Нити судьбы. Новый мир

Глава 1

Башня, г. Илана, королевство Иллинуя

939 год Века Дракона.

Леди Ивори сидела на подоконнике и отстраненно рассматривала ручейки крови, которые всё растекались по полу и старались соединиться в небольшие лужицы. Шум сражения доносился до неё как сквозь толщу воды. Несколько раз земля и само здание, в котором находилась Инквизитор, сотрясались от череды взрывов. От этого красная поверхность пола шла рябью, привораживая Ивори ещё сильнее. Сейчас, находясь в конце своего пути, она не могла ничего чувствовать, кроме бесконечной усталости.

Чьи-то гневные выкрики, характерные для драки, раздались совсем близко и шли со стороны лестницы. Это вывело её из оцепенения и придало сил. Ивори выпрямила спину и гордо вскинула подбородок. Она не позволит никому уличить её в слабости. Её смерть, как и жизнь до этого, будет достойной, несмотря ни на что.

Дверь с грохотом отлетела к стене. Человек, который невольно, из-за мощного пинка противника, открыл её всем своим телом, приземлился на пол. Лук от этого выпал у него из рук. А следом показался тот, кто этому поспособствовал. Солдат Короля рванул к лежащему на полу лучнику, собираясь его добить ударом меча. Лучник ловко увернулся, перекатываясь набок, и тут же ногами подсек довольно внушительного противника. Молниеносное движение, и кинжал обрывает жизнь солдата.

Ивори равнодушно смотрела на происходящее и не шевелилась. Радоваться победе хоть кого-то из них не видела смысла. Любая из сторон желала её смерти. Тяжело дыша, лучник на мгновение устало опустил голову на тело противника, а потом стал медленно подниматься, цедя воздух сквозь зубы. Когда мужчина её заметил, его лицо преобразилось, широкая, на вид вполне искренняя улыбка, украсила и без того идеальные черты. Ивори изумленно выдохнула, впервые за последние несколько часов приходя в себя. Лучника узнала.

– Инквизитор, рад видеть вас в добром здравии, – бодрым голосом произнес Честер, легко подскакивая на ноги.

Он забрал свой кинжал, вытер его о штаны солдата и тут же спрятал к себе в ножны, потом подхватил свой лук и стремительно направился к ней. Движения были грациозными, но при этом полны силы. Перемена была столь неожиданной – Ивори стало казаться, что недавняя усталость лучника, его тяжелое дыхание и явная боль от полученных травм ей привиделась.

– Позвольте, – с улыбкой сказал он, подходя ближе к её окну и протягивая ей руку, помогая спуститься с подоконника.

Пребывая в изумлении, Ивори послушно приняла руку и отстранилась от окна. Честер выглянул наружу, опасно переваливаясь через подоконник. Он какое-то время всматривался в происходящее, а потом мелодично засвистел. Немного выждал и повторил свист. Очевидно, получив нужный эффект, лучник выпрямился и посмотрел на неё:

– Я искал только вас, теперь уходим. – Ивори опомнилась и покачала головой. Честер пояснил, мимолетно бросая взгляд на дверь, опасаясь новой угрозы: – Солдат Короля слишком много. Нужно уходить, пока они тоже не нашли вас. Или пока вас не нашли маги.

– Зачем?

Она не понимала. Зачем ей уходить? Зачем ему это? Всё кончено.

– У нас приказ кайнарис Торника. Мы должны защитить вас.

Мы должны защитить вас… Дарий… Что-то теплое и такое живое шевельнулось внутри неё, делая пустой мир чуть ярче. Глаза на миг прикрылись.

Крепкая мужская ладонь бесцеремонно схватила её за руку и потянула за собой. От неожиданности леди Ивори тихо ахнула и поспешила вслед за лучником, который явно потерял терпение.

– Внизу уже должны быть наши, – всё же решил прокомментировать он, продолжая тянуть её за собой вниз по лестнице.

Наши? Команда Дария? Спросить Ивори не успела. Честер вдруг развернулся и подтолкнул её обратно наверх. Красно-белые мундиры, что маячили впереди, сказали лучше всяких слов. Ивори подхватила подол платья и бросилась бежать.

– Быстрее! – подгонял её Честер, часто оборачиваясь, чтобы не получить нож в спину. – Давайте!

Жажда жизни и желание уцелеть, которые волнами исходили от Честера, захватили и Ивори. Она пропиталась ими, и теперь опасность гнала её вперед. Боль в спине, муки души потерялись в сумасшедшем пульсе сердца. Инквизитор неслась вверх по лестнице в надежде найти укрытие. Комната, в которой ещё недавно ждала своей смерти, стала светом маяка во тьме океана ужаса. Честер придал леди Ивори ускорения – он с силой втолкнул её, отчего женщина не устояла и упала, ввалившись внутрь, как недавно и сам лучник.

Дверь с грохотом захлопнулась. Честер навалился на неё всем телом, сдерживая пытающихся прорваться солдат. Ивори быстро, насколько получилось, поднялась и, не обращая внимания на осколки стекла, что застряли в ладонях при падении, подскочила к двери и приложила перстень к замку, запечатывая вход. Но это не уменьшило пыла преследующих: дверное полотно сотрясалось от ударов с той стороны.

Честер рванул к ближайшему стеллажу и потащил его к двери. Ивори поспешила на помощь. Они вместе подтянули его, баррикадируя дверь, и поспешили за следующим. Закончив с незамысловатым укреплением, Честер снова всем телом подпер конструкцию и взглянул на леди Ивори:

– Инквизитор, вы в Создателя верите?

Вопрос застал её врасплох, но она всё же ответила:

– Раньше верила.

– Пора снова начинать, – нервно произнес Честер, оглядываясь по сторонам, явно ища хоть что-то, что подскажет, как спастись из западни. – Нам очень нужно чудо. – Дверь снова дрогнула, намереваясь сорваться с петель. Честер тихо ругнулся и прошептал: – Где их там носит?

Леди Ивори заняла место рядом с Честером, подпирая и утяжеляя заградительную конструкцию. Вспомнив о собственных ладонях, Инквизитор принялась осторожно вынимать застрявшие осколки стекла. Честер заметил и виновато сказал:

– Простите, я не подумал о последствиях.

– Всё нормально, – отмахнулась она, не в состоянии вообще хоть что-то чувствовать. – Это мне следовало быть более расторопной.

Он вдруг увидел то, на что в пылу битвы за свою жизнь не обратил внимание. Разбитые колбы, залитый кровью пол, каменный стол, так сильно напоминающий алтарь для каких-то ритуалов. И среди всего этого на окне недавно сидела леди Ивори. Лучник невольно дернулся в сторону от Инквизитора.

– Что это за место?

Она вытащила последний кусочек стекла из ладони и уставилась на свои руки. Её кровь из порезов медленно перекрывала кровь кайнарис Эарендила, которая попала на её кожу при падении. Вопрос Честера висел в воздухе. Что это за место?

– Какая теперь разница, – тихо ответила она.

Тот маленький огонек, который возник от упоминания Дария и который согревал её, погас. Снова наступила усталость. Мысли стали лениво бродить во вдруг отяжелевшей голове. Почему не прыгнула вниз, когда была возможность? Зачем продлевала свою неудавшуюся жизнь? Теперь уже нельзя – иначе поступок Честера не будет иметь смысла, и неважно просила она об этом или нет.

Подводя итоги, она невольно задалась главным вопросом: жалела ли она о чем-нибудь? Что хотела бы ещё успеть? О да! Жалела! Она хотела бы лично увидеть, как умрет Его Величество Король. А в том, что он умрет, она не сомневалась. Это так же необратимо, как и тот факт, что этот день сменится на ночь. Повелитель Азуриана не оставит произошедшее без ответа.

Воздействие на дверь прекратилось внезапно, раздались выкрики и звон встречающегося в пылу сражения металла. Честер встрепенулся, оборачиваясь, словно мог увидеть, что происходит по ту сторону комнаты.

– Честер?! – крикнул кто-то, и лучник облегченно рассмеялся.

– Я здесь! Инквизитор со мной! – крикнул он в ответ и принялся разбирать баррикаду, несмотря на то что бой, судя по звукам, стал ещё более ожесточенный.

Леди Ивори молча стала помогать ему. Дверь освободили быстро, но открывать всё же не стали, замерли, прислушиваясь.

С той стороны сначала всё затихло, а затем раздался осторожный, словно в издевку, стук, а следом громкий бас сотряс пространство:

– Кто в домике живет?

– Итан, придурок, – тихо засмеялся Честер и кивнул леди Ивори, показывая, что там свои.

Едва дверь открылась, расталкивая остальных в коридоре, в комнату ворвался черноволосый парень с нарисованным на лбу символом. Ивори знала о нем больше, чем о ком-либо ещё. Солдата, которого в Башне все знали под простым именем Лео, на самом деле звали Леоки Адахи. Инти, которого привел в Башню Фредерик. Раньше она искала хоть что-то, что могло указывать на более личностную связь этого солдата с бывшим Инквизитором, – это помогло бы ей добраться до тайн Фредерика – но так ничего и не нашла. Похоже, больше всего старик общался только со своим кайнарис Эарендилом. Этот же парень был обычным найденышем. Ивори покачала головой, запрещая себе думать о том, что уже не имело смысла.

Лео окинул беглым взглядом Честера. Не увидев явных повреждений, он заметно расслабился. На Инквизитора инти даже не взглянул.

– Инквизитор, вы не ранены? – спросил Коди, показываясь из-за спин своих сослуживцев и останавливаясь рядом.

– Ничего серьезного, – ответила она, одаривая его едва заметным благодарным кивком.

Но ответ его не устроил: взгляд всё равно пробежался по её испачканной кровью фигуре. Когда он заметил порезы на ладонях, то вытащил из недр кармана большой белоснежный платок и присел возле нее. Он приподнял голову, смотря на неё снизу вверх, и спросил:

– Позвольте, я перевяжу.

Леди Ивори отстраненно протянула руку, мыслями пребывая больше в себе. Коди бережно осмотрел худую, бледную ладонь, вытащил из неё ещё несколько осколков, которых Инквизитор не заметила, и плотно перевязал. Остальные члены команды обменялись удивленными взглядами, но вслух комментировать поступок сослуживца не стали.

– Есть у кого-нибудь ещё чистая ткань? – спросил Коди, оборачиваясь к остальным.

Честер достал свой платок.

– Спасибо, – тихо сказала леди Ивори, когда Коди перевязал и вторую её руку.

– Оставаться в Башне слишком опасно, – доложил он ей. – Большинство магов прорвали оборону и выбрались на свободу, но всё равно местами бои продолжаются. Часть людей солдаты Короля загнали по углам и стараются уничтожить, поэтому наша поимка лишь вопрос времени. За вас и вовсе объявлена награда.

Он ждал от неё какого-то решения, приказа, и леди Ивори от этого в душе иронично усмехнулась. Какая нелепость… Она никто для этих людей… Но они стоят и ждут её слова… Словно она всё ещё их Инквизитор… Создатель, какая же это всё-таки нелепость.

– Солдат Айвар, – спокойно сказала она, – я больше не Инквизитор. Я добровольно оставила свой пост ещё несколько часов назад. Поэтому вы вольны поступать так, как посчитаете нужным. В связи с этим вы освобождаетесь и от приказа, который вам отдал кайнарис Торник. Да и он не кайнарис больше…

– Я знаю, – ответил он, а затем посмотрел на остальных и приказал: – Идем к западной стене, там сейчас особенно шумно, а это нам на руку. Инквизитора не станут искать возле эпицентра боя. Цель – добраться до Гиблого леса, там наше царство, мундиры туда не сунутся. Честер, идешь впереди, Лео страхует. Потом я, леди Ивори и Мелвин. Пол за нами. Итан замыкает.

Солдаты быстро перестроились. Коди бросил взгляд на леди Ивори – та послушно встала в строй, – и все поспешили вниз.

Леди Ивори старалась не отставать, хотя сделать это было очень непросто. Спина снова дала о себе знать, а необходимость перешагивать через тела погибших только усиливала страдания тела – лишние движения приводили к новым приступам боли. На свежем воздухе Ивори стало легче. Ветер холодил кожу, немного отвлекая от боли.

Территория Башни была похожа на ужасающую картину безумного художника. Смерть была повсюду. Она смешала красные краски с белым покрывалом зимы и втоптала в грязь. Солдаты Короля лежали сломанными куклами с неестественно вывернутыми конечностями – магия воздуха так узнаваема. Почерневшие трупы в облачении расплавленных доспехов говорили о сражении и проигрыше магам огня. Обледенелые или пробитые стрелами изо льда останки были делом рук магов воды. Люди, задушенные и раздробленные канатами ветвей растений, – ответ магов земли. Жертв среди магического сообщества тоже хватало.

Ивори взирала на это спокойно. Пусть все умрут: и маги, и солдаты Короля. В её жизни был только один маг, которого она не могла ненавидеть и которого не обвиняла во всех своих несчастьях. Дарий Торник.

Продвижение вперед было слаженным. Честер издалека замечал возможное препятствие на пути и снимал стрелами. Лео устранял тех, кого ввиду количества не успевал сразить лучник. Остальные солдаты периодически подавались в стороны, чтобы быстро ликвидировать подоспевшую угрозу.

Маги при виде Инквизитора забывали про солдат Короля и бросались в атаку. После второго такого нападения Коди отбежал в сторону, забрал у мертвой магнессы плащ и поспешил накинуть его на леди Ивори, пряча её приметную внешность. У ещё одного убитого мага забрал теперь ненужный ему посох и отдал женщине. Так со стороны могло показаться, что отряд солдат Инквизиции охраняет свою магнессу. Уловка сработала. Оставалось отбиваться только от солдат Короля.

Детский плач во всем этом многообразии звуков был едва различим, но когда Ивори уловила его, то не могла больше ни о чем другом думать. Она резко рванула в ту сторону. Её окликнули, но это не имело значения. Детские всхлипы вонзались ножами в её истерзанную материнской потерей душу и затмевали разум.

– Леди Ивори! – снова позвал её Коди, а потом догнал и схватил за руку, не давая бежать дальше.

– Там кто-то плачет! Ребенок! Нам нужно помочь! – воскликнула она, указывая на дверь.

Коди проследил за направлением её руки и прислушался. Он ничего не слышал. Хотя, возможно, там и остался чей-то ребенок. В этой части Башни держали новичков, которых только-только забрали от родителей.

– Нужно идти, – одернул он её. Как бы ни было жаль детей, с ними они точно не выберутся. Да и солдаты Короля трогать детей не будут. Вряд ли юные маги, которым только что стерли память, будут чинить препятствия.

– Мне нужно туда! – жестко приказала она, хлестко ударяя злым взглядом.

Коди недовольно поджал губы, размышляя, но потом сдался, побежал к одной из дверей, на которую указывала Инквизитор, и выбил её ногой.

– Что там, Коди? – крикнул Мелвин.

– Мы сейчас! – крикнул в ответ Коди.

Ивори забежала внутрь. В темной, практически пустой, комнате сидел, забившись в угол, черноволосый мальчик. Едва различимые линии на его руке подсказали, что это юный маг. Буря чувств внутри Ивори разом улеглась. Конечно, маг. Более того, она сама, ещё вчера, стирала у него память. Родителей мальчишки солдаты Инквизиции приговорили к смерти сразу, ведь те не захотели отдавать в Башню сына добровольно.

