Сбежать от предателя
МАША. 1 глава (2 апреля)
Пять лет назад.
Тест на беременность в моих руках – положительный. Пальцы подрагивают от волнения, но я точно знаю: Слава поддержит меня, мы вместе будем ждать нашего прекрасного малыша, а потом вместе его воспитывать…
Мои родители, конечно, поначалу будут категорически против. Они вообще против нашего романа, который начался так внезапно четыре месяца назад: мне всего девятнадцать, и я студентка второго курса факультета психологии, а Слава – уже его выпускник с весьма успешной для новичка практикой в лучшем семейном психологическом центре Санкт-Петербурга…
Но со временем родители поймут и примут нашу любовь – я в этом совершенно уверена. А пока смахиваю слезы счастья с ресниц и осторожно кладу ладонь на плоский пока живот. Мой малыш… наш малыш… так странно и так удивительно знать, что ты внутри, хоть я и не чувствую тебя пока…
Слава возвращается с работы через час, и я сразу выхожу к нему в прихожую – взволнованная, не понимающая пока, как он отреагирует на неожиданную новость. Однажды мы уже говорили с ним про наше совместное будущее и про детей, но Слава сказал тогда: еще не время. Вот только наш будущий малыш не захотел ждать, когда мама и папа встанут на ноги, он захотел появиться на свет сейчас… кто мы такие, чтобы ему мешать?!
– Ты беременна?! – переспрашивает мужчина шокированно, когда я рассказываю ему новость. В ответ я показываю ему тест с двумя полосками:
– Да… так получилось…
– Как получилось, Маша?! – не понимает он, и я вижу, что его глаза нервно бегают из стороны в сторону. Мне кажется, что это плохой знак, и невольно отступаю от него на шаг. – Мы ведь предохранялись!
– Иногда так бывает, – говорю тихо и уже чувствую себя виноватой.
– Маша, я очень люблю тебя, но ты ведь помнишь, о чем мы говорили?!
– Д-да… – опускаю голову.
– Ребенок сейчас совсем не кстати! Ты на втором курсе университета, тебе учиться нужно, а я так удачно устроился в центр семейной психологии, у меня много клиентов, я собираю кейсы, веду блоги в социальных сетях и активно развиваю личный бренд – чтобы через полгода-год открыть собственный психологический кабинет! Ты ведь знаешь: психология – моя страсть, и я хочу собственный бизнес в этой сфере!
– Да, конечно, любимый, я знаю, – шепчу и киваю.
– Мне нужно вкладываться в рекламу, а ребенок – это обуза! И для меня, и для тебя! Мы не потянем ребенка, детка, понимаешь?! Он сожрет весь наш бюджет, все наше время, все силы! Маша… ты должна сделать аборт!
Последние его слова, как крепкая пощечина, бьют меня по лицу и по сердцу. На несколько мгновений я словно перестаю дышать. Мысли летят в воспаленном сознании со скоростью света: он прав… он так прав… мы совсем молоды, мы еще не встали на ноги… надо учиться, работать… какой ребенок?!
Мне становится так стыдно, так неловко.
– Прости… – бормочу я виновато, и слезы льются по щекам.
– Все нормально, детка, все нормально, – Слава тут же начинает успокаивать меня. – У нас обязательно будут дети, года через три, когда у меня будет свой бизнес, ты закончишь университет, и мы поженимся… идет?!
– Идет… – я послушно киваю, глотая слезы, и снова по инерции опускаю руку на свой живот: прости, малыш, прости…
Сегодня.
Последние два клиента неожиданно отменились, так что я возвращаюсь домой на три часа раньше. Славе специально не звоню – хочу сделать ему сюрприз. Поднимаюсь на лифте, а соседи мне улыбаются, спрашивают, как дела… Конечно, на самом деле, им плевать на меня, их интересует мой муж – звезда психологии, соцсетей и инфобизнеса. Прошло несколько лет с момента, когда он начал свой путь, теперь на визитке с позолотой написано:
«Ростислав Богушевский.
Психолог, коуч, специалист по семейным отношениям», – а через месяц стартует юбилейный десятый поток его курса «Полюби себя: техники поднятия самооценки для полноценной и счастливой жизни».
Мой муж – моя гордость!
Улыбаясь про себя, я открываю ключом дверь нашей сочинской квартиры, и первое, что мне бросается в глаза, – это незнакомая пара женской обуви. Подозревая неладное, сердце начинает колотиться в груди, и тут из спальни слышится женский голос:
– Ты уверен, что твоя вернется только к семи вечера?
– Да, у нее сегодня полно клиентов, не переживай, детка, мы успеем еще раз… – отвечает незнакомке голос моего мужа, и на этом диалог заканчивается, а на смену ему приходят звуки поцелуев, невнятный шепот и стоны.
2 глава
Несколько коротких – или бесконечно длинных, сложно сказать, – мгновений я стою в прихожей, как вкопанная, боясь пошевелиться и обнаружить себя перед мужем и его любовницей…
Ведь это любовница, да?! Ну конечно, кто еще это может быть?! И прямо сейчас, если я ничего не сделаю, они займутся сексом в нашей постели…
Но как же так вышло?! Да, у нас с мужем порой бывали разногласия – как и в любой паре! – но мне казалось, что мы любим друг друга, что мы друг за друга горой и всегда вместе и в радости, и в горе…
Выходит – я жестоко ошибалась.
Переборов ступор первого шока, я все-таки решаю, что должна вмешаться. Торопливо сбрасываю с себя уличную обувь и прямо так, в кардигане и джинсах, шагаю в спальню, где мой муж и незнакомая девушка, совершенно обнаженные, сплелись на мятых простынях руками и ногами.
Девушка замечает меня первой. Она отрывается от Славы, испуганно вскрикивая, инстинктивно закрывает обнаженную грудь одеялом и смотрит на меня исподлобья с моей собственной кровати.
– Маша?! – в голосе моего мужа полно досады. Он явно не рассчитывал, что я их застукаю. – А как же… как же твои клиенты?!
– Отменились, – говорю сухо.
– И почему ты не позвонила?!
– Хотела сделать сюрприз, – а в итоге сюрприз сделал он.
– Вот черт! – выругивается Слава и обращается к девушке, которая прячет под одеялом свои обнаженные прелести: – Лиза, ты что, все еще здесь?! Давай-давай, одевайся и уходи, и побыстрее! Мне нужно поговорить с женой!
– О чем тут вообще можно говорить?! – я развожу руками, пока голая девица собирает свои шмотки, разбросанные по полу в порыве страсти, и прошмыгивает мимо меня в ванную комнату, чтобы там привести себя в порядок и наконец уйти. Я смотрю ей вслед и, если честно, все еще не могу поверить, что это правда происходит…
Мой. Муж. Мне. Изменяет.
– Это было только один раз! – заявляет он, словно отвечая на мои мысли.
– Какая разница…
Я настолько шокирована, что у меня даже слез нет. Я просто стою посреди нашей супружеской спальни, где мой муж только что занимался сексом с другой, и чувствую, как рушится мой мир…
Я на все была готова ради него – все эти пять с лишним лет…
Я подарила ему свою невинность.
Поссорилась с родителями, которые были против нашего союза.
Сделала аборт, когда он сказал, что мы не готовы к детям.
Отдавала все деньги со своих первых студенческих подработок на его рекламные кампании.
Готовила для него, стирала, убирала, пока он запускал свои первые онлайн-курсы и зарабатывал свои первые сотни тысяч…
Вышла за него замуж, готовая к тому, что всегда буду в его тени.
Поступилась своими карьерными амбициями во имя его бизнеса.
Оформила на себя часть его активов, чтобы избежать повышенного налогообложения.
Любила его… и сейчас люблю.
А он предал меня.
Обманул.
Изменил.
Может быть, и не один раз, потому что его словам я не верю…
Как же он только мог, как он посмел?!
Слезы наконец появляются на моих щеках – а Слава тянется к моему лицу теми же руками, которыми лапал чужое обнаженное тело:
– Детка…
– Я больше не твоя детка! – говорю в ярости, вспоминая, как всего несколько минут назад он называл деткой ту девушку. – Я все отдала тебе, во всем тебя слушалась, любила беззаветно, а ты меня предал!
– Я просто… просто развлекся с ней! Мне нужно было отвлечься!
– Отвлечься?! – вспыхиваю я снова. – От чего тебе нужно было отвлечься?! От меня?!
– От наших проблем! От твоего… твоего бесплодия!
Я невольно вздрагиваю: его последние слова горькой пощечиной бьют меня по лицу и по сердцу – как тогда, много лет назад, когда он велел мне сделать аборт… Я послушалась его и избавилась от ребенка. Но два с половиной года назад мы поженились – и тогда Слава сказал, что хочет детей. Я была так рада, так счастлива… Больше года мы старались поскорее стать родителями – ничего не получалось. Мы обратились к врачам. Год назад мне поставили диагноз: бесплодие, спровоцированное хирургическим вмешательством во время аборта и последовавшим воспалением…
– Ты сама виновата! – бросает он теперь мне прямо в лицо, совершенно не признавая своей вины, хотя это именно он заставил меня сделать аборт – и именно по его милости теперь я не могу иметь детей…
А ведь нашему малышу могло быть уже четыре года…
– Я ухожу, – говорю решительно и разворачиваюсь на месте, не желая больше его видеть, но Слава усмехается:
– И далеко ли ты собираешься уходить?! Ты ведь знаешь, что юридически несешь ответственность за часть моего бизнеса…
– Забирай свой бизнес! – рыкаю в сердцах.
– Ты не поняла, – хмыкает муж. – Если бросишь меня – я обнародую мошенническую схему по отмыванию денег и неуплате налогов, которую провернул в последний год… Все долги окажутся на твоей совести. Ты получишь срок до семи лет колонии… Все еще хочешь уйти?!
3 глава
– О чем ты вообще говоришь?! – совершенно не понимаю я. – Какая еще мошенническая схема?!
– Детка, ты знаешь, сколько я заработал за последний год на своих онлайн-курсах?! – спрашивает муж.
