Отвратительная семерка

Размер шрифта: 13

Серия «Детектив под абажуром. Уютные детективы Майи Яворской»

Глава 1

– Кира, выручай! – раздался в трубке ноющий голос Тани.

– Что случилось? – настороженно спросила Самойлова, пытаясь сообразить, что за геройский поступок и ради какой великой цели она должна совершить в столь ранний час.

Неожиданный звонок стряхнул последние остатки сна. Самойлова сидела на кухне с кружкой чая уже минут двадцать, качая ногой и уговаривая себя отлипнуть от стула и пойти на прогулку с Чиком. Собираться и выходить на улицу категорически не хотелось. Возможно, из-за того, что сегодня ее ожидала еще одна фотосессия – очередная свадьба. Как же Кире надоело снимать одни торжества.

«Все так стандартно, предсказуемо. Прямо до тошноты. Ну хоть бы кто-нибудь придумал что-то оригинальное!» – Кира сидела и с грустью размышляла над шаблонностью человеческого мышления.

Тут-то ее и вернул к реальности этот ранний звонок. Если школьная подруга встала ни свет ни заря, чтобы пообщаться, значит, случилось что-то крайне важное. Обычно по выходным та спала до полудня. И Кира даже не могла представить себе тот соблазн, который бы заставил Татьяну подняться с утра пораньше.

– Возьми, пожалуйста, Пипу к себе на несколько дней, – попросила та.

– Зачем?

– Меня Вадик приглашает съездить к морю на неделю, а собаку оставить не с кем.

– Что за Вадик? – зевая, полюбопытствовала Кира.

– О! Он классный! Жутко умный, добрый и щедрый.

– Так ты с одним едешь или сразу с тремя?

– Да ну тебя с твоими шуточками.

– Ладно, больше не буду. И когда вы едете?

– Так сегодня и едем.

– И что, ты не знала об этом раньше? Могла хотя бы заранее предупредить.

– В том-то и дело, что не знала. Честно. Он решил сделать мне сюрприз и только вот позвонил, чтобы обрадовать. В аэропорту надо быть в двенадцать. Поэтому времени в обрез.

– А уж меня-то Вадик как обрадовал!

– Ну ладно тебе, не злобься. Возьми, пожалуйста, Пипу.

– Твоя собака – наглая, невоспитанная, избалованная девица. Плюс я не знаю, как они с Чиком поладят.

– Отлично поладят. Чик и мухи не обидит.

– А Пипа?

– Если будет выступать – треснешь ее газетой. Если не поможет, рукой по попе. Помоги, ну пожалуйста… – противным голосом начала завывать подруга.

Объяснять Тане, что так никто не делает и ее избранник на самом деле не очень умный, не хотелось. Какой смысл? Все равно не поверит. И не отстанет. А это самое неприятное. Так что проще сэкономить время и сразу согласиться. Самойлова тяжело вздохнула:

– Хорошо. Мы сейчас идем гулять, привози собаку к моему дому. Не успеешь – не возьму.

– Спасибо, дорогая! Жди через пятнадцать минут, – подруга бросила трубку, даже не попрощавшись.

Выйдя во двор, Чик только успел проверить, на месте ли его коты под машинами, и заглянуть на ближайшую помойку за чем-нибудь вкусненьким, как к дому подъехала машина. Из нее выгрузилась Таня – щуплая вертлявая девица – с большой спортивной сумкой и собакой на поводке.

Пипа была дворнягой, как и Чик. Но в генотип та набрала причудливое сочетание кровей: окраской она больше походила на богемскую овчарку, а пропорциями и ростом – то ли на таксу, то ли на корги.

Хозяйка свято верила, что это шведский вальхунд. Только с чуть более темной и длинной шерстью. Самойлова еще посмеивалась: «Напиши шведам, что вывела московского вальхунда. Они будут в восторге. Станешь основателем новой породы». Она же называла Пипу «заниженная овчарка» – по аналогии с автомобилем.

Собака, тут же забыв о Тане, бросилась здороваться. Кира присела, чтобы приласкать ее, но та, моментально поставив передние лапы на колено Самойловой, вылизала глаза, нос и уши. Отбиваться от псины было невозможно. Она действовала с невероятной скоростью. Язык легко пролезал между пальцев, и прикрывать лицо было бессмысленно.

– Только рот не открывай, все остальное – ерунда, – с опозданием предупредила Татьяна.

Пока Кира утиралась после обильных «поцелуев», Пипа слегка подпрыгнула и клацнула зубами перед ее носом. От неожиданности Самойлова резко отпрянула и, потеряв равновесие, плюхнулась на пятую точку. Собака, удовлетворившись результатом своей шутки, тут же потрусила в направлении Чика. Оббежав и обнюхав его со всех сторон, Пипа убедилась, что ничего особенного и интересного в нем нет, собака как собака. Она постояла какое-то время в раздумьях, осматривая двор. Но тот был таким же неинтересным, как и Чик. Поэтому все же решила, что поиграть вместе можно.

Припав на передние лапы, Пипа громко гавкнула и завиляла хвостом. Последовала пауза. После которой Чик решил, что безопаснее будет не связываться. Он встал боком, заложил назад уши и скосил на нее глаза. Чтобы не подумала плохого, на всякий случай слегка вильнул хвостом и замер. Заниженную овчарку такой вариант не устроил. И она стала бешено нарезать восьмерки вокруг пса в расчете его расшевелить.

Пробегая в очередной раз прямо у него под носом, Пипа вцепилась зубами в хвост и повисла на нем. Чик от неожиданности издал звук, больше всего напоминающий крик раненой чайки, и кинулся в сторону. Пипа решила не разжимать челюсти. На ее взгляд, так выходило даже забавнее.

– Ну вот видишь, они прекрасно поладили! – умилилась Татьяна, снимая сумку с плеча.

– Да уж… – Кира уже догадалась, в какой кошмар для ее собаки превратится то время, пока Пипа будет жить с ними.

– Смотри, я тут ей все собрала, – продолжала как ни в чем не бывало подруга, деловито роясь в сумке. – Тут подстилка, миска, корм и две игрушки. По большому счету, больше Пипе ничего не надо.

