Где заканчивается сон – начинаюсь я
ГЛАВА 1: «ГДЕ ЗАКАНЧИВАЕТСЯ СОН – НАЧИНАЮСЬ Я»
«Каждую ночь я умирал. Не сразу. Не страшно. Просто… переставал быть собой».
Каждую ночь я умирал.
Не сразу. Не страшно. Просто… засыпал – и переставал быть собой.
Просыпался в теле, которое не было моим. В мире, где небо пахло мятой и железом. Где лошади говорили шепотом. Где меня звали не Лёшей.
Сначала я думал – это сны. Яркие, слишком детальные, слишком болезненные. Как будто кто-то снимал фильм внутри моей головы – с бюджетом Голливуда и сценарием без цензуры.
Потом начал записывать.
Блокнот, подаренный Нюрой на прошлый день рождения – ещё когда мы были мужем и женой. Ещё когда «мы» значило что-то большее, чем просто соседи по прошлому. Толстый, в кожаном переплёте, с закладкой в виде засушенного кленового листа. Я писал в нём списки дел, цитаты из фильмов, эскизы зданий, которые никто не построит. А потом – стал писать её.
«Элиан Дарвелл. Орден Звёздного Предела. Долина Теней и Света. Кайра – жрица. Меч – Серебряный Шёпот. Враг – Теневой Странник. Цель – защитить Врата».
Я перечитывал это утром – и смеялся. Архитектор из Калуги, который во сне – всадник в мире, где небо плачет звёздами. Коллеги бы посмеялись. Психотерапевт бы записал в карточку: «диссоциативные фантазии на фоне хронической усталости».
А Нюра… Нюра бы просто посмотрела на меня – тихо, как всегда – и сказала: «Ты снова не спал?»
Но потом я увидел её.
На улице. В толпе. Среди серых пальто и зонтов, под моросящим дождём, что так любит наш город. Та самая походка – плавная, как будто она не идёт, а скользит по воздуху. Те же глаза – серые, как туман над рекой, но с золотинкой внутри, когда попадает свет. Только платье – не из шёлка Элирии, а джинсы и серый свитер. И сумка через плечо – не из кожи грифона, а из обычного нейлона.
Я остановился. Сердце – в горле. В ушах – звон, как после удара мечом по щиту.
Она обернулась.
Улыбнулась.
И сказала:
– Ты опять опоздал на встречу, Элиан.
Я не знал, что страшнее – то, что она меня узнала…
…или то, что я обрадовался.
Я не двинулся с места. Просто стоял, как вкопанный, под холодным дождём, пока она подходила ближе. Люди обтекали нас, как вода камень. Кто-то толкнул меня локтем. Кто-то выругался. Я не слышал.
– Ты… – я сглотнул. Горло пересохло. – Ты меня знаешь?
Она наклонила голову. Так же, как она. В Элирии. Когда что-то смущало её, или когда она хотела понять, вру я или нет.
– Знаю ли я тебя? – повторила она, и в её голосе была та же музыка, что и в голосе Кайры – чуть хрипловатая, как будто она только что пела. – Ты – Элиан Дарвелл. Всадник Ордена. Защитник Врат. Тот, кто пришёл из-за Предела. И да – ты опоздал. На три дня. Мы думали, тебя поймал Странник.
Я пошатнулся. Не от холода. Не от усталости. От узнавания. От того, что мир, который я считал сном – знает меня наяву.
– Но… здесь… меня зовут Лёша, – прошептал я. – Лёша Ветров. Я… архитектор. Я живу на улице Строителей, дом 17, квартира 42. У меня есть кошка. Её зовут Маруся. Я…
– Я знаю, – тихо сказала она. – Я знаю всё это. Но это – оболочка. А ты – внутри. Ты – Элиан. И ты возвращаешься. Наконец-то.
Она протянула руку – не для рукопожатия. Просто… протянула. Как будто знала, что я должен её взять. Как будто это было написано в сценарии, который я ещё не дочитал.
Я не взял.
– Кто ты? – спросил я. – По-настоящему.
Она улыбнулась – и в её глазах мелькнуло что-то древнее. Что-то, что не принадлежало этому миру.
