Дервиш-паша – визирь Османской империи. Книга 3. Новая эпоха

Глава 1. Кара Мустафа.

По маленьким улицам Стамбула бежал, не разбирая дороги, тринадцатилетний юноша, зажимая в руке булку свежевыпеченного хлеба. На молодом человеке была оборванная одежда, а на ногах практически развалившиеся башмаки. Он бежал со всех ног, время от времени, чуть не натыкаясь на прохожих, но молодость позволяла ему молниеносно реагировать, и парень чудом не налетал на препятствия. За юношей неслись стражники. Дело в том, что этот молодой человек украл на рынке у булочника выпечку, а теперь пытался скрыться. Воришка повернул в узкую улочку и ещё один шаг отделял его от столкновения с девушкой, но он остановился, как вкопанный.

– Ай, – вскрикнула хатун.

Оглядевшись по сторонам, парень понял, что если девушка не посторонится, то ему не пройти мимо её. Но юная красавица не собиралась уступать дорогу. Поняв, что он попался, парень сглотнул ком подступивший к его горлу. Девушка окинула взглядом нищенку и, прищурив глаза, лукаво улыбнулась. Затем она одним движением схватила его за лохмотья и с силой, несмотря на всю свою видимую хрупкость, впечатала его в стену. Девушка сделала шаг вперед. Стражники к этому времени подбежали к проулку и, увидев хатун, остановились.

– Хатун, ты не видела воришку? – спросил один грозный страж.

Молодой человек так и стоял у стены, плотно прижимаясь к камням. Благодаря тому, что у стены ближе к преследователям был выступ, юношу нельзя было увидеть, если, конечно, они не пройдут дальше в проулок.

– Видела. Он чуть не сбил меня с ног. Этот оборванец пробежал вправо к тем домам, – и хатун указала рукой в другую сторону.

– Спасибо, – ответил ага, и стражники побежали в направлении указанном девушкой.

Спасительница обернулась к бродяге, прожигая его карими глазами.

– Я сохранила твою руку, – сказала дерзкая красавица, – за воровство её бы тебе отрубили…

– Что же я тебе должен в ноги упасть, благодетельница… – со злостью буркнул воришка.

– Как ты смеешь, я сейчас крикну их, и они арестуют тебя.

– Твоя воля… – гордо ответил бродяжка и выпрямился во весь рост.

Высокий черноглазый брюнет был на голову выше маленькой хатун и, несмотря на грязь на его лице было видно, что он достаточно симпатичный. Его руки тряслись толи от холода, толи от продолжительной гонки.

Вдруг послышались крики и молодые люди поняли, что это возвращаются стражники.

– Иди вперед, – властно повелевала девушка и указала дорогу оборванцу.

Парень не стал спорить и пошагал быстрым шагом. Когда они вышли из проулка, девушка окинула улицу взглядом и показала юноше идти к огромному дворцу. Подойдя к воротам, хатун постучала.

– Кто? – послышался голос с другой стороны.

– Мирей.

Ворота тут же открылись, и девушка мотнула парню головой в сторону дворца. Нищенка понял её без слов и подчинился. Войдя в огромный сад, бродяга попытался оглядеться вокруг, но не сумел, потому что девушка ткнула его в бок.

– Хватит глазеть, иди вперед.

Парень не сопротивлялся и, опустив глаза, пошел впереди хатун. Они завернули за угол.

– Мирей, – послышался громкий голос. Парень обернулся и увидел, как девушка вся сжалась в комочек и закрыла глаза. Хатун резко обернулась и посмотрела на человека, окрикнувшего её. Воришка не мог увидеть, кто позвал девушку, так как он был за стеной, но он отчетливо слышал его.

– Что это значит, хатун? Кого ты привела? – закричал на девушку мужчина, – я не понятно вам всем объяснил, чтобы на территории не было посторонних?

– Господин, простите меня, я… я…

– Немедленно выведи его из дворца.

– Господин, позвольте… – тихо лепетала девушка.

– Я вижу, ты не поняла…

– Не смейте, – выйдя из-за угла, сказал юноша, – не смейте так разговаривать с девушкой…

Дервиш оглядел оборванца и, представив эту картину со стороны, засмеялся. Зная то, что наставника султана боятся, даже сильные мира сего, хатун в страхе смотрела, то на парня, то на пашу. Молодой человек выпрямился в полный рост, и Дервиш сурово посмотрел на него. Очень худой, высокий парень, несмотря на всю свою молодость и проворность, вряд ли мог противостоять крепкому визирю, и одного удара капудана хватило бы, чтобы успокоить наглеца.

– Я не позволю Вам ага обижать хатун, ведь она ни в чем не виновата.

– Замолчи… – зашипела на юношу Мирей и опустила голову вниз.

Парень ничуть не испугался своего поведения, но, взглянув на свою одежду, вдруг понял, как он должен выглядеть в глазах этих людей.

– Мирей, отведи его в дальние комнаты западного крыла, – строго приказал паша, – и пусть сидит тихо и никуда не выходит, вечером я приду и поговорю с ним.

– Слушаюсь, господин, – поклонилась девушка.

– Жди меня, – пригрозил парню указательным пальцем капудан, – если посмеешь уйти, из-под земли достану.

Юноша проводил визиря пылающим от гнева взглядом.

– Иди, что застыл, – приказала хатун и вновь ткнула парня в бок.

– Кто этот ага? – поинтересовался бродяжка.

– Не твоего ума дело… – фыркнула хатун, – тихо ты… Ничего не спрашивай и хватит смотреть по сторонам.

Парень невольно пытался рассмотреть сад и дворец, но назойливая «стражница» подгоняла его и что-то бурчала себе под нос. Дойдя до дальних комнат хатун остановилась.

– Для начала сходи в хамам.

– Может, хватит мне указывать, что я вообще здесь делаю?

– Веди себя тихо…

– Мне это надоело, – парень схватил девушку за руку, но она тут же отдернула её и строго посмотрела на наглеца, – прости. Скажи мне хоть, что меня ждёт?

Мирей понимала, что оставлять парня в неведение до вечера жестоко.

– Если ты не собираешься всю жизнь нищенствовать и бродяжничать, если ты хочешь чего-то достигнуть в этой жизни, то доверься мне. Я привела тебя к человеку, который может изменить твою судьбу, если захочет, но тебе нужно доказать, что ты достоин этого…. Иди в хамам, я принесу тебе что-нибудь, чтобы ты переоделся.

