Второй шанс

Глава 1. Увольнение.

Ну что же, я снова безработный!

А это значит, что на рынке труда появился очередной соискатель. 24 года, высшее образование, без вредных привычек, готов к командировкам и прочее.

Увольнение оформили за один день. Думаю, рекорд этот ещё долго останется непобитым. Старожилы рассказывали, что даже прошлого водителя директора вытуривали несколько дней. За горе-шофера стояли горой, писались петиции от лица коллектива, но всё оказалось тщетным. А вот не следовало забывать босса в полуночном лесу, когда тому вздумалось освежиться перед встречей с иностранной делегацией! Благо, что шеф оказался человеком закалённым, а на улице в ту пору уже начал таять снег.

Что же я потерял?

Компания «Консалт-Пласт»… Слышали о такой? Вряд ли. Серый бетонный офис, стыдливо прикрывающий фасад керамическими плитами на ржавых болтах, знавал времена куда лучше. Первое частное предприятие по выпуску полимеров, лидер рынка, множество грамот и наград. В тумбочках офиса до сих пор лежали старые рекламные проспекты фирмы, и они действительно впечатляли. Но конкуренты не дремали, и годами фирма стала первой среди равных, а потом опустилась в самый низ.

Конечно, организация боролась, но вместо развития производства решила сокращать расходы. Увы, подобная диета не шла на пользу некогда сильному игроку на рынке. Как и у всякого живого организма, от такой голодовки первыми стали пропадать мышцы – лучшие сотрудники. Остался балласт из тех, кому просто было некуда уходить, а с такими особо не повоюешь. Поэтому теперь здание за некрашеным забором могло похвастать разве что усами охранника на проходной и «мерсом» директора.

Я проработал тут с прошлой весны. В табеле напротив моей фамилии «Ершов» красовалась гордая надпись: «Системный администратор». Да, это я – гроза зависших компьютеров и кумир сотрудников в возрасте. Тот самый типичный инженер, готовый настроить глючащее барахло и всякий ширпотреб. Правда, свитер я не носил и бородой с пузом не обзавёлся, поэтому на классического представителя профессии походил слабо. Но это меня никогда особо не тревожило.

В полдень я сдал пропуск и пошёл на выход. «Трудовая» в кармане, любимая кружка и «мышка» стучались друг о друга в шуршащем пластиковом пакетике. Ломаные зеркальные стены холла отражали меня – высокого, в меру подкачанного кареглазого брюнета с непокорным вихорком на макушке, упорно торчащим после каждого контакта с водой.

Я скривил лицо и показал отражению язык. Оно ответило мне тем же, и мы рассмеялись. Увы, я совсем не король красоты, но всегда окружён женским вниманием на вечеринках. Один из тех парней, с кем незамужние сотрудницы не прочь потискаться на «корпоративе», чтобы потом стыдливо отводить глазки и с нетерпением ждать следующей попойки.

Но шёл я всё равно, дуясь не то на себя, не то на окружающий мир. Обидно, что на очередной работе меня никто удерживать не стал. Не было ни долгих уговоров, ни каких-то проволочек. Будто всё, что я делал, было напрасным и никому не нужным. Увольнение прошло гладко, будто весь офис репетировал это событие, пока я был в отпуске пару недель назад.

Даже вечно занятой главбух, при виде меня, отложила традиционное чаепитие с кадровиками и сразу оформила все бумаги:

– Вот тебе справка номер раз, вот тебе справка номер два. Первая, если кредит захочешь взять, вторая для больничных, – толстая ладошка с крупным золотым перстнем на мизинце кинула распечатанные листы на стол. Следом она сложила пальцы в кулак и с оглушительным стуком ударила им по столу. Я даже чуть дёрнулся, но потом понял, что её ладонь крепко сжимала печать.

С противным скрежетом ручка оставила размашистую подпись на документах. Бухгалтер громко вздохнула и кинула на прощание:

– Звони, Максим, если понадобится совет по моей части на новом месте.

– Хорошо, – улыбнулся я.

– Заходи на чай, будем рады снова увидеть.

После отвернулась к экрану и яростно застучала по клавиатуре, просто забыв о моём существовании.

Пора, пора идти дальше! Москва ждёт!

В этих стенах я больше не Ершов Максим Александрович, гроза сломанных компьютеров и исполнитель самых безумных «хотелок» пользователей, а бледный призрак, тёплым майским ветром занесённый в это уютное пятиэтажное здание на окраине Москвы.

Напоследок заглянул к уже бывшим коллегам.

Как же я ко всем привязался! К людям, к кабинету с вечным беспорядком, к самой работе и духу коллектива… Сколько тут всего интересного!

Потроха дюжины системных блоков раскинулись по длинным рядам столов, чёрные зеркала мониторов отражали мерцающий свет ламп. На подоконнике в горшке стоял одинокий кактус и самодовольно смотрел на мир пуговками-глазками – наш талисман. Повсюду змеились провода, кабели, шлейфы, мышки… И запахи канифоли, кофе, прогорклой микроволновки, спрятанной в глубине шкафа, казалось, пропитали не только воздух, а были самим духом этого места.

По четырём углам кабинета заседали айтишники всех мастей – щит и опора департамента информационных технологий. Завидев меня, парни оторвали взгляд от экранов – видимо, все уже были в курсе произошедшего. Ну, это и неудивительно, в нашей богадельне слухи всегда расходились быстро.

– Ну, парни, бывайте, дальше уже сами! Не забудьте отслеживать температуру в серверной и клонировать хард Анне Васильевне – старый уже сыплется…, – начал я и осекся. Пора привыкать, что я тут посторонний.

Со всех углов послышалось ехидное:

– А куда уходишь?

– Возьмёшь нас с собой?

– Мы теперь полгода будем списывать на тебя все недостачи.

«Эх, юмористы!»

Я глубокомысленно кивнул и приложил два пальца ко лбу:

– Да, нашёл местечко получше, прямо золотое дно, с руками готовы оторвать. Вакансия айтишника-телохранителя для зарубежных поездок президента винной компании. Вчера познакомился с ним в баре, завтра зовёт на собеседование.

– А какие требования? Есть красивые девчонки? – зашушукали бывшие коллеги.

– Говорят, что на встрече должен буду выпить литр Каберне, настроить ноутбук директору и пронести его секретаршу на руках не менее ста метров.

Глянув на ошарашенные лица парней, я не выдержал и расхохотался. Следом заржали остальные и подошли ко мне, с упоением похлопав по спине. В кабинете сразу стало тесно.

– Ладно, друзья, пора идти готовиться. Смотрите, пиццу я уже заказал, скоро приедет! В пятницу постараюсь подойти на наше обычное место и погудим.

«К чёрту всё, пора идти. Эх, а хорошие ребята, нам бы вместе работать и работать, но не судьба».

Старая дверь привычно скрипнула, выпуская меня на свободу. Волна печали окутала меня, и что-то защипало в глазах. Не зря я решил уйти пораньше – не хотелось показать, что иногда мне всё-таки бывает грустно.

«А всё-таки может вернуться…?».

Нет уж, как говорит дядя Володя: «Уходя – уходи!» – и я с ним полностью согласен. Топая по лестнице к выходу, я попутно прокручивал состоявшийся пару часов назад непростой разговор с начальником.

Глава 2. Разговор с начальством.

В это утро я поднялся к боссу с твёрдым желанием получить прибавку. Приоткрытая дверь кабинета главного айтишника компании показалась мне знаком благоприятным. Из глубин доносился глубокий голос Юрия Даудовича. Он общался по телефону и, увидев меня на пороге, лишь кивнул и указал на стул. Осторожно сев, я с любопытством осмотрелся.

На полках шкафов красовались блестящие награды хозяина кабинета: «За тридцатое место в марафоне "Железный Пони"», «Почётный участник забега», «Памятный турнир имени…». Да, у дядьки остаётся слишком много сил после работы. Я и сам люблю спорт, но с ежедневной беготнёй энергии под вечер порой оставалось только поиграть с бабушкой в карты.

