Попутчица

© Митрий Славин, 2025

ISBN 978-5-0068-3300-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1

Уже третью неделю центральную Россию томила тридцатиградусная жара. Солнце вставало в затертой дымкой марева и весь день висело в небе, не давая ни малейшей передышки, а редкие облака растягивались по всему видимому небу.

Девушка уверенной походкой шла по обочине полупустого шоссе, щурясь на слепящий асфальт, который будто бы плавился под ногами. Позади нее постукивая колесиками подпрыгивал при каждом наезде на камушек фиолетовый чемодан, а на спине висел рюкзак с большим подмигивающим смайликом.

Поднимаясь в гору, она постоянно оглядывалась, услышав шум колес позади и вытягивала руку с большим поднятым пальцем. Однако, все машины проезжали мимо не заинтересованные в симпатичном попутчике.

Блеск загорелой кожи от испарины на ее лице мог соблазнить абсолютно любого мужчину, достаточно лишь было приблизиться к ней. Она специально подбирала одежду так, чтобы казаться не опасной, а скорее желанной попутчицей, но как показало время, данная стратегия оказалась провальной.

Добравшись до вершины холма, она забралась в тень от рекламного щита и усевшись на свой чемодан принялась ждать следующего человека, что, возможно, возьмет её в попутчицы.

Она была еще молода и никогда раньше не имела опыта путешествия автостопом, но романтика такого вида путешествий всегда была ей по душе. Она считала, что люди охотно идут на помощь другим в этом вопросе и, что проблем у нее с путешествием возникнуть не должно.

Мимо неё безразлично промчалась красная Мазда. Их взгляды с водителем встретились на один неуловимый миг, но тот только сильнее пожал на газ, словно чем-то напуганный. Это заставило девушку осмотреться, может она просто чего-то не заметила, но не найдя ничего опасного она просто пожала плечами и стала ждать дальше.

На шоссе возник мягкий гул, который становился все громче и резче. Сначала над самой поверхностью асфальта, среди редкой травы и пыльных камешков, пронесся порыв ветра привлекая внимание к дороге. Машина скользила по дорожному покрытию, посылая вокруг себя вихри разбросанных пылинок и сухих листьев. Воспетая жара, кажется, брала паузу, уступая место движению и рёву мотора.

Гул мотора сначала был тихим, едва уловимым, но быстро становился всё громче, заполняя воздух ровным, гудящим звуком. Девушка подняла голову и взглянула на источник звука. К ней по трассе приближалась синяя Газель. Ее колеса уверенно катились по асфальту, словно за ними тянулась длинная металлическая песня, которую можно было услышать за несколько сотен метров и понятная лишь ей одной.

Под палящим солнцем машина пробивала летнее марево, и казалось, сама дорога вибрировала от ее приближения. Пыль, поднятая колесами, поднималась клубами и медленно оседала на обочину, смешиваясь с высохшей травой и редкими листьями. Девушка слегка щурилась, пытаясь разглядеть в кабине силуэт водителя – мужчину, который, как она была уверена, уже скоро станет ее новым попутчиком.

Она почувствовала, как лёгкий ветерок, приносящий запах раскалённого асфальта и сухой травы, играл с её волосами, а в груди разливалось странное волненье – смесь ожидания и тревоги. Машина приближалась медленно, уверенно, словно знала, что именно здесь, на этом пустынном шоссе, её ждут.

За рулем Газели сидел молодой водитель и сосредоточенно держал руль. Надя заметила капли пота на его лбу и будто услышала, как мотор плавно урчит под тяжестью долгой дороги. Широкие колёса с приглушённым хрустом проезжали по неровной дороге, поднимая мелкий гравий.

В этот момент девушка ощутила, как по её коже пробежала испарина, и словно весь мир замедлился: послышался мягкий шелест листьев, едва заметное жужжание насекомых вокруг и далёкий лай собаки. Всё это казалось маленькими подробностями большого путешествия, в которое ей только предстояло погрузиться.

Газель постепенно снижала скорость, что в голове девушки означало лишь одно. Она внимательно смотрела на окно машины, где отражался мир вокруг – адское летнее солнце, бескрайнее синее небо и легкие облака, будто растянутые кистью художника.

Но что-то в ее плане пошло не так и Газель замедлилась, но не остановилась. Проезжая мимо, она с громким звуком удара упала в единственную яму на дороге, в которой по какой-то причине все еще оставались остатки от ночного ливня, и яма эта находилась прямо напротив девушки.

Маленькая волна воды и пыли окатила грязными каплями её ноги. Она инстинктивно закрыла лицо рукам, но до него брызги уже не долетели. Ей в целом сильно повезло, что они не попали на одежду.

А Газель, тем временем, все так же, гудя, не останавливаясь медленно отдалялась от девушки.

Она с легким оттенком досады проводила ее взглядом, потом вытащила из чемодана пачку влажных салфеток и принялась оттирать пятна с кожи.

Глава 2

В темном помещении котельной Митя щелкнул несколькими выключателями и окружавший его ранее шум насосов сошел на нет. Он пробежал глазами по всему оборудованию убеждаясь, что ничего не забыл выключить и взгляд его упал на маленький, открытый кран, что подпитывал холодной водой теплосеть на которой им предстояло сегодня работать. В два быстрых шага он добрался до него и повернул ручку в закрытое положение.

В помещении котельной было темно и прохладно, а выйдя на улицу его привыкшие к полумраку глаза, тут же ослепил солнечный свет и прищурившись на один глаз Митя захлопнул за собой дверь.

Он пробирался через кусты амброзии к колодцу, куда, по его прикидкам, должна была уже приехать его бригада. Серый УАЗик «Фермер» стоял с открытым кузовом, а люди в серых спецовках лениво, совсем не торопясь вытаскивали из него крупный инструмент.

– Всем привет! – бодро поприветствовал всех Митя и принялся пожимать руки своих подчиненных.

Первым к нему вышел сварщик Сенька. Молодой парень, на год старше Мити, с короткими кудряшками и в ярко желтой, с черными полосками, словно пчела- переросток, униформе.

– Здарова. – пожал руку Сенька.

Следом шел Вован, тучный мужчина слегка за пятьдесят не большого роста, но очень крепкого, на вид, телосложения.

– Дарова, Митька! – громко крикнул он и широко улыбнулся. – Ну че у нас тут?

Дальше было еще несколько рук, которые Митя уверено пожал и подошел к крышке колодца.

– Мужики, нам надо просто махнуть задвижку. – Митя активно жестикулировал, рассказывая о поставленных задачах. – я трассу перекрыл, насосы выключил. Нам нужно сейчас растягивать помпу для откачки оставшейся в трубах воды и срезать болты с старой задвижки. Задача не сложная, мы должны справится быстро, чем быстрее мы справимся, тем быстрее я покину вас и данный город, отправляясь в счастливое путешествие на старой Газели – на этой фразе голос его приобрел слегка саркастический окрас. – в Ярославль, вы же хотите, чтобы я вас быстрее отпустил? – с наигранной широкой улыбкой на лице спросил Митя как-бы сразу у всех.

– Конечно хотим! – бодро ответил Виктор, по прозвищу «Музыкант».

Свое прозвище он получил по понятным причинам. Он очень любил музыку и отлично справлялся с музыкальными инструментами, от губной гармошки, до аккордеона. Виктор был взрослый мужчина, почти пенсионер, небольшого роста, но буквально с золотыми руками. Митя знал, что, доверив эту работу ему, она точно будет выполнена в кротчайшие сроки и надлежащего качества.

– А я не хочу, сегодня, видеть ваши лица дольше положенного, мне еще двое суток скакать по этой жаре. – улыбнулся парень.

В этот момент у него зазвонил телефон. Он вытащил его из кармана и на экране горела надпись «Папа». Митя отменил звонок и отправил сообщение, что перезвонит ему. Это был уже третий звонок и всякий раз Митя находил более важные дела, нежели ответить на звонок.

– А что тебе там делать? – спросил Вова.

– Да… – протянул Митя, не зная, как точнее ответить на этот вопрос. – Думаю проще сказать, что в целях нужд семейного бизнеса я туда еду.

– А что у тебя за бизнес? – спросил водитель УАЗика подходя в общую кучу.

– Так, по мелочи, – неохотно рукой махнул Митя. – отец автохимию на рынки поставляет.

Тем временем Сенька уже спустился в колодец и стучал молотком по болтам отбивая старую ржавчину с них.

– Резак пожалуйста! – крикнул он из колодца.

Митька помог вытащить шланги и опустить их в колодец. Все, пока, шло по плану и он был от этого в восторге.

Он заранее отпросился у начальства на несколько дней, но они все же поставили перед ним не сложную и не долгую, на первый взгляд, задачу, чтобы после ее выполнения он с спокойной душой мог уехать по своим делам.

Июнь месяц в этом году выдался очень жарким, особенно последние две недели и ночной ливень не очень помог, а скорее сделал, хуже подняв уровень влажности в воздухе. От чего даже в теньке у Мити на лбу проявилась испарина, которую он неаккуратно вытер рукавом своей майки.

Мите было двадцать шесть лет. Он был коренастый парень, среднего роста, покрытый с возрастом утратившими свою яркость веснушками. Русые волосы и серо-голубые глаза. Самый обычный парень из всех.

На работе ему повезло и уже в двадцать четыре из-за того, что он не отказывался от сверхурочной работы и старался лениться так, чтобы начальство его не замечало, он стал мастером целого участка, состоящего из четырнадцати котельных. Повезло ему по той причине, что назвать его руки «золотыми» было сложно, но чувство ответственности сделало свое дело.

Он буквально весной закончил институт и получил высшее образование, но по специальности работу он, пока, даже не пробывал искать. Ему нравилось работать с людьми, и он в целом считал себя достаточно общительным человеком, который умеет находить общий язык с коллективом.

Вот и сейчас он стоял над открытым колодцем и обсуждал различные новости с своими подчиненными. Время уже постепенно близилось к обеду, а значит скоро они должны закончить и ему можно отправляться в путь.

Он спланировал все заранее, подготовил сумки и попросил маму сделать бутербродов в дорогу. Митя хотел уехать пораньше, чтобы не зацепить вечерние пробки на выезде из города. Уж больно тяжело было передвигаться по городу на их семейной Газели.

Ровно в половину двенадцатого Сенька вылез из колодца, и Митя скомандовал своим слесарям устанавливать задвижку, на что у них ушло не более полу часа.

Когда все работы в колодце были выполнены и люди выбрались на поверхность Митя скомандовал собирать инструмент обратно в машину, на что Сенька сказал:

– Плохая примета.

Однако никто не воспринял его слова в серьез и постепенно багажник серого УАЗа начал пополняться инструментом, а Митя побежал на котельную, чтобы заполнить трассу водой и проверить герметичность.

Он повернул кран, что закрыл ранее и устремился обратно к колодцу.

Первые минут десять стояла полнейшая тишина. Митя отслеживал состояние наполненности трассы через приложение на телефоне. Однако, когда цифра в шкале давления перевалила за тройку, внизу послышалось подозрительное шипение. Все прислушивались к нему, а оно становилось все больше, пока в момент все не услышали щелчок и струя воды резко ударила в обод колодца.

Шансов, на то, что все пройдет само собой не было и оставалось только определить, что же там произошло.

Митя закатил глаза, снова метнулся на котельную и перекрыл кран с подачей воды в трассу. Когда он вернулся к колодцу, то один из слесарей уже спустился вниз. В своей голове Митя просил, чтобы проблема оказалась не существенная, болт закрутить забыли или прокладку выбило давлением.

Увы его желанием сбыться было не суждено.

Из колодца показалась голова Виктора «Музыканта» и он грустно констатировал, что на трубе появилось повреждение и без группы время затратных работ починить не получится, а это означало, что уехать раньше у Мити не выйдет.

Он отправил своих подчинённых на обед, а сам присел на лавочку, возле открытого колодца и по памяти набрал номер своего отца, чтобы сообщить ему о том, что поедут они не раньше вечера.

Глава 3

Солнечный луч предательски проскочил между щелью в занавесках и неудачно отразившись от стоявшей на полке фотографии мальчика в футбольной форме «Реал Мадрид», своим светом заставил Стаса проснуться и повернуться на другой бок.

За окном, как обычно в это время года, пели птицы, стрекотали кузнечики и уже вторую неделю стояла невыносимая жара. В доме же было темно и прохладно, пока солнце ещё не успело нагреть крышу.

Ната лежала, отвернувшись к стенке и лица её было не видно, за то было видно, как при каждом вздохе вздымается её оголённая спина. Сон у Стаса прошел окончательно и он, поцеловав оголённую лопатку девушки, встал с кровати.

Недавно прошел год, как Ната согласилась стать его девушкой. Правда да интима они добрались далеко не сразу, как порядочный Стас дождался, пока девушке исполнится восемнадцать, что произошло только на прошлой неделе, и поэтому он как ненастный лев старался поглотить взглядом любую запретную часть, что ранее была от него скрыта.

Вдоволь налюбовавшись видом, он вышел на улицу, и первым делом умыл свой оголенный торс водой из рядом стоящей бочки, а затем окунул в нее голову. Приятная прохлада сняла остатки сна и наполнила парня бодростью.

Настроение у него в это утро среды было просто потрясающим. Мать на сутках, а после поедет в больницу. Ната под боком и в понедельник она сдала последний экзамен, а значит теперь Стас сможет проводить больше времени с девушкой. Он уже запланировал пригласить её на пикник, а потом он возьмет у отца его Ниву, и они вместе поедут в соседнюю деревню смотреть на водопад.

Он тихо вернулся в дом, стараясь не разбудить девушку, пробрался мимо, на кухню и начал готовить незамысловатый завтрак из того, что нашел в холодильнике.

Когда омлет был готов, а чай разлит по стаканам Стас попытался найти поднос, но безуспешно пошумев посудой, поставил тарелку и стаканы на разделочную доску и понес в комнату.

Пока парень занимался завтраком, девушка перевернулась на спину. Тонкая ткань простыни едва прикрывала её грудь, но на вдохах Стас мог разглядеть два небольших бугорка, которые, благодаря фантазии, возбуждали даже сильнее вида голой груди.

Он аккуратно сел на край кровати, поставил поднос себе на колени и ухватился за оголенный большой палец ног, что выглядывал из-под простыни.

– Эй, соня. – нежно позвал он. – просыпайся, я принес тебе твой завтрак.

Фишку с завтраками в постель парень перенял из прочтенных книг и романтических фильмов. Вообще, в силу своего романтического характера, он всегда старался произвести впечатление на свою подругу. Он был старше её на восемь лет. Впервые заметил её рыжую голову, только когда уже сам заканчивал школу. Тогда, на последнем звонке, он усадил её на плечо и гордо прошел с ней перед всей школой, пока Ната весело звенела небольшим колокольчиком.

Он заканчивал тогда девятый класс, потому что старшие классы учили уже в другой школе, а маленькая Наташа была в младшей школе. Стас не пошел в десятый, а решил уехать учиться в Ульяновск на автомеханика и следующие пять лет он приезжал каждое лето и отслеживал как маленькая Наташа постепенно превращается из крикливой малолетки в симпатичного подростка.

В городе у него как-то сразу не заладилось. Пока он жил в общаге все было хорошо, но вот после окончания учебы, быстро найти работу он не сумел. Поэтому пришлось вернуться обратно в деревню. Родители за это время развелись и начали жить в разных деревнях, но по соседству.

