Серые души

1 глава

Денис Самохвалов был из тех парней, которые искренне верили, что весь мир должен вращаться вокруг них и их желаний. Вот только природа не наделила его ничем выдающимся для подобных амбиций. Обычное лицо, чуть полноватая фигура от бесконечного сидения за компьютером и отсутствия спорта, вечно взлохмаченные русые волосы – самый типичный восемнадцатилетний студент. Но Денис был твердо убежден в собственной исключительности.

На деле же он учился на менеджера в самом обычном университете небольшого областного центра, куда поступил на платное отделение после того, как не прошел на бюджет вообще никуда. Родители – папа-заводчанин и мама-медсестра – скребли по сусекам, чтобы оплачивать его учебу. Но Денис, конечно, считал это само собой разумеющимся.

Менеджмент он выбрал просто потому, что на вступительных экзаменах туда был самый большой конкурс. Раз туда все лезут, значит что-то знают… Чем занимаются менеджеры, Дениса не интересовало. Он искренне считал, что диплом – это формальность. Главное, чтобы после универа взяли на работу в офис. Горбатится, как отец, на заводе, он не хотел.

Среднего роста, в потертых джинсах и футболке с выцветшим принтом, Денис тем не менее держался так, будто весь мир ему должен. И плевать он хотел на все, что не укладывалось в его картину миру. Как говорится, чьи это проблемы – мои или мира? Разумеется, мира! Можно лишь позавидовать подобной самооценке…

Реальность не спешила соответствовать этим фантазиям. Но Денис не сдавался – он верил, что однажды все поймут его истинную ценность. А пока приходилось терпеть скучные лекции, придирки преподавателей и ворчание родителей о том, что "за такие деньги надо хотя бы учиться нормально".

И он действительно не догадывался, насколько был близок к истине про свое "особое" будущее. Только финал окажется совсем не таким, как грезилось в мечтах.

***

Денис добрался до университета к началу второй пары – первую он традиционно проспал. Лекция по основам менеджмента тянулась как жвачка. В аудитории сидела лишь треть потока, остальные, видимо, тоже решили, что сон важнее.

Преподаватель, Игорь Михайлович – мужчина средних лет в мятом пиджаке – монотонно излагал о функциях менеджмента, время от времени поглядывая в экран ноутбука.

– Итак, кто может назвать основные функции менеджмента? – спросил он, осматривая аудиторию.

Несколько рук неуверенно поднялось. Среди них – рука Кати Морозовой. Денис невольно залюбовался ее движением. Катя сидела в первом ряду, как всегда аккуратно одетая, с длинными темными волосами, собранными в хвост. Красивая, умная, из хорошей семьи – словом, совершенно недосягаемая для такого, как он.

– Планирование, организация, мотивация, контроль, – четко произнесла Катя.

– Отлично, Екатерина. А кто может привести практический пример планирования в организации?

Катя снова подняла руку, но преподаватель жестом остановил ее:

– Давайте послушаем кого-то еще. Самохвалов, а что думаете вы?

Денис вздрогнул, оторвавшись от созерцания Катиного профиля. В голове была полная пустота – он понятия не имел, о чем вообще шла речь последние полчаса.

– Планирование – это когда… ну… планируешь, – выдавил он, чувствуя, как краснеет.

Пусть думают, что это я так шутканул.

По аудитории прошел сдержанный смешок. Игорь Михайлович тяжело вздохнул:

– Самохвалов, вам стоит более серьезно относиться к учебе. Планирование – это процесс определения целей организации и выбора наилучших способов их достижения. Почитайте учебник, там все подробно расписано.

Денис кивнул и постарался стать невидимым. Рядом с Катей сидел Влад Соколов. Денис знал о нем немного: говорили, что отец у него то ли бизнесмен, то ли чиновник – в любом случае, при деньгах. Влад учился хорошо, занимался спортом, и девушки на него заглядывались. Типичный мажор, решил Денис. Наверняка это папочка ему оценки покупает, с преподами договаривается.

А что ты можешь без своего отца, гандон?

– А теперь разберем кейс, – продолжил Игорь Михайлович. – Представьте, что вы руководитель небольшой фирмы. Как бы вы организовали работу отдела продаж?

Дениса охватила знакомая паника. Слова были понятны, но смысл ускользал. Отдел продаж… Что он знает об отделах продаж? Максимум – из фильмов и игр. А приводить примеры из World of Warcraft перед всей группой было как-то стремно. Хотя там тоже была развитая экономика…

Вокруг студенты уже начали что-то писать. Катя сосредоточенно строчила, время от времени поправляя прядь волос. Влад тоже быстро писал.

Этот то придурок откуда знает? Неужели успевает учиться в перерывах между клубами и ресторанами? И как до сих пор не надорвался. Да, блядь тяжелая жизнь… Мне бы такую…

Рядом с Денисом сидел Максим – обычный парень, ничем особо не выделяющийся, но почему-то легко схватывающий материал.

– Макс, – тихо позвал Денис, – можешь подсказать?

Максим покосился на него:

– Ты же на прошлой лекции не был. И на позапрошлой тоже. Мы две недели эту тему разбираем.

– Ну хоть что-нибудь.

– Ден без обид, как закончу, помогу. А пока не отвлекай.

Денис стиснул зубы. Макс был самым обычным студентом, середнячком, но справлялся. А он, которого в детстве называли "способным", сидел как дурак и не мог решить элементарное задание.

– Время вышло, – объявил преподаватель. – Кто готов представить свое решение?

Катя, конечно, подняла руку первой. Денис слушал, как она уверенно рассказывает о мотивации сотрудников и системе KPI, и чувствовал, как внутри все сжимается от зависти и восхищения одновременно.

***

После лекции Денис вышел в коридор с тяжелым чувством в груди. У стены собралась небольшая компания – ребята из геймдев-сообщества университета. Он знал их в лицо, иногда читал их посты в Телеге.

– Дэн! – окликнул его Артем, неформальный лидер группы, парень в толстовке с логотипом Unity. – Как раз тебя ищем. Слушай, мы команду собираем на GameJam на выходных. Нужен еще один человек. Ты же вроде игры любишь?

Сердце Дениса екнуло. Это же то, о чем он мечтал! Настоящая разработка игр, команда единомышленников, возможность показать себя…

– Я… ну… – он запнулся, представив, как опозорится перед ними. Там же надо будет работать в команде, брать на себя ответственность. А что, если у него не получится? Что, если выяснится, что он умеет только играть, а создавать – нет? – У меня планы на выходные.

– Да ладно, какие планы? – засмеялся Артем. – Это же круто будет! Мы уже тему придумали, геймплей набросали. Тебе же интересно, как игры делают?

– Нет, правда не могу. Дела семейные, – соврал Денис, отводя глаза.

Ребята пожали плечами и отошли, продолжая обсуждать проект. Денис смотрел им вслед и чувствовал, как болезненно сжимается сердце.

– Привет, Денис, – рядом остановилась Лена Козлова – неприметная девушка из его группы. Обычная, в очках, всегда тихая, но, как Денис замечал, довольно симпатичная, если приглядеться. – Слушай, а ты не хочешь вместе готовиться к зачету по математике? Ты пропустил много… А я на всех лекциях была. Могу поделиться конспектами…

Денис посмотрел на нее. Лена явно симпатизировала ему – это было заметно по тому, как она краснела при разговоре, как искала повод подойти. И предложение дельное – ему действительно нужна была помощь с математикой. Но…

Лена была компромиссом. Обычная девушка для обычного парня. А он не хотел быть обычным. Он мечтал о Кате – красивой, недосягаемой, совершенной. Лена же была… как все. И это почему-то унижало.

– Спасибо, но я лучше сам. А то буду тебе только мешать, – соврал он.

Лена кивнула, не скрывая разочарования, и отошла. Накатила знакомая горечь – он опять сделал себе же хуже, отказавшись от помощи из-за глупой гордости.

В этот момент мимо прошли Катя и Влад. Она о чем-то рассказывала, размахивая руками и весело смеясь, он внимательно слушал и улыбался. Выглядели они… неприятно.

Денис проводил их взглядом, чувствуя знакомую злость. Вот же урод… И почему он всем так нравится? Правильно говорят: "Деньги правят миром"! А что у Дениса? Родители-работяги, которые еле сводят концы с концами, оплачивая его учебу.

Он достал телефон. Блядь! Ебучее старье! И медленно побрел к выходу. Денег на кафе у него не было – родители давали только на проезд и обеды. Оставалось идти домой и делать вид, что день прошел продуктивно.

По дороге Денис мрачно размышлял о несправедливости мира. Почему одним все дается легко, а другим приходится бороться за каждую крошку? Почему красивые девушки достаются богатым, а умные ребята принимают в свои проекты только таких же умных?

Впрочем, он знал ответ. Просто пока не пришло его время. Когда-нибудь все изменится, и тогда посмотрим, кто будет смеяться последним.

***

Дверь квартиры захлопнулась за Денисом с глухим стуком. Он устало прислонился к косяку, сбрасывая рюкзак. День выдался паршивый – пересдача зачета по математике затянулась до восьми вечера, и в итоге он все равно получил тройку.

На кухне слышались тихие голоса родителей и звон посуды. Денис медленно прошел туда, где уже накрывали поздний ужин.

– А, Дениска, ты уже дома! – мать оторвалась от нарезания хлеба и устало улыбнулась сыну. Под глазами залегли темные круги – тяжелая смена в больнице. – Как прошел день? Что нового в университете?

Отец, только что вернулся с завода. Поднял усталое лицо от тарелки и кивнул сыну.

– Садись, поужинаем. Как учеба?

Да, блядь… – мысленно простонал Денис, плюхнувшись на стул. – Каждый божий день одно и то же. Неужели нельзя просто поесть в тишине?

– Да нормально, – буркнул он, разглядывая узор на скатерти. – Зачет сдавал по математике.

– И как? – встрепенулась мать, в голосе послышалась надежда.

– Тройка.

Повисла неловкая пауза. Родители переглянулись.

– Ну хоть сдал. – вздохнул отец.

– Денис, ты же способный мальчик, – мягко начала мать, присаживаясь за стол. – Может, стоит больше времени уделять учебе? Я понимаю, молодость, хочется развлекаться, но…

– Какие развлечения? – огрызнулся Денис, не поднимая головы. – У меня что, деньги есть на развлечения?

– Не в деньгах дело, – вмешался отец. – Ты дома постоянно за компьютером сидишь. Может, лучше бы учебники открыл?

Денис стиснул зубы. Вот начинается. Сейчас будут читать лекции о том, как надо жить, как учиться, как быть "достойным человеком".

– Я учусь, – процедил он. – Не хуже других.

– Но и не лучше, – заметил отец. – Мы с мамой работаем в две смены, чтобы платить за твою учебу. Хотелось бы видеть результат.

– Сергей, не надо, – сказала мать.

Но отец продолжил:

– Нет, Лена, надо. Пусть знает, что деньги не с неба падают. Я по двенадцать часов на заводе впахиваю, ты по больницам мотаешься. А он что? Тройки приносит и еще недовольный ходит.

– А что я должен делать?! – взорвался Денис, резко поднимая голову. – Я стараюсь! Думаешь, мне легко?

– Стараешься? – отец поднял бровь. – Половину пар прогуливаешь, домой приходишь – сразу к компьютеру. Это ты называешь стараться?

– Да потому что я не понимаю! – закричал Денис, вскакивая со стула. – Я ничего не понимаю в этой учебе! Математика, экономика, менеджмент – это все китайская грамота для меня!

– Тише, соседи услышат, – испуганно зашептала мать.

– Да пошли они эти соседи! – Денис был уже не в силах сдерживаться. – Ты думаешь, мне нравится чувствовать себя тупым? Думаешь, я специально плохо учусь?

– Денис! – отрезал отец.

– Я хожу в этот проклятый универ и чувствую себя идиотом! – голос Дениса дрожал. – Все вокруг понимают, а я – нет. Я сижу на лекциях как дурак! А дома вы спрашиваете, как дела, и я вру, что все нормально, потому что стыдно признаться, что ваш сын – полный неудачник!

Мать прижала руку ко рту, в глазах заблестели слезы.

– Я же вижу, как вы надрываетесь ради меня – продолжал Денис, и голос его сорвался. – Мам, ты на дом к больным ездишь, думаешь, я не знаю? Пап, ты на смен больше берешь. А я… Я просто сижу у вас на шее… еще и приношу одни тройки!