Ивори брезгливо скривилась и попятилась, собираясь уйти, как мальчик поднял на неё взгляд, а затем резво вскочил и подбежал к ней, крепко обнимая её руками.

– Ты пришла за мной, мама? Я так сильно молился Создателю, и ты пришла за мной? – пролепетал он дрожащим голосом.

Ивори с силой оторвала от себя его руки и оттолкнула. Маг. Ещё один проклятый маг. Его глаза непонимающе уставились на неё. Его голубые глаза… Плачущее лицо мальчика вдруг стало меняться в её воображении, становясь другим. Тем, в которое она с такой любовью раньше смотрела. И сам он словно стал меньше…

– Я ничего не помню, – жалобно сказал мальчик. – Я здесь один… Я… Если ты не моя мама, то кто ты? И кто я?

Ивори медленно опустилась на колени и протянула к нему чуть подрагивающие от волнения руки. Мальчик порывисто обнял её за шею и доверчиво прижался.

– Всё будет хорошо, мамочка со всем справится, и мы будем вместе. Обещаю, — прошептала она, снова оказываясь в той комнате, где последний раз обнимала своего сына. Нет! Она снова в этой комнате. А это и есть её сын! Ивори теперь уже ласково отстранилась от ребенка и провела ладонью по его лицу, стирая слезы. – Тебя зовут Найлс Грин, а я твоя мама.

– Инквизитор! – тихо, но сердито одернул её Коди. – Оставьте ребенка. Здесь он в меньшей опасности, чем будет, если пойдет с нами.

Ивори вскочила на ноги и резко развернулась, с ненавистью посмотрела на солдата.

– Это мой сын, и он идет с нами!

Коди смело встретил её взгляд. И пусть ему никто не говорил, кто похоронен на том кладбище, куда они с Дарием ездили все вместе, но табличку с именем видел, да и поведение Инквизитора тогда было вполне однозначным. И по возрасту этот юный маг не мог быть её сыном, не ребенком же она его родила?

Всё, что собирался он ей сказать, Ивори прочла в отраженном во взгляде упрямстве.

– Пожалуйста… – взмолилась вдруг она, с надеждой на него смотря.

– Там ещё подкрепление! – ворвалась в комнату Полин.

Коди так ничего и не ответил Ивори, поспешил выйти. Ивори крепко сжала руку мальчика и поспешила за солдатом. Остальные при виде пополнения в отряде, непонимающе уставились на Коди, но тот бросил короткое: «Потом», – и снова приказал всем держать строй.

Глава 2

Лошадей раздобыть не получилось – пришлось скрываться своим ходом. Основные тракты сейчас были под надзором солдат, присланных из ближайшей Иланы, поэтому Коди с отрядом свернул в лес. Идти в сам город, даже через лес, было слишком рискованно. Зима и наличие в отряде женщины и ребенка замедляли передвижение и любую затею скрыться ставили под сомнение. Про Гиблый лес тоже пришлось забыть. Туда направилось большинство магов, что никак не могло быть хорошо для леди Ивори, а следовательно, и для всех них.

Когда Башня осталась далеко позади, Коди остановился и провозгласил привал. Леди Ивори, тесно прижав к себе мальчика и укрыв его и себя плащом, устроилась на поваленном дереве. Мужчины же и Полин отошли в сторону.

– Зачем малька забрал с собой? – тихо, с открытыми нотками неодобрения, спросил Итан.

– Она не хотела без него идти, – нехотя ответил Коди. О том, что он тоже крайне недоволен таким раскладом, говорить вслух не стал, чтобы ещё больше не настраивать против леди Ивори остальных.

– У нас нет толком зимней одежды, нам нечего есть и непонятно, где мы будем ночевать, – вступила в разговор Полин. – И если мы потерпим ещё и справимся, то как быть с ним?

– Вы немного не о том думаете, – проговорил Честер, подходя к дереву и лениво прислоняясь к нему. – Надо ответить сначала на главный вопрос. Что дальше? Вы же понимаете, что когда начнут расследовать восстание и искать Инквизитора, то мы будем первыми под подозрением.

Все невольно посмотрели на Мелвина. Так вышло: только ему было что терять. И его семья окажется под ударом, когда придут искать бывшего солдата из отряда кайнарис Торника.

– Сначала им нужно будет опознать погибших, составить списки и сопоставить с теми данными, которые были в Башне, – спустя небольшую паузу произнес Мелвин. – Это всё время. Потом объявят в розыск беглецов. В первую очередь, конечно, бросятся искать магов. Солдаты Короля – это не солдаты Инквизиции, они не знают, на что способны маги и не так подготовлены, поэтому процесс поимки будет долгим и сложным, чреватым большими потерями.

Мелвин обвел взглядом своих сослуживцев, которые уже давно перешагнули за другую грань отношений. Они были его друзьями. Ради них и ради Дария он, всегда старающийся поступать по букве закона, нарушил сегодня немыслимое количество правил. Но если за правое дело своей жизнью он был готов ещё не раз рискнуть, то жизнью своей любимой и девочек – не мог.

– Я отправляюсь в Илану. Мне нужно успеть перевести и спрятать свою семью, – сказал Мелвин твердо, хотя внутри всё раздирало от противоречий и чувства вины. Он чувствовал себя предателем, который бросил свой отряд в опасный момент.

Коди похлопал его по плечу, давая понять, что понимает.

– Куда отправитесь? – спросил Честер.

Но ответить Мелвин не успел, Коди шикнул на него и сказал:

– Нам не нужно этого знать.

Наступила пауза, наполненная горьким осознанием их новой реальности. Если хоть кого-нибудь из них найдут, то могут пытать… Выдать друга – это ли не самое страшное, что может случиться?

– Мне тоже не следует знать, куда вы дальше отправитесь, – с грустью сказал Мелвин.

Все потупили взор, а Мелвин снял с себя доспех солдата Инквизиции и аккуратно сложил у дерева. Мелвин собирался сразу отвернуться и проститься с остальными, но не смог. Вместо этого рука снова потянулась к металлу. Хотелось ещё раз коснуться брони, которая не раз спасала ему жизнь. Хотелось задержаться в прежней жизни.

– Черт, парень, – не выдержал первым Итан, – ты там береги себя.

Мелвин повернулся и сдержанно улыбнулся, старательно пряча страх за столь неопределенное будущее: своё и дорогих сердцу людей.

– Передавай привет Фло, – дрогнувшим голосом сказал Честер и приобнял сослуживца.

Лео подошел и похлопал Мелвина по плечу:

– Я попрошу духов предков помочь тебе.

– Спасибо, – тихо проговорил Мелвин.

– Ты самый достойный из всех, кого я когда-либо знала, – с теплом в голосе сказала Полин и тоже обняла его. – Я буду скучать.

– Это было обидно, – пробасил Итан, показательно складывая руки на груди и взирая на свою девушку.

– Переживешь, – бросила она ему, и все засмеялись.

Коди стоял в стороне и терпеливо ждал своей очереди. Мелвин ещё раз обвел всех теплым взглядом, подошел к нему и протянул руку.

– Из тебя выйдет отличный командир, – с нотками гордости сказал Мелвин, когда Коди пожал его руку.

Лео бросил скептический взгляд на Коди и кривовато усмехнулся. Честер заметил и толкнул локтем друга. Лео одарил его утомленным взглядом, показывая, что он думает о самих командирах и своем отношении к ним. Никто не смел ограничивать его свободу.

– Да брось, – тихо проговорил Честер и весело усмехнулся. Ещё недавно все, включая Лео, слушались Коди беспрекословно, доверяя его пытливому уму и дальновидности, а сейчас инти решил вспомнить о независимости.

Лео демонстративно отвернулся, не собираясь поддаваться на провокации друга, ровно как и не собираясь спорить.

Время не позволяло задерживаться на одном месте долго, поэтому Мелвин напоследок чуть склонил голову, прощаясь со своим бывшим Инквизитором, и отправился к главному тракту, ведущему к Илане. Друзья провожали грустными взглядами его фигуру до тех пор, пока он не пропал из вида.

– Итак, – сказал Коди, – нам нужно место, где мы могли бы скрыться. На север? Ближе к кайми?

– Через всю Иллиную? – скептически заметил Честер. – Самоубийство. Тем более с Инквизитором, внешность которой очень выразительная.

– Твоя не менее выразительная, – парировал Коди, вдруг ощущая волну раздражения.

– В Азуриан? – предложила Полин. – Мы не маги, нас не засекут при пересечении. На первое время обоснуемся где-нибудь в приграничном районе. Я слышала, что у империи большие проблемы со своей провинцией Эктиан. Можно туда попробовать. В мутной воде всегда есть шанс затеряться.

– Малой – маг, – напомнил Итан. – Или бросим его? В конце концов уговор был только на Инквизитора.

Лео в разговоре не участвовал, полностью доверяя свою судьбу Честеру. Как тот решит, за что проголосует, так всё и сложится. У него всё равно нет других родных, кроме Честера, поэтому куда лучник, туда и он.

Коди перевел взгляд на женщину, которую всё происходящее словно не интересовало. Она гладила спину уснувшего у неё на ногах ребенка. Выражение лица леди Ивори было таким необычным: умиротворенным и наполненным, – Коди понял: он ни за что не посмел бы отобрать у неё мальчика. Она почувствовала его взгляд и подняла голову. Тихим, но весомым голосом, какой бывал у неё раньше при должности, сказала:

– Защита империи больше не работает. Азуриан не сможет распознать, проникли к ним маги и ведьмы или нет. Но я не думаю, что нам стоит туда идти. Там не только я буду выделяться. Все вы будете белым пятном на черном холсте.

От собственных слов про отсутствие защиты в глазах леди Ивори промелькнули искорки счастья, но тут же спрятались, подчиняясь воле этой несгибаемой женщины. Коди невольно подался вперед, желая снова их увидеть и разгадать причину, но сказанное дальше его, как и всех остальных, подвергло в шок:

– Мы отправимся за Полосу отчуждения. Больше ничего не ограждает те земли от остального мира. И пока об этом никто не знает, у нас есть шанс беспрепятственно добраться до них первыми.

Невозмутимость потерял даже Лео. Он уставился на леди Ивори, пытаясь определить степень правдивости её слов. Несколько раз переводил взгляд на друга, но Честер не спешил делиться своими мыслями, пребывая в оцепенении. Полин и Итан переглянулись, не понимая, стоит ли так рисковать. Желание бросить остальных и уйти только вдвоем открыто читалась с их лиц.

– Что на той стороне? – прокашлявшись, с сомнением спросил Коди.

– Я не знаю, – честно призналась леди Ивори. – Вот и будет шанс узнать. – Все молчали, поэтому леди Ивори решила проблему за них: – Вы спасли меня. Я благодарна. Больше связывать своим присутствием не намерена. Я дойду до Кардо и найму кайми в сопровождение. Они вне политики, поэтому проблем не возникнет.

– Я отправлюсь с вами, – сразу же сказал Коди. Идея идти неизвестно куда его не прельщала, но жить без цели, просто скрываясь в королевстве, тоже не хотел. А так… защита Инквизитора вполне тянет на сносную цель.

Остальные солдаты от слов Коди снова переглянулись. Опять повисла пауза.

– Что ж… – наконец подал голос Честер, обращаясь больше к инти, – новые земли… увлекательно. Не находишь?

Лео неопределенно пожал плечами. «Как скажешь», – читалось в его глазах.

Честер сначала раздраженно выдохнул, злясь от необходимости решать за двоих, а потом подобрался и с улыбкой резюмировал:

– Мы с Лео пойдем с вами. – Он сделал паузу. Улыбка на его лице стала хитрой. – Если не помешаем, конечно…

Полин нахмурилась и строго уставилась на лучника, не одобряя его намеков на внимание Коди Инквизитору. Честер развел руками и улыбнулся ещё шире.

– Решено, – по-военному чётко сказала она, оборачиваясь к Коди. – Идем.

Итан поправил закрепленный на спине меч и усмехнулся, громогласно ехидничая:

– Я так понимаю, моё мнение уже не учитывается?

– Нет, – весело ответил за всех Честер, отстраняясь от дерева и тоже поправляя своё оружие.

– Ладно, хлюпики, кто-то же должен за вами присмотреть.

– Ты командовать не будешь, – незлобно отрезала Полин.

– Чего это? – искренне удивился Итан и приготовился привести аргументы, как она ответила:

– Ум – не самая сильная твоя сторона.

– Женщина! Ты забываешься! Тот факт, что я люблю тебя, не дает тебе право…

Леди Ивори ахнула и подняла на Полин взгляд, внимательно рассматривая её, не веря, что перед ней женщина, но сама Полин вдруг зарделась и тихо переспросила Итана:

– Любишь?

– Ну конечно! Иначе стал бы я за тобой ухаживать?

Честер прикрыл рот рукой, сдерживая смех. Он помнил начало отношений Итана и Полин, и вряд ли это можно было назвать ухаживанием. Но, видимо, Полин разделяла мнение Итана. Она подошла и неловко ткнула своего мужчину кулаком в плечо, так сдержанно показывая собственные чувства. Итан расцвел и словно стал ещё шире в плечах. В торжествующем взгляде, обращенном на своих сослуживцев, снова было это выражение: «Учитесь, хлюпики!» И Честер от этого уже не выдержал и захохотал. Его смех, такой живой и искренний, был словно луч света, пробивающийся сквозь заслонившие небо тучи. Теплая улыбка появилась на лицах у всех, даже у леди Ивори.

Когда Коди в полной мере осознал, что вся их команда, почти вся, осталась вместе, счастливо выдохнул. Внутренняя пружина напряжения ослабла, давая надежду на лучшее. Стало казаться, что они со всем справятся. Осталось только решить… всё остальное… Еда, вещи, ночлег, лошади. Перехватывая подступающее сомнение в собственных силах и решениях, Коди заговорил:

– Ночевать будем на старом кладбище. Там есть склеп. Строение закрытое, каменное, поэтому внутри можно будет разжечь небольшой костер, чтобы согреться. Там возможные отсветы огня не так сильно привлекут внимание, как костер в лесу.

– А не слишком близко к Илане? – скептически поинтересовался Итан.

– Близко, но это даже на руку будет. Честер отправится в город за едой в дорогу и вещами, заодно узнает обстановку на дорогах.

Лео сразу же сделал шаг ближе, давая понять, что идет с ним. Коди кивнул. Дополнительных вопросов не возникло, поэтому Коди подошел к леди Ивори.

– У нас не так много времени до темноты, нужно уходить, – мягко сказал он, опускаясь возле неё.

– Конечно, – ответила она и осторожно потрепала мальчика по плечу, будя. – Найлс, милый, вставай.

Мальчик сонно отмахнулся и запричитал:

– М-м-м-м… не хочу… Я устал…

– Я тоже, родной, но это недалеко. Там мы сможем согреться.

Он всё же сел и, обняв себя руками, стал хмуро осматриваться.

– Почему мы в лесу? И куда идем? Домой?

– Да, – сразу же ответила она, – но путь туда непростой. Плохие люди ищут нас, поэтому мы должны быть осторожными и прятаться.

– А что им нужно?

– Они хотят нас разлучить, но я им не позволю. Больше не позволю. – Она ласково провела рукой по его щеке, а затем поднялась и взяла его за руку, показывая, что нужно идти.

