Лишняя дочь. Наследство с прицепом

Пролог

– Ах ты шакал паршивый! – черенок граблей попал поперек спины парня. Следом тут же раздался характерный хруст.

Молодой человек не удержался и свалился на девушку, что лежала под ним, затем перекатился на бок, вскочил и начал натягивать свои штаны. Убегая и на ходу заправляя рубаху, пока мужчина ругался на чем свет стоит и пытался вытащить ремень. Парня и след простыл. Весь гнев и вся злость мужчины достались девушке, которая со страхом в глазах поправила платье и теперь боялась даже шевелиться, пытаясь спрятаться под сеном. Но возможно ли стать незаметнее под соломинками?

– Ах ты блудница! Дрянь! – удары ремнем посыпались на девушку только так. Во все стороны полетела солома. В сарае раздались крик и плач. – Вся в мать! Повелась на лестные слова сыночка этого жирного козла Сидо, и тут же юбки задрала. Думаешь, он тебя замуж позовет? Как бы не так! Сдалась ты ему! Уже завтра пойдет портить другую дивчину, о тебе и не вспомнит. Да и его семья никогда не примет такую бесприданницу, как ты!

Мужчина в одно мгновение остановился, заведенная для хлесткого удара рука так и замерла. После кинул ремень в сторону, плюнул и взглянул на девушку. Долго так смотрел на рыдающую бедняжку, после наклонился и схватил ее за растрепанные волосы. Потащил за собой, не обращая внимания на упирательства девушки. Затащил в дом и швырнул дочь на пол, как ненужную вещь, у которой вышел срок службы.

– Мать, собери ее пожитки и гони прочь из моего дома. С этого самого момента у меня нет дочери, – гневно высказался коренастый мужчина и уселся за стол. Спиной к девушке, которая все еще лежала на полу и всхлипывала.

Больше он ни разу не взглянул в сторону бедняжки. На зов мужчины из-за печки тут же показалась худенькая женщина и поспешила на помощь девушке. Подняла ту на ноги и повела в угол дома, огороженную материей. Тут же послышались шорохи и шушуканья. Возле той самой печки сидели еще семеро по лавкам. Но никто из них не смел издавать лишний звук или подойти и помочь сестре. Каждый понимал, что, когда отец зол, стоило быть тихим и незаметным.

– Приданое не трогать, ей оно теперь ни к чему, – пробасил он, когда из-за печки послышался скрип. – Платье на смену, теплый платок да кусок хлеба и пусть идет своей дорогой.

За печкой все стихло. На время.

– Пожалуйста, отец! – из-за печки выскочила девушка и кинулась в ноги мужчине. – Прости меня. Я не хотела! Это все Тамиэль. Обещал уже к концу недели сватов отправить. Не гони меня прочь. Я знаю, он не обманет. И родители его согласны на свадьбу.

Мужчина ничего не ответил. Он все смотрел вперед и лишь оттолкнул от себя рыдающую бедняжку, как прилипчивую дворняжку. Ей ничего не оставалось, как подняться на ноги, взять из рук женщины узелок, взглянуть на своих братьев и сестер в последний раз и пойти прочь из отчего дома.

И вскоре по опустошенной улице все дальше и дальше от деревни шла одинокая путница, волоча за собой узелок. А на землю опускалась самая темная ночь.

Глава 1

Старших надо слушаться, но не всегда!

– Папа! Я не выйду за него замуж! – крикнула я отцу, чуть не запустив в него вазой.

Постаралась хоть немного да успокоиться и сжала кулаки, тяжело дыша. Не хватало только пара из носа. Ногти после маникюра больно впились в ладонь, но во мне бурлило столько эмоций, что я даже не заметила этого. Я прямо кипела от злости! Уму непостижимо. Он насильно выдавал меня замуж за своего партнера по бизнесу. Ладно бы Александр Дмитриевич был моим ровесником или же ненамного старше меня. Так он же мне в отцы годился! Если я не ошибалась, то дядя Саша даже на пару лет был старше моего отца.

– А мама про это знает? – спросила я, теряясь и видя, что папа не переменит своего мнения. – Что она думает по поводу насильно выдавать меня замуж за старого пердуна?

– Говори да не заговаривайся! – отец отвернулся от окна и соизволил взглянуть на меня. – Александр – мужчина в полном расцвете сил, а не какой-то сопляк или недоносок, у которого мамино молоко на губах до сих пор не обсохло. Знает, чего хочет от жизни и тебя не обидит.

Я задержала дыхание, чтобы не выдать себя. Неужели отец знал про мои отношения с моим же однокурсником? Глеб хоть и был из небогатой семьи, но умный. Правда, жил только с мамой и бывало порой, что мне приходилось проводить время одной, потому что его маме срочно понадобилось присутствие сына. И я даже не знала, злиться на парня за такое отношение ко мне или нет. Ведь мама у него была одна, ей нужно было помогать. Ведь у его матери кроме сына других близких родственников не имелось. Неужели отец следил за мной?

– К тому же, ваша свадьба только укрепит договоренности между нами. Да и кому мне оставить бизнес после себя? Какому-то левому щенку, который спит и видит, как будет в моих деньгах купаться да любовниц своих содержать, пользуя мою дочь? Да он же разбазарит и развалит его через месяц, если не раньше, – выговорил он сквозь зубы, словно прямо сейчас перед его глазами губили дело всей его жизни.

Вставить ли мне свое слово, что и мой отец свой бизнес с нуля не поднимал, или лучше промолчать от греха подальше, чтобы не злить родителя еще сильнее? Все ему досталось от моего дедушки со стороны матери, когда тот внезапно умер. И папе пришлось возглавить семейный бизнес. До этого он тоже жил за счет своей жены. Видимо, быстро забыл свою бурную молодость.

– Мы с Александром уже все обговорили и решили, – отец встал в позу, засунув одну руку в карман брюк, во второй у него был стакан с янтарной жидкостью. Видимо, нервишки шалили. – Через неделю у тебя свадьба, после я отойду от дел, передав управление твоему мужу.

– Нет! – на этот раз моей выдержки не хватило, и ваза все же встретилась с полом рядом с отцом. – Не бывать этому! Я сбегу и тайно выйду замуж за своего Глеба, – прокричала я и тут же прикрыла ладошкой рот. Только уже было поздно.

Я не только не проняла отца, еще и свою тайну выдала.

– Хорошо, что сказала об этом, – отпив свой любимый напиток, он просто повел головой. В комнату тут же вошли два амбала. – Не спускать с нее глаз. Следить все время и не давать делать глупостей. Если же учинит что-то такое, либо захочет встретиться со своим сопляком, сразу везти домой. Отвечаете за нее головой.

Охранники кивнули. Я же глотала воздух и не знала, что мне делать. Моя жизнь прямо на моих глазах превращалась в кошмар. Почти все отцы, наоборот, зорко следили за тем, чтобы никто на их дочь не позарился. Мой же подкладывал меня под своего партнера, как дешевую проститутку за большие деньги.

– А тебе, Лиза, советую не делать глупостей, – вновь встав спиной в мою сторону обратился он ко мне. – Я все равно обо всем узнаю. И после уже буду разговаривать совсем по-другому. Ты меня услышала? – отец резко развернулся ко мне лицом. И его голос, и его выражение лица не говорили о любви к дочери. Сейчас он больше походил на безжалостного человека, который только что вынес смертельный приговор родной кровиночке.

Хоть я и была единственной дочерью Михаила Баринова, что владел в нашем городе всем, чем можно, но мозги все же имела. Это вам не столица, где конкуренция дышит тебе в затылок за каждым поворотом. И куда бы я не пошла, где бы не решилась спрятаться, меня тут же бы «сдали». Ведь Баринов мог разрушить не только их дело, но и жизни. Если сейчас я буду упираться, то ничего не добьюсь. Наоборот, отец и вовсе может запереть меня дома до самой свадьбы и вообще никуда не выпускать. Если буду покладистой, так хоть у меня будет возможность встретиться с подругами и через них передать записку Глебу. Пока же буду делать вид, что я покорная и послушная дочь. До поры до времени.

– Услышала, – выдавила из себя, сдерживая горькие слезы из последних сил.

В тот день я никуда не выходила не только из дома, но и из своей комнаты. Спускалась на первый этаж только пообедать. И то захватила с собой только бутерброды и тут же вернулась к себе в комнату. Охранники, что были приставлены ко мне отцом, ходили за мной по пятам даже дома. Один, правда, находился снаружи, присматривая за входом и выходом, но и в мою сторону поглядывал через панорамное окно, другой – внутри глаз с меня не спускал. Хорошо еще, что отец телефон не забрал. В одном из мессенджеров я и переписывалась с подругой.

В дальнейшем всю неделю я вела себя как примерная дочь. Ездила на учебу, для этого отец нанял мне водителя, контролируя и ограничивая все мои передвижения по городу, и после университета сразу домой. При встрече с родителем огрызалась, чтобы отец не заподозрил неладное. Слушалась его во всем, когда к нам в дом приезжали распорядители. Даже платье я выбирала, не выходя из своей комнаты. И отец за мое примерное поведение пошел мне навстречу хотя бы в одном: разрешил пригласить на свадьбу мою лучшую подругу. Но не обошлось без встреч с женихом.

Александр Дмитриевич заезжал к отцу каждый вечер. Я еле терпела положенные минуты рядом с ним, когда он касался меня. Специально. Отец строго следил за временем, что мы проводили вместе. Он считал, что я с женихом должны сблизиться до свадьбы. И, когда приветствовал своего партнера, на некоторое время оставлял нас наедине. Как только дверь за отцом закрывалась, я тут же «пряталась» за мебелью, чтобы мужчина не мог обнять меня. Но Александр тоже был непростым человеком, ухитряясь каждый раз загонять меня в ловушку. О его попытках поцеловать меня я и говорить не стоило.

– Не надо, – мои слова звучали как мольба, когда он заключал меня в свои объятия.

Мне было противно. Я едва останавливала рвотные позывы. И даже представить не хотела, как бы прошла наша первая ночь. Верила, что до этого злополучного вечера мне удастся сбежать. Ведь уже завтра должна была состояться наша свадьба, как и официальная регистрация в загородном поместье. И оттуда меня обязательно заберет Глеб…

– Ты выглядишь просто волшебно, – Катя смотрела на меня во все глаза и едва сдерживала слезы умиления.

– Все готово? – спросила я у нее в нетерпении.

Девушка кивнула, сразу за этим в дверь постучали. Мы с Катей вздрогнули, едва не вскрикнув.

