ПОТЕРЯТЬ И НАЙТИ

Алена

Полтора года назад, я привезла к себе домой самого красивого, по моему мнению мужика, а потом оказалось, что он потерял память. Нет, меня-то он помнил… ну как помнил… мы с ним познакомились перед ее потерей, так что помнить там особо нечего было. Скорее с меня его память началась. Мужика я на место вернула, но забыть не смогла.

Изменило ли это спонтанное решение мою жизнь? Да. Хотя не должно было. Девки постоянно из клубов кого-то приводят, и ничего. У меня же все перевернулось, блин.

За эти полтора года я вспоминала Стаса миллиард раз, но он мне после нашей последней встречи так и не позвонил.

Ни разу.

Только через неделю после расставания на карту пришла нереально огромная сумма денег с подписью «Ты лучше всех».

Уверена, что это от Стаса.

Сидела тогда и смотрела на мобильник невидящим взором. А в голове загнанной птицей билась мысль «Я лучше всех» «Лучше всех тех, кто у него был». Сердце ухало где-то у горла, пытаясь пробить ход наружу. Руки тряслись и потели. Я так сильно разволновалась, что даже сразу не обратила внимание на то, насколько большую сумму он мне прислал. К сожалению, на этом сообщении все и закончилось.

Больше от Стаса вестей не было.

Я еще в прошлом году поступила на заочное отделение университета, чтобы выйти оттуда с дипломом пиар-менеджера. Сессии были онлайн и пролетали мгновенно, как и время. Полтора года после нашей встречи прошли совершенно незаметно. Для меня.

Тех денег, что дал Стас, должно хватить на все обучение, я из них потратила только небольшую сумму Тане на телефон и немножечко нам с ней на одежду, остальные отложила.

Какие еще у нас новости… Да никаких, а… ну и мы с Таней переехали, как я и мечтала, к подружке Анжеле под бок, в соседний микрорайон.

Работу я нашла мгновенно, меня взял ее муж в ту фирму, в которой сам работает, только в совершенно в другой отдел. Не сам взял, конечно. Настоятельно порекомендовал и меня взяли. Подруга этому была очень рада, типа и подруга с работой, и муж всегда будет под присмотром, вот только на этой самой работе я его вижу в лучшем случае раз в неделю. У него командировки постоянные. Да и что ей беспокоиться, он их с дочкой любит больше жизни.

Анжела уже год как глубоко замужняя женщина, сейчас сидит в декрете с месячной дочкой и все ее темы и мечты крутятся исключительно вокруг сна и детей в любых комбинациях.

Света рассталась со своим Альбертом, не успев толком сойтись, и уехала работать в Турцию аниматором. Как ее туда без знания турецкого взяли – не представляю. Ее родители были в шоке. Хотя чего скрывать, и мы с Анжелой тоже, так как лучше всех знали, что с иностранными языками наша подруга откровенно не дружила, что совершенно не помешало ей найти там симпатичного турка и закрутить с ним любовь. Подозреваем, то нам ее назад уже не ждать.

Могу с уверенностью сказать, что мы с Таней после переезда стали жить определенно лучше. Одеваться так точно. Да, я по-прежнему получаю немного, но гораздо больше, чем до этого и нам с Таней вполне хватает. В нашем городе квартиру мы сдали, а тут сняли другую с более лучшими условиями. Понятное дело дороже, но оно того стоит и мне все равно выгоднее. Тане до школы теперь буквально два шага, не нужно тратиться на проезд и переживать как она добралась. Да и вообще вся инфраструктура в ближайшей доступности от нашего микрорайона, а какая-то вообще в нем.

Теперь я каждый раз идя на работу понимаю, что где-то тут, в этом городе живет Стас и я могу его встретить. Наткнулись же мы на его друзей, не успев толком въехать в город?

Каждый раз думаю, что ему скажу при встрече, и каждый раз в этот момент бешено колотится сердце и потеют ладони, а мысли в слова так и не формируются. Что ему сказать? Что скучала? Ждала звонка? Все это время надеялась на встречу? Да оно ему сто лет не облокотилось бы! Но мечтать продолжала, каждый раз ставя себя в тупик этой абсурдностью.

Мечты мечтами, вот только больше чем за год нашего проживания здесь я не увидела даже издалека ни его самого, ни его друзей. Может уже и не встречу, но увидеть мне его бы хотелось.

Я понимаю, что в тот раз было просто удивительное совпадение и это не значит, что оно должно повториться. Судьба может распорядиться так, что люди будут жить всю жизнь в одном городе и не встретятся ни разу. Может это мой вариант, поэтому за все время мне и не везло. Город ведь реально огромный.

Интересно, а он меня вспомнит? Возможно у него давно есть девушка, возможно он даже женат и имеет ребенка, а возможно я его попросту не интересую просто потому, что не подхожу по уровню и прошедшее для него не было чем-то феерическим, как для меня и особо не отпечаталось в и без того проблемной памяти. Он ведь так и не позвонил, только деньги прислал как вознаграждение и все.

Нет я не в накладе, и на том спасибо, примерно так я себе и представляла исход дел, только верить в чудеса очень уж хотелось. Потому что он ну нереально шикарнейший парень, таких не забывают.

Никогда.

После встречи с ним, в моей личной жизни все только ухудшилось, хотя, казалось бы, куда уже хуже, да? Вот только выяснилось, что есть куда. Теперь я всех при знакомстве сравниваю с ним. Понятно же в чью пользу идет сравнение?

Иногда жалею, что пошла тогда в клуб, жила бы сейчас себе спокойно, как раньше, но ничего уже не изменишь. С тех пор в моем сердце поселился накачанный темноволосый красавчик.

Три дня прожили вместе, всего три дня! Два из которых он был опухший как луноликое божество нэцке. Между нами и не было ж ничего. То, что произошло в душе, я не считаю. Это же не полноценное… как бы… только потрогали друг друга… и все, Оно-то все, а я его при этом забыть не могу.

Ну вот как так?!

Первое время он мне часто снился. Нет, не в эротических снах, хотя и такие имелись пару раз, просто был во сне и от этого я постоянно просыпалась с болезненным и щемящим чувством в груди.

Сейчас такие сны все реже и реже.

Нет, я не влюбилась. Не влюбилась же? Да ну! Нет, конечно! Но мне теперь хотелось именно точно такого мужика! Такого же красивого, крупного, такого же вездесущего. Голос этот незабываемый, чтоб тоже был… блин, голос вообще улетный. Густой. Низкий. С легкой хрипотцой. Ему только порнографию озвучивать. Мне даже татуировки у мужчин нравиться стали.

Было бы идеально, если бы попался не такой же, а конкретно этот, но это уже за гранью фантастики.

В целом парни в моей жизни периодически появлялись, но дальше поцелуев у нас не заходило. Ну не то! Когда я понимала, что нет смысла все это продолжать, то, как правило я недели через две что-то придумывала, и мы безболезненно расставались.

После перестала на мужчин реагировать вовсе. Ну а зачем обманывать себя и человека, если ты ищешь в нем другого мужчину, а это не он? Смысл таких отношений? Все, кто были, определенно до планки не дотягивали. Даже не смогли приблизиться к этому. Таких как Стас больше не было, а на остальных я не реагировала.

Например, на работе ко мне постоянно липнет противный сотрудник, не знаю, как реагировали бы на это другие девушки, но меня он своей настойчивостью, или что это такое проявляет, только отталкивал. Хотя там изначально без вариантов.

Сегодня в моих планах пойти на релакс-массаж. Я на него достаточно долго копила. Это должен был быть именно расслабляющий массаж, а не лечебный, но в последние два дня было много работы и от долгого сидения спина разболелась жутко, и я хотела за дополнительную плату упросить массажистку промять еще и спину. Хотя бы немного.

Тут еще осень эта депрессивная, уже середина октября, постоянные дожди, холод, слякоть. В общем от посещений массажа я ждала чего-то невероятного. Не сколько расслабляющего, а больше поднимающего настроение.

Смотрю на небо, тучи нависли жуткие, ветер ледяной меня просто сносит, длинные волосы приняли практически вертикальное положение, кудри растрепались и превратились в черте-что, толку-то, что я их все утро укладывала, хорошо хоть джинсы надела и Таню утеплила. Не хотелось бы после массажа попасть под дождь, на мне тонкое короткое пальто, а с таким ветром это будет равносильно посещению душа в одежде. У меня еще и зонта с собой нет.

Забегаю в дорогущий салон красоты, который находится по соседству с работой, параллельно пытаясь усмирить всклокоченную шевелюру, а именно там у меня ожидается мой долгожданный релакс и торжественно предъявляю абонемент, который остается на ресепшене, чтобы вернуться ко мне в конце процедуры с вычеркнутым посещением сегодняшнего дня.

– О! – восхищенно тянет девушка, что-то записывая у себя, – вам очень повезло, вас будет обслуживать наш массажист Станислав. Вы у него последняя в списке. Уже известно, что он совсем немного еще у нас пробудет и уволится. Мы тут от него все в восторге, он безумно красив. – смотрю на девушку и не очень понимаю зачем мне вся эта информация, важностью момента я все равно не прониклась, а она все не унимается – Вы пришли ко времени, но предыдущий сеанс еще не закончен, хотя это не страшно, вы с комфортом можете подождать в любой из зон ожидания. Идите по ступеням вниз, там массажный кабинет вместе с удобными и комфортными диванами, хотя если не хотите ждать внизу, можете побыть здесь, здесь тоже достаточно комфортно – она указывает на диваны с двумя толстыми тетками одна в краске буквально по уши, потому что помимо самих волос, и уши, и лоб, и щеки, все испачкано в черной краске для этих самых волос, на другой посетительнице старые железные бигуди создают жуткий ареол вокруг головы, а в совокупности с тяжелой массивной челюстью, даже немного пугают. Почему-то мне кажется, что она обязательно угрожающе улыбнется, а у нее зубы железные, как в фильмах ужасов. – Гардероб справа от вас, туалет – слева…

Еле удержалась чтоб не спросить: «а туалет, что, не комфортный? Почему относительно него не употребили это слово?»

Бегло осматриваю себя в гардеробное зеркало, пропуская оставшуюся болтовню девушки фоном, все-таки мужчина будет меня мять, нужно хорошо выглядеть.

Епрст, его еще и зовут так же, как Стаса, плюс эта болтуха сказала, что он привлекательный. Да хотя бы только из уважения к имени стоит привести себя в порядок.

Понимаю, что после такого ветра, нужно отнестись к своей прическе более ответственно, если ты девочка, надо хоть не испугать человека, а я, удивительное совпадение, как раз девочка. Но в отражении на меня сейчас смотрит симпатичная девушка с прической а ля «возьми меня ветер и ебни об скалы».

Кошмар.

Спешно убираю волосы в хвост.

Перед мужчиной хотелось бы предстать в надлежащем виде, хотя я откровенно рассчитывала на женщину-массажиста, но во время покупки абонемента, девушка на ресепшене оказалась настолько болтлива, что я так и не смогла уточнить у нее пол мастера. Сейчас у нее так же до сих пор рот не закрывается. Все болтает и болтает. Боже, она не устала нести всякую чушь? Как она вечером дома потом общается?

В тот раз я бросила трубку, так ее и не дослушав. Впрочем, сейчас я тоже планирую исчезнуть с ее глаз, чтобы и дальше не слушать всю эту пустую болтовню.

– Я, пожалуй, посижу внизу – быстро вешаю пальто и спускаюсь вниз в полуподвальное помещение откуда приятно тянет ароматическими маслами и благовониями.

Едва я успеваю посадить свою пятую точку в уютное кресло, как за приоткрытой толстой дверью слышу ТОТ САМЫЙ голос, от которого я застываю простреленным молнией от головы до пят сусликом.

Да быть того не может!

