СОН

Лариса складывала вещи мужа в сумку. За годы совместной жизни это стало некой традицией. Если в поездку Глеба собирает жена, значит все пройдет удачно. Мягко ступая, ходила по комнате: "Смена белья, рубашка, зубная щетка, бритвенные принадлежности… что же еще? Powerbank! Ах…, так и не сказала ему…" Она тихонько подошла к двери кабинета, Глеб перебирал документы, некоторые откладывал в папку, которую собирался взять с собой, что-то помечал ручкой в ежедневнике. Он не замечал жену стоявшую в дверях, его мысли были заняты предстоящей конференцией. Лариса наблюдала за мужем: "После обеда скажу! Поест и глядишь подобреет." Они прожили двадцать пять лет вместе. За эти годы столько всего было пережито. Два студента-медика начали свою семейную жизнь в двенадцатиметровой комнате студенческого общежития. В комнате из мебели были только кровать с панцирной сеткой, стол и два стула. Холодильника первое время не было, зимой вывешивали продукты в форточку, летом питались в ближайшей столовой. Там, в этой скромной комнате родился сын Илюша. За пеленками, как за занавесками, разделявшими стол и кровать, Глеб, под светом настольной лампы писал кандидатскую. Это теперь – он лучший кардиохирург города, успешный и уважаемый. А тогда, молодой специалист, за душой ни гроша, две пары штанов на теплый и холодный сезон. Рос без отца, мать всю жизнь работала на швейной фабрике, когда Союз развалился и фабрику закрыли, выживали тем, что мать брала заказы на дом. Швейная машинка "Подольск" тарахтела днем и ночью. Медицина – была его призванием. С маленьких лет ему было интересно заглянуть внутрь человека. Когда в школе начались естественные науки, он под предлогом подготовки к урокам пропадал в школьной библиотеке, читая книги по биологии. Химия давалась ему сложнее, но и ее он освоил. Однажды, когда ему было лет двенадцать, их кошка Муся случайно выпала из окна, жили они на пятом этаже. Мать была на работе, Глеб, как был, в домашних тапочках, рванул вниз, найдя в придомовых кустах полуживую кошку, взял ее на руки и занес домой. Аккуратно осмотрев её, интуитивно понял, что сломана задняя лапа. Сбегав снова во двор, сломал две веточки покрепче. Подрезав ветки ножом до нужной длины, обложил с двух сторон лапу, сначала кусочками ваты, а потом импровизированной шиной и туго забинтовал бинтом…

Лариса ушла на кухню накрывать стол к обеду. Обедали молча, каждый был сосредоточен на своих мыслях.

– Ларуня, ты какая-то задумчивая в последнее время… что-то случилось? У Илюши все в порядке?

– Да, у него все хорошо! – Лариса ответила, как можно более непринуждённо, – мне, тут… отец твой звонил. Спрашивал, как у нас дела, как Илья?… Он одинок, хотел бы общаться. Не понимает почему ты его избегаешь.

– Я его не избегаю, – напряжение сдавило грудную клетку, он продолжал есть, демонстрируя равнодушие к разговору. – Я, просто, не хочу и все.

– Ты до сих пор в обиде на него?

– Нет.

– А почему тогда? – Лариса была любимицей своего отца, для нее он был самым близким человеком, ему она доверяла свои девичьи секреты. Именно отец обратил внимание на Глеба и с его легкой руки они начали встречаться. И теперь когда спустя столько лет у Глеба объявился отец, ей хотелось чтобы два родных человека обрели друг друга, простив все прежние обиды.

Глеб опустил вилку, вытер рот салфеткой, выдерживая паузу, чтобы собраться с мыслями:

– Он для меня чужой. Разговаривать нам не о чем. – Глеб положил салфетку рядом с тарелкой. – Мы же встречались с ним полгода назад, ничего из этого не вышло! Налей мне, пожалуйста, чаю.

– Да, но для того, чтобы что-то, как ты говоришь "вышло" надо не один раз встретиться! – Лариса поставила перед Глебом чашку с чаем.

– И даже если бы мы встретились два раза! Мы – чужие, понимаешь? Чужие!

– Глеб, ну он твой отец…– Лариса с мольбой посмотрела ему в глаза – Нужно простить!

– Чтобы простить, нужно держать обиду. А у меня нет обид на него! – он взял жену за руку – У меня есть ты, сын, работа, друзья и он в этот круг не вписывается, я ничего в своей жизни не хочу менять!

– Мне жаль его… Он, ведь в самом деле, стар и очень одинок!

– Его одинокая старость – это лишь следствие выбора, который он когда-то сделал.

Лариса вздохнула, убедить мужа у нее не получилось. Иногда, он был крайне упрям. Ретроград по натуре, ему с трудом давались перемены, а уж тем более знакомство и общение с новыми людьми:

– Ну может быть… я хотя бы, Илюшу с ним познакомлю?