Мой невозможный МЧСник

Глава 1. Кира

Стою у бочки в огороде и с остервенением отмываю подошву своих новеньких кед. Не успела выпрыгнуть из танкетки, как тут же вляпалась в грязь!

Каждый раз возвращаясь к матери в эту забытую богом деревушку, я не могу поверить, что здесь можно хотеть жить.

Всего, каких-то семьдесят километров и там есть цивилизация. Интернет и связь нормально ловят, даже не надо никуда залезать, чтобы просто поговорить по телефону.

Есть магазины, кафе и возможности. Но моя мать как приросла к этой деревне.

Конечно, и другая причина имеется, почему я всё время сюда возвращаюсь, но пока даже приблизительно не знаю, как буду решать эту проблему.

– Кира, привет! – слышу знакомый голос и от неожиданности роняю кед в воду. Вытаскиваю сразу, но он уже промок. – Давно приехала? – спрашивает Ренат, когда подходит ближе.

– Угу, привет. Недавно, – отвечаю не глядя на незваного гостя. – А ты обход по дворам делаешь, что ли? – с усмешкой задаю вопрос участковому.

– На тебя пришёл посмотреть, – сдвигает форменную фуражку с кокардой назад, и я инстинктивно пячусь за бочку. – А ты прямо секси-девчонка. В шортики эти джинсовые вынарядилась, – рассматривает меня оценивающе.

– Ренат, ты вообще дурак? – возмущаюсь, как от оскорбления. Шорты у меня чуть ли не до колена длиной, да ещё свободные.

– А ты, я смотрю чересчур умная стала, – в голосе слышу угрозу, и по спине пробегает неприятный холодок. Но ему этого я всё равно не показываю. – Звонил тебе на днюху, хотел с совершеннолетием поздравить, а ты деловая, в райцентр уехала и трубку не берёшь. Деньги перевёл тебе на карту, хотел подарок сделать, но ты гордая у нас, обратно вернула, – после этих слов он резко наклоняется через бочку, чтобы схватить меня, но я успеваю с визгом отпрыгнуть.

– Мне не нужны твои деньги, – говорю как можно спокойнее, чтобы не раздражать навязчивого ухажера.

– Чё, другого спонсора нашла? – спрашивает, будто других вариантов и быть не может.

– Никого не нашла, просто не хочу быть должной, – уже кошусь в сторону едва взошедшей картошки и готовлюсь в любой момент сбежать от него по полю.

– Ура! Ура! Кира приехала, – доносится детский крик со стороны ворот, и Мишка бежит ко мне, как маленький “метеор”, не сдерживая радости. Запрыгивает на меня и обнимает за шею.

– Привет, мой хороший, – крепко прижимаю к себе самую важную причину, из-за которой я постоянно приезжаю в эту “тьму тараканью”.

– О, Миха, – Ренат не скрывает своего недовольства. – Родаки поди опять нахрюкались с утреца? – интересуется снисходительно, демонстрируя, что знает тут всё и про всех.

– Если так интересно, иди да проверь, – ставлю Мишку на ноги и направляюсь к дому.

– Пока, Кира. Ещё увидимся, – участковый улыбается, прищуриваясь, и нехотя идёт к выходу.

– Надеюсь, что нет, – говорю вслед, но он вряд ли меня слышит.

– Он опять к тебе лез? – спрашивает мой защитник и хмурит светлые брови.

– Нет, но ты всё равно очень вовремя появился, – снова прижимаю моего любимого сорванца к себе. Мишке всего шесть лет, но он уже ведёт себя, как маленький мужичок.

– Дядя Слава говорит, что все менты – козлы, – заявляет вдруг.

– А кто такой дядя Слава? – изображаю строгость, но не могу сдержаться и начинаю хохотать.

– Друг папкин, – улыбается растерянно и берёт большую сумку, когда я открываю дверь.

– Собутыльник, наверное, – комментирую и заношу остальные пакеты в дом. – Я тебе кое-что привезла, – сообщаю радостно и вытаскиваю из сумки вещи.

– А жвачки? – заглядывает от нетерпения во внутрь.

– И жвачки. Только всё за раз не жуй, а то живот заболит, – прошу заранее.

– Не буду, – выхватывает блестящую упаковку и сразу открывает.

– Давай примерим, – достаю футболку с мультяшкой на груди.

– Ух ты! Это ты мне купила? – спрашивает разглядывая забавную зверюшку на ткани.

– Это Богдана, моего двоюродного брата. Он из них уже вырос, – опять смеюсь, когда вижу, как Мишка корчит моську.

– Обноски, что ли? – возмущается, пытаясь специально рассмешить меня. Не заставляю себя долго ждать и хохочу ещё сильней. Не знаю по какой причине, но комплексов у этого ребёнка явно нет.

– В нашем колхозе они за парадно-выходные сойдут, – вытаскиваю другие вещи. – Как ты тут без меня? – спрашиваю вглядываясь в осунувшееся загорелое личико. – Я каждый день о тебе думала, – вспоминаю, как переживала за него и подступающие слёзы щиплют глаза.

– Кира, всё нормально. Честно, – заверяет Мишка. Замечает, что у меня “слёзки на колёсках”. – Тётя Наташа иногда оставляла меня здесь ночевать, когда мамка с папкой пили. Угощала чем-нибудь, – рассказывает сосредоточенно и смотрит на мою реакцию. – Говорила ещё, что если не будет за мной присматривать, то ты её проклянёшь, – я снова улыбаюсь. – Кира, а чё такое “проклянёшь”? – натягивает очередную футболку.

– Не бери в голову, – поправляю задравшийся низ футболки.

– А ты скоро опять уедешь? – интересуется осторожно.

– Нет, с тобой останусь. ЕГЭ сдала, а на выпускной не поеду, – произношу обыденным тоном. – Через месяц буду в медицинский колледж поступать, – делюсь планами с близким человечком.

– Ого! Ты врачом, что ли станешь? – восхищается с выпученными глазами.