Их отряд недолго был вместе: Честер и Лео ушли по направлению к городу, а остальные отправились к кладбищу. Коди теперь шел первым, за ним, мужественно терпя неровности пути и холодный ветер, брели леди Ивори и юный маг, замыкали шествие Полин и Итан. Солдаты не разговаривали, больше погруженные в себя, а вот любознательности ребенка не было конца. Лишенный памяти мальчик старался максимально воссоздать картину стертого прошлого. Леди Ивори терпеливо отвечала. Говорила ли она правду, относящуюся к своему прошлому и прошлому её настоящего сына, оставалось лишь гадать, но Коди всё равно в какой-то момент перестал беспокоиться о возможных угрозах, а стал жадно прислушиваться к голосу леди Ивори.

– Мне снился сон, – резко перескакивая с темы на тему, вдруг сказал юный маг, – я был в своей комнате, что-то читал… не помню, что… но мне нравилось… А потом ты ворвалась ко мне и сказала, чтобы я бежал… Не помню почему… Но мне было так страшно… Я всё просил тебя бежать со мной, но ты лишь плакала и тянула меня к другому выходу из дома… Мы не успели, в дом зашли какие-то люди…

Он остановился и обхватил себя руками, слезы бежали по лицу, а в глазах застыл ужас. Итан тихо ругнулся, прекрасно понимая, что было дальше. Остальные отвели взгляды и тоже невольно остановились. Никого из тех, кто служит в команде ищеек, не посылали на доставку юных магов в Башню, но истории об этом не раз слышали: хоть разглашение подобного было строго под запретом.

Мальчик смотрел лишь на леди Ивори.

– Я помню, как выглядит моя комната, помню свой стол, помню картинки в книге, но не помню твоего лица… Почему? И голос… В моем сне он был как будто другой… И руки… там они были теплыми и сильными, а твои… не такие… А ещё… ещё… – Он стал дышать ещё чаще, практически задыхаясь. – Их доспехи… – Он поочередно указал рукой на солдат. – Я помню… те люди, которых боялась моя мама и я, носили такие же… Мне и сейчас страшно…

Леди Ивори опустилась возле него на колени и ласковым жестом положила руки ему на плечи.

– Это просто плохой сон. Я твоя мама, а ты мой сын. Ты просто за время нашей разлуки сильно испугался, вот усталость и придумала тебе несуществующее. Когда сможем нормально отдохнуть и поесть, страхи уйдут, как и плохие сны.

Полин осуждающе посмотрела на Коди, явно требуя, чтобы он вмешался. И хоть вся её жизнь была ложью, подобное она считала недопустимым. Итан просто покачал головой, с сожалением смотря на ребенка.

– Нужно идти, – пряча эмоции за непроницаемостью маски, сказал Коди и отправился дальше, давая понять, что с беседами они закончили.

Леди Ивори ободряюще улыбнулась мальчику, крепко сжала его руку и решительно отправилась за Коди.

***

К кладбищу они пришли, когда на мир опустилась ночь. Дверь склепа была закрыта на замок, но против грубой физической силы не было приемов. Коди бегло осмотрел помещение на предмет пригодности к отдыху и повернулся к леди Ивори, предупреждая:

– Мы наберем веток для костра, а вы с… мальчиком отдыхайте. – Имя «Найлс» Коди отказывался произносить. Всё внутри переворачивалось от неправильности происходящего, но открыто протестовать не собирался, надеясь, что когда-нибудь Инквизитор сама очнется от своего безумия.

– Чего это? – громогласно возмутился Итан, отчего невольно все вздрогнули, слишком резонансно звучал его голос в тиши кладбища. Солдат подошел к магу и увесисто хлопнул того по плечу. – Он не ребёнок уже! Мужчина! Поэтому может помочь нам в мужском деле! Правда, Нилс?

– Его зовут Найлс! – холодно поправила леди Ивори.

Итан оставил её колючий взгляд и замечание без внимания, смотрел лишь на мага.

– Ну? Что скажешь, парень?

– Конечно! Я готов! – с воодушевлением вызвался маг и поспешил отойти от леди Ивори, чтобы она не помешала ему с новым заданием.

– Правильное решение, Нилс! – похвалил его Итан и направился в сторону ближайших деревьев. Мальчик сразу же засеменил за ним. – Лишняя пара рук нам очень нужна!

– А почему вы называете меня Нилс?

– Мне кажется, тебе такое имя больше подходит. И вообще, ты же сам не помнишь своего имени и прошлого, считай, жить заново начал, так почему не выбрать себе новое?

– А разве так правильно? – недоверчиво спросил маг, косясь на солдата. Итан пожал плечами. – Нилс мне тоже нравится, – спустя какое-то время произнес мальчик.

Итан хлопнул его по плечу, одобряя, и указал рукой на мелкие ветки поваленного дерева, а сам занялся теми, что были покрупнее.

Полин с нежной улыбкой наблюдала за ними, а потом опомнилась и воровато оглянулась, боясь, что её эмоции увидел Коди, но тот о чем-то спорил с Инквизитором. Не желая вникать в происходящее, она ушла в другую сторону, собираясь изучить близлежащие заросли на предмет нужных веток.

– Что ваш солдат себе позволяет? – холодно и зло проговорила леди Ивори, смотря на Коди, который не давал ей пройти и помешать общению Итана и ребенка. – Его зовут Найлс! И он устал. Ему нужен отдых!

– Вам прекрасно известно, что его не зовут Найлс, – проговорил Коди, вдруг ощущая моральную усталость. – А насчет отдыха… Физическая нагрузка никому ещё не вредила, а учитывая будущее, какое ему уготовано…

– Не говорите того, чего не знаете! – эмоционально воскликнула она. – Я обеспечу ему лучшее будущее и смогу защитить от всех бед!

– Лучшее, что вы можете сделать, это сказать ему правду про устройство мира, про таких, как он. Он должен быть готов защитить себя сам и должен знать, что ему предстоит…

– Замолчите! – пресекла его леди Ивори. – Я сама решу, что делать со своим сыном. Вам же запрещаю хоть что-то рассказывать ему о магах и Инквизиции.

– Как скажете, леди Ивори, – отстраненно ответил он, чуть поклонился и ушел к остальным.

Она устремила взгляд на Найлса, который весело, забыв об усталости, о чем-то переговаривался с Итаном, и стиснула кулаки. Ревность обожгла душу. Он не должен вот так жаждать общения этого солдата. Он должен улыбаться и доверять только ей! Она единственный близкий ему человек. А Итан – никто! В глазах вдруг защипало – это непрошеное одиночество подобралось слишком близко. Ещё и спина горела от боли, забирая все силы.

Чувствуя, что ещё немного и упадет прямо здесь, на глазах у всех, леди Ивори зашла в склеп, выбрала самую дальнюю от входа и скрытую за колонной надгробную плиту и легла на неё, вытягивая ровно тело. Задеревеневшие мышцы сначала не желали расслабляться, причиняя лишь новую боль, а потом, постепенно, минута за минутой, ослабляли свои тиски.

Слезы из уголков глаз дорожками устремились вниз к холоду камня. Ивори тихо всхлипнула. Это было ошибкой. Вырывающиеся рыдания она уже не смогла удержать. Как же больно… Как же пусто… Как же она устала чувствовать… Оказаться бы в исцеляющих объятиях мужа. Её Джонатан… Её сила, смелость, её жизнь… Её единственная любовь… Будь он жив, он непременно бы что-нибудь придумал, он бы уберег её. Он бы уберег Найлса…

Коди стоял в тени колонны и смотрел на леди Ивори, не в силах шевельнуться. Сложные чувства вихрем проносились внутри. Видеть Инквизитора такой: слабой, несчастной, разбитой… было слишком странно. В эти мгновения она была так сильно похожа на обычную женщину, которую хотелось утешить и защитить, что почему-то становилось страшно. Он не хотел знать эту её сторону и отказывался верить своим глазам. Думать о ней больше, чем положено, не стоило. У неё были отношения с Дарием… Вклиниваться в чужое – не в его правилах. Да и своё он не искал. Одному спокойнее. Ему хватало беспокойство о своей команде, чтобы ещё в этом списке появилась женщина, пусть даже такая красивая, как леди Ивори.

– Ма-а-ам, ты где? – раздался бодрый голос мага.

Коди вздрогнул от неожиданности и поспешно отошел от колонны, стремясь остаться незамеченным для леди Ивори. Но всё же не удержался и обернулся. Инквизитор уже сидела и торопливо утирала слезы. После она поправила волосы, выпрямила спину и спокойным, теплым голосом позвала:

– Я здесь, милый.

Мальчик пошел на звук. Леди Ивори при виде него улыбнулась, а Коди невольно попятился. В облике бывшего Инквизитора было спрятано столько одиночества, что понимание этого било невозвратностью. Он уже не сможет забыть и отмахнуться от другой леди Ивори, от настоящей…

– Чего крадешься в темноте? – окликнул его Итан. Коди повернулся. – Ты что-то бледный. Не ранен хоть?

– Всё нормально, просто замерз.

– Тогда у меня хорошие новости! Нилс – маг огня. Только что выяснили! Теплу быть даже с обледенелыми ветками!

– Да, мам! Смотри, что я могу! – донеслось до них.

Коди отправился к появившейся Полин, собираясь забрать у неё принесенное. Больше дела – меньше странных мыслей – спокойнее душе – целее телу.

***

Несмотря на усталость, никто из солдат толком не смог заснуть. Хоть вслух они не говорили об этом, каждый в голове у себя рисовал страшные картины гибели Честера, Лео, да и Мелвина. Спали лишь леди Ивори и юный маг.

Коди в очередной раз мысленно укорил себя за промах. Они должны были оговорить четкий срок возврата отправленных людей в город. А теперь непонятно нужно ли продолжать ждать или… Что или? Уходить? Идти в город и постараться освободить Честера и Лео? Он ошибся, когда не предусмотрел все варианты развития событий. А может, их вовсе не нужно было отправлять в город. Дошли бы до какой деревни, что южнее Башни, там бы разжились едой, одеждой и кровом. Вдруг его решение было слишком необдуманным и ненужным?

Негласное лидерство свалилось на него внезапно. Он не был готов отвечать за судьбы остальных. Это всегда была прерогатива Дария. И вот… Как так вышло? Мысли о своем командире всегда у него шли вместе с мыслями о леди Ивори. Он снова втихаря бросил взгляд на её усталое, чуть нахмуренное лицо. Судя по всему, ей снилось что-то очень плохое… От этого стало тошно. Коди поднялся и, неслышно ступая, вышел из склепа.

Рассвет уже давно занялся, освещая тишину последнего пристанища чьих-то родных. Коди принялся ходить между могилами и читать надписи. Это успокаивало, гарантируя, что ничего страшнее и неотвратимее смерти уже не будет. Но вместе с тем и добавляло грусти. Вспомнились собственные родители, которые похоронены на городском кладбище Кравина, города, откуда он родом. В какой-то мере даже хорошо, что они не дожили до того момента, как их единственный сын стал дезертиром. Осудили бы? Коди вспомнил родные, всегда по-доброму смотрящие на него глаза отца и притворно-ворчащую у плиты мать, и улыбнулся. Нет. Не осудили бы. Отец спросил бы лишь, считал ли сам Коди своё решение единственно-возможным, и понял. А мама бы стала причитать и охать, открыто размышляя, что теперь делать. При этом сразу бы принялась предлагать варианты, как пристроить у себя его друзей-беглецов и его самого.

Коди смахнул снег с ближайшего надгробия и прочитал имя. Покойной было двадцать семь. Так мало… Он шел дальше, снова и снова считывая чужие судьбы, высеченные датами на плитах. Удивительно, но когда-то он мечтал стать служителем Создателя и даже активно готовился к этому: был примерным прихожанином, свободное время посвящал церкви. Он хотел помогать обретать людям душевный покой. Считал это своим призванием. Сейчас, во взрослом возрасте, он понимал, что это было продиктовано, скорее, любовью к своему дедушке, который был Пастором, чем собственным стремлением.

Отец отговорил. Ну как отговорил… Сказал, людям можно помогать иначе, что можно защитить души и тела ещё при жизни. Показал, что быть военным человеком так же почетно, как быть служителем Создателя. Показал, что есть выбор. Воспользовавшись знакомствами, отец отвел его в Академию, где обучаются королевские солдаты, и показал, как там всё устроенно. Тот день надолго отпечатался в памяти Коди, как самый лучший. Любовь к военному делу стала его новой страстью. Вот только на обучение в королевскую армию его не приняли из-за недостаточной выносливости и физической силы. А для службы в Башне помимо физической подготовки требовались ещё высокие интеллектуальные показатели, на этом и вышло сыграть.

Он вдруг ужаснулся. Если бы судьба повернулась иначе, то он вот так, без всякого основания, вместе с другими солдатами Короля, мог убивать людей с даром просто потому, что они другие… Ни плохие и ни хорошие – другие…

Очередная надпись сообщила, что здесь покоился ребенок. И вспомнилось другое кладбище и могила, которую обнимала тогда леди Ивори. А ведь если подумать, то кладбище совсем недалеко от этого. Может, если бы они отправились туда, то ей не хватило бы духу перед могилой настоящего Найлса называть другого ребенка своим сыном. И вроде бы какая разница, если ложь во благо? Ей нужен сын, мальчишке хоть кто-то рядом, но… Коди помнил, как она смотрела на этого юного мага до своего помешательства, и боялся момента, когда леди Ивори снова придет в себя и…

Он резко обернулся на звук. Честер и Лео одновременно спешились и стали привязывать лошадей к деревьям. Лошадей… потому что их было четверо. Коди побежал навстречу, радостно улыбаясь.

– Всё тихо? – спросил Честер, поправляя растрепавшиеся волосы. Коди кивнул и помог забрать объемные сумки. – Раздобыли вещей. Для леди Ивори взяли более удобную одежду, а то в платье она далеко не уедет. Всем прихватили верхнюю одежду, плащи и шапки. У Лео в сумках еда и кое-какие лекарства.

– Зелья, какие я просил, получилось добыть?

– Да. Правда, немного. Монет уже не хватило. Лекари в связи с ситуацией взвинтили такие цены… Не воровать же.

– Ясно. И на этом спасибо.

– Мы мельком видели Мелвина. Хотели убедиться, что он добрался до дома и что с ним всё в порядке. Сами не показывались, чтобы не привлекать к нему внимание.

– Вы не торопились, – громогласно сказал показавшийся Итан. – В таверне, небось, ночевали.

– Так и было, – отшутился Честер. – А Лео по девочкам решил сбегать, видишь, какой довольный идет.

Инти одарил Итана угрюмым взглядом и бросил ему одну из сумок. Солдат ловко поймал и сразу стал извлекать содержимое.

– Если увидишь самое красивое – это моё, – подтрунил Честер.

– Платьица не в этой сумке, – парировал Итан, а потом вдруг наткнулся на плотные штаны явно на невысокую, худую фигурку. – О, хотя нет… похоже твои панталоны здесь.

– Это костюм для леди Ивори! – обиженно фыркнул Честер. – Между прочим, стоил целое состояние! – Он картинно развернулся и кинул на Коди ехидный взгляд. – Будете должны, командир Айвар!

Коди иронично приподнял одну бровь. Хоть он вслух не спросил: «С чего это?» Но все и так всё поняли.