Парень зашел в баню и вынул из ободранной сумы булку и с жадностью стал кусать её, проглатывая большие куски не разжевывая. Потом он скинул в себя лохмотья и пошел мыться. Мирей вернулась с одеждой и новыми башмаками. Пройдя в хамам, девушка увидела на скамейке обглоданную булку и одежду, которая больше походила на старые тряпки. Положив кафтан на лавку, хатун вышла в сад. Когда юноша вернулся из бани, он долго смотрел на новый наряд и боялся его надевать. Никогда раньше у него не было новой одежды и приходилось довольствоваться тем, что подадут на улице. В раннем возрасте албанец потерял родителей, и как другие мальчишки из бедных стран, был перевезен солдатами в Стамбул. Не желая подчиняться, парень вырвался из плена и стал скитаться, добывая себе пищу подворовывая на рынке.

Выйдя из бани, юноша преобразился. В новом кафтане и башмаках его уже нельзя было назвать нищенкой. Высокий парень с иссини-черными волосами и такими же глазами, был ещё красивей, чем показалось Мирей раньше и она отвела взгляд, поняв, что с интересом разглядывает его. Молодой человек увидел смутившеюся хатун и впервые внимательно посмотрел на неё. Хрупкая девушка с тонкими просвечивающими руками, с острым носиком и лицом, похожим на мордочку куницы, она смешно сжимала тонкие губы и прищуривала огромные глаза, когда в её голове назревал какой-то план. Черные вьющиеся волосы были убраны назад, но некоторые непослушные пряди беспорядочно падали на плечи. Закрытая, как маленький зверёныш, хатун могла быть и злая и добрая, но она, однозначно, была проворная и сильная, как успел убедиться юноша.

– Ты стал похож на человека, – засмеялась девушка, увидев, что парень пристально смотрит на неё.

– Что дальше?

– Пойдем, я покажу тебе твою комнату, – ответила Мирей и отвела молодого человека в дальние покои для слуг, – Я принесла тебе обед.

– Я не голоден, – возразил парень.

– Ага, я видела… – припоминая обглоданную булку, пробурчала девушка, – Как тебя зовут?

– Кара Мустафа.

– Откуда ты?

– Из Албании. Кто этот ага, которому ты служишь?

– Что ты заладил ага ага… – рассердилась девушка.

– Неужели бей? Или паша? – отчего-то рассмеялся Мустафа.

– Визирь совета Дивана, – рассержено ответила хатун и закусила губу из-за того, что сказала лишнее.

Парень сглотнул ком подступивший к горлу.

– Визирь? – робко переспросил он.

– Сиди здесь тихо, – приказала Мирей, не желая отвечать, – вечером решиться твоя судьба.

– Подожди, – Кара чуть коснулся руки девушки, пытаясь остановить её, – зачем твоему господину помогать мне, а может он меня отдаст судье, и меня накажут за воровство?

– На всё воля нашего всевышнего…

– Мирей… – с мольбой смотрел на неё Мустафа.

– Отдыхай, вечером узнаем, что будет с тобой.

Девушка улыбнулась и вышла из комнаты. Молодой человек огляделся вокруг. Просто обставленная комната была восхитительна. Юноше не приходилось ночевать в таких покоях, здесь было тепло и светло, а на столе стоял вкусный обед. Парень понял, что он всё ещё очень голоден и сел на подушки перед маленьким столиком, на котором стаял горячий суп.

Вечером приехал Дервиш-паша и позвал Мирей.

– Слушаю Вас, господин, – с почтением поклонилась хатун.

– Теперь расскажи, как попал сюда этот парень?

– Я шла с рынка, – быстро без остановок заговорила Мирей, – этот юноша, чуть не натолкнулся на меня. Он убегал от стражников, за ним гнались, потому что он украл хлеб.

– И ты привела вора в мой дом? – грозно спросил капудан.

– Паша, он очень проворный и я уверена, что из него можно вылепить, что угодно.

– О чем ты?

– Госпожа, сказала мне, что Вам нужен человек, который будет так же верно служить нашему повелителю, и я подумала…

– Ты подумала, – вдруг закричал паша, – ты подумала, что вор подойдет мне?

– Паша…

– Я не закончил. Ты думаешь, что вот этот… – капудан показал рукой в сторону дальних комнат, – достоин, заменить Махмуда-пашу? …

Глаза Дервиша горели огнем, боль от потери друга была ещё очень сильна и, возможно, паша был несправедлив по отношению к девушке.

– Паша… – на глазах Мирей появились слезы, но она тут же смахнула их.

– А может дело в другом? Этот бродяга приглянулся тебе!

– Нет, паша, что Вы… – хатун упала на колени и расплакалась.

Дервиш заходил по комнате, в нем боролись два противоречия. Если паша оставит здесь этого парня, то рано или поздно он увидит Хандан. Конечно, юноша, скорее всего, не встречал султаншу раньше и не сможет узнать, но Валиде часто посещала обители и приюты для бедняков, и парень мог видеть её. С другой стороны Дервишу действительно был нужен надежный человек и нет ничего лучше, чем воспитать такого человека самому, но будет ли толк в этом бродяге.

– Хорошо, – сказал Дервиш, – я дам ему шанс, но, если он подведет меня…

Капудан обернулся и увидел, что девушка, не в силах остановиться, плачет, толи от обиды, толи от страха перед грозным нравом паши.

– Мирей, к сожалению, не из каждого можно сделать сильного человека, а преданного сделать ещё сложнее…

– Паша, – встав и вытерев слезы, твердо проговорила хатун, – а Вы можете сделать из меня сильную и бесстрашную?

Паша засмеялся и положил свои огромные руки на её маленькие плечи.

– Ты гораздо смелее, чем думаешь. Но мой мир очень опасен и я не могу обрекать тебя на несчастную судьбу. Оставайся с госпожой, это для меня намного важнее.

Увидев, что Мирей успокоилась, Дервиш велел ей отвести его к гостю.

Глава 2. Опасность извне.

… Стамбул. Дворец Дервиша-паши.

Кара Мустафа после вкусного обеда прилег на кровать и не заметил, как уснул. События дня, сулившие перемены в его жизни, отразились на снах молодого человека.

Сон, который он увидел, был яркий и сказочный: «Кара Мустафа шел по огромному дворцу, а слуги почтительно кланялись ему. На нем был дорогой изысканный кафтан. Он шёл, высоко подняв голову, чувствуя свою силу и власть».

