Единственная для авторитета

Глава 1

– Дария, вы уж как-нибудь постарайтесь, – проговаривает заведующая детского сада. – Нам зарплаты платить, коммунальные услуги, закупать инвентарь. Это, сами понимаете, не бесплатно. Что, если все будут вот так оплату задерживать, как вы?

Хочется спрятать голову в песок, потому что такое у меня впервые за весь год, что Матвей ходит в детский сад.

Но сейчас у меня не лучшее время. Внезапное увольнение, отсутствие зарплаты, которая по закону обязана была быть. Но пока я это докажу, за что-то нужно жить. И платить за сад, за квартиру, а еще найти на продукты.

– Простите, Светлана Анатольевна, я постараюсь исправить ситуацию, но я уже говорила, что…

– Говорили, – отмахивается жестко. – Но вы не слушаете то, что говорю я…

– Простите, мне пора. На собеседование. Я постараюсь найти деньги в ближайшее время!

С этими словами покидаю ее кабинет и выхожу из детского сада. Вылетаю пулей, будто за мной гонятся, чтобы поскорее уйти и не чувствовать, как горят щеки.

Я, между прочим, не соврала. Собеседование у меня и правда назначено. На десять. А сейчас уже девять. До района, где меня ждут, добираться около сорока минут. И это если повезет и транспорт приедет вовремя.

Но мне, конечно, не везет. С самого утра этот день идет не так, как планировался. Мало того, что я блузку надела не ту, которую планировала для собеседования, а другую, с пятном.

Так еще и автобус опаздывает на десять минут. А людей вокруг столпилось столько, что я понятия не имею, как мы все поместимся в крошечной маршрутке, которая должна нас довезти до пункта назначения.

Правда, все решается очень быстро. Мимо пролетает огромный внедорожник, больше похожий на хищника, чем автомобиль. И я, поскольку стою у самой обочины, попадаю под раздачу вместе с несколькими другими бедолагами.

Нас окатывает волной грязной воды.

Я только и успеваю, что вскрикнуть и бросить взгляд вдаль улетающему внедорожнику с наклейкой в виде звезды на заднем стекле.

– Мудак!

– Скотина!

– Как так можно?!

Я от шока не могу выговорить и слова. Лишь осматриваю себя с ног до головы и с сожалением думаю, что на этом все. Новое место работы, на которое я питала надежду, ускользает, как песок сквозь пальцы.

Даже если я доберусь до бизнес-центра, где расположен офис, вовремя, все равно не смогу пойти на собеседование. Потому что кто-то купил себе не только машину и права, но еще и право превышать скорость и не думать о пешеходах.

Постояв и пожалев себя несколько минут, решаю выдвинуться в сторону торгового центра, но так и торможу на полпути, вдруг вспоминая, что на карте денег почти не осталось.

На штаны, может, и хватит, а вот на новое пальто, которое тоже пострадало, вряд ли.

Так что приходится вернуться, дождаться автобус и таки протиснуться в него.

Стараюсь не обращать внимание на то, как на меня смотрят случайные попутчики. Было бы время вернуться домой и переодеться – я бы так и сделала.

Но времени нет, а упускать должность я не хочу. Попытаюсь забежать в туалет бизнес-центра и привести в порядок брюки. Пальто можно просто снять.

Но когда приезжаю, все планы идут насмарку, потому что я вижу тот самый автомобиль, который окатил меня водой на остановке, припаркованный аккурат под бизнес-центром. До собеседования еще пятнадцать минут и вместо того, чтобы пойти привести себя в порядок, я шагаю к машине.

Решительно и уверенно останавливаюсь рядом с тонированными стеклами, за которыми никак не разглядеть, есть ли кто-то внутри, и стучу в окно.

Обычно я совсем не такая. Не ищу конфликты на ровном месте, но сегодня слишком много всего навалилось, чтобы я просто прошла мимо этой чертовой машины со стикером звезды.

Мне открывают не сразу.

Я даже думаю, что внутри никого нет и собираюсь уйти, как тонированное стекло медленно опускается.

Мысленно я готовлю огромный монолог, в котором вычитываю водителя за неосторожность, но когда стекло опускается, едва ли могу сказать и слово.

Сердце замирает, внутренности скручивает в тугой узел, а все мысли, кроме одной, испаряются.

Бежать!

Мне нужно срочно бежать, но я остаюсь на месте.

Как парализованная, смотрю на бывшего мужа и не могу поверить, что в этом огромном мегаполисе, где мы ни разу не пересеклись за последние два года, мы вот так встретились. Не где-то в торговом центре, не посреди улицы в шумный праздник, а один на один. Лицом к лицу в паре жалких сантиметров друг от друга.

Я делаю несколько шагов назад. А потом все-таки убегаю. К бизнес-центру рукой подать, а там я, подобно воришке, прячусь в туалете и боюсь выйти даже когда поджимает время. Страшно. До трясучки страшно выйти и увидеть Рустама за дверью, хотя с чего бы ему там стоять? У него новая жизнь и жена, родившая ему ребенка.

Кое-как приведя себя в порядок, все же выхожу из туалета. Вот же дурочка.

Думала, он за тобой пойдет? Понесется, как только увидит? Глупо, ну как же глупо.

Собравшись, нажимаю кнопку лифта, решительно захожу в кабину и выбираю нужный этаж.

Уже в фойе расправляю плечи и поправляю прическу. Выгляжу я неплохо, несмотря на инцидент на остановке.

Правда, стоит только выйти на двенадцатом этаже, как тут же хочется сбежать снова. Потому что Рустам Довлатов стоит в метре. И стоит мне сделать пару шагов назад, как он оборачивается и замечает меня.

– Стоять! – слышу грозное за спиной, когда снова собираюсь сбежать.

Глава 2

Его «Стоять!», сказанное, конечно же, в приказном тоне, выбивает из колеи. Потому что права так со мной говорить он больше не имеет. Впрочем, как и я не нуждаюсь в том, чтобы бежать от него.

Эти четыре года я не скрывалась. Да, жила и живу под чужими документами.

Но это потому что сначала боялась, а когда поняла, что в этом нет смысла, возвращать прежнюю фамилию и отчество было уже не так просто.

Развернувшись и крепче сжав облитое им же пальто, горделиво вскидываю голову и смотрю на Рустама. Он ни капли не изменился, но это я заметила еще в машине.

Вот ведь незадача, мне хватило пары секунд, чтобы рассмотреть его до мельчайших деталей и снова отпечатать его образ в памяти. Кто же знал, что уже через десять минут он даст себя рассмотреть во всей красе поближе и подольше.

– Да?

– Вы на собеседование? – вместо него спрашивает рядом стоящая с ним девушка. Она по-деловому держит в руках планшет и смотрит на меня с надеждой.

– Да, но…

– Мы вас ждем, – сообщает. – Вы опоздали.

– Да, я…

Несмотря на то, что готовилась, сейчас все слова напрочь забываю. Я чувствую взгляд Рустама на своей щеке, знаю, что он смотрит вместо того, чтобы заняться своей работой.

– Это девушка на должность помощницы?

– Да, но…

– Я прособеседую.

С этими словами Рустам отбирает у девушки планшет и, бросив на меня взгляд, холодно командует:

– За мной.

Уму непостижимо, чтобы он так со мной разговаривал! Но он разговаривает! И командует, будто имеет право!

Однако, я все-таки иду за ним. Вспоминаю за долги, которые растут за спиной в геометрической прогрессии и, наступив себе на глотку, иду за тем, кто когда-то дал мне понять, что я могу быть для него единственной и неповторимой. А потом спокойно забыв, женившись на другой.

Интересно, какой у него сейчас брак? Он счастлив?

Дернув головой, избавляюсь от этих мыслей. Какое мне дело? Даже если несчастлив, я больше не стану той, которая попытается его осчастливить. Наши отношения давно в прошлом. Остались за спиной после неудачной попытки.

Рустам толкает большую стеклянную дверь, галантно пропускает меня внутрь и заходит следом. Я слышу, как дверь закрывается и мне кажется, что меня загнали в клетку, как доверчивого глупого зверька.

В одном кабинете с Рустамом чувствую себя неуютно. Мороз по коже от того, что он стоит где-то сзади и не спешит садится за стол. Так и стоим.

Я не выдерживаю первой. Разворачиваюсь в надежде, что он занят планшетом, который отобрал у девушки в коридоре, но нет. Он смотрит в упор на меня. До костей прожигает своим взглядом. И худшее то, что я не могу понять, о чем он думает, когда так на меня смотрит.

– Неожиданно, – проговаривает, заглядывая в планшет.

– Дария Багрянцева, – стреляет в меня взглядом. Не знаю, как не убивает на месте.

Я молча киваю и без приглашения сажусь на стул, стоящий рядом со столом.

Он обходит его тоже и опускается в кресло. Кладет планшет с открытой на нем моей анкетой на стол и, не глядя в нее больше, смотрит на меня.

– Есть опыт работы?

– Да, полгода работала в компании ЭлектрикТехнолоджи. На должности помощницы третьего руководителя. К резюме приложены рекомендации.

– Почему уволили?

– Я ушла по собственному.

– Из такой компании?

– Да.

– Почему?

Потому что начальник из словесных домогательств перешел к физическим. Я с трудом выбила нормальные рекомендации, но до сих пор как вспомню, так вздрогну. Как он на меня смотрел. И как был готов размазать за то, что не дала. Некоторым людям нельзя давать в руки власть. Нельзя позволять чувствовать главенство над людьми, потому что тогда они превращаются в монстров.

– Не сработались.

– Думаешь, я поверю?

– Можете позвонить спросить. Номер моего начальника указан в рекомендациях.

Рустам поджимает губы, хмурится, явно недоволен тем, что я не вдаюсь в подробности. Но даже если бы и стала рассказывать, то не ему точно.

– Почему пришла в нашу компанию?

– Хорошие условия, высокая зарплата, не так далеко от… – чуть не говорю детского сада, но вовремя исправляюсь на: – дома.

– Живешь в этом районе?

– Чуть дальше.

Сильно дальше, но вслух об этом не говорю. В анкете было указано, что работать придется с девяти. К этому времени я точно успею отвезти сына в сад и приехать, а остальное для меня неважно. Вечером Матвея будет забирать моя подруга.

– Почему ты подошла к моей машине сразу, как приехала? Знала, что я руковожу этой компанией?

От новой полученной информации у меня начинают трястись руки. Впрочем, а кем бы он еще здесь был? Шикарно обставленный огромный кабинет, девушка в коридоре, беспрекословно подчиняющаяся его слову. Кем еще здесь мог быть Рустам, если не руководителем? Стоило это учитывать, когда искала вакансию.