Слезы покатились по щекам. Он рухнул обратно на стул, уткнувшись лицом в руки.

– Я не знаю, что мне делать… – прошептал он. – Я не знаю, чего хочу… Может, мне вообще не надо было в универ идти. Может, я просто тупой…

Мать быстро встала и обняла сына, прижимая к себе. Ее собственные слезы капали на его голову.

– Не говори так, не говори, – шептала она. – Ты хороший мальчик, умный. Просто… просто не нашел еще свой путь.

Отец тоже встал, подошел к ним. Его суровое лицо смягчилось.

– Сынок, – сказал он тихо, положив руку на плечо Дениса. – Прости, что давили на тебя. Мы просто… мы хотим, чтобы у тебя была лучшая жизнь, чем у нас.

– Я ваше разочарование, – всхлипнул Денис. – Вы столько денег тратите, а я…

– Ты наш сын, – твердо сказала мать. – И мы тебя любим. Не за оценки, не за успехи. Просто любим.

– Но что мне делать? – беспомощно спросил Денис. – Я не могу так больше…

Отец задумчиво почесал затылок.

– Знаешь что, – сказал он наконец. – У меня есть друг, Михалыч. Риэлтор. Попрошу его взять к себе. Побегаешь помощником, чтобы учебе не мешало. И деньги небольшие заработаешь, и опыт получишь. Посмотришь, как взрослая жизнь устроена.

Денис поднял заплаканное лицо:

– А ты думаешь, у меня получится?

– А почему не получится? – отец улыбнулся. – Ты парень толковый, просто… еще не приспособленный к жизни. Опыт – дело наживное. Главное, чтобы желание было.

– Хочу попробовать, – тихо сказал Денис. – Хочу хоть что-то полезное сделать.

Мать крепче обняла его:

– Все будет хорошо, сынок. Все образуется.

И впервые за долгое время Денис почувствовал что-то похожее на надежду.

***

Неделю назад Денис с энтузиазмом ухватился за предложение отца поработать у его приятеля-риэлтора. Казалось, что может быть проще – показывать квартиры, общаться с людьми, зарабатывать деньги. В голове сразу нарисовались картинки успешной карьеры в сфере недвижимости. Но энтузиазм быстро иссяк…

Вот и сегодня Денис уныло брел к Михалычу. Перспектива весь вечер таскаться по квартирам, изображая из себя продавца и выслушивая капризы потенциальных покупателей, откровенно угнетала. Но деваться было некуда – он сам согласился.

Михалыч, суетливый мужичок средних лет, встретил Дениса на пороге очередной "однушки" на окраине. По его озабоченному виду чувствовалось, что дела идут не очень.

– Ну наконец-то, – проворчал он, впуская парня внутрь. – Я уж думал, ты вообще не явишься. Давай бегом переодевайся в рубашку, клиенты с минуты на минуту будут. Постарайся хоть сегодня не ляпнуть чего лишнего…

Денис скривился, но промолчал. Быстро напялив белую рубашку поверх футболки, он принялся без особого интереса осматривать квартиру. Ничего особенного – типичная "хрущевка" с облезлыми обоями, древней сантехникой и скрипучим паркетом. Чтобы продать такое "сокровище", нужно… много удачи.

В дверь позвонили. Михалыч засуетился, поправляя галстук и прочищая горло. На пороге нарисовалась семейная пара – муж с унылым лицом и жена с горящими глазами. Сразу видно – потенциальные покупатели.

– Добрый день, прошу вас, проходите, – заулыбался Михалыч, отвешивая поклоны. – Я так рад, что вы откликнулись на наше объявление. Уверяю, эта квартира – просто находка для молодой семьи вроде вашей. Отличная планировка, удобное расположение, прекрасный вид из окна…

Денис закатил глаза, слушая этот рекламный трёп. Ну какой нафиг прекрасный вид, если за окном одни гаражи и помойка? И планировка так себе, если честно – кухня крохотная, санузел совмещенный, комната узкая и длинная, как пенал. Но клиентам, похоже, нравилось. Особенно жене, которая уже принялась восторженно ахать и щебетать что-то про идеальное семейное гнездышко.

Пока Михалыч водил клиентов по квартире, расписывая ее несуществующие прелести, Денис скучающе плелся следом, изображая мебель. В какой-то момент Михалыч отозвал его в сторонку и зашептал на ухо:

– Слышь, Ден, ну прояви хоть немного инициативы. Расскажи про ремонт в подъезде, мол, на следующий год обещали. Соседи тихие, интеллигентные люди. Коммуналка низкая из-за ТСЖ. Я же тебе все это уже рассказывал…

Денис поморщился:

– Не, Михалыч, ты уж сам как-нибудь. Я этим заниматься не буду. Сам знаешь, я против вранья.

Риэлтор посмотрел на своего помощника, как на душевнобольного, но спорить не стал.

Клиенты закончили осмотр и вернулись в коридор. Жена что-то вполголоса втолковывала мужу, тот хмурился и качал головой.

– Знаете, мы, пожалуй, подумаем еще, – наконец выдавил из себя мужчина. – Спасибо за уделенное время, мы с вами свяжемся.

– Конечно, конечно, – кивал Михалыч, провожая их к двери. – Думайте, не торопитесь. Это серьезное решение. Если будут вопросы – звоните в любое время.

Клиенты ушли, и в квартире повисла тишина. Михалыч спокойно закрыл дверь и начал собирать свои бумаги.

– Ну что? – ехидно усмехнулся Денис. – Не помогли байки про коммуналку и ТСЖ? А я говорил! Вранье не поможет! Люди же видят, что квартира – полное говно. Район говно, дом говно, планировка говно. Вот и не покупают.

Михалыч медленно повернулся к нему.

– Слушай, Ден, – сказал он тихо, но внятно. – Достал ты уже своим инфантилизмом. Думаешь, ты тут самый умный?

Денис хотел огрызнуться, но что-то в тоне Михалыча его остановило.

– Во-первых, – продолжил риэлтор, – это абсолютно нормально, что они ушли подумать. В девяноста процентах случаев так и происходит. Люди не покупают квартиры с первого просмотра, это тебе не хлеб в магазине. Они перезвонят через пару дней, еще раз приедут, и, скорее всего, купят.

– Да ну тебя, – буркнул Денис. – Сам видел, как они морщились…

– Во-вторых, квартира не говно, она обычная. – жестко оборвал его Михалыч. – Тебе бы, может, хотелось жить в пентхаусе где-нибудь в центре, но реальность такова, что даже на однушку на окраине хрен заработаешь. Знаешь почему? Потому что сейчас мир высокой конкуренции. Чтобы претендовать даже на самую простую квартиру, уже недостаточно быть как все – нужно быть лучше, умнее, работоспособнее.

Денис попытался возразить:

– Но ведь квартира реально…

– Не перебивай! – рявкнул Михалыч. – Эти люди, которые только что ушли, возможно, копили на первый взнос годами. Скорее всего, им придется платить ипотеку еще десятки лет. Конечно, они хотят получить самое лучшее за свои деньги! Это тяжелое решение и тяжелый выбор. Это только у тебя в голове все просто – "говно" и "не говно".

Михалыч подошел ближе, и Денис невольно сделал шаг назад.

– А теперь самое главное, умник. Что касается меня – я честный риэлтор. Квартира хорошая, без юридических косяков, соседи обычные люди – не алкаши, не психи. Так где я их обманывал? Думаешь, я не могу обмануть? Думаешь, не могу впарить неликвид? Могу, просто я так не делаю. Есть ли мрази среди риэлторов? Есть, как и среди любых других профессий. Но ты должен отличать говно от повидла и не бросаться такими словами. Иначе тебя за язык могут подтянуть, и одними выбитыми зубами можешь не отделаться.

Денис стоял, сжав кулаки, чувствуя, как лицо горит от злости и унижения.

– И последнее, – Михалыч взял свою папку и махнул Денису на выходу. – Только ты сам определяешь, что вокруг тебя говно или цветы. Но ты везде видишь говно, потому что сам его создаешь своим поганым отношением ко всему.

Он остановился у двери:

– Ладно, хватит на сегодня. Дальше я сам. Но ты хотя бы подумай над этим, пока домой идешь. Может, хоть что-то в башке осядет.

Денис постоял еще несколько минут, тяжело дыша. Потом рывком сдернул рубашку, схватил рюкзак и выскочил на улицу.

По дороге домой он мысленно спорил с Михалычем, придумывая убойные аргументы, которые не смог сказать в лицо.

Легко рассуждать, когда у тебя своя контора! А у меня что? Ничего!

Честный риэлтор, как же! Все они одинаковые – лижут задницы клиентам, впаривают лютое дерьмище, а потом кайфует на комиссионные. Моралист херов…

Злость клокотала в груди, не давая думать трезво. Денис был твердо убежден – Михалыч оказался точно таким же, как все остальные взрослые. Никто его не понимает, все только и делают, что читают нотации и унижают.

А то, что в словах риэлтора могла быть хоть крупица правды, даже не приходило в голову.

***

Денис ввалился домой, все еще кипя от злости после разговора с Михалычем. Он прошел в свою комнату, включил компьютер и надел наушники. Нужно было срочно смыть с себя это унижение, почувствовать себя снова на коне.

Половина первого ночи. В квартире тишина. Денис сидел перед монитором, весь напряженный от концентрации. На экране бушевал последний тимфайт – их команда штурмовала вражескую базу.

– Макс, прикрой! Стас, инициируй! – шептал он в микрофон, управляя своим ADC-персонажем.

В Discord трещали голоса друзей:

– Денис, жми! Жми нахуй! – орал Макс.

– Я танкую! Вали их! – кричал Стас.

Денис прожал ульту. Вражеская команда рассыпалась.

VICTORY! – высветилось на экране.

– ДААА! НАХУЙ! – заорал Денис, забыв про спящих родителей. – МЫ ИХ ТРАХНУЛИ!

Он радостно стукнул кулаком по столу. В наушниках раздались крики восторга друзей.

– Ебать Дэн, ты монстр! – восхищался Егор.

– Я же говорил, что мы их уделаем! – ликовал Стас.

Денис откинулся на спинку стула, переполненный гордостью. Вот где он был настоящим – здесь, в игре, где его реакция и скилл решали исход матча. Не то что в реальности, где все против него.

– Слушайте, а ведь мы реально хорошо катаем, – сказал он. – Посмотрите на наш винрейт. Может, пора серьезно о киберспорте подумать?

– Да блять, точно! – подхватил Макс. – Мы лучше половины про-игроков играем. Просто нас никто не замечает.

– А что если записать наши лучшие моменты и отправить в какую-нибудь команду? – предложил Стас.

Денис почувствовал, как внутри разгорается знакомый огонек мечты:

– Представляете, если нас заметят? Сначала юниорская лига, потом основная. А там глядишь, и в Riot Games позовут консультантами по балансу…

– Ага, – засмеялся Егор. – Покажем им, как игры пилят.

В этот момент разговор перешел на привычную тему.

– Кстати, как дела в универе? – спросил Стас.

Денис помрачнел:

– Да хуйня полная. Сегодня еще и на работе облажался. Этот Михалыч начал меня учить жизни, мол, я во всем виноват. Не могу я с этими людьми нормально общаться. Может, я просто не создан для этого?

– Да ладно тебе, – успокоил Макс. – У меня на юрфаке такая же хрень. Преподы – старые пердуны, материал из прошлого века. Они сами ничего не понимают в современном мире.

– Точно! – подхватил Стас. – У нас на экономе вообще кошмар. Теорию какую-то древнюю зубрят, а как в реальности работает – хрен знает.

– Да везде одинаково, – вздохнул Егор. – Система образования сгнила. Нормальных людей она не готовит, только тупорылых ботанов.

Денис почувствовал облегчение. Значит, не он один такой. Значит, проблема не в нем, а в системе.

– Вот именно, – сказал он. – А потом удивляются, почему молодежь ничего не хочет…

– Зато в игрухах мы короли, – философски заметил Стас.

– Это да, – согласился Денис.

Они еще немного поболтали о планах на завтра, выбрали время чтобы собрать, и друзья начали расходиться. Денис как раз собирался выключить компьютер, когда дверь в его комнату распахнулась.

