Случайный роман. Том 2
Глава 31. Вторая рана
Чёрный седан, в котором ехал Ынги, проехал через знакомый сад. Он сжал брови, глядя на мелькающие пейзажи за окном.
Дом отца остался точно таким же, каким был десять лет назад.
Ощущение было такое, будто он снова вернулся в тот день. В ночь после выпускного. Когда он собрал все вещи и сбежал.
В темноте тогда мелькнул силуэт отца.
И вот теперь, спустя десять лет, он снова стоял перед ним.
Ынги вышел из машины и поднялся по ступеням особняка.
Он знал, что всё это время отец следил за ним и Хёнсоном.
Возможно, с презрением. Возможно, с досадой.
«Посмотрим, как вы проживёте без меня».
«Но почему он решил показаться именно сейчас?»
Ынги прошёл через коридор, распахнул двери – и перед ним раскинулась огромная гостиная. На диване сидел мужчина с чашкой в руках.
Седые волосы, внушительная осанка.
Веки Ынги едва заметно дрогнули. Он сжал кулаки, заставляя себя сохранить невозмутимое выражение лица, и, не произнеся ни слова, сел напротив отца. Председатель Чха поставил чашку и впервые за десять лет спокойно посмотрел в глаза своему младшему сыну.
Ынги не отводил взгляда.
Он хотел показать, что изменился.
Взгляд отца, хоть и потускневший за эти годы, всё ещё был острым.
– Десять лет прошло. – первым нарушил молчание председатель Чха.
– Зачем Вы вызвали меня?
– Сначала поинтересуйся, как у меня дела. Ты что, малолетний хулиган, чтобы так разговаривать?
Морщинистое лицо исказилось от недовольства. Ынги стиснул зубы, а председатель раздражённо махнул рукой.
– Хватит упрямиться! Я не для этого тебя позвал!
Он провёл рукой по седым волосам.
Раньше Ынги бы задрожал от такого тона.
Но не сейчас.
Он не позволит этому человеку, державшему всю его жизнь в кулаке, снова диктовать условия.
– Вы же следили за нами. Должны знать, что у нас всё слишком хорошо. – холодно сказал Ынги.
– Слишком хорошо? – фыркнул председатель. – Если уж ты решил жить сам, то хотя бы сохраняй достоинство. Ты же не уличный хулиган, чтобы позорить нашу фамилию! Вступать в брачное агентство? Заводить интрижки с сотрудницами? Ты думаешь, я позволю тебе позорить имя компании Чхаджин?!
– Позорить?! – Ынги резко поднял брови.
– Разве можно доверять судьбу семьи каким-то свахам?!
– Для Вас люди – это только выгода и убытки, да?
– Неужели ты и правда веришь в эту чушь про любовь и романтику? Ты думал, что я стану терпеть такой идиотизм?!
Каждое слово отца било точно в цель…
Да, Ынги тоже так думал.
Любовь, отношения, поиск пары – всё это казалось ему глупым.
Но теперь…
Он сидел, сжав зубы, а председатель Чха смотрел на него с презрением.
– Хватит играть в адвоката, как твой брат. Иди в юридический отдел компании.
Взгляд Ынги сузился.
– Хёнсон слишком мягкий. Единственный раз, когда он осмелился перечить мне – это когда решил стать юристом. У него нет дерзости, как у тебя.
– …
– Я думал, что неплохо иметь своего человека в юридическом отделе. Но он слаб. Рыбок своих хоронил – и ночами ревел.
Председатель покачал головой.
– Займи пост начальника юридического отдела. А потом забери компанию. Чхаджин – это моё! Я не позволю совету директоров распоряжаться им!
– …
– Хёнсон – вылитая мать. А ты… Ты мой. Моя кровь.
Ынги резко вскочил, словно обожжённый:
– Как Вы смеете… Говорить о матери?!
«В этом доме ничего не изменилось».
«Тюремные стены. Удушающая атмосфера. И он сам…»
– «Мой»?! «Моя кровь»?! – голос Ынги дрожал от ярости. – Я бы выжал её из себя до последней капли!
– …
– Говорите, я не воспитан?! Вы даже не представляете, какое «воспитание» я получил в этом доме! И во что оно меня превратило!
Председатель Чха молчал.
Ынги развернулся, чтобы уйти.
– Десять лет – а ты всё такой же, как в день побега. – бросил ему вдогонку отец.
Ынги обернулся. В его взгляде была ненависть.
– Вы ничего не понимаете! И боюсь, так и умрёте в неведении.
Он уже сделал шаг к выходу, но голос отца снова остановил его:
– Я не могу ждать ещё десять лет. Мне нездоровится. Времени осталось мало.
Ынги проигнорировал неожиданное признание отца о здоровье и вышел, даже не взглянув на ожидавшего его водителя.
Он шагал в одиночестве по ухоженным дорожкам сада, и лишь когда особняк, больше похожий на тюрьму, скрылся за высокими деревьями, он позволил себе остановиться.
Облокотившись на ствол дерева, он глубоко вдохнул.
«Вы даже не представляете, какое «воспитание» я получил в этом доме! И во что оно меня превратило!»
Он сжал дрожащие веки, вновь и вновь прокручивая в голове эти слова, сказанные отцу.
Боён стояла у окна, сжимая кружку в руках. За стеклом моросил осенний дождь.
Тёплый чай и стук капель по стеклу помогали ей снять напряжение после рабочего дня.
Сделав ещё глоток, она вспомнила свои показания в «Хэттабан».
Впервые она рассказала кому-то о том дне.
Даже близнецам она не рассказывала так подробно…
«И куда же так быстро ушёл Чха Ынги? Чья была эта машина?»
Вспомнив, как он сел в подозрительный седан, Боён машинально подняла руку и коснулась своих волос.
Казалось, она до сих пор чувствовала прикосновение его ладони.
«Это не Ваша вина».
Его тихий голос и взгляд всплывали в памяти так ясно.
«Я утешаю Вас. Потому что это раздражает. Я мог бы просто любить Вас, как велит сердце. Но в последнее время… Это стало раздражать».
Что он имел в виду? Почему её это так задело?
Будто в его словах был ответ, который она жаждала услышать.
Она опустила руку и покачала головой.
– Наверное, ничего особенного. Так и должно быть.
В этот момент раздался звонок в дверь.
*Дзинь-дзинь*
– Кто это в такое время?
Она взглянула на монитор домофона – и, узнав Ынги, бросилась к двери.
– Что случи…
Она замерла. То, что она увидела, не передавал экран.
Он был весь мокрый из-за дождя.
Капли стекали с его лица, одежда промокла насквозь.
Выражение его лица было привычным, но в то же время каким-то другим…
Он выглядел обессиленным. Измученным. Таким одиноким.
– Чха Ынги…
– Можно войти?
Она не смогла отказать и лишь кивнула.
Пока Ынги оставался в гостиной, Боён, нервно засуетившись, пошла на кухню – поставила воду, решив заварить чай.
Ынги, не решаясь сесть на диван из-за мокрой одежды, молча наблюдал за ней.
