Невеста поневоле. Свадьбы не будет!
Глава 1
– Тебе уже восемнадцать, поэтому я решил, что пора тебя выдать замуж! – голос отца громыхает на весь дом.
Меня передёргивает от страха. Я сжимаюсь в комок и отшатываюсь от родителя. Смотрю в его лицо и понять не могу: мне это не снится?
Сегодня у меня день рождения, но вместо хоть какого-нибудь мало-мальски приятного подарка отец преподнёс мне новость о скором замужестве.
– П-подожди, пап, – выставляю вперёд ладонь в защитном жесте, – я не понимаю…
– Что непонятного? – вскипает.
Из-за угла кухни выглядывает мачеха, ухмыляется.
Она старше меня всего на три года, но ведёт себя так, будто имеет полное право командовать в этом доме.
В доме, где когда-то жили мы втроём, с мамой…
– О каком замужестве речь? Я же поступать собиралась, пап? – дую губы.
Я окончила школу в прошлом году, но мне было семнадцать, и папа не захотел отпускать меня в другой город. Обещал, что в этом году я обязательно поступлю, а теперь что?
– Твой жених придёт в течение часа, поднимись наверх и приведи себя в порядок, – машет рукой в сторону лестницы, а после разворачивается и уходит, как ни в чём не бывало.
Машинально опускаю взгляд на своё платье. Я одета нарядно, потому что сегодня меня отец впервые отпустил одну с подругами. Мы отмечали в клубе мой день рождения, не перебарщивали, разумеется, и я обещала папе никакой выпивки.
Я сдержала обещание. А папа своё – нет.
– Я никуда не пойду! – бросаю в спину родителю дерзко и тут же вжимаю голову в плечи.
Мгновенно жалею о своих словах. Отец у меня достаточно строгий. Да и переодеться действительно не помешает, чтобы не дай Боже, жених не увидел меня «такой».
Сегодня я расстаралась как никогда – всё-таки восемнадцать лет один раз в жизни бывает. Надела красивое белое платье с обтягивающим корсетом и пышной юбкой. Скромно на первый взгляд, но если скинуть шубку, то открытые плечи сделают мой образ более смелым.
Чёрные волосы я завила и уложила на одну сторону, глаза накрасила и даже румяна нанесла на свои бледные щёки. Всё сделала, чтобы чувствовать себя увереннее на сегодняшнем празднике.
Мы здорово повеселились с девчонками, а ещё в клубе я кое-кого встретила, и все мысли мои теперь о нём.
И тут папа со своим заявлением.
Может, это такая неудачная шутка?
Папа обычно не шутит, но всё же…
– Родь, мне кажется, пора нашей Эвочке взрослеть. И идея с замужество просто замечательная, – мачеха подходит к отцу и обнимает его за плечи.
Её заискивающий голос напоминает шипение ядовитой змеи. Это она, точно она всё придумала!
Чтобы я не мешалась под ногами? Вероятнее всего.
– Да, ты права, милая, – папа гладит жену по руке и покидает гостиную.
Пошатнувшись, подхожу к краю лестницы и падаю на нижнюю ступеньку. Сажусь, притянув к себе колени, и пытаюсь переварить сказанное отцом.
Мне происходящее кажется каким-то фарсом. Это не может быть правдой, не может. Кажется, будто я сплю, и мне просто снится кошмар.
А ведь папа обещал мне подарить машину…
И я даже видела новенький «Мерс» утром возле гаража, порадовалась, что скоро смогу записаться на курсы по вождению. Наконец, моё затворничество закончится.
Раньше, когда я училась в школе, я больше общалась с внешним миром. Но после выпускного прошлым летом папа стал сам не свой. Он сказал, что не хочет, чтобы я ехала поступать, чтобы дождалась совершеннолетия. Сказал, что у него какие-то проблемы в бизнесе, которые он даже потом вроде бы смог решить.
Финансово мы, по крайней мере, не ощутили никаких проблем, был лишь короткий период безденежья, но потом всё наладилось в один момент…
Или не наладилось?
Может, папа ввязался во что-то нехорошее?
Дурное предчувствие сжимает желудок, интуиция вопит о том, что нужно скорее что-то предпринять. Нельзя сидеть, сложа руки, так я опомниться не успею, как окажусь замужем за каким-то неизвестным человеком.
С другой стороны, двадцать первый век на дворе. Да и у нас обычная русская семья, в нашей культуре не приняты браки по принуждению.
Успокаивая себя таким образом, я поднимаюсь наверх, в свою комнату.
Принимаю душ, переодеваюсь в пижаму. По ночам на втором этаже прохладно, поэтому я выбираю тёплый флисовый комплект с забавными жёлтыми утятами. Да, я уже взрослая, но это моя любимая пижама, которую мы покупали ещё вместе с мамой три года назад.
Когда она была жива.
И мне сегодня в этот день очень хочется, чтобы мамочка была рядом, поэтому я пользуюсь тем, что комплект мне до сих пор как раз и надеваю эту самую пижаму, беру фото мамы со стола и ложусь в кровать.
Вожу пальчиком по знакомым чертам. Мамы не стало, когда мне было пятнадцать. Ей и сорока не было, она такая молодая на фото.
На глаза наворачиваются слёзы, и я в привычной уже манере принимаюсь разговаривать с мамой.
– Мне не хватает тебя, – шепчу, смахивая слёзы. – Мамочка… Ты даже не представляешь, как мне сильно тебя не хватает. Сегодня утром я не могла выбрать тени, которые лучше подошли бы к моим глазам. У Наташки отвратительный вкус, я даже не спрашиваю её советов. А ты всегда была такой красивой, утончённой, и пахла домом, – прикасаюсь губами к фотографии. – Потом я пыталась подобрать туфли в платью, выбрала самые красивые на мой взгляд, но они такими неудобными оказались. А ты всегда умудрялась сочетать удобство и красоту, мам, – жалуюсь, глядя в синие, такие же, как у меня глаза. – Но это всё мелочи, мамуль, – грустно усмехаюсь, – я обязательно повзрослею и научусь сама делать правильный выбор. Мне не хватает тебя рядом просто потому, что с тобой было так спокойно и безопасно, как не будет больше никогда, – всхлипываю, прижимаю фоторамку к себе.
И почему так всё случилось? Почему мама ушла раньше времени?
Она не болела ничем, всё было хорошо, а потом вдруг в один момент её не стало. Папа берёг меня и не стал вдаваться в подробности, даже на похороны не хотел пускать, я еле уговорила его позволить мне попрощаться с мамой.
