Хроники Сияющей грани: кодекс войны

Предисловие и Глава 1

Предисловие

На улице стоял тёплый летний день. Родители маленького Каэля вели его за руку на парад. В воздухе витала праздничная атмосфера, звучала торжественная музыка, где-то гремели фейерверки. Улицы были украшены флагами и гирляндами, а люди спешили занять лучшие места, чтобы увидеть грандиозное зрелище.

Перейдя дорогу, семья Каэля устроилась в первом ряду – оттуда весь парад был виден как на ладони.

Началось шествие. Впереди шли генералы – самые высокие из солдат, их белоснежная броня сияла так ярко, что в ней можно было увидеть собственное отражение. За ними маршировали ряды военных – шаги их звучали ровно и чётко, словно отбивали ритм самого праздника.

Следом двигались танки – массивные машины на гусеницах и гравитационных подушках. В этот момент небо разорвал оглушительный рёв двигателей: взглянув вверх, толпа увидела, как строй самолётов вычерчивает в воздухе символ Союза.

И вот пришла очередь титанов. От каждого их шага земля содрогалась, а уши закладывало; зрители на мгновение глохли от этого гулкого топота. Эти колоссы внушали страх одним лишь видом, но выглядели они словно шедевры искусства – их корпуса были украшены гербами и замысловатыми узорами. Для маленького Каэля они казались не машинами, а иллюстрациями, ожившими со страниц книг, которые по вечерам читали ему родители.

Затаив дыхание, он смотрел на величие армии и мечтал когда-нибудь стать её частью – маршировать рядом с солдатами или управлять одним из титанов. Тогда ему казалось, что такую мощь невозможно победить. Но он ещё не знал, что Вселенная хранит угрозы, перед которыми даже эта армия может оказаться бессильна.

Глава 1: Долгожданный день

Каэль проснулся от пронзительного, но мягкого звона. Нежный, почти живой голос ИИ его квартиры проговорил: «Доброе утро, Каэль. Сегодняшний день обещает быть ясным и насыщенным. Температура за окном – двадцать два градуса по Цельсию».

Каэлю снова снился тот день. Тот самый парад. Белоснежные доспехи, рёв моторов и гигантские тени титанов, падающие на восторженную толпу. Он снова был тем шестилетним мальчишкой.

Он встал с кровати, его тело было тяжёлым, будто налитым свинцом. Мечта медленно рассеивалась, уступая место предрассветной реальности. Он медленно зашагал к окну и рывком отдернул штору. Яркий свет утреннего солнца Аурэлиса озарил комнату, заставив его зажмуриться.

Снаружи уже кипела жизнь. Левитирующие поезда бесшумно скользили по магнитным рельсам, а по улицам и небесным переходам спешили бесчисленные толпы людей. Его взгляд вернулся в комнату. Повсюду, прислонённые к стенам, стояли незаконченные картины – в основном виды города, подсмотренные из окна поезда. Повсюду были разбросаны тюбики с красками, кисти и палитры. Сразу было видно, что квартира пребывала в творческом хаосе, который он называл «уютным беспорядком».

Умывшись прохладной водой, Каэль надел свой уже довольно изношенный синий комбинезон, мысленно придав ему форму простой практичной формы. Закрыв за собой квартиру, он направился к лифту.

Спустившись вниз, он шагнул в вагон подземного метро. Линия удобно проходила прямо под его домом. Для Каэля поездка на метро была самой любимой частью дня. Особенно он любил тот момент, когда поезд на огромной скорости вырывался из темноты тоннеля на поверхность. В этот миг перед ним открывался особенно красивый вид на сияющие шпили столицы, залитые солнцем. Это зрелище часто служило ему вдохновением.

Конечно! Это отличное описание, которое идеально вписывается в первую главу и усиливает контраст между внутренним миром Каэля и внешней яркостью Аурэлис Прайм.

…Приехав на станцию «Центральная», Каэль вышел на Проспект Победы, и перед ним, как всегда, раскинулась огромная, сияющая площадь которая контрастировала с довольно мрачным метро . Стены окружающих зданий были украшены золотой мозаикой, изображавшей Главнокомандующего, ведущего за собой калонистов к светлому будущему. Вдоль устремлённых в небо небоскрёбов висели неоновые рекламы и голографические вывески, мерцающие даже днём, хотя все знали, что ночью здесь было по-настоящему волшебно.

Каэль на мгновение задержался, как всегда, поражённый масштабом и красотой. Пол площади был покрыт сложным интерактивным рисунком-голограммой, показывающим историю Аурэлис Прайм: как Главнокомандующий открыл планету, как появились первые города, как свершались технологические революции. Можно было часами ходить и смотреть, как под ногами расцветают виртуальные сады или маршируют армии прошлого. В очередной раз, засмотревшись на голографический взлёт первого звездолёта, Каэль чуть не столкнулся с парнем в костюме, подражающем оперению экзотической птицы. Это была частая проблема на площади – люди постоянно друг в друга врезались, заворожённые общей красотой. В управлении города уже который год шли дебаты о перепланировке, но все проекты отвергали – нельзя же было разрушать такую красоту ради банальной практичности!