– Я пришёл увидеть Ваше лицо. Зачем так спешите?
Боён наконец посмотрела на него:
– Вы же весь промокли!
– Я ненадолго. Просто хотел Вас увидеть.
– Просто увидеть? Вы что, стояли под дождём только ради этого?
Ынги ответил с привычной невозмутимостью:
– Мне нужно было убедиться.
– В чём?
– Что я… Не такой, как он. Что я способен любить.
– …
– Убедиться, что я не чудовище.
Боён окинула его растерянным взглядом, не понимая в чём дело, но затем твёрдо сказала:
– Раздевайтесь.
Ынги удивлённо поднял бровь:
– Что?
– Вы простудитесь. Я хотя бы высушу Вашу рубашку.
– Не нужно…
Не дав ему договорить, Боён бросилась в спальню и тут же вернулась, неся большой плед.
– Я правда в порядке.
– Вы сами разденетесь, или мне помочь? Вы пришли весь промокший, сказали, что просто хотите меня увидеть. Я должна Вас отпустить в таком виде? У меня к Вам есть вопросы, так что быстро раздевайтесь!
Она стояла с пледом в руках, не собираясь отступать.
Ынги медленно расстегнул первую пуговицу, глядя на её упрямый взгляд.
– Вы действительно собираетесь смотреть?
Когда несколько верхних пуговиц уже были расстёгнуты, и между полами рубашки на мгновение мелькнули очертания его груди, Боён резко отвела взгляд.
– П-простите! Я не специально! Я почти ничего не увидела!
Её уши горели. За её спиной послышался негромкий шелест снимаемой ткани.
Боён лишь крепче сжала плед в руках.
«Надеюсь он не слышит, как бьётся моё сердце…»
Боён, до этого лишь закатывая глаза, протянула руку за спину.
– Эй, держите одеяло!
Глядя на затылок Боён, Ынги взял одеяло. Та, не оборачиваясь, бросила:
– Давайте быстрее сюда рубашку.
Она молча наблюдала за нетерпеливо движущимися пальцами.
«Хоть я и влюблён безответно, но почему эта девушка так напряжена?»
Не дождавшись рубашки, Боён зажмурилась и стала размахивать рукой за спиной.
– Давайте же! Я её высушу…
Её рука, болтавшаяся в воздухе, наткнулась на что-то твёрдое.
«Что это?»
Нахмурившись, Боён медленно ощупала загадочный предмет.
«Гладкий и тёплый…»
Низкий голос остановил её руку:
– Не туда.
Боён открыла глаза и обернулась к Ынги.
То, что она трогала, оказались обнажёнными кубиками пресса.
Покрасневшая до кончиков ушей Боён отдёрнула руку с криком:
– Простите!!! Я не хотела это трогать!..
– Лучше рубашку высушите.
Ынги усмехнулся и протянул рубашку.
Дразнящая улыбка вывела Боён из себя, и она сердито выхватила мокрую рубашку.
Они сидели друг напротив друга на диване и сушили мокрую куртку и рубашку.
Ынги, укутанный в одеяло, держал рубашку пока Боён направляла на неё горячий воздух из фена.
*Вжииииих*
Звук фена немного разрядил неловкость.
Боён украдкой взглянула на Ынги поверх рубашки.
Она не понимала, когда можно поднять тему всего произошедшего. Но что-то явно случилось.
Пока она нерешительно колебалась, Ынги заговорил первым:
– Вы не спросите, что случилось?
– Жду, когда сами расскажете.
– Я встретился с отцом…
«Но он же говорил, что разорвал все связи с семьёй…»
Боён выключила фен. Ынги, опустив взгляд, тихо продолжил:
– Мой отец строгий человек. Он не прощает ни единой ошибки, но и не даёт ни капли тепла или заботы.
– …
– Он никому не уступает и не улыбается. И вообще не умеет любить…
Ынги поднял глаза и посмотрел на Боён:
– Я рос, наблюдая за бесконечным бракоразводным процессом родителей. Уже в десять лет я понял, что любовь заканчивается предательством и крахом.
Боён вспомнила его прошлые слова.
– Я разучился верить во всё неясное и ненадёжное. В человеческие чувства. Особенно в любовь…
«Так вот в чем дело…»
В её глазах появилась жалость. Ынги спокойно произнёс, глядя на её уже наполняющиеся слезами глаза:
– Мама, мечтавшая о свободе, получила её, но вскоре умерла…
– Ах…
– Не стоит так переживать. – пробормотал Ынги. – После её смерти в доме остались только я и отец.
– А брат?..
– Он уже жил отдельно. В том огромном доме я научился жить, затаив дыхание. Меня воспитали по меркам отца: никогда не проигрывать, никогда не улыбаться.
Холодное, отстранённое лицо. Равнодушный тон. Всё в этом мужчине было выковано ранами прошлого…
Уголки губ Ынги дрогнули в сухой улыбке.
– Но сегодня я понял. Я стал точной копией человека, которого ненавидел…
– …
– Теперь я понимаю, почему дядя и брат всегда смотрели на меня с жалостью. Потому что я превратился в него.
Боён покачала головой, глядя на его горькое лицо:
– Нет.
– …
– Я не знаю Вашего отца, но… Вы не такой.
– О чем Вы?
– Вы часто улыбаетесь.
– Впервые слышу.
Боён закатила глаза, затем решительно подняла подбородок:
– Передо мной Вы улыбаетесь. Пусть и дразняще.
– Что? – фыркнул Ынги.
Боён ткнула пальцем в его лицо.
– Вот, видите? Улыбнулись! И Вы способны на добрую ложь. Разве это не человечно? И ещё…
Улыбка исчезла с лица Ынги. Он пристально посмотрел на Боён.
После выхода из того дома, полного ужасных воспоминаний, он думал только об одном человеке.
О том, кто докажет, что он не чудовище, как отец. Об единственном человеке…
– О, точно! Как это Вы не умеете любить? А как же я?! – Боён вдруг вскрикнула, хлопнув себя по груди. – Вы же любите меня, да? Любите?!..
Тонкие пальцы обхватили её шею и потянули к себе.
Ынги мягко склонился к её лицу, бережно касаясь полуоткрытых губ. Слова Боён растаяли в их поцелуе.
Та не смогла оттолкнуть его и лишь беспомощно сжала кулаки в воздухе.
Когда Ынги отстранился, Боён почувствовала, как бешено стучит её сердце.
«Кажется, я умру. Сердце колотится так, что не могу дышать. Прямо сейчас умру».
Ынги, не открывая глаз, провёл рукой по её щеке.
Боён закрыла глаза, перестав моргать.
Она выключила шум в голове, сосредоточившись на его нежных прикосновениях.
Учащённое сердцебиение сменилось приятным ритмом.
Её сжатые кулаки наконец расслабились, тяжело опускаясь на плечи Ынги. Одеяло сползло, обнажая рельеф его напряжённых мышц.
Ынги почувствовал дрожь в своих плечах и наклонился ещё ближе.
