё не готов, госпожа, – перепуганно поклонившись самозваной хозяйке, отчиталась повариха – молодая худощавая женщина.

Видимо, Клотильда никому возможности переедать не давала.

– Бульон, варёное яйцо или, может, хотя бы каша есть? – спросила я.

Вообще, я знала, что после длительного голодания наедаться нельзя и на тяжёлую пищу налегать не следует.

Повариха затрясла головой.

– Вот только куру поставила, – она махнула рукой на приспособление, напоминавшее печь с шестью конфорками.

На трёх стояли кастрюли, но в них ничего не кипело.

– Что готовое есть? – спросила строго я.

Но повариха выжидающе смотрела на Клотильду, а та, видимо, подала ей запрещающий знак.

– Ничего, – виновато развела руками повариха.

Ну что ж. Я развернулась и пошла на улицу. Что-нибудь придумаю! В городе с дочкой поедим. Если что – продам некрасивое кольцо, которое до сих пор на моём безымянном пальце. И плевать, если оно уже заложено.

Однако на высоком крыльце пришлось притормозить. У ступеней стоял неприятный хлыщ Эдвин, а на подъездной дороге – чёрный старинный автомобиль.

– Подвезти до города? – спросил он таким тоном, что можно было перевести как: сядешь в машину – никогда не расплатишься.

В этот момент я задумалась: а сколько Верона вообще им должна? Я ведь даже не знаю, сколько просить надо.

– Не нужно. Мы больше не делаем долгов, – отрезала я.

Мы – я, дочка и собака – спустились, обошли хлыща и направились к воротам.

Из полученных в видении картинок у меня сложилось впечатление, что поместье находится почти в столице. Во всяком случае я видела достаточно оживлённую дорогу, уходящую к высокому зданию со шпилями. Может быть, нас кто-нибудь подвезёт.

– Мамочка, а куда мы идём? – едва мы отошли от дома, спросила притихшая было Виласка.

– Нам надо в город на проспект Первого магического заклинания, в дом два. Надеюсь, нам там помогут. Правда, я не знаю, где это, но у кого-нибудь спросим, – зачем-то выложила я ребёнку правду.

Будто она могла мне что-то подсказать.

– Кеп говорит, что отведёт нас, – без всякого удивления заверила меня малышка.

А волшебный пёс выбежал немного вперёд, как будто подтверждая её слова. Всё это было для меня в диковинку, до конца не верилось в сверхъестественную способность Виласки разговаривать с собакой. Но и исключать такую возможность я не могла – сама попала в чужое тело и видела прошлое Вероны, когда поглаживала пса. Мне надо было каким-то образом поскорее перестраиваться на новое мышление и учитывать магию и иное мироустройство.

Мы вышли за ворота. Узкая пешеходная дорожка тянулась вдоль шоссе к тому самому высотному зданию со шпилями. Его полностью видно не было, но зато красивый яркий город открывался как на ладони. Только оказавшись на улице, я поняла, до какой степени запущено поместье Лайкосов. На противоположной стороне за высокими свежевыкрашенными воротами виднелся другой особняк и совсем другая придомовая территория: чистая, ухоженная и организованная со знанием ландшафтной архитектуры и дизайна. Я впервые задумалась о том, как смогу зарабатывать те самые аркастры своими навыками из прошлой жизни. И настроение поднялось, несмотря на ноющий пустой желудок.

Глава 3

Кеплер остановился у дома и гавкнул на табличку, когда у меня уже темнело в глазах и казалось, что вот-вот упаду без сил. Шли мы недолго – минут сорок, – но истощённый организм Вероны буквально совершал подвиг, преодолевая это расстояние. Не было сил ни рассматривать окрестности, ни генерировать идеи. Немного подбадривал щебет Виласки и её теплая ладошка в моей руке. Если бы не это, я бы наверняка отключилась.

Мы поднялись на крыльцо, и я позвонила в дверь.

– Я к Меди Атор от старицы Агаты, – выдохнула и буквально ввалилась в дом, когда нам открыли.

– Ох! Дита, Тайра, бегом ко мне! Помогите!

– Мамочка, тебе плохо?! – как сквозь толщу воды доносились до меня встревоженные восклицания.

Уши заложило, перед глазами всё поплыло. Я почувствовала, как меня подхватили чьи-то крепкие руки, куда-то понесли, уложили на мягкое, захныкала Виласка, заскулил щенок… Всё смешалось в монотонный гул и… в нос ударил ядрёный лекарственный запах. В голове мгновенно прояснилось, гул оборвался, и я расслышала тихий отчётливый разговор:

– Истощена сильно, но сейчас опасности нет. Я дал укрепляющий эликсир и влил магическую энергию. Однако девушке нужно лучше питаться и желательно обрести стража. Она скрытый маг, и этот факт тоже объясняет её слабость. Не знаю, почему она до сих пор не прошла обряд объединения со стражем, но это пагубно сказывается на здоровье. Объясните ей это, госпожа Атор.

– Всенепременно, доктор Жгут. Благодарю за помощь, – ответила женщина приятным грудным голосом.

Послышались удалявшиеся шаги и звук открывающейся и закрывающейся двери.

Значит, Меди Атор – женщина. Это обрадовало. И я открыла глаза. Комната разительно отличалась от той, в которой я очнулась после попаданства. Светлая, тёплая, и даже лекарственный запах не вгонял в уныние, а как-то приободрял.

– Ну вот вы и пришли в себя, – поприветствовали меня радушно.

Я приподнялась на локтях и посмотрела на женщину. Красивая блондинка в шёлковом платье цвета пыльной розы искренне мне улыбалась, разглядывая чистыми серыми глазами.

– Спасибо. Мне лучше. А где моя дочь?

– Не волнуйтесь, Виласку накормили и уложили вздремнуть. С ней её страж, девочке ничего не угрожает.

Множество вопросов завертелось на языке. Я немного замешкалась, выбирая самый важный. Хотелось узнать обо всём сразу: и о страже, и о своей магии, и о мироустройстве, и о своём долге. Но всё же я зашла издалека:

– Старица Агата велела передать: «Беру благами, отдаю делами». Я не знаю, что это значит. Вы нам поможете?

– Попаданка? – огорошила меня вопросом в лоб усевшаяся в кресло Меди.

Похоже, я лежала в гостиной на диване – между нами стоял журнальный столик из красного дерева.

– Да, – не стала я скрывать.

Рассудила, что раз женщину не удивила кодовая фраза и она точно знала, кто такая Агата, значит, в теме.

– Я тоже, – сообщила она и заговорщицки подмигнула.

Я села и спустила ноги на пол, прислушиваясь к себе.

– С Земли?

– Э-эм, нет. Мой родной мир называется иначе. Но сейчас это не имеет значения. Расскажите, чем я могу вам помочь?

А вот этот вопрос оказался сложным.

– А что в ваших силах? Понимаете, Меди, я в этом мире всего несколько часов и пока вообще ничего не поняла. Сейчас мне кажется, что я слёпой котёнок, на попечении которого маленький ребёнок, а за душой куча долгов. Я не знаю, за что хвататься.