Перестав осматриваться, я прислушался к разговору и завис, ловя каждое слово начальника:

… мама, я скоро прилечу! Встречать не нужно, доеду на такси, – мягкий тон начальника звучал непривычно, – передавай привет отцу! Да, да, поедем с ним на рыбалку. Скучаю, пока!

– Привет, Максим, как дела! – улыбнулся Юрий, положив телефон. Худощавое лицо его сияло. – Спасибо за помощь, сын сдал английский на пять!

– Доброе утро… Юрий Даудович, – его разговор не шёл у меня из головы, и я замешкался. План переговоров по повышению зарплаты рухнул, отчего я застыл. Начальник нетерпеливо постучал пальцами по столу, не сводя с меня добрых, понимающих глаз.

– Э-э-э, в общем, за год работы я хорошо себя зарекомендовал и… – мне удалось вспомнить цель визита. – И хочу поговорить о зарплате.

Невинная фраза вызвала бурную реакцию. Босс сразу перестал улыбаться, нахмурился, потёр лоб ладонью, после чего зачем-то посмотрел на неё. Громко набрал воздух в грудь и затараторил, как засбоивший глушитель.

– Ну, голубчик, сейчас не до этого. Да, отзываются о тебе хорошо, но есть и нарекания. Стаж мал, часто берёшь «больничные». Есть сотрудники и лучше тебя, но всех всё устраивает, – Даудович замолчал, а потом в духе книг по активным переговорам запричитал, – и вообще, посмотри, какая обстановка в стране и мире! Сейчас плохо всем, и нужно затянуть пояса!

– Юрий Даудович, но мы же договаривались зимой, что вы подумаете об индексации. Как так-то? – я с трудом скрыл раздражённый тон. Обвинения выглядели ужасно несправедливыми.

– Максим Александрович, Вас интересует хоть что-то, кроме компьютеров? Вы давно телевизор смотрели? – голос босса затвердел, и он обвиняюще вперил в меня взгляд.

– Но я дисциплинирован, делаю всё вовремя, и на меня нет жалоб.

Начальник хлопнул ладонью:

– Зато есть жалобы на твоих коллег, которых ты каждую пятницу ведёшь в очередной кабак, а кто-то, судя по всему, остаётся там до понедельника. За полгода ваш отдел превратился непонятно во что.

– Люди просто научились отдыхать, что тут плохого?

Да, мы в самом деле часто посещали бары, но я не думал, что так плохо влияю на ребят. Раньше ребята действительно ходили реже, а в моем обществе скромные программисты быстро влились в коллектив местных гуляк.

Пока я предавался воспоминаниям об одной очаровательной официантке, начальник продолжал толкать речь:

– …поэтому средств у «Консалт-Пласта» нет, мы осуществили крупные инвестиции в основные активы и теперь вынуждены экономить на всём. Денег нет и не будет. Не нравится, уходи! Устраивает ответ?

Я покраснел и сжал кулаки. В глазах появилась пелена, и я не сдержался:

– Да уж вижу. Неделю как убрали из кухни холодильник, кофейный автомат и, самое важное, салфетки из уборных. А после пропала туалетная бумага. Интересно, отчего? Теперь все ходят со своей, как в общежитии, и радуются рачительности руководства.

– Что ты несёшь?! – говорили, что Даудовича вывести из себя сложно, но, похоже, что мне удалось.

– Или вы имеете в виду кнопочные телефоны, купленные на той неделе по цене «айфонов»? С санкциями, поди, боролись? – снова не стерпел я. А нечего оставлять распечатанные накладные возле принтеров, особенно если рядом работает талантливый и скромный сотрудник с фотографической памятью.

Мне стало противно. Я с детства готов прощать людям всё, кроме неумения держать слово. И в этом вопросе к себе относился гораздо строже, чем к окружающим. Сказал – будь добр сделать. Бабушка однажды обмолвилась, что эта черта у меня от отца.

– Максим, мы с тобой не сработаемся, ты не член нашего корабля! – собеседник неожиданно побледнел, потёр руками грудь. На вспотевшем лбу появились красные прожилки. Одна из капелек пота с лысины скатилась прямо в глаз. Даудович замялся и принялся яростно натирать лоб платком, смахнув попутно со стола остатки недоеденной шоколадки и чай.

«Ну не член корабля, да и ладно, что теперь поделаешь. Пускай члены плывут дальше, меня же пора на берег в портовый кабак!».

Об этом я как раз и собирался поведать уже, похоже, бывшему руководителю, когда тот неожиданно успокоился и вкрадчиво произнёс:

– Хорошо, допустим, повышу я тебе зарплату чуток. Но сам подумай – нужно ли это тебе? Оклад всё равно останется ниже рыночного, и, скажу по секрету, что годовых и квартальных премий больше не будет. Да и ты перерос нас, я это вижу. Думаю, что ты тоже уже начал это понимать.

С такой точки зрения я на ситуацию не смотрел. «Консалт-Пласт», несмотря на все прошлые тяготы, представлялся мне чем-то незыблемым и стабильным. Хотя нас действительно уже покинуло несколько ребят, видимо, будучи уже в курсе проблем у компании.

Начальник вытащил из сейфа початую бутылку виски и опрокинул в себя. Янтарная жидкость ярко блеснула в стекле лучиками полуденного солнца и бесследно исчезла. Выдохнув, Даудович продолжил:

– Тебе же тут скучно. Думаешь, не знаю о твоих проделках? Кто недавно зарегистрировал почтенного Абдулу Бургановича на сайте… м-м-м… пошлых знакомств под ником «Бубенцы» и указал подменный номер с переадресацией на рабочий телефон?

Да, было весело, особенно когда директору на «планёрке» пришла игривая «смска» от одного из его замов. А нечего постоянно засорять компьютер всяким мусором и обвинять нас в плохой работе.

– Однако! – Даудович поднял палец. – Нам скандалы не нужны, да и ты парень, как я уже говорил, хороший, только больно резкий…

Я успокоился, что не укрылось от директора. Он продолжил:

– Уйдёшь сейчас – выбью тебе выходное пособие в несколько окладов и напишу рекомендации на новую работу, когда найдёшь. Можешь дать мой номер, подтвержу, что ты отличный работник. А про историю с телефонами и прочим забудь. Что скажешь?

Вот умеет же убеждать человек! Даром, что пережил уже третьего гендиректора компании, причём одного – буквально.

Я задумался и потянулся к ручке. И в самом деле, меня тут больше ничего не держит, босс точно прочитал мои мысли. Карьеры не построить, размаха для деятельности нет, и мне действительно тут скучно. Как и много раз до этого в прошлых организациях. А ещё это постоянное чувство, что занимаюсь делом абсолютно чуждым, растрачивая очередной год трудовой карьеры абсолютно бездарно.

Золотая ручка заскрежетала по пустому листу, выводя просьбу уволить меня по соглашению сторон и даря свободу и новую жизнь. Но я тогда и подумать не мог, какой она станет.

Глава 3. На скамейке.

Так закончилась моя карьера в «Консалт-Пласте».

Не сказать бы, что вопрос денег беспокоил меня. Раньше алименты отца покрывали наши с бабушкой скромные потребности. Даже оставалось на оплату дополнительных уроков в школе по английскому и немецкому, когда у меня обнаружился талант к иностранным языкам. А в старших классах я уже сам подрабатывал репетитором, и студенты столичных лингвистических ВУЗов давно запомнили, кто поможет им подготовиться к сложному экзамену. Так что накопления на чёрный день у нас были.

Поначалу бабуля выступала против такого заработка. Сама мысль о платном обучении для неё, педагога с многолетним стажем, выглядела кощунственной.

