Выбор

1

Маховик жизни нужно крутить самой – так всегда повторяла мама. И с этим девизом Айя и пыталась строить свою жизнь, насколько это было возможно. Но с возрастом мама приуныла, растеряв свой энтузиазм, и больше не говорит этих слов, наоборот, капризно требует к себе внимания, как малое дитя. Глядя на нее, Айя все же хотела бы пронести свой стержень характера и в старости, сохранить бодрость духа и интерес к своим мелким радостям. А радостей у нее было немало, к слову сказать, она была очень увлекающимся, творческим человеком.

И в этот раз Айя спешила в магазин для художников, чтобы обновить кое-какие краски и купить пару кистей. Свое увлечение живописью она пронесла с малых лет и очень этим гордилась. Гордилась, глядя на результат своих работ, пусть и не совершенных, но это ее муки, ее переживания, ее творческий процесс, который не обязательно должен приходиться всем по вкусу.

– Привет, – сзади за талию и плечи ее обхватили чьи-то руки и прижали к крепкому, явно мужскому, телу.

Айя замерла. Она лихорадочно прокручивала в голове, кто это мог быть, и не пришла ни к какому выводу. В ее окружении не было тех людей, тем более мужчин, которые позволили бы такое в отношении нее. Со всеми она держала дистанцию и не позволяла панибратских отношений. И романтических отношений у нее не было уже давно. Не сказать, что у Айи была непривлекательная внешность, отнюдь, она была миловидна. Стройную фигуру она сохранила и сейчас – обязательные утренние пробежки, правильное питание. Но, не смотря на это, мужчины обходили ее стороной. Флиртовать Айя не умела, да и не хотела. И после нескольких попыток завести отношения, она плюнула на это дело и поставила точку. Ну не смогла найти человека, в которого смогла бы влюбиться, несмотря на все достоинства и недостатки и который не раздражал бы ее, спустя время. И все свое свободное от дел и работы время Айя тратила на творчество и не собиралась что-либо менять.

Те же руки развернули ее, и Айя увидела изумленное лицо незнакомого мужчины. С минуту они стояли молча, разглядывая друг друга, тут губы мужчины растянулись в ироничной улыбке.

– Кажется… я обознался… а может и нет, может так и должно было случиться.

Внешность мужчины была очень привлекательной, если не сказать – притягательной, хоть его и нельзя было назвать идеальным красавцем, но было в нем что-то мужское, что давно утратили представители этого пола. Он был роста выше среднего, подтянут, худощав, жилистые, крепкие руки. Волосы, аккуратно остриженные, имели цвет темно-русый с выцветшими прядками цвета спелой ржи. Было видно, что и он знал о своей особенности и успешно этим пользовался. По крайней мере, он ничуть не смутился и смотрел с вызовом и каким-то ожиданием хоть какой-нибудь реакции со стороны женщины, застрявшей в его руках.

Тут внезапно Айя поняла, что стоит столбом в каком-то ступоре и из глубин ее сознания стало подниматься ничем не контролируемое раздражение. Какого черта ее хватают посреди улицы и, похоже, даже не собираются извиняться. Наверняка он привык к восхищенным взглядам, но ее это не волнует и то, что теперь она тут стоит, как дура, утратив дар речи от неожиданности, еще больше ее разозлило.

– Что, подержали в руках женщину, теперь можете и отпустить. А заодно и извиниться, раз уж вы ошиблись. Или извиняться нынче не в моде?

– Простите, – мужчина как будто даже удивился такому тону, явно привыкший к другому обращению и в его глазах, цвета осенней травы, зажглись огоньки интереса, – И не надо кидаться так молниями. Я действительно принял вас за другую женщину.

– Ну, раз мы все выяснили, адьос…

Айя резко развернулась и пошла в сторону запланированного магазина, все еще сердясь на себя за такое глупое поведение. Ведь не екнуло ничего, глядя на этого красавчика, пусть он семи пядей во лбу, но что-то же заставило ее растеряться.

Зайдя в торговый центр, Айя не стала вызывать лифт, а задумчиво стала подниматься по лестнице на пятый этаж и мысли ее ушли далеко в дебри своей жизни. А может завести хоть какие-то отношения, пусть редкие и без обязательств, а то бросаться вот-так вот на первых встречных не комильфо. Но учитывая, что на горизонте и близко не было интересующихся ею мужчин, энтузиазм ее немного поубавился. Да и не способна была она на легкомысленные отношения. Да, давненько такие мысли не посещали ее голову, надо признаться, этот случай встряхнул ее и заставил подняться из недр своего подсознания мечты, так, казалось бы, надежно спрятанные. Но потом Айя решительно отряхнула навязчивые мысли, зачем думать о том, чего в ее жизни нет, и может даже не будет.

2

Гера по-прежнему продолжал стоять на месте и задумчиво смотреть вслед удаляющейся женщине. Как он летел, чуть ли не на крыльях, едва заметив знакомую фигуру. А похожи то как… Ну да ладно, с кем не бывает. Он ухмыльнулся, вспомнив ее недовольное лицо, развернулся в другую сторону и пошел прочь. И так уже опаздывал к назначенному времени.

Герман работал на себя, занимаясь не только бытовыми, но и промышленными кондиционерами. Заказчиков приходилось искать самому, поэтому непунктуальность позволить себе не мог. В основном были мелкие работы, как чистка фильтра кондиционера и заправка фреоном, но были и организации, в которых выполнялся комплекс работ по выявлению и устранению неисправностей. Сейчас наметилась как раз такая работа и, перебрав все возможные схемы поломки, компрессор в серверной все-же упорно не желал работать. Герман который день ломал над этим голову и перед руководством организации уже вставал вопрос о замене дорогостоящего компрессора. И как по легенде о Менделееве, который якобы увидел свою периодическую таблицу во сне, хотя в действительности, Менделеев сам опровергал эту версию, утверждая, что создание таблицы было результатом кропотливой работы, результатом долгих умственных трудов Германа стало возможное решение проблемы прямо перед сном. Поразмыслив с утра за чашкой кофе, Герман решил, что такой путь все-таки возможен и сегодня же, не откладывая, решил проверить.

Поздно вечером, удовлетворенный своей работой, вначале решил заскочить домой переодеться, а потом встретиться с Мари, с той самой, которую перепутал сегодня утром. Недавно прошел дождь и верный «рафик», колесами разбрызгивая лужи, сопровождаясь характерным шумом, приводил в медитативное состояние. Сказывалась усталость прошедшего дня, и мысли сами собой возвращались к проделанной работе. Вспомнилось, как перед сном мозг, проанализировав все возможные варианты, выдал правильное решение. Видимо, из-за скачка напряжения в программном обеспечении случился сбой, соответственно алгоритм действия, который последовательно подавался на три компьютера, перестал выполнять свою функцию. И компрессор, не принимая правильной команды, отказывался работать.

Зайдя домой, Гера сразу погрузился в большой кожаный диван, который так уютно подставил свои бока. Идти уже никуда не хотелось. Да что там, даже руку поднять было лень, чтобы взять телефон, позвонить Мари и отменить встречу. Кое-как собрав остатки сил, Гера набрал номер и поднес телефон к уху, слушая призывные долгие гудки.

– Герочка, нехорошо поступаешь, заставляя так долго ждать. Я весь вечер не выпускаю из рук телефон и сама боюсь позвонить, вдруг отвлеку от работы, – раздался в трубке голос, так всегда притягивающий Германа.

– Мари, ты только не злись, – устало произнес Гера. – Но вот нет сил, за сегодняшний день я очень устал. Не жди меня.

На том конце послышалось недовольное сопение:

– Ты мог предупредить, что не собираешься ко мне. Тогда у меня были бы другие планы, а я отложила все свои дела и в итоге что получается…, – Мари произнесла это таким требовательным тоном, что Гера поразился, насколько тот голос, который так всегда манил его, отличается от этого.

– Я и собирался к тебе, только силы свои не рассчитал. Сегодня выдался очень трудный, но продуктивный день, – Гера собрался поделиться с Мари своим достижением, а это было именно результатом тщательного анализа и работы его умственных способностей, но видимо недовольство Мари все возрастало, и она прервала его, так и не дав договорить.

– У тебя всегда так, с тобой невозможно что-то распланировать заранее. Думаешь, надеешься, а в итоге – как всегда!

– Мари, мне эти разборки не нужны, ты перегибаешь. Я тебе никогда ничего не обещал, тебя все устраивало. Что сейчас-то изменилось?

Мари возмущенно фыркнула и бросила трубку. Настроение было испорчено. Гера тяжело поднялся с дивана и поплелся на кухню, за целый день он не успел даже пообедать.

Герману нравилось встречаться с Мари. До сего момента эти отношения не приносили ему никаких неудобств, они были легкие, непринужденные, без упреков и недосказанности. И что только этим бабам надо, все ж было хорошо. Видимо Мари решила, что настала пора перевести отношения в следующую стадию, что в корне не устраивало самого Германа.