– А ещё, мамуль я сегодня кое-кого встретила, – шепчу, будто наш разговор может кто-то подслушать, – в клубе, – добавляю стеснительно. – Он такой… Его зовут Илья. У него светлые волосы, как я люблю, и глаза такие добрые-добрые. Он выше меня на полторы головы, у него плечи такие широкие, будто он половину дня в спортзале проводит, представляешь? Он старше меня, конечно, но показался мне очень хорошим и добрым. А ещё его все слушались, словно он там главный, но я думаю, это у него просто аура такая, потому что вряд ли такой хороший мужчина может быть хозяином клуба. Клуб приличный, но всё же, у такого человека должна быть более благородная профессия.
Мечтательно прикрываю глаза, вспоминая нашу встречу с Ильёй.
Я танцевала с подружками, и какие-то парни попытались к нам подкатить. А мы просто пришли отдохнуть, и в мыслях не было с кем-то знакомиться.
Но те парни были явно нетрезвы и не хотели принимать отказ. Стали хватать нас за руки, один даже вцепился руками в мою талию и поднял меня в воздух. Я завизжала, а потом…
А потом появился Илья. Я не знаю, как ему это удалось, но при одном только появлении этого мужчины, парни отпустили нас и расступились, разошлись в разные стороны.
Он посмотрел на них тяжёлым взглядом, кивнул головой в сторону выхода, и парни реально покинули клуб, обходя мужчину по дуге, будто если подойдут к нему ближе, то он их взглядом убьёт.
А потом мужчина ко мне подошёл и сказал, что лучше нам с подругами перебраться в ВИП-зал.
– Не стоит таким милым девочкам здесь сидеть, – прошёлся по мне взглядом, будто руками погладил.
Я словно ощутила наяву его прикосновения, но в них не было ничего порочного. Это так странно.
– Илья, – представился наш спаситель.
Остаток вечера прошёл в тишине, с приятной музыкой и вкусными безалкогольными коктейлями.
Но мужчину я больше не видела…
– Эвелина! – громкий стук в дверь выдёргивает меня из далёких мыслей.
Это отец, зачем он пришёл в такой час?
Думать о том, что он в самом деле собирается представить меня какому-то мифическому жениху, не хочу.
Папа не может так со мной поступить, он ведь любит меня.
– Эвелина, спускайся немедленно, мы ждём тебя внизу через пять минут, – его голос пропитан сталью, и я не решаюсь спорить.
Выбираюсь из-под одеяла прямо в пижаме. Она закрытая, так что выгляжу я прилично.
Выхожу из комнаты и сбегаю по лестнице вниз, замирая у самого её основания.
Потому что поверить не могу в то, что вижу.
В нашем доме и в самом деле находится какой-то посторонний мужчина.
Он стоит ко мне спиной, и я пока вижу только его затылок. Светлые коротко стриженные волосы, широкий разворот мощных плеч, бесконечно длинные крепкие ноги.
– Познакомься, Эвелина, Коршунов Илья Анатольевич, – подобострастно произносит папа, не решаясь даже взгляда поднять на мужчину. – Твой будущий муж, – припечатывает, без оружия расстреливая меня своими словами.
Ночной гость оборачивается, и я без труда узнаю в нём своего нового знакомого.
Того доброго мужчину, Илью, который помог нам в клубе…
Только сейчас в его взгляде нет той теплоты, с которой он смотрел на меня всего лишь несколько часов назад.
Это будто другой человек. И серые глаза холодно смотрят на меня, давая отчётливо понять: это глаза самого настоящего хищника.
А я для него всего лишь добыча…
Глава 2
– Кто? – выдыхаю непослушными губами.
Перевожу взгляд с Ильи на отца и обратно.
Как такое возможно?
– Твой будущий муж, – недовольно цедит папа, сурово сдвигая брови и глядя на меня недобро.
Ему явно не нравится, что я такая непонятливая вдруг стала.
Ничего, папочка, потерпишь! Не каждый день дочку замуж за первого встречного выдаёшь.
– Папа… – произношу, чуть не плача и укоризненно покачивая головой.
Срываюсь и скорее убегаю по лестнице наверх.
Слышу, как за спиной меня нагоняют тяжёлые шаги, но не оборачиваюсь. Запираюсь в комнате.
– Эвелина, открой немедленно! – приказывает отец; кулаком стучит по двери с такой силой, будто готов её вынести вместе с петлями.
Оглядываюсь. Окно. Надо бежать, другого выхода нет. Теперь я понимаю, что папа не шутит.
А я не хочу замуж за этого человека, мы ведь едва знакомы. Да, в клубе мне мужчина понравился и даже больше, возможно, но сейчас я понимаю, как жестоко ошиблась.
Хороший человек не станет девушку замуж по принуждению брать, ведь так? Но глядя на него, подозреваю, что этот Коршунов не побрезгует и силой меня увезти.
Наивная. Надо было сразу, как только папа заикнулся про замужество, ноги делать. А я спать легла, думала, он не всерьёз.
– Эвелина, открой! – повторяет родитель. – Давай… хотя бы поговорим, – просит чуть тише. В голосе слышатся нотки вины. – Малышка моя, у меня нет выбора, ты должна меня выслушать, – смягчается.
Вот и что мне теперь делать?
Подхожу к двери, но открывать, разумеется, не спешу.
– Пап, ну, что за глупости? Мы в каменном веке, или у нас вдруг какие-то традиции неожиданно появились вековые в семье? Сейчас никто не выходит замуж по договорённости или по принуждению, двадцать первый век, папуль, – убеждаю отца.
Обычно мы находим общий язык без особого труда. Можно, конечно, предположить, что всё дело в моём беспрекословном подчинении, поэтому и ссор между нами не было раньше. Но я искренне надеюсь на то, что всё же отец проявит ко мне милосердие.
– Эвелина, дочка, всё не так просто. Если позволишь, я расскажу тебе. Должен был сделать это раньше, но не думал, что ты так отреагируешь, – вздыхает.
А… ну, то есть, папа рассчитывал, что я обрадуюсь внезапному замужеству и понесусь к алтарю с незнакомцем, сломя голову?
Забавно. А я ещё считала, что это я наивная.
Но отец меня переплюнул.
– Хорошо, говори, – цежу холодно, складывая руки под грудью.
Папа выдерживает небольшую паузу и только потом принимается рассказывать мне то, от чего волосы на теле дыбом встают. У меня. А ему, кажется, это всё видится нормой.
– Эва, дочка, ты ведь помнишь о тех трудностях, что были год назад. Тогда у меня были серьёзные проблемы в бизнесе, прогорел важный проект, и я чуть не остался у разбитого корыта. Старый знакомый пошёл мне на встречу, занял крупную сумму денег, поэтому ни ты, ни Нателла, даже не заметили каких-то огромных финансовых проблем.
Нателла… А если на самом деле, то просто Наташа, которая зачем-то изменила родное имя. Ну, да, она всю плешь отцу тогда проела о том, что выходила замуж за богатого, а в итоге вынуждена сводить концы с концами. То есть, вместо чёрной икры есть на завтрак красную.
– Полгода назад этот человек погиб в автокатастрофе, и я надеялся, что долг мой закрыт теперь. Кому отдавать, если заимодавец скончался?