В проеме стоял отец в трусах и майке, с красным от злости лицом:

– Денис! – прошипел он, стараясь не разбудить жену. – Ты совсем охуел?! Не прошло и двух недель, а ты опять за старое!

Вся эйфория от победы мгновенно испарилась. Денис съежился:

– Пап, извини, я просто…

– Что ты просто?! – отец шагнул в комнату, лицо его перекосилось от ярости. – Ты помнишь, что нам говорил? Что понимаешь, как нам с матерью тяжело? Помнишь, как плакал тут?

Денис молчал, чувствуя, как сжимается горло.

– Я Михалыча просил! Просил, блядь! – голос отца дрожал от злости. – Ты хоть знаешь, как это тяжело – просить? Унижаться? "Возьми моего сына, помоги ему"! А когда он мне сегодня звонил и рассказывал про твои выкрутасы, я еще просил: "Не суди строго, лучше помоги мозги вправить, он же молодой еще"!

Денис хотел что-то сказать, но отец не дал:

– А ты что?! – он указал на монитор. – Опять та же хуйня! Я сплю по пять часов, мать столько же! Не ухожу на больничный, хоть давление ебашит 160 на 100, только чтобы деньги на твою учебу были! А ты орёшь по ночам, стол долбишь! Ты хочешь, чтобы меня инсульт ебнул?!

– Пап, я просто сильно обрадовался…

– Обрадовался?! – отец схватился за сердце. – Ты же знаешь, что у меня с сердцем проблемы! Если я не буду нормально отдыхать, то я просто не протяну долго. Но тебе похуй, да? Лишь бы в игрушки поиграть!

Он постоял еще немного, тяжело дыша, потом махнул рукой с такой безнадежностью, что Денису стало страшно:

– Ну почему ты такой? У тебя есть все… Компьютер, телефон… Ты одет, обут, сыт… Учишься в ВУЗе… Но что из этого ты заслужил? Чего добился сам?

Отец помолчал.

– Денис, мы с матерью жизнь готовы за тебя отдать… А ты не можешь просто не орать по ночам…

Дверь захлопнулась. Денис сидел в темноте, чувствуя, как сжимается горло. Еще полчаса назад он был героем, лидером команды, потенциальным киберспортсменом.

А теперь – снова никем. Хуже – он был предателем. Предателем доверия отца, который унижался ради него, а он даже этого не ценил.

Но признать это было слишком больно. Проще думать, что все вокруг не понимают его таланта.

***

С того памятного ночного разговора с отцом прошло несколько месяцев. Хотелось бы сказать, что в жизни Дениса произошли серьезные изменения, но… нет. Денис все так же остался Денисом. Он по-прежнему прогуливал пары, с трудом тянул учебу, таскался за Михалычем по квартирам, а по вечерам убегал в виртуальные миры. Денис не хотел меняться, и мир отвечал ему тем же – упорно не прогибался под желания восемнадцатилетнего подростка. Странно… Ведь обычно наоборот, верно?

***

И вот в один из таких обычных дней Михалыч неожиданно сообщил:

– Ден, слушай, у меня тут важная встреча намечается. А у нас показ на Ленина через час. Семья с детьми, риэлтор с их стороны мой приятель – Володя Кузнецов, ты его не знаешь. В общем, поезжай сам, покажешь квартиру, ответишь на вопросы. Сделка простая, все уже согласовано, тебе нужно просто не обосраться.

Сердце пропустило удар. Один? А что, если не справится? Что, если опять что-то пойдет не так?

– Михалыч, может, лучше перенести? Я же еще толком не умею…

– Ничего, научишься. Пора уже самому работать, а не только за мной таскаться. Володя в курсе, я предупредил, поможет, если что. Давай, собирайся.

У подъезда на Ленина Дениса уже ждали. Семья из четырех человек – отец, мать и двое детей лет семи-восьми – стояла рядом с высоким мужчиной в темном пальто. Дети жались к родителям, а взрослые о чем-то тихо переговаривались.

Денис сразу обратил внимание на их одежду. Куртки явно с чужого плеча, потертые джинсы, старенькие кроссовки у детей.

Нищеебы какие то… У них вообще есть деньги на квартиру? Или просто ходят смотрят?

– Денис? – подошел к нему мужчина в пальто, протягивая руку. – Володя Кузнецов, риэлтор. Михалыч предупредил, что ты поедешь. Познакомься – это Виктор Сергеевич и Анна Петровна Морозовы, а это их дети – Катя и Максим.

Семья поздоровалась сдержанно, но вежливо. Отец семейства, худощавый мужчина с усталыми глазами, крепко пожал Денису руку:

– Очень надеемся на вашу помощь. Нам срочно нужно жилье.

– Конечно, конечно, – пробормотал Денис, чувствуя, как краснеет. – Пройдемте, покажу квартиру.

***

Первые полчаса все шло относительно гладко. Володя умело направлял разговор, подсказывал Денису нужные слова, а семья внимательно осматривала квартиру. Дети тихо переговаривались между собой, рассматривая комнаты.

– А какая здесь звукоизоляция? – спросила Анна Петровна. – У нас дети, не хотелось бы соседей беспокоить.

– Ну… нормальная, – неуверенно ответил Денис. – Дом не старый, стены толстые.

– А можно узнать, кто соседи? – подключился Виктор Сергеевич. – Есть ли семьи с детьми?

Денис растерялся. Откуда ему знать про соседей? Он же здесь первый раз.

– Я… это… – он почувствовал, как начинает заикаться. – Соседи обычные. Нормальные люди.

Володя мягко вмешался:

– Виктор Сергеевич, я могу узнать подробности в управляющей компании. Но в целом район спокойный, спальный.

– А школа рядом есть? – спросила мать, гладя сына по голове. – Детям в первый класс.

– Школа… – Денис попытался вспомнить, что видел по дороге. – Да, есть. Недалеко.

– А какая именно? – уточнил отец. – Нам важно, чтобы хорошая была.

Денис почувствовал, как его накрывает паника. Он понятия не имел, какие школы в районе, какие из них хорошие, а какие плохие. В голове была полная пустота.

– Я… не помню номер, – пробормотал он. – Но она точно есть.

Володя снова пришел на помощь:

– Я могу дать контакты, есть несколько хороших школ в пешей доступности.

Но Денис уже чувствовал, как теряет нить разговора. Каждый новый вопрос вгонял его в ступор. Он начал запинаться, краснеть, уходить в себя. А когда его спросили про документы на квартиру, он вообще замолчал на полминуты, пытаясь сообразить, что ответить.

– Молодой человек, с вами все в порядке? – обеспокоенно спросила Анна Петровна.

– Да, да, все нормально, – выдавил Денис, но было видно, что это не так.

Семья начала переглядываться. Дети почувствовали напряжение и прижались к родителям. Володя попытался разрядить обстановку, но было поздно – доверие было подорвано.

– Знаете, – наконец сказал Виктор Сергеевич, – мы, пожалуй, еще подумаем. Спасибо за показ.

– Конечно, – кивнул Володя. – Я вам позвоню завтра, обсудим детали.

Семья ушла, а Володя остался с Денисом наедине.

– Не переживай, – он хлопнул парня по плечу. – Держался молодцом. Бывает, еще научишься! – И подмигнул ему.

Но Денис не принял слова поддержки. Наоборот, они его разозлили. "Держался молодцом"? Да он полностью провалился! И этот Володя еще издевается, говорит, как с маленьким. А семейка эта… Могли бы и помолчать, видели же, что он стесняется. Нет, обязательно надо было вопросы свои тупые задавать!

По дороге в офис Денис мрачно размышлял о несправедливости происходящего. Все против него. Михалыч наверняка специально отправил его к проблемным клиентам, а сам взял легкий заказ. Теперь не видать ему комиссии, останется без денег. Нахрен такую жизнь…

***

В офисе Михалыч сидел за столом и курил. Увидев Дениса, он не стал кричать или ругаться, как ожидал парень. Вместо этого он молча протянул ему сигарету и налил кофе.

– Не расстраивайся, – сказал он спокойно. – Бывает…

У Дениса от такого начала разговора начало щипать глаза. Он ершился, не понимая, как реагировать на неожиданную поддержку.

– Мне не нужна твоя жалость, – буркнул он. – Я взрослый. И вообще, я ожидал других слов…

– Каких? – удивился Михалыч.

– Ну… что я идиот, что все провалил, что… – Денис запнулся, сам не зная, чего хотел.

Михалыч затянулся сигаретой и внимательно посмотрел на парня.

– Ден, а ты знаешь, почему я с тобой вожусь?

– Потому что отец попросил?

– Не только. Мы с твоим отцом школьные друзья. Всегда помогали друг другу, поддерживали. Прошло столько лет, но дружба до сих пор осталась. Я вожусь с тобой из уважения к нему, а не из жалости к тебе. Не путай.

Денис насупился, но слушал.

– У меня сын примерно твоего возраста, – продолжал Михалыч. – Поэтому я понимаю и твоего отца, и тебя. Ваша проблема – подростков – в том, что вы не хотите слушать взрослых. Считаете, что знаете все лучше, что вам хотят зла и никто вас не понимает. Но почему-то подростки слушают не родителей, а других взрослых. Поэтому твой отец и отправил тебя ко мне – научить хоть чему-то полезному.

– И чему ты меня научил? – скептически спросил Денис. – Как просрать сделку?

Михалыч вздохнул и затушил сигарету.

– Раз уж ты считаешь себя взрослым и не нуждаешься в поддержке, давай взглянем на ситуацию без прикрас. Эта семья – погорельцы, Ден. У них сгорело буквально все. Пока родители были на работе, а дети в школе, произошел пожар.

Денис ощутил, как что-то сжимается в груди. Он вспомнил потертую одежду семьи, усталые глаза отца, как дети жались к родителям…

– Они срочно ищут квартиру, – продолжал Михалыч. – Мы с Володей специально нашли им этот вариант, взяли сниженную комиссию, помогаем с документами бесплатно. Сделка была настолько простой, что я отправил тебя – обосраться было невозможно. Но я забыл… ты же у нас талантливый, умудрился обосраться и здесь. Как говорится: "Олег за всё берётся смело, всё превращается в говно, а если за говно берётся, то просто тратит меньше сил". Вот это про тебя, Ден.

Денис представил себе пожар, семью, которая потеряла все, детей, которым идти в новую школу… И его собственные мысли о "нищеебах". Стыд жег изнутри.

– Что теперь будет? – тихо спросил он.

– Сделка все равно состоится. Володя их убедит, а я скину еще часть со своей комиссии. Я приблизительно на это и рассчитывал – слишком хорошо успел тебя узнать, как говорится: "Никогда не следует недооценивать предсказуемость тупизны".

Денис совсем приуныл. Михалыч попытался его приободрить:

– Знаешь, Ден, я уже давно ни на что не надеюсь и не жду от людей ничего хорошего. Вот ты сегодня обосрался – и что, я расстроился? Нет, потому что я от тебя уже ничего не жду. А если бы не обосрался, я бы приятно удивился. Может, моя точка зрения не очень оптимистичная, но зато я никогда не расстраиваюсь.

Он встал и подошел к окну.

– Что касается тебя – ты взрослый парень, восемнадцать лет. Сегодня ты обосрался, но ты же не в детском саду, где тебя взяла на руки добрая нянечка, понесла мыть жопу, надела чистый памперс и отнесла играть с другими детьми. Что бы ты сказал, если бы обосрался твой отец? В прямом смысле. Ты бы отнес его в ванную? Помыл бы? То-то и оно, что вряд ли, а он тебя носил… А если бы отец обосрался в переносном смысле, пришел домой и сказал, что больше не хочет работать, а хочет играть в игрушки и пить пиво, чтобы ты сделал?

Денис молчал.

– Вот в этом и проблема. Ребенок – это маленький взрослый. А ты уже даже не ребенок. Так какие оправдания у тебя есть, Денис? – Михалыч повернулся к нему. – Ты хочешь быть взрослым? Тогда начни отвечать за свои поступки, а не искать виноватых.

Денис сидел, опустив голову. Слова Михалыча били точно в цель. Он действительно провалился, подвел людей, которые и так пострадали. И винить в этом некого, кроме себя.

– Можно, я пойду… – тихо сказал он, вставая.

– Да, Ден, иди. Но обещай, что подумаешь над тем, что я сказал.

Денис кивнул и двинулся к двери.