– Хотелось бы, конечно, но пока медсестрой, – лохмачу ему светлую чёлку. – Давай пока закатаем штанины на джинсах и до магазина сходим. Позже укорочу, надо же маме на глаза показаться, – сажусь на корточки и закручиваю брючины внизу, чтобы не мешались.

Выходим на пустую улицу и направляемся в единственный магазин в деревне.

Мишка важно вышагивает в ярких вещах и держит меня за руку.

Заходим в большой деревянный дом с решётками на окнах и выцветшей вывеской.

– Ох, хитрюга! Дождался свою Кирочку, – восклицает мама только заметив нас у входа.

– Привет, мам, – улыбаюсь её словам.

– Привет-привет. Мне уж Вовка дозвонился и отчитался, что отправил тебя домой, – сообщает мать про звонок своего брата.

– Такое чувство, что с момента моего прошлого приезда тут последнее доели, – смотрю на полупустые полки и не могу сдержаться от сарказма.

– А ты чего-то хотела? – интересуется спокойно, будто я покупатель. Не спорит со мной.

– Печенья какого-нибудь, – отвечаю без энтузиазма.

– Возьми да постряпай, дома все продукты есть, – тут же советует мать.

Поворачиваюсь на скрип входной двери и снова передо мной этот Ренат.

– Здрасьте, тёть Наташа, – корчит из себя добренького.

– Ладно, мам, мы пойдём, – тяну Мишку к выходу.

– Кир, ты почему не здороваешься? – строго интересуется родительница.

– Виделись уже, – говорю, не поворачиваясь, и выхожу из магазина, подталкивая своего сопровождающего вперёд.

Даже не представляла раньше, что меня кто-то может так дико раздражать. Сейчас кажется, что если я ещё раз столкнусь с Ренатом, то у меня точно истерика начнётся.

– Этот мент там на углу стоял с каким-то дядькой, – Мишка показывает в сторону следующего переулка и принципиально не называет участкового по имени. Хотя прекрасно знает, как его зовут. – Он нас видел. Так и знал, что в магазин припрётся, – выдаёт недовольно, заметив, что я скисла.

– Ты прям Шерлок Холмс у меня, – улыбаюсь и прижимаю к себе, не останавливаясь.

– А это кто? – интересуется недоверчиво.

– Это великий сыщик. Я кино про него смотрела, – отвечаю серьёзно. – Ты только при Ренате не выражайся, – прошу Мишку.

– Не бойся, не буду, – заверяет.

– Спасибо тебе, добрый мальчик, – свожу всё в шутку. – А стряпать помогать мне будешь? – спрашиваю, чтобы перевести неприятную тему.

– Да-да! Хочу выдавливать из теста фигурки! – прыгает от радости.

Глава 2. Кира

Полки в холодильнике подробно обследую только после того, как уже тесто на пирожки стоит.

– О! Можно было пиццу сделать, – спохватываюсь с опозданием, когда обнаруживаю колбасу с сыром.

– А давай завтра! – тут же предлагает Мишка. – Я очень приочень люблю пиццу. Только не с грибами, а с колбасой, – уточняет строго.

– А где ты с грибами ел? – удивляюсь такому познанию итальянской кухни.

– У тёти Наташи. Она делала, – отвечает нехотя.

– Ну может у неё просто колбасы не было, – пытаюсь угадать причину.

– Нет, была. Она и колбасу туда положила, и грибы, – говорит со вздохом.

– И что ты есть не стал? – спрашиваю и даже перестаю взбивать яйца.

– Почему это не стал – стал. Только когда тётя Наташа на меня не смотрела, я грибы выколупывал и в карман прятал, – признаётся и отводит глаза. А я, представляя эту картину, начинаю смеяться.

– Ты тёте Наташе не рассказывай, ладно? – просит с виноватой моськой.

– Не скажу, конечно, – заверяю, продолжая смеяться.

– Печенье твоё тоже вкуснее, – говорит, наблюдая, как я замешиваю песочное тесто.

– А с печеньем-то чего не так? – интересуюсь у маленького привереды.

– Не сладкое, – морщится недовольно.

Раскатываю из жёлтого теста круг на столе и Мишка старательно выдавливает звёзды. Кладёт их на противень со знанием дела.

Ближе к вечеру идём топить баню, когда заканчиваем со стряпнёй.

Мама возвращается с работы в шестом часу. Мы как раз огород поливаем.

После бани все вместе пьём чай с пирожками.

– Оставайся у нас ночевать, – уже примерно в третий раз уговариваю Мишку.

– Мамка обещала, что пить не будет, если я сегодня домой приду, – отвечает, не соглашаясь.

– Тогда давай я тебе джинсы подошью, подождёшь? – подкупаю, чтобы ещё немного его задержать.

– Давай, – радуется возможности пойти домой “на стиле”.

Наблюдает за мной внимательно, пока я вожусь с его джинсами.

Не торопясь намётываю и прошиваю на швейной машинке.

– Ух ты! Круто стало! – сразу надевает на себя. – Я пошёл, – идёт к выходу.

– Подожди! Пирожков-то с собой возьми, – нахожу причину и опять останавливаю.

– Тогда только сладкие, – торгуется Мишка неуверенно.

– Ты же с картошкой тоже любишь, – кладу в разные кульки. – Пойдём я тебя провожу, – протягиваю пакет с едой.

– Тут же близко. Я сам, – мне даже не по себе становится от собственного неадекватного поведения. – Проснусь и сразу к тебе приду, – успокаивает меня.

Всё же выхожу за ворота и смотрю, пока он не заворачивает к своему дому.

Вижу, как машет мне рукой, но на душе почему-то всё равно тревожно.

Ворота на ночь не закрываю на засов, а то мало ли вернётся.

Сижу на веранде и прислушиваюсь к каждому шороху.

– Тебя пока не было я долго думала, говорить или не надо. Но решила, что лучше скажу, а то не знаю, что делать, – говорит мама, будто сама с собой разговаривает и подходит к окну.

– Мам, что случилось? Не томи, – хмурюсь и гипнотизирую её взглядом. Теперь кажется, что это я от неё волну беспокойства переняла.