– Меня зовут Кайра, – сказала она. – В том мире – жрица Луны-Матери. А здесь… – она оглянулась, как будто боясь, что кто-то подслушивает, – здесь я пока просто… прохожая. Но скоро – больше.
– Скоро? – переспросил я.
– Да, – она коснулась моей руки – легко, как падающий лист. – Потому что ты уже не можешь возвращаться туда и притворяться, что это сон. Ты – мост, Лёша. И мосты не могут стоять на двух берегах вечно.
Она отошла. Исчезла в толпе. Я стоял ещё долго. Дождь стал сильнее. Люди спешили. Кто-то смеялся. Где-то играла музыка.
А я думал только об одном:
«Это не сон. Это – правда.
И я… я больше не хочу просыпаться».
ГЛАВА 2: «БЛОКНОТ, КОТОРЫЙ ВСЁ ИЗМЕНИЛ»
«Я думал, это просто записки себе на память… пока не понял – это дневник человека, которого я не знаю. Которого, возможно, люблю больше, чем себя».
Я вернулся домой мокрый, дрожащий, с пустой головой и полным сердцем.
Нет – не полным. Разорванным.
Кайра. Здесь. Настоящая. Говорила моё имя – не то, что в паспорте. Говорила о Страннике. О Вратах. О том, что я – мост.
Я бросил куртку на стул, не снял ботинки, прошёл на кухню, налил воды – и вылил её мимо стакана. Руки дрожали. В ушах – эхо её голоса: «Ты возвращаешься. Наконец-то».
Маруся свернулась клубком на диване, открыла один глаз – и снова закрыла. Даже кошка чувствовала: хозяин сегодня – не хозяин. Сегодня он – чужой.
Я сел за стол. Потянул ящик. Там, между счетами за электричество и просроченными купонами на пиццу, лежал он – кожаный блокнот с кленовым листом.
Подарок Нюры. На день рождения. За два месяца до развода.
Тогда она сказала: «Пусть будет место, куда ты сможешь сложить всё, что не влезает в голову».
Я ответил: «Спасибо, но у меня и так всё влезает».
Она улыбнулась – той самой улыбкой, от которой потом было больно вспоминать: «Вот именно поэтому он тебе и нужен».
Я открыл блокнот.
Первые страницы – списки дел. Эскизы зданий. Цитаты из фильмов. Номер телефона сантехника.
Потом – записи, начавшиеся около года назад. После развода. После той ночи, когда я впервые не просто увидел, а почувствовал Элирию.
«23.11 – снова тот же сон. Город на острове. Небо фиолетовое. Меня зовут Элиан. Я воин. У меня есть меч – Серебряный Шёпот. Он поёт, когда рядом враг. Я не знаю, кто я. Но я чувствую – это я. Настоящий».
«05.12 – сегодня я сражался. Было больно. Очень. Проснулся с криком. На руке – синяк. Откуда?»
«17.01 – её зовут Кайра. Жрица. Она смотрит на меня так, будто знает меня тысячу лет. Она сказала: “Ты не отсюда. Но ты – наш”. Я не знаю, что это значит. Но хочу знать».
«03.03 – я провёл там неделю. Здесь прошло 7 часов. Я забыл, как зовут моего начальника. Он злился. Я не мог вспомнить. Просто сказал: “Простите, устал”. Он не понял. Никто не понимает».
Я листал. Сердце билось всё быстрее. Каждая строчка – как укол. Как доказательство.
Это не сны.
Это – хроника.
Я записывал имена, места, законы, чувства. Я рисовал карты. Я описывал запахи – «ветер в Долине Теней и Света пахнет жасмином и дождём после битвы». Я записывал слова на языке, которого не учил – «Арвел тан – звёздный путь». Я знал, как зовут коня Элиана – Тирен. Я знал, как звучит боевой клич Ордена – «За Предел!».
Я знал всё это… как будто прожил.
А потом – последняя запись. Вчерашняя. Перед тем, как я увидел её на улице.
«Она пришла ко мне во сне. Сказала: “Скоро ты увидишь меня там, где небо серое. Не бойся. Это не конец. Это – начало перехода”. Я спросил: “Куда?” Она ответила: “Туда, где ты – ты”. Я проснулся. Плакал. Впервые за много лет».