Наконец, оторвав взгляд от пола, Каэль обратил внимание на людей вокруг. Это был карнавал, который не прекращался никогда. Кто-то щеголял в платьях из светящегося шёлка, кто-то – в джинсах с динамически меняющимися паттернами, кто-то – в пёстрых и невероятно ярких куртках, в которых плелись целые световые сцены. Все они были разными, и все с упоением доказывали, что именно их мода – самая передовая и художественная.

Единственным, кто выделялся на этом фоне, был сам Каэль. Он носил свой обычный, серый, без каких-либо украшений комбез. Он не придавал ему особой формы и не раскрашивал. Ему это казалось странным и лишним – зачем привлекать внимание мишурой, когда можно говорить с миром через свои картины, в которые он вкладывал всю душу?

Этот контраст – буйство красок вокруг и его собственная скромная одежда – ещё раз напомнил ему, почему он здесь и куда идёт. Он ловил на себе любопытные, а где-то и слегка недоумевающие взгляды, но ему было всё равно. Его цель была другой.

Он углубился в толпу, направляясь к строгому, монолитному зданию Призывного центра «Стальной Кулак», которое, словно суровый страж, возвышалось в конце площади, своим мрачным видом слегка нарушая общую атмосферу праздника.

У входа он увидел своих родителей. Мать что-то тревожно говорила отцу, но, заметив сына, замолчала и поправила платье – настоящее, тканевое, надетое по особому случаю.

– Мы волновались, что ты проспишь, – улыбнулся отец, похлопав его по плечу. Его улыбка была немного напряжённой.

Войдя внутрь, Каэль замер от масштаба. Высокие потолки уходили ввысь на десятки метров. Вдоль стен стояли статуи героев войны – тех самых, с которыми Каэль надеялся когда-нибудь встретиться лицом к лицу. Подойдя к одному из терминалов, он глубоко вздохнул.

– Каэль, гражданин С.К.А.П. Идентификационный номер 74-Гамма-81,– чётко произнёс он. – Я здесь для прохождения на пункт сбора.

Терминал тихо пробликал зелёным светом, просканировав его сетчатку. «Данные подтверждены. Добро пожаловать в армию, гражданин. Ваш шаттл ожидает. Следуйте по указателям в сектор „Дельта“».

Из щели под экраном выехала пластиковая карточка с его фотографией и номером подразделения.

Пройдя в указанный сектор, он увидел уже собравшуюся группу молодых людей. И среди них…

– Каэль! Старина,

Это был Лир, его друг детства, такой же высокий и весёлый, как и раньше. Рядом с ним стояла Тэла. Она уже успела перекрасить волосы в цвет своей будущей формы, но её улыбка осталась прежней.

– Ребята! Каэль не сдержал улыбки.

– Вы тоже…?

– А то! – рассмеялся Лир.

– Не мог же я позволить тебе одному стать героем! Обещано, что нас распределят в одну часть!

Тэла молча тронула Каэля за рукав, её глаза говорили больше слов. Они все были здесь, ведомые одной мечтой.

Раздался резкий звуковой сигнал. «Граждане новобранцы!Просьба занять места в шаттле. Посадка завершается».

Сердце Каэля ёкнуло. Он в последний раз обернулся к родителям. Мать не сдержала слёз, отец обнял её и сжал кулак в знак поддержки сыну.

– Возвращайся, сын, тихо сказал отец.

– Я вернусь героем! крикнул в ответ Каэль, стараясь звучать уверенно.

Массивные двери шаттла с шипением закрылись, отсекая его от всего, что он знал и любил. Корабль затрясло, раздался нарастающий гул двигателей. Каэль прижался лбом к холодному иллюминатору, видя, как родная планета Аурэлис Прайм начинает стремительно удаляться, превращаясь в сияющую бусину.

Он не знал, вернётся ли он вообще. Но его путь был выбран.

Глава 2

Пока шаттл отдалялся от Аурэлиса, Каэль сидел в предвкушении того, что он наконец осуществит свою детскую мечту. Он решил осмотреться. В шаттле было темновато, поэтому других пассажиров было сложно разглядеть, но ему повезло сесть прямо возле иллюминатора. Хотя бы можно было посмотреть на космос, который Каэль никогда не видел по-настоящему.

В иллюминаторе виднелся Аурэлис, который медленно, но верно уменьшался. Отсюда он казался даже красивее: голубые океаны омывали зелёную сушу. Этот вид завораживал Каэля. Он быстро стал рыскать в сумке в поисках его верного карандаша и блокнота. Отыскав их, он снова посмотрел в иллюминатор. Аурэлис стал гораздо дальше, чем в прошлый раз, из-за чего картина немного испортилась, но Каэль всё равно принялся её зарисовывать.