– Пошли в дом, а то услышит ещё кто-нибудь, – озирается по сторонам через окна.

Иду за ней не пререкаясь на этот раз. Пытаюсь себя к чему-то подготовить, только понятия не имею к чему.

– За несколько дней до твоего дня рождения ко мне в магазин Ренат приходил, даже попросил тогда закрыться на перерыв, – от одного услышанного имени становится противно, но я сдерживаюсь и вида не подаю.

– И что ему надо было?– чувствую, как мои брови непроизвольно сводит к переносице.

– Участковый просил у меня твоей руки, – произносит мать и смотрит на меня не моргая.

– И что это значит? – спрашиваю заторможенно, всё ещё надеясь, что это вообще не то, что я думаю.

– Он женится на тебе хочет, – поясняет мне, как умственно отсталой.

– Если я раньше ещё сомневалась, что у этого придурка с головой всё плохо, то теперь уверена на все сто, – выдаю свою реакцию на услышанное.

– Естественно, я начала его отговаривать, сказала, что тебе ещё учиться надо, – продолжает свой рассказ. – А этот сопляк заявил, что замужество для моей смазливой дочери – это единственно правильный выход, – у матери такое лицо, будто не верит, что это говорит.

– Выход из чего? У меня проблемы, что ли? – спрашиваю, надеясь хоть на какую-то вменяемость.

– Видимо, да. С появлением этого придурошного жениха появились, – подтверждает мои догадки. – По мнению Рената, тебя, такую красивую, скоро затаскают. А с ним ты будешь под защитой, – чем дальше слушаю этот бред, чем чётче становится ощущение нереальности происходящего.

– Платье до пят на меня напялит и платками замотает. В точности так же, как его отец с матерью поступил, – вспоминаю тихую безэмоциональную женщину – жену нашего главы. Она даже глаза лишний раз не поднимает.

– Ой, Кира, что делать-то будем? – спрашивает мама уже со слезами. – Он ведь так просто не отстанет, – прикрывает рот ладонью. Может я пока не знаю, что мне делать, но зато вижу, что угрозы местного мажора достигли своей цели.

– Думаешь Ренат начнёт беспредельничать и принудит выйти за него замуж? – проговариваю один из самых жёстких вариантов.

– Не знаю, но проверять не хочется. Ещё сказал, чтобы не вздумала прятаться в райцентре, у него там кругом связи, – озвучивает очередную пугалку. – Тебе в город надо ехать, – выдаёт “гениальную” идею.

– Как я Мишку здесь оставлю? – задаю вопрос на который ответ не обязателен.

– Да ничего не случится с твоим Мишкой, я присмотрю за ним, – начинает уговаривать. Впервые мама не читает мне нотации, а полностью на моей стороне. – Был бы твой отец жив, этот Ренат не посмел бы так себя вести, – раз дело доходит до сожалений, значит она по-настоящему боится.

– Слушай, мам, он просто запугивает и рассчитывает, что испугает нас. Но я ни за что не выйду за него замуж, – говорю уверенно. Знаю, что надо сопротивляться, иначе участковый меня раздавит.

– Ты, Кира не представляешь, какие они с отцом наглые и подлые. Сколько раз Валера с ними лбами сталкивался и его-то они боялись. Знали, что не отступит, – снова вспоминает отца. – Тогда только Марат главой поселения был, а теперь ещё и Ренат участковым стал. Практически вдвое власти-то прибавилось, – смотрит обречённым взглядом, будто сдаваться собралась.

– Ну тогда скажи, что я не согласилась, – отвечаю на её слабость сарказмом.

– Сказать-то я скажу, ты только старайся всегда быть на людях. Вон хоть Мишку даже возле себя держи, – наказывает с обеспокоенным взглядом. – Может надоест ему бегать за тобой, возьмёт и сам отстанет, – заметно, что не верит в то, что говорит.

– Утром я ещё у дяди Вовы с Тётей Галей была, а теперь я дома, где на меня на ночь глядя мексиканские страсти свалились, – говорю зевая. – Мам, пошли лучше поспим. Говорят же мудрые люди, что с проблемой нужно переночевать и возможно решение само придёт, – встаю с кресла и устало плетусь в свою комнату.

Засыпая думаю о том, что мне мать рассказала и всё это кажется откровенным бредом. Так точно не бывает.

Глава 3. Кира

– Кира! Вставай! – слышу голос мамы сквозь сон, но не могу открыть глаза. – Поднимайся, давай, – продолжает трясти меня за плечо. Сворачиваюсь “калачиком”, когда она забирает одеяло и чувствую, как снова засыпаю. – Ну, что ж такое-то! Мишка пропал! Вставай говорю, там спасатели приехали, – после её слов я вскакиваю с кровати.

– Как пропал? Куда пропал? – спрашиваю всё подряд ещё не очень понимая, что произошло.

– Иди, там МЧСник во дворе ждёт. Про Мишку хочет расспросить, – мать устало садится на кровать. Несусь на улицу, по пути заделывая лохматые волосы в хвост.

Останавливаюсь на выходе, как вкопанная. Возле крыльца стоит высокий красивый парень и с полуоткрытым ртом рассматривает меня своими серо-голубыми глазами.

Камуфляжный костюм сидит на нём, как влитой и выгодно подчёркивает накаченные мышцы. На ногах высокие чёрные ботинки со шнуровкой, а на крупных руках чёрные перчатки с обрезанными пальцами.

На голове тонкая трикотажная бандана, тоже чёрная. Из-за неё невозможно определить, каким цветом у спасателя волосы, если они, вообще есть.

– Старший лейтенант Аширов с группой МЧС прибыли на поиски Антипина Миши, – от его голоса начинает сбиваться дыхание. МЧСник выглядит, как актёр из крутого боевика. К такой встрече я явно была не готова.

– Как, куда Мишка пропал? Я же вчера в одиннадцатом часу сама видела, что он домой пошёл, – говорю и не могу поймать взгляд лейтенанта, будто эти умопомрачительные глаза постоянно, куда-то сползают. – О, Боже! Извините! – подпрыгиваю, когда понимаю, что стою перед этим мачо в коротких шортах и майке на тонких бретельках. Забегаю на веранду и снимаю свой махровый халат с гвоздя.

