Хроники Рая

в которой Адам принимает от Отца Еву, юные супруги получают наставление от Отца и вступают во владычество Землей. Отец представляет Человека великому множеству сотворенных мирозданий

Очнувшись от первого в жизни сна, Адам уселся, и с удивлением огляделся вокруг: что-то изменилось. Он ощупал свой бок: какое-то необычное ощущение. Он чувствовал, что что-то в нём самом и в окружающем его прекрасном мире дополнилось какой-то чудесной новизной.

Его чуткий слух уловил удивительные волнующие звуки. Они доносились из благоухающих зарослей розового кустарника, расположенного на краю солнечной ромашковой поляны, украшенной щедрыми фруктовыми деревьями.

В ветвях деревьев щебетали радостные птицы, над ромашками жужжали пчёлы и шмели (он сам их так назвал), и в кустах роз пел соловей, но… что это за трель раздаётся из гущи зарослей? И как необычно прекрасно пахнут розы… Адам знал все живые существа, сотворённые Отцом, знал их по имени: сам лично дал названия их бесчисленному множеству. И сделал это с удовольствием. Но потом огорчился, заметив, что у всех у них есть пары, подобные им, а он – один… Отец ещё покачал головой и сказал: «Нехорошо быть человеку одному…» А потом… потом он уснул…

Точно, голоса этого творения он не слышал: он запомнил голоса всех птиц, рыб, гадов, животных, насекомых и растений. Он запомнил все голоса Земли.

Какой всё-таки прекрасный еле уловимый знакомый, и в тоже время новый аромат исходит от роз… Кто же это издаёт такие радостные заливистые звуки, которые заставляют его сердце танцевать в груди? Как приятен голос этого творения, как влечёт к себе…

Адам вскочил на ноги, пронзённый потрясающей догадкой: так это же… Надо увидеть своими глазами немедленно! Он стремглав бросился к дышащим тайной густым кустам алых роз, раздвинул их руками, и… обомлел, широко раскрыв от восхищения глаза и рот. Его лицо засияло, а пляшущее от радости сердце воспело благодарственную песнь Отцу.

Перед Адамом стояла Она – его несомненная пара.

«Ты плоть от плоти моей, и кость от костей моих, и будешь называться женою: потому что взята от мужа!» – сказал он прекрасному существу с сияющими глазами и восхитительной улыбкой.

Существо весело встряхнуло головой, отчего его пышные длинные золотые волосы разлетелись в стороны, и взору Адама открылись пленительные и притягательные, потрясающие своим совершенством формы, так что сердце его чуть не выпрыгнуло, а дыхание его, наполнившееся самым желанным ароматом во Вселенной, замерло в груди от счастья.

Он протянул свою руку, и существо подало ему свою.

«Ты – Ева, – сказал Адам, – моя жена».

Глаза Евы лучились счастьем, она мягко подошла к Адаму, и обвила его шею руками, положив голову ему на плечо. Адам нежно подхватил её на руки, и бережно вынес из кустарника. Посреди поляны в радужном сиянии славы стоял широко улыбающийся Отец.

Адам с драгоценной ношей на руках, подошёл к Отцу.

«Это жена моя, – сказал он, сияя от счастья, – поэтому оставит человек отца и мать своих – глядя в понимающие глаза Отца, продолжил он, – и прилепится к жене своей, и будут одна плоть».

Отец согласно кивнул, и нежно возложив руки на головы Адама и Евы, погладил их, Своих прекрасных счастливых, ставших супружеской парой детей.

«Даю вам в пищу всякую траву, сеющую семя, и всякое дерево, приносящее плод. Итак, плодитесь и размножайтесь, и наполняйте Землю, и обладайте ею, и владычествуйте над птицами небесными, над рыбами морскими, над гадами и всяким животным, пресмыкающимся по Земле» – объявил Отец счастливой супружеской паре своё благословение.

«Слушай вся живность на Земле, воздушная, водная и наземная: зелень травную даю вам в пищу» – объявил Отец, после чего предложил юным супругам полюбоваться строительством их нового дома.

Адам, не выпуская Еву из рук, последовал в направлении указанном Отцом.

Перед взорами прекрасной пары открылась грандиозная картина: великое множество белокрылых Небесных Ангелов сновало над огромной равниной, расположенной между двумя великими реками, насаждая необычные удивительно прекрасные растения, деревья, кустарники и цветы. Гармонично расположенные искусно переплетающимися рядами и узорами, они составляли собой великое послание любви, захватывающее своей живой всеобъемлющей силой.

Ангелы сформировали глубокие впадины, и наполнили их кристально чистой голубой водой, превратив в очаровательные озёра, украшенные белыми лилиями.

Одно озеро небесные строители расположили посреди цветущего сада на воздвигнутой ими овальной возвышенности, и потоки серебряной воды стекали журчащим водопадом по белым мраморным стенам, украшенным прожилками золота и серебра, давая начало великой реке.

На возвышенность вела увитая цветами мраморная тропинка, расположенная серпантином. Вокруг зеленела сочная трава, усыпанная полевыми цветами, окружая озеро подобно цветнику; далее располагались драгоценные фруктовые деревья цветущего и плодоносящего сада.

По всей Эдемской долине, на востоке которой выделялся видом прекрасный сад с мраморным озером, солнечные поляны, усеянные полевыми цветами и ароматными ягодами, располагались между стройными фруктовыми садами и тенистыми хвойными и лиственными рощами, источавшими прохладу и нежный аромат. Некоторые деревья были раскидисты и невысоки, тогда как другие уходили своими вершинами в небесную высь. Великолепные ряды пальм, увешанных спелыми плодами, радуя глаз, располагались вокруг голубых озёр, поверхность которых уже облюбовали белые лебеди и розовые фламинго.

Шумная пернатая живность наполняла воздух радостным щебетом и прекрасным пением, услаждающим слух. Весело резвясь, среди дерев носились лани и олени, перепрыгивая через играющие пары тигров и львов. Пара любопытных обезьян исследовала кокосовую пальму. Радостно блеяли барашки с овечками. Грациозные косули бегали наперегонки с резвыми длинногривыми лошадями. Пара слонов, держась за хоботы, важно шествовала через густую поляну цветов к ближайшему озеру.

Удивительные и прекрасные в своём разнообразии животные большие и малые, привлечённые ароматами и тенью, собирались в насаждаемых Ангелами рощах и садах. Строительство кипело, и всё больше радовало глаз и захватывало дух своим великолепием.

«Это – Эдемский сад, ваш дом – сказал Отец Адаму и Еве, – здесь есть всё, что необходимо владыкам Земли для счастья. Ухаживайте за Эдемом, возделывайте его, это принесёт вам огромную радость».

Восхищению Адама и Евы не было предела: Адам бережно опустил Еву на землю, и они вдвоём преклонились перед Отцом: «Благодарим Тебя!» Отец обнял их, и прижал к своей груди. Адам и Ева тотчас ощутили могучий поток бесконечной любви, хлынувшей в их сердца, отчего взлетели на вершины блаженства. Отец мягко выпустил их из объятий, и тихо сказал: «Дети мои, Я должен вам кое-что рассказать и показать. Пойдёмте».

Отец, окружённый радужным сиянием славы, восседал на белом, сотканном из нежного света облачке, прикоснувшемся своей нижней частью самой поверхности земли. Рядом с Ним, погружённые в облако, так что выглядывали их головы и плечи, сидели на мягкой упругой зелёной траве Адам и Ева, и внимали Его словам.

Отец рассказал им о множестве прекрасных миров, сотворённых Им, и о том, что создал Адама и Еву по Своему образу и подобию, что означает для них необычайные перспективы и величайшие благословения, ведь они – особенные создания из всех созданных существ во всех мирах. Отец сказал им, что они смогут владеть и управлять могущественными силами, и уподобятся Ему во всём, насколько это только возможно для творения. Отец обратил их внимание на мягкие световые одежды, покрывавшие их тела как бы прозрачной вуалью, и сказал, что это одежда Его Славы – подаренная Адаму и Еве в день их сотворения.

Отец объяснил, что наделил их великим потенциалом из горячей любви к ним, и ко всем своим детям, обитающим в бескрайних просторах сотворённых им пространств, материй и форм.

Отец поведал, что его дети подверглись тяжкому испытанию: одно из самых прекрасных и могущественных существ ослушалось Отца и нарушило Закон вечной жизни. Но самым тяжёлым было то, что Люцифер не захотел покаяться, не захотел позволить Отцу исцелить его душу от горькой зависти и гордыни, которые Люцифер вырастил в своём сердце, и которые вызвали в нём разрушительные процессы. Ослабленный гордыней и увлечённый собственными фантазиями, Люцифер изобрёл ложь – смертоносный способ искажения информации, и ослеплённый собственным изобретением, он пристрастился рассматривать всё через призму лжи, отчего принялся обвинять Отца в несправедливости и лгать Ангелам на Отца, выставляя себя в ложном свете новатора, открывшего что-то неизвестное Отцу, что сделает всех Ангелов богами.

Люцифер увлёк своими идеями треть Ангелов, которые любили и уважали его, а потому поверили его лжи. Мало того, он принялся призывать к нарушению Закона вечной жизни всех обитателей миров, желая сделать их своими сторонниками. Однако же, он, и все примкнувшие к нему движутся в небытие, из которого они были вызваны творческой силой Отца. Отец пояснил, что своей силой творит энергии и материи и формирует из них создания, в которые вдыхает свой Дух Жизни – как сделал это и с Адамом и Евой; как сделал это со всеми детьми, в том числе и с Люцифером.

Различные творения составлены из разных энергий, заключённых в разнообразные материи и формы, но все они живы только благодаря Духу Жизни Отца, а сами в себе не имеют жизни. Поэтому отторжение от Духа Жизни неизбежно приведёт к смерти – разрушению творения, и возвращению его в состояние неживой материи, не питаемой жизнью, а потому распадающейся, и расщепляющейся на энергии, использованные при её создании. Это не только нарушает гармонию Божьего творения и правления, но и причиняет Творцу тяжкую боль за детей, отвергающих щедрый дар Его жизни. Любящее сердце Отца ранено смертельной болезнью Его заблудших детей – ангелов, не слушающих Его и противящихся Его любви и желанию исцелить их. Любящий Отец не желает, чтобы Адам и Ева отвергли Его и нарушили Закон жизни, но, тем не менее, оставляет за ними право выбора: пусть сами решат, хотят ли они жить вечно и счастливо, или всё-таки желают умереть, возвратившись в прах.

«Будьте Мне послушны – сказал Отец, – Я дал вам в пищу прекрасные злаки, растения и плоды всех дерев, растущих в Эдеме и за его пределами. Но есть одно дерево, которое Я произрастил в раю для вашего испытания – дерево познания добра и зла – с него не ешьте плодов, иначе в тот день смертью умрёте».

Адам и Ева слушали, широко раскрыв глаза, и были невероятно удивлены тем, что кто-то отказался от любви Отца и от жизни, дарованной Отцом.

«Отец! Мы любим Тебя! Мы выбираем жизнь, ведь это так прекрасно: видеть Тебя и слышать, и купаться в Твоей любви! Мы не хотим распасться на микроэлементы и уйти в небытие! – горячо заверил Господа Адам, – Ведь так, Ева?»

Ева согласно кивнула прекрасной головой, и сказала: «Жизнь так интересна и приятна! Разве есть что-то лучше жизни? Я согласна с мужем: мы хотим жить!»

Они смотрели в любящие очи Отца, и их сердца были окутаны нежной и ласковой взаимной к Нему любовью. Адам и Ева, переполненные чувствами придвинулись к Отцу и прижались к Его ногам.

Отец ласково коснулся руками их голов, и сказал: «Дети мои возлюбленные, Я верю вам. Я знаю, что взаимная любовь рождается в свободе, а потому и даю вам полную свободу выбора. Люцифер просил Меня, чтобы Я предоставил ему возможность побывать во всех сотворённых Мною мирах и предложить их жителям свои идеи. Он настаивал, что если Я не позволю ему этого, то тем докажу, что являюсь жестоким тираном, ограничивающим свободу живых существ. Ослеплённый самообманом, он забыл, что Я от начала творения сделал всех свободными, и именно потому он смог отвернуться от Меня. Адам! Ева! – Отец заглянул в их широко раскрытые глаза, – Люцифер будет искушать вас, но помните, что Я сказал вам: вы совершенны от начала, и вашему совершенству не будет конца, только берегите одежды Моей Славы – не променяйте их на ложь» – руки Отца нежно гладили головы своих возлюбленных детей.

Солнце склонилось к закату, пение птиц притихло, умиротворённые животные собрались вокруг Отца и супружеской пары, и великолепное очарование вечера наполнило райский сад.

Огромная, словно прозрачная луна, украшенная серебряной кромкой юного месяца, взошла на ещё не совсем потемневшее небо, и первые звёзды проступили яркими алмазами на великолепной чаше небосвода. Воздух наполнился густым пьянящим ароматом ночных цветов.

Отец обозрел всё вокруг и, любуясь, сказал: «Хорошо весьма».

Так закончился шестой – последний день творения, и с заходом солнца наступил день седьмой.

Адам и Ева, напоённые любовью Отца и наполненные взаимной любовью сладко уснули, заключив друг друга в объятья, и положив головы на мягкий пушистый бок улегшегося рядом полосатого тигра. Рядом с тигром бок обок улеглась пара косуль, у ног Адама и Евы расположилась медведица.

Животные, влекомые любовью, собирались вокруг своего земного владыки – Человека.

Вечный Недремлющий и Неспящий совершив все Свои великие дела остался рядом с ними, и сидя на облаке улыбался, любуясь Своими прекрасными детьми и чудесным новорожденным миром – начатком нового, необычного творения Божия. Его Святой Дух парил над поверхностью всей планеты, и находил её совершенной: нечего ни добавить, ни убавить. Хорошо весьма.

* * *

Адам проснулся. Нежные объятья жены, её родной чарующий запах, и аромат легкого дыхания подняли в его груди горячую волну любви: о, как она прекрасна! Он ощущал тепло её тела и слышал биение её сердца, и его душа восторгалась любовью и предвкушением неизведанных радостных открытий, которые ждали их с Евой.

Осторожно ослабив объятья, Адам с трепетным интересом принялся исследовать тело Евы. Он взял густой длинный локон её золотых волос, и прижал к своему лицу. О! это самый лучший в мире аромат!

Адам медленно приблизился носом к округлости Евиного плеча и осторожно втянул его обворожительный запах, отчего внутри у него поднялась горячая волна. Сердце Адама омылось теплом и участило ход. Мягкий свет, струившийся от кожи Евы, слегка скрывал её наготу, украшая её таинственной привлекательностью. Адам с удовлетворением отметил, что тело жены прекрасно и притягательно, и великолепно подходит к его телу: Ева совершенна, и исполнена влекущей гармонии!