Я захлопнул блокнот.
Сидел. Молчал. Слушал, как капает кран. Как дышит кошка. Как стучит сердце – слишком громко, слишком быстро.
– Это не я, – прошептал я. – Это… другой. Элиан. Он – не я.
Но если он не я… то почему я чувствую его боль? Почему я помню её голос? Почему я хочу вернуться?
Я включил ноутбук. Набрал в поиске:
«Сны другой жизнью параллельный мир»
Вылезли сотни ссылок. Большинство – бред. «Как управлять снами». «Астральные путешествия». «Выход из тела за 5 минут».
Но одна – выделялась.
Форум: «Танец Двух Лун».
Описание: «Для тех, кто живёт в двух мирах. Кто знает – сны не сны. Кто ищет ответы. Кто боится, что сошёл с ума».
Я кликнул.
Раздел: «Новички. Задайте вопрос – и не бойтесь быть услышанным».
Я написал:
«Мне 32. Архитектор. Живу в Калуге. Каждую ночь я – другой человек. В другом мире. У меня другое имя. Другая жизнь. Я думал, это сны. Но сегодня я увидел её – из того мира – на улице. Она назвала меня по имени. Что со мной происходит? Я сумасшедший?»
Отправил.
Закрыл глаза.
Прошла минута. Пять. Десять.
Я уже хотел закрыть вкладку – когда пришёл ответ.
Один. Короткий. Без смайликов. Без ссылок. Без сочувствия.
Пользователь: Ardan_Starkeeper
«Ты не сумасшедший. Ты – Избранный. Ты – Двуликий. И ты не один. Завтра в 21:00 – личное сообщение. Не опаздывай. И не рассказывай никому. Пока не готов».
Я перечитал. Три раза.
Потом – встал. Подошёл к окну. Дождь всё ещё шёл. Фонари отражались в лужах – как звёзды на тёмной воде.
– Элиан, – прошептал я. – Это… ты?
Нет ответа.
Но где-то глубоко внутри – в том месте, где раньше была пустота – шевельнулось что-то тёплое.
Что-то, что знало: «Да. Это я. И я – не один».
ГЛАВА 3: «НЮРА ПРИНОСИТ ЧАЙ»
«Я пришла не потому, что должна.
Я пришла потому, что знаю – ты не здесь.
Но я всё равно рядом.
На всякий случай.
На случай, если ты услышишь меня… там».
Она пришла в 16:30 – как всегда.
С пакетом из булочной – его любимые бублики с маком.
С термосом – зелёный чай с мятой, как он любил.
С книгой – «Звёздные войны. Империя наносит ответный удар», потому что он однажды сказал: «Если когда-нибудь окажусь в коме – читай мне это. Чтобы я знал – ты не сдаёшься».
Он не шутил.
Она тогда рассмеялась.
Сейчас – не смеялась.
Нюра вошла в палату тихо – как будто боялась разбудить что-то. Или кого-то.
Лёша лежал на кровати – неподвижный, бледный, с капельницей в руке. Дышал ровно. Слишком ровно. Как человек, который не спит – а отсутствует.
Врач сказал: «Идиопатическая кататония. Причины неизвестны. Может пройти через час. Может – через месяц».
Коллеги шептали: «Стресс. Переработал. Развод… ну, ты знаешь».
А она знала больше.
Она знала – он ушёл.
Не физически. Не навсегда.
Но – ушёл.
Она поставила термос на тумбочку. Разложила бублики. Открыла книгу.
– «Продолжение следует…» – начала она, как в том старом фильме, который они смотрели в первом году брака, завернувшись в один плед. – «Империя наносит ответный удар. Глава первая. Ледяная планета Хот…»
Она читала тихо, почти шёпотом. Не для врачей. Не для сестёр.
Для него.
Для того, кто, возможно, слышал её – там.
Она не верила в магию. Не верила в сны-пророчества. Не верила в параллельные миры.
Но верила в него.
Даже когда он сам перестал верить.
