Новое Начало

Прежде я редко задумывалась о смерти. Но в жизни каждого приходит миг, что переворачивает всё с ног на голову.

Мой миг – это высокие, вековые ели, пронзающих стылый воздух, багровый росчерк крови на снежной белизне и два пары детских глаз, полных бездонного отчаяния.

В тот день я ощутила себя гусеницей, грубо вырванной из шелкового кокона родительской любви и безмятежного детства. Маленьким, беззащитным существо, способным сломаться от малейшего прикосновения к суровой реальности.

Помню, как дрожала, судорожно сжимая веки, словно пытаясь спрятаться от надвигающейся тьмы. Боялась открыть глаза и увидеть, как мир навсегда утратил свои яркие краски.

Тогда я еще не знала, что настанет день, когда мои крылья, обожженные скорбью, обретут такую ослепительную красоту, что под их сиянием мир заиграет совершенно новыми, невообразимыми переливами. Цветами искупления, надежды и безграничной любви.

Глава 1

«В каждом конце

скрывается новое начало».

За окном, как кадры старой, потрескивающей кинопленки, проплывали до боли знакомые пейзажи. Величественный хвойный лес, где старые ели, поросшие изумрудным бархатом мха, тянулись в голубую, бездонную высь. Они казались мне стражами вековых тайн, шепчущими секреты, погребенные под толщей времени. И слышался не скрип ветвей, а тихий ропот древних гигантов, недовольных нашим вторжением в их царство.

Их густые кроны, усыпанные тонкими зелеными иголочками, сейчас были припорошены ослепительной снежной шапкой. Белизна, пронзительная и нестерпимая, заставляла щуриться.

Девственная чистое покрывало устлало дорогу, скрывая все изъяны земли. Лишь грубые протекторы нашей машины нарушали эту невинность, оставляя глубокие шрамы в нетронутом покрове. В этом бескрайнем царстве тишины и покоя казалось, что мы совершенно одни.

Я открыла окно, и пьянящий аромат хвои, смешанный с морозной свежестью, тут же наполнил мои ноздри. Каждый вдох дарил ощущение невероятной силы, пробуждая чувства и стирая границы между мной и природой. Этот запах был для меня родным с самого дества.

Я выросла в маленькой деревушке, затерянной в паре километров отсюда, в окружении неприступных гор и густых лесов. Добраться сюда можно, лишь проехав по узкому тоннелю, пробитому прямо в горной породе. Я до сих пор не понимаю, зачем кому-то понадобилось строить поселение в таком уединенном месте. Безумец, уставший от городской суеты? Беглец, пытающийся затеряться в глуши, сбежав от теней прошлого? Или, быть может, несчастный, которого измучили безжалостные банкиры с их вечными требованиями?

Попивая свой утренний кофе, папа часто ворчал, что "наша экономика оставляет желать лучшего". Так что вполне возможно, что эту деревеньку, состоящую всего из пятидесяти домов, действительно основал неудачник, угодивший в цепкие лапы выбивателей долгов.

Как бы то ни было, я любила место, где жила. Наш дом, построенный из бруса вековых сосен, всегда наполняли запахи маминой сладкой выпечки и смолистого дерева. Моя комната на втором этаже, пусть и самая маленькая, обладала сокровищем – потолочным окном. Через него можно было часами любоваться россыпью звезд и следить за медленным танцем облаков.

Мне было достаточно этой жизни. Я, мама с папой и близнецы. Никогда не хотелось уехать в город или в поселок побольше. Лес был всем, что мне нужно.

Правда, изредка нас все же вырывали из объятий деревенской тиши к тете в город, или пару раз в год праздники манили огнями и суетой. Но, как правило, стоило солнцу коснуться горизонта, мы спешили обратно, словно привязанные невидимой нитью к родному очагу. Ночевать вне дома казалось немыслимым, будто бы это значило, нарушить древнее заклинание.

Из мыслей меня вырвал мамин голос:

– Джули, немедленно закрой окно! Близнецов продует!

Вся сказочная атмосфера зимнего леса мгновенно рассеялась, и в мое сознание ворвался звонкий спор близняшек.