– Ну… примерно пятьдесят пять миллионов… – я морщусь, пытаясь сложить в уме примерные цифры.
– Верно. Плюс-минус пятьдесят пять лямов. А знаешь, с какой суммы я заплатил налоги?
– Н-нет, – качаю головой.
– С суммы в двадцать пять лямов.
– Хочешь сказать, что еще тридцать миллионов ты присвоил нелегально?! – ужасаюсь я.
– Точно, детка, – усмехается Слава. – Я провел их через иностранные счета и не заплатил ни копейки… Точнее, по документам – ты не заплатила.
– Зачем ты это сделал?! – рычу я бессильно. – В чем я провинилась?!
– Ни в чем, – он качает головой. – Это была всего лишь страховка.
– Какая еще страховка?!
– Гарантия того, что ты не уйдешь от меня.
Меня разбирает нервный смех:
– Ты это серьезно?! Ты боишься, что я уйду от тебя?!
– Конечно, ведь я очень тебя люблю.
От этого признания меня просто передергивает, и лицо искажается гримасой боли:
– Когда любят – не изменяют.
– Это было развлечение, не более… Мне нужна только ты! В том числе и потому, что через два месяца я запускаю новый курс – он будет называться «Диалоги о любви: как построить идеальные отношения со своим партнером».
Любовь?!
Идеальные отношения?!
Серьезно, я не знаю, что мне делать в первую очередь: смеяться или плакать?!
Мой муж обманывает меня, угрожает, изменяет, – и одновременно собирается продавать другим людям курс про любовь и отношения.
Вот это лицемерие!
– Ты же все понимаешь? – спрашивает он. – Коуч по личностному росту и любовным отношениям должен быть идеальным семьянином, верным партнером и самым прекрасным возлюбленным.
– А я тут при чем?! – рычу на него.
– А ты – моя жена, и должна оставаться рядом, чтобы курс хорошо продавался. Мы с тобой – живой пример идеальной пары, ясно?!
Даже сейчас, в момент, когда мне так плохо, когда я только что узнала о предательстве, он бесстыдно использует меня ради своего проклятого бизнеса!
Меня захлестывают обида и гнев, так что я не могу больше слушать этого человека… Всхлипывая, я выбегаю в прихожую, где еще недавно стояла чужая женская обувь, быстро влезаю ступнями в кроссовки и выскакиваю на лестничную площадку, чтобы продышаться и подумать…
Слава кричит мне вслед:
– Чтоб вернулась в течение часа! – а потом захлопывает дверь, оставляя меня в одиночестве.
Наконец-то. Потому что у меня больше нет сил держать оборону. Я чувствую себя уставшей, преданной и совершенно несчастной. Я не знаю, что мне делать. С трудом осознавая собственные действия, я поднимаюсь по лестнице на верхний этаж, прижимаюсь спиной к стене возле лифта и сползаю по ней на пол, пряча лицо в коленях и беззвучно рыдая.
Я не знаю, сколько проходит времени, но потом кто-то касается моего плеча, и я вздрагиваю, поднимая голову.
– Вы в порядке? – на меня смотрят внимательные серо-зеленые глаза.
– Н-не очень, – признаюсь честно, всхлипывая.
– В любом случае, сидеть на холодном каменном полу – плохая идея, – мужчина качает головой и протягивает мне ладонь: – Поднимайтесь.
Я неохотно подаю ему руку и встаю. Колени дрожат, голос тоже:
– Вы здесь живете?
– Да, буквально вчера въехал в новую квартиру.
– Ясно, – отвечаю я равнодушно, потому что и спросила-то не из интереса, а из вежливости, но тут к горлу вдруг подступает странная тошнота, голова начинает кружиться, перед глазами плывут черные мушки – и я, не успев схватиться за перила возле лестницы, падаю прямо в объятия к соседу-незнакомцу.
4 глава
Я прихожу в себя и сразу отворачиваюсь от смоченного нашатырным спиртом ватного диска. Морщусь, откашливаюсь, пытаюсь приподняться, но сильная мужская рука останавливает меня, и уже знакомый голос говорит:
– Не торопитесь, полежите еще немного…
– Л-ладно, – бормочу слабым голосом и смотрю на своего спасителя.
Это тот самый сосед с внимательными серо-зелеными глазами. За то время, пока я была без сознания, он успел перенести меня на диван в своей квартире, снял с меня кроссовки, укрыл пледом и даже предусмотрительно положил под мою голову подушку.
– Как себя чувствуете? – спрашивает он заботливо, присаживаясь рядом со мной. – Голова больше не кружится?! Не тошнит?!
– Разве что немного… – я инстинктивно кладу ладонь куда-то в область солнечного сплетения.
– И часто вы вот так вот сознание теряете? – интересуется мой новый знакомый и протягивает мне стакан воды. Прежде чем принять стакан и ответить, я поднимаю на мужчину глаза и рассматриваю его. Он явно лет на десять старше меня, но очень хорош собой. Смуглый, спортивного телосложения. Из коротких рукавов домашней футболки виднеются железные бицепсы. На шее сбоку – какая-то татуировка с непонятными символами. Волосы подстрижены очень коротко, а лицо покрыто щетиной, но даже так прослеживаются красивые скульптурные скулы.
– Ммм… – мычу рассеянно, не замечая, что откровенно залипла на него, а потом, чтобы избавиться от неловкости, наконец забираю у мужчины стакан и делаю пару глотков. – Первый раз, кажется. Просто вечер выдался нервный.
– Вы живете одна?
– Нет, с мужем.
– Ясно, – мой новый знакомый кивает. – На всякий случай – купите тест на беременность, возможно…
– Невозможно, – перебиваю я его почти агрессивно, чувствуя при этом непрошенную боль в груди. Совсем недавно сказанные моим мужем слова о том, что я сама во всем виновата, и что он изменяет мне, потому что я неполноценная жена, не способная родить ему ребенка, снова всплывают у меня в сознании и врезаются острыми ножами в самое сердце…
– Ладно, простите, – мужчина поднимает обе ладони в знак того, что больше не будет давать непрошенные советы. – Мне и вправду не стоит вмешиваться в вашу жизнь и в ваши дела… На каком этаже вы живете?
– На десятом, – отзываюсь я тихо.
– Это на шесть этажей ниже… Проводить вас?!
– Нет, спасибо, – я качаю головой. – Мне уже намного лучше.
– Вам точно не нужна помощь?!
– Нет, – отказываюсь снова.
На самом деле – мне очень нужна помощь. Очень нужно, чтобы кто-нибудь меня выслушал, обнял, выразил сочувствие, подсказал, что теперь делать… Но я понимаю – нельзя. Ведь если куда-нибудь в прессу вдруг просочится информация, что у нас с мужем есть проблемы в отношениях, Слава будет в ярости… А я совсем не хочу в тюрьму.
Мы с соседом прощаемся, он закрывает за мной дверь своей квартиры, а я спускаюсь вниз на шесть этажей. Пока иду – вдруг задумываюсь: а что, если я и вправду беременна?! Конечно, это совершенно невозможно, нереально, но… вдруг это так?! Ведь диагноз бесплодие не всегда бывает верным!
А симптомы были очень похожи на те, что были тогда, пять лет назад: тошнота, головокружение, потеря сознания…
И пусть даже этот ребенок будет не вовремя – я больше никогда не сделаю аборт! Ведь я до сих пор не могу простить себя за прошлый раз…
Как только я переступаю порог дома – в прихожую выходит Слава:
– Наконец-то! Ты где была так долго?! И почему не брала трубку?!
– Я забыла телефон… – говорю рассеянно, а он уже подходит вплотную, хватает меня за руки, целует их и прижимает к своим щекам:
– Прости меня, детка… Я погорячился сегодня. Ты ведь знаешь, что я очень люблю тебя?! Что мне нужна только ты?! Что я за тебя жизнь отдам?!
Слушая его монолог, я мысленно хмыкаю. Забавно. Мы ведь психологи по образованию: и я, и Слава. И в таких случаях мы говорим: именно с этого все всегда и начинается. Мужчина изменяет, ведет себя, как последняя сволочь, потом просит прощения, а потом – снова изменяет.
Замкнутый круг.
Так начинается абьюз.
Вот только спорить с ним сейчас нет никаких сил.
– Конечно, любимый, – отвечаю я ему бесцветным голосом и иду в ванную комнату, чтобы сделать тест на беременность.
5 глава (2–3 апреля)
Тест оказывается отрицательным. Я швыряю его в мусорное ведро, сбрасываю с себя домашнюю футболку и нижнее белье – и забираюсь в душевую кабинку, чтобы там подставить лицо под горячие упругие струи воды и попытаться хоть немного отвлечься от событий вечера…
Мой муж мне изменил – возможно, не один раз.
Мой муж мне угрожал. Он провернул многомиллионную мошенническую схему и теперь, если не буду послушной примерной женой, повесит все на меня.
Мой муж просил у меня прощения и клялся в любви – но на самом деле, люблю здесь только я.
Глупая, глупая Маша…
Расстроилась ли я, что тест оказался отрицательным?
И да, и нет.
С одной стороны, на полчаса во мне вдруг затеплилась надежда, что мой диагноз ошибочен, что все наконец совпало, и…
С другой стороны – теперь я совершенно не хочу детей от своего мужа.
Он мне противен.
Когда полчаса спустя я наконец выхожу из душа, ложусь в постель и отворачиваюсь, Слава вдруг недвусмысленно прижимается ко мне сзади, медленно целуя в шею и откровенно намекая на интим, но меня передергивает от одной только мысли о том, чтобы теперь заниматься с ним сексом…
Да я только что постельное белье сменила после его любовницы!
– Нет, – говорю я глухо и отодвигаюсь на самый край.
– Понимаю… я готов подождать. Но скажи, детка, ты же простишь меня?! – спрашивает он.
– Не знаю, – отвечаю вслух, а про себя думаю: нет, никогда.
Утром Слава швыряет что-то на пол рядом со мной, и я просыпаюсь от резкого звука удара, сразу же подскакивая на постели.
– Что… что такое? – спрашиваю, пытаясь протереть заспанные глаза.