Гера никогда не приглашал женщин к себе домой, предпочитая встречаться на ее или нейтральной территории. Это его личное место, пространство, логово, где можно перезагрузиться после напряженной работы или надоевших отношений. После нескольких неудачных попыток Мари напроситься в гости, она махнула рукой и больше к этой теме они не возвращались.

Таких вот моментов Гера боялся больше всего, когда приходилось оправдываться и выслушивать упреки. Он никак не мог допустить, чтобы такое было регулярно, день ото дня, год за годом. Нет, ячейку общества создавать он не собирался – и без него хватает таких лопухов, пусть другие отдуваются. Его квартира всегда ждала его тихим спокойствием, обволакивала уютом и давала отдых для следующего дня. Разве можно поменять это на что-то другое…

3

В офисе Айя сидела за своим столом и усердно создавала видимость работы. Нет, работы действительно хватало, но сегодня как-то все валилось из рук, причем буквально.

С утра, встав с будильником и посмотрев в окно на мрачную, унылую и сонную погоду, Айя решила пропустить пробежку, и вяло поплелась на кухню варить себе в турке кофе. Она прекрасно знала, что кофе на голодный желудок может быть вредным для здоровья. Об этом только ленивый не писал. «Кофеин, содержащийся в кофе, раздражает слизистую оболочку желудка, повышает кислотность и может привести к изжоге, боли в желудке и другим проблемам с пищеварением, особенно при регулярном употреблении. Он также может влиять на уровень кортизола, гормона стресса, что может приводить к нервозности и тревожности», – вспомнились слова очередного лекаря, вещавшего по телевизору. Сколько раз Айя говорила себе, что надо избавиться от этой пагубной для своего организма привычки, но именно утром, после сна, этот напиток был самым ароматным. Никогда потом, в течение дня, он не обладал таким завораживающим и ни с чем несравнимым вкусом. Айя любила наливать по чуть-чуть в свою фарфоровую чашечку и не спеша смаковать напиток, добавляя по мере надобности. Это уже был своеобразный ритуал на каждое утро.

Чашка с недопитым кофе соскользнула с пальцев и гуща, весело побежав вначале по поверхности стола, перескочила на пижаму и завершила свое движение на полу. Айя чертыхнулась, но подавила в себе раздражение, не давая кортизолу доказательства того, что кофе как-то влияет на него ни внутренними, ни внешними факторами.

Кое-как собравшись, Айя вышла из подъезда и направилась в сторону работы. Как ни странно, дождя не было, хотя тучи тяжелыми мешками свисали, казалось бы, над головой. Унылая серость так и норовила забраться поглубже в сознание и расположиться там надолго, влияя на настроение. Добираться было недалеко, и Айя быстрым шагом направилась по знакомому маршруту. Подняв глаза, она увидела стремительно несущуюся на нее женщину, державшую в руках телефон и, видимо, всю себя погрузившую в его завораживающий экран. Айя сделала шаг в сторону, пытаясь избежать столкновения, но и женщина, по каким-то только ей ведомым причинам переместилась в том же направлении. Айя в панике заметалась, поскольку движения женщины, упорно смотрящей в телефон, повторяли ее движения. И только перед самым носом, когда Айя уже отчаялась как-то повлиять на ситуацию, женщина, каким-то шестым чувством осознав, что что-то не так, с невероятной ловкостью обогнула Айю и, как ни в чем не бывало, пошла дальше.

И вот сейчас, сидя на работе, Айя решала сложную для себя задачу ее плохого настроения. Ведь не могли же утренние неурядицы так повлиять на нее – это мелочи жизни, в целом же все как прежде. Вот! Все как прежде!… И внезапно Айя почувствовала, что ей не хватает какой-то встряски, которая заставила бы забурлить кровь, перевернуть все с ног на голову и повернуть ее тихую, размеренную жизненную реку в новое русло. Айя с тоской посмотрела в окно – никогда… никогда она не будет жалеть себя! Надо придумать что-то, например можно рассмотреть вариант экстремального похода. Она даже знает одну такую фирму, где можно отправиться в пешие походы, как по равнинной местности, так и в горы. Так же, при желании, есть сплав на катамаранах. Она такого никогда не пробовала, поэтому стоит испытать внутренние резервы своего организма.

– Айя, доброе утро, – к столу подошла Соня, – есть какие-нибудь документы для меня?

– Нет, сегодня ничего нет, – подняв глаза на Соню, ответила Айя.

Соня тяжело завалилась на маленький диванчик для посетителей. Невысокая, средних лет женщина, она обладала каким-то природным обаянием. Мужчины ее обожали и всегда разговаривали с ней игривым, доброжелательным голосом, но без какого-то намека на сексуальность. Просто именно так хотелось с ней разговаривать – открыто, с душой и юмором. Семьи у Сони не было, но Айя знала, что у нее есть уже взрослая дочь, которая живет отдельно. И хоть Айя никогда не позволяла себе откровенных разговоров, но тут почему-то захотелось спросить, наверное, этому поспособствовало унылое настроение.

– Сонь, скажи, – начала Айя тихим голосом, хоть в офисе, кроме них никого не было, – ты с кем-нибудь встречаешься?

– Да ты что, нет, конечно! Не могу найти себе подходящего человека – то с пузырем впереди, – Соня изобразила руками в районе живота огромный шар, – то нытик какой-то. Терпеть не могу мужиков-нытиков! Вот представляешь, когда я только родила, мой бывший муж даже пальцем не пошевелил, чтобы мне как-то помочь с ребенком. Ни разу не вставал ночью, спал мертвецким сном, пока однажды я не растолкала его и не закатила истерику. Нервы были уже на пределе. Ну он и ушел через несколько месяцев, но я и не жалею, не смогла бы продолжать с таким жить.

– Ну вот и я тоже, смотрю вокруг, а глаз не на кого положить, – поддержала Айя только для того, чтобы хоть что-то сказать.

– Так ты ведь и никуда не ходишь, сидишь дома, как таким образом можно с кем-то познакомиться? Надо выбираться иногда в клубы, потанцевать, развеяться, – в такт последним словам Соня сделала танцевальное движение.

Как это у нее естественно и плавно получается. Вот есть же люди, у которых, что бы они ни делали – все получается красиво. Сама Айя, не обладая такими талантами, всегда ценила это качество в других.

– Не мое это, не люблю я клубы и все такое. Мне всегда жаль потерянного времени, да и нормальные мужчины по клубам не ходят. У них другие развлечения.

– Не скажи – ходят всякие, – сказала, как припечатала Соня, поднимаясь с дивана. – Ну ладно, пойду я, поработаю, хоть и устала уже с утра, как будто целый день прошел.

Соня ушла, оставив после себя отголоски размышлений о неправильности и несправедливости отношений, как остатки кофе в чашке – вроде и хочется допить до последнего глоточка, но гуща, попадая вместе с ароматным напитком на язык – портит все впечатление.

4

Мысли Германа все чаще возвращались к Мари. Вообще-то она была Машей или Марией. На вкус Германа – очень красивое имя. Но еще в начале отношений Мари всегда поправляла, когда он забывал или путался, и просила называть ее именно так. Она считала, что Маша – это слишком простое имя, которое ну никак не ассоциируется, и тем более, не уживается с ней. А потом Герман и сам привык, Мари так Мари, по сути – какая разница.

Теперь Гера размышлял, как же с Мари помириться. То, что она обиделась, не было никакого сомнения. В течении дня он несколько раз набирал ее номер, писал эсэмэски, но ответа не получил. Веря, что Мари в конце концов отойдет, одумается и выкинет из головы весь этот мусор про семейные отношения, Герман успокоился. Сама позвонит, когда соскучится. В конце концов – не решила же она отказаться от их романтических встреч из-за пустяка. Виноватым Герман себя не считал, более того, искренне не понимал суть проблемы. Если у подруги действительно в голове вызрели серьезные планы на их отношения, то надо ей напомнить, что тут-то как раз все было честно. Герман с самого начала предупреждал, что любые посягательства на его личную свободу неизменно приведут к разрыву и Мари, не задумываясь, согласилась с его мнением полностью и безоговорочно. Складывалось ощущение, что ее вполне такое положение вещей утраивало. Да и если все не так серьезно, как думал Герман, а Мари просто обиделась на то, что он не смог тогда приехать. Так ну и что! Человеку свойственно уставать, у него внезапно могут поменяться планы или обстоятельства сложиться так, что намеченное дело по объяснимым или необъяснимым причинам может сорваться.

В конце концов, Гера решил не забивать себе голову переживаниями, которые, как он искренне полагал, свойственны женщинам, а заняться более приятным делом – предстоящими выходными, которые планировалось провести на рыбалке. Он не был заядлым рыбаком, относился к этому делу как дилетант, но с удочкой или спиннингом постоять любил. А больше всего ему нравилась неповторимая атмосфера от начала и до конца этого авантюрного похода, поскольку никто из его товарищей, из года в год вместе с Германом участвующем в вылазке на речку, не обладал мастерством рыболова. Никто не устраивал соревнования и не задавался целью обогнать другого в ловле рыбы, наоборот, получали удовольствие от самого процесса и каждый надеялся, что уж на уху кто-нибудь да поймает. Такой рейд с друзьями устраивался каждый год и, на памяти Германа, никто его еще ни разу не пропустил. Все ждали с нетерпением и хотели вырваться из рутины повседневных дел, получить новый заряд энергии и просто приятно провести время в мужской компании. По негласной договоренности, никто и никогда на это мероприятие не приглашал ни жен, ни подруг. В компании их собралось пятеро, трое из которых были женаты, но никто не нарушал идиллию мужской тусовки.