– А нам? – поинтересовалась Самойлова, с любопытством глядя на Таню.

– Что вам? – не поняла та вопроса.

– Ведро валокордина ты для нас не захватила?

– Ой, да будет тебе. Не драматизируй, – махнула беззаботно рукой девушка. – Все, извини, убегаю.

Она чмокнула Киру для проформы куда-то в висок, прыгнула в машину и умчалась навстречу избытку ультрафиолета и соленой воды.

Самойлова еще немного потопталась с собаками на площадке. Но надо было возвращаться домой. Впереди был непростой день – свадьба всегда испытание, даже если она не твоя.

Придя в квартиру, Кира выгрузила из сумки содержимое. Подстилку и игрушки бросила в коридоре, миски поставила на кухне и насыпала в одну из них выданный Таней корм. Но Пипа от завтрака отказалась и улеглась под столом.

Кира решила не настаивать и сперва покормила Чика. Это процесс был весьма специфическим. Наблюдение за ним вызывало искреннее изумление у непосвященных зрителей.

Пес отказывался есть так, как обычные собаки. Ему требовалось целое театральное представление: чтобы он охранял еду, а кто-то пытался ее отнять.

Девушка встала над питомцем и принялась пинать его ногой в бок, приговаривая:

– Сейчас я у тебя все отниму! Отниму и съем!

В ответ Чик угрожающе рычал, косился, клацал зубами и закрывал собою миску, периодически успевая из нее что-то ухватить и судорожно проглотить.

Пипа сначала с любопытством наблюдала за происходящим из-под стола. Но потом ее терпение лопнуло. Она решила вмешаться.

Она подлетела и гавкнула так, что зазвенели стекла. Для верности еще попыталась и цапнуть за ухо, но промахнулась. Чик не стал испытывать судьбу. Вступать с женщинами в конфликт вообще было не в его правилах. Проще было уступить, что он и сделал.

Пипа, получив доступ к кормушке, тут же им воспользовалась. Лопала она корм как последний раз в жизни. Такой скорости Кира никогда не видела и могла побиться на секундомер, что оспорить рекорд никому не удастся. Стадия насыщения и апатии наступили также внезапно. Отвалившись от миски, как пиявка, Пипа неспешно направилась в коридор. По пути на глаза попалась игрушка – тряпичная лиса, напичканная пищалками от носа до хвоста. Иными словами, отличное общество для сиесты. Устроившись с игрушкой на коврике перед входной дверью, Пипа начала ее нежно пожовывать. Лиса издавала душераздирающие звуки. Собака сочувствовала и жалобно поскуливала. Дуэт получился убойный, хоть из дома беги.

Чик не обладал музыкальным слухом, поэтому его больше интересовали насущные проблемы. Он посмотрел на дно пустой миски, а затем перевел взгляд на хозяйку. Полные скорби глаза вопрошали: «Как же так?» Кира только развела руками.

Не найдя психологической поддержки, питомец направился в прихожую. Но и ему повстречалась на дороге игрушка – кот в матросском костюме. Идея родилась мгновенно, но реализации мешал характер гопника.

Чик посмотрел на игрушку, затем на Пипу. Та в этот момент исполняла какую-то особо сложную арию и оторвалась от реальности.

Упускать такую возможность было просто нельзя. Чик быстро подхватил игрушку, но та неожиданно сообщила тоном оракула: «Много жрать вредно!» Это было неожиданно, челюсти разжались сами собой. Упав на пол, кот изрек: «Помни, ты на диете!»

Чик впал в ступор. Пауза длилась около минуты. Видимо, ожидал неминуемой кары за посягательство на чужое имущество. Только убедившись, что с ним не поступят, как с лисой, пес подхватил игрушку и устремился в комнату. Его забег сопровождали вопли: «Но, но, но! Кто-то слишком много ест!», «Слушай, избыток пищи мешает тонкости ума!»

Кира бы с удовольствием досмотрела, чем закончится сцена, но на кухне блямкнул телефон. На чтение сообщения от Гриши, помощника на фотосъемках, ушло около минуты. Но этого было достаточно. Когда Самойлова заглянула в комнату, то увидела странную картину. Собаки она не нашла, игрушки в матросском костюмчике тоже, зато площадь помещения полностью покрывала какая-то клочковатая субстанция. Издалека это напоминало вату, но точно не она. Среди пенообразных конгломератов попадались какие-то подозрительные клочья.

Кира подхватила один из них. Оказалось, этикетка. Она гласила: «Кот Павлик». Поворошив кучу, удалось добыть и небольшую белую коробочку, которая призывала к аскетизму сакральным голосом. Смерть кота Павлика была почти мгновенной. Самойлова решила сохранить коробочку на память о нем.

Спрашивать «За что?» и убирать беспорядок времени не было. Свадьба – дело ответственное, все на взводе. Зачем опаздывать и лишний раз нервировать клиента? Тем более когда рядом Гриша. Тот был непредсказуем, как авангардист в экстазе. Мог учудить все что угодно. Причем на ровном месте. Работать с ним всегда было экстримом и, по логике, следовало бы расторгнуть этот творческий союз. Но в некоторых ситуациях без него Кира бы не справилась. Поэтому приходилось постоянно держать помощника под неусыпным контролем.

Гриша когда-то учился вместе с Самойловой на фотокурсах. Но, видимо, зря. Ничего из пройденного он не усвоил. Даже терпеливый преподаватель, Алексей Алексеевич, перестал разбирать его работы, потому что бессмысленно. Но Гриша не унывал. Он просто считал, что его, как любого непризнанного гения, современникам оценить не суждено. Это удел потомков. Поэтому обзавелся мегадорогой техникой и фотографировал преимущественно облака и цветы у мамы на даче.

В отличие от остальных сокурсников, заказы на съемку Гриша не искал и портфолио обзаводиться не собирался. Если заказы вдруг и случались, то практически всегда молодой человек умудрялся вляпаться в какую-нибудь удивительную историю. Причем автором этой истории был он сам. За такую потрясающую способность он получил прозвище «шлемазл». За глаза, конечно.