Она читала про повстанцев, про ситхов, про Хана Соло – и вдруг остановилась.
Потому что услышала.
Не в палате. Не в ушах.
Внутри.
Голос. Его голос. Но… другой. Глубже. Твёрже. С лёгким эхом, как будто он говорил из туннеля, или из-под воды.
«Нюра… не читай про Хот. Там холодно. Здесь – лучше. Здесь… я дома».
Она замерла.
Сердце – в пятки. Ладони – влажные. Книга – дрожит в руках.
– Лёша? – прошептала она.
Тишина.
Она оглянулась. Медсестра прошла мимо – не слышала. Врач смотрел в планшет – не обращал внимания.
Она – одна. С ним. С его телом. И… с его голосом – внутри себя.
– Ты… здесь? – спросила она, почти не дыша.
«Нет. Я – там. Но ты… ты почти дотянулась. Не останавливайся».
Она закрыла книгу.
Положила руку на его ладонь – холодную, безжизненную.
– Где ты? – прошептала. – Куда ты ушёл?
«Туда, где меня зовут по-другому. Где я – не архитектор. Где я – не твой бывший. Где я – просто… я».
Она не плакала. Не кричала. Не звала на помощь.
Она – запоминала.
Каждое слово. Каждую интонацию. Каждое мгновение.
Потому что знала: это – не галлюцинация.
Это – связь.
Она достала блокнот – маленький, в клеточку, тот, в который записывала списки продуктов.
На чистой странице – быстро, дрожащей рукой:
«Он сказал: “Я – там”.
Он сказал: “Меня зовут по-другому”.
Он сказал: “Я – дома”.
Он сказал: “Не останавливайся”».
Она закрыла блокнот. Положила его в сумку – глубоко, под кошелёк и ключи.
Как будто прятала сокровище.
Как будто боялась, что кто-то прочтёт – и не поймёт.
Или… поймёт слишком хорошо.
Она снова взяла его руку.
– Я не остановлюсь, – сказала она. – Я буду приходить. Я буду читать. Я буду ждать.
Даже если ты не вернёшься… я буду ждать.
Потому что ты – не здесь.
Ты – там.
И это… правильно.
Она не знала, слышит ли он.
Но где-то глубоко – в том самом месте, где раньше жила боль от развода – шевельнулась другая боль.
Боль понимания.
Боль любви, которая не требует обладания.
Боль отпускания.
Она встала. Поправила плед на нём. Поцеловала его в лоб – легко, как прежде.
– Живи, – прошептала она. – Где бы ты ни был.
Вышла.
За дверью – глубоко вдохнула.
Посмотрела в окно – на серое небо, на мокрый асфальт, на людей, спешащих по своим делам.
Никто не знал.
Никто не видел.
Никто не чувствовал, что мир только что сдвинулся.
Но она – знала.
И больше не боялась.
ГЛАВА 4: «ПЕРВОЕ ПРАВИЛО – НЕ ВМЕШИВАТЬСЯ»
«Я думал, я умнее системы.
Я думал, я могу спасти их обоих.
Я думал – любовь сильнее законов.
Я ошибался.
Законы – сильнее».
Я вернулся в Элирию через три дня.
Не потому, что хотел.
А потому, что не мог не вернуться.
После встречи с Кайрой на улице – после её слов, после её взгляда – реальность стала… плоской. Как декорация. Как дешёвый спектакль, в котором я играю роль, которую давно перерос.
Я пришёл на работу. Улыбался. Рисовал эскизы. Отвечал на вопросы.
Но внутри – был пуст.
Как будто кто-то вынул мою душу – и оставил только оболочку.
Лёша Ветров – архитектор. 32 года. Разведён. Кошка – Маруся. Любит чай с мятой.
Всё правильно.
Но – не настоящее.
Я заснул в 21:37.
Проснулся в 4:13 утра – по реальному времени.
Но в Элирии – прошла неделя.
Ветер в Долине Теней и Света пах жасмином и дождём после битвы – как всегда.
Я лежал на траве – мягкой, тёплой, живой.
Надо мной – небо цвета спелой сливы.
Рядом – Тирен, мой конь, фыркал и толкал меня мордой в плечо: «Наконец-то. Мы тебя ждали».