– Не знала. Твоя машина пролетела в метре от остановки, где я стояла. И ты окатил нас лужей воды. Хотела высказать тебе все, что думаю!

– И почему не высказала?

– Не захотела снова связываться.

Он прищуривается, ухмыляется, а затем пренебрежительно отодвигает от себя планшет и говорит:

– Вот и я не хочу. Связываться с тобой. Вакансия свободна, но ты нам не подходишь.

Прежде чем встать и уйти, я несколько мгновений смотрю Рустаму в глаза, будто не могу поверить, что он это серьезно. И только затем встаю со стула и иду к выходу, гордо расправив плечи и забыв о том, что собиралась просить на собеседовании войти в положение. У Рустама я ни о чем просить не буду даже если завтра мне придется стоять в переходе и просить у прохожих денег на хлеб.

Глава 3

– Вас взяли? – с какой-то, как мне кажется, надеждой, спрашивает та девушка, у которой Рустам забрал планшет.

– Нет, – развожу руками.

На самом деле – обидно. За то, что взял меня самостоятельно собеседовать и выставил, не раздумывая. Видимо, Рустам и не собирался рассматривать мою кандидатуру, а в кабинет позвал, чтобы отказать.

Показать, что он может это сделать. Что он сильнее, что у него есть власть, что мой поступок четыре года назад никак его не подкосил. Я понимаю, но все равно испытываю разочарование. Я надеялась на эту должность, мечтала и мысленно потратила первую зарплату.

– Черт! – неожиданно говорит девушка и обреченно садится в кресло.

Пройти мимо я по какой-то причине не могу. Останавливаюсь, проявляю участие, хоть и мысленно проговариваю про себя, что мне не нужно этого делать.

– С вами все в порядке? – протягиваю девушке салфетку.

– В порядке, но я так надеялась… мы помощницу ищем уже месяц.

– Так сложно?

Заработная плата у них высокая. Требований, конечно, тоже предостаточно, там пока весь перечень перечитаешь, уже забудешь, что было вначале. Но я помню, потому что мысленно готовила себя к тому, что меня возьмут.

– Не сложно, Рустаму Амировичу никто не подходит, а кто подходит долго у нас не задерживаются, на несколько дней. Вот и приходится мне, – она тяжело вздыхает. – А я, вообще-то, не помощница, у меня здесь своя работа, но я не могу ею заняться, потому что временно выполняю эту роль. И очень надеюсь, что меня кто-то заменит.

Я понимающе киваю, но к сожалению, ничем помочь не могу. И только когда за моей спиной с грохотом открывается дверь, я решаю, что мне очень нужно поспешить.

– Рустам Амирович, почему вам не подошла сотрудница? – я и двух слов вставить не могу, чтобы предупредить, что ухожу, как моя новая знакомая уже лезет к боссу с расспросами. – Я говорила вам, что не могу!

Она забирает у Рустама планшет, и я вижу, как она открывает мою анкету.

– Я пойду, – говорю в пустоту, потому что меня никто не слушает.

Ни девушка, тщательно читающая мое резюме, ни Рустам, недовольно прожигающий ее взглядом.

– Подождите, – она перехватывает меня за руку. – Опыт работы в ЭлектрикТехнолоджи?! Рустам Амирович!

– Какое это имеет значение, Ира? – резко отсекает.

– Прямое, – упрямо заявляет. – Это наши конкуренты, а вы не берете на работу девушку, которая у них работала?

– Конфиденциальность информации никто не отменял, Ир, – поясняет Рустам, как мне кажется, слегка устало. Будто ему надоело объяснять очевидные вещи.

– Нет, послушайте! – она кладет планшет на стол и, потащив меня за собой, подходит к Рустаму. – С сегодняшнего дня я больше не буду на вас работать! Вот, – Ирина приподнимает мою руку и машет ею перед лицом Рустама. – У вас есть отличная кандидатка. Лучшая из тех, кого мы видели! Все, как вы хотели – неброский макияж, профессионализм, настойчивость, а опыт работы какой. Все, решено! Вы берете… как вас зовут?

– Дария.

– Дарию берете на работу! Потому что с этого момента я перехожу в свой отдел. У меня семья, Рустам Амирович. Муж на развод подаст, если я в ближайшее время не буду возвращаться домой вовремя и без дополнительной работы.

При слове «развод» я вся будто скукоживаюсь до минимальных размеров. Под тяжелым взглядом Рустама, который смотрит уже не на свою временную помощницу, а на меня, хочется вообще исчезнуть.

– Дария опытная, умная, раз столько времени в ЭлектрикТехнолоджи проработала. Она точно сможет вам угодить, Рустам Амирович.

Я больше не могу слушать умоляющий голос Ирины. Настойчиво освобождаю свою руку от ее захвата и говорю:

– Прошу прощения, но я передумала. Я не буду у вас работать, простите, Ирина.

Намеренно извиняюсь перед ней, а не перед ним. Для Рустама мой уход, скорее, спасение, так что просить прощения мне не за что.

– Что? В смысле? Как это передумали?! – она тут же разворачивается и переключает свое внимание с босса на меня.

– Ира! – стальной холодный голос Рустама пробирает до костей.

Я лишь плечами веду, хотя раньше точно бы голову спрятала в плечи и попыталась быстрее ретироваться. Когда-то я так на Рустама реагировала, тряслась, стоило ему только появиться в поле моего зрения, а теперь стойко выдерживаю его взгляд. Эту прожигающую до костей черноту.

– Простите, – я все-таки ухожу.

В какой-то момент появляется желание бежать, но я просто иду. Решительно и даже медленно. Добираюсь до лифта, нажимаю кнопку вызова и жду. А еще слышу, как Ира говорит:

– Я не шутила, Рустам Амирович. Не знаю, чем вы напугали так Дарию, но советую вам прямо сейчас пойти и извиниться. И показать, что вы не зверь какой-то. Потому что я больше не буду на вас работать.

Створки лифта разъезжаются, я захожу в кабину и нажимаю кнопку. Развернувшись, вижу взгляд Рустама, направленный в мою сторону. Конечно, он не пойдет следом и не станет меня возвращать. Он ясно дал понять, что я ему не подхожу и работать он со мной не будет. Впрочем, как и я с ним. Что может быть хуже работы с бывшим мужем?

Глава 4

Не знаю, как мне удается не бежать, когда я выхожу из лифта на первом этаже. Несмотря на четкую уверенность, что Рустам не будет со мной работать, я все еще не могу избавиться от ощущения, что он может пойти следом. Не знаю, зачем. Договорить то, что не успел сказать. Или унизить еще раз.

Я так спешу, что даже забываю надеть пальто. Так и выхожу под холодный морозный воздух, ежусь и надеваю пальто, глядя при этом прямиком на огромный черный внедорожник. Подойти бы его и пнуть! Из вредности или злости, не знаю. Но так отчаянно хочется это сделать!

Почему? Почему из всех возможных боссов мне попался именно бывший?

На подходе к остановке вижу проезжающий мимо автобус, который едет прямиком ко мне домой. Ускорив шаг, успеваю забежать прежде, чем закрываются двери.

И только потом смотрю туда, где остался стоять автомобиль Рустама. Вижу эту огромную махину. И бывшего мужа, вышедшего из офиса, тоже вижу. Не могу взгляда оторвать от того, как он разговаривает по телефону. Точно так же, как я помню. Эмоции на его лице написаны так ярко, что я вижу их даже на расстоянии. Вижу и впитываю в себя, как губка.

А потом происходит это. Рустам поворачивается ко мне. Смотрит будто бы может увидеть, и я, не выдержав, отворачиваюсь. Иду вглубь салона, сажусь рядом с молодой девушкой и улыбаюсь ребенку, который сидит у нее на руках.

После встречи с Рустамом я вдруг испытываю резкое желание поехать за Матвеем и забрать его домой, но я подавляю это отчаянное желание. Дома меня ждут обязанности. Уборка, стирка, готовка. Сегодня моя очередь следить за квартирой. Завтра – очередь Амины.

Несмотря на то, что мы лучшие подруги, когда встал вопрос о совместном проживании, оказалось, что мы совершенно разные. Амина – помешанная на чистоте и аккуратности, а я – чистый хаосит, способный разбросать вещи по всей квартире.

Конечно, с появлением Матвея я перестала быть такой, потому что как оказалось, детские вещи стоят еще дороже взрослых, а найти маленькие носочки в огромной квартире не так-то легко, если не складывать их на место. Так что пришлось переучиваться и после этого наша жизнь стала проще.

Мы с Аминой изменились. Повзрослели, стали ответственней и практически перестали ссориться.

Добравшись домой, я так сильно увлекаюсь домашними заботами, что забываю обо всем. И о том, как меня окатило водой из лужи, и о том, что в таком виде меня лицезрел бывший муж. И о том, что мы с ним вообще встретились, хоть и не должны были.

Все это вылетает из головы.

И я не вспоминаю об этом, пока в квартиру не залетает Матвей. Он, широко разведя руки и с криком «мама!», летит ко мне на всех парах. Обнимает за ноги, утыкается лбом мне в колени, а потом, задрав голову кверху, радостно щебечет:

– Пливет, мамуля.

Осуждающе смотрю на стоящую в двери кухни Амину. Это она научила Матвея этому. Постоянно повторяла эти слова, когда они возвращались из детского сада. Вторила и вторила, а он взял и запомнил. Теперь постоянно говорит.

– Привет, мой хороший. У нас сегодня суп. И пюре с котлетами. Давайте дуйте мыть руки и за стол.

– Как собеседование? – спрашивает Амина, снимая пуховик.

Отчего-то тушуюсь, не зная, как ей рассказать. Закусываю губу и лихорадочно соображаю, как преподнести эту новость так, чтобы не шокировать.

Рассыпаю суп по тарелкам, чтобы чем-то себя занять, накладываю пюре.

– Что такое, Дари? – настаивает подруга, останавливаясь рядом и помогая с тарелками. – Не взяли? Ну, ничего, прорвемся.

– Там… другое.

Кладу тарелки на стол и утаскиваю Амину в гостиную.

– Компания, в которую я ходила устраиваться на работу, принадлежит Рустаму.

Несколько мгновений она смотрит на меня растерянно, будто пытается сложить дважды два, а затем, шокировано распахнув глаза, охает.

– Довлатову?

– Ему.

– Он тебя видел?

– Видел. Лично собеседовал.