Вдруг пространство вокруг начало искажаться, сжиматься и растягиваться. Голос в динамике заговорил:

«Внимание, пассажиры. Совершается гиперпрыжок. Просьба не вставать с мест и пристегнуться».

Все защёлкнули ремни и приготовились. После прыжка корабль затрясло, у многих началось головокружение и тошнота. Опершись головой о холодное стекло иллюминатора, Каэль увидел невероятных размеров космический корабль на котором красовалась надпись “Сияюшия грань”. Решив сделать набросок, Каэль схватил карандаш, но из-за головокружения и тошноты у него получились лишь неровные линии, больше похожие на кляксу, чем на величественный флагман.

Внезапно над стеклом опустился светонепроницаемый затвор, и голос пилота раздался снова:

«Поздравляю с первым гиперпрыжком. Если вы его пережили, то это ваш первый шаг к удачному карьерному росту».

Пока речь пилота заканчивалась, корабль уже входил в атмосферу. Его затрясло ещё сильнее. Не успев отойти от гиперпрыжка, пассажиры испытали ещё один удар по своим головам и желудкам. После резкой посадки загорелся значок, предписывающий надеть выдаваемые респираторы. Застегнув его на своём лице, Каэль отстегнул ремни безопасности, взял сумку и, пошатываясь, пошёл к выходу.

Дверь открылась с шипением. И на пороге, залитый неестественно жёлтым светом местного солнца, стоял он.

Человек высокого роста, на голову выше обычного, что придавало ему вид монументальной, незыблемой скалы. Но на этом его сходство с парадными командирами заканчивалось. Его броня была в ужасающем состоянии. На его нагруднике зиял глубокий, не заваренный до конца порез, тянувшийся через всю грудную пластину. Вся остальная броня была испещрена сколами, царапинами от песка, вмятинами и паутиной мелких трещин. Казалось, он никогда не чистил её и не относил оружейникам для починки. Его шлем был ещё хуже: одна из вмятин на нём была настолько глубока, что искажала его форму, стекло визора было покрыто несколькими трещинами, не мешавших обзору, но придававших его взгляду со стороны ещё более безумный и разбитый вид. Видимо, он не особо любил следить за её состоянием. А может, у него просто не было на это времени. Или, что более вероятно, он считал эти шрамы частью себя.

Он поднялся на трап и громко, на весь салон, поприветствовал всех.

– Здравствуйте, товарищи новобранцы! Ваша скучная гражданская жизнь отныне закончилась! Теперь вы часть нашей уважаемой армии. Здесь вам не дадут поблажки, и щадить вас тоже никто не будет. Но мы будем оценивать вас ровно так, как вы заслужили. Так что, собрали свои пожитки и двинулись за мной

Выходя из шатла, перед взором Каэля предстала вся база. Неподалёку виднелись другие такие же шаттлы, только в них были не люди, а припасы. Весь периметр базы был ограждён высокой, около ста метров, стеной из железобетона. Она была довольно сильно потрёпана временем: покрыта сколами и тёмными подтёками от кислотных дождей.

Внутри база была усеяна верёвками, которые были натянуты между штырями с тускло горящими синими лампочками. Каэль, пересилив себя, осмелился заговорить с генералом:

– Сэр, можно спросить, а почему вся база в этих верёвках и лампочках?

– Они нужны для того, чтобы вы не потерялись в темноте во время бури, – безразличным, натренированным тоном ответил генерал.

– Бури! – воскликнул Каэль.

– Да. Здесь они очень опасны. Здешний песок… очень острый. Так что трижды проверьте снаряжение, прежде чем выходить наружу. А то, пару раз вздохнув, ваши лёгкие будут изрезаны в кашу. И не смотрите на солнце. А то даже в очках вы ослепнете. И не оставайтесь вне казарм долго, пока не получите полное обмундирование. Это весьма губительно для ваших организмов.

В это время часть группы новобранцев под руководством другого сержанта пошла в другую сторону. Остались лишь Каэль и его друзья. Неожиданно к генералу подошёл ещё один солдат, уже в полной боевой броне, и отчётливо представился:

– Номер 164-67-5, сэр! Прибыл для сопровождения новобранцев!

Они оба поприветствовали друг друга особым образом: ударом кулака в плечо, ударом каблука о землю и отданием чести. Эта странная, отточенная до автоматизма церемония на мгновение заворожила Каэля. Он мысленно решил позже зарисовать её. Солдат молча встал в строй, и группа, наконец, выдвинулась в сторону своих комнат в казарме. Коридоры казармы были низкими, мрачными и душными. Они тянулись, словно по всей длине базы, и поначалу в них можно было легко потеряться. Воздух гудел от шума вентиляции и был пропитан запахом металла, пота и озоном. Дойдя до нужной двери, над которой было выведено число «37», проводник остановился.