– Нет, это моя пачка мармеладок! Свои, Бен, ты съел еще пять минут назад!

– А вот и нет, Мири, где же тогда пустая упаковка? Это моя, отдай!

И Бен попытался выхватить пакетик из рук сестры.

– Нет, это моя! Мам!

Я закатила глаза. С ними порой так тяжело. Они шумные, неугомонные и постоянно спорят. Кажется, что брат с сестрой молчат, только когда спят. Им всего по шесть, но энергии в них будто на все двадцать.

Как гром среди ясного неба, прозвучал голос отца:

– Хватит ссориться, дети!

Я нутром почувствовала: что-то не так. Обычно папа разряжал обстановку шутками, травил байки про жадных кроликов или подкидывал поучительные истории. Он никогда не повышал голоса, предпочитая мудрость старых сказок и добрый смех.

Но сейчас… Костяшки его пальцев побелели, впиваясь в руль. Взгляд прикован к дороге, губы сжаты в тонкую, тревожную линию.

Сердце забилось быстрее. Я нырнула рукой в карман куртки и нашарила початую пачку мармелада.

– Бэн, держи, – протянула брату.

Он, словно тоже ощутив нависшую в воздухе тяжесть, молча взял угощение. Лишь Мира, наша беспечная и невнимательная сестренка, с победным видом открыла свою пачку. Напихав за щеки сладостей, она захныкала:

– Пап, ну расскажи сказку! Нам же еще далеко…

– А куда мы едем? – выпалила я, и голос дрогнул. Внутри нарастало беспокойство, как зловещая тень, выползающее из глубин души.

– Сказку так сказку, – отозвался отец, и это было хуже всего. Он никогда раньше не игнорировал меня. Мы были не просто отец и дочь, а два самых близких друга, связанные невидимой нитью общих секретов.

Я – папина дочка. С самого детства мы с ним сбегали от мамы в лес, пропадали там целыми днями, ощущая себя Робинзонами, исследующими неизведанный остров. Ловили рыбу, бродили по горам в поисках волшебных полян, собирали ароматные ягоды. Он научил меня любить природу, показал ее невыразимую красоту, помог увидеть волшебство в каждом лепестке цветка и услышать шепот ветра в кронах деревьев. Все свои тайны и переживания я доверяла только ему, зная, что он поймет и не осудит.

И вот, папин голос, обычно такой зычный и уверенный, зазвучал, начиная сказку, и мы все замерли, казалось боясь даже вздохнуть, словно опасались что можем, спугнуть волшебство. Даже я, знавшая все его истории наизусть, слушала с затаенным вниманием, замечая новые оттенки в давно знакомом голосе.

– Не все люди на свете одинаковы. Есть хитрые и пронырливые, как лисицы, скользкие и лживые, готовые предать ради собственной выгоды. Другие держатся большими семьями, словно стая волков, готовые разорвать любого, кто угрожает их близким. Некоторые склонны к предательству и стяжательству, собирают объедки, подобно крысам, прячущимся в темных углах. Есть и те, чьи речи – словно мед, сладкие и льстивые, словно мурлыканье кошки. Но с ними нужно быть особенно осторожными, ведь под пушистой и гладкой шерсткой скрываются острые когти, готовые вонзиться в самое сердце.

Но самые сильные люди – те, что похожи на медведей. Сила, выносливость, бесстрашие и преданность семье – вот их главные качества, вот то, что делает их настоящими защитниками.

Жил-был юноша, похожий на медведя, и не было никого сильнее его во всем мире… Но однажды случилось…

Отец внезапно умолк, прервав нить повествования. Мы все знали, что последует дальше, слышали эту историю не раз, но недосказанность повисла в воздухе, как давящая тишина перед бурей. Мира тут же начала канючить:

– Пап, ну дальше!

– Не сейчас! – резко оборвала ее мама, в голосе которой прозвучали стальные нотки.

Я не понимала, что происходит, но внутри будто зажглись красные лампочки с надписью «Опасность», пульсирующие и назойливые. Все нутро съежилось в предчувствии беды.

Мышцы онемели. Слух обострился, казалось, каждый волосок на теле встал дыбом, улавливая малейшие изменения в окружающей обстановке.