Мустафа проснулся оттого, что дверь покоев открылась, и в комнату вошёл Дервиш-паша. Визирь грозно посмотрел на юношу, который предстал уже не ободранным нищим, а статным молодым человеком. Капудан вспомнил слова Мирей, что из этого юноши можно лепить, что угодно.

– Мирей, можешь идти, – приказал Дервиш, желавший остаться с гостем наедине.

Хатун поклонилась и, бросив успокаивающий взгляд на молодого человека, удалилась.

Капудан сел на диван и начал свой допрос. Сначала паша недоверчиво осматривал юношу, но слушая его рассказ, визирь вспоминал свой жизненный путь, который был так похож на судьбу этого мальчика и стал смягчаться.

… Англия.

Пока в Османской империи происходили восстания, беспорядки с которыми султану Ахмеду помогал разобраться бесстрашный визирь Дервиш, в Европе тоже не всё было гладко. В Англии, со смертью королевы Елизаветы I, закончилось правление династии Тюдоров, и на престол взошёл король Шотландии Яков Стюарт. Однако у страны осталось много проблем. Слухи о готовящихся восстаниях дворянства и мятежах на религиозной почве охватили страну. Главный советник покойной королевы, лорд Роберт Сесил, убедил монарха, что фаворит Елизаветы сэр Уолтер Рэйли – государственный изменник. Суд над героем нации повредил популярности короля Якова I. Ситуацию ухудшили реформы государя, поддерживающего протестантов. Религиозные преобразования в католической стране, ущемили права бедных католиков. Недовольства против короля Англии нарастали…

… Октябрь 1605 года. Лондон.

Группа людей, проходившая по тёмной улице, перед зданием парламента, остановилась и о чём-то зашепталась.

– Томас, Вы должны арендовать помещение, вблизи здания парламента, – сказал человек с пронзительным взглядом, зрачки его зеленых глаз ушли в точку, и поэтому собеседнику показалось, что они могут прожечь в нем дыру.

– Я всё сделаю, маркиз.

– Скоро всё изменится, мы подчиним этот мир нашему великому Ордену, – без единой эмоции, произнес молодой человек.

Этим человеком был Антуан Куаффье де Рюзе, маркиз Д’Эффиа – то ли англичанин с французской фамилией, то ли француз, прикидывающийся англичанином. Молодой красавец с пугающим лицом, больше похожим на маску, которая могла принять любое выражение и любую эмоцию, в зависимости от ситуации. Окружающие его люди, прислушивались к нему, несмотря на то, что по возрасту он был младше их.

– Осталось совсем мало времени, джентльмены, – продолжил молодой человек, прищурив глаза, будто ему мешал свет факела, – король Яков собирается произнести речь в здании парламента, к этому времени у нас всё должно быть готово.

– Мы всё сделаем, милорд, – сказал Гай Фокс, пытаясь угодить собеседнику.

Маркиз высоко поднял голову и его серые глаза, пробежали по заговорщикам. Молодой человек чуть поклонился и ушел в тень. Остальные ещё немного постояли в кружке, обсуждая какие-то планы, и побрели по домам.

Через неделю Томасу Перси удалось взять в аренду помещение, расположенное прямо под залом заседаний Палаты лордов. Заговорщики стали перевозить из лондонского района Ламбет, расположенного на противоположном берегу Темзы, бочонки с порохом. Они пытались не привлекать к себе внимания, и это им вполне удавалось, таким образом, они доставили в арендованную комнату тридцать шесть бочонков пороха. Всего в комнате было заложено две с половиной тонны пороха – количество, достаточное для того, чтобы не только разрушить здание парламента, но и нанести серьёзный ущерб всем домам в радиусе 800 метров. Прикрыв бочки дровами и углём, заговорщики стали ждать назначенного часа. Произнесение тронной речи было назначено на 5 ноября 1605 года, тогда-то и должен был прогреметь взрыв.

Накануне 5 ноября все заговорщики, кроме Фокса, уехали в графство Уорикшир, где было много католиков. Оттуда после гибели Якова I они намеревались начать народное выступление в поддержку католического монарха.

Тем временем лорд Монтгил через государственного секретаря графа Солсбери передал письмо с предупреждением о взрыве королю Якову I. По его приказу, в ночь с 4 на 5 ноября в парламенте прошёл обыск, во время которого в комнате, набитой порохом, был схвачен Гай Фокс.

– Сир, мы привели преступника, который собирался взорвать здание парламента, – доложил стражник, который привел Гая Фокса к монарху.

– Кто ты такой? – спросил Яков I.

– Меня зовут Джон Джонсон,

– Зачем ты хотел взорвать Палату лордов?

– Чтобы избавиться от Вас, – дерзко ответил Фокс, – страна должна освободиться от короля и лордов, которые решили поддерживать протестантов. Истинные католики со мной и наше дело продолжат.

– Уведите его, – приказал Яков I, – и допросите с пристрастием.

Гая Фокса пытали на дыбе, и стойкости заговорщика хватило на четыре дня. Он выдал всех своих товарищей, а через день собственноручно подписал текст признательного заявления. Вскоре были арестованы все участники заговора.

– Это великолепно, – хвалил король своих солдат, – вы в короткий срок разоблачили заговор и теперь все преступники должны быть наказаны.

Столь стремительный и блистательный разгром заговора позволил провести показательный процесс, над его участниками, который состоялся в Вестминстерском зале здания парламента 27 января 1606 года. Исход процесса не вызывал сомнений – все заговорщики были признаны виновными в государственной измене и приговорены к смертной казни.

Казнь участников «Порохового заговора» была назначена на последние дни января 1606 года в центре Лондона, во дворе собора Святого Павла.

Когда казнили заговорщиков, среди толпы зевак, не поднимая глаз из-под капюшона, к эшафоту прошёл человек двадцати четырех лет с каменными глазами. Маркиз проходил мимо людей, но они будто не видели его. Молодой человек поднял голову и посмотрел на Гая Фокса. Измученный пытками, он не мог стоять на переломанных ногах. Его окружали остальные заговорщики и, которых сейчас должны были предать самой жестокой казни – четвертованию. Осужденные ждали горькой участи и пытались глазами найти в толпе, хоть одно не безразличное к их участи лицо, но таких не было. Зеваки ждали с нетерпением кровавого зрелища и подгоняли палачей одобрительными криками.

«Странный народ, – подумал Гай Фокс, – вчера они хотели избавиться от короля, а сегодня наслаждаются нашей казнью».