В отличие от Гриши, профессиональная карьера Киры складывалась вполне удачно. Клиенты были всегда, иногда даже приходилось передавать заказы другим. Но результаты работы ей самой не очень нравились. Репортажная съемка дело тонкое, здесь важен момент. А когда все в этот самый момент начинали напряженно таращиться в объектив, получалась полная ерунда.

Как заставить людей не обращать на нее внимание, Самойлова долгое время не знала. Но как-то после очередного эпичного Гришиного рассказа в голову пришла отличная мысль. Можно же его использовать в качестве отвлекающего момента.

Это был опасный ход, потому что существовал риск теперь вляпываться в приключения вместе с ним. Но Кира решила попробовать. И пока везло. На первую же свадьбу, куда они отправились вместе, Гриша по личной инициативе привел коня. Вернее, он на нем приехал прямо к ЗАГСу. Естественно, животное стало центром внимания, затмив на некоторое время жениха с невестой. На нем решили посидеть абсолютно все, включая тещу, чьи габариты чуть-чуть не дотягивали до платяного шкафа.

Что думали бедный конь и родственники, подсаживающие маму невесты, осталось за кадром. Но самое приятное в этой истории то, что животное довольно быстро после съемки куда-то исчезло. Самойлова опасалась, что Гриша потащит его и в ресторан. Но обошлось.

Но везение не могло быть бесконечным. Поэтому Кира торопилась всегда оказаться у заказчика первой, чтобы в случае необходимости успеть нейтрализовать шлемазла на дальних подступах. Но в этот раз из-за Тани и ее собаки она чуть не опоздала.

Как только Самойлова вошла в подъезд, сзади раздались торопливые шаги. Она обернулась и увидела Гришу, который, обвесившись фотоаппаратами, кофрами и рюкзаком, пытался протиснуться в дверной проем с огромной связкой воздушных шаров.

Гелиевый реквизит Киру несколько удивил. Но в истинное изумление ее привела их форма. Здесь и не пахло классическими круглыми и овальными шарами. Нет! Для Гриши это оказалось бы слишком банально. Шлемазл держал длинные палки, из которых обычно сворачивают причудливые фигурки. Шаров было много. Они торчали во все стороны и мешали помощнику проникнуть в подъезд. Он крутился, изворачивался, пытался сжать их руками, одновременно придерживая дорогостоящую аппаратуру.

Вдруг раздался какой-то неприятный треск… Гриша ввалился внутрь помещения, чуть не сбив Самойлову с ног. Звук исходил из одного из кофров у него на плече и явно свидетельствовал об утрате какого-то хрупкого имущества. Но Гриша не придал этому никакого значения. Он был счастлив, что все шары остались целы. Поскольку квартира невесты располагалась на первом этаже, времени на выяснение, какого лешего помощник решил заделаться массовиком-затейником, не оставалось.

Дверь оказалась открытой, и ее никто не охранял. Переступив порог, фотографы прислушались. Невнятные крики раздавались из дальней комнаты. В это время с другой стороны обширной квартиры послышался голос: «Проходите, не стесняйтесь. Они все там».

Кира повернула голову в направлении звука. На кухне сидела стареющая, но еще очень стройная и красивая женщина. Та пила, видимо, кофе из изящной чашки и курила в открытое окно.

Кира решила не уточнять, кто это «все». Лишь благодарно кивнула и открыла указанную дверь. Увиденное сломало все ее свадебные шаблоны.

Вопли, которые раздавались из комнаты, принадлежали не невесте с подружками и даже не ее маме, а двум близняшкам лет шести. Девчушки бегали по комнате в костюмах купидонов. Одна из присутствующих молодых женщин держала щипцы для завивки. Она пыталась придать прямым светлым волосам близняшек вид романтических локонов. Дети сопротивлялись навязываемым стандартам красоты, не забывая при этом параллельно выяснять друг с другом отношения при помощи рук, ног и зубов. Компанию дополняла еще одна молодая женщина в белых брюках и белой футболке с большим красным сердцем на груди. Она, развалившись в шикарном кресле, невозмутимо что-то писала в смартфоне, не обращая на происходящее никакого внимания.

– Доброе утро! – поздоровалась Кира. – А где невеста?

– Доброе! – ответила женщина, которая пыталась сделать из малолетних дикарей ангелов при помощи примитивного электроприбора, и ткнула пальцем в ту, что не отлипала от гаджета.

Самойлова поблагодарила и перевела взгляд.

– Вы когда будете надевать платье и когда приедет парикмахер? – полюбопытствовала она.

– Какое платье? – не поняла невеста, на секунду оторвавшись от смартфона.

– Наверное, свадебное, раз вы выходите замуж.

– Никакого платья не будет. И парикмахера тоже. Так поеду, – ответила собеседница и опять углубилась в переписку.

Ситуация складывалась совершенно дурацкая. Толпы родственников не наблюдалось, невеста собралась ехать в ЗАГС в том виде, в котором обычно ходят в магазин или гуляют с собакой.

Фотографировать было решительно нечего. Стало непонятно, зачем их с помощником вообще пригнали в столь ранний час. Кире очень хотелось высказать все, что она об этом думает, но тут раздался вопль о помощи.

– Подержите, пожалуйста, хотя бы одну, чтобы я накрутила волосы, – взмолилась женщина с щипцами.

– Вы мама этих очаровашек? – на всякий случай решила прояснить ситуацию девушка.

– Да, – ответ попахивал фатализмом. – И по совместительству сестра героини торжества.

Самойлова попыталась поймать сначала одного ребенка, потом другого, но ничего не получалось. Они крутились, как червяки, и вырывались из рук. В это время Гриша, который до того на удивление скромно топтался в прихожей, выступил на сцену.

Настал его звездный час. При виде изобилия воздушных шаров близняшки взвыли от восторга и ринулись к ним. Кира лишь развела руками. А ее помощник как будто только и ждал подобной реакции.

– Если вы будете вести себя хорошо, я вам сделаю лебедя, собачку, обезьянку или меч, чтобы драться.

– Меч! – с восторгом взвыли сестры.

– Тогда стойте и не шевелитесь, – приказал Гриша и начал распутывать узел, который стягивал все шарики.