– Ден, – окликнул его Михалыч. – Я рассказал тебе это не чтобы обидеть. А чтобы помочь, потому что мне не похуй на тебя, как и твоим родителям. Знаешь… правда она зачастую бывает… обидная и неприятная… Но вспомни, что ты мне сам говорил: "…я против вранья…". Значит должен понять…

Денис вышел на улицу с тяжелым чувством в груди. Вина, стыд и какое-то отчаянное желание исправиться смешались в одну болезненную массу. Надо что-то делать. Надо как-то загладить свою вину. Но как?

***

Прошло несколько дней после разговора с Михалычем, а мысли все не отпускали. С Денисом такое случилось впервые – слова взрослого человека засели в голове и не давали покоя. Обычно он быстро забывал все нотации и наставления, но на этот раз было по-другому. Ничего не хотелось делать. Даже любимые игрушки не радовали – он запускал их, лениво тыкался и закрывал с отвращением. Глаза постоянно на мокром месте, настроение на нуле.

Родители пытались разговорить сына, но Денис только мрачно бурчал что-то невразумительное и уходил в свою комнату. В универ он не ходил уже три дня подряд – зачем, если все равно ничего не понимает?

В среду утром, не выдержав домашней духоты и участливых взглядов матери, Денис решил все же сходить на учебу. Может, смена обстановки поможет отвлечься от тяжелых мыслей.

***

Он шел привычным маршрутом, когда увидел впереди скопление людей. Сначала хотел обойти стороной. Но любопытство пересилило, и он подошел ближе.

Старый двухэтажный дом, видимо, пострадавший от недавнего пожара, частично обрушился. Часть стены завалилась, обнажив почерневшие от копоти комнаты. Пахло гарью и пылью. Вокруг суетились сотрудники МЧС в касках и спецовках, разбирая завалы и эвакуируя жильцов.

Денис уже хотел идти дальше – тут он ничем не мог помочь – но вдруг услышал детский плач. Подняв голову, он увидел в окне второго этажа маленького мальчика лет пяти. Ребенок стоял на подоконнике и рыдал, протягивая руки к толпе внизу.

Что-то екнуло в груди Дениса. Он заметался на месте, потом подбежал к ближайшему зеваке:

– Эй, смотрите! Там ребенок! – закричал он, показывая на окно. – Ему нужно помочь!

– Да мы видим, – ответил мужик в спортивном костюме. – МЧСники работают.

– Но он же плачет! – не унимался Денис. – Ему страшно!

– Всем страшно, – вздохнула женщина рядом. – Спасатели знают свое дело, не волнуйся.

Денис попытался успокоиться, но взгляд постоянно возвращался к окну. Мальчик продолжал плакать и тянуть руки… к нему? Но почему к нему?

Денис пригляделся и увидел в глазах ребенка что-то знакомое. Такой же страх, такая же беспомощность были в глазах детей той семьи погорельцев – Кати и Максима. Тогда он подвел их, не смог помочь. Денису запал в душу рассказ Михалыча о том, что они потеряли все в пожаре…

Сердце болезненно сжалось. Вот он – его шанс. Не перед Михалычем оправдаться, не перед родителями, а перед самим собой. Тогда он обосрался, но сейчас все может измениться. Он спасет этого ребенка, и тогда… тогда он наконец сможет посмотреть на себя в зеркало без отвращения.

Мысли плыли в каком то опасном направлении…

И тут его окончательно накрыло. Мысли о ребенке и погорельцах просто стали катализатором. Все, что накопилось за эти дни, вся боль и унижение сошлись в одной точке. Он неудачник. Долбоеб. Учиться не может. Работать не может. Родителям не помогает – сидит у них на шее, как ебаный паразит. Отца позорит перед Михалычем. Живет в мире игр, больше ни на что не способен. Даже девушки у него нет… Могла бы быть Лена, но он ее сам оттолкнул…

Но вот он – его момент! Переломная точка, которая изменит всю жизнь. Судьба дает ему испытание, шанс перестать быть чмошником и стать нормальным пацаном. Пора оттолкнуться от дна и дотянуться до звезд! Он спасет ребенка, и этот поступок изменит все!

Родители будут им гордиться. В университете узнают и будут ставить в пример, начнут относиться лояльнее. Девушки сразу его полюбят – и не какие то "серые мышки", а настоящие красотки. Михалыч зауважает. А главное – он морально вырастет над самим собой, станет другим человеком. Может быть даже в перестанет просиживать за игрушками целыми днями! Ладно, последнее наверное лишнее, надо быть реалистом…

Мысли пронеслись в голове Дениса подобно урагану. Решившись, он побежал к дому.

– Эй, куда?! – закричали ему вслед. – Там опасно!

Но он уже не слушал. Денис протиснулся через проем в стене, перепрыгнул через груду обломков и оказался внутри. Воздух был густой от пыли и дыма, в носу свербило. Обгоревшая лестница на второй этаж выглядела ненадежно, но он полез вверх.

Квартира, где плакал мальчик, была в конце коридора. Дверь перекосило от пожара, она застряла в проеме. Денис навалился на нее всем весом, пытаясь открыть. Дверь не поддавалась.

– Эй, малыш! – крикнул он. – Не бойся, я тебя спасу!

Мальчик перестал плакать и с надеждой посмотрел на него через щель.

Денис ударил плечом. Раз! Другой! Дверь поддавалась с трудом, скрипя и стоная.

– Быстро, вылезай! – крикнул Денис.

Мальчик полез через образовавшуюся щель. Но щель оказалась слишком узкой и он, вновь разревевшись, застрял.

Денис с разбегу ударил в дверь. Раздался хруст, коробка сдвинулась, и дверь резко распахнулась. Мальчик пробкой вылетел в коридор. А сам Денис наоборот ввалился в квартиру. В тот же момент где-то наверху что-то громко треснуло. Потолок начал рушиться. Дениса придавило упавшей балкой.

Боль была нестерпимой. Он совсем не чувствовал ног, но чувствовал, как по спине течет что то горячее. Мальчик стоял рядом и выл от страха.

– Иди… иди отсюда, – простонал Денис. – Беги вниз…

Но ребенок не двигался, лишь громче заплакал.

Через несколько минут появился спасатель – мужчина в каске и со специальным оборудованием.

– Твою мать! – выругался он, оценив ситуацию. – Ты откуда взялся? Тебя же не было в доме?

– Спасал… ребенка, – выдавил Денис.

Спасатель быстро осмотрел завал, потом взял мальчика на руки.

– Ладно… спасатель, я сейчас вынесу малого и вернусь за тобой с инструментами. Держись!

– Хорошо, – прошептал Денис. что он еще мог сказать…

Спасатель унес ребенка. Вокруг все трещало и стонало – дом разрушался. Денис дернув дверь, нарушил хрупкое равновесие конструкции. Дверная коробка держала поврежденную пожаром балку, а теперь начался процесс, который уже не остановить…

Блядь… нахуя я полез… кто меня просил…

Спасатель вернулся с оборудованием, но было уже поздно. Финальное обрушение началось именно в тот момент, когда он пытался освободить Дениса. Многотонные обломки рухнули вниз, погребая под собой их обоих.

Последнее, что подумал Денис перед тем, как его накрыла тьма:

А ведь они и без меня бы справились… И все остались бы живы… Мама…

Но эта мысль уже не имела значения. Денис Самохвалов, мечтавший стать героем, умер в восемнадцать лет, унеся с собой жизнь человека, который действительно спасал людей.

Мальчик выжил. В вечерних сводках новостей написали: "При спасательной операции погибли двое: неизвестный молодой человек и лейтенант внутренней службы ФПС ГПС МЧС России Алексей Морозов. Морозов посмертно награжден медалью «За спасение погибавших».

Но Денис все же не остался "неизвестным молодым человеком". Его родители узнали о смерти сына только через несколько дней, когда его обезображенное тело смогли извлечь из под обломков.

А мир… мир продолжал крутиться, равнодушный к трагедии наивного мальчишки, который хотел изменить свою жизнь одним героическим поступком.

2 глава

Первое, что почувствовал Денис, придя в себя – это что он тонет.

Едкая, вонючая жижа заполнила рот и нос, жгла глаза и горло. Он захлебывался, отчаянно пытаясь вынырнуть, но руки и ноги не слушались, словно налитые свинцом. Вокруг плескалась темная вода, пропитанная запахами гнили, мочи и чего-то еще более отвратительного.

Что за хрень?! – мелькнуло в голове, пока он барахтался, пытаясь удержаться на поверхности.

Денис судорожно загреб руками, нащупал что-то твердое – кирпичную стену, покрытую склизкой плесенью. Кое-как подтянулся, выбрался из воды по грудь, но встать на ноги не получалось – дно было покрыто каким-то илом, в котором ноги утопали по колено.

Вокруг простирались стены из почерневшего кирпича, с потолка капала та же отвратительная субстанция. Тусклый зеленоватый свет сочился откуда-то сверху, но его едва хватало, чтобы различить очертания этой подземной тюрьмы.

Это сон, – попытался убедить себя Денис, но холод и вонь были слишком реальными. — Я полюбому в больнице. Меня же вытащили из под завала?.. Я же не мог умереть?..

Он ущипнул себя за руку – больно. Потом сильнее. Еще сильнее, до крови под ногтями.

Ничего не изменилось.

– НЕТ! – заорал Денис, колотя кулаками по воде. – Это невозможно! Я НЕ МОГ УМЕРЕТЬ!

Эхо его криков отразилось от стен и унеслось куда-то вдаль. И тут он услышал знакомый голос:

– Наконец-то очнулся.

Денис резко обернулся. На краю канализационного канала, сухой и чистый, стоял Михалыч. В той же потрепанной куртке, с тем же усталым лицом.

– Михалыч?! – Денис не поверил своим глазам. – Ты как здесь оказался?! Помоги мне выбраться! Я тут в этом говне тону!

Михалыч присел на корточки, с любопытством разглядывая барахтающегося в нечистотах парня.

– Помочь? – он усмехнулся. – А с чего бы это мне тебе помогать, Ден?

– Как с чего?! – Денис отчаянно пытался подтянуться к краю. – Я же твой… мы же работали вместе! Вытащи меня отсюда!

– Работали… – Михалыч задумчиво почесал щетину. – Да, Ден, ты, конечно, знатный работник… Хамил, капризничал, еще и здорово обосрался с той семьей погорельцев. Помнишь?

Что-то не так…

В голосе Михалыча звучали нотки, которых он раньше не слышал. Что-то холодное, отстраненное, презрительное.

– Михалыч, при чем тут это? – он попытался залезть на край канала, но скользкие стены не давали зацепиться. – Я же извинился! Давай разберемся потом, а сейчас просто помоги!

– Потом? – Михалыч рассмеялся, и смех этот прозвучал как-то неправильно. – Какое потом, Ден? Нет у тебя этого "потом". Ты умер.

– Что?! – Денис замер. – О чем ты говоришь? Какой умер?

– А вот об этом, – Михалыч указал куда-то вверх.

В воздухе возникло мерцающее изображение – последние секунды жизни Дениса. Рушащийся потолок, бетонная плита, спасатель, который пытался его вытащить…

– Нет… – прошептал Денис. – Это не может быть правдой…

– Еще как может, – Михалыч встал в полный рост. – Твоя никчемная жизнь оборвалась. Бетонная плита размазала тебя по полу, как таракана. Еще и хорошего человека за собой утащил…

– Но… но ты же здесь! – Денис цеплялся за последнюю надежду. – А ты живой! Значит, я тоже…

– Я? – Михалыч усмехнулся еще шире. – Нет, дружок, не угадал. Я просто вытянул удобный образ из твоей памяти – тот, кто вызывает у тебя больше всего… неприятных эмоций. Твоя Немезида…

Голос его начал меняться, становиться глубже, неестественно резонировать.

– Кто ты? – выдавил Денис, чувствуя, как по спине прошла волна холода.

– Я – Эфер, – облик Михалыча стал расплываться по краям. – Твой новый хозяин. Добро пожаловать в мой мир, неудачник.

Денис почувствовал, что теряет самообладание. Ему хотелось одновременно заплакать и заорать от ярости. Плакать стыдно – лучше заорать!

– Пошел ты нахуй! – рявкнул он. – Какой еще хозяин? Я не верю в Богов!

Эфер вернул облик Михалыча и посмотрел на Дениса с презрением.

– Так и они в тебя не верят… иначе ты бы здесь не оказался.