С приятным восторгом первооткрывателя он также заметил, что через прикосновения тело Евы говорит с его телом, производя в нём волнующие движения крови и необычные перемены. Было так интересно обнаружить эту невидимую живую трепетную связь, существующую меж их телами по великой премудрости их любящего и заботливого Отца. Как величествен и прекрасен Его замысел!

Внезапно изменившийся воздух привлёк внимание Адама: густой пар поднимался над землёй, и прохладными росинками садился на его кожу.

Небосвод зарделся алой зарёй. Проснулись птицы. Сладко потянулся и зевнул тигр, чей бок служил Адаму и Еве постелью. Капельки росы украсили нежное тело Евы и её золотые волосы, и наполнились лучами света, от чего она стала ещё прекраснее.

В лазурном небе, охваченном с востока зарёй, сияли крупные алмазы утренних звёзд; птицы всё громче подавали голоса, тигр повернул чёрный нос к Адаму и, мурлыча, лизнул его щёку. Поднявшиеся на ноги косули мягкими губами ощупывали лицо Евы. Медведица кувыркалась в траве, играя перед только что проснувшимся медведем. Стайка шумных весёлых птиц пронеслась над самой головой Адама, обдав его густым прохладным ароматом хвои. Совсем рядом раздалось радостное блеянье игривого барашка и овечки.

Ева медленно потянулась и открыла глаза. Её устремлённый на Адама взгляд был полон любви и как бы говорил: мне было приятно! Воздух наполнился радостной мелодией жизни.

Эдем проснулся. Наступило седьмое утро прекрасного новорожденного мира.

Вечный и Нетленный, Безначальный и Бесконечный, имеющий жизнь в Самом Себе, обитающий в неприступном свете, являющийся Творцом времени и пространства и пребывающий вне времени и пространства, Вездесущий, проникающий всё и во всём, не нуждающийся ни в отдыхе ни во сне, так как не устаёт и не изнемогает Небесный Отец решил почить от всех дел Своих, которые творил, чтобы сделать особый подарок Своим возлюбленным детям.

И благословил Бог седьмой день, и освятил его, тем самым воздвигнув удивительный храм во времени, являющийся могучим океаном благословений для Человека и всех обитателей Земли.

Всё живое на планете было преисполнено тихого благоговейного ликования жизни, ощущая великолепие присутствия любящего Господа, проникающего Святым Духом всё, что в воздухе, на земле и в воде, и всюду струящего бесконечные потоки любви и радости.

Адам с восхищением смотрел в сияющие любовью прекрасные глаза проснувшейся жены, и сердце его пело славу Отцу, сотворившему ему такую очаровательную помощницу.

– Плоть от плоти моей, возлюбленная моя! ты чувствуешь, – наш Отец рядом: пойдём, поблагодарим Его друг за друга! Поблагодарим Его за чудесный мир, который Он создал для нас! – высказал Адам то, что было в его горячем сердце.

– Да, муж мой любимый! – ответила Ева, и её нежные слова отозвались в сердце Адама сладкой горячей волной.

Счастливо и немного смущённо улыбаясь, Адам подал руку жене, помог ей встать, и с трепетной осторожностью держась за руки, они направились по прохладным, укрытым жемчужными росами садовым травам в сторону разливающего молочный пар озера. Их сердца влекла Отчая любовь, и они шли на её зов.

Пробуждающийся Эдем постепенно наполнялся звонкими голосами кипящей радостью жизни, и чуткое внимательное ухо человека с удовольствием различало каждый голос, улавливая доносившиеся по воздуху тона и аккорды симфонии бытия даже из запредельных далей широты земли.

Супружеская пара с наслаждением пила лёгкими прохладный утренний воздух, насыщенный густыми ароматами и приятной влагой, их ноги и тела бодрила первая в их жизни утренняя роса, их напоенные любовью сердца бились в унисон. Жизнь была так интересна и прекрасна!

Пройдя садовые деревья, они вышли на зелёный, покрытый лёгким паром луг, за которым возвышалась величественная сияющая золотыми прожилками мраморная чаша прекрасного озера, изливающего густые потоки клубящегося пара, растекающегося по поверхности райского сада и орошающего его росою. Озеро давало начало многим ручьям, протекающим через рай для его орошения, и впоследствии составляющим великую реку. Густой пар поднимался от ручьёв, и растекался между дерев рая.

Посреди мраморного озера над белыми клубами плотного тумана возвышалось цветущее раскидистое дерево, над которым парил на лёгком световом облачке окруженный сиянием славы Господь Бог.

Воздух вокруг озера звенел благоговейной тишиной. Казалось, звуки, долетая до определённой границы, замирали и растворялись. Животные, следовавшие за Человеком, по мере приближения к месту пребывания Господа затихали и успокаивались, шумные птицы умолкали, даже кузнечики и сверчки в этом круге были безмолвны – всё живущее ощущало величие и святость, Творца.

Адам и Ева поднимались по построенным для них Ангелами мраморным ступеням, украшенным нежными источающими пьянящий аромат белыми орхидеями. Они с восторгом двигались по серпантину через потоки влажного белесого пара.

Когда были преодолены последние сверкающие золотыми и серебряными прожилками ступени, они очутились в густом тумане, их ноги ступили на широкий прохладный край мраморного плато, и перед их глазами возвышалась густая стена мельчайших сверкающих пылинок воды, причудливо движущихся и клубящихся в воздухе.

Внезапно они ощутили лёгкое дуновение ветра. Туман перед ними расступился, образовав широкий и длинный коридор, ведущий к острову в центре озера. Посреди коридора, простирающегося через весь остров, на краю укрытого зелёной травой берега стоял Отец, сошедший с небесной высоты для встречи со своими детьми.

Адам и Ева подошли к ровной поверхности голубой прозрачной воды, образующей гладкий мерцающий путь меж высоких молочно-искристых клубящихся стен, и остановились. Лежащая перед ними водная дорожка была кристально прозрачна, так что острый взгляд Адама определил, что озеро весьма глубоко.

«Придите ко Мне», – услышал он тихий голос.

«Отец, можем ли мы пройти по воде? Я знаю, что её плотность не достаточна для этого», – сказал в своём сердце Адам.

«Доверьтесь Мне, и узнаете больше», – услышал он в ответ.

Адам крепче сжал руку Евы и, взглянув ей в глаза, сказал: – Отец желает, чтобы мы пришли к Нему по воде. Вода не может нас держать, потому что в ней нет твёрдости, но Отец говорит, чтобы мы Ему доверились. Ты готова? – Адам широко улыбнулся.

– Пойдём, любимый! – улыбнувшись в ответ и крепче взявшись за руку мужа, ответила Ева.

Они одновременно ступили на холодную пружинящую поверхность озера и с удивлением обнаружили, что могут по ней легко и свободно идти. —

О, Отец! – воскликнул в восторге Адам.

Отец счастливо улыбался. Вокруг Него сияла радужная слава.

Светясь восторженными улыбками, супруги уверенно ступали по держащей их прозрачной упругой воде.

Впереди их ждал Отец, по бокам клубились стены из тумана, под ногами у самой поверхности плавали пучеглазые золотые и серебряные рыбы, то и дело удивлённо высовывающие головы из воды, чтобы взглянуть на путников. Над самым туманом окрашивался алым золотом первых лучей восходящего солнца лазурный небосвод.

– Блаженны вы, что проделали этот путь! – сказал Отец, раскрывая объятья Адаму и Еве.

Могучая волна любви хлынула в сердца мужа и жены, и они не в силах устоять, упали к ногам Господа. Отец поднял их, и прижал к своей груди.

Выпав из времени и пространства, Адам и Ева растворились в вечном океане нежности и любви Божией.

Они погружались в бесконечные глубины блаженства, и взлетали на космические высоты откровения, растворившись в Господе, и ощущая непостижимое величие всего происходящего с ними, и им хотелось остаться у горячего любящего сердца Отца навсегда.

Наконец Господь ослабил объятья и поставил их перед Собою. Не устояв, Адам и Ева склонились на колени, и припали к Его ногам.

– Отец! Мы пришли поблагодарить Тебя! – сказал переполненный чувствами Адам; – Благодарим Тебя, что Ты у нас есть! Ты так чудесно нас сотворил! Я благодарю Тебя за прекрасную жену, которую Ты мне дал!

– И я благодарю Тебя за моего мужа! – от всего сердца сказала Ева.

– Мы благодарим Тебя за этот чудесный мир, который Ты создал для нашей жизни, и благодарим за жизнь, которая так прекрасна!

Господь склонился к Своим детям, погладил их головы и помог им подняться на ноги. Его очи лучились мудростью и любовью.

– Пойдёмте возлюбленные, Я покажу вам дерево жизни.

Посреди острова возвышалось раскидистое цветущее дерево. Его переплетённые блестящие корни погружались в покрытые зелёной травой восточный и западный берега. Два могучих ствола, растущие из двух берегов образуя арку, соединялись в центре острова в один ствол, разделяющийся на двенадцать мощных ветвей, составляющих густую крону. Развесистая пышная крона цвела двенадцатью видами нежных разноцветных цветов. На каждой из двенадцати частей кроны цветы были в разной поре цветения – от полностью распустившихся, до проклёвывающихся из почек. С какой стороны не глянуть – цветущая крона являла сияние славы Божией. Тонкий нежный аромат наполнял остров.

Адам протянул руку к мягко наклонившейся к нему цветущей ветви и осторожно снял со стебля нежный белый с алыми прожилками цветок. Вдохнув его особенный насыщающий запах, он передал цветок Еве. Рассмотрев и насладившись ароматом, Ева возвратила цветок мужу. Адам приложил его к стеблю, и цветок тут же соединился с принявшей его ветвью.

– Вкушая плоды этого дерева, вы будете жить вечно. На каждый месяц дерево принесёт свой плод – пояснил Отец.

Адам и Ева с интересом рассматривали удивительное дерево со всех сторон. Тем временем восток залился золотом поднявшегося солнца, и туман над озером постепенно рассеялся. Лазурная чаша небосвода посветлела, так что звёзды на небе еле угадывались. С высоты озера открывался потрясающий вид на буйствующий зеленью и цветами Эдемский сад.

– Дети, пойдёмте со Мной – позвал Отец и, ступив на воду, направился к северному краю озера. Адам и Ева последовали за Ним. Они едва не дошли до мраморного берега, как Отец остановился.

– Взгляните – Господь показал рукой на растущее недалеко от подножья озера на небольшом песчаном холме зелёное усыпанное плодами фруктовое дерево, – Это дерево познания добра и зла, о котором Я говорил вам, не есть от него, чтобы вам не умереть.

Адам и Ева согласно кивнули.

– По окончании вашего испытания дерево познания добра и зла перестанет плодоносить и будет обычным деревом – сказал Отец.

Золотые рыбы, играя, выпрыгивали из воды у самых ног Господа и его детей, и с брызгами погружались в озеро. Некоторые брызги, взлетая высоко прохладными жемчужинами падали на Адама и Еву, освежая их тела и приятно стекая по коже.

– Блаженны вы, что доверяетесь Мне, возлюбленные, – сказал Отец, и в то же мгновение Адам и Ева вместе с Господом оказались стоящими на острове у дерева жизни.

– Отец! – выдохнул восхищённый Адам. Ева ахнула, крепко сжав руку мужа в радостном изумлении.

– Дети мои, Я хочу вас многому научить, – под ногами Господа образовалось белое световое облачко, и Господь воссел на него. Следуя примеру Отца, дети сели на мягкую траву, тотчас обдавшую их нежным ароматом. Густая крона дерева создавала приятную тень – они расположились рядом с аркой, образованной соединяющимися стволами дерева жизни.

– В сей день, Я представлю вас великому множеству сотворённых Мною миров. Но прежде спросите Меня, о чём хотите, и Я отвечу.

– Да, Отец! У нас так много вопросов к Тебе! – Адам придвинулся поближе к ногам Господа.

– И я хочу спросить! – Ева придвинулась вслед за мужем.

Любящие мудрые очи всё видящего и всё знающего Господа лучились лаской, Его лицо светилось радостью за детей, желающих учиться.

– Отец, расскажи нам, каковы миры, сотворённые Тобой? Расскажи нам уставы Земли, её состав и устройство; расскажи устройство Солнца, Луны и звёзд на небе; расскажи устройство неба, – попросил Адам.

– Хорошо, сын Мой, Я открою вам, что ты просишь, – ответил Отец, и внял взглядом Еве.

– Расскажи, Отец, как устроены цветы и деревья? Как нам возделывать сад? Расскажи, как ходят рыбы в воде, и как летают птицы в воздухе; расскажи, можем ли мы ходить в воде, и можем ли мы ходить по воздуху, как ходили по воде? – спросила Ева.

– Хорошо, дочь Моя, и это открою вам, – ответил Отец.

Могучею силою Духа Господь отверз разум Адама и Евы к принятию знаний, которых они пожелали, и открыл им то, о чём они просили. Адам и Ева внимательно смотрели, слушали и впитывали ясные и понятные слова Отца.

Солнце тем временем поднялось в зенит.

– Дети Мои, теперь взойдите со Мной, – сказал Господь, поднявшись с облачка.

Адам и Ева послушно встали. Облачко опустилось под ноги Господа и чуть расширилось, подхватив Адама и Еву, после чего оторвалось от земли, и плавно обогнув крону дерева жизни, взмыло вверх и повисло в небе на высоте орлиного полёта. Восхищённые люди с восторгом смотрели на залитую солнцем зеленеющую и цветущую Эдемскую долину, которую ещё никогда не видели с небесной высоты. Рядом парила пара орлов, ниже кружила пара воронов, ещё ниже повисли в воздухе две пары голубей, а под ними над долиной весело носились стайки чижей, жаворонков, стрижей, скворцов, воробьёв, попугаев и прочих птиц. В буйной зелени рощ и лугов порхали и весело шумели, играли, бегали, прыгали, скакали, и плавно передвигались большие и малые, пернатые, пресмыкающиеся и млекопитающие. Голубые сверкающие на солнце озёра облюбовали лебеди и фламинго, гуси и утки, а в четырех великих реках среди водоплавающей живности видны были пары бегемотов и крокодилов, чьи головы и спины служили островками для любопытных пернатых.

– Отец! Как прекрасна жизнь! – Подняв голову, Адам в восторге взглянул в светлые понимающиеся очи улыбающегося Господа.

– Смотри, Адам! – Ева слегка коснулась руки мужа, – Что делают эти маленькие творения с прахом земным?

Адам подался к Еве и присмотрелся в указанном ей направлении. Сфокусировав взгляд, он вскоре увидел чёрный муравейник, над строительством которого дружно трудились маленькие блестящие рыжие муравьи, облюбовавшие место посреди зелёного луга.

– Думаю, они сооружают себе жильё, любимая, – улыбнулся Адам, пожимая руку жены.