– Что это?! – спрашивает муж и показывает на пол.
Я свешиваюсь с постели и вижу, что возле кровати лежит мой вчерашний тест на беременность.
– Ты что, рылся в мусорном ведре?! – офигеваю я.
– А ты что, подозревала у себя беременность – и не сообщила мне об этом?! – рыкает в ответ Слава.
– Было как-то не до того, – в попытках держать себя в руках я до боли в челюстях сжимаю зубы. – Но ты же видишь, что тест отрицательный… я не беременна.
– Тест может ошибаться! – заявляет мой муж. – Давай, собирайся!
– Куда?! – не понимаю я.
– Не строй из себя дуру! К врачу, разумеется!
– Это глупо…
– Давай-давай! Я все равно собирался отправить тебя к новому доктору!
– Что?!
– Роберт Эдуардович Вильман, слышала о таком?
– Нет, – я качаю головой.
– Ведущий гинеколог страны, специалист по лечению бесплодия, у него своя клиника в Москве… Приехал в Сочи на несколько месяцев по контракту с местной частной клиникой. Я думал тебя в столицу к нему отправлять, а он сам сюда приехал… Нельзя упускать шанс! Ну же, вставай!
Через полтора часа мы уже в клинике. Пока я сижу в коридоре, мой муж оформляет документы – а заодно флиртует с администратором… интересно, так всегда было, просто я не замечала?! Или он недавно начал обращать внимание на других женщин?! Ладно, неважно…
– Госпожа Богушевская, – звучит мое имя, и я, встрепенувшись, вскакиваю с места. – Проходите, пожалуйста, доктор вас ждет.
– Да, спасибо, – я киваю и прохожу в кабинет.
Доктор стоит ко мне спиной, но я как будто сразу узнаю его… Потом он разворачивается, и сомнений не остается: ведущий гинеколог страны Роберт Эдуардович Вильман – это мой сосед с шестнадцатого этажа…
6 глава
– Ой, это вы… – говорю я на автомате, совершенно офигев, что мой новый гинеколог и сосед с шестнадцатого этажа – это один и тот же человек.
Ну, теперь хотя бы понятно, почему он вчера предлагал мне сделать тест на беременность и так вокруг меня хлопотал.
Врач. Профессиональная деформация и все такое.
– Да, это я, – улыбается Роберт Эдуардович, тоже явно удивленный, но все же не такой шокированный, как я. – Неожиданная встреча, конечно… Но ничего, бывает. Проходите, присаживайтесь, пожалуйста.
– Спасибо.
– Как вы себя сегодня чувствуете, Мария Петровна?
– Нормально, – бубню себе под нос и нерешительно сажусь в кресло, на которое показывает мужчина.
– Слабость? Головокружение? Тошнота? Набухание груди? Кровянистые выделения из вла…
– Я не беременна, – перебиваю я его.
– Значит, вы все-таки сделали тест…
– Да.
– Но если вы не беременны – почему вы здесь?
– Я бесплодна. Диагноз поставили год назад и… мой муж очень настаивал, чтобы я пошла к вам. Что вы отличный специалист. Все предыдущее лечение не принесло результата, а мы очень хотим детей…
Если точнее – мой муж хочет. Я от него детей уже не хочу. Но не говорить же об этом доктору…
Впрочем, мне вообще сейчас очень неловко.
Меня окутывают волнение и смущение, даже щеки краснеют, кажется.
Если бы я впервые увидела Роберта Эдуардовича сегодня в этом кабинете – мне было бы все равно, что он молодой симпатичный мужчина с татуировкой на шее, крепкими бицепсами, которых не видно сейчас под рукавами белого медицинского халата, и красивыми серо-зелеными глазами.
Но так уж вышло, что я впервые увидела его вчера – в обычной домашней футболке, в квартире нашей многоэтажки, и вчера он не был доктором с мировым именем… он был просто моим соседом. Симпатичным, внимательным, заботливым… Он понравился мне, и неудивительно: за полчаса он сделал для меня больше, чем муж за полгода. Больно, но иронично.
Теперь я сижу перед ним, рассказываю про свой диагноз, про лечение, которое мне назначали, про свой аборт пять лет назад – а сама думаю, что не могу воспринимать его как доктора… воспринимаю его как мужчину.
Это странно и неправильно – но это так!
– Мне все ясно, – говорит Роберт Эдуардович. – Скажите, Мария Петровна, ваш муж – блогер Ростислав Богушевский, верно?
– Он психолог, в первую очередь, – поправляю я.
– Ну да, конечно, – мужчина почему-то усмехается, потом задает новые вопросы: – Образ порядочного семьянина, который он преподносит своим подписчикам в социальных сетях, это правда? У вас счастливый брак?
– Простите, но какое ваше дело?! – возмущаюсь я. – Вы же врач, и…
– И я прекрасно понимаю, что ваше психологическое состояние оставляет желать лучшего.
– Это к делу не относится, – бубню неуверенно.
– Еще как относится, – возражает Роберт Эдуардович. – Ваше бесплодие, конечно, можно объяснить с физиологической точки зрения, но то, что назначенное лечение не помогло, довольно странно… Ваш организм как будто не хочет выздоравливать. Это простая психосоматика. Вы как будто не хотите рожать детей – и ваше тело говорит: окей, тогда будем болеть дальше…
Его слова шокируют меня. Несколько секунд я не могу произнести ни слова, а потом, понимая, что вот-вот выдам себя, наконец выдавливаю:
– У нас с мужем счастливый брак.
– Ну да, – мужчина снова усмехается. – Именно поэтому воскресным вечером вы сидели на полу на лестничной клетке шестью этажами выше вашего и рыдали так, что я услышал вас из своей квартиры…
7 глава
– Вы… вы просто хам! Моя личная жизнь вас совершенно не касается! – вспыхиваю я, а затем быстро вскакиваю с места, хватаю свою сумку и прямо так, не прощаясь, выскакиваю из кабинета.
Слава, который ждал меня в коридоре, сразу поднимается с места:
– Что-то случилось?!
– Нет! – шепчу я лихорадочно и хватаю его за руку, чтобы поскорее оттащить от кабинета: вдруг Роберт Эдуардович побежит за мной?! – Просто… мне не понравился этот доктор! Пожалуйста, давай уйдем отсюда!
– Конечно, как скажешь, детка… – мой муж явно растерян, но видит, что я в бешенстве, а потому не спорит, а вот меня просто передергивает в очередной раз от его обращения. Теперь всегда, когда он называет меня деткой, я вспоминаю, как он называл так же ту девицу… Лизу, кажется?!
Это просто ужасно!
Но сейчас не до этого, конечно.
Мы прощаемся с администратором, выходим из клиники и садимся в автомобиль, и там я наконец говорю:
– Нам нужно найти другого доктора.
– Но в чем дело?! – морщится Слава. – Что тебя не устроило?! Роберт Эдуардович – специалист, которому нет равных…
– Да, конечно, но он… не для меня…
– Он что, приставал к тебе?! – вспыхивает мой муж, и я спешу его успокоить:
– Нет, конечно, нет…
– Тогда что?!
– Он сказал, что я безнадежна! – выпаливаю я неожиданно для себя самой, вдруг понимая, что это сразу убедит моего мужа.
Так и происходит:
– Что значит – безнадежна?! – возмущается он.
– Ну… он сказал, что я никогда не смогу родить, и никакое лечение не поможет, – когда линия лжи уже выбрана, врать становится проще.
– Чушь!
– Вот и я думаю, что чушь, – послушно киваю.
– Тогда ты права, нам не нужен зазнавшийся врач, который так офигел от своего статуса, что отказывается лечить! Мы найдем другого!
Я с облегчением выдыхаю: прокатило.
Вот только мысли о Роберте Эдуардовиче меня не покидают ни в автомобиле, пока мы едем домой из центрального Сочи в Дагомыс, ни спустя пару часов, когда я отправляюсь на прогулку по черноморской набережной, ни спустя еще двенадцать часов, когда иду в душ перед сном.
Его внимательные серо-зеленые глаза.
Бархатистый голос.
Сильные руки.
И слова о том, что истинная причина моего бесплодия – в моей голове.
Я вдруг понимаю, что он просто чертовски прав. Я ведь сама психолог по образованию: я прекрасно знаю, как работает психосоматика, и почему организм отвечает болезнями на боль, обиду и несчастье… Я несчастлива в своем браке – и мое тело не хочет, чтобы я это несчастье множила.
Удивительно, но я только сейчас это осознаю. Только сейчас понимаю, что все годы рядом со Славой жила не своей жизнью. Притворялась счастливой, улыбалась, мечтала о совместном будущем – а на самом деле просто была игрушкой, марионеткой в руках умелого манипулятора.
Думала, что любила… Но на самом деле любовь закончилась в тот день пять лет назад – когда он велел мне сделать аборт, избавиться от моего малыша. Я совершила тогда страшную ошибку: я выбрала не того.
Я выбрала Славу – а должна была выбрать ребенка.
И теперь расплачиваюсь за это – и даже не знаю, как вырваться из этого круга, как стать свободной?!
8 глава (4 апреля)
На следующее утро, практически сразу после завтрака, Слава как ни в чем ни бывало – словно и не было с его стороны никакой измены и никаких угроз, а с моей – никаких попыток уйти от него, – объявляет:
– Как я уже сказал, через два месяца стартует мой новый курс про любовь и отношения – и мне нужна твоя помощь в рекламной кампании.
– Ты это серьезно?! – хмыкаю я.
– Вполне, – кивает мой муж. – И первое, что нам нужно, – это афиша с фотографией счастливой влюбленной пары.
– Ну, найми себе какую-нибудь топ-модель, которая за пару-тройку лямов изобразит любовь и страсть, – я пожимаю плечами.
– Пожалуйста, давай обойдемся без сарказма, детка, – говорит Слава, и меня уже привычно передергивает от его обращения. – Мои подписчики и пресса прекрасно знают, что у меня есть жена, и как она выглядит, тоже знают… Поэтому ты поедешь со мной на фотосессию.
– Что, сегодня?!
– Да, сейчас.
