Сквозь костры иллюзий

Плейлист

Дорогой читатель, композиции подобраны лично автором отдельно для каждой главы. Включив эти песни, ты еще больше погрузишься в атмосферу книги и прочувствуешь все переживания и эмоции героев. Приятного чтения.

Часть 1. Выжженное поле

Искра №1. Tommee Profitt (feat. Royal & The Serpent) – Pyromania

Искра №2. Steelfeather – With The Devil I'm Going Down

Искра №3. Daughtry – Break Into My Heart

Искра №4. Orion White – Afraid of the Dark

Искра №5. Lewis Capaldi – Bruises

Искра №6. Two Feet – You?

Искра №7. KAINA – Cannonball

Искра №8. Mobile Legends: Bang Bang, Clear – Game Never Over

Искра №9. Hurts – Miracle

Искра №10. Madalen Duke – Love into a Weapon

Искра №11. Tom Odell – Can't Pretend

Искра №12. Tamer – Beautiful Crime

Искра №13. Secret Nation – The Rise

Искра №14. Fleurie – Love and War

Искра №15. Tommee Profitt feat. Jessie Early – Will I Make It Out Alive

Искра №16. Mehro – Who are you

Искра №17. Adele – Love In The Dark

Искра №18. Tommee Profitt, Fleurie – Tragic

Искра №19. Tommee Profitt feat. Mike Mains – Hero

Искра №20. Madalen Duke – How Villains Are Made

Искра №21. BLVKES – Play

Искра №22. Tears For Fears – Everybody Wants to Rule the World

Часть 2. Долина пепла

Пепел №1. KALEO – Into My Mother's Arms

Пепел №2. Matteo Saggese, Anna Phoebe – Dancing leaves

Пепел №3. Saveus – Rainman

Пепел №4. Wolf Larsen – If I Be Wrong

Часть 3. Сквозь костры иллюзий

Костер №1. Youth novels – Blue

Костер №2. Coldplay – The Scientist

Костер №3. Zach Webb – Close to You

Костер №4. Walking On Cars – Colonize My Heart

Письмо. Jason Walker – Echo

Часть 1. Выжженное поле

Когда Ангелы ослепли, сама Смерть прозрела.

Теперь я глаза ее. И руки, что вершат правосудие.

Искра № 1

Скрежет железного крюка эхом отскакивал от стен. Меня подвесили за ноги, как тушу свиньи. Все, что я видела, – копна собственных рыжих волос. И кота. Пластиковая японская фигурка валялась на полу и без конца трясла лапой, словно злорадствовала надо мной. Клац-клац.

Плохо помню, где меня держали последние дни, но сегодня все перевернулось вверх ногами в прямом смысле слова. Хотя конечности уже онемели, а голова раскалывалась от неудобного положения, я отчетливо понимала, что провисела тут недолго. Влажность воздуха не позволяла сделать глубокий вдох и расправить легкие. Волосы прилипли ко лбу, щекам и губам. Темные стены сырого помещения давили на меня. А кот продолжал размахивать лапами. Кажется, теперь я ненавидела котов. Клац-клац.

Вдалеке с грохотом захлопнулась железная дверь, а за ней – тишина. Но я чувствовала, что в помещение зашел человек. Он шагал неслышно, будто ничего не весил, но каждой клеточкой измученного тела я ощущала его присутствие. В предыдущие дни он тоже приходил, но ни разу не показывал своего лица. А теперь я слышала, как он приближался. И когда ритм сердца превысил все допустимые значения, адреналин подпрыгнул до предела, а легкие сжались до атома, на полу появилось лицо. Ее лицо.

Женщина легла на спину рядом с котом и запрокинула руки за голову, словно отдыхала на пляже. Нас разделяло не меньше метра, и я могла внимательно разглядеть ее. Слишком худая, она облачилась в обтягивающую водолазку с длинными рукавами, такую же черную, как ее волосы. Короткая мужская стрижка подчеркивала острые черты лица. Ее бледная кожа, впалые щеки и мертвенно-синие губы с трудом проглядывались в кромешной тьме пустынной комнаты. И пока я рассматривала ее безжизненные серые глаза, она исследовала взглядом меня.

– Зачем я здесь? – задала я вопрос, который терзал больше всего.

– Теперь это не важно, – сиплым голосом прошептала женщина. От ее слов вдоль позвоночника поползли мурашки. – Не нужно заниматься самоанализом, это бесполезно. Тем более, ты мало, что помнишь.

Воздух выбило из легких. Я судорожно копалась в голове, вытряхивая каждый закоулок собственной памяти, но ничего не могла отыскать.

– Даже синяки и ушибы ни о чем тебе не скажут, – прошептала незнакомка.

Господи… С каждой секундой страх все сильнее сковывал онемевшее тело. Мало того, что я не понимала, почему меня держали взаперти. Так я еще и не помнила, что со мной сделали в этой комнате.

– Все, что ты вспомнишь, так это свое имя, город, немного о семье, – скучно продолжала женщина, не сводя с меня серых глаз. – Чем занималась, о чем мечтала, но не больше.

Следуя за ее рассказом, в голове возникали тусклые воспоминания. Вспышка – уютный вечер с мамой и разговоры про университет. Вспышка – курсовая по археологии и сайт турагентства. Вспышка – прогулка по вечерней Москве.

– Прекрати, – взмолилась я, пытаясь схватиться за голову, но ослабшие руки, закованные в наручники, продолжали безвольно тянуться к полу. Вспышки уменьшились, но головная боль не ушла. Виски пульсировали, в ушах отбивали ритм африканские барабаны, а затылок пекло, будто воспоминания обожгли мой разум.

– И сколько я здесь буду? – Я пыталась выудить из нее хотя бы крупицу информации.

– Теперь это твой дом, Эльвира, – сипло прошептала женщина. Выражение ее лица при этом ни капли не менялось. Если бы не шевелящиеся губы, я бы подумала, что ее голос мне всего лишь мерещился. – Ты здесь навсегда.

Мне хотелось кричать, биться в истерике и звать на помощь, но собственное тело не слушалось. Все, что мне оставалось, – смотреть вниз и считать дни.

– Чем меньше ты будешь сопротивляться, тем быстрее все закончится. – Лицо женщины исчезло из поля зрения, а ее голос начал отдаляться. – Всем вам осталось не больше трех недель.

Металлический скрежет завершил разговор. Больше я не чувствовала присутствия этой женщины, но она оставила после себя шлейф тревоги и ужаса. Три недели. Столько она отвела мне. Точнее нам. Я не понимала, кем были другие люди, где они находились, и почему именно меня удерживали здесь.

В висках раздалась пульсация, и появились кратковременные еле заметные вспышки. Сквозь красные и оранжевые пятна я видела, как приходили и уходили фигуры, причиняя мне новую порцию боли. Но сама она не трогала меня. Только ее подручные. Я не помнила, что они делали с моим телом, но болела каждая его часть.

Петли на дверях скрипнули. Я вздрогнула от острого звука. Он словно пронзил меня насквозь. По коже пробежали мурашки. Та женщина вернулась, а я замерла в ожидании.

Внезапно невидимая рука обхватила шею, и чьи-то ловкие пальцы освободили ноги от оков. Я рухнула вниз, но меня поймали, не позволив удариться о бетонный пол.

– Эля, я рядом, – возле уха раздался отдаленно знакомый мужской голос. Тихий, бархатистый, мягкий. Странно, учитывая темное, сырое, жуткое помещение, в котором мы находились. – Все будет хорошо.

Неужели это новая тактика? Теперь они так будут издеваться надо мной? Не успела я подумать об этом, как в виске раздалась острая боль, а перед глазами засверкали вспышки света. На мгновение мне показалось, что мир затих. Просто выключился. Будто бы меня в нем никогда не существовало.

Еще одна вспышка. В ушах зазвенело. Я зажмурилась и схватилась за голову. Хотя казалось бы, как можно скрываться от света в темном подвале, когда глаза и так закрыты.

Глаза.

Медленно я разжала веки и осмотрелась. Надо мной навис парень, на вид не старше двадцати пяти лет. Светлые растрепанные волосы падали на глаза, скрывая обеспокоенный взгляд. Не знаю, что мною двигало. Наверное, усталость, но я просто смотрела в его синие глаза и ждала, что будет дальше. Словно опомнившись, он огляделся по сторонам и приблизился ко мне, поднося указательный палец к губам.

– Мы вытащим тебя отсюда, ладно? Только не шуми. Они прямо за дверью.

Парень замер, дожидаясь ответа. Я кивнула, хотя не доверяла ни себе, ни уж тем более ему. Ведь это запросто мог разыграться стокгольмский синдром, и я не признала бы похитителя, который мучил меня последние дни.

Незнакомец бесшумно переместился мне за спину и ловко высвободил из наручников. Изо рта вырвался непроизвольный стон. Медленно соединив перед собой руки, я растирала раскаленные запястья и успокаивала себя тем, что частично вернула контроль над телом. Осталось разобраться с памятью.

Дверь снова скрипнула. Я чуть не вскрикнула от испуга, но спаситель тут же зажал ладонью мой рот.

– Тш-ш, это свои, – прошептал он на ухо и бережно отпустил руку, позволяя мне снова нормально дышать. В проеме появилась хрупкая фигура, которая быстро прошмыгнула в помещение и закрыла за собой дверь.

– Ждем три минуты, – произнесла незнакомка и вышла на свет.

Как только я увидела ее, мои глаза непроизвольно расширились. Перед нами стояла высокая, стройная девушка в черном тактическом костюме. Светлые волосы доходили до плеч, а кончики закручивались в локоны. Она больше напоминала популярную девушку в университете, чем на спасительницу заключенных.

Громкий шум сверху заставил нас троих пригнуться и посмотреть на потолок. Мы затихли, прислушиваясь, но больше никаких звуков не последовало. Полнейшая тишина.

– Зачем? – осмелев, выдавила я из себя. Горло ужасно саднило, и каждое слово давалось с огромным трудом. – Зачем ждать?

– Машина не подъехала. – Девушка вытащила из-за пояса пистолет, проверила патроны и шумно защелкнула магазин. От вида оружия я сжалась. – Сереж, теперь ты сделаешь что-нибудь?

– Поговорю с ним, – ответил парень из-за моей спины и обратился ко мне: – Идти сможешь?

– Угум. – Я попыталась встать, но безуспешно. Ноги тут же подкосились, и я упала в объятия спасителя.

– Не очень-то похоже, – прошептал он. – Давай помогу.

Парень крепко обнял меня за талию и прижал к себе, пока я ловила равновесие. Мне хотелось отодвинуться от него, но руки не слушались. Я не ела несколько дней, память забыла дорогу к моему разуму, а тело изнывало от усталости. Не знаю, кто эта парочка и почему они пришли мне на подмогу. Но то, как сильно парень удерживал меня, давало надежду, что ему не все равно. Я ухватилась за эту мысль, и она помогла мне оставаться в сознании. Главное – выбраться из заточения. С остальным разберусь после.

Пока девушка у двери нервно поглядывала на часы и отстукивала ногой ритм, я мельком осмотрела себя. Разодранная грязная белая блузка и коричневые брюки в не менее ужасном состоянии, а на ногах… боже. Я еще и на каблуках, хоть и на невысоких.

– Если из-за него нас убьют… – возмутилась блондинка.

– Марина, не начинай, – обрубил ее на полуслове парень. Мы уже стояли возле двери и выжидали. – Ее точно не убьют.

Я вдохнула так глубоко, что горло обожгло сыростью и холодным воздухом. Сережа произнес вслух мою догадку: я нужна похитителям живой. Но все еще оставалось неясным, зачем они так долго удерживали меня здесь и чего хотели добиться. Не помню, чтобы меня о чем-то допрашивали. А может, допросы стерлись так же, как и мое прошлое.

– Не хотелось бы распрощаться с жизнью здесь, – шикнула девушка и снова посмотрела на часы. – Две минуты.

– Зачем меня похитили? – Наконец, справившись с першением в горле, я задала самый главный вопрос.

– Заюш, давай потом. – Марина вытянула вперед руку, словно ее ладонь могла остановить расспросы.

– Она права, потом поговорим, – более мягко произнес Сережа и прижал меня еще крепче. – Думаю, пора.

– Рано. – Теперь ладонь Марины упиралась Сереже в грудь. Как бы я хотела повторить ее движение. Но, к сожалению, этот парень был моей единственной опорой. – Еще минута.

Никто не смел перечить бойкой девушке. Секунды текли бесконечно долго. Сережа играл желваками и не сводил глаз с дверей, а я рылась в своей памяти. Но чем больше старалась вспомнить хоть что-то, тем сильнее стреляло в виске.

– Пора, – скомандовала Марина, приготовила пистолет и кивнула. Злосчастная дверь снова скрипнула. Надеюсь, я слышала этот звук в последний раз.

В коридоре оказалось еще темнее. Блондинка плавно, но стремительно пересекла коридор, выглядывая из-за углов, и прикрывала нас. Я шла так быстро, как позволяло мое тело, хоть оно и сильно сопротивлялось. Ноги подкашивались на каждом шагу. А боль будто залезла под кожу, и теперь каждое прикосновение становилось пыткой.

Мы миновали еще один коридор. Одной рукой Сережа крепче сжал мою талию, а другой достал из-за пазухи пистолет. Внезапно Марина отскочила назад и упала на спину.

– Черт! – выругался Сережа.

Он бросился к ней. Меня повело вперед. Я вытянула руки и приземлилась рядом с блондинкой, ударившись коленями о бетонный пол. Удар отозвался во всем теле, потревожив старые раны. Передо мной девушка ругалась и держалась за нос, из которого хлестала кровь. Параллельно она пыталась дотянуться до пистолета, но тот отлетел на пару метров от нас.

Глухой звук заставил меня поднять голову. Сережа дрался с мужчиной прямо на углу, где секунду назад стояла Марина. Вот почему она упала. Ее ударил этот верзила. И следом за ним появилось еще двое.

– Нет-нет-нет, – прошептала я и попятилась от обидчиков. Как бы я ни хотела расцарапать им лицо, сейчас у меня не было ни сил, ни ногтей. Зато все атрибуты нашлись у Марины. Девушка дотянулась до пистолета и нацелилась на одного из мужчин, но тут голос подал Сережа.

– Не стреляй! – выкрикнул он, замахиваясь кулаком на здоровяка.

Краем глаза я успела заметить, как удар пришелся тюремщику в челюсть, следующий – в нос и завершающий – в грудь. На короткие доли секунд я возликовала. Но мою радость прервала Марина.

Блондинка, угрожающе рыча, накинулась на одного из верзил с такой легкостью и силой, какой позавидовал бы любой боец ММА. Она прокрутилась у него на шее, сделала захват и потянула на себя. Сама упала на пол, но, кажется, ее это мало заботило. Мужчина тоже приземлился рядом. А затем послышался хруст. Он отдавался звоном в ушах. Я отползла за угол и зажала руками рот.

Дыхание сбилось, и я никак не могла его восстановить. Одно дело видеть бойню на экране, и другое – слышать этот звук…

Резкая боль в руке, и я уже стояла во весь рост посреди коридора.

– Уходим, – прокричал парень.

На ватных ногах я последовала за ним, но тут взгляд скользнул по его затылку. Темные волосы и короткая стрижка ежиком. Это не тот парень, который пришел за мной в подвал. Как только мозг получил команду, я тут же дернулась и попыталась убежать, но незнакомец крепко удерживал мое запястье.

– Отпусти! – отчаянно прокричала я, как будто это помогло бы мне вырваться из лап нападавшего. Как будто это вообще когда-либо кому-то помогало.

И тут я почувствовала, как волна адреналина захлестнула меня. Щеки разгорелись, сердце отчаянно пыталось выпрыгнуть наружу, а в конечностях появилась сила, которой я была лишена все время заточения.