После его возвращения отец подсуетился и все-таки смог устроить сына в автосервис на трассе, и ничего, что чтобы добраться до работы ему приходилось ходить по десять километров. Через год он совсем привык и взял себе ещё одну смену. Стали появляться деньги, да и Наташа, которая, за неимением альтернатив, крутилась всегда рядом, и он решил, что пришло время за ней приударить.

Сначала ничего не вышло. Все-таки разница в возрасте, у них была чувствительная. Однако, Стас не отчаялся, он полюбил девушку всем сердцем и готов был ждать момента, пока она морально не будет готова. Он гордился тем, что не ведет себя, как его друзья «быдло», и на самом деле, даже радовался, что на их фоне он выглядит более перспективным.

Такой подход дал свои плоды и спустя ещё три года томительных ожиданий, девушка дала своё согласие.

Ната лениво протерла глаза ладонями и прищурившись от попавшего в глаз лучика солнца, улыбнулась. Правда улыбка не долго продержалась на её лице.

– Доброе утро. – сонно сказала девушка, прикрываясь простыней.

– Доброе утро. – приветливо улыбнулся Стас.

– Сколько сейчас времени? – растерянно спросила девушка, пытаясь найти свой телефон в простынях.

– Почти восемь.

– Восемь? – не поверив словам переспросила девушка.

– Да. – подтвердил Стас.

– Блин, меня родители, убьют.

Девушка разочарованно упала на кровать разведя руки в стороны. Простыня, зацепившаяся за ногу, с девушкой решила не ложиться, и Стас наконец смог разглядеть её оголенную грудь во всех подробностях.

Продлилось наслаждение Стаса крайне недолго. Девушка в один рывок перекатилась на край, а вторым ловко поднялась с пружинистой кровати.

Подобрав с пола свою майку, она принялась одеваться.

– Ну они же без тебя не уедут. – успокаивающе сказал Стас.

– Они вообще, не сильно рады, что я остаюсь ночевать у тебя. – натягивая джинсы сказала девушка. – и сказав «не сильно» я приуменьшила масштабы.

Девушка резво перемещалась по комнате подбирая в разных углах свои носочки, а потом прыгала на одной ноге в попытках их надеть.

– Да знаю я. – пробурчал Стас.

– Все я побежала! – сказала девушка и буквально выпорхнула из дома через заднюю дверь.

– А поцеловать? – обиженно вслед крикнул Стас.

Девушка остановилась на пороге, развернулась и послала ему воздушный поцелуй.

Сегодня у Наты важный день. Она, с родителями, поедет в Самару, чтобы определиться куда ей все-таки стоит поступать.

Плохое отношение Наташиных родителей никак не связанно лично с Стасом. Полгода назад, на общей свадьбе соседней, а в маленькой деревне они всегда общие, отец Стаса подрался с отцом Наты и теперь у них зародилась некоторая неприязнь друг к другу.

С её матерью у него были отличные отношения, так как она считала Стаса самым достойным мальчиком на всей деревне. В целом оно так и было, ведь молодых здесь буквально можно было пересчитать по пальцам, и все были друзьями Стаса, на фоне которых он старался выглядеть самым хорошим.

На счет обучения девушки он тоже не переживал. Сейчас у него есть достаточно много лет опыта работы автомехаником, чтобы найти себе работу в Самаре, а ещё он откладывал свою зарплату с второй ставки весь последний год. Немного, но хватит, чтобы найти не большую квартиру в аренду, на полгода точно хватит. Тогда он заберет свою Нату к себе и будут они счастливо жить в городе, как и весь нормальный молодняк этой деревни.

Стас грезил своей счастливой жизнью со своей любимой девушкой и уже размышлял над тем, как сделать ей предложение. Он любил планировать, считал это своей сильной чертой, поэтому никогда ей не пренебрегал.

Завтрак пришлось съесть самому, как и выпить два слегка подстывших стакана чая.

Глава 4

Время уже давно перевалило за одиннадцать утра, когда отец Мити только пошел в ванну. Его особой привычкой было принимать ванну с утра. Будучи дома, он не пропускал ни дня без утренних процедур перед выходом из дома.

Голова не гудела, но присутствовала легкая мутность мыслей. Причиной тому стала ночная попойка с своим лучшим другом Серегой. Они отмечали покупку нового радиатора на его машину. Для кого-то, например для Мити, эта причина могла показаться не достаточной для того, чтобы ее было необходимо отмечать, но в мире его отца абсолютно любая причина стоила того, чтобы ее отметить.

После выхода из ванны ситуация не стала сильно лучше. Пришло понимание, что для улучшения ситуации необходимо решение калибром сильно больше, чем просто ванна.

Он вышел на кухню, где Митина бабушка жарила карасей, что они с Серегой привезли с рыбалки пару дней назад.

Рыбалкой назвать это было сложно. У них был не обычный метод рыбалки, вернее метод обычный, если ты браконьер. Долгим высиживаниям в лодке с удочкой и наблюдением за поплавком они предпочитали быстро кинуть несколько сотен метров сетки и отмечать выезд на природу.

С годами такие выезды стали реже, но, когда Митя был еще моложе, когда он только пошел в колледж, они посещали лес практически каждую неделю, что приводило к избытку рыбы в семье. Вот только никто, кроме отца, не любил так сильно рыбу, а Митя и его матушка вообще на дух ее не переносили, поэтому бабушке приходилось продавать ее на рынке.

Главным блюдом на завтрак у него был суп. Очень он любил солянку, что готовила его мать. Гущи поменьше, жидкого побольше. Такой жирный завтрак всегда помогал в восстановлении внутреннего баланса после выпитого с вечера.

Забрав тарелку с кухни, он принес ее в свою комнату и поставил на табуретку перед телевизором. Есть еще было рано, сначала надо было позвонить сыну и узнать какой у него план. Однако Митя трубку не взял, а в ответ лишь отправил смс, что перезвонит позже. Тогда отец достал выкуренную на половину сигарету и прикурил, поставив ногу на кровать и стараясь выдыхать дым в верхнюю часть открытой форточки.

Он давно решил, что стоит придерживаться именно такой стратегии в курении. Дымить меньше, но чаще. Ему казалось, что так сигарет хватает на дольше. Возможно, это и правда было так, с годами привычка бычковать сигарету на половине стала автоматической.

Касательно вопроса с курением, он очень гордился сыном, что тот смог бросить курить полностью и вот уже три года вообще не берет в рот ничего, что наполняет легкие дымом.

С Митиной мамой они развелись, когда сыну было пять, с тех пор Митя приезжал на выходные, когда был маленький, а когда стал старше, то часто посещал бабушку с отцом по своей инициативе. Да и созванивались они часто, вернее, отец звонил Мите почти каждый день, но Митя звонил отцу, в основном только тогда, когда ему что-то было нужно.

Отец не считал такое поведение эгоистическим. Он придерживался мысли, что пока дети растут и обзаводятся семьями, родители должны помогать, а уже когда родители не могут помогать, то дети должны помогать им.

Тарелка с супом быстро опустела и желудок постепенно заработал, а значит и голова скоро придет в норму.

Митя просил отца, чтобы он подготовил Газель к выезду. Свозил в сервис на диагностику, покатался немного по району, ведь они использовали ее только раз в год для поездки в Ярославль и в прошлом году они провели сутки только за ремонтом машины.

Но отец ничего особого не делал. Основной причиной было то, что машина прошла всего-то сто шестьдесят тысяч километров, а это разве расстояние? Нет, не расстояние, она почти как новая, да и движок после капитального ремонта прошел всего десять тысяч, а в сервисе ему сказали, что первые двенадцать тысяч – это только обкатка движка, а значит все с ней хорошо.

Сумки он собрал еще с вечера. Митя планировал отправится в обед и по подсчетам отца вот-вот должен был сообщить о том, что едет к нему. Отец не понимал, зачем им вообще так рано выезжать, ведь раньше, когда он еще работал вместе с Серегой, они выезжали после трех и приезжали как раз к обеду следующего дня, но желание сына, неоспоримо, так как это он оказывает помощь.

У отца Мити была проблема с суставами в правом колене. Он не мог долго ходить, да и в целом оно всегда болело, когда-то меньше, когда-то больше и в обычное время он использовал самодельный «бадик», но сейчас ноге стало немного лучше и поэтому он ходил сам. Прихрамывал, но ходил.

По этой причине ему и нужна была помощь Мити с этими поездками в Ярославль. Он – молодой, ему попроще дается такая дальняя дорога, а его отцу уже почти шестьдесят, хотя выглядит он достаточно молодо, и никто ему такой возраст не дает по внешности, но внутри сил уже не хватает.

Отец оделся и собрался выходить из дома, чтобы хотя-бы проверить уровень жидкостей в машине, когда ему позвонил Митя.

– Алло, пап, слышишь? – часть фраз пропала из-за ужасной связи в коридоре.

Не разуваясь, отец прошел по своей комнате и встал в привычную позу у окна, ибо только так можно было спокойно говорить по телефону.

– Я задерживаюсь на работе, у нас авария, я освобожусь часам к пяти. – быстро проговорил Митя.

– А… – протянул отец, переваривая информацию. – ладно, ладно, ничего мы вообще обычно всегда после трех выезжали. – повторил он Мите это, вероятно, уже в сотый раз, только за последнюю неделю.

У него был тако стиль общения постоянно, он забывал часть диалога или вовсе настолько не контролировал то, что говорит, что повторял людям одно и тоже по несколько раз. Доходило даже до такого, что за минуту он одну и ту же тему озвучивал пять, а то и шесть раз, словно песня на повторе. Митю эта особенность сильно раздражала, ведь из-за этого минутный диалог перерастал в длинный рассказ, где новых действий после начала не добавлялось.

Митя устало выдохнул.

– Ладно, я позвоню, как освобожусь, подготовь машину к пяти, чтобы сели и поехали.

– Да, да я вот, выхожу уже из дома, одетый стою. Свободного времени у его отца было всегда навалом.

У него был собственный «бизнес» хотя это было ближе к шабашке, где он работает от силы день в неделю. Он поставлял на рынки автотовары. Брал их в соседних городах у производителя и доставлял на рынок, а маржу забирал в карман.

Назвать это работой у обычного, среднестатистического человека язык не повернется, хотя средний заработок региона при чувствительно меньших затратах в силах он имел, а значит, не важно, как это называется, главное, чтобы работало.

Глава 5

После того, как Митя вместе со своей бригадой разобрался с аварией. Он пожелал всем хорошей и спокойной рабочей недели и пулей полетел домой за вещами.

Этот незапланированный инцидент его безумно расстроил. Он постепенно начинал нервничать ведь несколько недель до поездки, он дотошно высчитывал каждый час, потраченный на дорогу. Он считал, когда они и куда приедут, высматривал ремонты дорог на картах в интернете, прокладывал для себя альтернативные маршруты и максимально хотел оптимизировать затраченное время.

Сегодня была только среда, но зная возможности их Газели, Митя отпросился у начальства сразу на всю неделю, чтобы не нервничать в непредсказуемых ситуациях.

Вместе с желанием максимально сократить затраченное время в нем еще и росла тревога. Он боялся дорог. Не в том плане, что там может произойти все, что угодно, а в плане аварийности. Самый большой процент смертей приходится на автомобили, а он еще не настолько опытный водитель, хотя уже и на своей машине проехал более ста тысяч километров. Не важно, сколько ты проехал, глуп тот человек, что не боится смерти на автодороге. Такова была главная мысль в его голове.

К половине шестого он уже добрался до своего верного коня на следующие несколько дней.

Газель представляла из себя большой, синий фургон. Помимо ряда водительских сидений, у нее были еще четыре места сзади, правда на время поездки сиденья вынимались из машины, чтобы больше вместилось товара, а также кузов в два метра длинной. Небольшой синий корабль был не многим младше Мити.

Его отец еще ни раз повторит, что в лучший свой 1999 год он смог позволить себе купить сразу две машины, когда все остальные вообще не могли себе их позволить. Вот с того момента Газель и стала частью их семьи. В этом году ее юбилей, только обычно, это она преподносит подарки владельцам.

– Здарова… – протяжно поздоровался отец и широко улыбнувшись протянул руку.

– Привет, пап. Ты все закончил, мы готовы ехать?

– Митя пожал руку и принялся перекидывать свои вещи из багажника своей машины в синий фургон.

Митя старался взять с собой как можно больше своего удобного инструмента, уже неоднократно продемонстрировавший свою полезность в таких поездках.

– А то! – уверенно сказал отец. – Только вот надо аккумулятор перекинуть с моей машины в Газель. – уже тише сказал отец, ожидая, что Митя может начать бурчать.

Однако Митя решил, что попытается держать себя в руках. В прошлой поездке они сильно разругались, и он пообещал, что вообще больше никогда не поедет, но вышло как обычно и вот он перегружает документы в бардачок.

– Сюда подъедешь или за ним надо ехать?

– Надо ехать, у меня машина во дворе стоит.

– Тогда давай ключи, я съезжу и вернусь, а ты пока вещи поудобнее расположи.

– А ну давай… – отец положил черный ключ на сидение рядом с Митей.

Аккумулятор с Газели украли в прошлом году. Так- как машина редко используется, было принято решение не восстанавливать пропажу, а просто перекидывать с отцовской Нивы «Шевроле» на время поездки.

Митя обернулся за считанные минуты и вот в шесть часов Газель тарахтела на всю округу.

Карбюраторный двигатель был чертовски громким, даже закрытый капот не спасал от его рева, что, впрочем, неудивительно, ведь там нет ни грамма шумоизоляции и огромные щели со всех сторон.

В прошлые разы у них возникали большие проблемы с стартером, вернее с проводкой на идущей к стартеру. Они даже пробовали поменять его на новый в процессе, но результата это не принесло. Сейчас же машина завелась без особых проблем и по словам отца, то, что происходило с стартером в прошлый раз пропало само собой.

Вспомнив прошлое, Митя решил поинтересоваться, что отцу сказали в автосервисе, на диагностике.

– А че в серваке сказали то? – начал Митя, пока Газель прогреваясь оглушала округу. – Есть какие слабые места?

– А… – на секунду замешкался отец. – Да какие слабые места?! Видишь? Работает как часы! – хвалился отец.

– Как двадцатилетние часы. Ты че так и не загнал машину в сервис? – догадался Митя. – Я же просил тебя?

– Да че с ней будет, движок даже обкатку еще не прошел. – в очередной раз повторил отец.

Митя лишь устало выдохнул понимая, что ничего хорошего из этого не выйдет.

Он в очередной раз проверил все документы, ключи и зарядки. Посмотрел на работу приборов в машине. В очередной раз вышел и проверил закрыл ли он двери в своей машине и на этом моменте их поездка официально началась.

Машина шла уверенно и работала ровно.

Мите нравилось управлять этой машиной. В ней приятно сидеть с ровной спиной, а еще сверху смотреть на дорогу интересно и не привычно. Ремень, только ужасно короткий, из-за чего, если ты что-то выронишь придется расстёгивать сначала его, а уже потом пытаться достать утраченное.

Самое главное неудобство заключалось в педали сцепления. Она была жутко жесткой для нажатия и, если приходилось долго ехать по светофорам или пробкам, нога моментально начинала болеть, это было основной причиной, почему отец не мог самостоятельно управлять ей с его больной ногой.

Отцовский дом находился вблизи к выезду из города и достаточно было только пересечь пару крупных улиц, и ты попадал на главную трассу М5, а на ней уже не так много светофоров.

В этот раз быстро пересечь улицы не получилось. Стоило Мите сделать несколько поворотов, как что-то в заднем правом колесе захрустело и так громко, словно вырывался кусок метала. Пришлось остановиться и осмотреть поломку.