– Где блядь здесь?! В канализации? Где доказательства? Я просто сплю! Или может в коме лежу в больнице! Но точно не мертвый и точно не разговариваю с каким-то богом! Пошла нахуй галлюцинация!

Эфер молча смотрел на него несколько секунд. Потом медленно кивнул.

– Ну нахуй, так нахуй. – сказал он спокойно.

И тут началось.

Облик Михалыча начал плавиться, словно воск под паяльной лампой. Кожа потекла, обнажая нечто темное и пульсирующее под ней. Из расплывшегося лица стали прорастать щупальца, усеянные глазами разных размеров. Тело вытянулось, приобретя невозможные, геометрически неправильные пропорции.

Но это было только начало.

Из глубин этой кошмарной формы потянулись новые конечности – но не руки и не ноги, а какие-то абстрактные куски плоти. Они извивались в воздухе, источая запах серы и гнили. На концах каждой конечности раскрывались рты, полные игольчатых зубов, которые что-то шептали на языках, от звучания которых сознание расползалось.

Глаза на щупальцах повернулись, все как один фокусируясь на Денисе. И в каждом из них плескалось нечто такое древнее и чуждое, что сама реальность вокруг начала искажаться от их взгляда.

– НЕТ! – завопил он, пытаясь отвернуться, но не мог. – ПРЕКРАТИ! ПРЕКРАТИ ЭТО!

Но существо продолжало трансформироваться. Его размеры увеличивались, заполняя собой все пространство канализации. Стены начали трещать под давлением его присутствия. Кладка не выдержала, разлетевшись в стороны подобно шрапнели. Казалось, сам воздух плавился и горел от невообразимой мощи источаемой этим монстром.

– Все еще думаешь, что я галлюцинация? – прогремел голос, который теперь звучал как вой тысячи глоток. – Все еще считаешь, что богов не существует?

Но Денис уже не мог ответить. Он просто вопил, зажмурив глаза и зажав уши руками. Не помогало… звук проникал прямо в мозг, минуя органы чувств.

– Я ВЕРЮ! – наконец он собрался с силами. – Я ВЕРЮ! ПРЕКРАТИ! ПОЖАЛУЙСТА!

Но Эфер не останавливался. Одна из его конечностей потянулась к Денису.

– Слишком поздно для "верю" и "пожалуйста", мальчик, – пророкотал он. – Ты хотел доказательств? Получай.

Конечность обвилась вокруг Дениса, и выдернула его из воды. Дикая, нестерпимая боль пронзила каждую клеточку тела, словно его опустили в чан с раскаленным металлом и жидким азотом одновременно. Он почувствовал, как кожа в месте прикосновения задымилась и потрескалась.

– Ты думал, что попадешь в дивный фэнтезийный мир? – Эфер поднес Дениса к одному из своих огромных глаз. – Встретишь там миленькую сисястую богиню, которая объяснит тебе твою исключительность и тут же раздвинет ноги? Получишь читы и гарем?

Денис больше не мог даже кричать, казалось, голосовые связки просто лопнули от чудовищного напряжения.

– Забудь, – Эфер сжал его сильнее, и Денис услышал, как хрустят его ребра. – Это не аниме и не манга. Это реальность. Жестокая, беспощадная реальность. И здесь ты – никто.

Он швырнул Дениса обратно в канализационную воду. Парень ушел под воду, захлебнулся, вынырнул, кашляя кровью.

– Первый урок, – продолжал Эфер, нависая над ним всей своей чудовищной массой. – Не важно с кем ты разговариваешь – проявляй уважение. Иначе рано или поздно ты нарвешься, как сейчас.

Он снова схватил Дениса и начал мотать его как куклу, впечатывая в стены тоннеля.

– Ты думал, можешь мне хамить? – Эфер лениво продолжал свою работу. – Что у тебя в голове, мальчик?

Денис лишь хрипел и захлебывался собственной кровью.

– Я – божество, создавшее целый мир, – продолжал Эфер. – А ты – жалкий неудачник, который в своей прошлой жизни вообще ничего не добился. Ты для меня даже не насекомое. Ты – пыль под ногами.

Он брезгливо швырнул Дениса, и тот рухнул в воду, подняв фонтан брызг.

– И запомни хорошенько, – добавил Эфер, начиная принимать человеческий облик. – Ты получил заслуженное наказание. Разговаривай и веди себя так, как хочешь, чтобы вели себя с тобой.

Денис лежал в воде, не в силах пошевелиться. Каждый вдох отдавался адской болью в сломанных ребрах.

– Ну что же ты, Ден… – сказал Эфер, уже вернувшись к облику Михалыча. – Я же предупреждал тебя.... Сперва думай – потом говори…

Он присел на корточки рядом с умирающим от боли Денисом.

– Теперь ты готов слушать? – спросил он почти ласково.

Денис попытался кивнуть, но даже это движение причиняло нестерпимую боль.

– Хорошо, – удовлетворенно произнес Михалыч. – Тогда можем переходить к делу.

3 глава

Михалыч развернулся и направился прямо к стене канализационного тоннеля. Денис ожидал, что тот врежется в кирпичную кладку, но вместо этого произошло нечто невообразимое.

Реальность вокруг Михалыча начала искажаться. Словно старая пленка, которую прокручивают на сломанном проекторе. Воздух задрожал, искривился, и сквозь эти искажения стали проступать очертания чего-то знакомого.

Кирпичные стены растворились, уступив место привычным обоям с мелким цветочным узором. Вонючая канализационная вода исчезла, а на ее месте появился потертый линолеум. Из ниоткуда материализовались старый диван с продавленными подушками, письменный стол, заваленный бумагами, и даже старый кулер в углу.

Риэлторская контора Михалыча. Точно такая, какой Денис ее запомнил.

Сам Михалыч уселся на диван, достал из кармана мятую пачку сигарет и закурил, словно ничего необычного не произошло. Дым потянулся к потолку, и в конторе запахло табаком и застоявшимся воздухом.

– Ну что, Ден, – сказал он, приглашающе махнув рукой, – Иди сюда, поговорим по-человечески.

Денис попытался подняться, но тело не слушалось. Руки и ноги словно налились свинцом, каждое движение причиняло боль. Он сделал еще одну попытку, но смог лишь слегка приподнять голову.

Бляяя… не могу… Избил меня, а теперь изображает добряка, урод!

Михалыч пожал плечами:

– Ну не хочешь – дело твое.

Он затянулся сигаретой и откинулся на спинку дивана.

– Значит, так, Ден. Раз уж ты здесь оказался, нужно кое-что объяснить. О том, как устроен мир, куда ты попал. О том, кто ты такой на самом деле. И о том, что тебя ждет дальше.

Денис молча слушал, все еще пытаясь осмыслить происходящее. Контора выглядела абсолютно реальной – он даже чувствовал запах старых бумаг и кофе.

– Начнем с основ, – продолжал Михалыч, стряхивая пепел в пепельницу. – Ден, не все души одинаковы. Есть два типа – "яркие" и "серые", и между ними – пропасть.

Души? Какие еще души? – Денис нахмурился, но промолчал.

– "Яркие" души – это те, кто оставил след в истории. Не важно, хороший или плохой. Важно, что их помнят, о них говорят, их имена не забываются веками. Это великие герои и великие злодеи, гении и безумцы. Каждая такая душа – как сверхновая звезда. Невероятная редкость…

Михалыч сделал паузу, глядя куда-то вдаль.

– А вот "серые" души… – Он усмехнулся. – Это все остальные. Люди, которые прожили обычную жизнь и тихо умерли, не оставив после себя ничего значимого. Их миллиарды, Денис. Целые потоки "серых" душ текут в небытие каждый день.

"Серые" души… – В груди у Дениса что-то неприятно сжалось. — И что он хочет этим сказать?

– Понимаешь, – Михалыч наклонился вперед, – боги дерутся за "яркие" души. Устраивают настоящие войны, тратят невероятные ресурсы, лишь бы заполучить хоть одну-единственную душу. А я… – он подмигнул, – я пошел другим путем. Я собираю "серых". В огромных количествах.

Денис почувствовал, как внутри начинает закипать возмущение.

Неужели он намекает на то, что…

– Интересно, что это за "яркие" души? Ладно, давай покажу, – сказал Михалыч, щелкнув пальцами.

Воздух в конторе замерцал, и перед Денисом возникло видение. Молодой человек в скафандре, улыбающийся и машущий рукой толпе. Юрий Гагарин.

– Первый человек в космосе, – прокомментировал Михалыч. – Его имя знает весь мир. Вот это "яркая" душа.

Картина сменилась. Пожилая женщина в белом одеянии, склонившаяся над умирающим на улицах Калькутты. Мать Тереза.

– Святая для миллионов людей. Посвятила жизнь служению бедным и больным. Тоже "яркая".

Следующий образ – высокий мужчина с бородой, стоящий перед толпой и произносящий речь. Авраам Линкольн.

– Освободитель рабов, один из величайших президентов Америки. И снова "яркая" душа.

Видения исчезли, и Михалыч сделал затяжку.

– Но, Ден, "яркими" бывают не только герои. Зло тоже может сиять, если оно достаточно масштабно.

Новая картина. Человек с усиками, выступающий с трибуны перед тысячами людей. Адольф Гитлер.

– Развязал мировую войну, устроил геноцид. Миллионы жертв. Его имя стало символом абсолютного зла. "Яркая" душа.

Видение сменилось. Худощавый колумбиец с безумными глазами, сидящий в тюремной камере. Луис Гаравито, серийный убийца, на счету которого более сотни детских жизней.

– Самый жестокий маньяк в истории человечества. О нем до сих пор снимают фильмы и пишут книги. Тоже "яркая" душа.

Новая сцена показала пилота, сидящего в кабине бомбардировщика. Полковник Пол Тиббетс, сбросивший атомную бомбу на Хиросиму.

– Обычный военный, выполнявший приказ. Но его действия изменили ход истории. Убил сотни тысяч одним нажатием кнопки. И это тоже делает его "ярким".

Видения растворились в воздухе. Михалыч докурил сигарету и затушил окурок.

– Видишь, Ден? Вот что значит быть "ярким". Оставить след в истории. Неважно, какой – светлый или темный. Главное – чтобы тебя помнили.

Денис лежал в грязной канализационной воде. В голове крутились показанные образы. Гагарин… Мать Тереза… Линкольн…

И что он хочет сказать? Что я не такой, как они?

Возмущение нарастало с каждой секундой.

Конечно, я не Гагарин! Но это не значит, что я "серый"! Я же спас ребенка! Я пожертвовал жизнью ради другого человека! Разве это не делает меня особенным?

Но пока Денис решил благоразумно промолчать. Что-то внутри подсказывало – лучше сначала послушать. А уж потом доказывать свою правоту.

***

– Да, я знаю, что ты мог бы поспорить, Ден, – Михалыч прикурил новую сигарету, – и сказать, что Гагарин такой один и нельзя стать второй раз первым космонавтом. Но знаешь, "ярким" может быть и самый обычный человек…

Он щелкнул пальцами, и в воздухе появилось новое видение. Мужчина средних лет в форме спасателя, с усталым, но добрым лицом. Алексей Морозов.

Денис узнал его сразу. Сердце болезненно сжалось.

– Вот этого человека ты убил, – спокойно сказал Михалыч. – Давай посмотрим, кем он был.

Картина ожила, превратившись в череду сцен из жизни Морозова. Вот он возвращается домой после смены, и его встречают жена и двое детей – мальчик и девочка лет десяти. Вот он играет с сыном в футбол, вот дочка забирается к нему на колени. Обычная семья, тихое счастье.

– Работал честно, – комментировал Михалыч. – За пятнадцать лет службы ни одного нарекания.

Новая сцена. Морозов в горящем доме, на руках у него пожилая женщина. Он выносит ее наружу, передает медикам, а сам разворачивается и бежит обратно в огонь.

– Видишь? Уже спас человека, мог бы остаться снаружи. Но он знал, что в квартире остался кот. Обычный кошан, которого старушка подобрала на улице. Морозов вернулся и за ним.

Денис смотрел, как спасатель ползет по задымленной квартире, разыскивая животное. Находит его под кроватью, сует за пазуху и выбирается наружу уже совсем обессиленный.

– Или вот, – Михалыч сменил картину. – Семья погорельцев. Документы сгорели, деньги сгорели. А Морозов на свои собственные купил им одежду для детей. Тихо, никому не говорил. Просто принес пакеты и сказал, что это из благотворительного фонда.