Как только неизвестный развернулся, я что есть мочи ударила его кулаком по лицу. От неожиданности он схватился за щеку и выпустил мою руку. А я понеслась дальше по коридорам, мимо кричащих и дерущихся людей. Мимо оружия, разбросанного по бетонному полу. Мимо криков, ругани и жутких звуков ломающихся конечностей.

Я все еще не понимала, где нахожусь. Кругом сплошные серые бетонные коридоры, одни сменялись другими, и этот лабиринт не кончался. И тут вдалеке показалась железная дверь. Без раздумий я кинулась к ней и с грохотом распахнула.

– Эй! Ты как выбралась?! – прозвучал мужской голос слева. Я даже не посмотрела на его обладателя. И без того ясно, что нужно бежать. И я рванула.

Судя по тяжелому звуку ботинок, меня преследовало как минимум трое. Я понимала, что прилива адреналина надолго не хватит. Нужно хитрить.

Бегло осмотрелась. Здесь стало чуть светлее, а вдоль коридора по правую руку тянулись конвейеры. Неужели это аэропорт? У меня не хватало времени, чтобы зацепиться за эту мысль. Разбежавшись, я перепрыгнула ограждение, приземлилась на бедро и покатилась по металлическому склону. Преследователи сделали так же. Я слышала, но не смотрела. Я продолжала бежать.

Перепрыгивала с одной ленты на другую, виляя из стороны в сторону, меняя направление и высоты. Я крутилась так быстро, как позволял разум ориентироваться на этой смертельной полосе препятствий. И спустя несколько секунд, которые по ощущениям длились вечность, я заметила ворота. А за ними – полосу света. Еще рывок.

Спрыгнув с ленты, я поняла, что начала уставать. Но это был мой последний шанс. Я собрала все силы, какие только нашла в своем исхудавшем за время заточения теле, и помчалась вперед. Позади послышались шаги и ругательства. Нет, я слишком медленная. Быстрее, Эля, быстрее. Но у меня не получалось. Ноги заплетались, началась одышка. Мое тело перестало сражаться, а я еще пыталась совладать с ним.

Свет впереди померк. В расщелине между воротами появился тот самый незнакомец, которого я ударила. Он стоял там, такой расслабленный, что я опешила и невольно начала тормозить. Он широко улыбнулся, провел рукой по коротко стриженным волосам, а затем, играючи, вытянул вперед пистолет и выстрелил.

Я вскрикнула и схватилась за грудь.

Раздался еще один выстрел.

Третий.

Четвертый. Я упала на колени, обхватив себя руками. Выстрелы не заканчивались. Каждый эхом отдавался в грудине, в ушах. Как же громко. Страшно. И больно. Неужели я так и умру?

Склонившись еще ниже, я схватилась за голову, но тут чьи-то руки вцепились в мои локти. Меня силой потащили вперед. Нет. Я не смогла, не сбежала, не спаслась.

– Заюш, подними задницу и протащи ее еще пару метров!

Знакомый голос взбодрил. С помощью Марины я поднялась на ослабших, трясущихся ногах и осмотрела свое тело. Ничего. Я цела. Стреляли не в меня. Спотыкаясь, я побежала за девушкой к выходу. Выстрелы не прекращались. Пробегая мимо ворот, я заметила по левую сторону того незнакомца с раскрасневшейся от удара щекой, а справа – Сережу. Оба стояли без прикрытия и разукрашивали пулями стены за моей спиной.

Очутившись на улице, я мгновенно продрогла. Ледяной ветер забрался в каждую дырку на ветоши, которая раньше была моей одеждой.

– Шевелись! – настойчивее произнесла девушка и показала рукой в сторону джипа.

Марина запрыгнула на водительское сиденье и завела машину. Я забралась назад и снова встретилась с пластиковым котом на приборной панели. Он махал лапкой и улыбался так, будто перехитрил меня. Клац-клац.

Выстрелов стало меньше. В считанные секунды оба парня оказались возле машины. Сережа запрыгнул на заднее сиденье рядом со мной, а второй все еще отстреливался, медленно продвигаясь к автомобилю спиной вперед.

– Рома! Твою мать! – взорвалась девушка.

Она наклонилась к пассажирскому сиденью, дотянулась до ручки и распахнула дверь. Парень так же медленно залез внутрь, продолжая отстреливаться. Марина не дождалась, пока он закроет за собой дверь. Шины засвистели. Педаль газа вжалась в пол, а мы – в сиденья. Несколько секунд, и заброшенный аэропорт остался в зеркале заднего вида.

– Воу! – Рома на переднем сиденье громко присвистнул и на ходу закрыл дверь.

– Хвост? – спросил Сережа, вытащив с пола спортивную сумку. Как только молния раскрылась, я ахнула. Внутри оказалась еще дюжина автоматов, пистолетов и, кажется, даже винтовка.

– Все шины перерезал, – ухмыльнулся Рома и резко повернулся ко мне. – Слышь, чего сразу в морду-то бить? – возмутился он, указывая пальцем на раскрасневшуюся скулу.

– Думала, ты из них, – тихо ответила я, сильнее вжимаясь в спинку сиденья.

– Ой, и правильно сделала! – встала на мою сторону Марина. – Тебе полезно. Для профилактики!

– Сама-то нос свой видела? – Шумный парень махал руками и кричал громче свиста пуль. – Кровища хлещет, весь салон перепачкаешь. Сама угонять новую будешь!

Угонять. Одно слово отрезвило. Страх снова сковал легкие. Да, я выбралась из заточения. Но понятия не имела, кто ехал со мной в одной машине.

– Кто вы вообще такие?

– Те, кто спасли твой тощий зад, – выдал Рома и передал назад пистолет. – Пустой.

– Позже все объясним, – бросил через плечо Сережа, обмениваясь с парнем оружием.

– Да, заюш, давай потом.

– Но я хочу знать, что происходит, – настаивала я, недоверчиво поглядывая на пистолеты.

Парни могли избавиться от меня прямо здесь, не отвечая ни на какие вопросы. Но зачем-то они же меня спасли. Я надеялась, что причина была достаточно веской, чтобы я могла потребовать хотя бы объяснений.

В следующую минуту говорили все одновременно. Марина отчитывала Рому, тот отбивался едкими фразами, а затем швырялся оскорблениями то в ее, то в мой адрес, а Сережа изредка вбрасывал общие фразы в суматоху.

– Да заткнитесь уже все, – раздался строгий голос из динамиков. От холодного тона мне стало не по себе. Если с этой троицей я могла наскрести в себе крохи смелости, то новый голос меня пугал. – Эля цела?

От того, как он произнес мое имя, по спине пробежали мурашки. Я сглотнула. Кто это? И откуда он меня знает? Откуда все они меня знают?

– Да, все как планировали, – первым ответил Сережа.

– Хорошо, – снова раздался голос. – Марина, не сбавляй скорость. Въезжай в город по Е67, первый съезд направо. Я настрою светофоры. И не виляй, – велел парень на том конце провода.

– Ты же в курсе, что приказы раздает Сережа, да? Ты просто диспетчер, – огрызнулась блондинка.

– От которого зависит твоя жизнь. Не виляй, говорю. Я все вижу, – вторил голос.

Проезжая через следующий перекресток, Марина вытянула руку и показала камере средний палец.

– Лучше держи обе руки на руле. Прага сегодня загружена, они уже готовятся к карнавалу.

– Что он сказал? – Я подалась вперед, упираясь в спинку сиденья. Пусть я и не помнила бо́льшую часть своей жизни, но совершенно точно знала, что жила в Москве.

– Масопуст, – выплюнул странное слово Рома, также резко развернулся и поймал мой озадаченный взгляд. – Добро пожаловать в Чехию!

Искра № 2

– Что я тут делаю?! – Я прилипла к стеклу, пытаясь найти на дороге отличительные черты заграницы. Мы ехали по автобану, и, приглядевшись, я увидела иностранные номера на машинах и чужой язык на рекламных щитах.

– Эля, успокойся, – Сережа потянулся ко мне, но я тут же дернулась в сторону и прижалась к двери.

– Как я могу быть спокойной, когда меня несколько дней держали взаперти…

– Три дня, заюш, – перебила Марина. Она уверенно вела машину, лавируя между другими автомобилями на магистрали. – Мы долго тебя искали.

– Потом появляются три каких-то странных человека…

– Четыре, – поправил голос из динамика.

– Господи. – Я старалась размеренно и глубоко дышать, но выходило плохо. – Я понятия не имею, что происходит, а все вы говорите о каком-то спокойствии.

– Ладно, ты права. Давай один вопрос. Но только один, – начал Сережа, предприняв еще одну попытку приблизиться ко мне, но я снова увернулась. Он вздохнул, но перестал тянуться. – Ты устала, не спала, не ела, и я до сих пор удивляюсь, что ты еще в сознании. Остальные расспросы в штабе.

Один вопрос. Как будто от этого станет легче. Как можно задать всего один вопрос, когда ты ничего не понимаешь! Я набрала в грудь побольше воздуха и, перебрав все свои самые скверные мысли, спросила:

– Кто вы такие и почему меня спасли?

Краем глаза я заметила, как Марина обменялась взглядами с Ромой. Мне кажется, что через очередную камеру видеонаблюдения на дороге она даже с обладателем голоса из динамика переглянулась. Никто не отвечал. Все ждали команды. Девушка оказалась права: кто бы и что бы из себя не строил, все приказы исходили от Сережи.

Теперь, когда на нас не сыпался град пуль, я могла лучше его рассмотреть. Светлые волосы совершенно перепутались, а челка торчала вбок, будто он минут десять укладывал ее горячим феном. Короткая борода придавала ему возраста, но мягкие черты лица отнимали его обратно. Немного приплюснутый нос картошкой и легкая улыбка располагали к себе. Рассматривая его лицо, я невольно расслабилась. Он оказывал на меня совершенно странное умиротворяюще действие, будто я знала его несколько лет.

– Мы наемники, – на выдохе произнес Сережа, не сводя с меня глаз. Я же всеми силами пыталась не подавать виду, в какой ужас меня привели его слова. Былое спокойствие сдуло, как его челку. – Выполняем военные поручения, но не находимся на прямой службе.

– Вроде специального отряда? – осторожно спросила я.

– Не совсем. Нам просто поручают особо сложные дела. Наша задача – вытащить тебя и доставить в безопасное место, – спокойно продолжал он.

– А потом?

– Остальное обсудим в штабе, – отрезал парень, пресекая дальнейшие расспросы. – Отдыхай.

Спорить я не стала, однако новая информация пополнила котел тревожности. Я заставила себя оторвать руки от двери и облокотиться о спинку сиденья. Вот только вместо предложенного отдыха принялась разглядывать наемников. Все были одеты в тактические черные костюмы: куртки со множеством карманов и широким ремнем, военные штаны и тяжелые черные ботинки. Все хорошо сложены, подкачены и уверены в каждом своем движении. Сережа сидел рядом со мной, почесывая бороду, и изредка бросал на меня косые взгляды.

Рома только начал расслабляться. Движения стали плавнее, слова – тише. Он то и дело подкалывал Марину, стреляя в нее глазами шоколадного цвета. И когда он впервые повернулся к ней, я заметила невозможно длинные ресницы. Любая девушка отдала бы что угодно за такие.

Марину я могла разглядывать только в зеркало заднего вида. Морщинка на переносице выдавала беспокойство. Все внимание девушки было сосредоточено на дороге. Препираясь с Ромой, Марина изредка выпускала руль, чтобы отвесить парню пощечину, но все время промахивалась.

Оставался еще один, четвертый, лица которого я до сих пор не видела. Всю дорогу он молча наблюдал за нами. Изредка корректировал курс гонщицы, но в остальное же время мерно и тяжело дышал в динамики. С последним участником этой странной группы мне еще предстояло встретиться.

Голые деревья за окном быстро сменяли друг друга. С неба уныло падал мокрый снег, который таял, не успевая добраться до земли. Либо зима только приближалась, либо уже спешила передать пост следующему сезону. Я не знала наверняка. Да и на самом деле время года – последнее, что меня сейчас заботило. С каждым пройденным километром сердце замедлялось, дыхание восстанавливалось, а в теле просыпалась неведомая усталость. Как же мне хотелось оказаться под теплым одеялом. Накрыться с головой и притвориться, что этого не было. А потом съесть тарелку куриного супа. Как же я хотела есть!

Тишина и подобие покоя расслабили меня. Я раскисла, сползла по спинке сиденья и даже не заметила, как уснула. Смутно помню, как остановилась машина. Как Сережа вытащил меня и куда-то отнес. Как моя голова коснулась мягкой подушки, а по коже скользнул флисовый плед. И когда это произошло, я окончательно потеряла связь с реальностью.

Когда я снова открыла глаза, передо мной предстал высокий металлический потолок. Прямо как в моей камере. Увидев его, сердце мгновенно разогналось с шестидесяти до ста двадцати. Я резко села и тут же пожалела об этом. Голова предательски закружилась, а перед глазами снова вспыхнули яркие молнии. Я зажмурилась. Красные пятна на несколько секунд ослепили меня, а потом исчезли, будто ничего и не было. Я оперлась о спинку дивана, на котором лежала, огляделась и заметила перед собой три силуэта.

– Ну наконец-то! – запричитала Марина. Она тут же подскочила ко мне с чашкой. – Пей.

Я с сомнением поглядела на прозрачную жидкость, которая плескалась в красной кружке. Сглотнула. Пересохшее горло молило о глотке, но я сопротивлялась. Если эти ребята ничего не сделали со мной, пока я была без сознания, то и сейчас им незачем меня травить.

Успокоив себя очередным оправданием, я залпом выпила воду и вернула стакан, облизывая потрескавшиеся губы. Попыталась поменять положение, но боль отдалась во всем теле разом, и я решила не двигаться. Просто запрокинула голову на спинку дивана и огляделась.

Мы находились в огромном ангаре с высокими потолками. Прямо посередине помещения стояло три дивана вокруг маленького журнального столика, изображая мини-гостиную. Слева, ближе к воротам, я заметила маты, боксерскую грушу и некое подобие ринга. По правую руку виднелась барная стойка, заваленная проводами и компьютерной техникой, а дальше – кухня. Все это напоминало огромный лофт, в котором поместилось бы три реактивных авиалайнера.

– Сколько еще часов жизни я потеряла? – спросила я первое, что пришло в голову.

Рома сидел на барном стуле, внимательно рассматривая меня, Марина стояла напротив с пустой чашкой, а Сережа подсел на край дивана и мягко произнес:

– Сутки.

Я набрала в легкие воздух, чтобы возмутиться, но потом вспомнила, кто сидел рядом со мной. Выдохнула, промолчала, напряглась.

– Примешь душ, поешь, а потом мы все обсудим. – Парень ободряюще погладил меня по предплечью, а я даже не дернулась. Если остатки разума пытались хоть как-то контролировать ситуацию, то тело полностью поддавалось любым прикосновениям. Видимо, во мне не осталось сил на сопротивление.

Зато упоминание о горячей воде воодушевило. Но не успела я ступить на пол, как ноги подогнулись. Я тут же ухватилась за подлокотник, а Марина с Сережей одновременно кинулись ко мне.

– Я сама, – мгновенно ответила я, хотя и не была уверена в своих словах.

Вчера убегала от верзил под обстрелом, и, будь я помягче, меня бы определенно вырвало. А может, я бы потеряла сознание еще там, в своей камере. Но я продержалась и мысленно похвалила себя за это. Однако рядом со странной троицей незнакомцев я не понимала своих чувств. Меня разрывало между желанием довериться и убежать. Единственным логичным казалось соблюдать дистанцию.

