Смерть бабочки

Когда переживаешь какую-либо веху в истории, пусть и незначительную – чувствуешь себя словно Жанна Кальман, пережившая две мировые войны и двадцать французских президентов.

Так было с моим РПП (расстройством пищевого поведения): оно началось задолго до эфиров «Пусть говорят» с девушками, дошедшими до дистрофии, хотя и застало «славный» период программ о похудении на том же ТВ. Жанна прожила 122 года; моим же бесконечным циклам анорексии, компульсивного переедания и булимии было значительно меньше – всего-то 15 лет. Как говорится, могли бы уже и девятый класс окончить. И я продолжаю думать, в какой бы колледж им поступить, если они вернутся домой.

А они могут и вернуться.

Мадам Кальман никогда не была одна: рядом сперва был муж, затем – дети и внуки (к сожалению, совсем ненадолго). А вот компания моих комплексных расстройств, кажется, была куда обширнее. А главное – даже сейчас, находясь год в ремиссии, я, кажется, чувствую их сальные пальцы на своей шее.

Я хорошо знаю их руки, но не знаю лиц. Потому что мне чудовищно страшно проверяться у психиатра или идти к психологу. Не хочу я знакомиться с этой «семьёй», сколь долго они бы рядом со мной ни пробыли.