Почему-то я настраивалась увидеть взрослого мужчину, когда выходила из дома, но меня застали врасплох.

– Ничего страшного, Кира. Я же понимаю, что из постели вас поднял, – улыбается МЧСник Аширов, какой-то обворожительной и белозубой улыбочкой, будто добить меня хочет.

– Меня надо было ночью поднять. Мишка пропал, а я сплю себе преспокойненько, – усаживаюсь на крыльцо и закрываю голые ноги подолом халата.

– Мать мальчика говорит, что вы можете знать, куда сбежал её сын, – говорит лейтенант и усаживается со мной рядом.

– Откуда? Я вчера только из райцентра вернулась, – говорю морщась, как от зубной боли. – Не хотела вчера Мишку отпускать, как чувствовала, что случится какая-то фигня, – последние слова договариваю дрожащим голосом.

Быстро вытираю слёзы, которые уже катятся ручьём по щекам.

Кажется до меня только сейчас доходит насколько всё серьёзно. Мишка, где-то в лесу один и в опасности. Заблудился, наверное и ему очень страшно.

– Кира, вы не переживайте раньше времени, мы обязательно найдём ребёнка, – растерянно успокаивает меня спасатель. – Он вам кем приходится? – интересуется зачем-то.

– Мишка мне очень близкий человечек. Лейтенант Аширов, найдите его, пожалуйста, – снова начинаю реветь.

– Меня Андрей зовут. Можно на “ты”, – смотрит настороженно.

– Кира, времени если честно в обрез, а мне надо решить ещё одну насущную проблему, – говорит намекая, чтобы я прекращала слёзы лить.

– Я могу, чем-то помочь? – спрашиваю всхлипывая.

– Где нам добыть продукты питания? Знаете? – отвечает вопросом и садится напротив меня на корточки.

– Моя мама продавцом в магазине работает, я могу попросить, чтобы она открылась прямо сейчас. Просто там, кроме консервов ничего нет, – предупреждаю заранее.

– А хлеб вы где берёте? – интересуется вполне справедливо.

– Сами стряпаем, – отвечаю и наблюдаю, как его тёмные брови поднимаются вверх от удивления.

– В смысле и ты тоже стряпаешь? – переспрашивает недоверчиво. Не замечает, как на “ты” переходит, а мне его поправлять не хочется.

– Конечно. Мы вчера с Мишкой пирожки стряпали, он с пакетом от нас ушёл, – невольно улыбаюсь, потому что лейтенант смотрит на меня, как на фэнтэзюшное существо. – Хоть бы он их с собой прихватил, – догадываюсь, что Мишка возможно с едой убежал и даже настроение поднимается.

– Давай, я вам тоже пирожков постряпаю? Мне хотя бы будет чем заняться в этих ожиданиях, – предлагаю свою помощь.

– О, это было бы круто! Я за пирожки даже на подвиги способен, – прикалывается с серьёзным лицом. – Кира, а у тебя случайно нет, какой-нибудь одежды Миши? Надо дать, что-то понюхать нашему псу, чтобы он след его взял, – продолжает меня обнадёживать и я бегу босиком в баню за футболкой беглеца, которую он там вчера оставил.

– Если я за пирожками к трём дня приду, нормально будет? – уточняет Андрей, забирая у меня детскую вещь.

– Даже раньше можно, – уверенно обещаю, что не подведу.

– А меня своими пирожками накормишь? – слышу голос Рената со стороны ворот и меня передёргивает, как от удара током.

Только сейчас я вспоминаю вчерашний мамин рассказ.

– Дома поешь, я тебе не столовка, – отвечаю грубо не скрывая пренебрежения.

– Это я, вообще-то спасателей вызвал, аж из города, – озвучивает свои заслуги.

– Это, вообще-то твои обязанности, – напоминаю и кошусь на МЧСника, который явно не понимает, что происходит.

– Младший лейтенант Хайруллин, местный участковый, – представляется по форме, а я захожу в дом, чтобы он больше не провоцировал меня на хамство.

Забегаю домой и смотрю через тюль в кухонное окно.

Аширов выходит сразу не обращая внимания на участкового. Хотя местный представитель власти, что-то говорит спасателю с приторной улыбкой.

Оставшись у ворот один Ренат поворачивается в сторону дома и кажется, что моё сердце падает, куда-то в пропасть. Представляю, что он зайдёт сюда и руки от психа начинают трястись.

После общения с МЧСником, который будто сказочный принц с другой планеты, омерзение к Ренату в разы увеличивается.

Вижу, что он вдруг на полпути передумывает и уходит со двора. Выдыхаю с огромным облегчением и с дрожащими руками опускаюсь на табуретку.

– Что собираешься делать? – мама заходит на кухню и исследует моё лицо внимательным взглядом.

– Пообещала напечь пирожков для спасателей. Надо тесто завести и пюре сделать, – встаю и не помню, где большая кастрюля находится.

– Как думаешь.., – начинает осторожно говорить, а я уже знаю о чём речь пойдёт.

– Они найдут его, мама! – перебиваю на полу слове. – У них есть специально обученная собака и я отдала лейтенанту футболку Мишки, – слышу собственные слова и они больше похожи на убеждения самой себя. Хлопаю дверцами шкафа со психом от бессилия и снова начинаю реветь.

– С поисковой собакой шансов найти ребёнка больше, – соглашается и выходит из кухни.

Возвращается почти сразу, с той самой кастрюлей, которую я искала безуспешно.

– У Мишки характерец, конечно ого-го будет, но он ведь не дурак. Мальчишка вырос здесь с пелёнок и знает каждый закуток, – рассуждает мама и доводы произносит вслух. – Психанул, потому что мамашка, наверное обещание не сдержала и наклюкалась опять, – почему-то я об этом даже не подумала.

– Как ты думаешь, Мишка пирожки с собой забрал? – смотрю на мать вопросительно и осознаю, что слёзы уже высохли.