Начинает трясти, как будто по мне пропустили ток и не хотят отключать. Бьет и колотит. Дыхание практически останавливается, когда я слышу:

– Надежда Степановна, лежите. Ваше обёртывание еще не закончилось. – звонит телефон – Ало?.. Нет, я не изменил своего решения… нет, у меня еще одна клиентка в графике и все… я ухожу!.. В последующие дни, только она… да… больше брать никого не буду… Нет, вы же знаете деньги для меня не проблема, не нужно предлагать более высокие ставки… Ничего страшного, вы всегда найдете мне замену… Лесть на меня не действует, до свидания, у меня клиентка на обертывании, время разворачивать. Надежда Степановна, я снова с вами, давайте я вас оботру.

У меня тотальное поражение всей нервной системы. Общее шоковое состояние. Как такое возможно? Я столько об этом думала, мечтала, представляла, а оно пришло само, и как всегда неожиданно. Что делать? Как себя сейчас вести? Что сказать?

Это же он! Стас!

Достаю трясущимися потными руками мобильник и пишу подруге:

Я: Приветики! Сижу жду свой массаж и что ты думаешь?

Анжелика: Я спала, но ты заинтриговала.

Я: Судя по голосу, это Стас! Это ОН!

Твою мать, на голове кавардак, внутри нее тоже. Что он скажет? Я же страшная! Приглаживаю волосы, а толку? Чертов ветер! Горло спазмирует, ладони потеют, сердце желает выскочить из груди и пойти посмотреть, что же там творится за дверью.

– Боже, когда вы так разговариваете, ко мне возвращается либидо – слышится старушечий голос.

– Спокойно, не забывайте, что у вас возрастное вздутие живота, ревнивый муж и невероятное давление. Мне тут инсульты не к чему. Тем более, когда вы пахнете как огромная морская водоросль. Мы с вами в скорой никогда не докажем, что это из-за либидо.

Буквально в этот момент прилетает сообщение от подруги я подпрыгиваю от неожиданности.

Анжелика: Роднуль, может ну его на хер? А? Может не пойдешь? У тебя от прошлой встречи личная жизнь по бороде пошла.

Я: Ну нет. Теперь я должна его увидеть. Тем более деньги уплачены.

Анжелика: Бляяяя. Ну расскажешь потом. Если это опять трэш, я буду очень грустить, потому что бухать не могу!

Я: Буду держать в курсе

Анжелика: Кидай голосовое по умолчанию. У Машки живот болит, меня рубит дико. Буду ждать!

Слышатся какие-то звуки, в ходе которых я так активно прислушивалась и напрягала спину, да так сильно, что чувствовала себя застывшим бревном и в какой-то момент ее потянула.

Замечательно. Еще и это!

Стараюсь продышаться. Да какой там! Как продышаться, когда дыхание сперло? Сжимаю и разжимаю кулаки впиваясь ногтями в ладони, это помогает сосредоточиться и вернуть возможность нормально дышать.

Кто бы мог подумать, Стас массажист. Судя по случайно подслушанному мной разговору, он действительно планирует увольняться и этой «последней клиенткой» в записи являюсь именно раз я. Видимо как раз это мне и пыталась донести девушка с ресепшена. Может зря я не слушала эти тонны болтовни? Может там что-то важное было, типа того, что он женат и у него трое детей?

Блин.

– Сейчас я намажу вас маслом и немного надавлю поясницу – снова слышится низкий бархатный голос Стаса, вызывая у меня мурашки и новые вспышки разрядов по всему телу. – постарайтесь хотя бы в этот раз сдержаться.

– Я буду стараться изо всех сил – доносится голос старушки.

Звуки возни и вслед за этим невероятно длинный и громкий звук испускаемых человеческих газов. Т-р-р-р-р-о-о-о-о-о-о-о.

– Я пыталась, честно – слышится из-за двери жалобное сообщение. – пыталась и не смогла.

Бу-у-у-у-у-у-у-о-о-о-о-о-т-р-р-р. Второй гудок парохода под именем Надежда Семеновна.

Меня разбирает дикий смех вытесняя нервное волнение.

– Извините, я слишком сильно расслабилась и не смогла вовремя эффектно сжать ягодицы – снова доносится голос старушки.

– Эффектно?! Может эффективно?! – Стас определенно недоволен. Ну еще бы. – Вы сейчас очень эффектно выпустили газы. Меня чуть напором не снесло! Даже волосы разметало, клянусь! Каждый раз одно и тоже, боже! Надежда Степановна! Хорошо, что этот раз последний! Одевайтесь. – слышу звуки приближающихся к двери шагов.

Мое сердце сначала подпрыгивает, делает невероятный кульбит, а потом замирает. Во рту пересыхает, а глаза, наоборот начинают слезиться. Капец. Я готова хлопнуться в обморок, но заставляю себя держаться.

В проеме двери появляется Стас в костюме похожем на медицинский, только темно-синего цвета. Точно такой же красивый и накачанный. Руки в тех же шикарных татуировках, с которых я когда-то снимала ему пленку. Мне тогда еще казалось, что я делаю ему больно, но он только подбадривающе что-то шептал и улыбался. И закусывал губу, а я плыла от этого движения.

Он пытается шире открыть дверь и поднимает на меня глаза.

– Привет – тихонько говорю я, пока он остолбенело на меня таращится. – помнишь меня?

Ну дура! Нашла что сказать!!! Конечно, не помнит!

Алена

– Алена! – тихо выдыхает он.

Я лишь удивленно киваю и вижу у него на лице бурю непознаваемых эмоций. Смятение? Или что это? Удивление? Растерянность? Он не рад меня видеть? Ну не удивительно, хотел бы видеть, позвонил бы.

– Ты не подумай, – мне очень неловко от его реакции и меня снова начинает трясти на нервной почве – я сюда на массаж пришла, я не знала, что здесь будешь ты…

– Так, спокойно, ты, наверное, все не так поняла – он берет себя в руки и улыбается – я рад тебя видеть, просто не ожидал. Рад, правда. Очень.

Стас подходит ко мне и обнимает, вроде бы по-дружески, но двумя руками и как-то плотно. Быстро. Коротко, по-дружески, но при этом зарывается носом в макушку и вдыхает мой запах, что для меня немного странно.

– Сейчас эта старушенция уйдет, – заговорщически произносит он мне на ухо, слегка касаясь его губами и вызывая табуны мурашек – и ты сразу зайдешь. Что у тебя по плану?

– Релакс. – Выдавливаю я, а сама чувствую, как наливается и тяжелеет грудь.

– Значит его мы и устроим. – одно мгновение, резкий взгляд глаза в глаза, и он внезапно превращается в того растерянного Стаса, который остался стоять со своими друзьями, когда я уходила полтора года назад. – Ален, вы как там?

– У нас все хорошо, – нервно рапортую я – я поступила в универ, сейчас уже на втором курсе заочного отделения, работаю, Таня в новой школе отлично освоилась. Мы нормально. Ты как?

– Ты купила ей телефон? – он грустно хмурит брови.

Создается ощущение, будто мы с ним разведенные судьбой муж с женой, которым разрешили несколько минут на общение, а Таня наша дочь и он переживает как там она.

– Купила. Она тебе за это очень благодарна.

– А почему ты сказала, что она в новой школе? – он берет меня двумя руками за плечи и заглядывает в глаза, а я теряюсь от этого действия – Что в старой было не так? Обижали?

– Нет, просто старая теперь далеко. – Его ладони обжигали даже через свитер, но я старалась не обращать на это внимание – Мы переехали, Стас. Я живу в пяти остановках отсюда. Мы с Таней живем.

– Ты теперь здесь?! – он немного растерян и одновременно рад.

Блин, у меня просто голова начинает кружиться от того, что я вижу его искреннюю радость. Может на самом деле, это обычная вежливость, но сделать с собой ничего не могу. Не могу контролировать поток положительных эмоций по этому поводу, даже когда он убирает руки.

– Станислав, вы лучший релакс-мастер, которого я знаю – выходит одетая в модный спортивный костюм, обильно украшенный стразами, напомаженная бабуля лет восьмидесяти.

– Всего доброго Надежда Семеновна – почтительно кивает ей Стас, кладет руку мне на талию и тут же увлекает за собой. – Слава Богу, тут хорошие вытяжки – бурчит он по дороге – иначе я бы задохнулся от выхлопных газов вот таких бабусь-пердусь. Раздевайся.

– Полностью? – у меня снова начинается только-только прекратившийся тремор и потеют ладони.

– Это массаж, Ален, – голос Стаса немного сел и приобрел явную хрипотцу, а в глазах появилась жажда – его делают на голое тело.

– Даже трусы снимать? – шепчу не в силах сказать громко.

Голоса нет, он пропал. В горле пересохло. Все тело покрылось мурашками, но при этом меня бросило в невероятный жар.

– Да, даже их. – мягко улыбается он, видя мою реакцию – Если их оставить, то они заср… испачкаются в чем-нибудь, типа массажного масла или крема. Да и не удобно в них, поверь. – в его взгляде определенно появилось возбуждение и восторг – Но ты не будешь голой, я тебе дам одноразовые трусики. Успокойся, здесь так все делают.

Стас действительно протягивает мне комок прессованного флизелина, в котором я далеко не сразу опознаю трусы. Беру его трясущимися руками и ухожу за ширму.

Снимать одежду оказывается очень сложно, руки не слушаются, в голове шумит от волнения, сердце то замирает, то начинает биться с неистовой силой. Вдобавок ко всему, мне почему-то очень стыдно от мысли, что я сейчас выйду к Стасу практически голой. Стараюсь ускориться в своих действиях, не дышать как паровоз и одновременно пытаюсь не упасть в грязь лицом, силясь понять, где у этого куска флизелина перед, а где зад. На вид все совершенно одинаково.

Этот комок лишь очень отдаленно напоминает массажные трусики, и то только при разворачивании. Больше всего это похоже на верблюжью отрыжку. Но что поделать, надеваю что дали, пока Стас активно принимается подготавливать рабочее место и отчаянно надеюсь, что сделала это не задом наперед.

Осматриваю конечный результат, насколько это возможно сделать в моей ситуации и хвалю себя за то, что я с позапрошлого года стала регулярно делать эпиляцию зоны бикини, сделав ее в последний раз буквально три дня назад. Там все еще идеальная гладкость. Не представляю этот волосатый позор здесь и сейчас перед Стасом.

Если бы я этого не делала, то в этих ничего не скрывающих недо-трусах наверняка в самом сокровенном месте топорщились бы в разные стороны жуткие усищи, Василий Чапаев от зависти бы в гробу перевернулся. Они же еще и просвечиваются. Кто только это придумал?!

Выхожу из-за ширмы красная, как рак, прикрыв грудь одной рукой, а второй стараюсь прикрыть трусы. Почему-то в этот момент тут же вспомнилась наша со Стасом сцена в душе. В принципе, я не пойму, что я так стесняюсь, он там уже все видел. Даже трогал. Да и таких голых девиц перед ним, наверное, по десять штук на дню шастает, вон даже бабуси есть. В конце концов, на его месте мог быть совершенно незнакомый чужой мужик.

– Ложись на массажный стол – еще более хрипло говорит Стас, кинув на меня беглый взгляд – лицом вниз, на живот.

Спасибо что сказал. Я уже настолько переволновалась, что могла бы и на спину лечь. Стараясь, чтоб он не заметил, тихонько вытираю ладошки о массажную простынь. Отчаянно пытаюсь успокоиться, потому что это уже ни в какие ворота не лезет. Мне совершенно не хочется, чтоб он знал как на меня действует. Вот только дыхание пока что выдает.

Как только я уместила лицо в специальное отверстие тут же почувствовала, как мне целомудренно укрывают ягодицы махровым полотенцем и на спину льется ароматное масло.

Ка-а-айф.

– У тебя есть планы на вечер? – тихо произнес Стас, почему-то у самого уха, заставляя меня вздрогнуть от неожиданности.