Нет, папа точно не от мира сего. А родственники?
– Но буквально месяц назад объявился его сын и потребовал, чтобы я долг вернул. А как, если мы и так не в самом хорошем положении сейчас? – складывается ощущение, что отец мне на жизнь жалуется.
Честно? Я родителя не понимаю. Он всерьёз рассчитывал деньги не возвращать?
– Ты меня продаёшь, пап? – спрашиваю не слишком любезно.
– Нет! – рявкает отец недовольно и ударяет кулаком по двери, судя по грохоту.
– А как? Как это тогда называется? – в горле встаёт ком.
Хватаюсь рефлекторно пальцами за шею, пытаюсь перевести дыхание.
Мне всё ещё кажется, будто это сон, будто происходящее нереально. С другой стороны, я может быть, зря паникую?
Ну, не прямо сейчас меня ведь потащат в ЗАГС. Мужчина просто приехал познакомиться, я могу выйти, вежливо поздороваться и уйти. Так?
– Пап, скажи, а этот Коршунов, он зачем так поздно приехал? Нельзя было сделать это днём, разве сейчас подходящее время для знакомства? – спрашиваю, борясь с неприятным предчувствием в груди.
– Не совсем, Эва, – глухо отвечает отец. – Илья приехал для того, чтобы увезти тебя с собой, – припечатывает, вдребезги разбивая мои надежды на положительный исход.
Выходит, моя интуиция меня не обманула, и я правильно сделала, что ни на секунду не стала задерживаться в гостиной.
– С какой стати, пап? И после этого ты заявляешь, что не продаёшь меня? – выкрикиваю, раздражаясь от того, что так и не получила ответа на свой вопрос.
– Нателла беременна, – выдаёт вдруг совершенно не к стати. – И если ты не поедешь с этим мужчиной, не согласишься стать его женой, то он не оставит нас в покое. Он убьёт меня, причинит вред ещё не рождённому малышу, сломает Нателлу, а потом и до тебя доберётся. Я надеюсь, теперь ты понимаешь, сколько судеб зависит сейчас от твоего решения?
Глава 3
На негнущихся ногах спускаюсь вниз. Считаю ступеньки: раз, два, три…
Счёт помогает мне успокоиться, справиться с внутренним тремором. Я стараюсь не смотреть по сторонам, на близких мне людей, чтобы не расстраиваться ещё больше.
Когда я вышла из своей комнаты, папа пообещал, что найдёт деньги и вызволит меня из лап монстра. Постарается сделать это как можно скорее, ещё до свадьбы.
Но я не верю. Ни единому слову. Если бы хотел, нашёл бы варианты решения вопроса за минувший месяц, отправил бы меня и Наташку подальше от дома, сбежал бы вместе с нами.
Да что угодно – но нет! Отец предпочёл сделать меня козлом отпущения. Точнее, козой, впрочем, какая разница?
На последней ступеньке замираю, потому что напротив стоит он. Илья Коршунов.
Стоит и смотрит на меня, слегка наклонив голову набок. То ли изучает, то ли мысленно прикидывает, что делать со мной будет.
Женится на мне? Не верю. Что за бред?
Зачем мужчине жениться на малознакомой девушке. Я не верю в сказки, это только в книжках бывает, когда главный герой вместо денег соглашается просто на ночь с красавицей.
А в жизни всё гораздо прозаичнее.
Папа вот ради денег пошёл на предательство собственной дочери. И этот мужчина тоже наверняка уже знает, как извлечь выгоду из этой сделки.
Теперь я уже сомневаюсь в своих выводах по поводу Коршунова и более чем уверена, что тот клуб, в котором отдыхала, ему принадлежит.
И наверняка у такого человека есть связи разного рода, например, с теми, кто торгует людьми. А может, даже свой бордель подпольный имеется.
В общем, иллюзий не питаю, хотя ещё час назад я была уверена, что моя жизнь и дальше будет оставаться такой же безоблачной, как прежде.
Наивная…
А ещё мне теперь очень интересно, в клубе мы случайно с Ильёй встретились, или наша встреча тоже была подстроена?
Наверное, я уже и не узнаю об этом, вряд ли этот мужчина со взглядом хищника станет со мной откровенничать.
– Пап, я не пойму, – всё-таки не выдерживаю, снова обращаюсь к отцу. – Ты меня отдашь вот так просто? – голос мой дрожит.
И руки тоже, поэтому я скорее прячу их за спину. Не хочу никому своей слабости показывать, пусть не мечтают.
– Мы договорились о том, что проблем не будет, – цедит сквозь стиснутые зубы Коршунов.
У него вид такой, будто ему с моим отцом разговаривать крайне неприятно. Будто каждое его слово – на вес золота. Неудивительно, что прежде мужчина вообще молчал.
– Эвелина, дочка, мы ведь всё уже решили, – произносит отец практически шёпотом.
Да почему он так боится этого человека?
Мне тоже, наверное, стоит бояться Коршунова, но после нашей встречи в клубе я не испытываю какого-то дикого страха. Неизвестность меня пугает больше, чем сам мужчина, хотя вид у него довольно грозный сейчас.
В клубе Илья выглядел иначе. Белая рубашка, расстёгнутая на верхние пуговицы, придавала его виду некую небрежность. Но при этом мужчина всё равно выглядел приятно, волосы были аккуратно уложены.
А сейчас…
Сейчас Коршунов напоминает бандита, которого должны бояться все и каждый. Теперь на нём чёрная рубашка, рукава которой закатаны по локоть, а на предплечьях красуются витиеватые узоры татуировок.
А этот хмурый взгляд чего стоит? Да мне даже в одной комнате с ним находиться неловко, когда он на меня смотрит, что уж говорить о том, чтобы в ночь ехать куда-то с этим человеком.
И от истерики и попыток сопротивляться меня останавливает только страх. А что, если он и в самом деле способен расправиться с отцом, а потом и со мной тоже?
– Пап? – вопросительно смотрю на родителя, в то время как последний огонёк надежды на благоприятный исход гаснет в моей душе.
О, как же это отвратительно – чувствовать себя жертвой.
Но папа молчит. А я больше не задаю вопросов.
Стою посреди гостиной, как вкопанная. Мне не хватает моральных сил на то, чтобы сойти с места и уехать уже с этим человеком, который продолжает упрямо молчать и терпеливо ждать моего решения.
Впрочем, я сомневаюсь, что Илья ждёт решения с моей стороны. Он уже всё решил сам. А от меня только принятие нужно.
Со стороны улицы доносится шум двигателя. Будто кто-то въехал на территорию двора.
В окно гостиной бьёт свет от фар, и мне вдруг начинает казаться, что незадачливый водитель сейчас прямо в стену въедет.
Неужели это кто-то из людей Коршунова?
Других объяснений у меня нет.
Визг тормозов, хлопок двери.