Меди задумчиво постучала пальцем по губам.

– Агата – заступница женщин во всех мирах. Она исполняет наши самые сокровенные желания, вплетая их в общую картину бытия. Мы не оказываемся в безвыходных ситуациях ещё хуже тех, в которых мы существовали раньше. Все новые испытания преодолимы. Например, я просила Агату об освобождении из темницы и мечтала лишь о том, чтобы помогать попавшим в беду людям. В итоге я очутилась на Олуме в теле состоятельной и влиятельной банкирши. Однако я ничего об этом бизнесе не знала. В своём мире я была травницей, которую обвинили в колдовстве. Поначалу мне пришлось здесь многому учиться и постигать науку светского этикета. Но с годами я добилась того, к чему стремилась, и сейчас живу так, как мечтала. А чего просили у Агаты вы?

– Ребёнка и насыщенную событиями жизнь, – припомнив сказанное в яблоневом саду, сообщила своей помощнице.

– Оу, ну всё ясно. Значит, скучать вам не придётся и просто не будет, – «обрадовала» Меди. – Но давайте начнём с самого начала. Попробуем понять, почему бывшая хозяйка тела маг без стража и почему оказалась в долгах.

Я села поудобнее и принялась пересказывать всё, что успела узнать из видения и общения с родственниками барона.

– …и я пришла к выводу, что Верона должна этой самой Клотилде и её сыну много денег. Но я не знаю сколько, – закончила я рассказ.

– Это как раз не проблема, – отмахнулась Меди, – я сейчас сделаю запрос по своим каналам о долгах барона и операциях по счетам Клотильды Пруф. Мне интереснее узнать подробности о видении. Агата общалась с вами через стража Виласки?

– Выходит, что так, – подтвердила я.

– Это очень хорошо. Значит, вы и дальше сможете получать подсказки таким образом. Мне пришлось сложнее. Я двадцать пять лет назад оказалась в теле трёхлетней дочери банкира в то время, как в моём мире мне миновало шесть десятков.

С ума сойти! Вот это жизнь! Я посмотрела на Меди Атор с огромным уважением.

– Но вы же теперь на моей стороне? Я смогу у вас просить совета, если что?

– Боюсь, что не смогу долгое время быть рядом, дорогая. Моё служение подразумевает постоянные путешествия по всему Олуму – это мир так называется. Олум. Мне приходят знаки, что нужно быть в том или ином месте определённого числа, и я лечу, чтобы встретить очередную местную женщину в беде или вновь прибывшую попаданку. На самом деле нуждающихся в помощи много. Но банк у меня всемирный и связи обширные. Я вам обязательно помогу.

Меди встала и подошла к стене, на которой висела коричневая деревянная коробочка с клавишами букв и быстро что-то напечатала, а потом сняла плоскую прямоугольную крышку и поднесла к уху как телефонную трубку.

– Бронис, друг мой, приготовь как можно скорее финансовый отчёт по делам покойного барона Лайкоса, его сестры Клотильды Пруф, племянника Эдвина Пруфа и принеси мне… Да, конечно. Нужны сведения о долгах и движению средств за последние годы… Разумеется, анализ, чем зарабатывал и на что тратил, тоже нужен… Спасибо. Жду.

Отлично! Тут даже есть вполне современные средства связи! Всё же жить в более или менее продвинутом мире куда лучше, чем в дремучем.

– Меди, пока ждём, может быть, вы меня немного познакомите с Олумом и его достижениями? – спросила я, когда хозяйка дома закончила разговор.

– Обязательно познакомлю. Но давайте сначала попробуем понять, как так вышло, что Верона оказалась в приюте и не получила стража.

– А как мы это узнаем?

– Очень просто. Вам нужно попросить стража Виласки показать родителей её матери. Таким образом мы сможем найти дом, к которому она принадлежала. У меня есть книга магических родов. Всё дело в том, что страж является из магического источника, принадлежащего роду. Вот Виласка после рождения была в него погружена, поэтому получила свою силу и магическую защиту, а Верона – нет.

Я бодро вскочила на ноги. Меня вообще не качало, и голод совершенно не беспокоил. Видимо, меня каким-то образом накормили, пока я была в забытье.

– Я готова, куда идти?

– Страж рядом с хозяйкой, а малышка спит в гостевой. Прошу за мной.

Мы вышли из гостиной и оказались в огромном мраморном холле с шикарной хрустальной многоярусной люстрой. В центре бил небольшой фонтан, а у лестницы и дверей стояли статуи диковинных существ. Например, одну из дверей охраняли длинно-остроухие мужчины, натянувшие тетиву каменных арбалетов.

– Это эльфы? – спросила я, кивнув в их сторону.

– Да. У вас в мире тоже они живут?

– О, нет. У нас только люди и нет магии. Про эльфов я знаю из книг и фильмов. У нас и про демонов, и про орков, и про вампиров, и даже про драконов сказки есть.

– Значит, и попаданцы есть, – с уверенностью сделала вывод Меди, ступив на лестницу. – В моём мире тоже живут только люди, а магия хоть и есть, но вне закона. Однако у нас не слышали о других расах. Представьте моё удивление, когда к отцу по делам приехал орк, – Меди рассмеялась. – Тут на Олуме кого только нет!

– И к попаданцам относятся лояльно? – с надеждой предположила я.

– К сожалению, не так лояльно, как хотелось бы. Не советую всем рассказывать, что вы не Верона Лайкос. На казнь, конечно, не поведут, но жизнь станет куда сложнее. Закроются многие двери.

Жаль. Как было бы хорошо, если бы можно было не скрываться.

Мы поднялись на второй этаж, и Меди осторожно приоткрыла одну из дверей. Заглянула и махнула мне рукой. Мы вошли в прелестную комнату в бежевых тонах. На кровати с балдахином спала маленькая девочка, а у неё в ногах лежал пёс. Он поднял голову и посмотрел на нас внимательно, но голоса не подал – не хотел будить подопечную, однако явно понял, что мы пришли к нему. Кеп спрыгнул с кровати, подбежал ко мне и завилял хвостом, показывая, что погладить его не возбраняется. Я опустилась на колени, положила руку на его спину, и меня опять унесло в «кино» о жизни Вероны.

Без всяких дополнительных запросов мне показали именно то, что я хотела. Правда, на этот раз «фильм» был немым. Агата по какой-то причине его решила не озвучивать. Но мне и без того стало ясно, что происхождение Вероны – дело тёмное.

Я наблюдала в окно маленького заброшенного дома, затерявшегося на окраине города, как молодая женщина рожала ребёнка с помощью квалифицированного врача – он был в форме и имел чемоданчик со всевозможными инструментами и склянками. Ассистировала ему женщина в балахоне с красным крестом. А у кривого крыльца стояли два автомобиля.