Как только они были развязаны, молодой человек разжал руку. Разноцветные сосиски мигом взметнулись к потолку и повисли там, слегка покачиваясь.

– Тебе какого цвета? – спросил Гриша, обращаясь к одной из девочек.

– Синего! – выпалила та.

– Красного! – тут же откликнулась ее сестра.

Близняшки вызывающе посмотрели одна на другую и готовы уже были схватиться врукопашную, но фотограф их опередил.

– Если станете баловаться, пока мама вам будет накручивать волосы, никто ничего не получит.

Малышки замерли, как каменные истуканы. Он посмотрел на них с одобрением.

– Только дышать не забывайте, – напомнил парень.

Гриша дернул к себе один из шаров и начал колдовать. В это время мама с щипцами не теряла времени зря. Она быстро завивала одну прядь волос за другой и тут же опрыскивала ее лаком, чтобы сохранить художество хоть на какое-то время.

Кира тоже пользовалась моментом затишья, делая снимки. Особенно хорошо должны были получиться портреты близняшек, когда те смотрели на помощника. Их глаза наполнились таким ожиданием чуда, какого у взрослого человека уже не бывает.

И в этот момент, как обычно и происходит, из сумки раздалась мелодичная трель. Ладно бы что звонок оказался не вовремя. Главное, девчушки отвлеклись на звук, и дивный блеск глаз пропал.

Самойлова вздохнула, извинилась и достала телефон. На дисплее светилось «Кузьмич». Она решила, что приятель опять сейчас заморочит ей голову какой-нибудь ерундой, поэтому решила не отвечать. В конце концов, можно будет перезвонить позднее. Да и заказчики ей не за болтовню платят.

Когда с укладкой кудрей было покончено, молодой человек выдал детям обещанные мечи. И начался бой. Мама обреченно посмотрела на то, как дочери с остервенением методично уничтожают прически, лупя одна другую по голове воздушными шарами, и пошла на кухню пить кофе.

Только невеста в течение всего этого времени оставалась спокойной и безмятежной. Она по-прежнему рылась в телефоне.

Кира спросила разрешения и присела на край дивана в ожидании, когда приедет жених. Не в ее правилах было задавать лишние вопросы и как-то вмешиваться в процесс, но тут она не выдержала.

– Вы так спокойны, – заметила Самойлова. – Обычно невесты волнуются больше всех.

– А что мне волноваться? – будущая жена оторвала глаза от телефона. – Чай, не в первый раз замуж выхожу.

– Ну все же. Это всякий раз по-новому, сколько не выходи.

– Не мой случай, я за того же самого выхожу.

– Как это? – не поняла Кира.

– Второй раз за одного и того же замуж выхожу, – пояснила невеста.

– Удивительно! Никогда с таким не сталкивалась.

– Чего тут удивительного? – пожала плечами та. – Поженились, поругались, через месяц развелись. Еще через месяц помирились. Год прожили просто так, а потом решили все же опять пожениться.

– А зачем тогда второй раз полноценную церемонию проводить? Можно же просто прийти и расписаться.

– Это не для меня, больше для племяшек. Они очень хотели ангелочками быть.

– Теперь понятно, – улыбнулась Кира. – Но мне работать как обычно: фотографировать всех, не только детей?

– Как хотите, – опять пожала плечами девушка и снова опустила глаза в телефон.

Через четверть часа на пороге появился жених. Выглядел он под стать невесте: белые кроссовки, белые брюки и белая футболка с большим красным сердцем. Протянув своей бывшей будущей жене букет из нежных белых ирисов, он деловито поинтересовался:

– Ну что, поехали?

Невеста молча кивнула, встала и направилась к выходу, не обращая ни на кого внимания и не прекращая что-то писать в телефоне. Ее сестра отняла у детей шары, быстро накинула им на плечи колчаны с самодельными позолоченными стрелами и выдала луки.

– Быстро обулись и пошли на улицу, – скомандовала та.

Но близняшки сначала метнулись в другую комнату, что-то там взяли и только после этого, сунув ноги в хорошенькие атласные туфельки, с дикими воплями вывалились из квартиры и понеслись вниз по лестнице.

Кира толкнула в бок Гришу, который в раздумье стоял в прихожей, и указала головой на дверь. Помощник, подхватив свой рюкзак, кофры и штатив, направился в указанном направлении. Самойлова заметила, что его рюкзак стал как будто больше. Но, может быть, ей только показалось.

В целом в ЗАГСе все прошло довольно стандартно. Гриша делал официальные снимки, отвлекая на себя внимание, Кира же старалась фотографировать так, чтобы участники церемонии этого не замечали. Обычно в таких ситуациях получалось хоть и немного кадров, зато весьма колоритных. Как же забавно иногда люди себя ведут, когда думают, что на них никто не смотрит.

На этой свадьбе порадовала свидетельница. Девушка явно маялась от скуки и развлекалась тем, что старалась незаметно для остальных есть конфеты. Наблюдать за ней было одним удовольствием.

Правда, картину официоза и торжественности слегка смазала выходка купидонов. В тот момент, когда регистратор хорошо поставленным голосом затянула дежурную фразу: «А теперь молодые…», на стол перед ней шлепнулась стрела с присоской на конце. Она явно немного не дотянула до цели. Из толпы гостей раздался вздох разочарования. Разобраться, кто его издал, было невозможно. Вполне вероятно, что огорчились не только дети. Тогда Самойлова поняла, за чем бегали милые девчушки в комнату перед выходом из дома.

Судя по возрасту, им скоро предстояло пойти в школу. Кира искренне посочувствовала их будущей учительнице. Самойлова прекрасно осознавала, что за первой стрелой последует и вторая. Она-то уж точно попадет куда надо.

Видимо, эта же мысль пришла в голову и другим. Поэтому тут же в задних рядах началась возня и сопение. Надели ли на близняшек смирительные рубашки или просто обмотали скотчем, история умалчивает. Так или иначе, но остальная часть мероприятия прошла без происшествий.