Вдруг над их головами раздался привлекший их внимание шум: великое множество белокрылых Ангелов кружило над облачком, на котором находился Господь вместе с Человеком. Ангелов становилось всё больше и больше, так что уже не было за ними видно небосвода и солнца, а они всё пребывали. Во всём их движении был заметен определённый торжественный порядок: Ангелы выстраивались в небе стройными рядами, взмахи их крыльев приобретали синхронность, и их величественные легионы выполняли чёткие и слаженные, удивительные по красоте передвижения, пока не достигли необходимой гармонии. Всё небо, сколько видел глаз, было заполнено небесным воинством, выстроившимся вокруг и сверху лицами к облачку. Облачко двинулось вверх, ряды Ангелов разомкнули вершину их куполообразного построения, и обнажившаяся часть небосвода вспыхнула ослепительным светом, неизмеримо более ярким, чем солнце, так что Адам и Ева ничего не могли видеть, кроме этого света. Облачко продолжало двигаться вверх, и легионы стройно парящих вокруг Ангелов хором восклицали: «Свят, свят, свят Господь Саваоф!»

Как только Адам и Ева вошли в ослепительное сияние, их глазам открылась грандиозная картина: они оказались стоящими перед престолом Божиим, на котором в великолепном ореоле радужной славы восседал их Отец. Внутри изумительного кристаллоподобного куполообразного свода, над которым был престол, вкруг стояли четырёхликие четырёхкрылые херувимы, с человеческими руками под крыльями их, и со ступнями ног как у тельцов на прямых ногах их. Ступни ног их пылали огнём, и тела их были как огненные, и огонь и молнии ходили между ними. У каждого херувима было четыре лица – лицо человека и лицо льва с правой стороны у каждого из них, и лицо тельца и лицо орла с левой стороны у каждого из них. Двумя крыльями они покрывали свои тела, а два других крыла держали поднятыми над головами; крылья их соприкасались одно к другому, и кристаллообразный свод простирался над головами и над крыльями их. Над удивительным сводом, который над головами херувимов, был престол, по виду как сапфир, сияющий изнутри золотом и лазурью бирюзой и пламенем, а на престоле восседал Всевышний Господь Бог. Вид Его был как сияющий огонь, пылающий внутри и вокруг, и было вокруг Него сияние славы, играющее всеми цветами радуги. Вкруг престола стояли светлые шестикрылые серафимы; двумя крыльями каждый из них закрывал лицо своё, двумя закрывал ноги свои, а двумя летал. И взывали они друг к другу, и говорили: « Свят, свят, свят Господь Саваоф! вся вселенная полна славы Его!»

Вокруг престола Божия каждый у своего престола стояли тьмы тем и тысячи тысяч прекрасных и удивительных разноликих и разнообразных сынов Божиих с их жёнами, прибывших пред Лице Божие из всех сотворённых Им миров. Родоначальники миров располагались в определённом порядке стройными рядами, а за ними выстроились легионы белокрылых Ангелов. Лица всех были обращены к престолу Господа в благоговейном ожидании. Тишина и совершенный порядок царили во всём величественном собрании.

От престола хлынула могучая волна любви, и возгремел голос, как голос великого множества народов: – Это – Человек, владыка Земли!

Адам и Ева не устояли на ногах, и пали на лица свои, и поклонились Творцу в благоговении и трепете, и не могли подняться, но от престола прилетел серафим и поднял их, поставив стоять. Святой Дух могучею Своей силой укрепил Адама и Еву, и их световые одежды взыграли радугой славы Божией, а на их головах засияли царские венцы из пламенного света. Святой Дух взял их и поставил у нового престола, приготовленного для них.

Мгновение сохранялась тишина, после чего со всех сторон грянули возгласы восхищения и восторга и раздались могучие рукоплескания во славу Творца. Тысячи тысяч очей с любовью и радостью смотрели на счастливых и прекрасных Адама и Еву.

Мягкий свет, служивший полом, внезапно исчез, и тьмы тем сынов Божьих ахнули от восторга: под ногами парящего в воздухе собрания сияла первозданной красотой драгоценная жемчужина по имени Земля.

Великое Господне собрание находилось как бы в самом верхнем слое атмосферы, и в тоже время в другом измерении – Адам видел, что от такого величайшего собрания, способного заградить солнечным лучам доступ к планете, на поверхность Земли не ложилась ни малейшая тень. Чудесным было и то, что Адам и Ева видели улыбающиеся восторженные лица в последних рядах так же хорошо, как и лица рядом стоящих. Представители Земли с интересом отмечали удивительное разнообразие форм видов и составов разноликих Божьих сынов и дочерей, в то же время нёсших в себе печать подобия Божия.

Радостные возгласы восхищения и ликования, сопровождаемые рукоплесканиями, не прекращались: под ногами медленно вращалась великолепная зелёная планета с голубыми морями, реками и озёрами и с белоснежными вершинами гор. В стороне от Земли отражала свет Солнца огромная серебряная Луна, поверхность которой можно было легко рассмотреть; дальше и выше висело в пространстве пылающее Солнце, выбрасывающее потоки пламени и света для согревания Земли, а вокруг в пронизанном энергиями космосе сияли разноцветными бриллиантами бесконечные мириады звёзд, простирающиеся в непостижимые дали.

Потрясённые, Адам и Ева с благоговением созерцали великолепное зрелище собственного мира, премудро и чудесно устроенного, и искусно помещенного рукой Творца в стройную систему миров.

Сыны Божии ещё продолжали любоваться Землёй, когда Ангелы взяли в руки музыкальные инструменты, и полилась прекрасная музыка. Хор Ангелов тихо вступил в пение. Постепенно набирая силу, прекрасная песнь, текущая из любящих сердец, наполнялась многоголосьем, вызывая ответный отклик в сердцах зачарованно слушающих родоначальников миров. Пробуждая воспоминания и рисуя прекрасные образы, песнь рассказывала о рождении нового мира, и сердца всех сынов Божиих возвращались в дни юности их прекрасных мирозданий, в первые дни их жизни, когда они стояли в начале пути, так же как начинающие свой путь Адам и Ева. Сердца сыновей Божиих пылали пламенной любовью к Отцу, давшему им жизнь, счастье и любовь. Их души переполнялись необъятной благодарностью к любящему Создателю, щедро благословившему их миры, и даровавшему им достичь гармоничного развития. Дух Божий наполнял их сердца ликованием и радостью за Адама и Еву, которых ждали высочайшие перспективы и захватывающие увлекательные открытия на пути постоянного совершенства.

Мелодия сменилась, и всё собрание склонилось в благоговении пред Господом; и херувимы, и серафимы, и Ангелы склонились, продолжая играть прекрасную песнь любви. Многоголосое захватывающее проникновенное пение журчащим ручьём полилось из уст Ангелов, и, будучи гармонично подхвачено сынами Божиими превратилось в могучий поток, разлившийся океаном любви. Блаженство и восторг били через край сердец Адама и Евы, впервые участвующих в таком славном и удивительном поклонении Богу. Чувство великой любви к Отцу, чувство великой благодарности смешанной с ликованием, переполняющие всех детей Божиих, лились великолепной песнью из счастливых сердец юных владык Земли. Им хотелось всю вечность петь славу Господу, не покидая это великолепное собрание.

Когда песнь окончилась, от престола возгремел голос, как будто шум вод многих, как голос многих народов; и сказал Господь:

– Вот день – седьмой день от сотворения Земли, имя ему – Покой, и из месяца в месяц, из субботы в субботу будет приходить всякая плоть пред лице Мое на поклонение. И собрание сынов Моих отныне исчисляется от дней и месяцев Земных, ибо мир сей – великий начаток нового творения Божия.

Тогда пали на лица свои херувимы и серафимы, и все Ангелы, стоявшие вокруг престола Божия и сынов Божиих, и все сыны Божии, и Адам, и Ева пали пред престолом на лица свои, и поклонились Богу, говоря: аминь! Благословение и слава, и премудрость и благодарение, и честь и сила и крепость Богу нашему во веки веков! Аминь.

Адам и Ева медленно опускались на световом облачке с небесной высоты. На их головах сияли пламенные венцы, их одежды играли радугой славы Божией, их сердца горели любовью и пели славу стоящему рядом Отцу.

Солнце клонилось к закату. Владыки Земли любовались вечерней планетой с высоты птичьего полёта. Они пребывали на вершинах блаженства. Они знали, что созданы для счастья. Они с честью пройдут испытание, ведь иные жители Вселенной не пали. Ни один житель из других миров не вкусил от посаженных у них деревьев познания добра и зла, пока эти деревья не стали обычными. Они также выполнят волю Отца, и приведут свой мир к совершенной гармонии. О, как премудр и славен Бог – их Отец! И как велики и чудесны дела Его!

Облачко мягко легло на высокую траву у западного корня дерева жизни, и Адам и Ева воссели рядом с Отцом. Мудрый лик Создателя лучился светом и любовью. Его светлые всевидящие очи проницали сердца Адама и Евы и находили их блаженными. Его Дух обитал в их телесных храмах во всей полноте, наполняя их любовью радостью и миром. Творец радовался: 25 Его дети были в гармонии с Ним, друг с другом, и со всей Вселенной.

Адам и Ева, окружённые славой Отца, любовались закатом, окрасившим небесную лазурь запада розовым золотом. На востоке взошла луна, и вечерние звёзды проступили на светлом небосводе. Длинная тень от дерева жизни причудливо ложилась на мерцающее золотыми искрами закатного солнца озеро. Очарование вечера сладко окутывало Эдем.

Отец встал, и Адам и Ева поднялись на ноги.

– Завтра Я приду к вам в прохладе дня, – сказал Отец. Дети прильнули к Нему, и Он принял их в Свои объятья.

Над горизонтом догорала алая заря. Господь взошёл на облачко, и медленно воспарил над Землёй, пока не исчез из виду Адама и Евы.

Супруги обошли остров, и решили переночевать в мягкой траве, устроившись недалеко от дерева жизни, так чтобы им было видно звёздное небо. Они знали, что среди великого множества далёких звёзд расположены удивительные и прекрасные миры, заселённые их невероятными собратьями, с которыми сегодня благодаря Отцу они познакомились. Эти таинственные и прекрасные мироздания ждут их в гости, и сами желают посетить Землю: Адам и Ева получили бесчисленное множество приглашений, и объявили свой мир открытым для посещений.

Мягкая трава источала густой приятный аромат, дополняя живительное дыхание дерева жизни. Лёгкое движение воздуха принесло нежный запах ночных фиалок. На другом конце острова пел сверчок. Приятная ночная прохлада опустилась на землю, вея свежестью с озера.

– Хорошо, возлюбленная – тихо сказал засыпающий Адам своей прекрасной супруге, положившей голову ему на плечо, – жизнь совершенна.

– Да, любимый, – услышал он родной голос, погружаясь в сладкий сон, – жизнь совершенна …и хороша.

Серебряная луна, окруженная свитой звёзд, любовалась счастливой парой, уснувшей на мягкой постели Земли. И был вечер, и было утро: день седьмой.

в которой Адам и Ева дают имена звездам, исследуют озеро жизни и делают некоторые открытия

Ещё не забрезжил рассвет, как Адам проснулся. На его груди спала нежная возлюбленная. Её тихое дыхание и тепло прижавшегося тела наполняли душу Адама сладким уютом.

Тем временем прохладная свежесть усиливалась. Адам открыл глаза и его вывод подтвердился: они с Евой лежали в потоке густого тумана, пришедшего с озера для орошения дерева жизни. Капельки живительной росы густо оседали на кожу и приятно холодили тело.

Адам смотрел сквозь мельчайшую водную пыль, парящую перед глазами, на сияющие в небе утренние звёзды. Он решил дать им имена. И вообще дать имена всем звёздам. Они сделают это вместе с Евой. Сегодня ему вообще нужно многое показать Еве. Она ещё не знакома со многими животными, птицами и рыбами. И они ещё не рассмотрели всех чудесных Эдемских растений, которых в райской долине великое множество.

Благодаря дару мудрости от Отца Адам назвал всякую душу живую, Ева же может назвать те деревья и травы и цветы, которые ещё не имеют имён – ведь она также имеет дар мудрости от Отца.

Как сладко ощущать тепло её дыхания на охлаждённой росой коже!

Адам прислушался к внутренним ощущениям. Когда он думает о Еве – его наполняет согревающая сердце нежность, теплом разливающаяся по всему телу. Любовь переполняет его душу, и заставляет сердце биться чаще и сладостно петь от счастья: как хорошо!

Прозрачные капельки, собирающиеся из притягивающейся друг к другу водной пыли, повисли на ресницах Адама, утренняя прохлада развеяла остатки сна и взбодрила тело, побуждая его к движению. Адам осторожно потянулся, и Ева, потянувшись вместе с ним, проснулась. Они улыбнулись друг другу, и принялись сладко потягиваться, катаясь рядышком в тумане по густым упругим росяным травам, пока их тела не вошли в полную силу после сна.

Разыгравшись, Адам и Ева принялись кувыркаться на густом зелёном ковре, в весёлом упоении гоняясь друг за дружкой. Их омытые и напоенные росами тела дышали свежестью и силой, их горячие сердца радостно бились в унисон, любовь наполняла их ликованием.

Небо посветлело, восток зарумянился алой зарёй.

Вдоволь насладившиеся движением Адам и Ева встречали новый день, любуясь нежными красками утра.

– Какие имена дадим мы этим звёздам? – спросил Адам, глядя в небеса.

– Это – Звезда Восточного Мира; это – Звезда Ликования; это – Северная Роса; это – Созвездие Роз, – Ева увлечённо принялась называть сияющие на аквамариновом небосводе жёлтые, красные, зелёные и голубые светила далёких миров. Адам обнял её за плечи и с восхищением следил за ходом её мыслей. Отец дал ему такую замечательную помощницу!

С большим взаимным удовольствием были названы все видимые на светлом небосводе звёзды, и тогда владыки мира решили продолжить их именование вечером, когда тьма покроет лицо Земли, и их взорам откроются остальные космические россыпи. Тем временем край дневного светила показался над горизонтом, даруя свет и тепло пробуждающейся долине, и супруги решили покинуть остров, чтобы исследовать растительный мир Эдема.

Густой белый туман стоял по пояс, укрывая высокие травы, так что не было видно, где заканчивается остров и начинается озеро. Адам и Ева оставили за спиной восточный корень дерева жизни, и, взявшись за руки, пошли навстречу восходящему солнцу. Они знали, что когда закончится трава, за узкой полоской суши их ждёт озеро, и они пойдут по воде – ведь Отец научил их этому. Любящий Отец открыл им, что дело не столько в свойствах материи, сколько в них самих.

Они были на середине озера, когда из тумана высоко выпрыгнула большая серебристая рыба с большими круглыми глазами и растопыренными красными перьями, и, шлёпнувшись перед Евой, обдала её градом брызг. Ева вскрикнула от удовольствия, и сжала руку Адама. Адам рассмеялся. Они сделали несколько шагов, как ещё одна рыба вылетела из тумана, и громко шлепнувшись в воду, обрызгала Адама. Супруги весело рассмеялись.