– Дочка, пора, – за мной пришел отец, чтобы отвести к гостям. И к жениху, меня один поводок на другой.

– Уже иду, – тут же отозвалась я. Злить отца не стоило, как и заставить его сомневаться в чем-то. Пусть до конца будет думать, что свадьба его любимой дочери пройдет без эксцессов.

Открыть дверь и выйти в коридор мне стоило огромного труда. Казалось, что стоит мне попасться в руки отца, то больше не выберусь оттуда. Но то, что я нервничала, не укрылось от него.

– Сходи к бару и выпей немного шампанского. Успокоишься, вернешь кровь к лицу, а то гости подумают, что я принудил свою дочь к браку с Александром, – похлопав рукой по моей ладони, отец легонько подтолкнул меня в сторону бара. Сам же он направился к гостям, чтобы пошутить и передать им, что невеста долго пудрит носик.

Момент был что надо. Процокав каблуками до бара, я тут же сняла туфли. Сунула их в руки Кате, сама взяла у нее кеды. Переобуваться времени не было. Чмокнула подругу в щеку, обещав связаться с ней, как только вся уляжется. Платье хоть и было длинным, но не сковывало движения. Огляделась по сторонам и, не заметив охрану, подобрала подол, сжала свой телефон в руке и побежала на улицу. Нагретая на солнце брусчатка согревала ноги, не причиняя дискомфорта. И я со всех ног понеслась дальше. Дорожка закончилась и вместо забора передо мной, я провалилась прямо в овраг. Кеды полетели в одну сторону, телефон – в другую. Сама я кубарем падала все ниже и ниже. И тут в голову прострелила боль, и я потеряла сознание, так и не сумев встретиться с Глебом.

Пришла в себя от холода. Несмотря теплый конец весны, по ночам в одном лишь платье не разгуляешься.

– Господи, где это я?

Я озиралась по сторонам и ничего не понимала. Только что я бежала босиком по выложенным брусчаткой дорожкам, но уже в следующую секунду кубарем покатилась в овраг, вовремя не заметив, что добежала до края площадки. Ни ограждения, ни предупреждающей таблички об этом не было. Сколько там пролежала – я не знала. Пришла в себя, когда уже вон вся продрогла, а на землю опустился вечер. Да и мое платье было полностью в грязи. И не скажешь, что мое свадебное одеяние было заказано в самой столице.

– Помогите! – сколько бы я не кричала, никто не отзывался на мой зов.

Пришлось самой выбираться из оврага. Телефон я выронила в первую очередь, когда упала. Искать его в кромешной темноте не видела смысла. Да и в какое время он выпал из рук: в самом начале падения или уже на дне оврага? Кое-как выкарабкалась наверх, но передо мной расстилалось одно лишь поле. Огляделась. Куда же подевался загородный дом отдыха, где должна была проходить моя свадьба, с которой я благополучно сбежала под предлогом успокоить расшалившиеся нервы невесты? В такой-то знаменательный день это и вовсе неудивительно. Но вместо бокала шампанского я должна была добежать до забора и перелезть через него. На другой стороне меня ожидал бы Глеб. Подруга должна была заранее подготовить стремянку, а потом незаметно убрать его, чтобы отец не догадался, в какую сторону за мной отправить погоню.

Но в какой-то момент все пошло не так. Ни забора, ни стремянки не было. Вместо этого я оказалась в овраге, а теперь стояла в одиночестве в голом поле вся грязная и растрепанная.

– Кто-нибудь?! Помогите! Спасите! – но мой голос никто не слышал.

Кое-как выйдя на проселочную дорогу, я направилась по ней вперёд. Должна же она была меня куда-то вывести. Нужно срочно найти хоть какое-то поселение и попытаться дозвониться до Глеба. И откуда ни возьмись, на мое «счастье», пошел дождь. Я вымокла за пару минут и замерзла, но упорно продолжала идти вперед, босыми ногами мешая грязь. И мои мольбы были услышаны. Впереди я увидела долгожданные огни. Неужели я свалилась так далеко от загородного дома отдыха?

Только вот дойдя до них, мне хотелось убежать обратно. Каменные стены и охрана с копьями и арбалетами. Я что попала в прошлое или здесь снимали какое-то кино про средневековье?

– Ты кто? – направляя на меня стрелу, спросил один из них.

– Ба-бар-бар, – у меня зуб на зуб не попадал. То ли от холода, то ли от животного страха.

– К Бартли что ли? Ну проходи, – пройдя по моей фигуре масляным взглядом, что нисколько не скрывало намокшее платье, второй охранник пропустил меня в город. – Иди прямо, ее таверна стоит прямо на конце улицы. У нее всегда горит свет. Не потеряешься и не перепутаешь.

Не став терять ни минуты, я поспешила в указанном направлении. Мощеная булыжником дорога вела меня между деревянными и каменными домами. Пахло не очень приятно, но на это я обращала внимание в последнюю очередь. Временами наступала на что-то мягкое, молясь, чтобы это были испорченные овощи, и упорно шла вперед. Мне хотелось скорее дойти до таверны и попросить телефон у Бартли.

И вот впереди показался двухэтажный дом, окнах которого, действительно горели огни. Я забарабанила в закрытую дверь. В какой-то момент она резко открылась, что я чуть не растянулась под ногами у женщины. И я шагнула назад. Вид у нее был устрашающий, несмотря на косички вокруг головы, фартук и половник в руках, с которого на пол капала какая-то жижа.

– Пустите меня погреться и умыться, – попросила я. – И можно я от вас позвоню?

– Что сделаю? – пробасила женщина, взглянув на меня как на умалишенную.

Глава 2

А вы думали в сказку попали?

– Можно от вас позвонить? – упорно повторила я. – Телефон есть у вас? Мобильник? Смартфон? Ну или хотя бы стационарный телефон? – но с каждым моим словом лицо женщины лишь удлинялось, а ее рот открывался все шире и шире, будто я читала какое-то страшное заклинание, а не помощи у нее просила. – Ну хотя бы пейджер есть у вас? – вспомнила я про старинный метод связи. Вдруг до этого поселения современные технологии еще не успели дойти. Газ же тоже не во всех деревнях есть. Роскошь!

Затем чуть не хмыкнула. И что только в голову не лезет в патовой ситуации. А в том, что ситуация у меня катастрофическая, я не сомневалась. Совсем скоро отец начнет мои поиски, и если найдет меня раньше, чем мой Глеб, то я могла попрощаться своей жизнью. Поэтому мне кровь из носу нужно было связаться с парнем и передать ему координаты, где я сейчас находилась. Иначе быть мне женой Александра Дмитриевича и терпеть в постели его дряхлое тело. Развода он не только не даст, но и отец будет против.

– Я попала в беду. Потерялась. Мне нужно связаться со своим женихом и попросить его забрать меня отсюда, – я, наконец-то, заглянула в приоткрытую дверь через плечо женщины. Вдруг она только помощница, а сам упомянутый Бартли сидит в своем кабинете и разбирает бумаги. Значит и телефон в его кабинете. – А могу я поговорить с Бартли?

– Милости просим, – женщина пропустила меня внутрь, указав направление рукой. На ее лице застыло недовольное выражение. Но я же не милостыню просить пришла, только помощи. Потом обязательно отблагодарила бы, только вот…

Я немного замялась на пороге, опустив взгляд на свои ноги. На них прилипла грязь, и не только, и даже уже успела подсохнуть. Но за мной все равно оставались грязные следы. Стало стыдно, что в таком виде я просилась в дом к добрым людям и помощь.

– Я принесу воды, – женщина чуть ли не втянула меня в дом, как тряпичную куклу, и захлопнула за мной дверь.

С грохотом. Я аж подпрыгнула от резкого звука. В голову закрались смутные и тревожные сомнения. Правильно ли я поступила, придя сюда и постучавшись за помощью именно в этот дом? Вдруг те с копьями и луками были в сговоре с этой мужеподобной женщиной и так заманивали невинных девушек? Но женщина вела себя крайне странно для той, если бы она управляла девочками легкого поведения. Она указала мне на деревянный стул со спинкой и скрылась за дверью. Оттуда послышался грохот и шум воды, после чего я выдохнула и все же присела. Усталость тут же дала о себе знать. Мне хотелось пить и хоть какой-то еды, но и наглеть я не собиралась. Будет довольно и того, если мне дадут возможность привести себя в порядок и связаться с Глебом. Я должна как можно скорее оказаться дальше от города, чтобы отец не мог найти меня. Там мы и распишемся в местном ЗАГСе. С остальными проблемами разберемся по мере их наступления. Главное для меня сейчас – оказаться замужней дамой и именно за своего любимого человека.

Я огляделась, хотя бы для понимания, где оказалась на самом деле. В просторном зале как попало стояли круглые столы, а вокруг них стулья. Кое-где не успели убрать кувшины и посуду. Возле двери, за которой пропала женщина, была обустроена длинная столешница. На ней громоздились деревянные пивные кружки и бочки. Видимо, тоже с пивом. Бочки стояли и в углу на полу. На стенах полки и на них тоже стояли кувшины и пивные кружки. На стене были свечи на специальных подставках. Обстановка напоминала времена так сто или даже двести назад. Идея для бара годная и я бы за нее поставила твёрдую десятку. Нужно будет спросить адрес, а как только у меня появится свой телефон, отметить местоположение бара и оставить хороший отзыв. Пусть молодежь заглянет сюда. От всего блеска и шика уже немного рябило в глазах, а тут все спокойно и даже умиротворяюще. Правда, не очень чисто, но и это легко исправить, если хозяин постарается. Жаль, что нет телевизора для спортивных трансляций. Даже с показами футбольных матчей урон заведению был бы минимальный. Но может в этом и вся прелесть, что здесь на виду не предусмотрены ни телевизоры, ни телефоны, чтобы люди могли отдохнуть от души?

Дверь скрипнула, и женщина вернулась в зал, неся перед собой наподобие деревянного ведра, но намного шире. И при каждом размашистом шаге из него выливалась вода. Дойдя до меня, она опустила ведро на пол передо мной, в руки сунула наподобие полотенца, стащив вещь с плеча. Я быстро сунула ноги в воду, что на мое удивление оказалась даже немного горячей. И аж замычала от облегчения и удовольствия разом. Отмыла грязь и вытерла ноги. Так хоть на замарашку не похожа. Но куда я без обуви? Надо поговорить с этим Бартли и взять у него одежду в долг. Глеб по приезду за мной расплатится.

– Могу я попросить стакан воды? – в горле у меня пересохло, того гляди язык к небу прилипнет. Сколько километров я прошла пешком и подумать страшно. Вот вам и фитнес!