– Уж будь уверена! Этот сорванец ни за что им закуску не оставит, выбросит лучше. Но твои-то пирожки не станет, – вижу, что она тоже радуется, когда понимает, что Мишка голодный не останется.

– А что он пить будет? – вспоминаю, что пирожки в основном с вишнёвым вареньем.

– Ох ты, хосподи! Деревенский пацан и не найдёт воды в лесу! – возмущается мама, потому что я Мишку вроде как не дооцениваю. – Тоже пойду магазин пораньше открою, вдруг спасателям, что-нибудь понадобится, – говорит надевая тунику. Я не спорю, хотя знаю, что МЧСники уже в лесу.

Мне как раз в голову одна мысль пришла и лучше, чтобы мама не мешала.

Как только она выходит начинаю заводить тесто. Сегодня замешиваю сразу без всякой опары.

– Кира, ты псу-то ихнему тоже, чего-нибудь свари, – вернувшись мать выглядывает из-за косяка. – Там кости говяжьи в морозилке, я на борщ брала. Ну да ладно, хвостатому нужней, – она, как чувствует, что мне поддержка просто необходима.

– Хорошо, мам, я сварю, – заверяю и машу рукой перепачканной в тесте.

Глава 4. Кира

Закрываю кастрюлю крышкой, чтобы тесто быстрее поднималось.

Натягиваю треники с футболкой и выхожу на улицу.

Дом, который мне нужен находится недалеко. Но я понятия не имею, что буду говорить этой женщине.

Захожу в летнюю пристройку и резко торможу, потому что на полу чистый половик постелен.

Скидываю шлёпки на крыльце и присматриваюсь к обстановке внутри.

Замечаю, что везде порядок, хоть старое всё кругом и требует ремонта.

Едва начинает теплиться надежда, что может Ольга всё же за ум взялась, ради Мишки. Тут же из дома, ко мне навстречу выходит хозяйка и её неопрятный вид бросается в глаза. Одним махом разрушает мои наивные иллюзии.

– Кира, с приездом, – говорит бесцветным голосом и отводит взгляд. Убирает за ухо грязные волосы и уставившись в пол, ждёт, что я скажу.

Ольга очень изменилась даже за несколько месяцев, которые я её не видела.

Когда-то рождение Мишки нас сблизило, но потом счастливая мамочка частенько начала прикладываться к бутылке.

– Привет, – тоже здороваюсь без особой инициативы. – Скажи, Оль, а чего Мишка вдруг сбежал? Он так домой рвался, что я даже не смогла его уговорить остаться у нас, – спрашиваю устало. – Рассказывай, я не уйду, пока не узнаю, что случилось, – в доказательство своих слов сажусь на стул без приглашения.

Смотрю на неё и всё равно не верю, что пьянка вдруг дороже сына стала.

Некоторые пьют в тихушку, и я их, где-то даже понимаю. В этой глуши больше нечем заниматься. Вот только эти тихушники следят за своей внешностью, даже тщательнее трезвенников, чтобы никто об их пагубном пристрастии не догадался.

А вот Ольга не сколько пьёт, зато выглядит, как бомж подзаборный.

У меня ни одного вменяемого оправдания в голову, пока наблюдаю за опустившейся молодой женщиной. Ей всего двадцать семь, а на вид, как бабка в запое.

До того, как она начала заливать свою свежесть поилом, была очень хорошенькой и весёлой девушкой. Вижу, как Мишка сильно похож на свою маму, поэтому я всё ещё могу представить, какой была бы Ольга, если бы не пила.

– Если с ним, что-нибудь случится, я наверное с ума сойду от горя, – говорю, после долгой паузы, разглядывая обшарпанную стену.

– Вчера Мишки долго не было и я пошла посмотреть к вашему дому, – начинает рассказывать неуверенно. – Слышала, что вы там смеётесь, вот и подумала, что он у вас останется, – замолкает и украдкой смотрит на меня.

– Чего не зашла? – интересуюсь будто не знаю о причинах.

– Да брось, Кира, это никому из нас не нужно, – усмехается с горечью и я вижу, что взгляд её проясняется. Мать Мишки не пытается вызвать к себе жалость, как все алкаши. Она злится на себя. – Мишка зашёл и увидел полную рюмку возле меня, хотя я ещё не выпила. Ну и сбежал, – отворачивается. – Я сразу за ним побежала, но в лесу потеряла из виду. Лёшка тут же мужиков собрал и они пошли искать сына, но не нашли, – прикрывает ладонью рот, чтобы заглушить рыдания.

– Вчера я Мишке пирожков с собой положила, так что он не голодный, – говорю несчастной матери, чтобы хоть как-то успокоить. – Мама говорит, что деревенский мальчишка в лесу не пропадёт, – встаю со стула собираясь уходить.

– Кира, спасибо тебе, – благодарит приглушённо.

– За что? – хмыкаю запихивая ноги в шлёпки.

– За сына, – отвечает отворачиваясь.

– Мишку я очень люблю, сама знаешь. Но чего бы ты там не напридумывала, всё равно ему нужна его мама, – смотрю, как она молчит изо всех сил, понятно, что диалог продолжать не собирается.

Ухожу в замешательстве, потому что не чувствую к Ольге, что должна. Ни отвращения, ни презрения, ни ненависти, ни злости. Знаю точно, что её поведение не логично и я не понимаю почему.

Пока стряпаю пирожки и варю собаке МЧСников кашу на косточках, всё время думаю о матери Мишки. Но в голову так ничего гениального не приходит.

Лейтенант Аширов появляется ближе к четырём вечера. Я сижу на крыльце, уже глаз с ворот не спускаю, будто спасатель может пройти мимо незамеченным.

Вглядываюсь в усталое лицо пытаясь распознать с какими он пришёл новостями и настораживаюсь.

– Не нашли? – встаю, когда Андрей подходит ближе и отрицательно мотает головой.

– В лесу нет следов Миши. По-крайней мере мне так кажется, – говорит и смотрит на меня задумчиво.

