Бей или беги, Бойцова

Глава 1

Макар

Удар, еще один. Груша качается, а металлический трос, на котором она висит, опасно скрипит.

– Отлично, Лапоть. Давай еще раз.

Тренер злит меня. Знает ведь, что я терпеть не могу эту кличку, но упорно продолжает звать меня Лаптем, когда я на ринге.

– Я – Лаптев, – цежу, снова нанося удар.

Плечо ноет после того, как я его потянул в последнем бою, но я только зубы сжимаю. Никакой жалости к себе.

– Это ты за пределами ринга Лаптев, а внутри – Лапоть. Особенно, когда дерешься, как баба.

Вот козел.

Бью со всей силы и едва успеваю отклониться от груши, летящей обратно.

– Эй, есть кто? – девичий голос врывается в мои мысли.

Блин, может все-таки груша ударила меня по голове? Откуда здесь взяться девчонке?

– Ты заблудилась, птичка? – в голосе тренера отчетливо слышится насмешка.

Ловлю грушу и обхватываю ее руками. Дыхание сбилось, поэтому эта передышка отличный шанс немного прийти в себя.

– Нет. Мне нужен бойцовский клуб “Атлет”.

– И зачем же? На атлетов посмотреть?

Тренер ржет и я тоже не могу сдержать улыбку. Оборачиваюсь чтобы рассмотреть девчонку. Она выглядит, как барби, только брюнетка. Два высоких хвостика над ушами, густо накрашенные ресницы, делающие ее глаза больше, пухлые губки и высокие скулы. Кукла не иначе. И что она тут забыла?

– Хочу тренироваться.

Тренер ржет, даже не думая о том, как это выглядит. Я тоже хмыкаю. Эта малышка и драться? А как же маникюр? Все ногти сломает уже на этапе надевания перчаток.

– Я серьезно.

Она скрещивает руки груди, подчеркивая небольшую, но аккуратную грудь и с вызовом смотрит на тренера.

– Деточка, да тебя же покалечат, – все еще смеясь, произносит тренер. – И что мне с твоим хладным телом потом делать?

– А что если я докажу, что могу?

– И как же? Грушу попинаешь? Ногти не боишься сломать?

Я широко улыбаюсь, понимая, что мысли тренера движутся в том же направлении, что и мои.

– Его, – кивнув на меня, отзывается наглая пигалица.

От неожиданности я перестаю обнимать грушу и делаю шаг назад. Да она с ума сошла. Я больше ее минимум в два раза. Если я ударю пигалицу хотя бы раз, ее придется везти в больницу.

– А ты дерзкая, – тренер прищуривается и оборачивается ко мне.

Я пожимаю плечами. Если скажет драться с девчонкой, значит буду драться. Разве что в полсилы.

– Я уверенная в своих силах, – парирует наглая пигалица.

– Как тебя зовут?

Не понимаю какое это имеет отношение к делу, но с любопытством продолжаю наблюдать за разговором тренера с этой девчонкой.

– Аня.

– Что ж, Аня…

Тренер принимается задумчиво жевать губу, а я уже понимаю, что он согласен. Такое лицо у него обычно бывает, когда он что-то задумал. В это раз, он видимо задумал проучить наглую выскочку.

– У тебя перчатки есть?

– Есть, – невозмутимо кивает она. – И форма.

– Тогда переодевайся и на ринг.

Аня кивает и быстро выскакивает из зала, а я вопросительно поворачиваюсь к тренеру?

– Мне ее побить?

– Ну что ты такое говоришь, Макарушка. Не побить, а победить. И будь с ней понежнее, она же девочка. И хрупкая на вид такая.

– Тогда зачем вы позволили ей выйти на ринг?

– Мне любопытно, – усмехается тренер. – Вдруг она и правда может навалять тебе.

Он смеется и направляется к выходу из зала, а я со злости пинаю грушу. Методика тренера периодически вызывает у меня вопросы. Последнее время она строится на том, чтобы пытаться разозлить меня и вывести из себя. Тренер говорит, что так я лучше дерусь, но я не уверен, что злость помогает драться мне лучшее. По крайней мере не техничней точно. Но спорить с тренером возьмется разве что самоубийца.