Ужас, написанный на ее лице, мне категорически не нравится. Уже столько лет прошло, все давно забылось. Разве что обида у Рустама на меня осталась, но вряд ли он будет мстить. Отомстил уже сегодня. Унизил, растоптал, посмотрел, как на пыль под своими ногами. Разве недостаточно? Чем еще мне можно отомстить? У меня и так ничего нет. Ни копейки за душой.

– Он развелся, ты знала?

– Кто? – удивленно смотрю на подругу.

– Муж твой бывший. Со скандалом.

– Не знала.

И, если честно, не хотела бы знать. Три года прошло, как он вычеркнул меня из своей жизни и женился на другой. На той, которая была с ним рядом до меня и осталась после.

– Развелся и развелся. Мне какое дело? – бросаю равнодушно.

– Там такой скандал. Сын, которого он воспитывал, оказался не его. А еще… – Амина снижает голос до шепота. – У него не может быть детей, представляешь? Журналисты как-то раскопали конфиденциальную информацию.

– Что?

– То! Твой сын – единственный его наследник, а он о нем даже не знает.

Я перестаю дышать. Смотрю на подругу, вроде бы осознавая, что она сказала и при этом отказываясь это воспринимать.

Мой сын – единственный наследник.

До этого момента я вообще об этом не переживала. Потому что мы с Рустамом не могли пересечься. Наши вселенные, как две параллельные, существовали отдельно друг от друга. Пока не пересеклись в одной точке. Временно, непродолжительно. Мы не встретимся еще раз, не так ли?

– Откуда ты это знаешь?

– Читаю новости, – пожимает плечами. – Мне надо знать, что он не вернулся.

Я киваю. В отличие от меня, Амина до сих пор боится возможной встречи с Романом. Боится, как огня.

И она бы ни за что не переехала сюда, если бы два года назад нам не стало известно о том, что Роман пропал. Без вести. Никто не знает, где он. Ни его люди, ни его близкие, ни уж тем более его конкуренты.

Он был и исчез, словно канул в лету. Но Ами все равно продолжает мониторить новости, потому что боится. У них с ним тоже непростая история. Я до сих пор не знаю всех подробностей. Амина неохотно делится личным и совсем ничего не рассказывает о том, почему они разошлись, если сильно любили друг друга.

– Подумай о том, что я сказала, Дари. Если вы еще встретитесь, он может узнать и тогда…

– Мы не встретимся.

– Ты уверена?

Хочу сказать «Конечно», но в этот момент раздается звонок в дверь.

Я вздрагиваю, смотрю на Ами испуганно, но все же иду открывать. Накручиваю себя до невозможности, пока иду к двери, нервничаю, хотя никаких причин этому нет. Ну что, в самом деле, Рустам будет ехать ко мне? Это даже звучит смешно и сюрреалистично.

Однако, когда я открываю двери, от шока едва не падаю в обморок. Потому что там стоит Рустам собственной персоной.

Я несколько мгновений моргаю, будто он – не более, чем видение и сейчас исчезнет. Вот только никуда он не исчезает, а за моей спиной вдруг раздается тоненький голосок и топот детских ножек.

Глава 5

Время останавливается. Замирает, когда в коридор выбегает Надя. Остановившись на полпути, она удивленно смотрит на Рустама, а затем, приложив ладошки ко рту, хихикает. Она не часто видит мужчин. Если уж быть точной – вообще их не видит. Разве что в больнице на плановых осмотрах. В остальное же время рядом только Амина и я, ну и воспитательницы в детском саду.

Я вижу, что Рустам тоже смотрит на Надию. Жадно будто, и с неимоверным интересом. Кажется, что складывает в уме цифры, подсчитывает.

– А где мама? – спрашивает Надия, глядя на меня.

И, о Аллах, как же она меня этим спасает!

– На кухне, – беру Надию за ручку и отправляю туда, закрываю за ней дверь.

С грохочущим сердцем возвращаюсь обратно и удивленно смотрю на Рустама, который, кажется, застыл взглядом на месте, где только что стояла Надя.

Я прекрасно помню, что на кухне еще и Матвей. И вот он-то уж точно не станет спрашивать у меня, где мама, потому что его мама это я.

– Какими судьбами? – спрашиваю Рустама, не переставая прислушиваться к обстановке в квартире.

Думаю, Амина уже поняла, кто именно пришел и не выйдет из кухни, пока я не зайду сама, но Матвей запросто может заинтересоваться тем, где же я.

– Это дочь…

– Амины, – спокойно отвечаю. И не вру даже.

– И Романа?

– И его, – киваю. – Ты же понимаешь, что эта информация конфиденциальна?

Рустам кивает. Из-за того, что Рома считается без вести пропавшим афишировать наличие у него ребенка нельзя. Бизнес, который у него был, и так разделили. Растянули на всех близких родственников. Такой скандал был, Амина вкратце рассказывала. Кого-то, кажется, даже застрелили, чтобы отщипнуть кусок пожирнее.

– Почему ты здесь? – спрашиваю, не зная, как заставить его уйти.

Учитывая тот факт, что я его не ждала, а он стоит уже в коридоре, понятия не имею, как его выдворить. Напирать, чтобы вышел за дверь?

– Пришел поговорить по поводу работы.

– В каком смысле? Мы уже поговорили.

Меня съедает волнением. В любой момент Матвей может заплакать или закричать, или, что хуже, выбежать сюда. Вряд ли у Амины будет возможность его остановить.

– Я пришел сказать, что возьму тебя на работу. Выходить можешь с завтрашнего дня. Условия те же, которые тебе выслали ранее.

Я очень хочу сказать, что не собираюсь на него работать, что может засунуть свое предложение далеко и, желательно, навсегда. Но вместо этого я киваю. Соглашаюсь, лишь бы он поскорее убрался.

– Завтра буду. На восемь?

– Можно к девяти.

– Хорошо!

Соглашаюсь и делаю шаг вперед, еще и еще, пока Рустам не оказывается за дверью квартиры.

– На долю секунды я подумал… – вдруг говорит он. – Что это твоя дочь.

Его эти слова выбивают воздух из легких. Мне неимоверных усилий стоит не согнуться пополам от боли. Надия – не твоя, хочется мне сказать, а вот Матвей – твой. Твой единственный сын, о котором ты, надеюсь, никогда не узнаешь.

– Рустам, пожалуйста… – качаю головой. – О ней никто не должен знать.

– Я не стану распространяться. Но ты сама понимаешь… это рискованно. Если кто-то выйдет на твою подругу и узнает о ребенке…

Когда он это говорит, я испытываю еще большее чувство вины. Он поедом съедает меня изнутри, потому что я слышу в его словах беспокойство. И прежде чем я позволяю себе на этом сконцентрироваться, я слышу, как дверь на кухню открывается, а уже через секунду Амина говорит:

– Дари… поможешь мне? Надо искупать Надию.

– Да-да, иду.

Хватаюсь за ручку двери, как за спасительную соломинку. Виновато и с сожалением смотрю на Рустама, который, кажется, был бы не против остаться и захлопываю двери прямо перед его носом со словами:

– До завтра.

Стоит только закрыть дверь, как я приваливаюсь к ней лбом и шумно-шумно выдыхаю.

Подумать только! Я была в метре от провала! Что Рустаму стоило остаться на дольше. Попросить воды, сходить в туалет, развалиться на диване. Воспаленный мозг представляет самые разные картинки в голове.

– Ушел? – Амина тихо подходит сзади, легонько меня отодвигает и заглядывает в глазок. – Ушел, – констатирует уже не шепотом, но голос все равно не повышает. – Как ты?

– Такое ощущение, что по мне проехались танком.

– Почему он приходил? Что ему было нужно?

– На работу звал. Сказал, берет меня.

Амина присвистывает.

– И что? Пойдешь?

– Сказала, что да, но завтра пойду отказываться. Если бы я отказалась сейчас, он бы не оставил меня в покое, начал уговаривать, а временем для дискуссии я не располагаю.

– По тонкому льду ходишь, Дари. Может, стоит согласиться на работу?

Удивленно вскидываю взгляд на Ами.

– Это еще почему?

– Сама подумай. Если ты будешь на него работать, то и подозрений к тебе будет меньше. Он ведь может ездить к тебе и не один раз. Что ты будешь делать, когда в очередной раз не успеешь спрятать Матвея?

– Ами…

– Подумай об этом. Тебе стоит или очень решительно отказываться, надеясь, что Рустам не станет уговаривать. Или же работать на него и все скрывать. Я бы предпочла второй вариант. Прятаться нужно под самым носом.

– Не знаю, Ами, мне очень страшно. Я боюсь проболтаться, спалиться. Я ведь не привыкла скрывать Матвея и охотно о нем рассказываю. Так и тут. Вдруг я как-то проговорюсь? Что тогда?

– Тогда езжай завтра и решительно отказывайся от должности.

На этом мы и сходимся. Я полночи кручусь в кровати, затем все утро собираюсь на встречу, которая вроде как ничего не значит, потому что я проведу там от силы десять минут, но отчего-то сердце в груди гупает, как бешеное.

И все это для того, чтобы в офисе первым делом получить поручение и не иметь даже возможности поговорить с Рустамом и прояснить сложившуюся ситуацию. Нет, меня тут же начинают гонять. Так что когда удается взять перерыв, я думаю только о том, что в таком темпе времени на разговоры не будет. Да и на встречи не будет. Глядишь, поработаю и не пересечемся. Так думаю я, пока он не вырастает за моей спиной и не говорит:

– Идем обедать.

С этими словами Рустам берет меня под руку и ведет к лифтам, а оттуда – на последний в здании этаж. Как оказывается, здесь расположен ресторан. На первый взгляд – не дешевый, фешенебельный.

– Будет какая-то рабочая встреча? – решаю уточнить.

– Нет. Можешь спрятать блокнот. Ничего не придется записывать.

И правда, как только мы приходим, Рустам помогает мне сесть и берет в руки меню. Я осматриваюсь. Вокруг нас люди в деловых костюмах. Не в одиночестве, парами или небольшими компаниями. Судя по всему, Рустам действительно привел меня поесть, вот только сомневаюсь, что мне кусок в горло полезет в его присутствии.

Когда Довлатов откладывает меню и смотрит на меня, мне хочется швырнуть папку с картинками блюд и бежать отсюда подальше. Туда, где он не сможет смотреть на меня так, будто уже все знает.

Глава 6

Градус напряжения между нами растет с каждой секундой. Спрятаться за меню, как я изначально планировала, не получается, когда мы делаем заказ и официант его забирает папку, оставляя нас с Рустамом наедине.

Я никогда не думала, что мы когда-либо окажемся лицом к лицу друг с другом. Не могла представить даже в самых откровенных мыслях.