– А я говорил, что одеяние селянки тоже сойдет, – тихо, но зло проговорил Лео, бросая на друга взгляд. – Под плащом всё равно не видно. На свободные монеты лучше б купили ещё настоек лекарственных.

Коди представил, как отдал бы леди Ивори бедные облачения, и невольно поежился. Она не может носить подобное!

– Спасибо, Честер, сочтемся, – поспешил ответить Коди, и Честер одарил Лео победным взглядом.

Инти на это лишь цыкнул и скрылся в склепе, собираясь отдать вещи и Полин.

Они переоделись быстро, доспехи Инквизиции оставили в склепе, сменив на утепленные куртки и плотные плащи. Леди Ивори в мужском облачении, шапке и плаще смотрелась так необычно, что все невольно раз от раза останавливали на ней взгляд, тем самым поднимая у Коди волну раздражения.

– В Илане из городской стражи остались считаные единицы, все в Башне, – доложил Лео. – Сегодня с утра ещё несколько обозов с женщинами туда планировалось отправить. Слишком много раненых, а за ними некому ухаживать.

– Для прибытия нового гарнизона нужно время, а те силы правопорядка, что есть, заняты работами в Башне, поэтому к Полосе отчуждения, думаю, доберемся без проблем, – добавил Честер.

– Хорошо, – сказал Коди. – Тогда сначала по главному тракту, а потом свернем к реке и пойдем вдоль, там лес будет не таким плотным, на лошадях пройдем. Нилс – маг огня, поэтому с кострами проблем не будет. Остальное по обстоятельствам решать будем.

Итан сел на лошадь с Полин, Честер с Лео, Коди подошел к леди Ивори и, пользуясь тем, что на них сейчас никто не обращает внимания, вложил в её руку небольшой платяной мешочек с колбочками зелий.

– Обезболивающие, – тихо пояснил он.

– Откуда… – удивленно начала она.

– Дарий рассказал ещё в прошлый раз, когда оставлял меня за вами… присматривать.

Леди Ивори тепло улыбнулась, но явно не ему, а своим мыслям. Коди отступил на шаг.

– Кайнарис Торник отправился за барьер, – сказала вдруг она. – Возможно, мы его найдем там.

Все заметно оживились и обрадовались, а Коди лишь сдержанно улыбнулся.

– Отличная новость, – сказал он ровным голосом.

– А кто такой кайнарис Торник? – полюбопытствовал Найлс.

– О, это очень хороший мамин друг, – с улыбкой пояснила леди Ивори, и бывшие солдаты Инквизиции почему-то с сочувствием глянули на своего нового командира.

– Выезжаем, – резче, чем хотел, приказал Коди. – Путь неблизкий, а ведь непонятно, что там ещё за барьером.

Он помог забраться леди Ивори, подсадил к ней мага и направился к своей лошади.

Отряд из семи человек размеренным ходом отправился к неизведанным ранее землям, по ту сторону барьера.

Глава 3

Королевство Иллинуя. Земля за барьером.

939 год Века Дракона.

Крупные хлопья снега медленно кружили в воздухе, густо покрывая землю. Природа словно отыгрывалась за годы вмешательства в естественный ход событий. Зима, которая вдруг наступила в Дэйлоре и на близлежащих к городу землях, внесла изменения в размеренную и привычную жизнь эльфов. Утро для части из них теперь начиналось с расчистки придомовых территорий и улиц от снега. На одной из таких запорошенных улиц возле самых ворот стояли, придя к месту сбора первыми, две ведьмы.

Тэруми плотнее запахнула свою куртку и глубже натянула шапку.

– Неужели не могли вернуть природе естественный ход времени попозже, когда мы добрались бы до Изимы? – проворчала она, с укором смотря на сестру.

– Фенрис считает, что чем раньше мы начнем восстанавливать Равновесие, тем быстрее эта земля очистится, – пояснила Лайя, поправляя закрепленные на седле сумки. – Кроме того, так решила сама Исалиэль. В конце концов, магия Верховной жрицы управляла этим.

– Исалиэль сама решила… как же, – насмешливо произнесла Тэруми.

Лайя была согласна и с Фенрисом, и с Тэруми одновременно. С одной стороны, они могли хоть первую половину пути, которая в совсем недавнем прошлом была под защитой магии Верховной жрицы, пройти легко. Но, с другой стороны, чем раньше начнется процесс восстановления Равновесия, тем лучше. Земли быстрее станут пригодными для жизни, а там и тьма перестанет плодить монстров в таком количестве. И есть ещё один несомненный плюс. Лайя широко и коварно улыбнулась.

– Больше нет специальной территории для охоты. Магия Верховной жрицы больше не защищает то место. Там сейчас всё ровно так же, как и везде. То есть никак.

– Значит, Таурохтар, которые так и живут за пределами Дэйлора, теперь лишатся преимущества и будут вынуждены жить, как и жители Изимы, – медленно проговорила Тэруми, а потом злорадно рассмеялась. – Да здравствует справедливость!

– Я не слышал, о чем вы говорили, – иронично сказал Чонсок, ведя свою лошадь под уздцы и подходя к девушкам, – но выражение ваших лиц мне уже не нравится.

– На сей раз это не наши коварные замыслы, – весело ответила Тэруми, – а нашего Великого Магистра.

– Значит, я спокоен. Решения Фенриса всегда продуманы.

Тэруми фыркнула. Лайя от её показательно утомленного вида на мгновение улыбнулась, а потом стала переминаться с ноги на ногу, чувствуя, как начинают замерзать пальцы. Легкое раздражение от ожидания, пока все соберутся, смешивалось с ростками беспокойства. Вдруг случилось что-то? Вещи собраны и закреплены, лошади готовы, время выезда было оговорено заранее, и вот… Она и Тэруми здесь, Чонсок подошел, а остальных ещё нет. Да и хотели же, как и в прошлый раз, выехать без суеты и лишнего внимания. И словно уловив её мысли, показался Мориан, а следом, тихо переговариваясь, шли Фенрис и Дарий.

Лайя задержала взгляд на Таурендиле, в очередной раз поражаясь перемене в когда-то первом встреченном представителе этого клана. Ничего больше в Мориане не напоминало о годах, проведенных в нужде. Волосы теперь были подобны шелку, кожа сияла здоровьем, тело утратило худобу. Одежда была изысканной и очень гармонично подчеркивала природную красоту.

Заметив её внимание, Мориан кивнул, приветствуя. Возвращение клана в родные стены сделало из Мориана героя не меньшим, чем сам Магистр. Эльф это ценил, и теперь его дружелюбие распространялось не только на Фенриса, но и на Лайю. Остальные люди такой чести не удостоились. Впрочем, Мориан открытого пренебрежения больше не выказывал, ограничиваясь или игнорированием, или максимально короткими фразами, если того требовали обстоятельства.

Лайя невольно усмехнулась от иронии судьбы. Недолго Мориан прожил в достатке. Ему предстояло жить в Изиме. Причем быть с любимой женщиной он не сможет, по крайней мере не сразу. Ему и Кларис вначале придется делать вид, что они незнакомы, и только потом «начинать» отношения. Лишь так можно обезопасить Кларис от реакции изимцев, которые не оставили бы без внимания предательство женщины и её связь с врагом. С теми, кто знает правду, Чонсок будет говорить сам. Тайна Кларис так и останется тайной для остальных жителей города. А ребенок-полукровка, который для всех родится раньше срока, не такая уже редкость. Да и кто будет считать месяцы?

– Куда подевалась принцесса упыря? – спросила Тэруми, не обнаружив ещё одного члена их отряда.

– Может, передумала? – предположила Лайя. Обрадовала бы её такая новость или огорчила, она так и не смогла для себя определить.

– Исалиэль сейчас подойдет, – сказал Фенрис всем, когда подошел.

– Дай угадаю, подбирает цвет сапожек к дорожным штанишкам? – съехидничала Тэруми, за что получила убийственный взгляд от Дария и предупреждающий «я же просил» от Фенриса.

Тэруми развела руками и послала эльфу милую улыбку.

– Нет, – несколько оторопело проговорила Лайя, смотря вдаль. – Она подбирала сапожки к платью.

Все обернулись. Исалиэль плавно шла к месту сбора, придерживая закрытое коричневое платье, расшитое золотистыми нитями. Её руки обтягивали вязаные перчатки с ажурным узором, а плечи и голову покрывал шерстяной темно-зеленый плащ. От легкого морозца на нежной, идеальной коже девушки проступил румянец. Исалиэль в таком образе выглядела истинной лесной эльфийкой, частью природы. Красота была на грани реальности.

Дарий не сдержал восхищенного выдоха. Глаза мага огня стали ярче и ласкали её точеную фигурку. Чонсок отреагировал не так эмоционально, но всё же взгляд на ней против воли задержался. Мориан в почтении низко склонился. Фенриса же больше интересовали эльфы, которые шли позади сестры. Те, что несли объемные сумки, явно собранные в дорогу для своей новой Верховной жрицы.

– Ей кто-нибудь сказал, что мы будем вынуждены отпустить лошадей, потому что ночевать будем в тесных домах, а потом землянках? – изумленно сказала Лайя и посмотрела на своих спутников, приходя в себя и прекращая рассматривать принцессу, которая словно сошла со страниц сказки.

– И что сумки мы потом сами понесем? – добавила Тэруми, разделяя невысказанную обеспокоенность Фенриса и начиная веселиться. – Или эти эльфы прилагаются вместе с ней?

– Сопровождения не планировалось, – ровным голосом сказал Фенрис, скользя взглядом по вещам Исалиэль. И в подтверждение его слов, эльфы, которые пришли с новой Верховной жрицей, закрепили сумки на лошади, а затем низко поклонились и удалились.

– Доброе утро, – с нежной улыбкой произнесла Исалиэль, довольная произведенным на мужчин эффектом. – Простите за задержку.

Её появление стало сигналом к началу пути, и все стали рассаживаться по своим лошадям – лишь Лайя не могла двинуться с места. Она снова уставилась на эльфийку и не понимала, почему остальные молчат.

– Ты поедешь в платье?! – всё-таки воскликнула Лайя.

– Да, а что? – удивленно спросила Исалиэль. – Я и прошлый раз так путешествовала.

– Но сейчас нам придется отпустить лошадей. – Выражение лица эльфийки было всё ещё непонимающим, поэтому Лайя пояснила: – Зима, лес, нам придется часть пути проделать пешком…

– Я знаю, – вежливо улыбнулась ей Исалиэль. – Спасибо за беспокойство. Я справлюсь.

Лайя открыла рот и закрыла, сначала не находя слов, а потом всё же привела самый весомый аргумент:

– Монстры… От них не убежать… Тем более в платье.

Исалиэль облегченно рассмеялась, наконец-то понимая, чем именно возмущена жена брата.

– Я же с Дарием, он меня защитит, – просто сказала эльфийка. В глазах светилась искренняя вера в то, что она говорит. Нотки удивления в голосе Исалиэль указывали на непонимание необходимости объяснять очевидные вещи.

Тэруми поджала губы, чтобы не расхохотаться, а Лайя часто заморгала. Чтобы справиться с собой, ей понадобилась почти минута. Когда Лайя забралась в седло и отряд пришел в движение, направляясь к воротам Дэйлора, Тэруми подъехала к сестре и тихо ей сказала:

– Ты же хотела быть принцессой, так учись как надо. В следующий раз при виде проклятых людей или наргсов, не колдовать и не лук со стрелами доставать, а платьице разгладила, глазами похлопала и стоишь, ждешь, пока Фенрис тебя спасет.

– Кто бы говорил! Сама всегда в пекло вперед Чона лезешь, – огрызнулась Лайя.

– Так я никогда и не мечтала быть принцессой, – весело поддела её азурианка.

– Это будет очень долгая дорога, – тихо и обречённо проговорил Фенрис и покачал головой.

– Это мы, угрюмый, завидуем просто, – громко сказала Тэруми, – вот и зубоскалим. А всё потому, что не нас защищает Дарий. – Последние слова она перековеркала, очень похоже подражая нежному и наполненному благоговением голосу эльфийки, а потом не удержалась и всё же захохотала.

Лайя пыталась сохранить серьёзное лицо, но так ничего и не вышло. Смех прорвался наружу. Исалиэль понимала, что смеются над ней, но вида не подала. Она отстраненно рассматривала любимый город и мысленно прощалась с ним.

Перед поездкой Дарий сам себе обещал всё стерпеть, в конце концов, в его жизни было много отвратительных людей, поэтому тесное общество проклятой азурианки потерпеть всего несколько дней можно, но её издевки в сторону Лиэль переходили уже все допустимые границы.

– Держи свой язык при себе, если не хочешь, чтобы однажды его укоротили, – зло выпалил Дарий.

Тэруми резко умолка, переставая смеяться, и повернулась, безошибочно определяя, кому это он сказал.

– Хороший совет, – холодно отрезала она. – Вот и воспользуйся им.

– Дарий! Тэруми! – одернул их Фенрис.

– Какого черта, Эарендил?! Она специально провоцирует меня и Исалиэль! Открыто пользуется твоим покровительством! Почему я должен терпеть это?

– Так и не нужно терпеть, – сказала Тэруми. – Сваливай! В чем проблема? Тебя никто не держит.

– Тэруми, – вмешался уже и Чонсок.

– Хорошо, – проглатывая всеобщее неодобрение и гася злость, сказала Тэруми. – Тогда давай начистоту, упырь. Твоя несравненная Исалиэль отправилась в опасное путешествие, нарядившись, как на бал. При этом захватила с собой столько вещей, что ты их вряд ли унесешь, даже имея несравненную физическую форму. И если ты сейчас мне, глядя в глаза, скажешь, что это нормально, и что ты не думаешь, как Лайя, то я извинюсь, а потом умолкну и больше никогда не взгляну в вашу сторону.

Дарий выдохнул, чтобы парировать ей, но слова нашлись не сразу, и этой секундной задержки хватило. Тэруми хмыкнула и отвернулась.

– Тэ, – тихо позвал её Чонсок, – не нужно быть столь прямолинейной.

– Согласна. Вот только стоит ли проявленная тактичность того, чтобы из-за Исалиэль кто-нибудь пострадал?

– Не утрируй.

– Ах да, я забыла, у неё есть защитник, и всё будет хорошо!

Тэруми пришпорила коня и чуть отдалилась, собираясь побыть одной. Чонсок бросил обеспокоенный взгляд на Лайю. Та лишь недоуменно пожала плечами. С сестрой что-то творилось в последние дни, Лайя тоже видела это. Тэруми стала более колкой, а за шутками и смехом слышалась горечь. Ещё их танэри часто искала одиночества, а в моменты, когда думала, что её никто не видит, в глазах читался страх.

До Лайи донесся едва различимый жалостливый шепот Исалиэль, обращенный к Дарию:

– Я не могу носить мужские одеяния. Они слишком вольные… Это недопустимо. Все будут смотреть на меня.

– Тебя никто и не заставляет, – тихо ответил Дарий. – Не обращай внимание на… – он явно подбирал более тактичное слово, чтобы не сказать грубость, – азурианку. Она темная ведьма. Что с неё взять? Они все такие.

Лайя скрипнула зубами от злости и, чтобы не наговорить лишнего, поспешила увеличить расстояние между собой и этой парочкой.