Вместо привычного маршрута «ЗАГС – Поклонная гора» или «ЗАГС – смотровая площадка на Воробьевых горах», свадебный кортеж отправился в парк аттракционов. Там собравшиеся решили начать отмечать праздник. Пили гости на удивление умеренно, передвигаясь от качелей к колесу обозрения, а от него к ленточному лабиринту. Даже старшее поколение интеллигентно мочило губы в шампанском. Так что все выглядело чинно и благородно. Но когда добрались до каруселей, народ пошел в отрыв. Взрослые дядьки и тетки всех возрастов карабкались на лошадок, предназначенных для детей от трех до пяти, и не обращали внимания на то, с каким изумлением на них смотрят окружающие.

Кира быстро включилась в работу. Она даже отпустила Гришу погулять где-нибудь полчасика, чтобы не путался под ногами.

Друзья и родственники молодоженов, накатавшись вдоволь и освободив от своего ига пластиковых парнокопытных, устремились на картинг. Там они носились с такими дикими криками и воплями, что привлекли внимание всех отдыхающих. Постепенно вокруг площадки собралась изрядная толпа взрослых и детей. Посетители в немом изумлении наблюдали за происходящим. У детей в руках таяло мороженое, у взрослых нагревалась газированная вода в бутылках, но никто не обращал на это внимание. Подобное шоу случалось не каждый день.

Утомившись крутить баранки, участники свадебного мероприятия узрели пруд с бамперными лодками и бросились к нему.

История повторилась. Разбившись на две команды – родственники жениха и родственники невесты, – они устроили настоящий морской бой. Кира порадовалась, что ни у кого не было с собой колющего или режущего оружия. А то бы соперники начали протыкать лодки и пускать друг друга ко дну.

Толпа зевак тем же составом переместилась к водоему. Но теперь она не просто следила за баталией, а стала принимать деятельное участие в происходящем. Созерцатели, также разбившись на две команды, болели или за «белых лебедей», или за «красных драконов», оглашая окрестности так, что через десять минут у пруда появился полицейский патруль.

Надо отдать должное сотрудникам охраны правопорядка. Те не стали вязать участников и укладывать лицом в асфальт, а, полюбовавшись несколько минут водной феерией, примкнули к команде болельщиков «драконов».

Вся эта кутерьма продолжалась больше трех часов. Кира только и думала о том, захватила ли запасную карту памяти. Но, вспомнив, что еще есть Гриша со своим фотоаппаратом, успокоилась.

«Кстати, а где шлемазл?» – подумала Самойлова, крутя головой по сторонам.

Она отпускала его только на полчаса, но прошло намного больше. Потоптавшись на месте, она прошлась сначала в одном, потом в другом направлении вдоль водоема.

Памятуя о том, что молодой человек способен влипать в самые идиотские истории, Кира начала волноваться. Но тут за спиной раздалось легкое покашливание. Она обернулась.

– Ну что, они еще не угомонились? – поинтересовался Гриша, сияя как начищенный пятак.

– Судя по всему, пыл начал угасать, – с надеждой ответила Самойлова. – А ты что такой радостный?

– Да так, – уклончиво ответил помощник. – Пробежался тут по территории, раз ты меня отпустила.

– Цель?

– Посмотреть, купить кое-чего.

– Гриша, не пугай меня! Что ты там задумал?

– Да ничего я не задумал, – ответил он и поправил рюкзак.

Кира поняла, что дело обстоит как раз наоборот. Она уже хотела устроить Грише личный досмотр, но тут морской бой закончился боевой ничьей, и участники, позабыв о том, что с ними еще есть фотографы, устремились к выходу из парка. Самойловой с помощником пришлось поторопиться, иначе машины отправились бы без них…

В ресторан все приехали утомленными и голодными. Нет, не так. Почти все. Формально подняв бокалы «За молодых!», гости, нагулявшие аппетит на свежем воздухе, накинулись на еду.

Но тут раздался парный хлопок, и на салаты полетели сверкающие всеми цветами радуги блестящие кружочки. Никто еще не успел опомниться, как раздался повторный парный хлопок. Новый сноп конфетти осыпался дождем на праздничный стол.

У Самойловой зашевелилась нехорошая мысль: «Откуда у детей вдруг появились хлопушки?» Их мать не похожа на душевнобольную, чтобы выдать им такое стратегическое оружие.

– Говори, ты снабдил малолетних команчей оружием массового поражения? За этим ты бегал по всему парку аттракционов? – зло зашипела Кира на своего помощника.

– Ну да, – виновато признался он. – Я думал, будет забавно.

– Ты посмотри на гостей, креативный идиот! Они не едят, а выковыривают блестки из майонеза!

– Я хотел как лучше. Думал, раз праздник, так станет веселее, – оправдывался Гриша.

– Обхохочешься. Тебя сюда не массовиком-затейником приглашали, а фотографом, – напомнила Кира.

– Да-да, – сник он. – Извини.

– Ладно, – смягчилась Самойлова. – Каким количеством хлопушек ты их снабдил?

– Всего четырьмя, больше не было.

– Аллилуйя! Надеюсь, нас не выгонят и, может быть, даже заплатят.

– Кира, не сердись.

На Гришу злиться было можно, но совершенно бесполезно. Любой негатив менял его эмоциональный фон лишь на десять – двадцать минут, потом он проваливался куда-то в подсознание, и Гриша становился прежним.

– Ты облажался, теперь подчищай за собой, – неожиданно жестко для самой себя заявила Самойлова.

– Как? – не понял помощник. – Вытащить все конфетти из салатов?

– Только этого не хватало! Инактивируй детей.

– В каком смысле? – испугался Гриша.

– Я вот не пойму, ты правда дурак или прикидываешься? Займи их чем-нибудь, чтобы они тут все не разнесли.

– А! Понятно, – просветлел он и куда-то исчез.

Надо отметить, что близняшек и вправду после этого нигде не было видно и слышно.

Утомленные жених с невестой, а также их гости методично уничтожали еду. Кира чувствовала, что запал прошел, дальше будет очень скучно. Даже тамада не мог расшевелить такую инертную массу. Он подбегал с микрофоном то к одному, то к другому, предлагая что-то пожелать молодым. Люди морщились от этого, как от зубной боли, и говорили какие-то избитые фразы. А потом опять утыкались в тарелки.