Внешний осмотр не выявил повреждение, однако звук никуда не пропал.

– Я же говорил, что нужно ее обкатать перед выездом, ну почему ты никогда меня не слушаешь?! – устало и с раздражением спросил Митя.

– Да блин, первый раз такое, я даже не знаю, что это может быть. – защищался отец.

– Да, ты не знаешь, а в сервисе знают, поэтому машины и готовят к выезду ЗА-РА-НЕЕ – последнее слова он произнес по слогам, чтобы акцентировать на нем внимание. – Че делать то будем? – с отчаянной надеждой спросил он.

– А… – задумчиво сказал отец. – я даже не знаю, в сервис надо, так-то.

Митя лишь в очередной раз устало выдохнул и медленно покатился в уже знакомый автосервис неподалеку, который специализировался на ремонте именно Газелей.

Глава 6

Мама вернулась домой, когда время уже перевалило за обед. В последнее время выглядела она, мягко говоря, не очень, что и стало причиной её поездки к врачу. Глаза потеряли привычный блеск, лицо приобрело болезненный вид, очень стала уставать и немного похудела. От всех описываемых проблем она отмахивалась, предполагая, что дело просто в возрасте.

Правда ей было всего сорок четыре и внешне заметные изменения начались не более полугода назад. Стас постоянно подсаживался на уши со своими «Да ладно, сходи к врачу, может поможет…», и в конечном итоге победил.

Вернулась она в подавленном состоянии и первое время избегала разговоров с сыном, хотя он и пытался настаивать, выяснить у него так ничего и не получилось.

Стас обещал помочь соседке с ремонтом крыльца. Значило это то, что он, собственно, и должен починить крыльцо, а соседка потом его поблагодарит чем-нибудь вкусненьким. Самогон он принципиально никогда не брал. Пить пил, но платой не брал, так как считал, что дома такие вещи храниться не должны, поэтому ему платили разной выпечкой или фруктами.

Он всегда старался помогать тем, кто просит, так его воспитал отец. По этой причине он предпочел не допытываться до матери, а оставить разговор на потом.

На месте проведения ремонтных работ не оказалось нужного инструмента. Старушки молоток весь потрескался и после первого же удара ручка развалилась в щепки, поэтому Стасу пришлось вернуться домой за собственным, где он обнаружил заплаканную мать.

Мама раньше никогда не плакала. Даже, когда они с отцом разводились она держалась бодрячком и сама была инициатором развода. Все же отец часто запойно пил и жить с таким человеком, тем более, пока Стаса нет дома, она не смогла и он, Стас, её никогда не осуждал за это решение.

Сейчас, когда Стас незаметно зашел в дом, она сидела за столом и уперевшись в ладони лбом тихо подрагивала.

– Что сказал доктор? – серьезно спросил Стас и сев на стул рядом накрыл ладонь матери своей.

Женщина немного оживилась, подняла голову и принялась вытирать слезы.

– Да ничего, сказал там что-то, ну и ладно. – нервно тараторила мама.

– Ма, ну хватит, я же серьезно спрашиваю. – Стас пристально посмотрел ей в глаза.

Женщина хотела было в очередной раз отмахнуться от рассказа, но встретилась с взглядом сына, и её голова поникла.

– Онкологию нашли, по женской части. – тихо сказала мама, а из глаз снова начали собираться слезы. – доктор сказал, что стадия еще только начальная и при должном лечении… – ей не хватило воздуха чтобы договорить.

– Лечение поможет? – уточнил Стас.

Женщина закивала.

– Так, а в чем проблема, почему ты плачешь?

– Просто страшно. – отмахнулась мама. – не обращай внимания.

– Я понимаю. – погладил по руке Стас. – Но главное, что это лечится, остальное не так важно.

– Лечение дорогостоящее. – с горечью в голосе сказала Мама.

– Мам, ну перестань, деньги – это не большая проблема, ну сколько там сто, двести тысяч? – пытался успокоить сын, но сделал только хуже.

– Без малого миллион. – с надрывом разревелась женщина.

Миллион – это уже большая проблема.

Большая проблема она для их деревни. Стас, работая несколько лет на две ставки смог набрать только четверть необходимой суммы, у мамы зарплата была и того меньше, её деньги в основном покрывали коммунальные расходы и некоторую часть еды, все остальное было на Стасе.

Занять деньги, можно, но Стас на вскидку не вспомнил ни одного человека, что был в состоянии это сделать. Все его знакомые были, в основном, бедные. Есть еще вариант взять кредит, но там такие проценты, что с его зарплатой он сможет его закрыть только лет за десять, так у него еще в прошлом был грешок, после чего кредитная история испортилась в ноль.

– Найдем, мам, – пытался успокоить маму Стас. – там сразу все деньги нужны или можно постепенно?

– Лечение размазано на полгода.

– Ну вот, полгода – это огромный срок, мы справимся, я обещаю.

Мама лишь горько покивала, но успокоилась, что уже было хорошо.

Остаток дня у Стаса прошел в некоторой прострации. Он прикидывал возможные варианты заработка или предметы для продажи, но кроме старого дома и телевизора, что они купили полгода назад, ничего конкретного на ум не приходило.

Он закончил с крыльцом и долго шатался по деревне, то и дело здороваясь с соседями, а у самого голова была занята более важными делами.

Глава 7

Вечер в городе опускался плавно, окрашивая серые дома и улицы в тёплые оттенки заката. Высокий крепкий мужчина в возрасте терпеливо ждал перед крупной дилерской мастерской, где в данный момент находился его верный конь. Постоянные проблемы с электрикой, заставляли его нервничать, но мастер уверял, что всё было проверено, и теперь Мерседес будет работать как часы.

Мужчина с недоверием посмотрел на мастера, вспомнив, как много раз ему уже приходилось возвращаться сюда с теми же жалобами. Казалось бы, техника – вещь надёжная, но современная электрика могла сыграть злую шутку в самый неподходящий момент. Сейчас же он ждал, когда гаражные ворота откроются, чтобы наконец выехать и отправиться домой. Он поправил аккуратные солнцезащитные очки и сжал в руках ключи, чувствуя усталость всего уходящего дня.

Наконец двери с визгом открылись, и мастер в зеленом комбинезоне поздоровался еле слышно, жестом показывая, что всё готово. Мужчина сел в машину, на мгновение закрыл глаза, представляя, как сейчас заведёт двигатель и пустится в путь. Запуск прошёл без сбоев – мотор тихо урчал, и всё, казалось, на своих местах.

Он медленно выехал из сервиса и влился в поток вечернего движения. Сквозь стекла Мерседеса город мерцал разноцветными огнями реклам, вывесок и уличных фонарей. Шум машин смешивался с далёким гудением, и, хотя город казался привычным и спокойным, в каждом знакомом повороте и светофоре визжала нотка непредсказуемости.

Легкое покачивание автомобиля отдавалось в спине, а мягкий шелест шин на асфальте создавал ощущение уюта и спокойствия. Мужчина задумчиво наблюдал за трафиком, что пытается покинуть душные цементные джунгли.

Вдруг, перед его взглядом с правой стороны дороги внезапно рванула синяя Газель. Она, словно бурная волна, пронеслась мимо, оставляя после себя шлейф пыли и налет ветра. Гул мотора Газели был громче всех звуков городской суеты, и машина с ревом вписалась в трафик.

Мужчина не продемонстрировал ни единой эмоции, однако, заинтересовался. Газель казалась полной энергии и движения, словно олицетворяя дух дороги и приключений. Синий кузов сильно выделялся на фоне черно-белых машин. Создавалось впечатление, что это было что-то иное, недодуманное и свободное, в резком контрасте с ухоженным чёрным Мерседесом, двигавшимся плавно и размеренно.

Этот миг пролетел быстро – синий фургон исчез за поворотом, и мужчина вернулся обратно к умиротворённому созерцанию серых стен домов.

Глава 8

Средина июня в центральной России – это время, когда природа переживает пик своего летнего буйства, и в дороге особенно ощущается богатство и щедрость окружающего мира.

Трасса несётся среди широких полей, кое-где ещё покрытых остатками ярких весенних одуванчиков, но уже преобладающих всеми оттенками сочной зелени. По обе стороны в дали от дороги можно увидеть, как простираются рощи молодых сосен, их кроны сливаются в густой, безбрежный шатёр, сквозь который солнечные лучи пробиваются золотыми копьями.

Воздух в жару кажется маслянистым и неподвижным. Впрочем, иногда мимо открытого окна в кабине проскальзывает струя лёгкого ветерка, принося с собой признаки лета: терпкий запах пыльной дороги, тяжёлый аромат нагретого поля и еле уловимый запах луговых цветов, цветущих где-то в низинах. Асфальт сверкает, как зеркало, и высвечивает самые малейшие движения – проносящихся птиц, кузнечиков, перескочивших через полосу, или редкие пятна тени от облаков на небе.

Восемь часов вечера – самое красивое и волшебное время лета: багровое солнце начинает медленно склоняться к горизонту, окрашивая небо в тёплые розовые и янтарные оттенки. Длинные тени ложатся поперёк трассы, отдаляя деревья и придавая всему пейзажу удивительную глубину и спокойствие. Изредка вдали мелькают деревенские силуэты, переливы крыш и колодца – всё утопает в густом, тяжелом воздухе, наполненном утихающим гулом дня.

На обочинах дрожит марево: остатки дневной жары уходят в высушенную траву, где изредка мелькают жёлтые головки сурепки или фиолетовые колокольчики. В стороне от дороги протекает узкая речушка, над которой кружат редкие чайки.

И кажется, будто именно сейчас – во всей этой цветущей, прогретой солнцем вечерней природе, в бескрайней свободе дороги – таится простое и настоящее летнее счастье, в котором растворяются тревоги, спешка и суета большого мира.

Ремонт поломки не занял много времени. У тучного мастера в пропитанной пролитым машинным маслом одежде на определение и ремонт поломки ушло не больше получаса. Шпилька, удерживающая болты раскололась и осыпалась между сдвоенных колес и при каждом обороте колеса царапал диск изнутри.

Однако Митя считал это плохим знаком. Если уж они не смогли из собственного города выбраться без проблем, то дальше будет только хуже, но все замечания упирались в железное «Да, ладно, все будет нормально» и застревали в головах.

Митя хотел бы настоять на своем и остаться, он бы даже сам занялся машиной, даже за свои деньги отогнал бы ее в сервис и оставил на диагностику. Только вот раньше он этого не сделал, а сейчас, когда он уже отпросился с работы, собрал вещи и переборов страх дороги начал движение и вовсе смысла не имело и он это понимал.

Он все понимал, но хотел он не того. Если бы он залез поглубже в свои чувства и разобрался почему он так противится этой поездке, то смог бы обнаружить простой страх. Страх, который заставляет его ныть на каждом шагу. Страх, который накаляет обстановку и делает все, чтобы машина так никуда не поехала, ни сейчас, ни потом.

Хорошо, что в этой ситуации обе мысли двух людей накладываются друг на друга, вступают в противостояние и укладываются где-то на средних параметрах. Отцу надо ехать, а Мите страшно ехать, и они поедут, потому что НАДО больше, чем СТРАШНО, но отец будет выслушивать все недовольство, и он к этому готов.

Тем не менее машина, проскочив вечерние пробки на выезд из города по обочине с включенными аварийками, ехала по слабо загруженной трассе на Ульяновск. Мотор ревел. Пустая Газель с такими габаритами весело подпрыгивала на каждой кочке, словно плохо накачанный футбольный мячик.

Хоть солнце уже достаточно опустилось к горизонту, его жар все еще не сходил, а в Газели 99-го года, где по естественным причинам и не могло быть кондиционера, а окна были сконструированы почему-то так, что поток ветра из окна уходил назад и практически не попадал на водителя, казалось, было даже жарче.

Митя ловко, одними лишь пальцами открутил запаянную крышку с бутылки колы без сахара и сделал несколько мелких глотков, но чувство насыщения, теплая, сладкая жидкость ему не принесла.

– А у на есть вода? – спросил Митя.

– А Мить – небольшая пауза. – Есть… но она сзади, давай я перелезу и возьму.

Такие кульбиты в салоне Газели отец исполнял часто, но, когда его нога была здорова, а сейчас это может привести к плохому результату.

– Не надо, потерплю до заправки. – не громко буркнул Митя.

Так прошли мимо приближенные к городу поселения и после крупного села «Красный Яр» началась гряда сосновых лесов, внутри которых прятались детские лагеря и различные турбазы.

В Советском детстве они были популярны, и Митин отец часто посещал их, потому что их дедушка работал преподавателем музыки и на лето всегда отправлялся вместе с сыном в такие лагеря. Вернее, все было наоборот – это сын отправлялся с отцом в лагеря по его путевке.

Митя неоднократно слышал эту историю, настолько неоднократно, что если бы он всегда внимательно вслушивался в каждый рассказ, то мог бы по секундам расписать все время проведенное там отцом. Этот раз не стал исключением и когда отец начал свой рассказ, Митя закатил глаза и просто уставился на дорогу.

– …Помню нас десять человек, мы сбежали с лагеря и отправились в Екатериновку на дискотеку, а там был наш физрук и он нас всех спалил и потом заставил бегать. – естественным смехом засмеялся отец, находя эту историю очень забавной.

Сын не видел в этом ничего смешного, или просто не понимал, он лишь натянул улыбку неестественно до щек и повернулся к отцу, буквально на секунду для демонстрации и вернул лицо в обратно в скучающее положение.

Спустя три четверти часа поднявшись на гору, Митя щелкнул поворотником и съехал с дороги на газовую заправку. В этом месте они заправлялись каждый раз, когда выезжали в Ярославль, так как отец считал, что здесь самый дешевый газ, но в этот раз он заметил ценник в двадцать один рубль в городе, но здесь же он стоил больше, целых двадцать четыре рубля, что сильно подпортило ему настроение. Лучше бы он не смотрел на стоимость газа в городе…

– А Мить… – он часто так странно обращался к сыну, делая паузу, когда ему нужно было время на подумать. – Ну что? Сколько заправим?

Он спросил это скорее для того, чтобы сын принял его сторону и подтвердил его желание заправить тут минимум, а дальше поискать заправки с более дешевым газом, ведь на целый баллон разница составляла уже четыреста пятьдесят рублей, что в его глазах казалось существенным.

Однако Мите же было в целом плевать, он не хотел бы лишний раз останавливаться, но в целом его это не сильно волновало.

– Да мне все ровно, заливай сколько хочешь. – сказал сын, делая глоток из пятилитровой баклажки с водой.

Вода в ней оказалась теплая и неприятная, он так же не утолила жажду, как и бутылка колы ранее.

– Нет, ну так-то нам хватит. – оправдывался скорее перед самим собой отец. – А под Нижним еще раз заправимся, там на нашей заправке всегда дешевле.

По итогу в машину было заправлено около ста литров газа. Этого должно было хватить до въезда в Нижний Новгород, где располагалась вторая любимая заправка на маршруте.

– Погнали! – сказал отец, изменяя голос, чтобы он звучал, как тихий крик или призыв к бою.

На что сын, так же безэмоционально завел машину, еще раз проверил, в зеркала заднего вида, чтобы шланги не были прицеплены к машине и нажал на педаль газа.

Село Елховка проходило с боку от основной трассы. Слева от него была дорога, а справа небольшая посадка, что росла вдоль речки «Кондурча», которая в свою очередь тянулась на расстоянии аж в триста километров, но в некоторых местах ее ширина достигала всего пары метров.

Газель тяжело поднималась в гору. Митя переключался на более низкие передачи, чтобы машина смогла вкарабкаться. Она ревела и Мите приходилось следить за оборотами и нагревом двигателя, потому что казалось, что она вот-вот лопнет от усилий.