Неуверенно я поднялась на ноги, развернулась и впервые встретилась с четвертым наемником. Я сразу почувствовала, что это он. Короткие каштановые волосы парня торчали во все стороны, а выражение лица все время менялось. Сначала он смотрел на меня пепельными глазами презрительно, даже с ноткой отвращения. А в следующую секунду, словно по щелчку, его зрачки расширялись. Он озирался по сторонам, будто не понимал, где находился. Но проходила еще секунда, и на его лицо снова наползала маска неприязни. Я поежилась.

– Ты не ранена? – Он оперся плечом о стену, скрестив руки на груди. Я сразу подметила, что одет он в такой же костюм, что и остальные, и физической формой не уступал парням.

– Вроде нет.

– Никита, отстань от нее! – вмешалась Марина. Она бережно подтолкнула меня в сторону коридора. – Сказали же, все разговоры потом.

Как только я поравнялась с ним, в нос ударил запах мокрой после дождя земли, древесины и чего-то еще. Третью ноту я никак не могла распознать, но она ассоциировалась со сварщиками. Странно, что я почти ничего о себе не помнила, но знала отличительные черты случайной профессии.

Пройдя еще пару шагов, я обернулась и встретилась с Никитой взглядом. Его холодные серые глаза не отпускали. Они прожигали насквозь ледяными иглами. Я не понимала, почему от этого парня веяло таким холодом. Будто я стояла на кладбище посреди ночи над выкопанной могилой. По коже пробежали мурашки. Я быстро отвернулась и поплелась вперед.

Хотя не получилось это сделать так эффектно, как планировалось, но я все же дошла до ванной самостоятельно. После непродолжительных споров, мне удалось вытолкать Марину в коридор и повернуть щеколду.

– Только не убейся там, заюш. Мы не для этого тебя вытаскивали! Чистая одежда на тумбе, – крикнула девушка через дверь, а затем раздались глухие шаги ее тяжелых ботинок, после чего наступила благословенная тишина.

– А для чего? – прошептала я, глядя в отражение в зеркале.

В светло-карих глазах расплескалась печаль, а огненные волосы потускнели. Все мое тело усыпали синяки и ссадины, на запястьях остались следы от цепей. Нижняя губа разбита, верхняя потрескалась, а над бровью запеклась кровь. Жуткое зрелище.

Рассматривая повреждения, я наткнулась на кулон на шее. И почему не замечала его раньше? Серебряная цепочка удерживала тонкую спираль, которая обвивала небольшой красно-оранжевый камень в форме капли. Руки сами потянулись к единственному молчаливому свидетелю моего прошлого. От прикосновения подушечки пальцев приятно покалывало. Тогда я сжала камень сильнее и покрутила его из стороны в сторону. Он цеплялся за звенья цепочки, отчего ванная комната наполнялась приглушенным звоном, вгоняющим в некий транс.

Как же я не хотела возвращаться в общую комнату. Страх сплел из нервов тугой узел и крепко-накрепко затянул его. Хотелось и дальше стоять вот так в лохмотьях и сверлить взглядом зеркало, но бездействие не решило бы моих проблем.

Я вздохнула и принялась стаскивать с себя безвозвратно испорченные грязные брюки. Машинально нырнула рукой в карман, откуда раздалось шуршание. Сердце ухнуло. Вдруг это не просто фантик, а часть моего прошлого? Может, этот обрывок поможет вспомнить, кем я была?

Резким движением я вытащила клочок бумаги и развернула. В руке лежал обрывок накладной от посылки. На ничтожно крошечном кусочке виднелись последние цифры номера, имя получателя и данные страны отправителя.

Но стоило прочитать название города, как острая боль стрельнула в виске. Я сжала обрывок в кулак и облокотилась о раковину. Подумала, это последствия заточения и приступ скоро пройдет, но с каждой секундой боль становилась ярче, а следом появилось жжение в районе груди.

Дыхание участилось. Испуг накрыл с головой, меня бросило в холодный пот. Конечности онемели, но в груди по-прежнему жгло. Я посмотрела вниз, чтобы понять причину, и ужаснулась. Кулон светился ярче солнца в полдень. Тут же перед глазами вспыхнули яркие красные разводы. Ванная комната стала меркнуть, а пятна расползались, как будто сжигали реальность. Камень накалился так сильно, что я не выдержала. Схватилась за него второй рукой, и в ту же секунду пламя словно перекочевало с кулона в мой разум, а затем медленно переместилось к глазам.

И как только оно коснулось их, все померкло.

И явились образы.

Обрывок накладной валялся на краю стола. Я несколько раз моргнула, чтобы убедиться в написанном.

Откуда: Прага

Куда: Москва

Получатель: … ова Эльвира

Словно завороженная, я смотрела на накладную и не могла понять, откуда в ванной взялся стол, и почему теперь листок не выглядел таким потрепанным. Внезапно чья-то рука выхватил обрывок. Я вздрогнула, отскочила в сторону и перевела взгляд. Но стоило мне это сделать, как я снова забыла обо всем. И в первую очередь о дыхании.

Передо мной стояла стройная девушка с копной рыжих волос ниже талии. И этой девушкой была я. Нет, не отражение. Живая, из крови и плоти. На мне та же молочная блузка, те же коричневые брюки. Только опрятнее. Одежда чистая, не рваная, а на лице не виднелось и намека на ссадины или раны.

По телу волной пронеслась вибрация. Я не сразу поняла, что звонил телефон. Другая я глянула на экран, скривилась, но ответила. Прижала мобильный щекой к плечу, продолжая ковыряться в раскрытой коробке.

– Да, мам. Буду поздно. В универе есть кое-какие дела.

Мурашки пробежались по затылку. И дело не только в звуке собственного голоса, но и словах. Мама. Каждая буква обжигала не хуже кулона. Самый близкий и родной человек, которого я не помнила. От одной мысли об этом стало дурно.

– Знаю, но исследование очень важно для курсовой работы. Только мне разрешили заглянуть в посылку. Между прочим…

Речь девушки прервалась. На ее лице промелькнула тень разочарования и обиды. Она поджала губы, но ничего не сказала, лишь слушала.

– Ладно, постараюсь закончить пораньше. Пока.

Телефон приземлился на стол, где минуту назад лежала записка. Экран блокировки сверкнул, напоминая о времени. Волей-неволей, но я взглянула на него. Под вытянутыми цифрами 20:09 скрывалась фотография счастливой семьи. В центре стояла другая версия меня, только на вид ей было около двенадцати. Позади нее был высокий рыжеволосый бородатый мужчина. Одной рукой он обнимал другую меня, второй – светловолосую стройную женщину с такими же ореховыми глазами. Моя семья. Интересно, о чем они думали сейчас, когда меня похитили и вывезли из страны? Ищут ли? Волнуются?

– Не может быть! – восхищенный возглас другой версии отвлек от экрана.

Девушка вытащила из коробки серебряную цепочку, на которой висел красно-оранжевый камень, оплетенный металлической проволокой. Теперь и я была не прочь повторить слова девушки, ведь точно такой же кулон прямо сейчас висел на моей шее.

Я облокотилась о стол и помахала перед глазами студентки, но она никак не реагировала. Е взгляд был направлен сквозь меня, на украшение. Это только подтвердило мои догадки: кулон показал мне прошлое.

Другая я смяла обрывок и убрала его в карман брюк. Кулон она отложила в сторону, а сама нырнула в коробку, разглядывая документы.

– Один из двенадцати, и ты попал именно к нам, – приговаривала девушка, бегая взглядом по строчкам. Я же, как ни старалась, не могла заглянуть внутрь. Чужая рыжая копна полностью загораживала обзор.

Очередной звонок. На экране высветилось «босс».

– Ну не-е-ет!

Ругаясь, девушка второпях закрыла коробку, схватила ее двумя руками и понеслась мимо стеллажей в конец комнаты. Пока она вытаскивала низкую стремянку и пыталась запихнуть коробку на полку, я быстро огляделась. Кажется, мы находились в архиве. Я не могла понять его масштабы, потому что свет в проходах загорался автоматически, реагируя на движение. И сейчас лампочки освещали всего один проем.

Расправившись с посылкой, девушка вернулась, и ее взгляд упал на кулон, который она забыла на столе. Тут же раздалась повторная вибрация. Новый вызов. Время поджимало, поэтому другая я схватила украшение, повесила его себе на шею и понеслась прочь. Несколько рыжих кудрей коснулись моего лица, и следом за ними вспыхнули оранжевые и красные пятна, а затем все потемнело.

Распахнув глаза, я наткнулась на свое перепуганное отражение. Зрачки расширены, ноздри раздуты, а кулак все еще сжимает кулон. Заметив это, я тут же выпустила камень и отшатнулась от зеркала. Медленно шла назад от себя же, пока не врезалась спиной в металлическую стену. Пожар в голове понемногу утихал, а дымка перед глазами рассеялась. Но я все никак не могла забыть образ другой версии себя. Ведь она даже не подозревала, что совсем скоро очнется со связанными руками в заброшенном аэропорту за две тысячи километров от дома.

Искра № 3

– Заюш, ты еще долго? – Голос Марины вторгся в ванную так же нагло, как видение в мою голову пару минут назад.

– Нет… – ответила я и удивилась сиплому голосу. Прокашлялась, чтобы придать ему силы. – Скоро выйду.

– Давай, мы уже заждались.

Прокравшись вдоль стены, я приникла ухом к двери. Кожей чувствовала, что наемница стояла с другой стороны. Не уходила, не шевелилась, слушала. Я же попыталась сосредоточиться на собственном дыхании.

Вдох. Кулон загорелся, когда я коснулась записки.

Выдох. А когда взялась за подвеску, появилось видение.

Вдох. Образы пропали, когда другая версия меня вышла из комнаты.

Выдох. А может, это чистое совпадение или игра моего разума.

За дверью послышались удаляющиеся шаги, и я немного расслабилась. Развернувшись, осмотрела ванную, и в голову пришла безумная идея. Я бросилась к шкафчику над раковиной. Среди бутыльков нашла несколько зубных щеток. Схватила первую левой рукой, кулон правой и зажмурилась. Ничего. Холодный камень кулона касался кожи, даже не думая нагреваться. Я кинулась к следующему предмету. Тоже ничего.

Видимо, с щетками это не работало. Несколько минут я хаотично хваталась за предметы в ванной, но ни один из них не навеял видение. Чем дольше я там находилась, тем больше мне казалось, что случившееся – лишь плод моего воображения.

– Ты уверена, что она там коньки не отбросила? Уже полчаса прошло! – донесся из коридора возмущенный голос Ромы – парня, у которого по моей вине на скуле красовался синяк.

– Дай ей время, – заступилась за меня девушка. – Если через десять минут не выйдет – проверю.

Ну нет! Я не готова к вторжению. Стянув с себя безвозвратно испорченные брюки и блузку, я забралась под душ. Стоило теплой воде коснуться плеч, как я мгновенно расслабилась и потеряла равновесие. Пришлось опереться о стену, чтобы не рухнуть. Душ очищал голову лучше любой терапии. Я подставила лицо потокам воды и мысленно стала готовиться к разговору.

За стеной меня ждали четыре профессиональных убийцы, о которых я ничего не знала. Наемники. Они вытащили меня из заточения, и, наверное, поэтому рядом с ними я чувствовала себя в безопасности. Но несмотря на их подвиг, я все равно не понимала, почему они общались со мной так, будто мы знакомы несколько лет.

Здравый смысл подсказывал, что нужно оставаться начеку. Не знаю, что произошло с кулоном, но говорить об этом малознакомым людям я не собиралась. Да и вряд ли в такое вообще кто-то поверит. В любом случае, сначала нужно узнать, что известно наемникам.

Кран скрипнул, занавеска с шумом отъехала в сторону. И вот я уже натягивала на себя черную футболку. К счастью, вместо пугающих военных штанов Марина положила леггинсы до колена и высокие белые носки. Выбросив в урну старую одежду и ботильоны со сломанными каблуками, я взяла под мышку берцы и в носках выскользнула в коридор.

Ванная располагалась в узком коридоре напротив двери, возле которой висела панель с кодом. Приглядевшись, я заметила пыль и стружку, будто бы эту серую коробку установили недавно. Голоса из дальней части ангара спугнули меня. Я крепче прижала к себе ботинки и сделала пару несмелых шагов вдоль узкого темного коридора. Я будто бы из укрытия наблюдала за остальными, и мне жутко не хотелось выходить. А нужно. Сделав глубокий вдох, я все же шагнула на свет.

Вдоль стены на втором этаже тянулись металлические балконы, на которые вела лестница, напоминающая пожарную. Я поставила ботинки на нижнюю ступеньку и прошла в кухню. Как только подошла к барной стойке, тут же поймала на себе ледяной взгляд Никиты. Он недовольно оглядел меня сверху вниз и остановился на ногах.

– Наконец-то. – Голос Марины прервал сканирование, и я выдохнула.

Меня пугал этот парень. Он так на меня смотрел, словно ждал чего-то. Или проверял. Или я просто ему не нравилась. Вот и сейчас Никита сел в конце барной стойки, прижавшись спиной к стене, и стал подкидывать складной нож, изредка поглядывая на меня.

Рядом с ним развалился Рома, подперев щеку кулаком. Сережа вымерял комнату шагами, нервно почесывая бороду. Одна Марина носилась по кухне как заведенная.

– Заюш, сначала поешь. – Девушка надавила на мои плечи и силой усадила напротив Ромы.

Теперь передо мной раскинулась груда листов, пустых и исписанных, и ворох компьютерной техники, но ближе всего стоял ноутбук. Среди десятка зеленых строчек на черном фоне выделялась одна:

«Двенадцать артефактов. Посылка. Институт»

Я уставилась на экран, не в силах оторваться. Надпись будто кратко пересказывала мое видение. Выходит, наемники что-то обо мне знали. Но что за артефакты? И относится ли к ним кулон?

Больше ничего прочесть не удалось. Одной рукой Марина сдвинула в сторону оборудование, другой поставила на стол тарелку с красным наваристым супом.

– Осторожнее, – процедил сквозь зубы Никита, бережно подвигая к себе ноутбук. – Мы едим за другим столом.

– А она поест за этим.

– Борщ?! – невольно вырвалось у меня. Своим удивленным возгласом я прервала наемников, а сама уставилась на Марину огромными глазами.

Передо мной стояла стройная подтянутая девушка, которая сутки назад пробралась на территорию врага с пистолетом в руке и сражалась с мужчинами вдвое крупнее себя. А теперь она же невинно готовила обед, будто я приехала на выходные к бабушке в деревню. Два этих облика никак не укладывались в моей голове.

– Наш образ жизни не означает, что мы должны плохо питаться. – Марина перебросила светлые волосы на одну сторону и села рядом, внимательно наблюдая за мной. И не только она. Четыре пары глаз следили за каждым моим движением.

Несмотря на голод и вкусную стряпню, я с большим трудом запихнула в себя суп, и только когда тарелка опустела, осторожно спросила:

– Почему меня похитили?

Трое наемников покосились на Сережу. Видимо, он и правда решал тут все. Парень облокотился о барную стойку рядом с Ромой и тяжело вздохнул, подбирая слова.

– Все не так просто. Ты можешь подробно рассказать, что случилось в тот день?

Вспышка. Снова. Я схватилась за голову одной рукой и за край столешницы другой. Послышался звук битого стекла. Кажется, я задела пустую тарелку, но сейчас не могла об этом думать. Ноющая пульсация в виске и расплывчатые фигуры перед глазами полностью завладели разумом.

– Эля? – настороженно спросил Сережа, но я его проигнорировала.

Гул заглушал голоса наемников. Темные фигуры стали светлеть, пока, наконец, полностью не растворились. Как только пятна рассеялись, я смогла выпрямиться и отпустить голову.

