Обычая жизнь
Обычая жизнь
Глава-1. Практикантки
1. Случайный соблазн.
Было это ещё до моей службы в армии. Работал рубщиком металлических струн на заводе железобетонных шпал в Беслане в Северной Осетии. Беслан был почти пригород Орджоникидзе столицы Северной Осетии.
Всего-то двадцать два километра расстояния между двумя городами. Такое расстояние мы часто преодолевали пешком на спор по шпалам железной дороге. Но мой рассказ о другом.
Моя работа рубщиком стальных струн была довольно тяжёлой. Надо было пудовым ломиком с широким ножом отсекать стальные струны от железа бетонных шпал. Здесь нужна была не только сила, но также сноровка.
Промажешь удар по плите с отсечкой. Струна загнётся, тогда её никак не обрежешь. Придётся силу применять. Времени уходит много, а платят только за норму обрубленных железобетонных шпал.
Так что рубщиком могли работать далеко ни все. Из десяти положенных на шпальный завод рубщиком. Работали всего три человека. По одному рубщику на смену. Так что вкалывали мы втроём за десятерых.
Но зато и зарплата у нас была достаточно приличной. Больше нас на шпальном заводе никто не зарабатывал. Только гордились мы все трое не своей зарплатой, а "банками" на руках.
Мышцы от такой физической работы у нас росли как тесто на дрожжах. Все наши ровесники нам завидовали. Девушки к нам сами липли. Однажды к нам на шпальный завод на практику привезли студентов с ленинградского железнодорожного института.
Большую часть студентов там были девушки до двадцати пяти лет. Поселили этих практикантов вблизи нашего шпального завода прямо рядом со старым карьером. Создали им все условия жизни.
Спецодежда. Бесплатное питание. Бесплатные экскурсии по достопримечательностям Северной Осетии.
Даже пикники им с завода часто устраивали бесплатные на военно-грузинской дороге и на озёрах высоко в горах.
В первые дни приезда практикантов на наш шпальный завод, мы по собственной инициативе рядом с домиками проживания практикантов построили танцплощадку и загородили все так, чтобы кроме заводской молодёжи и практикантов больше никто из городских туда не мог попасть.
Кроме того, шпальный завод за этим временным жильём для практикантов на одно лето, установил круглосуточную охрану вокруг домиков. Когда мы создали все условия проживания практикантов, так сразу в первый же выходной вечер пришли на танцы к домикам практикантов. Собралось на танцы человек сорок.
Вместе с нами на танцы пришли и местные девушки, которые работали с нами на шпальном заводе. Мы быстро распределились парами и стали танцевать. Мне досталась самая сочная практикантка по имени Валентина, которая прямо вся горела страстью завладеть мной.
Наши взаимные отношения так сильно бросались всем в глаза, что мы наконец-то не выдержали и вышли за пределы ограждения. Вокруг ограждения было открытое место, которое хорошо просматривалось со стороны заводского посёлка, в котором жили наши родственники и меня знали буквально все.
Но нам обоим было невтерпёж завладеть друг другом. Поэтому повёл Валентину в сторону старого карьера, который был рядом с домиками практикантов.
Как только мы выпали с поля зрения открытого пространства, так тут же разложил Валентину там, где мы оба стояли. Валентина вовремя нашего спуска в старый карьер ухитрилась снять с себя трусики. Мы поэтому зря не потеряли ни одного движения.
Когда мы стали возвращаться обратно на танцы, то заметил, что после нашего секса в старом карьере, Валентина вся стала как-то странно дёргаться. Спросил у неё, что случилось?
Тогда Валентина сказала, что лежал на ней, а она лежала на острых камнях, которые впились в её тело и изрезали всю спину. Еле сдерживался, чтобы не рассмеяться.
Но мне было неудобно перед девушкой, что она кроме удовольствия от секса со мной, получила неприятное ощущение от того, что лежала в старом карьере на острых камнях.
– Хочу возместить свой прокол в сексе. – сказал, Валентине. – Моя мама только что ушла на работу во вторую смену. Мои братья находятся в гостях у родственников. Пойдём опять продлим наше удовольствие.
– Пойдём! – охотно, согласилась Валентина. – Только зайду в свой домик и поменяю платье.
Валентина пошла, переодеваться в свой домик. Подождал её чуть дальше от загородки. В это время танцы были в самом разгаре. Даже самый грозный страж практикантов, староста группы, не заметил нашего отсутствия.