Женщина круто развернулась и направилась к столешнице, которая служила барной стойкой. Наполнила одну из деревянных кружек, до краев, и подала мне. Не став строить из себя капризную мадам, решила утолить жажду предложенным мне напитком. На мое счастье, это было не пиво. По легкому вкусу медвежьего лакомства догадалась, что я пробовала медовуху.

– А когда я могу поговорить с Бартли? – опустошив кружку всего лишь на треть, с надеждой взглянула я на женщину.

Только вот на мою просьбу она даже не сдвинулась с места. Скрестила руки на груди, посмотрела на меня с высоты своего, и так немаленького, роста, и заговорила:

– Говори, я тебя слушаю, – услышала я затем и едва не поперхнулась понравившимся мне напитком.

– Вы и есть Бартли?! – воскликнула я, совершенно не ожидая такого поворота событий.

– А что тебя смущает? – женщина так и стояла передо мной, скрестив руки на груди. – Эйвари Бартли к вашим услугам, – и, наконец-то, она присела на стул.

Между нами наступила тишина. И никаких посторонних звуков, кроме треска огня на свечах. Я молчала, ошеломленная новостью, а хозяйка заведения ждала, пока я сама соизволю заговорить. Как я поняла, Бартли была не из разговорчивых. Только по делу, и то сухо и как можно кратко.

– Послушайте, может я как-то не так себя повела, но понимаете, – запнулась, встретившись с безэмоциональным лицом и взглядом женщины.

Создавалось стойкое ощущение, что ей вообще наплевать на мои слова. И я задумалась, поделиться ли с ней своими проблемами, чтобы она хоть чуточку прониклась и помогла мне? Передо мной было два выбора: уйти и самой все расхлебывать или остаться и получить помощь. Вдруг я попала к ней не в то время и не в тот час? Мало у женщины своих проблем? Тут я еще свалилась посреди ночи. Бартли могла вообще не открывать двери и не впускать меня, но все же пригласила и даже воду принесла сама, чтобы я ноги отмыла. И сейчас вроде готова была слушать. Ну и пусть не выражала чувств. А что я хотела? Что она запричитает, воскликнет, хлопнет себя по бедрам руками и кинется меня утешать и по головке гладить?

– Я сбежала со своей свадьбы. Отец хочет насильно выдать меня замуж за своего друга, а он старый для меня. Даже одна мысль лечь с ним в постель, приводит меня в ужас. А у меня есть любимый человек. Мы хотели с ним втайне расписаться. Только вот я свалилась в овраг и потерялась. И теперь понятия не имела где я оказалась. Мне бы позвонить своему жениху, сказать ему где я сейчас нахожусь. Он меня тут же заберёт. А за хлопоты мы вас отблагодарим, – не торопясь выложила я.

Только вот ничего это не изменило. Эйвари Бартли как сидела, так и продолжила сидеть. Взгляд ее только изменился. Он прошелся по мне изучающе, затем одна бровь выгнулась.

– Со свадьбы говоришь? А где же твое платье тогда? – женщина подалась вперед.

Я опустила свой взгляд на подол платья. И вместо белого шелка увидела обычный лён. Но как же?

– Я сбежала с загородного дома отдыха, где проходила моя свадьба. За высоким забором меня дожидался Глеб. Я должна была найти стремянку, но площадка с брусчаткой неожиданно закончилась, и я свалилась в овраг, вместо того чтобы упереться в высокий забор. В глубокий. При падении потеряла и мобильник, и обувь. Об что-то сильно ударилась головой, потеряла сознание. Когда пришла в себя уже вечерело, хотя все происходило днем. Я выкарабкалась, нашла дорогу и дошла до сюда. Охранники при входе направили меня сюда, когда я попыталась озвучить свою фамилию. Видимо, они подумали, что я искала вас. Я Лиза Баринова, а вы Бартли. Иностранка? – спросила я, вкратце озвучив то, что со мной произошло в последние часы.

Мне нужно было на что-то отвлечься. Происходящее со мной меня пугало. Куда делось мое свадебное платье? Как на мне оказалось совсем другое одеяние? Неужели кто-то решился стащить с меня, точнее с моего бессознательного тела, свадебное платье? Но вряд ли оно пригодно после того, как я свалилась в овраг. Пятна от земли и травы довольно трудно отстирать. Но тогда как на мне оказалось льняная одежда?

– Я всю свою жизнь прожила в этом городе, – как ни в чем не бывало ответила Эйвари.

– А как называется город? – неужели овраг был до того глубоким и длинным, что я смогла оказаться в соседнем городе? После падения вполне возможна дезориентация, но…

– Лертон, – получила я краткий ответ.

Я хоть и не была сильна в географии, только по соседству с нами города с таким названием не было. Мы со своими друзьями от скуки несколько раз ездили в соседние города, только вот Лертона никакого там не было.

– Как мне связаться со своими родителями? – с Глебом я вряд ли свяжусь, но фамилию отца должны были многие знать. – Думаю, отец переживает за меня.

Пусть он заберет меня отсюда, пока я окончательно не свихнулась от происходящего. Думаю, вряд ли папа после такого будет настаивать на скорой свадьбе. Поплачусь, притворюсь больной, а после придумаю что-то.

– Можно ворона с запиской на ноге направить или посыльного с письмом прямо до порога твоего отчего дома, – Бартли встала на ноги и снова направилась к барной стойке. Наклонилась вперед, что-то достала снизу и вернулась ко мне. – Вот, пиши. В конюшне трудится Терин. Шустрый малый, быстро справится.

Эйвари положила передо мной на стол бумагу и чернильницу. Сама же наклонилась за грязной водой и снова скрылась за дверью. Я взглянула на серую бумагу, довольно грубую и на перо в чернильнице.

Чернильницу??? Чернильницу! Чернильницу…

И даже после крепкого и долгого зажмуривания картина перед моими глазами осталась вся та же. Матерь божья, куда я попала? Где я?

Глава 3

Подавальщица

– Лиззи! – мужеподобный женский голос Эйвы прогремел на весь зал.

Пока на пустой зал таверны. На улице в раннее утро вовсю драл глотку петух, словно зазывал посетителей. Я поправила покрывало на кровати и сбежала по лестнице вниз. На пару секунд остановилась у его подножия, осмотрелась, лишь затем толкнула дверь, что вела на кухню. В лицо тут же ударила волна жара и запаха специй. Возле котлов возилась Эйвари. Среди чашек, тарелок и горшков она выглядела неуместно и почти достигала своим ростом до потолка.

– Ну наконец-то соизволила явиться, – проворчала хозяйка, вытирая руки о фартук. – За опоздание вычту из сегодняшней выплаты.

Только угроза на меня не подействовала. Я едва сдержала улыбку, что не укрылось от хозяйки таверны. Уже месяц как я работала у Эйвари подавальщицей и занимала самую маленькую комнату. Женщина хотела сделать там кладовку, но мне негде было жить, и она выделила его мне. Кровать да сундук для вещей, последних у меня почти тоже не было. Только те, что выдала мне сама Бартли. Женщина только с виду казалась грозной.

– Иди, приведи зал в порядок, – махнула она в мою сторону рукой.

– Еще вчера, – ответила я, в ожидании нового поручения.

Эйвари недоверчиво взглянула в мою сторону. Сузила глаза, проверяя, обманывала я ее или нет. Но после не сказав ни слова, женщина начала перемешивать кашу.

– Садись тогда завтракать. Сегодня будет трудный день, – Эйвари вздохнула, затем поставила передо мной тарелку с дымящейся пшеничной кашей.

Эйвари была хозяйкой таверны, которая находилась на пересечении двух улиц. Одна вела к мэру города, вторая – на рынок. Удачное месторасположение. Многие путники захаживали в таверну освежиться, перекусить или снять комнату на время пребывания в городе. В клиентах у нас отбоя не было. За последние дни они только увеличивались, благодаря мне.

– Обычный день, – взявшись на ложку, проговорила я и зачерпнула вкусную кашу.

Внешне если даже сама Эйвари пугала, готовила она пальчики оближешь. Издалека ее можно было бы принять за мужчину, да и голос мало смахивал на женский. Только вот добрее этой женщины я еще не встречала. Она и приютила меня, когда я оказалась одна и никому не нужной, да еще и в чужом мире. Эйвари дала кров и еду, также одежду, после оставила у себя работать. Я почти приняла свою судьбу, но мысли вернуться в свой мир все равно плотно засели у меня в голове. Я должна была найти метод вернуться домой, где меня ждал Глеб. Надеялась на это, что он все еще ждал меня…

– Я всегда напоминала тебе, слушай, что говорят в городе, – пробуя и добавляя соль в еду проговорила Эйвари. – Сегодня у мэра день прошения. Соберутся все, кому не лень. В городе будет не протолкнуться. Днем поработаешь в зале, вечером будешь на кухне.

– Но, – я хотела было возразить. Ведь именно вечером было больше всего народу и вино с пивом текли просто рекой. Именно в такие вечера я получала больше всего монет. Чаевые, по-другому. Копила их на будущее. Только Эйвари не дала мне и рта раскрыть.

– Я свое слово сказала. Появишься вечером в зале – можешь идти искать себе новое место, – на этот раз ее голос прозвучал твердо и резко.

Впервые женщина что-то запретила мне в категоричном тоне. Я не стала возражать или спорить с ней. Крышу над головой и горячую еду терять не хотелось. Раз Эйвари так говорит, значит она знает побольше меня. Поработаю на кухне. Работы здесь всегда полно. Правда, кожа на руке потом станет сухой. Ничего, гусиный жир всегда в помощь.

Едва я успела доесть кашу, в дверь таверны начали колотить. Мы с Эйвари переглянулись. До открытия таверны у нас в запасе еще имелось время.

– Ну и долго будешь рассиживаться? – уперев руки в бока, хозяйка таверны взглянула на меня строго. – Кто работать-то будет?

Мне дважды повторять не надо было. Хоть я и выросла в семье, где у меня все было, от работы я никогда не отлынивала. И сейчас понимала, что если буду лениться, то меня вышвырнут отсюда, и глазом моргнуть не успею. Этот мир был более жесток, чем наш. Поэтому натянула на лицо улыбку, вскочила на ноги, завязала фартук, пригладила его и быстрыми шагами направилась открывать дверь. Стоило мне распахнуть его, как тут же пришлось отпрыгнуть назад. На пороге стоял Гюрза.