По телу снова побежал электрический ток пробив меня от пяток до макушки и обратно, каждый раз задерживаясь в промежности. Мысли стали хаотично метаться, бегать в моей голове и истерически визжать, не давая зацепиться хоть за одну из них и дать человеку нормальный членораздельный ответ вместо восторженного «и-и-и-и-и-и, Стас у меня спросил, что я делаю вечером».

– Нет, мне Таню даже кормить не нужно, она сама разогреет – с огромным трудом выдавила я, стараясь при этом не исходит мурашками и дышать максимально спокойно.

– Тогда после процедуры попьем кофе? – снова жарко прошептал он мне в ухо и меня будто молнией туда пробило, потому что во время разговора его губы опять слегка коснулись моего уха.

С невероятным усилием заставила себя не застонать, но рваный вдох удержать не смогла. Если бы я не лежала, то сто процентов упала бы от волнения. Чувства бушующие в моем организме невозможно было передать! Энергетические вихри носились по телу отключая органы чувств одновременно, по очереди и в любых произвольных вариациях. Сглотнула пересохшим горлом и надеялась, что это было не очень громко.

– Ну… можно. – выдавила я, стараясь, чтобы мои слова не походили на хрип и снова громко сглотнула.

Он провел носом мне по шее, снизу вверх и сделал глубокий вдох в волосах. Трындец. Я закусила губу и зажмурилась. Никогда бы не подумала, что такое действие настолько интимно. Дыхание снова сбилось и тут же исчезло, а сердце в очередной раз замерло, когда он опять горячо прошептал в ухо:

– Сейчас пока забудь обо всем, у тебя релакс. – и слегка лизнул мочку.

У меня дернулось внизу живота и начало тянуть в самом откровенном месте. В том самом, где так сейчас влажно, жарко и горячо.

Да зачем же он так делает?! Блин! Меня же натурально трясет от этого. Он что не в курсе, какой у него тембр?!

Чтобы хоть как-то прийти в себя, я отвлеклась на понимание того, что он может засунуть мне в ухо язык, а я не уверена в чистоте своих ушей! В смысле чистила я их буквально вчера вечером, но рядом с этим мужчиной в принципе нельзя быть в чем-то уверенной! Эта мысль меня немного приземлила и отвлекла от происходящего.

И его теплые сильные руки опустились ниже и стали массировать мою затекшую спину. Не сильно, немного надавливая на определенные точки втирая масло мягкими движениями, от которых я расплывалась медузой и таяла под его ладонями. После он поднялся к шее, аккуратно убрав мои волосы вбок, потом стал снова опускаться и постепенно переходить на позвоночник и спину.

И меня сквозь дурман расслабления, вдруг пробило осознание, что это не просто массажист, не какой-то неизвестный мужчина, а именно Стас сейчас трогает мое практически голое тело и медленно спускается к ягодицам, прикрытым только узким полотенцем и флизелиновым убожеством похожим на трусы.

Чем он ближе приближался к полотенцу, тем сильнее я волновалась, но он невероятно аккуратно его перескочил и стал так же приятно разминать ноги, пока не добрался до ступней, которые нежно промассировал, начиная постепенное возвращение к спине. Под настойчивыми руками я плавлюсь будто воск. Полное ощущение, что меняю физическую форму и растекаюсь по столу. Кайф невероятный, кто так не делал, обязательно сходите!

Конкретно к Стасу не надо, но такой массаж очень рекомендую.

Правда был серьезный отрезвляющий фактор – мне казалось, что он обязательно заметит, что я возбудилась и до конца расслабиться так и не смогла, потому что понимала, насколько у меня сейчас мокро между ног. А там, я вам скажу, был потоп.

Полотенце как-то незаметно исчезло с ягодиц и снова масляные теплые прикосновения. У меня в секунду обострились все рецепторы на коже и мурашки побежали табунами, когда я почувствовала его руки, там, где обычно у меня трусики. Сердце снова завело свой бешеный ритм, но теперь это была песня желания.

Ну и пусть он увидит то, что флизелин не скрывает, вряд ли его это впечатлит, хотя, если честно, хотелось бы. Вот только он опытный, наверняка тут и не такие красотки бывали.

– Это просто пиздец, ты очень красивая – тихо прошептал Стас, будто самому себе, и меня пробило острым возбуждением еще больше.

Когда я почувствовала, как его пальцы медленно и нежно переместились на внутреннюю сторону бедра, мне захотелось громко застонать, но я закусила губу и зажмурила глаза. Массаж начал превращаться в пытку под названием «не показывай, как ты возбуждена».

По всем законам жанра я должна была сейчас встать, устроить скандал и уйти, но я не могла. Не могла и не хотела!

Мне было жарко и неловко, волнительно и приятно, но я этого искренне желала. Хотела всего такого именно с этим мужчиной и остановить его мыслей не возникло. Даже самой маленькой мыслишки. Ни гордость, ни воспитание, ни стыд не вспомнили что они у меня вообще-то имеются. Со Стасом это все не работало.

Его действия уже совсем не были похожи на массаж, скорее на странную ласку, но мне внезапно стало этого мало и мои ноги, будто управляемые каким-то посторонним разумом сами раздвинулись, предоставляя больший доступ его рукам. Дыхание Стаса и без того тяжелое, стало совсем рваным и когда я развела ноги он задохнулся на вдохе и гулко сглотнул.

Я совершенно не выказывала сопротивления, когда его пальцы задели половые губы, лишь слегка дернулась телом от неожиданности и возбуждения. Я горела, от его прикосновений, от его рваного дыхания, от того, что нахожусь полностью в его власти. И не просто горела! Мне откровенно хотелось большего.

Было противоречиво. Мы находились в общественном месте и в любой момент сюда мог зайти кто угодно, хоть он и закрыл дверь на ключ, но сути дело не меняло и мой пожар затушить было уже сложно. Я текла под его руками дикими водопадами, чувствуя, как там внизу все сильнее и сильнее наливается возбуждением.

Стас с окончательно сбитым дыханием уже не стесняясь поглаживал мою девочку, задевая набухший клитор между мягкими складками. То сжимал губки между пальцами, то раздвигал и возбужденно любовался на невероятно мокрую от собственных соков киску.

Раздвигал ягодицы шире, обводя пальцами вокруг ануса, снова опускался к моей девочке надавливая на чувствительный бугорок, отчего я вздрагивала и тихонько постанывала. Я чувствовала, что долго так не продержусь и мне хотелось придвинуться ближе, чтоб пальцы Стаса стали настойчивее. И куда делись все смущение и стыд которые были в начале, когда я раздевалась?

Так откровенно и так настойчиво меня никто никогда не ласкал. Да у меня и мужчин ведь не было. Тот случай с мои первым мужчиной Игорем Фоминым не в счет, в тот раз было отвратительно и больно.

– Перевернись на спину – я услышала его хриплый голос, будто сквозь дурман.

Я была не уверена правильно ли поступаю, но просьбу исполнила, заметив, что Стас практически не дышит. Он облизнул свои идеальные губы и стал аккуратно водить умелыми руками по моему телу, вызывая во мне пожар за пожаром. Он обводил груди, соски с совершенно каменным лицом и плотно сжатыми челюстями, зажимал соски между пальцев опускаясь на живот и массируя его, отчего возбуждение у меня вызывало уже откровенно болезненные спазмы. Ноги снова разведены, пальцы опять скользят по мокрым губкам и клитору, движения настойчивые, круговые по упругому бугорку.

Безумно хочется кричать и выгибаться, но я пока еще пытаюсь держаться, искусав кубы почти до крови.

Я повернула голову к Стасу, скользнула по нему взглядом, смущаясь встречаться глазами. Опустила взгляд ниже, на огромный бугор в медицинских штанах. Он тоже меня хочет, как и я его. Это понимание повторно унесло сознание куда-то вдаль.

Его руки слегка дрожат и снова покидают такую возбужденную и сочащуюся влагой мою девочку и возвращаются к животу и назад, задевая клитор, останавливаясь на нем, и повторяя круговые движения, то с напором, то очень легкие.

Я уже тяжело дышу и вся неловкость, которую я испытывала до этого исчезла, как по мановению волшебной палочки или правильнее сказать волшебных пальцев. Я уже не кусаю губы, а поджимаю их, понимая, что они опухли, чтоб не издавать звуки, но тихие стоны все равно в себе удержать невозможно. Стас будто играет со мной. Потирая рукой между губок, он кружил вокруг клитора, и напряженно всматривался в мое лицо. Я понимаю, что еще несколько секунд таких действий и я кончу.

Протяжный стон, вырвавшийся из меня против воли и мое тело, пробил легкий спазм, заставляя сжимать простынь на массажном столе и прогибаться в спине. Потом за ней еще один и еще. Его руки не останавливаются, а глаза с невероятно расширенными зрачками не отрывают взгляда от моих глаз. Этот зрительный контакт дает дополнительное наслаждение.

– Аааа…аааах… боже… даа – я старалась не кричать в голос и с силой сдерживала себя. Получалось откровенно плохо. Яростная волна экстаза захлестнула с головой все тело, заставляя не только выгибать спину, но и конвульсивно сокращаться.

Мое тело никогда не получало такого удовольствия, и я оказалась к этому не готова, лишь через мгновение почувствовала, как потекла еще сильнее на кушетку.

Когда внезапно Стас выскочил из кабинета, я все еще пульсировала как безумная и не могла остановиться.

Меня трясло и выкручивало. В голове звенело, а тело все еще взрывалось фейерверками.

Наконец в моей голове стали появляться мысли, и я смогла управлять собой. Тяжело села на массажном столе и свесив ноги прислушивалась к отголоскам полученного оргазма.

Охренеть! Такое можно сделать руками?! Да так, что я чуть сознание не потеряла?! Что это вообще сейчас было? Это массаж с окончанием?! Если он всем так делает, то это объясняет его популярность у старушек.

Когда отпустило, я, слегка пошатываясь пошла к своим вещам, прихватив полотенце.

– Это у вас всегда так? – обессиленно спросила я появившегося хмурого Стаса, когда пыталась стереть с тела полотенцем остатки масла.

– Нет, прости, маленькая, я не удержался. Тут такое вообще не практикуется. Запрещено. Да и не делаю я так с клиентками. Я так вообще нигде и ни с кем не делаю. Тем более тут камеры.

– Ты меня… трогал… прям под камерами? – моему шоку не было предела – теперь все узнают… что… тут…

– Нет, они сегодня отключены – он сел на стул, стоящий неподалеку, и откинув голову назад, закрыл глаза – прости, я не знаю, что на меня нашло, прости. Ты, наверное, чувствуешь вину перед своим парнем? Я полный осел! Прости!

– У меня нет парня, и я… – мои мысли полностью разлетелись и не складывались в оформленные предложения, еще и новость эта с камерами, вообще капец – просто девушка на ресепшене мне тебя так расписывала… ты тут популярная личность… это видимо входит в курс…

– Нет! – он открыл глаза и затравленно на меня посмотрел – я не знаю, почему так поступил. Честно. У меня будто башню сорвало, когда тебя увидел на столе голую. Прости.

– Ну ты даешь! – одеваюсь прям перед ним. А что теперь скрывать, он уже все видел. И трогал.

– Ален, давай я тебя провожу, а еще лучше, пойдем в какое-нибудь уютное местечко выпьем кофе, я не хочу, чтоб ты на меня обижалась, я реально не знаю почему так поступил. Клянусь. Это помутнение какое-то. Срыв. Я сам от себя в шоке. Пойдем? Пожалуйста! – он снова смотрит на меня как нашкодивший кот.

Станислав

Я еле успел добежать до туалета, чтоб достать член из трусов и не кончить в них. Как я вообще додумался до того, чтоб приставать к девушке на рабочем месте?

Как мне в голову пришло приставать к Алене?!!

Ну, допустим, Алена ебически шикарная и возбуждающая девочка, но это же не повод вытворять на рабочем месте такую лютую хуйню! Я всегда себя контролирую! Ну и где этот контроль, блядь?!