– Ой, а что это у нас тут открыто? Сквозняки, – голос Наташки узнаю без труда.
Она вбегаю в гостиную, будто на крыльях летит. На плече сумочка, а в руках – ключи от машины.
– Родичка, я обкатала твой подарок, съездила ненадолго к Марианне, похвасталась. Ой, – запинается, только заметив, что помимо отца в комнате ещё и я нахожусь, и Илья.
Как же она любит иногда корчить из себя незамутнённую дуру, только я понимаю, что это всё напускное. Ей просто так удобно.
– А у нас гости? – тянет с любопытством. Проходится по мужчине заинтересованным взглядом.
Ещё бы. Моему отцу уже пятый десяток, а Коршунов в самом соку. Ему слегка за тридцать, может в районе тридцати пяти. Ни намёка на седину или пузцо, чего не скажешь об отце.
– Нателла, – папа гаркает на жену, и та опускает глаза в пол.
А я вдруг перевожу взгляд на брелок в её руках и вижу логотип той самой марки, машину которой я видела утром возле гаража.
Сердце пропускает удар, а кончики пальцев становятся ледяными.
Мой подарок…
Выходит, и не мой вовсе.
Интересно, и на какие шиши, если у нас так туго с деньгами?
– Я готова, мы можем ехать, – произношу, глядя прямо в глаза Коршунову.
В моём голосе слышатся нотки прорывающейся истерики, но я не позволяю себе расплакаться.
Потом. Не здесь. И не сейчас.
Надеюсь, отцу хоть немножечко будет стыдно за то, что он со мной сделал.
Хотя бы капельку…
Глава 4
– Если хочешь, может взять с собой самое необходимое, – сухо цедит Коршунов. – Быстро, – вздрагивают его ноздри, и я вместе с ними.
Складывается ощущение, что мужчине крайне неприятно находиться в нашем доме.
То есть, не в нашем – в доме моего отца. Моим он уже не будет никогда.
– У тебя минута, – презрительно выдыхает, будто одолжение мне делает.
Вихрем взлетаю вверх по лестнице, скорее бегу в свою комнату. У меня даже нет мыслей, что ещё я могу взять, кроме фото мамы.
Вещи? Косметику? Украшения?
Я не знаю, что меня завтра ждёт, и всё вышеперечисленное кажется мне теперь просто мусором.
А мама… Хочу чтобы в этой трудной ситуации она была рядом со мной.
Документы – их я прячу под одеждой. Если будет возможность сбежать – сбегу, но только когда пойму, что меня не смогут вернуть обратно.
Спускаюсь вниз. Я по-прежнему в пижаме. Ну, разве я успела бы за минуту переодеться?
Не знаю, откуда такая отрешённость и принятие ситуации. В какой-то момент всё происходящее начинает казаться мне просто сном. Я плетусь следом за Коршуновым, в прихожей сдёргиваю с вешалки куртку первую попавшуюся, накидываю на плечи.
Ощущение, будто после всей этой нервной передряги у меня теперь наступает откат. Перед глазами плывёт, ноги будто ватные.
Я даже не пытаюсь попрощаться с отцом, иду на улицу и послушно подхожу к машине своего… кого?
Похитителя? Так он не силой меня вроде увозит.
Жениха? Не верю я в замужество, увы.
Сутенёра? Возможно. В эту версию верится как-то больше всего.
Машина у Коршунова высоченная, и я со своим ростом забраться смогу туда не так-то просто. Порожек находится примерно на уровне моего бедра у этого внедорожника.
Ну, Илья понятно, с длиной его ног не надо слишком утруждаться, чтобы в эту махину запрыгнуть.
А я?
Стою и слепо пялюсь на салон машины через открытую дверь. Прикидываю, как буду забираться, но предпринять ничего не успеваю.
– Ай! – вскрикиваю, когда сильные руки подхватывают меня и словно пушинку подкидывают вверх. Усаживают на переднее сиденье, рядом с водительским местом.
А мы ведь одни поедем в этой машине, нет никого кроме Ильи. Я думала, тут будет толпа охраны или водитель, но нет.
– Куда ты меня везёшь? – не вижу смысла разводить церемонии и выкать этому чудовищу, который увёз меня из дома.
Да, я зла на отца, но это не отменяет того факта, что Илья ничем не лучше. Он ведь мог найти любой другой способ получить долг с моего отца, но выбрал самый низкий из всех возможных.
Мужчина уверенно держит руль, смотрит на дорогу и ни слова мне не говорит, лишь морщится раздражённо. Молчит, будто воды в рот набрал. Будто и не человек рядом с ним вовсе, а мелкое насекомое, которое своим писком мешает ему наслаждаться жизнью.
Крепче прижимаю к себе фото мамы. Замечаю, что в этот момент Коршунов косится на рамку в моих руках, и в его взгляде мелькает тень любопытства.
А может он на мою пижаму с утятами смотрит и думает, что я полная дура, раз в таком виде еду.
Но мне плевать на его мысли, смущает только это затянувшееся молчание.
Когда человек говорит, можно понять, что у него на уме. Когда молчит – нет. Поэтому Коршунов для меня пока закрытая книга, и это настораживает и пугает до чёртиков.
Смотрю в окно. Мелькающие перед глазами вывески магазинов сменяются загородным пейзажем.
Куда мы едем? Быть может, в лесополосу, но только зачем?
Убивать меня Илье не с руки, выгоды ведь нет в этом никакой.
Чуть позже понимаю, что зря паниковала. У Коршунова дом за городом, причём он раза в два больше дома моего отца.
Высоченный забор, охрана. Да что за человек этот Илья?
Быть может, он бандит?
Спросить бы обо всём об этом, но я не решаюсь. Да и не верю, что мужчина станет мне отвечать.
Сдвижные ворота открываются сами по себе, и мы въезжаем на территорию особняка. Будь ситуация, в которой я сюда попала, другой, я бы сказала даже, что здесь красиво.
Вымощенные дорожки, акцентное освещение, подчёркивающее водоём в центре участка и несколько скульптур вокруг.
Ого, кто-то увлекается античностью?
Венера Милосская в чёрном цвете, Посейдон, Русалки. Ещё какие-то неизвестные мне статуи, быть может, даже, сделанные с натуры и на заказ.
Илья загоняет машину на подземную парковку, помогает мне выбраться наружу.
Теперь есть возможность рассмотреть статуи поближе. Местами обнажённые, они меня немного смущают.
– Ты вуайерист? – выпаливаю, проходя мимо очередной скульптуры девушки, грудь которой кажется слишком выразительной на фоне скрытого тканью тела.
Понимаю, что не стоит драконить этого человека, но удержаться не просто.
Почему он всё время молчит?
Вот и сейчас отвечать не торопится, лишь хмыкает в ответ.
Заходим в дом.
– Можешь выбрать любую комнату наверху, – кивает на лестницу.