– Позови хозяйку, – сквозь зубы произнес мужчина и шагнул внутрь, захлопнув за собой дверь, будто за ним гнались гончие.

Я отмерла и понеслась на кухню. Никто из работниц таверны кроме самой Эйвари не знал, кто такой Гюрза, но меня он пугал до жути. Всегда в черном, плащ с капюшоном скрывал его телосложение и во многих случаях и лицо. Временами он вот так неожиданно появлялся у Эйвари, и женщина всегда его принимала.

– Там, там, – от страха я никак не могла выговорить нужные слова. – Г-гы-гю-гюрза.

Эйвари всплеснула руками и тут же поспешила в зал, будто единственный сын приехал навестить мать после долгой поездки и разлуки. Я так и осталась стоять посреди кухни, боясь идти за ней. Лишний раз пересекаться со странным мужчиной я не желала. Но вскоре хозяйка таверны снова появилась на кухне.

– Отведи его в угловую комнату и натаскай воды, – ставя на плиту особенный горшок, Эйвари отдала распоряжения, даже не взглянув на меня.

Я хотела было возразить, но видя, как женщина сосредоточена на приготовлении мази, потрусила выполнять ее указания. Гюрза сидел на стуле и при моем появлении улыбнулся. Точнее, оскалился. Я чуть не убежала обратно на кухню, но пришлось сжать кулаки и приблизиться к мужчине.

Кто он такой? Почему Эйвари всегда помогает ему? Зачем мужчина всегда приходит за помощью сюда?

В первый раз я встретилась с ним уже на третий день своего пребывания в этом чуждом мире. В тот вечер, когда Эйвари открыла для меня двери своей таверны, пришлось все рассказать ей. Сразу после того, как пришло понимание несоответствия всего вокруг. Затем я проревела всю ночь, понимая и не поминая одновременно, что со мной теперь будет. К утру у меня начался жар. Мой сознание путалось, мне снились странные сны, и как бы женщина не старалась, ей не удавалось мне помочь. Никакие отвары, мази и растирки не помогали. Когда уже женщина отчаялась, вот тогда и появился Гюрза. На мое счастья, очень вовремя. Мужчина с помощью своей магии помог мне.

– Ты кто такой? – задала я вопрос тогда, когда пришла в себя и увидела перед собой лицо мужчины. Даже шрама на всю щеку не испугалась.

Но Гюрза не ответил. Он просто встал и направился к двери, но ушел не сразу. Повернул голову, протяжно так посмотрел на меня.

– Ты должна вернуть долг, – озвучил он странные для меня слова и затем ушел, ни объяснив ничего. Следом за ним в комнате, куда меня устроили, появилась Эйвари.

– Я знаю, знаю, кто я такая, – заплакала я, стоило женщине присесть на край деревянного лежака.

Эйвари долго успокаивала меня. Я так и уснула на ее руках. На другой день встала на ноги, словно до этого и не мучилась от жара. Натянула на себя то самое платье, что было на мне, когда я пришла к Эйве. Женщина привела его в порядок пока я валялась в беспамятстве. Оделась и лишь затем взглянула на кусочек старого зеркала, что висело на стене.

На меня смотрела девушка. Не сказать, что писаная красавица, но было за что взгляду зацепиться. Глаза большие, серые, словно потеряли вкус к жизни. Русые волосы спускались ниже плеча. Правда, худая слишком, будто голодала долгое время. Но чем-то Элиза Карнесс была похожа на меня. Если встретить ее в полумраке, то вполне возможно принять девушку вместо меня.

– Ожила, – Эйвари хлопотала на кухне, когда я спустилась к ней. Кроме нее в просторном помещении трудились еще два человека.

– Я – Элиза, – проговорила я, довольная тем, что память девушки открылась мне. – Элиза Карнесс.

На мои слова все разом взглянули на меня. Недобро так, с осуждением. Эйвари тут же откинула деревянную большую ложку для помешивания каш в сторону, схватила меня за локоть и потащила за собой в зал.

– Карнесс? – сощурив глаза, женщина взглянула мне прямо в лицо, словно не верила моим словам. – Точно? Ничего не перепутала?

Я была удивлена таким поведением хозяйки таверны. Ей ли не радоваться, что теперь я знала, чье тело заняла? Не будет ей мороки со мной. Да и я могу отправиться к семье Элизы и разузнать все, чтобы понять, как мне вернуться домой. Думаю, и семья Карнесс потеряла старшую дочь. Неужели они будут не рады, что пропажа нашлась?

– Да, говорю же, что по какой-то причине память девушки приоткрыла свои завесы, и я теперь знаю, кто я. Элиза Карнесс, старшая дочь местного кузнеца из села Лапнино. Теперь я могу вернуться домой!

Только Эйвари не разделяла моей радости. Она устало присела на стул. На ее лице запечатлелась растерянность. Я даже была удивлена тем, что такая женщина может растеряться от радостной новости.

– Вы не переживайте, – подошла я к женщине и тронула за руку. – Думаю, отец девушки отблагодарит вас за мое спасение и за то, что приютили.

Ответа от Эйвари Бартли не последовало. Наоборот, женщина не смотрела на меня, словно…

– Что-то случилось с семьей Элизы? Поэтому я оказалась в вашем городе? Пришла просить помощи? Что? – накинулась я на нее вопросами. – Да что случилось то?

– Тебе нельзя домой, – сказала Эйвари, как отрезала. Я даже опешила от ее интонации. – Вообще, забудь все то, что вспомнила и свое имя. Да и на людях не смей его произносить. Иначе бед натерпишься, – женщина направилась в сторону кухни. Я еле успела ее перехватить.

– Почему? Что сделала Элиза? В чем она провинилась? – теперь мне еще больше захотелось узнать, что же все-таки произошло с девушкой. Почему она оказалась в овраге? Ладно я, неудачно свалилась. Но каким образом дочь кузнеца оказалась так далеко от своего села? Что такого знала хозяйка таверны, что было скрыто от меня?

– Нет у тебя больше дома, Элиза, и семьи тоже нет. Отец выгнал тебя из дома и больше не признает в тебе свою дочь. Ты для них умерла. Даже не думай ехать туда. Слова сказать не успеешь, бывшие соседи забьют тебя камнями, или выпорют как следует и выкинут в канаву, – каждое последующее слово из уст Эйвы убивало мою надежду вернуться в свой мир. – Если не к позорному столбу не привяжут. Тогда тебя никто не спасет. Никому дела не будет, что в теле Элизы чужая душа. Только сильнее обозлятся, если услышат про такое. Поэтому как можно скорее выкинь все, что вспомнила из головы и начни новую жизнь. Я тебя не гоню, но оставлю у себя, только если сменишь имя. Чтобы имя Карнесс при посетителях нигде не звучало, даже у тебя в мыслях! – пригрозила мне Эйвари Бартли и оставила в зале одну.

Я же обессиленная от потери надежды и обескураженная от услышанных слов опустилась на стул. Что же теперь мне делать дальше? Как быть? В свой мир мне вернуться просто нереально. Я не знала, что для этого делать и что нужно. Да и заплатить за работу магу я не могла. У меня не было ни денег. И не только. Ни вещей, ни дома, ни родных, ни работы. Только Эйвари Бартли.

Я подняла голову и взглянула на дверь кухни, за которой скрылась женщина. Долго сверлила обычные доски, приколоченные друг к другу, придя к единственному верному решению. Эйвари Бартли права. Если я хотела выжить, то должна начать все сначала, позабыв свое прошлое.

Вот так я и стала Ветой Барринер.

Глава 4

Близкое знакомство

– Я помогу, – кинулась я к мужчине, когда тот попытался встать на ноги, но застонал, схватился за бок и упал на деревянную табуретку.

В тот момент страх перед ним куда-то исчез, испарился. Гюрза взглянул на мою протянутую в его сторону руку, будто это была не помощь ему, а погибель. Долго смотрел, затем схватился за нее и встал на ноги. Мне пришлось нырнуть ему под руку и прижаться к боку мужчины, обхватывая его. Так мы и доковыляли в сторону лестницы. Поднимались медленно. Гюрза хватался за перила и при каждом шаге скрипел зубами, сдерживая мучительные стоны. Он ранен? Только ответа на свой вопрос я не знала. Ну не напрямую же спрашивать у пугающего меня мужчины? Вдруг еще пришибет!

По коридору мы двигались тоже медленно, хватаясь за стену. Хорошо, что в этом крыле постояльцев не было. Иначе бы они тут же выбежали в коридор посмотреть на того, кто скребся им в дверь. Дойдя до конца, мы вплотную подошли к огромной кадке с растением. Если не знать, то в жизни не догадаться, что здесь была еще одна комната. Как добилась этого Эйвари, я не знала, только вот женщина тоже была не так проста, как казалась на первый взгляд.

В комнате Гюрза тут же опустился на кровать, скрючившись в одну сторону. Я немного постояла, подождала, не озвучит ли мужчина какую просьбу.

– Я принесу воды, – так и не услышав от него больше ни слова, поспешила прочь.

Мне еще нужно было натаскать воды целую ванну. Колодец находился во внутреннем дворике, а ведра были деревянные и тяжелые.

– Что, красавица, заставляют работать? – я подняла голову и увидела Барта. Молодой человек ненамного старше меня каждую неделю приезжал в Лертон и привозил на продажу все, что передавали ему односельчане. – Помочь тебе?

– Благодарю, но справляюсь сама, – я подозревала, что Барт заинтересован во мне, но поощрять его я не собиралась. Только вот отделаться от настырного завсегдатая таверны Эйвари именно сегодня оказалось не так-то легко.

– Сегодня у мэра день прошения. Не хочешь сходить на площадь? – его вопрос настиг меня тогда, когда я уже начала подниматься по лестнице. – Поговаривают, именно сегодня он в отличном расположении духа. Его жена ждет ребенка. Будут танцы.

Новость безусловно была хорошая, но лично для меня никакой пользы она не несла. Многие слухи я старалась пропускать мимо ушей. У местных жителей было не так много развлечений, и они тешили себя тем, что пересказывали слова друг друга, кто, когда, где и что слышал. Сперва я интересовалась всем. Слушала и переваривала у себя в голове. Но чуть погодя поняла, что они лишь отвлекают меня и перестала прислушиваться. Иногда доходило даже до абсурда, что кроме как отсмеяться и забыть лучшего варианта не было. Только на этот раз Барт, видимо, решил добиться моего согласия любым путем, и не отставал от меня.

– Лучше пригласи Оллену, – встав перед случайно выбранной дверью, я опустила ведра на пол и взглянула на парня. – Думаю, она ждет не дождется от тебя приглашения на прогулку.