В моей жизни произошло слишком много всего за это время, но я ни на день не забывал об этой девушке. Не буду скрывать, скучал по ней безумно, хотя странно, да? Мы ведь с ней толком не знаем друг друга. Вот только знакомство с Аленой и с ее сестрой оказалось самым долгосрочным в моей памяти.

Вернувшись в свою прежнюю жизнь мне нужно было срочно вспомнить эту самую жизнь, а это оказалось ой как непросто!

Начнем с того, что я ни при встрече, ни сразу после нее, ни спустя месяц не вспомнил своих родителей. Мама рыдала как безумная, а я сделать ничего не мог. Чувство собственного бессилия – это одно из самых отвратительных чувств.

Более того! Я не вспомнил никого из представленных мне на фотографиях родственников и друзей. Не вспомнил, как учился в школе и университете. Даже то, что я дипломированный юрист, оказалось для меня сюрпризом. Естественно, полученные в универе знания тоже для меня были закрыты. Что-то неоформленное в памяти всплывало достаточно часто, но при усиленной попытке конкретизировать воспоминание, не срабатывало и ускользало.

О работе по профессии можно было забыть.

Это был тотальнейший пиздец.

Страшно ли мне было? Не то слово! Я не узнавал никого. Было крайне неловко, когда со мной здоровались люди, а я их не помнил и не знал, как себя вести. Улыбался как дурак и жал руку, порой натыкаясь на ошарашенные взгляды. Все это привело к тому, что я в итоге стал вести затворнический образ жизни.

Фотографии и видео каких-то вечеринок, записи голосовых сообщений, поездки по памятным местам семьи и друзей, рассказы близких, даже могилы родственников не дали абсолютно ничего.

Совершенно нулевой результат.

Меня будто поместили в новый мир, в котором мне предстояло как-то адаптироваться. В такие моменты к Алене хотелось просто безумно и еще сдохнуть. Сдохнуть хотелось иногда даже больше, потому что казалось, что я уже никогда не смогу вернуться к прошлой жизни.

Все что я смог вспомнить «по людям» это только тот маленький эпизод в баре, где я Алене делал предложение.

Все!

Родители таскали меня по врачам многих столиц, а те только разводили руками. Сколько раз мне просветили мозг во всех проекциях, я со счета сбился. А сколько было потрачено нервов и денег, я вообще молчу.

Вы когда-нибудь сорок минут смотрели на огромный иероглиф во всю стену, под расслабляющую музыку? А я – да! Хотелось верить во все, даже когда не знаешь, что этот иероглиф обозначает, может вообще «повторно не размораживать».

Один умный дед, то ли в Швейцарии, то ли в Германии кроме таблеток и процедур посоветовал много разговаривать, да побольше общаться с людьми, даже если не хочется и развивать мелкую моторику, мол она может поспособствовать возвращению памяти и показал на модель парусника у себя в кабинете, похваставшись, что сам собрал. Наш столичный профессор в институте мозга с ним не только согласился, но и добавил таблетки, предложив еще пойти на курсы массажистов, чтоб разрабатывать чувствительность пальцев и ладоней, у нас там, оказывается, какие-то точки, влияющие на головной мозг, и добавил кучу тренингов с психологами, психотерапевтами и тому подобной лабуды.

Как ни странно, это в итоге оказался самый дельный совет, потому что сразу после этого я записался на курсы массажистов и купил самый огромный лего, какой только нашел, воспоминания действительно начали возвращаться. Да, медленно, да потихоньку, но стали.

Лего мы собирали с друзьями у меня дома, дом, кстати, я тоже не узнал, долго бродил по нему, откровенно не понимая, на хрена нужен такой огромный и при этом такой неуютный дом. Вот у Алены квартира крошечная, но такая уютная. Туда хотелось вернуться просто дико, а сюда возвращаться не хотелось от слова «совсем».

А вот собаку и все что с ней связано я вспомнил сразу. Как только увидел мчащегося на меня от радости пса, так и воспоминания поплыли. Как нашел, как лечил, как кормил, все вспомнилось практически мгновенно, даже голова разболелась. Все очень обрадовались, но это был единственный раз такого наплыва воспоминаний.

На уроки массажа я ходил один. Без друзей. Хоть они и переживали, что я не помню дорогу. Зря, потеря памяти была одноразовой, после я лишь запоминал все заново.

От родителей съехал в тот же месяц, забрав с собой малую часть вещей и собаку, выбрав для жилья одну из самых маленьких наших пустующих квартир. Съехал бы уже на следующий день после объявления об этом родителям, но в квартире требовался небольшой ремонт.

Все говорят, что я кардинально изменился, да я и сам это мог заметить, но такие вещи были объяснимы, большая часть привычек у человека – приобретенная, а я их не помнил.

До сих пор не понимаю, за каким чертом мне было нужно столько шмоток, да еще и дорогущих. Наверное, ни у одной бабы столько нет, сколько я обнаружил у себя в гардеробной.

В гардеробной, блядь!

Она размерами как та квартира, в которой я сейчас живу и полностью забита шмотьем! Сука! Нахера мужику столько тряпок?!

А коллекции часов, заколок для галстука и запонок? Они меня вообще убили! Вот для чего? В первый же день, когда это увидел, позвонил Михе и спросил не педик ли я. Он поржал и успокоил меня, что я очень даже натурал.

Ну часы еще ладно, с заколками откровенная лажа, они пиздец какие стремные, хоть и дорогущие, а вот запонки нахер нужны? Кто их вообще носит? Какой придурок? Они меня бесят жутко, на рубашках манжеты из-за этого торчат. Фу, блядь, выгляжу в них по-пидорастически, как петух со шпорами.

Мать просила коллекции не продавать, и я послушался. Естественно, с собой забирать не стал, потом только выяснил, что она мне эту гейскую чухню и дарила.

Мои родители очень состоятельные люди, вот только я считаю, что на эту показуху деньги тратить не обязательно. Кто это оценит? Прокуратура? Разве что она, и то при описи имущества.

Считаю, что всем знать наш достаток вообще не стоит. Понятное дело, что жить как Марк Цукерберг имея миллиарды и ходить при этом в задрипанных сланцах тоже не комильфо, но дом цыганского барона, как у нас – невероятно отвратительно.

Лепнина эта мерзкая, бесит просто жутко. Мрамор на лестнице дает полное ощущение, что я в театр приперся, а не домой. Еще и скользкий, сука. Они, конечно, сверху ковер постелили, видимо гости навернулись пару раз и не оценили выпендрежа, вот только к чему это все? Сделали бы сразу нормальные ступени, хотя бы деревянные и не нужно было бы стелить этот уродский красный ковер.

Ванная у меня из цельного камня, блядь! Из цельного! И стоит посреди ванной комнаты, приходится поливать себя, чтоб принять душ, потому что стойка стремная, а потом топать мокрым за полотенцем, потому что шкаф с ними почти в пяти метрах, блядь! Когда в первый раз из ванны вышел, чтоб полотенце взять, за малым не навернулся, потому что вокруг воды поналивал, занавески же нет! Кто, сука, это проектировал?!! Я?! Мать говорит – я. Типа, душ не люблю, в нем девок покорять неудобно.

Интересно знать как я их в этой ванной покорял. Смотрел, как они падают и ломают ноги? Тогда я могу себя считать сногсшибательным мужчиной во всех смыслах.

Бесит эта гребаная неудобная роскошь.

Вот золотые унитазы они зачем? Чтоб на ободке мочу было незаметно, если меткость подведет? Или чтоб удивить людей в ломбарде, если приспичит его сдать?

Родителям я все это высказал, когда съезжал, они были в шоке, потому что раньше я был кардинально противоположного мнения. Боже, да как я мог мыслить по-другому?! А судя по обстановке – мог.

Хоть что-то позитивное в потере памяти оказалось.

Мать просто в ужасе от моей новой позиции, считает, что в меня вселилась чья-то чужая душа и до сих пор созванивается с какими-то экстрасенсами, чтоб эту душу выгнали и вернули ей сына. Ну хоть отец меня полностью поддерживает и согласен, что лучше очень дорого-богато отдохнуть где-нибудь на островах, а тут, на родине, быть примерным малоприметным гражданином.

За все прошедшее время Алене я мог позвонить миллион раз, номер ее я себе сохранил, но вот только меньше, чем через неделю после моего появления, к родителям домой, в сопровождении своего отца, пришла очень некрасивая девушка, серьезно переборщившая с пластическими операциями, и заявила, что она ждет от меня ребенка. Шоку моей матери не было предела, впрочем, как и отца. Мама тихонько тогда у меня спросила «это что, у меня теперь вот такие страшные внуки будут?» и кивнула на нее. Естественно, я отказался не только от отцовства, но и от связи с ней.

Девушка убежденно настаивала, что отцом ее ребенка являюсь именно я, плюс у нее самой оказался влиятельный отец кавказской национальности, который готов был убить любого подлеца, обесчестившего его дочь. Хотя как выразился Миха: «Да на этой шмаре пробу ставить некуда».

Есть куда или нет, было уже не важно, потому что у меня в телефоне имелась видеозапись, подтверждающая то, что я проснулся с этой самой девушкой в одной кровати и шучу, что меня украли инопланетяне.

Ну молодец, че!

Тут, конечно, от национальности не зависит, я бы на месте ее отца, скорее всего, поступил также, только вот девушка тест на отцовство делать до родов отказалась, а на свадьбе настаивала в ближайший месяц.

Мне же открываться перед Аленой, что прежде, чем потерять память, я сделал другой девушке ребенка, не хотелось. Совсем. Да это трусость и малодушие, но я не хотел.

Было откровенно стыдно признавать ошибки, которых я не помнил. Тем более вокруг этой истории очень быстро разразился невероятный и затяжной скандал, совершенно не благоволящий к отношениям с Аленой. Она, узнав о ситуации в целом и моем категорическом отказе в женитьбе, как любая другая нормальная девушка, попросту бы меня послала к черту, а к этому я был совсем не готов.

Поэтому я продал цепочку с иконой, добавил своих и послал деньги Алене с подписью «ты лучше всех».

Я ее действительно считал лучше всех, хотя бы только потому, что только ее я, собственно, и помнил. Больше никого. Ну и она реально хорошая девчонка, сама тянется, старается, сестру содержит. Нет вот этого пафоса, как среди моего круга общения, с которым я успел заново познакомиться. Отвратительные дамы я вам скажу. А она нормальная, открытая, добрая девочка. Еще и симпатичная, в отличии от многих. Нет. Не так. Она охуеть, какая красивая, а не симпатичная!

Очень долгое время практически каждый мой день начинался одинаково. Отец матери предполагаемо моего ребенка требовал жениться на своей дочери в самое ближайшее время, но я продолжал категорически отказываться. Какие только кары небесные не обещали мне и моей семье, после каждого отказа, как только не пытались убедить по-хорошему и по-плохому.

Угрожали ли мне? О, да! Угрожали ли моему отцу и моей матери в разрезе работы? О, ДА! Велась ли информационная война против моей семьи? О, ДА!!!

Вот только вдруг девушка начала сомневаться, потому что кары небесные стали насылать уже на них со стороны моей семьи, отцовство-то не доказано, а жениться требуют уже сейчас.

Имя моего отца, а он не абы кто в городе, склоняли все кому не лень, правда здесь уже включился он сам, и наши родители с беременной девушкой решали со скандалами эту историю без нашего участия.

Самое пиздецовое для меня, оказалось то, что после родов генетический анализ показал, что я отцом ребенка не являюсь и семья Сарибекян, даже не извинившись за нанесенный моральный вред, направила свои стопы со склонением к женитьбе в другую, неизвестную мне сторону, оставив в покое меня и мою семью.

Теперь уже их фамилию склоняли направо и налево. Отец постарался.