Чонсок подождал, пока Дарий с ним поравняется, и тихо, с нажимом сказал:

– Говорить о Тэруми в неподобающем ключе запрещено, угрожать тем более. Попытки навредить ей закончатся для тебя крайне плохо. Я понятно выразился?

Дарий вспыхнул от злости и выпалил:

– А ты не слишком много на себя берешь?! Кто ты такой, чтобы…

– Я – человек, который в данном случае определяет твою судьбу, – жестко перебил его Чонсок. – У эльфов ты не можешь остаться, ты и сам понимаешь, почему. А единственный город на этой земле – мой.

– При всем уважении, Чонсок Лим, – вмешалась Исалиэль, – но Дарий лишь ответил на агрессию со стороны вашей невесты.

– Для вас – Правитель Лим, – поправил её Чонсок. – Я жил в вашем городе и соблюдал правила, установленные там, проявлял уважение. Сейчас вам предстоит жить в моем городе, и поэтому вполне резонно ожидаю от вас соблюдения моих. Одно из которых касается и Тэруми Ю-хи Шайн. Я его только что озвучил. – Он уже собрался закончить разговор, но не удержался и добавил: – В следующий раз в странствии отдавайте предпочтение больше практичности, чем красоте. От этого порой зависит не только ваша жизнь, но и жизнь дорогого вам человека. Стены Дэйлора больше не смогут защитить вас, а реальный мир не так прекрасен, как могло показаться из окна уютной спальни.

– Я поняла вас, Правитель Лим, – пытаясь удержать слезы, проговорила Исалиэль.

От ярости линии на руках Дария вспыхнули ярче, но Чонсок сделал вид, что не заметил, и направил свою лошадь вперед, ближе к остальным. Фенрис обернулся и бросил предупреждающий взгляд на Торника, вынуждая его медленно гореть от гнева изнутри из-за невозможности испепелить обидчика.

***

Первая половина дня прошла в молчании, а потом, устав от тишины, Тэруми стала вовлекать в разговоры Лайю, попутно цепляя Фенриса и Чонсока, начисто игнорируя мага огня и эльфийку. Вначале напряжение между всеми было ощутимо, а потом все четверо снова окунулись только в их, особый, теплый мир. Дария и Исалиэль перестали замечать и остальные, расслабляясь и искренне радуясь обществу друг друга. Чему влюбленная пара была тоже рада. Мориан же ехал далеко впереди, подчеркнуто отстраняясь от своих спутников, поэтому его присутствие в отряде было незаметным.

До первого убежища они добрались за несколько часов до темноты. Когда все забрали свои вещи, Мориан сразу ушел в дом, а Исалиэль тихо зашептала животным, устанавливая с ними связь, и приказала возвращаться в Дэйлор.

На каменное строение Лайя старалась не смотреть. При мысли, что там предстоит провести ночь, и вовсе холодела изнутри. Тесная клетка, железные кандалы, грязный пол. Лайя была уверена, что там сохранились пятна крови, которые оставляли босые ступни Чонсока. Там же была и кровь от её ран. Страшное время, которое оживет, как только она зайдет и снова увидит, пропитанные страданиями стены.

Чонсок занес вещи внутрь и быстро вернулся, разделяя неприятные чувства ведьмы. Она нашла его взгляд, воин тихо и решительно сказал, словно давая клятву:

– Этого больше не повторится.

Лайя опустила взор на свои сжатые в кулаки руки и кивнула. Вернувшийся из дома Фенрис обнял Лайю, бережно притягивая её спину к своей груди.

– Всё верно, – сказал он. – Не повторится. Я не позволю.

Тэруми подошла к Чону и прислонилась к нему. Он сразу же обнял её согревая.

– Мерзкое местечко, – буркнула Тэруми, отзываясь о доме. – Хотя ночью будем рады и ему. – Чонсок кивнул, а потом пристроил свой подбородок на её макушку. Тэруми словно невзначай спросила: – А что ты такого сказал тогда упырю, что при виде тебя у него котелок начинает закипать даже сильнее, чем от моего вида?

– Сказал, что ты будешь вести себя с ним приемлемо, с соблюдением общепринятых приличий, как и полагается делать цивилизованным людям.

– Что? Прямо так и сказал? – Она откинула назад голову, чтобы через плечо увидеть его лицо.

– Конечно, – невозмутимо ответил он. – Вам предстоит иногда пересекаться, вы же будете жить в одном городе. Скандалы ни к чему. Да и делить вам уже нечего.

– А чего тогда у него такое лицо, словно он желает спалить тебя, меня и всех нас вместе взятых?

– Дай ему время принять тот факт, что мы скоро станем одной большой дружной семьей и что ты будешь милой.

– А я буду милой? – Тэруми удивленно округлила глаза и для пущего эффекта похлопала ресницами.

– Конечно, – с улыбкой сказал Чонсок, убирая упавшую на её лицо крупную снежинку, и добавил: – Ради меня.

– Это слишком большая жертва, – вполне серьёзно сказала Тэруми.

– Но я готов её принять.

Он произнес это таким торжественным тоном, что Фенрис и Лайя засмеялись, вынуждая Тэруми улыбнуться.

– Здесь так мало места, – донесся из дома удивленный голос Исалиэль. – Ещё эта клетка. Для чего она тут?

Лайя помрачнела, а Чонсок шумно выдохнул, мгновенно закипая от гнева.

– Это комната для Верховной жрицы, – крикнула со своего места Тэруми.

На сей раз её ехидство никто не осадил. Лайя и Чонсок переглянулись и мстительно улыбнулись.

– Идем, – позвал всех Фенрис, – поедим, пока ещё светло, и спать. Завтра предстоит долгий день.

Мориан занял ближайший к выходу угол. Дарий и Исалиэль расположились возле клетки. Оказалось, что эльфийка захватила с собой и одеяло, которое любовно расстелила. Лайя с легкой завистью посмотрела на теплую ткань и мысленно укорила себя за то, что сама о таком не подумала. Хотя им и без одеяла было что нести. Лайя, помня, какими запасами обладает, точнее, не обладает Изима, набрала себе у эльфов красивых теплых вещей. А одну из сумок она отдала под свадебное платье Тэруми, которое для той пошили специально в Дэйлоре – Чонсок вовремя вспомнил, что у невесты должно быть не только кольцо, но и платье, поэтому рассказал про своё намерение устроить настоящую пышную свадьбу. Тэруми недолго возмущалась прихоти любимого, понимала, что ему это важно.

Лайя увидела, как Исалиэль извлекла из сумок две маленькие подушечки, плед, а ещё белоснежные салфетки, и изумленно выдохнула. Дарий сел рядом с эльфийкой и помог ей нарезать и разложить на салфетки еду.

– Приятного аппетита, – с нежностью в голосе сказала Исалиэль Дарию.

Он взял её руку и коснулся легким поцелуем пальцев. Обмен улыбками, и они стали неторопливо есть, периодически одаривая друг друга нежными взглядами. Небольшие огненные сферы медленно кружили возле влюбленных, согревая и украшая пространство оранжевыми переливами.

Когда Лайя поняла, что всё ещё стоит и неприлично долго их рассматривает, поспешила отвернуться. Они выглядели так, словно на романтическом ужине сейчас, а не в грязном убежище. Вкупе с нарядом эльфийки и этими белоснежными салфетками, всё смотрелось слишком иллюзорно.

Тэруми пихнула сестру локтем в бок, тихо посмеиваясь, и указала рукой на свободное место, возле которого были свалены в одну кучу их вещи.

– У нас тоже одеяло есть, – сообщил Чонсок, наклоняясь к сумкам.

– О-о-о, данхнэ Лим, – игриво произнесла Тэруми. – Ваша предусмотрительность согревает мое сердце, а скоро согреет и мой… кх-м-м… всё остальное. Не придется сидеть на стылом камне.

– «Правитель Лим» попрошу, – шутливо поправил её Чонсок.

– Ох простите, нерадивую, – спохватилась Тэруми и в театральном испуге приложила руки к груди.

– Прекрати ерничать, – засмеялся Чонсок и подкинул ей одеяло.

– А кто ерничает, Правитель Лим?

– Кстати, идея мне нравится, – сказал Фенрис, помогая Тэруми расстилать одеяло. – Подчеркивает статус и убирает нежелательный элемент фамильярности со стороны жителей. По возвращении будем потихоньку внедрять. Тем более что мир с эльфами был заключен благодаря Чонсоку, – выделил тоном он последние слова, давая понять, что это официальная версия для всех изимцев.

Тэруми скептически хмыкнула, отчетливо представляя, кому придется это внедрять.

– Озвучьте сразу все должности, пожалуйста, – съехидничала она.

– Великий и несравненный Магистр, – серьезным тоном сообщил ей Фенрис, поблескивая искорками веселья в синих глазах.

– Падать ниц обязательно?

– Несомненно.

– Дальше? – перевела она ироничный взгляд на Лайю.

– Всемогущая Верховная ведьма к вашим услугам. – Лайя отвесила ей шутовской поклон.

– Угу. Запомнила. Черт, у меня для себя даже достойных вариантов нет, чтобы вписаться в ваше велико-могучее сообщество.

– Как нет? – почти искренне удивился Чонсок, посмеиваясь. – Ты – моя Императрица!

Тэруми скривилась.

– А другие должности есть? На «твою» согласна, но Императрица – немного перебор. Не находишь?

Он обнял её и с улыбкой спросил:

– По мне, самый раз, но можешь выбрать любую.

Тэруми сделала вид, что задумалась, а потом широко улыбнулась и провозгласила:

– Тогда я буду Главнокомандующим.

– Главнокомандующей, ты хотела сказать, – со смехом поправил её Чонсок.

– Нет. Мы не будем делать акцент на том, что я женщина. Поэтому Главнокомандующим. Нейтрально.

– Хорошо, – согласился он и поцеловал её в губы. – Вверяю тебе судьбу своей армии, Главнокомандующий Ю-хи Шайн.

Тэруми засмеялась.

– Осталось только её найти, эту армию.

– Ну, нематериальная часть уже с тобой, – напомнил ей Чонсок, – а армию из людей постепенно нарастим.

При упоминании Кыта Тэруми переменилась в лице и бросила взгляд на дверь, но потом быстро подобралась и снова улыбнулась.

– Давайте уже есть.

Она выскользнула из объятий Чона и плюхнулась на одеяло. Когда все расселись, Лайя раздала всем припасы, которые съесть было желательно первыми. Разговоры на время утихли, поэтому предоставленная сама себе Лайя невольно снова стала наблюдать за Дарием и Исалиэль. Маг огня протянул эльфийке кусочек хлеба, но вместо того, чтобы забрать его, Исалиэль откусила прямо из его рук. Дарий протянул вторую руку и нежно провел по её губе, смахивая крошки, а затем наклонился и что-то прошептал ей на ухо. Эльфийка вспыхнула от смущения и, когда Дарий отстранился, стала восхищенно любоваться его лицом. Яркие глаза Исалиэль сейчас излучали такое обожание и любовь, что от приторности Лайя невольно скривилась, а потом фыркнула и отвернулась.

– Слушайте, – вдруг тихо спросила она, ни к кому конкретно не обращаясь, – а у меня тоже такое дурацкое выражение лица, когда я смотрю на Фенриса?

– Нет! – выпалила Тэруми, не давая остальным шанса высказаться. Карие глаза были сейчас такими вредными – Лайя сразу поняла, что ответ ей не понравится. – Исалиэль смотрит на упыря с нежностью, с любовью – невинно. Жадно ловит каждое его слово. Так смотрят на идеал, божество. Если она вдруг, в какой-то момент, станет ему поклоняться, это будет, скорее, естественно, чем удивительно. – Тэруми сделала паузу, обозначая важность предстоящих слов, и Лайя мысленно приготовилась услышать гадость. – Ты же обычно смотришь на Фенриса хищно, плотоядно, по-собственнически. Раздеваешь взглядом, даже не подозревая, что все твои фантазии и охватившие эмоции легко читаются с лица…

Фенрис усмехнулся, и взгляд Лайи магнитом притянулся к мужу. …Раздеваешь взглядом… Да… Прильнуть бы к нему, забраться под одежду, коснуться рукой пресса, скользнуть лаской ниже. Это заставит его судорожно выдохнуть и загореться от желания, а ещё рассердиться, ведь они не одни… Её губы невольно приоткрылись, выдавая охватившее волнение, и взгляд Фенриса сместился на них, там и замер.

– Вот прямо как сейчас, – уже громче сказала Тэруми ей в самое ухо, хватая её за плечо и сжимая. Лайя вздрогнула и опустила глаза, смущаясь. Тэруми весело добавила: – Сама спросила.

– Достаточно было просто сказать «нет», – буркнула Лайя и нырнула в гостеприимно расставленные руки Фенриса, спасаясь бегством от насмешек сестры.

За дверью раздались уже привычные звуки ночи, и спрятавшиеся в доме резко затихли. Дарий оставил мерцать только две маленькие огненные сферы, и то, они кружили как можно дальше от двери. Все стали укладываться спать, а Тэруми вдруг поднялась и направилась к выходу.

– Тэ? – тихо позвала её Лайя.

Тэруми подняла руку, прося помолчать, и прильнула всем телом к двери, прислушиваясь. Она стояла так долго, что Чонсок не выдержал и подошел к ней, осторожно коснулся плеча. Тэруми спрятала полный страха взгляд и поспешила к Фенрису и Лайе. Она дождалась, пока Чонсок снова сядет рядом, и подалась вперед, показывая, что хочет поговорить только со своими родными, насколько это возможно в таком месте при такой ситуации. Фенрис, Лайя и Чонсок сели ближе и склонили головы, чтобы всё расслышать.

– Я не чувствую Кыта. Совсем, – прошептала она, а лицо стало потерянным. Тэруми посмотрела на Фенриса так, словно только он мог ей помочь: – Тогда, после выходки Анкалумэ, перед драконом, я пыталась призвать Кыта, но ничего не получилось. Я пыталась убедить себя, что это как-то магия Верховной жрицы повлияла, что это временно… Думала, что покину стены Дэйлора, и Кыт вернется. Но сейчас… – её голос задрожал, а глаза покраснели, выдавая сдерживаемые слезы. – Сейчас я его тоже не слышу. Он не пришел, чтобы предупредить меня об опасности. Я… я… не знаю, почему…

– Ты и раньше его какое-то время не слышала, – напомнила ей Лайя и взяла за руки. – Возможно, в минуту настоящей опасности он снова вернется, как было прошлый раз.

– Не вернется, – донесся тихий голос Исалиэль, которая умудрилась расслышать чужой разговор. Все обернулись и уставились на эльфийку, что сейчас сидела и нервно сжимала ткань платья. – Такая сила не должна быть сокрыта в одном человеке и не должна быть подчинена только воле одного, – твердо сказала Исалиэль, смело смотря на брата, показывая, что уверена в своей правоте и ждет его понимания и одобрения. – Произошедшее с кланом Таурохтар не должно было повториться. Из уважения к тебе, Фенрис, мы не могли убить саму ведьму – она дорога тебе, поэтому воздействовали только на саму темную силу. Это никак не противоречило достигнутым соглашениям.

– Как? – спросил Фенрис, требовательно смотря на Исалиэль, при этом находя руку Тэруми и с силой сжимая.

Он опасался реакции Тэруми и через прикосновение просил её сначала разобраться с неожиданным заявлением, но та, если бы и захотела, то не смогла бы ничего сейчас сделать. Услышанное парализовало волю.