Только раз гости выдали какую-то слабую эмоцию на тост: «Выпьем же за свадьбу Наташи и Сережи! Дай бог, не последняя!» Но развитие не последовало. Продолжился просто скучный банкет.

Фотографировать жующие физиономии было совсем неинтересно, да и как-то пошло. Тем более что к спиртному гости притрагивались на редкость умеренно. Получалась какая-то «комсомольская свадьба».

Самойлова отошла в сторону и незаметно опустилась на одинокий стул у стены. Несмотря на затишье в ресторане, в целом мероприятие тянуло на шедевр. Она только утром сетовала на отсутствие фантазии у народа, и тут вдруг такой сюрприз. Стоило бы порадоваться и за окружающих, и за себя. Но радости она почему-то не испытывала. Даже удовольствия не было в помине. Кира даже как-то приуныла.

«У людей праздник, – размышляла она. – Я все лето проторчала в городе. Скоро уже осень, а где я побывала? Да нигде. Все работа да работа. Если не на съемке, то за компом. У Кирилла дела, Кузьмич вообще пропал. А одной куда-то ехать не хочется. Ну что это за жизнь? Кстати, Кузьмич…»

Кира вспомнила об утреннем звонке только сейчас и, пользуясь паузой, набрала его номер. Надо же было выяснить, что он такого мегаценного решил сообщить.

Но Кузьмич к телефону не подошел.

Она решила попробовать дозвониться еще раз минут через десять, но вдруг на сцене опять появился Гриша. Именно на сцене. Он встал на свободном пятачке для танцев, в руках у него оказались бутылка водки и рюмка.

– А кто может так? – задал он риторический вопрос.

После чего Кирин помощник открыл бутылку, наполнил рюмку и поставил ее на пол ближе к стене. В глазах вяло празднующих появился легкий интерес.

Гриша, скинув пиджак и для разминки сделав несколько вращательных движений руками, вдруг встал у стены на руки. Потом, согнув их в локтях, опустился к полу и ухватил зубами рюмку. Запрокинув голову, он сумел влить в себя содержимое, после чего перевернулся и встал на ноги.

– Как ты это сделал? – раздался откуда-то из глубины зала мужской голос.

– Показываю еще раз, – отреагировал довольный вниманием к своей персоне фотограф.

Он заново проделал всю процедуру от начала до конца. К тому моменту, когда Гриша вставал на ноги, к площадке уже направились двое молодых людей. Как Кира заметила, одним из них был жених.

Началась движуха. Кто-то просто не мог встать на руки, даже оперевшись ногами для равновесия о стену. У кого-то не хватало тренированности рук, чтобы медленно их согнуть и дотянуться губами до рюмки, и они валились набок, как поваленные деревья. Распитие алкоголя в неестественной позе захватило присутствующих, и народ потянулся к сцене.

Кира металась как угорелая и снимала все подряд. Такой подарок ей не мог сделать ни один, даже самый дорогой, тамада. За это Грише можно было простить и конфетти в салате.

В это время у Самойловой за плечом раздалось легкое покашливание. Она вышла из сумрака и обернулась. Рядом стоял помощник и довольно улыбался. Алкоголем от него не пахло.

– Ты пил водку, но запаха от тебя нет, – удивилась Кира. – В чем секрет?

– Так я ее и не пил.

– Как это? Ты же при мне открывал бутылку.

– Открывал. Только там была не водка, а вода. Обыкновенная вода.

– Так ты их обманул?

– Почему обманул? – удивился Гриша. – Вопрос был не в том, чтобы выпить водку, а в том, чтобы выпить жидкость в таком положении. А водка – это так, для драйва.

– Ничего не понимаю.

– Кира, все просто. Я принес воду в бутылке из-под водки. Налил и выпил. Не со стола же мне было ее брать? Да ты посмотри, как все оживились!

Самойлова взглянула на толпу, собравшуюся на площадке. Почти все мужчины пытались повторить фокус, и даже некоторые женщины. Последних останавливало лишь то, что они были в платьях. Пока трюк не удавался никому.

«Ну не пропадать же добру? – думал каждый участник процесса. – Достал ли рюмку, стоя на руках, или нет, а выпить-то ее надо». Поэтому после каждой неудачной попытки рюмка все равно опорожнялась. Постепенно толпа входила в нужную кондицию.

– Ты же их споил! – изумилась она.

– Почему я? Они сами. Я пил, только стоя на руках, а гости – просто так.

– Тоже верно.

Но Киру все же что-то смущало.

– А где наши ангелочки? Как-то их давно не видно.

– На заднем дворе играют в футбол, – безмятежно ответил Гриша.

– Играют во что?

– В футбол.

Самойлова не поверила своим ушам и пошла посмотреть.

Ресторан располагался в уютном особнячке в самом центре города и принадлежал какому-то Союзу, то ли писателей, то ли журналистов, то ли еще кого-то. Кира не успела рассмотреть табличку у входной двери. Фасад здания выходил на бульвар, по которому плотным потоком проносились машины. Но у строения был и задний двор – уютный скверик с ухоженными клумбами, лавочками и гипсовой скульптурой лося и лосихи.

Дети не играли в футбол, как сказал Гриша, а пытались мячом попасть по рогам лося. Каждый промах сопровождался скорбным воплем, от которого звенели стекла в соседних домах.

– Откуда у них мяч? – с чувством безысходности в голосе поинтересовалась Самойлова.

– Я из дома захватил.

– Из какого дома? – решила уточнить Кира, вспомнив об увеличившемся в размере рюкзаке у того за спиной, когда выходили из квартиры невесты.

– Ну-у-у, – протянул неуверенно Гриша, почувствовав, что опять сделал что-то не так, – того, откуда мы этих малышей забирали.

– Гриша, ты идиот?! – тихо процедила Кира. – Как можно брать что-то без спроса в чужом доме?

– Так я же не для себя, я для детей, – обескураженно ответил помощник.

– Какая разница?

– Большая! – веско заметил он и приосанился. – Если для собственных корыстных целей, то это кража. Если для общего блага – социально одобряемый поступок.

– Юрист ты наш доморощенный, – с усталостью в голосе ответила Самойлова. – Отбить у лося рога, по-твоему, социально одобряемый поступок? Колись, что ты еще спер?