«Никогда, никогда ещё Ершова Мария Ивановна не брала денег с учеников!» – некстати всплыла в голове наша редкая размолвка.

Я тогда только начал репетиторствовать и принёс первые деньги в нашу маленькую семью.

В тот вечер мы сидели на нашей кухоньке под светом ажурной лампы, бросавшей причудливые тени на обои. На плите пыхтел чайник, за окном моросило, и порывистый ветер бросал в старые деревянные окна всякий мусор вперемешку с водой и градом. Только что закончилась наша первая размолвка, и мы с бабушкой молчали. Заработанные деньги жгли карман, и я не знал, как поступить.

К счастью, в тот неприятный момент в гости заглянул наш сосед дядя Володя.

Это человек, как порой говорят, «старой закалки». Из тех, кто и в возрасте далеко за пятьдесят держат осанку и крепость минувшей молодости. Крупные черты лица гармонировали с огромными плечами, могучей шеей и пудовыми кулаками, отчего сосед порой походил на скульптуру Геракла, решившую покинуть родной музей и переселиться в наш дом этажом ниже.

«Мария Ивановна, а как же принцип «Уча – учись»? Да и деньги в семье не лишние, смотри, какой парень у нас вырос! – пророкотал дядя Володя, слегка заикаясь и глядя на меня со странным выражением лица. – И ведь не на девчонок потратил и кино, а принёс в дом, в семью».

От его слов мне стало тогда приятно. Бабушка сразу оттаяла, достала огромный пирог, и мы выпили несколько чашек чая вместе с дядей Володей.

Мир в семье был восстановлен.

На уже бывшую работу в «Консалт-Пласт» я устроился по просьбе бабушки. Она сильно хотела, чтобы я работал «как все», а не менял места по несколько раз в году. Ну а я привык очень трепетно и со всем вниманием относиться к её просьбам. К просьбам человека, который всегда был рядом, с самого рождения.

Для меня прошла пора детства, отрочества, наступила юность. Я закончил школу с отличием. А диплом Московского Университета на выпуске мне вручал лично ректор. Полки над кроватью год от года заполнялись наградами, медалями и грамотами – свидетельствами успехов на боксерском поприще. Но для бабули, для этого несгибаемого стального человека, я оставался всё тем же осиротевшим младенцем, которого ей однажды привезли много-много лет назад. Роды оказались тяжелыми, и в ту злополучную ночь много лет назад случилось непоправимое. Мысли о том, что я стал невольным виновником произошедшего, налетали всегда внезапно и приносили боль сильнее самых злых ударов на ринге.

Бабушка Маша заменила мне всех: и ушедшего из семьи после моего рождения отца, и сестёр, братьев и родственников, будь они у меня. И, конечно, маму.

Все детские годы я и считал её своей мамой, которая отличалась от матерей одноклассников только возрастом. Упрямые голубые глаза её всегда лучились энергией и молодостью, а  лёгкая фигурка, не зная усталости, могла целыми днями бегать за мной по садам, школам или же по поликлиникам, возникни такая необходимость. Всё как у всех.

Прозрение пришло чуть позже, но к тому времени мне уже было всё равно. Не всем суждено увидеть маму, не всем повезло испытать радость прикосновения родительских рук. Отца я никогда не видел, и бабушка наотрез отказывалась рассказывать об этом человеке. Очень редко она могла вскользь обмолвиться о нём, и тогда я внимательно ловил её слова. После же часами смотрел в окно и подспудно ждал, что однажды он всё-таки появится. Или просто подойдет на улице, узнав о моих победах на ринге или в межшкольных олимпиадах. Но годы шли, и сладкие мечты пропали, оставив после себя лишь горечь и обиду.

Подслушанный сегодня разговор уже бывшего начальника с родителями разбередил мне душу гораздо сильнее, чем банальный штамп в трудовой книжке. Я молча шёл прочь от офиса в никуда и размышлял.

Около офиса «Консалт-пласта», среди жилых домов и деловых центров, располагался скверик со спортивной площадкой, выглядевший островком безмятежности в бурном океане столичной суеты. Поутру я любил тут размяться на турниках, прежде чем на много часов залипнуть за монитором. В обед разноцветные лавочки и скамейки служили убежищем для спокойного поедания бабушкиных пирожков. Вечером же мы с ребятами могли тут посидеть и выдуть сообща банку-другую пива.

Теперь это всё осталось в прошлом.

Побродив немного по району, я пришел сюда, и любимая лавочка, как обычно, хрустнула под моим весом. Хорошо тут, уютно, тихо. Ветер дул над макушками деревьев и гнал мусор в сторону покинутого офиса. Шедшая мимо мамаша с детьми зыркнула на меня, взяла их за руки и ускорила шаг. Я ощутил себя совершенно чуждым этому месту.

Куда теперь идти? Домой не хочется, зачем бабушку лишний раз тревожить. В ближайшем кафе, куда я иногда ходил на бизнес-ланч, сейчас было полно бывших коллег. Видеть их мне не хотелось.

Не в кино же? Я улыбнулся, ощущая себя прогульщиком, сбежавшим с уроков: вроде и время появилось, а заняться нечем – все друзья остались в классе, поиграть не с кем, и тогда оставалось бродить подле школы и скучать.

Воспоминания о школе привели к мыслям о Мишке, моем давнем приятеле и спарринг-партнере, жившем много лет назад неподалёку от нас. К сожалению, полгода назад, под Рождество, он с сестрой и родителями переехали из наших мест поближе к центру, поэтому мы стали общаться пореже, и то по телефону.

Пару недель назад Мишка звал на новоселье, а я отнекивался – мол, завал на работе, вот-вот повышение. А в итоге сижу на лавочке, пугаю голубей да мамочек.

Решено, еду к Мишке! Сегодня как раз матч «Астон Вилла», и есть отличный повод возобновить общение. Английский футбол – моя слабость, и я не пропускал ни одной игры парней из Бирмингема. Пару раз даже просыпал на работу, когда матч затягивался до поздней ночи.

Я набрал номер друга и строго произнес в трубку:

– Михаил, вас беспокоит служба безопасности «Объединенного банка»!

– Слушаю, – донесся отрывистый голос Мишки. Тот, похоже, сидел в гарнитуре и номера звонившего не увидел.

– Ваши деньги в опасности, срочно снимите…

– А потом отправить на безопасный счёт?

– Нет, купите выпивку друзьям, это лучшее вложение средств.

В трубке послышался шуршание и оглушительный хохот:

– Да, так и поступлю! Коллеги просят им тоже позвонить. Макс, чертовски рад тебя слышать! Как дела?

– Прости, что давно не звонил. Это долгая история. К тебе думаю приехать, ждёшь?

– Ещё спрашиваешь! – Мишка аж хрюкнул от возмущения. – Конечно, приходи, дома буду к шести, новый адрес сейчас скину!

– Ага, бывай!

Вот, так гораздо лучше. Осталось чем-то забить время. Можно погулять, развеять стресс, а там уже и выдвигаться на посиделки к другу. Я поднялся со скамейки и последний раз окинул взором здание уже бывшей работы.

Обед закончился, и экс-сослуживцы возвращались в родные пенаты. Для них ничего не изменилось, как будто меня тут никогда и не было.

Прощайте, друзья, плывите в светлое будущее дальше сами!

Глава 4. Неожиданное предложение.

Спустя час я уже шёл по зелёным просторам Парка Горького.

Несмотря на будний день, здесь в бесконечном танце беззаботно кружилось множество людей. Погода стояла прекрасная, солнечная, ещё по-настоящему весенняя! По аллеям носился лёгкий ветерок, даря тёплый, но не изматывающий от летнего зноя воздух. Питейно-развлекательные заведения вовсю готовились к открытию – загорелые рабочие торопливо сколачивали летние веранды для будущих посетителей Парка Культуры. На них с интересом наблюдали дети, воочию наблюдавшие игру «Майнкрафт» в реальности.