И это всё?
– Подожди! – выкрикиваю в спину мужчине.
Меня сейчас даже не впечатляет обстановка его навороченного особняка. Дорогая мебель, роскошный ремонт, и скульптуры эти снова. Всё ерунда, когда внутри зарождается паника.
– Ты меня привёз сюда, но ничего не говоришь, Илья, так нельзя. Я же живой человек! – всхлипываю, не выдерживая нервного напряжения.
Мои слова будто задевают мужчину.
Он медленно оборачивается и, склонив голову набок, принимается смотреть на меня с нескрываемым презрением.
– У тебя счёты с моим отцом, но я ведь не виновата, а ты… – задыхаюсь от возмущения. – Ты меня забрал и привёз сюда, ничего не объясняя. Я не верю, что ты женишься на мне, но я имею право знать о твоих планах!
Меня бросает в жар. Все мысли, что копились в голове на протяжении нашей поездки, теперь вырвались наружу, и не по себе от этого.
Я жду, что ответит Коршунов, неужели он и сейчас будет молчать?
– Если ты планируешь меня продать…
– Ты считаешь, что чего-то стоишь? – выдаёт вдруг, ввергая меня в ступор своими словами.
Стою, словно оплеванная.
– То есть, ты меня не продашь в бордель. И не женишься, а что тогда? – паника усиливается.
Я в замешательстве. Неизвестность угнетает, но Илье всё равно на мои душевные терзания.
– Я не собираюсь тебя продавать, деньги волнуют меня в последнюю очередь. У меня другие цели, о которых знать тебе ни к чему. Ты – лишь способ отомстить, не более того, но брак мы всё-таки заключим. Так у меня будет больше простора для действий, – хищно ухмыляется, вынуждая моё сердце биться чаще.
Глава 5
Илья
В целом, мне плевать, что там Родион наплёл дочери. Хочет думать, что я её замуж беру – пожалуйста.
Но как же меня, с*ка, бесит, что приходится принимать его правила игры!
Моя цель – месть. Бабки волнуют в последнюю очередь в отличие от Мезенцева, который за копейку и дочку продать не побрезговал.
Смотрю на девчонку, на то, как трепетно она прижимает к себе чью-то фотографию, и борюсь с двоякими ощущениями.
Она – дочь врага, та же кровь и не может быть хоть капельку лучше. Я давно убедил себя в этом, но сейчас моя твёрдая позиция по этому вопросу рассыпается в прах.
Сегодня вечером в клубе я и подумать не мог, что та хрупкая девочка и есть дочка этого ублюдка. Возможно, Эвелина решит, что я следил за ней, но нет.
Наша встреча вышла случайной.
Именно поэтому я был крайне удивлён, когда пришёл в дом врага и увидел там её.
Такая нежная, хрупкая, она никак не вписывается в один мир с Мезенцевым. Этот здоровенный откормленный на чужих деньгах боров просто физически не мог родить такую красавицу.
Но родил. Это факт. Наверняка, девчонка на мать похожа, которой вроде как уже нет в живых.
Я не особо интересовался девушкой, меня волновали другие вещи, поэтому даже не удосужился узнать, как выглядит.
Жениться? Вот ещё. Эту сказочку придумал Родион, чтобы налить сиропа дочери в уши и заставить уйти со мной.
Гнида. Как же он меня бесит!
Внутри полыхает от злобы и ненависти, но внешне я кремень. Такой же, как те статуи, что окружают мой дом и украшают гостиную.
Привожу Эвелину домой.
Я забрал её, но не чувствую удовлетворения. Я был уверен, что достигну цели, но увиденное в доме Мезенцева повергло в шок.
Дочь для него – пустое место. Не имеет ценности, именно поэтому гад так легко расстался с кровинушкой. И надо было сразу отказаться от затеи и выставить Родиону новые условия, но я растерялся. Впервые в жизни я растерялся из-за бабы, к тому же, я не привык отменять собственные решения.
Девушка с интересом рассматривает скульптуры, которые я сделал собственными руками.
– Ты вуайерист? – бросает неожиданно.
Охренеть! А у этой пигалицы и зубки имеются, оказывается.
Заходим в дом.
– Можешь выбрать любую комнату наверху, – киваю на лестницу и разворачиваюсь в сторону кухни.
Мне срочно нужен мой бар. Нужно расслабиться и собраться с мыслями. У меня хаос в голове.
Мой план был иным. Я хотел отомстить, но не ожидал, что орудие мести будет таким…
Эвелина не похожа ни на одну из тех женщин, что у меня были в жизни. Ну, и отношение отца к девушке портит всю картину. Вспоминаю наш с ним разговор пару недель назад и снова злюсь.
Я не бандит, но в силу специфики моего бизнеса у меня есть некоторые связи в криминальных структурах. И продать девчонку в бордель за границу не составило бы труда.
Я хотел, чтобы её уродец папаша горевал, но этого не случится.
Во-первых, папаше плевать.
А во-вторых, я не смогу эту девочку продать. Если бы не наша встреча в клубе, всё было бы куда как проще. Но теперь нет, теперь я подспудно ощущаю, будто несу за эту крошку ответственность.
И это бесит, чёрт возьми. Это делает меня слабым и уязвимым, а я ненавижу чувствовать себя слабым.
Я себя таким с пяти лет не чувствовал.
– Подожди! – из воспоминаний вырывает голос девчонки. – Ты меня привёз сюда, но ничего не говоришь, Илья, так нельзя. Я же живой человек! – всхлипнув, устремляет на меня полный осуждения взгляд.
Я смотрю на девчонку, а мыслями всё ещё разговариваю с её отцом. Я так жаждал мести, так упивался предвкушением победы, а теперь…
– У тебя счёты с моим отцом, но я ведь не виновата, а ты… Ты меня забрал и привёз сюда, ничего не объясняя. Я не верю, что ты женишься на мне, но я имею право знать о твоих планах! – выкрикивает с жаром. – Если ты планируешь меня продать…
– Ты считаешь, что чего-то стоишь? – бросаю, чтобы остановить поток слов, который льётся из этого прелестного маленького ротика.
Его бы по другому назначению использовать. Да эта девочка стоит гораздо дороже, чем может себе даже представить, но сейчас я крайне зол и просто хочу заткнуть крошку.
Если не успокоится, я найду более действенный способ.
Мне просто нужно время, чтобы собраться с мыслями, и её истерика очень некстати.
– То есть, ты меня не продашь в бордель. И не женишься, а что тогда? – растерянно выдыхает.
Смотрю на неё и вдруг понимаю, что есть и другой выход из ситуации. Мезенцев сам же мне его подсказал.
Я женюсь на крошке. Женюсь, стану Родиону родственником и отомщу ему при помощи его же дочери, только сделаю это более изящно, чем изначально планировал.