Вся необходимая оснастка у Геры уже была, самая простая, но ему и не требовалось ничего профессионального – так, для самого процесса и осознания того, что долгожданный отдых все же наступил. Когда-то продавец в соответствующем магазине для охотников и рыболовов подобрал для него базовый набор: универсальное удилище с средне-быстрым строем, подходящую безынерционную катушку, леску и набор универсальных приманок – блесны, воблеры и силиконовые приманки. Для ловли удочкой было проще и тоже все уже имелось: поплавочная удочка с безынерционной катушкой, набор лесок, грузил, поплавков и крючков. Собственно, осталось только заехать в магазин для покупки прикормки и наживки. Для прикормки самих себя любимых уже все давно было куплено.

Сегодня было утро пятницы, и Герману еще предстояла работа по заявке в одном торговом центре, где установленный у входа в здание кондиционер не выполнял свою функцию по охлаждению. Выезд на рыбалку планировался вечером, когда у всех рабочий день уже будет закончен, чтобы с чистой душой уехать на все выходные и вернуться только в воскресенье вечером: с приятной усталостью, с зарядом жизненной энергии и ободряющим позитивом от перемены обстановки. Такого заряда Герману хватало надолго, да и, в общем-то, свою работу он любил, поэтому всегда возвращался с еще большим энтузиазмом. Но, как говориться, от любой работы устаешь и, время от времени, надо отвлекаться, чтобы не было выгорания.

Еще раз пришли мысли о Мари и Герман решил, что все же позвонит ей после выходных. За это время подруга одумается и расставит приоритеты. Расставаться на такой ноте не хотелось, слишком привык к необременительным отношениям, да и тратить время на поиски новых ощущений не было желания. Редко встретишь женщину, которая не стремилась бы к более серьезным отношениям, чем мог предложить Герман.

Герман решительно стряхнул остатки мыслей о Мари и сосредоточился на работе. Следовало обесточить кондиционер, снять корпус и произвести чистку дренажных систем. Так же следовало произвести профилактику дополнительной помпы. Вскоре Герман и вовсе позабыл о размолвке с Мари, погрузивших в ворох дел и спеша успеть сделать все до долгожданной поездки.

5

Айя, вопреки расхожему мнению о женщинах, не любила ходить по магазинам. Это занятие утомляло, и она старалась посещать магазины, задавшись определенной целью. Не понимая ничего в моде, как-то интуитивно подбирала себе одежду, немного следуя модным тенденциям, но, все же, останавливаясь на том, что, по ее мнению, на ней смотрелось более-менее. Подруг она на такие мероприятия с собой не водила, опять же из-за своей нелюбви к магазинам. С ними приходилось долго бродить из отдела в отдел, что-то высматривая и примеряя, давать свои дельные советы, при этом, толком не разбираясь и искренне считая, что она и мода – не совместимы. Если раньше Айя еще носила юбки и каблучки, то сейчас предпочитала удобные джинсы и кроссовки. Слава богу, что на работе не было дресс-кода, лишь бы одевались адекватно и без вычурности.

Торговых центров в городе было немало, но Айя выбрала тот, в которых было много магазинов с известными именами. Зайдя в вестибюль торгового центра, наткнулась взглядом на кучу разложенных инструментов, которые люди аккуратно обходили. Айя последовала их примеру, гуськом следуя за посетителями. Взгляд скользнул по слаженной, подтянутой фигуре мужчины, залезшего на стремянку и, казалось, всем своим естеством желающего погрузиться в мир проводов и трубок. Подумала, что именно такой типаж мужчин ей больше всего нравится, да и, в общем-то, кому он может не нравиться: спортивный, без лишнего жирка, уверенность в каждом движении – все это притягивало, будто магнитом. Рядом с такими Айя ощущала себя мелкой серой мышкой, что сказывалось на ее самооценке и, как следствие, возникала неуверенность в себе. И тут эта неуверенность проявилась во всей красе и, запнувшись ногой об стремянку, Айя почувствовала как пол, доселе лежавший ровно и без движений, стал подниматься ей навстречу. Она лихорадочно замахала руками, в надежде за что-нибудь зацепиться и отчаянно пытаясь сохранить равновесие. Но все попытки были тщетны и, в ужасе осознав неизбежность происходящего, Айе ничего другого не оставалось, как смириться со своим позором. Но тут мужчина оторвался от своего увлекательного занятия, взгляд его опустился на копошащуюся внизу женщину, спрыгнул со стремянки и легко подхватил летящее недоразумение.

Сгорая от стыда, Айя кое-как придала лицу независимое выражение и посмотрела на мужчину, чтобы поблагодарить. На секунду взгляды их встретились, и в глазах мужчины мелькнуло узнавание.

– Мы уже дважды встречаемся при вынужденных обниматься обстоятельствах. Это становится традицией, – не отводя взгляда и, чуть с иронией, сказал мужчина, продолжая держать Айю поперек спины.

– Может, вы уже отпустите меня? – пробурчала Айя, до сих пор чувствуя себя неловко и, от осознания этого, голос ее прозвучал несколько грубовато.

– Это вместо благодарности? – ничуть не смутившись, ответил мужчина.

– Беру пример с вас, – ругая себя за грубость, но ничего не в состоянии контролировать, сказала Айя. Слова, как будто, сами вылетали из ее уст, независимо от нее и жили самостоятельной жизнью.

– Я, между прочим, тогда извинился! Но от вас я этого не требую, еще помню, что извиняться нынче не в моде, – с усмешкой сказал этот невыносимый хлыщ, чем еще больше разозлил Айю.

Наконец Айя, полностью ощутив нелепость ситуации, заставила взять себя в руки и отстраниться от мужчины. Она пригладила растрепавшиеся волосы рукой, поправила одежду, делая это нарочно медленно, чтобы привести мысли в порядок. Решив, что ее мучительных переживаний достаточно, придав голосу официальности, произнесла:

– Приношу свои извинения. Я не планировала совершать эту диверсию и отвлекать вас от работы. Вообще-то, – голос Айи стал чуть тише и мягче, – со мной это часто случается.

Айя не ожидала от себя этих откровений, но мужчина, казалось, зацепился за эти слова:

– Вы, наверное, очень романтическая натура. Часто витаете в облаках, в хорошем смысле, – тут же поправил он себя, – поэтому и не замечаете ничего вокруг.

При этих словах Айя недоверчиво подняла глаза и посмотрела на мужчину, пытаясь по выражению лица понять, что заложено в смысл. Он смотрел прямо и открыто, без намека на сарказм и тут губы Айи непроизвольно стали растягиваться в улыбке. Она не выдержала, захохотала в полный голос, и мужчина с легкостью подхватил это веселье. Через секунду они уже хохотали вместе, со слезами на глазах, и не в силах сдержаться. Прохожие недовольно косились на их непозволительное поведение, но этим двум было уже не остановиться от вновь и вновь волнами нападающего смеха.

6

Выходные всегда пролетают в ускоренном темпе. А эти выходные, как ни пытался Гера запечатлеть каждую минуту и остаться в кадре, пролетели стремительно. Вот, казалось бы, они только приехали на рыбалку и установили палатки, и следующий кадр – эти палатки собирают, чтобы возвращаться обратно в город.

Проезжая мимо торгового центра, в котором Герман работал перед выходными, невольно вспомнилась та странная женщина, с которой он уже дважды встречался при нелепых обстоятельствах. В памяти всплыли фрагменты их повторного и смешного столкновения и Гера усмехнулся. Теперь этот центр всегда будет у него ассоциироваться с этой незнакомкой. Мысли плавно перетекли к Мари, надо бы позвонить ей, как и планировалось, но почему-то не хотелось. Поразмыслив, Герман решил отложить общение на завтра. Утро вечера мудренее!

Наутро Герман проснулся до будильника. Вопреки привычке, не стал тянуться к телефону, чтобы посмотреть новости, прогноз погоды, да и просто пропущенные за выходные вызовы. После таких насыщенных выходных не хотелось сразу погружаться в водоворот повседневных дел, а спокойно повалятся в кровати, отпустив всякие мысли. Так бы и пробездельничал до вечера, но сегодня назначена встреча для обсуждения плана действий и дальнейшего подписания договора в одной организации, поэтому Герман нехотя поднялся и поплелся на кухню.

За окном ярко светило утреннее солнце и лучи то и дело, завоевывая пространство в квартире, бродили по стенам и наводили на прекрасные мыли. Настроение сразу же стало соответствовать погоде и захотелось перевернуть весь мир. Была вторая половина августа, но погода продолжала баловать своим теплом.