Боён, словно утопая в диване, медленно открыла глаза и, не двигаясь, смотрела только на его губы – те самые, что только что коснулись её.
Ынги вытер её покрасневшие губы и прошептал:
– Как хорошо, что я полюбил именно Вас.
Глава 32. Когда сердце говорит
Боён, глядя на Ынги, растерянно спросила:
– Что… Это значит?..
Возможно, для этого мужчины это просто ничего не значащий жест, как тот поцелуй, который когда-то случился в офисе.
Боён намеренно нахмурилась и сжала кулаки.
«Так что, сердце, не смей трепетать зря!»
Она хотела выглядеть совершенно равнодушной, но вспотевшие ладони, дрожащие веки, горящие губы – всё её тело надеялось, что, возможно, в этот раз в его поцелуе была искренность.
Ынги, глядя на её лицо, ожидающее ответа, наконец заговорил:
– Было время, когда я страдал от того, что полюбил Вас. Но теперь я чувствую облегчение. Потому что Вы доказали мне…
– …
– Что я, по крайней мере, не такой, как мой отец. Что я способен любить.
– И это всё?
– А ещё…
Губы, только что уверенно произносившие слова, вдруг замерли в нерешительности.
– А ещё… Ещё…
«Как хорошо, что я полюбил именно Вас».
Ынги, осознав, что эти слова крутятся у него в голове, испугался.
«Что я вообще хочу сказать ей?»
«Почему я вдруг подумал об этом?»
Её светлые, искренние глаза с затаённой надеждой смотрели на него, ждали продолжения, но он не смог заставить себя произнести ни слова.
В этот момент из кармана брошенного пиджака раздался звонок телефона.
*Бзз-бзз*
Ынги, избегая взгляда Боён, проверил экран телефона и набросил на себя ещё не до конца высохшую рубашку.
– Мне звонят из дома. Видимо, дядя узнал, что я встретился с отцом. Мне пора идти.
– И, конечно, в этот раз тоже всё из-за Вашего сердца, которое заставило Вас влюбиться безответно.
Боён с покрасневшим лицом поднялась с дивана, следуя за ним. Ынги, перекинув пиджак через руку, обернулся к ней.
Её маленькое лицо было опущено, голос звучал тихо, почти шёпотом, когда она всё-таки заговорила:
– Вам ведь достаточно просто свалить всё на сердце, господин Чха Ынги. Даже если Вы скучали по мне, даже если дрожали при виде меня, даже если держали меня за руку… Даже если целовали меня – всё это было просто из-за сердца. Ваша воля тут ни при чём. И на этом всё заканчивается.
Ынги, глядя на её стиснутые губы, нахмурился.
«Да. Возможно вместо того, чтобы нести какую-то непонятную даже мне самому чушь, лучше и в этот раз списать всё на сердце».
«Даже если это подло и жалко…»
Он пристально посмотрел на Боён, которая сверлила его взглядом, полным обиды, и наконец сказал:
– Думайте так. Что и в этот раз всё из-за сердца. Какими бы ни были факты, так будет лучше.
Глаза, ещё мгновение назад сверкавшие гневом, в один миг наполнились слезами, и влажный блеск смыл с них всё раздражение.
Боён стиснула зубы и прошептала:
– Больше не появляйтесь передо мной.
– …
– Если понадобятся показания, я пришлю их по почте или сообщением. Так что давайте больше не встречаться.
Телефон Ынги снова зазвонил. Но он смотрел только на Боён, будто не слышал звонка.
«Такой реакции я не ожидал…»
– Погодите, Сон Боён. Кажется, Вы не так поняли мои слова…
– Нет. Это я была дурой всё это время. Слишком легко поддавалась без капли самоуважения.
Боён тихо пробормотала это, откинула волосы и улыбнулась. Её глаза, полные слёз, смотрели на него:
– Как же легко стало. Меня это всегда сбивало с толку. Но теперь я точно знаю – это не оно.
– Давайте поговорим ещё раз?..
– Вы не могли бы просто уйти?
Холодный тон Боён не оставил ему шанса на оправдания. Ынги молча вышел.
Боён, будто выгоняя его, захлопнула дверь и скривила лицо.
«Всё в порядке. Я молодец, что первая нанесла удар».
С каждым шагом, ведущим обратно в гостиную, из её больших глаз беззвучно катились слёзы – одна за другой.
«Чёрт… Зачем вообще нужно было так путать человека?..»
Дрожащий голос раздался в гостиной:
– Зачем ты варил мне суп, когда я болела?! Это так не в твоём стиле. Зачем улыбался только мне? Зачем смотрел только на меня? Зачем говорил, что любишь, таким взглядом? Почему влюбился именно в меня? Почему?
«Как я могла не запутаться?..»
«Как я могла не дрогнуть?..»
Боён медленно опустилась на пол. Обхватив колени, она прижалась к ним лицом и сглотнула ком в горле.
«Надо было оборвать всё это ещё тогда… Когда впервые расстроилась из-за его пустяков».
«Нет. Ещё раньше – когда начала так трепетно ждать его сообщений».
«Нет. Когда впервые улыбнулась, глядя на него. Вот тогда и надо было остановиться».
«Нельзя было слабеть из-за его слов: «Я буду тебя защищать».
«Как же я глупа…»
Она не была готова к этому. В её жизни, где все только осуждали или избегали её, такой человек появился впервые.
Он настойчиво шёл вперёд. Бесконечно смотрел на неё. Говорил, что любит.
И даже зная, что это не всерьёз, она всё равно надеялась. Всё равно дрогнула.
Она провела тыльной стороной ладони по губам, на которых ещё оставалось его прикосновение, и поднялась.
Боён шагнула на кухню и схватила перевёрнутый букет, висящий на стене.
«Это чтобы Вы, Сон Боён, иногда обо мне вспоминали. Хорошо ухаживайте за ним. Поливайте, ставьте на солнце».
Она швырнула букет с давно засохшими листьями в мусорное ведро.
Сухие лепестки рассыпались в пыль.
«Даже если поливать. Даже если ставить на солнце – он умрёт».
Ложная любовь, в которой нет воли к жизни.
Эти засохшие цветы – точь-в точь та любовь, о которой он говорил.
Боён вытерла слёзы, капающие на мусорное ведро, и отвернулась.
Ынги не помнил, как добрался до дома. Его мысли были где-то далеко.
«В этот раз тоже всё из-за сердца, которое заставило Вас влюбиться безответно».
Сухая ладонь прижалась к левой стороне груди.
«Нет…»
«В этот раз всё было не так…»
В последнее время его не покидало это чувство. Оно сверлило глаза… Сверлило его сердце.
Эта девушка всё время заставляла его волноваться, заставляла чувствовать тревогу.
Он не понимал, что это за чувство, но теперь ему было сказано: «Больше не увидимся».
Голова Ынги была пуста, будто его ударили по затылку.
«Что теперь делать, если я не смогу её видеть?»
После того, как он влюбился, встречи с ней и мысли о ней стали его привычной жизнью. А теперь весь этот мир рухнул в один день.