– Как это нет? – переспрашиваю ничего не понимая. – Ольга же говорила, что именно в лесу его потеряла, – напоминаю её слова, хотя уверена, что им то же самое было сказано.

– Даже с учётом того, что утром был небольшой дождь, а потом ещё местные всё затоптали, Верный на входе в лес хоть как-то реагирует на запах малого. Мечется, конечно и видно, что след не может взять, но запах чует, – лейтенант садится на крыльцо, ломает ловкими пальцами сорванную травинку и смотрит на огород невидящим взглядом. – Чем дальше в лес углубляется, тем меньше у него интереса к происходящему становится, – кажется он рассуждает сам с собой.

– И что это значит? – спрашиваю нахмурившись.

– Кира, а давай мы ваши постройки проверим. Вдруг беглец вернулся и спрятался, где-то здесь, – выдаёт неожиданно.

– Ну пошли, – зову неуверенно. Вспоминаю, когда вижу, что на лестнице прислонённой к бане не хватает двух перекладин.

– Вряд ли он сюда залез, – говорю сомневаясь. Намекая на сломанную лестницу.

– Вы девчонки недооцениваете пацанов, – усмехается.

– Лезь тогда, – показываю на сомнительное сооружение.

– Не-е, меня она точно не выдержит, а тебя вполне. Могу подсадить, – предлагает помощь.

Смотрю на лестницу, первая перекладина которой начинается почти на уровне моей груди.

– Ладно. Попытка не пытка, – встаю перед лестницей, спиной к МЧСнику.

Чувствую, как большие сильные ладони обхватывают мои рёбра с боков и поднимают, будто я не пятьдесят один кэгэ вешу, а каких-то пятнадцать.

От прикосновений Андрея моё дыхание тут же сбивается, а сердце начинает бешено долбить об рёбра.

Встаю коленом на перекладину и хватаюсь за боковины.

Он полностью не отпускает меня, придерживает за ноги, которые трясутся от дикого волнения.

Забираюсь на чердак бани и пытаюсь успокоиться. Злюсь на себя за то, что так не во время начала реагировать на этого умопомрачительного МЧСника.

– Нет тут никого и не было, – подхожу к краю изображая недовольство.

– Эй, Кира, ты там осторожней, а то свалишься, – говорит обеспокоенно протягивая обе руки вверх.

– Сможешь поймать? – дразню супермена.

– Сегодня проверять точно не стоит. А то залюбуюсь и забуду, что надо ловить, – прикалывается глядя на меня серьёзными и невозможными серо-голубыми глазами.

– Надо было хотя бы калоши надевать, – сажусь на пол чердака и нащупываю ногой в шлёпке лесенку.

Аширов держит меня за ноги, как только начинает до меня дотягиваться. Снимает с перекладины держа крепко за талию и ставит на землю.

– Опа! Не понял, а вы чё тут напару делаете? – слышу голос Рената со стороны входа и непроизвольно дёргаюсь.

– Накидай варианты лейтенант. Если угадаешь, дам тебе пол пирожка из своего пайка, в качестве приза, – с серьёзной миной говорит МЧСник, хватая меня за руку, чтобы я не упала. А я едва сдерживаюсь от смеха, когда слышу, как он издевается над незваным визитёром.

– У тебя, чё здесь реалити-шоу? – у участкового от злости аж лицо перекосило.

– Хэ Зэ, я думал у тебя. Мы-то с Кирой проверяем, где Мишаня мог ещё спрятаться, – невозмутимо отвечает и выходит во двор. – Проверь дровяник и сарай. Справишься? – обращается ко мне, будто нет больше никого.

– Я постараюсь, – меня всё ещё потряхивает и я, будто всё ещё ощущаю недавние его прикосновения. Иду к стайке с курицами на ватных ногах.

Глава 5. Кира

Вернувшись от куриц, сижу в дровяннике уже около десяти минут и выходить не хочется. Опять сейчас начнутся эти злобные зырканья Рената.

– Кира, ты куда пропала? – заглядывает в дверной проём лейтенант Аширов. – Дрова, что ли заодно решила поколоть? – задаёт свой очередной дурацкий вопрос. И всё это у него получается, будто между прочим.

– Не умею я дрова колоть, – встаю с чурки и чувствую, как сильно устала.

– Ну и ништяк, а то если честно я тебя уже побаиваюсь, – отходит в сторону пропуская меня.

– Почему это? – спрашиваю не показывая особого интереса. Жду, что ответ будет в виде очередного прикола.

– Малолетки, которых я встречал не в состоянии себе даже бутер слепить. А ты вон пирожки стряпаешь, как за здравствуй, – снова косится на меня тем самым ошалевшим взглядом.

– Вообще-то я не малолетка, мне уже восемнадцать, – поправляю его заблуждение и мне кажется, что это очень важно.

– А, ну понятно. Ты в честь своего совершеннолетия научилась готовить, – усмехается с сарказмом.

– Нет, я лет в двенадцать всё это уже умела, – уточняю и жму плечами. Всё ещё не вижу в своих умениях ничего такого. – Кстати, пирожков получилось около пятидесяти, а несколько штук я сладкие сделала. Они треугольной формы. Начинка осталась от Мишкиных пирожков.., – чувствую, как безысходность накрывает и глаза щиплет от подступающих слёз.

– Кира, Кира! Только не реви! – наклоняется ко мне и вытирает большим пальцем слёзы с моей щеки. – Мы сегодня хотели с ним пиццу стряпать, – всхлипываю и Андрей инстинктивным жестом прижимает меня к себе.

– Обещаю, что малой найдётся, – гладит по спине и успокаивает, как маленькую.

Вдыхаю запах дыма и остатки туалетной воды. От такой близости к МЧСнику моё ненормальное сердце снова пускается вскачь.

Отстраняюсь, чтобы не выдать свою реакцию на него.

– А участковый, где? – вспоминаю вдруг, что Ренат был здесь.

– Эм-м, я отправил его проверять заброшки. В смысле пустые, нежилые дома, – поясняет, как-то заторможенно. Можно подумать, что для лейтенанта наши спонтанные обнимашки тоже, что-то значат.