– Я не собираюсь тебя продавать, деньги волнуют меня в последнюю очередь. У меня другие цели, о которых знать тебе ни к чему. Ты – лишь способ отомстить, не более того, но брак мы всё-таки заключим. Так у меня будет больше простора для действий, – улыбаюсь собственным мыслям, явно шокируя своими словами будущую жену.
Глава 6
– В смысле, пожалуй, заключим брак? – выпучиваю глаза, с удивлением глядя на мужчину. Да, я повышаю голос, но кто бы в моей ситуации вёл себя иначе?
Илья морщится и неодобрительно качает головой.
Делает шаг ко мне, изучает взглядом.
– Тише, девочка, не стоит себя так со мной вести, – предупреждает хмуро.
Делаю шаг назад, инстинктивно отступая. Он ко мне – я от него.
До тех пор, пока мои лопатки не упираются в стену. Крепче прижимаю к себе фото мамы, которое до сих пор держу в руках. Чувствую, как от страха сердце заходится в груди.
– Я же не нужна тебе, ты меня даже не знаешь. Зачем хочешь жениться, скажи? – пищу жалобно. К горлу подкатывает горький комок.
Коршунов склоняет голову набок и смотрит на меня молча. Пора уже привыкнуть, что на большинство вопросов этот мужчина отвечать не считает нужным.
Но к моему огромному удивлению Илья всё-таки удостаивает меня ответа.
– Если скажу, что ты мне приглянулась, поверишь? – протягивает руку и касается пальцами моего лица.
Очерчивает контур, подушечкой большого пальца касается нижней губы, надавливает на неё.
Стою и не могу пошевелиться, словно в статую превратилась. Оцепенение проходит только когда Илья вынуждает меня приоткрыть рот. Я трясу головой, прогоняя наваждение и сбрасывая с себя чужие руки.
– Я не выйду за тебя! – диким зверьком смотрю в лицо мужчины. – Свадьбы не будет! – выдыхаю решительно, в какой-то степени даже дерзко.
Ещё несколько часов назад он показался мне довольно симпатичным и приятным человеком. Я позволила себе фантазировать о том, что наша встреча могла бы перерасти в знакомство, а знакомство в итоге – в нечто большее.
Такой обаятельный, источающий внутреннюю силу и энергию. С лёгкой улыбкой-ухмылкой, правильными чертами лица и, что самое обидное, светлыми волосами.
Прям ангел во плоти. Мой идеал мужчины.
Но как же внешность бывает обманчива!
Никогда не подумала бы, что Коршунов такой ужасный человек.
– Будет, – ухмыляется, – будет обязательно. И свадьба, и всё остальное, – недобро прищуривается, протягивает руку и убирает прядь волос с моего лица.
Я ведь спать собиралась, волосы распустила, и теперь чёрными непослушными змеями они спускаются до самой поясницы.
– Мы с тобой поженимся в самое ближайшее время. А потом я отомщу твоему отцу вот этими милыми аккуратными ручками, – одну из моих рук, которыми я продолжаю прижимать к себе рамку, Илья отводит в сторону.
Переплетает наши пальцы, запуская разряды тока по моему организму. Это кажется таким интимным, личным и в какой-то степени даже милым.
Мне хочется обмануться, хочется сказать себе: он не такой уж плохой. Смотри, какой ласковый.
Но я давлю в себе этот никому не нужный порыв.
– За что ты мстишь моему отцу? – спрашиваю дрожащим от волнения голосом.
Но Илья не отвечает, всем видом даёт понять, что спрашивая подобное, я захожу на чужую территорию.
– Ты мне поможешь – и точка, – отрезает категорично.
На мгновение мне кажется, будто мужчина временами молчит, потому что сам не знает ответов на свои вопросы.
Его самоуверенность убивает.
– Я сбегу! – бросаю с вызовом. Гордо вздёргиваю подбородок бесстрашно глядя в полные злобы глаза.
Я не понимаю, как этот мужчина умудряется сочетать в себе две противоположных личности. Он может показаться добрым человеком, но его взгляд порой, кажется, способен убить.
– Сбегу. Ты меня не получишь! – понимаю, что напрашиваюсь на неприятности своим поведением. Но я хочу хоть какую-то реакцию получить в ответ и заодно выведать немного о тайнах, которые хранит Коршунов.
Но мужчине на мои жалкие потуги плевать.
– Успокойся! – повышает голос и неожиданно впивается в мою талию своими ручищами. – И завтра же принимайся готовиться к свадьбе, если не хочешь, чтобы я сделал тебя своей прямо сейчас. Я и так на грани, – сверкает потемневшими глазами и неожиданно прижимается горячими губами к моей шее, вызывая разряды тока по телу.
Мне стоит немалых усилий удержать мамину фотографию, потому что в пальцах возникает дикая слабость, как и во всём моём теле.
Что это такое творится?
Мурашки принимаются скакать по позвоночнику взад-вперёд, сердечный ритм зашкаливает, во рту становится сухо.
Быть может, у меня жар? Стресс так сказывается – неудивительно.
Но нет. Прислушавшись к себе, я понимаю, что со здоровьем моим всё в порядке.
Всё дело в Илье. Он пугает меня своими действиями, мне страшно находиться рядом с ним, я не представляю, чего ждать от мужчины в следующую секунду.
– Хорошо, – пискнув, пытаюсь оттолкнуть от себя Коршунова одной рукой. – Я всё сделаю, только не надо… сейчас… – выдавливаю из себя, чуть не плача.
Я непроходимая дура. Как можно, находясь в клетке у тигра, дёргать его за усы и при этом думать, что ничего мне за это не будет?
На его, между прочим, территории.
А ведь мы в доме одни, ну, если не считать охраны на территории возле особняка.
Может, конечно, где-то и прислуга затерялась, только вряд ли она станет рисковать рабочим местом и вписываться за меня – незнакомую девушку в случае, если Коршунов решит позволить себе лишнее.
– Можно, я пойду? – лепечу, едва сдерживая рвущийся на волю всхлип.
Делаю глубокий вдох и улавливаю аромат парфюма, которым пахнет Илья.
Господи, за что? От него даже пахнет так, как мне всегда нравилось.
Обидно…
И дело не в том, что я не смогу устоять против соблазна, концентрацией которого является Коршунов. Я умею держать себя в руках.
Просто мне кажется безумно несправедливым, что такой идеальный снаружи, Илья так ужасен внутри. Это нечестно, это неправильно. Иррационально.
– Иди, – хрипло выдыхает мужчина, отпуская меня.
На негнущихся ногах я плетусь к лестнице.
Поднимаюсь наверх и вместо того, чтобы выбрать для себя комнату, я прижимаюсь к стене и сползаю по ней вниз. Мне хочется разрыдаться, что я и делаю, только чтобы не было меня внизу слышно, я принимаюсь кусать собственный кулак, заглушая таким образов звуки.