– Это что такое было? – выпалил Рома, не сводя с меня глаз.

– Обычный приступ мигрени. – Я потянулась к стакану, который Марина заботливо поставила рядом, и принялась медленно цедить воду, желая отвести от себя подозрительные взгляды.

– У тебя всегда так? – Сережа навис надо мной, оказавшись так близко, что я заерзала на стуле. И дело не только в нем. Я не понимала, как много могла рассказать.

– Не помню, все расплывчато, – неуверенно протянула я, допивая последние капли.

– Ты про аэропорт? – уточнил Рома.

– Про всю свою жизнь, – выдохнула я и тут же заметила всеобщее смятение. Наемники замерли. Новость им не особо понравилась. Я решила продолжить рассказ, чтобы посмотреть на дальнейшую реакцию. – Помню обрывки своего прошлого, и все. Но та женщина из аэропорта знала, что я потеряла память. Она что-то сделала со мной?

Медленно я переводила взгляд с одного наемника на другого, пытаясь прочитать их эмоции. Марина была самой зажатой. Она уставилась на Рому, тот на Сережу, а главарь наемников сверлил взглядом стол. И только Никита вцепился в меня пепельными глазами, наполненными любопытством и злобой. От этого взгляда по спине пробежали мурашки, и я поспешила отвернуться.

– Все может быть. Какая она? – спросил Сережа и подал Марине знак, указывая на разбитую тарелку. Девушка без промедления подошла к осколкам с веником и совком, ликвидируя последствия моего приступа.

– Жуткая. – Я обняла себя за плечи, пытаясь защититься от мира хотя бы физически. – Бледная, худая, короткие черные волосы и серые глаза.

Не успела я договорить, как ребята переглянулись. Рома даже хотел присвистнуть, но посмотрев за мое плечо – передумал. Наверное, получил тайный знак от Марины, которая уже отнесла остатки тарелки в мусорку и снова стояла у меня за спиной.

– Вы знаете ее? – не сдавалась я.

– Можно и так сказать, – ушел от ответа Сережа. – Что она хотела?

– Удерживать меня там три недели.

– А что потом? – вмешался Рома, за что отхватил недовольный взгляд главаря.

– Об этом я даже думать не хочу. – Я сильнее сжалась и несколько раз провела руками по предплечьям, пытаясь согреться. – Почему меня привезли в Прагу? И почему именно меня?

Ответом стала тишина. Четверка в очередной раз обменялась взглядами, понять которые могли только они.

– Слушай. – Сережа обогнул барную стойку, подошел вплотную ко мне и положил руку на плечо. Несмотря на то, что я практически его не знала, это движение успокоило. Его добрый заботливый взгляд и мягкий голос снижал тревогу, и все происходящее казалось не таким пугающим. Парень бережно повернул меня за плечи к себе. – Знаю, что ты напугана, ничего не понимаешь и хочешь домой, но нам какое-то время придется переждать здесь.

– Почему? – Я нахмурилась. Адреналин постепенно покидал мою кровь, возвращая способность аналитически мыслить.

– Просто доверься нам. Мне. – На последнем слове его голос стал тише. – Тебе нужно набраться сил и подлатать раны, а мы свяжемся с руководством и все узнаем.

Неубедительно. Несмотря на спокойствие, которым Сережа окутывал меня, он явно что-то недоговаривал. Как и все остальные.

– Я просто хочу понять, что произошло, и вернуться домой. Где бы он ни был, – на всякий случай добавила я и отпрянула от парня. – Сколько придется ждать?

– Эль, а тебя не смущает, что… – вмешался в разговор Рома.

– Я не пинта пива. – Как только слова выскользнули, я тут же закусила губу. Вряд ли стоило спорить с наемниками, поэтому я смягчилась. – Не называй меня так, пожалуйста.

– Так вот, наш Чешский Эль. – Он продолжил, не обратив внимания на мое замечание. – Мы не сможем пересечь границу, пока ты объявлена в розыск.

На последнем слове мое сердце упало на бетонный пол. Я посмотрела на Сережу, но тот уже буравил Рому гневным взглядом.

– Ну ты кретин! – Марина перегнулась через столешницу и отвесила этому нахалу подзатыльник. Не будь он наемником, я бы с удовольствием сделала то же самое.

– Ай, что такого? Кто-то же должен был сказать!

И не обращая больше ни на кого внимания, он крутанулся на барном стуле и щелкнул пультом. Над нами загорелась лампочка проектора, и справа во всю стену засветился экран. Прямо напротив дивана, где я лежала час назад. Я прошла в импровизированную гостиную, прикованная взглядом к картинке.

На меня смотрела счастливая девушка с огненно-рыжими волосами и светло-карими глазами. Фоторобот оказался слишком реалистичным. Под картинкой значился текст, который я не понимала.

– Не́кит, давай, колдуй. – Рома нажал на паузу и стукнул напарника в плечо.

Недовольно вздохнув, Никита убрал нож в карман, подтянул к себе ноутбук и застучал по клавиатуре. Картинка на стене замерла, будто экран сфотографировали. Следом буквы стали переворачиваться, как таблички в поле чудес, а затем я прочитала надпись, которая полностью изменила мою жизнь.

«Неизвестная обвиняется в тройном убийстве».

Меня захлестнули стыд, злость и страх. Я как рыбка открывала и закрывала рот, силясь произнести всего одну фразу, но буквы никак не складывались в слова. Пока я пыталась совладать с собой, на мое плечо уже легла теплая рука Сережи.

– Это просто фарс, – мягко произнес он. – Они хотят перекрыть город, чтобы задержать тебя.

– Но это неправда, – прошептала я, не отрываясь от экрана. – Я никого не убивала.

– Вот именно, нечего туда смотреть. – Сережа вышел вперед, поднял с журнального столика пульт и выключил проектор.

– Подумаешь, фоторобот нарисовали и на федеральный канал закинули. Знаешь, сколько раз я там мелькал? – Рома махнул рукой, раскручиваясь на стуле из стороны в сторону, и беззаботно улыбался, когда я вся напряглась.

Мало того, что меня похитили и увезли в другую страну, так теперь еще и обвиняли в преступлениях, к которым я не имела никакого отношения. Мое имя опорочили. Окунули в компостную яму, а затем вышвырнули на лужайку, приравняв к коровьей лепешке. И при всем при этом Рома просто смеялся надо мной.

Его наглость раздражала. Каждый раз, когда он открывал рот, мне хотелось подлететь и стереть ухмылку с его лица, но я не могла. Это чужая территория, а жертвы из репортажа – их рук дело. Но парень все никак не унимался:

– Ладно тебе, Пинта. Хватит дуться. Мы знаем, что все это вранье. Ведь их было больше трех. – На последних словах он дернулся вперед, а я непроизвольно – от него. Парень тут же зашелся диким смехом. Марина закатила глаза, а Никита вышел из темноты и остановился между нами.

– Хватит, – ледяным голосом произнес он, и, как ни странно, это подействовало. Рома тут же прекратил смеяться и даже остановил крутящийся стул.

– Некит, я ж как лучше хотел, – невинно оправдывался парень. – Серега прав, это просто вброс. Мы-то знаем правду.

– Но люди – нет. Теперь весь город видит во мне убийцу. – Я пыталась защитить свое имя хотя бы в стенах этого ангара. Не задумываясь подалась вперед, но Никита преградил мне дорогу так быстро, что я чуть не врезалась в его грудь.

– Да какая разница, что думают люди? – не унимался Рома. – Главное, что ты живая. Наяриваешь борщ и плещешься в ванне. Или лучше было помереть с незапятнанной репутацией?

Его вопрос застал врасплох. Так я и замерла, выглядывая из-за плеча Никиты, который недовольно пыхтел надо мной.

– Как же вы мне надоели, – не выдержала Марина. Она растолкала парней локтями и вырвала меня из их кольца. – Все идут спать. Больше никаких обсуждений.

Блондинка подхватила меня за локоть и потащила за собой к лестнице. Я понеслась за ней трусцой, стараясь по дороге ни обо что не споткнуться. Куда бы мы ни шли, я надеялась, что хотя бы там смогу прийти в себя и все обдумать.

– Ботинки ее забери, – бросил в спину Никита.

Ее ботинки. Фраза задела меня, как лезвие ножа по нежной коже. Парень мог сказать это мне в лицо, но вместо этого передал слова Марине, будто меня не существовало. Я грозно глянула на него через плечо, но не увидела там ничего, кроме раздражения. И чем я ему так не угодила?

– Не сегодня, Никита! – Девушка выплюнула слова, будто извергала яд, но ботинки с пола подняла. Впихнула их мне в грудь, отпустила локоть и раздраженно поплелась наверх.

Берцы чуть не рухнули обратно на пол, но я успела их перехватить и теперь крепко прижимала к себе. Под всеобщие подозрительные взгляды я пошла следом за девушкой на балкон.

– Невозможно работать в мужском коллективе! – Ругаясь на парней, Марина поднялась наверх и скрылась за дверью напротив лестницы.

– Прикуси язык и не выпендривайся. Особенно после своей выходки, – донесся с первого этажа тихий голос Никиты. Я задержалась на последней сверху ступени, скрываясь за высокой железной колонной.

– Ну простите, что опоздал на три минуты. Пробки! – шикнул на него Рома так тихо, что я с трудом разобрала слова. В комнате, куда зашла Марина, уже зажегся свет. – Зато я снял снайпера и не оставил им шанса погнаться за нами. Вам все мало!

– Это твоя работа. И ты не в первый раз опаздываешь, – послышался голос Сережи. – Мы должны были выехать одновременно. Чтобы больше такого не повторилось.

– Да какая разница, если она ничего не пом…

– Твоя комната! – Марина прокричала возле моего уха так громко, что я вздрогнула.

Один ботинок все же выпал, приземлившись рядом со мной на ступеньке. Голоса снизу смолкли, а блондинка невинно смотрела на меня, заложив руки за спину, и ждала, пока я войду в комнату.

Вряд ли кто-то из них хотел мне навредить, но они определенно что-то скрывали. Новенький кодовый замок у двери напротив туалета, странная строка в ноутбуке, перешептывания за моей спиной и странная реакция на потерю памяти. Конечно, я могла бы списать это на их род занятий, но что-то подсказывало, что за всеми этими деталями скрывалось нечто большее. И чтобы все выяснить, мне придется им подыграть.

Искра № 4

Подняв со ступеньки тяжелый ботинок, я вошла в одну из пяти комнат со стенами из гипсокартона. Такими же серыми, как мое настроение. На полу валялись сложенные коробки и целлофановая пленка, а в углу стояла одинокая накренившаяся вешалка.

– Это от матраса, приберешься потом. – Марина выхватила ботинки и поставила их на входе.

– Зачем вы купили его для меня? – Я смотрела на новенький двуспальный матрас, который обычно стелили на дорогие кровати с вельветовым изголовьем. Он лежал посреди комнаты рядом с видавшей лучшие времена деревянной тумбочкой. Ее как будто бы похитили вместе со мной и заперли в тесном ангаре. Из освещения в комнате была только пыльная настольная лампа и прямоугольные электронные часы с разбитым циферблатом.

– Тебе же нужно где-то спать. – Марина плюхнулась поперек матраса и потянулась. – У каждого по такому. Кровать ставить глупо, а спать в мешках я устала.

Я обошла постель с другой стороны и легла рядом с Мариной так, что наши головы оказались на одном уровне, а ноги – по разные стороны матраса.

– И сколько мне придется на нем спать? – Гадая, удастся ли выудить что-то из дружелюбной блондинки, я разглядывала железный потолок. Мысленно обрадовалась, что сейчас зима, иначе крыша раскалилась бы в лучах солнца, а вместе с ней – и я.

– Заюш, мы сами ничего толком не знаем. Есть приказ – мы выполняем. Возможно, уже завтра мы придумаем, как вернуть тебя. А может, придется пожить здесь пару недель. Но жизнь слишком коротка, чтобы спать на неудобном диване.

– А вы сообщите кому-нибудь, что я здесь? У меня же есть семья. Наверное.

– Об этом даже не переживай, – отмахнулась блондинка. – Мы уже все передали, но нельзя выходить на связь, пока все не утрясется.

Пару минут мы лежали в тишине. Я свыкалась с новой реальностью, а Марина, скорее всего, не хотела возвращаться обратно. Голоса за дверью стали громче, и до нас доносились обрывки спора между наемниками.

– А что не так с ботинками? – вдруг вспомнила я последнюю фразу, которую нам бросили перед уходом.

– Ой… – Блондинка повернулась на бок и подперла голову рукой. – Никита помешан на правилах. У нас и так по долгу службы есть устав, но нет же. Не́кит придумал персональный список, и мы должны ему следовать. А если не дай бог что нарушили, он приходит с этим клочком бумаги и тыкает нас в него носом, как котят. Знаешь, слова «душный» недостаточно, чтобы описать, как он иногда бесит.

Нечаянно у меня вырвался смешок, и я тут же прикрыла ладонью рот.

– И что за правила?

– Одно ты уже нарушила. Нужно ходить по штабу всегда в обуви. – Марина произнесла это так, будто пыталась спародировать Никиту.

– И спать в ботинках? – Я ужаснулась. Зато теперь, вспомнив как вышла из душа босиком, его взгляд обрел смысл.

– Ага. Вдруг ты ночью будешь спускаться в туалет, и именно в этот момент на нас нападут, а ты босиком ходишь.

Тут я не смогла сдержаться от смеха. Марина тоже прыснула и продолжила:

– А еще он запрещает мне жарить рыбу. Воняет ему! И это ты остальные правила не видела. На холодильнике прочитаешь – ужаснешься.

– Значит, ходить в обуви и не таскать морепродукты, – констатировала я, вторя словам кивками. – Что еще я должна о вас знать? Как вы познакомились, например?

– Это долгая история, и, наверняка, большая ее часть скрыта под грифом «совершенно секретно». Как ты поняла, мой брат у нас за главного.

– Сережа – твой брат? – Я так удивилась, что чуть не свалилась с матраса, хотя до пола там оставалось всего сантиметров двадцать.

– И он часто любит этим пользоваться. Держит связь с руководством и раздает приказы. Я по части взлома. Любой замочек – мой дружочек. Ну и тачки. За рулем обычно я. Ромка снайпер и крутой боец. Против него мало кто выстоит. Ну а Никита – мозг наших операций. Может взломать любую электронную штуку, чаще остается в штабе, как было с твоей миссией.

– Как вы меня нашли? – тут же задала я новый вопрос. Пока что Марина – единственный человек во всем этом забытом богом ангаре, которая охотно со мной разговаривала.

– Никита выследил. Твои похитители хорошо скрыли следы, так что он долго ковырялся. Хотя обычно на это уходит пару часов. – Марина широко зевнула.

– И кто они, мои похитители?

– Ты даже не представляешь, насколько они опасны. Защитить тебя от таких людей не сможет ни одно правительство мира. А мы – сможем.

– А та женщина у них главная? – Я прищурилась, внимательно изучая лицо девушки.

Марина сжала губы в тонкую линию. Молчание далось ей с великим трудом. Еще раз зевнув, она показательно потянулась и слезла с матраса.

– Заюш, давай потом. День был тяжелым, ты многое пережила. Отдыхай.

Подарив мне обворожительную улыбку, блондинка исчезла за дверью. Искренность растворилась в затхлом воздухе так же быстро, как и появилась. Теперь я знала о наемниках чуть больше. Командир, гонщица, снайпер и хакер. И этим людям я доверила свою жизнь. Но чего стоила эта жизнь, если она представляла из себя лишь книгу с вырванными страницами? Осталась одна обложка, и та потасканная.