«Как жить дальше?..»
Его шаги, медленные и неуверенные, вдруг прекратились.
В гостиной его ждали Бомсок и Хёнсон. Увидев его, они одновременно встали.
– Ынги…
Он сухо ответил на их беспокойные взгляды:
– Я в порядке. Не волнуйтесь. Я устал, пойду в комнату.
Кивнув им, он поднялся по лестнице.
Хёнсон, провожая его взглядом, схватился за голову и прошептал:
– Надо было продержаться чуть дольше… Забрать его с собой. Он был слишком молод, чтобы оставаться в том доме одному…
Бомсок молча похлопал его по плечу. Хёнсон поднял глаза и твёрдо сказал:
– Дядя, мне нужно встретиться с отцом.
– Давай я.
– Нет. Ынги… Теперь я должен его защищать.
Он больше не был тем двадцатилетним парнем, бегущим из дома, где его душили. Он вырос. Возраст уже позволял защитить младшего брата, который последовал за ним, бросив всё после университета.
Кулаки Хёнсона сжались, а веки дрожали от сдерживаемых эмоций.
Ынги с серьёзным видом изучал документы, принесённые Ёнмином. Его острый взгляд скользил по распечатке звонков клиента, но на самом деле мозг отказывался воспринимать информацию.
«Может, сейчас стоит сказать, что я не это имел в виду?»
«Но что именно сказать?»
«Сказать, что счастлив, что влюбился именно в неё?»
«А если добавить «Сам не знаю, что это значит» – будет просто замечательно, черт возьми!»
Ёнмин, наблюдая за тем, как выражение лица Ынги становилось всё мрачнее, нерешительно топтался в кабинете, не решаясь уйти.
В конце концов, Ынги бросил на него острый взгляд.
– Вы не собираетесь уходить?
– А вы сегодня не идёте в «Хэттабан»?
В ответ Ынги лишь скривился.
Ёнмин почесал затылок и засмеялся:
– Ха-ха, ну, просто нужно быстрее собрать показания. Владелица того кафе… Та высокая женщина в маске выглядит красиво, но говорит очень спокойно. Она же одноклассница Сон Боён, да? Если Вы заняты, может, мне сходить и поговорить с ней?
Ынги уставился на него, будто пытаясь понять, отрепетировал ли Ёнмин эту речь заранее. Тот наконец смутился и отвёл взгляд.
В этот момент на телефон Ынги пришло уведомление.
*Бзз*
«Адвокат, это Нам Джухи. Я сейчас в пансионате в Янпхёне[1]».
Ынги резко вскочил с места.
– Адвокат, что случилось?
– Мне пришло сообщение от Нам Джухи.
– Н-Нам Джухи?!
Услышав, что сообщение пришло от пропавшей клиентки, Ёнмин округлил глаза.
– Что пишет? Где она?
– Сейчас едем в пансионат в Янпхёне. Следуйте за мной.
Ынги уже шёл к выходу, но обернулся к Ёнмину:
– Пока никому в фирме ни слова.
Ёнмин быстро кивнул.
Боён пристально смотрела, как Донён спешно выходит из офиса.
«Опять пошёл выяснять что-то по просьбе клиента? Так до беды недалеко…»
Тхэман, словно прочитав её мысли, как только дверь закрылась, тихо сказал:
– По сравнению с филиалом, где ты работала, мы просто жалкие, да?
Боён, до этого подпирающая подбородок рукой, наконец расслабила напряжённое выражение лица и покачала головой:
– Нет, что Вы…
– Да какой «нет»? Но если честно, только благодаря Донёну наш филиал ещё хоть как-то держится на плаву.
«Неужели он знает, что менеджер по знакомствам даже выполняет личные поручения клиентов?»
Боён не решалась напрямую спросить и лишь украдкой наблюдала за Тхэманом. Тот поднял журнал, оставленный Донёном на столе, и показал ей.
– Этот парень реально старается. Главный офис экономит на рекламном бюджете и не выделяет нам ни копейки, а он сам раздаёт листовки, чтобы продвигать филиал, выполняет всю чёрную работу за клиентов и даже вот такие книги читает.
– Разве это не просто журнал?
– Колонки про отношения. Он скупает все журналы, вырезает и сохраняет любые статьи о любви и романтике. Да и романтические фильмы с сериалами, наверное, все пересмотрел. Главный офис считает нас пустым местом – нас никогда не включают в обучающие программы, у нас даже нет нормальных методичек. Вот он и учится всему сам.
Услышав это, Боён вспомнила слова Донёна.
«Наш метод смешон, да? Но я всему учился на собственном опыте, методом проб и ошибок. Наш жалкий филиал – это всё, чего я смог добиться».
Ей стало неловко, и она нервно провела рукой по шее.
Так вот что он имел в виду под «методом проб и ошибок».
Чувствовалась и неловкость, и вина…
Тхэман, откладывая журнал, вдруг вспомнил:
– Ах да! У Донёна есть менеджер по знакомствам, которого он безумно уважает. Он заучил каждое его слово и цитирует без ошибок – настоящий фанат.
– И кто же это?
– Понятия не имею. Говорит, что кейсы по подбору пар публикуют на сайте главного офиса. Так он только этого менеджера и ищет. Но в последнее время, кажется, тот перестал выкладывать.
«Если он настолько известен, то я должна его знать…»
Боён наклонила голову в недоумении. Тхэман тихо добавил:
– Донён – парень хоть и колючий снаружи, но внутри совсем другой. Боён, научи его хоть чему-то, ладно? Для меня он как младший брат.
– Чему я могу его?..
Смущённая Боён взглянула на пустое место Донёна.
«И без того паршивое настроение, а теперь ещё хуже. Боён, ну почему в последнее время всё идёт наперекосяк?»
Она с размаху плюхнулась лицом в стол.
«Лучше, думайте так. Что и в этот раз всё из-за сердца. Какими бы ни были факты, так будет лучше».
Боён уставилась на телефон у изголовья, вспоминая слова Ынги.
«Серьёзно?.. Даже не пишет…»
Её губы надулись от досады.
Не в силах развеять мрачное настроение, по пути с работы она зашла в «Хэттабан».
«Сегодня без пары коктейлей с близнецами мне явно не уснуть».
С этим мужчиной у неё даже ничего не начиналось, но, как ни смешно, её терзало что-то вроде чувства отверженности.
«Полный абсурд. Хотя, если подумать, с самого начала всё с ним было нелепо».
С горькой улыбкой Боён вошла в кафе – и широко раскрыла глаза, увидев за стойкой ухмыляющегося Ёнмина.
«Я же сказала больше не появляться передо мной! И вот он опять здесь!»
«Думаешь, я и на этот раз дрогну? Ни за что. Ни за какие трепещущие слова».
Твёрдо решив стоять на своём, она уверенно подошла к нему:
– Где Чха Ынги?
Её тон был нарочито холодным, будто она готова была осыпать его упрёками.