Хватит… – Денис зажмурился, но видения проникали прямо в сознание.

– Таких историй у него сотни, Ден. Люди помнят добро. Этого достаточно, чтобы быть "ярким". Пусть он не стал символом, не попал в учебники истории. Просто хороший человек, который делал свою работу.

Образ исчез. Михалыч втянул дым и внимательно посмотрел на Дениса.

– И вот каков итог его жизни… Ты, своей глупой попыткой стать героем, убил его. Отца двоих детей. Человека, который спас больше жизней, чем ты даже можешь себе представить.

Денис почувствовал, как внутри все закипает. Не от стыда – от ярости.

Я не хотел! Я пытался спасти ребенка! Как я мог знать, что все так обернется?!

– Ладно, оставим Алексея, – продолжил Михалыч, словно не замечая внутренней бури Дениса. – Думаю, его душа уже где-то в лучшем месте… Давай лучше посмотрим на "серые" души. Может, тогда ты поймешь, к кому себя отнести…

Другая картина. Худенькая женщина лет тридцати, стоящая у плиты в крохотной кухне. Двое детей делают уроки за столом.

– Мать-одиночка, – пояснил Михалыч. – Муж бросил, когда младшему было два года. Работала на трех работах. Спала по четыре часа в сутки.

Картина показала, как женщина приходит домой в два ночи, смертельно уставшая. Но все равно проверяет уроки у детей, гладит одежду, готовит.

– Умерла в сорок пять от инфаркта. Прямо на работе упала. А знаешь что? Детей подняла. Сын стал врачом, дочка – учительницей. Оба чтят мать как святую. Но для мира она – "серая" душа. Потому что кроме детей ее никто и не знал…

Денис стиснул зубы.

И что с того? Я тоже многое пережил! Я тоже страдал!

Образ сменился. Мужчина в очках, сидящий за компьютером в пустом офисе. На часах – три утра.

– Программист, – сказал Михалыч. – Трудоголик до мозга костей. Ни семьи, ни друзей – только работа. Создал программу, которая спасла тысячи жизней – систему раннего оповещения о землетрясениях. Умер от инфаркта прямо за рабочим столом в пятьдесят лет.

В картине мужчина хватается за сердце и падает на клавиатуру. Его находят только утром.

– Его программа до сих пор работает, спасает людей. Но его имя никто не помнит. Потому что он был просто одним из тысяч разработчиков. "Серая" душа.

Да пошли вы все! – взорвался внутренне Денис. — Я же спас ребенка! Я же пожертвовал собой! Разве это ничего не значит?!

Третье видение. Пожилой мужчина в потертой куртке, идущий по лесной тропе с ружьем за плечами.

– Лесник, – объяснил Михалыч. – Сорок лет охранял свой участок. Боролся с браконьерами, тушил пожары, спасал раненых зверей. Мог бы считаться "ярким", но кто видел его работу? Только звери да деревья.

В видении лесник находит раненого оленя, попавшего в ловушку браконьеров. Осторожно освобождает животное, обрабатывает рану, выхаживает несколько дней.

– Умер один, в своей избушке. Тело нашли только через неделю. Некому было даже похороны организовать. "Серая" душа, разве что лес оплачет его проливным дождем…

Образы растворились. Михалыч откинулся на спинку дивана и посмотрел на Дениса с чем-то вроде сочувствия.

– Видишь, Ден? Вот они – "серые" души. И все они лучше тебя. А на что ты потратил свои восемнадцать лет?

Гнев в груди Дениса достиг точки кипения. Он попытался подняться, чтобы высказать все, что думает об этой несправедливости, но тело по-прежнему не слушалось.

– А знаешь, что самое смешное? – Михалыч усмехнулся. – Ты говоришь, что ты особенный, что заслуживаешь лучшего. Но посмотри на себя. Ты лежишь в вонючей грязи, жалеешь себя и обвиняешь меня во всех своих бедах. А ведь я звал тебя сюда, в тепло и чистоту. Но ты предпочел остаться в говне.

Эти слова ударили больнее всех предыдущих. Денис почувствовал, как щеки заливает краска стыда.

Сука… он прав…

– Ты уже не маленький, Ден, – продолжал Михалыч. – Тебе восемнадцать. Ты сам делаешь выбор – лежать в дерьме и жаловаться на жизнь или встать и идти вперед. Хочешь быть жертвой – твое право. Но тогда не рассказывай мне про свою исключительность.

Что-то внутри Дениса надломилось. Стыд, ярость, отчаяние – все смешалось в один комок, который застрял в горле.

Может быть… может быть, он прав? Может быть, я действительно…

Нет! Он не мог с этим согласиться. Не мог принять, что вся его жизнь, все его мечты и амбиции – это просто самообман серой, ничтожной души.

Денис стиснул зубы и попытался ползти. Руки скользили по мокрой кладке, тело не слушалось, но он упорно полз вперед.

Я покажу ему… я докажу, что он ошибается…

– Ну вот, – удовлетворенно произнес Михалыч, – хоть что-то. Ползи, Ден. Это уже движение вперед…

***

Денис полз медленно, каждое движение давалось с огромным трудом. Мутная жижа хлюпала под пальцами, острые края плит впивались в тело. Но он упорно двигался туда, где начиналась чистая территория конторы.

Я не "серый"… Я не могу быть "серым"…

Но с каждым метром пути образы, показанные Михалычем, все ярче вставали перед глазами. Морозов, спасающий кота из горящей квартиры. Мать-одиночка, падающая от усталости на работе. Лесник, умирающий в одиночестве после жизни, посвященной защите природы.

А что сделал он, Денис? За восемнадцать лет жизни?

Я учился… – попытался он оправдаться перед самим собой. Но тут же вспомнил прогулянные пары, тройки, разочарование в глазах родителей.

Я работал… – Но перед глазами сразу встала картина того показа квартиры, когда он подвел семью погорельцев своей неподготовленностью и трусостью.

Я спас ребенка! – Это была его последняя надежда, последний аргумент в пользу собственной значимости.

– А ты уверен, что спас? – тихо спросил Михалыч, словно читая его мысли.

Денис замер на полпути к краю канала.

– Что… что ты хочешь сказать?

– Подумай, Ден. Тот мальчик был заперт в квартире. Дверь заклинило от пожара. Но пожарные уже были на месте, у них было специальное оборудование. Они бы вскрыли дверь за пять минут, максимум за десять. Без жертв, без риска.

Михалыч выпустил дым и тот окутал его фигуру.

– А ты что сделал? Ворвался туда без подготовки, без инструментов. Дернул дверь так, что нарушил равновесие поврежденной конструкции. Запустил обрушение, которого могло бы не быть. И в итоге погибли двое – ты и Морозов, который пытался тебя спасти.

Слова падали на Дениса, как удары молота. Каждое попадало точно в цель, разбивая последние остатки его самооправданий.

– Так что даже твой "героический поступок" – это не спасение, а убийство. Ты не спас ребенка, Ден. Ты просто помешал профессионалам сделать их работу.

Денис почувствовал, как что-то окончательно ломается внутри. Не гнев, не возмущение – просто тупая, всепоглощающая боль. Он опустил голову, и слезы закапали в грязную воду.

Я… я действительно никто. Хуже чем никто. Я убийца.

Он продолжал ползти, но уже не из упрямства или желания что-то доказать. Просто потому, что не знал, что еще делать. Руки механически гребли, тело двигалось по инерции.

– Знаешь, Ден, – голос Михалыча стал мягче, – я не хочу тебя сломать. Я хочу, чтобы ты понял правду. О себе, о мире, о том, как все устроено на самом деле.

Денис добрался до стены. Чистый пол конторы был всего в метре от него, но этот метр казался пропастью. Он попытался подтянуться, но сил не хватило. Повис, вцепившись в край.

– Ты "серый", Ден. Самый обычный, ничем не примечательный человек. Но знаешь что? В этом нет ничего постыдного. Большинство людей – "серые". Это нормально.

Денис завис между канализацией и конторой, между своим прошлым представлением о себе и новой, болезненной реальностью.

– Проблема не в том, что ты "серый", – продолжал Михалыч. – Проблема в том, что ты не хотел это признавать. Ты строил иллюзии, жил в фантазиях о собственной исключительности. И эти иллюзии мешали тебе расти, становиться лучше.

Становиться лучше…

Эти слова отозвались где-то глубоко внутри. Не болью, а чем-то другим. Слабой, но настоящей надеждой.

4 глава

– Кстати, о том, чтобы стать лучше, – Михалыч затянулся сигаретой и усмехнулся. – Ты ведь не думаешь, что я альтруист?

Денис замер. В голосе риэлтора появились новые нотки – что-то холодное и насмешливое.

– Что… что ты имеешь в виду?

– А то, что ты, Дениска, попал сюда совершенно случайно, – Михалыч откинулся на спинку дивана. – Я просто зачерпнул пригоршню душ из великой реки смерти. Ты был в этой пригоршне. Вот и все.

Случайно? – В груди у Дениса что-то болезненно сжалось.

– Ну да, случайно, – Михалыч рассмеялся, словно услышав его мысли. – Но выше нос. Только представь, как тебе повезло… Бесчисленное множество живых душ дрейфующих по великой реке смерти в великое ничто… и тут я выхватываю щепотку моих любимых "серых" душонок, и ты одна из них…

Денис почувствовал, как щеки заливает краска стыда. Но Михалыч продолжал, безжалостно добивая последние остатки его иллюзий:

– Так что никакого особого отношения к тебе у меня нет. Ты мне должен, Ден. Должен за то, что я спас тебя от небытия, дал второй шанс. Будь благодарен.

Должен… – Слово упало в сознание Дениса, как камень в воду. — Снова я всем должен…

– И что… что ты хочешь? – выдавил он.

– Очень просто, – Михалыч стряхнул пепел. – Будешь сражаться в Ночных битвах. Каждую ночь, пока не сдохнешь или не станешь достаточно сильным, чтобы считаться "яркой" душой.

– Сражаться? – голос Дениса дрогнул. – С кем? За что?

– За жизнь, конечно, – Михалыч ухмыльнулся. – Видишь ли, мой мир устроен просто. День и Ночь – это не просто смена времени суток. Это два разных состояния реальности.

Воздух в конторе замерцал, и перед глазами Дениса возникли образы. Мирные поселения под ярким солнцем. Самые разнообразные существа работают, торгуют, общаются…

– Днем ты в безопасности, – пояснил Михалыч. – В моем мире слишком много рас, большинство нечеловеческие. Проблемы с культурой, общением, менталитетом. Постоянно возникали конфликты, вы, дебилы, даже получив второй шанс, с упоением бросались резать друг друга… Поэтому я решил, что Днем стоит запретить любую агрессию – защита инвестиций. Не хватает еще, чтобы "овцы" резали друг друга… Я, конечно, не против, чтобы вы – "серые" дохли, но с пользой… для меня.

Картинка сменилась. Тьма, зловещие арены, фигуры в причудливых обликах, сражающиеся насмерть…

– А вот Ночью… – голос Михалыча стал тише, почти шепотом. – Ночью ты явишь свою истинную суть. Ночную ипостась, порожденную твоим подсознанием. И будешь сражаться с такими же, как ты, на аренах смерти.

Денис смотрел на кровавые видения и чувствовал, как внутри все холодеет.

– Арены формируются из фрагментов реальных сражений, – продолжал Михалыч, наслаждаясь ужасом в глазах парня. – Каждую ночь новая локация, новые условия. Твоя задача проста – дожить до рассвета. Получишь в актив одну "прожитую ночь".

– А если… если не доживу?

– Тогда умрешь окончательно, – Михалыч пожал плечами. – Никаких перерождений, никаких вторых шансов.

Пиздец, – мелькнуло в голове у Дениса. — Это просто ебаный кошмар…

– Кошмар? – Михалыч хмыкнул. – Нет, Ден. Это возможность. Ты же все еще ощущаешь себя "яркой" душой? Считаешь, что я ошибаюсь, причислив тебя к "серым"? Ну так, докажи. Не сможешь – сдохнешь. Мне в любом случае выгодно.

Он затушил сигарету и посмотрел на Дениса с холодным расчетом:

– У меня есть цель, понимаешь? – Михалыч наклонился вперед. – Помнишь, я рассказывал, как боги дерутся за "яркие" души? Устраивают войны, тратят невероятные ресурсы?