Для меня Рустам оказался далеко позади. Чужой мужчина и отец другого ребенка, не моего.

Я легко убедила себя в том, что ничего не изменится, но вот он сидит передо мной, а вчера был на пороге моего дома, едва не узнав всю правду.

От осознания, что он мог увидеть Матвея, внутри все сжимается от напряжения. Я тянусь к стакану с водой и лихорадочно делаю несколько глотков, возвращая его обратно.

– Завтра у меня назначена встреча в Мюнхене. Нужно забронировать билеты, отель, трансфер.

Рустам кладет на стол планшет, пододвигает его поближе.

– На двоих забронируй.

Я беру планшет в руки, провожу пальцем по незаблокированному экрану и начинаю искать билеты в Мюнхен. Медленно успокаиваюсь, осознав, что хоть мы и не пришли на встречу, обычным обедом это назвать нельзя. Я буду работать, искать билеты и бронировать отель.

– Какое имя вписать во второй билет? – поднимаю голову и чувствую, как спирает дыхание.

Рустам смотрит прямо на меня. Внимательно, неотрывно. Понятия не имею, как долго, но от этого взгляда все тело покрывается мурашками. Я не могу узнать о чем он думает, но отчетливо чувствую напряжение, витающее в воздухе. Оно искрами разлетается вокруг. Я тушуюсь, возвращая взгляд в планшет.

– Впиши свое, – спокойным тоном говорит Рустам.

Я вынужденно отрываю взгляд от планшета и возвращаю его к Рустаму. Он все еще смотрит, а я все так же пасую и не знаю, с чего начать. С того, что никуда не собираюсь ехать? Или с того, что вообще не планировала оставаться и работать?

Мысли то и дело возвращаются к вчерашнему вечеру. Я была близка к провалу. Один неверный шаг, одно лишнее слово, случайное стечение обстоятельств и Рустам мог узнать о сыне. А дальше… даже представить страшно, что он сделает, ведь теперь, как выяснилось, Матвей его единственный сын. Других у него нет и… не будет.

– Вообще-то, я хотела сказать, что не буду работать, – наконец, признаюсь. – Я пришла сегодня, чтобы прояснить все, но на меня с порога набросились с поручениями, и я попросту не успела с тобой поговорить.

– Не будешь работать? – удивляется. – Вчера ты сказала, что…

– Вчера мне было некогда, – признаюсь нехотя. – Ко мне подруга пришла за поддержкой, а потом ты… я и ляпнула, что буду работать. Извини.

Все, как мы с Аминой планировали. Ни на шаг от плана не отхожу, боясь спалиться. Надеюсь, он мне поверит и отпустит.

– А сейчас ты что делаешь? – кивает на планшет. – Билеты взялась бронировать.

– Подумала, что могу поработать, – говорю правду. – Но ездить в командировки в другие страны не входило в мои планы.

– Из-за подруги или…

– У меня нет загранпаспорта.

– Это не проблема, – тут же отмахивается. – Сегодня сделают.

Пока я таращусь на него, не в силах понять, он шутит или говорит серьезно, нам приносят наш заказ. Официант аккуратно выставляет на столе тарелки, мило улыбается и убегает, чтобы вернуться через полминуты с двумя бокалами вина за счет заведения.

От алкоголя я отказываюсь сразу. Последний раз, когда я пила, был в доме Рустама. Я тогда упала в ванной и потеряла сознание, пролежав на холодном полу достаточно времени, чтобы окоченеть. Рустам нашел меня в таком состоянии, закутал, отогрел и принес алкоголь, который я хлебнула, как целебный эликсир. До сих пор помню, как вела себя и в чем призналась Довлатову. Повторение нам ни к чему.

– По-прежнему не пьешь?

– Не пью. Плохо на меня действует.

Ни капли не вру, между прочим. Тогда в доме Рустама мне стало плохо буквально от пары глотков. Не представляю, что было бы, если бы я выпила больше. Хотя Амина не раз говорила мне, что это просто с непривычки, и если бы я пила чаще, то и реакции такой не было бы.

Но проверять не хотелось ни тогда, ни сейчас. Предпочитаю не знать, на что способна под очередной порцией алкоголя. Не хватало еще выпить и все ему рассказать. О сыне, который сейчас играет в детском саду.

Стоит об этом лишь подумать, как внутри ядовитыми щупальцами расползается страх, что Рустам может прочитать мои мысли.

– Так что с паспортом? Делать?

– Нет, я… действительно не хочу здесь работать.

– И почему же?

– Ты ведь тоже не хотел, чтобы я работала, что изменилось?

– Не хватает кадров, – пожимает плечами как-то даже равнодушно. Впервые за весь вечер не выражает особых эмоций. Словно разговаривает о чем-то очевидном. – Деньгами не обижу, если в этом дело, повышу зарплату, могу выплатить авансом.

– Ты категорически не хотел меня брать, а теперь повышаешь зарплату?

Он сжимает челюсти. Злится непонятно на что.

– Мы ведь можем работать, Дария, – упирается локтями на стол и подпирает руками подбородок. – Смотри, сидим, вот, не ссоримся. Ты меня с полуслова понимаешь. Билеты начала уже бронировать, вкусы ты мои знаешь. В чем проблема? В подруге твоей? Так график у тебя все равно будет. Да, поездка в Мюнхен неожиданная, даже я не планировал, но мы вернемся быстро. На следующий день.

– Загранпаспорт действительно так быстро сделают?

Спрашивать я должна была не это, но все адекватные мысли улетучились.

– Сделают.

С обедом заканчиваем быстро. Вино оба оставляем нетронутым. Рустаму, как оказывается, за руль. Когда сажусь в его внедорожник, понимаю, что никакого личного водителя, как это было раньше, сейчас нет. Возможно, так совпало и сегодня у водителя отгул, но Рустам садится рядом на водительское кресло, пристегивает ремень безопасности и неожиданно тянется ко мне.

Я вжимаюсь в кресло, как ошпаренная, свожу колени вместе, сжимаю ладони в кулаки и поднимаю взгляд на Рустама. Он спокойно и сосредоточенно тянет ремень безопасности у меня за плечом и пристегивает его рядом с бедром. По мне мажет мимолетным взглядом.

А уже через час мы выходим из здания МФЦ. Рустам недовольно с кем-то разговаривает по телефону. А я пытаюсь спрятать довольную улыбку, потому что никакого паспорта у меня на завтра не будет. Минимальный срок оформления – пять рабочих дней.

– Поехали, – бросает Рустам через плечо и направляется к машине.

Я семеню следом. А когда садимся в его большой черный внедорожник, он ошарашивает новостью:

– Через пять дней поедем, я перенес встречу.

Глава 7

– Тебе нельзя с ним ехать, – говорит Амина. – Два дня в другой стране наедине. Может произойти катастрофа.

Я отвлекаюсь от нарезки овощей и выразительно смотрю на подругу. Уточнять, что именно она имеет в виду, не приходится. Выражение ее лица говорит само за себя.

– Об этом я думаю в самую последнюю очередь, – признаюсь искренне. – Меня больше волнует то, что Рустам может узнать о сыне. Не знаю, увидеть нас вместе на детской площадке, в кафе, да где угодно!

В последнее время я и так сократила нашу развлекательную программу. Мы перестали посещать большие торговые центры и популярные игровые зоны для детей. Амина считает, что это слишком, потому что в большом городе легче затеряться и смешаться с толпой, но я вот после встречи с Рустамом так не думаю.

Чего только стоит то, что сначала он окатил меня на остановке водой из лужи, а потом оказался моим начальником. В последнее время мне не везет, так что будет лучше не испытывать судьбу.

– Поэтому ты стала вести затворнический образ жизни? – хмыкает Амина, откусывая кусок от морковки. – Никуда не ходишь, площадке предпочитаешь балкон.

– Да, поэтому! – выдаю раздраженно.

Мне не нравится, когда Амина лезет мне в душу. Не нравится, когда она пытается научить меня жизнь, когда у самой тоже множество проблем.

– Удивительно, что ты не боишься, – ляпаю, не подумав и тут же спохватываюсь.

Развернувшись к подруге, вижу, как она изменилась в лице. Улыбка, которая была до этого, сменяется тенью и нахмуренными бровями.

– Блин, прости. Я не знаю, что на меня нашло.

Амина мотает головой, но ничего мне не отвечает, а потом и вовсе уходит из кухни, оставив половине не съеденной морковки на столешнице. Я чувствую вину, так что почти сразу бросаю нож и иду следом.

Ни в спальне, ни на балконе, куда Ами обычно выходит, чтобы отдышаться, ее нет. Несложно догадаться, что она закрылась в ванной.

– Ами, – негромко стучу по деревянному полотну. – Ну прости меня, пожалуйста. Слышишь? Я идиотка.

В ответ – ни слова, только шум льющейся воды.

– Ами, открой, пожалуйста!

Когда ни через пять, ни через десять минут она не выходит, я начинаю по-настоящему нервничать и стучать настойчивее. До тех пор пока не слышу щелчок замка. Отхожу на шаг и жду Амину, которая появляется на пороге через пару мгновений. По красным глазами вижу, что плакала.

– Прости меня, слышишь? – подхожу к Амине, обнимаю. – Я такая идиотка иногда.

Она молчит, но обнимает меня в ответ, растаяв.

– Я хочу, как лучше, – говорит сиплым голосом. – Я знаю, что не должна быть такой беспечной, потому что тело Ромы так и не нашли, но я так же не могу закрыться в квартире и не выходить. Надии нужно счастливое детство и так как я единственная, кто может ей его дать, то выбора нет. Нужно жить дальше, Дария.

Непонятно, Амина говорит это мне или больше себе, но получается убедительно. Я активно киваю и утаскиваю подругу на кухню, чтобы быстрее приготовить ужин, потому что Матвей и Надия, кажется, уже наигрались. По крайней мере я слышу книги из детской. И словно в подтверждение моим мыслям через пару минут слышится топот двух пар ножек.

Дети по очереди вбегают на кухню, толкая друг друга локтями. Обычно они хорошо ладят, Матвей знает, что должен защищать Надию, но иногда у них случаются неконтролируемые конфликты. Они обзывают друг друга, дерутся, а потом, как ни в чем не бывало, мирятся.

– Ну и кто затеял конфликт? – спрашиваю строго.

Надия, как и полагает истинной девочке, тычет пальцем в Матвея, а он, насупившись и сложив руки на груди, смотрит на нее волком. В ответ не обвиняет, но и не подтверждает свою вину.