Наверно, он сам был занять тем же, только с девушкой из нашего завода? На этот счёт все были спокойны. Так как никто из заводских парней и девушек друг с другом не встречался.
Мы знали друг друга с самого детства. Поэтому давно надоели друг другу. Даже впоследствии не помню не одного случая, чтобы кто-то из моих друзей женился на подруге своего детства.
Мы с детства были просто хорошими друзьями. Когда Валентина вошла переодеться и вскоре вышла из домика, то мы сразу отправились самым коротким путём в сторону Беслана, который напрямую от завода был чуть больше двух километров. Вечер только начинался.
Все магазины были открыты. По пути зашёл в гастроном. Купил бутылку "Московской водки", которая тогда стоила два рубля восемьдесят семь копеек. Закуски у нас дома было достаточно.
Дворами мы прошли к нашему дому, чтобы никто из соседей не увидел нас с Валентиной, так как Беслан был тогда намного меньше любого района в Москве. Там знали все друг про друга.
Мне не хотелось, чтобы меня после обсуждали соседи. Сразу сказал Валентине об этом.
Поэтому мы украдкой пробрались к нашему дому. Но пройти в наш подъезд не смогли. Прямо напротив нашего подъезда соседи резались в домино и играли в русское лото.
Тогда рассказал Валентине подробно, где находится дверь в нашу квартиру. Валентину оставил в темноте с одной стороны нашего дома, а сам обошёл наш дом и направился в сторону своего подъезда, который находился по самой середине дома.
Перед любопытным взглядом наших соседей создавалась иллюзия, что сейчас пришёл с работы со стороны своего завода.
Прошла пауза, прежде чем в сторону нашего подъезда отправилась Валентина. Так что никто из соседей не мог заподозрить на меня о моём разгуле. В нашем подъезде было двадцать квартир, в которых было около ста человек парней, примерно, моего возраста. Поэтому могли соседи заподозрить в разгуле кого угодно.
– Покажи, что у тебя со спиной. – сказал, Валентине, как только замкнул дверь и включил в зале свет.
Валентина не раздумывая, задрала платье и тут же резко опустила платье обратно, показывая мне на окно. Совсем забыл, что живу на первом этаже. Окна нашей квартиры выходят на самый оживлённый перекрёсток улицы.
Мало того, моя мама сняла с окон в стирку единственные занавески в нашей квартире. Получилось так, что на обнажённый бюст сочной дамы посмотрели все, кто присутствовал на перекрёстке.
– Ни все же одному мне. – смеясь, сказал, выключая свет. – Пусть и другие смотрят на красоту.
Мы с Валентиной решили перестраховаться до прихода моей мамы с работы. Завёл сразу три будильника на час раньше окончания второй смены на шпальном заводе.
Затем повёл Валентину в ванную, чтобы посмотреть на её спину после секса на камнях в старом карьере.
Валентина задрала платье. Увидел её спину, всю покрытую синяками и царапинами, от щебня и гравия. Видимо у Валентины было такое нежное тело, что от любого соприкосновение у неё на теле появляются синяки, а тут положил её на острые камни.
Предложил Валентине смазать её пораненную спину лёгким кремом. Естественно, что Валентине было приятно моё ухаживание за ней. Мы с Валентиной, тут же в ванной, занялись совмещать приятное с полезным.
Затем, совсем не одеваясь, чтобы опять не раздеваться, прошли голяком на кухню. Там, на включая свет, выпили по сто грамм водки. Слегка закусили. Прошли в зал и там опять стали возбуждать друг друга.
Когда рёв будильников напомнил не только нам, но также нашим соседям по дому, что скоро закончится вторая смена на шпальном заводе, был не в силах что-то делать. У меня было такое состояние во всем теле, словно Валентина окончательно изнасиловала меня.
Даже семейные трусы на себя не мог натянуть. Валентина втиснула меня в семейные трусы, из которых давно вырос. Затем поводила мне по губам своими огромными сиськами, к которым уже был равнодушен.
Валентина оделась и вышла из квартиры. Ни стал включать свет в квартире. Наощупь прошёл в коридор к двери и закрыл квартиру на ключ. Утром мне на работу. Надо спать.
Наутро моей маме понадобилось применить не только будильники, но также воду, чтобы поднять меня на работу. В раскорячку прошёл до ванной, почистил в умывальнике зубы и лицо, слипшееся от поцелуев Валентины.