Лицо Барта сделалось кислым, словно он отведал несвежего супа. Молодой человек хотел сказать что-то еще, но я перебила его.

– Извини, Барт, но мне некогда разгуливать по площади. Комнаты надо убирать, – и указала на дверь перед собой. – Иначе получу взбучку от Эйвари, она не любит, когда ее работники слоняются без дела.

Упоминание о хозяйке таверны немного остудило пыл молодого человека. Он опустил голову и поплелся в сторону лестницы. Я же дождалась, пока он наступит на предпоследнюю ступень, которая скрипела, и только после направилась к Гюрзе.

– Ах! – воскликнула я, выпустив ведра из рук. На мою удачу, они не опрокинулись, с глухим звуком ударившись широким дном об пол и немного разлив воду. Мужчина опомнился и попытался прикрыться своим плащом, только я успела все разглядеть. Вся его широкая спина была исполосована шрамами. Несвежими, старыми, которым было уже несколько лет. На его боку зияла свежая рана, которая еще и кровоточила. «В какую передрягу он влез?» – чуть не вскрикнула я, но тут вовремя появилась Эйвари.

– Что за шум? – грозно спросила она, но ее взгляд ни за что не смог зацепиться. – Помоги ему, Вета, внизу мы сами справимся, – с таким наставлением женщина сунула мне в руки деревянную чашу с какой-то кашицей, кивнула мужчине и оставила нас одних.

Пару минут я так и простояла возле двери, переводя взгляд с чаши на мужчину и наоборот. Почему я? Раньше Эйвари всегда занимала мужчину сама. И как мне перестать бояться его? Да и сам он не выглядел счастливым, пытаясь сильнее закутаться в свой плащ. Только вот рана на боку не давала ему свободу движений.

– Рану следует промыть, – пришла я в себя. Как бы там ни было, мужчина нуждался в помощи. В моей помощи. Эйвари в свое время очень помогла мне и продолжала это делать бескорыстно. Теперь она попросила меня. Значит, я не могла ее подвести. – Желательно и обеззаразить.

Я подошла к шкафу. На одной из полок Эйвари всегда держала пойло, так похожее на наше виски. Чем не замена медицинскому спирту? Заодно подготовила и иголку с ниткой. Вдруг рану придется зашивать. Затем достала чистые тряпки и подвинула одно из ведер к кровати.

– Ложитесь! – с бутылкой в одной руке, с тряпкой в другой, развернулась я в сторону мужчины.

Гюрза недоверчиво взглянул на добро в моих руках и нехотя послушался. Правда, на этот раз не стал раздеваться полностью, что хотел сделать до моего прихода. Гюрза лишь приподнял пропитанную кровью рубашку чуть повыше, открывая мне бок и рану. Меня немного замутило, что я зажмурила глаза и попыталась успокоиться. Казалось, вся комната пропахла кровью мужчины. Намочив тряпку в воде, начала протирать вокруг раны. При первом же прикосновении мужчина дрогнул не то от боли, не то от холодной воды, но я не стала обращать на это внимания. Вспомнила слова Алеси. Хоть она была единственной дочерью и наследницей отцовского состояния, владельца типографиями, пошла учиться на медицинский. И практику проходила в обычной больнице, а не в частной клинике. «Ни при каких обстоятельствах не жалейте пациентов, иначе тебе никогда не стать врачом. Промой и зашей рану несмотря на его стоны, и даже надрез скальпелем сделаешь без обезболивающего, если твои действия спасут жизнь человеку», – повторяла она при наших редких встречах. Мы же с ребятами отмечали, что с каждым разом из милой девушки перед нами все чаще появляется другая Алеся: все более циничная, жесткая и бесчувственная.

– Вот выпейте, – протянула я мужчине бутылку. – Подействует как обезболивающее и вы перестанете вздрагивать каждый раз. Иначе я не могу зашить вам рану.

Мужчина на мои слова лишь прикрыл глаза, затем резким движением выхватил бутылку и начал пить обжигающее горло напиток. Опустошив треть, закашлялся и вернул бутыль мне.

– А теперь ложитесь и постарайтесь не шевелиться, – убрав в сторону грязную воду, я отвернулась от мужчины.

Нет, я уже не чувствовала стеснения перед ним. Мне нужно было собраться с силами. Я была весьма далека от медицины. Как зашить рану я ни малейшего представления не имела. Как это протыкать иголкой живого человека? Только вот мне выбора не оставили. В свое время Эйвари спасла меня, предоставив кров, еду, заодно и работу. Теперь же пришла моя очередь отплатить ей добром. Раз она не боится этого Гюрзу и у нее есть свои поводы помогать ему, то и я не вправе отказаться.

Выдохнула и, собрав все свои силы, повернулась к мужчине. Он растянулся на кровати и часто-часто дышал. Лицо его побелело, скорее всего, из-за потери крови. Мне надо было немного поторопиться.

– Вот, зажмите зубами, – взяв другую чистую тряпку я свернула из него наподобие жгута и протянула мужчине. Не раз видела подобное в фильмах. – Чтобы другие посетители не слышали ваших стонов, – объяснилась я на его недоуменный взгляд.

Дальше начались мои мучения. Едва успокоив себя, но никак не справившись с дрожащими руками, я приступила к делу. Щедро полила на рану из бутылки, поймав на себе убийственный взгляд мужчины, как и его зверское мычание, смочила иголку с ниткой и почти с закрытыми глазами сделала первый прокол. Кровь не переставала сочиться из раны. Приходилось все время протирать рану вокруг. Тяжелыми оказались только первые стежки, после же дело пошло легче. Зашивать рану ничем не отличалось от того, чтобы залатать одежду. Мама в детстве учила меня всему. «Женщина должна уметь все, несмотря на присутствие прислуги дома», – повторяла она, все чаще становясь за плиту и готовя нам ужин. Я же очень хотела стать похожей на нее…

– Все, – чуть ли не радостно воскликнув заключила я, отрезая нитку.

Мужчина лежал с закрытыми глазами. Непонятно было, то ли он уснул, потеряв много крови и сил, то ли просто лежал так, отдыхал. Я не стала проверять. Снова протерла вокруг раны, полюбовалась своими аккуратными стежками и нанесла кашицу, что оставила мне Эйвари. Завязать рану не было возможности. Не одной же мне переворачивать мужское тело. Опустив рубашку, как и укрыв мужчину до раны, я начала убираться в комнате. По-хорошему, здесь все надо было помыть. Только я не хотела беспокоить мужчину. Ему нужно было отдохнуть и набраться сил. Навела порядок и в последний раз взглянула на мужчину. Дыхание у него выровнялось, да и цвет лица был не таким белым, как до этого. Я снова задумалась о том, где ж его так, но потом одернула себя. Это не мое дело. Лишь бы Эйвари снова не направила меня к нему.

И я только схватилась за ручку двери, когда за спиной услышала голос мужчины:

– Теперь я перед тобой в огромном долгу, Вета.

– Благодарите Эйвари, это она вас спасла, – сама бы я к нему добровольно ни на шаг не приблизилась. Гюрза пугал меня. Только вот мужчина словно и не услышал мои слова.

– Можешь обращаться ко мне за помощью, когда она тебе понадобится. Я не откажу, какой бы она не была. Я умею платить по долгам, – закашлялся мужчина, но все же договорил.

– Отдыхайте, – был мой ответ, и я вышла из комнаты, прикрыв дверь, как и надеясь на то, что мне не придется обращаться к нему за помощью.

– А ты тут что делаешь? – удивилась Эйвари, когда я спустилась на кухню.

– Как что? Пришла работать, – мне не совсем было понятен вопрос хозяйки таверны. Сама же взглянула на жаркое с мясом. У Эйвари это блюдо получалось особенно вкусным. Проголодалась я изрядно. Видимо, перенервничала.

– Ты должна быть все время наверху, – огорошила она меня. – Вот, особый гость заждался своего заказа, – женщина сунула мне в руки поднос с двумя порциями и в наглую вытолкала меня из кухни. – Сама тоже пообедаешь там.

Глава 5

Пришла беда откуда не ждали

– Почему там? Почему с ним? – но мои вопросы прозвучали уже в сторону шумного зала.

Я так и застыла перед закрытой дверью кухни с подносом. Меня бесцеремонно вытурили из сердца таверны. Почему Эйвари упорно толкала меня к этому странному мужчине? Раньше она сама с ним общалась. Сегодня же даже в зале не дала работать. Хотя я своими глазами видела, как оставшиеся девушки не успевали. Народу все прибавлялось. Не зря же сегодня был день прошения у мэра, который будет иметь продолжение и завтра.

Кто уже успел завершить все свои дела и теперь спокойно сидел за кружкой пенного, захмелев и привлекая внимание остальных посетителей громкими возгласами. Кто только доехал до Лертона и сразу заехал в таверну Бартли, занять комнату, заодно и дать отдохнуть лошадям. Работы хватало всем. Только вот хозяйка таверны упорно гоняла меня прочь от людей. Эйва могла бы сама ухаживать за мужчиной. Они были знакомы довольно долгое время еще до моего появления в этом мире. И вообще, он меня пугал. Я его просто боялась. Только для хозяйки таверны мой страх являлся недостаточной причиной для отказа в помощи.

Гюрза спал, когда я снова появилась в комнате. Стараясь двигаться бесшумно, расставила тарелки и остальные приборы на столе. Присела на стул сама и взглянула в сторону мужчины. Его грудь поднималась и опускалась равномерно. И как, скажите мне, накормить его? Не тормошить же раненого человека. Пусть поспит. В его случае сон – это самое лучшее лекарство. Только я ошиблась в своих наблюдениях.

– То, что не хочешь меня прикончить, уже хорошо, – Гюрза заговорил совершенно неожиданно, что я чуть не вскрикнула.

– Стала бы тогда ранее зашивать вашу рано, если сейчас явилась добивать вас, – огрызнулась я, глядя на него. – Сразу бы придумала что-нибудь.

– Сперва войти в доверие, после уже ударить в спину могут только коварные женщины. Это их излюбленный метод. В какой-то степени я даже могу восхититься ими, – Гюрза закашлялся, и я поднесла ему воды. – Если бы не коснулось меня самого. Это же сколько сил нужно иметь, чтобы улыбаться ненавистному тебе человеку в лицо, чтобы дождаться нужного момента и воткнуть ему нож в спину.

Сперва мне показалось, что мужчина начал бредить. Вот только зелёные как весенняя трава глаза говорили об обратном. Он был в ясном уме и понимал, о ком и о чем разглагольствовал. Сейчас в нем говорили обида и боль. Не физическая от раны, нет. Душевная, сердечная, и она разъедала мужчину.

