Привлекательные фантастические рассказы

Счетчик боли

На днях я увидел на баннере удивительное предложение. Оно предназначалось ко всем, без исключения, жителям моего города. Какая-то фирма уговаривала всех, чтобы они купили срочно, без всякой торговой наценки, счетчик боли, – такое было название этого удивительного маленького прибора, похожего на обычные ручные часы, на большом ярко красном полотнище, которое колыхалось под слабыми прорывали осеннего ветра. В этот момент я проезжал на так называемой Змее мимо огромного здания в стиле модерн, на котором и развевалось это удивительное предложение.

Длинный состав из сегментов, как у обычного червяка, в простонародье называемый Быстрой Змеей, мчался вперед на огромной сверхзвуковой скорости по зеленой аллее, на которой не было ни остановок, ни светофоров и я не успел прочитать то, что было написано внизу баннера. Такие предложения, написанные огромными буквами были обычно у банков, которые обещали неслыханную прибыль, но внизу мелкими буквами уточнялось, что для этого требовалось взять кредит или заключить договор страхования имущества или жизни. Прибыль в таком случае оказывалась настолько маленькой, что у всех пропадало всякое желание открывать в этом банке вклад, а наоборот – забрать свои сбережения от греха подальше…

Моя квадратная голова с одним большим эллипсоидным глазом не успела понять и осознать это рекламное предложение и моментально повернулась на сто восемьдесят градусов, чтобы увидеть продолжение текста, написанного в нижней части этого необычайного предложения: – заросли голубоватых и розовых кустов моментально заслонили от меня этот баннер и он остался далеко позади.

Следующая остановка, на которой мне можно было выйти и вернуться, чтобы ознакомиться с этим довольно интригующим и заманчивым предложением, была только через пять минут, – около из одного из терминалов космодрома, на котором меня ждал звездолет: – мне предстояла командировка на одну комету, на которой нашими астрономами была обнаружена примитивная жизнь. Так что я мог опоздать на свой звездолет, и, как следствие, моя командировка оказалась бы дольше, чем я планировал. Сейчас комета находилась на наикратчайшем расстоянии от моей планеты и с каждой секундой уносилась по своей винтообразной орбите вглубь галактики.

Но дело даже было не в этом: – я мог бы гнаться за кометой на месяц дольше и получил бы большую сумму командировочных. Просто мне, с моим ярко зеленым, длинным и неповоротливым телом было неудобно и нескромно ползти назад на несколько десятков километров. Я представил себе мнение пассажиров очередной Быстрой Змеи и почесал одним из нескольких моих десятков щупалец в затылке: – не пройдет и часа, как все средства массовой информации взорвутся неслыханной новостью: – всемирно известный эксперт по обнаружению жизни в космосе передвигался пешком, игнорируя сверхзвуковую Змею: – основной вид транспорта для особей моего звания и положения в обществе. Тогда все жители нашей планеты начнут искать причину, которая меня заставила меня двигаться назад, несмотря на то, что к моему выбору были все быстрые и удобные средства передвижения.

Пожалев немного о том, что назначение рекламированного на баннере прибора мне уже не узнать, я снова устроился на своем месте и стал смотреть в окно, где мелькали розовые кусты. Но раздражение о том, что назначение счетчика боли осталось для меня неузнанным, терзало меня всю дорогу…

Поэтому, когда я выполз на терминале, где меня ждал звездолет, я воспользовался своим положением мирового эксперта и знаменитости, обратился к службе информации космодрома и просто потребовал, чтобы мне немедленно доставили этот счетчик боли.

До вылета оставалось всего несколько минут и чтобы выполнить мое пожелание, служба космодрома засуетилась. Я же уже сидел в звездолете и ждал. Все службы космодрома сошли с ума: – по моей настойчивой просьбе им следовало доставить мне рекламный образец счетчика боли за несколько минут до вылета. И они сделали для меня почти невозможное: – нашли эту фирму и заставили ее выслать счетчик боли к звездолету, который уже был готов взлететь.

Спустя несколько минут по бетонной взлетно-посадочной полосе космодрома катился автоматический курьер, который на субсветовой скорости прилетел из города, название которого я даже раньше не слышал. Подъехав к звездолету, он передал сверток механику звездолета и тут же распался на атомы – такова была цена его быстрого передвижения. Через несколько секунд механик передал мне этот пакет, а капитан, узнав мое согласие, включил ключ на старт. Мы взлетели…

До встречи с кометой у меня осталось несколько часов и я потратил их на прибор, который мне с такими трудностями доставили. Это был похожий на наручные часы прибор, который моментально определял состояние моей нервной системы. К нему был приложен небольшой буклет, из которого я узнал, что этот счетчик боли определял минимальную, оптимальную и максимальную боль, которая причинялась моему драгоценному организму. Кроме того, циферблат этого прибора был разделен на три окрашенных в различные цвета сектора, по которому даже слепому жуку было легко узнать, какую боль ему причинили садоводы или мальчишки в детском саду.