Герман достал с верхнего шкафчика турку и сварил себе кофе. Аромат сразу же распространился по кухне, и стало вдвойне уютней. Пока кофе настаивался в турке, приготовил себе незамысловатый завтрак – яичницу и бутерброды. Так же продолжая пребывать в прекрасном настроении, уселся за стол и не спеша, смакуя каждый кусочек, приступил к еде.

Мари позвонила сама. Вот прямо в тот момент, когда Герман, казалось бы, был в самой высокой точке эйфории от атмосферы утра. В это короткое мгновение, когда увидел на дисплее телефона имя звонившего, еще больше уверился, что сегодня, непостижимым образом, все благоприятствует ему. Подумалось, что надо чаще устраивать такой отдых, когда вроде бы и устал физически, но морально – отдохнул на все сто.

– Герочка, привет дорогой, – как ни в чем не бывало, промурлыкала Мари.

Ее голос тут же покорил, пленил и очаровал Германа. Он почувствовал, что ужасно соскучился и незамедлительно хотел бы оказаться рядом, но здравый смысл притормозил и напомнил, при каких обстоятельствах произошел разлад.

– Привет, Мари, – Герман решил не напоминать, что звонил бессчетное количество раз – слишком унизительно для мужчины. Будет смахивать на семейную разборку с претензиями, что в принципе претило его мнению об отношениях, но все же наказать надо было.

– Мари, я очень тороплюсь на работу, поэтому перезвоню тебе вечером. Надеюсь, ты возьмёшь трубку, – все же, не удержавшись, поддел ее Герман.

– Ну ладно, тогда до вечера, – сделав вид, что не заметила сарказма, ответила Мари и отключила связь.

В этом была она вся: уверенная в себе, красивая, независимая, не желающая признавать ошибок и при любой ситуации способная все повернуть в свою выгоду. Об этой ее стороне Герман прекрасно знал, и ему нравилась эта женщина, способная, словно хищница, не преодолеть, а именно умять все на своем пути. И от осознания того, что именно он обладает этой женщиной, приводило чувства Германа в полный восторг.

Но надо было действительно торопиться, перед назначенной встречей Герман еще планировал заскочить в магазин автозапчастей. Во время похода у машины отказались работать габаритные огни, вероятнее всего, причина в перегоревшем предохранителе или неисправности лампы.

7

Август – это уже не лето, но еще и не осень. Природа замерла в ожидании сюрпризов от погоды, но пока что продолжало светить солнышко, и Айя с наслаждением подставила лицо ярким лучикам. Утро было замечательным, как будто лето уверенно продолжит и дальше свой ход, но по большим лужам было видно, что дождь ночью все же прошел.

Айя неслась на работу привычной дорогой через дворы домов, резво перескакивая через небольшие лужи, а большие – аккуратно обходя стороной. Выйдя из угла дома и собираясь пересечь дворовую дорогу, остановилась в нерешительности. Среди большой лужи, на единственном доступном островке, припарковалась машина. Неподалеку находился небольшой магазинчик автозапчастей и автолюбители, не находя специально парковочного места, из-за отсутствия оного, ставили свои машины кто куда. Ничего не оставалось, как пройти по наиболее неглубокому участку лужи все равно промочив ноги или направиться обходным путем, потеряв при этом драгоценное время. Айю всегда бесило такое пренебрежение к другим людям. Водители, видя, что это вполне себе хоженая тропа, все равно, не задумываясь и не заботясь о нуждах других, в первую очередь беспокоятся о своих железных махинах, как будто тем есть разница в том, что они могут промочить свои резиновые колеса и, не дай бог, после этого заболеть.

Такая лужа на этом месте собиралась при каждом дожде и каждый раз картина повторялась. Всегда находился очередной эгоист со своей машиной, который занимал единственный проходной участок дороги. В таких случаях Айя всегда про себя ругала нерадивых водителей, лавируя между наиболее надежными участками дороги, но никогда не решалась высказать это им вслух. Но в этот раз предел ее терпения видимо исчерпался, и она уверенно направилась через лужу к стоявшему неподалеку мужчине – владельцу машины, как безоговорочно решила Айя.

Обходя машину, Айя почувствовала, что нога ее соскользнула под раскисшей после дождя землей и самостоятельно поехала в сторону. Кое-как сохранив равновесие, боясь опять попасть в нелепую ситуацию, Айя все же выбралась на сухой участок дороги и уверенно пошла в сторону виновника всего этого безобразия. И только отрыла рот, для того чтобы высказать все накопившееся за всех водителей сразу, как мужчина неторопливо повернулся и уставился на нее.

– Вы что, преследуете меня? – мужчина не мог скрыть своего удивления.

– Да вы…Да вы что! Я тут неподалеку живу, – ни с того ни с сего начала оправдываться Айя, чувствуя, как лицо начинает заливаться краской. Но тут же вспомнив, с каким намерением шла, продолжила, но уже не с таким напором, – Вы поставили свою машину так, что ее не обойти. Вообще-то здесь люди ходят.

Мужчина внимательно посмотрел под колеса своей машины, потом в его глазах мелькнуло понимание.

– Простите, я сейчас переставлю машину. Вообще-то это происходит неосознанно – выбираешь самое подходящее место для парковки.

Айя решила не продолжать диалог, в общем-то, она уже высказала все то, что намеревалась. Дальнейшее общение было бы излишним и действительно выглядело бы как преследование, поэтому она просто развернулась и пошла дальше своим путем.

– Извините, – торопливо догнал ее мужчина, – я и правда, не подумал, но сейчас всегда буду обращать на это внимание. Ну, раз уж все так вышло, то давайте я вас довезу туда, куда вы шли. Тем более, что кроссовки у вас совсем промокли.

Айя опустила взгляд на свои испачканные грязью кроссовки и, почувствовав, что вновь заливается румянцем, тут же отрицательно помотала головой. Мужчина, не дав ей опомниться, мягко толкнул в плечо в сторону машины и Айя послушно пошла в указанном направлении, поражаясь сама себе.

– Я же запачкаю своими кроссовками салон, – все же предприняла попытку отказаться Айя.

– Ничего! Это все поправимо, тем более, что это моя вина, что вы испачкались грязью, – тут же успокоил ее мужчина.

Вообще-то, добираться до работы было недалеко, но Айя злорадно подумала, что ему так и надо, что это именно он является источником ее бед за последнее время и хотя-бы только поэтому стоило согласиться на его предложение и хоть немного доставить неудобства. Но тут мужчина миролюбиво произнес:

– Раз уж мы с вами начали так часто встречаться, то, может, познакомимся? Меня зовут Герман, – мужчина ожидающе посмотрел на Айю.

– Айя, – коротко представилась Айя, по-прежнему не горя желанием поддерживать беседу.

– Айя? Очень необычное имя, я таких имен еще не встречал, – как будто не заметив ее неразговорчивость, продолжал мужчина.

Айе пожала плечами, ей нечего было ответить. Не рассказывать же чужому человеку о том, что так ее назвал отец, которого уже нет в живых. Что он, в свое время, работал на флоте и именно там услышал это имя, которым и назвал свою дочь. И что имя это имеет арабские корни и передает такие значения, как «чудо», «изумительная», «прекрасная», «восхитительная», «замечательная», «особенная». Естественно, особенной Айя себя не считала, собственно, и другие определения к ней совершенно не подходили.

Обо всем этом думала Айя, пока они подъезжали к месту ее работы. Поблагодарив, она вышла, очень надеясь больше не встречаться с этим человеком.

8

Герман в задумчивости вел машину. После того, как вышла эта женщина, с таким необычным именем, он пытался проанализировать всю ситуацию. Зачем-то предложил ее подвести хоть и вовсе не планировал ничего подобного. Но это случилось само собой – он рванулся за ней следом, опасаясь, что вот-вот она уйдет или откажется сесть в машину. Почему-то тогда ему казалось правильным поступить именно так. И ведь нет ничего особенного в ней, если сравнить с Мари. Мари у него такая… он чуть не задохнулся от чувств, представив этот вихрь страстей, бурный темперамент и экспрессивность. Мари у него была настоящей огненной женщиной, в пламени которой хотелось сгореть. А эта – полная противоположность: своенравная, неподатливая, холодная и вечно держащая под контролем свои чувства.

Вечером, возвращаясь после работы, Герман из окна машины краем глаза увидел знакомую фигуру, медленно бредущую по пешеходной части. Захотелось остановиться, вопреки здравому смыслу, и, припарковав машину неподалеку, Герман выбрался из салона. Стал припоминать необычное имя, кажется Айя. Она шла, не обращая внимания на окружающих и думая о чем-то своем. Герману пришлось подойти совсем вплотную, чтобы она обратила на него внимание и после этого сказал:

– Добрый вечер! Вы только не подумайте, что я подкарауливаю. Я совершенно случайно увидел вас из окна машины и сам не знаю почему, решил поприветствовать.