Скорость постепенно начала набираться и Газели становилось все легче и легче, поэтому Митя расслабился и вернулся к наблюдению за дорогой. Тут же его вниманию привлекло движение на обочине.

Где-то в километре от машины из-под тени рекламного щита вышла девушка и протянув руку выставила большой палец.

У Мити было хорошее зрение, и он смог отметить, что она не дурна собой. Невысокий рост, рыжие, длинные волосы, загорелые ноги, прикрытые лишь маленькими шортиками, красная, клетчатая рубашка, подвязанная на загорелом животике так, что большая часть животика была видна и сандалики с декоративным бисером. Лицо, он не мог видеть полностью, так как большую часть закрывали очки, но он был уверен, что под ними скрываются такой же красоты глаза или как минимум не хуже.

Он чувствовал, что сквозь очки она смотрит прямо на него, а он не мог отвести от не взгляда.

Так как гора еще не закончилась, а Митя машинально перестал давить на педаль газа. Газель постепенно начала снижать скорость.

Его одолело странное ощущение некоторого притяжения. В обычной жизни он старался не смотреть людям в лицо и вообще старался, по возможности приносить окружающим минимум дискомфорта, но тут он откровенно пялился. Для полноты картины не хватало только рот открыть и выкатить язык, как у котов в мультике.

Чем ближе приближалась Газель, тем меньше становилось скорость ее движения.

Отец тоже не оставил девушку без внимания и вывел Митю из оцепенения своим вопросом.

– Че? Подберем? – с некоторой ухмылкой посмотрел он на сына.

А вот до сына, вышедшего из оцепенения, не сразу дошел посыл его слов, и он просто глупо посмотрел на отца.

– Да я шучу, расслабься, куда мы ее посадим. – отец отвернулся и вытащив из пачки половину сигареты, прикурил.

Митя с некоторой грустью посмотрел на отца. Он сам бы ни за что не остановился. Он боялся брать попутчиков, а еще она была так красива, что он подсознательно боялся ее красоты. Их шкалы уверенности в себе были совершенно на разных уровнях, но вот отец, отец мог и даже сделал, то, чего Митя сейчас так желал, и на что ему не хватило бы внутренних сил.

Он предложил, а Митя просто соглашается и виноватым в этом становится отец, он же сделал первый шаг и тогда Мите боятся не имело смысла, ведь ответственность на себя взял не он.

Испортив все последней фразой, он порушил все надежды Мити и освободил его от подобных размышлений. Нет смысла думать, как все могло бы быть, если уже не будет. Но Митя об этом точно помечтает, потом, когда в голове нарисуется картина его с этой девушкой счастливого будущего, он точно помечтает.

Вернувшись в реальный мир, он уже не мог смотреть на девушку. Ему было стыдно за то, что он такой слабый, за то, что он такой неуверенный в себе.

Ему и не нужно было. В порыве своих размышлений он упустил главное – дорогу. На почти идеальном ровном асфальте, откуда-то появилась яма и края у этой ямы были влажные, это означало только одно: внутри нее есть вода и эта яма так неудачно располагалась прямо напротив девушки с рыжими волосами.

Попытаться ее объехать шансов уже не было. Газель не очень маневренная машина, при своих габаритах. Еще секунда и переднее колесо с громким звуком удара упало в нее.

Митя не видел сколько в ней воды и надеялся, что ее там вообще не было. В зеркало заднего вида не удалось определить облил ли он девушку или нет, но то, что она среагировала на лужу было точно.

– Ай бля! – Закричал отец и зашипел, словно ударился сам. – Ты че прям в нее целился что ли?

Митя сгорал от стыда и ему было неловко перед девушкой, и он извинился перед отцом, словно перед ней.

– Извини пожалуйста, я не заметил.

Лицо Мити еще больше покрылось испариной, а уши в миг покраснели.

– Надо заехать на заправку, какую ни будь, воды купить, а то пить хочется. – сменил он тему и еще раз посмотрел в зеркало заднего вида, но девушки там уже было не видно…

Глава 9

Надя растерянно протирала ладони влажными салфетками и смотрела в даль уезжающему синему фургону.

Злости не было, просто ей на секунду показалось, что она и молодой парень за рулем Газели поняли и приняли друг друга и удивило ее как раз то, что это оказалось не так.

Улыбка пропала с ее лица, и оно сделалось более нейтральным. Она сняла очки и убрала их в нагрудный карман рубашки. Солнце еще слепило, но уже свет стал приятным глазу.

Девушка убрала использованные салфетки в карман рюкзака, еще раз осмотрела себя и свою одежду на предмет грязных пятен и не обнаружив их вернулась к наблюдению за дорогой.

Через минуту после того, как синяя Газель скрылась за поворотом, и дорога вновь опустела, на горизонте показался очередной силуэт. Из-за легкой дымки марева сначала это казалось миражом – белое пятно, плывущее по разгорячённому асфальту. Однако довольно быстро пятно приобрело чёткие очертания: это была огромная белая фура, с рёбрами прицепа, медленно и солидно поднимавшаяся на ту же самую вершину холма.

Дальнюю сторону кабины осветили последние лучи низкого летнего солнца – его отражение скользнуло по стеклам и хромированным деталям, вспыхнув на миг, словно короткая искра. Фура двигалась тягуче и уверенно, с ритмичным надсадным гудением мотора, тяжёлым перекатывающимся звуком, который заранее предупреждал: приближается не легковушка, а настоящий дорожный исполин.

Воздух дрожал от жара, и на этом фоне машина казалась нарочито огромной, чуждой и в то же время необходимой – ведь такие фуры всегда связывают города и сёла, наполняют трассу особым грузовым ритмом. Колёса с шорохом перетирали накатанный обочинный гравий, оставляя за собой следы давней дорожной усталости. Слежавшаяся пыль взлетала в воздух, идущая по ветру позади внедорожной тенью.

Надя, снова подняв взгляд после очередной неудачной попытки поймать попутку, невольно замерла. Было что-то притягательное в этом медленном, тяжёлом движении – фура словно везла не просто товар, а целую эпоху: зерно, мебель, детали для заводов, возможно даже – чьи-то судьбы, мечты или разочарования.

Грузовик начал свой подъем. Его массивная туша замедлилась чуть сильнее, будто машина могла его не преодолеть, а может быть водитель, просто разглядывал стоящую на обочине девушку. Высоко над дорогой, за массивным лобовым стеклом, показалась фигура шофёра – силуэт широких плеч и рука на руле, уверенно ведущая многотонную махину вперёд.

В этот момент лето вокруг будто затаило дыхание. Из-под кабины вырвался густой облачко паров дизеля, быстро растворяясь в мареве. Из-за густо закопчённых брызговиков срывались редкие капли – возможные остатки ночной грозы, ещё не высохшие после безжалостного дня.

Ползущая вверх по склону фура постепенно настигала вершину, медленно двигаясь навстречу встречному свету. За её спиной клубился длинный, рыхлый шлейф пыли, а каждый новый громкий оборот двигателя был развёрнут во времени и пространстве, отчётливо слышен в мертвенной дорожной тишине.

Надя ловила себя на мысли – остаться незамеченной или сделать ещё одну, возможно, решающую попытку. Звук массивных тормозов, шум тяжёлого дыхания машины и взгляд, который, казалось, ощупывает пространство перед капотом… Всё смешивалось в ощущение магии дороги: в том, как большой белый грузовик медленно приближал к ней новый поворот судьбы.

Но в всей этой притягательно картине она чувствовала некоторое отвращение. Лица водителя ей было не видно. В своей голове она уже приняла решение: она откажется от идеи поехать с этой машиной, а вернее с человеком, что внутри нее и ее рука с большим пальцем так и не поднялась.

Большая, белая машина, неизвестной для Нади марки, вдруг, заскрипела тормозами и сразу после того, как она пересекла линию дороги, где стояла Надя, начала смещаться на обочину.

Машина остановилась метрах в десяти от девушки и у нее загорелись два желтых огонька по бокам. Следом послышался звук, словно большая машина тяжело выдохнула, а за ним звук захлопывающейся двери.

Девушка растерялась, она не просила ее подбрасывать, по крайней мере не у этого человека, и что она должна сейчас делать?

Ответ сам выдвинулся в ее направлении. Не высокий, полный мужчина средних лет, в голубой рубашке, с пятнами пота под мышками и в несуразных, коротких шортах двигался к девушке.

Надя, даже, еще раз оглянулась, чтобы убедиться, что здесь больше никого нет и он направляется именно к ней.

А мужчина тем временем приблизился на достаточное расстояние, чтобы она смогла разглядеть его потное лицо, второй подбородок и редко покрытые не ровной щетиной щеки, и подбородок.

– Шо рыжая, подбросить? – голос у человека был неприятный и грубый. – Видал я, как ты Газель поймать пыталась, значит надо, да?

Он говорил в таком тоне, будто приказывает и вдруг красивая девушка, с высокой самооценкой, которая умела пользоваться своей привлекательностью в обычное время, сейчас же осунулась и словно стала еще меньше ростом.

– Я не хотела бы вам создавать проблем… – негромко произнесла Надя, надеясь тем самым отказаться от его компании.

– Да ладно, мне не сложно, чего ты? – продолжал водитель. – Куда тебе?

– В Питер… – неуверенно ответила Надя.

– В Питер? – ответ девушки его явно повеселил. – В Питер я не доеду, – мужчина улыбался, и Надя смогла разглядеть его отвратительные желтые зубы. – Но вот до Ульяновска, можно еще, я потом на Саранск пойду.

«Не доедите? Ничего страшного! Тогда не волнуйтесь, я поищу еще кого-то, спасибо за помощь.»

Хотела сказать Надя, но продолжила молча стоять подавляемая авторитетом неприятного человека.

– Ладно, цепляй сумки, у меня в багаже нет места, в кабине повезешь, там места хватит. – Скомандовал мужчина и пошел к пассажирской двери.

«Откажись, Надя, сейчас! Просто скажи, что не хочешь ехать с ним, пускай он обидится, не страшно.»

Молил ее внутренний голос, но вместо этого, она неуверенно подняла ручку чемодана и его колесики снова запрыгали, перескакивая через камушки.

Мужчина даже не помог ей подняться, он просто открыл дверь и придерживал ее, пока Надя карабкалась наверх. Она посчитала, что такой мужчина априори не может быть джентльменом, однако она не учла тот факт, что пока она карабкалась его похотливый взгляд был прикован к натягивающимся выпуклостям под тканью коротких шортиков.

Забравшись, она подтянула чемодан и поставила его между панелью и сиденьем так, чтобы он закрывал проход с водительского кресла к ней.

В кабине пахло потом, но было достаточно прохладно. Кондиционер прекрасно справлялся с своими обязанностями, однако гоняя запах пота по салону. Для Нади было бы куда лучше, если бы были открыты окна.

Мужчина забрался на водительское сиденье, осмотрел девушку сверху вниз, как-то неприятно и странно улыбнулся и завел двигатель.

Девушка ежилась и старалась прижиматься к двери то и дело ловила на себе неприятный взгляд мужчины.

Пальцы его были короткими, с обкусанными ногтями, и ладони цепко сжимали руль, а когда он отпускал его, то на пластике оставались мокрые отпечатки.

В кабине царил полный бардак, на сиденьях и панелях лежали пустые пачки от сигарет. На полу Надя нашла несколько пустых банок из-под энергетика. За рядом передних сидений было спрятано спальное место, на котором обычное белое белье в большинстве своем стало почему, то желтым, почти как зубы мужчины.

– А че там, в Питере? – заговорил водитель.

– В смысле…? – растерянно переспросила Надя.

– Ну едешь туда зачем? У тебя там кто-то из родственников?

– Муж. – быстро и без сомнений соврала Надя.

– Так, а че ты автостопом?

– Да я до Ульяновска, а там на самолет или поезд.

Ей повезло, что мужчина был не местный и не раскусил ее обман, ведь Самарский аэропорт находится в пол сотни километров от Елховки, только в другую сторону.

– Понятно, а че одна?

Надино сердце легонько кольнуло от страха. Мужчина без зазрения совести лез в ее личные границы и ей не хотелось, бы, чтобы он догадался, что она ему врет.

– Муж отслеживает мои перемещения, через телефон.

– Все понятно, технологии сейчас везде. – хмыкнул мужчина.

Надя ничего не ответила на это пытаясь всем видом показать, что она не настроена на диалог и, что лучше будет, просто помолчать, пока они не доберутся до Ульяновска.

– А как зовут, то рыжая? – снова неприятно, даже как-то пошло, улыбнулся водитель.

– Надя. – коротко ответила девушка.

Кабина наполнилась тусклым урчанием, двигатель фуры ожил, словно глубоко затаившийся зверь. Вентилятор выдул плотный, почти маслянистый воздух, пропитанный смесью дешёвых сигарет, бензина и ещё чего-то остро- жирного – может, старой колбасы из грязной пачки, которая валялась между кресел. Каждый раз, когда водитель прибавлял газ, пол дрожал, а в подстаканнике прыгала на месте пустая банка, мелко дребезжа по пластмассе.

Он устроился поудобнее, по привычке положив одну руку на верх руля, а другой начал методично щёлкать каналы старенькой рации. В кабине царила неуютная теснота, и каждый его вздох, каждое фырканье звучали для Нади куда громче, чем хотелось бы. Она прижималась к двери, почти вжимая плечо в холодное стекло, и старалась меньше дышать: казалось, любое резкое движение может привлечь ещё больше его внимания.

Водитель между тем пустился в пространный, муторный монолог. Начал с рассказа о дорогах – долгие ночи, тяжёлые рейсы, скука и нехватка «нормальных баб». Он ругался на плохое питание, хамил – то ли себе, то ли случайным коллегам, с которыми переговаривался по рации, то вдруг переходил на сальные рассказы: о том, как «одна тащилась всю ночь с ним по трассе», а другая попутчица «боялась, так аж на каждом повороте за руку хваталась», и под конец, мол, всё равно была ему благодарна за «компанию».

– Вот девки пошли – всё боятся, – усмехнулся он, снова бросая взгляд на ноги Нади и не утруждая себя стыдом или вежливостью.

Время тянулось мучительно медленно. За окном проплывали залитые солнцем пожухлые поля и рвы; над трассой клубился мелкий дорожный зной, а сама фура шумела и стонала на каждом повороте. Иногда водитель отвлекался, начинал рыться в бардачке, вытаскивал то пачку мятых чеков, то какую-то грязную тряпку, а потом с разочарованным ворчанием бросал это обратно, вновь возвращаясь к рассказам.

Надя отвечала односложно, коротко, пряча взгляд и съёжившись ещё сильнее, когда он начинал свои двусмысленные подсмеивания или слишком внезапно разражался крепким словом. На узких участках дороги фура разминалась с встречными машинами почти вплотную, и в эти моменты Надя надеялась, что водитель хоть ненадолго вспомнит о дороге, перестанет таращиться на неё и хвастаться сомнительным опытом.

В какой-то момент он начал расспрашивать её о музыке – мол, поставь что-нибудь на свой вкус, – но даже в этом прозвучала какая-то фальшь, словно искал не музыку, а повод проверить её телефон, взглянуть поближе на то, что она носит с собой. Надя, не желая заводить разговор сделала вид, что устала и просто смотрит в окно.

С каждой минутой атмосфера казалась всё плотнее и тяжелее: водитель хмыкал, шутил, иногда довольно громко и непонятно смеялся своим воспоминаниям. По спине у Нади бегали мурашки, и она постоянно сжимала лямку рюкзака, словно тот был талисманом защиты.