До цифры пять был сектор, окрашенный в белый цвет – это означало что я нахожусь в блаженстве, далее шел сектор окрашенный в зеленый цвет – это значило, что боль была минимальной. Сектор от пяти до десяти был окрашен в синий цвет и предназначался для оптимальной боли, а вот более десяти следовал красный сектор – это была максимальная боль: – от десяти до двадцати условных единиц. Красный цвет был у сектора, который заканчивался на половине циферблата, а остальная часть была ярко желтая – он, как я тут же понял, предназначалось для запредельной боли, и в конце его был маленький черный сектор.

Я размышлял, и в конце концов понял, что черный сектор означал для меня смерть от нестерпимой боли, или от блаженства…

Теперь мне надо было проверить этот прибор на себе – для этого следовало причинить себе боль: – минимальную, оптимальную, максимальную и запредельную. Я взял иголку от шприца в медицинском наборе и воткнул ее в палец. Стрелка сдвинулась и остановилась на единице. Хорошо… А если стукнуть тяжелым предметом по носу? Я размахнулся и ударил. Мне было больно, но этот прибор показал всего две единицы в зеленом секторе. Сейчас надо было выйти за пределы зеленого сектора: – узнать, какая боль была для меня оптимальной или максимальной. Поэтому я загнал себе иголку под коготь и взвыл от боли. Стрелка остановилась на границе синего и красного сектора – это была граница оптимальной и максимальной боли. Тут же к моему креслу прибежал робот и спросил – «В чем дело?» Я ответил, что все нормально, и он исчез.

Мне стало понятно, что красный сектор означал для меня просто боль от пыток, а я себя очень любил и сразу подумал, зачем мне это надо – применять пытки к самому себе и оставил эти испытания до лучших времен.

Мой звездолет подлетал к хвосту кометы – об этом я узнал из слов капитана, который зашел ко мне в каюту, чтобы известить меня, чтобы я был готов переместиться в капсулу, которую он готов отстрелить, когда звездолет поравняется с ядром кометы. На этом я закончил знакомство с описанием счетчика боли и перешел поближе к грузовому трюму звездолета. В нем уже стояла капсула, которая меня должна доставить на комету.

Я влез в свой рабочий комбинезон, надел шлем с рацией и на этом мои приготовления закончились. Кислорода мне не надо было, так как я мог обходиться без него почти неделю, а к холоду вселенной я был равнодушен – мог жить и функционировать при абсолютном ноле: температуре минус 183 градусов…

Мне, как эксперту по выживаемости, надо было отобрать несколько проб, посмотреть на ядро своими глазами и отправиться обратно на звездолет в капсуле, где находился двигатель, который путем направленных взрывов должен был выстрелить мою капсулу в космическое пространство, где меня и подберет звездолет. Все было просто и понятно: – и, главное, мне это было не впервой. До этого я побывал на многочисленных лунах, планетоидах, в метеоритных потоках и остался жив, несмотря ни на что.

На стене грузового отсека вспыхнула огненная надпись – подготовиться к старту и появился отсчет. 15, 10, 5 секунд и 0. Я уже был в капсуле и огромное ускорение вытолкнуло меня из звездолета. На краткий миг я потерял ориентировку и восстановил ее у своего организма лишь тогда, когда капсула включила тормозные двигатели. Последовал удар и я понял, что очутился на ядре кометы.

Сейчас я действовал очень быстро: – распахнул люк и вылез наружу с небольшим молотком и капсулами для проб. Немного подождал, чтобы организм привык к холоду и начал осматриваться. Вокруг меня были камни, лед и огромная вселенная со звездами, которые сверкали, как драгоценные камни со всех сторон и небольшой предмет из металла, длинной несколько метров. По пути к нему я набрал несколько образцов, засунул их в капсулы и закинул их на свой хребет, – в многочисленные свои карманы.

Потом я подошел к этой металлической штуковине и остановился в удивлении. Удивляться мне долго не пришлось: – открылся люк и меня затащило в внутрь этого металлического предмета. Затем меня протащило по какому-то наклонному тоннелю и вытолкнуло в небольшой зал, в котором находились неведомые мне формы жизни: – это были амебы с многочисленными отростками.