Новорождённую девочку обмыли, завернули в пелёнки, и помощница врача покинула дом вместе ней. Она села в одну из машин и куда-то покатила. За ней мы больше не следили. Понятно, что повезла Верону в приют. А вот за второй машиной, увозившей лекаря и недавнюю роженицу, я летела до самых ворот огромного дворца. Того самого, шпили которого видны из поместья барона. У ворот пассажиры вышли и отправились пешком в парк. Вскоре они оказались на оборудованной для пикника площадке, и горе-мамаша растворилась в толпе. Но её лицо я запомнила. Несколько мгновений спустя к доктору подошёл седовласый мужчина, они о чём-то коротко переговорили, мужчина протянул свёрток, и доктор, поклонившись, ушёл. Их лица я тоже запомнила.

На этом я убрала руку с головы щенка, поднялась и потянула Меди из комнаты.

– Концов не найти. Верона незаконнорождённая. Я видела её мать, врача и ещё одного мужчину, но не уверена, что отца. Возможно, это был её дед, который заплатил врачу за то, чтобы скрыл позор дочери.

– Нужен отец. Ребёнка купает в источнике семья отца, – задумчиво протянула Меди. – То, что вы его не видели, конечно, усложняет поиск, но не делает невозможным. Остаётся два пути: длинный – это попытаться выяснить всё у матери, её имя можно установить по книге родов; и короткий – через великое Древо Родов и ритуал. Мы знаем, что в вас есть магия, а значит, течёт кровь аристократов. На основании этого вы сможете подать прошение во дворец на установление рода.

– Знаете, Меди, что-то мне подсказывает, родителей и других родственников Вероны вообще не обрадует, если я начну их искать. Пожалуй, я бы не стала заниматься родословной прямо сейчас.

– Понимаю, но должна сообщить, что сделать это необходимо, так как без стража вы будете слабы, и я не поставлю на вашу долгую жизнь. А если я не могу поставить на вашу долгую успешную жизнь, я и не смогу дать вам большой кредит.

– Кредит? Вы собираетесь дать мне кредит? – удивилась я. – Если блага, о которых говорила Агата, это деньги, то разве я не должна их отдать делами?

– О, дорогая моя, тут всё сложно, но я сейчас вам объясню. Мой бизнес работает так: я дам вам большие деньги и вам будет сложно отдать мне их в ближайшие годы. Поэтому я возьму их с другого клиента, для которого они не проблема. Ведь если я буду раздавать всем деньги просто так, то вскоре у меня исчезнет возможность помогать нуждающимся. Таким образом мне нужно найти того, кому потребуется услуга, которую вы сможете оказать. Но если вы будете слабы, лишены магии и жизнь ваша не будет защищена стражем, я могу не успеть найти выгодный всем вариант, а значит, придётся хвататься за первый попавшийся. А он может оказаться не особо денежным и для вас неудобным. Поверьте, богатая вдова-маг со стражем стоит куда дороже бедной и хилой, но гордой вдовы с маленькой дочкой.

Как ни странно, цинизм Меди мне был близок и понятен. Сама ведь бизнесом занималась последние пять лет и знала, что там всё сложно. Свалившиеся на голову богатства испугали бы меня гораздо сильнее. Однако некоторые вещи стоило прояснить:

– А какого рода услугу я могу оказать богатому человеку?

– Необязательно человеку. Это может быть представитель любой расы. Но ничего противозаконного он не попросит. Это я гарантирую. У вас могут попросить только такую услугу, которая не привёдет к проблемам с властями и печальному концу. Я тщательно проверяю всех клиентов, найденных не через Агату. Ошибка обойдётся мне слишком дорого, так что я их не допускаю.

Что ж, хоть я давно утратила наивность и понимала, что, по закону подлости, посланник от Меди явится в самый неподходящий момент, я отдавала себе отчёт в том, что у меня просто-напросто нет других вариантов решить свои долговые проблемы с родственниками барона.

– Хорошо. Я должна что-то подписать?

– Всего лишь дать мне клятву, что вы узнаете свою родословную и обретёте стража как можно скорее. Скажем, в течение ближайших трёх месяцев.

– А если это всё же по каким-то не зависящим от меня причинам окажется невозможно?

– Я расскажу, как со мной связаться, и мы обязательно что-нибудь придумаем, – пообещала Меди.

Мы прошли к лестнице. А когда уже почти спустились, в дверь позвонили – принесли информацию о денежных делах моей местной родни.

Глава 4

– Понимаете, Вера, в Аркантуре маги – особая прослойка общества. Их мало, поэтому они живут совершенно по другим законам. Магически одарённые женщины имеют такие же права, как и мужчины. Это ещё один аргумент в пользу скорейшего обретения вами силы и стража.

Помощник Меди принёс отчёт о финансовых делах Вероны Лайкос, и стало понятно, почему Клотильда вела себя так нагло. Барон совершенно не умел распоряжаться деньгами. Полученное от родителей наследство он долгие годы с удовольствием проматывал, а когда понял, что вскоре обанкротится, спохватился и принялся искать возможности поправить дела. И первым таким шагом стал поиск жены, способной родить магически одарённого наследника любого пола. Всё потому, что за ребёнка, когда ему исполнялось десять, государство начинало выплачивать отличное пособие. Сам барон магом не был. В их семье небольшой силой владел Эдвин – потому у них с матерью и имелись аркастры. Вероятность рождения одарённого ребёнка увеличивала одарённая мать. Но никто бы не отдал замуж за барона дочь-магичку, поэтому он пошёл другим путём – нанял ищеек для поиска скрытых магичек, незаконнорождённых дочерей аристократов. Таких было не так и мало.

– Странно, что маги отдают своих одарённых детей, – заметила я, когда Меди сказала, что такое явление вовсе не редкость.

– Так происходит в случаях, когда мать и отец не маги. Вероятность рождения одарённого ребёнка мала, поэтому аристократы не рискуют своей репутацией, – пояснила она мне.

Я не могла уложить в голове подобное отношение к детям. Но так барон нашёл в приюте юную Верону и терпеливо ждал её совершеннолетия целых три года – всё это помощник Меди Атор понял по движению средств на счетах покойного.

Свадьба была тихой, и в свет жену барон не выводил. А дальше, когда родилась Виласка и оставалось протянуть каких-то десять лет до получения причитавшихся ей денег, барон понял, что все эти годы дочери надо что-то есть, чтобы даже просто дожить до десяти лет. Он принялся вкладывать остатки денег то в одно авантюрное предприятие, то в другое. Закладывал поместье, перезакладывал, брал деньги под залог будущих выплат. В общем, на момент его смерти Верона и Виласка оказались в огромных долгах, и даже продажа поместья не спасла бы от них. Виласку могла забрать корона, а Верону ждали пожизненные работы на магических рудниках – только там имелась призрачная надежда вернуть долги.