– Фенрис, мы… – пробормотала Исалиэль и замолчала, не желая при всех объяснять и жалея, что решилась рассказать правду.

– Как? – Слово разрезало воздух, словно ударяя. Эльфийка дернулась и чуть побледнела.

– Мы каждый день добавляли в пищу, которую Тэруми ела, заговоренный эликсир. Так ведьма не почувствовала, как раз от раза гибли темные сущности, которые она носила в себе. На момент вашего прошлого отбытия всё было уже кончено.

Тэруми медленно перевела с Исалиэль взгляд вниз и бездумно уставилась на впившиеся в её руку тонкие пальцы Фенриса. В ушах зазвенело, а перед глазами стало всё плыть. Чонсок обнял её, опасаясь необдуманного порыва и вместе с тем переживая за её состояние. О том, как важны были эти существа, как она гордилась ими, знал, хоть и не одобрял. Лайя прижала ладонь ко рту и инстинктивно вжалась в стену, словно перед ней сидела не красивая эльфийка, а чудовище.

У Дария была такая же реакция. Он отстранился от Исалиэль, увеличивая дистанцию между ними. Контролировать своё выражение лица не мог. Он очень плохо относился к азурианке, но в этот момент искренне сочувствовал ей. Он и примерно не мог представить, что было бы, если бы у него забрали его магию. Наверное, просто умер бы от горя. Это же часть его. Как можно забрать часть и остаться в живых? Дарий подозревал, что у ведьмы было такое же отношение к сокрытым в ней монстрам.

Мориан часто переводил взгляд с Магистра на Верховную жрицу и обратно, боясь того, что может случиться. Он не понимал, на чью сторону должен тогда будет встать, если дойдет до открытого конфликта. На сторону Магистра, который вернул их клан в город? Или на сторону Верховной жрицы, которую выбрали Великие силы и которую должен защищать каждый эльф?

Фенрис прикрыл на мгновение глаза, пытаясь просчитать дальнейший ход событий, пытаясь подобрать правильные варианты… Но в голове было пусто. Всё, что мог, – это осуждать и злиться на себя: не предусмотрел, потерял преимущество.

– Мы? – глухим, холодным голосом спросил Фенрис.

– Мама решила, что так будет правильно. Я поддержала. – Исалиэль в мольбе протянула руки, словно собираясь его коснуться. – Фенрис! Ведьма представляла угрозу для эльфов! Так нужно было сделать! Ты должен понять, ты же Магистр!

Фенрис тихо выдохнул, окончательно понимая, что это не дурной сон, что это не какая-то ошибка. Он почувствовал себя так, словно на него приземлилась глыба. Это же надо было быть таким глупцом. Мог же догадаться…

– Этого не может быть, – хрипло прошептала Тэруми и резко вскочила, ловко освобождаясь от объятий Чонсока и от хватки Фенриса.

Дарий накинул на Исалиэль защитный купол, но Тэруми на эльфийку даже не посмотрела. Она отбежала в сторону и опустилась на пол, приложила ладони к камню и замерла. Она закрыла глаза и погрузилась в себя, мечтая снова почувствовать знакомое покалывание в руках, мечтая снова ощутить осторожные, едва ощутимые давящие прикосновения лап к своей спине и плечам.

Проходили минуты, но всё, что она чувствовала, это её собственная тьма, та, что дана ей по праву рождения от матери-ведьмы. И эта тьма сейчас радостно встречала отчаяние своей хозяйки и утягивала её душу в ещё более глубокую и черную бездну.

Тэруми крепко зажмурилась, часто дыша, чтобы сдержать тьму, жаждущую смерти, но понимание, что ничего уже не исправить, выжигало её изнутри. Её Кыт. Для неё это были не просто души. Это была семья. Как Лайя, Чонсок, Фенрис. Кыт был её частью, а она была частью его. Кыт был живым. Разным. Настоящим. Её.

И теперь он мертв.

Они забрали его.

Тэруми со временем сама отпустила бы эти души, если бы они захотели. Они заслуживали покой. Покой, а не смерть. Не небытие.

Темная магия вырвалась на волю и стала жадно обнимать её тело, оставляя на теле черные отметины. Как звали её Лайя, Чонсок и Фенрис, Тэруми слышала, но не хотела ни с кем говорить. Она хотела исчезнуть, хотела утонуть в своём горе. Она хотела забиться в угол, лечь, свернувшись калачиком, и плакать. Долго. Пока слезы не унесут боль собственной души, которая теперь в её теле одна. Одна…

Слезы заструились по её лицу. Тэруми упрямо вытерла их, заставила себя подняться и выпрямиться. Она не покажет своей слабости перед врагом. Глаза нашли испуганную Исалиэль, которую Дарий закрыл не только магическим куполом, но и своим телом.

Эльфийка. Убила. Её. Семью.

Ненависть не оставила месту горю. Не сводя взгляда с Исалиэль, Тэруми сначала разжала кулаки, а потом резко сжала, силой воли убирая разросшиеся щупальца тьмы. Как только что растаяла темная магия, так растаяла и ненависть в душе, сменяясь холодной решимостью.

Убить Исалиэль будет слишком просто.

Тэруми полностью вернула контроль над собой и уже спокойно посмотрела на Лайю, Фенриса и Чонсока, что стояли в стороне под защитой светлого заклинания. Они опасались её? Зря. Ни она, ни её магия не навредит им. Она танэри, умение держать свои эмоции под контролем – главное и определяющее качество. Те «слабости», которые они могли бы ей припомнить из прошлого, были явлены миру только потому, что она сама позволила им вырваться, а не потому, что не справилась.

Едва последний темный вихрь растворился в пространстве, Чонсок рванул к ней и крепко прижал к себе.

– Мне так жаль, – зашептал он. – Мне так жаль…

– Всё в порядке, амэнэ, – насмешливо проговорила Тэруми, не реагируя на его объятия. – Ты всегда был в ужасе от подобного соседства, поэтому получилось даже лучше, чем можно было представить.

– Не говори так. Ты же знаешь, что я принял бы и твоего Кыта. Эти души делали тебя счастливой, а твоё счастье для меня всегда было важнее, чем собственные предубеждения.

– Знаю, – прошептала она и несмело обняла его в ответ, словно заново пытаясь научиться чувствовать.

Чон тихо-тихо зашептал ей в самое ухо.

Самый нужный голос, родная речь, нежные слова и стук его сердца, живого, который с ней здесь и сейчас, проник в её восприятие мира и всколыхнул охватившее опустошение своей любовью.

Тэруми разрешила себе слабость быть в его объятиях совсем немного. Нельзя, чтобы враги видели её такой… с обнаженной душой. Враги… Да. Эльфы – враги. В эту секунду она, на одно короткое мгновение, вдруг поняла Лоран и её ненависть к эльфам. Мысли об этой женщине всегда стремительно лишали её выдержки, поэтому Тэруми поспешила отбросить их. Она отстранилась от любимого и улыбнулась сестре, которая почему-то плакала. Наверное, понимала, что Тэруми такого себе тоже позволить не может, вот и плакала вместо неё.

– Не нужно слез, – укорила её Тэруми, подошла ближе и принялась вытирать щеки Лайи, не давая себя обнять. – Со мной всё нормально. Я всё ещё танэри и темная ведьма, поэтому не так слаба и беззащитна. А Кыта всё равно отпустила бы. Просто это случилось чуть раньше.

Фенрис не верил её словам – Тэруми видела, но убеждать хоть в чем-то не собиралась. Тем более при свидетелях. Видела она и его беспокойство за Исалиэль.

– Да не буду я её убивать, не бойся, – насмешливо проговорила она и добавила тише, приглушеннее: – Обещаю.

В полумраке каменного дома её глаза зло сверкнули, а тьма сильнее проступила на коже черными полосами. Но никто этого не заметил.

Глава 4

Тэруми покинула дом, едва утихли звуки ночи. Она хотела побыть одна, хоть немного – стены их убежища давили на неё, а эльфийка, которая спала в такой близости от неё, была постоянным напоминанием о потере. Зима встретила её замёрзшее за ночь тело ещё большим холодом и промозглым ветром. Тэруми вдруг вспомнила, что в минуты горя и отчаяния Лайя искала утешения у своей стихии, у леса, но представить, что ей, самой Тэруми, могло бы принести покой, не вышло. В чем черпают силу темные ведьмы? По телу побежали мурашки. И вызваны они были не холодом, а ответом на свой вопрос. Сила темной ведьмы в ненависти, в ярости, в жажде убивать. Поэтому они и гораздо могущественнее светлых ведьм. Ненавидеть легче, чем любить.

Тэруми подернула плечами, сердясь на себя за столь угнетающие мысли. Она отошла в сторону и стала разминать тело, рассчитывая, что движение прогонит не только тяжесть на душе, но и разгонит застывающую от холода кровь. Глаза ухватили показавшегося Фенриса, который, легко ступая по сугробам, шел к ней.

– Это место для девочек, – провозгласила она, не оборачиваясь. – Иди в другую сторону.

Как она и думала, Фенрис не послушал и подошел.

– Со мной всё нормально, – предвосхищая возможные разговоры, чуть раздраженно сказала Тэруми и добавила: – Драгоценную Исалиэль я убивать не стану. Так что расслабься и выдохни. Следующую ночь можешь спокойно спать.

– Как ты узнала, что я не спал, если с тобой всё нормально и ты спала? – спросил Фенрис.

И хоть вопрос явно имел ироничный подтекст, его голос был серьезным, а глаза внимательными, считывающими каждую её промелькнувшую эмоцию. Тэруми поежилась от такого изучения, но повернулась к нему и стала рассматривать в ответ. Специально. Понимала, что вряд ли смутит его или заставит отвернуться, но всё равно не хотела так просто сдавать позиции. И конечно, не выдержала первой.

– Что ты хочешь от меня услышать? – рассердилась она.

– Почему отреагировала относительно спокойно? Почему не попыталась убить?

Тэруми захохотала. Фенрис её веселья не поддержал, стоял и смотрел на неё, ожидая окончания приступа. Хотя после Лайи и её привычки люто хохотать в самых непредсказуемых ситуациях, его трудно было чем-то таким удивить. Это развеселило Тэруми уже по-настоящему, заодно и развеяло недавнее раздражение и злость.

– Слушай, угрюмый, я же не идиотка и понимаю, что убийство Верховной жрицы, повлечет за собой последствия. Мы только что добились мира с эльфами и потерять его сразу, было бы крахом всего. Не думаю, что эльфы в этот раз прислушались бы к воле своего Магистра. А один ты, даже с драконом, с ними не справишься. Изимцы… Горстка людей, которые не смогут дать отпор. Теперь, когда мы были в Дэйлоре и воочию видели число эльфов, это вообще не подлежит сомнению.

– Прошлый раз тебя это не остановило, – напомнил он ей.

– Прошлый раз она посягнула на Чона.

– Лайя рассказывала мне подробно о том случае. Исалиэль лишь показала ему вариант будущего, и твоя реакция была слишком бурной, хоть находились вы в более шатком положении, а сейчас…

– А сейчас дело не касается Чона! – резко перебила она его. – А только Кыта! Искаженных тьмой душ! Всё! Они просто оружие! Ты сильно бы убивался, если бы у тебя забрали меч? – Собственные слова рвали душу, оставляя шрамы, но Тэруми смотрела на эльфа зло и решительно, ничем не выдавая свою боль. – Я просто злюсь, но не более!

И снова Тэруми увидела, что он не верил ей, и приготовилась к спору, заготовила ещё аргументов, но проклятый всевидящий эльф молчал. Он словно читал её душу, и это поднимало у неё волну протеста. Какого черта он к ней пристал? Она тихо зарычала от ярости и со всей силы врезалась в него, собираясь завалить в снег и бить, пока он не взмолится о пощаде.

Фенрис, хоть и пропустил первый удар, на ногах устоял и второй уже ловко парировал, уворачиваясь. Это распалило её злость сильнее. Тэруми снова метнулась к нему и произвела череду ударов, но ни один цели не достиг. Фенрис был всегда на шаг впереди и умудрялся ловко уходить от самых, казалось бы, непредсказуемых атак. Когда злость Тэруми стала ещё более яркой, а удары стремительнее, Фенрис совершил обманный выпад, а после подсек её ноги и опрокинул на землю. Драгоценные секунды дезориентации девушки он не потратил впустую – забросал снегом.

Тэруми разразилась ругательствами и вскочила на ноги. В голову тут же снова прилетел большой увесистый снежок. Когда Тэруми смогла нормально смотреть, то увидела Фенриса, который стоял на отдалении и с чувством легкого превосходства лепил новый ком снега. Он вполне мог создать его и при помощи магии, но использовал для этого обычную физическую силу. Новый бросок был неожиданным – Тэруми чуть успела увернуться.

– Ах ты, гад, – зашипела она, наклоняясь и зачерпывая снег, готовясь к атаке.

Фенрис усмехнулся и, как хищник, пригнувшись, стал медленно кружить вокруг своей жертвы, формируя в руках новый снаряд.

На шум выбежали остальные. Первая волна испуга, что происходит что-то плохое, сменилась удивлением. Чонсок замер возле Лайи и пораженно смотрел, как Тэруми с азартом забрасывает эльфа снегом. Шапка Тэруми валялась в снегу, потерянная и забытая. Впрочем, как и плащ Фенриса, который эльф сбросил сам, чтобы тот не мешал.

– Ты тоже это видишь? – тихо спросил Чонсок, чуть толкая Лайю локтем.

– Ты про Фенриса, который играет в снежки с Тэруми? – оторопело проговорила она, не сводя глаз с полностью поглощенного своим занятием возлюбленного.

Большой увесистый снежок прилетел в Лайю, а следом ещё один, но уже от Фенриса, прилетел в Чонсока. Воин возмущенно воскликнул и поднял руки:

– Что вы тут устроили?

Последовали ещё два залпа. Теперь уже действуя сообща, Тэруми и Фенрис, хищно улыбаясь, приближались с заготовленными припасами снега. Лайя засмеялась и тут же включилась в игру. Небольшой снежный комок полетел в Тэруми.

– Не заставите! – попятился от них Чонсок, но тут же понял, что зря он это сказал. Азарт был уже на лицах всех трех. Приходилось использовать все свои боевые навыки, но уклоняться от всех снежков не получалось, в тело раз от раза прилетал ощутимый подарок зимы. И тогда пришлось жестоко мстить…

Мориан стоял у дома и взирал на разворачивающееся ребячество с нескрываемым презрением. И снова к нему вернулось чувство, которое было с ним в первые дни знакомства с Эарендилом. Недоумение. И этот эльф их Магистр? Тот, кого столько времени все ждали? Разве может эльф, который обладает мудростью всех предков, вот так бегать по лесу, смеяться и играть с людьми? Это не просто странно, это… В его голове так и не нашлось нужного определения подобному безумству. Конечно, в силу своего достаточно небольшого возраста Мориан не видел прошлого Магистра, но точно знал, что Муилькорх был достоин своей чести. А этот…

Мориан вспомнил об остальных своих спутниках и перевел на них взгляд, невольно желая узнать, как они к этому относятся. Почему-то был уверен, что Верховная жрица осуждает так же, как это делает он. Но увиденное привело его в замешательство. Исалиэль смотрела лишь на своего мага. В глазах юной девушки Мориан распознал боль и… злость… Да, Верховная жрица злилась… В поисках причины Мориан скользнул взглядом на стоящего рядом с ней человека. Тот не сводил восхищенных глаз с… рыжей ведьмы. Брови эльфа в удивлении поползли вверх. Жена Магистра, этот маг и Верховная жрица… Как интересно. И проблематично. Он поспешил отвернуться. Что бы ни происходило, нельзя касаться тех, кто у власти. Всегда потом страдают те, кто ниже.