С огромным трудом надел на себя одежду, в которой обычно хожу на работу. За час раньше времени отправился на работу на шпальный завод. Расстояние от нашего дома до завода, которое ежедневно преодолевал за пятнадцать минут, в этот раз мне пришлось пройти в раскорячку почти за один час.
– С тобой, что произошло за выходной день? – смеясь, спросил меня, сменщик Толик Крошка. – Можно подумать, что ты три смены сразу отработал. Весь горишь и постоянно чешешься. Словно муравьи заели.
– Мне за ночь пришлось разгрузить состав вагонов. – кисло улыбаясь, пошутил. – Меня телка затрахала.
– Надо было тебе меня позвать на помощь. – смеясь, сказал Толик Крошка. – Вдвоём легче трахать тёлку.
Сменщик ушёл домой. Взял свой пудовый инструмент и словно рыцарь после боя вышел на смену. Но работать был не в силах. Кой-как протянул до обеда. Отрубив меньше половины того, что обычно делал за пару часов. По мне было видно, что больше не способен работать. Сам весь горел и чесался. Видимо у меня была аллергия после секса с Валентиной.
Надо было как-то приходить в себя и работать дальше. Когда моё состояние и то, что весь чешусь, заметили все в моей смене, то меня отстранили от работы. Хорошо, что Толик Крошка жил всего метров пятьсот от шпального завода.
Сменщику пришлось за меня выполнять всю работу по обрубке струн. У меня же еле-еле хватило сил добраться до своего дома. В это время моя мама собиралась идти на работу во вторую смену.
Моя мама работала крановщицей на мостовом кране на том же шпальном заводе. Так как у моей мамы ещё было два сына близнеца, Сергей и Юрка, которые были младше меня на девять лет, то нам с мамой приходилось работать в разные смены, чтобы приглядывать за близнецами, от которых можно было ждать что угодно.
Но в этот раз мои братья были в гостях у тёти Нади Щепихиной, средней сестры моей мамы, так что мог в их отсутствие отлежаться дома. Едва вполз в нашу квартиру, весь раскрасневшийся и зачёсанный, как мама тут же куда-то убежала.
Но вскоре мама вернулась обратно с большим пакетом в руках. На пакете было написано "дуст ДДТ". Дальше мог понять все без маминых слов, что Валентина меня наградила вошками. Конечно же, много раз слышал об этих скверных насекомых.
Но то, что когда-то их подхвачу? У меня даже мыслей таких не было. Так что мне надо было освобождаться от этих насекомых, которые уже ползали по всему моему телу.
Как только моя мама ушла на работу, то тут же постелил на середину зала белую простынь. Разделся до гола. Надел себе на нос марлевую повязку и стал себя посыпать дустом ДДТ.
Трудно словами передать то, что творилось со мной. Можно было подумать, что на моём теле происходить грандиозное сражение с татаро-монгольским игом. С меня буквально сыпались мандавошки.
Выжившие вошки, носились по мне, как угорелые. Но беспощадно посыпал их и себя дустом ДДТ, до тех пор, пока последняя вошка в судорогах упала к моим опухшим ногам. После чего сам остатком дуста ДДТ посыпал всюду, где ступала моя нога и все то, к чему прикасалась моя рука, чтобы даже яйца вошек не могли выжить.
Почти теряя сознание от мук, которые сам пережил за последние сутки, с трудом добрался до ванной и в течении двух-трёх часов отмачивался почти в кипячёной воде.
Когда моё тело стало похоже на молодого рака, сваренного в молоке, выбрался из ванной и стал сбривать с себя всю растительность, на которой могло сохраниться хотя бы одно яйцо вошки. Когда стал весь чистый и блестящий, то собрал все на чём могли сохраниться вошки и спалил все это в мусорном баке на улице. За что меня оштрафовали.
О моём трагическом сексе с вошками уже в этот день знал весь город. Дурное известие передвигается намного быстрее, чем виновники этих дурных известий. На следующий день все домики практикантов вместе с жильцами и посетителями танцплощадки подверглись принудительной санитарной обработке.
Наверно, пару недель мы были всеобщим посмешищем у жителей Беслана? Но вскоре все обратно забыли о вошках, которыми нас наградила Валентина. Жизнь вновь стала такой же обычной.
Местные парни и девушки опять стали собираться на танцевальной площадке возле домиков практикантов. За три месяца совместного общения мы уже пере трахали всех практиканток, за одно и своих девчат.