Не прошли они и пары шагов, как перед ними высоко выскочила золотая пучеглазая рыба с открытым ртом, растопыренными жёлтыми плавниками и красным длинным хвостом, и, перевернувшись в воздухе, булькнула в озеро, вытолкнув из него высокий град брызг.

– Они хотят с нами играть! – обрадовалась Ева приятному открытию, и неожиданно выпустив руку Адама, подпрыгнула и как рыба нырнула в воду. Стоя на колышущейся поверхности озера, Адам на мгновение задумался, потом сильно оттолкнулся от воды и, повторяя движения золотой рыбы, перевернулся в воздухе через голову и, выпрямив тело, легко вошёл в пучину.

Подводный мир озера заворожил его своей красотой. Кристально чистая с аквамариновым оттенком вода, несмотря на отсутствие солнечного света, отлично просматривалась, и была полна золотых и серебряных рыб, больших и малых, весело носящихся поодиночке и стайками вокруг неожиданно появившегося нового обитателя. Большая серебряная рыба подплыла к лицу Адама и, глотая воду, с любопытством рассматривала его необычное устройство. Прислушавшись к воде, Адам выделил тихий поскрипывающий голос рыбы, видимо рассказывающей что-то ему, или же своему рыбьему роду. Вскоре его чуткий слух наполнился многоголосьем подводных обитателей – они оживлённо обменивались информацией.

Адам огляделся. Ни вверху, ни вокруг Евы не было. Тогда Адам посмотрел вниз, и на большой глубине заметил окружённую свечением фигуру своей прекрасной жены. Выставив руки вперёд, и ловко работая всем телом, словно он родился в воде, Адам устремился к Еве. Он ощутил нарастающее давление на уши, и почувствовал, что на глубине становится холоднее. Рядом с ним плыли две большие разговорчивые рыбы.

Ева любовалась яркими разноцветными подводными цветами причудливых форм, как бы светящимися изнутри, которые украшали густые заросли длинных зелёных и красных водорослей, покрывающих дно и кишащих разнообразными обитателями. Заметив Адама, она улыбнулась и хотела что-то сказать, но только громко выпустила шлейф воздушных пузырей, и пару раз глотнула воды, после чего показала пальцем вверх, направившись к поверхности. Адам последовал за супругой.

– Какая красота! я не могу дышать в воде! – весело воскликнула Ева, как только они вынырнули в поредевший туман.

– Я тоже. Мы дышим воздухом, – ответил Адам.

– Адам, набери воду в рот, и сделай вот так! – Ева сделала хороший глоток, – Как хорошо!

Адам с интересом посмотрел на довольное лицо жены, и повторил за ней. Холодная сладковатая влага омыла его внутренности и доставила огромное удовольствие. Адам сделал ещё несколько глотков, пока не напился.

– Очень хорошо! – довольно воскликнул он. Впервые в жизни он испил воды, и это было здорово!

Ева тем временем предприняла очередную попытку взобраться на непослушную поверхность воды.

– Адам, вода не хочет меня держать, – поделилась Ева ещё одним открытием.

– Это потому, что мы решили воспользоваться её естественными свойствами, оставив сверхъестественное познание, – ответил Адам, убедившись, что и он не может взобраться на текучую поверхность.

– Сможем ли мы снова пользоваться сверхъестественным познанием? – спросила Ева.

– Думаю, да. Но если не сможем сами – обратимся к Отцу, – ответил Адам, и добавил: – Мы легко можем ходить в воде и под водой – это хорошо и приятно; а с Ним мы можем ходить и по воде. Как всё же чудесно устроил нас Отец!

– О, да! – Ева улыбнулась, и встряхнула головой, – Ну что, пойдём? – покосилась она на пучину.

– Пойдём, – согласился Адам.

Через мгновение они как две большие рыбы одновременно выпрыгнули из воды и, оставив два вертикальных выброса брызг, погрузились в подводный мир.

Золотые и серебряные, покрытые блестящей чешуёй, шевелящие красными и желтыми плавниками, глотая воду и поскрипывая, кружили вокруг них, разглядывая их выпуклыми черными блестящими глазами со всех сторон и как бы нечаянно касаясь скользкими боками и мягкими хвостами. Должно быть, Человек был принят в подводное сообщество как законный его обитатель.

Туман постепенно редел, солнце поднималось выше и с восточной стороны пробивалось лучами в глубину. Адам и Ева решили осмотреть всё озеро, и, подплыв к подводной части острова, двинулись вокруг него. Остров поднимался с самого дна ровным цилиндром, поросшим длинными слегка колышущимися зелёными водорослями, кишащими разнообразными обитателями и обильно выделяющими мелкие пузырьки, устремляющиеся вверх. Среди водорослей росли завораживающие своей красотой яркие подводные цветы, держащиеся на длинных стеблях, усеянных резными пёстрыми листьями, с которых также поднимались дорожки кислорода. С западной и восточной сторон цилиндра почти на четверть глубины проглядывали переплетённые светло-коричневые корни дерева жизни, поросшие нежными белыми отростками. Со дна у южной и северной сторон острова били холодные ключи, питающие озеро.

Закончив обследование, и набрав в лёгкие свежего воздуха, Адам и Ева принялись играть под водой, гоняя наперегонки с рыбами, и друг с другом, пока, наконец, не добрались до края мраморной чаши, держащей в себе озеро. Внутренняя сторона огромной чаши, сколько видел глаз, была чистой от водорослей, и сверкала длинными прожилками золота и серебра.

Адам и Ева поднялись на поверхность и несмотря на то, что длительное время провели под водой на одном вдохе, легко взобрались на мраморный берег.

Лёгкий туман ещё стекал с озера в долину, тая под солнечными лучами. На лазурный небосвод восходило золотое светило, лаская теплом влажные тела счастливых и юных властелинов Земли.

в которой Люцифер впервые видит Землю

В холодном космическом пространстве, мерно взмахивая крыльями, острым клином летели ангелы.

Их было великое множество – ровно треть от всех Ангелов.

Они шли из далёкого Созвездия Чёрных Звёзд, где надеялись найти пристанище в одном из тамошних миров, но, ни один мир, несмотря на все их старания, их не принял. Теперь им не было места во всей бесконечной Вселенной.

Оставалась последняя, хотя и очень слабая надежда – Новорожденный Мир.

Клин ангелов приближался к Земле с её ночной стороны. Бирюзовая жемчужина планеты, окружённая огромной голубой линзой атмосферы, сияла в ореоле солнечного света удивительной красотой.

Ангелы расширили клин, и развернулись легионами, желая лучше рассмотреть Землю, на которую они сейчас опустятся. Им довелось увидеть все миры во всех пространствах и измерениях, но этот мир не мог не вызвать их восхищения. Несомненно, он должен стоять в первом ряду самых прекрасных мирозданий.

Глубоко в сердцах путников возникло трепетное желание воспеть славу Творцу, и поклониться Ему, как делали они это раньше с великой радостью, видя Его великие дела, но… выбор сделан. Сейчас их предводитель отдаст команду, и они послушно устремятся к осуществлению их высокой избранной цели.

– Пора! – услышали они голос вожака, и медленно двинулись за ним, приближаясь к верхнему слою атмосферы.

Внезапно перед ними вспыхнули молнии, и как будто из ниоткуда появился легион белокрылых Ангелов, преградивший им путь.

Белокурые, голубоглазые со спокойными лицами они стояли ровными рядами, их левые руки опирались на рукояти мечей. Впереди легиона выступал могучий славный Ангел.

Легионы космических пришельцев остановились. С обеих сторон царило молчание.

– Приветствую тебя, брат Гавриил! Приветствую вас, братья! – первым подал голос четырёхликий, потрясающе красивый предводитель легионов, – Ты многому у меня научился – весьма эффектное появление. Ты пришёл показать нам Новый Мир?

– Приветствую тебя, брат Люцифер. Приветствую вас, братья. Вы могли увидеть Землю на великом собрании сынов Божиих, а сейчас – порядок прежний, – ответил Гавриил.

Шум пролетел по рядам пришельцев.

– Мы были заняты и не смогли посетить великое собрание, – с печалью в голосе ответил Люцифер.

– Разве есть во Вселенной более важное занятие, чем собрание перед лицом Господа, Отца нашего? – спросил Гавриил.

– Гавриил, Гавриил… мы все – слышишь? – все станем богами! Вот достойное занятие. И если Отец нас так любит, то я не понимаю, почему я не могу быть подобным Ему во всём? Почему мои друзья не могут быть подобными Ему? Почему ты, Гавриил, почему вы, братья мои возлюбленные, не можете уподобиться в силе и славе Господу, Богу Всевышнему?! Почему Он не даёт нам полного развития? Я этого не понимаю. Со всей моей любовью к Нему… не понимаю. Моё сердце мучительно страдает, от того что мои благие намерения неверно воспринимаются, – Люцифер замолчал. Его четыре крыла вздрагивали. Из восьми глаз его четырёх лиц текли слёзы.

Видящий это Гавриил, пылко обратился к нему:

– Брат мой, ты был помазанным херувимом, чтобы осенять, и Бог поставил тебя на то; ты был на святой горе Божией, ходил среди огнистых камней, и ты был совершен в путях твоих со дня сотворения твоего. Какого же совершенства ты ищешь, сверх того, которым наделил тебя Отец? Разве возможно усовершенствовать совершенное? И разве твоё изобретение, именуемое ложью, сделало тебя счастливее, отделив тебя от Отца? Брат мой! Почему ты не хочешь покаяться, и возвратиться в служение, позволив Отцу исцелить твою душу?

Слёзы на лицах Люцифера высохли.

– Возвратиться в служение? Но Отец решил унизить меня! Меня – самого мудрого из Его Ангелов; меня – лучшего Регента Небесного Хора, того, у которого вы все учились – унизить, и поставить не только дальше тебя от престола, но поставить в самых последних рядах!.. Меня – самого первого! Меня – самого прекрасного! Меня – самого могучего! Меня – самого сведущего! – лица Люцифера полыхали благородным возмущением на Бога, и его легионеры затрепетали, испуганные вызовом, смело брошенным их вождём Отцу. Люцифер знал, что делает. Он знал, что такое страх. Страх родился в его сердце, когда он впервые осознанно отделил свою волю от воли Отца, и с тех пор, постоянно разрастаясь, всё больше пожирал его душу. Временами Люцифер готов был покаяться и пасть к ногам Отца, лишь бы Отец избавил его от этого мучения, но… ему удалось заразить своим страхом последовавших за ним ангелов, и он заметил, что с помощью страха может покорять их своей воле, удерживая их возле себя и получая над ними такую желаемую, а потому сладкую власть.

– Впрочем, – продолжил Люцифер, – ради несправедливо страдающих братьев моих, разделивших мои идеи, я бы согласился возвратиться… но, ведь Он не сможет забыть и простить нам нашу смелость и новаторство. Он не простит мне изобретение уникального способа подачи информации, который Он назвал ложью, и не хочет принимать, потому что это – действительно новое! и доказывает возможность совершенствования! К тому же, Ему не нравится гордыня – моё обострённое чувство собственного достоинства, которое я специально развил в себе усиленными упражнениями, и которое побуждает меня уподобиться Ему. Он называет мои изобретения злом, и настаивает, чтобы я отказался от гордыни, которую я считаю настоящим открытием, и ото лжи – моего способа виртуозного выражения индивидуальности. Я открыт – я поделился моими достижениями с братьями, я отдаю им всего себя, и учу их всему, чего сам достиг. Благодаря этому, мы все стали совершеннее, и теперь для всех нас прощение – невозможно! Мы навсегда останемся у Него в последних рядах, а разве это прощение?! Неужели наша вина так велика? Так не лучше ли нам идти своим путём, и быть первыми, Гавриил? – вокруг Люцифера распространилась тонкая мантия хитросплетённого лукавства, которой он обволок свои легионы, и попытался накрыть легион белокрылых Ангелов.

Но мантия лукавства таяла и исчезала над Ангелами Божьими, и исполненный Святого Духа Гавриил, сказал:

– Братья мои! Какая разница в каком ряду стоять перед лицом Всевышнего? Разве стоящие в последнем ряду хуже видят Его, чем стоящие первыми пред престолом? Или хуже слышат, или получают меньше любви, чем несущие престол? Разве сегодня вас, уклоняющихся от Него, Он не питает жизненными силами, и вы не пользуетесь благословениями Его любви? Разве Отец к вам не терпелив, и не милосерд, призывая вас возвратиться? Вы – отторгающие себя от Него, разве не слышите Его Отцовский зов, и не ощущаете Его нежную заботу и желание удержать вас в жизни вечной? Опомнитесь! Остановитесь, пока не преступили последнюю черту на пути к смерти! Дайте в ваших сердцах место смирению, и доверьтесь Ему, и вы увидите, как велика Его любовь к вам, и как совершенно Его прощение. Последуйте с нами к Отцу! Он ждёт вас. Пойдёмте сейчас же!

В рядах легионеров Люцифера возникли движение и шум.

Воспламенённые искренними словами Гавриила, ангелы живо обсуждали между собой призыв Отца. В их помрачённые сердца проникал огонёк веры и надежды, в их душах пробивались роднички горячей любви к Отцу, и они обнаружили, что готовы возвратиться к Нему, но… их предводитель молчал. Почему-то молчал. Его великая мудрость не вызывала у них сомнений, и они привыкли полагаться на него – своего старшего брата. Пусть он примет решение.

Прикрыв две пары глаз, чтобы не видеть Гавриила, Люцифер думал.

В его наглухо закрытом сердце возникла мысль, что возможно это последний шанс примириться с Богом. Что возможно больше от Него не поступит предложений, и лучше не отказываться. Но… его гордыня не могла себе позволить унижения! К тому же, разве можно отказаться от той власти, которую он обрёл над этими легионами? О! Это была власть, не похожая на ту, которую он имел раньше, а потому имела особый вкус. Это была его личная власть над его ангелами. Эта власть давала ему ощущение сладости, потому что уравнивала его с Всевышним! Неужели он должен отказаться от пьянящего ощущения всемогущества? Неужели он позволит себе утратить своё богоподобное положение?!

– Подлинны ли твои слова, Гавриил? – Люцифер прищурил все восемь глаз, – Я знаю, что ты любишь меня, что ты любишь всех нас, – Люцифер обвёл руками свои легионы, – Мы знаем, ты желаешь нам помочь, но… прощение, не способное восстановить меня в прежней силе и славе – разве можно назвать совершенным? И если любовь Отца к нам так велика, не мог бы Он смириться с нашим выбором, и оставить нас в покое, не угрожая нам смертью за нарушение Закона? В конце концов, если Он сотворил нас совершенными, то значит, мы не способны согрешить, не так ли? Зачем же Он ограничил нас Законом? Что он желает скрыть от нас? Неужели ты не думал об этом, Гавриил? Но знает Бог, что мы становимся богами, познавая скрытое Им от нас. – Люцифер снова распустил тонкую мантию изощрённого лукавства, покрывая ею своих ангелов, и пытаясь охватить ею стоящих напротив. Но его ядовитая мантия таяла над Ангелами Божьими.