– Вы поэтому ранены? – поинтересовалась я, забирая чашку с водой.

Гюрза промолчал. Я подождала еще немного, давая ему времени. В комнате было слышно лишь его тяжелое дыхание. Только мужчина так и не ответил на мой вопрос.

– Я принесла вам поесть, – мне хотелось скорее оказаться на кухне.

Я согласна была даже мыть грязную посуду и утварь и потом страдать от сухости кожи, только бы держаться от мужчины подальше. Как нужно было довести женщину, чтобы она взялась за нож? Может, неслучайно моя интуиция вопила рядом с ним и прямо кричала держаться от него подальше?

Гюрза на мои слова попытался присесть, но обессиленно упал на кровать. Видимо, потерял много крови.

– Я помогу, – вспоминая, как Эйвари носилась со мной, я кинулась мужчине. Он прислонился к изголовью кровати, я же подоткнула за его спину подушку. Только пришлось самой кормить его из ложки. Рана была на правом боку, и когда он попытался поднять руку с той же стороны, чтобы взять ложку, то скорчился от боли. – Доверьтесь мне, – схватилась я за ложку и зачерпнула бульон.

Взгляд мужчины изменился, потемнел. Он насторожился, что задело меня.

– Да нужны вы мне больно. Если бы не Эйвари, то я сама и на метр к вам не приблизилась, – затараторила я, пряча свой страх. – И вы мне ничего не сделали, чтобы я хотела вам отомстить. Я хочу вас просто покормить и на этом все. Иначе хозяйка таверны выгонит меня на улицу, а мне некуда идти. Вам же просто не повезло встретить свою женщину. В своей жизни я много повидала таких. Сперва они притворяются скромными тихонями, отказываются от дорогих подарков, от его денег, но только стоит им выйти замуж за своего богатого ухажера, как их аппетиты тут же вырастают. Теперь им подавай шубы, бриллианты, машину, квартиру и отдых в несколько раз в год на теплом море. Еще и при разводе половину состояния оттяпают. Так что радуйтесь, что вам на память о вашей женщине останется только шрам на теле, – я все говорила и говорила, а мужчина внимательно слушал, словно не хотел упустить ни слова. – Со временем будет вспоминать этот инцидент с улыбкой и радоваться, что ваши пути разошлись вовремя. Она могла вас обобрать до нитки и оставить ни с чем, даже последние штаны забрать, – на этих словах Гюрза рассмеялся.

Я так и застыла с ложкой в руке возле его лица. Улыбка шла мужчине. Показалось, что он даже помолодел. На его лице разгладились морщины, даже шрам придавал ему привлекательности, больше не вселяя в меня ужас. Никогда бы не подумала, что такие, как он, могут улыбаться. «А ведь он вполне себе симпатичный», – подумала я и испугалась своих же мыслей. Отогнала лишние думы и дальше молча покормила Гюрзу.

– На этом все, – вскочила я на ноги через некоторое время и спешно начала собирать посуду.

– Но ты же сама так и не поела, – мужчина попытался меня то ли остановить, то ли задержать.

– Ничего, после, – стараясь не смотреть в сторону мужчины, направилась к двери. – Девушки одни не справляются, а вы отдыхайте, набирайтесь сил. Думаю, Эйвари заглянет к вам, как закроемся.

Народу в зале было много. Я еле протискивалась среди постояльцев, гостей и подавальщиц.

– Вета, где ты прохлаждаешься? Мы не успеваем одни, – столкнулась я с Эдиттой по дороге на кухню. Девушка несла тяжелый поднос, заставленный чем только можно. – Выходи в зал.

– Сейчас, – был мой ответ. Сперва только отнесу грязную посуду на мойку.

– Элиза, ты ли это, голубушка моя? – до боли знакомый и ехидный голос заставил тело задрожать.

Этот голос я бы узнала даже из тысячи, вопреки тому, что лично сама не слышала его. А вот тело Элизы, которое заняла моя душа, все еще помнило.

– Добро пожаловать в таверну госпожи Эйвари. Сегодня на обед восхитительное жаркое. Желаете отведать? – развернулась к молодому человеку и с приветливой улыбкой на лице проговорила скороговоркой. – Если хотите освежиться, то наверху есть комнаты для отдыха. Вас проводить за столик или на второй этаж?

Первое желание выцарапать этому подлецу лицо сменилось шоком, как только я взглянула на этого Тамиэля. Я едва удержалась от того, чтобы не раскрыть рот от удивления. Вот реально. Я думала, что такие экземпляры бывают только в фильмах. Ричард Гир и Брэд Питт нервно курят в сторонке, пряча глаза. Передо мной стоял красавчик, разряженный в пух и прах. Даже за то короткое время, что жила пока в чужом для меня мире, я с легкостью могла сказать одно: одежда была дорогая. Для кого он, интересно, так вырядился? Ему не хватало только горящей красной звезды над головой. Тогда точно был бы похож на новогоднюю елку. Волосы чистые, гладкие, аккуратно зачесаны назад. Подумала о том, что если он поведет головой и смахнет их назад, то все девочки-подавальщицы дружно ахнут. Но только не я! И теперь стало понятно, почему Элиза подалась ему.

– Элиза, ты меня не узнаешь? – Тамиэль подался вперед, но я отскочила назад. – Это же я, твой нежный друг Тамиэль, сын старосты, – с улыбкой на лице попытался он повернуть ситуацию в свою сторону. Получилось почти дружелюбно.

На объяснения подлеца я лишь бровью повела, будто видела его впервые. По правде, так и было. Смазливое личико Тамиэля лично я, теперь уже Вета, видела впервые. И хорошо, когда парой недель назад я согласилась сменить имя, отрезала еще и челку. Она меняла Элизу. Да и перед сыном старосты Сидо более не было дочери кузнеца Карнесс. Сейчас на Тамиэля с доброжелательной улыбкой, как и было положено встречать гостей таверны, но за сжатыми зубами смотрела Вета Барринер. Была бы моя воля, то я давно бы расквасила нос холеному красавчику. Благо, когда в школе ко мне начал придираться сын отцовского конкурента, начальник охраны научил давать сдачи. Потом, когда уже повзрослела, я уже сама ходила на занятия. Сейчас меня от удара в рожу красавчику удерживало только имя Эйвари. Да и то, что мне некуда было идти, как и не имелось даже сменного белья. Хозяйка таверны точно выгонит меня, если я ударю гостя. Еще и сына старосты.

– Извините, уважаемый, но вы меня с кем-то перепутали, – выставив руки вперед, не дала я себя коснуться. Звякнули тарелки на подносе, только никому и дела не было, что кто-то пытается ухватить подавальщицу. Здесь это считалось в порядке вещей, если девица сама не против. Гости подняли головы, взглянули в нашу сторону, ухмыльнулись и дальше занялись набивать свои желудки.

– Да не дури ты, Элиза, – процедил сквозь зубы Тамиэль. – Уже успела подзабыть сарай, копна сена и мои ласки? Сама же место назначила, теперь чего отнекиваешься?

Вся его привлекательность куда-то пропала, испарилась, словно лопнувший мыльный пузырь. Слащавую улыбку тоже будто ветром сдуло, словно осенний лист с тропинки. Лицо молодого человека исказилось от лютой ненависти. Что ему сделала Элиза? Это же из-за него девушка пострадала, а не наоборот. Это Элизу отец выгнал из дома, чтобы не осрамить имя семьи. Иначе никто бы не пошел за сыновей кузнеца, как и не сватали бы оставшихся дочерей. Мужчине пришлось пойти на крайний, отчаянный шаг. Такой позор ни скрыть платком, ни удержать за подолом юбки. Кто-то да все равно там слово молвил, сям кому-то прошептал. Тут же стали бы поглядывать в их сторону косыми взглядами. Ему бы пришлось и кузницу закрыть. Народ он такой, живет стадным чувство. Куда поведет их вожак, туда свернет и все стадо. Он еще вовремя успел подсуетиться. Человек – самый жестокий. А сыну старосты кузнец Карнесс ничего не мог предъявить. Мужчина еще не выплатил монеты за кузницу. Если бы он пошел требовать свадьбы, староста деревни тут же поднял бы его на смех. Садо не отличался справедливостью. Еще и любимое дело отнял бы. Чем бы тогда кузнец свою многочисленную семью кормил?

– Вета! Хватит прохлаждаться и строить глазки гостям. Марш на кухню! – мужеподобный голос прогремел на всю таверну. И как я была ему рада!

Помощь пришла откуда не ждали. Эйвари Бартли с воинственным видом стояла за стойкой и прожигающим взглядом неотрывно смотрела в нашу сторону, сжимая в руке пустую тару. Я-то думала, что она хозяйничает на кухне. От ее голоса в зале все притихли. Уже успевший наклюкаться мужчина тоже замер с деревянной кружкой в руке и передумал потребовать добавки. Ложки застыли возле ртов постояльцев за столом, будто ожидали отмашки. Даже подавальщицы переглянулись друг с другом, словно гнев хозяйки таверны мог коснуться и их.

– Выпорю, не посмотрю, что ты дочь мне, – со стуком поставив кружку, пригрозила Эйвари, отчего на стойку тут же пролился эль.

Голос моей «матушки» заставил дрогнуть сердце и героя-любовника Элизы. Тамиэль отшагнул назад, будто боялся отхватить от обычной женщины, оставив позади притязания на мою персону.

– Слушаюсь, матушка, – нарочито громко произнесла я и толкнув плечом дверь, оказалась на шумной и душной кухне.

Едва успела вылить остатки пищи в отдельное ведро и опустить грязную посуду в лохань с мыльной водой, как меня резко развернули, больно ухватившись за локоть. Взгляд Эйвари Бартли тут же уперся в меня.

– Я где тебе велела быть? Почему ослушалась и вышла в зал? Снова потянуло на сеновал с этим мерзавцем? На красивые слова душегуба повелась? – слова хозяйки таверны были наотмашь, до обидного, причиняли боль, вызывая горькие, хуже редьки, слезы. – Иди, не держу, только после больше в мои двери не стучись. Не открою, – припечатала женщина, глядя на меня сверху вниз, затем отвернулась, встав спиной.