– И что он взял и послушал тебя? – переспрашиваю недоверчиво.

– Почему нет? Я умею убеждать, – отвечает улыбаясь. И от этой озорной улыбки моё сердце снова хочет выпрыгнуть из груди.

– Чай хочешь? – спрашиваю спохватившись. Гостеприимство у меня, как обычно хромает.

– Хочу, если ты мне его на крыльцо вынесешь, – озвучивает странные условия. Опускаю взгляд вниз. – Только не надо говорить, что мне можно не снимать обувь, – предупреждает сразу.

– Какой чай? – интересуюсь.

– Хотелось бы чёрный и сразу пару пакетиков без сахара, – чётко проговаривает своё желание.

Выношу кружку с чаем и пакет с упакованными пирожками.

Он беспардонно залазит в пакет и достаёт один. Откусывает и мычит от удовольствия.

– Клянусь, я ничего вкуснее в жизни не ел! – закатывает глаза.

– Просто ты голодный, – называю другую причину.

– Ты чего такая вредная? – хмурится. – Говорю очень вкусно, значит так и есть, – запивает съеденное крепким чаем.

– Ой, чуть не забыла, – убегаю обратно в дом. Выношу большую кастрюлю, в которой мы обычно овощи варим. А теперь в ней каша.

– Это тоже нам? – округляет сильно глаза и от комичной моськи МЧСника я начинаю хохотать.

– Нет, не вздумайте собаку объедать! – пытаюсь сделать серьёзное лицо, но ничего не выходит. Опять смеюсь.

– Да ты по-любому волшебница! – забирает у меня кастрюлю и ставит на тротуар. – Спасибо тебе за Верного, – смотрит на меня, будто впервые увидел.

– Андрей! Всё хватит! Это мама придумала, а я тут ни причём, – растерянно перевожу стрелки.

Просит половину корма переложить в пакет, а остальное убрать в холодильник. Так я и делаю.

Без лейтенанта Аширова весь мрак и страх возвращается в полной мере. Снова эти нескончаемые ожидания, которым кажется не будет конца.

– Ты сама-то хоть ела? – спрашивает мама вернувшись с работы.

– Так, чуть-чуть, – не признаюсь, что кусок в горло не лезет.

– Вижу уж, – ворчит, наливая в стакан молоко. – Пей, давай, – всовывает в руку стеклянную посудину. Я не сопротивляюсь.

На улице начинает темнеть и мне становится жутко по-настоящему.

Мишки уже сутки нигде нет. Я за это время, кажется, что целую жизнь прожила.

Вспоминаю, что познакомилась с красивым МЧСником и знаю, что такой мне точно недоступен.

Он, конечно корчит из себя простого парня, но я почти сразу заметила, что это далеко не так.

Раньше я не видела никого похожего на него. Лейтенант, будто из другой параллели. С ним легко и понятно, но слишком уж он классный. Таких не бывает.

Уверена, что девчонки за этим МЧСником толпами бегают. Или есть в нём какой-то подвох.

В любом случае он скоро уедет и забудет, как меня зовут.

Для меня сейчас главное, чтобы Мишка нашёлся живым и невредимым, а остальное не важно.

Опять восстанавливаю в голове вчерашние события и вспоминаю, как не хотела его домой отпускать. Почему-то вчера я почувствовала, что случится что-то плохое, а сегодня внутри меня тишина.

По ощущениям, будто Мишка спит в соседней комнате, а не потерялся сутки назад. Забираюсь под одеяло и снова прислушиваюсь к себе.

В памяти всплывают слова МЧСника о том, что моего беглеца нет в лесу.

Не представляю даже хорошо это или плохо. И что делать с этой информацией я тоже не знаю.

Ворочаюсь в кровати и уже уверена, что не смогу уснуть.

Смотрю на настенные часы, а там уже четыре утра. Через шторы уже пробивается рассвет.

Натягиваю треники и джинсовку. На “цыпочках” выхожу из дома, прихватив с собой кеды.

Очутившись за воротами я останавливаюсь не зная, куда дальше идти.

Прекрасно помню, что целая команда МЧСников ищет маленького беглеца, поэтому я точно вряд ли превзойду их в этом деле.

Решаю выдвинуться к реке, где мы любили гулять с Мишкой по берегу.

“Любим! Мы любим гулять с Мишкой по берегу!” – поправляю себя мысленно. Сдаваться ни за что нельзя!

Спускаюсь с небольшого обрыва, прохожу кустарники и оказываюсь на песчаном пологом берегу.

Брожу в тишине взад-перёд и даже не замечаю, как стаёт совсем светло.

Вдалеке, возле самой воды, вижу, что-то лежит. Возможно это просто камень, но я всё равно иду к этому предмету.

Останавливаюсь метрах в трёх, потому что узнаю Мишкин сандаль.

Паника и истерика начинают почти сразу душить, я даже не успеваю включить вразумительные доводы.

Подбегаю к детской обутке и прижимаю к груди, падая коленями на мокрый песок.

Глава 6. Кира (подписка)

Всё очень молниеносно складывается в моём воспалённом воображении. Пазлы вдруг сходятся. Вот почему Мишку не могли найти.

Кричу во весь голос, потому что моему горю не хватает места внутри.

Мне так плохо никогда не было, даже, когда папу хоронили.

Его у нас тоже вода забрала.

Задыхаюсь от собственных рыданий падая на бок.

Не знаю сколько я корчусь на берегу, потому что потеряла счёт времени.

– Кира! Кира! – слышу отчётливо Мишкин голос. Притихаю, но не поворачиваюсь. Почти уверена, что вот они слуховые галлюцинации. – Кира! Тебе плохо? – теперь детская рука тормошит меня за плечо.

– Мишка! Господи, неужели это правда ты? – прижимаю чумазого беглеца к себе. – Как ты меня напугал! – начинаю снова реветь, но это уже другие слёзы. Слёзы счастья. – Ты цел? – отодвигаю от себя, чтобы получше рассмотреть. Убедившись, что на вид он в порядке, снова крепко обнимаю.