Пока я пытаюсь привести в порядок расшатавшиеся нервы и хоть немного размять травмированное плечо в зал возвращается Кирилл Владимирович и Аня. Вместо легкого платья, в котором она пришла на ней надеты лосины и топ, открывающие потрясный вид. Фигура у девчонки, что надо: очерченный пресс, упругие бедра, в меру накаченные руки. Я присвистываю, за что тут же получаю гневный взгляд от Ани.

Тренер помогает той надеть перчатки и она, проскальзывая под канатом, забирается на ринг.

Я с вызовом смотрю на нее. Аня слишком самоуверенна, но судя по стойке, заметно, что она и правда занималась и что-то да умеет.

– Не боишься, что я тебе личико попорчу? – спрашиваю, отступая от нее к канату.

– Это тебе нужно бояться, – огрызается она.

Я усмехаюсь и смотрю на нее сверху вниз. Роста в ней немного. Метр шестьдесят пять не больше. По сравнению с мной она настоящий хоббит. А я возвышаюсь над ней как орк.

– Ты слишком дерзкая.

– А ты много болтаешь.

С этими словами она делает шаг, выбрасывает руку вперед и я пропускаю первый удар.

При всем желании бить в полную силу я не решаюсь. Все-таки девчонка передо мной выглядит, как фарфоровая кукла, хоть на деле и оказывается Лейлой Али, поэтому я практически не вкладываю в удары никакой силы. Даже больше защищаюсь. А Аня напирает: бьет слева, справа. После удачного апперкота мне приходится потрясти головой, чтобы прийти в себя, но Аня не позволяет мне отдохнуть, следующий за апперкотом хук, вынуждает меня отступить.

Я встряхиваю рукой, приготовившись ответит, но внезапно тренер рявкает:

– Хватит! Я достаточно увидел. Можешь оставаться, птичка.

– Спасибо.

Аня отступает и стягивает перчатки, а я растерянно перевожу взгляд с нее на тренера. Меня только что побила девчонка? Быть того не может…

– С кем я буду тренироваться? – не глядя на меня спрашивает пигалица. – С вами?

– Нет, я тренирую только профессиональных спортсменов, деточка. А тебя будет тренировать он.

Тренер кивает на меня, засовывает в рот зубочистку и, усмехнувшись, уходит из зала. А мы с Аней остаемся на ринге напротив друг друга и изо всех сил избегаем встречаться глазами.

Глава 2

Макар

– Мы будем тренироваться сейчас? – наконец, нарушает тишину девчонка.

– Нет. На сегодня я закончил, – бросаю резко.

Если ей хочется тренироваться сегодня – это не ко мне. Я и так провел в зале больше двух часов, полтора из которых на ринге. И вообще, мне пора забирать племянника из сада. Так что…

– Приходи завтра, – добавляю я, а мысленно договариваю: “А лучше никогда”.

– Это потому что я тебя побила?

От ее слов я вздрагиваю и делаю шаг навстречу. Аня стоит, широко расставив ноги и скрестив руки на груди. Неосознанно защищается, но все же упрямо смотрит мне в глаза.

– Ты меня не побила.

– Еще скажи, что поддавался.

– Как минимум, бил не в полсилы.

– А что так? Испугался? – она приподнимает бровь отчего ее лицо приобретает насмешливое выражение.

– Да, как бы не загреметь в обезьянник за то, что покалечил тебя.

– В следующий раз даже не думай мне поддаваться. Я все равно смогу тебя побить.

Я фыркаю и стягиваю перчатки. Плечо ноет, но сильнее ноет мое уязвленное самолюбие. Хорошо, что в клубе сегодня почти никого и мой позор останется в памяти только тренера и этой пигалицы.

– Следующего раза не будет.

– Это как? – хмурится пигалица.

– Очень просто. Будешь драться с грушей. Я все еще не намерен иметь проблемы из-за тебя, но поддаваться тоже больше не буду.

– Детский сад какой-то, – Аня взмахивает руками и отходит к канатам. – Как же ты меня тренировать будешь?

– Нехотя, – бурчу я. – И желательно молча.

Пару секунд она молча смотрит на меня, а затем вскидывает вверх правую руку сжатую в кулак с выставленным средним пальцем. Отлично. Мы с ней точно не поладим.