Женщина подняла на него глаза, которые оказались удивительно выразительными. В основе зеленного оттенка, присутствовали вкрапления более светлых серых участков, создающих глубину взгляда. Она растерялась, видимо не рассчитывая встретить кого-либо на пути, и поэтому голос прозвучал с некоторой хрипотцой:

– Добрый вечер! – затем она слегка кашлянула, чтобы прочистить горло. – Честно говоря, не ожидала опять вас встретить.

– Да и я тоже не планировал, просто подумал, что если с утра я привез вас на работу, то вечером могу подбросить до дому, – Герман сам не ожидал от себя такой вольготности.

И, словно разум его пошел в разнос, неожиданно предложил:

– Может, мы где-нибудь поужинаем?

Она задержала внимательный взгляд на нем, пытаясь определить серьезность намерения данного предложения и, заодно, решая какие-то свои внутренние противоречия, потом решительно кивнула.

– А давайте! Честно говоря, я очень голодная.

– Ну, тогда я знаю одно очень уютное местечко, на окраине города, – незамедлительно предложил Герман, сам не зная чему обрадовавшись.

Он жестом пригласил Айю к машине, открыл дверцу и помог взобраться. В городе сумерки ощущались не так явно – все же уличное освещение и яркость витрин магазинов не давали темноте и шанса проявить себя в полной мере, но чуть подальше от центра не было такого яркого ажиотажа, и импульсами бьющий свет уже не так раздражал глаза. Дорога была чистой и спокойной, казалось, что ни машины, ни пешеходы не нарушают этого спокойствия, поэтому, расслабившись, не сразу заметили, как что-то темное, выскочившее из-за деревьев, шатаясь, стало приближаться к ним на встречу.

Герман резко нажал на тормоза и машина, проскрипев колесами, послушно остановилась. Мгновение сидели молча, боясь пошевелиться и переваривая случившееся. Но тут Гера пришел в себя и резко выскочил из машины. Следом за ним рванулась и Айя.

– Вам что, жить надоело, – немедленно набросился Гера.

Но фигура, не дойдя каких-то пяти метров, вдруг опустилась на колени на обочине, слегка раскачиваясь, и лишь слабые призывы о помощи говорили о том, что это человек. Более того, судя по голосу – это была девушка.

– Может пьяная? – предположила Айя.

В сумерках что-либо разглядеть было сложно, а свет фар лишь искажал силуэты и краски, поэтому Герман стал осторожно подбираться к странной фигуре, опасаясь, что это может быть подставой и кто-нибудь еще может прятаться в темноте. Потом одернул себя – не девяностые же сейчас, чтобы заниматься разбоем и грабить проезжающие машины. Айя, вцепившись в плечо, шла следом.

– С вами все в порядке? – крикнул в темноту Герман.

– Слава богу, я выбралась, – тут же услышали голос девушки.

Она выглядела очень странно, но, судя по голосу, не похоже было что пьяная, просто очень уставшая и вымотанная, как будто долгое время пришлось заниматься физическим трудом. На ней был серый, больше похожий на рабочую робу, костюм, как будто с чужого плеча. Необъятного размера штаны были обвязаны веревкой вокруг талии, а пройма пиджака была в районе локтя. Края этого самого не то пиджака, не то рубашки, были заправлены в штаны. Волосы девушки стояли копной и из них торчали сухие веточки. Весь этот образ навевал нереальность происходящего, как будто сейчас откуда-то выскочит оператор с камерой и крикнет: «Стоп! Снято!»

9

Айя была в ужасе от происходящего. Все так прекрасно начиналось, и когда Герман внезапно предложил ей съездить в какой-нибудь ресторанчик, то в своей манере она поначалу решила отказаться. Но тут же какой-то здравый смысл ей напомнил о размышлениях накануне и начал направлять мысли в противоположное русло: «А почему, собственно, я отказываюсь? Почему я не могу позволить себе свидания, заранее предрешая их исход?»

И Айя решила, что пусть именно сейчас она насладиться моментом, чем потом будет об этом жалеть. И, вопреки своим всегда предсказуемым действиям, согласилась. Уверенно пошла к машине, твердо дав себе обещание, что сегодня она не будет ругать себя за спонтанные решения, тем более, ни на что серьезное в дальнейшем она изначально и не будет рассчитывать. Приняв для себя решение, она тут же успокоилась, и дальнейшая поездка стала приносить радость.

Но все вдруг закрутилось совершенно в другом направлении и вместо свидания они в машине отпаивают кофе, которое купили на заправке, внезапно свалившуюся им на голову девушку. Девушка медленно начала приходить в себя и руки ее, державшие одноразовый бумажный стаканчик, мелко дрожали.

– Что с вами произошло? – не выдержав молчания, обратилась к девушке Айя. – На вас кто то напал? Вас, в первую очередь, надо отвезти в больницу.

Девушка еле сфокусировала блуждающий взгляд на Айе и тихо произнесла:

– Нет. Подождите, я так счастлива, что выбралась, до сих пор не верится. Я заблудилась, точнее…

Она хотела еще что-то сказать, но вдруг остановилась, внимательно посмотрев на собеседников. Было видно, что внутри у нее шла какая-то борьба, что ей страшно хотелось высказаться, но в то же время что-то мешало и, решившись, все же продолжила:

– Понимаете, многие вещи я не смогу объяснить даже самой себе, настолько они не укладываются в моем понимании.

Айя заметила, что речь у нее правильная, логичное и грамотное построение фраз и, что самое главное, с первых слов появился интерес как слушателя. Между тем девушка продолжила:

– Мы с приятелями поехали в своеобразный поход в одно село, там очень много заброшенных домов, поэтому палаток с собой не брали, думали, что подберем более-менее подходящий домик и переночуем там. Нам было важно просто выбраться из города и провести выходные ближе к природе. Взяли только еды, воды, горелку – на всякий случай, ну и так по мелочи. Мы рассчитывали провести там пару дней, а потом вернуться домой. Мы приехали рано утром рейсовым автобусом, потом искали подходящий домик, старались выбирать ближе к лесу, подальше от жилой части села, чтобы не причинять неудобства местным жителям. Нас было четверо – я с подружкой и двое наших одноклассников. Мы с детства все дружим и, по возможности, всегда проводим время вместе.

Девушка отхлебнула со стаканчика кофе. Айя повернула голову в сторону Германа и встретилась с ним глазами. В них читался явный интерес к происходящему. Ей и самой было интересно узнать, что же такое произошло дальше, что заставило девушку объявиться здесь в таком состоянии. И пока Айя раздумывала, как подтолкнуть ее к дальнейшему рассказу, как девушка сама заговорила, неосознанно вертя стаканчик пальцами.

– День прошел, хоть и в заботах, но весело. Ночью мы расположились в одной из комнат дома. Как ни странно, но там на окнах еще сохранились стекла, а на дверной проем мы повесили какое-то старое одеяло, чтобы нас не закусали комары. В общем, обуютили более-менее сносно, но нам и этого хватало. А вот то, что произошло дальше, я не могу объяснить, но утром я проснулась в лесу, совершенно одна! Вокруг были только деревья и никаких домов поблизости.

Голос девушки стал звучать громче, с дрожащими нотками, приводящими к срыву фраз. Но потом, взяв себя в руки, глубоко вздохнув и с шумом выдохнув воздух обратно, она продолжила:

– Понимаете, у нас в компании не принято выпивать, да и ничего другого никто не принимает – я уверена! Мы друг друга знаем сто лет, и никому из нас в голову не придет так зло подшутить. Но в то время я еще надеялась, что все же это какая-то шутка и поэтому очень скоро за мной придут, поэтому какое-то время не отходила с места, чтобы еще больше не заблудиться. Я совершенно не чувствовала, как меня переносили ночью на это место, пила и ела то же, что и другие. В конечном итоге я впала в отчаяние, и дальнейшее помню как в тумане. Я куда-то брела, не видя ни конца, ни края, пока, наконец, не наткнулась на маленькую избушку, наверное, охотничий домик. Там я нашла припасы консервов, и сразу же набросилась на те, что были с открывающимся верхом. Там же я нашла вот эту одежду и решила ее одеть поверх своей – все же теплее. На ночь я осталась в этом домике, просыпаясь от каждого шороха, а утром отправилась дальше. За все время пути не покидало чувство чьего-то незримого присутствия, как будто я дичь и за мной идет охота. Я каждой клеточкой чувствовала угрозу, как будто воздух вокруг меня накалялся. Но вокруг я не видела даже зайца, или белку, что было удивительно, потому что белку даже в нашем городском парке можно увидеть, не то, что в лесу. Но сопровождающий взгляд я ощущала постоянно, что приводило меня в полнейший ужас. Не знаю, сколько времени я так брела, совершенно уже потеряв смысл направления, пока не вышла на дорогу.

Все сидели в полнейшем молчании, переваривая услышанное.

– А как называется то село? – спустя какое то время услышала голос Германа Айя.

– Село называется Ыб, – тихо ответила девушка.