Мориан вернулся в дом, собираясь неторопливо позавтракать, да там и теплее. Ненамного, но всё же. Хорошо б ещё маг снова в дом огня запустил, но привлекать к себе внимание просьбой не рискнул. Пусть там все хоть сгинут. Лишь бы тот здоровяк, Чонсок, остался. Правитель Лим обещал ему кров и защиту в городе людей. И тут же губы скривились, словно Мориан только что съел очень кислую ягоду. Город людей… Как же так получилось в его жизни, что придется жить среди них? И почему Кларис? Он ведь столько раз говорил себе, что в ней ничего такого нет, что она обычная женщина, и каждый раз был не в силах держаться от неё подальше. Как заколдованный возвращался к стенам проклятого города, чтобы увидеть её. А когда впервые коснулся её губ, то пропал окончательно.

Он в раздражении убрал то, что уже успел достать себе на завтрак. Аппетит окончательно пропал. Сначала Магистр, теперь вот Кларис. При мысли об этой изимке у него всегда так. Он ненавидел её, но не мог отказаться. И, наверное, любил. Иначе, как можно было ещё назвать свою странную зависимость от нее?

Веселье за пределами дома стихло, и Мориан снова достал еду. Хочешь-не хочешь, а скоро снова в путь…

***

Исалиэль старательно гнала от себя чувство вины, но то раз от раза возвращалось. Она понимала: оно ненастоящее, навязанное остальными, – но справиться с ним окончательно всё же не могла. Всеобщее осуждение, которое витало последние несколько дней пути, порождало вопросы, заставляя сомневаться. Неужели она поступила неправильно? А как тогда было правильно? Надо было перечить матери? Предупредить Фенриса и предать свой народ? Оставить угрозу, способную уничтожить всех эльфов, в темной ведьме? Исалиэль решительно сжала в кулаках ткань платья. Нет. Они с матерью правильно поступили. Если Магистр не может защитить свой народ, то это сделает она.

Исалиэль плелась в конце отряда. Хоть все вещи нес на себе Дарий, идти было всё равно безумно тяжело. Сапоги утопали в снегу и периодически разъезжались на скрытых неровностях. Низ платья намок и оттягивал ткань к земле, затруднял движения, путаясь в ногах. Волосы утратили шелковистость и невкусно пахли землей, пылью и сыростью – последствия ночевок в грязных, затхлых землянках. Нежная кожа на ступнях покрылась мозолями и саднила по ночам, а днем всё время покалывала от мороза.

Несмотря на всё это, Исалиэль старалась не отставать и не жаловаться. Она не просила остановиться и отдохнуть. Не хотела ещё больше всех раздражать. Она уговаривала себя потерпеть, убеждала, что скоро всё закончится, но… как же она устала. Морально и физически. Она хотела принять ванну, хотела сменить одежду, хотела отведать горячей пищи, хотела посидеть в саду и почитать книгу.

Исалиэль споткнулась обо что-то сокрытое в рыхлом снегу, и пальцам на ногах стало нестерпимо больно. Из глаз брызнули слезы. Она прижала ладонь ко рту, чтобы сдержать рыдания, которые давно уже просились на волю. Её спутники бодро шли вперед и несли свои тяжелые сумки, так и не заметив, что она отстала и стоит одна.

Желание вернуться в Дэйлор предательски вторглось в сознание, там и осталось. Зачем она вообще отправилась с ними? К чужим. К врагам, хоть и бывшим. Вслед за мужчиной, который осудил её, так же как и остальные, который всё ещё питает чувства к другой. Она же не слепая, видит, какие он порой бросает взгляды на ведьму.

Понимание, что она лишняя и не должна быть здесь, накрыло. Исалиэль опустилась на землю и закрыла лицо руками. Вспомнилась мама: она бы обняла её, выслушала, пожалела, успокоила, сказала, как правильно, как нужно поступить, как нужно себя вести. Она спрятала бы и укрыла от всех разочарований.

Исалиэль услышала шаги, но рук от лица убирать не стала: не хотела прочитать в его глазах осуждение и боялась увидеть там безразличие.

– Лиэль, ты чего?

Она покачала головой, не в силах посмотреть на него и хоть что-то ответить. Иначе заплачет, и это будет выглядеть слишком жалко.

Дарий присел рядом и сам отвел её руки, а затем приподнял её голову за подбородок, заставляя посмотреть на него.

– Что случилось?

– Я… всем мешаю, задерживаю, и… меня все ненавидят… – тихо проговорила она, отворачиваясь и смотря куда угодно, лишь бы не на него.

– Ты не мешаешь мне, – ответил он с теплой улыбкой, – и я тебя не ненавижу.

– Остальные…

– Какое тебе дело до остальных? – мягко перебил он, снова касаясь её лица, чтобы она посмотрела на него. – Ты со мной. Это главное. Остальные могут катиться к черту.

Она невольно хлюпнула носом и тут же стыдливо спрятала лицо. Он и так видит её такой… грязной, уставшей, некрасивой… а ещё и слезы…

– Лиэль, – ласково позвал он, – пойдем, нам нельзя отставать от остальных. Нас с тобой вряд ли ждать будут.

Он помог ей подняться, а потом стал поднимать оставленные на снегу сумки.

– Слушай, ты уверена, что нам всё это нужно? – решился спросить он, устраивая у себя на плечах горы вещей. – Может, что-то можно оставить? – В глазах Исалиэль промелькнул испуг, и Дарий добродушно рассмеялся, понимая, что в сумках лежат только вещи крайней необходимости. – Ладно, идем.

Исалиэль предприняла попытку идти, но платье окончательно намокло, пропитавшись рыхлым снегом. Раздраженный выдох невольно вырвался из груди, а глаза снова стало печь от желания заплакать.

Дарий обернулся и сразу понял, в чем дело. Он снова снял с себя сумки, подошел к эльфийке, выхватил кинжал и принялся отрезать у платья снизу довольно широкую полосу. Когда Исалиэль отошла от замешательства, то схватила его руку и воскликнула:

– Что ты делаешь?!

– Так тебе будет легче идти, – невозмутимо ответил он, освобождая свою руку от её хватки, и опять наклонился, собираясь продолжить.

– Дарий, нет! Ты и так испортил платье! – Она стала сопротивляться и даже отбежала от него в сторону.

– Не глупи, – наигранно строго посмотрел на неё Дарий. – Мы отрежем только совсем немного.

– Нет! – упрямо возразила она и сокрушенно выдохнула, осматривая масштаб бедствия и надеясь, что в городе людей найдутся мастерицы, которые смогут исправить это недоразумение.

Видя непреклонность Исалиэль, Дарий чуть сдержался, чтобы не ругнуться. Он обернулся и, не увидев остальных, скрестил руки на груди и уставился на девушку. Впрочем, разозлиться на неё основательно не получилось. Её несчастный из-за такого пустяка вид вызвал у него внутри волну нежности. Он подошел и обнял её. Губы нашли её губы. Застигнутая врасплох переменой Исалиэль сначала оторопела, а потом поддалась его ласке и расслабилась, обнимая в ответ. Почувствовав её отклик, Дарий перешел в наступление. Поцелуй стал глубоким, откровенным, распаляющим. Когда обоюдная жажда близости сделала их нетерпеливыми и жадными, когда дыхание стало сбиваться, Дарий резко отстранился. Почти неуловимое движение, и Дарий держит в руке оторванную полосу надрезанного платья.

– Ты… – только и смогла вымолвить Исалиэль, часто моргая.

– Этого не пришлось бы делать, если бы ты послушалась Лайю и переоделась сразу, – с улыбкой сказал он и тут же пожалел о своих словах, но было уже поздно.

Лицо Исалиэль залила краска гнева. Глаза стали зло блестеть. Изящные руки сжались в кулаки.

– Вот и иди к своей Лайе, будешь её слушаться, а меня оставь в покое! Вперед! Ещё успеешь догнать!

Она развернулась и, гордо расправив плечи, отправилась назад. Дарий потрясенно смотрел ей вслед. Когда способность говорить к нему вернулась, он окликнул:

– Вернись, глупая!

Эльфийка гневно воскликнула, услышав такое обращение, и пошла ещё быстрее.

– Ты забыла свои сумки! – снова крикнул он ей, уже окончательно приходя в себя и начиная злиться.

Исалиэль по инерции прошла ещё несколько метров, а потом развернулась и отправилась к лежащим возле Дария вещам. Она так злилась, что в эти минуты была точно уверена: с неё довольно! Всего этого. Осуждения. Холода. Дороги. Рыжей ведьмы. Чонсок Лима. Его невесты. И Дария…

Подобрав одну из сумок, Исалиэль снова отправилась в сторону Дэйлора.

– А говорила, что любишь! – насмешливо напомнил он ей.

– Ты тоже много чего говорил! – ответила она ему не оборачиваясь.

Дарий стоял и ждал, когда вспышка гнева Исалиэль пройдет и когда она одумается и вернется. Он знал, что женщины часто так себя ведут. Они обижаются и делают вид, что уходят, но не по-настоящему. Это был весьма популярный способ манипулирования. Дарий на такое никогда не покупался. Он вообще не любил подобные игры и не понимал их. Уходишь? Уходи. А если хочешь быть с человеком, то просто поговори и выясни всё сразу, а не играй в догонялки.

Шло время, а Исалиэль не возвращалась. Легкое беспокойство стало подтачивать Дария. Она же не может уйти? Или может? А если потеряется? А если монстры? Воображение стало рисовать страшные картины. Дарий сорвался с места и побежал.

– Лиэль! Лиэль!

Исалиэль шла и плакала. Услышав его голос, она закрыла уши руками и продолжила идти. Она хотела вернуться к нему, но не могла. Видеть, как он смотрит на другую, было невыносимо. Ревность съедала её. Возможно, она не так бы остро реагировала, но сама порой испытывала сложные чувства по отношению к Чонсоку, поэтому могла в красках представить, что испытывает Дарий к рыжеволосой ведьме. В Дэйлоре они были разделены расстоянием с Чонсоком и Лайей и виделись редко, а сейчас…

Дарий догнал её и прижал к себе.

– Прости! – взволнованным голосом проговорил он.

Его руки согревали спину, а родные глаза с таким беспокойством и любовью смотрели. Исалиэль вдруг почувствовала себя такой глупой. Как она могла подумать, что сможет быть без него?

– И ты меня, – прошептала она.

– Насчет Лайи… – попытался объяснить он, понимая, почему она разозлилась тогда. Знал, что рано или поздно его моменты слабости, когда он не мог себя контролировать, поддаваясь отголоскам былой навязанной связи, приведут его и Исалиэль к этому разговору. – Дай мне время, пожалуйста. Я справлюсь… Я…

– Я люблю тебя, – тихо сказала она.

«И не отдам этой женщине». Но вместо этого поцеловала.

Дарий прервал поцелуй и прижался щекой к её щеке, прикрывая глаза. Его красивая и нежная малышка, его принцесса… Он чуть всё не испортил. И далась ему эта ведьма, когда у него есть этот необыкновенный цветок!

– И я люблю тебя, моя Лиэль, – прошептал он тихим, счастливым голосом.

***

– Надеюсь, земля разверзлась и упыря с его эльфийкой поглотила тьма, – тихо проговорила Тэруми.

– Их давно нет, – проигнорировав слова сестры, сказала Лайя Фенрису. – Может, вернемся?

– Если бы им грозила опасность, Дарий бы атаковал магией, – ответил Фенрис. – Был бы след.

– Тогда что они там так долго делают? – беспокоилась Лайя. Доводы мужа не были убедительными.

– Могу накинуть несколько вариантов, – с насмешкой предложила Тэруми.

– И как бы они это делали в такой холод?

– Ведьмочка, а кто сказал, что мои варианты предполагали это? – хитро сощурившись, поддела её Тэруми. – Что за фантазии?!

Лайя тихо ругнулась и смутилась, отчего Тэруми захохотала.

Мориан указал рукой назад – все обернулись. Дарий и Исалиэль шли, влюбленно улыбаясь друг другу, и что-то обсуждали. Тэруми скривилась.

– Жаль. Вариант с землей и тьмой мне так нравился, – прокомментировала она.

Чонсок одарил мага и эльфийку выразительным взглядом, показывая, что он думает про их задержки. Дарий чуть не вспылил – остановила порыв Исалиэль, сильнее сжав его руку.

– Простите, мне нужно было укоротить платье, – мелодично произнесла она, всем видом выражая благодушие.

Все невольно скользнули взглядом по низу платья. Исалиэль это мужественно вытерпела, внутреннее смущение и протест выдали лишь пальцы, которые снова сильнее сжали руку Дария, но уже по другой причине. Комментировать это никто не стал. И Исалиэль впервые за последние дни обрадовалась, что они её игнорирует, потому что слышать колкие высказывания была не готова.

***

Они дошли до разлома, в который когда-то упали драконы и Фенрис, слегка за полдень. Времени, чтобы дойти до следующего укрытия хватало с запасом, поэтому решили сделать остановку. Больше, конечно, из-за Исалиэль, которая выглядела откровенно измученной.

Фенрис отошел подальше от пропасти, а Тэруми, наоборот, подошла к самому краю и уставилась в зияющую бездну.

– Вот это да! – громко проговорила Тэруми и присвистнула. – Выглядит как врата в преисподнюю.

– Это они и есть, – едва слышно прошептал Фенрис, на мгновения прикрывая глаза, вспоминая своё падение и время после.

Лайя подошла к мужу и крепко обняла, пряча лицо на его груди.

– Я хотела тогда умереть вместе с тобой, – тихо сказала она, чувствуя, как тело начинает дрожать от воспоминаний. – Если бы не Чон…

– Знаю. И за это я в неоплатном долгу перед ним. – Фенрис бросил благодарный взгляд на друга.

Чонсок не слышал разговора, он устроился в стороне от всех и что-то сосредоточенно искал в своей сумке, при этом хмурясь. Это место ему не нравилось не меньше, чем Лайе и Фенрису.

Дарий тоже подошел к краю. Он частично знал историю про Фенриса и его падение, но даже самое богатое воображение не смогло бы сравниться с реальностью увиденного.

– Эарендил, ты умеешь летать? – шокировано произнес он, следом шумно выдыхая. Глубина разлома вызывала головокружение. – Как ты выжил? Никто бы не смог…

– Не судьба была умереть, – иронично ответил ему Фенрис и тут же поежился. Всё-таки сделать привал здесь – это плохая идея. Он обеспокоенно посмотрел на азурианку. – Тэруми, отойди от края! Земля там ненадежная! И предлагаю устроить привал дальше.

Его идею все с неожиданной готовностью поддержали. Кроме Исалиэль, конечно. Девушка страдальчески вздохнула и понуро отправилась за остальными. Сил притворяться бодрой и сильной у неё уже не осталось.

Тэруми подстроилась под шаг Фенриса и сестры и бросила на эльфа хитрый взгляд.