Ёнмин, до этого не отрывавший глаз от Джэхи, печатавшей чек у кассы, наконец повернулся:
– О-о, здравствуйте!
– Где. Чха. Ынги?
– Адвокат не пришёл…
– … Что?
Вопреки своей решимости не поддаваться, Боён на мгновение растерялась.
Она быстро оглядела кафе и переспросила:
– Почему? Что случилось?
– Он сказал, что вам лучше не встречаться. А, и вот это…
Ёнмин достал из внутреннего кармана сложенный листок. Боён машинально взяла его.
– Тут несколько вопросов. Заполните и верните мне. Учтите, ответы могут быть использованы в суде.
Она опустила голову, молча перебирая бумагу.
«Значит, он и правда не хочет меня видеть…»
«Ладно, это я сама предложила не встречаться…»
Боён перебирала бумагу в руках и уже собиралась уйти, когда Ёнмин, не сводивший с неё глаз, добавил:
– В любом случае он бы не смог прийти. Он в больнице.
Она резко обернулась:
– Что Вы имеете в виду? В какой больнице?
– А… Мы сегодня выехали по делу, и он немного поранил голову…
– Где это? Где он?!
Её голос прозвучал резко и громко. Ёнмин растерялся и замолчал. Джэхи поспешила вмешаться:
– Боён, что случилось?
Но взгляд Боён был прикован к Ёнмину.
– ГДЕ ОН?!
– А-а…
Ёнмин почесал затылок, явно колеблясь.
Университетская больница.
Лёжа на койке в окружении врачей, Ынги говорил с оттенком досады:
– Бывает ли такое, чтобы человека дважды за месяц били по голове в одном и том же месте?
Врач, просматривавший карту, ответил:
– А случаи, когда после удара по голове память теряется и потом возвращается, тоже крайне редки.
Ынги тихо пробормотал, глядя в потолок:
– Вот именно. Память вернулась… А я думал, что она… Больше не вернётся…
Он приложил руку к левой стороне груди.
«Неужели всё исчезло?»
В голове промелькнули бесчисленные моменты, когда он признавался Боён в любви.
«Наверное… Пропало?
Было горько. Он так отчаянно пытался вырваться из этих чувств, даже капитулировал перед собственным сердцем.
Ещё несколько часов назад он был скован необъяснимыми эмоциями, а теперь они разом исчезли.
Пока Ынги погрузился в мысли о Боён, дверь палаты распахнулась.
Врачи и Ынги одновременно повернулись к двери.
На пороге стояла заплаканная Боён, тяжело дыша. Увидев её, Ынги приподнялся на койке.
– Вам ещё рано подниматься!
Несмотря на уговоры медперсонала, Ынги поднялся с койки и подошёл к Боён.
– Как вы здесь оказались, Сон Боён?..
Боён окинула стоящего перед ней Ынги взглядом с ног до головы, а затем, разрыдавшись, бросилась к нему.
– Я думала, Вы серьёзно пострадали! Я ничего не почувствовала! Ни одного знака, что Вы ранены! Я так испугалась… У-у-у…
– Успокойтесь…
– Как я могу успокоиться?! Когда я услышала, что Вы в больнице, моё сердце просто разбилось!
Боён крепко зажмурилась и изо всех сил обхватила Ынги за талию.
Пока она ехала в больницу, услышав от Ёнмина о случившемся, её руки дрожали, а сердце бешено колотилось – она едва могла вести машину.
И тогда она наконец поняла… Поняла причину, по которой всё это время так сильно колебалась из-за этого мужчины. Причину, по которой не могла порвать с ним.
Она любила его.
И, кажется… Теперь уже не сможет жить без него.
Глава 33. Вернувшаяся память
6 часов назад.
Чха Ынги осторожно заглушил двигатель, прибыв на загородную виллу в Янпхёне.
Ёнмин выглянул в окно.
– Здесь тихо.
– Пак Ёнмин, останьтесь здесь.
Ёнмин растерянно посмотрел на Ынги.
– Что?
Тот отстегнул ремень безопасности и ответил:
– Держите телефон наготове. Если я не позвоню в течение 10 минут, вызывайте полицию.
– Почему?
– Сообщение мне отправили не с номера Нам Джухи.
Ёнмин наконец осознал неладное и встревоженно взглянул на Ынги.
– Ну, она же в бегах… А, кстати, у Нам Джухи нет виллы в Янпхёне?
Ынги тихо ответил:
– Лучше перестраховаться.
Оставив кивающего Ёнмина в машине, Ынги направился к вилле.
Пока он шёл через двор к особняку, даже не заметил ни одной припаркованной машины.
Хотя бы одну машину Нам Джухи он должен был увидеть.
Насторожившись, он остановился перед входной дверью. Она, что тоже было странно, оказалась приоткрыта.
В прихожей не было ни женской обуви, ни других признаков чьего-либо присутствия.
Войдя в гостиную, где царила мёртвая тишина, Ынги осмотрелся и осторожно позвал свою клиентку:
– Госпожа Нам Джухи?
Но ответа не последовало.
Он проверил все комнаты на первом этаже. Никаких признаков того, что кто-то недавно был здесь.
Ынги достал телефон и набрал номер Ёнмина.
Он не знал почему, но Нам Джухи здесь не было. И скорее всего, сообщение отправила не она.
В тот момент, когда он собирался нажать кнопку вызова, на экране отразилась черная тень, приближающаяся сзади.
Развернувшись, Ынги столкнулся с человеком в маске, который уже схватил его за воротник. Телефон выпал из рук и упал на пол.
– Кто ты?!
Человек в маске ответил ударом кулака. Ынги уклонился, оттолкнул его и отскочил назад.
Посреди гостиной завязалось противостояние.
Кто этот человек? Кому понадобилось так агрессивно преследовать адвоката, который всего лишь искал пропавшую клиентку по бракоразводному делу?
Напряженно всматриваясь в маску, Ынги заметил, что тот тоже нервничает – его дыхание было тяжёлым.
Неожиданно незнакомый человек спросил:
– Где флешка?
Ынги нахмурился.
«Почему он спрашивает у меня про флешку?»
«На записи с камер видно, что он забрал её у меня…»
Пока Ынги размышлял, человек бросился на него. Они столкнулись, переплетаясь, и ударились о мебель.
Ынги, уклоняясь от мужчины, который был вдвое крупнее его самого, рванул на второй этаж.
Тот, тяжело дыша, схватил кочергу у камина и погнался за ним.
Спрятавшись в комнате, Ынги схватил клюшку для гольфа у стола.
Сжимая её в руках, он прислушался к шагам за дверью и, как только она открылась, ударил изо всех сил.
*БАМ!*
Кочерга с глухим звоном столкнулась с клюшкой, отражая атаку.
В завязавшейся схватке человек в маске оттеснил Ынги к перилам лестницы. Клюшка выскользнула из рук и упала вниз.
Пытаясь вырваться из захвата, Ынги услышал звонок своего телефона на первом этаже.
Пока человек оглядывался, Ынги резко толкнул его и бросился к лестнице.