Глава 6

Это только начало

Я опешила от слов и поведения Эйвари. Внутри меня даже зародилась какая-то обида. Женщина знала и была в курсе моей истории, что именно связывало меня с сыном старосты. Да и не я это с ним на сеновале кувыркалась. Моя душа появилась в этом миру уже после. Это глупышка Элиза Карнесс решила поверить в лживые слова Тамиэля и позвала его на сеновал. Хотя, я не была уверена, что можно верить словам такого негодяя. Может, он сам настоял и завел ее туда, а потом склонил близости? Если бы были чувства, то парень так бы не поступил. Значит, не было любви, не было и светлых чувств со стороны смазливого гада. Насчёт Элизы не уверена, возможно, девушка действительно влюбилась. Отголоски ее чувств при встрече с ним я ощутила и сама. Хотя, девушка могла специально так сделать, надеясь на то, что Тамиэль на нее после женится. Глупая была, однако, и наивная. И ее тело все еще помнило негодяя, да только новую душу и сердце он не получит. Только не меня!

– Зачем вы так? – обратилась я к Эйвари с осевшим голосом. – Вы же прекрасно знаете, что не я там была с ним, а Элиза. Да и в зал я не выходила, не хотела. Вот, только грязную посуду только вниз спустила. Ваш друг отдыхает, и я решила, что могу помочь здесь. Другие девушки не успевают, Эдит меня позвала, – хоть я и говорила правду, но меня не слушали. – Хотела бы я с ним снова закрутить, то здесь не стояла бы и поднос с грязной посудой не носила бы. Сегодня я увидела его впервые, сразу узнала по голосу и реакции тела Элизы. Но я знаю таких молодых людей. Используя свою красоту и уповая на него, они заманивают в свои сети и портят немало девушек. И ничего им за это не будет. Кто пойдет против сына старосты и него самого? Все местные жители будут молчать и гонять своих дочерей из дома, чтобы не опозориться. Им еще жить там и семью кормить. К этой неожиданной встрече я просто не была готова. Впредь буду осторожна.

Хозяйка таверны ничего мне не ответила, только плечи ее опустились, и даже сквозь шум и гам кухни я услышала, как шумно она выдохнула. Правда, ко мне лицом она все равно не развернулась.

– На первый раз поверю, Вета, так уж быть, – на этот раз выдохнула я. – Я не просила тебя оставаться на кухне, а говорила быть наверху. Девушки сами справятся. Не впервой им так носиться, зато лишнюю монету заработают. А ты оставь все и иди наверх. Следи за раной моего друга и, если что, зови сразу меня, – так и не взглянув на меня, она пошла вон из кухни, но возле двери задержалась. – Сегодня и завтра старайся не попадаться ему на глаза. Здесь тебя никто не сумеет защитить вовремя. Он пробудет здесь еще и завтра. Староста Сидо приехал на день прошения к мэру города. Видимо, свои черные дела хотят обелить. Уедут и все вернется на круги своя.

На этом Эйвари ушла в зал, за стойку. Женщина успевала контролировать за всем: за мной приглядывать, за гостями следить, особенно за шумными, и напитки разливать. Я бы и сама справилась, если Тамиэль не оставил бы меня в покое. Удар между ног еще никто не отменял. Да и бить куда надо и нужно я не только знала в теории, но и применяла на практике. Хоть внешне я ничем не отличалась от местных красавиц, внутри у меня горел огонь, как и жажда мести. Я не сказала бы, что не верю в загробную жизнь, но все это со мной произошло из-за сына старосты тоже. Если бы он не полез к Элизе, то отец не выгнал бы ее, и она осталась бы жива. А так из-за ее смерти сюда затянуло и меня. И я понятия не имела, был ли способ вернуться назад, но все больше склонялась к тому, что раз душа попала в другой мир, то пути назад для меня уже нет. Ведь мое тело тоже упало в овраг и получило травму. Скорее всего, несовместимую с жизнью.

– Вета, опять ты прохлаждаешься! Марш в зал, – Эдитта снова появилась на кухне и снова просила меня помочь им.

Раньше я за ней такого не наблюдала, чтобы она не слушалась Эйвари. Хозяйка таверны должна была их предупредить, что я сегодня занята другой работой. Но Эдитт все равно звала и звала меня. Что-то было не так. Я решила присмотреться к ней. Девушка схватила тарелки и унесла блюда в зал. Я так и осталась стоять на кухне с подносом в руках. Выбора у меня не было. Я буду слушаться Эйвари. Оставила все, схватила кусок пирога, чтобы перекусить наверху, спрятала в карман передника и направилась наверх. Раненого мужчину действительно стоило проверить и надолго одного не оставлять. Вдруг у него жар начался. Гюрза был дорог Эйвари, и я не должна ее подвести.

Я уже дошла в конец коридора, оставалось только нажать на уголок картины, чтобы войти в комнату, как меня схватили за волосы, оттянули голову назад и прижали к стене.

– Думала, притворишься, что меня не знаешь и на этом все забудется, Элиза? – зашипел мне в ухо Тамиэль.

В первые секунды я снова растерялась. Совершенно не ожидала, что Тамиэль будет меня, точнее Элизу, караулить на втором этаже перед комнатами постояльцев, где нас могут увидеть многие. Но, видимо, все сидели внизу, наслаждались едой и прогоняли усталость кружкой пенного или эля. Я должна справиться сама.

– Ты мне еще не ответила за своего папашу, который отходил меня по спине, – снова прошипел он, больно оттягивая голову за волосы. – Спина потом болела пару дней. Пришлось даже к бабке знахарке обратиться, чтобы она мазь дала. Вместо этого я мог бы подарить какую-нибудь побрякушку даже тебе. Помню, ты радовалась всему, что я приносил на наши встречи, – негодяй провел своим языком по щеке, оставляя слюнявый след, что мне тут же стало противно. Вот только прижатая к стене я не могла ничего сделать, как и освободиться. Позвать на помощь тоже не вариант. Скорее всего, все внизу, и никто меня не услышит. Еще и позора потом не оберешься. Кто он и кто я? За меня разве вступится Эйвари, но и она предупреждала, чтобы меня больше рядом с ним не видела. И вряд ли женщина поверит моим словам во второй раз, что этот ублюдок сам поджидал меня.

– Мне тоже нравилось с тобой, Тамиэль, – с придыханием проговорила я, перестав дергаться в его руках, как птица в клетке. Мне нужно было, чтобы он потерял бдительность, а для этого я могла лишь притворяться. – Мой Тами, – еле выговорила я вместо ругательства. – Как ты мог поверить, что я тебя не узнала? Это все Эйвари, хозяйка таверны, пропахшей кислыми щами. Она следит за каждым моим шагом. Я притворилась, что приехала в город с позволения родителей, чтобы заработать денег. Убедила, что я хочу помочь своей семье. У меня получилось войти к ней доверие, иначе бы я оказалась на улице. Не злись на меня, Тами, – говорила я в стену, чувствуя и отмечая, что руки негодяя уже не так сильно тянули за мои волосы.

Сын старосты перестал наваливаться на меня и прижимать к стене, но крепкие руки все равно еще удерживали. Нужно заговорить его еще немного, чтобы и вовсе перестал волком на меня смотреть.

– Ну не могла я броситься к тебе на глазах у хозяйки. Она как настоящий вурдалак, зорко за нами следит. Ни минуты покоя от нее, – чуть ли не захныкала я. – Того гляди и вышвырнет меня на улицу, а мне идти некуда. Отец выгнал из дома после того случая. Да и ты пропал. Я думала, отец прибьет тебя, так испугалась за тебя, – старалась, чтобы мой голос дрожал.

– Что он мне сделает? Не посмеет, – Тамиэль чуть ли не выпятил грудь вперед колесом, словно петушок перед квохчущими курицами. – Руки коротки у кузнеца, чтобы добраться до меня. Отец быстро его на место поставит, и кузницу отберет. Кто сможет против Садо побороться?

Я лишь сжала кулаки, пряча их за складками платья. Вот так и знала, что из-за этого подлеца не только Элизу от дома отлучили, но и вся семья могла остаться без кормильца. У кузнеца кроме старшей дочери еще было семеро по лавкам.

– Рада, что с тобой все обошлось, – выдохнула я. Тамиэль принял это на свой счет, убрал руки. – Я, как только увидела тебя, так обрадовалась. Сердце забилось быстрее. Аж день светлее и милее для меня стал. Подумала, все улягутся, и ночью я к тебе в комнату проберусь. Ты же не будешь против? – я стыдливо опустила глаза в пол и шагнула к нему.

Касаться негодяя не хотелось, еще ручки свои испачкаю, но для дела так нужно было. Я хлопала ресницами, словно барышня на выданье перед женихом. Парню только это и нужно было. Тамиэль весь подобрался, расцвел, руки на бока положил и взглянул на меня плотоядным взглядом, облизав губы, словно перед ним была не я, а голая девица с аппетитными формами из борделя на окраине города.

– Ну покажи мне, как ты соскучилась, Лиззи, – Тамиэль раскрыл свои объятия.

Я не стала томить беднягу в ожидании. Просит же показать, будет ему представление. Шагнула к подлецу, положила руки ему на плечи и взглянула в глаза, улыбнувшись. И пока он не успел сомкнуть свои загребущие руки на мне, врезала по причинному месту коленом как следует. Будет знать, как портить девок.

Тамиэль охнул и упал на колени. Смачно выругался.

– Я тебя, с… – но я не дала ему договорить, приложив палец к его губам.

– Тш-ш-ш, иначе на шум сюда поднимется Эйвари и мало тебе не покажется. Ты не по душе ей. Она таких людей как ты насквозь видит. И может добавить еще. Хочешь узнать какой у нее тяжелый кулак? – на мой вопрос парень отрицательно замотал головой. – Вот и хорошо. Послушный мальчик, – похлопала я парня по щеке. – И запомни вот что. Я не Элиза, запомни это раз и навсегда. Я не знаю, почему ты принял меня за нее, но больше не приближайся ни ко мне, ни к ней. Если увидишь ее или кого из ее семьи, то лучше переходи на другую сторону улицу. Учти, Эйвари сегодня не упустит тебя из…

Не успела я договорить, как за спиной отъехала картина и в коридор шагнул хмурый Гюрза. Его лицо не предвещало ничего хорошего.

– У тебя все хорошо, Вета? – обратился он ко мне. – Постоялец разбушевался?

– Нет, что вы, он просто перепутал меня с другой девушкой. Обознался, не правда ли? – обратилась я к парню, который все еще держался за свое причинное место. Видать, хорошо ему досталось.