Моральный вред, если что, они тоже были вынуждены компенсировать моей семье через суд и громкие скандалы. Ну вы же не думаете, что семья высококвалифицированных юристов это так просто оставила бы?

Я за время беременности девушки даже хотел сходить в армию, но у меня, оказывается, в университете была военная кафедра и это как-то засчиталось. Предложили по контракту, но тут уже не захотел я.

Массаж, с таблетками, которые я не переставал пить стали приносить пусть медленные, но результаты. Я действительно стал постепенно вспоминать, пока не вспомнил все. Правда таким, каким я был до потери памяти я так и не стал, во мне многое изменилось. Как говорят друзья и родители – всё, кроме внешности.

Найти Алену мысли были всегда, но и то, что я обещал позвонить, но сам исчез тоже мне не давало покоя, а спустя большое количество времени было откровенно неудобно.

Однажды я не выдержал и на День рождения заказал ей доставку цветов на дом, а курьер сказал, что такие люди по данному адресу не проживают. Двести раз перепроверял адрес, но он был верным, значит они переехали. Решил нанять шарящих в этом людей, чтоб нашли, где теперь живет интересующая меня девушка. Вот только зачем, так и не придумал. Нужно было и все. Вдруг помощь какая нужна? Мне же она помогла, я тоже, может быть, смог бы чем-то помочь.

Звонить и в прямую спрашивать, где она, по-прежнему было стремно.

Я решил пойти дальним путем и в моменте, когда ее найдут, крутиться неподалеку, и будто случайно, попасться на глаза и продолжить знакомство. Девчонка-то реально достойная. Красивая, отзывчивая, хозяйственная.

Я откровенно не хотел ее отпускать. Если кто подумал, что я влюбился, то он ошибся. Я миллион раз говорил, что в любовь с первого взгляда не верю. Просто она мне помогла, и я ей благодарен. А еще, потому что у нее уютно и классно дома. В моем кругу общения таких куколок днем с огнем не сыщешь, одни неприятные куры на одноразовый секс, рассчитывающие на твои бабки и связи твоих родителей. Чистые мыши.

И вот когда я собрался уволиться из массажистов и продолжить юридическую сферу и наконец найти Алену, она взяла и появилась. Сама.

Станислав

Меня чуть не парализовало, когда ее увидел. Перегрузка всех систем одномоментно. Разбивает на атомы и снова стягивает в кучу. Не могу поверить своим глазам.

– Алена – выдыхаю разорванным эмоциями горлом.

Вот же она, кудрявая светловолосая безешка, сидит в кресле, такая хрупкая и нежная.

Такая родная!

Такая моя!

Сердце сначала останавливается, а потом начинает выдавать такой бешеный ритм, мне кажется или сейчас оно превратится в отбивную, или я выплюну его нахер, прям ей под ноги. В грудине болит и спазмы восторга по всему телу. Это только я ее увидел, а что будет, когда прикоснусь?

Меня разносит по всем фронтам.

На тренировке в спортзале такого состояния не помню, а я ведь в последнее время стал тренироваться еще ожесточеннее, чем до этого.

Еще это ее «Привет. Помнишь меня?» просто ураганом снесло.

Да ее забыть невозможно! Как? А?

Она не поддается забыванию. Даже если я снова потеряю память, то буду помнить ее, один хер. Ее запах, ее вкус, ее дрожь в моих объятиях. Этот восхищённый взгляд сине-зеленых глаз. Блядь, да я это все до сих пор помню. Такое забыть не получится, потому что эти воспоминания не в подкорке, они где-то под кожей, внутри меня.

Даже во всех следующих жизнях буду ее помнить.

Еще и волосы эти ее кучерявые, длинные, пахнут, как дурман, как же хочется в них носом зарыться.

Да как забыть-то это все?!

У меня, наверное, такая рожа в этот момент была, что она подумала про меня черте что, оправдываться начала.

Пиздец в чистом виде.

Обнимаю ее, а руки не слушаются, как робот блядь. Массажист называется.

Она раздевается за ширмой, а у меня уже свая в трусах резинку оттягивает. Все в мгновение ока колом встало, как только к ней прикоснулся и запах ее в себя втянул. Да еще так резко поднялось, что сам не ожидал, пришлось даже отпрянуть чтоб не заметила.

Нужно собраться, а я веду себя как придурок, может у нее парень есть, или муж. Вот только организму на это совершенно насрать, мысли лишь об одном, член ноет и опадать не хочет. И это только от того, что ее запах попал мне в организм!

Блядь, с этим вдохом какой-то скрытый механизм внутри себя запускаю. Такое ощущение, будто альтернативной энергии вместе с наркотой внутривенно влили. Кружит. Штормит. Трясет. В ушах сердце херачит, как у инфарктника. Что с организмом делать не пойму.

Нужно как-то срочно успокоиться, а то она опять не так поймет.

Я ее столько не видел и вот, такая удача. Нужно сейчас быть аккуратным, нежным, ласковым, располагающим, и похуй есть у нее муж или парень. Она моя.

Так, соберись размазня!

Что сделать если она выйдет и увидит мой бугор? Как я должен прокомментировать? Что-то типа «Это доказательства, что я и вправду рад тебя видеть»? «Яйца пощупай, они вообще на грани кипения»? Так?

Блядь! Мне нужно ее не упустить! А значит надо срочно успокоиться! Срочно, сука!

Гребаный организм! Почему сейчас?!

Да потому что она идеальная, а я соскучился! Так! Соберись!

Я ее хотел, как мне кажется, всегда. Наверное, еще там, в клубе. Я ее вспомнил, в этом жутком блестящем красном платье и уже тогда хотел содрать его к чертям. Залип на ней, как подросток. Помню, как внимательно рассматривал, как придирался ко всему и не мог найти чего-то весомого. Она была, как богиня, которую просто нарядили в земные стремные шмотки. Как клад, который нужно не только унести, но и спрятать ото всех. Смотрел в эти глаза и тонул, будто в облаке. Воздушная она, конечно, как безе, как нежное пирожное.

Сука-а-а-а!

Я ведь специально напросился спать с ней на одном диване, и совсем не потому, что не мог надуть матрас без насоса, мог и очень даже хотел это продемонстрировать, чтоб выставить себя мужиком, вот только тогда спать пришлось бы отдельно, а я хотел спать с ней, рядом. Дышать ею, случайно касаться. Соблазнить хотелось вообще до чертиков. Если бы не спящая в комнате Таня, я бы обязательно довел дело в горизонтальной плоскости до логического завершения.

Клянусь.

Нетерпячка на третий день была из раздела «пиздец всему, умру, но выебу». Пришлось тащиться за ней в душ, по-быстрому впрыгнув в штаны. А там уже крышу снесло основательно. Никогда меня так ураганом не уносило от женщин. Еле сдержался, чтоб не трахнуть, лишь увидев ее дикое замешательство успел затормозить и положил ее руку себе на ствол.

Сука!

Этот петтинг в ее исполнении оказался лучше, чем все последующие виды секса. Блядь, да даже лучше, чем все предыдущие. Меня тогда так колотило, что даже после всего не решился ее нормально трахнуть.

Видимо сейчас вот это и взыграло. Ну или незакрытый гештальт. Ну или не знаю что! Почему-то сегодня у меня тормоза отказали же?!!!

Во второй раз в жизни, между прочим.

И оба раза с ней!

Фигура у нее улетная, как и грудь, да и сама она нежная и безумно податливая. Стонет просто идеально, хотя и знаю, что она сдерживалась, но я хотел бы громче. Чтоб орала, теряя себя.

Сука! Теперь меня кроет на том, что нужно повторить.

Твою мать, твою мать, твою мать, она все такая-же вкусная. Я не удержался и облизал пальцы. Пахнет идеально, как грех.

Пиздец! Как это все теперь разруливать?!

– Ален, давай я тебя провожу, а еще лучше, пойдем в какое-нибудь уютное местечко выпьем кофе, – я сейчас готов отдать душу, подписать все контракты с дьяволом и что там есть еще, лишь бы она меня простила – я не хочу, чтоб ты на меня обижалась, я реально не знаю почему так поступил. Это помутнение какое-то. Срыв. Я сам от себя в шоке. Пойдем? Пожалуйста!

Смотрит на меня как на придурка, в состоянии близком к ужасу, застегивая джинсы и влезая в свитер. Думает обо мне черте что, по лицу же видно.

– Ален, не нужно про меня думать всякое. – я вздыхаю и понимаю, что ни хрена я ее не отпущу, какое-то время эта девушка была моим миром, даже тогда, когда ее не было рядом со мной. Я просто не смогу ее теперь отпустить.

– Ладно, давай сходим – хмурится она, хотя ей определенно хочется свалить куда подальше с максимальной скоростью.

Я тут же при ней срываю с себя рабочую одежду и в одних боксерах, наслаждаясь слегка ошарашенным женским взглядом, двигаюсь к шкафчику, где беру свои вещи и так же быстро впрыгиваю в них.

– А ты уверен, что камеры не работают? – безотрывно смотрит она на меня.

– На все сто. – улыбаюсь во все тридцать два – Сегодня свет выключали, их после этого нужно было перезагрузить, а я этого не сделал. Точнее только выключил – беру ее за руку, отчего она вздрагивает и подвожу ее к свободно болтающейся на шнуре вилке – можешь включить?

Она тут же всаживает вилку в розетку, и камера оживает.

– Хорошо, что ко мне за это время никто не приставал – смотрю на камеру, которая в тестовом режиме проходится по помещению.

– К тебе? – удивленно смотрит она на меня.

– Ну да, они тут поэтому и стоят. – смотрю на нее, а в душе возникает болезненное чувство вынуждающее ее касаться, пусть незаметно, но обязательно тактильно ощущать, когда из поля зрения выпадает. Это что-то новое – Меня часто стали домогаться клиентки и женская часть коллектива, а мне это не нравится. Ну что, я готов. Пойдем? – приобнимаю ее, будто случайно, и двигаемся из кабинета.

Мы поднимаемся наверх, как только я закрываю дверь на ключ, и обращаю внимание, что на улице дичайший ливень.

– Ален, подожди здесь, – быстро ориентируюсь я, пока я снова усмиряю сердце, глядя как она перевязывает хвост у зеркала – у меня машина на стоянке. Давай я ее подгоню ко входу, чтоб ты не намокла?

Настенька с ресепшена смотрит на нас в полнейшем ауте. Она много раз делала ко мне не двусмысленные подкаты, но меня никогда не интересовали девушки с гипертрофированно накачанными губами, а теперь так вообще кроме безешки никого не увижу. И сейчас мои слова Алене, которая уже надевает пальто и забирает у этой самой Настеньки свой абонемент произвели эффект разорвавшейся бомбы.

Завтра об этом будет судачить весь коллектив, включая директрису. Хотя почему завтра? Скорее всего минут через пятнадцать.

Пока бежал к машине умудрился вымокнуть под ледяным ветром и жутким ливнем буквально до трусов, но ехать домой переодеваться было чревато. Алена могла передумать и засобираться домой, а мне этого ой как не хотелось. Она правда тоже немного намокла, но совсем не так как я.

Я выглядел так, будто меня в реке купали. Насквозь мокрый. Еще и замерз жутко.

Притащил ее в уютнейшее кафе в центре города. Тут таких мокрых парочек было невероятное количество, в связи с чем в кафе стояла теплая атмосфера во всех смыслах. Все усердно сушились.

Стащил с себя тонкую кофту, которая тоже была мокрой и прежде, чем повесить рядом с дополнительным отопителем, который принес нам официант, отжал. С куртки текло рекой, как и с джинс, которые продолжали оставаться на мне.

Потерплю. У меня безешка рядом, это важнее.

– Блин, а ты не заболеешь? – внимательно смотрит она на меня.

– Почему я должен заболеть? У меня волосы короткие, а значит и высохнут быстрее, а вот у тебя нет – я отпиваю из огромной кружки только что принесенное капучино.