Мы с Аминой переглядываемся и тяжело вздыхаем, потому что ничего сделать не получится. Если Матвей заупрямился, то ничего не сможет его расшевелить. В такие моменты, как сейчас, он очень сильно напоминает мне его отца. Такой же стойкий, решительный, всегда стоит на своем и очень редко чем-то делится. Если Надия без проблем проявляет эмоции, то Матвей даже плачет редко с самого детства. Весь в отца и от этого на сердце еще тяжелее.

С горем пополам у нас получается их утихомирить. Помирятся они позже самостоятельно, когда Матвей сделает первый шаг. В том, что это будет именно так, не сомневаюсь. Он всегда делает, а Надия ждет, когда это случится.

– Узнаешь черты Довлатова? – тихо спрашивает Ами за ужином.

– Еще как.

– А я его нет. Только мои, – то ли расстроенно, то ли с ноткой грусти говорит Амина.

– Ты расстроена?

Подруга молчит, а затем пожимает плечами.

– Не знаю. Иногда я говорю себе, что он столько всего сделал… столько боли причинил своим недоверием, а иногда…

Она замолкает, уткнувшись в тарелку и ковыряя вилкой пюре.

– Иногда я скучаю, – признается тихо и тут же встает из-за стола, убирает остатки пюре в холодильник и уходит в гостиную.

Я и представить не могла, что подруга скучает. Внешне холодная и уравновешенная, она никогда не говорила о своих чувствах. Я знала, что ей тяжело, но я думала, что это из-за страха, а оказывается, есть не только он, но еще и тоска по человеку, который однажды поверил не ей.

Сообщение на телефон падает ближе к десяти вечера. Правда, замечаю я его не сразу, а когда все же замечаю, сердце пропускает удар, потому что оно от Рустама.

«Заберу тебя завтра из дома в восемь. Будь готова»

Вылет у нас завтра в одиннадцать. Пять дней пролетели незаметно, паспорт я получила сегодня утром и сейчас отчаянно хочется что-нибудь с ним сделать, выбросить, пролить на него чай, сок, утопить на худой конец. Амина права, нам нельзя ехать туда вместе. И не потому что мы останемся наедине и не сможем устоять друг перед другом. Это чушь. Я давно не привлекаю его, как женщина. Да и если быть честной, никогда не привлекала. Мне до сих пор кажется, что я была для него лишь удобной временной заменой Екатерине. И становиться ей снова не входит в мои планы.

Глава 8

– Вот это будет лучше, – Ами вытаскивает из моего шкафа изумрудового цвета блузку и бросает мне. – Этот цвет очень подходит к твоим глазам.

Я смотрю на нее укоризненно. Мало того, что с вечера я забыла приготовить себе одежду, которую надену утром, так еще и чемодан не собрала.

Точнее, рюкзак, потому что никакого чемодана у меня, конечно же, нет. Я не летала в отпуск в другие страны, да и вообще никогда никуда не летала и не ездила, так что могла обойтись привычным рюкзаком.

Планирую обойтись им и сейчас. Осталось только придумать, как сложить одежду так, чтобы она не помялась.

– В отеле погладишь, – говорит Ами, набивая в рюкзак вещи.

– А если нужно будет поехать на встречу сразу?

– Тогда вот, – она указывает на блузку. – Надевай ее сейчас. И брюки бежевые. Будет красиво. Дальше справишься сама? Нам уже пора выходить, Дари… Если пойдем позже, можем столкнутся с Рустамом, ты же сама хотела, чтобы он ничего не узнал.

– Да, – киваю. – Идите, я дальше сама.

Ами быстро собирает детей. Порой у нее это удивительно легко получается. Одно слово – и оба уже стоят в коридоре, ждут, когда она поможет им обуться и надеть верхнюю одежду. У меня так не получается. То ли я слишком обоих балую, то ли стали в характере не хватает, но прежде чем я соберу Надию и Матвея в коридоре, может пройти и полчаса.

А у Ами сразу получается. Несколько минут, и я слышу хлопок двери. Не удержавшись, бегу к окну и выглядываю их во дворе. Сердце стучит даже в висках, когда осматриваю периметр парковки. Боюсь, что Рустам может уже меня ждать, но к счастью, там никого нет.

Бросив взгляд на часы, понимаю, что нужно поторопиться. Осталось полчаса, за которые я с трудом успеваю одеться, привести в порядок волосы, накраситься и собрать в рюкзак вещи. Я делаю это все не для Рустама, конечно. Для переговоров, которые, возможно, начнутся, когда мы приедем. Все-таки, мы едем для рабочей встречи и неизвестно, когда она может начаться. Вдруг придется ехать прямо с аэропорта?

«Жду» – приходит сообщение от Рустама ровно в восемь.

Я беру рюкзак, набрасываю на плечи видавшее виды пальто, которое совершенно не подходит для поездки за границу и выхожу. Закрываю двери на ключ и вместо того, чтобы воспользоваться лифтом, иду по лестнице. Лишь бы продлить момент, когда я встречусь с бывшим мужем и проведу с ним несколько дней в другой стране. Даже то, что это рабочая поездка, никак меня не успокаивает.

Я не хочу ехать. И все же сажусь на заднее сидение и с сожалением отмечаю, что Рустам тоже сидит здесь. Глупо было рассчитывать, что он поведет автомобиль в аэропорт сам.

– Это все? – кивает на рюкзак между нами.

– Все.

– Вечерних нарядов, как я понимаю, нет?

– Я не обязана была их брать, – отсекаю. – Мы ведь едем в рабочую поездку, верно?

Мне неприятно обговаривать это при постороннем. Кажется, что водитель прислушивается к разговору и делает выводы. Возможно, не самые лицеприятные.

– В рабочую, но встречи планируются в неформальной обстановке. Ладно, – говорит как-то будто бы устало. – Решим этот вопрос на месте.

Что именно предполагается под «решим», не уточняю. Все равно он вряд ли спросит моего мнения. Как и всегда настоит на своем.

Регистрацию, ожидание и посадку проходим быстро. Взлетаем не без моего напряжения. Это первый мой полет. Я безумно переживаю. Наверное, не будь у меня Матвея, я боялась бы куда меньше, но мой сын остался дома. А мне около восьми часов лететь в самолете без гарантии, что все пройдет хорошо.

– Простите, могу я предложить вам что-нибудь выпить? – ко мне прикасается стюардесса, смотрит добрым взглядом и с широкой улыбкой на лице. – У нас есть…

Пока она перечисляет напитки, я снова теряюсь и поддаюсь панике. Тяжело и глубоко дышу, пытаясь успокоиться.

– Бокал вина, пожалуйста и стакан воды, – доносится до меня голос Рустама.

Проблема в том, что я сейчас в таком состоянии, что просто не могу ничего сказать. Хочу, но слова будто бы застревают в горле. Кажется, это понимают все вокруг, потому что начинается легкая суматоха, стюардесса протягивает Рустаму два стакана и ретируется, бросив на меня обеспокоенный взгляд, а я остаюсь сидеть на месте и осознавать, что прямо сейчас мы летим на катастрофически опасной высоте.

– Выпей, – Рустам подносит к моим губам стакан и уже через мгновение я чувствую непривычный виноградный вкус и легкую горечь, заполняющую рот. – Еще.

– Не буду, – отворачиваюсь, откуда-то взяв силы сказать это.

– Тебе нужно. Иначе всю дорогу проведешь в панике. Здесь, конечно, могут оказать помощь, но вино куда легче и приятнее переносится, да и побочек поменьше. Ну же, Дария, ничего от бокала не будет.

Я хочу сказать, что может быть катастрофа, но в это время Рустам обхватывает мой подбородок и нажимает пальцами на щеки, вынуждая открыть рот. Не проходит и пары минут, как я послушно выпиваю весь бокал, ощущая, как приятное тепло разливается по телу.

Я успокаиваюсь. И паника отходит на второй план. Но вместе с тем приходит головокружение и невесомость в теле, а еще абсолютно ненормальные мысли в голове, от которых я никак не могу избавиться. До такой степени, что я глупо улыбаюсь, поворачиваюсь к Рустаму и с улыбкой на губах произношу:

– Я тебя ненавижу. И хочу, хочу…

Глава 9

– Я тебя ненавижу. И хочу, хочу…

Это первое, что я вспоминаю, когда распахиваю глаза и вижу перед собой лицо Рустама. Видимо, он пытался меня разбудить, потому что держит меня за плечи обеими руками и смотрит так, будто ждал, когда я проснусь.

И вот я вспоминаю только это. А то, что говорила после и говорила ли вообще, не помню. Я ничегошеньки не помню!

Ну вот не пила столько времени алкоголь, не стоило и начинать.

Теперь как понять, что я сказала Рустаму? Что успела растрепать, а что все-таки сдержала в себе? По его лицу ведь ничего не понятно! Ни единой эмоции на нем нет.

– Прилетели уже? – делаю вид, что вообще ничего такого не случилось.

– Да, почти все вышли, нам тоже нужно.

Пока я пытаюсь копошиться и понять, где же моя сумочка, Рустам протягивает ее мне и берет меня за руку. Совершенно по-хозяйски и даже не спрашивая разрешения, ведет к выходу. И в аэропорту тоже. Он отпускает меня только когда оказываемся на улице, и я, честно говоря, даже не хочу спорить, потому что в аэропорту я оказалась впервые и если бы не он, то точно бы потерялась, настолько он громадный!

– Наш автомобиль, – командует Рустам и кивает на иномарку, припарковавшуюся в паре метров.

Я сажусь в машину первой. Двигаюсь подальше к двери и жду, пока водитель загрузит чемодан Рустама и мой рюкзак. Честно говоря, даже стыдно немного за то, что чемодана дома не оказалось, но потом я думаю о то, что мне бы и нечего было туда сложить. Вести полупустой чемодан еще хуже, чем такой вот рюкзак.

Половину дороги я намеренно пялюсь в окно автомобиля и стараюсь никак не смотреть на Рустама. А затем, напротив, то и дело поглядываю на него, чтобы попытаться понять, что же я такого ему сказала. Сам он никак не выдает этого. Едет молча, уткнувшись в телефон и даже не глядя хотя бы мимолетом на город.

Видимо, ему неинтересно. Или он был уже здесь не раз. Это у меня даже загранпаспорта не было, а Рустам, наверняка, посетил множество стран. И теперь ему все это неинтересно. А что интересно? Бизнес, деньги, бесконечные переговоры? В этом смысл жизни?

Нет, конечно, деньги важны. Мне ли об этом не знать? Ведь я без этой работы оказалась бы в затруднительном положении. Так или иначе, а деньги решали многое, если не все. Любви, заботы и тепла не прибавляли, но улучшали качество жизни и добавляли комфорта. Вон, один бизнес-класс в самолете чего только стоит. Я ведь спала, как дома, даже не поняла, что мы были в полете!