Завалившись на бок, я подтянула колени к груди и сжала в кулаке подвеску. Камень оставался холодным, даже не думая нагреваться. Не знаю, как он работал, но видение определенно появилось не просто так. И если я не могла его вызвать, то должна была выяснить, что скрывали наемники. И я стала наблюдать.

Первым делом нашла на холодильнике потрепанный мятый листок, о котором говорила Марина. Отодвинув в сторону магнит с изображением Карлова моста, я сняла список и пробежалась взглядом по строкам.

Правила проживания в штабе:

1. Не трогать ноутбук (у вас есть компьютер).

2. Не курить в ангаре.

3. Не готовить рыбу, она воняет на весь штаб.

4. Никогда не снимать обувь.

5. Убирать бинты после тренировки.

6. Отмывать инвентарь для чистки оружия.

7. Не брать личные пистолеты друг друга.

8. Не разговаривать с заказчиком в общей комнате.

9. Занимать ванную комнату максимум на полчаса.

10. Никакой музыки после 22:00.

11. Выбрасывать из тачки стаканчики из-под кофе.

Листок будто бы не раз срывали и пытались выкинуть. Наверное, так оно и было, учитывая три надписи на полях.

«Посмотрим, что ты скажешь после спарринга со мной» – заметка стояла напротив пятого пункта, а напыщенность Ромы читалась между строк.

«В ресторане будешь заказывать, а здесь каждая среда – рыбный день» – сразу узнала дерзкий тон Марины рядом с третьим пунктом.

«Хватит добавлять правила» – слова явно принадлежали Сереже.

Я вернула записку на место, с удивлением отметив, как почувствовала характер каждого из наемников по одному предложению. Но пары фраз на холодильнике недостаточно, чтобы понять, с кем я имела дело. Для этого нужно было изучить каждого до мелочей.

Так я узнала, что Никита целыми днями нависал над ноутбуком, клацая по клавишам. Иногда мне казалось, что ему все равно на остальных наемников. Но на деле стоило кому-то из команды выйти на обход, как хакер прилипал к монитору и внимательно следил за движениями на экране. Кажется он думал, что в этот момент жизни остальных зависели от щелчка мыши.

Ночное дежурство, осмотр периметра и проверка камер с внешней стороны ангара – ежедневная обязанность наемников. Каждый вечер они сменяли друг друга. Выйти из штаба можно было лишь через единственные тяжелые ворота, напоминающие дверь секретного хранилища. Над воротами красная лампочка сменялась зеленой на короткие секунды в тот момент, когда наемники вводили код на панели у выхода.

И вот, когда ворота закрывались, а напарник возвращался с улицы, Никита откладывал ноутбук в сторону и как горгулья сидел в самых темных углах ангара, наблюдая за мной исподтишка. Каждый раз, когда ловила его колючий взгляд, сбегала к Марине на кухню.

Поначалу меня смущали ее прямолинейные высказывания и резкие замечания, а к обращению «заюш» я до сих пор не привыкла. Но спустя пару дней прониклась к ней. Блондинка все время вертелась у плиты. И это было идеальное место, чтобы следить за остальными.

Шумный и болтливый Рома вставлял свои комментарии постоянно, даже если не принимал до этого участия в разговоре. Не сразу я разобрала в его наглости и хамстве простую бестактность. Оказалось, он искренне не понимал, что может задеть чувства других людей. Каждый день он выезжал с Сережей в город, а по возвращении тренировался, пока не валился с ног. Причем это касалось не только физических упражнений. Ему запрещали стрелять, чтобы не привлекать внимание к штабу, поэтому в ход шли дротики и ножи. После этих тренировок я поняла, что лучше со снайпером не ссорится, потому что все разы он попадал точно в цель.

Сережа чаще остальных заходил в маленькую комнату напротив ванной, которая была скрыта от меня четырехзначным кодом. А по вечерам командир пропадал в своей комнате, связываясь с заказчиком. Судя по его раздражению и бегающему взгляду, каждый раз разговор завершался не так, как ему хотелось бы.

Сам же он постоянно спрашивал о моем состоянии, приносил воду, проверял, как заживают раны. Каждый раз, когда он возвращался из города, привозил коробку конфет или шоколад. Но если меня успокаивал его мягкий голос и забота, то наемники будто напрягались больше обычного. В любом случае они беспрекословно выполняли приказы командира и, кажется, того же ждали и от меня.

За несколько дней я узнала их лучше, но не смогла ни вызвать новое видение, ни осуществить свой план. Все-таки девушке, которая ничего не помнила, оказалось не так-то просто обхитрить четырех подготовленных бойцов. Никаких вестей от заказчика не поступило. На мои расспросы о личностях похитителей не отвечали. Наемники уверяли, что никакой информации у них нет. Но я точно помнила строку из ноутбука. Нужно было лишь еще разок на нее взглянуть.

В очередной бессонной ночи стрелки электронных часов перевалили за двенадцать. Отшвырнув в сторону тонкое одеяло, я прошмыгнула к двери. Перед выходом бросила взгляд на ботинки и усмехнулась. Дурацкие правила. Не собиралась я ходить до туалета в обуви.

Дверь бесшумно открылась, а мои ноги в хлопковых носках уже коснулись железного балкона. Прохлада металла бодрила. Я оперлась о перекладины и осмотрела ангар. Двери в каждую комнату были плотно закрыты. Весь штаб погрузился во мрак. Лишь тусклое мерцание экрана на барной стойке и теплое свечение настольной лампы позволяли распознать силуэты предметов в кромешной тьме.

Я пригляделась к общему компьютеру, затем посмотрела на место возле ноутбука – пусто. Кто бы сегодня ни дежурил, наемник явно отлынивал от работы, и мне это только на руку.

Все еще подозрительно осматривая ангар, я тихо спустилась на первый этаж, пересекла зал и прокралась к ноутбуку. Занеся руки над клавиатурой, заметила, как трясутся пальцы. Все время наемники относились ко мне с добротой и толикой заботы. Но что будет, если они застанут меня, ковыряющейся в их данных?

Мне не хотелось это проверять, поэтому я поторопилась. В первый день подозрительную строчку я нашла на ноутбуке, так что с него и начала. На экране горело около десятка вкладок, и каждая была защищена определенным шифрованием, поэтому я ничего не понимала. Бестолково щелкая диалоговые окна, я пыталась найти любую полезную информацию. Но на деле либо натыкалась на запароленные папки, либо на строки, в которых мог разобраться только программист.

Отчаявшись, я решила хотя бы проверить карту. Судя по мигающему огоньку, ангар находился в глуши на окраине Праги среди полей и лесов. Чтобы добраться до города, на машине потребовалось бы полчаса, а на своих двоих ушел бы целый день.

Ничего не добившись, я принялась возвращать все на места, скрывая следы своего присутствия, как внизу на панели возле иконки с письмом загорелась красная единица. Входящее сообщение. Сердце подпрыгнуло от радости. Может, хотя бы с почтой повезет больше. Скрестив пальцы, я затаила дыхание и кликнула мышкой по ярлыку.

От кого: Orloj-0209

Кому: Relic-12

Тема письма: Без темы

Письмо: Лес уже горит. Деревья не переживут, а костер все больше каждый день. Мы знаем, кто нужен от сглаза. Понять бы еще зачем. Свита выехала к шалашу. Они ждут последнего. Наш славный жребий брошен. Их мейстер дико мудр, хитер, очень опасен. Трещат дрова в костре на площади. Манящий костер пахнет смертью.

Радость длилась недолго. Несколько раз я перечитывала текст, пытаясь найти в нем логику. Если одно предложение несло в себе смысл, то последующее перечеркивало его. Глупо было думать, что наемники открыто переписывались с заказчиком. Пробежавшись еще раз по строчкам, я подумала, что это мог быть шифр. Но какой?

Стащив со стола единственную ручку и обрывок бумаги, я дословно переписала текст письма, стараясь ничего не упустить. Свернула записку и засунула ее за плотную резинку лосин. Может быть, позже придумаю, как разгадать послание.

Внезапно тишину в ангаре нарушил скрип крана, следом зашумела вода, и тут же все стихло. Все это время кто-то из наемников был в ванной! Осознав всю шаткость положения, в котором оказалась, я быстро свернула окно с сообщением и отскочила от стола, задев что-то локтем. На пол со звоном приземлился небольшой металлический предмет. Я тут же бросилась следом за ним. На мгновение мне показалось, что под столом стало светлее.

Я проползла немного вперед и нашла на полу складной нож. Рукоять из черного дерева затерлась от времени. На ней были выжжены языки пламени. Они извивались и переплетались между собой, переходя в небольшой узор в виде вихря искр.

Как только пальцы сомкнулись на рукояти, вся тьма будто разверзлась. Теперь мне не казалось. Кулон и правда освещал собой все вокруг. Кожа у ключицы горела. Одной рукой я крепко сжала нож, другой – схватилась за камень. И снова костры охватили мой разум. Пульсация в голове сменилась острой болью, перед глазами заплясали красные пятна, а комнату заволокло густым черным дымом.

– Мама! – раздался вопль мальчика. Его голос ломался, как обычно бывает у подростков.

Дым рассеялся. Все еще сжимая в руках нож, я подняла голову. Передо мной сидела молодая женщина немного за тридцать с длинными темными волосами. Она жалась к стене, пытаясь оттолкнуться босыми ногами от пола, и крепко сжимала рубашку от пижамы в районе живота, где пепельно-розовая ткань прилипла к телу и пропиталась кровью.

В глазах брюнетки стояли слезы, нижняя губа дрожала, а сама она с ужасом смотрела на кого-то за моей спиной. Страх охватил и мое сердце. Слегка повернув голову, я посмотрела через плечо и заметила крупный силуэт.

– Мама! – вновь раздался голос, и за ним распахнулась дверь.

Из комнаты выбежал мальчик на вид лет тринадцати. Его темные волосы пучками торчали после сна, а взгляд бешено носился по коридору. Мужчина за моей спиной сделал выпад и замахнулся.

Женщина закричала, умоляя не трогать ее ребенка, но нападавший не послушал. От удара мальчика отбросило на стену, где стоял шкаф. Он ушибся головой об угол тумбы и рухнул на пол. Мужчина тут же выскочил в подъезд, не закрыв за собой дверь.

– Никита! – вскрикнула женщина, пытаясь подползти к сыну, но даже от легкого движения рана начинала кровоточить сильнее, и брюнетка остановилась.

Имя резало слух. Могло ли произойти такое совпадение? Я внимательно вглядывалась в лицо мальчика, пытаясь найти сходство, но он неподвижно лежал на полу, пока алые реки струились вдоль его щеки.

– Никита! – громче крикнула женщина, корчась от боли.

На этот раз ее голос помог. Никита медленно оторвал щеку от линолеума, потряс головой, проморгался и подполз к женщине.

– Мама, что с тобой? – пробормотал он, разглядывая женщину. И как только увидел ее рану, словно оцепенел.

– Принеси телефон и вызови скорую, – стирая пальцами кровь с его щеки, строго произнесла женщина. Но как бы она ни старалась казаться сильной, голос ее срывался на хрип. – Быстрее.

Никита тут же забыл о разбитой голове. С трудом он поднялся на ноги. Шатаясь из стороны в сторону, побежал в комнату и через считанные секунды вернулся с телефоном руках.

– Я не знаю, куда звонить! – закричал он, падая на пол рядом с мамой.

– 03. Или 030. Попробуй оба, – с трудом произнесла женщина.

– Алло? В наш дом ворвался грабитель! – стал тараторить Никита, поглядывая то на дверь, то на женщину, то на ее живот. – Он ударил маму ножом. Тут много крови!

Пока он объяснялся с оператором на том конце провода, я перевела взгляд на нож, который все это время сжимала в руках. Так это им пытались убить женщину! В раздумьях я не заметила, как завершился звонок, но почувствовала на себе взгляд пары пепельных глаз. Вот только смотрел мальчик не на меня, а на нож. В его глазах было столько ярости и необузданного гнева, что мне стало не по себе. Внезапно он бросился вперед к смертоносному оружию. Инстинктивно я разжала ладонь и отпрянула, а нож выскользнул из рук.

Я ударилась головой о столешницу и тут же рухнула на пол. Каждый вдох давался с трудом. Что сейчас произошло? Всего секунду назад я была в незнакомой квартире, где стала свидетелем преступления. А теперь снова сидела посреди ангара, спрятанного от людских глаз на окраине Праги. В ушах стоял гул. Я зажмурилась, чтобы прогнать образы из видения, но сердце никак не могло успокоиться.

–Эля? – раздался мрачный, холодный голос.

Я не оборачивалась. Даже спиной чувствовала на себе колючий взгляд пепельных глаз.

Искра № 5

Меня поймали. Если не за ноутбуком, так за видением. И на самом деле я бы лучше призналась, что нашла зашифрованное послание, чем рассказала бы о даре. Никто в такое не поверит.

– Что ты там делаешь? – вновь прозвучал голос.

Нужно вылезать, иначе он вытащит меня отсюда силой. Пригнувшись к полу, я попятилась. Рыжие спиральки волочились за мной, собирая всю пыль и мусор с пола. Я осторожно вылезла из-под стола, развернулась и застыла. На меня смотрели пепельные глаза. Такие же, как в видении. Они приковали меня к себе, подчинили, овладели. Я не могла ни пошевелиться, ни вымолвить и слова.

– Эля, – настороженно позвал Никита, нахмурив брови.

С трудом оторвавшись от глаз, я посмотрела на правый висок. От густой темной брови до уголка глаза тянулся розоватый тонкий рубец. Не может быть.

– Что случилось? Ты ударилась? – Как только парень коснулся моего плеча, я отшатнулась и врезалась бедром в столешницу.

– Нет, – замотала головой я, пытаясь собрать по частям мысли и себя. – Да. Немного. Не важно. Это твой нож? – Я указала на вещицу, которая чуть не довела меня до приступа. Заметив, что моя рука дрожит, спрятала ее за спину, но так и не решилась вновь посмотреть парню в глаза.

– Выронил, наверное. – Никита подобрал нож и закрепил его на ремне. – Точно все нормально? Я слышал грохот.

– Да-да, все хорошо, – закивала я, рассматривая свои носки. Хакер проследил за моим взглядом. Послышался недовольный вздох.

– Почему ты босиком?

– Я спустилась попить воды, это же всего две минуты, – отмахнулась я и попыталась обойти парня, но он преградил дорогу.

– Эля, правила придумали не просто так. – Он произнес мое имя так холодно и четко, что по спине пробежали мурашки. Если он назовет меня так еще пару раз, то я возненавижу три буквы своего имени быстрее, чем Рома перестанет называть меня пинтой. – Ты должна перемещаться только в обуви.

– Это написано в вашем уставе?

– Что? – На короткое мгновение черты его лица разгладились. Никита удивленно смотрел на меня, не понимая, о чем речь.

– Слышала, что у вас есть свод правил, как у любого спецотряда. А это, – я указала на записку с холодильника, – так, посмеяться.

Глаза хакера сузились. Никита сделал шаг вперед и теперь нависал надо мною, из-за чего я чувствовала себя беззащитной. От него веяло прохладой, дождем и металлом. Вот почему в первый раз я подумала о сварщиках.

– Это, как ты говоришь, помогает не сойти с ума, проводя дни в замкнутом пространстве, и создает хотя бы подобие семьи.

– А где твоя настоящая семья?

Несмотря на то, что этот наемник нагонял на меня страху больше остальных, любопытство оказалось сильнее страха. Я хотела убедиться, что напуганный мальчик из видения – тот самый хакер, который сейчас сверлил меня недовольным взглядом. И что важнее, я должна была выяснить, почему увидела именно его прошлое, и как оно связано с моим.

– Иди спать. – Он наконец отошел в сторону, позволяя мне пройти, но на этот раз я не двинулась с места.

– Никита, мы тут сидим почти неделю. От простого человеческого общения хуже никому будет.

