Иуда предаёт целованием

Глава 1. Знакомство

1.1

Она проснулась и приподнялась, усаживаясь на своём матрасике, кинутом на пол. Обвела сщуренным взглядом белые отштукатуренные стены её спальни, улыбнулась просящемуся сквозь золотистые шторы солнцу. Да, шторы были так себе, а более говоря – найденные мамой завалявшиеся безвкусные занавески. Но для комнаты, находящейся на стадии ремонта, почти без мебели, c деревянными необработанными полами, сойдёт. Так решила Наташа. А так же она решила сейчас, что достаточно наслаждаться «поэтичными моментами действительности», как она это называла, в своей комнате, и что надо скорее выйти на кухню, приготовить завтрак и кофе. А добрать вдохновения можно и любуясь на сад из окон зала. Там вид на сад Наташе нравился больше всего. Потому что там было много спасительной тени, газон сочен и зелен, кусты, цветы в идеальнейшей своей форме.

Вообще, Наташа поймала себя на мысли, что стала чувствительна к свету. И потому всё чаще зашторивала окно в своей спальне почти на весь день. А мало того, что сторона была южной, так еще под окнами спилили яблоню, которая давала тень и рассеянный мягкий свет. А еще Наташа сравнивала резкий безжалостный свет с окружающим миром, а конкретнее с социумом. От которого будто стала прятаться в тени своего домашнего затвора. Даже, лёжа пялясь в потолок как в небо, выражение родилось однажды: «тишина это тень средь зноя шума и многословия», и эту тишину она находила только дома. Отец стал обзывать её монашкой, хотя сие звание с её образом и испостасью вовсе не вязалось. Скорее она была дикой чудачкой, непостижимой смесью таинственной вуали прохладного тумана, огня яростной страсти, монументальной уверенности, прозрачности и звонкости горного ручья. Она была искренняя, но умела быть тактичной. Была воспитанной, но могла и «показать зубки», и показывала так, что морально размазывала оппонента или обидчика в лепёшку. Она не была правильной девочкой. И не была плохой девочкой. Она не была чем-то одним.