В тот же момент мужчина замахнулся кочергой. Удар пришёлся мимо, но Ынги, пошатнувшись, упал и ударился головой о балясину.
Лёжа на полу, он на мгновение почувствовал, как перед глазами потемнело.
И в тот же миг забытые воспоминания начали всплывать одно за другим.
«Из какой Вы фирмы? Второй сын председателя Ohyang Group Пак Сонук. Вы следите за мной из-за этого дела?»
Лицо Боён, смотрящее на него с недоумением. И его собственное лицо, насмехающееся над ней в другой временной линии.
«Я стою в конце, и это совсем не романтично. Что же делать?»
Ынги зажмурился. Темнота перед глазами сменилась головокружением.
Человек в маске, приближающийся к нему, казался вращающимся, как стрелка сорванных часов.
В этот момент Ынги вспомнил ту ночь, когда встретил Нам Джухи.
«Я убила человека… Десять лет назад. Вот доказательства. Спасите меня…»
Дрожащий от страха голос Нам Джухи. И та ночь в паркинге фирмы, где на него напали.
Ынги вспомнил момент перед тем, как выйти из машины.
Ту флешку, которую дала Нам Джухи, он положил в консоль, а с собой взял другую, с другими документами.
Он решил, что офисный компьютер недостаточно безопасен, чтобы открывать конфиденциальные файлы клиента. Флешку с доказательствами он собирался проверить дома.
В тот день он вернулся в офис не за флешкой Нам Джухи, а чтобы разобрать другие документы.
Стиснув зубы от боли в затылке, Ынги посмотрел на человека в маске.
Он вертел в руках ту самую флешку с другими файлами, гадая, что же там за видео, когда этот человек напал на него.
И в тот же миг все воспоминания сплелись в голове в единый клубок.
Ынги попытался сфокусировать взгляд на фигуре, тянущейся к его горлу, но глаза медленно закрылись.
В моменте, когда сознание меркло, вдали послышался слабый звук сирены.
*Виу-виу-виу*
Настоящее время.
Молча глядя на Боён, которая обхватила его за талию, Ынги заметил, как медперсонал вышел из палаты.
Боён, уткнувшись лицом в его грудь, проговорила дрожащим голосом:
– Я изо всех сил стараюсь держаться, так почему же Вы снова и снова заставляете меня волноваться?
– … Теперь этого больше не повторится.
– Хватит. Вы снова начнёте говорить, что любите меня, что без ума от меня, и снова всё запутаете. Давайте просто закончим всё. Пока Ваши воспоминания не вернулись к Вам – любите или не любите, как душе угодно…
– Воспоминания вернулись.
Дрожь в её голосе стихла.
Боён медленно оторвалась от его груди и с удивлением заглянула в его глаза.
– Правда?.. Вы всё вспомнили?
Ынги поднял руку, вытирая слёзы, растекающиеся по её лицу.
– Нападавшего задержали на месте. Скоро выяснят, кто за этим стоит. То, что они искали, уже передано в полицию. Всё скоро закончится. И…
– …
– Теперь мне больше не нужно любить Вас.
Тихий голос застрял в ушах, повторяясь снова и снова.
«Теперь этот мужчина… Больше не любит меня…»
Её руки, обнимавшие его за талию, бессильно разжались.
Ынги наблюдал, как Боён отступает на несколько шагов назад, и опустил руку, которая только что вытирала её слёзы.
– Вам было тяжело из-за моего упрямства, да? Простите.
– …
– Теперь, когда память вернулась, больше не будет этих нелепых ситуаций.
Слёзы, дрожащие на её ресницах, наконец сорвались и побежали по щекам. Она смотрела на него с недоверием и болью в глазах.
– Сон Боён, теперь и Вы забудьте обо мне.
«Когда я вспомню всё, первым делом я сотру тебя из своей жизни. Каждую минуту, проведённую с тобой».
Её пронзили его же слова, сказанные когда-то. Боён закусила губу, словно пытаясь удержать внутренний крик.
Она сжимала беззащитную, распухшую от укусов нижнюю губу до онемения, даже не замечая этого. Наконец, оторвав взгляд от его лица, она резко повернулась и вышла из палаты.
Ынги хотел последовать за ней, но вдруг ноги начали подкашиваться. Голова закружилась, мир поплыл перед глазами, и он едва успел опереться о стену.
Врачи говорили, что это последствия сотрясения. Ноги подкашивались, в глазах темнело, а в животе подкатывала тошнота.
Прикрыв рот рукой, он вышел в коридор, но Боён уже исчезла, будто растаяла в воздухе.
Выйдя из больницы, Боён опустилась на скамейку в парке, не в силах двигаться дальше.
«Всё действительно кончено».
«Сон Боён, теперь и Вы забудьте обо мне».
Порыв ветра растрепал её волосы. Боён закрыла лицо руками, пытаясь сдержать рыдания, прорывавшиеся сквозь стиснутые зубы.
«А у меня всё только начиналось».
– Хы-ы…
В конце концов, слёзы вырвались наружу, и её плечи затряслись.
Ынги, прикрывая рот, вышел из больницы и огляделся. Вдалеке, на скамейке у аллеи, он заметил сидящую спиной Боён.
Дрожащие плечи выдавали то, что она плачет.
Теперь он мог понять это, просто взглянув на неё со спины.
«Плачет она или смеётся?..»
«Но почему же тогда так болит?..»
Ынги прижал руку к левой стороне груди.
«Почему мне всё ещё так больно?..»
Он всё ещё не мог отвести взгляда от её удаляющегося силуэта – растерянность туманом растекалась по его лицу, вытесняя привычное безразличие.
«Так больно… Когда я вижу, как ты плачешь, моё сердце болит сильнее, чем когда-либо…»
«Разве это не должно было исчезнуть, когда память вернулась?..»
Боён бессмысленно уставилась на несчастный телефон, затем отрицательно покачала головой.
Закрыв глаза, она сжала губы, мысленно отчитывая себя за слабость. Но внутри у неё бушевал хаос.
«Так нельзя. Всё кончено, ты же слышала. Он сказал – забудьте».
«Нужно сосредоточиться на работе».
Она осторожно открыла глаза и посмотрела на телефон.
«Но в отделе нет новых дел. Как я могу сосредоточиться?»
«Ладно, нужно чем-то заняться!»
Надув губы, она резко повернулась на соседнее место.
Как раз в этот момент Донён собирался на выезд.
– Куда Вы идёте? – спросила Боён.
Не удостоив её взглядом, Донён коротко ответил:
– Выезд.
Боён, увидев, как он накидывает кросс-бэг[2], тоже сунула в клатч телефон с блокнотом и встала.
Донён с подозрением посмотрел на неё:
– Что Вы делаете? Неужели собрались идти за мной?
– Да, пойду с Вами. Мне кажется, в прошлый раз мы увидели не всё.
Донён недовольно посмотрел на неё и фыркнул:
– Почему вы смеётесь?
– Главное – не сбегите, испугавшись.
Бросив на неё холодный взгляд, он вышел из офиса первым. Боён, злостно посмотрев на его затылок, последовала за ним.