– А это очень по-взрослому, – смеюсь я, глядя на ее наманикюренные пальчики.

– Какой смысл вести себя по-взрослому, если ты это не делаешь.

Эта перепалка начинает меня утомлять. Я бросаю перчатки на пол и за пару шагов преодолеваю разделяющее нас расстояние. Аня отшатывается от меня, но врезается спиной в канат. Тот пружинит и выталкивает девчонку обратно. Она стоит передо мной с широко раскрытыми от ужаса глазами и нервно теребит сережку. А я едва не давлюсь от смеха: такая дерзкая на ринге, а как дело коснулось откровенной ссоры, сразы струсила.

Нависаю над Аней и угрожающе понижаю голос:

– Послушай, девочка, тренер навязал мне тебя, но это не значит, что я хочу тебя тренировать. нянчиться с наглой и самоувенной девчонкой не входило в мои планы. Но, к сожалению, я подрабатываю в этом клубе и буду вынужден тебя терпеть. Так что будь любезна, попробуй стать, как можно незаметнее. Договорились?

– Да пошел ты.

Аня толкает меня в грудь своими маленькими ладошками и пулей вылетает с ринга. Я же неторопливо подбираю свои перчатки и направляюсь в мужскую раздевалку.

Уязвленное самолюбие требует отмщения. Но бить маленьких девочек мне не позволяет воспитание. Даже на ринге. Даже, когда они сами напрашиваются.

Скидываю с себя мокрую форму и встаю под горячие струи воды. Они смывают пот, усталость и мысли. Все это уносится в трубу, оставляя меня чистым, как снаружи, так и внутри.

Наглая пигалица вывела меня из себя, но раз тренер навязал ее мне, придется тренировать. Против решения тренера не попрешь, особенно, когда он платит тебе зарплату.

Работать в клубе мне нравится. Чаще я тренирую несмышленых пацанов, которым драться на ринге хочется больше, чем на улице. Может дело в том, что в них я узнаю себя, а может просто мне нравится, что с ними не нужно притворяться – успешным, сытым и довольным жизнью. Но тренировать девчонку – это другое…

Приняв душ, наспех вытираюсь и натягиваю чистые джинсы и толстовку. Мне давно пора за Савой. Если я опоздаю и сегодня, воспиталка грозилась позвонить в опеку, так что я ускоряюсь как могу и уже через полчаса, запыхавшись, влетаю в группу. Как и всегда, Савелий последний, но сегодня я хотя бы вовремя.

– Привет! – раскрываю руки, а племяш бежит мне навстречу и своим крохотным тельцем врезается в меня.

– Вы едва успели, – надменно сообщает мне противная воспиталка.

– Ну успел же, – обезоруживающе отзываюсь я. – Мы пойдем. Всего доброго.

– И вам.

Это звучит скорее как проклятие, а не пожелание всего хорошо, но мне плевать. Главное сейчас это Сава, цепляющийся за мою руку своей крохотной ладошкой.

– Можно мы пойдем гулять? – заглядывает мне в глаза племяш, натягивая шапку.

– Можно, – киваю я. – Только не надолго. Нам с тобой еще ужин готовить.

Сава кивает и снова хватает меня за руку. Так мы и выходит из садика.

Ранние сумерки накрывают город, прохлада щиплет за нос и щеки. Я натягиваю на Саву шапку посильнее, а сам накидываю капюшон. Надо бы утеплиться, но денег на новую куртку нет. Может тренировки с девчонкой помогут мне подзаработать. Если она не сбежит после первой.

Всю дорогу до дома Сава что-то болтает. Его малопонятная болтовня должна успокаивать, но наоборот только тревожит. Мои мысли привычно кружатся вокруг одних и тех же вопросов: что мы будем есть завтра? Хватит ли денег на новую теплую обувь для стремительно растущего Савы? Сможет ли Машка продержаться на новой работе немного дольше, чем обычно?

Деньги, деньги, деньги…

Все всегда упирается в них. Если бы они у нас были, жить стало бы гораздо проще: Маше не пришлось бы хвататься за любую работу, а мне практически не спать, совмещая тренировки, учебу и работу в клубе. Но сейчас мы выживаем как можем.