Денис кивнул, не понимая, к чему это ведет.

– Так вот, я не самый сильный из богов, – хмыкнул Михалыч. – В открытой схватке за "яркую" душу меня могут убить. Зачем рисковать, когда можно поступить умнее? Я выращиваю своих "ярких" из "серых".

– Ммм… Круто!.. Наверное… – не понял Денис.

– Бестолочь… Это не "круто!", а невероятно выгодно, – Михалыч затянулся сигаретой. – Да, процесс затратный. Выловить миллиарды душ из великой реки смерти, воплотить каждую в своем мире – это требует сил. Но вот тут-то и начинается магия.

Он указал на видения ночных битв:

– Ночные сражения заставляют вас расти над собой прежними. Бороться, выживать, преодолевать свою "серость". И знаешь что самое прекрасное? Даже если ты сдохнешь в первую же ночь – твоя душа уже не вернется в великую реку смерти. Она теперь моя – я ее поглощу.

В глазах Михалыча блеснуло что-то хищное:

– Понимаешь экономику? Я потратил силы на то, чтобы тебя выловить и воплотить. Ты прожил хотя бы один день, боролся, рос – и уже компенсировал мои затраты. В худшем случае я выхожу в ноль. А если кто-то из миллиардов таких, как ты, прорвется и станет "ярким"… – он оскалился. – Тогда я получу невероятную прибыль.

Видения исчезли, и в конторе снова стало тихо. Только тиканье старых часов нарушало зловещую тишину.

***

Денис почувствовал, как мир вокруг него начинает рушиться. Сражаться каждую ночь? Насмерть? С миллиардами других разумных?

– Нет, – прошептал он, качая головой. – Нет, я не могу… Я не умею драться! Я никогда никого не убивал!

– И что? – равнодушно спросил Михалыч.

– Я не хочу! – голос Дениса сорвался на крик. – Я не хочу жить в таком мире!

Паника накатила волной. Руки задрожали, дыхание участилось. Денис представил себе бесконечные ночи ужаса, кровь, боль, смерть… И понял, что сходит с ума.

– Можешь не жить, – спокойно произнес Михалыч. – Прямо сейчас могу отправить тебя в небытие. Навсегда. Хочешь?

Денис замер. Слезы катились по щекам, но он молчал.

Умереть? Прямо сейчас? Исчезнуть навсегда?

Нет. Как бы он ни боялся, как бы ни ужасался – он слишком дорожил своей жизнью. Пусть никчемной, пусть бесполезной, но своей. У него не хватало смелости сказать "да". Не хватало характера принять такое решение.

– Вижу, что не хочешь, – усмехнулся Михалыч. – Значит, будешь жить по моим правилам. Как покорный баран.

Денис опустил голову. Он и правда был покорным бараном. Всю жизнь плыл по течению, а теперь течение занесло его сюда.

– Ну, не раскисай – Михалыч закурил новую сигарету, – Опытным путем я выяснил, что вам "серым" нужен не только "кнут", но и "пряник". Иначе вы почему то не так охотно становитесь "яркими"… Так вот, я же не заставляю тебя сражаться вечно. Всего 100 ночей. Знаешь, что получает душа, пережившая сто ночей?

Денис поднял заплаканные глаза:

– Что?

– Право попросить об исполнении любого желания.

– Любого? – в голосе Дениса появилась слабая надежда.

– Практически любого. Хочешь вернуться к жизни – пожалуйста. Хочешь стать богатым и знаменитым в каком-нибудь мире – без проблем. Хочешь получить невероятную силу или магические способности – легко. Единственное ограничение – я не могу сделать тебя богом. Но все остальное – в моих силах.

Вернуться к жизни… – Сердце Дениса забилось чаще. — Я смогу вернуться домой! К родителям! Исправить все ошибки!

– Конечно, – Михалыч затянулся, – Правда, сто ночей переживают единицы. Но шанс есть.

– Значит… значит есть смысл пытаться?

– Решай сам. Мне без разницы. У меня таких, как ты – миллиарды. Мне вообще не доставляет радости возиться с вами и что-то объяснять. Но статистика – вещь упрямая… Ты же вроде как менеджер, – Михалыч ухмыльнулся, – значит должен понять. Так вот, статистика показала, что конверсия "ярких" падает, как при минимальном объеме вводной информации, так и при ее избытке. Что это значит, Ден?

– Я забыл, что такое конверсия…

– Ну да, чего это я, как говорится: «А я, нихуя, не удивлён» – Михалыч тяжело вздохнул, – это означает, что минимальный объем информации ты получишь, как и все остальные "серые", но не более того. Информация – награда, которую нужно заслужить. Ладно хватит сопли жевать.

Михалыч встал и подошел к стене. Взмахнул рукой, и на поверхности появилась огромная карта – детальная, живая, словно окно в реальный мир.

– Выбирай, где хочешь появиться, – сказал он. – Мир большой, мест много.

Денис с трудом перевалился через порог, отделяющий канализацию от конторы. Пополз вперед. Тело дрожало, но он заставил себя двигаться к карте. Казалось, с каждым пройденным метром силы возвращались. А когда он дополз до карты, мог уже подняться на ноги.

Боже, какой огромный мир…

Континенты, океаны, острова, горные хребты, леса, пустыни… И повсюду мерцающие точки разных цветов.

– Что означают точки? – спросил он.

– Разумные существа. Разные расы, разные культуры. Большинство нечеловеческие, так что готовься к проблемам с общением.

Денис попытался приблизить один из участков карты, и она послушно увеличилась, показав детали ландшафта.

Ого! Как в стратегии!

– Покажи мне места с самым высоким скоплением разумных, – попросил он.

На карте вспыхнули яркие кластеры – города, поселения, торговые центры.

– Хочешь туда? – Михалыч усмехнулся.

Денис задумался. Где много людей, там много возможностей. Но там и конкуренция высокая. А у него нет ничего – ни денег, ни навыков, ни связей. Даже главной местной валюты – прожитых ночей – у него ноль.

Я там не выживу…

– Нет, – решил он. – Покажи мне уединенные места. Но чтобы там была вода и еда.

Карта изменилась, выделив множество зеленых зон вдоль рек и озер.

– А теперь покажи опасные места, – попросил Денис. – Хищники, ядовитые растения, плохие климатические условия…

Поверх зеленых зон легли красные отметки – места, где можно погибнуть, даже не дождавшись ночи.

Денис внимательно изучал карту, прикидывая варианты. Наконец нашел то, что искал – участок с умеренным климатом рядом с полноводной рекой. Разумных поблизости не было, опасностей тоже почти не наблюдалось.

– Вот здесь, – он ткнул пальцем в выбранную точку. – Идеальное место для старта.

Наконец-то мои знания из игр пригодились! Может, я не такой уж безнадежный?

***

Впервые за долгое время Денис почувствовал что-то похожее на гордость. Он сделал правильный выбор! Применил стратегическое мышление, взвесил все за и против. Может быть, он действительно способен на большее?

Я не буду плыть по течению, как всю прошлую жизнь, – решил он твердо. — Здесь я один. Никто не подотрет мне жопу и не вытрет сопли. Пора взять ответственность за свою судьбу.

Что-то внутри него переломилось. Отчаяние отступило, уступив место злости и решимости. Да, он "серый". Да, он неудачник. Но это не приговор! Он докажет всем – и Эферу, и самому себе – что способен стать лучше.

– Знаешь что, Михалыч, – Денис выпрямился и посмотрел риэлтору в глаза. – Я все понял. Я принимаю правила игры.

– Да ну? – Михалыч поднял бровь.

– Да! – Денис почувствовал прилив энтузиазма. – Ты прав, я всю жизнь был инфантильным идиотом. Но теперь все изменится!

Он выпрямился, в глазах загорелся огонек:

– Я буду тренироваться, изучать местные обычаи, найду союзников! И докажу, что из "серой" души можно выковать что-то великое!

Михалыч молча слушал, попыхивая сигаретой.

– Ты увидишь! – продолжал Денис, входя в раж. – Я не просто доживу до ста ночей – я стану легендой! Покажу всем этим "ярким" душам, где раки зимуют! А потом вернусь домой героем и…

– Заебал, – бросил Михалыч.

Денис замер на полуслове.

– Что?

– Заебал пиздеть, – повторил Михалыч, вставая с дивана. – То, что для тебя – невероятное откровение, для любого нормального человека – само собой разумеющееся. Взять ответственность за свою жизнь? Серьезно? В восемнадцать лет ты только до этого дошел? Какой молодец…

Щеки Дениса вспыхнули от стыда.

– Хочешь совет? – Михалыч подошел к стене и начал что-то чертить в воздухе. – Если сделал какие-то выводы, даже самые правильные и благородные, не трепи о них на каждом углу. Это выглядит либо смешно, либо раздражающе.

В воздухе замерцал портал – круглое отверстие, за которым виднелись лес и река.

– А теперь пиздуй, – Михалыч кивнул в сторону портала. – И помни – в моем мире действует простое правило: или ты, или тебя.

– Но я же…

Михалыч не дал ему договорить. Подошел сзади и дал мощный пинок под зад.

– ПИЗДУЙ!

Денис кубарем полетел в портал. Последнее, что он услышал перед тем, как провалиться в неизвестность, был насмешливый голос:

– Удачи, герой. Постарайся не сдохнуть в первую же ночь.

Портал захлопнулся.

5 глава

Денис рухнул на мягкую траву лицом вниз. Во рту был привкус земли, в ушах звенело. Он перевернулся на спину и уставился в незнакомое небо. Ощущения были странными… будто его вывернули наизнанку и снова собрали в кучу. Тошнота накатила волной, заставив согнуться пополам и зажать рот рукой, борясь с позывами. Ноги подкашивались, руки тряслись мелкой дрожью.

Солнце едва показалось из-за горизонта, окрасив небо нежно-розовыми мазками. В другое время он бы достал телефон, сделал селфи на фоне такого рассвета – красота, может, даже лайков бы насыпали. Но сейчас ему было не до красот природы. Зубы выбивали чечетку, а мысль о предстоящей ночной битве сводила живот судорогой.

Он огляделся, пытаясь унять панику. Широкая полноводная река лениво несла свои воды между берегами, поросшими лесом. Вдалеке синели горы, окутанные утренней дымкой. Точь-в-точь как на карте, которую показывал Эфер. Значит, не обманул… паскуда.

Хотя лучше бы обманул, – мелькнула отчаянная мысль. — Может, тогда я проснулся бы в своей кровати, а не в этом кошмаре наяву.

Природа вокруг жила своей жизнью, равнодушная к его страхам. Птицы заливались трелями, в кустах что-то шуршало и стрекотало. Лес казался Денису зловещим и чужим – совсем не похожим на те идиллические локации из игр, где персонажи бегали между деревьями, собирая ресурсы.

Он вспомнил, как однажды родители затащили его за грибами в лес. Протаскался несколько часов по бурелому, извозился в грязи, получил кучу царапин от веток – и все ради чего? Горстки червивых маслят – которые потом мать полдня чистила.

"Ну их нафиг, эти леса", – тогда думал Денис. – "Лучше дома валяться, да в ЛОЛку рубить".

А теперь этот лес – его дом.

От воспоминаний о доме защипало в носу. Родители наверняка уже похоронили его, поплакали и смирились. Мать, наверное, убрала его комнату, сложила вещи в коробки. Отец больше не будет ругаться из-за ночных криков во время игр.

А я тут торчу теперь…

За что ему такая подстава? Чем он заслужил? Да, был неудачником, прогуливал пары, играл вместо учебы. Но разве это повод умирать в восемнадцать лет?

Парень сердито смахнул слезу и опустился на колени, вывалив на траву содержимое своих карманов и рюкзака. Нужно хотя бы понять, с чем он остался.

Жалкая кучка предметов лежала на примятой траве, точно насмехаясь над ним. Тетрадки с конспектами – …бумага это уже хорошо. Можно разжечь костер, ну или жопу вытереть… Шариковая ручка – …не так полезно, как бумага, но можно в глаз кому-то воткнуть… Телефон – …бесполезное говнище… в играх персонажи хотя бы с кинжалом начинали…

Он поднял телефон, машинально проверил сигнал. "Нет сети" – ну конечно. А чего он ожидал? 5G от Эфера?