У меня в мозгу зазвенел голос, который предлагал мне рассказать все о планете, с которой я прибыл. Я тотчас запер свои мозги и приготовился к худшему…

Неведомые амебы стали задавать мне вопросы – о состоянии атмосферы и строении планеты, о существах, которые там обитали и так далее. Я молчал, и им не удавалось пробить заслон в моем мозгу. Так продолжалось несколько минут, а потом начались пытки. Сначала я держался и иногда посматривал на счетчик боли на своем щупальце. Стрелка была в зеленом секторе. Амебы резали мои щупальца тупыми ножами, кололи длинными иголками, били по ним камнями и светили разноцветными огнями в мой единственный глаз. Стрелка подбиралась к красному сектору и это было опасно.

Я стал извиваться во все стороны, но амебы, поняв, что мне это неприятно, усилили натиск – стрелка вошла в красный сектор и я тогда понял, что он означает – мне было очень-очень больно…

Вопросы следовали один за другим, удары и уколы тоже, и я понял, что больше не выдержу. В хвостовой части моего комбинезона было оружие, к которому я почти не прибегал в своей жизни: – оно было такой силы, что при использовании могло принести даже мне страшную боль, – если его неправильно применять. Но здесь был экстренный случай – мне, моему организму, могли нанести такие повреждения, после которого он не сможет функционировать.

Невероятного яркого, красно желтого цвета пучок плазмы вырвался из моего хвоста и хотя я махал им аккуратно, но несколько болезненных ожогов все равно получил. Стрелка счётчика между тем ползла к сектору, за которым была адская боль, а после него был черный сектор, который обещал мне скорую и неминуемую смерть. И поэтому я превозмогая боль от ожогов, изо всех сил махал своим хвостом, надеясь на то, что уничтожу подавляющую часть этих амеб.

Они начали защищаться – ударами током, направили на меня радиоактивное, магнитное, квантовое, а также гравитационное и позитронное поле высокой интенсивности и добавили в конце пытки каким-то непонятным, неизвестным мне полем, от которого застывала моя кровь, скручивались жилы, сохли щупальца и мутилось сознание. Стрелка на счетчике подобралась к черному сектору, и я от невыносимой боли решил, что если я не сдамся, то умру. Я успел снять блокаду со своих мозгов и выдохнул – «Стойте…»

Часть живых амеб прекратили свои пытки надо мной, а я, со своей стороны, включил все ресурсы своего организма и испепелил фонтаном плазмы все, что вокруг меня находилось…

Опалённый, еле живой, я с трудом открыл люк и прополз по тоннелю несколько метров и увидел выход. С трудом повернулся к нему хвостом, прожег его плазмой и прополз несколько метров к своей капсуле. Остатки комбинезона волочились за мною вслед, единственный глаз почти ослеп, щупальца ничего не чувствовали, но мне надо было жить – это требовал мой организм.

Я заполз в капсулу, нажал кнопку и потерял сознание, чтобы обрести его уже на звездолете, в большой ванне, наполненной физиологическим раствором. Мой звездолет уже на всех парах спешил к планете, чтобы меня спасти: – эксперта, который должен предупредить правительство и рассказать населению, что эту комету с ядром необходимо уничтожить – направить ее на ближайшую новую звезду и там, в плазме, она и закончит свой звездный путь, – вместе с ее обитателями. После ванны меня отнесли на кровать и капитан сказал, чтобы я до посадки с нее не вставал.

Моя кровать через непродолжительный отрезок времени почему-то оказалась на потолке. Я лежал и думал, – почему это случилось? Потом, когда полностью пришел в себя, то понял – от невыносимой боли в руках и ногах я свалился на пол и потерял сознание с ориентацией. Ноги и руки мои сейчас так болели, что я не мог ими даже пошевелить.

Я полежал немного и решил встать, чтобы осмыслить, почему я еще от нестерпимой боли жив и почему у меня так болят руки с ногами. Потом я вспомнил, что накануне я таскал в огороде железную руду, где соорудил доменную печь и перетрудил себя настолько, что мой организм не выдержал и сдался. "Вот это да!" – подумал я – "Ничего я придумал себе работу, из-за которой мои мышцы сократились и я от боли в них чуть не сдох…" При этом я посмотрел на свою левую руку, где красовались необыкновенные часы с разноцветными секторами. Стрелка на них, едва шевелясь, медленно опускалась от красного сектора.