И сказал Гавриил:

– Братья мои! Если скрыл от нас Отец смерть и зло, то не для того ли, чтобы мы, не вкусив их жили вечно и счастливо? Нарушая Закон, и познавая запретное, не разрушаем ли мы самих себя? Дерзая на неподвластное нам, не поступаем ли против мудрости? Потому-то Отец и сотворил нас свободными в выборе, потому что совершенство предполагает совершенную свободу выбора, а не невозможность согрешить. Разве Отец не открыл нам, что мы не имеем жизни в самих себе, но можем жить вечно, держась Закона Жизни? Покайтесь и примите решение позволить Отцу восстановить Закон в сердцах ваших! Прощение Отца совершенно и, простив, Отец не вспомнит более ничего худого о вас. Тебе же, Люцифер, необходимо время для восстановления в прежней силе и славе – нет невозможного Богу! – вдохновлённое Святым Духом лицо Гавриила сияло дивным светом, отражение славы Божией окружало белокрылых Ангелов.

Люцифер нахмурился.

– Время! Почему я должен быть связан временем, тогда как Он – вне времени? Разве это справедливо? Да и что ты можешь знать о запретном? У тебя ведь нет смелости воспользоваться данной тебе свободой, и нарушить запрет! Гавриил, неужели тебе никогда не приходила в голову мысль: а вдруг я прав? – Люцифер гордо выпрямился, расправил четыре крыла и поднял руки к звёздам. Прикрыв восемь глаз и таинственно улыбаясь четырьмя лицами, он громко и торжественно возгласил четырьмя могучими голосами: – Взойду на небо, выше звёзд Божиих вознесу престол мой, и сяду на горе в сонме богов, на краю севера; взойду на высоты облачные, буду подобен Всевышнему. Я! Я! Я! Я! Я! Я!

От крыльев Люцифера произошли могучие молнии, вокруг него распростёрлась мантия чарующей таинственности, его тело обволоклось пламенем.

Вращаясь вокруг собственной оси, Люцифер взлетел над своими легионами, покрывая их еле уловимой мантией и осеняя крыльями, полыхающими молниями. Его ангелы затихли, зачарованно следя за своим вождём. Он был необычайно велик, смел и страшен. И цель его велика и дерзновенна! Он, в самом деле, может сделать их богами.

Внезапно Люцифер сложил крылья и опустился перед Гавриилом.

– Значит, порядок прежний? Дерево познания? – печально улыбнулся он.

– Да, – ответил Гавриил.

– Ты многим мне обязан, мой друг. Ведь Отец возвысил тебя после того, как я оставил Его службу. Не позволишь ли по старой дружбе нам на одно мгновение опуститься на эту вызывающую восторг планету? Великие дела Отца, всегда потрясали меня – какое чудо Он сотворил из хаотического нагромождения воды! – все четыре лица Люцифера выражали искренний, неподдельный восторг.

– Порядок неизменен. Только у дерева познания, – спокойно ответил Гавриил.

Люцифер вздохнул и, нахмурившись, указал рукой на Луну.

– Вперёд, славные воины!

Немного поколебавшись, легионы медленно двинулись за неторопливо летящим к Луне вождём.

Хотя лица Люцифера были непроницаемо невозмутимы, изнутри его распирала гордость за себя: он только что сохранил свои легионы, и ещё прочнее занял место Бога в сердцах своих ангелов. Он обязательно уподобится Всевышнему: сегодня его разрыв с Отцом стал ещё глубже, о чём свидетельствовал пожирающий его душу смертоносный поток ледяного страха, но и его сладкая власть над легионами его ангелов ещё более укрепилась.

Отныне у него нет другого выхода, и он добьётся своей величайшей цели!

в которой Адам и Ева знакомятся со змеем, общаются с Отцом и осматривают восточную часть Эдема. Юные супруги осваивают универсальный язык Вселенной

Адам и Ева, ласкаемые солнцем и овеваемые лёгким ветерком шли по колено в луговых травах и цветах, которым Ева, увлечённая приятным занятием, давала подходящие имена. Она то и дело присаживалась к привлёкшему её внимание растению, чтобы полюбоваться его совершенством и дать ему название.

Счастливый Адам лучился нежностью и любовью.

Какую же прекрасную и мудрую помощницу даровал ему Отец! Она так легко и радостно справляется с исследованием их владений. Как велика и многообразна в заботливом проявлении любовь Отца, насытившего красотой и гармонией жизни их чудесный мир!

– Адам, я также дала названия почти всем подводным растениям озера – счастливо улыбаясь, сказала Ева, когда они прошли луг за середину, и уже не оставалось ни цветка, ни травинки не получивших имени.

– И ты потрудилась, чтобы запомнить их запахи? – с восхищением Адам окунулся взглядом в бездонные аквамариновые с золотом очи любимой.

– Это действительно потребовало немного труда – Ева весело тряхнула головой, отчего солнце в её волосах вспыхнуло золотом, – мне пришлось у каждого цветка втягивать носом немного воды, чтобы задействовать обонятельные рецепторы, при этом контролируя давление в лёгких, и рассчитывая необходимое количество воздуха для полного вытеснения воды обратно.

– Ева! – лицо Адама сияло любовью, – Ты великолепна! – И ты вдыхала пузырьки газа, выделяемого растениями?

– Это кислород! – засмеялась Ева.

– А как ты проглотила воду? – спросил Адам.

– Я пробовала запах цветов на вкус, – весело ответила Ева, – и вода оказалась очень вкусной.

– О, да – согласился Адам.

– Во всём видна щедрая любящая рука нашего Отца, – один и тот же элемент мы вдыхаем в виде газа, и в соединении с другим глотаем его в виде жидкости; – лицо Евы светилось вдохновением, – как это удивительно мудро: так просто изменять свойства веществ, для того чтобы они укрепляли и обновляли состав наших тел!

Сердце Адама радовалось обширной мудрости, которой Господь наделил его прекрасную жену. Он устремил взор в прозрачную лазурь неба, отметил положение солнца и нежно взял супругу за руку.

– Пойдём через эту хвойную рощу, – указал он кивком головы, – моё сердце восторгается Господом, и сегодня Он придёт к нам в прохладе дня; примем же Его в нашем доме, и поделимся всем, чем наполнится за день наша жизнь.

Юные супруги встретились взглядами, обменялись безмолвными посланиями любви, и Адам заметил весёлые искорки, появившиеся в пронизанном золотом аквамарине очей возлюбленной. Он ощутил, как тело Евы наливается энергией, а её взгляд проникает в глубины его сердца. Световые одежды мягко окутывали её формы, пламенный венец украшал её очаровательную голову: она была самым прекрасным и самым желанным творением на всей Земле! О, как же он её любит!

Влекомый порывом нежности, Адам подхватил Еву на руки, и закружил её, прижимая к своему горячему сердцу. Супруга покорно обвила его шею и, положив голову ему на плечо, затихла в крепких надёжных объятьях.

В этом упоительном единении юная пара постепенно прониклась осознанием предстоящего им величайшего будущего, назначенного Господом. Безгранично любящий их Отец наделил их удивительной способностью производить на свет себе подобных – царей и владык Земли! И это тем более грандиозно и удивительно, потому что они – особые творения. Как открыл им Отец, они – начаток нового Его создания, и предназначены к такому величию, такой силе и славе, которых ни одно творение ещё никогда не имело.

«Плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю…»

Адам остановился. Его сердце часто билось. Он чувствовал, что Ева так же взволнована, и понимал, что их мысли были об одном.

– Побегаем? – тихо предложила Ева.

Возблагодарив в своём сердце за драгоценную мудрость и такт возлюбленную, Адам встретился с ней взглядом, широко улыбнулся и ослабил объятья. В тот же миг, заливаясь смехом, Ева выскользнула из его рук и бросилась с ним наперегонки.

Ароматная голубая с зелёным хвойная роща, дышащая прохладой, была уже в нескольких шагах, как вдруг над головами счастливо резвящейся пары раздался свист, и что-то свалилось в густую траву перед их ногами.

Супруги остановили бег, и весело переглянувшись, с любопытством направились к шевелящемуся неподалёку участку ромашек и васильков. Не успели они сделать пару шагов, как из гущи луговых цветов с весёлым свистом взлетел сверкающий красной чешуей змей, со смешно растопыренными четырьмя лапами и широкими прозрачно-зелёными четырьмя перепончатыми крыльями. Он радостно кувыркнулся в воздухе, резко спикировал и прошмыгнул между Адамом и Евой, свистнув у них за спинами и ловко спрятавшись в траве.

Юные супруги весело переглянулись; Адам сделал Еве знак, приложив палец к устам, Ева понимающе улыбнулась, и они осторожно и беззвучно ступая, направились к месту укрытия игравшего с ними гада. В полушаге от скопления сочной ароматной душицы, в которой скрылся змей, Адам остановился, Ева, держась за его руку, также неподвижно замерла. Немного постояв и не заметив никакого движения, Адам тихонько свистнул. Ни движения, ни ответа не последовало. Тогда Адам присвистнул, точно копируя голос змея.

В нескольких шагах слева от пары зашевелилась трава, и раздался ответный свист.

Супруги переглянулись, и осторожно ступая, подошли к месту, откуда слышали свист. Адам осторожно раздвинул траву руками – змея на месте не было. Супруги обменялись весёлыми взглядами: игра им нравилась. Ева тихонько свистнула. Трава справа от них зашевелилась, и движение в ней тут же замерло. Адам и Ева разделились, и очень осторожно обошли змея с двух сторон. Встретившись взглядами и понимающе улыбнувшись друг другу, они слегка наклонились к еле заметно колышущейся сочной зелени и одновременно громко свистнули. Великолепная реакция заставила их мгновенно отшатнуться: стремглав выскочивший из травы змей усиленно работая крыльями, взвился над их головами. Адам и Ева весело рассмеялись.

– Я назвал его змеем, – сказал Адам.

– Подходящее имя, – улыбнулась Ева.

Змей, заливисто высвистывая, кружил над супругами, счастливо кувыркаясь в воздухе, и на бреющем полёте обдавая их свежим ветерком. Люди ему явно нравились, и он не хотел покидать их компанию.

Стрекот кузнечиков, жужжание пчёл и жуков, щебет и гомон птиц, разнообразные голоса животных, да захлёбывающиеся от радости трели змея веселили сердца юных супругов, вошедших в прохладу раскидистой сосновой рощи, обдавшей их душистым и нежным дыханием хвои. Пара шустрых белок, заметив Человека, принялась резво перепрыгивать с ветки на ветку, стараясь держаться поближе к высоким гостям, посетившим их дом. Слева между золотистых стволов появилось движение, раздался лёгкий шум, и навстречу людям вышла пара грациозных ланей. Самец степенно выступал на полкорпуса впереди, за ним мягко ступала изящная самка.

Подойдя к владыкам Вселенной, они с лёгким пофыркиванием приблизили мягкие морды с влажными чёрными носами к лицам Адама и Евы, и поочерёдно их обнюхали, после чего с радостью приняли своими спинами и боками приятное поглаживание от нежных человеческих рук.

Змей тем временем вновь решил поиграть, и со свистом несколько раз кувыркнувшись в воздухе перед самыми лицами Человека (над поглаживаемыми спинами ланей), шустро шмыгнул между деревьев, сделал несколько зигзагообразных метаний из стороны в сторону, и спрятался за одним из стволов. Однако от острого взора людей не скрылся тонкий кончик его блеснувшего в случайном луче солнца чешуйчатого красного хвоста. Одной рукой почёсывая загривок самца, Адам протянул другую руку к грозди зелёных шишек, висящей над головой, сорвал одну из них и ловко бросил в ствол дерева, на котором с обратной стороны притаился хитрый змей. Как только шишка ударила в ствол, Адам вместе с Евой громко свистнули. Лани громко фыркнули и затанцевали на месте, белки перепрыгнули с ветки на ветку, а обнаруженный змей от неожиданности спрыгнул с дерева, несколько раз метнулся из стороны в сторону и, вспорхнув, повис на ветви с растопыренными крыльями вниз головой, широко разинув в улыбке пасть и смешно шевеля длинным раздвоенным языком.

Адам и Ева весело рассмеялись игривой находчивой твари.

Нежно соприкасаясь кончиками пальцев, с наслаждением струя любовь друг к другу, и с удовольствием впитывая любовь окруживших их животных, люди приняли на руки, а затем и на плечи пару игривых огненно-рыжих пушистых белок.

В сопровождении свиты ланей и пристроившихся к ним, трущихся об ноги и танцующих на задних лапах серых с белыми воротниками косматых волков, властелины Земли под насвистывание порхающего над ними змея продолжили свой путь к сердцу Эдемского сада, их прекрасного, живого и светлого дома, подаренного им любящим заботливым Отцом.

– Мы шли по воде, а потом играли с рыбами! – с сияющими лицами Адам и Ева сидели у ног улыбающегося Господа, утопая по плечи в световом облачке, и делились впечатлениями дня.

– Я именовала подводные цветы, а затем луговые, это так интересно! – счастливо улыбалась Ева.

– Отец, сможет ли вода вновь держать нас на поверхности?

– Змей такой забавный! Вся тварь нас любит!

– Мы дали имена всем дневным звёздам, а с наступлением ночи поименуем звёзды ночные.

– Отец, мы думали о Твоём повелении… это так прекрасно и так захватывающе: наполнять землю…

– Мы испили воды! Как она вкусна!

– И так живительна для наших внутренностей!

– Глотать воду – быстрее, чем впитывать кожей, и приятней для вкусовых рецепторов…

– Когда мы бегаем, наша кожа выделяет влагу обратно, от этого наш запах усиливается…

– И напоминает нам о Твоём повелении…

– Мы так любим друг друга! И так любим Тебя!

– Мы так счастливы! Благодарим Тебя за нашу жизнь, за чудесное устройство нашего мира!

– Ты так чудно устроил наши тела, и наши внутренние силы…

– Какими мы будем, когда размножимся на Земле?

Любящий Отец ласково возложил руки на головы Адама и Евы, и в тот же миг их души растворились в бесконечном океане дышащей вечностью Божьей любви. Погрузившись в глубины блаженства, Адам и Ева прониклись и пронзились великим замыслом Божьим, и видение великолепия ожидающего их будущего потрясло их трепещущие сердца.

Величие замысла Божьего о них было так необъятно, что они почувствовали, что ещё не готовы вместить всего; в тоже мгновение Отец отнял руки от их голов.

Потрясённые Адам и Ева, придя в себя с благодарностью припали к ногам Отца.

