Лавина любви
© Хоуп А., Свон Т., текст 2025
© Оформление. ООО «Издательство „Эксмо“», 2025
Дорогие читатели!
Мы поздравляем вас с наступающим Новым годом!
Согревайтесь любовью, наполняйте жизнь яркими моментами и верьте в настоящее волшебство, ведь оно повсюду!
Таня Свон
Ава Хоуп
Это юмористическая история.
Все совпадения случайны.
Плейлист:
Глава 1
Алекс
«Уважаемые пассажиры, наш самолет совершил посадку в международном аэропорту „Сочи“. Местное время 12 часов 15 минут. Температура за бортом 13 градусов Цельсия. Благодарим за выбор нашей авиакомпании и надеемся еще раз увидеть вас на борту нашего самолета. Сейчас будет подан трап. Пожалуйста, оставайтесь на своих местах до полной остановки. Командир корабля и экипаж прощаются с вами и желают хорошего дня. Спасибо за внимание!» – доносится из динамиков «Боинга».
Откидываюсь в кресле и делаю глубокий вдох.
Наконец-то этот ад закончился. Ненавижу летать.
Братья Райт, которые изобрели и построили первый в мире самолет, должно быть, мазохисты. И психопаты.
О боги, надеюсь, их родственники согласны со мной, а потому не засудят за эти слова, ведь сейчас мне определенно не до международного скандала. Австрийские таблоиды и так вот уже несколько месяцев никак не перестанут перетирать мой развод. Еще одно попадание в газеты доведет мою любимую матушку до инфаркта.
Когда самолет останавливается у терминала, я наконец отстегиваю ремень.
Да, я из тех людей, кто сидит пристегнутым на протяжении всего полета. Честно, не знаю, как это мне поможет в случае падения, ведь, если случится авиакатастрофа, мое тело, как и тела других пассажиров на борту, превратится в фарш вне зависимости от того, пристегнут я или нет.
Ну да, я тот еще оптимист.
Нет, на самом деле я никогда не игнорирую существование плюсов. Просто минусы обычно вызывают гораздо больше эмоций.
Моя бывшая жена говорила это потому, что я Козерог.
Это, конечно же, объясняло все наши проблемы в браке.
Она не хотела детей, потому что их отец был Козерогом. Она не хотела заниматься домом, потому что его владелец был Козерогом. И у нее, естественно, не было времени на секс, потому что мой член, очевидно, тоже был Козерогом.
Занимательный факт: ее астрологу за все это платил тоже Козерог. Так что, видимо, этот самый Козерог тот еще лох.
В заднем кармане вибрирует айфон, и я отрываю задницу от кресла, чтобы достать его. Когда вижу на экране имя бывшей жены, то устало закатываю глаза.
Мы развелись три месяца назад, но Луиза словно отказывается это принимать. Наверное, это потому, что она Телец. Да, это объяснение нравится ей гораздо больше моих слов о том, что она все еще не может расстаться с моим кошельком, хоть я и отвалил ей после развода приличные алименты, квартиру в центре Вены и пятизвездочный отель в Аспене.
Свайпаю ее сообщение и делаю глубокий вдох, осознав, что информация о том, что я стану новым «Холостяком», уже просочилась в СМИ.
Луиза:
Почему ты ничего не сказал мне о шоу?!
Луиза:
Ты поэтому меня бросил?
Луиза:
Решил найти себе молоденькую?!
Мои глаза сейчас закатываются так сильно, что я становлюсь свидетелем того, что происходит в экзосфере Земли.
К «Боингу» подгоняют трап, и приятная бортпроводница приглашает меня пройти на выход. Убираю телефон обратно в карман спортивных брюк, оставив сообщения Луизы без ответа, а затем следую к трапу.
Когда я оказываюсь на улице, глаза тут же начинают слезиться из-за ослепительного солнца, лучи которого светят мне в лицо сквозь быстро несущиеся белые кудрявые облака. Жадно вдыхаю морской воздух и с улыбкой на губах спускаюсь по трапу.
Это мой первый визит в Россию за последние почти двадцать пять лет. В прошлый раз я бывал здесь, когда мне было двенадцать. Именно тогда моя матушка познакомилась с гостившим в Сочи Джозефом Буэром, владельцем сети горнолыжных курортов Австрии, и перевезла все наши вещи к нему.
Бывшая говорила, что моя мать поступила слишком эксцентрично. А мать говорила, что моя бывшая жена мразь. В чем-то они обе были правы.
Пятнадцать минут спустя я получаю багаж и сноубордическое снаряжение и направляюсь к выходу из терминала, где высокий мужчина в смокинге встречает меня плакатом с надписью «Mr Buer» и забирает из рук тележку.
Мы подходим к тонированному «Гелендвагену», и я, поблагодарив водителя, удобно располагаюсь на заднем сиденье. Загрузив вещи в машину, он садится за руль и неторопливо начинает движение по маршруту.
В салоне звучит один из хитов русских исполнителей, пока мы следуем в Красную Поляну. За окном по обе стороны от дороги проносятся высокие кипарисы. Вдалеке виднеется галечный берег, к которому наперегонки спешат волны. Контур Черного моря практически сливается с голубым небом, отчего кажется бескрайним.
Минут через двадцать на смену морю приходят горы, белоснежные верхушки которых сияют, словно стразы, в солнечном свете. Крутой серпантин ведет нас к отелю «Розариум», расположенному на высоте 1389 метров над уровнем моря.
Пока я гляжу по сторонам, телефон в кармане вновь оживает. И на этот раз парой сообщений мне не отделаться.