Еле теплое, твою дивизию. Подогреть не прошу. Как и заменить. Его Алена выбрала, а я не стал говорить, что кофе люблю только черный и без молока. Не умру.

Мы заказали ужин, и пока ждем – пьем кофе. Алена позвонила сестре и предупредила, что сейчас к ней приедет доставщик и привезет ее любимую пиццу и роллы. Про Таню я тоже подумал. Эта мелкая вызывает такую же тонну желания заботится, как и ее старшая сестра.

– Я надеюсь ты меня простила? – прикусываю губу внезапно осознавая, что я не только не жалею о содеянном, а готов все свои действия повторить еще раз, а лучше с проникновением.

У нее сбивается дыхание, а у меня за грудиной снова огонь, сердце опять пытается продемонстрировать как оно может разхерачиться в фарш, не покидая грудной клетки. Носом тяну ее запах, от влажности он стал ярче. Везде по организму взрывы. Меня начинает разматывать.

Беру себя в руки и не позволяю уходить в астрал, от присутствия этой сладкой девочки. А она сладкая, я пробовал.

– Эм… я еще не определилась – скромно прячет взгляд в чашке Алена – а почему ты решил уволиться из массажистов?

– Потому что я в них пошел, чтоб вспомнить то, что забыл. – рассказываю с огромным удовольствием, мне почему-то хочется, чтоб она знала, как я боролся за то, чтоб вернуть воспоминания, появляется мысль выдать подробную версию, но останавливаюсь на краткой – Раньше мы с друзьями в свободное от учебы время гуляли и кутили, а теперь собираем лего, и они мне рассказывают разные истории, которых я не помню. Точнее сейчас уже помню, а тогда – нет. Но любовь к лего так и осталась. Все равно по выходным собираем. Хотя кутим тоже, но далеко не так часто, как раньше.

– А при чем тут лего? – она улыбается официанту, а я его за ответную улыбку убить готов.

Нам приносят шикарнейшие ароматные стейки и режут прямо при нас. Размазанное по боку тарелки пюре из цветной капусты для такого идеального мяса откровенно портит впечатление даже эстетически.

– Конструктор с большим количеством деталей развивает мелкую моторику, – закидываю я в рот кусочек, м-м-м, тает во рту – а вот как это дальше работает не знаю. На самом деле, может никак и не работает, я еще колеса… э-э-э… таблетки пил и… дофига всего делал.

– И как долго ты был без памяти? – она вгрызается в след за мной в ароматное мясо и мне нутро пробивает от восторга, когда я вижу, что ей более чем нравится.

Очень приятно у девушки замечать любовь к мясу, а не вот эти вот сопли в сахаре типа «я это не ем», «фу, это же дохлятина», «я вегетарианка» и мое самое нелюбимое «Стас! Ты не должен есть трупы животных, они этого не заслужили!».

Терпеть это все не могу.

А вот Алена ест и определенно с наслаждением, даже улыбается, так ей вкусно.

– Первые воспоминания начали появляться где-то через месяцев пять и потом пошло как по накатанной. После постепенно что-то вспоминалось и вспоминалось, пока не вспомнил все.

Смотрю на нее, а она даже мокрая и толком не накрашенная шикарна. Твою же ж мать. Сердце с грохотом оповещает, что увиденное нравится не только мне, но и всему организму. Член тут же это подтверждает, дергаясь болезненно в трусах.

Игнорирую.

Это совершенно не честно. Не сейчас. Меня безумно ведет от этой девочки.

Станислав

В какой-то момент начинают одно за одним звенеть оповещения о пришедших сообщениях. Беру телефон посмотреть и залипаю в нем. Сначала отвечаю в общий с парнями чат

Пашка: Че как? Будем завтра лего собирать? А то меня Лерун зовет.

Миха: Конечно будем! Но после того, как ты приведешь все в порядок.

Миха: Напоминаю! Ты в прошлый раз набухался в говно и пока мы со Стасом жрали пиццу, ты вместо Эйфелевой башни собрал полуметровый хуй!

Миха: Десять тысяч деталей! Блядь, как?! Как ты успел?!

Миха: Разберешь, принесешь, тогда и начнем!

Пашка: Надо было видеть, как я с ним выходил из машины!

Пашка: Еще и наебнулся перед соседкой с членом в обнимку.

Пашка: Хуй, между прочим, по форме как Эйфелева башня, так что там особо менять ничего не пришлось.

Миха: Если ты потеряешь хоть одну детальку, я тебя урою! Мы купим со Стасяном гроб из деталек и будем его собирать, а тебя оставим вонять!

Миха: Я отложил «Сокол тысячелетия» и «Колизей», еще не выбрал что заказать, но теперь боюсь тебе показывать, они оба круглые. Ты из них сделаешь пизду!

Миха: Только попробуй это учудить.

Пашка: Не еби мозг, хуй замечательный вышел, а из колизея можно жопу сделать.

Миха: Блядь! Стас, втащи ему, если раньше меня увидишь.

Я: Я Алену нашел.

Миха: Че за Алена?

Миха: Та черненькая с сиськами?

Я: Нет. Свою Алену.

Миха: Ту кудрявую девчонку, от которой тебя жестко вело, когда ты память потерял?

Я: Да.

Пашка: Ох ты ж блядь.

Миха: Ого. Ты дал. Держи в курсах.

Миха: Давай хуй разбирай, алкаш. Время есть. Стас временно в минусе.

И тут же в режиме онлайн в рабочем чате эти дуры, мои сотрудницы, начали активно обсуждать меня и Алену.

Настенька ресепшен губы жопа павиана: Стасик недавно ушел с клиенткой, еще и машину ей свою подогнал, чтоб она не намокла.

Вот крыса, терпеть не могу, когда меня Стасиком называют, возникают ощущения как будто я умственно отсталый таракан.

– Иди ко мне, – зову Алену, на максимально низких, хочу ощутить ее рядом с собой, у меня сейчас голая грудь, считаю, что это шанс быть замеченным, хотя куда уже, после того, что я устроил на массажном столе – будешь мои переписки читать.

– Зачем? – запихивает она мясо за щеку и начинает активно жевать, от чего становится похожа на милого влажного хомяка.

– Ты будешь знать, что я тебе доверяю, ну и поймешь почему у меня в кабинете стоит камера.

Она, немного подумав, кладет еще один кусочек в рот и пересаживается ко мне, а я ее по-свойски подгребаю к себе и уткнувшись носом в милое плечо, показываю рабочий чат, в котором разворачивается во всей красе змеиное кодло.

Люда прически бабы Яги: И чем она его взяла? Меня теперь бомбит! Красивая?

Директриса дура: Ну начинается, а не из-за нее ли Стас увольняться решил?

Лена парикмахер вонючие ноги: Я ему себя четыре раза предлагала, а он каждый раз отказывался, может он гей?

Аня маникюрщица ядреный перегар: Да я кнему жы дажы голоя зоволивалась, нереогирует.

Лена парикмахер вонючие ноги: У меня пошла кровь из глаз.

Настенька ресепшен губы жопа павиана: У меня тоже.

Люда прически бабы Яги: Аня, а тебя не смущает что ты весишь больше ста килограмм и почти всегда с бодунища? Вот он и не повелся.

Люда прически бабы Яги: Еще и пишешь с ошибками.

Аня маникюрщица ядреный перегар: А ниче, што все мужыки ебут все што движыться?

Лена парикмахер вонючие ноги: Если то, что было, ты называешь «двигаться»?))))) Ты у него голая на столе скакала до тех пор, пока не сломала массажный стол, мы это все по камерам видели. А перед этим хрен знает сколько его там ждала и уснула. Храпела как боров.

Люда прически бабы Яги: Точно. И завалилась матильдой вверх, застряв между столом и шкафом. Втроем вытаскивали.

Директриса дура: Из-за вас идиотки, мне и пришлось ему в кабинет поставить камеру.

Алексей заднеприводный бровист: Ага, тюлени в цирке так же делают. А у меня после того раза спина болит.

Алексей заднеприводный бровист: И вообще, что за сыр-бор вы тут устроили? Ну проявил джентельменство человек, что вы раскудахтались? Он массаж людям делает, а в дождь можно и заболеть. Человек за клиентов беспокоится.

Настенька ресепшен губы жопа павиана: Ну нет, он на нее смотрел, как на свою девушку, а на меня так никогда не смотрел, даже после того, как я его привораживать ходила.

Лена парикмахер вонючие ноги: Надо посмотреть на эту даму, у меня на Стаса серьезные планы.

Настенька ресепшен губы жопа павиана: После меня! Ему не нужна женщина на десять лет старше, разведенка и с двумя детьми, а я очень даже подхожу.

Аня маникюрщица ядреный перегар: пака вы тута деретеся, я его завтра соблазню.

Настенька ресепшен губы жопа павиана: Страшно представить как?

Аня маникюрщица ядреный перегар: Он предет, а я голоя ракам стаю у ево кобинета. У мужыков всегда сутра стояк, вот он мне и засадит.

Директриса дура: Аня, умоляю, пиши голосовые, печатать не твое!

Аня маникюрщица ядреный перегар: А че?

Лена парикмахер вонючие ноги: тогда на улице стой от тебя будет такой фан, что мы все умрем.

Люда прически бабы Яги: Если она будет стоять так на улице, то у нее в матильде заведутся птички, примут ее дупло за скворечник.

Алексей заднеприводный бровист: если она обнажит матильду, я потеряю сознание, и птички тоже, поэтому никто так там не заведется.

Аня маникюрщица ядреный перегар: Так че не так? Я не понила.

Директриса дура: Будешь продолжать бухать и не будешь подмываться, уволю и не посмотрю, что ты мне сестра.

Настенька ресепшен губы жопа павиана: Не нужно нам показывать матильду, Стасик завтра придет только вечером, у него с завтрашнего дня только эта девка по графику и больше никого.

Я: буду знать, что меня завтра ждет. Спасибо. Если и приду, то в костюме химзащиты.

– Капец – Алена отрывает взор с мобильника и переводит его на меня, от того, как она на меня смотрит по моей спине, ползут мурашки – это многое объясняет. Почему они у тебя так записаны?

– Угу, так и живем… да я всегда записываю креативно.

– И меня креативно записал?

– Позвони и узнаешь.

Я диктую свой номер и поворачиваю к ней мобилу, чтоб она могла лицезреть надпись «Алена-безешка»

– Почему безе? – краснеет она, пересаживаясь назад.

– Оно вкусное. – пожимаю плечами, потом ловлю ее растерянный взгляд и добавляю на низах с хрипотцой – и нежное.

Она еще больше краснеет и утыкается в чашку с капучино. Минут пять едим в полной тишине.

– Ты точно не заболеешь? – отмирает Алена и смотрит на меня крайне подозрительно и подсаживается ко мне вместе с пледом, повернувшись ко мне всем корпусом не давая спрятать нос в присмотренной ложбинке между шеей и плечом.

– Переживаешь, что можешь от меня заразиться? – не могу сдержать улыбки, она сейчас такая заботливая и милая, просто невозможно – Не переживай, зараза к заразе не пристанет.

– Нет, конечно, – фыркает она – но выглядишь ты очень нездорово.

Заботливо укрывает меня пледом, лежащим неподалеку, а свой оборачивает мне вокруг талии и возвращается на свое место доедать ужин.

– Как нездорово? – паясничаю я, а у самого и вправду просто дико скребет в горле. В обуви так вообще хлюпает, даже от шевеления пальцев – посмотри какой я здоровый – тут же демонстрирую бицепсы, на которые она восхищенно смотрит.

Твою мать, если ко мне память вернулась вся, а я уверен, что это так, даже колеса уже не глотаю, то могу с точно сказать, что я последний раз себя так вел перед девочкой в седьмом классе. И то, на спор.

Мы с одноклассником Федькой Горюновым, поспорили, что наша отличница Аня Жукова умеет целоваться. Точнее, это он утверждал, что она умеет, а я, что нет, и почему-то решил, что моя миссия на этой земле состоит в том, чтоб ее этому научить.