Я бродил по парку, периодически уворачиваясь от неуклюжих девушек на роликах и самокатах – за долгие зимние месяцы девицы растеряли мастерство и теперь спешно восстанавливали форму. Поддавшись общему настроению праздника, в красивом радужном киоске купил шоколадное мороженое и с этой добычей свернул на извилистую тропку. Вскоре она привела меня к длинному ряду теннисных столов посреди живописной поляны. Взмахи ракеток перемежались весёлыми криками начинающих и опытных игроков. Мячики летали над столами как попкорн в микроволновке, и на секунду я застыл, любуясь открывшейся картиной. За одним из столов улыбающийся мужчина учил ребенка азам игры. Тот неуклюже держал ракетку и отрабатывал подачу. Их подбадривала женщина, снимая игроков на телефон.

Полноценная семья: папа, мама, я. У меня тоже могла быть такая, если бы я всё не испортил…

Отвернувшись, я сел на лавочку неподалеку и посмотрел на другую сторону спортплощадки.

– Физкультпривет! Можно с вами? – спустя пару минут уныние прошло, и я решил познакомиться с двумя миловидными незнакомками, которые оживлённо перекидывали целлулоидный шарик неподалёку. Одна из девушек уже изрядно запыхалась и промолчала, вторая же, бодрая и весёлая блондиночка, ответила:

– Привет! Хочешь поиграть?

– С удовольствием!

– Погнали! Сейчас только ракетку тебе найду, готовься! – девушка достала старенькую ракетку и протянула мне.

Её напарница со стоном опустилась на скамейку, я встал на её место. Вскоре выяснилось, что соперница играть умеет хорошо, но я был просто лучше. Гоняя шарик хитрыми ударами по краям стола, я любовался колыхающимися формами спортсменки. Продув с минимальным перевесом третью партию подряд, девушка отложила ракетку в сторону и протянула руку:

– Светлана! Мы тут работаем недалеко, на обед вышли.

– Максим! Спасибо за игру! Был рад…

Так бы мы, наверное, и попрощались, но нас неожиданно прервал здоровенный детина, вылезший на спортивную площадку из близлежащих кустов. Вид он имел помятый, хотя дорогой костюм и ботинки выдавали в нем человека с достатком.

Порыскав глазами по сторонам, неприятный тип направился к нам. На площадке стало тревожно, и люди остановили игру.

– Костик! – протянул руку громила и попробовал отобрать у меня ракету. Не достигнув успеха, он возмущённо попёр на нас.

– Нафиг! – коротко ответил я, отходя от нежданного гостя.

– Какое странное имя, приезжий что ли? – заржал агрессор и снова протянул руку.

– Нет, это означает, что тебе нужно уйти. Пруд вон там, можешь заодно помыться.

Парень застыл, переваривая сказанное, потом нахмурился, покраснел и с кулаками ринулся на меня. Девчонки завизжали и бросились врассыпную. И было бы с чего кричать, пугливые какие.

Когда ты занимаешься боксом с детства, то бытовые драки обретают иной окрас. На первое место выходит не победа, потому что вопрос об этом даже не стоит, а то, как добиться ее максимально бескровно для оппонента. Раскинутые руки буяна давали множество возможностей отправить соперника прямиком в близлежащую больничку, однако я просто отбежал в сторону под обзор ближайшей камеры видеонаблюдения и показал хулигану язык. Увы, несколько историй, когда я предпочел решить проблему в лоб, научили меня оставаться сдержанным всегда.

Поэтому началась веселая беготня. Вскоре громила решил, что я хочу покинуть поле боя, и отчаянным рывком налетел на меня. Я же резко присел, отчего он споткнулся, перекатился через меня и растянулся на земле.

Неуклюжая тушка поднялась и снова бросилась в стремительную атаку. Наверное, он представлял себе ее именно такой, поэтому очередную встречу с землей воспринял с удивлением. Он уселся и замотал головой, растеряв весь запал. Присутствующие успокоились и облегченно загалдели.

Не знаю, чем бы закончилась потасовка, но вскоре появились служащие парка и увели хулигана с собой. По счастью, персонаж уже успел отметиться подвигами, и вопросов к нам не возникло.

Я покрутил головой, ища подружек. Они стояли неподалеку и восхищенно оценивали результаты боя. Я приосанился, пригладил волосы и с улыбкой позвал их обратно к столу.

– Хорошо, что ты был рядом, – Светлана подошла ко мне и заулыбалась, отчего сердце мое слегка екнуло. – А ты, наверное, работаешь в цирке? Или чемпион по бегу? Вон как его ловко успокоил, хотя даже пальцем не тронул!

Ее слова рассмешили меня.

– Нет, Света, немного занимался боксом, на этот момент уже полдня как безработный айтишник.

– А с виду и не скажешь. – Девушка подошла ближе и отряхнула невидимые пылинки с моей рубашки. Запах ее разгорячённого тела придал мне бодрости не меньше, чем недавняя потасовка.

– Да, во мне много скрытых талантов, – я пристально смотрел в ее глаза, стараясь не отвлекаться на ровно очерченные округлости топика, мерно вздымающиеся в такт ее дыхания.

– Тогда я знаю, чем смогу тебя отблагодарить, давай отойдем, – к тому времени ее подружка отошла кому-то звонить, и мы остались со Светланой вдвоем. Под моим сильно заинтересованным взором девушка внезапно смутилась и зачем-то протянула бумажную карточку.

– Вот мои контакты, в нашей компании я отвечаю за подбор персонала. Пришли резюме, я замолвлю за тебя словечко, у нас как раз есть вакансия.

«Как легко к ним на работу устроиться. Странно».

Заметив мое удивление, Светлана замолчала и виновато продолжила:

– Вижу, ты смелый парень, а нам как раз такие и нужны. Есть у нас сложные личности… – девушка осеклась и, помявшись, продолжила: – В общем, приходи, буду ждать.

Я оторвался от собеседницы и посмотрел на визитку. «Группа Компаний Рокова». Интересно, кто это такой деловой, что решил в честь себя назвать целый холдинг?

– Неожиданно, давай попробуем! Рекомендации есть, можете позвонить этому человеку, – я достал визитку Юрия Даудовича и протянул ее взамен.

– А ты подготовленный, мне такие нравятся, – Света оценивающе посмотрела на меня. – Знаешь, даже если передумаешь устраиваться к нам, все равно звони. Спасибо тебе. Пока!

На прощание девушка не удержалась, быстро оглянулась и поцеловала меня в щеку. Потом смешно покраснела и умчалась вслед за подругой.

«Какой сегодня насыщенный день выдался», – подумал я, смотря вслед Светлане. До встречи с Мишкой оставалось еще несколько часов, которые хотелось провести так же плодотворно, как и начало дня.

Побродив немного по окрестностям, я сел у огромного пруда и открыл поисковик. Интересно было узнать, что это за контора такая, где рядовые сотрудницы похожи на фотомоделей.

«Группа Компаний Рокова – добыча платиноидов, собственные рудники и обогатительные фабрики… Форбс… владелец Александр Ильич Роков, простой человек из провинции, начавший карьеру после распада… фото».

Простой человек из Форбс… Звучит смешно, согласен. Не на первых местах, но в десятке богатейших уже давно. Золото, платина и их соседи по таблице Менделеева стабильно росли в цене. С каждым годом Роков, в отличие от куда более медийно известных соседей, неуклонно поднимался на несколько строчек к вершине рейтинга. Интересно, почему я раньше о нем ничего не слышал? Не было ни светских скандалов, ни разоблачений. Простой рабочий парень с состоянием в десяток миллиардов долларов, ага.

Перейдя на страницу миллиардера на сайте Forbes, я открыл видео, где высокий крепко сложенный мужчина с короткостриженой бородкой и зачесанными назад волосами размеренно общался с президентом на каком-то форуме, а тот его внимательно слушал.