– Вообще-то, у меня работа…
– Я перенес твоих клиентов на завтра.
– Что?! – возмущаюсь я, не веря своим ушам… – То есть, теперь ты лезешь в мои личные дела, в мою работу?!
– Твое главное дело и твоя главная работа – быть лицом моего бизнеса. Частью красивой, успешной и счастливой пары. Чтобы мои курсы разлетались, как горячие пирожки, и кормили нас с тобой.
– Нет никакой счастливой пары! – рыкаю я. – Если бы не твои угрозы посадить меня в тюрьму, я ушла бы от тебя еще позавчера! Но ничего, только дай мне срок – я найду хорошего адвоката, и тогда…
– Конечно, конечно, – соглашается со мной Слава, и я понимаю, что он разговаривает со мной, как с душевнобольной, спокойно, ласково, примирительно. – Но пока нет адвоката – нет и разговоров. Поэтому сейчас ты поедешь со мной на фотосессию, собирайся.
Я ненавижу его за то, что смеет указывать мне после всего, что было. И я ненавижу себя за то, что не могу прямо сейчас послать его к черту и уйти из этого дома навсегда. По большому счету, мне ведь и идти-то некуда: мои родители так и не приняли Славу – а теперь, если выяснится, что они были правы, считая его ненадежным и самовлюбленным, они просто прожужжат мне все уши… особенно мама. Поэтому я не хочу пока ничего им говорить.
Я разберусь со всем сама – мне просто нужно немного времени. Все свои предыдущие зарплаты я отдавала Славе: он утверждал, что так удобнее вести семейный бюджет, а мне было все равно. Большую часть своей апрельской зарплаты я потрачу на то, чтобы нанять адвоката по налогам, добиться реального доступа к своим счетам – на самом деле они полностью контролируются моим мужем, – и раскрыть мошенническую схему Славы.
Ну а пока я собираюсь, как он велел, и мы едем в центральный Сочи в заранее арендованную фотостудию, где нас уже ждут фотограф, стилист, мастер по волосам и мейкапер. Мне делают красивый макияж в розовых тонах, накручивают роскошные локоны, одевают в женственное платье в пол – и я чувствую себя настоящей куклой… но не в хорошем смысле, а в плохом – словно я марионетка в руках собственного мужа…
Наша фотосессия, на которой я притворяюсь счастливой и влюбленной, длится почти три часа, я очень устаю – и Слава отправляет меня на такси домой, сообщив, что ему еще нужно решить какие-то дела в центре.
Добравшись до дома и поднявшись в лифте на наш десятый этаж, я вдруг зависаю на лестничной площадке, а потом, сама не зная, зачем, начинаю подниматься вверх – на шестнадцатый этаж.
9 глава
Добравшись до квартиры Роберта Вильмана, я нерешительно останавливаюсь перед дверью.
Постучаться или нет?!
Я не знаю.
Что я ему скажу, в конце концов?!
Да и вообще – дома ли он?! Вряд ли. Вторник же. Такой крутой и востребованный специалист, как Роберт Вильман, вряд ли сидит дома в два часа дня посреди рабочей недели. А это значит – я могу постучаться, убедиться, что его нет, и затем, закрыв гештальт, спокойно спуститься к себе…
Так я и поступаю: делаю решительный шаг к двери и стучу по дереву, а потом, затаив дыхание, слушаю.
Первые несколько секунд ничего не происходит, но потом где-то в глубине квартиры вдруг раздаются шаги, мое сердце начинает бешено колотиться, а сама я бросаюсь по лестнице вниз… Вот только скрыться с места преступления не успеваю. Дверь открывается, и сверху раздается голос:
– Здравствуйте, вы чего-то хотели?
Понимая, что меня поймали с поличным, я задираю голову – я уже успела спуститься ступеней на семь или восемь, – и вижу, что на пороге квартиры доктора Вильмана стоит какая-то симпатичная девушка.
Вот блин! Кто она такая?!
– Это ведь вы стучали? – спрашивает она, глядя прямо на меня.
Мне приходится признаться:
– Да, простите. Я… соседка снизу. Я хотела попросить у вас… хмм…
– Соли? – улыбается девушка.
– Нет, вообще-то, подсолнечного масла, – вру я первое, что приходит на ум. – Но уже не нужно, спасибо. Мой муж позвонил мне и сказал, что купил его… а я и не знала, – я пытаюсь изобразить улыбку, а девушка кивает:
– Ладно, окей. Если что – приходите снова.
– Да, конечно, спасибо, – отвечаю я и поскорее бегу на свой десятый этаж, чувствуя себя просто опозоренной.
Девушка! У него есть девушка! Ну а я чего хотела?! Молодой, красивый, успешный, обеспеченный! Конечно, у него есть девушка!
Да и какое мне дело?!
Я ведь даже не знаю, зачем я туда поднялась…
Чтобы отвлечься, я решаю приготовить ужин. Готовка обычно захватывает меня, я готовлю редко, но с большим удовольствием. Так происходит и в этот раз. Когда Слава возвращается вечером домой, и мы садимся за стол, он оценивает приготовленные мною блюда, а я сразу отмечаю про себя, как это забавно: совсем недавно его похвала была для меня самой ценной наградой, а теперь пусть хоть соловьем заливается – наплевать.
После ужина муж уходит в душ, а я начинаю загружать посуду в посудомойку. В этот момент вдруг раздается звонок в дверь. Я вздрагиваю, чуть не роняя на пол тарелку. Кто это может быть?!
Вытерев руки, выхожу в прихожую и выглядываю в глазок.
Это он.
Роберт Вильман.
Что он здесь делает?!
Его девушка что, рассказала ему, что я приходила?!
О боже…
Делать нечего – я открываю дверь, понимая, что лучше всего избавиться от нежданного гостя, пока Слава еще в душе. Потому что если он выйдет и обнаружит на пороге квартиры постороннего мужика, то будет в ярости.
– Здравствуйте, Мария Петровна, – приветствует меня Роберт Эдуардович, а я в ответ шиплю:
– Вы зачем пришли?!
– Кира рассказала мне, что приходила странная соседка… я сразу догадался, что это были вы. Я ведь прав?
– Я просто… я не хотела… – начинаю нелепо оправдываться, и тут за спиной раздается голос мужа:
– Любимая, а кто звонил в дверь?! – и еще ближе: – У нас какие-то гости? – а потом совсем возле уха: – Это еще кто такой?!
10 глава (4–5 апреля)
– Это… это наш сосед сверху… – я начинаю лихорадочно оправдываться, сама не зная зачем, но Слава подходит вплотную, смеривает Роберта Эдуардовича презрительным взглядом и хмурится:
– Погодите. Мне знакомо ваше лицо. Вы… вы же тот самый доктор, который сказал моей жене, что она безнадежна и никогда не сможет родить! Точно, это вы! Я видел ваши фотографии в интернете. Что вы здесь делаете?!
– Я все объясню… – начинаю испуганно, искренне переживая, что мой муж сейчас набросится на незванного гостя и они подерутся прямо на лестничной площадке, но гость меня перебивает:
– Позвольте, я сам объясню, Мария Петровна. А заодно принесу свои извинения, потому что поставленный мною диагноз был ошибочным.
– Да неужели! – фыркает мой муж, а я смотрю на Роберта Эдуардовича круглыми глазами и не понимаю, что происходит.
– Произошла небольшая путаница в анализах и результатах УЗИ между вами и другой пациенткой, – говорит красавчик доктор, а я только рот открываю от удивления: врет он так убедительно, словно все так и было. – Ваша форма бесплодия прекрасно поддается лечению. Конечно, оно будет непростым, довольно длительным и дорогостоящим, но… оно того стоит. И я готов лично взяться за ваш случай в качестве извинений.
– Отлично! – восклицает мой муж. – Хоть какие-то хорошие новости! Деньги – вообще не проблема, главное – чтобы моя жена родила мне ребенка! Завтра же пойдешь к нему на прием снова! – тыкает он мне в приказном тоне, а потом обращается к доктору Вильману: – Роман Эдуардович, нам очень повезло, что вы не только приехали поработать в Сочи, когда мы уже думали сами ехать к вам в Москву, но еще и поселились по соседству…
– Да уж, большая удача, – хмыкает Роберт Эдуардович, а потом смотрит на меня своими пронзительными серо-зелеными глазами, прощается и уходит.
Я остаюсь стоять у распахнутой двери.
На следующий день я действительно отправляюсь на прием к Роберту Эдуардовичу. Во-первых, муж настаивает. Во-вторых, нужно объясниться с ним и предупредить, чтобы он не вздумал снова приходить к нам домой.
– Вам не следовало приходить, – говорю я ему. – Мой муж – собственник и немного… тиран…
– Немного?! – усмехается мужчина.
– Я боялась, что вы подеретесь.
– Да уж… А ко мне вы зачем приходили?
– Не знаю, – пожимаю плечами. – В любом случае, это неважно, ваша девушка…
– Она мне не девушка, – перебивает Роберт Эдуардович. – Это моя коллега.
– Ясно, – я невольно вспыхиваю. – Но мне правда все равно.
– Окей, – он снова кривит губы. – Но позвольте, я предположу. Вы несчастны в браке со своим мужем. Потому и родить ему не можете. Он домашний тиран – и это не мои слова, а ваши… Он вас бьет?
– Что?! – переспрашиваю я с ужасом. – Нет, конечно, нет!
– Значит, ему хватает психологических манипуляций, ясно. А во мне вы увидели потенциального защитника. Скорей всего, даже неосознанно. Потому и пришли, сами не зная, зачем… Я ведь прав?!
Его слова, как и в прошлый раз, – ножом по сердцу и в самую душу.
Это так странно. Тревожно. Пугающе даже.
– Простите, мне надо идти, – бормочу я растерянно, а сама хватаю ртом воздух, понимая, что задыхаюсь…
– Я сейчас окно открою, – говорит мужчина, понимая, что у меня вот-вот начнется что-то вроде панической атаки.
– Спасибо.
Через минуту мне становится лучше, и тогда Роман Эдуардович говорит:
– Вам нужно уйти от мужа, – а его ладонь вдруг ложится поверх моей.