И тут появляется сестра барона Клотильда с сыном. Долги они не гасят, нет. Они просто выплачивают проценты по этим долгам и постоянно запугивают Верону. Из положительных моментов – мы с Меди выяснили то, что вдова никаких следок с Клотильдой Пруф не совершала. Во всяком случае, официальных. Из отрицательных – долг просто чудовищно большой. Даже Меди загрустила и с облегчением перевела тему, когда Виласка проснулась и спустилась к нам. Мы попили душистого чая с выпечкой. Малышку забрали развлекать служанки, а хозяйка дома, вместо того чтобы вернуться к финансам, принялась знакомить меня с мироустройством. Что ж, я её не подгоняла. Эта информация мне тоже была полезна.

– Я стану получать какие-то деньги от государства, если обрету силу?

– Какие-то точно будете, но вот насколько большие, зависит от уровня магии и её направления. Если коротко: чем больше вклад в процветание страны, тем больше денег. Детям платят одинаковое пособие до самого поступления в магическую академию, и только там происходит градация. А по поводу вас я точно сказать ничего не могу. Вряд ли ваш уровень окажется высоким и вы сможете внести значительный вклад в процветание Аркантура. Скорее всего, пособие назначат на уровне детского, но и оно вам ох как пригодится. К тому же статус магички полностью снимет с вас обязанность следовать условностям типа ношения траура. Вы сможете вести светскую жизнь и найти богатого мужа, если захотите поправить свои дела таким образом.

– Нет, замуж я точно не хочу, а вот связи в высшем свете мне пригодятся.

Я думала о том, что смогу заняться ландшафтным дизайном и таким образом зарабатывать. Чем дольше я слушала Меди, тем сильнее убеждалась в её правоте – мне нужно получить эти местные привилегии. Не дело отказываться от плюшек, которые могут просто упасть в руки.

– Я рада, что мне не приходится вас долго убеждать, Вера. Таким образом я не так сильно рискую, отдав вам безлимитный билет своего банка для оплаты всех долгов.

Внутри меня словно пружина лопнула. Она даст мне денег!

– Я собираюсь найти нужный для обретения стража источник в ближайшее время, Меди. Хотела бы посоветоваться, с чего лучше начать поиск.

– Книга родов! – легонько хлопнув себя по лбу, вспомнила хозяйка дома.

Она грациозно поднялась из кресла и, подойдя к комоду, вытащила из него увесистый талмуд.

Меди положила его мне на колени и вернулась в кресло.

– Её до завтра можно листать, – проворчала я, разглядывая искусную кожаную обложку.

Её украшало выпуклое толстое дерево, а называлась книга «Аристократические семьи Аркантура».

– Попробуем поиск по ключевым словам. Положите руку на обложку и произнесите запрос, основанный на показанных в видении лицах. Например, «мужчина, имеющий дочь без магии». Или «женщина без магии» и цвет волос и глаз, примерный возраст. Книга откроется на подходящих страницах.

Ну прям «Окей, гугл»!

– Седой худой мужчина, имеющий светловолосую зеленоглазую дочь без магических способностей, – сказала я, не до конца веря в то, что волшебство сработает.

Но оно сработало! Книга дёрнулась, требуя, чтобы я убрала с неё руку, и раскрылась на середине. С одной стороны листа на меня смотрел чопорный старик, а с другой такая же чопорная старушка. Он седой, а она блондинка. Правда, ничего общего с теми, кого я видела в «кино» о рождении Вероны, они не имели.

– Просто листайте, Вера, а я вам немного поясню, – подбодрила Меди, и я перевернула страницу. – Источники есть у каждой аристократической семьи, а вот магия осталась далеко не во всех семьях. У простолюдинов источников нет, соответственно, и магии тоже нет. Бывает такое, что аристократ (не важно, со способностями он родился или без) согрешит с простой девушкой и она родит одарённого ребёнка. Но никогда не бывает, что аристократка согрешит с простолюдином и родит от него мага, даже если она сама магически одарена. Из этого следует, что ваши отец и мать – аристократы.

– Выходит, магия передаётся только по отцу? Но ведь барон магом не был.

– Но он аристократ. В нём есть магический ген. Не спрашивайте меня, почему происходит так, а не иначе. В этом мире у расы людей такие законы наследования силы. А вот у драконов и эльфов магия есть у всех с рождения. У гномов появляется непредсказуемо и исключительно бытовая. Вампиры владеют магией крови, а орки – огромной физической силой и травоведением. В общем, мир сложный, и я в силу своей природы и рода занятий не имею возможности изучать всех досконально. Владею общей информацией.

– А может, тот мужчина был не отцом, а мужем? – предположила я, безрезультатно пролистав страниц семь.

– А не помните, кольцо у девушки на левой руке было? Вот типа того, которое у вас?

Я посмотрела на свою руку и попыталась припомнить видение с родами. И тут книга вздрогнула, и страницы полетели, будто на них направили мощный вентилятор. А когда книга успокоилась и затихла, с левой страницы на меня смотрела мать Вероны.

– Это она! – сказала я, обвиняюще ткнув в изображение молодой женщины пальцем.

Выглядела мамаша вдовы лет на тридцать. Была хороша собой, нарядна и носила имя графиня Донателла Хейт. Со второй страницы на меня смотрел угрюмый темноволосый мужчина лет сорока в военной форме. Генерал Роган Хейт – гласила надпись под его изображением.

Меди поднялась, подошла ко мне и заглянула в книгу.

– Плохо, – вынесла вердикт, покачав головой. – Генерал – сильный боевой маг, персона близкая к королю Вацилусу Аркантуру Пятому. Скандал, связанный с похождениями жены, его опечалит. А нам не нужно, чтобы король и генерал печалились.

Мне вообще в принципе не хотелось начинать свою жизнь со скандального явления в высший свет.

– А ритуал по установлению отцовства у Древа Родов как проводится? – зашла с другой стороны.

Можно же, наверное, всё тихонечко провернуть?

– Основная проблема – к нему попасть. А там уже ничего сложного. Ну да ладно. С разрешением на посещение святыни я вам помогу. Давайте займёмся текущей проблемой. – Меди опять подошла к своему «телефону» и набрала имя вызываемого абонента. – Выкупи все долговые обязательства вдовы Лайкос и пришли мне активатора с безлимитным банковским билетом, – сказала в трубку, положила её, сняла опять и набрала очередное имя. – Госпожа Меди Атор из всемирного банка «Равновесие». Хочу поговорить с инспектором Правосом, будьте добры, пригласите. – Недолгая тишина, и голос Меди превратился в патоку: – Павол, дорогой, рада слышать тебя… Прости, ты же знаешь, как я всё время занята… Да-да, примерно как ты… Договорились! Обязательно! А сейчас мне очень нужна твоя помощь. Да, как всегда, неприятности у подруги… Родственники покойного мужа захватили дом и качают права. Надо бы им рассказать, кто на самом деле хозяин. Конечно же, все бумаги у неё на руках, но требуется, так сказать, демонстрация, что закон и блюстители порядка на нашей стороне… Спасибо, дорогой! Ждём!

Меди положила трубку и, повернувшись ко мне, широко улыбнулась.

– Поверить не могу, что всё решается так быстро и просто. Клотильду и её сына уже сегодня выставят за дверь? – по-своему трактовала я её радость.