10

Герман уже несколько раз скидывал звонок. Он сам удивлялся, как у него вылетела из головы назначенная с Мари встреча. Но сейчас, при посторонних, совсем не хотелось выяснять отношения. Он уже при первом звонке отправил из предложенных вариантов смс, что занят и перезвонит позже, но Мари упорно продолжала названивать. Все же объяснений и оправданий не избежать и Герман, тяжело вздохнув, обратился к этому растрепанному чуду, сидевшему на заднем сидении его машины:

– Все же, давайте мы сейчас отвезем вас в больницу. Там вас осмотрят, и вы свяжетесь с родными и друзьями. Может, по вашему исчезновению уже организованы поиски.

Кое-как уговорив эту любительницу походов, отвезли ее в больницу, где приняли не сразу, но относительно понятно объяснив ситуацию, все же оформили. Тут же связались с родными девушки, и теперь Герман с Айей сидели на банкетке-скамейке, дожидаясь их. Родителей девушки узнали сразу – те вбежали с озабоченными и испуганными лицами. И, успокоив, что с их дочерью все в порядке, передали невольное дежурство и вышли на улицу. Герман взглянул на часы – было уже довольно поздно, и Айя попросила подбросить ее домой. Подъехав к подъезду дома, Герман посмотрел на Айю.

– Очень жаль, что наш с вами ужин отменился.

– Если вы не против, то я могу пригласить вас на чай…Но и только, – смеясь, тут же поправила Айя.

Конечно же, Герман был не против и, припарковав машину, они поднялись на лифте на пятый этаж. Квартира встретила тишиной и уютом и Айя тут же направилась на кухню ставить чайник. Свет в других комнатах она включать не стала, тем самым обозначая пространство их общения. Герман огляделся – кухня была тесновата, однако мебель была расположена так, что не мешала и даже делала небольшое пространство более функциональным. Кое-где был расставлен различный декор, что придавало еще больше уюта. Тут же, на полу, стоял небольшой мольберт, местами запачканный мазками красок. Рядом стопкой стояли холсты.

Пока Айя накрывала стол, Герман подошел к широкому подоконнику и взял в руки исписанный аккуратным почерком листик бумаги и, сам не зная почему, начал читать вслух.

Посмотри в мои глаза. Там печаль!

Жизнь мне прожитую зря, ах как жаль!

Теплоту подайте мне, сотни рук.

Чтобы не застыть во тьме. Жить без мук.

Я задвину шторы звонко. Свет зажгу.

На вопрос твой: «Что случилось?» Не скажу.

Не скажу, сама не знаю – что со мной.

Видно крест нести огромный, мне одной.

Лепестками путь усыпан? Иль золой?

Прошагаю с гордо поднятою головой.

Молчаливо я шагаю – мысль прочна:

«Я одна во всей вселенной. Я одна!»

Может кто-то скажет: «Ты – герой!

Столько выдержать пришлось тебе одной!»

Я внимательно прислушаюсь…Но тишина.

Осмотрюсь вокруг – но я одна!

В руки кисти я возьму. И холсты.

Напишу. Скажу: «Это ты!»

Музыка там, счастье и уют. Удалось!

Лишь бы все это со временем не стерлось.

А может бросить крест? Пойти налегке?

Помахать рукой вослед пустоте.

Но как дальше жить мне без креста?

Еще большая вокруг пустота!

Айя покраснела, быстро подошла к Герману и выхватила у него из рук эту злосчастную бумажку, которая подозрительно затрещала, рискуя порваться, но все же, каким-то чудом, осталась целой.

– Не смущайтесь! Очень хорошие стихи, – чувствуя себя виноватым, пробормотал Герман. – Мне понравились! Наверное, вы их кому-то посвятили…

Герману стало как-то неприятно от этой мысли. Вообще, все, что было связанно с этой женщиной, наводило на странные размышления. Почему-то ему казалось, что их знакомство не случайно, что если они вот так запросто разойдутся, то он потеряет нечто важное.

– Нет, никому конкретно я их не посвящала, – вдруг услышал он голос Айи. – Просто, знаете, как бывает у творческих людей – пишешь по состоянию души, а оно не всегда бывает радостным.

– Что вы думаете по поводу истории той девушки? – решив сменить тему, Герман взял предложенную Айей чашку с дымящимся напитком. – И, вы не против, если мы перейдем на менее официальный тон?

– Хорошо, – легко согласилась женщина, явно с облегчением выдохнув, что не придется и дальше распыляться по поводу нестабильной эмоциональности поэтов. – Я считаю, что история выглядит как-то мистически. Или над девушкой действительно зло подшутили.

– А может нам съездить в это село на выходные? – вдруг предложил Герман. – Ну а что, оно находиться недалеко от города и будет как увеселительная поездка на уикенд.

– У нас с тобой уже сегодня была одна увеселительная поездка, – тут же поддела Айя. – В общем-то, что ты там хочешь узнать? Неужели ты думаешь, что всему этому не найдется разумное объяснение? Я вообще мало верю в мистику, ну если только мизерный процент, что что-то такое необъяснимое наукой есть.

– Ну давай! – Герман сложил ладони перед собой и умоляюще посмотрел на Айю, пряча улыбку за пальцами рук.

– Тебе повезло, – тут же поддержала игривое настроение Германа Айя, – я на выходные ничего пока не планировала, поэтому со спокойной душой могу принять твое предложение.

11

Герман ушел и Айя, поставив чашки в мойку, включила воду. Пока мыла посуду, вода, плавно и равномерно стекающая из смесителя, подхватила ее мысли о прожитом необычном вечере. Мысли были противоречивые и оттого приводящие в смешанные чувства. Зачем Герман настаивал на продолжении общения? Неужели его так заинтересовала эта история и Айю, как непосредственного участника, втянувшегося в ход событий, уже не оставить за бортом. Ну и, конечно же, эти дурацкие стихи – они многое рассказали о ней. О том, что она одинока и, судя по стихам, страдает от этого, поэтому является легкой добычей. А каждый мужчина, как известно, является охотником и, почуяв жертву, его инстинкты и навыки обостряются, и он уже не сможет ни повернуть, ни отказаться. А Айе категорически не хотелось оказаться такой жертвой.

У Айи было много таких стихов, но откуда же знать Герману, что у творческих людей яркие произведения получаются лишь тогда, когда они находятся в наиболее нестабильной точке своего состояния и, наоборот, когда жизнь размеренна, то очень часто бывает застой. И это не обязательно должно быть связано с одиночеством, просто так получилось, что Айе наиболее понятней и привычней об этом писать. У нее еще и не такие стихи есть, прочитав которые у Германа бы глаза на лоб полезли. От этой мысли она усмехнулась.

Домыв посуду, Айя решила, что на этом странный день надо завершить и отправилась спать.

Проснулась Айя глубокой ночью от неприятного, тягучего сна, сопровождающегося спутанностью сознания и чувством беспомощности. Она бежит по темному лесу, путаясь в густых ветках и на пути срывая паутину с лица. Бежит от преследующего ее шума, от звука ломающегося сухостоя из-за быстрого передвижения чего-то невидимого, что таится в темноте за ее спиной и по бокам, что хватает ее за ноги в попытке утащить в неизвестность.

От этого пробуждение Айи было резким, как будто вырвавшимся из сна, после которого еще долго не приходило понимание того, где она находится. Потом медленно, по крупицам, стали проявляться очертание привычных предметов и, наконец, полностью осознав, что находится в своей спальне, в своей кровати, Айя с облегчением выдохнула. Но сердце еще долго продолжало гулко стучать в груди.

Наутро, как ни странно, проснулась Айя легко, только слабый отголосок приснившегося ночью ужаса шевельнулся в памяти. Решив, что слишком близко к сердцу восприняла вчерашний рассказ девушки, она окончательно отмахнулась от неприятного сна, прошептав, глядя в окно: «Куда ночь, туда и сон!»

Раздвинув шторы и полюбовавшись на солнечное утро, сладко потянулась и пошла на кухню варить кофе. По пути щелкнула кнопкой электрочайника, и мгновение наблюдала, как за прозрачными стенками чайника моментально весело заиграли маленькие пузырьки. Достав турку, насыпала туда кофе и добавила немного порошка какао для насыщенности. Подумав, еще добавила корицы на кончике десертной ложки, а затем налила кипяток. Когда поставила турку на конфорку, по кухне моментально распространился одуряющий запах, который Айя с наслаждением втянула носом.

Находиться в этой эйфории хотелось бесконечно, медленно попивая кофе и дав волю мыслям растекаться в самостоятельном направлении. Утренние пробежки Айя тоже любила, поэтому допив кофе, пошла переодеваться. Воткнув в уши наушники и натянув кроссовки, Айя отправилась своим проторенным маршрутом, встречая по пути уже привычные лица гуляющих с собаками, таких же бегунов и просто спешащих на работу людей.