– Почему спер? – возмутился Гриша, и как-то заерзал под ее пристальным взглядом, проводя при этом руками по карманам.

– А что, нет?

– Нет. Просто позаимствовал. На всякий случай.

– Что именно? – решила уточнить Кира, чувствуя надвигающийся скандал.

– Да ничего, собственно. Просто моток бечевки.

– Зачем? – понимая, что все страшное, что могло произойти, уже произошло, вяло поинтересовалась она.

– Говорю же, на всякий случай, – уверенный в своей правоте, ответил помощник. – Если не понадобится, верну.

– Гриша! Если нас обвинят в воровстве, я тебя покрывать не стану. И работать с тобой не буду. Ты же не помощник, а обезьяна с гранатой. Я с тобой постоянно как на пороховой бочке. Еще немного, и просто повешу тебя на этой веревке.

– Она не выдержит.

– Значит, задушу собственными руками.

– Да не волнуйся ты так, все будет нормально, – безмятежно сообщил шлемазл, наблюдая, как близнецы уничтожают ландшафт.

Самойлова вернулась в зал вместе с помощником. Она заметила, что состязание в распитии алкогольных напитков, стоя на голове, привело участников банкета в нужное состояние – начались стандартные конкурсы, предлагаемые ведущими на подобных мероприятиях. И публика приняла их с не меньшим энтузиазмом.

Теперь можно было немного расслабиться и пойти перекусить. Фотографам не полагалось есть вместе с гостями, поэтому стол для них накрыли в соседнем помещении. Гриша есть отказался, сославшись на отсутствие аппетита, и Кира отправилась туда в полном одиночестве.

Но не успела она съесть салат, как из зала раздались вопли. Самойлова уже подумала, что гости избивают ее помощника за воровство, и решила взглянуть, насколько серьезно они настроены: просто отмутузить его или линчевать. Но все оказалось не так плохо.

Это вернулись близняшки. У одной была шишка на лбу, у второй – до крови ободранный нос и разорванные на коленях колготки. У малышек вместо ангельских крылышек за спиной болтались только проволочные каркасы. Костюмчики тоже изрядно пострадали. А после игры в футбол от розовых атласных туфелек остались одни воспоминания. Взрослые суетились вокруг и пытались выяснить, что же все-таки произошло. «Ангелочки» говорили наперебой, при этом стараясь ногами выяснить друг с другом отношения. Девчушки неплохо научились уклоняться от ударов друг друга, поэтому большинство из них доставались окружающим.

Из обрывочных фраз кое-как удалось сложить следующую картинку: отбить рога у лося во дворике футболисткам не удалось. Зато удалось перебросить мяч через забор. Перелезть через ограду девочки не смогли, поэтому стали винить одна другую в произошедшем. От слов постепенно перешли к делу – сначала ободрали перья на крылышках, потом занялись физиономиями. Чем бы все завершилось, неизвестно, но в это время во двор выглянул Гриша. Он-то и притащил близняшек в зал, чтобы сдать матери.

Кира смотрела на «милых» ангелочков и думала, что их маме очень повезло. Даже дважды. Во-первых, потому что их было двое и они выплескивали свою неуемную энергию в первую очередь друг на друга. Если бы такой ребенок в семье рос один, то превратил бы жизнь окружающих взрослых в ад. Во-вторых, это резвились девочки. Если бы развлекались мальчики, было бы еще хуже. Так что не все так плохо, как могло показаться сначала.

Пока взрослые пытались придать близняшкам человеческий облик, Гриша тихонечко направился обратно на задний двор.

Самойлова почувствовала, что приключения еще не закончились. И последовала за молодым человеком. Когда она вышла на свежий воздух, помощник уже сидел верхом на заборе.

– Что ты делаешь?

– Стараюсь достать мяч.

– Ты что, вообще не в себе? Там же чужая территория. Мы даже не знаем, кому она принадлежит. Где-нибудь в Европе за такие деяния просто бы расстреляли.

– Мы не в Европе. А в нашем государстве понятие частной собственности игнорируется. Чем я хуже?

Когда он перемахнул через забор, Кира приготовилась услышать или автоматную очередь, или предсмертные хрипы из разорванного собаками горла. Но послышались лишь грохот и мат. Она даже не знала, что Гриша способен настолько витиевато выражать свои чувства, используя исключительно ненормативную лексику.

– Гриша! – негромко позвала Самойлова.

Но ответа не последовало. Она повторила попытку, но уже громче. Безрезультатно.

«Господи, за что мне это?! – мысленно взмолилась Кира. – А если этот шлемазл потерял сознание? Еще хуже, что-нибудь себе сломал? Как мне его оттуда вытаскивать?»

Требовались какие-то решительные действия, пока никто не заметил несанкционированного вторжения на чужую территорию.

Лезть следом – самая плохая идея, которую можно было только придумать. Но других не было.

Ситуация не очень располагала к длительным раздумьям. Поэтому Кира достала телефон и набрала номер Кузьмича. Приятель всегда умел найти быстрые и правильные решения. Но как полагается в подобных случаях, абонент был недоступен.

Оставался только брат. Обращаться к нему за советом не хотелось от слова «совсем». Кирилл в силу характера тут же начал бы веселиться и фонтанировать грандиозными идеями в стиле вызова МЧС. Но больше рассказать, в какую историю она вляпалась, Самойловой было некому.

Она со вздохом опять потянулась за телефоном.

К счастью, помощь Кирилла не потребовалась. В этот момент Гриша возник над забором. На этот раз уже с мячом. Кира облегченно выдохнула. Поскольку все обошлось без полиции, она решила тему не развивать. Разбор полетов мог занять не один час.

Правда, выглядел молодой человек так, будто за оградой он повстречал все тех же милых ангелочков, только отношения с помощью рук, ног и зубов они выясняли не между собой, а с ним.

– Как тебе удалось так быстро привести себя в такое непотребное состояние?

– Там внизу какие-то кусты с огромными колючками растут, я прямо в них прыгнул.

– Зачем? Мог бы перелезть где-нибудь в другом месте.