Отель наш оказывается довольно далеко от аэропорта, но зато близко к центру города. Это я понимаю по резко изменившимся пейзажам и множеству красивых исторических зданий. Я рассматриваю их с большим интересом и едва ли не открытым ртом.

Как и на наш отель. С виду он, конечно, ничего такого в себе не имеет, обычное симпатичное здание, не выбивающееся из общего вайба исторического центра, но стоит нам только заселиться, как я понимаю всю его прелесть. Вид из окна прямиком на Новую Ратушу.

Я не успеваю понервничать оттого, что Рустам не уходит сразу в свой номер, а на какое-то время заходит в мой. Не знаю, что он делает, потому что я напрочь прилипаю к окну и никак не могу себя заставить от него отлепиться. Людей, там, внизу, очень много, но это не мешает мне рассматривать все достопримечательности.

Даже не верится, что бывает так красиво. Нет, у нас тоже ничего, конечно. Есть посмотреть, на что обратить внимание, чем засмотреться и куда пойти. Но когда приезжаешь в новую страну, невольно наслаждаешься непривычным.

– Встреча назначена через два часа. Через час нужно выехать из отеля. Справишься? – Рустам останавливается рядом, смотрит на меня внимательно.

И явно не понимает, что я там нахожу за окном. По крайней мере, он с таким скучающим видом смотрит наружу, что я не понимаю, как так можно? Ему совсем не интересно?

– Ты был здесь раньше?

– В городе – да, в отеле – нет. Красивое место, лучшее из тех, где мне доводилось останавливаться.

Хочу сказать, что и стоит оно очень дорого, но я замолкаю, потому что это совсем не мое дело. Когда Рустам дал мне в руки планшет и попросил забронировать авиабилеты и отель, я не смотрела на цены, только на рейтинг и отзывы.

– Зайду за тобой через час, – говорит Рустам и, ухватившись за ручку чемодана, катит его к выходу.

Я же остаюсь стоять. И спохватываюсь лишь когда к выходу остается каких-то сорок минут.

З это время я успеваю не многое. Только помыть и высушить волосы, сделать кое-какую укладку и подкрасить ресницы. Из одежды выбираю ту же юбку и блузку, в которых летела. Они в идеальном состоянии. Уж точно лучше того, что было скомкано в рюкзаке. Мне определенно нужно все это погладить, потому что ходить мне будет катастрофически не в чем.

Когда в дверь номер стучат, мне остается только обуться. Что я и делаю сразу, как открываю двери. Хотя нет… сначала я зависаю на безупречном внешнем виде Рустама. Идеально выглаженный черный костюм, мягкого голубого цвета рубашка, запонки, которые я замечаю, когда Рустам поднимает руку.

Я никак не вписываюсь в образ. Сколько ни пытаюсь – смотрюсь рядом с ним как оборванка. И это да, это нормально, я всего лишь сотрудница его компании, мне не обязательно блистать. Это ему нужно показать достаток своим клиентам, а мне в этом нет необходимости.

– Я успела вовремя?

– Вовремя, идем.

Я подхватываю свой небольшой клатч и следую за ним. Машина за нами приезжает та же, с тем же водителем, из чего я делаю вывод, что это не просто такси, а нанятый на несколько дней нашего пребывания здесь трансфер.

Вопреки моим ожиданиям, автомобиль останавливается довольно быстро. Бросив взгляд на часы, понимаю, что мы приехали сильно раньше, а когда мы выходим, понимаю, что никакого приема здесь не будет, это всего лишь магазин. Дорогой брендовой одежды. Я только название нескольких брендов знаю, но это и неважно. Не имеет значения, потому что у меня бы не хватило денег даже швабру купить ни в одном из них.

Это я понимаю, когда мы с Рустамом заходим внутрь. Нам едва ли не кланяются, улыбаются и тут же спрашивают, чего бы мы хотели. Правда, я больше ничего не понимаю, а вот Рустам свободно общается с ним и как-то я не сразу понимаю, что пришли мы сюда не его образ дополнять, а мой менять. Стоит ему лишь переговорить с менеджерами, как меня заводят в гримерку и дают на выбор несколько вариантов.

Все – идеальные для того, чтобы быть рядом с Рустамом на высоте. Только вот… к чему это все?

Дорогая одежда, номер в сердце города. Для чего? Чтобы один раз сходить на встречу? Возникает вполне логичный вопрос, какой смысл был вообще брать меня, если я не та женщина, которая вписывается, но как только я меряю с виду обычное коктейльное черное платье, все мысли улетучиваются. Я даже из раздевалки боюсь выйти, но когда выхожу, сразу же понимаю, что консультанты попали в точку.

Взгляд Рустама меняется и мне приходится сделать вид, что я этого не замечаю. Иначе, если не сделаю, моя конспирация полетит к черту. Она и так готова, когда подхожу к нему ближе.

– Это берем. И обувь подберите, желательно без каблука, – говорит консультантам, а с меня глаз не сводит. И вот в этот момент он задает вопрос, который вынуждает меня чуть не хлопнуться в обморок:

– У тебя точно нет детей, Дария?

Глава 10

В голове промелькнули десятки мыслей. Почему он спросил? Он догадался? Но как?

По груди, которая изменила свою форму после года грудного вскармливания?

Или по округлившейся фигуре? Я не заплыла жиром, конечно.

И не потому что, подобно фитоняшкам ходила в зал и пахала над фигурой, чтобы радовать своего мужчину и показать себя красивую аудитории.

Просто времени расслабиться не было. Работа, детский сад, маленький ребенок и отсутствие денег не дадут растолстеть.

Но фигура, все же, изменилась.

Не знаю, как выгляжу в этот момент, но ощущение, что внутри меня что-то умирает от страха. Сердце колотится, руки лихорадочно дрожат. Я едва не делаю шаг назад, чтобы скрыться в кабинке, лишь бы не отвечать.

Я плохо вру. Очень-очень плохо вру. И вот ему сейчас врать тоже не хочется, но я все же произношу:

– Какие дети, Рустам? Какая мать оставит своего ребенка и уедет за границу?

Не могу понять, верит он мне или нет. В лице он не меняется, взгляд его тоже ничего не выражает. И Рустам молчит. Хорошо, что нас отвлекает подошедшая консультант.

Она приносит обувь. Идеально подходящие туфли. Красивые и жутко удобные. Снимая свои, я сразу же ощущаю контраст.

А вот когда на кассе узнаю стоимость всего, хочется тут же попросить отменить покупку. Проблема в том, что одежда и обувь уже на мне. Бирки срезаны, коробки оставлены в магазине. Мои шмотки упаковали в красивый мешочек, который держит в руках Рустам.

В машине он бросает его между нами и снова теряет всякий интерес ко мне, утыкаясь в телефон.

– Какая тема встречи? – спрашиваю, потому что пока совершенно не понимаю, куда мы едем.

Рустам сказал не брать ни блокнот для записи, ни планшет. Да и куда бы я его упаковала, у меня с собой сумочка, которую Рустам отобрал и запихнул в тот же мешочек. Я без ничего. Даже без связи. Если останусь в какой-то момент одна – даже не смогу вызвать себе такси.

– Мы пытаемся выйти на международный уровень, собираемся сотрудничать с одной местной компанией. Всем тут заправляет наш земляк. Я пытался выбить встречу не с ним, а с его начальником, но проблема в том, что он решает, с кем тот будет видеться, а с кем нет.

– Но может, мне нужны какие-то записи, я не смогу ничего запомнить, если вы будете говорить терминами.

– Тебе не нужно ничего запоминать. Ты здесь не как моя помощница, а как моя женщина. Павел должен решить, что ты не стоишь внимания, а ты в это время постарайся подметить мелочи. Поведение, смех, неестественность, потом мне расскажешь.

– Моя задача заглядывать ему в рот?

– Если потребуется.

– Поэтому ты меня так упаковал?

– Да, поэтому. Моя женщина не могла прийти в обносках.

– Вот и взял бы свою женщину, а не меня.

Отворачиваюсь и почему-то злюсь. Вместо работы мы теперь будем изображать пару? Разве о таком не стоит предупреждать заранее?

– Выпишу тебе премию и шмотки можешь оставить себе.

– Все привык покупать? – язвительно.

– Почему нет? Все продается.

– Люди тоже?

– Люди в первую очередь, – говорит невесело. – Тебе ли не знать.

– Мне? – стреляю в него взглядом. – Я не продавалась.

– Ну да. Бесплатно меня за решетку отправила.

Я знала, что рано или поздно это всплывет. Поэтому и не хотела работать.

– Приехали, – говорит, когда автомобиль останавливается.

Когда я выхожу, он с кем-то разговаривает по телефону, а потом просто берет меня за руку и ведет ко входу в ресторан.

Слова оправдания застревают в горле. Говорить их сейчас неуместно. Как только мы заходим, нам навстречу выходит хостес и проводит нас к нашему столику. Уже на подходе я хочу развернуться и сбежать, потому что мужчину за ним я узнаю сразу же. Павел Литвинов. Друг Ромы, который пытался за мной ухаживать. Его не останавливало ни то, что я беременна, ни то, что я не хотела отношений. Он шел напролом, добивался. А потом мы с Аминой уехали, я заблокировала его номер и мы больше не виделись и не общались.

Но я вижу, что он меня узнал.

По взгляду его, вмиг загоревшемуся, замечаю. И вспоминаю, как он смотрел на меня так же, если не откровеннее. Взглядом раздевал.

Пока мужчины здороваются, я молча стою в стороне. Не знаю, как себя вести, показывать, что мы знакомы или делать вид, что нет?

Вопрос решается сам собой, когда Павел поворачивается ко мне и произносит:

– Здравствуй, Дария.

Не знаю, от чего меня пробирает сильнее. От того, как липко Павел смотрит или от прожигающего взгляда справа и от неожиданной боли в руке, потому что Рустам не контролирует себя и сжимает мою ладонь сильнее.

– Вы знакомы? – спрашивает.

Я хочу ответить вместо Павла, боясь, что он скажет больше необходимого, но он меня опережает.

– Знакомы. Я ухаживал за Дарией. Но теперь понимаю, почему она мне отказала.

Все это он произносит с легкой полуулыбкой на и равнодушно, но мне все равно кажется, что время вокруг замирает. Я вдруг отчетливо понимаю, что человек передо мной знает о сыне и о том, кто его отец.