– Не считаю бессмысленные разговоры с тобой общением, – выдал он, сопроводив слова оценивающим взглядом. – И в следующий раз спускайся в обуви.

Наверное, он хотел меня задеть, но не вышло. Не знаю почему, но его укол я восприняла как вызов. Мне захотелось во что бы то ни стало сломить стену между нами и докопаться до правды. Не придумав ничего лучше, я проскользнула мимо него и схватила ту же ручку, которой переписывала послание с ноутбука.

– Что ты делаешь? – Никита недовольно наблюдал за моими движениями.

Открыв зубами ручку, я выплюнула колпачок под ноги парню и добавила еще один пункт в его любимый список.

12. Не вести с Никитой бессмысленные разговоры.

Пока я писала, парень выглядывал из-за моего плеча, а его дыхание щекотало мою шею.

– Очень остроумно, – возмутился хакер и попытался вырвать листок, но я отпихнула его локтем, помешав это сделать. Уж что-что, а за эту неделю я поняла, как Никита лелеял свои правила, а потому он не мог оставить новый пункт. Зачеркнуть его – значит сдаться.

Развернувшись на носках, я сцепила руки за спиной и выразительно посмотрела на парня снизу вверх. Раз уж согласно собственному правилу говорить мне не полагалось, остались только визуальные атаки. К несчастью, хакер не первый раз боролся с программой, которая хотела разрушить его систему.

– Если так ты не будешь задавать лишних вопросов, то я оставлю это правило, – пробубнил он, выдержав мой взгляд.

Да что такое! Неужели к этому роботу не подобрать код? Злостно вручив ему ручку, я гордо прошла мимо. Босиком.

Пока я шагала к лестнице, услышал, как заскрипел стул под весом Никиты. Как клавиши застучали быстрее, чем автоматическая очередь пуль разрывала тишину в том заброшенном аэропорту. Но потом все смолкло. За спиной раздавалось лишь жужжание техники. И в эту секунду я вспомнила, зачем вообще спускалась на первый этаж. Злосчастная единица на иконке почтового ящика. Я не успела вернуть сообщение в статус «не прочитано».

Ладони мгновенно вспотели, а по спине пробежал холодок, от которого меня передернуло. Я ускорила шаг, мысленно уговаривая себя не перескакивать через две ступени.

– Стой. – Ледяной голос заморозил меня. Я оцепенела на середине лестницы, не смея оглянуться. – Может, хотя бы двенадцатое правило чему-то тебя научит.

Звук клавиатуры дал понять, что я свободна. Не задерживаясь больше ни секунды, я взлетела по лестнице и спряталась в своей комнате. Записка словно обжигала кожу. Я тут же вытащила ее из-под резинки и запихнула под матрас, а сама накрылась одеялом, будто оно могло уберечь от ядовитых слов и колкого взгляда. Но не успела и подумать о словах Никиты, как меня атаковала острая боль. Я свернулась калачиком, схватилась за голову и раскачивалась из стороны в сторону, убаюкивая себя вместе с мигренью. Ушло несколько часов, прежде чем пульсация стихла, а я смогла уснуть.

На следующий день все повторилось. И через день тоже. Боль не смолкала. Она преследовала меня повсюду: в каморке на втором этаже, в ванной, за обедом и даже в общей комнате. Вместе с болью перед глазами то и дело вспыхивали красные пятна и расплывчатые силуэты. Если после первого видения головная боль почти не беспокоила, то после второго я уже не знала, куда себя деть. Ангар в одночасье стал невыносимо тесным и темным. Мне не хватало воздуха. Казалось, что я начинала сходить с ума.

Очередная вспышка света пронеслась так быстро, что мне показалось, будто я ослепла. Но потом зрение вернулось, вот только вся энергия перешла в голову. Виски пульсировали, а затылок гудел.

– Опять голова? – мягко спросил Сережа, оставив на столике стакан с водой и таблетку.

Я промычала в знак согласия, не в силах даже отвечать, выпила лекарство и снова схватилась за голову. Как я ни пыталась вызвать видения – ничего не получалось. Я коснулась всех вещей наемников, какие только нашла, но ничего похожего больше не происходило. Зато боли усилились.

– Это точно появилось после похищения? – в очередной раз спросил Сережа, чем вызвал у меня недовольный вздох.

Мы сидели в гостиной на боковом диване лицом к барной стойке. Как обычно.

Позади нас Рома оттачивал навыки ближнего боя. Как обычно.

На кухне Марина готовила обед на нашу большую компанию. Как обычно.

А Никита… мне казалось, его задница уже приклеилась к стулу, а пальцы – к клавиатуре. Как обычно.

– Учитывая то, что я не помню бо́льшую часть своей жизни – не знаю, – устало ответила я и скривилась. От таблеток язык начал неметь.

– Это новое лекарство. Надеялся, что оно поможет. – Парень провел руками по волосам, смахивая в сторону отросшую челку.

– Мне бы помог свежий воздух.

– Эля… – Он ласково протянул мое имя, но вместо заботы я слышала, как скрипят прутья моей золотой клетки.

– Я пленница?

– Разумеется, нет, – прыснул Сережа и скривился, будто мои слова его задели. – Мы оберегаем тебя. В штабе безопасно.

– Так я не прошу меня никуда увозить. Просто высунуть нос на улицу, и все. Я даже за ворота не выйду, постою на границе.

– Нет, это опасно, – настаивал главарь наемников, но и я не сдавалась.

– Сережа, мне физически плохо. Ты сам не знаешь, сколько нам еще тут сидеть. Я прошу о глотке свежего воздуха, и все.

Парень сжал губы в тонкую линию, облокотился о колени и посмотрел на меня измученным взглядом. Затворничество тоже плохо на него влияло. Под небесно-голубыми глазами образовались темные круги, лицо осунулось, и даже кожа потускнела.

– Лучше дождаться распоряжений сверху и придерживаться плана. – Сережа ободряюще похлопал меня по плечу.

– Почему мы не можем обратиться в посольство? – не сдавалась я.

– Ты еще в розыске.

– Но меня же подставили! Почему…

– Тебя схватят, как только ты ступишь к ним на порог. – Сережа бережно взял меня за руку и накрыл своей ладонью. Он делал так с первого дня, как мы познакомились, и движение казалось таким обычным, что я перестала обращать на него внимание. – Я не хотел пока говорить, но мы кое-что выяснили.

Я непроизвольно сглотнула и сильнее стиснула его ладонь. Каждая мышца в моем теле напряглась.

– Эля, тебя похитила опасная группировка, которую разыскивают как минимум в пяти странах.

Кажется, теперь вместе с языком онемело и все мое тело. Хотелось прокричать, что это сон, что я обычная девушка, но правда тяжелой бетонной плитой опускалась на плечи. Сережа продолжил:

– Женщина, которую ты видела, – религиозный фанатик. Она верит в пророчества и легенды, а библией прикрывает жестокие преступления. Она очень опасна и невменяема. И самое ужасное, что у нее есть последователи. Без поддержки сверху нам не выбраться.

В руках появился легкий тремор, и Сережа крепче стиснул мои пальцы. Свободной рукой он поглаживал мое запястье, где еще оставался еле заметный след от наручников. Разбитые губы уже зажили, а рана на голове затянулась. Теперь вмятины от оков – единственное физическое напоминание о похищении. Но чем больше я узнавала, тем страшнее становилось не за будущее, а за свое прошлое.

– Что же я такого натворила, чтобы они меня похитили? – Я отвернулась от Сережи. Но стоило мне это сделать, как тут же наткнулась на хакера. Он не сводил глаз с наших с командиром сцепленных рук. Осознав, насколько странно это выглядело, я вырвала ладонь и скрестила руки на груди. – И что это за группировка такая?

– Это засекреченная информация, – мягко произнес главарь наемников.

– Ладно, есть хоть что-то от вашего заказчика? Сколько нам еще ждать?

– Недолго, – расплывчато ответил он и резко встал, не желая больше говорить. Как обычно.

Я запрокинула голову на спинку дивана и уставилась в бетонный потолок. Лучше бы вместе со своей жизнью я забыла последние пять минут разговора. Сумасшедшая с ордой вооруженных до зубов верзил определенно явится ко мне во сне, и я снова буду бродить по огромному ангару в одиночестве, пытаясь избавиться от жутких образов в голове.

– Никита, поехали, – скомандовал Сережа, вырвав меня из омута темных мыслей.

– Ого, надо же! – не сдержала я эмоций. – Ты оставляешь свой пост?

Хакер наградил меня презрительным взглядом, но ничего не сказал. Сделав вид, что меня не существовало, он гордо прошел к воротам.

– Ты что-то напутал. – Я развернулась на диване, и теперь облокачивалась подбородком о спинку. – Согласно двенадцатому правилу это нам нельзя с тобой разговаривать, а не наоборот.

– Нет никакого двенадцатого правила, – не выдержал Никита. От раздражения он взъерошил лохматые темные волосы и переступил с ноги на ногу.

После того как я вписала новый пункт, наемники продолжили добавлять правила. Появилось шестнадцатое и двадцать первое, а когда список перевалил за тридцать, Никита не выдержал. Смял листок, выбросил в урну и угловатым строгим почерком вывел новый свод, где все заканчивалось на цифре одиннадцать.

– А ты даже свои правила нарушаешь, – неожиданно пробубнил хакер.

– Я не держу зла на людей, в отличие от некоторых, – нашлась я, демонстративно выставив на стол ноги, ведь там красовались новенькие черные берцы.

В попытках найти подход к этой морозной колючке я даже пошла на уступки и последние несколько дней носила обувь. Но, кажется, мой поступок не тронул холодное сердце.

– Интересно, как ты это поняла, если ничего не помнишь, – бросил парень.

С каждым днем мириться с его колкостями становилось все сложнее. Даже Рома стал меньше раздражать. Я хотела ответить, но перед глазами снова вспыхнули пятна, а в виске раздалась боль. Новое лекарство Сережи не помогло. Я сползла по спинке дивана, свернулась и схватилась за голову двумя руками.

Через минуту почувствовала, как рядом с диваном кто-то присел. Даже с закрытыми глазами понимала, что это командир. Казалось, он действительно переживал за меня.

– Мы заедем в аптеку, и я спрошу таблетки посильнее, ладно? – негромко сказал он.

Я кивнула, заведомо понимая, что мне не поможет ни одно лекарство во всей Чехии. Жуткие боли связаны с видениями, и я даже не представляла, как могла с этим бороться.

Напоследок проведя рукой по моему плечу, Сережа ушел. Послышалось шуршание у входа. Скорее всего, с петель сняли две из четырех зимних курток. Затем писк от нажатия клавиш на панели с кодом, еле различимый звук отъезжающих в сторону ворот и урчание мотора, а затем все смолкло. Путь к свободе снова закрылся.

– Ну наконец-то! – выкрикнул Рома.

– Даже не вздумай! – тут же ответила Марина.

По звукам началась потасовка. Я открыла глаза и выпрямилась. Снайпер стремительно стаскивал боксерские перчатки и раскручивал бинты, которые фиксировали запястье. Блондинка же стояла возле него, уперев руки в боки.

– Маринка, ты не представляешь, как меня ломает. Лучше не стой на пути.

– Видимо, ты прослушал помпезную речь Сережи. Нам нельзя выходить из штаба.

– Это относится к Пинте, – нашелся Рома, кивнув в мою сторону. – Про меня речи не было.

Бросив гонщице в лицо эластичный бинт, парень кинулся к воротам. Но Марина тоже не растерялась. Поймала на лету повязку, швырнула ее на пол и понеслась к компьютеру, который стоял на барной стойке рядом с ноутбуком.

Красная лампочка на стене поменяла цвет на зеленый. Пока ворота отъезжали в сторону, Рома нетерпеливо похлопывал себя по бокам, будто что-то искал.

– Не дождешься! – выкрикнула Марина, барабаня по клавиатуре. Лампочка стала красной, а ворота поехали в другую сторону.

– Маринка, прекрати! – взревел Рома. Он снова ввел код, пытаясь выйти, и девушка снова помешала ему, блокируя выход с компьютера.

Следя за их стычкой, я обогнула диван и подошла к парню. Пока они ломали ворота, я могла хотя бы одним глазком взглянуть на мир за пределами стальных стен. Может, хотя бы так мне станет легче.

– Это не смешно! – не унимался Рома. Он, наконец, нашел, что искал. Из кармана показалась пачка сигарет и зажигалка. – Никита убьет, если учует запах в ангаре.

– А если выйдешь – тебе открутит голову мой братец.

– Ну знаешь ли, к нему я уже нашел подход.

Неугомонная парочка продолжала перекидываться колкими фразами, а ворота в очередной раз открылись. Безумная мысль посетила меня. Пока я решалась на отчаянный шаг, ноющая боль повторилась, и это придало сил. Я проскользнула мимо Ромы и выскочила на улицу.

Мне хватило всего нескольких шагов. Я тут же прижалась спиной к стальной стене и зажмурилась от непривычно яркого дневного света. Холодный ветер мгновенно пробрался под тонкую футболку, рассыпав по коже мурашки.

– Эй! А ну иди сюда! – снайпер выскочил следом за мной.

– Твою мать, Рома, верни ее! – послышался голос Марины из глубины ангара.

Не обращая внимания на недовольства наемников, я вдохнула полной грудью. В нос ударил запах сырости, леса и талого снега. Промозглый воздух щекотал ноздри, обжигал изнутри, и от него тут же защипало в глаза. Боже! Не думала, что буду так сильно скучать по обычной прогулке.

– Эль, дойди-ка до ангара своими ножками. – Рома потянул меня за локоть в душный ангар, но я уперлась ногами, не позволяя затащить себя обратно.

– Дай мне две минуты, – взмолилась я, цепляясь пальцами за гладкие стены штаба.

– Ты же понимаешь, что я без разговоров могу закинуть тебя на плечо и унести?

– Но ты же этого не сделал. – Посмотрев в глаза шоколадного оттенка, обрамленные длинными густыми ресницами, я поняла, что за все время пребывания в штабе мы с парнем ни разу нормально не говорили.

Для меня снайпер оставался непонятным. Он мог пошутить и подбодрить, отчего на душе теплело. В такие моменты мне хотелось поведать ему все свои переживания. Но в следующую минуту он выдавал настолько колкую фразу, что я теряла дар речи. Несмотря на его грозное прозвище и род занятий, я знала наверняка: он меня не тронет. Как и никто из наемников. И я решила этим воспользоваться.

– Я просто постою тут, пока ты куришь, а потом мы вместе вернемся обратно.

Рома недовольно качал головой, все еще крепко удерживая меня за локоть.

– Никто ничего не узнает. Обещаю. – Я вложила в слова так много отчаяния, сколько наскребла в своей душе, и это сработало.

– Черт возьми. Эх, Пинта, ну не могу я тебе отказать! – Рома выругался, вытащил из пачки сигарету и зажал ее между зубов. – Маринка, закрывай!

– Сдурел, что ли? – послышался отдаленный голос гонщицы.

– Мы вернемся через тринадцать минут. – Не дождавшись ответа, снайпер сам нырнул в ангар, схватил с вешалки две куртки, ввел заветную комбинацию и вернулся на улицу под звук закрывающихся ворот. – Надень, а то замерзнешь, – уже обратился он ко мне, подавая куртку.

– Спасибо. – Я слабо улыбнулась, завернулась в куртку, которая оказалась на три размера больше меня, и снова прижалась спиной к стене, осматривая окрестности.

По обе стороны от ангара тянулся густой лес. Сосны и ели перемешались с голыми обледенелыми стволами лиственных деревьев. Дорожки вокруг здания усеивал гравий, который хрустел под ногами, как тонкий лед. Наверное, не просто так. Дорог не было, но в одном месте деревья стояли шире, а на земле различались еле заметные следы шин. Их немного припорошил снег, который наверняка растает через пару часов.