Оглядев толпу, Фокс увидел среди людей руководителя заговора и замер.

– Как ему удалось избежать наказания, – попытался крикнуть Гай Фокс и кинулся к нему.

Мужчина рванул, как раз в тот момент, когда палач накинул ему петлю на шею. Резкий рывок сломал позвонки преступника, и он повис в петле. Маркиз Д’Эффиа бросил безразличный взгляд своих серых глаз на повешенного и исчез в толпе зевак.

– Антуан Куаффье де Рюзе, – сказал пожилой человек, с печаткой тайного ордена на пальце, – Ваша миссия в Англии закончена. Вы успешно справились, и я хочу поручить Вам новое задание…

Молодой человек поклонился и весь превратился вслух…

Корабль из Англии следовал к Турецкому берегу, на его борту был человек, не привлекавший особого внимания к себе. Маркиз Д’Эффиа смотрел в бескрайнее море, в котором отражалось голубое небо и его глаза, будто впитав этот цвет, были светло-голубого цвета. Англичанин бесшумно вышагивал по палубе и о чем-то думал.

Глава 3. Посол Англии.

Прошло несколько недель с тех пор, как Кара Мустафа попал во дворец Дервиша-паши. Капудан организовал в западной части сада тренировочную площадку, где обучал юношу владеть саблей, стрельбе из лука и битве на матраках. Силы в руках у молодого человека было ещё мало, и борьба ему давалась с трудом, зато стрельба из лука была его врожденным даром. Каждый раз, когда Мустафа попадал в цель, Дервиш думал, что это случайность, но последующие выстрелы доказывали обратное. Вторая стрела вонзалась в мишень рядом с предыдущей стрелой, а зачастую ломала её, потому что вонзалась в тоже место, что и первая. Эта способность Кары Мустафы вызывала восторг капудана, хотя он и не подавал виду, что доволен учеником.

– Я, кажется, знаю, с каким именем ты пойдёшь по жизни, – неожиданно сказал Дервиш, когда юноша подобным образом испортил очередную стрелу.

Кара Мустафа ожидал, что капудан сердится, потому что он ещё не привык, что грозный вид визиря может сулить похвалу.

– Вы не довольны мной, господин? – смущенно спросил Кара.

– Ещё как не доволен, ты переломал все стрелы, – будто сердясь, ответил хмурый паша, – но именно это и наводит мою мысль на твоё новое имя «Кеманкеш» – «стрелок», «лучник». Отныне ты будешь Кеманкеш Кара Мустафа.

– Благодарю, за честь, паша.

Юноша впервые назвал Дервиша пашой и визирь понял, что Мирей разболтала молодому человеку, кто он такой.

– Ты знаешь, кто я?

Кара понял, что выдал себя и Мирей, но не отвёл глаза.

– Я полагаю, Вы занимаете высокий пост в нашем государстве, но Вашего имени я не знаю, – уверенно ответил юноша.

– Не знаешь и не догадываешься? – с интересом продолжил капудан.

Мустафа смутился напору визиря.

– Это один из уроков… Ты должен замечать мелочи, незначительные детали и вырисовывать из них картину…. Как моё имя?

Кеманкеш смутился ещё больше, он понимал, что если он ошибется, то ему не избежать гнева паши.

«Так, что я знаю, – подумал Мустафа, – он является визирем совета, об этом я узнал от Мирей. Этот дворец огромный, значит, этот визирь богат и влиятелен. Я бы предположил, что это великий визирь, но наш великий визирь стар. Молодой, сильный, жестокий – это может быть только…»

– Ну, что же ты молчишь? – перебил его размышления паша.

– Вы Дервиш Мехмед-паша, капудан-паша и наставник нашего повелителя, – твердо отчеканил юноша.

– Мирей тебе сказала? – усомнился визирь.

– От хатун разве слова добьёшься? – с какой-то нежной обидой ответил молодой человек.

Дервиш уловил что-то в его голосе и строго посмотрел на Мустафу.

– Я опекун этой девушки, не вздумай посмотреть, когда-либо в её сторону, Кеманкеш.

– Слушаюсь, господин, – покорно ответил Кара, и поклонился.

– Продолжай свои тренировки, – ровным тоном сказал паша, – стреляешь ты хорошо, а вот с саблей не дружишь. Сабля – это продолжение твоей руки, а не палка, которую ты нашёл на дороге. Сабля защитит в бою и сохранит твою жизнь.

Юноша почтительно поклонился и проводил взглядом уходящего визиря. Когда Дервиш скрылся за углом, сзади Кеманкеша раздался звонкий голосок Мирей.

– Кара Мустафа….

Дервиш отправился на совет Дивана. После смерти Гюзельдже Махмуда-паши, визири совета держались от капудана на расстоянии, боясь его гнева. Ахмед переживал, что потеря выбила Дервиша из колеи, и пытался его как-то отвлечь, давая различные поручения.

– Дервиш, – начал Ахмед, – вчера в столицу прибыл английский посол. Вы должны с ним встретиться, я хочу знать позицию короля Якова относительно австрийского двора. Посетите нашего гостя, узнайте, хорошо ли он устроился, и всем ли доволен. Я хочу оказать послу Англии достойный приём.

– Слушаюсь, повелитель, – ответил Дервиш, размышляя о чем-то своем.

После совета, капудан отправился к дому, в котором остановился посол Генри Лелло. Особняк посла был недалеко от дворца Топкапы.

Встреча Дервиша-паши с послом Англии не была назначена. Визирь решил посетить дом сэра Лелло без предупреждения, это покажет послу, что он не должен забывать, что он в гостях, но визит смягчится тем, что к гостю пришел один из самых влиятельных людей османской империи – это скажет о высочайшей чести, которая оказана Англии, в лице её представителя.

Дервиш попал в особняк посла беспрепятственно, это его удивило больше всего. В доме не было ни одного слуги, и паша с опаской прошел по гостиной. Осмотревшись, капудан поднялся на второй этаж, прошел по темному коридору и открыл первую дверь. Это была библиотека. Дервиш услышал, что в смежной комнате что-то упало, и капудан шагнул внутрь.

Из двери смежной комнаты вышел молодой человек и, увидев незваного гостя, впился в него зелеными глазами с прожигающими неестественно маленькими зрачками.

– Кто Вы? – смирив взгляд, ровным тоном сказал молодой человек и выпрямился.

Английская осанка подтверждала хорошее воспитание молодого человека.