Айя и сама не знала, почему с таким нетерпением ждала выходных. Оттого ли, что сама недавно думала о перемене в ее жизни или от того, что рассказанная история была какой-то неправдоподобной и незавершенной, ну и, естественно, хотелось подвести логический итог. В мистическую составляющую, конечно же, совсем не верилось. Скорее всего, над девушкой действительно подшутили, подсыпав в еду какие-то психотропные вещества, которые повлияли на нервную систему и привели до состояния паранойи. Иначе, как объяснить это ее ощущение постоянного присутствия кого-то, какой-то незримой слежки за ней.

Айя не считала себя авантюристом и уж в другое время никогда бы не кинулась с головой в расследование чужой истории, но сейчас просто хотелось составить компанию приятному для себя человеку. И уж если тому хочется поиграть в сыщика, что ж, она готова втянуться в эту игру. Хоть он там ничего и не раскопает, в этом Айя была уверена.

Еще в тот вечер, когда сидели за чашкой чая, они обменялись контактами и сейчас Герман прислал сообщение, что поездка планируется на субботу утром. Вернуться они должны будут в воскресенье вечером, то есть Герман предлагал наиболее реалистично повторить путь той компании. Вначале Айю это напрягло, но Герман уверил, что ничего плохого он не задумал, и Айя согласилась. Ну и что, должна же она иногда делать безрассудные поступки. О том, что Герман ей понравился, и что она ему безоговорочно поверила – Айя упорно старалась не думать. Ну не могла такая, как она понравиться такому, как он. Ничего в ней нет особенного, что могло привлечь такого уверенного, не сомневающегося в своих действиях, обладающего яркой внешностью, излучающего особую притягивающую энергию, а также еще и обладающего эмоциональным интеллектом мужчину.

Поэтому, тяжело вздохнув, Айя настроилась на простое дружеское общение – и не больше. Улыбнулась сама себе, вспомнив, сколько достоинств приписала Герману и окончательно развеселилась, представив его лицо, если бы он узнал об этом. Он и так знает о своей харизме, не надо еще больше доводить его до состояния нарциссизма.

12

Герман, любивший с детства читать книжки о фантастике и мистике, очень заинтересовался рассказом той девушки. Конечно, о том, что там замешана мистика было маловероятно, скорее всего, как и говорила Айя, тут причастны друзья той несчастной жертвы. Но почему не съездить и воочию не убедиться, тем более что ехать было недалеко, и прогноз погоды на выходные благоприятствовал.

Герман вспомнил, как однажды, оказавшись без машины, пришлось добираться на рейсовом автобусе. Куда он ехал – уже не помнит. Но оказался рядом на сидении с разговорчивым мужичком, которому было все равно с кем поговорить, лишь бы слушали. Тот был еще и слегка поддатый, что придавало ему особое расположение к своим слушателям. Герман тогда слушал краем уха, но один рассказ его все же зацепил, когда они проезжали мимо одного места, казалось бы, совсем не примечательного – всюду одни сплошные деревья. Мужичок махнул рукой в сторону леса и начал свое повествование о метеорите, упавшем в той стороне. Но тогда Герман это место очень хорошо запомнил и рассказал о нем своим друзьям, таким же авантюристам, с которыми они впоследствии организовали небольшую экспедицию. Естественно, тогда они ничего не нашли, но сейчас воспоминания о походе были самыми теплыми.

И сейчас тот же ажиотаж зародился в его душе, зуд приключений, сильное, неудержимое желание испытать что-то захватывающее и необычное. И что-то новое, в том числе и компания, с которой Герман решил осуществить свою поездку. Ничего страшного не произойдет, если они на самом деле там ничего не обнаружат и не узнают. Зато это чувство, которое его преследует уже который день, останется. Это как в детстве – ожидание Нового года лучше самого праздника. Наверное, у любого человека рано или поздно возникает желание вернуться в состояние детства. И каждый человек осуществляет это по-разному.

За всеми этими размышлениями, подготовкой, да вообще новыми эмоциями, у Германа вообще вылетело из головы позвонить Мари, хотя уже приближался конец недели. Он обругал себя за забывчивость, при этом очень удивился, что за все это время ни разу не вспомнил о ней. Он тут же достал телефон, пролистав контакты, нашел нужный и нажал на вызов. Мари ответила сразу, как будто держала телефон в руках, но голос был сухой и официальный.

– Да, я слушаю!

– Мари… это я…ты что, не узнала меня? – опешив от такого обращения, спросил Герман. Он пытался придать спокойствие своему голосу, но получилось как-то заискивающе, как будто в чем-то очень сильно провинился. Отчасти это было правдой.

– Почему же? Узнала! Только это теперь у меня сейчас для тебя нет времени, – ответила Мари.

Она продолжала в том же духе, ничуть не меняя интонацию голоса, и от этого Герману стало не по себе. Он сделал еще одну попытку примирения, произнеся:

– Мари, да ладно тебе дуться. Давай вечером встретимся, я на выходных уезжаю.

– Это куда? – не выдержав, спросила Мари и голос ее все же приобрел хоть какую-то эмоциональность.

– Да так, кое-какие дела появились, – неопределенно ответил Герман.

– Гера, ты же понимаешь, что не в моем духе за кем бы то ни было бегать. Мне было очень неприятно, что ты забыл обо мне почти на неделю и только сейчас соизволил позвонить. – Начала свой монолог Мари и потом, немного помолчав, добавила. – Хорошо, давай встретимся.

– Умница ты моя, – обрадовался Герман, – тогда до встречи!

Вечером, встретив Мари с работы, Герман отметил, что она как всегда неоспоримо прекрасна, с ее слегка надменной, но такой притягательной красотой. Поехав в тот самый ресторан поужинать, куда так и не удалось попасть вместе с Айей, Герман подумал про себя, что дорога вроде бы одна, но как по-разному получается по ней ехать, какие разные эмоции испытывать, что в его жизни что-то необратимо меняется, но пока не мог с определенностью сказать что.

Мари, словно почувствовав его мысли, положила свою ладонь поверх его и Герман тут же, поменяв положение, накрыл своей рукой ее узкую ладошку. Всю дорогу Мари не умолкала, рассказывая все новости подряд. Герман только улыбался, слушая ее бархатный голос. Как бы то ни было, ему было приятно находиться рядом с этой женщиной.

13

Когда Айя вышла из подъезда рано утром в субботу, Герман уже ждал, стоя у своей машины. Он сразу же заприметил ее и поднял руку в приветственном жесте. Айя кивнула в ответ и дополнительно еще поздоровалась:

– Привет!

– Привет! – тут же ответил он. – Ну что, готова к приключениям?

Айя картинно вздохнула, разведя руками, мол: «Что с тобой поделать!» и села в машину. Герман закинул ее сумку на заднее сидение и сел за руль. В дороге они в основном молчали, думая каждый о своем, поэтому чуть не пропустили поворот в село.

Заезд был под острым углом, поэтому казалось, что едут в обратном направлении почти параллельно основной трассе. Затем дорога свернула направо и дальше пошла прямо, лишь пугая своими ямами. Машина довольно долго катила по давно не знавшей ремонта дороге, пока, наконец, не показались дома, вначале редко, затем все чаще и чаще попадающиеся по бокам.

Подъехав к перекрестку, в глаза сразу же бросилась вывеска продуктового магазина. Припарковавшись возле этого деревянного домика, называемого магазином, Герман сказал:

– Предлагаю посетить местный магазин.

– Зачем? Кое какую еду я взяла, – удивилась Айя. – Думаю, нам хватит на пару дней.

– На счет еды я не беспокоюсь, припасы и я собрал. Нам надо разведать обстановку и лучше, чем в деревенском магазине, где собирается основная масса сплетен, этого не сделать нигде.

– Ты насмотрелся детективов, – поддела его Айя. – Неужели ты всерьез взялся расследовать это дело?

– А ты до сих пор сомневалась? – лицо Германа, захваченное интригой предстоящего дела, засветилось, и тем самым он стал напоминать мальчишку. – Все в духе самых крутых детективов. Ну а если серьезно, то хотелось бы побольше выяснить, раз уж мы оказались втянуты в это дело. Считай это моим маленьким увлечением.

– Ну, хорошо, пошли, поиграем в твою игру в детективов, – с этими словами Айя вышла из машины и направилась к деревянному крыльцу с облупившейся старой краской, давно уже потерявшей свой цвет.

Деревенские сюжеты Айю никогда не привлекали. Для нее не было никакой романтики в этих унылых домиках, в улицах, наверняка ночью не освещенных, в фольклоре, к которому она раньше пыталась приобщиться, испытывая стыд от отсутствия интереса к истокам культуры. Даже народные песни она не любила, что уж тут поделать.

Айе вспомнилось, как когда-то в детстве родители возили ее в деревню к кому-то в гости. Тогда она, находясь под впечатлением от нового места, пошла гулять по улицам. Не сразу заметила, как из подворотни выбежала собака маленькой породы, а может, и породы вовсе никакой не было. Но тогда она Айе показалась невероятно большой. Собака, почувствовав страх ребенка, начала заливаться громким лаем, следуя по пятам. Айя запомнила, как бежала и слезы заливали ей глаза так, что дорогу было видно как сквозь пелену.