– Какой сейчас месяц? – Мой вопрос нарушил неловкую тишину.

– Ты настолько ничего не помнишь? – усмехнулся Рома, но заметив мое замешательство, тут же стянул улыбку с лица, прокашлялся и отвернулся, чтобы поджечь сигарету. – Кхм, февраль. В этом году на удивление тепло, ниже нуля только по ночам.

Стоило появиться тонкой струйке дыма, как зажигалка исчезла в кармане тактических штанов, а сам Рома мечтательно запрокинул голову наверх. От удовольствия он даже прикрыл глаза.

– Как хорошо, что все свалили, – прошептал парень, делая еще одну затяжку. – Я уже устал таскаться с Серегой в город.

Рома оттолкнулся от стены и медленно направился в сторону леса. Пользуясь случаем, я засеменила следом. Мы ушли с гравия и вскоре уже переступали через валежники и поваленные деревья, двигаясь по периметру ангара. Вдалеке постукивал дятел. Пасмурное серое небо едва различалось сквозь тонкий туман, и от этого все вокруг казалось почти бесцветным. Только местами вспыхивали коричневые пятна старой листвы на кустах – единственные напоминания об осени и красках. Я то и дело цеплялась за сучья, увязала в подтаявшем снегу, скользила на мокрых корнях, но старалась не отставать.

– Командир не разрешает тебе курить?

– Он много чего запрещает, если уж на то пошло. Иногда это выводит из себя.

– По-моему, разозлить тебя легче простого, – усмехнулась я, понемногу расслабляясь. Несмотря на ледяной ветер, сковывающий легкие, на улице мне и правда становилось лучше. – Достаточно просто ударить.

– Между прочим, в тот раз пострадало мое эго! Получить удар от какой-то девчонки – немыслимо!

– Я не какая-то девчонка. Меня так-то опасные люди похитили, – подхватила я его тон, удивляясь самой себе.

– Е-е-е! – Рома присвистнул и несколько раз хлопнул в ладоши. – Ты уже шутишь! Видишь? Человек – та еще зараза, ко всему привыкает. – Он сделал пару затяжек. – А вообще прости, что нагрубил в первый день.

От удивления я замерла и уставилась на него, не зная, что сказать.

– Эль, я знаю, что мелю все подряд, и это иногда звучит не очень.

– Иногда? – уточнила я, зная, что каждая вторая фраза снайпера наполнена грубостью или нахальством.

– М-да? – пристыженно спросил он, поджимая губы. – Ну да, вот такой я! Пацаны уже привыкли, Маринка тоже, а к новому человеку я как-то не подготовился.

Я молча слушала его откровения, страшась спугнуть прилив чувств. Мне хватало негласной войны за этими стенами, и развязывать новую не было никакого желания.

– Мир? – Рома невинно поднял мизинец и протянул мне, будто в этом жесте крылось больше, чем детская договоренность.

Улыбка застигла меня врасплох. Я приняла его мизинец и сжала его своим, подкрепляя договор.

– Только если перестанешь называть меня пинтой.

– А ты, чур, больше не лупи меня по лицу, – усмехнулся парень, но его улыбка мгновенно померкла. Он уже не замечал меня, а внимательно смотрел за мое плечо.

Вдалеке послышалось шуршание колес. Я проследила за взглядом снайпера и увидела среди деревьев блестящую крышу автомобиля. Мы оба понимали, что наемники не могли вернуться так быстро. Страх, в отличие от ветра, забрался в самую душу, и внезапно все предостережения Сережи сбылись.

Искра № 6

Подножка выбила землю из-под ног. Я выставила вперед руки, но не успела упасть. Рома поймал меня и подтянул к себе, усаживая за поваленным деревом.

– Не шуми, – шепнул он.

Мы затаились. Плечом к плечу сидели на сырой земле, выглядывая из укрытия. Куртка уже давно не грела, нос онемел, а голые ноги покраснели от холода. Во время разговора мы успели обойти ангар и вернуться к воротам, так что могли наблюдать за гостями.

Машина выехала из леса и остановилась у штаба. Узнав в серебристом кроссовере автомобиль, на котором мы сбежали из аэропорта, я облегченно вздохнула.

– Почему они вернулись? – прошептала я, когда машина поравнялась со входом.

– Да кто же их знает. Давай переждем. Мне за тебя влетит будь здоров.

– Ладно, – согласилась я, плотнее запахивая куртку. Самой не хотелось слушать нотации от командира.

– Все, тихо. – Рома прижал к губам указательный палец, а затем указал на наемников.

Двери автомобиля распахнулись, и на дорожку из гравия ступили две пары тяжелых черных ботинок.

– Я не хочу об этом говорить, – громко и четко произнес Сережа.

– Потому что знаешь, я прав, – холодный тон Никиты даже на расстоянии пробирал до мурашек. Парень громче, чем следовало бы, захлопнул дверь и в два шага оказался рядом с главарем наемников. – Она целыми днями сидит на диване, жалуется на головную боль и пялится в телек. Она бесполезная!

Его и без того ледяные слова кристаллизовались и сотнями иголок воткнулись в сердце. За что он так со мной? Я видела его отчужденность, раздражение и колкость, но открытую ненависть ко мне наблюдала впервые. Он был так зол, что кричал об этом на весь лес.

Невольно пригнувшись, я плотнее запахнула куртку. В ту секунду хотелось спрятаться от наемников, от колючих слов Никиты, да и от всего мира. Каждый день дар выедал меня изнутри, и я никому не могла о нем поведать. И эти яркие костры в моем разуме Никита принимал за слабость. Почувствовав на плече тяжелую руку Ромы, я мельком глянула в его сторону.

«Прости», – одними губами произнес он. Мое лицо исказилось в подобие улыбки. На большее не хватило. Я вернулась к разговору, напрягая все мышцы. Пусть этот несносный, упрямый хакер меня ненавидел. Ладно. Важнее то, что ответит Сережа.

– Если наверху считают, что так лучше, то наша задача подчиняться. – Командир водил указательным пальцем перед носом Никиты. Хакеру это не понравилось, и он смахнул чужую руку, как если бы пытался отделаться от назойливого комара.

– Даже если это противоречит здравому смыслу? Она не может сидеть тут вечно!

– Это не обсуждается, – оборвал его Сережа.

– Да она ни черта не помнит! Хватит с ней нянчиться, пусть катится. Она нам не нужна.

– Никита! – взревел командир. Он ткнул хакера пальцем в грудь и на несколько секунд замер, не сводя жесткого взгляда. Ростом командир был чуть ниже подчиненного, но это не мешало ему выглядеть достаточно угрожающим. – Не нравится – уходи.

Волна ужаса захлестнула меня. И на самом деле все равно, если Никита уйдет. Без него в штабе будет спокойнее. Больше потрясло то, как безжалостно Сережа отказывался от своего человека, с которым через многое прошел. И все из-за меня.

Время остановилось. Стук собственного сердца отдавался в ушах. Он был таким громким, что я боялась прослушать ответ. Я не хотела стать причиной их бед и привнести разлад в неидеальную, но все же команду. Машинально потянулась к кулону, но стоило пальцам сомкнуться на камне, как ноющая пульсация напомнила о себе. Лучше вообще было не трогать украшение, но руки сами собой тянулись к нему.

Будто почувствовав на себе чужой взгляд, Никита обернулся, а мы с Ромой пригнулись. Я зажала рукой рот, потому что собственное дыхание казалось слишком громким. В один момент меня даже рассмешила абсурдность этой ситуации. Ну подумаешь, вышли на улицу, что такого? Но после всего увиденного и услышанного, я понимала, что этот поступок подорвет шаткое доверие, и тогда я точно не увижу белого света.

Выглядывать было рискованно, так что мы со снайпером слушали. Раздалось шуршание гравия, затем захлопнулась автомобильная дверь.

– Не дождешься, – выпалил Никита. – Иди уже за деньгами.

Я выдохнула. Но вместе с облегчением накатила тоска. Теперь я точно знала, что бесполезно шутить, быть дружелюбной и демонстративно носить обувь. В любом моем добром поступке хакер увидит вражду.

Высунув нос, я снова могла подглядывать. В этот момент Сережа склонился к хакеру и что-то тихо сказал. До нас не долетели его слова, но Никите они не понравились. Я поняла это по тому, как сильно скривилось его лицо. Но командир не заметил гримасы. Он уже скрылся за воротами ангара.

Время остановилось. Ноги затекли, мороз не щадил кожу, а Сережа все не возвращался. Все это время Никита наворачивал круги у машины, словно зверь, загнанный в угол. Каждый круг становился уже, шаги быстрее. И тут он со всей силы пнул колесо.

– Черт! – выкрикнул хакер, стукнув по шине еще. И еще. И еще несколько раз. Я переглянулась с Ромой, но тот лишь пожал плечами. Он и сам не понимал, почему хакер так завелся.

Оставив в покое колеса, Никита облокотился на капот, но простоял так недолго. Заметив что-то на земле, он поднял предмет с пола, покрутил его в руках и стремительным шагом направился в ангар. Я толкнула снайпера в плечо, но тот непонимающе покачал головой. Ни один из нас не мог разглядеть находку хакера.

Ветер усилился. Казалось, он нарочно пытался подкинуть вверх мои рыжие кудри, чтобы нас заметили. Я пригладила волосы, а концы спрятала под куртку. Минуты тянулись как паутина с потолка ангара. Я уже подумала, что нас раскрыли, но тут оба наемника вышли из штаба, молча сели в машину и уехали так же быстро, как и появились здесь.

– Фух, чуть не попались. – Снайпер выполз из нашего убежища, разминая затекшие конечности.

– И часто ты по кустам прячешься от незваных гостей? – Я повторила его действия и растерла руки, желая согреться. Теперь я не прочь была бы вернуться в тепло и заварить горячий чай в красную кружку.

– Да сюда никто не забредет просто так. – Рома кивнул в сторону штаба, и я побрела следом за ним. – Но даже если какой-то зевака и окажется тут, с виду ангар заброшен, мало кто сюда полезет. Маринка усовершенствовала откатную систему, так что для такой махины ворота открываются тихо. Ну, ты сама слышала. Изнутри все стены укреплены, одной болгаркой снаружи не отделаться. Пробраться сюда невозможно, не переживай.

– Странно, что Марина так хорошо разбирается в технике, – искренне изумилась я. Гравий приятно шуршал под нашими ногами, до ворот осталось несколько метров.

– Она вообще удивительная девушка. – Рома произнес слова с таким восхищением, что это не укрылось от моих ушей.

– Так вы встречаетесь? – От догадки я чуть не задохнулась. Как ребенок, тыкала в Рому пальцем. Очень уж мне хотелось убедиться в своей правоте.

Снайпер усмехнулся, и на его щеках заиграли ямочки. Он провел рукой по коротко стриженным волосам, но внезапно улыбка сошла с его лица.

– Нет, – как на духу выпалил он. Очередной смешок застрял у меня в горле. – Она давно мне нравится, но все никак у нас не клеится. Мы слишком… – Парень замолчал, пытаясь подобрать нужные слова.

– Взрывные, – закончила я за него, понимающе кивая.

– Именно. Каждый раз, когда я пытаюсь к ней подступиться, она воспринимает любые действия как наглость, отвечает мне тем же, ну а я уже не могу остановиться.

– А ты не пробовал с ней просто поговорить?

– Когда дело касается Марины, у меня башню сносит. – Рома покачал головой. – И я веду себя как полный придурок.

Кутаясь в куртку, я украдкой взглянула на Рому. Из-за его предельной честности разговоры с ним выходили скомканными и рваными, как первый блин на масленицу. Но если он раскрывался – по-настоящему, как в этом лесу, – то общение становилось таким же легким, как дыхание. Поэтому я не успела подумать прежде, чем следующие слова вырвались наружу.

– А ты слышал что-нибудь про двенадцать артефактов?

Рома чуть заметно замедлился, выдав себя. Конечно, слышал. Они наверняка расшифровали послание, которое пришло ночью на ноутбук. Пока я пыталась разгадать Рому, он снова зашагал с прежней скоростью, вернув на лицо маску безмятежности.

– Не-а, – пожал он плечами. – Ты что-то вспомнила?

– Только это. Думала, ты что-то знаешь.

К счастью, не пришлось дальше увиливать от этой темы ни ему, ни мне. Не успели мы коснуться стальных стен, как ворота распахнулись, и на пороге появилась Марина.

– Что это было?! – взревела блондинка, как только ее испепеляющий взгляд нашел Рому.

– Ребята бабки забыли, – как ни в чем не бывало объявил Рома и, проходя мимо девушки, щелкнул ее по носу. – Вот поэтому я всегда распихиваю все по карманам. Эля, у тебя там нет моих сигарет? Не могу понять, куда…

– Ты прикалываешься? – не унималась Марина. – Они могли проверить!

– Но не проверили же. – Снайпер улыбался так лучезарно, что любая девушка бы сдалась под натиском этих ямочек и густых ресниц, но Марина не относилась к их числу.

Я забежала внутрь, спасаясь от холодного ветра, и остановилась возле кодовой панели. Пока я мялась у ворот, Рома уже скинул куртку и вернулся на маты. Своей непринужденностью он только злил гонщицу еще сильнее. Девушка набрала комбинацию цифр и понеслась следом. Кажется, он так просто от нее не отделается.

Они ругались на повышенных тонах, превышая допустимые децибелы. Наверное, уже вся Прага слышала их возгласы. Зная про их отношения чуть больше, я чувствовала себя неуютно рядом с ними, и мне хотелось как можно быстрее закрыться в своей комнате. Нырнув в карман куртки, я замерла. Сигарет там не оказалось, зато я нащупала купюры. Много купюр. Видимо, замешательство отразилось на моем лице, потому что Рома тут же кивнул мне, безмолвно спрашивая про сигареты. Я покачала головой и вернула куртку на крючок.

– Тебе явно мало досталось в прошлый! – не унималась блондинка. Она подняла с пола бинты, которые снайпер кинул перед побегом, и яростно швырнула ему в лицо.

– Так давай это исправим, – усмехнулся Рома, подкидывая в воздух перчатки.

Ох, ситуация накалялась.

– А давай! – Гонщица приняла вызов. В считанные секунды они натянули амуницию, и в следующую минуту начался спарринг.

Пока парочка занималась друг другом, я решила проверить одну безумную теорию. Прошмыгнула в конец ангара, к той самой двери напротив туалета. Из-за невнимательности гонщицы мне удалось подглядеть код от основных ворот. Возможно, он подойдет и к этим.

К счастью, удары и колкие фразы перекрыли писк клавиш. Быстро я набрала код, но ошиблась последней цифрой, и дверь выругалась на меня.

– Эй! Ты что творишь?! – выкрикнул Рома, а я вмиг отпрыгнула от двери и с ужасом уставилась на наемников.

– А мы не договаривались о честной борьбе! – ответила Марина, и я выдохнула. Они все еще были слишком поглощены друг другом.

Собравшись с мыслями, я снова набрала код. Теперь медленно, проверяя каждую цифру. 0209#. Красная кнопка подмигнула мне и дала зеленый свет. Не мешкая ни секунды, я нырнула в темноту комнаты.

Меня встретил гнетущий мрак. Прижавшись спиной к двери, я водила руками по обе стороны, пытаясь нащупать выключатель. Кнопка нашлась быстро. Щелк – и крохотная комната наполнилась светом.

Сначала я подумала, что попала в гардеробную: помещение едва дотягивало до трех квадратных метров, а вдоль стен выстроились шкафы. Я подошла к первому. Стоило потянуть на себя ящик, как он тут же мягко выехал вперед, обнажив содержимое. Мои глаза округлились до неимоверных размеров.