Увидев имя Луизы, делаю глубокий вдох, чтобы набраться терпения, и отвечаю на ее звонок:
– Здравствуй, хазе[1], – выдыхаю в трубку.
– Не зайкай мне тут! – рычит бывшая. – Как ты мог так со мной поступить?
К концу фразы ее голос срывается до истерического, и я откашливаюсь, чтобы не засмеяться, ведь все эти актерские приемчики мне хорошо известны.
– Я собирался сказать тебе.
– Да что ты… И что же помешало?
– Ты была занята на съемках в Берлине.
– Знаешь что, Алекс. Я бы нашла для тебя пару минут!
А для секса вот не могла найти, но я оставляю комментарий при себе, не желая еще около часа слушать претензии и по этому поводу.
– В следующий раз ты обязательно узнаешь об этом первой, – просто произношу я.
– В следующий раз?! Алекс, ты хоть понимаешь, какая молва теперь будет ходить обо мне? Мой муж за моей спиной собрался на порношоу!
– Бывший муж.
– А это уже не столь важно. Люди додумают сами. Мы не успели развестись, а ты уже нашел мне замену. Восемь лет брака. Восемь!
О, люди обязательно додумают. С подачи Луизы, конечно же. А я в этой истории буду изменщиком. Луизу станут приглашать на различные телешоу, где она сможет посветить накачанной ботоксом мордашкой и рассказать, как столько лет прожила с абьюзером.
Das ist fantastisch, как говорится.
– Хазе, никто и никогда не заменит мне тебя, – говорю то, что Луиза хочет от меня услышать, в надежде, что она все же устанет разговаривать и вернется к своим спа-процедурам или шопингу.
– Тогда зачем все это? С каких пор ты вдруг захотел сниматься в порношоу?
– Это не порношоу.
– О, милый, я была на съемках таких проектов. И поверь, это порно!
Вскидываю бровь, удивленный полученной информацией, и Луиза, осознав, в чем только что призналась, сразу же добавляет:
– Но я, конечно же, ни в чем таком никогда не участвовала. Ты был у меня первым!
Смешок срывается с губ.
– И что смешного я сказала? Я вышла за тебя в двадцать один. Отдала тебе лучшие годы своей жизни. А теперь ты просто берешь и плюешь на весь наш брак и на меня!
Кому нужно помолиться, чтобы у меня в горах пропала сеть?
– Луиза, мы с тобой приняли обоюдное решение расстаться.
– Нет, это ты вдруг решил, что тебе срочно нужны дети. А я не могу выносить ребенка! Я не виновата, что мое роскошное тело с идеальными параметрами не создано для этого!
Господи, если ты меня слышишь, пусть телефонная вышка, что дает моему айфону сигнал, упадет. Клянусь, что пожертвую на ее восстановление кругленькую сумму. Ведь эта сумма явно будет меньше той, что я потрачу на психологов, если еще хоть несколько минут проведу за разговором с бывшей.
– И я уважаю твой выбор, Луиза. Но мне тридцать шесть. Я хочу пустить корни.
– Так посади пальму!
– Ты же понимаешь, о чем я говорю.
– Да, но ты не понимаешь, о чем говорю я! Ты будто меня не слышишь! Мы говорим на разных языках!
Тут даже не поспоришь. Я русский, а она итальянка. И хоть мы оба встретились в Австрии и свободно говорим на немецком, порой мне начинало казаться, что даже это нам не поможет.
– Хазе, что именно тебя расстроило? Что я не рассказал тебе обо всем первой?
– Да! – вопит она. – Я думала, что мы будем делиться друг с другом всем!
– Ну, теперь ты в курсе. Я стану новым «Холостяком».
– Когда?
– Сегодня.
– Что? – кричит она в трубку, чем вынуждает отодвинуть от уха айфон. – Мы же только развелись! Я еще даже не все вещи перевезла из нашего дома!
– Моего, – тут же исправляю ее я.
– Ах, твоего, значит! Ты неблагодарный! Высокомерный! Зажравшийся! Мизантроп!
Интересный набор слов.
– Не могу поверить, что вышла за тебя!
Не могу поверить, что женился на ней. Я был слеп?
Во всем виноват сноуборд. И травма головы.
Иначе объяснить свой порыв жениться на ней я не могу.
– Луиза, я хочу влюбиться в девушку, создать с ней семью и завести детей.
– Как можно влюбиться в кого-то так быстро? Ты что же, уже разлюбил меня?
– Я всегда буду любить, хазе, – практически не лгу я. – Но ты больше не моя жена.
– И что, ты действительно собираешься создать еще одну фрау Буэр?
– Да.
– Но ведь я такая одна! Твоя единственная!
– Луиза…
– Нет, ничего не говори! – слышу ее всхлипы на другом конце линии. – Не могу поверить, что ты так поступил со мной. Я больше не хочу тебя видеть!
Луиза бросает трубку, и я с покерфейсом убираю телефон обратно в карман.
Надеюсь, она не решит мне перезвонить.
И почему я не могу просто взять и заблокировать ее номер?
А, ну я же Козерог. Это все объясняет.
Глава 2
Снежана
Обычно я не прогуливаю вечерние лекции.
Обычно.
Если я в хорошем настроении, не голодна, не опаздываю на маникюр, мир не захватывает НЛО, а мои мысли не сосредоточены на сообщении от папы.
Папулик:
Готова сиять со всех экранов?
Подробности – за ужином. Адрес во вложении.
Когда я только получила это сообщение, у нас шла пара по истории искусств. Пришлось притвориться, будто у меня приступ несуществующей болезни, чтобы выбежать в коридор и от души повизжать от счастья.