Улыбка хозяйки дома угасла. Меди поморщилась, вздохнула и, подойдя, села ко мне на диван, а не в своё любимое кресло.

Ну ясно. Пришло время ложки дёгтя.

– Увы, вынуждена расстроить, – виновато ответила Меди. – С роднёй барона придётся решать вопрос без скандала. Пруфы тоже аристократы. Эдвин хоть и слабый, но маг, а Клотильда выросла в этом доме. Это ведь родовое гнездо Лайкосов. Если вы выставите их за двери при помощи стражей порядка, это вам не добавит очков к репутации. А репутация в свете очень важна, особенно пока у вас нет магии и стража. Одним словом – не советую.

Печаль. А я-то уже губу раскатала.

– Я, видимо, неправильно поняла ваш последний разговор по вон той коробочке, – объяснила я, махнув на иномирный телефон.

– Это дальговор, такие есть во всех приличных домах. Очень удобное изобретение, – я согласно покивала. – А люди инспектора вас сопроводят до дома и укажут Клотильде Пруф её место. Она больше не посмеет вас притеснять.

– Это тоже неплохо. Однако не покажется ли ей странным, что я так быстро и решительно уладила все денежные проблемы?

– О, тут не переживайте. Вы же сказали, что отправились к врачу. Так вот, скажите Клотильде, что осмотр выявил в вас скрытого мага и доктор порекомендовал вам обратиться за помощью в мой фонд «Равновесие». Все знают, что я помогаю попавшим в беду женщинам.

Всё складывалось пусть и не идеально, но достаточно гладко, и меня не покидало чувство, что где-то должен быть подвох.

– Я очень вам благодарна, Меди. Но хотелось бы уточнить: вот этот ваш безлимитный банковский билет – он насколько безлимитный? – попыталась я найти причину смутной тревоги.

– Очень хорошо, что вы это спросили, Вера! Вижу, вы женщина умная и прагматичная. Лимита нет, вы можете тратить любые суммы. Однако стоит помнить, что это заёмные средства и их нужно будет вернуть. Распоряжайтесь деньгами с умом, чтобы не пришлось потом со мной рассчитываться всю жизнь.

Я благодарно Меди улыбнулась. Мне нравилась её честность и прямота. Из неё получился отличный гид по незнакомому миру, а вопросы у меня не заканчивались. Я, наверное, до утра могла бы их задавать. Однако в гостиную на одной ножке прискакала Виласка. За ней прыгал Кеплер и семенили две молоденькие горничные.

– Мы играли в пятнашки.

– Ласка запросилась к маме, – доложили девушки хором, а пёс тявкнул, подтверждая.

Виласка встала на обе ноги и помчалась ко мне обниматься. Я с радостью её подхватила и прижала к себе. В дверь позвонили – явился курьер из банка. За ним вошли два бравых молодца в красивой синей форме и остроносый мужчина с портфелем – адвокат. Нам стало не до разговоров о мироустройстве. Я подписывала платёжные поручения, договор на получение банковского билета, бумагу о возвращении мне долговых расписок, ещё какие-то мелкие заявления и прошения. Адвокат всё тщательно изучал, а Меди научила меня пользоваться местной кредиткой. Ничего сложного. Банковский билет использовался как чековая книжка: нужно написать пальцем (только моим, чужие артефакт не считывал) цифру на золочёном тонком прямоугольнике, и его верхний слой отделялся, превращаясь в чек. Работал он на магии. Тут вообще всё работало на магии, но пользоваться этими штуками могли и не маги.

– Я постараюсь прислать вам разрешение на доступ к Древу как можно скорее, – шепнула мне Меди, усаживая в машину.

Стражи порядка и адвокат – господин Ристоф – приехали на ней.

– А когда вы уезжаете? – так же тихо спросила я у своей незаменимой палочки-выручалочки.

Всё же с поддержкой этой влиятельной женщины мне было бы спокойнее.

– Не могу точно сказать, Вера. Меня могут вызвать к очередной нуждающейся даже среди ночи. Но если всё будет спокойно, то дня на три останусь в Аркане.

– Боюсь, что у меня могут возникнуть новые вопросы, а задать их будет некому, – призналась я.

Выглядела наверняка жалко, но мне было не до гордости. Ладно, будь я сама по себе, запросто бросила бы всё и начала жизнь где-нибудь подальше от Пруфов. А у меня Виласка, я должна думать о ней и о её законном наследии. Так что ничего страшного в том, чтобы показать свою слабость, я не видела

– Вера, я уверена, что у вас в доме есть дальговор. Вы можете набрать моё имя в любое время. Нас соединят, где бы я ни находилась.

– Спасибо вам ещё раз, – поблагодарила я и забралась на заднее сиденье.

Хочется не хочется, страшно не страшно, а надо ехать в поместье и разбираться с наглой непрошеной роднёй.

Глава 5

– Именем закона, открыть ворота! – пророкотал один из служителей порядка, даже не выходя из машины.

Он просто открыл окно и, скорее всего, воспользовался магией. Голос его понёсся над поместьем и точно добрался куда надо, потому что из дома выскочил мужчина в мешковатых штанах, явно подсобный рабочий, и кинулся к нам. А Клотильда и Эдвин спускались с крыльца без спешки, но их недоумённые лица радовали глаз.

– Чем можем помочь закону, господа? – спросил Эдвин, когда мужчины в форме синхронно вышли из разных дверей автомобиля.

Но они не спешили отвечать. Открыли задние двери для нас с Лаской и адвоката. А вот господин Ристоф медлить не стал.

– Я адвокат баронессы Вероны Лайкос Пьер Ристоф. Уполномочен решить все финансовые дела с Клотильдой Пруф и Эдвином Пруфом.

– Адвокат? – недоверчиво выдохнула Клотильда. – Откуда…

– Фонд «Равновесие», – ответила я, не дав ей договорить. – Не стоит удивляться, я вас предупреждала, что вы меня совсем не знаете.

Клотильда переглянулась с сыном и, вздёрнув подбородок, с вызовом уставилась на адвоката.

– И что же, этот ваш фонд покрыл долги моего покойного брата?

– Совершенно верно. Отныне вдова Лайкос не нуждается в вашей финансовой поддержке.

– Я платила проценты из своих денег! Их мне кто возместит?

– И я готова вернуть вам потраченные аркастры прямо сейчас, – сказала я, потрясая банковским билетом в воздухе.

– Только сначала предъявите все чеки, – вставил адвокат, глянув на меня с лёгким упрёком.

– Пройдёмте в кабинет, бумаги там… И вообще, мы никуда не уедем!

– А мы здесь не для того, чтобы вас выгонять. Предоставлять вам кров или нет – дело хозяйки поместья баронессы Лайкос, – лениво бросил один из прибывших с нами молодцев.

– Мы только установим охранные артефакты, – добавил второй, и они с напарником дружно направились к багажнику.

Достали из него чёрные чемоданчики и деловито пошли к дому.