Да блядь, – Денис горько усмехнулся. — Реакция… Тактика… В играх все просто – респавн, новая попытка. А тут?

Тут смерть была окончательной.

Он застонал и упал лицом в ладони. Бесполезно, все бесполезно.

Ни одной стоящей вещи, с которой можно выжить в этой глуши. Он попросту не готов, совсем не готов.

"Вы не готовы!" – некстати вспомнился Иллидан.

Ну почему, почему он такой идиот? Почему не учился полезным навыкам вместо бесконечных каток в LoL? Не качал тело в спортзале вместо прокачки персонажей? Не развивал мозги вместо фарма игровой валюты?

Может, сейчас бы не сидел тут, как последний лох, лелея свою беспомощность.

Блядь! – взвыл Денис, колотя кулаками по земле. — Ну почему я такой бесполезный! Я просто просрал свою жизнь!

***

Денис сидел бы еще долго, жалея себя и проклиная судьбу, но стресс сделал свое дело. От ужаса происходящего сознание начало давать сбои.

Сначала он просто почувствовал чье-то присутствие за спиной. Холодок пробежал по позвоночнику, заставив напрячься. Словно в замедленной съемке, Денис обернулся.

Позади стояла высокая фигура в черном балахоне. Капюшон скрывал лицо, но из-под ткани сочилась тьма, словно там была не голова, а провал в бездну. Костлявая рука тянулась к его плечу.

Ма-ма! Это же Смерть! Она пришла по мою душу!

Страх пронзил Дениса, как разряд тока. Сердце заколотилось так, что, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди. Он рывком вскочил на ноги, дрожа всем телом, и зажмурился что есть силы.

Нет, нет, НЕТ! Еще рано! УХОДИ!

Когда через несколько секунд он осмелился открыть глаза, никого не было. Только лес шумел своей обычной жизнью, а птицы продолжали петь, будто ничего не случилось.

Глюки, – понял Денис, утирая холодный пот со лба. — Просто глюки от стресса. Нервы сдают.

Но понимание это мало помогло. Галлюцинация оказалась настолько реальной, что руки все еще тряслись. А главное – она заставила его осознать: времени на самокопание нет. Солнце поднимается, день идет, а к ночи нужно хоть как-то подготовиться.

Хватит! Нужно хоть что-то делать!

Денис заметался вдоль берега, пытаясь высмотреть подходящее место для лагеря. В играх всегда было просто – нашел ровную площадку, поставил палатку, разжег костер. Но реальность оказалась куда сложнее.

То склон слишком крутой – скатишься во сне в реку. То к воде не подобраться из-за зарослей камыша и какой-то колючей травы, которая цеплялась за одежду. То кусты такие густые, не продерешься – приходилось обходить стороной, теряя время.

Денис носился туда-сюда уже полчаса, а толку ноль. Злость начала закипать в груди, смешиваясь с отчаянием.

Да что за херня! – думал он, продираясь через очередные заросли. — Неужели в этой ебучей глуши нет ни одного нормального места?!

Наконец терпение лопнуло. Денис остановился посреди какой-то поляны, заваленной упавшими деревьями, и заорал в небо:

– Эфер, ну что за херня?! Куда ты меня отправил? Тут же вообще нихрена нет! Ну что за говно! Ты издеваешься, что ли?!

И тут же об этом пожалел.

В следующую секунду ему на макушку с противным ЧВЯК шлепнулось что-то теплое и склизкое. Денис взвыл, отплевываясь и судорожно вытирая волосы. Птичье дерьмо растекалось по пальцам отвратительной липкой массой.

Он вскинул голову, пытаясь высмотреть обидчика на ветвях, и открыл было рот, чтобы разразиться еще более изощренными проклятиями – но не успел.

Откуда-то сверху, со свистом рассекая воздух, прямо в лоб ему прилетела здоровенная шишка. Удар был такой силы, что Денис с размаху сел на задницу, едва не прикусив язык. В глазах потемнело, в ушах зазвенело, голова запульсировала от боли.

А в голове будто загорелся красный сигнал тревоги: "СТОП. ЗАТКНИСЬ. НЕМЕДЛЕННО."

Денис сглотнул, чувствуя, как по спине побежали струйки холодного пота. Дрожащими руками он ощупал огромную шишку, уже наливающуюся на лбу. Перевел взгляд на птичье дерьмо у себя на плече.

И внезапно все понял.

Совпадение? Не думаю… Не стоит болтать лишнего… А лучше и не думать лишнего…

– Эфер… Михалыч… – пролепетал Денис, падая на колени и судорожно складывая ладони в молитвенном жесте. – Не знаю, как правильно… Прости меня! Я все понял…

Он замер, трепеща в ожидании небесной кары. Сердце колотилось так громко, что заглушало все звуки вокруг. Но ничего не происходило. Лес по-прежнему шумел листвой, птицы щебетали, где-то журчала вода.

Похоже, Эфер остался доволен преподнесенным уроком. Или просто не считал нужным тратить время на дальнейшее воспитание очередной серой души.

Шумно сглотнув, Денис поднялся на ноги и отряхнулся. Посмотрел на солнце, уже заметно приподнявшееся над горизонтом.

Нужно перестать распускать нюни и начать действовать. Найти место для лагеря, соорудить укрытие, запастись едой и водой. И молиться… Эферу? Михалычу? Пусть будет Михалычу, так как-то проще… Чтобы этого хватило для выживания.

***

Денис собрал свои жалкие пожитки обратно в рюкзак.

Походу придется лезть в чащу…

Он посмотрел на лес, который до сих пор казался зловещим и враждебным. Но выбора не было.

Деревья – материал для укрытия. Где-то там наверняка есть съедобные ягоды, грибы, может быть, фрукты и орехи. Нужно только научиться все это находить и использовать.

– Я справлюсь! – заорал он, пытаясь придать себе уверенности. – Не знаю как, но справлюсь! Потому что другого выхода у меня нет…

Денис стиснул зубы, расправил плечи и двинулся в чащу. Ветки хлестали по лицу, корни цеплялись за ноги, но он упрямо продирался вперед.

Сто ночей, – повторял он про себя, как мантру. — Всего сто ночей. И я получу свой шанс.

6 глава

Денис торопливо продирался через лес, петляя между деревьями и перепрыгивая через поваленные стволы. Сердце колотилось не только от страха, но и от непривычной физической нагрузки. Уже через десять минут футболка прилипла к спине влажным комком, а в боку заныло тупой, противной болью.

Блядь… когда я последний раз так уставал?..

В играх его персонажи могли бежать часами, не теряя выносливости. Достаточно было нажать Shift и держать W – и вот ты уже несешься через леса и поля, легко и непринужденно. А тут… тут каждый шаг отдавался болью в неподготовленных мышцах, каждый вдох обжигал легкие.

Подальше от реки, глубже в чащу – может, там получится найти подходящее место для лагеря. Он старался не думать о том, сколько времени у него осталось до ночи. Страх – плохой советчик, сейчас важнее действовать.

Денис поднял глаза к небу, пытаясь определить положение солнца сквозь густые кроны. Светило уже заметно поднялось над горизонтом, но насколько именно – понять было сложно. В городе время всегда показывал экран телефона или компьютера. Здесь же приходилось полагаться на древние методы, которыми он никогда не пользовался.

Сколько осталось времени? А сколько у них вообще часов в сутках? Блядь… надо было спросить… Вдруг день короткий…

Мысль о приближающейся ночи заставила его ускориться, несмотря на протестующие мышцы.

Лес вокруг был странным, непривычным. Рядом с обычными елями и соснами то и дело мелькали диковинные деревья – то с фиолетовой корой испещренной серебристыми прожилками, то с огромными резными листьями, больше похожими на кружево. Одно дерево и вовсе показалось ему знакомым – точно такие же росли в "Скайриме" в эльфийских лесах. Только там они были просто красивой декорацией, а здесь…

Где-то в ветвях заливались незнакомые птицы – их трели звучали почти мелодично, но с какими-то неземными обертонами, от которых по спине бежали мурашки. Под ногами шуршали юркие зверьки – то ли белки, то ли бурундуки, но очень быстрые, чтобы разглядеть как следует.

Нужно найти подходящее дерево, большое и развесистое, под которым можно будет укрыться.

Вот это подойдет? – Денис остановился возле массивной сосны, оценивая ее критическим взглядом. – Ветки слишком высоко, под ними не спрятаться. А вдруг дождь…

Так, а это что? – Он подошел к раскидистой ели, но тут же отшатнулся, уколовшись. – Блядь, одни колючки, не подлезешь.

Он уже начал впадать в отчаяние, представляя, как будет ночевать под открытым небом, когда заметил кое что любопытное.

Огромная старая ель, лежащая на боку – видимо, не выдержала бури. Ствол был толщиной с автомобиль, а высотой – метров двадцать, не меньше. Ее корни вывернуло из земли, образовав нечто вроде естественного навеса. Сплетенные корни торчали во все стороны, образуя причудливую арку.

На месте вывороченных корней образовалась большая яма, как раз чтобы забиться и переждать ночь. Земля там была сухая, защищенная от дождя и ветра. Идеальное место для укрытия!

У Дениса аж сердце екнуло от радости и облегчения. Ну надо же, повезло так повезло! Не иначе Михалыч решил немного подсобить. Хотя, может просто случайность. Но помня прошлый урок Денис торопливо пробормотал:

– Эм… Михалыч, на всякий случай… спасибо тебе!

Лучше перебздеть, чем недобздеть…

Он подбежал к ели и принялся лихорадочно осматривать укрытие, как геймер изучающий новую локацию. Так, земля тут рыхлая, можно углубить и сделать ее пошире.

Нужны навес и подстилка…

Поваленное дерево оставило после себя груды веток всех форм и размеров – проблем с навесом не будет.

Чем застелить яму?.. Выживальщик с YouTube показывал, что можно нарезать еловых лап… В видосе у него получилось минут за тридцать… Значит и у меня получится!

Осталось выбрать подходящие палки для навеса, и можно строиться. В "Майнкрафте" он строил дома за пять минут – нарубил дерева, скрафтил блоки, поставил стены. В реальности придется повозиться…

Денис снова посмотрел на солнце. Оно продолжало неумолимо подниматься по небу. Времени оставалось все меньше, а работы – непочатый край.

Ладно, – сказал он себе, засучивая рукава. – Как говорится: "Ну чё народ погнали хахуй! Ебаный в рот!"

И он принялся за работу.

***

Следующие несколько часов Денис только и делал, что таскал, копал и складывал. В играх строительство всегда казалось таким простым – нажал кнопку, и вот уже готовый дом материализуется перед глазами. А в реальности каждую палку нужно было найти, дотащить и как-то присобачить…

Больше всего геморроя оказалось с еловыми лапами…

Сначала он попытался просто ломать ветки руками. Но оказалось, что живые еловые лапы невероятно крепкие и упругие. Пальцы соскальзывали с гладкой коры, ветви пружинили и лишь слегка гнулись, издеваясь над его усилиями.

Блядь, – выдохнул Денис, потирая ободранные ладони. — Ебаный выживальщик… лживая паскуда…

И тут он вспомнил. На самом дне рюкзака, завернутый в тряпочку, лежал его керамбит. Дешевая китайская реплика с "Алиэкспресса", которую он купил когда фанател от CS:GO. Тогда казалось крутым носить с собой такую штуку – как у про-игроков.

Денис достал нож, разворачивая тряпочку. Изогнутое лезвие тускло поблескивало в лесной тени. Металл был дешевый, китайский, а заточка… Он провел пальцем по кромке и поморщился. Тупой как пробка.

Когда покупал, планировал заточить как следует – в интернете полно роликов, как это делать. Даже тыкался с домашней точилкой. Но потом как-то забросил это дело. То некогда было – катка важнее. То лень напала – зачем заморачиваться, если это просто сувенир?

Ну что за говно, – с горечью подумал Денис. — Если бы не поленился тогда, сейчас у меня было бы нормальное оружие. А так – херота какая-то…

Но даже тупой керамбит оказался лучше голых рук. Он пилил, резал и строгал еловые лапы, пытаясь хоть как-то отделить их от ствола. И хотя дело шло медленно, ветки все-таки поддавались. Правда, приходилось прикладывать немало усилий.

Руки его, не привыкшие к такой работе, быстро покрылись мозолями и ссадинами. Ладони горели огнем, пальцы немели от постоянного напряжения.