Считаете, я слишком экспрессивна? Эмоциональна? Инфантильна?
Это только начало…
Пристегните ремни, ведь с вами Снежана Победкина, будущая звезда Голливуда. И уверена: это будущее наступит со дня на день, ведь мой папуля не просто так затеял ужин посреди недели. Повод должен быть грандиозный.
Я не говорю папе, что в назначенное время у меня еще идут занятия в театральном. Кому нужно образование? Главное – талант! И мой точно заметили.
Готова поставить свой раскрученный сотнями розыгрышей и взаимоподписок аккаунт в соцсетях на то, что папа выбил для меня роль в каком-нибудь крутом блокбастере. Тарантино, жди меня, я уже на низком старте!
Возвращаюсь на пару, и мысли до самого вечера крутятся вокруг звездного будущего. Я витаю в облаках на лекции и вместо того, чтобы слушать преподавателя, залипаю в окно. Смотрю, как кружатся первые снежинки, и представляю, как получаю премию «Оскар» за лучшую главную женскую роль в исторической картине: я в бальном образе перед камерами, за мою руку стреляются мужчины. Да, так и вижу: я в пышном платье, богато украшенном витиеватыми кружевами, на шее – колье из жемчуга, а темные волосы собраны в пучок. Несколько прядок выбились у висков, из-за чего я кажусь такой милой, невинной…
– Победкина, хватит витать в облаках! – Преподаватель какого-то там мастерства, возможно, актерского, но это не точно, ударяет папкой по столу, заставляя всех подпрыгнуть на своих местах.
Стерва вынуждает меня встать, чтобы перед всей аудиторией ответить на вопрос по теме лекции. Вот только не все так просто… Проблема номер один: я понятия не имею, какой был вопрос. Проблема номер два, усугубляющая первую: я даже не в курсе, что за тема. И если уж на то пошло – что за пара в принципе.
Войдя в образ нежной, но стойкой героини несуществующего кино, я смело взираю в глаза врага.
– Я не готова, – бросаю, гордо вздернув подбородок. Будто швырнула не дерзкую фразочку, а дуэльную перчатку, прям как мужчины в исторической картине, что принесет мне «Оскар».
– Ноль баллов, Победкина, – оповещает стерва и что-то помечает в дьявольской тетрадке.
Тоже мне, ценитель актерского мастерства или чего там… Даже выпад мой не оценила по достоинству.
– И раз тебе неинтересно, можешь быть свободна.
О, не сомневайтесь, уже совсем скоро я буду свободна от этого душного театрального института, где штампуют актеров, уровень которых – съемки на однотипных ток-шоу.
Спросите, что я забыла среди них?
Уже ничего. Я сваливаю, ведь меня ждет Тарантино, если вы не помните!
Мне даже собирать вещи не нужно. На столешнице лежит только телефон. Беру его и сумочку из последней коллекции «Луи Виттон», которую мне подарил папулик, и походкой от бедра покидаю аудиторию.
Каждым шагом будто гвозди заколачиваю, точно зная, что все провожают меня взглядами, шепчутся, смеются.
Да и пусть. Меня это не заботит.
Чао, неудачники. Встретимся в кинотеатре. Так и быть, подарю вам улыбку с экрана!
Спешно покидаю здание института и вызываю такси. Полчаса спустя автомобиль останавливается у плазы, и я буквально вылетаю из салона, предвкушая шикарные новости.
Несмотря на отвратительную пару, настроение у меня отличное. Чувствую себя на все сто и выгляжу так же.
Да, от скромности я не умру.
Из отражений в витринах на меня смотрит шикарная девушка, красоту которой подчеркивают темный плащ от «Диор» с тонким поясом, однотонный платок в тон помаде и сапожки на широком каблуке.
Предвкушаю, как журналисты будут устраивать «Голодные игры», чтобы взять у меня интервью. А я буду скромно улыбаться, отводить глаза и загадочно говорить: «Как началась моя карьера актрисы? О, это долгая история о трудолюбии и мечте».
И о пухлом отцовском кошельке.
Но об этом я ни одному журналисту не скажу. Они и без меня нароют информацию о том, как Снежана Победкина поступила по блату в театральный на коммерцию. И, судя по последним событиям, вылетела из него, едва под руку подвернулся первый громкий проект.
Но плевать. Ради Тарантино я готова на все!
Ускоряю шаг, чтобы не продрогнуть. Ноябрь дышит морозом и ощущается отнюдь не осенним месяцем. Если бы не толпы прохожих, тротуар бы покрывал снег.
Некоторые магазины уже начали украшать к Новому году. На редких окнах радостно мелькают гирлянды, манекены нарядились в праздничные коллекции. Пайетки, блестки, стразы… Обожаю!
Ресторан, где меня ждет папа, пока еще не ухнул в предновогоднюю круговерть, хоть снаружи его главный вход и украшают венки из ароматного нобилиса. Внутри все привычно строго, выдержано в бежевых тонах с черными акцентами на подушках на диванчиках у окна, салфетках и посуде.
Администратор приветливо улыбается мне и даже не спрашивает, заказан ли у меня столик. Нашу семью в этом ресторане хорошо знают. Папа был его соуправляющим, пока не стал владельцем крупного федерального канала.
Нехилый поворот, да?
Папулик – пример того, что жизнь в любой момент может повернуться на сто восемьдесят градусов. Важно лишь быть готовым к этому.
И, кажется, это уже его девиз по жизни.
Папа не окончил вышку, но стал важной фигурой в шоу-бизнесе. Он, если верить рассказам, долго не хотел заводить семью, но потом женился на маме спустя пару месяцев знакомства. Правда, они так же быстро развелись, но в этом нет ничего необычного. А вот то, что папа год назад женился во второй раз, до сих пор вызывает во мне все стадии принятия горя. Кроме последней и самой важной. Собственно, самого принятия.