Дорога продолжалась, поля мелькали за окнами, а гнетущее ощущение чуждости и угрозы не отпускало ни на минуту.

Спустя три четверти часа мужчина неожиданно остановил машину на обочине. Надя с некоторым испугом и вопросом посмотрела не него.

– Да блядь, сигареты надо найти. – сказал мужчина и принялся рыскать по пассажирскому сиденью ладонью. – У тебя под жопой точно нет? – сказал он и как бы случайно коснулся ее ноги, от чего Надя тут же подскочила демонстрируя, что под ней ничего нет и трогать ее не нужно. – Ладно, там вон заправка впереди, сейчас заскочим куплю.

Через пол километра действительно была желтая заправка с кучей машин.

– Тебе что-нибудь купить? – пошло ухмыльнулся водитель.

– Нет, спасибо. – тихо ответила Надя, отрицательно замотав головой.

Тогда он пожал плечами и покинул автомобиль.

Надя решила сбежать, но куда?

Глаза ее бегали по полю справа и по крышам домов слева, но до них еще было далековато, он по любому нагонит. Нужно что-то другое…

Ее взгляд привлекли машины на стоящие на заправке. Среди них было много разных малометражек, но ее взгляд ухватился за уже знакомый синий фургон.

Она быстро спустилась и проверив отсутствие других машин на дороге, пошла в направлении Газели.

Глава 10

Митя, едва войдя в помещение автозаправки, ощутил приятную волну прохлады – за спиной осталась раскалённая трасса и тяжёлый зной вечера. Здесь, среди стеклянных витрин и мерцающих ламп, воздух был почти стерильным, пахло свежей выпечкой и слабым ароматом моющих средств. От холода, исходящего от кондиционера, даже вспотевшая спина немного отпустила, а тяжесть долгой дороги стала ощущаться чуть менее навязчиво.

Заправка, обычно тихая и пустая, сейчас была на удивление оживлённой. Люди в разнообразной одежде шустро перемещались между стеллажами, на бегу хватали бутылки, пачки чипсов, терлись локтями в узких проходах. Где-то впереди звякал автомат с кофе, щёлкали кассовые аппараты, вперемежку с короткими сигнальными писками. За стойкой переговаривались две девушки – одна быстро пробивала покупки, другая спорила с каким-то сердитым водителем о скидке на сигареты.

Очередь в туалет оказалась длинной, словно всех только что выпустили из одного большого автобуса. Митя стоял, вглядываясь в затылки и плечи впереди, слышал звон монет, шарканье ног, мёрзлое свечение ламп. Кому-то не терпелось, кто-то зевал, кто-то нёс с собой целый пакет еды – каждый жил своим ритмом, но все разом зависли на этой микроскопической станции, в нейтральной точке между дорогой и личной суетой.

Открылись автоматические двери и впустили внутрь поток горячего воздуха и отчетливый запах бензина. Помещение заправки из-за количества людей было наполнено всевозможными звуками: дитя закричало, кто-то уронил журнал, женщина перепутала колонки и объясняла свою ошибку человеку в чей бак она оплатила топливо. Митя на мгновение подумал, что в этом живом городе случайностей люди похожи на рои рабочих муравьёв: каждый занят, каждый торопится, но все неотъемлемая часть какого-то общего движения ограниченные чертой на карте, как муравей, помещенный в нарисованный круг.

За размышлениями очередь проходила быстрее. Большая часть, видя полосу из людей, старались делать все на пределе возможной скорости, однако были и те, что задерживались по долгу внутри маленького помещения из белой плитки. Митя понимал, что у каждого свой уровень чистоплотности и, что каждому нужно свое время, но это не мешало ему презрительно смотреть на выходящих, демонстрируя свое недовольство.

Закончив свои дела в уборной, так быстро, как только мог, на выходе Митя встретился глазами с несколькими людьми из очереди, которые смотрели на него, точно также как он смотрел на «тормозов» ранее и невольно улыбнулся.

Подойдя к холодильнику с водой, у него возникли затруднения с выбором воды, вернее, с ее стоимостью. Конечно, на заправках все дороже, чем в магазинах, но не в три же раза.

Выбрав более или менее оптимальный вариант, он взял две бутылки и пошел на кассу, где его снова ожидала очередь…

«Какой-то маленький филиал Ада»

Думал он, покидая прохладное помещение автозаправки.

В дверях он столкнулся с неприятным на вид и запах мужчиной в синей рубашке и плавательных шортах. Двери открывались недостаточно, чтобы в них могли пройти сразу несколько человек и Митя, как выходящий, имел больше прав пройти первым, что не помешало мужчине сделать тоже самое. В моменте Митя хотел столкнуться с ним и доказать его неправоту, но он был явно больше, да и касаться его потного тела было противно.

Он развернулся боком и проскользил мимо тучного мужчины и левой автоматической дверкой.

«Мудила…»

Митя мысленно определил принадлежность мужчины к социальной группе, бросил гневный взгляд через плечо и направился к своему синему фургону.

Газель стояла немного в стороне от заправочных колонок, ведь она ездит на газу и тех пяти литров, что заправили еще в Самаре, ей хватит до конца поездки. Капот у нее был закрыт, а значит отец закончил стандартный протокол подкапотных проверок при любой остановке.

Митя, как обычно, старался не смотреть по сторонам и уверено шел вперед. Он даже не заметил звук приближающихся колесиков по асфальту.

– Привет. – послышался женский голос откуда-то сбоку.

Митя не среагировал на него. Вероятность встретить знакомого здесь, а тем более знакомого с женским голосом, равна нулю, а значит, вероятнее всего, обращаются не к нему.

– Приве-е-ет.

Но обращение повторилось и в нем послышалось еще больше усердия. Парень невольно посмотрел на источник звука.

Девушка, которую он, вроде как, облил из лужи часом ранее приближалась к нему в достаточно быстром темпе.

«Вот черт! Придется извиняться… или, может сделать вид, что я ее не видел?»

Пролетела мысль в его голове, и он остановился.

Ее лицо уже не закрывали очки, и Митя убедился в правоте своих мыслей касательно ее привлекательности.

– Привет. – ответил он, стараясь скрыть волнение.

Однако, вместо разъярённого лица, что лучше всего подходило для разборок с нахалом, что позволил себе окатить ни в чем не винную деву из лужи, на ней была улыбка, такая доброжелательная и приятная, что при прочих обстоятельствах Митя непременно улыбнулся ей в ответ.

– Помнишь меня? – сократив расстояние до минимума спросила девушка.

«Вот оно! Сейчас она убедиться, что это был я и начнется разнос…»

Он определенно мог соврать, что видит ее впервые, ведь он не был уверен, что она видела его лицо, в тени салона и в солнцезащитных очках. Правда вся его логика разбивалась, о простой факт, что она подошла именно к нему.

– Я видел вас около Елховки, а еще, кажется, я вас облил… – сделав виноватую физиономию признался Митя. – сильно досталось?

– Нет, нет. – девушка улыбнулась еще шире и кажется еще более дружелюбнее, чем было до. – Пару капель, разве что…

Девушка перевалилась с ноги на ногу и отвела смущенный взгляд. У Мити создалось впечатление, что он прекрасно понимает, что именно происходит в голове у девушки. Она хочет попросить подвезти ее, вот только, когда ты ловишь машину по средству автостопа, отказ не звучит, соответственно никаких неудобств не создается для вопрошающего, но сейчас отказ может иметь совершенно разные формы, и некоторых видов определённо стоило бы боятся.

Митя просто наблюдал, как за несколько секунд она взяла себя в руки, собралась, даже стала немного больше в размерах. Похвальная смелость даже заставила его честно улыбнуться.

– Не мог бы ты меня подбросить? – смущенно улыбаясь спросила девушка.

Играть на чувствах людей Митя не любил, поэтому виновато улыбнувшись ответил так быстро, как будто ответ у него уже был заготовлен заранее, от части так и было:

– Прости, мы не берем попутчиков.

Эмоции на лице девушки слегка под угасли и Мите даже показалось, что он разглядел на нем «страх…?»

– Мы? Вас значит много? – голос стал заметно тише.

– Нет, нас не много. Только я, и мой отец. – пожал плечами Митя, не понимая с чего девушка сделал такой вывод.

– А можно узнать, куда вы направляетесь? – виновато спросила девушка, понимая, что ее это особо не касается.

Митя немного поразмыслил стоит ли говорить ей правду или нет.

– В Ярославль.

Девушка подняла глаза, словно задумалась о чем-то.

– А от Ярославля до Питера далеко? – неожиданно спросила она.

Митя слегка опешил.

– Эм… не знаю… может километров шестьсот или восемьсот…

– Может есть какая-то возможность поехать с вами? Просто я…

Договорить у девушки не вышло…

– Эй! Рыжая!

Тучный мужчина в синей рубашками с большими пятнами пота подмышками и несуразно коротких шортах в быстром темпе приближался к синему фургону.

– А ты че здесь? Я же сказал, что ненадолго.

Звучал этот человек так же отвратительно, как и выглядел. Мите он сразу не понравился, еще когда они не разошлись в дверях автозаправки, а услышав его голос хриплый, громкий… Дело даже не в его голосе, а в том, как он говорит. Его тональность и показательные нотки наглости в каждом слове раздражали Митю.

Оказалось, что эти двое знакомы. Парень с легкостью смог сложить два и два, чтобы понять как девушка смогла нагнать их.

Митя посмотрел на свою собеседницу и увидел на ее лице нотки отчаяния. Ему даже стало жалко девушку. Он снова посмотрел на почти подошедшего мужчину и оценил ситуацию так, если бы он был этой девушкой.

Потный, вонючий мужлан, явно сильнее ментально, нежели молодая девочка, а на вид она была действительно юной, сильно младше Мити, заманивает ее в машину, где пахнет так же ужасно, если не хуже и пытается домогаться до нее.

«Отвратительно…»

От всей этой картины в голове в висок Мите ударила неожиданная злость, но тот же угасла.

– А я… – растерянно заговорила девушка и глаза ее забегали. Она посмотрела на Митю, на его лице явно читалось призрение, тогда в ее голову пришла, как ей показалось, отличная идея. – Я увидела друга, он путешествует со своим отцом. – Чтобы история выглядела правдоподобно, нужно добавить как можно больше деталей, подумала девушка. – и вот подошла поздороваться.

Мужчина с таким же призрением осмотрел Митю с ног до головы, но Митя даже глазом не моргнул, наблюдая, что-же будет дальше.

– Понятно… – протянул мужчина. – Ну вам пора прощаться, у меня нет столько времени ждать. – явно не понимая намеков сказал мужчина и посмотрел на девушку.

Она явно была не готова к такому повороту событий и от удивления даже приоткрыла рот.

«Митя отказался ее подвозить, неужели ей придется вернуться в машину к этому мужчине, она что, не может просто отказаться?»

Но видимо, не могла. Она хотела что-то еще сказать, но слова так и не вышли наружу. Ее губы сомкнулись в грустной улыбке. Она бросила еще один взгляд на Митю, виновато улыбнулась и повернулась в сторону мужчины.

– Нет, мужчина, вы не поняли, дальше она поедет с нами. – неожиданно сказал Митя.

Он бы хотел звучать грозно, но на части фразы его голос дрогнул, однако, он продолжил.

– Спасибо, что подбросили мою подругу, какое везение, что мы с ней здесь встретились. – он сделал шаг вперед к девушке и в пол оборота посмотрел на действия мужчины.

Надя непонятливо хлопала глазами, но через секунду ее лицо наполнилось благодарностью.

– Да, большое спасибо, но дальше я поеду с ними. – заверещала девушка.

Мужчина не изменился в лице, оно все так же выражало неприязнь, но деться он уже никуда не мог. Он смотрел с явной ненавистью в глаза Мити, словно гиена смотрит на другую гиену, что отобрала его добычу. Митя не выдержал такого зрительного контакта и отвел глаза, слегка улыбнулся и сказал:

– Ну все, нам тоже пора ехать, еще надо твои вещи как-то уложить.

Взял он чемодан девушки за ручку и пошел к своему синему фургону.

Девушка кратко посмотрела на чемодан, потом на уходящего за угол Газели Митю и повернувшись к мужчине в рубашке, слегка поклонилась.

– Еще раз, большое спасибо, вы очень выручили, до свидания. – и быстрым шагом пошла за Митей.

– Угу… бывай… – сказал себе под нос разочарованный мужчина и пошел к своей машине, что гудела работающим двигателем на другой стороне дороги.

Мите предстояло сообщить отцу, о своем решении подбросить девушку и что оно, как-бы уже безоговорочное. Самой главной проблемой, в этой сложившейся ситуации было то, что он автоматически лишался прав на жалобы касательно действий отца и его старой машины. Он, Митя, собственноручно просит усложнить дорогу добавив в команду еще одного человека.

В целом-то, конечно, ничего страшного в этом нет. Сиди молча, под музыку в одном ухе и рули. Однако, в прошлый раз Мите настолько осточертело отношение отца к проблемам, что он почти купил билет на самолет из Ярославля до дома, он на полном серьезе собирался это сделать, но в последний момент передумал только из-за отсутствия рейса в этот день.

Митя откатил заднюю дверь Газели и услышал, как отец разговаривает по телефону.

Девушка, не торопясь подошла к двери и увидела, что заднего ряда сидений в машине просто нет.

– Слушай, я, конечно, согласился тебя… – Митя запнулся. – Вас подбросить, перед этим муда… – парень закатил глаза понимая, что лучше выбрать другую формулировку. – мужчиной, но у нас и правда нет места, только передний рад сидений, а там не очень удобно.

– Все ровно. – резко ответила девушка и улыбнулась. – Я маленькая, надеюсь, что много места не займу. Я, кстати, Надя и давай уже на ты? – девушка протянула ладонь для пожатия.

Митя недоверчиво посмотрел на протянутую ладонь, но все ровно ее пожал.

– Митя, то есть Дмитрий, но можно просто Митя. – быстро проговорил парень.

Кончики ушей у него покраснели, и он вернулся в свое обычное состояние. Отец закончил говорить по телефону и открыл свою дверь, где его тут-же встретил Митя.

– Па, тут короче… – потерялся Митя, словно стал снова маленьким и хотел попросить у отца взять уличную зверюшку домой. – …девушка, зовут Надя и ей тоже до Ярославля бы.

Отец посмотрел на девушку, не понимающим взглядом, словно еще не до конца понял смысл Митиных слов. Надя в ответ на его взгляд приветливо улыбнулась и поклонилась одной лишь головой.

– Я уже дал добро, но если ты категорически против, то давай хотя-бы до Ульяновска ее подбросим… – Митя, чувствуя собственное унижение пошел на попятную.

Отец снова осмотрел девушку с ног до головы взглядом. Самой главной проблемой было то, что ему бы пришлось делить с ней кресло, хотя она и правда миниатюрная и, возможно, в этом нет ничего такого.

– Я обещаю, что не буду мешаться. – внезапно сказала девушка, что заставило Митю посмотреть на нее с явным непониманием.

– Аа… – протяжно сказал отец, словно переваривая все, что было сказано выше. – Ничего, ничего… – он замахал рукой. – Уместимся, мы уже ни раз, с Серегой, брали попутчиков. – он… улыбнулся.

Все прошло гораздо лучше, чем ожидал Митя.

– С Серегой…? – с недопониманием Надя посмотрела на Митю.

– Это он про своего друга. – пояснил Митя. – в прошлом.