– Сэр Генри, я Дервиш-паша – капудан-паша и визирь совета Дивана, доверенное лицо султана Ахмеда.

– Рад приветствовать Вас, визирь, – с искренней открытой улыбкой ответил посол Лелло.

– Я пришел обсудить некоторые политические вопросы и узнать о последних событиях, произошедших в Англии, – расположившись приветствием англичанина, ответил паша.

– Я, конечно же, рад принять Вас в своем доме, но, к сожалению, я совершенно не готов к Вашему визиту, – смущаясь от неудобства, пропел посол, – я не успел обзавестись слугами и сейчас я совершенно один, поэтому, если Вы будете не против, то может мы поужинаем в таверне? Я думаю, Вы посоветуете мне достойное заведение?

– Конечно, господин посол.

Молодой человек преодолел комнату и его серые глаза предрасположено взглянули в глаза паши.

Дервиш и посол Англии пришли в таверну и устроились в тихом углу заведения.

– Сэр Генри, Вы прекрасно говорите по-турецки, – удивился Дервиш.

– Я, кроме английского языка, знаю французский, турецкий, немецкий, русский, испанский и итальянский. Свободно говорю на этих языках, поэтому я и стал послом.

– Я, надеюсь, Вы хорошо устроились и ни в чем не нуждаетесь?

– Да, дом, в котором я поселился мне вполне подходит. Я привык к походной жизни, и даже отсутствие слуг меня вовсе не смущает. Правда это мешает мне принимать гостей у себя, – засмеялся посол.

– Расскажите мне, что происходит в Англии, – улыбнувшись в ответ, продолжил Дервиш.

– Последние события не очень приятные, но благо всё хорошо закончилось для нашего монарха.

– Что произошло?

– Готовилось покушение на нашего короля. Я думаю, это были религиозные фанатики, а возможно здесь не обошлось без Его Святейшества папы римского Павла V. Понтифик вмешивается в дела Англии и конфликтует с Венецианской республикой. Папа решил наказать Венецию за попытку сохранить свою независимость от папства. Не удивлюсь, что он возродит крестовые походы.

Визирь и посол засмеялись. Вечер прошел незаметно, и новые знакомые расстались поздней ночью. Дервиш-паша направился в свой дворец, а сэр Лелло вернулся к себе.

Молодой человек прошел в свой дом и поднялся на второй этаж. Пройдя в библиотеку, он направился в смежную комнату. Посол приоткрыл дверь и заглянул внутрь. На полу лежало бездыханное тело, какого-то господина. Молодой человек подошел к столику, на котором стоял кувшин с вином. Англичанин налил вина и поднял бокал, будто хотел произнести тост.

– Ну, что же сэр Генри Лелло, – впившись зеленым взглядом в труп, сказал маркиз, – Ваша миссия выполнена. Теперь я продолжу Ваш путь.

Маркиз Д’Эффиа опустошил бокал и усмехнулся кривой улыбкой.

Глава 4. Юная воительница.

– Кара Мустафа, – окликнула хатун юношу.

Кеманкеш оглянулся и увидел очаровательную Мирей. В свои неполные пятнадцать лет фигура девушки уже обрела черты женщины, и лишь её смешное личико выдавало возраст. Молодой человек не понимал, почему при виде хатун на его лице появлялась улыбка, но его сердце начинало бешено стучать. Мустафе она не казалась красавицей, но он не мог оторвать взгляда. Ровная гладкая кожа притягивала, манила, обольщала, но резкие черты лица заставляли держать дистанцию. Кеманкеш не первый раз поймал себя на мысли, что сравнивает её с куницей. Обворожительная и опасная, нежная и агрессивная.

– Ты чего замер? – вывела парня из стопора Мирей, – господин ушел, давай начнем…

– Дервиш-паша, мне запретил приближаться к тебе…

– Он назвал тебе своё имя?

– Визирь потребовал, чтобы я сам назвал его…

– И ты угадал? – подняв бровь, спросила хатун.

– А ты полагала, что я глупец?

– Ха-ха, если бы не моя оговорка, ты бы не догадался.

– Хмм, как же…

– А почему господин запретил приближаться ко мне? Неужели он подумал, что ты мне интересен? – с усмешкой сказала хатун.

– А разве нет? – искренне удивился юноша, – стала бы ты приходить каждый день ко мне?

– Да ты… да я… кх… – возмутилась девушка и отвернулась.

Кара Мустафа понимал, что эта демонстративная игра для одного зрителя, лишь уловка хитрой хатун.

– Я хожу к тебе для того, чтобы научиться стрелять из лука и владеть саблей, хотя ты ещё тот учитель… пфф…

– Ах так? Тогда не мешей мне тренироваться…

Кеманкеш взял лук и отвернулся к мишени. Мирей смотрела, как юноша натянул тетиву и выстрелил, стрела пронзила сердцевину, и девушка сердито сжала тонкие губы. Кара продолжал выпускать одну стрелу за другой и каждая последующая попадала в предыдущую.

– Ладно, дай мне, – властно сказала девушка, – пока ты все стрелы не переломал.

Юноша покорно уступил лук и протянул девушке. Мирей уверенно взяла стрелу и практически не целясь, выстрелила. Стрела попала в центр мишени, рядом со стрелой Мустафы.

– Ну, а теперь попади в свою же стрелу…

– У меня не получится…

– Что значит, не получится, стреляй, – нежно прикрикнул парень.

Мирей долго прицеливалась и, выстрелив, промахнулась.

– Нет, так не пойдет, – юноша выхватил лук у девушки, – посмотри на меня, я начинаю прицеливаться и долго стою в напряжении, пальцы устали, устали локти и плечи, глаза стали мутнеть и что в результате? Промах…

– Как же надо?

Кеманкеш взглянул в глаза девушки.

– Ты знаешь, где цель, ты знаешь с какой силой нужно натянуть тетиву и то, что тебе нужно это только выстрелить…

Стрелок поднял лук и, бросив мимолетный взгляд на мишень, выстрелил и попал в стрелу Мирей.

– Ну, а теперь ты.

Мирей с осторожностью взяла лук и выдохнула воздух из груди.

– Попробуем, – тихо сказала она.

Девушка опустила голову, потом уверенно подняла лук и выстрелила в мишень. Мирей показалось, что время остановилось, и она знала точно, что стрела попадет в цель. Ещё секунда и её стрела разрезала стрелу Мустафы напополам.