Антонина.
Так могут звать только бабулю «божий одуванчик» или конченую стерву – «акулу бизнеса». Угадаете, кем является моя мачеха?
Я готова дать на чай всем сотрудникам ресторана разом, лишь бы небеса сжалились надо мной и Антонина (или Тонечка, как мегеру ласково зовет мой папа) сегодня вечером осталась дома.
Если я хоть одним рецептором учую удушливый аромат духов этой женщины, то, клянусь, выверну желудок на поднос ближайшего официанта.
Меня провожают к нашему любимому с папой столику – в углу зала, у панорамного окна.
Хороший знак. Однако я вся – клубок из нервов. Столик спрятан за ширмой, и непонятно, кто за ней сидит.
Когда до ширмы остается несколько шагов, я ощущаю, как желудок подпрыгивает, грозясь вывернуться наизнанку. Не надо было давать даже мысленные клятвы…
– Ну и лицо, Снежаночка, – кривит нос мачеха, когда я предстаю перед семьей. – Туалет прямо и налево.
Проигнорировав выпад мегеры и желание рассказать ей, где выход, я перевожу взгляд на папу. Он широко улыбается мне и указывает на место напротив себя:
– Садись, Снеженька. У меня отличные новости!
То, что во мне ядерным взрывом убило присутствие Антонины, оживает благодаря папуле. На его пухлых щеках виднеются ямочки, которые появляются всякий раз, когда он улыбается, а карие, такие же, как у меня, глаза довольно блестят.
Я располагаюсь за столом, сгорая от нетерпения. Но новости приходится еще немного отложить, ведь официант останавливается у нашего столика, чтобы принять заказ.
Терпеть не могу, какой дотошной может быть мачеха. Кажется, мы полчаса ждем, пока она сделает выбор. Водит по меню наманикюренным пальчиком, кривит алые губы:
– Мне бы что-нибудь без сахара, глютена и лактозы!
Воды?
Пока Антонина определялась с заказом, я, кажется, постарела примерно на тысячу лет. И официант тоже. Мы с папой, даже не заглядывая в меню, называем ему любимые блюда, и бедный парень уходит.
Что ж. Теперь самое главное. Не терпится!
– Что за новость, папочка? – подпираю подбородок руками.
Пока Антонина вздыхает – «Кто же ставит локти на стол?» – папа довольно расправляет плечи и заговорщически улыбается.
– Я выбил тебе хорошее место на съемках! – потирает ладони он, а я даже дослушать не успеваю – уже радостно пищу.
– Спасибо! Спасибо, папочка!
– Проект классный…
– Ура!
– Популярный будет, я тебе обещаю.
– Супер!
– И начало съемок уже через неделю.
– Неделю? А как же сценарий? Разве я успею его прочитать и выучить?
Антонина вдруг злодейски улыбается, и мне хочется метнуть в нее вилку. Какого дьявола эта сатана портит момент моего триумфа? Ведь именно о нем я буду вспоминать годами, мечтательно улыбаясь. О нем буду вещать, стоя на сцене во время вручения «Оскара».
– Тебе не нужен сценарий, Снеженька, – воркует папа и подает мне телефон с открытой страницей в браузере.
Стерва с интересом следит за мной.
– Читай, – советует она. – Проект действительно хороший. Может дать отличный старт.
Удивительно, но она говорит абсолютно беззлобно. Правда, уже в следующую секунду становится ясно почему.
– Это будет шикарное шоу. – Папа ласково накрывает ладонь Антонины своей. – Ведь у него будет лучший координатор!
Антонина расплывается в улыбке и смущенно (что?!) заправляет за ухо выбившуюся из идеального каре светлую прядку.
Мне не хватает сил и дальше без выражения всепоглощающего ужаса смотреть на это, так что я ныряю взглядом обратно в телефон. И то, что я вижу на экране, вводит меня в состояние шока.
– Ты… шутишь? Пап, ты серьезно хочешь, чтобы я снималась в этом?!
Я чуть с места не вскакиваю. Хочется драматично убежать в духе ранимой и романтичной героини, которую сама себе придумала… И которую теперь, очевидно, никогда не сыграю.
– Я не понимаю, а что тебя не устраивает? – вскидывает идеальную бровь Антонина. – У таких шоу всегда огромные охваты. Это отличный трамплин для начинающих звезд.
– Это гарем онлайн, а не шоу!
– Ну почему же сразу гарем? – всплескивает руками папа. – Снеженька, там все очень пристойно. Тонечка, наш координатор, сама будет следить за всем. Все прилично, но не без искорки.
– Прошу прощения, а искорка где должна быть? В доме, где вы собираетесь поселить пятьдесят…
– Двенадцать, – поправляет Антонина.
– Ладно, – тихо вздыхаю я, но тут же снова взрываюсь: – Двенадцать девушек! Искорка – это то, что у холостяка в штанах, что ли?
– Снежана! – в унисон вздыхают папа и мачеха.
Я же скрещиваю руки на груди и с видом обиженного ребенка откидываюсь на спинку.
Знаю я такие шоу, где «ищут свою любовь». Видела собственными глазами. Скандалы, драки, дурацкие конкурсы и холостяк с доступом к двенадцати красоткам. И каждую нужно пригласить на свидание, поцеловать, тра…
– Снежана, повторюсь, это отличный шанс для тебя. – Антонина пугает меня, когда пытается не быть стервой. Этот ее проникновенный тон и мягкое выражение лица… Жуть. – Это тебе не какое-то дешевое шоу на маленьком канале, а огромный проект со звездными гостями. Ты хоть видела, кто будет женихом в нашем сезоне?