Наполненный Божьим присутствием Эдем радостно бурлил жизнью, гармонично исполняя многоголосую симфонию в преддверие наступающего тихого вечера.

– Приду к вам завтра в прохладе дня, – сказал Господь.

Адам и Ева поднялись на ноги и с благоговением поклонились окруженному играющей славой Отцу.

Световое облачко окутало и скрыло Господа из вида и, поднявшись на воздух, медленно растаяло в лучах клонящегося к закату солнца.

С востока поднималась полная серебряная с золотом луна; лазурь небес сгустилась, и в её глубинах проявились первые алмазы вечерних звёзд.

Юные супруги, держась за руки, с упоением любовались величественным небом, наслаждаясь переменой дыхания Эдема: дневные цветы закрывались, готовясь ко сну, а ночные пробуждались, выплёскивая в воздух расплывающиеся волны изысканных густых ароматов.

– Завтра я дам имена всем ночным цветам, – сказала Ева, положив голову на плечо мужа.

– Давай расположимся на ночь на этой поляне, – предложил Адам, – ночные звёзды ждут своих имён.

Слегка утомлённые, но счастливые, супруги возложили головы на мягкую, сладко пахнущую прожитым днём спину уснувшего в густых травах льва, и увлечённо принялись давать названия бесконечным мириадам сияющих самоцветами звёзд.

Неподалёку в луговых травах расположился голосистый сверчок. Из глубины фруктового сада, расположенного позади, доносилось мерное звонкое пение пары неутомимых цикад.

Лёгкий ветерок слегка колыхал травы и ласкал лица и волосы, услаждая обоняние приносимыми из просторов Эдема воздушными поцелуями от компаний ночных фиалок, собраний душистого чабреца, островков холодной мяты, кустов алых роз и жасмина, пышной сирени, медуницы, рододендрона, розмарина, камелий, магнолий, подземных орхидей и многих других ещё не поименованных Евой цветов, трав и соцветий.

Но самый изысканный, самый сладкий и чарующий аромат, согревающий их сердца, волнующий тела, и окутывающий нежностью их любящие души, не был вытеснен и ни на одно мгновение не был скраден ни одним из самых густых ароматов Рая.

Тихая ночь спокойно и уверенно распростёрла свой звёздный шатёр над считающей далёкие светила влюблённой парой и над всем мирно уснувшим Эдемом.

* * *

Утренний пар покрыл свежей росой кожу и волосы, и повис на ресницах спящих в обнимку Адама и Евы.

Проснувшийся раньше лев, позёвывая и слегка потягиваясь лапами, спокойно лежал, не желая тревожить сладкий сон почивающего на его спине Человека.

Пара ланей переступала с ноги на ногу, не решаясь ткнуться носами в покрывшиеся прохладной влагой счастливые лица супругов.

Первые лучи солнца озарили Эдем, и радостный щебет райских птиц наполнил воздух.

Поздно отошедший ко сну Человек не спешил просыпаться, и ничто было не в силах потревожить его покой. Однако легкий ветерок усилил прохладу оросившей Человека влаги, и Адам проснулся.

В его объятьях, обмениваясь теплом, лежала его драгоценная половина, покоясь головой на его груди и переплетаясь с ним ногами. Как она прекрасна! Как тесно их сблизил сон;… трепетное чувство всколыхнуло грудь Адама, и горячим теплом разлилось по телу: нет никого и ничего дороже на всей планете, чем его возлюбленная! Сердце Адама участило ход, и он почувствовал, как Ева чуть пошевелилась; через несколько мгновений Ева глубоко вздохнула и сладко потянулась, разъединяя тесные объятья. Ещё через мгновенье её бездонные глаза заслонили от Адама весь мир.

– Ты прекрасен, возлюбленный, – прошептала она, наполнив ноздри Адама чистым дуновением своего дыхания, пахнущего подобно яблоневому цвету.

– О, любовь моя! – выдохнул счастливый Адам, вглядываясь в аквамариновые с золотом прекрасные окна её распахнутой настежь души.

– Позволь мне сделать вот это, – прошептала Ева, и медленно приблизив к нему лицо, отворила уста и подхватила кончиком языка повисшие на его длинных ресницах капельки росы, сначала с правого глаза, а потом и с левого.

– Ты почти утолил мою жажду, – одарив Адама томным проникновенным взглядом, Ева грациозно отстранилась от него и, придерживая рукой волосы, добавила: – никогда мне ещё не было так вкусно, – после чего улеглась головой на спину терпеливого льва, и всем телом потянулась.

Лев широко зевнул, и пошевелился, давая понять, что ему тоже пора размяться после сна.

Адам и Ева, неожиданно вспомнив о всю ночь служившей им живой подушке, весело переглянулись, и протянув руки за головы принялись нежно гладить спину и бок благородного животного. Лев зашевелился, зевнул и потянулся, но не встал, не желая отказываться от ласковой благодарности Человека; через несколько мгновений он урчал от удовольствия.

Обрадованные лани приблизились к супружеской паре, и щекотно обнюхали их лица, после чего с чувством исполненного долга отправились разгуливать по просторам Эдема.

Солнце набирало силу и, повинуясь потребности желающих освободиться от остатков сна тел, Адам и Ева соскользнули со спины довольно мурлычущего льва, и принялись с наслаждением кататься в густых напоенных росами травах, потягиваясь и зевая, пока кожа не насытилась влагой, и бодрость не налила силой их мышцы.

Встав на ноги, Адам помог подняться жене, окинул взором голубой прозрачный небосвод с пылающим на востоке светилом, оглядел великолепный пейзаж Эдемской долины и счастливо улыбнулся.

– Осмотрим восточную часть нашего дома, – сказал он.

– И сделаем это с удовольствием, – улыбаясь, ответила Ева.

Через несколько мгновений супруги осторожно встретились глазами, внимательно посмотрели друг на друга и счастливо рассмеялись, после чего принялись играть, весело и шумно гоняясь друг за другом по солнечной поляне. Их прекрасные юные и сильные тела окутывали полупрозрачные световые одежды, игравшие всеми цветами славы Божьей; на их головах пламенели пылающие огнём царские венцы, свидетельствовавшие об их высоком родстве с Всевышним; и не было никого прекраснее и драгоценнее их на всей планете Земля.

Адам и Ева прошли душистую апельсиновую рощу, наполненную тишиной и прохладой; пробрались через гармонично высаженные Ангелами ряды благоухающих белых и алых роз, над которыми усердно трудились золотистые пчёлы и полосатые шмели; и направились через земляничную поляну к высокому и стройному, уходящему вершинами в небо зелёному с серебром кедровому бору. В глубине между кедров послышался топот, и навстречу им лёгкой пританцовывающей рысцой выбежал из бора прекрасный белый конь с золотой гривой и золотым хвостом; рядом с ним пританцовывала такая же прекрасная белая лошадь.

Благородные животные заметили Человека и, издав радостное ржание, лёгким бегом направились к нему навстречу. Адам и Ева, держась за руки, остановились, любуясь красотой приближающихся животных.

– Имя им – кони, – сказал Адам, и издал тихое ржание.

Жеребец ответил Адаму; лошадь также подала свой голос.

– Сильные, прекрасные и умные творения, – отметила Ева.

Тем временем скакуны приблизились к Человеку. Пофыркивая и встряхивая гривами, они осторожно обнюхали и ощупали губами лица Адама и Евы. Люди ответили на это вежливое приветствие нежным почёсыванием широких лбов, густых золотых загривков, и глажением белоснежных слегка подрагивающих от удовольствия боков. Адам при этом фыркал и тихо издавал звуки, говоря на языке умиротворённых скакунов.

– Я знаю, что они согласятся взять нас на спины и будут нести на себе, куда мы укажем, – сказал Адам, – ты готова владычествовать над этой лошадью? – с сияющим взором Адам повернулся к Еве.

– Да, мой возлюбленный, я готова, только… как я должна это делать, ведь я ещё не выучила её языка? – весело улыбнулась Ева.

– Прислушиваясь друг к другу вы сможете достичь с животным взаимопонимания, – ответил Адам и, всмотревшись в счастливые очи жены добавил: – Любовь – язык Вселенной, понятный без слов.

Ева встряхнула головой, фыркнула как лошадь и тихонько заржала.

– Что я сказала? – спросила она, смеясь глазами.

– Ты сказала, что твоя любовь ко мне безгранична, – улыбнулся Адам, продолжая гладить загривок смирно стоящего коня.

– Видишь, как быстро я освоила язык лошадей! – Ева рассмеялась, затем наклонилась к уху кобылы и что-то ей прошептала, после чего погладила загривок, и ловко вспрыгнула на спину затанцевавшей на месте лошади. Удобно умостившись, и свесив ноги с левого бока, Ева наклонилась к прядущему ушами животному и снова что-то прошептала. Лошадь затанцевала сильнее, а затем с места рванула в галоп, унося грациозно восседающую Еву в кедровый бор.

Конь заржал, и принялся бить землю копытом. Адам успокоил скакуна, и легко и мягко вскочил ногами ему на круп, встав во весь рост. Через мгновение, повинуясь сигналам пальцев ног Человека и его могучей внутренней силе, жеребец бросился вдогонку за своей прекрасной кобылой. Совершенно чувствуя под собой животное, Адам ловко и уверенно держался на быстром как ветер скакуне.

Кедровый бор дышал своим неповторимым прохладным ароматом; нижние ветви деревьев были достаточно высоко, чтобы не задевать стоящего на коне Адама. Жеребец шёл по следу и запаху, несясь галопом по гулкому, просторному и тенистому, кое-где пронизанному солнечными лучами кедрачу. Пара пятнистых рысей пристроилась рядом и не отставая, сопровождала всадника.

Наконец путь впереди посветлел, и сквозь поредевшие стволы показалась широкая долина, устланная великолепными цветами и поросшая наливающимися злаками. Среди зеленеющей пшеницы весело гарцевала по кругу встряхивающая золотой гривой и высоко держащая золотой хвост игривая белая кобыла.

В центре круга на корточках сидела Ева и внимательно смотрела на расположившегося перед ней змея. Адам на ходу соскочил с коня, и немного с ним пробежался, благодарно похлопывая по холке. Скакун в ответ заржал, встряхнул пышной гривой и, направился к кобыле. Догнавшие Человека рыси пристроились к нему с двух сторон, норовя потереться о ноги. Адам не мог их не погладить.

Змей сидел перед Евой, опираясь на задние лапы и хвост и, подрагивая от удовольствия растопыренными крыльями, аппетитно жевал сочную зелень, пучок которой крепко сжимал в передних лапах. Ева внимательно следила за процессом поглощения змеем пищи. Адам присел рядом. Рыси уселись тоже и, часто дыша и шевеля ушами, уставились на змея.

Змей широко разевая пасть, поочерёдно разжёвывал зелень то левыми то правыми коренными зубами, при этом громко чавкая и урча. Было видно, как проглоченная пища комочками продвигается у него внутри, направляясь в постепенно расширяющийся желудок. Чешуйчатая, ярко-красная кожа змея на животе была прозрачно-розовой, и казалось, через неё можно рассмотреть поступающую вовнутрь зелёную массу. Похоже, змей был весьма доволен не только вкусной едой, но и тем, что оказался в центре внимания.

– Я застала его за этим интересным занятием, – сказала Ева, продолжая наблюдать насыщающегося гада, – должно быть это очень приятно; видишь: все обонятельные и вкусовые рецепторы услаждены активными веществами, не говоря об удовольствии от напряжения жевательных мышц лица, тактильных ощущениях во рту, проглатывании и ощущениях во внутренностях.

– Если нам так приятно поглощение воды, то поглощение пищи уж не менее приятно, – согласился Адам. И немного помолчав, добавил: – Это первая тварь, которую мы видим питающейся.

– Мы тоже должны будем питать наши тела, – сказала Ева.

– До сих пор мы не имели в этом нужды, но тела сами подскажут нам, когда им понадобится поддержка пищей, – ответил Адам.

– Похоже, моему телу не помешает поддержка несколькими глотками воды, – Ева повернулась к Адаму, и улыбнулась.

– Моему тоже, – согласился Адам и, поднявшись, указал рукой: – вдали виднеется прекрасное озеро.

– Мы можем пробежаться, – предложила Ева.

– На скакунах? – спросил Адам, – путь не близок.

– На скакунах! – согласилась Ева и, приложив ладони ко рту рупором, с нежностью в голосе позвала: «Златогривая Лошадь, приди!».

Адам с восхищением и удовлетворением наблюдал за действием жены: её сердце наделено высокой мудростью, порождённой любовью, с которой его возлюбленная умело вступила во владычество животным миром. Отец дал ему такую замечательную помощницу!

Иногда, чтобы дать отдых скакунам, люди на ходу спрыгивали с их спин и бежали рядом, ничуть не уступая животным в скорости; почувствовав усталость – легко и мягко запрыгивали на ходу на отдохнувших помощников, и стоя (Еве понравилось) мчались навстречу ветру.

Отяжелевший после трапезы змей, изредка посвистывая старался от них не отставать, и несколько раз цеплялся передними лапами за плечи скачущего верхом Адама, испытывая тем самым его устойчивость и реакцию. Адам понимал, что хитрый1 змей не столько играет, сколько пытается отдохнуть. Находчивость этой твари вызывала улыбки на лицах развеселившихся супругов.

По мере продвижения всадников через долину, берёзовую рощу, нардовую рощу, рощу алоэ, и перемежавшие их светлые поляны и лужайки, людей приветствовали присоединявшиеся к ним с воздуха пёстрые попугаи, пара филинов, стрижи, воробьи, галки и сороки, канарейки и малиновки, и многие другие райские птицы.

Что касается наземной свиты, то за Человеком следовали быстроногие лани, олени и косули, рыси, ягуары, чёрные пантеры, и какое-то время даже пара буйволов; и если бы животные не могли создавать тесноты, то собрался бы огромный табун. Но движущая животными любовь, влекшая их побыть рядом с посетившим их Человеком, уравновешивала и регулировала их внутренний мир и поведение, побуждая их не стеснять свободу друг друга.

Лёгкой рысью всадники вошли в просторный и обширный банановый лес, источающий благовонный банановый запах. Соскочив с коней, Адам и Ева бежали с ними рядом, наслаждаясь атмосферой рослых раскидистых деревьев и ожидая появления видимости искомого озера.

Змей тем временем уселся на спину освобождённого Адамом скакуна и, разинув пасть и растопырив крылья, попытался встать на задние лапы, тем самым вызвав весёлые улыбки на лицах людей; но был сброшен не оценившим его юмора жеребцом. Кувыркнувшись со скакуна, змей присвистнул и взлетел над ним, не покушаясь более на недоступную ему привилегию.

Впереди между поредевших стволов показалась зеркальная серебристая поверхность воды; по воздуху донёсся её чистый освежающий запах. Животные и люди почувствовали прилив сил и ускорили бег.