– Ну не посмотрел, потому что с тобой в этот момент разговаривал.

Пришлось вести напарника обратно в банкетный зал, чтобы сердобольные гости привели в порядок заодно и его. Участники торжества встретили их появление радостными воплями.

Самойлова сначала не поняла, откуда такая бездна эмоций. Лишь потом сообразила, что все взгляды устремлены не на них, а на мяч. Гостям явно пришла в голову идея устроить чемпионат по футболу прямо в ресторане.

Ситуация становилась критической, но помощь пришла откуда не ждали. Близняшки, увидев потерянную игрушку, дружно взвыли и вырвались из рук взрослых. Выхватив мяч у Гришы, они опять умчались во двор.

Кира внутренне содрогнулась. Второго матча нервы точно бы не выдержали. К счастью, Гриша вовремя напомнил, что их время пребывания на мероприятии подошло к концу, и можно было уже покинуть этот сумасшедший дом.

Кирино появление дома было встречено оглушительным лаем. Сразу стало понятно: Пипа решила, что теперь она здесь хозяйка и никого не ждет. В ответ на ее брехню раздались громкие удары по батарее. Собака залилась еще больше.

Самойлова посмотрела на потолок и устало произнесла: «Здравствуй, Маша!»

Соседка сверху была вечно всем недовольной и сварливой теткой. Познакомились лично они несколько лет назад, когда Кире привезли новый шкаф. Рабочие собирали его долго и усердно, постоянно двигая по комнате и трехэтажно матерясь. Тогда-то Маша и прибежала с заявлением, что у нее дети и им надо спать.

Самойлова, конечно, извинилась, что потревожила сон малюток и даже пообещала больше не покупать себе мебель. Правда, потом как-то повстречала этих «деток» в лифте. Ими оказались две девицы – почти ее ровесницы – гренадерского роста и, судя по объемным фигурам, с очень хорошими зубами и волчьим аппетитом. На их фоне стройная, даже слегка худощавая Кира выглядела как-то не очень убедительно.

Погуляв наскоро с собаками и вернувшись домой, Кира насыпала корм в миску, налила в другую свежей воды и пошла в комнату переодеваться. Но, опустившись на диван, она поняла, что просто не может заставить себя пошевелиться. Самойлова только подтянула ноги и приняла горизонтальное положение. Сон накатил мгновенно.

Глава 2

Разбудил Киру дверной звонок. По своему обыкновению она не стала спрашивать, кто пришел, а просто открыла дверь.

На пороге стоял Кирилл в своей обычной позе: уперев руки в боки и чуть склонив голову к плечу. Слегка вздернутые уголки губ и плутоватая улыбка давали понять, что он бодр и настроен решительно.

– Кофе будешь? – сонно поинтересовалась хозяйка.

– Давай, – согласился брат и потер руки.

– Тогда делай, а я пошла в душ.

– Смотрю на то, как ты гостей встречаешь, и сердце радуется.

– Ты не гость, а родственник, тем более явившийся без приглашения в восемь утра в субботу, – веско заметила Самойлова и скрылась в ванной.

После водных процедур она немного пришла в себя. Усевшись на кухне, Кира взяла чашку кофе и посмотрела в окно. День обещал быть чудесным – на небе ни облачка и ветра нет. Можно взять собак и отправиться в какой-нибудь парк на длительную прогулку.

– Ты давай не рассиживайся, – вернул сестру к реальности Кирилл.

– В каком смысле?

– Я за тобой зашел, мы же к Кузьмичу собираемся.

– Куда, зачем?

– Как это зачем? Я тебе еще две недели назад говорил, что поедем погостить к нему. Вернее, не к нему, а к его знакомому на дачу. И ты согласилась.

– Я? – она действительно не помнила, чтобы давала согласие.

Не то чтобы Киру накрыл внезапный приступ амнезии, но все же обещания точно не было. Она прекрасно помнила, что их общий знакомый и ее давний воздыхатель Кузьмич укатил к кому-то в гости за город, да так там и завис. И вроде даже звал навестить его, но от самого хозяина таких предложений не поступало. Так что Кира никуда ехать не собиралась.

– Да, Зюзя, да.

– Ты опять?! Перестань называть меня Зюзей! Придушу!

– Зюзя!.. – Кириллу очень нравилась реакция. – Я помню, ты тогда кивнула в ответ.

– Фофа! Это был тик.

– Генерализованный?

– Безусловно, и спровоцированный стрессовой ситуацией.

– Какой?

– Общение с тобой – всегда стресс.

– Ну еще бы. С умными и красивыми мужчинами всегда тяжело общаться.

– Как встретишь такого, мне покажешь?

Подобная дружеская пикировка для Самойловых была делом обычным. Отличный способ отточить язык без последствий. Друзья и знакомые подобные шуточки в свой адрес воспринимали напряженно, а поддерживать отказывались наотрез. Приходилось довольствоваться друг другом, ну иногда практиковаться на Кузьмиче.

– Так, не отвлекайся. Быстро допивай кофе и поехали, – вернулся к основной теме Кирилл.

– Да никуда я не собираюсь. Я измотана. Мне надо дня два полежать и поплевать в потолок.

– Чем?

– Поплевать? Слюной, конечно.

– Чем измотана, спрашиваю?

– Свадьбу вчера снимала.

– Ну и что? Для тебя это обычное мероприятие. Давно уже должен был выработаться иммунитет к неадекватным родственникам и пьяным гостям. Или случилось что-то необычное?

– Когда беру с собой Гришу, всегда случается что-то необычное.

– Сколько раз тебе говорил, не связывайся со шлемазлом. Он же идиотские ситуации генерирует со скоростью печатного станка. А ты в них влипаешь вместе с ним.

– Знаю, знаю. Но мне нужен помощник. Гриша оттягивает на себя внимание, и я могу свободно работать. Короче, спорить и обсуждать не хочу, ехать тоже.

– Ничего-ничего. Поедешь, понюхаешь кислород, пожуешь еловые шишки, покормишь комаров, и все пройдет.

– Нет. Это, в конце концов, просто неприлично. Кузьмич не хозяин. С какой стати он нас приглашает?

Продолжить чтение