– Мака, смотли…

Сава указывает крохотным пальчик на что-то, что привлекло его внимание и я перевожу взгляд туда же. Рядом с нашей старенькой хрущевкой высится новая элитная многоэтажка. Двор и парковка перед ней огорожены забором, но сквозь него отлично проглядывается все происходящее на территории ЖК.

Понимаю, что именно привлекло Саву и улыбаюсь. Пацан весь в меня, тоже глаз не может оторвать от дорогих и красивых тачек. Я смотрю, как новая ламба желтого цвета заезжает на территорию и останавливается возле первого подъезда. Водитель совершенно не переживает о том, что перекрыл пандус. И когда он выходит из машины, я понимаю почему.

Наглой пигалице совершенно точно плевать на всех вокруг.

Глава 3

Аня

Я поднимаюсь в квартиру и, бросив свою спортивную сумку на пуф, который стоит в коридоре, прохожу на кухню.

– Где ты была?

Мама помешивает что-то бурлящее в кастрюле, но выглядит при этом, как топ модель: одета с иголочки, макияж идеальный и прическа – волосок к волоску.

– Ездила по делам.

Подхожу к холодильнику и вынимаю из его недр бутылку с водой. Делаю жадный глоток, затем еще один и, поэтому не вижу, как мама подходит ближе и принюхивается. Прямо как собака. Фу…

– Ты снова дралась, – произносит она укоризненно.

– Это называется бокс.

– Это не то, чем должна заниматься такая девушка, как ты.

– А чем я по твоему должна заниматься?

С силой ставлю бутылку на стол и неосознанно сжимаю, от чего вода выплескивается на каменную столешницу. Мама сводит свои идеальные брови над переносицей и неодобрительно смотрит на расплывшуюся лужу.

– Вытри, – тем самым тоном декана командует она.

– Так чем по твоему мнению я должна заниматься? – не даю ей сменить тему. – Бесконечно делать маникюр и скупать дорогие шмотки? Ходить по тусовкам? Скажи мне мама, что именно не испортит моей репутации прилежной дочери богатой деканши?

Мама фыркает и возвращается к своей кастрюле. Не знаю съедобное там что-то или нет, но пахнет ужасно. Возможно, Масик – мамин новый молодой муж – и станет это есть, но я точно нет. Тем более у меня еще планы на вечер.

– Мне не нравится это, – помешав ложкой в кастрюле, произносит мама. – От тебя плохо пахнет. И периодически страдает твое лицо.

– Думаешь, меня сочтут жертвой домашнего насилия? – смеюсь я, наконец вытирая лужу, которую оставила на столешнице.

– Именно этого я и боюсь. Представь, что подумают люди, если ты появишься в университете с разбитым лицом. На собственную репутацию тебе плевать, но подумай обо мне.

– А ты часто думала обо мне?

– Не начинай, – зло бросает мама. – Мы обсуждали это уже сотню раз.. Здесь у меня гораздо больше возможностей добиться успеха.

– И у Масика, – поддеваю ее я.

– И у него, – невозмутимо соглашается мама. – В конце концов, мы теперь одна семья.

– Вы – одна. Моя семья осталась в прошлом.

Не жду ответа, разворачиваюсь и практически бегу в душ. В нашей новой элитной (ну а какой же еще) квартире целых четыре комнаты и два санузла. Мастер-спальню с барского плеча мама пожертвовала мне. Либо для того, чтобы я меньше выражала недовольство, либо для того, чтобы реже со мной пересекаться. Но теперь я счастливый обладатель собственной ванной и гардеробной, которая соединяет санузел и саму спальню.

Смыв с себя пот и грязь, возвращаюсь в спальню и принимаюсь подбирать одежду на вечер. Обзавестись друзьями я еще не успела, но зато успела познакомиться с каким-то парнем через интернет. Ничего намекающего на отношения между нами нет, но теперь у меня есть шанс влиться в студенческую тусовку до того, как все узнают, что я дочь декана. И если к тому моменту я обрасту друзьями, учеба не начнет казаться мне адом.

– Аня, ты будешь ужинать? – с кухни кричит мама, даже не удосужившись зайти ко мне.