– Упырь тоже стоял на краю, – напомнила она ему. – Почему ему не сказал отойти?

Фенрис скосил в её сторону взгляд, понимая, к чему она ведет, и скривил уголок губ в насмешке.

– Теплых признаний не будет, – ответил он.

– Ледышка, – беззлобно буркнула она.

– Ещё пару дней и будем дома, – вдруг с улыбкой сказал Чонсок, смотря куда-то вдаль.

Тэруми и Лайя переглянулись и одновременно скривились. Мориан нервно поправил своё оружие. Исалиэль счастливо улыбнулась Дарию. Шаг эльфийки стал более бодрым и быстрым – скоро все ужасы пути останутся позади, и это придавало сил.

Глава 5

Когда впереди показались стены Изимы, все непроизвольно замерли, по-разному воспринимая встречу с городом.

– Ну, здравствуй, холод, голод, неудобная кровать и прочие прелести нищей и убогой жизни, – раздался обреченный голос Тэруми.

– Да уж… – вымолвила Лайя, разделяя настроение сестры.

По лицу Фенриса не было понятно, рад он или нет возвращению, а вот Чонсок при виде знакомых стен засиял. Зато Мориан сильно побледнел и переместился в конец отряда, неосознанно пытаясь оттянуть ужасающий момент встречи с людьми один на один. Он не питал иллюзий на свой счет и боялся, что влияния правителя Изимы может не хватить. А уж что делают с эльфами люди, Мориан очень хорошо знал – не один год же следил за ними.

Лайя обернулась к эльфийке, утоляя жившее внутри злорадство. Сейчас принцесса их отряда увидит суровость бытия. Тэруми её порыв разделила и тоже уставилась на Исалиэль. Темные стороны сестер довольно мурлыкнули при виде Верховной жрицы, которая прижалась к Дарию и с ужасом бродила взглядом по стенам Изимы. В отличие от идеальных, неприступных стен Дэйлора, город людей наглядно демонстрировал, что здесь каждый день выживают, а не праздно существуют. Дария состояние укреплений поразило не меньше эльфийки.

– Спрячь эту улыбку, выглядишь жутко, – толкнула сестру Тэруми.

– Это ты ещё свою не видишь, – весело поддела её Лайя.

Они захохотали, и Фенрис с Чонсоком при виде них одновременно покачали головами и усмехнулись.

Лайя отсмеялась первой и принялась вытирать проступившие на глазах слезы, а потом мечтательно произнесла:

– Это они ещё не ели листочков на завтрак, обед и ужин.

– Ага, – поддержала её Тэруми, – и не спали на старых заштопанных простынях в холодных стылых домах, практически лишенных мебели.

– Скоро всё изменится, – пообещал им Чонсок.

И девушки больше не стали глумиться над новоприбывшими, но не из-за их чувств, а не желая обижать Чонсока. В конце концов, город действительно сильно преобразился в лучшую сторону при правлении Чонсока.

Приближение отряда изимцы заметили. Сначала раздался звук колокола, а потом ворота широко распахнулись. Когда люди, изначально прибежавшие отразить атаку монстров, увидели, кто идет, разразились приветственными криками и принялись радостно махать руками.

К ставшим родным стенам Чонсок почти бежал. Тэруми смотрела на любимого и широко, счастливо улыбалась, а внутри всё сияло от гордости за него. Если бы она была способна на светлую магию, то её кожа сейчас наверняка бы блестела, как бывало в минуты переполнения силы у Лайи.

Лайя поспешила за Чоном. Она искала взглядом в толпе, что собралась у ворот, лицо матери. Хотелось убедиться, что Лоран в порядке, что за время, пока её, Лайи, не было, ничего не случилось. И Аларик… Он же добрался до города? Судьба же не будет так жестока, чтобы снова забрать у неё родных взамен мужа?

Люди высыпали за пределы ворот и окружили Чонсока, одновременно ему что-то говоря. Высокий азур потерялся в море лиц. Фенрис стоял в стороне и пережидал радость встречи. Дарию, Исалиэль и Мориану он сказал быть позади него. Реакция на ещё двух эльфов может быть самой непредсказуемой, поэтому лучше быть в стороне от толпы.

– Ровена! – перекрикивая всех, позвала Лоран и стала расталкивать остальных в попытке добраться до дочери.

Лайя увидела мать и замерла, облегченно выдыхая. Жива. Всё хорошо. Какие бы сложные ни были у них отношения, мысль, что Лоран перестанет существовать в её жизни, была слишком невыносимой. Светлая ведьма подбежала и крепко стиснула дочь.

– Девочка моя, я так боялась, что с тобой что-то случилось, – зашептала она. – Аларик сказал, что вы остались там, у эльфов… И я…

– Ругала меня каждый день, потому что я не отправился вместе с сёстрами и не помог им, – закончил вместо неё Аларик, подходя ближе.

Лайя отстранилась от матери и улыбнулась Аларику. Возникла неловкая пауза. Тот вечер, который они провели вместе, вспоминая о родителях, вывели их отношения из нейтральных, но не сделали семьей. Для того чтобы пришло понимание и принятие, нужно было время. Хотя, наверное, стоило бы сделать первый шаг. Лайя подошла к брату и коснулась его плеча.

– Рада, что добрался, – сказала она, преодолевая внутренний протест от проявлений чувств.

– Рад, что вернулась, – ответил он ей и тут же обернулся, ища глазами Тэруми. Когда увидел её, в глазах загорелся счастливый огонек.

Тэруми приветливо махнула ему рукой и улыбнулась. Лоран тоже её заметила и направилась в её сторону. Улыбка сползла с лица Тэруми, взгляд стал злым, силуэт девушки быстро растворился среди ликующих изимцев. Лоран замерла и стала искать глазами, куда та могла уйти.

Аларик увидел Фенриса, рассмотрел тех, кто стоял за ним, и резко повернулся к Лайе.

– Вы с ума сошли? – зло зашептал он, стараясь не привлекать внимание остальных к новоприбывшим. – Какого черта вы притащили сюда ещё двух эльфов?! Вы представляете, что с ними сделают остальные после того, как мы недавно потеряли часть людей по их вине?

Представить Лайя могла и с ужасом ждала того момента, когда изимцы их обнаружат.

– Ну так помоги нам. Мориан спас всех нас. Мы обязаны ему. Ты обязан ему.

– Меня спасла Тэруми! А этот…

– Тише! – осадила его Лайя. – Этот спас всех остальных! И вместе мы смогли найти Фенриса и заключить мир с эльфами…

Вдруг наступила тишина, и Лайя обернулась. Оказалось, это Чонсок попросил слово.

– Был заключен мир с эльфами. Больше не будет никаких нападений, ограблений и взятия в плен. Теперь мы можем не бояться, что наши охотники сгинут из-за засады. Любая попытка навредить людям со стороны эльфов теперь под запретом руководства Дэйлора и будет строго караться. – Чонсок выждал, пока радостные крики прекратятся, и снова заговорил: – Такое же правило будет действовать и у нас по отношению к ним. – Эти слова не всем пришлись по душе. Раздались одиночные гневные выкрики и напоминания, что ещё недавно чьи-то близкие погибли по вине эльфов. – Таковы условия мира. И он должен быть обоюдным. Ради всеобщего будущего нам придется научиться жить, взаимодействуя друг с другом. – Часть людей продолжили обиженно роптать, но уставшие от постоянной опасности ещё и со стороны эльфов, изимцы стали толкать недовольных и требовать умолкнуть. Чонсок снова поднял руку, привлекая внимание. – Я расскажу вам всё подробно, но позже, в стенах города. А пока прошу довериться мне и принять новых гостей Изимы.

Лайя мысленно подобралась, внимательно скользя взглядом по толпе, готовясь в случае необходимости отразить удар, направленный на стоящих отдельно Фенриса, Мориана, Дария и Исалиэль. Краем глаза она увидела сестру, которая напряженно замерла в стороне от толпы, так же готовясь к возможной атаке.

– Насколько всё может быть плохо? – едва слышно прошептал Дарий Фенрису.

– Посох приготовь, но только для защиты, никаких атак, – тихо ответил он, спокойно взирая на горожан.

Дарий задвинул за себя Исалиэль, а браслет медленно перетек в руку, становясь посохом. Внешне маг старался быть расслабленным и невозмутимым, но линии на руке выдавали степень его волнения и готовности к возможной агрессии.

– Мориан Таурендил пошел против своего клана и помог нам бежать, – громко и четко проговорил Чонсок.

Мориан чуть сгорбился под множеством злых взглядов, но удержался и за оружие не схватился, хоть руки и подрагивали от страха и сковавшего напряжения.

– Это правда! – крикнул всем Аларик, а потом глянул на Лайю, показывая, ради кого он это сказал.

Лайя беззвучно произнесла: «Спасибо».

– А чего ты раньше об этом не рассказывал? – выкрикнул кто-то.

– Мы ответим на все ваши вопросы позже, – вмешался Чонсок, делая голос тверже и строже. – С нами прибыла посланница от эльфов Исалиэль Таурендил, как гарантия того, что наш город теперь в безопасности. И человек с той стороны барьера. Маг. Дарий. Он поможет нам в борьбе с монстрами.

Исалиэль расправила плечи и величественно шагнула из-за спины Дария, чуть склонила голову, приветствуя всех. Румянец на щеках скрыть не удалось, но в остальном Верховная жрица никак не показала своего страха.

Маг изимцам не особо был интересен, да и Мориан тоже, а вот эльфийка… Даже в таком состоянии, после долгого пути, она производила впечатление. Женщины при виде неё недовольно скривились, а взгляды некоторых мужчин стали заинтересованными, заставляя ещё больше нервничать не только Исалиэль, но и Дария.

Чонсок попросил всех разойтись, а сам дождался, пока подойдут новые жители города, и уже с ними направился в Изиму. На отдалении он увидел Кларис, поймал её взгляд и едва заметно покачал головой. Изимка коротко кивнула, давая понять, что свой интерес к Мориану ничем не выдаст, и направилась к ним. Ирвин, Давид и Аларик никуда не уходили, знали, что понадобится помощь.

– Кларис, – сказал Чонсок изимке, – найди Катрин, пусть устроит Дария и Исалиэль в любую свободную комнату и выдаст одежду, постельное. И скажи, что первое время она отвечает за их обустройство: сопровождение, знакомство с распорядком. Особенно пусть присмотрит за Исалиэль. Давид, на тебе безопасность Мориана. Первое время будешь его сопровождать, пока не убедимся, что люди его приняли. – Давид кивнул. Чонсок вдруг призадумался. – К кому его только подселить? Одному тоже чревато. Скажут, что привилегии врагу предоставил.

– Пусть у меня пока поживет, – предложил Давид. – Сосед мой как раз перебрался в отдельную комнату к своей девушке. Заодно присмотрю, чтоб не обидели. – Мориан брезгливо скривился и зло уставился на человека. Изимец при виде этого засмеялся и сказал: – Да не пыжься ты так, а то на воробья похож. Нормально всё будет. Ты ж наших спас, мы такое не забываем.

Кларис с улыбкой посмотрела на обоих, но вовремя спохватилась и отвела взгляд от ставшего изумленным Мориана.

– Спасибо, – сказал Чонсок.

Давид и Кларис увели за собой новоприбывших. Исалиэль сколько шла, столько оборачивалась на Фенриса, не ожидая, что так скоро останется без поддержки брата.

– Что было пока мы отсутствовали? – спросил Чонсок, желая поскорее вникнуть в дела города.

– Тихо всё. Наргсы не появлялись. Как Тэруми тогда их прогнала, больше не нападали, – ответил Ирвин.

– Дома в возвращенной части потихоньку восстанавливаем, – добавил Аларик. – Многие уже пригодны для жизни.

– Давид кузницу восстановил и часть старья переплавил. Вышло даже прилично, – дополнил Ирвин. – Правда, упрямец только оружие кует, не хочет мне новую утварь для работы сделать!

Чонсок улыбнулся, радуясь привычному ворчанию мужчины и его вечному противостоянию с Давидом.

– Велдону дерево для мебели поставляете?

– Нет. Людей не хватает. Стараемся ставить побольше дозорных на стены.

– Сейчас два мага есть и три ведьмы, – сказал Чонсок, – проще будет с охраной. Да и со стороны эльфов больше нет угрозы. Можно будет вернуться к прежнему режиму охраны только ворот.

Лайя устало брела позади их небольшого отряда, возле Тэруми. Вникать в дела города прямо сейчас не хотела. Помыться, поесть и поспать. Вот и весь план. Уставший вид сестры говорил о таких же желаниях. Заметив её внимание, Тэруми повернулась и глазами указала на мужчин, что шли впереди и увлеченно продолжали разговаривать. Фенрис хоть и не участвовал в беседе, но молчаливой тенью шел возле Чонсока.

– Добро пожаловать домой, – проворчала Тэруми и скривилась.

Лайя понимающе ей улыбнулась. Чувства сестры разделяла. Чонсока и Фенриса теперь не будет днями. Всё, на что особенно в ближайшее время придется рассчитывать, – это совместные трапезы и непродолжительное время перед сном.

– Я домой, – сообщила Тэруми, не особо надеясь, что Чонсок услышит. Смысла в своем присутствии она не видела.

– Подожди, – остановил её Аларик, оборачиваясь, – у тебя теперь новый дом. Точнее, у вас с Чонсоком, – поспешил поправиться он.

– Да, – с явной гордостью и самодовольством подтвердил Ирвин и посмотрел на Чонсока. – Город ждал твоего возвращения и приготовил подарок. Такой Глава города не должен жить в убогой комнатушке. Мы с ребятами обустроили для вас с Тэруми нормальный дом. – А потом не удержался и добавил: – Аларик предложил – остальные поддержали.

Тэруми перевела на Аларика вопросительный взгляд, но тот сделал вид, что не заметил. Чонсок благодарно кивнул и сказал:

– Самое время его показать.

Когда они подошли к большому, красивому дому, Тэруми и Лайя уставились на брата. Конечно, они узнали это место. Это тот самый дом, который Лайя когда-то в шутку предложила Тэруми. Красота кладки стен, витражи, массивные двери, высокие потолки, а ещё несколько огромных комнат, большой камин… Дом, который не тронули время и змеи, потому что он был заперт.

– Я слышал как-то, что вы про этот дом шутили, – пояснил Аларик сестрам, – вот и решил, что в каждой шутке есть доля… шутки. – Он мимолетно улыбнулся Тэруми, но тут же отвел взгляд, становясь серьезным.

– Чего стоите? Заходите! – непривычно взволнованно поторопил Ирвин.

Чонсок открыл дверь и замер, пропуская девушек.

Тэруми широко распахнутыми глазами обводила пространство. Это было что-то невероятное. Теперь мало что напоминало тот заброшенный дом, в котором она и Лайя копались в поисках наживы. Стены, когда-то покрытые слоями грязи и паутины, были вычищены и ловили блики отраженных от витражей солнечных лучей. На столиках, ещё пахнущих свежей древесиной, стояли вазы, свечи, горшки с цветами. Вдоль стен тянулись полки с книгами в потертых переплетах и начищенные до блеска декоративные сосуды. Имелось здесь даже кресло и относительно добротный ковер.

Где они раздобыли только это? Неужели и в спальне есть новая мебель?

Определенно, это место было сокровищницей в Изиме, по сравнению со всеми остальными домами.

Продолжить чтение