Сказка верит в тебя

Как всё началось. Вместо пролога

В одном обычном городе, в обычной квартире на пятом этаже (без лифта, зато с видом на парк), жил-был… обычный мальчик.

А как, спрашивается, могли звать такого мальчика?

Коля? Петя? Может, Ваня? А что? Вполне сказочно! Но подождите… а если Макс?

Да, именно так – Макс. Не потому что он был особенным (хотя… кто знает?), а просто потому что имя это звучало как начало чего-то интересного.

И хоть всё вокруг было самым что ни на есть обыкновенным – школьный портфель у двери, кот Васька на подоконнике, мама, зовущая обедать, – в этой обычности уже тихонько шевелилось чудо.

Оно только ждало, когда Макс откроет ту самую книгу…

Учился он во втором классе.

И был… необыкновенным ребёнком.

– Постойте! – скажете вы. – Ведь только что вы сами назвали его обычным мальчиком! Так кто же он – обычный или необыкновенный?

А вот в этом-то и секрет.

С виду – самый что ни на есть обычный: рюкзак с оторванной лямкой, кроссовки, вечно развязанные шнурки, и в кармане – жвачка, которую он забыл выбросить ещё в понедельник.

Но внутри… внутри у Макса жила вера в чудеса.

Пока другие дети зависали в смартфонах или смотрели мультики про роботов и супергероев, Макс читал сказки.

– Ну и что в этом такого? – спросите вы.

А вот что: он читал их не просто так. Он верил в них всем сердцем.

Он знал – точно знал! – что Золушка действительно потеряла туфельку на балу, что Иван-царевич скакал по лесам на Сером Волке, а Баба-Яга могла быть и доброй! Нужно только угостить её чем-нибудь вкусненьким – ну, к примеру, шаурмой.

Именно эта вера – тихая, упрямая, как первый подснежник под снегом – делала Макса по-настоящему необыкновенным.

Однажды, в дождливый осенний вечер, Макс сделал домашнюю работу, поужинал (гречка с котлетой – его любимое) и уселся в старое кресло у окна, чтобы почитать новую книгу.

На самом деле, книга была совсем не новой. Это был старый, потрёпанный том с потускневшими уголками и золотыми буквами на обложке:

«Сказки всех времён и народов».

Подарила её Максу бабушка на день рождения. И когда вручала, наклонилась к самому уху и тихонько, почти шёпотом, сказала:

– Эта книга открывается по-настоящему лишь тому, кто верит по-настоящему.

Макс тогда кивнул серьёзно – будто знал, что это не просто слова.

Теперь он листал страницы, любуясь яркими иллюстрациями: здесь Золушка кружилась в танце, там Иван-царевич скакал на Сером Волке, а в углу – Баба-Яга выглядывала из окошка избушки на курьих ножках, прищурившись от солнца.

И вдруг…

Разглядывая картинку с Красной Шапочкой, Макс замер.

Ему показалось – или она действительно пошевелилась?

Сначала – чуть-чуть наклонила голову. Потом – будто мельком взглянула прямо на него.

Макс моргнул.

– Наверное, от дождя за окном… – прошептал он.

Но книга в его руках вдруг стала тёплой.

– Не может быть! – скажете вы.

И Макс подумал ровно то же самое.

Он быстро поморгал – раз, два, три – и снова уставился на картинку.

Красная Шапочка стояла на опушке леса, держала корзинку, а её глаза…

…глаза смотрели прямо на него.

И вдруг – вспышка!

Из самой середины иллюстрации вырвался ярко-зелёный луч. Он закружился вокруг Макса – сначала медленно, потом всё быстрее, как будто опутывая невидимой нитью. Воздух запах хвоей, мокрой землёй и свежим пирогом… и – раз! – Макс исчез.

Просто – исчез.

Ещё секунду назад он сидел в кресле с книгой на коленях… А теперь – пусто. Только кресло качнулось, будто прощаясь.

– Макс?.. Ты где? Куда пропал?

Но искать его в обычной квартире обычного города – бесполезно. Его больше здесь нет.

Значит, нам с вами не остаётся ничего другого… Придётся отправиться туда, где возможно невозможное.

– Куда? – спросите вы.

– Да куда же ещё? Конечно же – в сказку!

Глава 1. Лес, девочка и добрый волк

Сосны уходили своими стволами вверх, а их верхушки исчезали где-то в облаках. Вокруг пахло мхом, сыростью и свежими грибами. Где-то вдалеке куковала кукушка, а совсем рядом – плакала девочка.

– Хлебом не корми их, дай им поплакать, – подумал Макс, но всё равно пошёл на звук.

На пеньке у тропинки сидела Красная Шапочка. Она утирала слёзы передником, а рядом стояли корзинка и маленький горшок.

– Такая взрослая, а нюни развела, как малышка, – сказал Макс, но тут же осёкся.