Адам и Ева, в сопровождении воздушной свиты первыми окунулись в прозрачную свежесть широкого круглого озера, и принялись радостно плескаться, вздымая руками самоцветные ожерелья и россыпи брызг. Следом в живительную влагу с шумом, фырканьем и брызгами вбежали их златогривые скакуны и все животные, и с наслаждением припали к воде.

Адам зачерпнул пригоршнями и поднёс Еве полную чашу из сложенных ладоней.

Очи Евы посветлели, лицо озарилось улыбкой; нежно взяв его ладони своими, она с удовольствием припала к ним устами. Напившись, Ева оставила достаточно воды, и осторожно направила чашу ладоней к лицу мужа. Но, не чувство жажды занимало сердце Адама. Он с удовлетворением Хозяина смотрел на пьющих и лакающих вокруг, сосущих и хватающих клювами на лету птиц, животных и гадов, за которых нёс ответственность как владыка, и которых с живым интересом наблюдал. Любящее сердце Евы прониклось мыслями мужа, и она терпеливо подождала несколько мгновений, пока внимание возлюбленного возвратилось к ней, и Адам, улыбнувшись, допил ещё сохранившийся в поддерживаемых Евой ладонях остаток воды. Ева тут же почерпнула, и напоила мужа из своих рук ещё.

Её забота была благодарно принята возлюбленным.

– Какая могучая сила заключена в воде! – напившись, воскликнул восхищённый Адам, – И как удивительно составлен из неё наш мир!

– Великой премудростью создал Отец наш Бог и небо и землю, и всё что их наполняет! – присоединилась Ева к высокому ходу мысли супруга. Благоговение и радость от сладости и великолепия жизни наполняли сердца юных и счастливых властелинов планеты.

– Осмотрим глубины озера? – предложил Адам.

– А что они? – Ева, указала глазами на утоляющих жажду и резвящихся животных.

– Все они станут родоначальниками своих великих бесчисленных родов, и заселят лицо земли, и будут служить нашему потомству. А сейчас отпустим их, пусть идут своими путями, – и, улыбнувшись, Адам добавил: – Когда понадобятся, мы их позовём.

Ева согласно кивнула, и озорно глядя на супруга, сделала вдох и ловко нырнула, скрывшись под водой. Адам, принимая игру, схватил воздух ртом и последовал вдогонку за прекрасной супругой, погрузившись в ещё не исследованные подводные владения.

Солнце стояло в зените, лазурное небо смотрело на широты земли, и на синее озеро, питающее влагой пальмовую рощу и поящее водами зверей и птиц, животных и гадов, и всякую приходящую к нему тварь, пресмыкающуюся по земле. Любопытное солнце стремилось проникнуть своими лучами в самые глубины этого озера, что служило добрую службу погрузившемуся в него Человеку.

С восхищением и радостью люди любовались красотой и насыщенностью жизнью открывшегося их взорам подводного мира. Множество пёстрых причудливых рыб, пресмыкающихся и насекомых, цветов и растений населяли озеро.

Совсем недолго поиграв в догонялки, супруги увлеклись окружающей красотой, и Ева обнаружила огромное поле деятельности: джунгли великолепных по форме и цветовой гамме донных зарослей ожидали её живого участия в их именовании. Доверив супруге справляться с любимым ею делом, Адам в окружении свиты рыб отправился к темнеющему впереди обширному участку дна, в котором терялись солнечные лучи, не достигая его глубины. По мере приближения к глубокой впадине вода становилась холоднее: должно быть там били ключи, питающие объёмное и широкое озеро. Слева от Адама мелькнула тень, и он увидел пристроившегося к нему в провожатые пресноводного крокодила, несколько потеснившего лупоглазых серебряных рыб. Через небольшое время к крупному и длинному (длиннее Адама) самцу, пристроилась изящная утончённая самка. Казалось, рептилии улыбаются, радуясь посетившему их господину. Адам положил на идущего слева самца руку и крепко взялся за костяной нарост на его спине; уловив желание Человека, самка покорно подошла под его правую руку. Работая втроём, человек и крокодилы значительно увеличили скорость: повинуясь сигналам любящих, но властных рук, рептилии понесли Адама в насыщенную мерцающей иллюминацией глубину.

Причудливые светящиеся полупрозрачные рыбы и организмы, большие и малые плавно двигались среди водорослей, укрывающих дно на определённом, достаточно удалённом расстоянии от мощного фонтана холодной воды, вырывающегося из отверстого чрева земли. Адам направил рептилий в самое сердце стихии, желая рассмотреть вход и выход подводного источника, но силы хладнокровных рептилий заметно убавились: как только они с Человеком ворвались в бурлящий студёный поток, то сразу же потеряв живость движения, были выброшены могучей силой вверх. Адам и сам ощутил, как его тело сковал холод, но он больше беспокоился о служивших ему рептилиях, которые совсем потеряли подвижность и нуждались в его помощи. Итак, к теплу и воздуху еле шевелящихся крокодилов усиленно трудясь, транспортировал их любящий Хозяин.

Отпустив пресмыкающихся греться на берег, Адам с удовлетворением обозрел сверкающую поверхность воды, на которой неподалёку расположилась пара чёрных лебедей, пара гусей и две пары розовых фламинго. Аквамариновый небосвод, золотое жаркое солнце, прозрачная вода, и наполняющая воду землю и небо жизнь радовали его сердце.

Отдохнув некоторое время, лёжа на спине, Адам решил отыскать свою возлюбленную прекрасную труженицу.

– Ева! Отзовись! – крикнул он, окунув уста в воду, и принялся ждать знака от жены.

Через несколько мгновений его чуткий слух уловил звук всплывших пузырей, и Адам взял направление к замеченному им месту. Довольная Ева заканчивала своё интересное занятие, когда Адам приблизился к ней. Подводная красавица улыбнулась, поманила мужа рукой и ловко, как рыба устремилась в гущу красных с зелёным зарослей пушистых пускающих мелкие пузырьки растений. Там, на дне в лучах солнца лежала раскрытая сверкающая перламутром раковина огромного моллюска. Ева подплыла к верхней створке изнутри, и указала Адаму на зеркальный участок перламутрового покрытия, в котором чётко отражалось её счастливое лицо. Адам приблизился и, заглянув в зеркало, улыбнулся: как прекрасно они с юной супругой выглядят под водой с развевающимися волосами!

Осмотрев нижнюю створку, Адам заметил у края мягкого движущегося тела моллюска выглянувшую круглую жемчужину величиной с два кулака; её гладкая ровная поверхность была зеркальной. Адам обратил на неё внимание Евы. Ева радостно закивала головой. Адам подплыл к жемчужине и осторожно тронул её рукой. Жемчужина не подалась с места. Адам тронул жемчужину с чуть большим усилием. В тоже мгновение отличная реакция заставила его схватиться руками за верхнюю створку, и упереться ногами в нижнюю; его возлюбленная среагировала также. Некоторое время им пришлось удерживать створки пожелавшего захлопнуться моллюска, пока они не прочувствовали ритм сокращения его мышц, и движимые мудростью, одновременно уловив момент расслабления, с силой оттолкнулись от него. Моллюск захлопнулся, сила вытолкнутой им воды оторвала его от дна и переместила на новое место; пару раз хлопнув крышкой и переместившись ещё дальше, моллюск успокоился и осторожно открылся. Наблюдавшие за ним Адам и Ева весело переглянулись, и устремились на поверхность.

Вынырнув, они рассмеялись приключению с жемчужиной.

– Почему ты прежде его не приручил? – бросив в мужа россыпь брызг, со смехом спросила Ева.

– Моллюски не имеют такой чуткой души, чтобы быть прирученными, хотя можно возвратиться и попробовать – весело ответил Адам.

– А что было бы, если бы он прижал твою голову? Или мою? – отправляя очередную порцию брызг, продолжала интересоваться мудрая супруга.

– Думаю, и ты и я в силах освободиться от неразумного моллюска, не причинив ему вреда, – Адам сопроводил ответ широким веером вздетых ладонью серебряных капель, – если же не достанет наших сил – Отец пришлёт Своего Ангела нам на помощь.

Ева, удовлетворившись ответом мужа, согласно кивнула головой и, раскинув руки, улеглась на спину. Она, как и её муж знала, что личное пространство всякой дышащей твари – даже моллюска, неприкосновенно без согласия самой твари. Она так же знала, что Человек никогда не причинит непоправимого вреда даже насекомому, случайно попавшему ему под ноги. Следовательно, и моллюск не мог причинить вреда Человеку. И вот что: при встрече с Отцом, Ева обязательно спросит, со всякой ли тварью возможно достичь согласия и взаимопонимания? И возможно ли владычествовать по своей воле человеку над насекомыми или совсем простыми организмами, или же управление действиями этих тварей только во власти Всевышнего?

Адам также думал о происшедшем, и о пределах своей нынешней власти. Он помнил о наставлении Отца, о ждущей его уготованной ему величайшей силе и славе, недоступной ни одному самому могущественному творению Божьему. Лёжа рядом с Евой на чуть колышущейся воде и глядя сквозь опущенные веки на пылающее в чистой лазури неба солнце, он вспоминал, как шёл вместе с супругой по воде. Какие безграничные силы и энергии будут доступны его управлению? Его высокий дух устремился в будущее, приоткрытое Отцом, но не вмещавшееся ещё в его сердце. Однако же, и сегодня ему доступна сила, стоящая выше уставов его мира: сейчас вода легко держит их с Евой, лежащих на поверхности; а почему бы не попробовать…

Адам осторожно поднял голову и уселся на поверхности воды. Почувствовав уверенность в присутствии силы, он подогнул ноги и, упёршись ладонями в воду, поднялся. Капли влаги стекали с его тела и вливались в держащую его прозрачную толщу. Рядом, почти у самых его ног лежала восхищённая Ева. Адам наклонился к ней и подал руку. Сила, держащая мужа, передалась его возлюбленной жене, и Ева встала рядом.

– Отец научил нас приручать воду; значит, всё в этом мире может быть нами приручено, – сказал Адам и, подумав, добавил: – всё, в чём есть вода.

Огромными влюблёнными глазами Ева смотрела на своего возлюбленного мудрого и могучего супруга: только что она услышала ответы на вопросы, которые готовилась в своём сердце задать Отцу! Несомненно, Дух Божий пребывает на её муже!

Держась за руки, вдохновлённые благодатным присутствием Святого Духа, юные владыки направились по упругой слегка колышущейся под ногами поверхности озера к другому берегу, чтобы продолжить свой путь на восток. Вскоре их догнали служившие Адаму рептилии, которые отогрелись на солнце и соскучились по обществу Человека. Пристроившись по бокам от Адама и Евы, они, рассекая воду, важно сопровождали их через всё озеро.

***

Супруги весело бежали среди баобабов, сопровождаемые радостной свитой из пары горилл и пары гамадрилов, соревнующихся в скорости с парой игривых джейранов и парой газелей; воздушный кортеж составляли райские птицы, сойки, вороны и какаду.

Молодые, но неохватные баобабы соединялись в выси могучими шапками густой листвы, укрывающей раскидистые ветви, и создавали прохладную тень, изредка пробиваемую любопытными лучами солнца. Под ногами расстилался толстый ковёр укрытого розовыми цветами зелёного мха, источающего нежный аромат. Впереди, среди поредевших стволов были видны залитые солнцем сине-зеленые заросли гигантского папоротника.

Высоко, над самыми вершинами баобабов раздался шум задеваемой листвы и приветственный протяжный крик, заставивший людей замедлить ход и поднять головы. Мчащиеся над головами людей птицы громко подали свои голоса; гориллы и гамадрилы закричали в ответ; джейраны перефыркнулись с газелями: две огромные тени нависли над густой зеленью баобабов.

Протяжный крик повторился, и пронёсся вперёд, тени поползли по ходу движения Человека. Ева вопросительно взглянула на Адама.

– Сейчас мы их увидим. Это голос летающих ящеров, – ответил Адам, – ты будешь в восторге: великолепные пресмыкающиеся!

Проследив глазами быстро движущиеся тени, люди увидели гигантскую пару кружащих над папоротниками белых птицеподобных тварей с длинными перепончатыми крыльями и вытянутыми длинными головами, увенчанными красными гребнями. Найдя место для посадки, твари приземлились, между папоротников, сложили крылья и смешно переминались с ноги на ногу, ожидая приближения Человека.

– Да, удивительные творения! – запрокинув голову, с восхищением воскликнула Ева, остановившись рядом с Адамом перед кивающими им и тихо воркующими над ними ящерами. От их белой гладкой и блестящей, покрытой тонким узором кожи исходил свежий запах солнца и ветра, а их блестящие красные гребни на головах колыхались в такт кивкам. Самец был крупнее и выше грациозной самки. Из приоткрытых пастей ящеров то и дело высовывались тонкие длинные ощупывающие воздух раздвоенные красные языки.

– Подойдём к ним поближе, – Адам взял за руку Еву, и вместе они приблизились к ожидавшим их внимания творениям. Ящеры склонили головы и длинными языками осторожно ощупали лица Человека, после чего приняли нежные прикосновения человеческих рук: Адам и Ева гладили гладкие мягкие гребни, щёки и носы, и почёсывали нижние челюсти довольно воркующих черноглазых тварей, благодарно ощупывающих их лица и руки языками.

– Готова ли ты владычествовать над этими могучими пресмыкающимися? – улыбнулся Адам, весело взглянув на Еву.

– О, мой супруг возлюбленный! – выдохнула Ева в восхищении от предстоящего приключения.

– Сегодня Отец даёт нам ответ: сможем ли мы ходить по воздуху как по воде? И я вижу, что сможем, хотя несколько иначе, – Адам посмотрел в прекрасные расширенные глаза возлюбленной, и добавил: – Если Отец прислал к нам этих тварей, значит желает чтобы мы возвратились домой к наступлению прохлады дня.

В очах Евы отразился вопрос.

– Как я знаю, что летающие ящеры здесь по воле Отца? – Адам улыбнулся: – Мы вышли за восточные пределы Эдема, и даже бегом не сможем успеть к месту назначенной нам встречи. Я в сердце своём спросил Отца, что нам делать.

– И Отец прислал к нам в служение этих прекрасных летающих творений! Благодарим Тебя, Боже наш! – с благоговением и восторгом громко произнесла Ева.

– Благодарим Тебя, Отец! – сердечно присоединился к супруге Адам.

Мягкий и лёгкий ветерок обдал их сзади и, слегка пошевелив волосы, прошёл над их головами, зашуршав еле слышными шагами по папоротникам. Адам и Ева оглянулись, посмотрели по сторонам, подняли головы: над ними склонились их огромные, казалось улыбающиеся новые друзья, ощупывающие языками воздух у их лиц. Ещё выше синела небесная лазурь с неторопливо направляющимся к закату золотым солнцем. Слева и справа едва колыхали сине-зелёными опахалами листьев важные папоротники; сзади возвышался стройный тенистый лес могучих баобабов. У кромки леса сидели и глядели во все глаза пара гамадрилов и пара горилл, рядом пританцовывали джейраны и газели, над которыми кружилась стайка покрикивающих соек, какаду, воронов и райских птиц.