– Ааа… поняла. – протянула девушка и улыбнулась – Большое спасибо, что согласились меня подвезти.

– Да пока не за что. – констатировал отец и начал выбираться из машины. – Ты, Мить пока отдохни, я поведу, до Ульяновска.

Митя лишь пожал плечами и приглашающе отошел от двери, впуская девушку в жаркий фургон.

– Чур я у окна. – сказал Митя.

– Хорошо. – улыбнулась Надя и поползла наверх, взяв рюкзак с подмигивающим смайликом в руки.

Солнце к этому времени уже склонилось к самому горизонту, и его оранжево-розовые лучи тянулись длинными тенями через выжженные поля и обочины, как прозрачные ленты. Воздух засиял мягким светом, будто весь мир погрузился в тёплую медовую ванну. На стеклах синей Газели взбегали золотистые зайчики, растворялись на панелях приборов и вновь прыгали наружу, где-то там, в пыльной дорожной дали.

Когда Надя устроилась внутри, фургон снова ожил, скрипнули рессоры, мотор громко заревел, вздохнул и машина тронулась.

Они выехали с заправки и влились в редеющий поток машин, где каждый уже спешил к своему ночлегу. Позади остался суматошный свет ламп автозаправки, а впереди дорога на глазах плавилась в переливах закатной эйфории.

Трасса медленно скользила под колесами, а солнце напоследок прощалось с путниками будто желая удачи тем, кто отправляется в путь навстречу вечеру и чужим городам.

Глава 11

Дорога была просто отвратительного качества. Во время поездки создавалось впечатление, что едешь ты по стиральной доске с ее ребристыми полосами. Да и плоскость дороги вызывала вопросы. То и дело участок с ямами, на которых Газель все так же скакала, словно футбольный мячик, сменялся кочками при наезде на которые громкий звук удара стойки колеса заставлял прищуриваться, словно от боли отца и сына.

Надя же сидела вполне спокойно, с умиротворительной улыбкой. Её не смущало количество места не переднем сиденье, постоянные прикосновения с Митей и то, что ремень, натянутый от начала пассажирского сидения совершенно, не позволял ей двигаться, ей и не нужно было.

Митя же старался не смотреть в ее сторону, главным образом, чтобы не смущать ее и себя самого. Он подпер рукой подбородок, локоть упер в дверь и уставился куда-то в поля, пока они не сменились редкой посадкой предвещая скорый въезд в Димитровград.

Отец, временный штурман своего корабля сидел ровно, уверенно. Возможно, он действительно хотел произвести впечатление капитана корабля, а может сидеть иначе было просто неудобно. Когда он находился за рулем, его концентрация доходила до апогея, но плату за такую концентрацию платили его легкие, ведь курил он в несколько раз чаще. Вот и сейчас он вытащил на половину скуренный бычок из пепельницы и прикурил его, стараясь выдыхать в слегка открытое окно.

– Ничего, что я…? – нарушив тишину отец продемонстрировал тлеющую сигарету Наде.

– Ничего, конечно. – отрицательно замотала головой девушка. – Это ваша машина, а я здесь гость, так что не обращайте на меня внимания, пожалуйста. – как можно дружелюбнее сказала девушка.

– А мне не нравится! – выкрикнул в его сторону Митя.

Отец поменял тональность голоса, чтобы тот звучал, как у главного злодея, какого-то низкосортного боевичка и изобразил смех.

«Ха-ха-ха»

– Я соврал! Ваше, мнение ничего не значит, я тут босс. – при произношении слов «босс» он специально произнес его отдельно и громче, делая на нем акцент.

Надя, все так же дружелюбно улыбаясь, посмотрела на отца, а потом на Митю, который уже отвернулся снова в свое окно.

– Так как ты говоришь тебя зовут? – спросил отец, чтобы поддержать разговор.

– Надя. – ответила девушка.

– А… понятно. – сказал отец и снова сделал небольшую паузу. – У меня тетю зовут Надя, она в Ленинграде живет.

Митя неудовлетворенно покачал головой, так как считал, что эта информация настолько лишняя, что позорит его.

– А я как раз туда направляюсь.

– А почему не поездом? Или самолетом?

– Захотелось приключений, вот решила попробовать таким способом.

– Да ты че! – шокированный ответом отец взорвался эмоциями и тут же утих. – Это же опасно, тем более одной. – после небольшой паузы он вставил свое коронное выражение, которое Митя слышал уже миллион раз и еще до того, как отец начал говорить, Митя начал пародировать его. – я тридцать лет за рулем, я столько всего насмотрелся, столько аварий, жуть, просто.

Митя все так же иронично покачал головой. По его мнению, опыт отца коррелировался с беззаконием нулевых и сильно преувеличен в нынешних реалиях. А сравнивать ему уже фактически не с чем, ведь он почти перестал ездить за рулем. Вернее, не так, он не перестал, а чувствительно сузил места, которые он посещает. Весь его маршрут ограничивался заводом в соседнем городе, рынком, куда привозит материалы и поляны в лесу, куда он ездит на рыбалку несколько раз в месяц. Митя, уже давно перегнал отца по пройденным километрам, а он за рулем только четвертый год.

– И что такого интересного вы можете рассказать? – неожиданно для всех спросила Надя.

Митя же, снова чувствуя, что сейчас ему снова станет стыдно, тяжело выдохнул и устало потер глаза пальцами. Девушка среагировала на это движение и с интересом посмотрела на него.

– А… Д много чего. – констатировал отец, от чего Митя улыбнулся, считая, что его пронесло и иронизируя над многословностью своего отца. Однако, отец продолжил. – Вот тут, буквально семьдесят километров в сторону Ульяновска, так же подобрали с Серегой девчонку молодую, это еще в девяностых было – он махнул рукой, словно упавая на большой возраст истории. – Ее хахаль, ты прикинь, вывез ее в лес, ночью и бросил там.

Он снова достал сигарету, словно они помогали ему успокоить эмоции что вскипали от истории, произошедшей очень давно.

– А машин ведь не было тогда, а ночью вообще никто не ездил, одни бандиты кругом. – продолжил отец.

– И вы ей помогли? – спросила Надя.

– Пфф… – выдохнул отец так, словно вопрос не стоял свеч и у него был само собой разумеющейся ответ. – Ну конечно, куда мы денемся, мы че, блин, бросим девчонку ночью одну в лесу? – с стороны было заметно, как отец начинает заводиться, но Митя знал, что это не совсем так и уже через мгновение он спокойно продолжил.

– Мы подобрали ее, покормили, у нас были, помню, колбасы из Шуи, это под Иваново, нам дед местный свежих в дорогу продал, пятьсот рублей – он поднял указательный палец вверх акцентируя внимание на стоимости. – за три колбаски, тогда телефон, мобильный, самый навороченный стоил две тысячи, я себе как раз такой и купил в тот год. – как обычно, свернул немного не туда отец.

– Так, а девушка? – уточнила Надя.

– А че девушка? – развел ладони в стороны отец.

– Мы ее накормили, чаем напоили и к родителям в Димитровград отвезли.

Такого неожиданного резкого и бессмысленного конца истории девушка явно не ожидала и с недопониманием посмотрела на отца Мити, но тот внимания на нее не обратил, тогда она посмотрела на Митю, но тот лишь легонько пожал плечами и отвернулся в свое окно.

– А как я могу к вам обращаться? – спросила Надя.

– А… Саша.

– Дядя Саша, если тебе так будет более комфортней. – сказал Митя, не оборачиваясь на девушку.

– Да, спасибо. – ответила девушка и улыбнулась своей дружелюбной улыбкой.

Газель неспешно миновала первый мост, переброшенный через узкую и заросшую по берегам речку Большой Авраль. Как только он остался позади, вокруг трассы начали вырастать островки частных строений: аккуратные дачные домики с палисадниками, крохотные огородные участки, кустарники, за которыми прятались редкие сараи. Вскоре дорога пересекла просторную реку Большой Черемшан, её широкое русло блестело на закате, и мост тут был куда шире, по-настоящему городской.

За рекой асфальт плавно влил их в пределы Димитровграда. Первым испытанием на пути оказались хранители порядка, экипаж патрульной машины ДПС устроился как раз у поворота, на границе жилого массива. При виде инспекторов у Мити привычно сжались плечи – не из страха большого штрафа, а скорее из‐за самой перспективы объяснять что-либо представителю власти, испытывать на себе знакомую бюрократическую тяжесть. На этот раз им повезло, когда синий фургон аккуратно проезжал мимо, патрульные были полностью заняты старой иномаркой. Молодой водитель изо всех сил старался понять, что рассказывает ему инспектор, а второй страж закона деловито копался в документах.

Улицы вечернего города встретили заезжих путешественников мягким оживлением. Под светом ещё не включённых фонарей возле супермаркетов сновали подростки и мамы с детьми, на дорогах катались велосипедисты, а ближе к местным забегаловкам уже начинали собираться компании мужчин – часть, с бутылками пива, часть просто обменивалась громкими шутками.

Газель прокатилась вдоль рядов хрущёвок, знакомых своей унылой архитектурой, низкие дома с облупленной штукатуркой, окна с цветочными занавесками. Постепенно их сменили высокие девятиэтажные здания, где в сумерках светились многочисленные балконы и окна, а во дворах проходили неформальные вечерние тусовки начинающей городской молодёжи.

Надя с любопытством всматривалась в городскую жизнь, ловила каждую деталь, автомобили, припаркованные вплотную к тротуарам, мерцающие неоновые вывески магазинов, детские площадки, разрисованные стены и редкие цветущие кусты в палисадниках. Её взгляд прыгал то в одну, то в другую сторону, впитывая атмосферу нового города. Казалось бы, все такое знакомое и родное, но в то же время кардинально отличающееся и отличия назвать не получится, они просто чувствуются.

Митя же, давно привыкший к вполне будничному облику этих мест, почти не обращал внимания на пейзаж за окном. Он был занят экраном своего смартфона, пока ещё ловился устойчивый сигнал, что-то проверял, листал сообщения, время от времени недовольно хмурясь над новостями или перепиской.

А у отца совсем не оставалось времени на любование городскими видами. Его внимание было приковано к приборной панели. Стрелка, указывающая на заряд аккумулятора, дрожала и постепенно перемещалась в красную зону. Это был явный сигнал того, что зарядка аккумулятора не идёт и, что-то не так с генератором. Отец нахмурился, внутренне напрягся, но не проронил ни слова, не хотел тревожить спутников раньше времени.

Несколько минут он ехал, будто вполглаза следя за пейзажами, а вполуха прислушиваясь к каждому звуку машины. Спустя время стрелка ненадолго вернулась на привычную отметку, принося отцу краткое облегчение, но оно было мимолётным. Стоило проехать большую часть городской зоны, как стрелка снова затанцевала возле красного деления.

Газель вырвалась из цепких объятий города и вскоре пересекла железнодорожный переезд. Он пропускал их через себя, словно подмигивая белым сигналом светофора.

Затем трасса вновь понеслась вперёд, а справа от неё, словно живая изгородь, тянулись высокие стройные сосны. Их стволы порой скрывали от глаз промышленные строения. Небольшие ангары с блестящими крышами, мастерские, где уже редко мелькали силуэты рабочих, а чуть дальше сквозь лес виднелись уютные, освещённые кафешки. Всё вокруг меркло на фоне тревоги водителя теперь его мысли были заняты исключительно машиной и её непредсказуемым нравом.

Прямой участок трассы, который вёл вдоль Димитровграда, закончился, и дорога плавно свернула в сторону Ульяновска. В этот момент она словно окунулась в узкое ущелье, окаймлённое величественными стройными соснами, которые тянулись высоко в небо, образуя плотный зелёный свод. Этот живописный пейзаж не мог остаться незамеченным для всех, кто находился в синем фургоне.

Остатки розового неба медленно тускнели, уступая место наступающей ночи, а тёмные силуэты деревьев создавали контраст, будто обрамляя путь в сказочный лес.

– Как красиво… – мечтательным тоном сказала Надя.

Митя, сидевший рядом, тоже молча наблюдал за окружающей красотой. Эта часть маршрута всегда отзывалась в нём особым чувством гармонии и спокойствия, словно природа на миг заставляла забыть о хлопотах и проблемах. Однако именно здесь его эмоции были искренними, спустя несколько километров дорога становилась обыденной, глаза привыкали к пейзажам, и таких сильных впечатлений уже не вызывали. Несмотря на это, в этот вечер даже он задерживал взгляд на тёмных стволах сосен, подчеркивающих удивительную тишину и умиротворённость на грани двух миров: усталой реальности и сказочного вечера.

Неожиданно плавное, почти задумчивое движение Газели прервало характерное ощущение неровности под колёсами – машина съехала с твёрдого асфальта на мягкий, ещё тёплый песчаный грунт, расположенный в начале затяжного спуска. Этот внезапный переход стал как бы сигналом к остановке, и пассажиры одновременно повернули головы в сторону водителя, ожидая реакции.

– Че, нога? – спросил Митя, наклонившись чуть вперёд, стараясь прочесть по лицу отца, насколько серьёзна ситуация.

– А… Да нет, че-то зарядку на красном показывает, надо посмотреть, – спокойно, но с оттенком беспокойства ответил отец, плавно затормаживая и полностью останавливая синий фургон.

– А в городе мы не могли это посмотреть? – с лёгким упрёком выпалил Митя, словно стараясь собрать по крупицам лучшие варианты развития событий.

– Да щя всё будет нормально, – кратко ответил отец, не поддаваясь панике, и уже открыл дверь машины.

Едва отец приблизился к передней части машины причина поломки дала тонкий намек. Из-под самого центра капота снизу осторожно поднимался лёгкий, едва заметный дымок, который не просто висел в воздухе, а пропитывал его сладковатым, едва уловимым, знакомым ароматом.

Митя так же стремительно вскочил из кабины, чтобы посмотреть и понять, что же происходит на самом деле. Оба мужчины одновременно взглянули на причину поломки.

У самого верхнего шланга, ведущего к радиатору охлаждения, наметилась маленькая струйка. Горячая и маслянистая, она прямо попадала на ремень генератора. Эта жидкость мешала ремню нормально вращаться, из-за чего заряд аккумулятора начал падать.

– Вот фигня, дело, – с лёгкой улыбкой заметил отец. – Сейчас подтянем хомут, и всё будет хорошо. Митя, достань отвертку.

Митя быстро вернулся в салон и открыл чемодан с инструментами, притаившийся под пассажирским сиденьем. Он слегка покопался внутри и нашёл нужный инструмент.

– Всё нормально? – спросила Надя, в голосе которой совершенно не было тревоги.

– Да, сейчас всё починим, – тихо ответил Митя и натянуто улыбнулся, направляясь обратно к капоту.

Несколько движений и хомут был подтянут, и струйка исчезла, словно её и не было. Митя обошёл вокруг машины и завёл двигатель – стрелка аккумулятора стабилизировалась и показала нормальный уровень заряда. Отец долил немного жидкости в систему, аккуратно захлопнул капот, не заметив той главной проблемы, которая непременно проявит себя позже.

– Я поведу, – сказал Митя, пристегивая ремень.

Отец молча обошёл машину, вернул инструменты на место и занял пассажирское сиденье, готовый отдохнуть после этих небольших хлопот.

Двигатель машины снова взревел, заполнив салон ровным мощным гулом, который будто подтверждал, что всё снова в порядке. Митя, сидевший за рулём, периодически отвлекался от дороги, поглядывая на приборную панель, внимательно следя за стрелкой аккумулятора, чтобы убедиться, что заряд держится.