«Работать с ним правда не хочется, но это всё же лучше, чем пялиться в телефон и копаться в своих мыслях».
– Подождите меня! – крикнула Боён.
Она вприпрыжку поспешила за быстро удаляющимся Донёном, боясь, что он уйдёт без неё, и, захлопнув за собой дверцу, запрыгнула в его малолитражку.
Донён сел за руль старенькой машины и сразу попытался завести двигатель. Однако раздался лишь громкий рёв – мотор не завёлся.
Казалось, он привык к такой ситуации – без тени паники несколько раз стукнул по рулю и попробовал снова.
После нескольких попыток двигатель наконец завёлся. Боён на пассажирском сиденье нервно пристегнула ремень безопасности.
«Интересно, каков пробег у этого раритета? Она вообще на ходу?»
«Может, предложить поехать на моей?..»
Она с сомнением оглядела заднее сиденье.
«Пустые бутылки из-под воды, помятые журналы, предметы одежды неясного назначения и…»
«Туфли? Парик? Колготки? Что это вообще всё такое?»
Внутри машины Боён заметила вещи, которые явно не принадлежали мужчине и никак не вписывались в стандартный мужской автомобиль. Она изо всех сил старалась не строить догадок, отмахиваясь от странных мыслей, и, переведя взгляд на Донёна, сдержанно спросила:
– По какому делу мы едем? Неужели следим за тем мужчиной, как в прошлый раз?..
Машина выехала из подземной парковки, вписываясь в поток. Донён, набирая скорость, ответил:
– Есть пара, которую мы сблизили. Мне звонила женщина-участница.
– Что она сказала?
– Кажется, мужчина ей изменяет.
– Значит, мы едем на консультацию?
Машина резко остановилась на светофоре.
Донён повернулся к Боён с выражением полного недоумения.
– Нам звонят и говорят, что партнёр, возможно, изменяет, и Вы предлагаете консультацию? Что, сказать ей что-то вроде «верьте в лучшее»?
– Тогда что Вы собираетесь делать, менеджер Ку?
– Сначала нужно проверить. Изменяет ли он на самом деле или это беспочвенные подозрения. Консультация – это уже следующий этап.
– Но это же вторжение в личную жизнь участницы! А-а-а!
Как только загорелся зелёный, малолитражка рванула вперёд. Донён перестраивался и нёсся с такой скоростью, что мог бы заткнуть за пояс самого Шумахера.
Машина тряслась и скрипела на полном ходу. Боён вцепилась в ремень безопасности и закричала:
– Так куда мы едем?!
– На остров.
– Чего-о?!
Глава 34. TMT
Чха Ынги, перелистывая материалы для совещания, вдруг замер. Посреди встречи он внезапно остановился, словно превратился в камень, лишь моргая глазами. Пак Ёнмин, наблюдавший за его состоянием, осторожно окликнул:
– Адвокат?
– А, простите. Давайте сделаем перерыв.
Ынги, похоже, почувствовал усталость и почесал затылок.
Из-за внезапного перерыва сотрудники, участвовавшие в совещании, вышли из кабинета. Остался только Ёнмин, приводивший документы в порядок.
Облокотившись на стол, он украдкой взглянул на Ынги и осторожно заговорил:
– Вы не слишком рано вернулись? Младший директор говорил, что рана… Всё ещё не зажила, тем более – рваная.
– С каких это пор Вы с ним так близки? Болтаете по душам?
– А, ну…
Если бы Ынги узнал, что Ёнмин постоянно отправляет его фото и видеоотчёты кому-либо, ему было бы не выжить. Ёнмин, прекрасно понимая это, крепко сжал губы и почесал щёку.
Ынги не стал допрашивать. Его голова и так была перегружена.
Исчезли ли безумные симптомы, вызванные амнезией?
Раз память вернулась, они должны были исчезнуть. Так почему же ему было так больно смотреть на ту плачущую женщину?
«Может, есть воспоминания, которые я не нашёл? Нет, вряд ли…»
«Тогда почему я всё ещё беспокоюсь о ней и хочу её увидеть?»
Её плачущий силуэт не выходил у него из головы, мешая не только работать, но даже нормально есть и спать. Незажившая рана на голове казалась ерундой по сравнению с этим.
«Как она живёт после нашей последней встречи в больнице?..»
С тревожным выражением лица Ынги взглянул на Ёнмина.
– Господин Пак Ёнмин.
– Да? – Ёнмин, не отрываясь от документов, ответил.
Ынги посмотрел в окно и фальшиво кашлянул:
– Кхм-кхм! Вы сегодня тоже идёте в «Хэттабан»?
– В «Хэттабан»? Я уже был там в обед. А что?
Услышав название кафе, Ёнмин наконец поднял глаза. Ынги, избегая его взгляда, начал царапать край стола и пробормотал:
– Ну… Близнецы-владельцы ничего не рассказывали?
– Что? О чём?
– Или, может, Вы там случайно кого-то встретили…
– Мне там не с кем встречаться… А-а!
Ёнмин, улыбаясь, покачал головой, но вдруг вскрикнул, будто что-то вспомнив. Ынги мгновенно подскочил к нему:
– Что? Что такое? Кого Вы видели?
– А-а-а!
– Ну???
Ёнмин, закатив глаза, испуганно посмотрел на Ынги.
Тот, видя его реакцию, снова спросил:
– Может, Вы случайно встретили Сон Боён?
– Нет, – Ёнмин серьёзно покачал головой.
Ынги, вытянувший шею, разочарованно отпрянул.
Но Ёнмин быстро добавил:
– Но я слышал, как Джэхи говорила с ней по телефону.
Ынги сразу заинтересовался.
– О чём они говорили?
– Ну… Та, кажется, уехала в командировку на какой-то остров. Название редкое, какое-то…
Пока Ёнмин пытался вспомнить, Ынги быстро соображал.
«В командировку на остров?..»
«Какое дело у менеджера по знакомствам на острове? Но если уж ехать, то не одной же…»
Из сотрудников он помнит только того подвыпившего менеджера филиала и того молокососа…
Глаза Ынги расширились.
«Этот менеджер вряд ли поехал бы на остров. Значит, она с тем парнем?!»
Его пальцы, сжимавшие подлокотник дивана, задрожали. В этот момент Ёнмин воскликнул:
– А, вспомнил! Дэиджакдо!
Ынги вскочил, схватил пиджак и направился к выходу.
– Адвокат? Вы куда?
– Совещание окончено. Передайте остальным.
Выскочив из кабинета, по дороге на парковку он начал искать расписание паромов.
Всего три рейса в день.
– Сейчас час…
«Последний паром на остров сегодня отправлялся через час».
«Если поехать на нем, то придётся там ночевать…»
Сев за руль, Ынги резко нажал на газ. Рёв двигателя отражал его настроение.
Инчхонский пассажирский терминал. Боён нервно посмотрела на часы.
– Время посадки уже близко, куда он пропал?..
Она беспокойно ждала Донёна, как вдруг кто-то подошёл сбоку.