11 глава
Я чувствую себя очень странно.
Едва знакомый человек дает мне совет, последовав которому, я однозначно изменю всю свою жизнь – раз и навсегда.
Имеет ли он на это право?!
Не знаю.
Но точно знаю: он чертовски прав.
Вот только его теплая ладонь, накрывшая мою, смущает. Непозволительно близкий контакт между практически посторонними людьми.
Вытащив свою руку, я говорю:
– Спасибо, конечно, но я сама разберусь. А вы… вы должны назначить мне какое-нибудь лечение, чтобы я регулярно ходила к вам в клинику, и муж думал, что я настроена избавиться от своего бесплодия…
– Чтобы назначить лечение, я должен вас осмотреть на гинекологическом кресле, – говорит Роберт Эдуардович, и я невольно краснею:
– Это… это обязательно?
– Конечно, – он кивает.
– Ладно, – я сжимаю зубы и иду за ширму, чтобы там снять с себя обувь, джинсы… в последний момент передумываю и кричу: – Нет, я не могу, простите! – но уже поздно: красавчик доктор заходит за ширму и невольно замирает, на мгновение впиваясь странным жадным взглядом в мои обнаженные ноги…
Потом говорит:
– Простите, – и отворачивается, а я начинаю лихорадочно одеваться.
Когда мы снова оказываемся друг напротив друга за столом, он говорит:
– Вас осмотрит моя молодая коллега, она приехала в Сочи вместе со мной. Можно даже сказать, что она моя ученица.
– Студентка? – не понимаю я.
– Нет, она вот уже три года полноценный врач, но во время учебы проходила практику в моей клинике, писала об этом диплом и после университета пришла ко мне работать. Вы с ней уже знакомы, это Кира – девушка, которая открыла вам вчера дверь моей квартиры.
– Ну да, точно, – я киваю, не понимая, зачем Кира живет в его квартире вместе с ним, если она – коллега, а не любовница. Но это не мое дело, конечно.
– У нее сегодня выходной, так что приходите завтра.
– Окей, спасибо.
Мы прощаемся до завтра, я возвращаюсь домой в растрепанных чувствах – а там меня ждет очередной сюрприз: дверь открывает не мой муж, а его мама Татьяна Валентиновна.
– Машенька! – восклицает она с порога, бросаясь меня обнимать.
Ничего не понимая, я натянуто улыбаюсь и отвечаю на объятия, а потом спрашиваю:
– Татьяна Валентиновна, а вы чего здесь… случилось что-нибудь?!
– Нет-нет, Машенька, все в порядке, Славик просто позвал на семейный ужин, сказал, что вы оба очень соскучились… У вас так много работы в последнее время – редко видимся! Я тоже очень по вам скучаю!
– А… ну да, конечно, – отвечаю рассеянно и понимаю: муж позвал ее в гости, чтобы вызвать у меня чувство вины.
У нас с Татьяной Валентиновной хорошие отношения, она любит меня, это видно, и я тоже очень тепло отношусь к ней. Если мы со Славой вдруг разведемся – она будет безутешна. И мне правда жаль ее, но…
Тут муж выскальзывает в гостиную и, увидев меня, тут же подбегает поцеловать в губы:
– А вот и моя любимая супруга! Ну что же, проходите скорее в столовую, стол уже накрыт…
Татьяна Валентиновна идет вперед – а я торможу Славу, чтобы прошипеть ему на ухо:
– Что ты творишь?! Зачем ты позвал свою мать?!
– Подумал, что ты захочешь сама сообщить ей, что планируешь меня бросить, – мужчина пожимает плечами.
– Ты серьезно?! Думаешь, она не одобрит мое решение, если узнает, что ты спал с другой женщиной?!
– Не знаю. Проверь. Только не забывай, что сердце у нее слабое…
12 глава
Мне все ясно: это очередная дешевая манипуляция на чувстве вины. Слава думает, что если я пообщаюсь с его мамой, вспомню, какие теплые у нас отношения и как она дорожит мной словно родной дочерью, то не посмею сообщить ей об измене и разводе. Вот только он в корне не прав: Татьяна Валентиновна действительно очень хорошая женщина – именно поэтому она заслуживает знать правду. Не знаю пока, решусь ли я рассказать ей все сегодня, но однажды ей точно придется меня выслушать…
Толкнув меня в стену, мой муж идет в столовую, откуда тянет восхитительными ароматами, а Татьяна Валентиновна уже сидит за столом. Набрав в легкие побольше воздуха, чтобы проглотить свою обиду и сдержать гнев, я следую за ним, чтобы занять свое место на семейном ужине.
Слава постарался на славу, уж простите за каламбур. Сам он готовить совершенно не умеет – а потому заказал просто половину меню из ресторана «Хмели-сунели»: на столе и ассорти овощей на гриле, и кавказские сыры, и шашлык из нескольких видов мяса, и хинкали, и жареный сулугуни, и свежие овощи, и черничный торт, и мороженое, и красное вино, конечно…
– Настоящий пир горой! – радостно восклицает Татьяна Валентиновна, а Слава начинает разливать по бокалам вино. – Славик… а Машеньке-то можно?! Она ведь в любой момент может беременной оказаться…
– Я не беременна, Татьяна Валентиновна, – сообщаю я твердым голосом и, пока Слава не передумал и не отобрал у меня наполненный бокал, делаю глоток. – У меня диагноз, помните?! Бесплодие.
– Ой-ой… – женщина качает головой. Видно, что она очень расстроена. – Я помню, деточка моя, но ведь врачи могут ошибаться… Вам со Славиком нужно пытаться, снова и снова! Давай-ка мы с тобой сегодня наедине поговорим, я расскажу, какие есть способы забеременеть…
– Какие-то, кроме секса? – спрашиваю чуть грубовато, потому что эта тема мне неприятна, но потом беру себя в руки: – Простите, Татьяна Валентиновна, просто мне больно обо всем этом говорить.
– Я понимаю, но надо, деточка, надо…
После ужина, за которым Слава только и делает, что рассказывает матери о своем бизнесе и о том, как мы с ним счастливы, мы с Татьяной Валентиновной и вправду остаемся наедине. Муж специально оставляет нас под предлогом того, что ему позвонили с рабочим вопросом.
Татьяна Валентиновна придвигается ко мне ближе, кладет ладонь поверх моей и говорит заговорщицким шепотом:
– Все не получается забеременеть и ребеночка родить, да?
– Не получается, – я киваю. – Но… Татьяна Валентиновна, есть другая тема, не менее важная, которую я хочу с вами обсудить.
– Что может быть важнее священного долга материнства?! – женщина всплескивает руками. – Послушай меня, деточка… Я тоже очень долго Славиком забеременеть не могла. Ой, как маялась… Но несколько способов испробовала – и все получилось. Уж не знаю, что именно сработало, но…
И тут она начинает мне рассказывать про отвары шалфея и липы, про красную нитку на запястье, на которую предварительно нужно прочитать заговор, про активное поедание куриных яиц и икры, про посещение святых мест, про молитвы… Я слушаю ее так, что в одно ухо влетает, в другое вылетает, но потом она говорит нечто совсем уж дикое:
– А еще вам повенчаться со Славиком нужно. Так бог будет знать, что у вас духовный брак, а не только на бумажках, и скорее пошлет вам ребеночка…
– Татьяна Валентиновна, я должна вам сказать…
– Я сама все устрою, если позволите…
– Ваш сын мне изменяет, – говорю я наконец.
– Что?! – она тут же хватается за сердце.
13 глава
– Ваш сын мне изменяет, – повторяю я твердым голосом, прекрасно понимая, что отступать уже слишком поздно. Начала – надо делать до конца. – Несколько дней назад я вернулась с работы раньше обычного и застукала его с любовницей в нашей супружеской постели…
– Что ты такое говоришь?! – Татьяна Валентиновна смотрит на меня широко распахнутыми глазами и явно не верит. Правую ладонь она держит под грудью, а потом просит: – Воды… воды подай, Машенька!
Я встаю с места, наливаю ей воды и приношу кружку:
– Мне очень жаль, что так вышло, Татьяна Валентиновна. Я очень любила вашего сына и старалась делать все для нашего общего счастья…
– Любила?! – возмущается она. – А теперь что же, уже больше не любишь?! Машенька, брось эти глупости! Вы со Славиком даны друг другу судьбой! Вам друг за друга держаться надо изо всех сил, понимаешь?! Он так тебя любит, так балует, подарочки тебе постоянно дарит, цветы…
– Но он изменил мне, – напоминаю я. – Предал. Растоптал мои чувства.
– Ну подумаешь, один раз не удержал в штанах свое хозяйство!
– Я не уверена, что это было только один раз, – хмыкаю в ответ. – Но даже если и так – я все равно не готова это простить.
– Прощение – великий дар, Машенька! – уверяет меня Татьяна Валентиновна. – Столько лет жили вместе – и вдруг разбегаться из-за какой-то глупости?! Не дело это!
– Он еще и угрожает мне.
– И чем же?! – мать моего мужа смотрит на меня с хитрым прищуром.
Мне кажется, что даже если я сейчас скажу, что он обещал меня убить, она только посмеется и скажет: он пошутил, деточка!
– Он хочет повесить на меня свои финансовые махинации с налогами.
– Ерунда! Он шутит! – ну вот, так и есть!
Я закатываю глаза:
– Татьяна Валентиновна, я прекрасно понимаю, что вы защищаете своего любимого и единственного сына, но правда на моей стороне. Скоро я найду адвоката и подам на развод со Славой. И мне очень хотелось, чтобы вы узнали это от меня, а не из средств массовой информации, потому что вы всегда были добры ко мне, добрее, чем моя собственная мать…
– Вот именно! – голос ее меняется, она больше не уговаривает меня, не шутит, не любезничает. – Я была добра к тебе, приняла, как родную дочь, а чем ты отвечаешь?! Бросаешь моего сына?! Мужчину, который взял тебя нищей студенткой, одел, обул, дал денег, представил миру!