Отец затянулся очередной сигаретой, выбросил в открытую форточку тонкую струйку дыма и, чуть расслабившись, с удовольствием посматривал на дорогу впереди. Время от времени его взгляд скользил по окружающему ландшафту, но мысли оставались сконцентрированы на предстоящем пути.

Надя же, все так же пристально наблюдала за окружающим миром через окно. Впереди, словно величественный зелёный коридор, расстилалось ущелье, поросшее густыми стройными соснами, их вершины словно вздымались в небо, создавая впечатление природного туннеля. В этом спокойствии и величии природы она находила краткое облегчение от тревог и усталости.

Постепенно пейзаж менялся: сосновая чаща уступала место широким полям. Среди зелени мелькали редкие деревушки, с их простыми, но уютными домами, разбросанными вдоль трассы. Ветер играл с травой, а где-то вдали, если хорошо прислушаться, слышался лай собак.

Глава 12

Солнце окончательно скрывалось за горизонтом, окрашивая остатки неба в глубокие оттенки тёмно-серого, словно размывая границы между днем и ночью. Облака давно рассеялись, уступив место первенцам ночного небосвода. Яркие звёзды, мерцали над трассой словно редкие огни далёких кораблей. В этом спокойствии вечернего мрака дорога тянулась вперёд, неся путников сквозь тишину и прохладу наступающей ночи.

Митя уверенно держал руль Газели, прокладывая путь через постепенно сгущающуюся темноту. В левом ухе у него звучал небольшой наушник, из которого тихо лилась музыка – нежные, почти незаметные аккорды, что помогали отделиться от шума и сторонних мыслей. Несмотря на музыку, он остро ловил любые отголоски разговоров, что доносились с соседнего сиденья. Редкие фразы Нади и совершенно не нужные вопросы его отца.

Сам он оставался молчалив, тщательно подбирая внутренние слова. Каждый разговор казался ему неподходящим для первых часов знакомства, слишком личным или слишком будничным, чтобы озвучивать сейчас. В душе он жил балансом между желанием познать этих людей и не нарушить хрупкую атмосферу нынешнего путешествия. Его молчание скорее было временным отчуждением, осторожной паузой в ожидании момента, когда слова найдут своё время и место. Вернее, так хотелось ему думать.

Поля снова постепенно уступали место частным домам, в окнах которых уже мягко горел тёплый свет, словно приглашая владельцев в свой покой. Оранжевое сияние фонарей окутывало дорогу и сопровождало Газель, когда она медленно протискивалась сквозь невысокие строения деревни Чердаклы. На улицах этого тёплого летнего вечера почти не было никого лишь слабое движение теней и тихий пригородный покой.

Митя всё время невольно поглядывал на приборную панель, проверяя стрелку аккумулятора. Ситуация с генератором оставалась стабильной, без улучшений и без ухудшений и такая ситуация постепенно успокаивала его переживания.

Так, медленно, но, верно, они проехали приграничное поселение. Через несколько километров за поворотом уже должен был открыться вход в широкий Ульяновск.

Когда из-за поворота стало видно в ночном небе зарево от света ночного города, произошло неожиданное. Раздался резкий треск удара, сопровождавшийся неприятным скрипом ремня, а в воздухе вновь появился сладковатый запах, который заполнил пространство внутри Газели. Но в этот раз белый дым не шёл маленькой струйкой – он быстро залил всё подкапотное пространство, выдавливая его со всех сторон.

Лобовое стекло мгновенно покрылась испариной как внутри, так и снаружи, затрудняя видимость. Митя мгновенно среагировал и резко свернул в сторону, стараясь вывести машину на безопасное место.

К счастью, сбоку от трассы оказался небольших магазин с парковкой, куда он без промедления свернул и остановил Газель.

– Глуши, глуши быстрее, а то движок стуканет! – Начал паниковать отец, хотя они уже какое-то время ехали чисто по инерции движения.

– Да заглушил я! – недовольно и нарочито громко сказал Митя.

Оба мужчины выскочили из машины и не теряя ни секунды двинулись к крышке капота.

Открыв капот, Митю и его отца моментально окутал густой белый, горячий дым, который внезапно вырвался наружу, словно скрытый чёрт из запертой табакерки, заставив его на несколько шагов отступить назад. Пары поднимались тяжело и густо, оставляя ощущение опасности в воздухе.

Спустя несколько секунд, когда дым чуть поутих, Митя попытался заглянуть внутрь отсека двигателя. Однако было слишком темно, чтобы рассмотреть что-либо. Свет яркой вывески магазина упирался в кузов Газели, создавая глубокие тени и не позволяя взглянуть внутрь тьмы.

Понимая, что без дополнительного освещения разобраться в проблеме не удастся, Митя вернулся к водительскому сиденью, схватил налобный фонарь и быстро вернулся назад, готовый подробнее осмотреть двигатель в условиях недостаточной видимости.

Причина поломки оказалась настолько очевидной, что её можно было разглядеть невооружённым глазом. Вентилятор, прикреплённый к радиатору, своими вращающимися лопастями пробил сетчатые патрубки охладительной системы, из-за чего вся охлаждающая жидкость вылилась наружу. Сам же вентилятор, который должен был обеспечивать циркуляцию воздуха и охлаждать двигатель, остался без единой лопасти полностью разрушенный и неспособный выполнять свою функцию.

– Нихера себе! – высказался отец, рассматривая поломку. – Как же это так произошло?

Митя осмотрел всю систему более внимательно, чтобы обнаружить причину, не мог же вентилятор, что с завода устанавливается к решетке радиатора, вдруг дотянуться до него, это попросту невозможно. Он пощупал каждый болт, что фиксировал вентилятор и те были намертво затянуты, однако, что-то в этой картине выглядело неправильно.

– Ты менял вентилятор после того, как он треснул в прошлом году? – спросил Митя у отца.

– Конечно, он новый, на нем муха не еб… – даже странно, но он почему-то не стал материться, а изменил слова на более приемлемые. – не сидела.

Митя выдохнул, пытаясь смириться с произошедшим и посмотрел куда-то в небо. В этот момент из салона к капоту выбралась Надя и Митя с грустью посмотрел на нее и потом на отца.

– Ты не той стороной установил крепление вентилятора из-за чего на кочках они соприкасались и вентилятор бил по радиатору. – констатировал парень.

Отец посмотрел внимательнее на крепление, потом потрогал его рукой, потом попробовал подвигать вентилятор и действительно, в таком положении, с небольшим усилием, конечно, но он мог коснуться решетки радиатора.

– Если бы ты загнал ее в сервис, как я просил, этого бы не произошло… – сдерживаясь и тихо сказал Митя, бросил фонарь на крышку воздушного фильтра и удалился в сторону салона, пока отец все еще трогал разные части, пытаясь придумать, как на скорую руку можно решить эту проблему.

Митя открыл откатную дверь, достал из своей сумки бутерброды и усевшись на ступеньку принялся активно жевать, восполняя пропущенные на ужин калории.

– Это серьезно? – спросила подошедшая к нему Надя.

– Угу… – не проживав, с бутербродом во рту ответил Митя. – Пару часов, при условии, что мы найдем новый радиатор и вентилятор, но время уже ночь, так что не найдем.

Он подвинулся в сторону позволяя Наде сесть рядом, что она без сомнений сделала.

– Будешь? – Митя протянул девушке бутерброд перевязанной стретч-лентой.

– Не хочу вас объедать… – дружелюбно улыбнулась девушка.

– Брось, у нас есть еще колбаски и хлеб, так что бери, а я пока налью чай.

– Хорошо, если это не создаст вам проблем, то спасибо, я и правда проголодалась.

Митя вытащил из своей сумки новенький термос, в крышке которого находилась еще одна крышка, поменьше, которая использовалась, в качестве стакана и открутив крышку налил себе и девушке.

Тут из-за капота показался отец.

– Че делать, то теперь? – он прикурил сигарету.

Митя, специально потянул время, дуя на стакан с чаем, охлаждая его.

– Сдать ее на металлолом. – съязвил Митя.

– Да брось, я серьезно.

– А если серьезно, то надо искать круглосуточный магазин и сервис, где нам поменяют радиатор и вентилятор.

– Ну ехать на ней сейчас нельзя. – воспротивился отец. – Движок моментально стуканет.

– И что ты предлагаешь сейчас, в половину одиннадцатого вечера? – с нескрываемым ехидством спросил Митя.

– Не знаю, можно на такси смотаться и купить, а потом поймаем машину и на тросе дотянем до сервиса, может они смогут запаять радиатор. – отец говорил так, словно его план совершенно не имел слабых сторон, хотя по мнению Мити, он и был весь слабой стороной.

– Ну давай, занимайся, а я пока поем. – сказал сын и сделал очередной укус от бутерброда.

Отец немного растерялся, размышляя с чего правильнее будет начать, тогда Митя проявил благоразумие.

– Ладно, сейчас я гляну, что есть открытое на картах.

Он достал телефон из кармана и принялся вбивать такие слова как: «автосервис ГАЗ», «автозапчасти ГАЗ» с включенным флажком «открыто сейчас». Однако на расстоянии ближе, чем в двадцать километров не было ни единого открытого автосервиса, а ближайший магазин закрывался через двадцать минут, о чем он незамедлительно сообщил отцу, что все еще пытался что-то сделать у капота.

– И че будем делать? – снова спросил отец, надеясь, что у сына уже есть план.

– Не знаю, сейчас мы ничего не можем сами сделать. – констатировал Митя. – надо ждать утра.

– Тогда надо подготовить спальное место… – сказал отец и ушел в сторону задней части салона, от куда через мгновение появилась Надя.

– Все плохо? – спросила Надя, а на лице у нее была такая приятная, снисходительная улыбка, что разом успокоила Митины внутренние психи.

– Да, нам придется тут остаться, но ты можешь добраться до отеля и переночевать в цивильных условиях.

– Значит… все же нельзя остаться с вами? – слегка приуныв спросила девушка.

– Можно, но зачем тебе это надо? – Митя закрыл крышку капота и опёрся об нее. – Это не последняя наша проблема в пути, уверяю тебя.

– А я совершенно никуда не тороплюсь, – Надя опёрлась на капот рядом с Митей и смотрела как мимо проезжают огни фар. – скажи, по-твоему, короткое приключение лучше, чем длинное и наполненное событиями?

– Лучшее приключение то, что идет по плану.

– А мне так не кажется… – ее голос стал немного тише. – случайности хорошие или плохие делают любое приключение стоящим.

– Может быть, но для меня это не приключение, а работа.

– Разве? – девушка с улыбкой посмотрела на парня. – Работа не может включать в себя приключение?

– Может быть и может, но я к этому так не отношусь.

– Вот… – протянула девушка. – вся проблема кроется только в этом, важно только то, как ты смотришь на вещи, а не то какие они есть на самом деле.

– Как-то это глупо звучит… – констатировал Митя.

– Возможно так и есть… – девушка широко улыбнулась. – Просто я, скорее всего, глупая.

Митя с интересом следил за девушкой. Она безмятежно улыбалась, стоя в луже охлаждающей жидкости и радуясь тому, что ей придется провести ночь с малознакомыми мужчинами в одной машине, действительно глупая, но с каким шармом…

– Так я могу остаться? – прервала тишину девушка и серьезно посмотрела на Митю.

– Как хочешь, я не против, но предупреждаю, это твое «приключение» будет не самым приятным.

– Кто знает…

Они оба стояли, опершись о прохладный капот, и смотрели туда, где то и дело мелькали огни грузовиков и легковых машин, с шумом проскользающих мимо магазина. На небольшой парковке царила полная тишина, нарушаемая только редкими раскатами моторов и шуршанием шин по асфальту.

Совсем недалеко мерцал неоновый свет вывески, а над трассой медленно сгущалась настоящая ночь. Вместо привычной суеты дороги появилась редкая отстранённость, позволяющая заметить, как в темноте звучит даже легкий вздох прохладного воздуха.

Митя в этот момент чувствовал тревожное желание завести разговор, подобрать какие-то простые слова, но не мог. Внутри словно скребло нетерпение, подталкивающее его начать диалог, обсуждать мелочи дороги, поломки, да и просто спросить, как настроение у Нади. Но слова не находились, оставались на уровне внутреннего волнения, превращались в молчание.

– Сколько тебе лет? – неожиданно спросила Надя.

– Двадцать шесть, а тебе?

– Пару дней назад исполнилось восемнадцать…

– И ты, получив законные права на территории РФ, первым делом решила пуститься во все тяжкие? И без плюшевого медведя?

Девушка улыбнулась в ответ на Митину шутку.

– На самом деле, есть причины, которые сподвигли меня на этот поступок… – в голосе девушки прозвучала грусть, или Мите показалось, он так и не понял. – А что на счет тебя? Ты в свои восемнадцать не хотел приключений? Или сейчас? У нас, вроде, небольшая разница в возрасте…

Митя, задумавшись, погрузился в воспоминания о своих восемнадцати. Тогда жизнь казалась нескончаемой чередой событий: большая студенческая компания, шумные вечера, спонтанные поездки и вечная потребность что-то организовывать, куда-то нестись, открывать новые места. В их кругу всегда собирались люди с разными характерами – спокойные и взрывные, мечтатели и прагматики. Именно эта смесь и была настоящим топливом для всех безумств и затей, которыми они так гордились и потом долго вспоминали.

Но стоило окончить учебу, как круг начал редеть. Каждый постепенно находил свой путь, кто-то уехал в другой город, кто-то с головой ушёл в работу или семью. Остался небольшой костяк школьных друзей – те, с кем можно было встретиться пару раз в год, выпить чаю на даче или выбраться на майские на шашлыки. Сначала от этого становилось грустно, хотелось вернуть былое волнение, когда любое утро могло превратиться в новое приключение. Со временем пришло ощущение, что иное не только немыслимо, но и не так уж нужно: работа, обязанности, бытовые вопросы выстраивали жизнь по-новому, оставляя приключения лишь в воспоминаниях и редких разговорах.

Теперь редкие выезды на природу или случайные встречи почти устраивали, такая жизнь стала для него нормой. Но, наблюдая за Надей, такой юной и лёгкой на подъём, Митя вдруг поймал себя на мысли, что в её возрасте он правда был готов к тому, что называют приключением. К риску, новым знакомствам, поездкам без плана и ночёвкам под открытым небом. Интересно, что теперь изменилось? Почему в прошлом всё казалось легче, а сейчас перемены скорее пугают, чем манят…?

– Да, возможно, в твоем возрасте и я размышлял примерно так же. – с некоторой грустью высказался Митя.

– А что же изменилось? – на лице девушки легко читался интерес.

– Дай подумать… – парень взял паузу пытаясь сформулировать все в одно предложение. – Работа, ответственность, обязанности. Работа лишает тебя избытка времени и ограничивает в силах, ответственность не позволяет творить разную дичь, так как тебе же ее и разгребать, а сил, для разгребания тебя лишает, опять же, работа. Обязанности… они просто есть или появляются, это как маленький ангелочек, что на плече шепчет, и в силу своей испорченности ты решаешь в какой момент слушать его, а в какой момент нет.

– А работа? Тебе не нравится твоя работа?

– Нет, почему ты так решила? – Митя с удивлением посмотрел на девушку.

– Ты ездишь по городам и видишь столько всего нового, но переживаешь из-за любой поломки. – девушка пожала плечами.

– Это не моя основная работа, – улыбнулся Митя.

– я просто помогаю отцу, он уже не может самостоятельно несколько суток вести машину, устает.

– Ааа… – задумчиво произнесла девушка. – А какая у тебя основная работа?

Митя было открыл рот, но девушка его остановила.