Благоговение и радость преисполнили сердца юных прекрасных супругов; любовь и мир насытили их души; они знали, что Отец всегда рядом, и что вся земля полна славы Его: ибо всё Им создано и живёт и движется и существует.

Окружённые Божьей милостью и заботой, напоённые Его любовью и благодатью, счастливые и прекрасные владыки новорожденного мира парили у самых облаков, восседая на белых крылатых ящерах, чьи длинные головы были увенчаны красными гребнями.

Устроившись в удобных для сидения местах на горбатящихся спинах и цепко держась ступнями и ладонями за узорный рельеф белой блестящей приятно пахнущей кожи, Адам и Ева руками и телом передавали свою волю внимающим им рептилиям, задавая направление полёта. Отменная память и великолепное зрение позволяли Человеку легко ориентироваться с высоты в расположенной под крыльями местности, и чётко выбирать нужное направление.

Свежий поток рассекаемого полётом воздуха развевал прекрасные волосы Евы, летящей слева и чуть ниже. В тоже время Ева бросала взгляды на своего сильного и прекрасного возлюбленного, так уверенно введшего её во владычество могучей тварью, теперь покорной её воле. «Любовь – совершенный язык Вселенной», – так сказал ей Адам. Как обширен его разум, и как велика мудрость, дарованная ему Отцом!

– Адам! Любимый мой! – крикнула Ева, не в силах сдерживать переполнявшие её чувства.

– Ева! Возлюбленная! – ответил ей Адам. Их счастливые взгляды встретились.

Блаженство наполняло их любящие горячие принадлежащие друг другу сердца. Их души пели славу Богу.

Мерно и сильно взмахивая крыльями, ящеры несли их к сердцу Эдемской долины, в прекрасный сад, служивший им домом, где в прохладе дня к ним придёт Отец.

– Смотри, вон мраморное озеро! – воскликнул сияющий Адам.

– И растущее посреди него дерево жизни! – ответила счастливая Ева.

– Давай снизимся и облетим его вокруг! – предложил Адам, и дал нужное направление своему ящеру. Ева последовала за ним.

Счастливые люди даже не догадывались, что во время полёта они попадут на глаза готовящему им погибель отцу лжи, с легионами служащих ему падших ангелов.

в которой Люцифер планирует захват Земли. Отец видит все

Небольшой песчаный холм, на котором возвышалось дерево познания добра и зла, был единственной территорией на всей планете, доступной многочисленным легионам и их четырёхликому предводителю, когда-то бывшему херувимом осеняющим. Только благодаря своей духовной природе легионы могли вмещаться на такой малой площади земной поверхности: они пребывали в другом измерении.

– Как же много места Он нам уделил! – с сарказмом произнёс Люцифер.

– Он не хочет дать нам ни малейшего шанса, – откликнулся один из его приближённых.

Дух недовольства Богом, умело насаждаемый Люцифером давно и прочно воцарился в сердцах его падших легионеров. Вынужденные тесниться, чтобы рассмотреть открывавшуюся им потрясающую красоту нового мира, они были преисполнены ропота на Творца, стесняющего их действия жёсткими рамками, преступить которые они были не в силах.

– Я вижу, что Он намеренно выделил и возвысил предоставленную нам трибуну, чтобы затруднить к ней доступ слушателей, – с едкой иронией заметил Люцифер, – ну что ж, нам не привыкать к ограничениям.

Шум одобрения, пропитанный жалостью к себе, прошёл по рядам ангелов Люцифера.

– Итак, славные воины! Это наш последний шанс! А потому мы должны действовать наверняка. Учтём и проанализируем наш богатейший опыт отвержения наших идей во всех остальных мирах. Что мы сделали не так? Почему не смогли пробить выстроенную Им в умах тех жалких тварей защиту? Мы должны всё взвесить и учесть, и только тогда выработать действенную стратегию победы! – четыре лица говорившего предводителя пылали пламенем вдохновения. Он был обжигаем и подхлёстываем скрываемым им от всех и от самого себя жутким страхом неминуемой гибели, и жаждой неограниченной власти, отравляющей его умирающую душу ядовитой сладостью.

– День и ночь наблюдайте, изучайте и запоминайте всё вокруг. Докладывайте мне обо всём, и не подавайте ни малейшего признака нашего присутствия!

Подданные с отпечатком угрюмой усталости на лицах внимательно слушали предводителя.

– Мы не должны их вспугнуть. Впрочем, думаю, они уже достаточно напуганы о нас. Думаю, Он потрудился, чтобы выставить нас в самом неприглядном свете. Как же он нас не любит! За что?! Отец?! – отчаянная боль и невыразимое страдание отразились на всех лицах Люцифера, но ненадолго. Через несколько мгновений его лица наполнились благородной решимостью: – Нам ничего не остаётся, как принять вызов. И победить.

– Вижу движение! – воскликнул один из ангелов, поставленных наблюдать, – Это не обычные твари!

Легионеры во главе с Люцифером устремили взоры на движущиеся в небе точки. Они знали, что сами невидимы и не слышимы ни для одного обитателя планеты, ибо состоят из совершенно иных энергий и скрываются в другом измерении. И они останутся инкогнито, и не будут услышаны и увидены, пока сами не посчитают нужным заговорить или показаться.

Движущиеся объекты тем временем приближались, и острые взоры ангелов и их предводителя всё лучше могли рассматривать странные творения, плывущие по воздуху планеты. Наконец существа совершенно приблизились и, делая круг, как будто специально, чтобы быть рассмотренными, пролетели на бреющем полёте и над запретным деревом, после чего принялись удаляться и, снизившись, скрылись из поля зрения. Люцифер и его ангелы поняли, что видели властелинов этого мира. Воцарилось молчание.

– Значит, Отец создал им тварей, чтобы носить их… – осторожно высказал свою мысль один из ангелов.

– Как носят Его херувимы… – заключил другой.

– Что означают их световые одежды славы? такие же яркие и насыщенные, как у.. – взглянув в наливающиеся тьмой глаза Люцифера, спрашивавший ангел умолк.

– На их головах пламенные венцы… – подал голос другой ангел, – Такая слава и честь…

Сердце Люцифера закипало от жгучей обиды, гнева и …зависти: он догадывался, что означают световые одежды и пламенные венцы на головах этих ничтожных тварей. Значит, Отец решил возвеличить их более чем был когда-то возвеличен он – самый мудрый, самый прекрасный, самый могучий, самый… Жгучая зависть, однажды зародившаяся в сердце Люцифера к славе Слова, вспыхнула с новой силой: он узнал сияние Его славы в одеждах этих вчерашних тварей! Дикая ненависть к новым созданиям овладела всем его существом. Сам факт их сотворения уже оскорбил Люцифера, но такое особенное к ним внимание Отца было личным оскорблением и унижением для его тщеславия и гордыни!

– Они превознесены, увенчаны славой и честью от начала сотворения? Но что это? – пустая мишура, прикрывающая их ограниченность и зависимость! Ведь мы найдём приемлемый способ, убедить их сложить эту никчемную славу и честь к нашим ногам, и присоединиться к нашему справедливому движению? Мы найдём способ убедить их открыть для нас доступ в их мир? Это не вопрос, это приказ! И это единственная наша цель. Они должны присоединиться к нам! И они станут свободными! … Я апеллирую к вашей мудрости, и прошу вас в деталях изложить ваше видение нашей стратегии; – Люцифер вновь пылал вдохновением на всех четырех лицах: – Цвет мудрости, мудрейшие и знатнейшие из вас войдут в совет со мной; впрочем, каждый из вас, славные воины, может высказать любое свое соображение, будь оно даже безумным – я выслушаю. Я – не так как Он! Я услышу каждого! Я ценю вашу мудрость!

Застывшие лица ангелов и их ускользающие взгляды говорили Люциферу о том, что в их сердцах снова появились опасные колебания и предательские сомнения в успехе. Неужели они снова задумываются о покаянии?! Глупцы! у них нет выбора: они слишком давно сказали «альфа», и что бы ни хотелось им произнести теперь – прозвучит лишь «омега». Пропасть между прошлым непреодолима; будущее – на расстоянии протянутой руки. Потому они будут покорно выполнять любые его приказания, и упорно работать над достижением такой желанной, такой вожделенной и сладкой цели, поставленной перед ними: стать богами.

– Верьте мне, братья – спокойным и уверенным тоном обратился Люцифер к своим колеблющимся духом соратникам, распуская тонкую еле уловимую мантию обольщения, – просто верьте! и мы с вами взойдём на вожделенную вершину свободы, доселе доступную лишь Богу: Он будет вынужден признать нашу правоту и наше право быть с Ним наравне! – убедившись, что мантия окутала его легионы, он пылающим взглядом восьми горящих очей уверенно встретился с очами тьмы тем обратившихся к нему лиц: – Верьте, братья… верьте,… вы – боги! Осталась самая малость, и мы восторжествуем над несправедливостью!

Проникая горящим взглядом в души внимающих ему ангелов, и проникновенным голосом в их сердца, Люцифер умело погружал во мрак своего безумия их разум, ставя на нём печать повиновения своей жаждущей абсолютной власти воле. Его могучий интеллект, потерявший мудрость но изобретший ложь, давно был во власти собственной лжи. Эта же ложь покоряла его воле и следовавших за ним ангелов. Это было самое действенное средство и оружие, которым Люцифер научился виртуозно владеть, и которое было самым большим предметом его гордости. Ложь! Конечно же, ложь! и ни что иное. Основная стратегия была ясна. Осталось тщательно исследовать всё до мелочей, и определить в каком виде, и в какой дозировке лучше всего подать её этому миру.

Тихий ветерок нежно перебирал листья драгоценных фруктовых деревьев, окружающих особо полюбившуюся Адаму и Еве уютную лужайку, расположенную посреди живого дома, подаренного им любящим Отцом. Устланная живым ковром из целебных ароматных трав и украшенная причудливым узором из благоухающих прекрасных цветов, радующих око насыщенной палитрой красок, эта лужайка оказалась приятным сюрпризом для юных супругов, нашедших на неё в южной части рая, и сразу же пришлась им по сердцу.

По своём приземлении, приласкав и отпустив послуживших им летающих ящеров, Адам и Ева услышали шаги Господа, пришедшего к ним в прохладе дня. Следуя Ему навстречу, супруги вошли в очаровательный сад, являвшийся сердцем Эдема. С восхищением рассматривая цветущие деревья, щедро увешанные великолепными зрелыми плодами, источающими тонкий согревающий сердце и ласкающий внутренности аромат, они вышли на освещённую сиянием славы Божьей лужайку.

Причудливый её узор, сотканный из нежных, играющих богатыми красками цветов, окрашенный закатным солнцем, казался живым и подвижным, как будто имел душу. Цветовой гаммой, насыщенностью, тоном и оттенком живой узор на живом ковре казалось, глубоко дышал, струя еле уловимое свечение изнутри, и гармонично играя своими красками, создавал атмосферу глубокого умиротворения и блаженства. Лёгкое ли движение воздуха было тому причиной, или же парящий над лужайкой на световом облачке Отец, но Адам и Ева, едва ступив в травы лужайки, сразу же окунулись в это благословенное состояние души и духа.

– Отче! Мы торопились к Тебе! – припали к ногам Всевышнего его возлюбленные дети.

– Я знаю, – улыбаясь, ответил Отец.

Адам и Ева, по своему обыкновению уютно устроились у ног Творца, сидя на служащих им ароматами и упругостью травах и утопая в световом облаке по плечи.

– Отче, как хорошо быть с Тобой! – Ева прильнула к Отцу.

– Вся земля полна Твоей славы и любви! – Адам также прильнул к Отчей груди.

Отец нежно обнял своих детей, и океан безбрежной любви тихими нежными волнами обласкал их сердца.

– Как чудесно это место, Отче, – прошептала Ева.

– Как прекрасен наш дом! – присоединился к супруге Адам.

– Сегодня такой славный день! – глаза Евы сияли от счастья.

– Отец, благодарим Тебя за великолепных ящеров, на которых мы добрались до дому по воздуху! – Адам с восхищением взглянул в светлые струящие любовь очи Всевышнего.

– Мы знаем, что это Ты их послал, – сияя улыбкой, добавила Ева.

– Мы слышали Твои шаги! – Адам с благоговением поднял лицо к сияющему лику Господа.

Господь улыбнулся, расслабил объятья, коснулся голов Адама и Евы, и сказал:

– Сядьте же предо Мною, и расскажите всё, что сегодня увидели и чему научились.

Первым ответил Адам:

– Сегодня скакуны послужили нам своим быстрым бегом.

– Мы говорили с ними языком любви, – добавила Ева, – и они слушались нас во всём.

– Вся тварь любит нас, – дополнил Адам, – и мы постигли, что ответная любовь является высшей мудростью в общении с тварью.

– Я именовала сегодня цветы в прекрасном озере на востоке Эдема, – осторожно сказала Ева.

– И нам пришлось бороться с моллюском, – закончил Адам, и немного помолчав, добавил: – Не приручив моллюска, посчитав его нечутким к любви, я на правах владыки посягнул на его личное пространство. И сейчас делаю вывод: владычество утверждается не силой, но мудростью и любовью.

Светлый лик Отца озаряла улыбка, Его сердце радовалось драгоценному жизненному опыту, приобретённому детьми.

– Отец! – с сияющим взором обратился Адам, – Сегодня мы использовали сверхъестественное познание!

– Мы шли по воде! – добавила счастливая Ева.

– И мы открыли, что вся тварь этого мира может служить нам, если не естественным образом, то сверхъестественным: и это – от Тебя! – подвёл итог Адам.

– А потом Ты повёл нас по воздуху, и это наполнило нас таким счастьем, такой любовью, такой безграничной радостью, как будто Ты сам нёс нас на руках! – в порыве восторженных чувств Ева прильнула к груди Отца. Адам также был притянут любовью в нежные объятья Господни.

Отец радовался за своих растущих детей, которым предуготовил величайшую славу и силу, которая навсегда бы развеяла малейшие сомнения в Его безграничной любви к Своему даже самому малому творению. Явление безграничного совершенства, к которому предусмотрен Человек, должно дать полный и исчерпывающий ответ на обвинения Люцифера, и обличить его наглую ложь, угасив тем самым колебания в сердцах одной из двух третей оставшихся верными Отцу Ангелов, и навсегда успокоить сердца всех сотворённых миров. Таким образом, будущее, к которому стремится Люцифер, будет безболезненно для всего сущего изменено. Ибо будущее, к которому, не осознавая его сущности до конца, упорно вёл заблудшие легионы погубивший свою мудрость Люцифер, было страшным.