Резко очерченный волевой подбородок, высокий лоб и широкие скулы под светом прожекторов делали Рокова похожим на кинозвезду, если бы не взгляд – умный, требовательный, но какой-то безжалостный, неживой. Где-то все-таки я его видел, наверное, в новостях.

Что же, организация богатая и здорово было бы оказаться там. Да и со Светой-теннисисткой хотелось познакомиться поближе для дальнейшей проработки техники накатов и вращений. Пожалуй, тут будет над чем поработать.

Поднявшись, я сунул телефон в карман и огляделся. Судя по тому, что девушки проводили здесь обеденный перерыв, их офис находился где-то рядом. Времени до вечера оставалось полно, поэтому я отправился по тенистой тропинке в ту же сторону, куда ушли красотки. Спустя пять минут неторопливого шага деревья расступились, и мне открылся вид на высокое здание, рвущееся прямо в бесконечную голубую даль – это и был головной офис «Группы».

Да, серьезное и красивое заведение, смотрящее на Москву с некоторым пренебрежением сотней ярко блестящих окон. Ровно уложенная гранитная плитка отражала красивые зеленые насаждения у главного входа. Кто-то не пожалел денег, а главное, сил и времени на обустройство всего этого великолепия… Офис «Консалт-пласта» и рядом не стоял.

Что ж! Пора обновить резюме и отправить Свете. А потом позвонить, пригласить на свидание, а там видно будет. Я еще раз глянул на оставленную визитку, запоминая адрес электронной почты, и бережно убрал картонный прямоугольник в карман. Держись, красотка, скоро увидимся!

Глава 5. В гостях у Мишки.

– Бабуля, я сегодня не приеду, обещал заехать к Михаилу. Да, пообедал и сразу поужинал. Хорошо, позвоню! – трубка спряталась обратно в карман. Меня окутала теплая волна признательности. Переживает бабушка, волнуется.

Она давно смирилась с тем, что я уже вырос, что иногда не ужинаю, задерживаюсь на работе или вовсе не прихожу ночевать. Процесс моего взросления прошел стремительно, без натужных подростковых поисков истины, споров или демонстративных уходов из дома. Я рано понял, что бабушка не тот человек, силы которого нужно испытывать. А если и бушевал какой гормон, то я всегда мог отправиться в боксерский клуб. Туда меня давным-давно привел наш сосед дядя Володя, и я был благодарен ему за это.

Наша семья была мала, а родня жила очень далеко, поэтому бабуля никогда не противилась появлению у меня новых знакомств. И если другие подростки собирались где-то в подъездах и на площадках, то мои друзья всегда знали, что двери дома Макса открыты для всех.

С Михаилом мы познакомились в боксерском клубе еще подростками. Покорять ринг он пришел после дрянной драки с уличными хулиганами, горя праведной яростью и желанием поквитаться с обидчиками. Рыхлый и медлительный, парень походил больше на ожившую сахарную вату, чем на будущего спортсмена. Но спустя несколько месяцев ожесточенных занятий, финалом которых стал наш спарринг, я понял, что в пухлом теле живет дух настоящего воина, и вскоре мы подружились.

Хулиганов мы тех так и не встретили – видимо, кто-то добрался до них раньше. Но занятий Мишка не бросил и через несколько лет добился отличных результатов. Полторы сотни килограмм мышц и жира – это уже не шутки. Если не достанет ударом, то просто затопчет. Серьезный парень с удивительно мягким характером.

Знакомство продолжилось и после школы. Мы поступили в Московский Университет, но на разные факультеты. После выпуска он сразу нашел работу по специальности, мне же повезло чуточку меньше. Но это не мешало нам поддерживать отличные отношения все это время.

Еще в школе мы увлеклись английской премьер-лигой и стали устраивать просмотры матчей на огромном телевизоре в квартире Миши, жившего тогда еще в соседнем дворе. Его родители большую часть времени проводили на даче, и нам никто не мешал смотреть трансляции круглыми сутками. Что, наверное, выглядело странно – мы оба не умели играть, но это не мешало смотреть на катящийся туда-сюда по полю мяч.

В новой Мишкиной квартире на набережной Москва-реки я еще не был и с нетерпением ждал нашей встречи. Я вдруг понял, что очень по нему соскучился.

***

– И что, ты теперь безработный? – Мишка задумчиво смотрел в духовку, где под мягким желтым светом в бесконечном движении крутилась курица. Капли жира падали на противень и аппетитно скворчали под равномерный гул вытяжки. – А что скажет бабушка?

– Ну, все равно денег мало платили и перспектив никаких, – выпитая бутылка пива изрядно подняла настроение, отчего возникло острое желание пофилософствовать. – Найду что-нибудь другое, Москва большая. К тому же у меня сегодня состоялось занятное знакомство.

Я передал визитку Светланы другу. Пока он крутил золотистую карточку, я начал пересказывать случившееся на теннисной площадке.

На улице раздался треск фейерверков, и я подошел к окну. С высоты открывался вид на Парк Горького и Крымский мост. По реке Москве сновали маленькие теплоходы с разномастными и веселыми пассажирами. Они прыгали на палубах, пели какие-то песни, размахивали руками. От воды отражались всполохи сотен рукотворных звездочек, запущенных в вечернее небо этим летним вечером.

– Отсюда все как на ладони! Не скучаешь по старому двору?

Хорошая тут квартира, просторная и продуманная, построенная в середине прошлого века прямо на Фрунзенской набережной, подле Москвы-реки. Магазины и метро под боком. Полно мест, где можно вдумчиво посидеть летом, отправиться на водную экскурсию с ближайшей пристани или побродить по Парку Культуры.

Солнце уже ушло за горизонт, и накатившая вечерняя мгла поспешила укутать город в свои объятия. Вдоль набережной засияли фонари. Отсюда они походили на гигантских светлячков, облепивших Москву-реку с обеих сторон и бесплодно пытавшихся встретиться друг с другом. Еще дальше, за парком, виднелся небоскреб «Группы Компаний Рокова». Фасад здания пылал оранжево-красным светом и на фоне звездного неба напоминал исполинский факел. Думаю, что примерно такой же Прометей уволок по случаю у зазевавшегося Гефеста.

Поежившись, я закрыл окно и уселся поближе к духовке.

– Значит, ты теперь дерешься только с безобидными хулиганами. А почему в клубе не появляешься, решил завязать? – задумчиво произнес друг, сервируя стол. Под ловкими толстыми пальцами помидоры и огурцы превращались в аппетитный салат.

– Голову берегу. Мастера спорта мне вполне достаточно, чтобы избегать ненужных компромиссов со всякими уродами. Лучше забивать голову чем-то более полезным, чем тумаками.

– А мне недавно по башке зарядили так, что так два дня дома провел, – посетовал Мишка. – Хорошо, что дело было в пятницу, отлежался за выходные.

Я нахмурился:

– Без сотрясения?

– Нет, аппетит сохранился, значит, здоров.

Мы принялись за еду. Блюдо вышло просто обалденным. Мысль прийти сюда голодным оказалась верной.

За окном продолжали взметаться салюты. От залпов дрожали стекла, но мы под влиянием коктейлей вскоре перестали обращать на шум внимание. Однако вскоре громыхнуло так громко, что я аж подпрыгнул:

– Да что там такое!? День Победы прошел, для Дня Независимости еще рано.

– Так это школьники гуляют, выпускной у них очередной. Кстати, Танька окончила первый курс, – похвалился Мишка. – Этот перфоманс и в их честь тоже! Сегодня в каком-то клубе тусить будут.

– А я думал, что она еще в школе, – в памяти всплыло лицо Татьяны. Мелкая надоедливая девчонка, вечно лезущая в нашу компанию, никак не вязалась с образом студентки. – Вроде же только в куклы возилась.