Я заинтересованно вскидываю взгляд. Всего на секундочку, но этого хватает и папе, и уж тем более Антонине, чтобы понять: я все же на крючке.
– Александр Буэр, – гордо произносит Антонина. – Олимпийский чемпион по сноубордингу. Миллиардер. Наследник самого дорогого горнолыжного курорта Австрии.
– И обладатель фамилии, похожей на отрыжку, – бурчу я.
– Не советую так шутить. Вполне вероятно, что в конце шоу эта «отрыжка» станет и твоей фамилией тоже.
Мои брови взлетают к облакам, как высокоскоростной самолет.
Это еще как понимать?!
– Ты что, не дочитала синопсис шоу? – искренне удивляется папа. Будто он не заметил, что я вскипела через ноль целую одну тысячную секунды после того, как поняла, что никакой «Оскар» мне не светит. – В финале нашего шоу Александр выберет себе невесту.
– Которую бросит, едва выключатся камеры.
– Какая разница, если после шоу с победительницей останутся и слава, и спонсоры?
Да уж, не лучшие слова, которые можно услышать от жены отца… Но Антонина в чем-то права.
– Соглашайся, – серьезно просит папа. – Такой шанс выпадает – один на миллион.
– Я в деле!
Как там говорят? Лучше синица в руках, чем аист в небе?
Так вот, загуглив этого Александра Отрыжку, я понимаю, что не такая уж он и синица. Красавчик, каких поискать. Но соглашаюсь на участие в шоу, конечно же, не из-за него. Сначала карьера и слава, а потом – любовь.
Или что там можно построить под камерами за месяц?
Лучший способ подготовиться к битве за сердце мужчины – изучить соцсети конкуренток.
Записывайте, запоминайте и не благодарите за совет.
– Прекрати! – Антонина чуть по рукам не бьет, когда замечает, что я сталкерю очередную участницу. – Я пожалуюсь твоему отцу.
– На что? – Отклоняюсь от стервы, едва не вжимаясь в дверцу премиального «Майбаха». – Папуля сам дал мне список участниц.
– Что абсолютно противоречит правилам. – Антонина кривит алые губы, которые чем-то напоминают красный зад павиана.
Фыркаю и отворачиваюсь к окну. Однако и телефон не убираю.
Времени мало. Папа прямо перед перелетом наконец-то не выдержал и поддался моему обаянию. Скинул список остальных участниц, чтобы я могла знать соперниц в лицо.
Какую-то часть девушек я успела найти в интернете еще до отлета. Кого-то отыскала в соцсетях, а про некоторых даже есть статьи в «Википедии» (ужас).
Парочка моделей, три спортсменки, среди которых кандидатка в мастера спорта по катанию на лыжах, биатлонистка и фигуристка.
Чуете? Пахнет какой-то подставой.
В самолете мне не удалось как следует изучить девушек – связи не было, вот и приходится теперь экстренно пробивать аккаунты тех, кого еще не успела найти.
– Тебе это не поможет, – усмехается Антонина, когда машина после светофора снова трогается в сторону телеринга.
– Почему это? – Не поднимаю взгляд от экрана и пальчиком пролистываю последние посты очередной особы, с которой вот-вот столкнусь лицом к лицу.
Лента пестрит зеленым из-за обилия на фото рукколы, шпината, салата, петрушки, щавеля, укропа, лука и прочей клетчатки, о существовании которой я даже не подозревала… Пока не наткнулась на блог этой повернутой на ЗОЖе девчонке.
Боже, она и вправду ест столько овощей? Как сама еще в огурец не превратилась?
– Ты можешь сколько угодно смотреть фотографии участниц, но это не поможет стать лучше них.
– Фи. Звучит как-то грубо.
– К тому же, – пропускает мимо ушей мои слова Антонина, – никто не знает, что в девушках предпочитает сам Александр Буэр. Мы набрали в шоу самых разных участниц, чтобы у холостяка был выбор.
– Еще дегустацию устройте, – бурчу я и закрываю блог девочки-шпината.
Имя ее, если честно, не запомнила, но оно мне и не нужно.
Я вообще ничьи имена не потрудилась сохранить в памяти. Придумала парочке девчонок дурацкие прозвища исходя из того, что нашла в их блогах. Пока едем, успеваю изучить еще пару страниц, и список пополняется новыми «именами».
Итак, за сердце Александра Отрыгонова пока выстраивается следующая очередь: Я, Модель Раз (светленькая), Модель Два (темненькая), Фигуристочка (красивая, но не такая, как я, конечно), Ружье (это та самая, которая из биатлона), Шпала (потому что она длинная, а Лыжа – звучит не очень), Шпинат (возможно, переименую при встрече в Форточку, потому что, судя по блогу, она та еще душнила), Роза (модель спортивного белья с шикарным задом, но внешностью транса. Девчонка типа нее на раз-два сделает розочку из пивной бутылки), Фаллос (не осуждайте, она сама написала в шапке профиля, что секс-коуч).
Девушке, которая вообще мне ничем не запоминается, я даю прозвище Селфи. Ведь только ими забита вся лента рыжей.
Предпоследняя оказывается тарологом. Уже представляю, как она будет кричать в камеру, что Отрыгонов послан ей судьбой и они созданы друг для друга… Пусть будет Гадалкой. Шикарно.
Это еще не весь список, я работаю над ситуацией.