Я встал. Потянулся. Почувствовал каждую мышцу – сильную, живую, настоящую.
Потрогал рукоять «Серебряного Шёпота» – он отозвался лёгким звоном, как всегда.
Я – Элиан Дарвелл. Всадник Ордена. Защитник Врат.
Здесь – я жив.
Но сегодня – я пришёл не за битвой.
Не за славой.
Не за любовью Кайры – хотя её взгляд, когда она увидела меня, согрел меня сильнее любого костра.
Я пришёл – за знанием.
– Ты что-то задумал, – сказала Кайра, подходя ко мне у ручья. Она не спрашивала. Она знала.
Она всегда знала.
– Моя мать… – начал я. – В том мире. Она больна. Редкое заболевание. Лекарства почти нет. Но здесь… у вас есть Исцеляющие Кристаллы. Или травы Лунного Склона. Или… что-то. Я не знаю. Но я думал – если я запомню состав… или формулу… может, я смогу…
Она замерла.
Потом – медленно, как будто каждый жест давался ей с болью – взяла меня за руку.
– Элиан, – сказала она. – Первое правило Хранителей: «Не вмешивайся. Не приноси. Не меняй».
Миры – не игрушки. Они – живые. И они защищаются.
Если ты попытаешься принести что-то отсюда – ты потеряешь что-то там. Или здесь. Или… себя.
– Но это же моя мать, – прошептал я. – Я не могу просто… смотреть, как она умирает, когда у меня есть шанс!
– Ты думаешь, ты первый? – её голос стал твёрже. – Ты думаешь, никто не пытался спасти любимых? Принести золото? Лекарства? Знания?
Все, кто пытался – разрушились. Их тела – в коме. Их души – в ловушке между мирами.
Ты – мост, Элиан. Не ломай себя ради одного берега.
Я вырвал руку.
– Я должен попытаться.
Она не остановила меня.
Только сказала – тихо, как пророчество:
– Тогда знай: цена – будет. И ты не выберешь, какую именно.
Я пошёл к Хранилищу Памяти – библиотеке Ордена, где хранились знания обо всех мирах.
Там – старый библиотекарь, Ардан, кивнул мне – как будто ждал.
Он дал мне свиток – «Целебные сущности Элирии: свойства и ограничения».
Я читал. Запоминал. Повторял.
«Кристалл Айлис – восстанавливает плоть, но требует крови донора».
«Трава Лунного Склона – лечит внутреннюю тьму, но стирает память о боли».
«Эссенция Звёздного Дождя – исцеляет неизлечимое… ценой жизни другого».
Я выбрал Кристалл Айлис.
Запомнил состав. Структуру. Способ активации.
Повторял, как мантру.
«Айлис. Кровь. Свет. Айлис. Кровь. Свет».
Я заснул – с мыслью о матери. О её улыбке. О её руках. О её голосе.
Я должен спасти её.
Проснулся в 6:48 утра – в своей постели.
Голова – раскалывалась.
Глаза – жгло.
Рот – пересох.
Я сел. Потряс головой.
«Айлис. Кровь. Свет» – шептал я. – «Айлис. Кровь. Свет».
Ничего не вспомнил.
Только боль.
Только пустота.
Только ощущение, что я потерял что-то важное.
Я схватил блокнот. Начал писать – лихорадочно, судорожно.
«Кристалл… Ай… что-то с кровью… свет… нет, не помню… Чёрт!»
Ничего.
Пусто.
Как будто кто-то стёр страницу.
Я вскочил. Побежал к зеркалу.
На шее – синяк. Форма – как отпечаток пальцев.
Чьих?
Я позвонил на работу – сказал, что заболел.
Лёг обратно. Закрыл глаза.
Пытался вернуться.
Не получилось.
Прошло два дня – прежде чем я снова заснул по-настоящему.
Когда я открыл глаза в Элирии – Кайра стояла надо мной.
Бледная. Сердитая. Испуганная.
– Ты пропал на два дня, – сказала она. – Мы думали – Теневой Странник тебя поймал.
Ардан сказал: «Он нарушил правило. Мир его отверг».