Клотильда сжала кулаки так, что побелели костяшки пальцев, а желваки Эдвина заходили туда-сюда, выдавая его бешенство. Но по всей видимости сделать Пруфы ничего не могли, поэтому покорно повели нас в кабинет.

Ласка и её пёс притихли, наблюдая за взрослыми. Я понимала, что малышке совершенно необязательно всё это слушать, но здесь, в доме, пока я полностью не взяла бразды правления в свои руки, оставлять дочку одну мне не хотелось.

– Соберите весь персонал в кухне через полчаса, – приказала я мужику, который открывал нам ворота.

Мне придётся уволить всех нанятых Клотильдой людей и найти новых. Таких, кому я смогу доверять.

Где находится кухня, я уже знала, а вот где кабинет – не имела понятия и вперёд, как стоило бы сделать настоящей хозяйке, вырываться не спешила. Клотильда повела нас на второй этаж в левое крыло уверенным шагом, и я позволяла ей наслаждаться этими последними минутами веры в то, что после отъезда официальных лиц всё останется как прежде.

– Присаживайтесь, я подготовлю чеки, – махнула она рукой на диван и кресла.

Судя по тому, что сама Кло уселась за массивный письменный стол, а Эдвин занял гостевое место, заправляла всеми делами именно сестра покойного барона. Сына она держала в крепком кулаке и воли не давала.

Адвокат сел на диван, я усадила Виласку во второе кресло, а сама подошла к столу и нависла над Клотильдой, как грозовая туча, как бы намекая, что надеяться на главенство не имеет смысла. Но она, видимо, не поняла, потому что, собрав бумаги стопочкой, через стол протянула их адвокату. Типа он должен подняться и подойти к ней, чтобы их взять.

Я побарабанила пальцами по столешнице и очень вежливо сказала:

– Клотильда, дорогая, освободите моё место, будьте добры. Вам с господином Ристофом будет удобнее разобрать бумаги на диване.

Грымза поперхнулась воздухом, закашлялась, вся налилась краской, но вскочила и пошла, куда послали. Я же села за стол и оглядела кабинет. В глаза бросилось примечательное выражение лица Эдвина Пруфа. Как ни странно, молодой человек вовсе не гневался, а смотрел на меня со смесью недоумения и восхищения. Как будто впервые в жизни увидел человека, способного осадить его мамашу. Что ж, может быть, он тоже страдает от её гнёта и мечтает стать моим союзником?

Я едва заметно ему улыбнулась и отвела взгляд. Пора узнать, что интересного держит в кабинете самозваная хозяйка. Я без всякого стеснения открыла верхний ящик письменного стола и уставилась на его содержимое.

– Там моя личная переписка! – завопила Клотильда и с невероятной скоростью оказалась около стола.

Она налегла коленом и захлопнула ящик, едва не прищемив мне пальцы. Я вскочила со стула и упёрла руки в бока. Ну всё, достала! Я испытывала острое желание пихнуть змею в тощую грудь, чтобы отлетела как можно дальше. Однако звонко залаял пёс, и это меня остудило. Спокойно, Вера, наверняка ледям драться не положено. Это будет выглядеть совсем уж странно. Попробуй обойтись словами.

– Но я увидела в ящике адресованные мне бумаги. Будьте добры их вытащить и отдать, – холодно потребовала я.

Кроме стопки конвертов, на первом из которых действительно каллиграфическим почерком было выведено «Баронессе Вероне Лайкос», я успела заметить в ящике аккуратно сложенные холщовые мешочки. Пять штук точно. В таких у нас обычно продавали саше, но эти никакого запаха не издавали, и мне оставалось лишь гадать, что Клотильда может в них хранить. А главное – так оберегать. Судя по тому, что сестра барона, поджав губы, оттеснила меня и, открыв ящик, достала стопку конвертов, не они вызвали у неё такую бурную реакцию.

– Вот ваша корреспонденция. Она мне и даром не нужна, – процедила Кло, бросив бумаги на стол.

– Продолжим, леди? У меня не так много времени, – напомнил о себе адвокат.

Клотильда вернулась на диван, а я за стол, отмечая, что Эдвин Пруф выглядит встревоженным, а Ласка затащила Кеплера к себе в кресло и уткнулась ему в макушку. Испуганной девочка не выглядела, складывалось впечатление, что они с пёсиком разговаривают.

Что ж, я взяла в руки верхний вскрытый конверт и достала из него плотную карточку.

«Баронесса! Приглашаем вас на собрание вдов, которое состоится пятого зеленца в два часа дня в особняке маркизы Люкбург».

Подписывая бумаги, я узнала, что сегодня двадцать восьмое число месяца цветец. А вот прошёл этот самый зеленец или только будет – предстояло узнать. Я взяла следующий конверт. В нем лежало ещё одно приглашение – на этот раз приглашали Виласку посетить начальную школу юных магов для собеседования и подготовки к поступлению. Так же в стопке имелись рекламные предложения: от учителей магии, от риелторских фирм, от банков и многие другие. Из всего этого я могла сделать только один вывод: Верону и Виласку никто из общества не исключал, а Клотильда держала хозяек поместья в изоляции принудительно. Настоящая гадина! Но ничего, больше у неё этот номер не пройдёт!

По дороге в поместье служители порядка мне разъяснили, как будут работать артефакты, которые они расставляли по всему дому. Как только парни закончат, а я активирую сеть, никто не посмеет в моём доме навредить физически ни мне, ни моей дочке. А на слова мне давно плевать. Я тоже умею ругаться. Не люблю, но умею. На садоводческих рынках многому можно научиться.

– Итого, госпожа Пруф, баронесса Лайкос должна вам восемьсот тысяч аркастров, – буднично подвёл итог господин Ристоф.

Звучало пугающе, особенно если не особо разбираться в местных деньгах.

– А содержание дома, а прислуга? Почему вы их не считаете? Это ещё двести тысяч! – возмутилась Клотильда.

– А эти затраты перекроет аренда вами с господином Пруфом комнат для проживания в поместье баронессы.

– Аренда?! Да вы с ума сошли?! Это дом моих родителей! Мы с сыном здесь гостим.

– Согласно Кодексу чести, принятому в Аркантуре в одна тысяча первом году от посещения Великим Оком Олума, находиться в гостях без специально оформленного приглашения от хозяев принято не более трёх дней, – монотонно пробубнил адвокат. – Как сказал великий старец Агат, «Первый день гость – пиршество, второй – просто снедь, а на третий – домой едь». Насколько мне известно, вдова приглашения не оформляла. Так?

– Так, – вынуждена была прошипеть змея.

– И тогда мы подходим к тому, что вы с господином Пруфом должны вдове своего брата заплатить за проживание в поместье порядка двух сотен тысяч. Если настаиваете, фонд пришлёт бухгалтера для более точных расчётов после аудиторской проверки.

– Не нужно. Я согласна на возмещение восьмисот тысяч.

– Очень хорошо. Вдова выпишет вам платёжное поручение, деньги получите в банке «Равновесие».

Я вытащила свой безлимитный билет и написала пальцем нужную сумму и имя получателя. Верхний слой отделился от таблички, и я помахала листочком, приглашая Клотильду его забрать.