– Я попала, – закричала от неожиданности девушка и кинулась на шею молодому человеку.

Сердце юноши готово было выскочить из груди, от близости нечто запретного. Опомнившись, хатун отскочила в сторону от Мустафы, как от огня и стала смущённо поправлять свой наряд.

– Мне пора, – Мирей опустила голову, – продолжим завтра.

Юноша не хотел отпускать хатун и схватил её за руку. Девушка взглянула в его глаза и замерла. Мирей тоже не хотелось уходить, и молодые люди смотрели друг на друга, боясь нарушить момент.

– Мирей, – окликнул девушку женский голос, – тебя ищет госпожа, иди немедленно к ней.

– Я иду, Нергис-хатун, – ответила девушка и побежала во дворец.

Нергис-хатун окинула юношу взглядом и улыбнулась. Кара Мустафа, не подавая вида, что смутился, взял саблю и продолжил тренировку.

На следующий день Мирей дождалась, когда Дервиш-паша уедет во дворец Топкапы и побежала к тренировочной площадке. Кара Мустафа уже упражнялся с саблей и не сразу заметил приход девушки. Удивительное зрелище, когда мужчина борется с мнимым врагом и, по всей видимости, побеждает его, хоть в руках и деревянная сабля.

– Что ты здесь делаешь? – раздался голос Дервиша-паши за спиной Мирей.

– Паша… – опустив голову, смутилась хатун.

– Я не припоминаю, что позволял тебе здесь находиться.

– Господин, – остановив тренировку, вступился Кара Мустафа.

– А тебя не спрашивали… – огрызнулся паша.

– Я хотела научиться владеть саблей и…

– Дай саблю, приказал паша, выставив руку.

Кара без промедления вложил ему деревянное оружие в руку, капудан отдал его девушке, а сам взял другую тренировочную саблю.

– Давай, нападай.

Мирей уверенно встала в позицию и кинула хитрый взгляд на визиря. Девушка замахнулась, и Дервиш одним ударом выбил оружие из рук хатун. Паша покачал головой и ухмыльнулся.

– Ты не победишь меня в открытом бою, я сильнее тебя и у меня больше опыта…

Мирей подняла саблю и вновь вышла на позицию, крадучись переставляя ноги. Хатун выставила саблю вперёд, и капудан вновь хотел ударить, чтобы выбить её из рук, но Мирей сделала поворот вокруг оси и хотела нанести удар с разворота. Опытный паша всё же отразил неожиданный выпад. Девушка отскочила назад, увидев, что визирь хочет схватить её за руку. Дервиш одобрительно качнул головой и улыбнулся. Капудан стал наступать на хатун и она, пытаясь отбиваться, пятилась назад. Мирей уперлась в стену дворца и паша, предвкушая победу, выбил саблю из её рук и приставил деревянное оружие к горлу хатун.

– Повелитель, – крикнула хатун глядя через плечо капудана.

Дервиш обернулся, ослабив хватку и девушка, скользнув вниз, подняла свою саблю и приставила к спине визиря.

– Обманщица, – усмехнулся паша, поняв, что повелителя здесь нет, – это не тебе надо брать уроки у Кеманкеша…

– Хм… – гордо подняв, голову хмыкнула хатун.

– Учись, Кара Мустафа, – отдав саблю, сказал Дервиш юноше, – благородство не всегда уместно в бою, если противник сильнее тебя, следует действовать хитростью. Главная цель в любой битве это остаться в живых. Неразумно погибать, ведь твоя жизнь нужна падишаху, и пожертвовать своей жизнью можно только для спасения повелителя.

– Паша, а если бы повелитель послал к Вам палачей, чтобы сделали Вы? – спросила Мирей.

– Я бы сражался с ними…

– Но это идет в разрез с приказом султана.

– Я верен Нашему падишаху и если бы он отдал такой приказ я не поверил бы в это…

– А если сам повелитель поднимет на Вас свой меч?

Визирь заметно погрустнел от такой мысли.

– Воля повелителя – это воля Аллаха. Я бы смирился с судьбой…

От слов паши у молодых людей застыла в жилах кровь. Они ещё до конца не осознавали, как во имя кого-то можно отдать самое ценное, что есть у тебя – жизнь.

– Мирей, я хочу поговорить с тобой, – Дервиш показал ей идти за ним.

Хатун побрела за пашой, опасаясь, что он накажет её за общение с Мустафой.

– Мирей, – по-отцовски нежно сказал грозный визирь, – у тебя есть два пути. Первый путь – это служить госпоже, выйти замуж, родить детей, прожить спокойную жизнь, я обеспечу тебя всем, дам достойное приданое и ты проживешь долгую жизнь и умрешь в глубокой старости.

Хатун взглянула на пашу благодарным взглядом, но её взгляд как будто потух. Дервиш взял её за плечи и продолжил.

– Второй путь – это научиться стрелять сражаться, перенять мою манеру думать, действовать и посвятить себя служению османской династии… Я вижу, что именно этого ты хочешь, но я прошу тебя подумать…. Это яркая, интересная, но короткая жизнь…

– Паша… – чуть слышно прошептала хатун.

– Ничего не говори. Я даю тебе сутки на размышление. Любое твоё решения я приму, потому что я не твой отец и не могу решать за тебя. Но я твой опекун и я прошу тебя, подумай. Если ты выберешь первый путь, то я стану для тебя отцом, если второй, то наставником. В любом случае, я не оставлю тебя в беде, но как наставник я могу погубить тебя, пойми это.

– Господин, я обещаю подумать, – поклонившись, сказала Мирей, – обещаю.

Хатун пошла к себе, а Дервиш, постояв немного в саду, направился во дворец Топкапы.

Глава 5. Наваждение.

Прошел месяц с тех пор, как Кара Мустафа появился в доме Дервиша. Мирей, которая, после бессонной ночи раздумий, выбрала второй путь предложенный пашой, начала тренировки под руководством визиря совета Дивана.

Во дворце Топкапы все готовились к родам Кёсем-хатун. Появление ребенка ожидалось в ближайшие дни. Султан Ахмед не отходил от возлюбленной и часто проводил с ней время.