– Немедленно убери телефон, – шипит Антонина, ведь мы подъезжаем. – Если проколешься, что у тебя откуда-то список участниц, я лично тебя выгоню из шоу. И тогда никакой популярности, никакого Александра Буэра. Вернешься в институт и будешь отрабатывать пропуски. Поняла?
– Я не проколюсь, – самоуверенно бросаю я и убираю телефон. Делаю это почти спокойно.
Почти.
Ведь я нашла всех участниц, кроме одной.
Двенадцатую участницу я так и не нашла. В списке папы только ее имя – София Цветикова, и никаких ссылок на соцсети, никаких ников. Гугл выдает на запрос сотни таких Софий. Но как среди них найти ту самую?
«Мышь какая-то», – решаю я.
Такси останавливается перед просторной площадью со скамейками и неработающими осенью и зимой фонтанами позади пятизвездочной гостиницы. Величественные туи, верхушки которых тянутся к ясному небу, сияют мерцающими огоньками, а окна многоэтажного здания украшают гирлянды из нобилиса с красными шариками.
Девушки уже разбились на компашки, хотя остается несколько персон, которые предпочитают оставаться в стороне ото всех. Они картинно поправляют волосы, заглядывают в блестящие зеркальца или смотрят на себя сквозь фронталку дорогих айфонов. Будто надеются и ждут, что их уже снимают.
Атмосфера так себе. Если честно.
– Пошли, – вздыхает Антонина. – Познакомишься с участницами, а мне нужно ненадолго отлучиться.
О, мы уже знакомы.
Хотя они об этом даже не догадываются.
Глава 3
Алекс
«Гелендваген» останавливается перед самым роскошным пятизвездочным спа-отелем Красной Поляны «Розариум». Стеклянная верхушка здания тянется прямо к облакам и переливается в лучах солнечного света. Фасад украшают панорамные окна, небольшие балкончики с горшочными цветами и золотистая лепнина.
Водитель достает вещи из багажника, и следом за ним по дорожке из плитки я прохожу сквозь парадный вход в отель. Просторный холл со всех сторон заполнен метровыми композициями из искусственных разноцветных роз, которые создают впечатление, что это и в самом деле Розариум.
Стоит мне сделать пару шагов, как невысокая девушка со светлым каре у стойки регистрации командует двум операторам направить на меня объективы камер. Один парень практически ложится на кремовый керамогранит, чтобы взять ракурс снизу, пока другой подходит ко мне так близко, словно собирается продемонстрировать миру мои поры на носу.
Одновременно с операторами ко мне подбегает дамочка и тут же обхватывает локоть тонкими пальчиками с длинными красными ногтями. Я вскидываю брови.
– А вот и наш холостяк, – растягивает она. – Как вы добрались?
– А вы вообще кто?
– Ой, простите, – выдыхает блондинка и наигранно смеется. – Я ведь забыла представиться. Я Антонина, телепродюсер и ваш личный координатор на шоу «Лавина любви».
Слово «личный» она, естественно, выделяет особой интонацией и хихикает, и я тут же вспоминаю слова бывшей жены о порношоу.
– Антонина, – вежливо начинаю я. – Куда вы меня ведете?
– Сейчас снимем маленький сюжет, где вы расскажете о том, хорошо ли добрались из аэропорта, как вам природа нашего Краснодарского края, как вас сразил наповал горный запах, смешанный с ароматом витающей вокруг любви, – тараторит она, ведя меня к окну. – Остановимся здесь. Свет изумительный.
Антонина отходит на шаг и осматривает меня с головы до ног.
– Вы выглядите очень правдоподобно. Будто мы вас и в самом деле только-только с самолета сняли. Растрепанные волосы, немного помятый свитшот под жилеткой. Зрители будут в восторге.
Скептически смотрю на нее, пытаясь понять, что она несет. В смысле «правдоподобно»? Если я и в самом деле пару минут назад вышел из такси после пятичасового перелета.
– Александр, ну улыбнитесь, – с широкой улыбкой просит Антонина, когда напротив меня встают операторы.
Я делаю глубокий вдох, делая себе мысленную пометку о полученном хорошем воспитании, но затем все же вспоминаю, что мой родной отец, упаси господь его душу, был в группировках девяностых, и решаю взять с него пример. Поворачиваюсь к камере и с оскалом показываю фак.
Зеленые глаза Антонины распахиваются, хотя рот все же распахивается гораздо шире. Она невысокого роста, но я практически уверен, что если сяду на пятки, то увижу ее гланды во всей красе.
– Дима, выключи камеру, – завершив демонстрацию гланд, командует Антонина одному из операторов и, сделав глубокий вдох, поворачивается ко мне.
Я убираю руки в карманы и немного наклоняю голову вбок в ожидании, что будет дальше. «Мой личный координатор» нервно дергает руками и тяжело дышит.
Мысленно отсчитываю секунды до ее очередной наигранной улыбки.
И три… два… один.
– Александр! – восклицает она так, словно разговаривает с ребенком. О, и на ее лице, конечно же, улыбка. – Наверное, мы не с того начали! Что вы скажете насчет…
– Давайте мы закончим эту ерунду, – перебиваю ее. – Антонина, я порядком устал от всего этого… – Хочется сказать «дерьма», но я беру себя в руки и, откашлявшись, продолжаю: – Шоу в стиле семейства Кардашьян. Я не вчера родился и прекрасно осознаю, что вам от меня нужно. Например, заигрывания, флирт, минет от одной из участниц под бой курантов, а может, даже от нескольких сразу. Вот только я не фанат групповушек. И я приехал сюда, чтобы работать. Думаю, вы осведомлены, что совместно с владельцем «Розариума» мы открываем новый горнолыжный склон, который нуждается в рекламе. И подсветить это в рамках вашего телешоу показалось нам прекрасной идеей. К тому же не так давно я развелся и сейчас действительно нахожусь в поисках девушки, с которой смогу построить семью. Считаю ли я, что смогу найти эту девушку на этом телепроекте? Мне хочется верить в то, что хотя бы одна из двенадцати участниц и в самом деле окажется той самой. Сказки про Золушек в реальной жизни никто не отменял. Но я не собираюсь трахать на камеру каждую для того, чтобы в этом убедиться.