Фотографию бережно опускаю на пол рядом с собой, подтягиваю колени к себе поближе и не замечаю, в какой момент проваливаюсь в сон…
Глава 7
Просыпаюсь от ароматных запахов, доносящихся откуда-то издалека.
Ваниль, апельсин, а ещё что-то пряное, напоминающее жареное на гриле мясо. Это так приятно, что кто-то позаботился обо мне, ведь обычно я готовлю завтраки для всей семьи.
Мы давно экономим на поваре, а Наташка палец о палец не ударит лишний раз.
Открываю глаза, и все события вчерашнего дня обрушиваются на меня, словно ушат ледяной воды.
Я не дома. И завтрак, вероятно, не для меня, но это самое меньшее из всех зол.
Коршунов Илья теперь мой жених. И чтобы не допустить всего того, что этот ужасный человек планирует со мной сделать, мне нужно как можно быстрее сбежать.
Дура, и зачем вчера пошла за ним, словно овечка на заклание?
Я была в таком шоке от случившегося, что не ведала, что творю.
Приподнимаюсь и оглядываюсь по сторонам.
Просторная спальня в светлых тонах, глухие шторы на окнах, букет цветов на прикроватной тумбочке.
Смутно припоминаю, что уснула в коридоре, прямо на полу.
Может, мне это приснилось?
Нет. Точно нет.
Но как тогда я оказалась в кровати?
Приподнимаю край одеяла. На мне моя пижама с утятами. Наверное, я ночью проснулась и…
Что? Вошла в первую попавшуюся комнату и улеглась спать, так, что ли?
Не подходит такой вариант. А значит, остаётся единственный из всех возможных: Илья перенёс меня на руках.
– Заботушка какой, – фырчу себе под нос, поднимаясь и путаясь в одеяле.
Пытаюсь выкрутиться, но каким-то неведомым образом становится только хуже. В итоге я вместе с одеялом падаю на пол, грохотом от падения оповещая всех, кто находится в доме, о своём пробуждении.
Лежу на полу и смотрю в потолок. Мне не больно, нет, мягкое толстое одеяло смягчило удар.
Просто я смотрю вверх и думаю о том, что ждёт меня в сегодняшнем дне.
Надо разведать обстановку и найти способ покинуть этот огромный особняк, в котором три этажа и огромное количество комнат.
Вот интересно, одному человеку зачем такая громадина?
В версию, что Коршунов в будущем мечтает иметь большую семью, я никогда не поверю.
Для таких людей нет ничего святого. А семья – это свято, мама меня так всегда учила.
Жаль, папа другого мнения, судя по его поступкам. А ведь я и не знала, какой он, мой отец, на самом деле.
Пока лежу и думаю о будущем, вспоминаю прошлой, дверь в комнату неожиданно открывается.
Причём резко, быстро, она явно не была заперта на ключ.
И вывода из этого два: либо Коршунов настолько беспечен, что не додумался запереть меня. И значит, у меня есть шаг на побег.
Либо дом мужчины под такой охраной, что ему нет смысла волноваться. Он и так уверен в том, что сбежать я не смогу.
Мне по душе первый вариант, но я не исключаю второй.
– Эй, что с тобой? – подлетает ко мне мужчина.
Подхватывает на руки, прямо так, закутанную в одеяло, и словно пушинку, перекладывает на кровать. Вынимает из кармана телефон, собирается кому-то звонить.
– Всё в порядке, я просто споткнулась, – останавливаю порыв мужчины.
В любой другой ситуации я порадовалась бы заботе со стороны Ильи, но сейчас она не вызывает ничего, кроме раздражения.
– Я запуталась в одеяле и упала, – произношу, словно оправдываясь.
– Ясно, – неопределённо пожимает плечами мой навязанный жених.
Вроде поверил, а вроде и нет.
Интересно, а какие у него есть варианты? Думает, я таким образом самоубиться пыталась?
Даже смешно, честно.
– Как тебе цветы? – кивает на букет в вазе, на тумбе.
Перевожу взгляд и только сейчас обращаю внимание, что это охапка белых роз. Изначально я просто отметила про себя «цветы» и всё, даже не рассматривала.
– Мне? – уточняю, чувствуя, как от удивления мои брови взмываю вверх.
– Да, тебе. Я привык делать своим женщинам приятно, поэтому впредь каждое утро ты будешь получать цветы, – произносит это так равнодушно, будто собаке обещает каждый день наполнять миску кормом.
– Мм, приятное, – хмыкаю скептически, – а принуждение к браку тоже значится в списке этих самых приятностей? – не в силах удержаться от шпильки.
Илья мрачнеет. Видно, что мужчина сосредоточенно о чём-то думает.
– Твой паспорт у меня, поэтому вопрос предстоящей свадьбы мы больше не поднимаем, ты поняла меня? – заявляет категорично.
– Паспорт… Что? – резким движением поднимаю пижамную кофточку и обнаруживаю, что документы, которые вчера прятала под одеждой, отсутствуют. – Ты меня лапал, что ли? – возмущённо выдыхаю, не до конца осознавая, что творю.
Коршунов смотрит на меня, не отрываясь. Шумно сглатывает и выдаёт совершенно не то, что мне хотелось бы услышать.
– Ты хочешь повторить? – кивает на мой обнажённый живот.
Резко одёргиваю пижаму, но от Ильи меня это не спасает. Мужчина рывком притягивает меня к себе и снова прижимается губами к моей шее. Глубоко вдыхает мой запах, словно вампир перед тем, как прокусить кожу жертве.
И я не знаю, что хуже в моём случае: если бы он меня в губы целовал или вот так. Потому что то, что творит этот невыносимый мужчина, сродни сумасшествию.
Я должна злиться на него, что и делаю, но вместе с тем совершенно иррационально я испытываю несвойственные мне ощущения.
В животе порхают бабочки, а в самый его низ стягивает приятной истомой.
– Я хочу, чтобы ты знала, Эвелина, что всякий раз, когда ты будешь спорить со мной, я буду делать так, – оставляет лёгкий невесомый укус на нежной коже, запуская волну мурашек вдоль позвоночника. – И вот так, – поднимается выше, целует в местечке за ухом, касается языком мочки. – И вот так, – прокладывает дорожку из мелких поцелуев по щеке, направляясь к губам.
Дрожу в руках человека, который меня, по сути, в четырёх стенах запер, и понять не могу: у меня стокгольмский синдром уже начался или ещё нет?
– Не надо, – шепчу сдавленно. – Я всё поняла, я больше не буду, – отталкиваю мужчину и, снова путаясь в одеяле, поднимаюсь с кровати.
– Вот и отлично, – Илья тоже поднимается и становится напротив меня, по-мужски широко расставив ноги и убрав руки в карманы дорогих идеально отглаженных брюк. – Тогда пойдём завтракать, – то ли приглашает, то ли снова приказывает – сложно понять.