– Сандаль этот я вчера посеял, когда умывался, – объясняет, как его обувь оказалась на берегу. – Второй порвал, когда сидел в норе от нечего делать, – виновато рассказывает, будто это и правда самое важное.

– А где ты был? – озираюсь по сторонам, я ведь даже не видела откуда Мишка вышел.

– У меня здесь есть секретное место. Я тебе покажу, если ты дашь честное пречестное слово, что никому про него не расскажешь, – говорит полушёпотом и заговорческой интонацией.

– Клянусь, – выпячиваю мизинец и цепляюсь за его. Так мы скрепляем наши тайны.

Берёт меня за руку и собирается идти.

– Стой! – вспоминаю, что он босой. Сажусь на корточки расшнуровываю кеды. – Обувайся, давай, – ставлю перед ним свою обувь.

– А ты? – стоит не шевелясь.

– Я босиком прогуляюсь. Залазь, они ещё тёплые, – вижу, что Мишка весь трясётся от утренней прохлады. Джинсовку тоже ему отдаю.

Возвращаемся к обрыву, пройдя через кустарник. Отодвигает ветки упавшего дерева, а там нора.

– Это ты её выкопал, что ли? – удивляюсь, потому что отверстие вполне приличных размеров.

– Да нет, это я нашёл. Немного очистил, – признаётся сорванец.

– И долго ты собирался там сидеть? Я вообще-то чуть с ума не сошла, – говорю с обидой. – Там МЧСники из города с собакой приехали, тоже тебя ищут, – рассказываю, что в деревне происходит.

– Ну вот теперь папка мне точно ремня всыплет, – говорит со страхом.

– Он тебя бьёт? – спрашиваю строго.

– Нет, но это ему мамка не даёт, – признаётся тут же.

– Пошли, не бойся, – тяну ему руку. – Показывай с какой стороны ты сюда пришёл? – выходим снова к реке.

Мишка показывает рукой на возвышенность и мы обратно идём по той же дороге.

В лесу передвигаемся медленно, потому что мне нестерпимо колит ноги.

– Боже! Миша! Пожалуйста, больше никогда так не делай! – останавливаюсь и наклоняюсь к нему.

– Она обещала мне, что не будет пить! А сама с водкой сидела, когда я пришёл! – он всё ещё злится на Ольгу от бессилия. Ребёнок не может сделать так, чтобы его мать перестала бухать.

– Надо было к нам вернуться, – подсказываю правильный выход из такого положения.

– Ну ты же меня уговаривала остаться, а я не послушал.., – резко замолкает. – Мне стыдно было, – добавляет тихо.

– Я бы обрадовалась тебе. Мы бы поговорили и спать легли, – озвучиваю, как бы всё могло быть, если бы он не сбежал.

– Я больше так не буду, – бубнит себе под нос. Уж очень не любит извиняться.

Со вздохом тяну за руку глубже в лес, чтобы наша легенда о местонахождении выглядела правдоподобно.

Через пол часа своего пешего и босого перехода я сажусь на сваленное дерево. Залажу на ствол с ногами и вижу, что ступни исцарапанные.

– Кира, давай я быстренько до дома сбегаю, принесу твои калоши, – предлагает Мишка неуверенно.

– Даже не думай, я теперь тебя, вообще никуда не отпущу, – не скрываю свою паранойю.

В этот момент из глубины леса доносятся голоса и лай собаки.

– Эй-ей! Мы здесь! – кричу громко, как могу.

– Это кто? – смотрит на меня настороженно.

– Это МЧСники, – отвечаю улыбаясь. – Только ты молчи, я сама на все их вопросы буду отвечать, – предупреждаю озирающегося беглеца. – Ну если ты, конечно, не хочешь, чтобы твою тайную нору рассекретили, – напоминаю ему в чём причина наших недомолвок.

Он кивает в знак согласия и поворачивается на звук ломающихся веток под ногами.

– О! Какие люди в Голливуде! Сплошные звёзды, а не люди! – сразу узнаю голос лейтенанта Аширова и непроизвольно расплываюсь в улыбке. С его появлением чувствую себя в полной безопасности. – Смотри, Тимур, вот и пропажа наша нашлась, – говорит он сзади идущему, который ведёт немецкую овчарку. – Давно сидите? – спрашивает усаживаясь на дерево рядом с моими вытянутыми ногами.

– Здрасте, – приветствую ещё одного МЧСника. Он молча машет мне рукой. – Несколько минут, – тут же отвечаю на вопрос.

– Вот прикинь, Тимурыч, Кира в добавок ко всему решила ещё йогой заняться, – беспардонно поднимает мою ногу за лодыжку и рассматривает содранную стопу. – Хорошо, что по гвоздям не додумалась походить, – говорит с серьёзным лицом, как обычно. Тимур естественно уже знает про эти приколы и внимания не обращает, а Мишка наоборот слушает с открытым ртом.

– Это из-за меня у Киры ноги теперь болят. Я свои сандали потерял, а она мне кеды отдала, – объясняет очень доходчиво.

– А ты Миха, где был-то? Мы тебя тут обыскались, – спрашивает Аширов всё с той же интонацией.

Вместо Мишки рассказываю я. Говорю, что из леса он пошёл к реке, а потом вернулся и заблудился. Нашёл, какую-то нору и в ней отсиживался. А я с четырёх часов утра здесь бродила и случайно на него наткнулась.

– Звони нашим, скажи, что задание выполнено, но не нами, а Кирой, которая пирожки пекла. Теперь нас всех уволят и оставят одну смышлёную девчонку, – опять выдаёт всё в комическом свете.

Его черноволосый и смуглый коллега достаёт телефон и с однобокой улыбкой косится на меня. Собака разглядывает нас с Мишкой попеременно, но сидит послушно у ног Тимура.

– У нас здесь связи нет, – заботливо предупреждает беглец. Я почти сразу понимаю, что телефон у спасателей спутниковый, а не “мыльница” устаревшей модели с антенной.