– Я об этом не просила… – шепчу в ответ, чувствуя, что все идет точно по плану моего мужа: у его матери успешно получается вызвать во мне чувство вины и стыд за свое решение…
– Мария, наш разговор окончен! – заявляет Татьяна Валентиновна, затем ставит на стол недопитую кружку воды с грохотом, от которого я невольно вздрагиваю, и поднимается с места. Я остаюсь стоять у стены столовой, но через мгновение вдруг понимаю, что мать Славы как-то заваливается на бок, хватаясь пальцами за столешницу…
– Татьяна Валентиновна, вы в порядке?! – спрашиваю встревоженно, инстинктивно подставляя руки и ловя падающую женщину на ходу, а потом громко кричу: – Слава! Скорей сюда! Твоей маме стало плохо!
Мой муж врывается в столовую через считанные мгновения, но Татьяна Валентиновна уже лежит на полу без сознания.
– Что ты наделала?! – кричит Слава и залепляет мне пощечину, от которой моя голова дергается в сторону.
РОБЕРТ. 14 глава
– Все в полном порядке, Роберт Эдуардович, – говорит Максим. – Полная запись на ближайшую неделю, ни одной жалобы, на сайте появилось еще одиннадцать отзывов, все – исключительно положительные, вчера запустили новую рекламную кампанию, завтра собираемся проводить день открытых дверей о важности женского здоровья.
– Отлично, – я киваю. – Большое спасибо, Максим, ты порадовал меня, созвонимся завтра, ладно? – и с облегчением кладу трубку.
Вот уже две недели, как я перебрался в Сочи из Москвы. Сюда меня пригласили на повышенную ставку поработать в частной профильной гинекологической клинике в течение шести-семи месяцев – как пойдет. В столице же я оставил свое любимое детище – гинекологическую клинику, названную моим именем, одну из самых передовых в стране в сфере женского репродуктивного здоровья. Конечно, я немного волнуюсь: как там без меня мои сотрудники и пациентки?! Все ли в порядке?! Но Максим – мой заместитель, – ежедневно отчитывается о делах клиники, чтобы я мог спокойно спать и спокойно работать…
Тем более что работать здесь есть с кем.
Взять хотя бы госпожу Богушевскую. Очевидно, что у нее необычная форма психогенного бесплодия, и мне очень интересно поработать с ней, помочь ей прийти в норму и испытать радость материнства.
Но такое лечение должно осуществляться в комплексной терапии: гинеколог плюс психотерапевт. Атмосфера вокруг пациентки должна быть доброжелательной, а все стрессовые факторы – убраны.
Но вот беда. Главный стрессовый фактор госпожи Богушевской – ее собственный муж, инфобизнесмен и блогер Ростислав Богушевский.
Он мне никогда не нравился. Таких, как он, мы, специалисты с настоящим медицинским образованием, называем шарлатанами и мошенниками, а обычные люди с мозгами – инфоцыганами.
Вот только зарабатывает господин Богушевский все равно миллионы. Вся страна знает о том, какой он счастливый семьянин и любящий мужчина, и радостно несет ему деньги в надежде, что он поможет им стать такими же.
Но его жена не выглядит счастливой и влюбленной.
Напротив, она кажется мне запуганной, запутавшейся и просто глубоко несчастной. Очевидно, что муж манипулирует ею для своей выгоды – причем уже довольно давно. И очевидно, что сама Мария очень любит Ростислава – а потому мирится с его непростым характером и наклонностями абьюзера.
По крайне мере, мирилась…
Сейчас между ними что-то происходит. Что-то серьезное и сложное. Поэтому есть надежда, что девушка найдет в себе силы вырваться из порочного круга, ну а я… я постараюсь помочь.
Мои двери всегда для нее открыты.
Ну а пока я открываю дверь своей съемной квартиры – за нее платит клиника, в которой я сейчас работаю, – и вижу, что Кира уже собрала вещи.
– Как прошел рабочий день? – спрашивает она.
– Отлично, – я киваю. – Но завтра понадобится твоя помощь. Нужно осмотреть Марию Богушевскую – ту самую соседку, которая приходила, когда меня не было… Мне она не далась.
– Запала, что ли?! – посмеивается Кира.
– Не знаю, – я отмахиваюсь, потому что это странно и неловко – обсуждать такой вопрос с собственной подчиненной.
– Ладно, все сделаем.
– Значит, тебе наконец сняли подходящую квартиру – и ты переезжаешь? – я перевожу тему разговора.
– Да, но недалеко, моя квартира тоже в Дагомысе.
– Отлично, – я киваю. – Проводить тебя?
– Нет, я уже вызываю такси.
– Ладно.
Через десять минут Кира уезжает, и только я собираюсь пойти в душ и расслабиться после долгого рабочего дня, как раздается звонок в дверь.
Неужели Кира что-то забыла?!
Я смотрю в глазок – и вижу там Марию.
Зачем она опять пришла?!
Открываю дверь – и понимаю, что девушка опять заплакана, а через щеку у нее тянется длинная красная царапина…
15 глава
– Что произошло?! – я торопливо запускаю Марию Богушевскую в свою квартиру, а на ней просто лица нет: на лбу – холодный пот, кожа белая, как полотно, отчего царапина на щеке кажется еще более яркой и жуткой. – Что с вашей щекой?! Вас что… кошка поцарапала?! – говорю первое, что в голову придет, но умом прекрасно понимаю: никакая это не кошка! Это ее муж!
Но Мария, к моему изумлению, и не пытается скрыть правду:
– Мой муж… он был в ярости… он дал мне пощечину и случайно поцарапал ногтем… – и только я хочу предложить вызвать полицию, как она вдруг говорит нечто совершенно безумное: – Но я сама виновата… Я чуть не убила его мать… У Татьяны Валентиновны слабое сердце, а я… я рассказала ей все… – тут она начинает рыдать, и я не решаюсь спросить, что это – все?!
– Та-а-ак… тшшш… – говорю спокойно, помогаю ей снять обувь, провожаю ее до дивана, осторожно усаживаю и протягиваю для начала стакан воды. – Первым делом вам нужно успокоиться, Мария, и понять, что вы ни в чем не виноваты, – обращаюсь просто по имени, потому что отчество уже совершенно неуместно: мы слишком близки для таких формальностей. – Где сейчас ваш муж?!
– В больнице… – всхлипывает девушка. – Вместе со своей матерью… Ее забрала скорая помощь…
– Ясно, – я киваю. – Это значит, у вас есть немного времени, чтобы прийти в себя…
– А что потом?! – спрашивает она, и я понимаю, что она в полном отчаянии. – Я не хочу возвращаться туда… я боюсь…
– Он бьет вас?! – спрашиваю я. Вообще-то, я уже задавал ей этот вопрос, и она ответила отрицательно, но сейчас она сама пришла ко мне с царапиной через всю щеку – так что отнекиваться будет глупо…
Однако, Мария отвечает:
– Нет! Это… это был первый раз…
Я мысленно хмыкаю: за первым всегда следует второй, это одно из основных правил абьюза, – но вслух говорю:
– Тогда в чем дело?! Что между вами происходит?! Почему вы боитесь?!
И тогда она рассказывает мне все.
Про аборт пять лет назад – потому что муж был не готов к детям.
Про свои жертвы во имя любви.
Про то, что в браке мужчина резко сменил курс и захотел стать отцом – а у нее никак не получалось родить, и вскоре ей поставили диагноз бесплодие.
Про то, что такая жена потеряла ценность для альфа-самца – и он изменил ей, а потом заявил, что это блажь, и любит он только ее.
Про то, как она обещала подать на развод – а он пригрозил ей тюрьмой.
Про то, как она рассказала все его матери – и та, разумеется встала на сторону сына, а потом ей стало плохо и она попала в больницу…
За годы врачебной практики я слышал немало жутких историй – но эта кажется мне особенно отвратительной. Потому что с виду чета Богушевских – красивая счастливая пара с обложек глянца, а на самом деле…
Когда Мария заканчивает свой болезненный монолог, я говорю:
– Это ужасно. Мне очень жаль, что вам пришлось пережить все это.
– Спасибо… – шепчет девушка.
Видно, что она очень рада хоть кому-то открыться и не держать свою боль в себе… Вот только неужели у нее нет матери, с которой можно поделиться переживаниями, или подруг?! Или психолога, в конце концов?! Ведь она сама психолог! У нее должен быть как минимум супервизор!
– Я принесу перекись водорода и ватные диски, чтобы обработать царапину, – говорю я и поднимаюсь с места, но Мария меня останавливает:
– Подождите…
– Что такое? – смотрю я на нее с удивлением, а она вдруг вскакивает с места, делает шаг мне навстречу, сокращая расстояние между нами до минимума, обхватывает мое лицо пальцами, мокрыми от слез, и впивается в мои губы поцелуем…
16 глава (5–6 апреля)
Этот поцелуй словно кипятком меня ошпаривает: такой неожиданный, такой горячий и такой… болезненный. Это просто невозможно не заметить.
Он словно пропитан отчаянием и безысходностью.
Словно умоляет о защите.
Поцелуй – как крик о помощи.
Я совершенно уверен, что Мария и сама не знает, зачем решила поцеловать меня… Это получилось спонтанно, инстинктивно, по воле каких-то психологических механизмов, сработавших в ее воспаленном мозгу… И я не виню ее – но пока не знаю, как мы будем выходить из этой ситуации, ведь все это чертовски неловко и не вовремя…
Поцелуй заканчивается, и Мария, отпрянув от меня, быстро прижимает к раскрасневшимся губам тыльную сторону ладони, явно сама не понимая, что только что произошло, а затем смотрит на меня из-под длинных изогнутых ресниц виноватым взглядом и дрожит, отступая шаг за шагом.
– Простите… Роберт Эдуардович, простите, пожалуйста…
– Все нормально, Мария, – говорю я, пытаясь успокоить девушку.
– Я не знаю… зачем… мне так жаль…
– Это реакция вашей психики – не нужно просить за это прощения, – говорю я и киваю в сторону дивана: – Садитесь, попейте воды.
– Нет, я лучше… я лучше пойду домой, – она мотает головой и делает все, чтобы больше со мной не соприкасаться.