Окидываю взглядом свой наряд. Коршунов весь при параде, а я в пижаме, но лично меня ничего не смущает. Буду ходить сонная, растрёпанная и некрасивая, может, он посмотрит на меня такую и жениться передумает?
Глава 8
За столом мне кусок в горло не лезет.
Ещё бы!
Илья так смотрит…
Если бы не обстоятельства, в которых мы вынуждены находиться вместе, я бы и впрямь подумала, что нравлюсь мужчине.
Но нет. Его интересует только месть. Знать бы ещё, за что именно мстит Коршунов моему отцу.
Если деньги мужчину не интересуют, тогда что?
Папа занял денег у отца Ильи, его отец погиб полгода назад, может, эти два факта как-то связаны?
– Почему не ешь? – прерывает мои размышления голос Коршунова.
Вздрагиваю от неожиданности. Перевожу взгляд на свою тарелку.
Омлет, свежие овощи, тосты с икрой, рядом стоит стакан со свежевыжатым соком. Вообще, я люблю покушать, особенно утром всегда голодная просыпаюсь, но не сегодня.
– Аппетита нет, – с грустью вздыхаю и отодвигаю от себя тарелку.
– Не ешь такое? – хмыкает Илья и отправляет в рот половинку помидорчика черри. Зажмуривается от удовольствия. – Тебе, может, йогурт или пару чашек свежей утренней росы? Или ты предпочитаешь пыльцу самых редчайших цветов, произрастающих на горных склонах в каких-нибудь Альпах? Последнего у меня в доме не водится, конечно, – пожимает плечами. – Но если тебе хочется чего-то конкретного, я могу попросить домработницу приготовить.
– У тебя есть домработница? – спрашиваю чересчур заинтересованно.
– Есть. Но не стоит тебе подставлять бедную женщину и просить её помочь с побегом, – мгновенно раскусывает мои планы. – Пожалей бедняжку, – режет ножичком омлет, – у неё на иждивении трое детей и муж-бездельник.
Нет, он издевается сейчас или что?
Надув губы, отворачиваюсь. Теперь даже если захочу, не стану есть.
– Можно, я пойду в свою комнату? – спрашиваю, отодвинув от себя тарелку.
– Мм, мне так нравится, как быстро ты адаптируешься. Уже у тебя есть своя комната в моём доме, – кивает с довольным видом Илья.
Вот же… поганец!
Не говоря больше ни слова, поднимаюсь из-за стола. Коршунов проходится по мне заинтересованным взглядом и хмыкает насмешливо, видимо, на моих утят засмотревшись.
Разворачиваюсь и ухожу, не в силах больше терпеть общество этого нахального мужлана.
Разумеется, пойти, кроме комнаты, в которой провела ночь, мне некуда. Поэтому я поднимаюсь наверх, но комнату теперь даже мысленной своей не назову. Нет у меня ничего своего в этом доме и быть не может!
Громко шлёпая ступнями по ступенькам, я взбегаю по лестнице вверх. Открываю дверь в комнату и замираю, словно вкопанная.
Постель, из которой меня Коршунов вытащил, уже заправлена, и на ней разложены вещи. Одежда. Разная. Много-много разной одежды, включая даже нижнее бельё.
– Я понимаю, что ты у нас девочка избалованная, и тебя не удивишь обычными шмотками, да я и не ставил себе подобной цели, – произносит позади меня уже до боли знакомый мужской голос. – Воспринимай это просто как необходимость. У тебя очень милая пижамка и лично мне она зашла, но в ней лучше только передо мной ходить.
От шока даже не сразу нахожу, что ответить.
Медленно разворачиваюсь и несколько секунд просто взмахиваю ресницами в попытке убедить себя в том, что это всё не сон.
Пижамка ему моя зашла?
Хам.
– И куда ты меня собираешься выводить? Неужели поведёшь знакомить со своими дружками – такими же бандитами, как и ты сам? – цежу не в силах удержаться от колкости.
Илья резко мрачнеет, на дне его светлых глаз появляется какое-то необъяснимое пламя, от которого хочется спрятаться поскорее.
Но поздно. Сама виновата.
– Я не бандит! – выдыхает жёстко и рывком впечатывает меня в стену.
Прижимается настолько тесно, что я ни пошевелиться, ни выдохнуть не в состоянии.
– А кто ты такой тогда? – сама не понимаю, откуда черпаю силы для собственной дерзости. – И что такое тебе сделал мой отец, что ты ему мстишь? А главное, как ты хочешь отомстить тому, кому плевать на собственную дочь? – упираюсь руками в каменную грудь и прикладываю максимум усилий, чтобы оттолкнуть от себя мужчину.
Тщетно. Впрочем, немного свободного пространства мне всё же удаётся получить и даже задышать полной грудью выходит.
– Я не буду делать ничего, – произносит с холодным безразличием. – Ты сама захочешь мне помочь, ведь у тебя теперь тоже есть претензии к этому человеку, разве я не прав? – своим вопросом ставит в тупик.
Я и не думала о ситуации в подобном ключе. Да, папа меня очень обидел, но и в мыслях не было мстить ему.
– Пусти меня! – пищу, снова толкая мужчину.
Забегаю в комнату, захлопываю за собой дверь.
Бегу к окнам и первым делом проверяю, есть ли на них решётки.
В спальне – да, но не в ванной. И это мой шанс.
Я не стану ждать. Я сегодня же ночью сбегу от этого ужасного мужчины.
Возможно, мой отец сам виноват, и он тоже ничем не лучше Ильи.
Но находиться рядом с человеком, у которого на уме только месть, как минимум опасно.
Глава 9
В обед я всё-таки заставляю себя поесть. Мне необходимы силы на то, чтобы продумать и осуществить план побега.
Днём Илья куда-то уезжает, и у меня появляется шанс обследовать территорию. Я понимаю, что пытаться сбежать прямо сейчас глупо. Вряд ли это получится вот так, когда я даже всех входов-выходов не знаю.
А если Коршунов узнает о попытке побега, будет следить за мной тщательнее.
В итоге после обеда я возвращаюсь в комнату и всё-таки принимаю решение рассмотреть вещи, которые заказал для меня Илья.
Зря он сказал, что меня нельзя подобным впечатлить. В последнее время папа не особо баловал меня в данном вопросе. Всё внимание и средства доставались Наташке, а я так…
Только ко дню рождения папа позволил мне оторваться по полной, выбрать платье, которое захочу.
Запираю дверь изнутри и принимаю решение примерить наряды. Разумеется, я не хочу, чтобы Илья узнал о том, что мне что-то из купленного им могло понравиться, поэтому ещё раз проверяю комнату на наличие камер.
Видимых систем слежения не обнаруживаю и смело скидываю с себя пижамку.
Мигом облачаюсь в кремовое платье длиной чуть выше колена и с открытым верхом.
Прелесть. Только куда мне в нём? Перед Коршуновым щеголять в подобном не стану.