Мы до такой степени сблизились и подружились друг с другом, что у некоторых пар уже появились серьёзные намерения. По Беслану поползли вполне естественные слухи, что скоро шпальному заводу придётся увеличить свой заводской посёлок с резким увеличением семейных династий на шпальном заводе.
В последние пару недель уходящего лета сам встречался с практиканткой по имени Оля. У нас с ней не было замечено таких увлечений друг к другу, которые могли перерасти в грандиозную любовь до создания семьи.
Мы просто в свободное от работы время увлекались ни только посещением достопримечательностей Северной Осетии, но также регулярным сексом, со всеми известными нам способами предохранения, которые могли уберечь Ольгу от беременности, а меня от преждевременного отцовства.
У меня ближайшие планы ровнялись на службу в советской армии. Ольга о своих планах умалчивала. Кроме того, у меня и в мыслях не было жениться на той, которую трахал до свадьбы.
Как любой порядочный и непорядочный мужчина тоже, мечтал жениться непременно на девственнице, причём на еврейке по национальности. Как было каждому понятно, Оля была по национальности русская и далеко не девственница ещё до встречи со мной. Поэтому о нашей свадьбе не могло быть и речи.
Мы просто временно пользовались удовольствием и наслаждением, которые могли быть между женщиной и мужчиной по законам самой природы жизни.
Когда производственная практика студентов ленинградского железнодорожного института подходила к концу, пригласил Ольгу в парк отдыха в Орджоникидзе, где мы бывали с ней многократно раз.
Заранее заказал столик на двоих возле озера, которое расположилось выше реки Терек в центре города. Рядом с нашим столиком росла плакучая ива, ветки которой склонились почти до самой воды озера.
С дерева на дерево перелетали павлины с изящными хвостами лаская слух отдыхающих своим пением. В озере плавали не только отдыхающие в лодках, но также разные дикие гуси, утки и белые лебеди.
Все отдыхающие наслаждались уходящим летом и приятным отдыхом в красивом городском парке. Примерно, к десяти часам вечера у нас на столике закончилась бутылка армянского коньяка и на тарелке лежала груда обглоданных шампуров от бывших шашлыком.
Вдоволь сытые и в меру пьяные, мы пошли прогуляться вдоль озера в другой конец парка, где в укромном месте в дали от фонарей, установленных в парке была лавочка, на которой уже трахал ни одну телку.
На этой лавочку бывала и Ольга. Так что она прекрасно знала, за чем мы туда с ней отправились погулять. Других мыслей у мены и у Ольги не было.
Не желая испачкать платье на пыльной скамейки, Ольга сняла с себя лифчик и трусики.
Затем задрала платье выше пояса и встала в позу игры в чехарду, опираясь об сидение лавки.
Сам заранее спустил у себя до колена то, что был на мне снизу до пояса. Затем подошёл сзади до Ольги. Взял нежно в свои руки торчащие соски её оголённой груди. Стал бросать "палку", как в известном всем анекдоте с игрой в "паровозик".
Едва закончил своё дело. Даже не успел принять обычную позу нормального человека. В этот момент почувствовал, как в мою шею и в бока, кольнули острые концы длинных ножей.
Меня тут же осторожно передвинули от Ольги, и чтобы лишний раз ни ставить Ольгу в позу игры в чехарду, стали с Ольгой заниматься тем же, чем только что занимался.
Пока Ольгу трахали по очереди восемь человек. Меня заставили раздеться до семейных трусов. Ольгу наоборот заставили принять нормальный вид. Выпотрошили всю её сумочку. Забрали деньги и сняли с руки часы. Никого и нас они не били.
Затем вместе с Ольгой грабители отправились из парка отдыха в сторону центрального выхода на проспект имени вождя всех пролетариатов. Остался в тёмном углу парка в семейных трусах.
В руках от квартиры ключи и паспорт, которые никому не нужны. Все остальное с собой забрали грабители. Кроме одежды в кармане у меня был аванс в размере сорока рублей.
По тем временам, это огромные деньги, так как самая большая зарплата у рабочих шпального завода была сто двадцать рублей и приравнивалась к зарплате главного инженера шпального завода.
От того места, где стоял в семейных трусах и до моего дома, было около тридцати километров. Ехать нужно пригородным поездом или рейсовым автобусом.