Я себе очень смутно представлял, как я должен был учить целоваться девочку, которая на полголовы меня выше и крупнее раза в два. Это при том, что я в таком мероприятии участвовал только один раз и в паре с зеркалом. Соответственно опыт был крайне сомнительный. Видок, кстати, в отражении был тот еще. Но я не собирался так просто сдаваться, и обратив ее внимание на себя словами «слыш, годзила, сюда иди, сосаться научу», посчитал девичье восхищение мной достаточным и сразу полез целоваться.

Врезала она тогда мне лихо, да еще и в моменте, когда я для антуража язык наружу высунул, чтоб ее удивить остротой поцелуя. Удар был такой, что я аж на три метра отлетел.

В кусты роз.

Язык еще, блин, так сильно вывалил, что в полете засунуть обратно не успел и умудрился неудачно поранить его об шип. Потом еще неделю шепелявил, больно было говорить и есть. Когда осознал себя лежащим в колючем кусте, был в глубоком шоке. Для меня оказалось открытием, что девчонки драться могут. Тем более так. Тем более, когда предлагаешь целоваться. Я-то думал она от счастья в обморок упадет.

Кое как вылез из колючек, поцарапавшись больше, чем до того, как в них влетел. Хорошо хоть Жукова сбежала, ржала бы сейчас сто процентов.

Потом почти месяц ходил пиздец какой подранный. Фингал получил тоже идеальнейший и, как на зло, долго цветущий всеми цветами радуги.

Выглядел так, будто сражался с дикой кошкой, и она под конец устала меня херачить когтями и вломила лихих пиздюлей. Отец ржал каждый раз, когда смотрел на меня и предупредил, что девочки обычно бьют между ног и мне в данном случае крупно повезло, потому что сила удара у девчонки серьезная, а дети мне еще будут нужны.

Именно после этого случая я записался на кикбоксинг и понял, что крупные брюнетки определенно не мой формат, именно после этого случая стал более внимательно присматриваться к девочкам, прежде чем пойти на контакт.

Алена смотрит на меня и улыбается. Блин, милая.

– Ты знаешь, твоя одежда ни черта не высохла, а у тебя уже глаза красные, давай по домам? – она откидывается на спинку и смотрит на мои вещи взглядом полным сомнений.

– Тебе так не нравится со мной проводить время? – закидываю в себя очередной кусок и понимаю, что нос уже толком не дышит.

– С тобой очень нравится, – краснеет она – даже после того, что… после… ну в общем нравится все равно. Только я переживаю, что ты заболеешь, а мне хотелось бы… завтра посетить твой кабинет еще раз, у меня пять массажей по плану, а был только один, а это значит что?

– Что? – не понимающе моргаю я.

– Значит нужно срочно расходиться – улыбается она.

– Ну да – задумчиво тяну и понимаю, что внутри возникает чувство собственности – я не хочу, чтоб ты пошла к Элине, она тебе не сделает так как я.

– Это точно, так она не сделает – она снова краснеет.

– Да, блин, Алена! Ну я же извинился! – так-так-так, малышка, я не дам тебе сожалеть о том, что было, я не жалею, и ты не будешь – Ну хорошо, будем честными, я тебя дико хочу, просто безумно, но в этом же ничего плохого нет? Или есть? Что ты молчишь?

Она смотрит на меня так ошарашенно и снова становится красная, словно помидор.

– Что? Я нормальный половозрелый парень, я могу хотеть понравившуюся мне девушку? Могу! В этом ничего такого нет, это нормально. Вот если бы я парня хотел или собаку, вот это было бы ненормально.

– Капец, ну ты даешь – выдавливает она, но тут же берет себя в руки. – Стас, давай сейчас отложим этот разговор. Тебе нужно одеваться и в постель. Ты далеко отсюда живешь?

– Ну… прилично, – смотрю на свое шмотье, а оно ни фига не высохло, твою же мать – если пробок не будет, минут за сорок доберемся.

– Тогда я вызову такси, а ты езжай домой…

– Нет! Я тебя отвезу, не нужно такси, на улице дождь, промокнешь – мне упорно не хотелось с ней расставаться, хотя я и чувствовал себя отвратительно.

– Нет. Так не пойдет. Пока ты отвезешь меня, пока вернешься домой, то совсем расклеишься, нет-нет.

– Мне нужно собаку выгулять, ты можешь мне помочь? – я начинаю цепляться за все что угодно, только бы ее не отпускать.

Грома должен был выгулять паренек, которому я деньги плачу за выгул, когда не могу сам, вот только сегодня он еще утром отписался, что не придет, потому что его нет в городе. Я после встречи с Аленой даже про собаку забыл.

Если ориентироваться по времени, то сейчас в прихожей лужа буквально в процессе разрастания, ну может не сейчас и Гром потерпит еще минут пять, но выгуливать собаку мне определенно не придется.

– Собаку?! Я боюсь собак. – она застывает сахарной фигуркой.

Врет. Не хочет. Не хочет идти ко мне. Да твою мать!

– Ты боишься собак?! Тебя покусали что ли? – тру глаза, мне все хуже и хуже, а я продолжаю цепляться за эту девочку, как за соломинку.

– Нет, но один раз облаяли… сильно… и почти куснули – смущается она – ладно, хорошо, я их не боюсь, просто они мне не нравятся.

– Гром очень добрый – начинаю откровенно параноить, накрываю ее руку своей, и она теряется – я должен вас познакомить.

– Может в другой раз? – она немного испуганно смотрит на меня, краснеет, аккуратно убирая свою руку из-под моей. – у тебя некому выгулять собаку, а родители?

Да что же такое? Я ей нравлюсь, я точно ей нравлюсь, да, сейчас конкретно перебарщиваю с настойчивостью, но… твою мать… она должна со мной поехать, мне никогда не отказывали телки… да, Алену телкой назвать язык не повернется, слишком она нежная и кукольная, но я же тупо… соскучился. Я реально скучал! Ё-мое!

– Ален, ну пожалуйста, мы так давно не виделись, – снова накрываю ее руку своей лапищей – неужели ты не скучала?

Ее после моих слов, будто по голове ударили. Она резко отстраняется, откидывается на спинку и выдергивает руку. А у меня внутри армагеддон, почему она не хочет ехать со мной? Что я делаю не так? В чем-то явно сейчас косячу!

Да, я на массаже сорвался и налажал, но я настолько привык к тому, что девушки сами ко мне липнут, что не контролирую правильность своих действий. Что до потери памяти, что после, они сами на меня вешались, мне оставалось только придирчиво выбирать.

В первый раз пытаюсь уговорить телку поехать ко мне.

Уговорить, блядь!

Пока что безуспешно.

Сука! Да что же я не так делаю?!

Пытаюсь начать выстраивать стратегию, вот только нихера она не выстраивается. Не звал я еще к себе никого, я мастер по устранению падких на мое тело красоток, но никак не наоборот. Поэтому откровенно теряюсь в своих действиях.

– Если ты так скучал, что же не позвонил? Времени было предостаточно – смотрит на меня исподлобья.

– Мне было стыдно – честно признаюсь я.

– Стыдно? – ее голос стал жестким – Ты стыдился того, что мы знакомы?

Станислав

– Нет! Мне было стыдно перед тобой. – прикрываю глаза, они начинают болеть, блядь она права, нужно домой – Я в этой жизни оказался… другим…не очень хорошим человеком и мне было перед тобой за это стыдно. – Вздыхаю, понимая, что все равно эта история с ребенком рано или поздно всплывет и жутко переживаю по этому поводу, ведь она точно не поймет. Осудит – Нужно было улаживать проблемы и исправлять ошибки, которые я умудрился навертеть достаточно много и мне было стыдно в них тебе признаваться. Черт! Да и сейчас мне за это стыдно! Когда все разрешилось, стало уже неудобно, что не позвонил сразу и столько времени прошло зря. Вот и не позвонил. Хотел сам тебя найти. Позже.

– Что это значит? Ты уголовник? Ты был в тюрьме все это время? Или что?

Вот только тут я увидел на ее лице понимание, что она ничего обо мне не знает. Впрочем, я со своей стороны тоже могу судить только по ее рассказам, хотя у меня о ней все равно информации больше, чем у нее обо мне.

– Нет, поехали ко мне, я тебе все расскажу. – продолжаю настаивать на своем.

– Звучит как будто, ты меня в постель зовешь в обмен на информацию – фыркает она.

Было бы просто замечательно!

– Да блин! Алена! Ну хочешь я поклянусь, что никогда не буду к тебе приставать? Хочешь? – горячо выпаливаю я и понимаю, что меня уже конкретно так знобит. – Хочешь, чтоб я поклялся, что мы останемся только друзьями? Это не значит, что я не буду тебя хотеть, нет, но трогать не буду. Честно. Хочешь? Ну что ты молчишь?

– Так! – она резко поднимается, замечая мой озноб и начинает собираться – Мы не будем сейчас бросаться громкими заявлениями, зови официанта и проси счет.

– Ты поедешь со мной? – смотрю на нее упрямо.

– Поеду – она уже откровенно злится – давай шевелись, ты уже выглядишь, как насквозь больной человек, которому срочно нужно горячее питье и постель.

– И с собакой погуляешь? – нажимаю кнопку вызова официанта.

– Погуляю, шантажист, но имей ввиду, какашки за ним убирать не буду.

– И не надо – радостно подскакиваю я – Он утром сходил.

Признаюсь честно, натягивать все еще влажную кофту было очень некомфортно, а сверху нее мокрую куртку вообще отвратительно. Стало еще больше знобить.

У меня определенно поднялась температура.

Когда приезжаем домой меня уже не только колотит, но и выкручивает ломота. Голова болит, а разум нормально не работает, если только на размножение, но эти мысли я отбрасываю.

Алена помогает мне раздеться, ругает, когда видит мокрые насквозь ноги, с которых прилипшие от влаги носки сложно снять. Заставляет сменить даже трусы, которые оказываются тоже влажными и уже сухого отправляет в постель. Сама же берет притихшего Грома и уходит.

Мне плохо просто жесть, но я лежу и стараюсь не шевелиться. Холодно даже под одеялом. Не помню, чтоб мне когда-то было так плохо. Я же вообще не болел толком, если только в детстве, больше не помню такого.

От заботы просто растаскивает, если бы Алена не ушла, отвечаю поперся бы обниматься, такая сентиментальность накатывает. Придет, обязательно обниму. Если выживу. Мне все хреновее и хреновее.

Все болит, особенно голова и нещадно колотит тело. Надеюсь, я не умру? А то Алена вернется, а тут труп. Неприятно. Еще и не мылся перед тем, как лечь. Стремно. Может пойти в душ? Хоть чистым умру. Нюхаю подмышку – не пахнет, ладно еще немного полежу, подожду.

Через какое время вернулась Алена я так и не понял, наверное, уснул, но она заставляет меня выпить какой-то горячий ягодный сладкий напиток и таблетки. Моет притихшего Грома и засовывает мне под мышку градусник. А что его туда совать? Нужно скорую вызывать.

Я уверен, что у меня самая высокая в мире температура и уже пора не то, что вызывать скорую, а может даже реанимацию, но перед Аленой неудобно высказывать это мнение, поэтому терплю из последних сил и стараюсь не шевелиться.

Вспоминаю, как болел отец.

Мы тогда в обычной квартире еще жили, хоть и в огромной, все равно она мне побольше нравилась, чем этот пафосный дом. Отец лежал на диване в гостиной, стонал и поминутно твердил матери, что вот именно сейчас умрет и она после его смерти обязательно должна выйти замуж за его студенческого друга дядь Сашу Шмаровоза, чтобы у матери была фамилия Шмаровоз и чтоб он ее возил на своей колымаге, на которой он рыбу возит. Он же рыбой на рынке торгует. Не сам, конечно, но иногда, рыбу возит сам. И чтоб мама в этой машине провонялась рыбой и все думали, что у нее фамилия Селедкина, а на самом деле Шмаровоз.