После этого случая во внутреннем мире Айи произошел перелом, и появилось такое неоднозначное отношение ко всему, что связано с деревенским бытом. При этом к собакам та нелюбовь никак не проявилась, напротив, к ним она относилась очень трепетно, в душе мечтая завести когда-нибудь маленького питомца.

Герман вышел вслед за Айей и машина переливчато пропиликала, встав на сигнализацию. Они поднялись по ступенькам крыльца, которые подозрительно заскрипели под ногами, и Герман взялся за ручку двери. Проходя мимо него, так любезно и по-джентельменски распахнувшего двери и пропустившего даму вперед, Айя кивнула в знак благодарности. Затем она осмотрелась и тихо, так, чтобы услышал только Герман, произнесла:

– Наверное, еще очень рано, раз ни на улице, ни в магазине нет ни одного человека.

Лишь за прилавком стояла продавщица, явно с обложки журнала советских времен: с густо наложенными на верхние веки ярко-синими тенями, с ресницами, на которых тушь свисала комочками и завершали картину губы с четко очерченной формой и вызывающим красным цветом.

Продавщица немигающим взглядом уставилась на вошедших людей. Айя всегда чувствовала себя неуютно, когда ее откровенно разглядывали. В такие моменты движения ее становились какими-то дерганными и неестественными. И тут она ухватилась за единственное спасение и защиту, отступив на шаг и укрывшись за спиной Германа, предоставила тем самым тому возможность почувствовать себя в роли этого чертова детектива.

Герман тоже заговорил не сразу, видимо рассматривая эту экзотическую красавицу.

– Доброе утро! – Айя явно почувствовала улыбку в интонации Германа. – Можно у вас купить «пятишку» воды?

Женщина кивнула и, не меняя выражения, двинулась вдоль прилавка к самому углу, где прямо на полу в ряд стояло несколько пятилитровых пластиковых бутылок с водой.

– Вам одну? – на всякий случай уточнила она наклоняясь, чтобы ухватиться за ручку бутыли.

– Да да! – подтвердил Герман, при этом не улыбаясь откровенно, а придав лицу крайне обаятельное выражение.

За всем эти Айя наблюдала, поражаясь метаморфозам, случившимся с продавщицей. Плечи той расправились, грудь, и так внушительных размеров, подалась вперед, лицо удивительным образом разгладилось от морщин. Вот оно как происходит! Вот, значит, как он пользуется своим обаянием, влияя на эмоциональную чувствительность женщин! Айя очень надеялась, что с ней все по-другому, и она в глазах других не выглядит так нелепо.

Между тем диалог между этими двумя продолжался.

14

Вопреки убеждениям Айи, Гера пользовался своим даром обаяния неосознанно. Просто своим внутренним чутьем знал, на какие эмоциональные стороны слегка повлиять, чтобы женщины пошли на контакт. И самый главный секрет в том, что ему было просто приятно с ними разговаривать, и совсем неважно – худая она или полная, красивая или с изъяном, умная или несмышленая. Это женщина, и он всегда найдет о чем с ней поговорить.

– Вы, наверное, приехали в наш этнопарк? – задала вопрос женщина и потом, не дожидаясь ответа, сама же и продолжила. – Правильно, там можно не только посмотреть нашу культуру, но и поучится чему-нибудь.

Продавщица при этих словах нырнула под прилавок, и какое-то время там что-то переставлялось, падало, сдвигалось, пока, наконец, она не выпрямилась, извлекая какой-то предмет. Это была какая-то длинная палка.

– Это стебель борщевика, – стала объяснять женщина, – по спирали утыкан палочками для препятствия мелких камней, находящихся внутри. Падая, они создают такой звук, очень похожий на шум дождя. Поэтому и называется посохом дождя.

Герман взял из рук продавщицы этот посох и перевернул его. И правда, внутри стебля посыпались мелкие камушки, имитируя шум воды. Наигравшись, он протянул его обратно женщине.

Гера и раньше что-то слышал об этнопарке, но бывать там как-то не приходилось, да и в самом деле, не за этим сюда приехали. Поэтому он решил не затягивать надолго и повернуть разговор в нужное русло.

– Мы слышали, у вас тут было какое-то происшествие, связанное с пропажей девушки, – Герман просто спросил наугад, не зная, что попадет в точку.

– А, это! – поняв сразу, о чем идет речь, ответила продавщица, поправляя свой начес на голове. – Ну да, тут несколько дней полиция всех опрашивала. Но ее вроде уже нашли. А нечего по заброшенным домам ползать…

– Интересный случай, – перебил Герман, пока ее опять не занесло не в те дебри. – А где этот дом находиться, в котором они останавливались?

Женщина с подозрением посмотрела на него, но, не сумев противиться мужскому обаянию, начала объяснять:

– Как выйдете, от крыльца направо дорога идет в старую часть села. Дорога там длинная, но никуда сворачивать не надо, едете прямо. Лишь проехав маленький мост, свернете на первом повороте налево. Там последним и стоит тот дом.

– А что вы об этой истории думаете? – не унимался Герман.

– Об какой? Об этих малолетках что ли? Так что о них думать! Ну пошла девка в лес и заблудилась. Слава Богу – нашлась. А то – каково родителям то было!

Гера, поняв, что больше ничего толкового не добьется, высмотрел большую шоколадку и, купив, вручил ее продавщице. Та зарделась, искоса поглядывая на реакцию Айи, видимо считая, что та должна как-то выразить свое недовольство.

Гера и сам посмотрел на Айю, на миг представив, что их отношения не просто дружеские, и от этих мыслей стало как-то приятно, так, что захотелось просто подойти и обнять, прижать к себе и не отпускать. Она казалась такой хрупкой и уязвимой, что само собой возникало желание защитить от невидимых преград, от напастей, от всего мира.

В это время она тоже посмотрела на него и в этом взгляде Герман не смог прочитать ничего. Как понять, о чем она думает, видит ли нечто большее в нем, как он вот сейчас, что прячется за этими глазами?

Герман с трудом оторвался от взгляда и произнес:

– Пошли?

– Да, – просто сказала она и первой направилась к выходу.

Они сели в машину и Герман, повернувшись к Айе, сказал:

– Итак, что мы выяснили?

– А выяснили то, что никакой мистики здесь нет, – тут же ответила Айя.

– Вот это, как раз, мы и не выяснили. Это мнение одного человека и надо пообщаться еще с кем-нибудь. А пока найдем этот дом, – с этими словами Герман включил зажигание.

«Рафик» плавно двинулся к перекрестку, мигая правым поворотником. Село было очень растянуто и путь, и правда, был очень длинный. Вдоль дороги было много полуразрушенных домов, окна которых были забиты досками, а то и вовсе чернели пустотой.

Глядя на всю эту разруху, навевались тоскливые мысли: «А ведь когда-то в каждом из этих домов жили люди».

Наконец, проехав небольшой мост через яму, Герман на первом же повороте завернул налево, сразу же глазами определив нахождение последнего дома.

15

Пока машина ехала по дороге, Айя вспоминала этот взгляд Германа, наполненный пока еще непонятным смыслом. Конечно, Герман сразу же поторопился замаскировать своей фирменной ухмылкой, но Айя успела зацепить этот взгляд: изучающий, ждущий чего-то, наблюдающий и в то же время надеющийся. Только чего?

То, что он надеется на какие-то ее чувства, Айя не верила. В ней нет ничего такого, ради чего мужчины готовы горы свернуть, лишь бы добиться взаимности. Никто и никогда не испытывал к ней серьезных намерений, не стремился к развитию глубоких и устойчивых отношений. Никто и никогда не интересовался ею лично, нуждаясь в ней и обсуждая совместное будущее. Все это было для Айи каким-то далеким и чужим.

Последние отношения у Айи были с разведенным мужчиной, который воспитывал сына-подростка сам. Айя была готова к развитию таких отношений, принятию его сына – ее такие трудности не пугали. Она всеми силами пыталась наладить контакт, но мужчина упорно продолжал держать Айю на расстоянии, не подпуская к своей семье, не прилагая усилий для улучшения общения ее и своего сына, решив, что его семья – это его семья и Айе там не место. Все попытки Айи урегулировать отношения он игнорировал, объясняя это тем, что время само все расставит по своим местам. Айя не стала дожидаться этого времени и сама все расставила по местам, решив, что если ее постоянно отодвигают на потом, значит и ценности она никакой не представляет, поэтому и разорвала эти тяжелые для нее отношения.

Айя тяжело вздохнула, вспоминая неудавшиеся отношения, и посмотрела в окно. Взгляд цеплялся за мрачные домики, что вовсе не способствовало хорошему настроению. Решив, что все глупости надо выкинуть из головы, Айя сосредоточилась на разглядывании более ухоженных, жилых дворов. Наконец, машина повернула и Айя предположила, что должно быть они уже приехали.

Герман остановился у крайнего домика и стал осматриваться в поисках удобного места для парковки. Решив, что здесь вообще мало кто ездит, оставил машину на обочине дороги как можно ближе к дому.