– Угу, недавно только последнюю коробку с игрушками на дачу сплавили. Пошли уже смотреть футбол, скоро начнется! – Мишка встал из-за стола и плавно направился в сторону гостиной. Я подхватил пару бутылок с пивом и отправился следом. Вечер начинался!

Глава 6. Неудачный побег.

– Вика, да отстань ты от человека! Устал и уснул! Праздник! – голоса окружающих перемежались друг с другом, как крики павлинов в зоопарке. Громкие звуки того, что многие называли модной музыкой, мешали сосредоточиться. Дискотека «Голден Бой», самый крутой клуб столицы этого сезона, открыл двери для тех студентов, чей карман не потерпел бы урона за билет в несколько тысяч рублей.

Высокая сероглазая брюнетка продолжала упорно пробираться в угол помещения. Под вспышками лазеров и светодиодов, в легком ореоле дымки и сигаретного смога на ярко-красном кожаном диване раскинулся человек. Грудь его судорожно вздымалась, и казалось, что тот вовсе не дышит. На столе стоял нетронутый коктейль, на дне бокала уже успел растаять лед. За те несколько минут, что Виктория наблюдала за ним, человек не сменил позы, но вскоре кто-то из проходящих мимо толкнул парня и тот опрокинулся на угол дивана.

– Подожди, дай пройти! – она яростно протиснулась сквозь толпу и подошла к упавшему. На тряску тот остается неподвижным, только вены на висках запульсировали сильнее. Вика затормошила отдыхающего, но подоспевшая Таня заныла:

– Ну устал же, спит же! – голос едва пробивался сквозь несмолкаемый гул творчества ди-джея, и Татьяне пришлось прислониться губами к уху подружки. – Вика, пойдем уже, на нас косо смотрят. Подумают, что мы хотим обокрасть бедолагу!

Эта мысль развеселила Таню, ее подружку и соседку по парте в универе. Она закатилась, но смех вскоре оборвался. К ним, небрежно расталкивая окружающих, двигалась компания подвыпивших парней. Судя по наглым манерам, это были студенты-старшекурсники, «золотая» столичная молодежь и будущая надежда нации.

– А что это у нас тут такое? Отвали от Петровича, – один из парней ткнул Вику плечом, отчего той пришлось отойти в сторону.

– Глянь, парни, что они с ним сделали. Где кошелек и мобила? – заголосил второй, накачанный паренек с фигурой борца и обрубками ушей на лысой макушке. Потом он плотоядно посмотрел на Вику и сладострастно продолжил: – Эй, красавица, пошли с нами, обсудим вопрос компенсации.

Таня ошарашенно застыла рядом, не зная, что делать. По ее щекам потекли слезы, оставляя за собой черные следы косметики. Виктория же нахмурилась, ярко-красные ногти впились в ладони. Ее роскошные волосы рассыпались по спине, и в этот момент девушка стала похожей на фурию:

– Идите в туалет и получайте компенсацию друг от друга, уроды!

– Господа, не ссорьтесь, сейчас все решим! – к ним засеменил худенький очкарик и принялся что-то успокаивающе лепетать, но резкий подзатыльник качка заставил того осесть на пол. Больше заступников не нашлось.

«Почему всем наплевать! Человеку плохо! – мысли Виктории понеслись вскачь, от досады она закусила губу. – Зря я сбежала от охраны».

Сейчас хитроумный план девушки по побегу от своих верных спутников не казался ей таким правильным. Все-таки долгие годы под круглосуточной опекой изрядно расслабили ее. Вика вдруг ощутила свою беспомощность, но потом насупилась и сжала руки в кулаки… Больше она никому не позволит обидеть себя. Но парни вдруг потеряли к ней интерес и смотрели куда-то за ее спину.

– Что здесь происходит? – в толпу спорящих с улыбкой и грацией ледокола неожиданно ввалился рослый голубоглазый мужчина. Резкие черты лица, вырубленные будто из камня, не могли скрыть ни аккуратные очки, ни намек на модную бородку. Дорогой костюм на могучих плечах был готов лопнуть от рвущейся энергии владельца. Следом подошли еще двое крепышей помоложе и встали по бокам.

Подошедший здоровяк вперил глаз в студентов, и его губы сузились в презрительную ухмылку.

Те в ответ как-то сжались, сразу став походить на нашкодивших детей.

– А что это ваш товарищ уснул? Время-то еще детское… – с обаятельной улыбкой продолжил громила, потрепал заснувшего, но тут же нахмурился. – Ого, да он еле дышит! Странная история. Малышня, шутки кончились, подвиньтесь…

Наглые юнцы с облегчением отошли в сторону. Весь их запал куда-то испарился. Вокруг столика стали собираться люди и спрашивать друг друга, что случилось.

Вскоре на шум, поигрывая резиновыми дубинками, подбежали вышибалы. Увидев здоровяка, они словно уткнулись в невидимую стену и замерли. Один из подошедших всмотрелся в неожиданное препятствие и радостно воскликнул:

– Николай Петрович! Здравствуйте! А я с вами раньше тренировался, еще в «Динамо». Мы можем вам чем-то помочь?

Атмосфера разрядилась. Вика хмуро смотрела на неожиданного защитника. Тот демонстративно не обращал на нее внимания и продолжил общаться с вышибалой:

– Антоша, привет! Как ты подрос!

Мужчина хлопнул парня по плечу, и тот, несмотря на немалый вес, чуть пошатнулся.

– Отнесите человека к выходу, там стоит микроавтобус, скажите, что от меня. Быстрее, быстрее. А мне надо кое с кем пообщаться…

С этими словами громила, известный как Николай Петрович Березин, начальник охраны крупнейшей в стране золотодобывающей компании, внимательно посмотрел на опустившую голову Викторию Рокову.

***

Пострадавшего вынесли из клуба. Музыка на несколько минут остановилась, и зажглись лампы. Яростная, возбужденная от молодости и алкоголя толпа распалась на недоумевающих людей, щуривших глаза от яркого света.

Их обидчики куда-то пропали. Девушка подошла к оглушённому задирами однокурснику. Его руки выписывали замысловатые пируэты по полу, и Виктория поняла, что тот ищет очки.

– Герой, просто герой! – оглянувшись, Вика заприметила под диваном блеснувшее стеклышко очков. Достала, бережно протёрла салфеткой и торжественно водрузила на переносицу ещё не пришедшего в себя юноши. – Я тебе благодарна!

– Да, отличный парень! И как я его раньше не замечала, – подбежавшая Татьяна успела поправить макияж и теперь кружилась вокруг. – Подойти и вступиться, рыцарь, настоящий рыцарь…

Виктория отошла от парочки к стойке бара, не желая мешать завязавшейся беседе. Усталость резко опустилась на неё, отчего заболела голова и в ушах загудело. Неожиданная стычка лишила её сил, резко захотелось уехать куда-нибудь прочь.

Вскоре над ней возвысилась громадная фигура и медленно произнесла:

– Виктория, ну зачем вы так? К чему эти побеги в духе приключенческих романов? – Бас Березина прозвучал укоризненно, и рядом с ним Вика опять ощутила себя маленькой девочкой, как в тот день почти десять лет назад, когда она впервые увидела его.

«Мама, к нам приходил Хагрид? А почему он такой сердитый…?»

– Я бы сама справилась, они первые приставать начали, – возмутилась Вика, но под укоризненным взором собеседника осеклась. – Только не говорите Александру Ильичу, пожалуйста.

– Вика, отец сейчас в отъезде, и каждая история подобная этой его очень расстраивает. Ты понимаешь, что этой выходкой переполошила всю службу охраны, а некоторым, теперь уже бывшим, её сотрудникам придётся искать новую работу?

– Я просто хотела побыть одна. Вы всюду ходите за мной. Я не могу жить как обычный человек!

На крик отреагировал бармен и с дежурной улыбкой направился к клиентам. Но, наткнувшись на хмурый взгляд Березина, отошёл.