Она нехотя подошла к столу вместе с адвокатом, он зафиксировал, что я больше Пруфам ничего не должна, и дождался, пока служители порядка закончат работу, а я активирую защиту. После мужчины уехали.

Мне же предстояло собрание с персоналом и объяснения с негодующей роднёй борона, которая при посторонних себя вынуждена была сдерживать.

Терпения у Кло, судя по всему, вообще не осталось, потому что сорвалась она, едва за автомобилем закрылись ворота.

– Да что ты себе позволяешь?! Как посмела, безродная нахалка?! Как ты вообще смелости набралась кому-то жаловаться?! – вылила она на меня поток вопросов.

– Успокойтесь, матушка, какой смысл теперь сотрясать воздух? Ещё давление себе повысите, – попробовал угомонить её Эдвин.

Причин его порыва сгладить конфликт мне виделось две: боязнь, что артефакты защиты как-то отреагируют на агрессию, ну или хитроумный план втереться ко мне в доверие, чтобы получить выгоду. Я ещё не забыла тот липкий взгляд, которым он на меня смотрел. А ещё я не забыла о мешочках в ящике стола. Почему-то чем дальше, тем сильнее мне казалось, что в них нет ничего для меня хорошего, раз Клотильда так яростно не желала мне их показывать.

Я остановилась и посмотрела на грымзу строго.

– Госпожа Пруф, я, как вы и сами наверняка уже догадались, скрытый маг. Сегодня на приёме у врача это подтвердили и направили меня в «Равновесие». А там с радостью выдали мне кредит под залог будущего открытия моей силы. Так вот, все ваши нападки и попытки заполучить поместье отныне тщетны. Из дома я вас не гоню, но и принимать вас у себя как дорогих гостей не собираюсь. Предупреждаю сразу: отныне жизнь ваша лёгкой не будет. Я намерена уволить всех слуг и заняться обслуживанием себя и дочери самостоятельно.

– Что?!

– Доктора, который лечит слух, я вам тоже не предоставлю. Всё сами, дорогие господа, всё сами.

– Мы приехали сюда с личной прислугой! Мы имеем право содержать свой личный персонал!

– У себя дома, милая Кло. Кроме вас и вашего сына у меня в поместье ни одной посторонней ноги не будет. И кабинет поторопитесь освободить, – пропела я ехидно и вошла в дом, оставив позади растерянную родню барона.

– Мамочка, а если ты тоже одарённая, то где твой страж? – заинтересовалась Виласка.

Я порадовалась, что скандал пронёсся мимо её ушей. Хотя, если это случилось из-за того, что малышка привыкла к такой нездоровой атмосфере, что даже не обращает на неё внимания, то в этом ничего хорошего.

– Надеюсь, скоро найдётся, доченька, – ответила, легонько сжав маленькую ладошку.

Мы направлялись в кухню, где мне предстоял ещё один неприятный разговор – в увольнении нет ничего приятного, – но отпускать руку Ласки отчаянно не хотелось.

Работников в поместье оказалось пять человек. Мужик, который открывал ворота, уже знакомая повариха и ещё три женщины средних лет.

– Тут все? – спросила я, слегка опрометчиво – Верона должна была это знать.

Слуги переглянулись, и одна из женщин вышла вперёд:

– Кроме личной горничной госпожи Клотильды и камердинера господина Эдвина.

– Кто-нибудь позовите их, да поживее, – приказала я.

Прислуга опять принялась переглядываться, не спеша выполнять моё распоряжение. Я уставилась на ту, что мне отвечала, тяжёлым взглядом, а Кеплер громко тявкнул, придавая дополнительного веса моим словам. Женщина – без понятия, чем она занималась в доме, – вздрогнула и вышла. Все пять минут, пока она не вернулась с недостающими на собрании лицами, я стояла, сложив руки на груди, и хранила молчание. Обстановка в кухне была гнетущей, и слуги всё больше ею проникались, но мне не было жаль никого из них. Все эти люди наблюдали, как Клотильда сживает со свету Верону, и ничего не делали, чтобы это изменить хоть как-то. Я уже молчу о том, что одежда Виласки была не в порядке, а питался ребёнок ранетками. Так что все заслужили то, что я собиралась сделать.

– Итак, я собрала вас здесь, чтобы сообщить: вы уволены. Расчёт выдам сейчас, дом всем покинуть до утра. Напомню, что сегодня на поместье была установлена защита и прихватить что-то, вам не принадлежащее, не выйдет. Вопросы есть?

Вопросы были. И не только вопросы, но и возмущение. Много.

– Нас нанимала госпожа Клотильда!

– Как же так? Нам обещали постоянную работу!

– Я подчиняюсь только хозяину!

– Я не обязана вас слушать!

– Повторю ещё один раз, последний. За расчётом подходить в мой кабинет. Буду ждать в течение часа. Дом можно покинуть утром, если в ночь вам идти некуда. Но завтра после девяти утра сработает защита поместья, и вы окажетесь за воротами в том, в чём она вас застанет. Хозяйка здесь я, а кто не понял – сами виноваты.

Больше мне добавить было нечего, и я вышла из кухни, оставив за спиной недовольный гул.

Мы с дочкой пошли в кабинет. Я надеялась, что Клотильда его уже освободила от своих секретов, и я смогу проинспектировать все ящики и полки, чтобы найти что-то для себя интересное.

Глава 6

С Клотильдой и Эдвином мы столкнулись у кабинета – Пруфы выносили свои вещи в двух саквояжах.

– Книга расходов где? – спросила я у свергнутой диктаторши.

Мне нужно было изучить цифры затрат на содержание дома и понять, сколько я должна заплатить прислуге.

– Нет никакой книги, – явно соврала Кло.

– Хорошо, зайдём с другой стороны. Договора с прислугой где?

Клотильда поджала губы, отказываясь отвечать, но Эдвин опять попытался сгладить конфликт и, поставив на пол один из саквояжей, распахнул второй.

– Вот, возьмите, баронесса, – сказал, протянув мне вытащенную из стопки бумаг тонкую папку.

Мамаша на него зашипела, но я забрала документы и скрылась за дверью.

– Мам, а ты не боишься теперь тётю Кло? – спросила Виласка, с любопытством заглядывая мне в лицо.

– Не боюсь, доченька, – ответила я уверенно и прошла к столу.

Наша корреспонденция осталась лежать на столешнице, а вот мешочки, как и следовало ожидать, пропали. Я провела пальцем по дну ящика и поднесла к носу. Как ни странно, ощутила очень слабый цветочный с кислинкой запах, немного отдающий кофейным.

– А почему? Потому что мы теперь богатые? – продолжила докапываться до сути бытия малышка.

Я знала, что у детишек бывают периоды бесконечных «почему», и понимала, что это очень важное время. Таким образом дети постигают мироустройство и порой закладывают установки на всю жизнь. Из-за этого на взрослых лежит огромная ответственность, ведь они формируют целостную личность, поэтому к ответу я подошла предельно ответственно.