– Вы… вместе, я так полагаю? И ваш…

Он переводит взгляд с Рустама на меня. Смотрит внимательно и пристально. А мне остается только гадать – скажет или нет?

Глава 11

– Может, присядем? – проговариваю слишком громко, так что безошибочно привлекаю к себе внимание сразу обоих мужчин. – Устала с дороги, – давлю глупую улыбку и пытаюсь сделать шаг к столу, но Рустам удерживает на месте.

Зато Павел все понимает без слов. Кивает и вдруг улыбается, решив что-то для себя. Мороз по коже от его улыбки. В воспоминаниях тут же всплывают его попытки ухаживать за мной. Настойчивые, решительные. Мне тогда казалось, что Павел не знает границ и готов пойти на что угодно, лишь бы я была с ним.

– Да и правда, давайте присядем, – предлагает он и первым садится за стол.

Рустам подталкивает меня к стулу, слегка надавливая на поясницу.

Нам приносят меню и у меня появляется лишних пять минут для того, чтобы перевести дыхание и не смотреть на взгляды мужчин, направленные в мою сторону. То, что они смотрят, каждый по очереди или одновременно, я прекрасно чувствую кожей. У меня горят щеки и бешенно колотится сердце, а потому когда приходит официант, я невпопад делаю заказ и беру греческий салат, который мне совершенно не нравится.

– Вы, кажется, и правда, устали, – говорит Павел, протягивая мне стакан с водой. – Выглядите бледной.

Не знаю, замечает ли мое состояние Рустам, но Павел точно понимает, что я сейчас чувствую. И намеренно на этом акцентирует внимание. Так что когда разговаривать начинает Довлатов, я выдыхаю и тихо жую свой салат, где-то на середине встречи вспоминая, что должна была, вообще-то, перетягивать на себя внимание.

Проблема в том, что я никак не могу собраться. Сердцебиение не приходит в норму, а нервы ни к черту. Я хватаю со стола стакан с водой и, не удержав его в руках, слышу звон разбивающегося стекла и чувствую, как вода попадает мне на ноги.

Вот и привлекла внимание. Не только Павла, но и половины посетителей ресторана, которые смотрят на меня так, будто я не стакан здесь разбила, а по меньшей мере взорвала бомбу.

– Я… отойду, – проговариваю, поднимаясь с места.

Аккуратно обхожу осколки, которые уже направляется убрать официант и иду в сторону туалетов.

Сначала закрываюсь в кабинке и стою так, наверное, минут десять, все никак не решаясь выйти. Я не смогу привлекать внимание Павла, потому что он и так не сводит с меня взгляда. При каждом удобном случае смотрит. И столько всего в этом взгляде смешано, что у меня мороз пробирается под кожу.

Выйдя из кабинки, иду к умывальнику и несколько раз плещу холодной водой в лицо. Протираю кожу влажными полотенцами, выбрасываю те в мусор и застываю, подняв голову и встретившись взглядом с Павлом.

– Это женский туалет, – понятия не имею, откуда беру силы на то, чтобы голос звучал ровно. – Мужской левее.

– Да что ты, – усмехается и идет прямо на меня. – Правда решила, что я пришел в туалет?

– Не понимаю, о чем вы, – намеренно говорю с ним на вы.

Всегда говорила! Даже тогда, когда он настаивал перейти на ты и приезжал едва ли не каждый день.

– Любопытно… вы вместе, а он не знает о сыне, да? – ловит мой испуганный взгляд в зеркале.

– Мы… Я не успела рассказать, – говорю первое, что приходит в голову.

– Вот как… – цокает языком. – А мне кажется, вы пытаетесь меня наебать…

Глава 12

– Или же… ты наебываешь его. М-м-м, Дария? – обхватывает мое лицо пальцами и внимательно рассматривает.

Я дергаю головой и отхожу в сторону.

– Что вы себе позволяете? И вообще почему вы здесь, Рустам может…

– Он вышел с кем-то поговорить по телефону. Но даже если бы была вероятность, что он войдет в эту ебаную дверь, ты думаешь меня бы это остановило? – он смотрит на меня исподлобья. – Я искал тебя, – говорит неожиданно.

Озноб проходится по телу, меня будто ледяной волной окатывает, когда он это говорит. Я не подозревала даже. Представить было страшно, что он может искать и найти, да и тогда я больше переживала о Рустаме.

– Если бы знал, что найду с бывшим, искал бы тщательней.

Меня спасает то, что дверь открывается и в помещение заходят девушки. Они удивленно смотрят на Павла, кто-то даже начинает, судя по всему, возмущаться и в конце концов он выходит. А я остаюсь. Трясусь вся от встречи с ним. И только сейчас понимаю, что значит бояться по-настоящему.

Он не сделал мне ничего ужасного, да, ухаживал напористо, местами грубо и переходя границы. Но дальше намеков, шуток, откровенных разговоров и взглядов никогда не заходило. Вот так, как сегодня близко, было лишь однажды. Он тогда выпил, а сегодня был трезвым. Это пугает.

Он вообще пугает. Как ему в рот заглядывать и перетягивать на себя внимание – не представляю. Так что решаю потом просто извиниться перед Рустамом, отдать ему одежду за то, что не справилась. Если хочет, может меня даже уволить. Аллах, да я сама после всего напишу заявление!

Девушки смотрят на меня странно. Даже представить боюсь, кем они меня считают.

Из туалета я выхожу последней. Цепляю на лицо подобие улыбки и выхожу в зал, лавирую между столиками и к счастью, когда нахожу наш, вижу там и Рустама тоже. Сажусь рядом с ним, избегая его взгляда.

Он берет меня за руку, крепко сжимает пальцы, всматривается в лицо. Молчаливо спрашивает, все ли хорошо. Не знаю, видит ли в моем взгляде страх, но я замечаю, как сжимает челюсти. Наш контакт не остается незамеченным Павлом, но он молчит. Сверлит меня взглядом и молчит, а затем мужчины, наконец, поднимаются.

Понятия не имею, о чем они договаривались и договорились ли, но пожимают друг другу руки.

– Так сколько вы еще здесь пробудете? – это спрашивает Павел.

– Послезавтра утром вылет.

Я точно помню, что планировала вылет на завтра на вечер, но говорить об этом сейчас не рискую. Молчу.

– Назначим встречу на завтра? Думаю, вечером, я буду свободен.

– Сейчас не могу сказать, когда буду свободен я.

– Разве ты прилетел сюда не ради сотрудничества с компанией, в которой я работаю? – дерзко спрашивает Павел.

– Уже не уверен.

Ответ Рустама поражает, но я отчего то радуюсь этому. Павел мутный, непонятный, иди знай, какие схемы он раньше проворачивал вместе с Ромой.

– Зря… я как раз собирался рекомендовать тебя моему начальнику. Заинтересовало меня твое предложение.

– Рекомендуй, – отбивает Рустам. – К чему еще одна встреча?

– Я должен быть уверен.

– Я позвоню, если решу.

Рустам берет меня за руку. Сжимает, кажется, сильнее обычного и ведет к выходу. Спиной чувствую, что Павел смотрит и от этого становится не по себе. А уж когда мы садимся в машину и Рустам блокирует двери, не по себе становится еще больше.

Глава 13

– Что у вас с ним было?

Мы едем по трассе с какой-то запредельной скоростью. Я только и успеваю замечать, как машины, что были впереди, остаются позади. От напряжения и страха сковывает плечи.

Вопрос Рустама повисает в и без того напряженной обстановке дополнительным грузом. Я не знаю, что ему отвечать. Между мной и Павлом по моему мнению не было ничего. Он ухаживал за мной, да, но я ему этого не позволяла. Но когда мы сидели за столом все, возможно, выглядело иначе.

– Ничего. Как он и сказал, он ухаживал за мной. Ты не сказал мне, с кем будет встреча, так что я не могла предупредить. Мне очень жаль, что не помогла.

– Не помогла… блядь.

Вижу, как сжимает руль крепче. То ли нервничает, то ли злится.

Не могу понять. Раньше понимала его и без слов, сейчас – нет, но я пытаюсь. Присматриваюсь.

Напряженные плечи, сжатые челюсти, побелевшие костяшки пальцев. То, что недоволен, понятно. Почему – нет. Павел же вроде предложил сотрудничество? И встретиться с ним завтра еще можно, перенести перелет не проблема.

Однако Рустам отвечал так, будто не заинтересован. И ведет себя сейчас так, будто в этом виновата я. Но я ничего не сделала. Действительно – ничего. Даже поговорить толком не смогла за столом, только смотрела в тарелку и отсиживалась в туалете.

Скорость Рустам все же сбрасывает. Я с облегчением выдыхаю. Обратно к городу мы едем уже медленней. Понятия не имею, почему вообще выехали на трассу. Он хотел погонять? Выпустить пар? Или напугать меня хотел? Столько вопросов, ответить на которые может только Рустам. Но я спрашивать не стану.

Едем молча. На этот раз – к отелю. Мой номер находится по соседству с его, но дальше. Когда выходим из лифта и сворачиваем – его дверь расположена первой, но он ее проходит. Зачем-то идет за мной.

Остановившись у своей двери, вдруг вспоминаю, что ключ-карта у Рустама. Как и мой телефон. Он прикладывает карту к двери, следует короткий звук и щелчок. Рустам толкает дверь, пропускает меня первой и идет следом.

Нервничаю, потому что все это без единого слова с его стороны. Только давящее молчание, от которого становится не по себе.

– Расскажи мне все, – летит в спину.

– Что «все»?

– О нем. Все, что может быть важным.

– Я ничего не знаю.

Рустам усмехается. Вижу, что не верит. Он когда-нибудь вообще будет мне верить?

Прохожу вглубь номера. Не глядя на кровать, подхожу к окну, где стоит два кресла и маленький журнальный столик.

Вид из номер потрясающий, но в душе такой раздрай, что насладиться им не успеваю. Кажется, что инеем покрывается все тело. Я принимаю одну позу и смотрю на Рустама в ожидании вопросов. Они же последуют или он ждет, что я буду изливать душу сама?

– Информацию на Павла мне собрали, Дария. Много, самой разной. Тебя в этой папочке не было. Была бы – запомнил.

Таким тоном произносит. До мурашек.

Кажется, что выдерживаю, но на деле сердце стучит в сбитом ритме. Вспоминаю все. И его внимание, и его руки на себе, и поцелуи. Аллах… он просит рассказать об ухаживаниях Павла, а я помню только его.

– Потому что меня не было. Его ухаживания были недолгими.

Можно сказать – тайными. Ни в какие рестораны он меня не водил, даже на улице не гулял. Приходил домой, привозил цветы. Иногда – угощал сладостями и фруктами. Такие были ухаживания.