Антонина смотрит на меня так, словно я только что рассказал ей, что лично знаком с Лениным. Ее глаза нервно бегают по моему лицу, а учащенный стук сердца слышен сейчас даже где-нибудь на просторах Млечного пути.
– И пришлите наконец уже контракт с изменениями моим юристам, – бросаю ей я и делаю шаг в сторону стойки регистрации. – Я просил убрать там все пункты про анал.
Руководство телеканала любезно согласилось на мою просьбу прислать для ознакомления контракты участниц, и как же я был удивлен, когда увидел там пункт «о сексуальном разнообразии», согласно которому каждая девушка давала добро на все виды секса со мной, в том числе и на анал, и на любые ролевые игры и мои фетиши, будь то БДСМ, фут-фетишизм, вуайеризм или ЖМЖ.
Благодаря бывшей жене теперь я прекрасно осведомлен, что порой происходит на подобных шоу, но я не планировал спать с каждой.
Хоть я и давно не практиковался, потому что Луиза искренне считала, что ни у кого нет времени на секс, пользоваться девушками я не собираюсь. Флирт, парочка свиданий, совместное катание на горнолыжных склонах – все, в чем я заинтересован на ближайшие тридцать дней.
И вместо того чтобы добавить в контракт пункт о том, что девушкам предстоят занятия по сноубордингу, эти извращенцы прописывают там пункт про анал. То есть, простите за прямоту, их не волнует, что участницы могут порвать себе коленные связки на склоне, главное, чтобы они рвали для меня задницы?
Просто прекрасная логика.
Когда я возвращаюсь к стойке регистрации, рядом со мной возникает Антонина. Она молча подписывает за меня какие-то бумаги, а затем просит следовать за ней к моему номеру.
Стеклянный панорамный лифт поднимает нас в люкс. Отсюда открывается роскошный вид на крутой склон, и я предвкушаю, как завтра буду скользить по нему на борде.
Сноубординг стал для меня чем-то вроде образа жизни. Все, чего я хотел с того момента, как мне исполнилось шестнадцать, – это ощущать адреналин, разливающийся по венам вместо крови, пока ты скользишь по снегу; чувствовать свободу, когда мчишься по самым крутым спускам, летишь, паришь, как большекрылый сокол; наслаждаться тем, как радость заполняет грудную клетку, пока ты покоряешь вершины.
Любой спорт – это зависимость. Бесконечная гонка. Азарт. И одна из причин, по которой я все же согласился на участие в этом «порно», как его называет моя бывшая жена, шоу, – мне хочется найти на этом горнолыжном курорте девушку, которая будет чувствовать на склоне то же, что чувствую я.
Возможно, кому-то это покажется глупостью. В конце-то концов, какая разница, что будет любить девушка, которая станет матерью моих детей?
Вот только после неудачного брака с Луизой я понял, как важно, чтобы вам было о чем говорить друг с другом.
О, и трахаться.
О том, как важно трахаться. Хотя бы иногда.
Но к этому шоу это точно никак не относится.
Беру листок со стола у входа в номер и, вскинув брови, поворачиваюсь к Антонине.
– «Поставьте галочки напротив тех сексуальных игрушек, которые вам нравятся»? – читаю вслух заголовок на нем. – Вы серьезно?
«Мой личный координатор» тут же вырывает бумагу из пальцев.
– Антонина, а можно вопрос? – спрашиваю, убрав руки в карманы.
– Конечно, – на выдохе отвечает она.
– А кто является главным участником вашего шоу: я или мой член? Просто ему столько внимания. Гораздо больше, чем мне.
Глаза Антонины вот-вот выпадут из орбит. Неожиданно она шумно выдыхает и устало произносит:
– Вы действительно думаете, что участницам «Лавины любви» нужна любовь? Они приходят сюда попиариться. Блогеры, секс-коучи, актрисы и модели, которые надеются, что, поскакав на вашем члене, смогут продвинуться по карьерной лестнице или получить доступ к вашему кошельку. Даже будь вы похожи на Хью Хефнера, что основал Плейбой сотню лет назад, для них вы стали бы желанной добычей. Так что то, что вы не лысый толстый папик с дряблой задницей, – лишь приятный бонус на пути к их цели.
Что ж, не буду врать: мне прекрасно известно, какое влияние я оказываю на противоположный пол. Не хочется показаться высокомерным или самовлюбленным, но я и в самом деле слежу за своим внешним видом. В тридцать шесть у меня нет лишнего веса, залысин и той самой дряблой задницы. И я мог бы похвастаться тем, что женщин это привлекает, как и мой ум, но давайте смотреть правде в глаза, Антонина права: женщин возбуждают мои деньги.
– Так и что вы мне предлагаете? – свожу брови к переносице.
– Я предлагаю вам перестать строить из себя святошу и получать удовольствие. А любовь всей своей жизни будете искать по возвращении обратно в Австрию. – Она делает шаг в сторону двери и, прежде чем хлопнуть ею, произносит: – Переоденьтесь, выдохните и через час спускайтесь. Я размещу участниц и вернусь за вами. Вертолет отвезет нас на виллу девушек для знакомства.