«Что это?» – подумал я, и не мог никак вспомнить: – может мне на работе дали этот приборчик, напоминавшей ручные часы, – для какого-то опыта, а я забыл в конце его снять? Я позвонил на работу, – сказал, что неважно себя чувствую и сообщил, что у меня на запястье прибор, наподобие ручных часов, который я забыл снять после опытов. Начальник лаборатории в ответ сказал, что никакого прибора они мне не крепили и поинтересовался, как он выглядит и зачем он мне нужен.

Через неделю я поехал на рынок за сигаретами и мое внимание привлекло яркое полотнище, на котором было написано «Счетчик тепла», но я сразу посмотрел на свою руку, где вместо часов красовался «Счетчик боли», который я решил пока не снимать…

Я не стал никому рассказывать про то в каком я виде существовал раньше и как меня едва не угробили какие-то амебы, которых я обнаружил на ядре кометы: – никто бы мне не поверил. И, естественно, не поверил бы, что я был экспертом по выживаемости в глубоком космосе, где высаживался на планеты, метеоритные потоки и кометы со звездолетов. Я в это и сам не верил, пока не посмотрел, что у меня на руке…

Продажа

«Настала пора мне уже остановиться и как следует отдохнуть…» – подумал я, когда вдруг понял, что в течение нескольких последних лет написал самые свои лучшие рассказы и повести. И хотя я с интересом наблюдал, как интерес читателей к ним рос с каждым днем, но на самом деле я писал их в основном для себя: – мне нравилось их читать не в текстовом редакторе на экране компьютера, а в электронном виде, – в какой-нибудь электронной библиотеке, пользуясь для этого читалкой ( мобильным приложением на своем планшете), или слушать их в качестве аудиокниги.

Я год назад напечатал по два экземпляра самых первых своих книг для своих детей и часть им уже отдал, но читать свои же книги в печатном варианте мне не хотелось: – там, в некоторых из них, была такая боль и отчаяние, которая у меня была, когда я их писал, а кроме того, это был поистине рабский труд в течение года. Я забывал о них, когда их писал и сейчас вспоминал, как же мне было тогда плохо. Чтобы забыть о своей надвигающей смерти, я был вынужден заниматься какой-нибудь работой и писал рассказы с романами один за другим.

В них не было и намека о боли и они не напоминали читателям о моей скорой кончине: – наоборот, они были смешные и интересные. Когда я, в преддверии зимы, занялся этой писательской работой, то скоро выяснил, что писать надо было просто интересно – чтобы заворожить читателя, заставить его не закрыть книгу, а перевернуть лист, чтобы узнать, что дальше происходит в рассказе или романе.

Сейчас, когда смерть отступила и оставила меня на краткий миг в покое, я постепенно стал возвращаться к обычной жизни. Это было трудно: – после того, что я испытал за последние месяцы. В моем частном доме скопилось масса работы, так как мне было не в силах ею заняться, когда я плохо себя чувствовал. Но вместе с тем, ее надо было делать, и я ее переделывал ее по капельке каждый день, а потом понемногу стал возвращаться к своему обычному рабочему графику – работы по дому и затем сочинение рассказов и романов.

За время, в течение которого я не в силах был написать ни строчки, навык у меня пропал и чтобы его восстановить, надо было каждый день писать по несколько рассказов, глав в романы – таких, которые были у меня раньше: – смешные и с неожиданным финалом. Как раз я этим и занимался вот уже несколько дней. Пока ничего у меня не получалось, и я, возвращаясь из города домой, где находились неотложные дела, все думал, что пора заняться издательствами, типографиями, – чтобы по крайней мере напечатать пару книг, которые у меня получились раньше. Они мне самому нравилось читать, а следовательно, их будут читать и другие люди, чтобы в начале моей загробной жизни прикрепить к отцовскому дому, в котором я сейчас живу, мраморную или деревянную доску, на которой было написано, что здесь я жил и писал свои смешные фантастические рассказы и романы.

Раньше, когда я думал об издании бумажной версии своих книг, я иногда заходил в книжные магазины и сразу понял, что продать свои сборники рассказов и романы вряд ли получиться: – в магазинах было полно книг, а покупателей, наоборот мало – предложение превышало спрос в несколько сотен раз…Так что я тяжело вздыхал после посещения книжных магазинов и продолжал делать электронные книги: – их можно было прочесть каждому, так как у всех был выход в интернет и дело было только в одном : – писать вещи, которые будут читать. Кроме того, цена книг в книжных магазинах была очень высокой, – даже при достаточно высоком среднем уровне доходов населения. Мне было в этом случае проще: – я мог купить тираж своих книг в одном издательстве оптом, безо всякой торговой наценки, а потом самому его попробовать продать.