– Вы уверены? – спрашиваю я, потому что мне не хочется отпускать ее в таком состоянии, но Мария кивает:
– Да, мне нужно… мне нужно домой…
– Вы точно будете там в безопасности?! – уточняю на всякий случай, снова глядя на ее прочерченную кроваво-красной линией щеку.
– Да, он меня больше не тронет, – обещает она.
– Тогда встретимся завтра на приеме, – напоминаю я.
– Да, конечно, конечно… спасибо вам большое, Роберт Эдуардович! – бормочет девушка, шаг за шагом отступая к выходу.
Мне приходится выпустить ее, попрощаться и закрыть дверь, чтобы остаться наедине с собственными мыслями.
Все это очень странно, конечно.
И чертовски непрофессионально.
Где это видно, чтобы врач помогал своей пациентке решать личные проблемы, пускал в свою квартиру и позволял себя целовать?!
Психотерапевта за такое поведение давно бы распнули на комиссии по этике и запретили практиковать.
Но я не психотерапевт, я – гинеколог, в этом плане мне немного проще.
А вот в плане собственных эмоций и чувств – нифига не проще.
Мария с самого начала не была для меня рядовой пациенткой – а теперь, после ее неистового поцелуя, все еще больше осложнилось.
Что же мне делать, как помочь ей?!
Я не могу отстраниться и забить, банально совесть не позволит.
Да и симпатия, что уж тут скрывать.
Мария Богушевская нравится мне как девушка.
И будь я проклят, если не помогу ей избавиться от ее мужа-абьюзера!
На следующий день она действительно приходит в клинику – уже который раз! – и я сначала отправляю ее на осмотр в гинекологическом кресле к своей помощнице Кире, а затем принимаю в своем кабинете.
– Как сегодня ваши дела? – спрашиваю мягко и как бы невзначай стараюсь рассмотреть царапину на ее щеке. Сегодня она явно не такая яркая, но вот сама девушка по-прежнему выглядит очень встревоженной:
– Он… он сказал, что убьет меня.
– В смысле – убьет?! – офигеваю я.
– Если его мама умрет.
– А она может умереть?!
– Не знаю, она сейчас в больнице в отделении кардиологии.
– Мария, – говорю я серьезно. – Я понимаю, что у вас нет возможности прямо сейчас подать на развод – но вы должны немедленно переехать от мужа. Находиться рядом с ним слишком опасно.
– Мне некуда ехать, – она качает головой, и я озвучиваю совершенно безумную мысль:
– Вы можете пожить у меня.
РОСТИСЛАВ. 17 глава
– Хватит мне звонить! – рявкаю я в трубку.
– Ты ведь говорил, что твоя тебя давно не заводит… – игнорируя мой сердитый тон, елейным голоском воркует Лиза, и мне хочется схватить ее за горло и… – Она ведь даже ребенка тебе не может родить – зачем тебе такая…
– Не заводит, не может, все верно, но она – моя семья! – заявляю громко и даже как будто бы гордо, хотя сейчас я не в кадре…
Маша – моя семья, мой дом и моя любовь: именно так знают и видят миллионы моих подписчиков, тысячи потенциальных покупателей, сотни уже имеющихся реальных клиентов…
Социальные сети показывают им ту идеальную картинку, которую я хочу показать. Вот я дарю Машеньке роскошный букет цветов. Вот – кольцо от Картье за несколько милионов рублей. Вот мы с Машенькой покупаем дорогие шмотки в фирменном бутике Диор. Вот летим на вертолете над утопающими в цвету полями Прованса, вот – катаемся на лыжах в Аспене, а вот – купаемся в бассейне с видом на Бурдж-Халифу…
А что происходит на самом деле, за закрытыми дверьми наших квартир и отельных пентахусов, никто не должен знать.
Никто не должен знать, что Маша пять лет назад делала аборт. Что теперь не может родить ребенка. Что ей поставили диагноз бесплодие.
Никто не должен знать, что я начал изменять ей с Лизой – моей массажисткой, – и еще парой девочек, потому что ложиться в постель с женщиной, которая не способна выполнить свое основное предназначение, действительно как-то не хочется… Я просто не могу больше воспринимать ее как настоящую, полноценную женщину.
Никто не должен знать, что я свалил на Машу налоговое мошенничество и в любой момент могу отправить ее за решетку.
А самое главное – никто не должен знать, что она обещала подать на развод… Никакого развода! Это совершенно невозможно! Нельзя разрушать идеальный образ семьи! Иначе мои курсы не будут продаваться!
Вот только Маше плевать на мой бизнес – и потому я вынужден держать ее возле себя угрозами, на коротком поводке, и время от времени щелкать возле ее носа этим самым поводком – ради устрашения.
Именно поэтому мы с матерью решили подстроить ее сердечный приступ. Нужно сказать, моя мама – просто потрясающая женщина: за меня – и в огонь, и в воду, и через медные трубы! Чертовски жаль, что Маша оказалась не такой же. Ведь когда-то я действительно любил ее… Но потом бизнес пошел в гору – и стало ясно, что мы совершенно разные.
Мне хотелось денег и признания, а Маше… черт знает, чего ей хотелось, честно говоря, я и не спрашивал особо. Но она с самого начала не одобряла то, как я преувеличивал свои успехи и выдумывал кейсы ради больших продаж и потока клиентов… Глупая! Неблагодарная! Помешанная на честности!
Ведь все это было ради нас – а она только нос воротила и продолжала свою скучную практику в центре семейной медицины… Ее ежемесячная зарплата была и остается в тридцать, а то и все сорок раз меньше моей.
Позорище.
Но теперь я очень цепляюсь за то, что в Сочи приехал доктор Вильман – специалист с мировым именем в области репродуктивной медицины и женского бесплодия. Возможно, он вылечит Машу, и тогда…
Тогда мы как минимум станем полноценной семьей – и это будет выгодно для моего бизнеса. Если у меня появится лялька – курсы начнут раскупаться еще лучше, а еще можно будет расширить продуктовую линейку: например, запустить цикл вебинаров о том, как быть заботливым отцом и воспитывать ребенка… Плюс рекламные контракты на всякие молочные смеси, памперсы, игрушки и развивашки… Короче, сплошная выгода.
Как максимум – когда Маша выполнит свое природное предназначение и родит мне сына или дочь, я смогу снова полюбить ее. Конечно, это не основная цель – но возможный приятный бонус. В конце концов, брак, в котором есть любовь, всегда круче брака, где любви нет.
Развестись же мы все равно не можем, иначе бизнес рухнет…
К моему удивлению, моя жена довольно быстро соглашается на лечение у доктора Вильмана – и я как будто бы даже благодарен ей. Именно поэтому на время решаю отложить очередную встречу с Лизой. Не слушая больше уговоры своей любовницы, кладу трубку и сажусь за ноутбук: работы очень много. Когда я полностью погружаюсь в процесс, в прихожей раздается щелчок ключа в замочной скважине: это вернулась с приема Маша.
Я выхожу к ней из своего кабинета и облокачиваюсь о дверной косяк:
– Ну что, как все прошло?
– Неплохо, – кивает жена, явно не желая со мной разговаривать, но я должен узнать подробности:
– Что сказал доктор Вильман? Какое лечение назначил?
– Ну… отправил на несколько дополнительных анализов, прописал физиотерапию, массаж, лазер… – она качает головой, что-то недоговаривая.
– Что еще?! – спрашиваю сурово.
– Ничего… неважно…
– Важно! – рыкаю я. – Говори немедленно!
– Ну… он сказал, что мне нужны отдых и смена обстановки, но я… я сказала, что это невозможно. Я знаю, что ты никуда меня не отпустишь…
– Что значит – не отпущу?! – взрываюсь я. – Если это касается нашего будущего и возможности иметь ребенка – отпущу, конечно! О чем речь! Куда он посоветовал ехать, в какой климат?! Эмираты?! Черногория?! Кипр?! Израиль?! Бали?! Только скажи – и я сразу куплю билеты! – а заодно избавлюсь от нее на недельку-другую, чтобы можно было спокойно развлекаться с любовницами, раз уж все так удачно складывается…
– Израиль – отличный вариант, – кивает Маша. – Там и не слишком жарко, и все нужные медицинские процедуры будут на высшем уровне.
– Отлично, тогда выбирай отель – и я забронирую его… на сколько?!
– На пару недель будет достаточно.
Я делаю так, как она сказала, – и уже на следующее утро, собрав чемоданы, Маша уезжает на такси из нашего дома…
МАША. 18 глава (7, 17 апреля)
До последнего момента мне кажется, что Слава передумает и никуда меня не отпустит. Что прорычит – обойдешься без Израиля, лечись здесь! – и хлопнет дверью, оставляя меня в одиночестве и без всякой надежды…
Но этого не происходит. Он исправно бронирует мне роскошный президентский люкс в пятизвездочном отеле на берегу Средиземного моря, покупает билеты в бизнес-класс до Тель-Авива и обратно, наблюдает за сбором чемоданов и даже с притворной заботой спрашивает, нужно ли проводить меня в аэропорт, на что я отвечаю заранее заготовленной фразой:
– Тебе совсем не обязательно тратить на это время, у тебя ведь очень много работы, а я и сама справлюсь…
Ему ну никак нельзя провожать меня в аэропорт – потому что ни в какой аэропорт я и не еду. Я сажусь в такси, мы делаем круг по кварталу и возвращаемся к нашему жилищному комплексу – только с другой стороны. Я быстро снимаю свое пальто, набрасываю куртку – на всякий случай, – а у ворот меня уже встречает Роберт. Он забирает мой чемодан и ведет меня к себе, соблюдая все меры предосторожности, хотя я уверена, что они и не нужны: мой муж, выпроводив меня за дверь, наверняка уже упал на диван ногами в потолок и уткнулся в экран смартфона… Он не будет следить и проверять: доехала ли я до аэропорта, долетела ли до Тель-Авива, заселилась ли в отель…
Ему нет до меня совершенно никакого дела, так что пары сообщений в сутки о том, что со мной все хорошо, будет более чем достаточно.