Тамиэль увидел мужчину и взглянул на него снизу-вверх. Прошелся глазами по его дорогим ботинкам и штанам, пусть и немного запачканными. Отметил, что тот держался за бок, словно хотел достать оружие, побледнел и кивнул, отползая назад. Я проследила взглядом за перемещением Тамиэля, дождалась, пока тот скроется с глаз и только после развернулась к мужчине. И весьма кстати. Гюрза еле держался на ногах, а на боку у него расползалось красное пятно.

Глава 7

Змей искуситель

Я нырнула мужчине под руку и завела его обратно в покои. Аккуратно опустила раненого на кровать и закрыла за нами дверь. Насчет Тамиэля беспокоиться не стоило. Сегодня он больше не подойдет ко мне и будет обходить десятой дорогой. Пока он точно забьется в угол, зализывать свои раны, а вот через время может начать мстить. Такие, как он, никогда не прощают обиду, и будут пакостить до конца. Сегодня я хорошенько прошлась по его самолюбию, что не удивлюсь, если в скором времени он заявится в таверну Эйвари еще раз или будет околачиваться вблизи нее с плохими намерениями. Такие, как Тамиэль, только снаружи были красивыми, внутри же их душа чернее смолы. Как яркая обертка конфетки, а внутри испорченный продукт.

– Ну зачем вы встали? – вопрошала я, пытаясь выдернуть рубашку из штанов мужчины и взглянуть на рану, которая скорее всего открылась заново. – Вам несколько дней нужен полный покой, а вы чуть ли не драться собрались. Не умеете вы ценить помощь и работу других людей. Вся мои старания насмарку теперь.

Гюрза выслушал мой упрек без возражений, не мешая мне осматривать рану. Даже не стонал и старался держать бесстрастное лицо.

– Я услышал какой-то шум за дверью, возню и разговор на повышенных тонах. Узнал твой голос и решил, что тебе нужна помощь, – сквозь зубы ответил мне мужчина.

Нет, я была благодарна ему за помощь, и в любом другом случае только обрадовалась бы, что такой мужчина несмотря на рану кинулся мне на помощь. Только не сейчас. Он все мои старания едва ли не перечеркнул на нет. Эйвари ясно дала понять, что уход за ним и его здоровье на мне. Но с такими темпами я задержусь возле мужчины надолго. Мне же хотелось скорее вернуться к своей обычной работе в зале и жизни, а не торчать рядом с ним.

– Я и сама справилась, – недовольно буркнула я мужичине.

Рана мужчины снова начала кровоточить. Сбегала за водой вниз и заново промыла вокруг раны, как и перевязала. Пришлось чуть ли не обнимать мужчину, обведя ткань вокруг его тела. На этот раз он сидел, что намного облегчало задачу. Я смущалась, краснела, но дело свое сделала, отметив, что от него пахло не так, как от других. Хоть он и был ранен и немного грязный, но запах пота проявлялся не сильно. Вместо него я чувствовала запах леса и хвои. Неужели он вел бои с лесными чудовищами? Но свой вопрос я так и не озвучила. Не мое это дело. Он придет в себя, оправится и больше я его не увижу. Хоть он и захаживал в таверну Эйвари часто, сегодня в первые я имела с ним дело и была настолько близка.

– Вот и все, я закончила. Теперь отдыхайте и набирайтесь сил, если что я буду рядом. Эйвари приказала мне охранять ваш покой и сон, – попыталась отшутиться, но не получилось. Мужчина смотрел на меня хмурым взглядом.

– Что хотел от тебя молодой мужчина? – Гюрза все же прилег и задал мне свой вопрос.

Я ответила не сразу. Обдумывала, стоит ли приврать или все же рассказать правду. Что если он отвернется от меня, поведай я ему все честно? Что если взглянет осуждающим взглядом? Было ли у меня что терять? Я итак на самом дне, откуда нет выхода на свет…

– Что хотел, то и получил, – едва ли не огрызнулась я. И что он лезет ко мне с вопросами?

Убралась в комнате, сложила грязные тряпки в одну кучу и поставила ведро возле двери. Буду уходить – тогда и заберу. Пока присела на стул. Разговор не клеился, да и мужчине надо было отдохнуть, набраться сил.

– Я хочу всего лишь помочь тебе. Вдруг он вернется, а рядом никого не будет, – Гюрза продолжил говорить, но глаза его при этом были закрыты.

– Это длинная история, – повернув голову к окну, ответила я спокойно.

Не стоит мне огрызаться на нем. Гюрза был ни причем, но все равно вон хотел защитить, помочь. Да и случай с Элизой не та история, которую стоит поведать мужчине. И вообще, как признаться ему в том, что я из чужого мира? Как рассказать обо всем чужому человеку? Ведь в теле хоть и была чужая душа, позор то принадлежал все же телу, то есть мне, пусть я и сменила имя. И не видать мне хорошего мужа. В первую же ночь станет известно о том, что я порченая девица. В этом мире все еще чтили чистоту девушки перед свадьбой. А Элиза наплевала на все и испортила жизнь не только себе, но и мне. Как теперь отмыться от всего этого?

– Мы никуда и не спешим, – его слова и намек на то, чтобы я поделилась с ним, вызвали у меня горькую улыбку.

Была бы здесь моя подруга Катя, то я давно рассказала ей обо всем. В этом мире кроме Эйвари у меня никого не было. Теперь еще вот странный Гюрза пытался лезть в душу.

– Да и нет здесь твоей вины нисколько, – выдал он через время. Он так и не дождался, пока я откроюсь ему и выдам всю историю.

Услышав странные слова мужчины, повернула голову в его сторону. Гюрза тоже смотрел на меня. О чем это он? Что он знал о моей причастности? Но вслух произнесла совершенно другое.

– Почему именно Гюрза? И как вас зовут на самом деле?

Я смотрела на мужчину не отводя взгляда. После моего вопроса Гюрза отвернулся, после чего улыбнулся, будто вспомнил что-то приятное из прошлого. Казалось, он уже и забыл, о чем я у него спрашивала. Лежал себе на спине, смотрел в потолок и улыбался. Его улыбка и повергла меня в шок. Уже во второй раз. Разве такие, как он, могут так улыбаться? Мягко и грустно одновременно, и тепло. От души, нежно, по-простецки, словно увидели старого знакомого из своего прошлого, с которым были связаны множество приятных моментов. До этого я виделась с мужчиной всего пару раз. И всегда хмурого, сердитого, вечно недовольного, сведенными бровями и разговаривающего сквозь зубы, будто никто не достоин диалога с ним. Он всегда проходил мимо и никогда не здоровался.

Сейчас же передо мной был совершенно иной мужчина. Эдакий душа компании, полностью свой парень. И меня изнутри стало съедать любопытство, что же с ним такое приключилось? От чего он стал таким? Что за женщина ранила его так сильно, что он стал таким?

– В детстве я любил змей, – неожиданно начал он свой рассказ. – У моего отца была целая ферма по их выращиванию. Ты знала, что яд змей очень полезный ингредиент для лекарств, кроме того, что он идеальное оружие для устранения врагов? Мой отец был магом и лекарем. Он все время искал все новые и новые лекарства от всякого рода болезней, которые невозможно было излечить магией. Для этого он использовал яд змей. Я с детства помогал ему ухаживать за ними. Со временем начал наблюдать за шипящими, следить за их повадками. К тому моменту я уже был не восприимчив к их отраве. Отец «травил» меня их ядом в небольшом количестве и довольно долгое время. И записывал свои наблюдения. Но меня привлекло не это.

Из всех змей меня заинтересовал только один их вид. Из всех гадюк только она не желала жить в неволе. Гордая, свободолюбивая зараза. Она приходила просто в бешенство, если мы заключали ее в клетку. Бывали даже случаи, когда гадюка умирала, в приступе ярости разбивая голову о прутья. Целенаправленно убивала себя, лишь бы не жить в неволе. Также она прокусывала себе нижнюю челюсть, чтобы добраться до пальцев моего отца, когда приходило время «дойки».

Эта змея даже получила второе имя – царица смерти. Мне понадобилось несколько долгих лет, чтобы изучить ее и повадки. Она практически никогда не обнаруживала своего присутствия. Если другие шипели, раздували капюшон или сразу нападали на своего врага, то этот вид «молча» и терпеливо дожидался подходящего момента. Ее терпению можно было позавидовать. Она до последнего ждала, когда потенциальный враг окажется на таком расстоянии, который будет равен длине ее тела. И только после делала молниеносный бросок. Смертельный. Даже бывалые змееловы не всегда могли обнаружить ее место нахождения.

Эта змея – самая коварная из гадюк и самая искусная. И ее терпению я всегда завидовал. В маскировке ей нет равных, как и в броске. Она до того умела сливаться с окружающей природой. О повадках змей я читал много и разное. Но почти все сходились во мнении, что именно гюрза очень коварная, очень сильная и очень хитрая. Я даже могу сказать тебе одно: что она может преследовать своего врага долгое время, чтобы потом внезапно напасть и отомстить, – мужчина поднял рукав рубашки и я увидела две точки: место укуса. Вокруг него кожа была немного другая. – Мне тогда повезло, что у меня было противоядие. Иначе бы я здесь с тобой не разговаривал. Вот после того случая я и решил взять ее имя. Гюрза, – чуть ли не по слогам проговорил он свое имя. – Прежнее я уже и не помню. Оно умерло вместе со мной, с прошлым мной. Я уже стал как эта змея. Меня не убить их ядом. Потому я и стал Гюрзой, таким же свободолюбивым. Я и есть Гюрза. Другого имени у меня нет.

И пока он рассказывал свою историю, с лица мужчины не сходила улыбка. Было без слов понятно, что ему дороги эти воспоминания. Он дорожил ими и хранил, вспоминая их время от времени. Правда, на последних словах его лицо немного изменилось. Стало хмурым. Но почему решился поделиться ими со мной? Я не ходила в круг его доверия: ни друзей, ни родных.

– Теперь я хотел бы услышать твою историю, – Гюрза внезапно повернул голову и взглянул на меня. Я не успела отвести глаза.

– Я не… я из… я – от внезапности и от напора мужчины я немного растерялась. Мой язык начал заплетаться. Неужели придется все рассказать?

– Ну как вы тут? – внезапно дверь в комнату открылась, и мы увидели Эйвари с подносом.

Я облегченно выдохнула и вскочила на ноги. Хозяйка таверны появилась как нельзя кстати, будто чувствовала, что именно в эту секунду мне и нужна ее помощь. А ведь я чуть было все не выложила. Не зря мужчина взял имя Гюрза. Повел себя как змей искуситель. В точности как гадюка. Завлек меня своей историей, дал время расслабиться и потом «внезапно» напал своим вопросом.