Сафие-султан, вернувшиеся в старый дворец, смирилась с судьбой и жила своей жизнью. А вот Халиме, которая была зла на весь мир, сидела в своей комнате и молилась своим богам, чтобы ей предстала возможность отомстить обидчикам, а в особенности Дервишу-паше. По настоянию капудана султан Ахмед приказал запереть шехзаде Мустафу в дальнем крыле дворца Топкапы, в своей комнате, из которой он выходил крайне редко. Матери запретили приходить к сыну и приставили к шехзаде надежных слуг, которые с ним не общались, а только приносили еду и следили за его здоровьем. Халиме не позволяли видеть сына, и это угнетало и убивало её больше всего. Юный шехзаде Мустафа находился в одиночестве в своих покоях и медленно сходил с ума.

– Менекше, нам надо что-то придумать, – сказала однажды Халиме, – я не могу больше бездействовать. Мне не позволяют видеть сына, его заперли, как животное в клетке, в четырех стенах. Меня не пускают к нему, даже раз в неделю. Я должна отомстить всем кто сделал с нами такое. А главное я должна отомстить Дервишу-паше. Помоги мне одеться. Я хочу выйти в сад. Мне надоело сидеть в этой комнате, я должна показать всем, что я не сдалась, не покорилась своей судьбе.

Менекше дала госпоже теплый кафтан для прогулки, потому что на улице было ещё прохладно, и султанша отправилась в сад.

– Менекше оставь меня, я хочу побыть одна и подумать.

Покорная служанка удалилась. Уже чувствовалось, что скоро придет весна. Сад начинал потихоньку оживать, появлялись первые птички, светло-зеленые листочки обновляли кусты и деревья. Султанша смотрела на эту зарождающуюся красоту и чувствовала к ней непреодолимую ненависть. Она не радовалась ничему, её душа, и сердце были погружены в темноту.

– Госпожа, – послышался сзади султанши незнакомый голос.

Султанша оглянулась и увидела красивого молодого человека с выразительным взглядом.

– Кто Вы такой? – резко сказала Халиме, удивившись здесь кого-то увидеть.

– Моё имя Вам ничего не скажет, госпожа. Но я могу помочь Вашему горю.

– Я Вас не понимаю. Как Вы сюда пробрались? Кто Вы такой?

– Сколько вопросов, султанша… – протянул Антуан, – можете называть меня маркиз Д’Эффиа.

Шпион впился в черные глаза Халиме, зрачки его глаз увеличились до невероятных размеров и стали черней ночи. Султанше показалось, что маркиз проник в её голову, и госпожа, как завороженная, слушала собеседника.

– Султанша, Вы заслуживаете счастья. Вам должны поклоняться. Вы должны править этим государством, но на Вашем пути встают те, кто не достоин, править страной, те, кому трон достался случайно. В Вашей власти всё изменить…

– Что я могу? Я слабая женщина.

– Если бы Вы были слабы, я бы не пришел к Вам. Я помогу Вам получить то, чего Вы достойны.

– Зачем Вам это?

– Я принадлежу к ордену, который правит этим миром. Нас не устраивает тот, кто сидит на троне османов. Трон по праву принадлежит Мустафе и Вам Великая султанша.

Глаза Халиме заблестели, и она была готова согласиться, но, позади, послышались шаги. Султанша обернулась на звук и на секунду упустила собеседника из вида, когда Халиме повернулась обратно, маркиза уже не было.

Махфирузе-султан с Османом прогуливалась в сопровождении служанок. Они не заметили госпожу и прошли в сад. Халиме зло посмотрела на мать с маленьким шехзаде, которые были в более завидном положении, нежели она. Султанша ещё раз окинула пространство вокруг себя, чтобы найти своего собеседника, но поблизости никого не было. Халиме побрела в свои покои.

«Кто это был? А может это плод моих фантазий? Ведь проникнуть во дворец Топкапы незаметно, вряд ли можно. Неужели я схожу с ума? Моё желание отомстить явило мне призрак, готовый исполнить мои мечты».

– Госпожа, – увидев возвращающуюся султаншу, окликнула Менекше, – с Вами всё хорошо?

– Где Дильруба?

– В Ваших покоях.

– Возьми её, и идите, погуляйте в саду.

– Что Вы хотите делать? Надеюсь, Вы не хотите колдовать? Не навлекайте на нас гнева всевышнего…

– Нет. Мне надо…. Просто, идите в сад…. – оборвала госпожа, не желая рассказывать служанке о странном видение.

Менекше взяла молодую султаншу и в сопровождении ещё двух служанок они отправились в сад. Халиме встала перед зеркалом и посмотрела на себя. Ещё достаточно привлекательная госпожа, одетая в черное платье с богатой вышивкой, забыла о себе, и грусть легла на её лицо тенью. Халиме достала из шкатулки ожерелье, подаренное султаном Мехмедом III. Султанша приставила украшение к себе, но вдруг две руки, прикоснувшись к её шее, подхватили ожерелье, которое она выронила от неожиданности. В зеркале отразился тот, кого она встретила в саду.

– Маркиз… – простонала султанша, одурманенная черными глазами Антуана.

Англичанин застегнул ожерелье на шее госпожи и, убрав её волосы в сторону, приблизился губами к нежной коже. Горячее дыхание маркиза сводило с ума, но желанного прикосновения не произошло. Мужчина лишь вплотную приблизился к спине госпожи.

– Вы, вы… – у госпожи закружилась голова, хотя она не была похожа на девушек, которые падали в обморок от близости мужчины.

Антуан Д’Эффиа повернул султаншу к себе лицом и, не отпуская её глаза из оков своего взгляда, провел рукой по её лицу.

– Халиме, великая госпожа, – говорил, будто в голове султанши, тихий приятный голос, – Вы должны приблизить своего сына к трону.

– Но как?

– Скоро родится ещё один наследник. Вы можете одним выстрелом убить двух зайцев.

– Что я должна сделать? – с готовностью сказала завороженная султанша.

– Вы похитите шехзаде и отдадите его мне.

– Но как я это сделаю?

Маркиз вложил в руку Халиме какую-то бутылочку и что-то прошептал на ухо.

Халиме-султан открыла глаза и осмотрелась. Она лежала на своей кровати, в комнате никого не было. Султанша долго не могла понять, сколько времени прошло, но по солнцу за окном госпожа поняла, что уже вечер. Всё произошедшее днем было похоже на наваждение, султанша так бы и подумала, если бы не ожерелье на её шее и бутылочка, которую дал маркиз, в руке.

Глава 6. Странный сон.