Оказавшись в квартире Роберта, я наконец осознаю: я действительно сбежала от своего мужа-мучителя. Пока только временно – но теперь у меня есть две недели свободы, чтобы получить зарплату, нанять адвоката, разобраться с долгами моего мужа, которые он свалил на меня, и попытаться оплатить их – возможно, вместе со штрафом, но это лучше, чем попасть в тюрьму. После этого у Славы не останется рычагов воздействия на меня, и я смогу подать на развод – чтобы избавиться от него раз и навсегда.
Кроме того, за эти две недели я смогу отдохнуть в безопасности, прийти в себя после измены, угроз, болезни Татьяны Валентиновны…
Я бесконечно благодарна Роберту – о чем и сообщаю ему, когда дверь его квартиры закрывается, и мы оказываемся в полумраке прихожей.
– Все нормально, – говорит он. – Не стоит благодарности.
– Еще как стоит! – возмущаюсь я шутливо. – Вы делаете для меня гораздо больше, чем обычно доктора делают для своих пациенток…
– Может, перейдем уже на ты?! – предлагает мужчина, явно раздраженный нашим официальным общением, и я киваю:
– Да, почему бы и нет.
Через несколько часов я пишу мужу сообщение, что самолет приземлился, все хорошо. Потом – что я заселилась в отель и собираюсь отдыхать. Он ожидаемо посылает в ответ одни смайлики – ну и черт с ним.
Оставив смартфон на постели, я возвращаюсь из гостевой спальни в столовую, где меня ждет Роберт.
– Я приготовил обед – так что садись за стол, – говорит он.
– На работу ты сегодня не пойдешь? – спрашиваю я.
– Нет, побуду с тобой, если ты не против…
– Как я могу быть против!
– Просто хочу, чтобы ты привыкла ко всему и чувствовала себя здесь, как дома. Хотя… по большому счету, мы оба здесь не дома: у нас съемные квартиры, вы с мужем приехали в Сочи из Санкт-Петербурга, а я из Москвы…
– Верно, – я киваю и послушно сажусь за стол. – Что ты приготовил?! Пахнет невероятно вкусно…
– Овощное рагу с курицей, – говорит мужчина. – Надеюсь, тебе понравится… пробуй!
Я беру вилку и запускаю ее в свою тарелку, а потом оцениваю кулинарные способности своего нового соседа:
– Ого! Это правда очень вкусно! Не знала, что ты так классно готовишь!
– Я люблю готовить, – признается Роберт. – Меня это расслабляет…
– Меня тоже!
– Отличное совпадение! Поделишься какими-нибудь рецептами?!
– Конечно! – я чуть не хлопаю в ладоши, потому что это ново и необычно для меня: я привыкла к ресторанной еде – безусловно, очень вкусной, разнообразной и питательной, но… без души, что ли?!
Слава готовить не любит и не умеет, я очень люблю – но делаю это редко из-за напряженного рабочего графика… Теперь же у меня есть целых две недели – полно времени, так что я сразу вызываюсь:
– Ужин с меня!
Роберт смеется в ответ:
– Хорошо! – и я понимаю, что мы с ним, кажется, найдем общий язык.
Так начинается моя затворническая, но невероятно спокойная и уютная жизнь в квартире Роберта – всего на шесть этажей выше той квартиры, где я жила с мужем, ежедневно страдая от нелюбви и непонимания…
Я подолгу сплю, восстанавливая силы своего истощенного стрессами организма, поочередно с Робертом готовлю завтраки, иногда мы выбираемся в кофейню неподалеку – разумеется, соблюдая меры предосторожности, – днем он обычно работает в клинике, а я либо практикую онлайн через приложение, либо занимаюсь чем хочется: смотрю кино, читаю, принимаю ванны с пеной, занимаюсь йогой, пробую медитировать.
Вечером по понедельникам, средам и пятницам – тоже в атмосфере строжайшей секретности, конечно, – Роберт вывозит меня в клинику на лечебные процедуры: массажи, физиотерапию, лазер. Кроме того, он записывает меня к психиатру (оффлайн) и психологу (онлайн). Я начинаю пить легкие антидепрессанты, которые должны помочь моей расшатанной психике, но не должны помешать потенциальной беременности… Хотя беременеть в ближайшее время я, разумеется, не собираюсь.
Дождавшись своей зарплаты, я нахожу адвоката по налоговым вопросам, мы встречаемся пару раз прямо в квартире Роберта, довольно быстро выявляем мошенническую схему моего мужа и пути решения этой проблемы. Еще немного – и я смогу заплатить налоги, чтобы на время закрыть этот вопрос. Правда, придется взять немаленький кредит, но это ничего, не страшно. После развода, разумеется, я подам на Славу в суд и заставлю компенсировать мне все расходы, но пока… пока мне надо просто уберечь себя от тюрьмы, а для этого долги нужно закрыть как можно скорее…
И только одно не дает мне покоя: ритм собственного сердца, ускоряющийся в два раза, когда красавчик доктор оказывается рядом…
РОБЕРТ. 19 глава (18 апреля)
– Вы ведь знаете про треугольник Карпмана? – спрашивает Кира, пока мы с ней сидим друг напротив друга во время обеда.
– Конечно, – киваю я и делаю последний глоток кофе, прежде чем отодвинуть от себя поднос. Осталось пять минут до окончания перерыва.
Треугольник Карпмана – это известная в психологии модель отношений между людьми, где на каждой грани – своя роль: агрессор, жертва, спасатель.
Если не задумываться, в нашей истории все понятно: муж Маши – агрессор, Маша – жертва, а я – спасатель. И все логично, казалось бы, но вот беда, треугольник Карпмана – заколдованный: его участники со временем могут меняться местами и ролями. Например, если говорить о моей роли, то спасатель, перестаравшись, может сам стать агрессором…
Напоминая мне об этом, Кира как бы намекает: будь осторожен.
Да что там – она и вслух так говорит:
– Будьте осторожны!
– Все нормально, – я натянуто улыбаюсь, раздраженный тем, что девушка лезет в мои дела и решения. А впрочем – я же сам ей все рассказал, чего я хотел в ответ, молчаливого согласия?! Это точно не про Киру – она всегда выскажет свое мнение, даже если оно кому-то не нравится…
– Может произойти многое, – продолжает девушка. – Например, ваша Маша может решить вернуться к мужу, и тогда…
– Она не вернется к нему по доброй воле, – перебиваю я ее, совершенно уверенный в своих словах. Но кое в чем Кира все-таки права: может произойти многое. Например, мы с Машей влюбимся друг в друга…
Вообще-то, я уже близок к этому – и сама Маша, кажется, тоже.
Вот уже десять дней она живет в моей квартире, и хотя я стараюсь вести себя как добрый сосед и друг, между нами постоянно проскакивают искры.
Задерживаю на ней взгляд дольше положенного – и виновато опускаю глаза в пол, чувствуя, как на щеках появляется румянец.
Случайно касаюсь кончиками пальцев ее руки во время совместного приготовления ужина – и одергиваю руку, как от горячего утюга.
Рассказываю какую-нибудь шутку, она смеется так заливисто и заразительно – и я невольно залипаю, любуясь ее очаровательно подергивающимся носиком и подпрыгивающими локонами.
Утром она выходит из душа, обернувшись в полотенце, на ее коже десятками бриллиантов поблескивают капли воды – и в моей голове моментально проносятся кадры того, как я скольжу по этой коже ладонями, лаская, согревая, а затем наклоняюсь и целую, собирая капли губами…
И все это взаимно, кажется. Потому что чувствую на себе ее внимание, ее интерес и то, как неосознанно она соблазняет меня своими выходами из душа, длинными полупрозрачными футболками, обтягивающими тонкую изящную фигурку, взглядами и улыбками, – тоже…
И это я молчу о том неожиданном поцелуе, который случился между нами, когда она пришла ко мне домой. Да, это был поцелуй как крик о помощи, но все же… это был самый настоящий поцелуй. Я запомнил вкус и мягкость ее губ – и хотел бы почувствовать это снова.
Ну а пока я возвращаюсь на свое рабочее место и продолжаю прием пациенток – хотя мыслями я совсем не там, конечно… Все мысли – о Маше Богушевской и о том, что может произойти с нами дальше.
В конце концов, я решаю, что должен позвать ее на свидание.
Вечером, возвращаясь домой, я сталкиваюсь в лифте с Ростиславом Богушевским, мужем Маши. Он протягивает мне руку для приветствия, и я пожимаю ее, хоть и без особого энтузиазма. Чтобы не показаться странным и не вызвать никаких подозрений, вежливо спрашиваю:
– Как здоровье вашей супруги? Она планировала лечиться в нашей клинике, но…
– Но на две недели уехала в Израиль, – сообщает мужчина. – Но мы очень благодарны вам, доктор, она проходит лечение по вашим назначениям, а как только вернется – придет к вам на прием.
– Буду ждать, – отвечаю я с натянутой улыбкой.
В этот момент лифт останавливается на десятом этаже, створки разъезжаются в разные стороны, но прежде чем выйти, муж Маши говорит:
– Я очень рассчитываю стать отцом уже в начале следующего года. Пожалуйста, не подведите меня.
Я с трудом сдерживаю агрессивный выпад и отвечаю:
– Это зависит не только от меня.
– Конечно, но вы уж постарайтесь, – он хлопает меня по плечу и наконец выходит из кабинки лифта, оставляя меня просто в приступе ярости.
Самоуверенный хам. Жестокий абьюзер. Инфоцыган и обманщик.
Боже, что вообще Маша нашла в нем?! Неужели раньше он был другим?!
Когда я открываю дверь в квартиру – меня сразу обволакивает запах свежезапеченного в духовке мяса и порезанных овощей.
– А вот и ты! – Маша выходит в прихожую и улыбается. Я смотрю на нее и улыбаюсь тоже, невольно подмечая, как она изменилась всего за десять дней, что провела со мной, а не с мужем: выглядит отдохнувшей, посвежевшей, спокойной и веселой. Значит ли это, что я все делаю правильно?! Значит ли это, что ей хорошо и комфортно со мной?!