– Милая, дело совсем не в деньгах, а в самоуважении. Я взрослая, я хозяйка нашего дома, я твоя мама, поэтому должна уметь постоять за всё, что мне дорого. Мне очень жаль, что до сегодняшнего дня я боялась конфликта, но теперь я точно знаю, что на нашей стороне закон, и больше не допущу чужих людей в наши с тобой жизни. Запомни, Ласка, безвыходных ситуаций не существует. Не стесняйся стучать в двери и просить помощи.

– Хорошо, мамочка, – со всей серьёзностью пообещала мне девочка, как будто всё из сказанного мной на самом деле поняла.

Я улыбнулась.

– Кушать хочешь? Или спать? Или поиграете с Кеплером на диване?

Пёс ухватил хозяйку за край платья и потащил к дивану. Он явно выступал за поиграть.

– Мы мешать тебе не будем, но Кепа говорит, что это скучная комната, хотя тут и есть тайник.

– А показать он его может? – заинтересовалась я.

Вместо ответа пёсик подбежал к стене, около которой стояли хозяйский стол с креслом, и осуждающе на неё гавкнул. Я вошла в роль детектива и принялась простукивать стену в поисках пустоты, как это делают в фильмах. Она нашлась возле пола. Прямоугольная, сантиметров сорок на тридцать. Я пошарила рукой – гладкая стена, никакого зазора, говорящего о наличии дверцы. Ломать, что ли, придётся?

Кеплер недовольно заворчал, побежал к Ласке, и тут в дверь постучали.

– Войдите, – сказала я, садясь за стол.

Скорее всего, явились за выходным пособием слуги. Рассчитаюсь со всеми, а после с тайником разберусь.

Открыла выданную мне Эдвином папку и достала из кармана банковский билет. Первой в дверь вошла повариха с подносом, на котором стоял фарфоровый чайник и блюдо с выпечкой – в комнате сразу запахло ванилью. Я сцепила зубы. Взятку принесла!

– Госпожа, может быть, вы не будете меня увольнять? – вкрадчиво спросила женщина, ставя поднос на столик и двигая его к Виласке.

По козырям пошла! Вот терпеть не могу, когда мне выкручивают руки. Я в красках припомнила утреннюю сцену, когда повариха отказалась меня накормить, и, вытащив из папки её договор, пробежала по нему взглядом, чтобы холодно ответить:

– Простите, Иванка, но это невозможно. В моём положении неразумно оплачивать услуги повара. Ваше жалование десять аркастров в неделю. Я выдам вам двадцать, и на этом простимся.

К счастью, Иванка в ноги кидаться и обливаться слезами не стала – забрала деньги и отчалила. А за дверью, видимо, и остальным сообщила, что разжалобить меня невозможно, потому что больше никто не просился служить и дальше. Я быстро со всеми, включая личную горничную Кло и камердинера Эдвина, рассчиталась и, когда в кабинете остались только свои, собралась заняться тайником. Однако, глянув на диван, передумала – Виласка наелась принесённых поварихой плюшек и уснула.

Я поднялась и подошла к дивану, чтобы взять девочку на руки и отнести в спальню. На улице уже давно стемнело, ей просто-напросто пришло время спать.

Но как только я наклонилась, Кеплер ловко поднырнул мне под руку и принялся транслировать то, что я должна была срочно узнать.

В этот раз пёс мне показал совсем странное кино. Клотильда вела за руку Виласку вглубь неухоженного сада. Они дошли до обшарпанной беседки, и сестра барона нажала на какой-то рычаг, открыв вход под землю. Но как ни странно, из подвала бил яркий тёплый свет, как будто там светило персональное солнце. Грымза повела малышку вниз, и вскоре я, к своему удивлению, увидела небольшую плантацию маленьких кофейных деревьев, растущих под осветительными приборами. Или скорее артефактами. Клотильда положила руки Виласки на ствол одного из саженцев и что-то сказала. Через несколько секунд дерево начало стремительно расти. То же самое повторилось с другим деревцем, и со следующим – малышка прикоснулась к каждому. У меня ногти впились в ладони, потому что к концу этого действа Ласка оказалась совсем без сил, и наружу её выносил непонятно откуда взявшийся Эдвин.

В следующей серии кофейные деревья уже плодоносили, и Верона собирала с них красные ягоды. Выходит, Кло, когда говорила про отработку и сорняки, имела в виду сбор плодов кофе? А сорняки – почерневшие ягоды?

Но дальше ещё интереснее! Верона раскладывала хорошие ягоды сушиться на столе под светом ламп, а дальше Клотильда с Эдвином фасовали их по тем самым мешочкам и… племянник барона их увозил под покровом ночи, как какую-то запрещёнку.

Я убрала руку с головы Кеплера и поморгала. То, что Пруфы заставляли Виласку вливать свою магию для ускорения роста кофейных деревьев (так-то им нужно лет пять, а то и семь, чтобы начать плодоносить) – это понятно. Но вот всё остальное – нет. Тут что, кофе считается чем-то запретным? Почему они не доставали из ягод зёрна и не обжаривали их?

Я встала с дивана и подошла к тёмному окну, погрузившись в размышления. А могло быть такое, что на Олуме не додумались до нашего классического рецепта приготовления кофе и до сих пор используют только сушёные ягоды? Но что в них такого страшного, что процесс выращивания похож на процесс выращивания скорее конопли, чем этого безобидного растения? В последние годы даже наши земные врачи говорят, что одна-две чашечки кофе утром полезны, а не вредны, как сами же утверждали раньше. Но если местные жители не открыли для себя кофе и даже все прошлые попаданцы им в этом не помогли, возможно, я смогу стать новатором и на этом разбогатеть?

Окно кабинета смотрело на тёмное крыльцо и подъездную дорожку. Освещение отсутствовало, и в тусклом свете ночных светил ничего видно не было. Внезапно вспыхнувшие фары автомобиля заставили меня вздрогнуть и отшатнуться от окна. Так-так-так, видимо, Эдвин мчится избавляться от товара. Кстати, а если он маг, то почему я не вижу его стража? Не знаю, с чего мне пришёл в голову этот вопрос только сейчас. Совершенно некстати. Мне надо было срочно найти этот самый дальговор, который есть в каждом приличном доме, и спросить у Меди про кофе, а не про стража Эдвина размышлять!

Я вернулась к дивану, подхватила дочку и понесла в свою комнату. Во-первых, я не знала, где детская, а во-вторых, решила, что нам пока лучше держаться вместе даже ночью. Пёс не возражал и бежал рядом, а когда я положила малышку на перестеленную чистым бельём кровать, стянула платье и укрыла одеялом, лёг у неё в ногах. Я убедилась, что дочка крепко спит, и отправилась обследовать дом. Что-то подсказывало мне – сейчас самое время. Уволенные слуги собирают манатки, а Кло… Наверняка тоже очень занята. Например, заметает следы в парковой беседке. Похоже, я, сама того не зная, разорила её криминальный бизнес.