До железнодорожного вокзала или до остановки автобуса надо было идти в одних семейных трусах через весь центр Орджоникидзе. Конечно, это было полным безумием.
Меня сразу могли забрать в психушку, или, в крайнем случае, в милицию, куда никак не хотел попасть. Надо что-то придумать, чтобы как-то незаметно добраться до утра к себе домой.
В эти годы на проживали Линевы бабушка Дина и дедушка Ваня. Близкие родственники по линии моей мамы. Единственные люди в этом городе, которым мог доверить свой стыд.
Но к ним тоже надо было добираться почти через весь город. Мне надо было ещё успеть на последний поезд из Орджоникидзе до Беслана, так как завтра мне работать в первую смену.
Ехать утро домой было поздно, мог опоздать на работу, за что меня могли лишить премии. Незаметно перебравшись через забор городского парка в сторону берега реки Терек.
По берегу реки обошёл проспект Ленина. По тусклым улицам города. В открытую, побежал к месту жительства наших родственников. Все проходящие навстречу мне люди от души смеялись надо мной и крутили своими пальцами у виска.
Но что мог сделать против этих насмешек? Ведь эти люди были вполне правы, что как полный дурак попался на нож этим грабителям, лица которых не мог рассмотреть в тёмном месте парка.
Самое позорное для меня было то, что сам не мог постоять за девушку, которую драли на виду у меня. Но что сам мог сделать один против восьми человек, когда шестеро стояли возле меня с ножами двое других занимались Ольгой. Один насильник держал ей рот. В то время как другой насильник её трахал. Но не сказал бы, что Ольга была против такого насилия.
Мне даже показалось, что она им подмахивала и от этого ловила кайф. Конечно, слезы были, но то были артистические слезы, которые были похожи на слезу удовольствия.
– Ты чего это разгуливаешь по городу в семейных трусах? – удивлённо, спросил меня дедушка Ваня, открывая передо мной дверь своего дома. – В таком виде можно свободно угодить в психиатрическую больницу.
– Да вот был на свидании в городском парке с девушкой. – опустив голову, стал мямлить. – Видимо кому-то понравилась моя одежда. Меня раздели в укромном месте городского парка, куда уединился с девушкой.
– Большую часть своей жизни сам прожил в этом городе, но такого не припомню, чтобы человека в городском парке раздели. – задумчиво, сказал дедушка Ваня. – Видимо, это были залётные грабители. Но не наши.
Дедушка Ваня знал, что говорил. Большую часть своего трудового стажа дедушка Ваня Линев был сотрудником НКВД, КГБ и МВД. Дедушка Ваня, как Шерлок Холмс, знал весь криминальный мир Орджоникидзе.
Прослужил в органах безопасности от сержанта до полковника милиции. Поэтому дедушка Ваня знал почерк всего местного криминала и мог подписаться под своими словами, что в местном криминале было самым позорным, это раздеть мужчину.
Так как это могли быстро узнать в криминальном мире Орджоникидзе и тогда такого преступниками могли разорвать на куски или пустить голым среди бела дня через весь центр города. После чего такого вида преступник всё равно уже был не жилец.
Объяснил своему дедушки Вани, что мне сейчас некогда выяснять причину моего ограбления. Если утром опоздаю на работу, то тогда потеряю гораздо больше, чем потерял сейчас в городском саду.
Мне нужно быстрее бежать на последний поезд, который отправиться в Беслан меньше, чем через час. Дедушка Ваня ни стал меня больше задерживать. Дал мне из своего сундука одежду чуть ли не тридцатых годов.
Откопал где-то в кладовке растоптанные туфли. В таком доисторическом виде с тремя рублями в руке побежал в сторону железнодорожного вокзала Орджоникидзе.
Хорошо, что наши родственники жили ни так далеко от железнодорожного вокзала. Минут через двадцать уже сидел в вагоне поезда. Когда приехал домой, то мама и братья близнецы давно уже спали.
Осторожно разделся до семейных трусов. Дедовы доисторические шмотки спрятал подальше от глаз мамы и от глаз своих братьев близнецов. Мне не хотелось, чтобы они знали об моём происшествии. Об этом попросил дедушку Ваню и бабушку Дину, чтобы они моей маме не рассказывали о моём позорном свидании с этой практиканткой по имени Оля. Утром пораньше отправился на работу. Не хотел, чтобы мама мне задавала вопросы о том, что она меня не видела уже больше суток.