– Ты уже выросла, а я этого так и не заметил, – вздохнул громила, – давай обсудим этот вопрос в другом месте. Скажи, зачем ты полезла к этим ребятам?

– Я просто хотела помочь.

– Для этого есть персонал клуба, и он отвечает за безопасность посетителей, как я отвечаю за твою. И за безопасность многих других людей тоже, – Николай Петрович насупился и огляделся по сторонам. – А если бы меня не оказалось рядом? Ты вообще понимаешь, какая на тебе лежит ответственность? Газетчикам только дай повод, потом столько грязи выльется.

– Дядя Коля, да ты всегда рядом, оставь меня уже в покое!

Плечи здоровяка опустились, и из него словно выпустили воздух. Вика осознала – перед ней сейчас не тот великан из детских воспоминаний. Березин поправил кобуру и мрачно спросил:

– Виктория, может, поедем отсюда? Не нравится мне место, где людей травят не пойми чем.

– Да, только Таню возьмём с собой! – пробормотала Вика и потупила взор. «Какая же я всё-таки дура! Он заботится обо мне, катается всюду следом, а я…»

– Спасибо, дядя Коля, что бы я без тебя делала, – под влиянием порыва Виктория приобняла собеседника и поцеловала в щеку. От такого проявления чувств тот слегка покраснел и смущённо буркнул:

– Ладно, чего уж там, поехали!

***

– Ух ты, какая крутая тачка! А это твой отец? – вид стоявшего у входа массивного внедорожника привёл подружку в восторг.

– Нет, Таня, это его старый знакомый. Зовут Николай Петрович, – Виктория решила не рассказывать про бессменного охранника. – Он тут рядом как раз оказался… искал сына и случайно увидел, что к нам кто-то пристаёт.

– Где-то я его уже видела, – задумчиво протянула Татьяна, но вскоре её мысли поскакали куда-то прочь.

«Нельзя, чтобы Таня раскусила меня», – напомнила она себе. – «Иначе все будут видеть во мне Рокову, а я хочу быть Викой, просто Викой».

Долгие годы Виктория сталкивалась с подобострастием окружающих. Ей завидовали, ей льстили, ей угождали, но никто не видел в ней обычную девчонку, волею случая ставшую приемной дочерью миллиардера. Возможно, родись она сразу с серебряной ложкой во рту, то спокойно бы воспринимала поклонения. Однако вкус богатства девушка распробовала в слишком позднем возрасте, и излишнее внимание воспринимала негативно.

– Куда поедем? – спросила подруга, когда они разместились в бездонной утробе машины службы охраны и тронулись прочь. В зеркале заднего вида блеснул яркий свет фар машины сопровождения.

– Может, к тебе? – вдруг осенило Вику. – Ко мне нельзя, родаки ворчать будут, там ещё ремонт идёт.

На переднем кресле хмыкнул Березин.

– Давай! – подружка пришла в восторг. – И родителей как раз нет, только Мишка. Это мой старший брат.

– Строгий и серьёзный? – у Вики никогда не было братьев, и она имела смутное представление о них.

– Нет, Мишутка безобидный и смешной, главное, чтобы опять на ночь холодильник не опустошил. Да он уже уснул, наверное, время-то уже недетское.

Машина рванула вперёд, и под бархатное урчание мощного дизельного двигателя Виктория неожиданно задремала.

***

«Страшно, страшно, мамочка, как же мне плохо. Хочу, хочу уехать отсюда и больше никогда не приезжать».

Из закрытой комнаты доносится брань отца. Семилетняя Вика с плюшевым мишкой в обнимку стоит в детской за занавеской. Игрушке тоже страшно, и она изо всех сил прижимается к хозяйке.

– Олег, прошу тебя, уймись, – из-за двери доносится какой-то незнакомый, непривычный голос мамы. Вскоре раздается плач, что-то оглушительно падает на пол. По щеке Вики катится слеза, и она покрепче обнимает игрушку.

– Бесы рядом! – отец неестественной грязной тушей выбегает из комнаты, размахивая острым кухонным ножом. Следом в детскую проникает запах алкоголя, курева и пота. Мебель, стулья и подушки вылетают из-под волосатых ног, порождая хаос и беспорядок. Не заметив дочери, подбегает к окну и толкает её коленом.

– А, это ты? Почему не спишь или ты тоже демон? – глаза папы странно блестят, с уголка рта капает слюна. Он резко выхватывает игрушку, табуретом разбивает окно и выкидывает мишутку на улицу. Следом летит стянутый со стола аквариум и разбивается об асфальт на тысячи осколков. С высоты второго этажа видно, как золотые рыбки лежат рядом и беспомощно раскрывают маленькие ротики.

Отец переводит взгляд на дочь и медленно направляет к ней нож.

– Мама, папа, мама, папа, – трясущиеся губы маленькой девочки повторяют имена любимых людей как заклинание. Следом из родительской выходит мама, Вика поднимает на неё глаза… Раздается дикий крик, и Вика понимает, что кричит она сама.

Внезапно в разбитом окне появляется фигура человека. Посечённый кулак выбивает остатки стекла, и в следующую секунду очень сердитый мужчина оказывается в центре комнаты. Он быстро осматривается и настороженно замирает.

Виктория с визгом бросается к маме.

– Демон! – крик отца отражается от стен, и следом он с ножом налетает на нежданного гостя. Однако тот обманчиво небрежно взмахивает рукой, и человек, которого она еще недавно называла «папой», отлетает в угол комнаты. Громила настороженно смотрит по сторонам, но больше опасности не видит.

Заслышав звонок во входную дверь, он выходит в коридор и вскоре возвращается со вторым мужчиной.

Спутник здоровяка выглядит совсем иначе: красивый, высокий, в дорогом костюме, от него исходит едва уловимый запах парфюма. Темные глаза излучают уверенность и внутреннюю силу, которая передается всем находящимся в квартире. Мама успокаивается, и ее состояние передается дочери. В углу застыл отец, разом растерявший задор и злобу.

– Прошу прощения за визит, – голос красивого мужчины звучит мягко, с малой долей вины. – Мы проходили рядом и услышали шум. Мой друг решил вмешаться, надеюсь, вы не против.

Мама кивает, не сводя при этом глаз с собеседника.

Внимательный взгляд мужчины останавливается на перепуганной девчушке. Он наклоняется к ней и протягивает плюшевого мишку:

– Успокойся, все будет хорошо. Держи свою игрушку.

– Я боюсь, папа часто кричит на нас, и мама потом плачет.

Виктория принимает из рук мужчины мишку и обнимает его, понемногу перестает дрожать.

– Как тебя зовут? – продолжает мужчина, и рядом с ним девочка ощущает давно позабытое чувство безопасности.

– Вика… Виктория.

– А меня Александр, будем знакомы. Вика, больше ты никогда и никого не будешь бояться. Я тебя защищу.

– Не обманете?

На лице мужчины что-то промелькнуло и исчезло.

– Я всегда держу свои обещания, – нежданный спаситель оглядел комнату и обратился к спутнику, – Николай, посмотри, что с там женщиной и вызывай полицию.

– Куда вы? – Вике очень не хочется оставаться одной.

– Я вернусь завтра, сейчас мне надо идти. С тобой пока побудет мой друг, его зовут дядя Коля.

– Приходите, пожалуйста, – мысль о том, что этот человек сейчас исчезнет, вызывает тревогу.

В углу зашевелился отец, на него угрюмо смотрит оставшийся великан. В комнате вскоре появляются сотрудники полиции, им что-то говорит мама. От пережитого волнения у девочки кружится голова, и та медленно оседает на пол. Последнее, что она видит, как большие руки дяди Коли подхватывают и укладывают ее на кровать…

***

– Вставай, лежебока, приехали! – сквозь туман донесся голос подруги. Неугомонная стрекоза уже успела выскочить из автомобиля и деловито набирала код домофона.