Все смеялись, когда слышали эту историю, а мне было вообще не смешно. Тогда в восемь лет я считал, что если мама сменит фамилию, то и я должен буду это сделать, а мне совсем не хотелось, чтоб отец умирал и тем более не хотелось вслед за матерью менять фамилию на какой-то непонятый Шмаровоз.

Я тогда в первый раз серьезно испугался за жизнь отца, разревелся и попросил его собраться с силами и не умирать. Мама после этого так на него орала: «Придурок! Ребенка напугал! У тебя температура тридцать семь и четыре! Хватит стонать!»

Я потом долгое время думал, что отец в тот раз выжил просто чудом. А сейчас я его понимаю.

Вызову скорую, когда Алена уйдет. Хотя мне очень не хочется, чтоб она уходила. Буду терпеть.

Начинает просто дико хотеться спать, но я пытаюсь бороться и в голове возникают рваные мысли.

Так не хочется умирать, столько всего не сделано…

Вот Алена со мной… хоть бы не ушла…

Ноги выкручивает… голова как чугун…

Кому собака достанется?.. Родителям?.. А если Алене отдать? Блин, она сказала, что собак не любит. Может я еще не умру…

Интересно, а я смогу в таком состоянии развести Алену на секс?.. А она согласится со мной больным сексом заниматься?.. А со здоровым?..

Градусник под мышкой просто как раскаленная лава, а сначала был холодный…

– Тридцать семь и восемь – хмурится Алена выдергивая у меня из-под мышки этот самый градусник и направляется в сторону кухни – высоковато. Дам еще жаропонижающее.

Тридцать семь и восемь… все?.. Мне конец, да?..

А сколько самая высокая температура?..

Наверное, это самая высокая и я скоро умру… а нет, там же вроде сорок, но это уже кома, а я еще в сознании… значит не умру пока… время есть…

Надо Алену успеть развести на секс, а то так умру и не попробую ее… а она просто безумно шикарная…

Не откажет же она умирающему?.. Или откажет?.. И спросить неудобно…

Блядь, о чем я думаю перед смертью!

– Стас, давай поставим тебе свечку – слышу бодрый голос Алены.

– Я еще живой, рано мне свечки ставить – с трудом выдавливаю я.

– Да нет, свечку в попу.

Я почему-то сразу представил огромную витую свечу, размером с фаллоимитатор, которую пихают мне в зад.

– В жопу не дам! Я натурал! Что это у тебя за наклонности такие?! – я даже ложусь на зад и прикрываю его руками, чтоб не дай Бог ничего не произошло, чтоб черный вход был под контролем.

– Стас! Это жаропонижающая свеча! Чтоб помогло быстрее! Ты должен знать, что это такое! – она показывает небольшую ленту свечей.

– Я знаю, что такое ректальные свечи! Знаешь, что, – тут же оживаю я, еще бы, угроза проникновения в задницу взбодрит кого угодно – давай ты найдешь другой пулемет для этих патронов?

– Господи, да что за предрассудки, Стас! Через задний проход лучше впитывается и быстрее действует.

– Вот и пусть в другом месте впитывается! У меня там работает только на выход, а не на вход!

– Стас, ну что ты как маленький! Так действует быстрее!

– Мне не нужно быстрее, я никуда не спешу. Я уже в кровати.

– Да что ты за человек, хочешь как лучше… ладно сейчас принесу таблетку.

Вот зараза! У нее была таблетка, а она хотела проверить мой задний двор на посещаемость?! У меня там никого не было и не будет!

Выпиваю таблетку и еще раз прошу ее остаться. Она не отвечает. Молча приносит еще одну кружку горячего сладкого напитка и снова заставляет выпить. Ну хоть не в задницу льет. Клизму я бы не пережил.

– Что это? – опознаю на дне кружки плавающие кусочки каких-то ягод, пока она подо мной поправляет постель и тайком я вдыхаю ее аромат.

Блядь! Как мясо есть, так нос не дышит, как девчонку нюхать, которая тебе нравится, так, пожалуйста, в две ноздри. Хотя, может это от горячего?

– Малина, перетертая с сахаром – бурчит Алена, унося кружку – должно помочь.

– Побудь со мной немного – я внезапно осознаю, что у меня встал.

Да конкретно так. Даже в яйцах заныло.

Мне становится как-то не по себе от этого. Клялся, что не трону… ну почти клялся. Предлагал только поклясться. Намекал, что мы всего лишь друзья, а тут вот он – символ нашей дружбы – флагшток с трусами вместо флага, поднимающий одеяло палаткой.

Ложусь на бок. Реально неловко себя чувствую. Стрем полнейший. Полтора года не виделись, а я мало того, что при первой встрече девчонку руками до оргазма довел, так и сейчас монумент памяти нашей дружбы дымит.

Да сука-а-а-а!

Все мое естество рвется к ней. Хочу обнять, сжать, приковать к себе и не отпускать. Зарыться носом в волосы, ощущать ее дыхание на своей шее. Чтобы обнимала, чтобы лицо на моей груди прятала. Чтоб попискивала от удовольствия, когда к себе прижимаю. По ушку розовенькому языком пройтись хочу. Ногу на нее закинуть. Подгрести под себя. Шептать всякие вещи, которые девчонки любят ей тоже хочу.

Всегда хотел.

Кто мне мешает сейчас воспользоваться этим моментом?

Смотрю из-под ресниц как она что-то ищет в моем шкафу. Находит какую-то мою вещь и переодевается при мне, думая, что я сплю, оставаясь в одних кружевных трусиках под огромной висящей на ней моей футболкой. Волосы растрепались, пока переодевалась, но от этого она стала только милее.

Ловлю себя на мысли, что любую другую убил бы за то, что рылась в моем шкафу, но эта девушка неприкосновенна. Более того, мне приятно, что она надевает мою одежду. Девочки надевают одежду парня только после секса. Это символ их покорения. Блядь, а у нас ничего не было.

Сука, меня уже конкретно кроет на этой воздушной фарфоровой кукле.

Что происходит?

В моменте моего возбуждения обычно просыпается прежний Стас и обсирает предполагаемых партнерш. У этой ноги кривые, у этой брови узкие, эта на корову похожа, а эта на лося. Эта ниче вроде, так и быть выебу, но у нее смех стремный и зубы кривые, поэтому буду сзади.

Так было всегда.

Тут же меня ничего не останавливает. Скорее даже подстегивает. Потому что к Алене сравнения идут только самые воздушные. Как ее пушистая кучерявая копна на голове. Зефирка, пироженка, безешка. Она же еще и вкусная! Я пробовал!

ТВОЮ МАТЬ!

Спи ты уже, придурок озабоченный!

Да хер там. Уснешь тут со стоячим членом.

Кто мне мешает сейчас действовать? Да никто!

Она и сама не против. Уверен, даже сопротивляться не будет. Я же ей нравлюсь. Блядь, да я всем нравлюсь. Хотя то, что я нравлюсь именно ей, мне пипец как приятно.

Вот только у меня есть совесть!

Она же у меня есть?

Нельзя ее трогать! Нельзя! Ну хотя бы не сейчас!

Сначала нужно выстроить красивые отношения, только потом тащить в кровать! Она меня второй раз спасает, а я как животное.

Твою мать! Твою мать! Твою мать! Может успокоительных каких-нибудь попросить?

Алена хмуро смотрит на меня, когда я уже изо всех сил делаю вид, что сплю и наклоняется, чтобы что-то поправить у себя на ноге, а я едва сдерживаю себя, чтобы не подорваться и не обхватить ее за эти сладкие округлые ягодицы, обрамленные в черное кружево, показавшиеся из-под моей футболки. Сжать их, прикоснуться губами к шее и почувствовать, как она дрожит.

Хочу раздвинуть ее сладкие ножки и окунуться в ее прохладу такого желанного тела.

Меня натурально кроет, рассудок отказывается мыслить здраво. Тем более спать. Сжимаю кулаки, не позволяя себе трогать ее. Задерживаю дыхание, чтоб не чувствовать ее аромат, который уже повсюду и проникает даже через плохо дышащий нос. Настолько аппетитный, что просто с ума меня сводит. Может это обычный дурман в моей голове? Не запах? Может мне только кажется, что она пахнет?

Не помню, чтоб когда-либо кого-то так сильно хотел.

В какой-то момент слышу, как она уходит на кухню и чем-то шуршит. Я расслабляюсь и реально засыпаю.

Станислав

Просыпаюсь – ее нет, подскакиваю словно ужаленный, ища взглядом телефон, чтобы ей позвонить и обращаю внимание, что из душа слышится звук льющейся воды. Облегченно падаю на кровать.

Не ушла. Она здесь, со мной.

У меня натуральная паранойя. Сказать, что меня это пугает, ничего не сказать.

Хорошо, что ее нет в комнате, мне не нужно бороться с собой, пью снова этот успевший остыть малиновый напиток из кружки, стоящей на тумбочке, и иду в туалет. Уже ничего не болит, но слабость и потливость накатывают волнами. Снова засыпаю.

Просыпаюсь со стойким осознанием, что она рядом. Открываю глаза, так и есть. Рядом. Лежит ко мне спиной. Прижимается.

Хочу ее.

Да что за пиздец!!!

Я справлюсь.

Только еще раз поглажу эту шелковистую кожу и сразу усну. Понимаю, что веду себя как маньяк, но сделать с собой ничего не могу.

Веду кончиками пальцев по ее бедру, получая в подушечки разряды удовольствия. Энергия так и прет, да так сильно, что физически ощущаю, как легонько меня бьет электричеством по руке. Невесомо глажу упругие ягодицы, пробираясь пальцами под трусики и остатками мозга четко понимаю, что не нужно было ее трогать.

Остановиться уже не могу.

А она, как на зло, отвечает – прижимается ко мне ближе. Попку оттопыривает, вжимается ягодицами в каменный пах. Меня просто перетряхивает разрядом удовольствия от этого действия. Дышу как астматик, кусаю губы, чтоб сдержаться и не поцеловать ее.

Твою мать!

Полнейший мой разъеб! По всем фронтам!

Это одержимость.

Никогда я так девушку не хотел. Никогда я так от желания не сходил с ума. Никогда у меня не ехала крыша от девушек.

Алена изменила все.

Яйца посылают яростные сигналы SOS в организм о срочной эвакуации спермы. Головной мозг отключается полностью, отдавая бразды правления рефлексам и инстинктам. А о они требуют слияния с этой самой желанной на свете женской особью прямо сейчас.

И она, словно специально, поворачивается ко мне лицом, и я не могу оторвать взгляда от ее припухших ото сна розовых губ.

Блядь.

Если до этого мизерные шансы, чтоб я остановился и были, то теперь все, шансов нет.

Ноль.

Меня жестко разрывает от желания.

Почему меня сейчас так колотит? Это явно не температура? Никогда не испытывал тремор от девушки, это в первый раз. Хотя кукуха, на этом фоне, меня тоже покинула впервые.

Наклоняюсь и обхватываю ее нежные прохладные пухлые губы своими. Сжимаю их, подчиняю, захватываю в свои владения. Хорошая девочка податливая, нежная. Всем телом отзывается, хоть и спит. Стараюсь быть аккуратным, может я еще смогу остановиться?

Да как остановиться, если у меня от одного взгляда на нее от возбуждения крышу сносит?! Блядь, это что-то с головой, отвечаю, если я к спящей девчонке пристаю. К спящей, сука! Кто бы сказал – никогда не поверил бы!

Она тихонько стонет мне в губы, немного отстраняется и от этого еще больше улетает разум.

Это конец. Простите меня все боги мира!

У меня было много женщин, с многими я просыпался, но чтоб паранойя на фоне конкретного человека была, это откровенно не нормально.