– Стой! Не говори! Дай я угадаю… – она приложила палец к подбородку и устремила взгляд куда-то вверх, словно там лежали подсказки. Митя даже проверил, нет ли там чего на верху. – Ты начальник. – громко сказала девушка и улыбнулась.

– В двадцать шесть лет? – с некоторым удивлением переспросил Митя, а потом слегка задумавшись, ему стало интересно, с чего она так решила.

– Как ты до этого дошла?

– Ну… у тебя есть все признаки начальник или лидера… – девушка подняла руку, чтобы загибать пальцы.

– Ты ответственный, можешь принимать самостоятельно решения, заботишься о подопечных, строишь планы и расстраиваешься, когда они рушатся и не боишься показывать свое недовольство…

Митя улыбнулся, выслушивая все перечисления его качеств. Хоть ему и не казалось, что он настолько хорош, во всем перечисленном, кроме, разве что, горечи от крушения планов, но притянуть за уши все характеристики и правда было возможно.

– Может быть… маленький начальник. – констатировал Митя. – у меня есть бригада и я руковожу ремонтными работами, там, в обычной жизни. – он кивнул в сторону, откуда они приехали на эту парковку. – Но, я не считаю себя начальником, я считаю себя частью коллектива, только той частью, что отвечает за регулирование работ.

– А я считаю, что полностью попала. – сказал девушка и неожиданно показала язык.

– А вот это очень по-взрослому. – скептически закатив глаза сказал Митя и улыбнулся.

Он удивлялся, насколько легко ему теперь разговаривать с этой девушкой, и не мог понять, почему раньше так переживал из-за каждой фразы. Возможно, из-за накопившейся усталости, но какая-то незримая грань ушла, и беседа пошла своим чередом. Они обсуждали вещи, которые час назад казались либо слишком личными, либо попросту не интересными, а теперь вдруг оказались нейтральными и приятными. Им обоим было любопытно слушать друг друга, не боясь затронуть чьи-то границы.

Надя убрала язык назад, широко улыбнулась, и в её глазах что-то блеснуло – то ли свет вывески перелился в хрусталике, то ли вспыхнуло настоящее, живое веселье. Мите уже было не важно, чем вызвано это сияние, её улыбающийся образ словно отпечатался где-то глубоко внутри, а сердце заметно ускорило ход. Всё вокруг уплотнилось, наполнившись мягкой теплотой и чуть ли не волнующей радостью.

Идиллию нарушил звук приближающихся шагов. Они были неравномерные, с лёгкой тупостью – явно хромал их обладатель. Надя первой уловила этот шум и повернулась в сторону откатной двери салона, откуда из полумрака неспешно выдвигался отец, заметно прихрамывая на одну ногу.

– Ммм… – промычал от боли отец.

– Что случилось? – Митя отпрянул от машины и с тревогой посмотрел на отца.

– Д… пока стелил подушки ударился о печку, сука… – не стерпев выругался отец.

– Сильно болит? – так же встревоженно спросила Надя.

– Сейчас пройдет… – мужественно крепясь перед девушкой ответил отец.

Но Митя знал, что не пройдет…

Отец страдал с болью в суставах уже почти год. Он ходил с небольшой тростью в обычной жизни и отказался от нее буквально на этой неделе, так как боль постепенно начала угасать. Если он повредил ее сейчас до боли, то к утру, стопа снова опухнет, и он точно не сможет вести машину, а значит оставшийся путь, вести придется Мите одному.

– Ложись, отдыхай. – скомандовал Митя и пошел посмотреть, как обстоят дела в салоне.

– А… Я там положил подушки, кто-то ляжет спереди на сиденьях и двоя сзади, один на подушках, а второй на одеяле. – отец посмотрел вслед Мите.

В салоне действительно всё было подготовлено к ночёвке. На левом борту лежал ряд подушек, снятых с кресел и сложенных друг на друга для мягкости, а справа просто постелили старое одеяло, другого варианта не нашлось. Митя предусмотрительно взял с собой спальник и целую кучу тёплых вещей, поэтому сам мог обойтись без одеяла.

Оценив обстановку, он вернулся обратно и обратился к Наде.

– Ничего, если ты поспишь на подушках рядом со мной? – на последней фразе он понял, что просит от девушки и сразу решил объяснить причину. – Отец часто курит и часто просыпается ради этого по ночам, ему нужен доступ к окну, чтобы он не хлопал всю ночь дверью.

– А… Да. – подтвердил отец. Митя кивнул.

– Я отдам тебе свой спальник, – продолжил он, обращаясь к девушке. – А ты… – он посмотрел на отца.

– Заберешь второе одеяло, а я просто приоденусь получше, у меня много теплых вещей с собой.

– Хорошо. – кивнула девушка.

– А… Тогда давай так и поступим. – ответил отец.

– Как нога? – спросил Митя, кивая в ее сторону.

– Ты знаешь… – он демонстративно потер коленку. – Резкая боль проходит, но зудящая остается…

Все так, как и думал Митя. Завтра утром нога опухнет, и отец не то, что ездить, он ходить нормально не сможет… Ну ничего, Митя к этому был готов с самого начала.

– Ладно, тогда я пойду оденусь и буду готовиться ко сну. – констатировал Митя и удалился.

Они устроились на ночлег, строго придерживаясь заранее обговорённых позиций. Митя с готовностью уступил свой спальник Наде, дал ей маленькую подушку под голову, а второй комплект постельных принадлежностей выдал отцу. Сам он, не без некоторой самоиронии, сложил все свои мягкие вещи под голову и расположился на простом одеяле, утеплившись тёплой одеждой.

Когда объявили отбой, в воцарившейся полутьме, слышно стало только редкое покашливание отца и приглушённое шуршание ткани. Однако сон никак не приходил к Мите. Он постоянно ворочался. Он чувствовал лёгкий, приятный цитрусовый запах, исходящий от Нади, который перебивал даже навязчивый сигаретный дым, впитавшийся в салон. Странные мысли лезли к нему в голову, и он просто не мог от них отделаться.

В какой-то момент, открыв глаза, он неожиданно встретился с её взглядом. Лицо девушки в слабом электрическом освещении было каким-то хитрым и весёлым.

– Знаешь… – шепотом начала девушка. – А ты первый мужчина, после папы, с которым я разделила ложу.

– сказала девушка и хихикнула.

– Перестань. – ответил смущенный Митя и специально отвернулся.

А сон так и не шел к нему, пока в какой-то момент он просто не провалился в него полностью.

Глава 13

Ночь уже полноценно вступила в свои права и пришло время Стасу отправляться на работу. Его смена начиналась с полуночи и длилась ровно сутки, потом сразу же шла вторая и следом двое суток выходных. Работы было не много, поэтому по ночам он чаще всего спал и редко когда приходилось прям поработать.

У него была привычка, заскакивать к Нате перед работой, чтобы она пожелала ему легкого труда. Вот и сейчас он направлялся к её дому.

Судя по всему, приехали они совсем недавно. Её отец перетаскивал сумки из багажника в свой гараж.

– Добрый вечер. – поздоровался Стас, но руку не подал, так как знал, что тот её проигнорирует.

– Опять ты… – не отвлекаясь от сумок сказал её отец.

– Ага… Как съездили?

– Нормально.

Закончив с сумками, он сел в старую Калину и принялся загонять её в глубь гаража.

Посчитав диалог совершенным, Стас зашел в зеленую калитку и постучал в окно.

Ната всегда быстро подходила к двери, словно бегом. Для парня это был некоторый обряд, слушать как девушка топает своими маленькими ножками по деревянному полу.

Дом у нее был не большой, как у Стаса и его мамы, но у Наты еще имелась мансарда, где и была оборудована комната девушки. Сам дом был свежий, после ремонта.

Её мама работает в школе учителем истории и хорошо знала Стаса, а вот её отец ездит на вахту месяц через два, куда-то на север, поэтому деньги в семье водились, но сейчас они были нужны на образование единственной дочери.

В этот раз все сразу было как-то не так, как-то иначе. Девушка, почти бесшумно открыла входную дверь и Стас, стоящий спиной к ней и рассматривающий посадки в дали, не сразу среагировал на это.

– Привет. – безэмоционально сказала девушка.

– Привет, солнышко, а я тебя не заметил. – улыбнулся парень.

Девушка надела сланцы и вышла за дверь. Стас подошел к ней поближе, обнял и хотел было поцеловать, но девушка не поддалась на встречу и ему пришлось поцеловать её лишь в щеку.

– Как дела? – неуверенно спросил Стас.

У них такое бывало часто. Девушка легко поддавалась настроению и Стасу всегда приходилось изгаляться, если оно у неё плохое, но сейчас девушка выглядела как обычно, поэтому он немного растерялся.

– Нормально. – сухо сказала она, отводя взгляд в сторону.

– А у меня не очень… – посетовал парень. – Мама к врачу ходила, результаты анализов пришли, рак на начальной стадии.

Лицо девушки изменилось на жалостливое, она аккуратно погладила его по плечу, но обнимать так и не стала.

– Все будет хорошо. – тихо сказала Ната.

– Да… – протянул Стас, понимая, что девушка и правда не в настроении и нагружать её своими заботами сейчас не стоит. – Так как съездили?

– Нормально. – все так же сухо продолжила она.

– Не хочешь разговаривать? – поинтересовался Стас.

– Ага. Устала.

– Ну тогда отдыхай, потом все расскажешь.

Стас снова приблизился, чтобы поцеловать девушку.

От неё пахло чем-то сладким, даже слишком приторным. Этот запах затмил привычный запах корицы почти полностью. Ната снова увернулась от его губ и подставила свою щёку.

– Да, хорошо, пока. – быстро сказала она и моментально спряталась за дверью.

Парень не понимающе похлопал глазами, но сославшись на усталость девушки принял её прощание и то, что она не пожелала ему «легкого труда», как делала это обычно.

Он закрыл зеленую калитку снаружи и пошел в направлении автотрассы.

Автосервис удобно разместился прямо у шоссе, где бесконечный поток машин прорезает степь, будто сверкающая металлическая река. Здесь не было никакой вычурности: ни броских вывесок, ни свежей отделки – только будто случайно забытое временем здание старого пожарного депо. Кирпичи его стен порыжели от лет, кое-где на них виднелись тёмные подтеки, а у самой земли цвела вечная ржавчина. На фасаде сохранилась старая табличка с едва читаемой надписью «ПОЖАРНАЯ ЧАСТЬ 1962», и это было единственное, что напоминало о другой эпохе.

Входные ворота – тяжёлые, двустворчатые, обиты железом и девятью слоями краски, поддавались только тогда, когда их открывал кто-то из работников, навалившись всем телом. Над воротами висел выцветший баннер, на котором красовался лаконичный лозунг: «Ремонт любой сложности. Всё для дороги». Часто утром у ворот скапливался небольшой плотный ряд – легковушки, старые фургоны, пыльные грузовики, а иногда и огромные, бестолково пахнущие фуры, за ночь проехавшие полстраны.

Внутри царила та самая смесь отчего-то уютного и бесконечно рабочего хаоса. У стены, где раньше висели пожарные рукава, теперь стоял стеллаж с инструментами – разводные ключи, молотки, горелки, редкие спиртовые лампы, и целые сотни блестящих и ржавых гаек. В углу сиротливо ждал своего часа компрессор, а рядом – бочка с отработкой, баррикадируя путь к бывшему щиту пожарного водоснабжения.

При входе сразу наваливал запах автомасел, жжёной резины, солярки и чего-то едва уловимо сладкого – так пахли антифризы и старые тряпки, сушившиеся под гудящим промышленным феном. Пол был выстлан тяжёлыми резиновыми коврами, под которыми скрывался сгнивший бетон, а следы от колёс и грязных ботинок впивались в их поверхность словно татуировки в коже.

Вся жизнь сервиса крутилась вокруг четырёх подъёмников, забранных под потолок, откуда свисали жирные провода, и полумертвых неоновых ламп, отчаянно мерцающих даже в солнечные дни. Каждый из мастеров держал свою зону почти как личную мини-лабораторию: на верстаке всегда стояли банки с самодельной смазкой, на столе у Стаса – набор старых карбюраторов и грубая зубная щётка, которой он чистил фильтры даже у грузовых «Скании».

В сервисе редко, бывало, тихо, только по ночам, а днем постоянно слышались удары металлического по металлическому, хрипы пневмоинструментов, короткая ругань или глухой смех механиков. Где-то у дверей вечно стояла неприкаянная старушка – роль охраны, а иногда и талисман удачи: она варила им чай и следила, чтобы никто не таскал запчасти просто так.

А за окном, если выглянуть из душного цеха, растягивалась трасса, по которой время от времени проходили гружёные автовозы, зевали дальнобои, мелькали случайные мотоциклы. Чуть дальше росли чахлые кусты и покосившийся забор из гнилых досок – но на его фоне сервис казался чуть более живым.

Работы этой ночью было мало и слегка поникший Стас гипнотизировал пустым взглядом выключенный телевизор, когда в помещение слесарки влетел взъерошенный Пашка.

– Стасян, здорова! – подлетел парень и протянул руку. – Сегодня ты за главного?

– Да, Паш, ты опять опоздал. – не изменившись в лице констатировал Стас.

– Д, да, сорри, мы с Женькой сегодня в Улик ездили, в геникологичку. На обратном пути опоздали на автобус, пришлось мотор искать.

Пашка был одноклассником Стаса. Все классы начальной школы Стас и Пашка постоянно враждовали, но став постарше все обиды постепенно испарились, а им на смену пришла дружба. Пашка был разгильдяем, учился плохо и после школы остался в деревне перебиваясь за счет родителей и мелких калымов, пока Стас не пристроил его к себе.

Пашка был маленького роста, черноволосый и дрищавый, хотя он чуть ли не постоянно что-то жевал. Это была его своеобразная особенность, он ел в любую свободную минуту. Орешки, сухарики, семечки и пакетики сухой лапши всегда находились либо в его руках, либо рядом. Объяснял он это просто: «Не твоего ума дела, ем сколько хочу и когда хочу!».

От этой его особенности их семья выглядела совсем карикатурно, ведь был он женат на крупной девушке по имени Женя. Женя – полная девушка, тоже одноклассница Стаса и Пашки. При своих ста семидесяти сантиметрах роста, весила она чуть меньше девяносто, но на лицо была достаточно симпатичной и поэтому пьяный Пашка на их общий выпускной в девятом классе не побрезговал уложить пьяную Женьку в постель.

Подумать о защите, на пьяную голову, они посчитали лишним и через пять месяцев живот у Женьки стал еще больше, а на шестой их родители приняли во внимание положение девушки и теплые отношения между ними, приняли решение о свадьбе. Так у Пашки и Женьки в семнадцать лет появился их первый ребенок – Толя. Симпатичный мальчуган, что лицом пошел в мать, а телосложением в отца, скрепил отношения молодой пары и их брак стал хоть не идеальным, но вполне себе нормальным.

– Ты как обычно, Пашок. – слегка обиженно сказал Стас и наконец пожал руку.

– Ну сорян, повод реальный, у нас ещё один детёныш будет, Стасян. – улыбаясь сказал Пашка.

– Поздравляю, Паш. – встав с кресла приобнял друга Стас, но почувствовал, как неприятное жгучее чувство ревности растекается по груди.

Стас был искренне рад за парня и даже на момент забыл о своих собственных проблемах в семье и неприятном разговоре с Натой. Дело в том, что Стас тоже хотел детей, но Ната была слишком юна и вообще отказывается от ранней беременности аргументируя желанием пожить для себя. Стас уже пожил для себя и ему хочется пожить для других, для близких, желательно.