Передо мной лежали все виды оружия, которые только мог припомнить мой искалеченный разум. Пистолеты, револьверы, винтовки, ружья и даже дробовики. Я поспешила закрыть ящик, но следующий оказался еще хуже. Не нужно было обладать специальной подготовкой, чтобы распознать гранаты, самодельные бомбы и взрывчатки. Теперь понятно, почему эту комнату скрывали от меня. Но я не собиралась уходить, пока не осмотрю все пугающие шкафы. Как знать, быть может, один из них навеет новое видение, и я наконец узнаю, почему меня похитили.

Чем больше ящиков я открывала, тем сложнее и хитроумнее находила приспособления. Предназначение многих из них я даже не разгадала. Одни напоминали орудия пыток, другие – стоматологические инструменты. С каждой проведенной секундой в этой комнате стук сердца становился быстрее и громче. Я уже ни на что не надеялась, но стоило заглянуть в последний шкаф, как легкая улыбка коснулась моих губ. Документы. Много секретных документов.

Разумеется, я хотела найти свое досье. Пропустив многочисленные файлы с тайными операциями, которые никак ко мне не относились, я опустилась в самый низ, где нашла разграничитель по алфавиту. Для того, чтобы найти свой файл, потребовалось несколько минут. Вот только я не ожидала, что увижу такое.

В руках у меня оказался документ, полностью перечеркнутый черными квадратами. Даже фамилия, и та была засекречена. Вверху угрожающе значилась фраза «центральный разведывательный департамент», а внизу стояла печать «секретно». Нахмурившись, я принялась изучать те крохи информации, что остались доступными.

Из досье узнала, что мне двадцать два года, училась я на факультете истории и проживала в Москве. Статус «похищена» перечеркнули и поверх него знакомым угловатым почерком вывели слово «содержится в штабе». Сразу узнала, что над этим поработал хакер. Но последняя строчка выбила меня из равновесия.

«Цель в рамках операции: приманка».

Искра № 7

Кажется, стены маленькой жуткой комнаты стали сужаться. Иначе почему еще я стала задыхаться? Буквы поплыли перед глазами. Я схватилась за грудь, чтобы справиться с приступом. Приманка. Вот кем я была для наемников. Мелким червяком, запертым в прозрачной банке. И я догадывалась, что за рыбу они хотели поймать.

Из коридора послышались голоса. Если десять минут назад я бы закатила глаза, слушая очередную перепалку, то теперь наемники нагоняли на меня ужас. Внезапно все их дружелюбие и забота показали свое истинное лицо: они не думали обо мне. Лишь берегли в рамках миссии.

В крохотной комнате я почувствовала себя такой беззащитной и слабой, какой не ощущала даже в том заброшенном аэропорту. Тогда я не понимала, что происходит. Сейчас же скрывалась от одних злодеев в логове других. Затолкав досье обратно, я вернулась к первому ящику и резко выкатила его на себя. Вытащила револьвер и оглядела его со всех сторон. Оружие легко пронести в комнату, но оно не показалось мне достаточно угрожающим. Потому положила его на место и взяла другой пистолет. Я не знала, как он назывался, были ли в нем патроны, да и вообще не умела им пользоваться, но это не имело значения. С тяжелым, внушающим страх предметом я чувствовала себя сильнее. Понадеявшись, что он никогда мне не пригодится, я засунула его за резинку лосин и накрыла футболкой. Осталось незамеченной проскочить в комнату.

Хлопнув по выключателю, я прильнула к двери. Отдаленные голоса подсказывали, что наемники находились достаточно далеко. Потянула на себя ручку и через маленькую щелку выглянула наружу. Рома с Мариной все еще выясняли отношения на ринге, правда, пыл их поутих, и словесная перепалка перешла в сосредоточенный спарринг. Марина сделала подсечку и закрутила Рому так, что оба стояли спиной ко мне. Я тут же выбежала в коридор, захлопнула за собой дверь и помчалась в комнату.

Первым делом стянула с себя громоздкие неудобные ботинки. Пусть Никита со своими правилами катится куда подальше! Следом вытащила из-за пазухи пистолет и затолкала под матрас рядом с запиской. Без оружия стало легко, хоть и немного страшно.

Забралась под одеяло, пытаясь согреть как свое тело, так и душу. Мало того, что хакер готов был втоптать машину в землю от злости ко мне, так еще все остальные наемники врали мне все это время. Я чувствовала себя загнанной в угол и не понимала, что делать. Проворочившись около часа, решила, что поможет только сложенный вчетверо листок. Возможно, из послания удастся узнать больше информации.

Еще раз перечитала зашифрованное письмо от заказчика. «Relic-12». Даже название отряда переводилось, как «Артефакт-12», хотя снайпер утверждал, что слышал об этом впервые. Обманщик! Натянув одеяло до подбородка, я снова и снова перечитывала строки, пытаясь разгадать смысл письма.

Сережа говорил, что похитительница – религиозный фанатик. Возможно, в тексте ее назвали мейстером, а свита – ее приспешники. Но наемники и так знали эту информацию. Глупо им об этом напоминать.

С дырявой памятью разгадывать шифры сложнее, чем я думала. Я попробовала сложить предложение из первых букв каждого слова, но у меня снова получилась ерунда. Тогда я взяла первую букву каждого предложения – тоже ничего. Пыталась прочитать задом наперед – нет. Я билась над шифром несколько часов, но все мои попытки провалились.

Внезапно дверь распахнулась, и в комнату бесцеремонно ворвался Никита. От неожиданности я чуть не подпрыгнула. Тут же смяла листок и засунула его под подушку.

– Ты ошибся дверью. – Я старалась вложить в голос как можно больше силы, чтобы не выдать свою нервозность.

– В штабе нет понятия личного пространства, – отчеканил он, закрыл за собой дверь и медленно подошел к матрасу.

Я тут же выпрямилась и вжалась спиной в стену. Валяться перед хакером звездочкой не было никакого желания, а от близости с ним мне становилось холодно и некомфортно.

Никита заметил мои попытки отдалиться, отчего уголки его губ дернулись в подобии улыбки. Эта эмоция меня кольнула, напоминая о болезненных шипах в сердце, что я получила на улице днем. Теперь его слова приобрели совсем другой оттенок. Если остальные наемники удерживали меня взаперти как приманку, то хакер хотел поскорее вручить в лапы моего похитителя. А теперь он завалился в мою комнату и насмехался надо мной.

– Ничего не хочешь рассказать? – Хакер подошел вплотную к моей импровизированной кровати и присел на край матраса. Внутри все органы мгновенно покрылись тонким слоем льда. То ли от того, что он мог меня вычислить, то ли от его присутствия.

– Например? – Я вздернула подбородок. Не собиралась казаться перед ним слабой. Все-таки под моей попой прятался пистолет, и это придавало уверенности.

– Скажи, почему тебя похитили.

От услышанного у меня перехватило дыхание, а мысли перенеслись в первый день в штабе. Я тоже спрашивала их об этом, но они не ответили. Сережа просил довериться ему и подождать, и вот к чему это привело.

– Вы не знаете, – прошептала я, а от моих слов Никита скривился и отвернулся. Больше на меня он не смотрел. – Поэтому мы сидим здесь, да? Вы ждете, пока я вспомню?

– В твоих интересах сделать это как можно быстрее, Эля. – Хакер напряг челюсть. Казалось, его раздражало само мое существование.

– Зачем?

Мой вопрос застал его врасплох. Даже бровь, задетая шрамом, слегка подпрыгнула. Во мне же сильнее закрепилось желание молчать. Если дырявая память сможет отсрочить мою гибель – то я даже рада, что ничего не помню.

– Ты ненормальная, – покачал головой хакер. – Чем быстрее ты все вспомнишь, тем быстрее вернешься домой. От этого зависит твоя жизнь.

– А я думала, она зависит от вас.

Серые глаза за секунду сузились и стали напоминать прищур хищного зверя. Парень резко выпрямил спину и теперь смотрел на меня сверху вниз.

– Здесь не все вращается вокруг тебя. – Он наклонился ко мне так близко, что я чувствовала его дыхание на своих щеках. Сердце упало в пятки. Его ледяной голос пробирал до костей. – У нас есть и другая работа. Более важная, чем защищать вредную студентку с факультета истории.

– Раз ты столько обо мне знаешь, почему не рассказал? Может, так я бы быстрее все вспомнила!

– Это засекреченная информация.

– Это моя жизнь! И я ее не помню. – Я тоже подалась вперед, не желая сдаваться. Злость и обида раскрывали огромный словарный запас, которым, к несчастью, я не успела воспользоваться. Ядовитая змея напротив меня продолжала выплескивать свой яд.

– Хочешь узнать о себе больше? Ладно. Ты выбрала самый бесполезный факультет из всех существующих. Мечтаешь путешествовать по миру и изучать культуры народов мира, что уже само по себе абсурдно.

Я резко втянула носом затхлый воздух, но хакер снова не дал мне и шанса на защиту.

– При этом ты упертая и дурная. Врешь маме, что учишься бесплатно, когда сама не прошла на бюджет, и теперь каждый вечер работаешь в баре, где к тебе пристают толпы пьяных вонючих мужиков. А знаешь почему? Дело в твоих огненных волосах. Всех этих придурков просто тянет на экзотику.

Шлепок. Звон эхом отскочил от стен и развеялся в воздухе. Ладонь горела от пощечины. Надеюсь, как и щека Никиты. Его голову отбросило в сторону. Теперь он сидел ко мне профилем и не сводил глаз с гипсокартонной стены. Я видела, как он сжимал челюсти, а на его щеке начал расползаться красный след от моей руки.

В глубине души мне хотелось, чтобы он развернулся и я ударила бы его еще раз уже с левой. В памяти вдруг всплыло, что та рука сильнее. Но он не повернулся. Резко поднялся с матраса и вышел из комнаты, хлопнув дверью так сильно, что стены затряслись.

Стоило ему выйти, как я в ту же секунду почувствовала тяжесть на душе, будто там копошились опарыши. Их было так много. Легких не хватало, чтобы вдохнуть полной грудью. Никита словно отравил воздух своим ядом, и теперь я медленно умирала в своей же комнате. Интересно, сколько еще пройдет дней прежде, чем я действительно здесь умру? Двенадцать, как количество правил в списке? Или как название их отряда?

Двенадцать. Догадка наполнила легкие кислородом, вытесняя оттуда ментальных личинок. Я упала на матрас, достала записку и посмотрела на нее совсем по-другому.

Двенадцать. Магическое число, которое все время попадалось мне в этом штабе. Единственное, что я придумала, так это посчитать каждую двенадцатую букву. Сначала ничего не получилось. Тогда решила выкинуть все пробелы и запятые, считая только буквы. И как только из несвязного текста сложилось расшифрованное послание, комната закружилась, и мне стало в тысячи раз хуже.

«Держать в штабе до дня Х».

Записка приземлилась на простыню, а я следом за ней. Мне хотелось закопаться в матрас, затолкать одеяло в самую глотку и кричать. Срывать голос, раздирать на кусочки постельное белье, а затем по щелчку очутиться дома и забыть обо всем, как о страшном сне.

Но никто не собирался отправлять меня домой. Им отдали приказ удерживать меня в этом ангаре. Я все еще была похищена, только теперь это согласовано на уровне правительства. А Никите просто надоело ждать. Он пришел, чтобы выудить бесценную информацию и приблизить тот самый день. День Х. В одном он оказался прав: от воспоминаний действительно зависела моя жизнь. Вот только теперь я ни за что ими не поделюсь.

– О чем ты думал?! – завопил Сережа так, что я услышала даже на втором этаже.

– А это тоже надо было согласовывать? – По холодному тону я сразу узнала Никиту.

– Если потребуется, будешь согласовывать каждый вздох!

И они снова начали кричать. Все одновременно. Я не понимала, как они работали сообща, если не могли существовать в одном помещении дольше недели. Хотя за такое время у кого угодно поехала бы крыша. Однообразные дни, скука и духота. Особенно последнее. То ли от оттого, что холод после хакера начал выветриваться, то ли от шокирующих новостей, но мне стало нестерпимо жарко.

Звук битой посуды заставил оторваться от матраса. Спрятав записку рядом с пистолетом, я распахнула дверь, вышла на балкон и оперлась о железные поручни. Никита стоял возле своего ноутбука, скрестив руки на груди. Сережа тянулся к нему, будто пытался ударить. Скорее всего, так оно и было, учитывая, что его порывы сдерживал Рома. Марина мелькала позади парней, собирая осколки тарелки. Меня пока никто не заметил.

Продолжая наблюдать за жарким спором, я начала собирать кусочки головоломки. Наемники хотят выйти на похитительницу, поставив под угрозу мою жизнь. У них даже запланирован для этого определенный день, но не хватает данных. Они хотят, чтобы я что-то вспомнила. Что же… По крайней мере, я знаю, как отсрочить свою участь. Это даст мне время продумать дальнейшие шаги.

– Нельзя завалиться к ней в комнату и потребовать объяснений. Это нарушение протокола, – не останавливался Сережа.

– Ой да ладно, – выступил снайпер. – Серега, ты сам нарушил половину правил.

– Когда это?!

– Да сразу, как втрескался в нее.

Внутри все органы разом подпрыгнули. Я растерялась. Чувства перемешались, и я не понимала, что должна испытывать. Облегчение, радость, симпатию или ненависть за то, что все они меня обманывали? Я сосредоточилась на последнем и крепко сжала поручни.

– Я просто хочу узнать, что с ней произошло, – ушел от темы главарь наемников. – А спрашивать об этом напрямую бессмысленно. Ты все время делаешь только хуже!

– Да я хоть что-то делаю в отличие от вас. Вы даже элементарные правила не можете соблюдать.

– К черту твои правила! – крикнул Сережа и кинулся к холодильнику. Мысленно я ему поаплодировала. Сама была того же мнения.

А дальше все произошло слишком быстро. Командир яростно сорвал список вместе с магнитом и швырнул в хакера. Никита тут же сориентировался. Схватил со стола коробку, напоминающую жесткий диск, и отбил удар, словно всю жизнь играл в бейсбол. Вот только он вывернул руку так, что отскочив, магнит полетел прямо в меня. Чудом мне удалось отпрыгнуть. Сувенир ударился о металлические колонны, и его осколки разлетелись во все стороны.

Теперь взгляды наемников были прикованы ко мне, отчего стало еще жарче. Неужели на улице резко наступила весна? Почему в этом ангаре так сильно поднялась температура?

Первым в себя пришел Сережа.

– Идиот! – прорычал он Никите, а затем обратился ко мне. – Эля, ты в порядке?

– Да, – рассеянно отозвалась я, не в силах отвести глаз от кусочка магнита, который валялся под моими ногами.

На железном полу лежал обломок башни – все, что осталось от сувенира, но он манил меня. Рука сама потянулась к осколку. Жжение в груди увеличилось. Я инстинктивно дотронулась до ключицы, словно хотела заглушить языки пламени, но обожглась о кулон. Воздух выбило из легких. Нет. Это горел камень!

– Заюш, тебе нехорошо? – послышался голос Марины, но я уже не видела лиц.

Хотела отдернуть руку, убежать, спрятаться в комнате. Наемники не должны видеть мой дар, только не теперь. Но я не успела.

В висок снова вонзилась игла. Это напоминало игру в «Горячо-холодно», только я не знала, кто со мной играл. Будто я брела сквозь дым, не в силах найти выход, и ориентировалась только по кострам в голове. Снова появились яркие красные пятна. Эти чертовы пятна. Ну как же невовремя! Зажмурившись, я крепче сжала кулон одной рукой и магнит другой, стараясь не думать о пожаре, что разгорался в моем разуме.