– Я… не вспомнил, – прошептал я. – Ничего.
– Потому что нельзя, – она села рядом. – Ты не машина. Ты – живое существо. Твоё сознание – не жёсткий диск. Оно не может переносить знания между мирами. Оно выбирает, что сохранить. И оно выбрало – сохранить тебя. Пока что.
– А если я попробую снова? – спросил я.
Она посмотрела мне в глаза – и впервые я увидел в них страх.
Не за меня.
За нас.
– В следующий раз – ты можешь не вернуться, – сказала она. – Ни туда. Ни сюда.
Ты станешь ничьим.
И я… я не смогу тебя найти.
Я молчал.
Потом – кивнул.
– Хорошо. Больше не буду.
Она не поверила.
И я – тоже.
Потому что я знал: я попробую снова.
Ради матери.
Ради себя.
Ради того, чтобы доказать – любовь сильнее законов.
Но впервые – я почувствовал:
законы – сильнее.
ГЛАВА 5: «КТО ТАКИЕ ХРАНИТЕЛИ ВРАТ»
«Он умер у меня на руках.
Не в сне.
Не в метафоре.
По-настоящему.
И в тот же миг – в реальном мире – на мониторе его сердце остановилось.
Я понял: это не игра.
Это – закон.
И он не делает исключений».
Я нашёл Ардана в Хранилище Памяти – на том же месте, где он дал мне свиток.
Седой, сгорбленный, с глазами, которые видели слишком много миров.
Он сидел за столом, перелистывая страницы, написанные на языке, которого я не знал – но чувствовал кожей.
Язык Врат. Язык Мостов. Язык Потерь.
– Ты пришёл, – сказал он, не поднимая глаз. – Я знал, что придёшь. После провала с Кристаллом – ты всегда приходишь. Все приходят.
– Я хотел… понять, – начал я. – Почему нельзя? Почему миры не дают нам помочь? Мы же не враги. Мы – часть их.
Он наконец посмотрел на меня.
В его глазах – не осуждение. Не жалость.
Усталость.
Тысячелетняя усталость.
– Потому что миры – не благотворительные фонды, Элиан, – сказал он. – Они – живые организмы. И как любой организм – они защищаются от инфекции. А ты… вы… Двуликие – вы и есть эта инфекция. Прекрасная. Неизбежная. Смертельная.
Он встал. Подошёл к окну – там, за стеклом, парили острова Элирии, окутанные туманом.
– Мы – Хранители Врат, – продолжил он. – Не стражи. Не правители. Хранители. Мы не выбираем, кто переходит. Мы не решаем, кто живёт или умирает. Мы – клапаны. Мы выпускаем давление, чтобы миры не взорвались от дисбаланса.
Каждый Двуликий – это трещина. И пока ты живёшь в двух мирах – ты держишь эту трещину открытой.
Но однажды… ты должен выбрать.
Или миры выберут за тебя.
– А если я не хочу выбирать? – спросил я.
– Тогда ты умрёшь, – просто сказал он. – Как я.
Я не понял – сначала.
Потом – он пошатнулся.
Схватился за грудь.
Его лицо – исказилось.
Он упал на колени – тяжело, как дерево, подпиленное у основания.
– Ардан! – я бросился к нему. Подхватил. Его тело – было лёгким. Хрупким. Как будто внутри уже давно никого не было.
– Не пугайся, – прохрипел он. – Это… давно назначено. Я… слишком долго держал баланс. Моё время… истекло.
– Что происходит?! – я кричал. – Кайра! КТО-НИБУДЬ!
– Никто не придёт, – прошептал он. – Это… только между нами. Между Хранителями.
Слушай… Элиан… Ты – следующий. Ты… чувствуешь это, да? Ты – не просто гость. Ты – ядро. Ты – тот, кто может… удержать Врата… дольше других.
– Я не хочу быть Хранителем! – вырвалось у меня. – Я хочу быть… собой. В одном мире. В любом. Но – самим собой!
Он улыбнулся.
Сквозь боль. Сквозь смерть.
– Это… и есть быть Хранителем, – прошептал он. – Быть собой… когда все миры требуют, чтобы ты был другим.