И, странное дело, сработало не столько его утешение, сколько сам факт его появления. Его-то Красная Шапочка никак не ожидала здесь встретить.

– А ты кто такой? – спросила девочка, продолжая по инерции всхлипывать.

– Макс, – не нашёлся он, что ещё сказать.

– А я… – начала девочка.

– Да знаю, знаю! Ты – Красная Шапочка. Идёшь к своей бабушке! Несёшь пирожки и масло!

– Стойте-ка… – удивилась она. – Откуда ты это знаешь? Тебе мама про меня сказала?

– Мама тут ни при чём, – вздохнул Макс. – И вообще… это очень длинная история.

– Ты чего плачешь? – спросил он мягко.

– Да я… заблудилась! – вновь перешла на рёв Красная Шапочка.

– Вот тропинка, иди по ней – придёшь к бабушке, – сказал Макс уверенно.

– Да! – обрадовалась она.

– А там… серый волк! – добавила шёпотом.

– Разберёмся, – почему-то уверенно сказал Макс.

Он взял в одну руку корзинку с пирожками, а другой – руку Красной Шапочки. И они пошли прямо по тропинке.

И, как того требует правило этой сказки, вскоре на пути у них появился Волк.

– Здравствуй, Красная Шапочка! – приветливо сказал он. – И… мальчик?

– Здравствуйте, многоуважаемый Волк! – начал Макс. – Мы тут с моей подругой… – (Красная Шапочка удивлённо распахнула глаза) – …решили навестить бабушку. А заодно – и вас! А то давно вас никто не навещал и не приносил гостинцев.

– И то правда! – обрадовался Волк.

– Мы вот решили принести вам пирожки с мясом, – добавила Красная Шапочка. – Угощайтесь!

Серый хищник так растрогался от такого внимания, что взял пирожок и, пережёвывая его, начал жаловаться:

– Я на самом деле неплохой. Просто меня все считают злым. А в душе я – отзывчивый и милый! Вы не представляете, как мне хочется помогать, поддерживать… Но из-за этих сказочных шаблонов приходится быть отрицательным персонажем.

Пока Волк ел пирожки и делился душевными переживаниями, путники подошли к домику бабушки.

– Пожалуй, помогу бабуле с крышей, – сказал Волк, глядя на прохудившуюся черепицу. – А то дыры одни, как в решете!

Он исчез в сарае – и через десять минут уже ловко заколачивал последние доски.

– Вот, бабуля! Принимай работу! – скромно сказал он, но уже учуял награду: восхитительный запах куриного бульона и печеночного торта, доносившихся из кухни.

– Спасибо вам, – растроганно сказала бабушка и обняла Волка.

От восторга к объятиям примкнули Красная Шапочка и Макс.

Круговорот объятий закружил мальчика – всё вокруг мелькало: красный капюшон, серая шерсть, аромат пирогов и доброты…

И вдруг – в ладони Макс почувствовал что-то маленькое и тёплое.

Он приоткрыл кулак.

Там лежала пуговица от плаща Красной Шапочки.

– Талисман доброты! – раздался чей-то голос.

Может, это была сама книга сказок.

А может – сам лес, который впервые за сто лет увидел, как волк чинит крышу, а герои обнимаются не из страха, а от радости.

Глава 2. Сломанная туфелька

Мелькание постепенно останавливалось. Казалось, света с каждой минутой становилось всё больше и больше. Где-то вдалеке звучала музыка – на старинном дребезжащем пианино, подумал Макс.

(Хотя мы с вами-то знаем: это был клавесин – прародитель пианино. Но Макс в музыке не разбирался, а только чувствовал волшебство.)

И вдруг – всё прекратилось.

Макс открыл глаза и понял: он в замке.

Во все стороны вели мраморные лестницы, устланные бархатистыми красными ковровыми дорожками. Сотни, а может, и тысячи свечей горели в хрустальных люстрах, отражаясь в зеркалах и мраморе.

– Здесь так ярко, словно светодиодные лампы горят! – удивился Макс.

По лестницам то и дело проходили дамы в пышных платьях, сопровождаемые кавалерами. Мелькали официанты… или как их там называют при дворе?.. Придворные, конечно!

Было ясно: где-то вовсю идёт бал.

Но чей? И для кого? Пока – загадка.

Макс спустился по одной из лестниц и вышел в ночной сад. Среди благоухающих роз, на скамье, сидела девушка в вуали.

Сначала он подумал – принцесса.

Но пригляделся… и узнал.

– Да это же Золушка!

На ней было шикарное платье из шёлка и шифона, в уложенных волосах сверкала диадема, а тонкая вуаль прикрывала лицо.

Но даже сквозь неё Макс увидел: она грустит.

И тут же понял – почему.

Рядом на скамье стояла хрустальная туфелька.