Должно быть ее Масик вернулся с работы или куда он там ходит каждый день. Сомневаюсь, что такие как он, вообще пригодны для труда. Инфантильный и неприспособленный к жизни любитель богатых теток постарше. Мама этого не видит. Искренне полагает, что Масик, в паспорте у которого написано, что он Савельев Максим, любит ее за богатый внутренний мир, а не за внушительный счет. Но я вижу его насквозь. Знаю таких типов. Двадцатипятилетний блогер с парой десятков тысяч подписчиков, строящий из себя пафосную звезду интернета и живущий на деньги “мамика”.

– Не буду, – отвечаю я, не уверенная в том, что мама меня слышит, но раз она не переспрашивает, вопрос отпал.

Надеваю лосины и облегающий топ, а сверху накидываю свободную рубашку. Если станет жарко, ее можно снять, а в случае навязчивого внимания от парней, спрятать в ней свою фигуру. Быстро наношу макияж и сушу волосы. Сегодня обхожусь без укладки и тщательно отрисованного лица. Пусть никто не подумает, что я старалась. Проверяю время на телефоне и пишу сообщение своему знакомому.

Его зовут Кирилл и, если верить профилю в соцсети, у нас с ним много общего. Нам обоим по двадцать, мы любим дорогие и статусные вещи, учимся на переводчика и свободное время предпочитаем проводить в компании друзей. Наверное, поэтому мы так легко и сошлись. Я тосковала по своей компании, а общительный Кирилл был готов мне ее предоставить. Единственное о чем я ему не рассказала – мое увлечение боксом. Мало кто из парней воспринимает его нормально. Обычно, стоит им узнать, что я с детства занимаюсь этим видом спорта, как тут же в мой адрес летят насмешки и предложения “помахаться”. Чего далеко ходить? Даже тренер сегодня пытался смеяться надо мной. Правда до того момента, как я победила его ручного питомца.

Мысли возвращаются к Макару или как его там. Неотесанный мужлан и должно быть идиот. Из тех, кто все свое свободное время проводит в зале, а на деле двух слов связать не может. На мгновение я правда его испугалась, когда, сбросив перчатки он двинулся на меня. Не уверена, что в обычной дворовой драке смогла бы его победить. Он приводит меня по массе и росту в разы. Я смогла победить его только более отточенной техникой и воспользовавшись тем, что он был уверен в моем проигрыше. Главная ошибка на ринге – недооценивать соперника. Но все же ему удалось меня напугать. Всю дорогу до дома я злилась на себя за то, что поддалась страху. А ведь мне теперь у этого Макара тренироватся…

Входящее сообщение прерывает мой поток мыслей. Я проверяю макияж, поправляю лямки топа и выхожу из комнаты.

– Пока. Буду поздно.

Не жду ответа и выскакиваю из квартиры. Маме плевать, когда я приду. Лицо держать она предпочитает только на публике. Спускаюсь на лифте и выхожу на улицу. Первые саморозки больно кусают за щеки. Вижу горящие фары за забором и уверенно двигаюсь в ту сторону. При виде меня из машины выходит Кирилл. Он выглядит как парень с фото, что уже не может не радовать. Скорее всего он не маньяк-убийца.

– Привет, – машет он мне рукой. – Классно выглядишь!

– Спасибо, ты тоже.

Я натянуто улыбаюсь и принимаюсь рассматривать парня. Они симпатичный и довольно высокий. Может быть даже занимается каким-то спортом. Я почти решаюсь спросить его, но в этот момент он подходит к машине и опирается о нее бедром.

– Прикинь, оказывается ты живешь рядом с моим другом. Подождем его пару минут, окей? Вместе поедем.

Я киваю и обхватываю себя руками за плечи. Мой модный полушубок совершенно не греет, а несет скорее декоративную функцию

– Надеюсь, он не долго, – бормочу я.

– Не должен. Он обычно не опаздывает. О, а вот и он.

Кирилл оборачивается и мой взгляд перемещается туда же. А когда я вижу знакомую фигуру, понимаю, что влиться в компанию у меня вряд ли получится. В нашу сторону идет Макар. Тот самый, которого я побила парой часов раньше.