Я об этом только думаю, вслух ничего не говорю.

– До или после развода?

Бьет меня наотмашь своими словами. Потому что если бы у меня был выбор, я бы не разводилась вовсе. А он спрашивает, насколько верной я была. При том, что у самого… была Катенька. Я помню. Я видела их вместе. И свадьбу их, новости о которой на первую полосу газеты вышли, тоже помню.

– После.

– И что, ничего интересного о нем не знаешь?

– Он опасный.

Усмехается.

– Еще что?

– Я правда ничего не знаю.

– Может, разговоры какие слышала?

– Это было очень давно. Если бы слышала, сейчас не вспомнила.

Рустам разочарованно выдыхает. Не ожидал, да. Видимо, надеялся, что телегу с секретами перед ним переверну.

– Ты решил отказаться от сотрудничества?

– Думаю.

– Мы приехали сюда разве не за этим?

– Удивительно, Дария… как при твоем любопытстве ты нихера не знаешь о Павле? Или оно распространяется только на меня?

– Он просто… я его боялась.

Взгляд напротив вспыхивает. Пока не могу понять, с чем связан этот лихорадочный блеск.

– Он что-то позволял себе?

– Нет, он… просто опасный, настойчивый очень, не понимает слова нет. И сегодня…

Я резко замолкаю, встретившись с тяжелым взглядом Рустама. Уже жалею, что начала говорить.

– Что сегодня?

– Неважно.

– Дария…

Ему даже голос не нужно повышать, чтобы заставить меня нервничать. Но при этом, атмосфера другая. Когда я нахожусь рядом с Рустамом, все тело покалывает от волнения, руки потеют, сердце ускоряется. Но этот страх другой. Привычный, что ли.

– Он со мной разговаривал. Наедине. Пока ты с кем-то по телефону, он… в туалет зашел.

– И что? Угрожал? Приставал? Я не умею читать мысли.

– Не приставал, просто поговорил, руки не распускал.

Беспощадно вру. Как Литвинов меня трогал предпочитаю умолчать. Самой противно об этом вспоминать.

– Обо мне что-то говорил? О работе.

– Нет.

Только то, что я наебываю с ребенком, но это тоже остается при мне.

– Только шуточки пошлые, не очень приятные.

– Об этом тебе стоит с мужем поговорить, со мной только о том, что касается работы.

Глава 14

Пока пытаюсь переварить информацию о несуществующем муже, Рустам поднимается с места, хватает со спинки кресла свой пиджак, который бросил туда, когда зашел, и уходит, громко хлопнув дверью.

Решение ничего не спрашивать я принимаю не спонтанно. Мне хватает пары мгновений, чтобы все взвесить и промолчать, дождавшись, пока Рустам уйдет. Вероятно, он решил, что я замужем из-за моей новой фамилии.

Конечно, я не буду его разубеждать. Если он не знает о моем статусе, значит, не проводит никаких проверок и не знает о Дане. И не узнает, потому что как только мы вернемся домой я подам заявление на увольнение. Не думаю, что это будет сложно сделать, учитывая, что даже испытательный срок не прошел. Возможно, меня даже не успели трудоустроить.

Беру свой телефон с журнального столика, на котором Рустам его оставил. Набираю Амину и спустя три гудка вижу ее на экране.

– Как вы? – спрашиваю, чувствуя, как все в груди сжимается.

– Держимся. Даня плакал, искал тебя.

– Говорить с ним – плохая идея, да?

– Думаю, да, я еле его успокоила и отвлекла.

По растрепанным волосам Ами вижу, что она устала. В этот момент мне очень жаль, что я скинула на нее все обязанности и уехала, но по крайней мере я заработаю денег в этой поездке. Это, конечно, не то, на что я рассчитывала, но это лучше, чем и дальше задерживать оплату за сад и с сожалением говорить, что денег пока нет.

– Мне очень жаль, Ами…

– Все нормально. Ты как?

Подруга закрывает дверь в ванную, чтобы поговорить со мной.

– Он тебя не достает?

– Нет, но…

Хочу сказать подруге про Павла, но неожиданно решаю промолчать. Литвинов был близким другом Романа и если кто-то что-то и может знать о нем, то только он. Когда началось расследование, Павел пропал так же, как и Роман. Его, конечно, потом нашли и допросили, но в страну он так и не вернулся, закрепился в Германии. Не хочу, чтобы Амина волновалась, решив, что через меня Павел может выйти на нее. А через него и Роман, если… если он все еще жив. Я в этом сомневаюсь, а вот Амина верит в это больше, чем в его смерть.

– Был напряженный день сегодня, – устало выдыхаю. – Очень долгий перелет и встреча с партнерами.

– Устала? У вас сколько времени?

Бросаю взгляд на часы.

– Семь.

– У нас уже девять. Скоро буду стараться уложить наших непосед.

– Будет непросто.

– Не тяжелее, чем вчера. Ты главное не волнуйся об этом, ладно? У нас все хорошо, работай спокойно и не нервничай.

– Я только не знаю, когда мы вернемся. Я бронировала самолет на завтра, но кажется, планы изменились и нам придется вылететь послезавтра.

– Мы справимся.

Я слышу стук и плач. Мое сердце заходится в бешеном ритме от волнения.

– Все, мне пора бежать, кажется, терпение твоего сына закончилось.

Я улыбаюсь одними уголками рта и отключаю звонок.

Затем – ухожу принимать душ и выхожу в одном полотенце вокруг голого тела. То, что я в комнате нахожусь уже не одна, понимаю не сразу, а когда понимаю, мороз пробирается под кожу.

Я замираю над халатом, который собиралась взять со спинки кресла и надеть на плечи. Поворачиваюсь и сталкиваюсь взглядом с Рустамом, который, как ни в чем не бывало, сидит в моем кресле. На журнальном столике стоит бутылка виски и полупустой стакан. В номере царит полумрак, но так и было, когда я шла в душ.

– Что ты здесь делаешь, Рустам?

Я крепче прижимаю к себе полотенце и хочу пойти на попятную, когда он поднимается и медленными шагами приближается ко мне.

– Мне нужно одеться, – стараюсь говорить решительно, но получается как-то не очень.

– Не спеши, – следует приказ. – Одеваться тебе не придется.

Глава 15

Пока Рустам доходит, я успеваю набросить поверх полотенца халат. Жаль, не успеваю завязать. Рустам оказывается рядом. Слишком близко к замужней женщине, каковой меня считает.

Я судорожно сжимаю полы полотенца, хотя понимаю, что это ничего не даст. Ему ничего не стоит содрать его с меня, если захочет. Но он, видимо, не хочет. Вместо этого стоит и меня рассматривает.

У меня после душа влажные волосы. Я чувствую, как несколько капель стекает по виску и щеке, еще пара капают на ключицу. Я это ощущаю, он – видит.

Сглатываю нервно, хочу отступить, но не могу. Он меня словно к месту приковал своим взглядом. Страшно и нервно одновременно.

Если не лезет, то зачем подошел? Вблизи рассмотреть? Так видел уже меня и не раз. Видел, трогал, когда-то я ему принадлежала, а теперь мы просто начальник и подчиненная. По крайней мере, так хочется думать.

Но взгляды у него не начальнические, откровенные, дикие, еще и после алкоголя.

Стреляю взглядом в сторону столика. Бутылка не наполовину пуста, на треть где-то, но этого, подозреваю, достаточно. Не чтобы напиться, чтобы ударило в голову. Мне вообще пары глотков хватает.

Он мой взгляд замечает, уголки его губ дергаются. Не понимаю, ничего не понимаю. Зачем он со мной здесь. Почему пришел в номер и теперь тут стоит, изучает, как экспонат.

Хочется запахнуть полы халата, но для этого нужно отпустить полотенце, а я к такому экспромту не готова. Не уверена, что оно не упадет к ногам. Провоцировать его не хочу, хотя куда уж… провокационней.

Так и стоим. Он смотрит на меня, я – куда угодно, лишь бы не на него. Взгляды его, конечно, ловлю на себе, но свой старательно отвожу. Достаточно того, что кожу покалывает и жжет.

– Я не пью, – говорю первое, что приходит в голову. – Если ты пришел вместе выпить, то не получится.

Он усмехается. Снова одними уголками губ. Взглядом скользит по оголенным ключицам и ниже. Туда, где я сильно сжимаю пальцами полотенце. Витающее в воздухе напряжение становится почти осязаемым. Шумное дыхание Рустама действует на меня странно. По телу прокатывается горячая волна, комом собирающаяся внизу живота.

У меня давно никого не было. С тех самых пор, как мы спали с ним – никого. И, конечно, тело реагирует. На запах, на внешность, на то, что это, черт возьми, он! Я банально теку от того, что у него закатаны рукава и видны смуглые руки, покрытые порослью волос. Когда-то он меня ими обнимал, а сейчас даже не прикасается. Держит руки в карманах. Боится сорваться или…

Набравшись смелости, делаю шаг назад. Он – за мной. Ни на миллиметр не позволяет отдалиться, да и вообще кажется, что он стал ближе. Получается, ничего не вышло.

– Я не пить пришел.

А что?

Оказывается, спрашиваю, а не думаю про себя.

Он слегка кривится, смотрит на меня очень уж говоряще. Понимаю я все, да, но делаю вид, что нет. Может, подумает, что я глупая и уйдет? Но нет… он продолжает стоять на месте, а я – гореть под его блуждающим взглядом. Даже думать не хочу, почему его привлекаю. Что во мне такого? И почему только так? Почему только сексуально, а как жена на всю жизнь – такое себе?

Вместо ответа тянет руку к халату на плечах. Костяшками пальцев проезжается по ключице, дергает теплую ткань в сторону, оголяя одно плечо. Делаю глубокий вдох, наверное, зря, потому что попадаю в фокус его внимания. Смотрит на губы. Очень выразительно смотрит.

Понятия не имею, как должна на него реагировать. Как замужняя женщина, наверное, испуганно отстраниться, как свободная девушка, которой я и являюсь, захлебываюсь от ощущений.

Не хочу, чтобы останавливался. Хочу большего и вместе с тем говорю себе, что нельзя. С ним – точно нет.

Гораздо безопаснее найти кого-то на стороне и пуститься во все тяжкие. Но я так не могу. Так меня никто не возбуждает.

А он? Он возбуждает?

Получается, что да, раз представляю, сколько всего со мной сделает. И даже жду. А потом вспоминаю, что дома у меня – его сын. Если сейчас переступим черту, потом будет сложнее. Нужно держать дистанцию, но как, черт возьми, если он… манящий.