За те несколько минут, что она дремала, дядя Коля довез их до красивого многоэтажного дома. Похоже, Таня жила тут. Откуда-то набежал порыв влажного ветра, от которого сразу захотелось съёжиться и нырнуть обратно в теплую машину.

Высокая красивая дверь открылась бесшумно.

– Пошли, что стоишь! – громким шепотом Татьяна окликнула Вику. – Дядя Коля, вы подниметесь?

– Да, провожу вас. Спасибо за приглашение.

Подъезд пах дымом сигарет и помытыми хлоркой полами. В глубине угадывался вход в заброшенную комнату консьержа, которую жильцы давно приспособили под кладовку. Сейчас там сгрудились вереницы самокатов, велосипедов и колясок. Чуть выше виднелись ряды почтовых ящиков и забитая рекламным мусором картонная коробка. Как же порой Виктории не хватало всего этого простого, обыденного: обычные подъезды, обычные люди…

Кабина лифта встретила их сумраком едва светившейся лампочки, отражавшейся от мутного зеркала. Пожилой механизм с кряхтениями и стонами доставил компанию до верхнего этажа и с громким скрежетом распахнул железные створки.

– Так, вот мы и пришли, сейчас открою! – громким шепотом провозгласила Татьяна, остановившись подле одной из дверей. Но та вдруг распахнулась сама, и в свете яркого света, пробившегося на лестничную площадку, на порог с гоготом и смехом вывалились два парня.

Первый, массивный увалень, вдруг застыл и тревожно посмотрел на Татьяну, на ее потекшую тушь, после чего нахмурился и подался вперед. Вика поняла, что видит пресловутого Михаила – старшего брата подружки.

Из-за плеча здоровяка появился стройный силуэт второго человека. Высокого роста юноша в линялых джинсах и белой футболке, выгодно обтягивающей атлетическую фигуру, лукаво посмотрел на подружек, окинул взором замершего Николая Петровича и с улыбкой произнес:

– Как понимаю, вы ведь не доставщики пиццы? Хотя мы все равно её не заказывали!

Встревоженный голос Михаила что-то спросил Татьяну, та в ответ успокаивающе защебетала. Сбоку донесся бас Березина, но для Виктории время словно остановилось. Вглядываясь в серые глаза второго парня, в правильные черты лица, в эту излучающую уверенность и безмятежность фигуру, Виктория поняла, что не может собраться с мыслями.

– Танюшка, привет! Представишь нас? – голос незнакомца вывел Викторию из оцепенения.

– Виктория, моя подруга. Обычно она более разговорчивая. Николай Петрович, ее знакомый. Этот пухляк – мой брат Михаил, – Татьяна, как общая знакомая, принялась поочередно представлять присутствующих. Потом ткнула кулаком в живот незнакомцу, потрясла отбитой рукой и продолжила: – А вот это красавчик Ерш, друг Миши.

– Очень приятно!

– И нам!

Потолкавшись на площадке, они дружной гурьбой ввалились в квартиру. На площадке остался стоять немного озадаченный Березин.

– Николай Петрович, а как же вы? Проходите! – Татьяна замешкалась на входе.

– Ох, Таня, мне пора ехать. Дела, дела, от них никуда не деться.

Проводив взглядом ушедшую Татьяну, Березин устало зевнул и повернулся к Вике:

– Вы же больше никуда не поедете?

Та кивнула и серьезно посмотрела на собеседника:

– Дядя Коля, подожди… Спасибо тебе еще раз. Могу я попросить об одном?

Березин недоуменно посмотрел на девушку. Та никогда его ни о чем не просила, и ее слова стали для него неожиданностью.

– Да, конечно.

– Пообещайте, что не будете наказывать охрану. В случившемся только моя вина.

– Если ты будешь впредь вести себя более ответственно, то ребята отделаются выговором. Но и ты не забывай мои слова. Охрана будет дежурить в машине, – с этими словами Березин протянул ей «тревожную кнопку». – Держи, больше не забывай её.

Девушка еще раз кивнула и закрыла дверь.

Березин бесшумно спускался по лестнице, машинально смотря по сторонам, но мыслями был далеко. Что-то не давало ему покоя. Какая-то мысль, подсознательная чуйка, что присуща только старым тертым волкам вроде него, смущала пожилого человека. Что он упустил, где ошибся?

В клубе специально подошел попозже к девчонкам, чтобы те ощутили вкус опасности и перестали вести себя безрассудно. Обидчикам падчерицы босса уже объяснили правила хорошего поведения. Как оклемаются, он с ними еще поговорит.

Викторию он оставил в гостях под влиянием эмоций. Обидными показались слова подопечной, что он порой чересчур навязчив.

Татьяну Горину, однокурсницу и близкую подругу Роковой, он знал хорошо. Досье и на нее, и на ее родственников давно лежало в сейфе Березина. Дочь бывшего партийного деятеля и актрисы театра, безобидная и милая девушка, успеваемость средняя. Брат Михаил Горин, старший экономист в «Трасстале». Фирма известна бдительной службой безопасности и регулярно проверяет сотрудников со всей тщательностью. Тут можно не беспокоиться.

А вот их новый приятель Максим интересный: набитые кулаки, четкие движения тренированного человека, добродушие и безмятежность уверенного в себе и своем будущем человека, и какая-то едва заметная грусть в глазах, несмотря на всю свою браваду. Однако интуиция подсказывала Березину, что парень для Вики не опасен.

Это мнение подтвердила и нейросеть службы корпоративной защиты. Несколько секунд потребовалось для передачи картинки с очков Березина на сервера холдинга. Еще столько же ушло на распознавание лица и проверку в базе первого уровня доступа. В наушниках раздался механический голос: «Ершов Максим Александрович, высший уровень благонадежности. Инициировать углубленный запрос?»

Березин в тот момент сердито дернул головой, и электронный голос прервался. Не доверял он этой технике, но отставать от победной поступи прогресса нельзя, а то затопчет и умчится вдаль, но уже без тебя. Но он в этот раз решил обойтись без электроники, чьи навязчивость и беспардонность порой сильно его раздражали.

Посидит молодежь и разойдется по домам, а утром охрана отвезет Викторию в апартаменты. Все как обычно, ничего нового.

Но все же он что-то упустил, и это не давало ему покоя. Спустя пару часов во сне ослепительная в своей простоте мысль озарила его, но снова исчезла, едва он только попробовал ухватиться за нее. Но он знал, что обязательно все поймет, нужно только подождать.

Глава 7. Ночные посиделки.

– … и только потом мы поняли, что старушка на это и рассчитывала. Как выяснилось, каждое утро она отъезжала на несколько километров от города, где её на трассе вскоре подбирали сердобольные отпускники. В пути она знакомилась со «спасителями», рекламировала свой домик у «самого моря» для отдыха и не испытывала проблем с поиском новых постояльцев. Вот такие предприимчивые южные жители. А вот ещё случай был…

Мне нравились истории Мишки, которыми он щедро делился во время застолий. В эти часы обычно скромный парень преображался и превращался в какой-то бесконечный YouTube. Он рассказывал про жизнь, увлечения, прочитанные книги. Про поездки на море с родителями, походы в театры и музеи. Про какие-то конкурсы и представления, в которых он принимал самое деятельное участие. Про многочисленных родственников и знакомых, которыми полнилась наша страна. Я о подобном детстве мог только мечтать, поэтому всегда жадно слушал воспоминания друга. Часто представлял, что по тёплым южным улочкам в тени роскошных зелёных насаждений идёт не Мишка с мамой, а я сам: на пляж, на море, на аттракционы. Эх, мечты, мечты, где ваша сладость?

Мы сидели перед огромной плазменной панелью, напоминающей больше четвёртую стену комнаты, чем телевизор. Периодически под нами в недрах дивана жалобно скрипели какие-то пружины, хрустели доски. Похоже, что Мишка опять решил поправиться.