Глава 4
Снежана
Водитель распахивает передо мной дверь, и я ощущаю, как взгляды охотниц на сердце холостяка оценивающе обращаются к моему лицу, спускаются к фигуре. Они прикидывают, сколько стоят мои брендовые шмотки, свои ли у меня губы и как быстро я готова дать кому-нибудь здесь ради лишнего дня съемок.
В этот момент – я чувствую – решается моя судьба. Будет ли кто-то из девушек со мной в одной команде? Или все сочтут, что я слишком серьезная соперница и водить дружбу со мной не стоит? Хотя вряд ли кто-то из них приехал сюда друзей искать.
Фигуристка, Шпала и Ружье – узнаю их по просмотренным фотографиям, и к слову, в жизни они пострашнее будут – уже нашли друг друга. Стоят в стороне ото всех и с чопорными лицами о чем-то болтают. Наверняка готовятся собраться в одного большого спортсмена…
Гадалка и Шпинат сидят на скамейке у фонтана. Неожиданный дуэт, но ладно. Возможно, гадать можно не только на кофейной гуще, но и, например, на мякоти сельдерея.
С надеждой нахожу взглядом Моделей номер Один и Два, предположив, что мы будем в одной команде. Красивые девушки должны держаться вместе, правда? Но ботоксные фифы воротят носы, когда я с улыбкой начинаю шагать в их сторону.
Они просто завидуют или боятся.
Очевидно, на моем фоне они будут смотреться не слишком выигрышно.
Пф. Ну и ладно.
Все равно на войне друзей не заводят. Мне нужно продержаться на шоу как можно дольше, чтобы примелькаться аудитории, набрать среди них новых подписчиков и, желательно, попасться на глаза какому-нибудь крутому продюсеру или режиссеру. Уверена, такие точно будут смотреть шоу про то, как какой-то мужик пытается замутить сразу с двенадцатью девчонками, но делает вид, что ищет истинную любовь.
– Девушки, я рада, что все уже в сборе! – громко объявляет Антонина, появившись минут пятнадцать спустя, и все присутствующие начинают подтягиваться к ней.
Краем глаза замечаю спешащего из гостиницы оператора. Наперевес с камерой он бежит к нам. И вижу его не только я. Все участницы как одна начинают прихорашиваться. И я тоже. Это ведь мой звездный час.
Вполуха слушаем, что там говорит Антонина. Что-то про то, как нам всем повезло, ла-ла-ла. Что нас ждут испытания, бла-бла-бла. Что уже скоро мы познакомимся с холостяком…
Очень интересно.
Да кому нужен этот ваш холостяк?
То ли дело оператор. Милый, снимай меня полностью!
– Пс, – слышу за спиной и оборачиваюсь.
Надеюсь увидеть второго оператора. Уже представляю, как он попросит встать в эффектную позу для лучшего кадра, и я обязательно показала бы ему свою рабочую сторону. Но я едва не подпрыгиваю, когда обнаруживаю у себя за спиной Розу. Ту самую девчонку с блогом, где чаще фоток ее лица встречаются фотки рельефной жопы в дорогом белье.
Бритая голова, пирсинг в носу, гигантские стрелки. Синие, как стрелочка на компасе.
– Ты тоже участница, да? – грубо интересуется она.
Снежана, улыбнись.
Улыбнись немедленно, иначе тебя пырнут, а ты и моргнуть не успеешь!
– Ага, – выдавливаю вместе с несмелой улыбкой я.
И, о чудо, Роза тоже улыбается!
– Шик. А то я думала, очередной организатор, визажист, оператор, сценарист…
– Не, – мотаю головой я и пячусь. Делаю вид, что очень сильно (впервые в жизни) хочу послушать Антонину.
Роза хватает меня за рукав плаща и заставляет наклониться. Она ниже меня, но силы в ней точно больше.
– А что с этой, самой главной тут, мотаешься тогда? – Она кивает на Антонину. Та с упоением рассказывает про открывающиеся перед нами перспективы.
– А… Э… Да мы в аэропорту встретились, – выдаю первое, что приходит в голову.
Признаваться, что я родственница координатора, плохая идея. А про то, что мой папа владелец канала, где «Лавина любви» будет выходить, вообще лучше не заикаться!
– Понятно, – хмыкает Роза и отпускает мой рукав.
Честно, я даже не слушаю Антонину. Все внимание сконцентрировано на Розе, которая перекатывается с пяток на мыски, стоя рядом со мной. Это прикол такой? В стиле «Аватара»: как понять, что она хочет со мной дружить? Она попытается тебя убить.
Рыжий оператор наконец включает камеру. Он по очереди подходит к девушкам и снимает их крупным планом. Я готовлюсь к своему звездному часу, но когда он наступает, Роза вдруг закидывает мне руку на плечо и тычет в камеру средним пальцем.
Парень опускает камеру с недоумением, уже не сквозь объектив смотрит на Розу, а потом переводит взгляд на меня. В его глазах столько осуждения, что невольно загораются щеки.
– Ты что вытворяешь?! – шиплю я на Розу, когда рыжий с камерой уходит подальше от нас.
– Делаю шоу. Нас же для этого сюда позвали.
– Какое еще шоу?!
На наши голоса оборачивается Антонина. Теперь она тоже излучает столько презрения, что, существуй его счетчик, прибор бы сломался.
– Я вижу, некоторым совсем безразлично, что я сейчас говорю, – цедит мегера. – А ведь правила для всех едины. Если вы не получаете на вечерней церемонии омелу от нашего холостяка, то покидаете проект. И никаких исключений!