Прошло несколько дней и Халиме стало казаться, что маркиз ей приснился, она пыталась убедить себя, что не мог посторонний проникнуть во дворец Топкапы. Наступил день, когда Кёсем-хатун настала пора рожать. Девушки суетливо бегали по гарему в ожидание того, что скоро объявят счастливую весть. Лекарша поднялась в покои Кёсем и приготовила всё необходимое. У Халиме-султан жутко закружилась голова и она прилегла. Вдруг госпожа проснулась, всё было, как в тумане. Султанша поняла, что она спит и всё происходящее ей снится. В её голове звучал голос маркиза. Госпожа направилась к шкатулке, где находился пузырек с неизвестной жидкостью, который передал Антуан. Халиме взяла подсвечник и вылила в него жидкость из бутылочки. Комнату наполнил странный сказочный голубой дым. Султанша взяла подсвечник и пошла в комнату Кёсем. Девушки, стоявшие у покоев, не взглянули на Халиме, они как будто не видели её. Султанша не чувствовала рук и ног, ей казалось что она летела. Госпожа влетела в комнату наложницы и поставила подсвечник у изголовья кровати. Подсвечник источал какой-то запах, от которого всё казалось ещё более странно, чем бывает во сне. В голубой дымке предметы казались не реальными. Халиме стала наблюдать за родами Кёсем, а окружение хатун не замечали султаншу. Начались очередные схватки, и вскоре Кёсем родила мальчика. Повитуха передала ребенка служанке стоявший рядом и вновь подошла к Кёсем. Халиме направилась к девушке с ребенком и протянула руки. Госпожа что-то сказала девушке, и та, поклонившись, отдала малыша. Голос, в голове Халиме, не переставая говорил, что она должна выйти с ребенком в сад. Халиме вдруг отчетливо поняла, что странный сон необходимо прервать и попыталась проснуться. Голос в голове султанши стал громче и настойчивее, и она вышла с ребенком на руках в гарем. Что-то странное творилось в гареме, потому что девушек уже не было на этаже фавориток. Халиме спустилась вниз, беспрепятственно вышла в сад и пошла по направлению, где первый раз увидела маркиза Д’Эффиа. Дойдя до тени деревьев Халиме почувствовала жуткий холод, и появился маркиз.

– Вас никто не видел, госпожа? – зазвучал приятный голос Антуана.

– Никто. Что будет с ребенком? Что будет, когда начнется расследование исчезновения шехзаде?

– Вы сделали всё, как я сказал? Все должны думать, что исчезновение ребенка дело рук Махфирузе-султан.

Маркиз взял малыша на руки и быстро удалился. Султанша полетела в свою комнату и прилегла на кровать.

– Дорогу, султан Ахмед-хан Хазрет Лери, – в гареме раздался голос Хаджи-аги, и Халиме очнулась, понимая, что ей приснился кошмар.

Халиме-султан выбежала в коридор и увидела, как повелитель прошел в комнату Кёсем. Султанша пошла следом за ним. Девушки, стоявшие у покоев, наперебой обсуждали последнюю новость. Кёсем-султан родила шехзаде. Ахмед прошел в комнату и взял ребенка на руки.

– Твоё имя Мехмед, – прошептал повелитель и, помолившись, передал ребенка матери.

Султан поцеловал Кёсем-султан, и Халиме, не желая больше наблюдать эту идиллию, ушла к себе. Госпожа металась по комнате, понимая, что рождение у Кёсем сына, может грозить бедой её ребенку. Подойдя к столику, где стояла шкатулка с бутылочкой, полученной от маркиза, султанша вспомнила свой сон. Халиме открыла шкатулку, но она оказалась пустой.

– Что же это за бред? Что со мной происходит? – подумала султанша.

В гареме раздавали золото и сладости. В городе, после салюта в честь рождения наследника, каждый знал, что родился ещё один шехзаде.

– Дервиш, – сказала Хандан и подошла к мужу.

– Я должен отправиться во дворец, – паша приблизился к султанше и понял, что она чем-то обеспокоена, – что с тобой?

– У меня родился внук, а я даже никогда не увижу его…

– Я хотел бы Вас ободрить, но, к сожалению, не могу. Ради нашего счастья, Вы пожертвовали счастьем видеть сына и обнимать внуков.

– Я не жалею, Дервиш, что умерла для всего мира, – госпожа улыбнулась и с любовью посмотрела на визиря, – теперь Вы с Армаан моё счастье.

Дервиш-паша нежно поцеловал любимую и прижал к себе. По телу султанши побежала, чуть заметная дрожь. Они были давно вместе, они были мужем и женой, но госпожа по-прежнему чувствовала трепет от прикосновений паши. Черные глаза капудана успокаивали Хандан, а поцелуи доставляли невероятное блаженство. Мирей, которая вошла в гостиную, стала невольной свидетельницей нежной сцены и опустила голову, от смущения. В душе девушки появилась невероятная тоска и мечта о чистой и большой любви.

Дервиш увидел Мирей и нахмурился.

– Извините, паша, я помешала вам…

– Мирей, принеси мой кафтан, я еду во дворец.

Девушка побежала за одеждой, а паша, поцеловав возлюбленную, направился к выходу. Быстрая хатун принесла кафтан и визирю не пришлось её ждать.

– Мирей, – по-отцовски сказал суровый визирь, – когда я вернусь, мне надо поговорить с тобой.

– О чём? Я в чём-то провинилась?

– Ты уже взрослая и я считаю необходимым поговорить с тобой об отношениях между мужчиной и женщиной. Ты росла без отца и матери и, вряд ли, твой дед поднимал этот вопрос. Я замечаю твои взгляды по отношению к Кеманкешу…

Хатун смутилась и опустила глаза. Дервиш взял девушку за подбородок и поднял её голову. Мирей не хотела смотреть в глаза паши, но сопротивляться его взгляду она не могла и подняла глаза. Визирь увидел испуг на лице девушки и улыбнулся.

– Не бойся ты так меня…

Дервиш взял кафтан и отправился во дворец Топкапы.

Когда капудан пришёл к повелителю, он увидел, что султан вместо радости испытывает какую-то тревогу.

– Дервиш, – увидев наставника, повелитель бросился к нему, – оставьте нас.

Слуги покинули покои султана, и Ахмед остались с визирем наедине.

– Что-то случилось, повелитель? Вы чем-то обеспокоены? С шехзаде всё в порядке?

– Да, шехзаде Мехмед здоров, но меня беспокоит Кёсем-султан.

– Что с госпожой?

– Она, как сумасшедшая твердит, что нашего шехзаде хотят украсть. Я приставил к её покоям охрану, но думаю это материнские страхи…