Поэтому сказал маме, что мне нужно подготовить пораньше свой инструмент, так как он давно затупился. Мне стальным ножом с ломиком было тяжело рубить струны на железобетонных шпалах.
Мама поверила моим сказкам и проводила меня за порог. Тут побежал в сторону шпального завода. Совсем не хотелось, чтобы соседи меня спрашивали о таком раннем выходе из дома.
Когда проходил мимо бойни коров, рядом с которой жил Толик Крошка, то увидел в семейных трусах своего сменщика. Конечно, удивился, что в такую рань мой сменщик прогуливается в семейных трусах вокруг бойни коров?
Толику Крошки на работу во вторую смену. Ему ещё можно выспаться до второй смены. Из-за любопытства направился в сторону своего сменщика, который обрадовался неожиданной встречи со мной и улыбаясь, стал усиленно махать рукой, чтобы побыстрее подошёл к нему в укрытие за забором.
– Ты, что это в такую рань в семейных трусах прогуливаешься? – спросил, сменщика, разглядывая его.
– После все расскажу. Сейчас не время. – шёпотом, ответил Толик Крошка. – Сейчас сходи ко мне домой и скажи моей жене, что пока мылся под душем, то у меня спёрли всю одежду и мне не в чём идти домой. Не могу в таком виде домой идти. Завтра весь город бьёт смеяться надо мной. Мы живём и работаем на виду у всего города. Выручай меня поскорее!
– Тебя тоже раздели! – сразу, догадался. – Вот ты даёшь! Ты же женатый человек. Отец двоих детей.
– После будешь читать мораль. – с обидой в голосе, сказал Толик Крошка. – Мне сейчас не до твоих моралей.
Больше ничего ни стал говорить своему сменщику. Пошёл к дому сменщика. Коротко рассказал жене сменщика, что просил меня сказать её муж.
Светлана, жена сменщика, хотела было пойти со мной. Но сказал ей, что неприлично при всём заводе позорить своего мужа, который стоит голиком в душевой кабине.
Сейчас он придёт домой и все расскажет, как его обчистили в раздевалки нашего шпального завода. Светлана согласилась со мной и выдала мне в сумке полный комплект одежды, в которой мог прийти муж домой.
Конечно, сменщик мог и в семейных трусах прийти домой, это ни через центр Орджоникидзе добираться. Но тогда женское чутье его жены могло навести на мысль, что её муж где-то гульнул от своей жены. Был у любовницы, к которой вернулся муж из командировки.
Поэтому пришлось домой идти в трусах. Естественно, что такой анекдотический случай, который у всех на уме, мог сразу сработать против моего сменщика.
В таком случае не обошлось бы без грандиозного скандала, вплоть до полного развода с женой.
– Пока ты одеваешься в "душевой". Расскажи коротко, что с тобой произошло? – спросил, сменщика протягивая ему одежду в дырку в заборе шпального завода, куда он перебрался для полной конспирации.
– Мы с Федотовым Борей подцепили двух наших практиканток. – стал рассказывать Толик Крошка, переодеваясь в то, что принёс ему. – Мы договорились встретиться на Водной станции в Орджоникидзе. Сказал своей жене, что мы с Федотовым Борей съездим на рыбалку, а оттуда поеду в третью смену. Когда мы приехали в Орджоникидзе, то машину Федотова Бори оставили возле мотеля "Дарьял".
Там стоянка автомобилей хорошо охраняется гаишниками. Чего нельзя сказать о Водной станции, где постоянно вскрывают автомобили. С собой мы взяли харчи и удочки. Все документы оставили в бардачке автомобиля.
У меня в кармане был один червонец. У Федотова Бори в кармане тоже было не больше двадцати рублей. Нам вообще не нужны были деньги. В сумках у нас было все, что надо для хорошего отдыха на природе.
Когда мы пришли на Водную станцию, то наши "подруги" были уже там. Мы сразу уединились от толпы, чтобы ни дай Бог, нас кто-то из знакомых увидел. Тогда в семье скандала не миновать.
Мы от "тёлок" не скрывали того, что мы оба женаты. Наши намерения к ним были на лицо, что мы хотим их трахнуть. Так что как только стемнело, мы сразу разделились по парам и разошлись в разные стороны за пределами Водной станции.
Мы с Федотовым Борей ещё заранее договорились, что как только разделимся в разные стороны, то через час встречаемся возле его автомобиля возле мотеля "Дарьял".