Обернувшись, она увидела незнакомое лицо.
– Кто?.. Господин Ку Донён?
– Пойдёмте быстрее. Опоздаем.
Незнакомцем оказался Донён.
Он сказал, что идёт в туалет, а вернулся с усами, которых раньше не было…
И, кажется, нанёс тональный крем? Его тёмная кожа стала светлее.
Надев солнцезащитные очки, он пошёл вперёд. Боён, следуя за ним, спросила:
– Что с Вашим лицом?
– Маскировка. Чтобы не узнали.
Они поднялись на паром. Боён вздохнула.
«Так вот для чего были эти подозрительные вещи в машине…»
Она не понимала, радоваться ли, что у коллеги просто странное хобби, или плакать от того, как теперь выстраивать с ним рабочий процесс…
Нахмурившись, она сказала:
– Я уже говорила и повторяла по дороге: это вторжение в личную жизнь клиентов. Не думаю, что нам стоит ехать на остров.
Донён, сняв очки, посмотрел на неё.
– Этот мужчина, которого я сам подобрал, взял отпуск и забронировал отель на острове в несезон, куда ходит всего три парома в день. И сделал это тайком от женщины, с которой встречается. А она случайно узнала.
Он повторил ситуацию, которую уже объяснял по дороге, и добавил:
– Она думает, что он ей изменяет, и не знает, как это проверить. Как ответственный менеджер, я обязан помочь. Это моя работа. Я познакомил их, значит, должен довести дело до конца.
Донён говорил с видом полной уверенности, но Боён возразила:
– Даже так, это личная жизнь клиентов. Наша работа – только знакомить их. Мы не можем вмешиваться в их отношения или разрывы.
– В филиалах, где клиентов хоть отбавляй, можно так работать. Но у нас не тот случай. Если мы не будем пахать, даже если они расстанутся, они к нам больше не придут.
«Он правда выкладывается по полной. Главный офис экономит на рекламе, а он сам раздаёт листовки, чтобы раскрутить филиал, и возится с каждым клиентом», – Боён вспомнила слова Тхэмана и утомлённо попыталась убедить Донёна:
– Даже если результаты хромают, шпионить за клиентами и сливать информацию другим – не работа брачного агентства…
Донён резко перебил её, рыча почти как зверь:
– Это часть продаж! Вы что, думаете, корейские менеджеры по продажам «моют» ноги клиентам просто так?
– Но это нарушение правил!
– Наша позиция вообще другая, в отличие от крупных филиалов, где клиентов тьма и можно работать спустя рукава!
– Кто сказал, что они работают спустя рукава?!
Они уставились друг на друга, затем одновременно отвернулись, будто больше не желали разговаривать.
Боён скривила своё маленькое лицо.
«Он и множественные знакомства устраивает, и расследования по посторонним людям проводит…»
«А теперь ещё и слежка за клиентом? Если этот мужчина подаст жалобу, всё может обернуться катастрофой».
Она пожалела, что, услышав от Тхэмана о ситуации Донёна, попыталась понять его позицию.
«Раз уж я здесь, надо предотвратить неприятности».
«Нас постоянно исключают из обучающих программ главного офиса, так что у него нет нормальной подготовки. Он всё изучает сам, без мануалов».
«Я покажу ему, как надо».
Глаза Боён загорелись решимостью.
Через пять минут по громкой связи объявили об окончании посадки.
И в тот самый момент, когда они с Донёном, не глядя друг на друга, сидели в напряжённой тишине, перед ними вдруг появился кто-то другой.
Боён машинально взглянула на тщательно начищенные туфли, по которым сложно было поверить, что их владелец собрался на остров, затем медленно подняла голову.
Увидев мужчину в пиджаке, стоявшего с измождённым лицом, она широко раскрыла глаза.
– Чха Ынги?!
Ынги, тяжело дыша, смотрел на неё.
– Как ты?..
Не в силах продолжить, он плюхнулся на сиденье рядом с Боён, будто у него не было сил даже ответить.
Донён, сидевший справа от Боён, снял очки и с упрёком сказал:
– Мы сейчас на работе. Не надо смешивать личное и служебное.
Ынги, даже не взглянув на него, парировал:
– Это защита свидетеля. Вам не о чем беспокоиться.
– И что это за адвокат, который лично защищает свидетеля? Разве это не работа полиции? – фыркнул Донён, отчего его фальшивые усы дёрнулись.
– В наше неспокойное время всякое бывает. Если у Сон Боён, которая даёт важные показания, вдруг появится сталкер, это будет угроза её безопасности.
Донён потерял дар речи. Ынги скривился.
– И почему Вы так выглядите?
– Что за взгляды? Это всё часть работы! – грубо ответил Донён.
Боён, сидевшая между ними, не выдержала и крикнула:
– Слишком много болтовни! Хватит! Мы что, будем орать ещё полтора часа? Тогда я сойду с ума. У меня уже уши кровоточат!
Она заткнула уши и сердито посмотрела на них. Ынги и Донён недовольно замолчали.
Паром прошёл под мостом Инчхон. В салоне, заполненном туристами и местными жителями, лишь трое сидели, плотно сжав губы.
Боён скрестила руки на груди и уставилась вперёд.
«Зачем он появился?»
«Сказал, чтобы я забыла его, а теперь снова здесь, чтобы смущать меня».
«Ни одного звонка за всё это время…»
«Он полностью выздоровел? Можно ли ему вообще на пароме ездить?»
Боён надула губы и зажмурилась.
«Опять переживаю за него. Вечно одно и то же. Больше такого не будет».
«Я вспомнил всё. Теперь мне не нужно любить Вас».
«Нельзя повторять прошлое…»
Она напрягла лоб и попыталась заснуть, но услышала, как кто-то резко встал.
Боён специально зажмурилась сильнее.
«Мне не интересно. Совсем».
В конце концов она не выдержала и приоткрыла глаза. Оба соседних места были пусты.
«Куда все подевались?»
Она огляделась, и вдруг перед её лицом появилась кружка с кофе.
Боён подняла глаза и увидела Ынги, купившего кофе в буфете.
Он сел и сказал:
– Пейте.
– Зачем Вы пришли?..
– Кажется, я уже всё объяснил.
Боён усмехнулась и прищурилась.
– Ха, защита свидетеля? Если уж на то пошло, больше похоже на то, что Вы пришли, потому что боялись, что я откажусь давать показания.
– Пусть будет так.
Ынги смотрел вперёд, а Боён сердито сказала, глядя на его лицо:
– Вам не стыдно передо мной, господин Чха Ынги?
– Поэтому я и не смотрю на Вас.
– Чха Ынги.
Он обернулся на её низкий голос. Увидев её сердитое лицо, Ынги нахмурился.
– Простите за тот поцелуй.
Неожиданное упоминание затронутой темы заставило и Боён поморщиться.
– Я не хочу об этом говорить. Я больше не хочу Вас видеть…
– А я хочу, – сдержанно, но твёрдо ответил он. – И ещё…
Боён напрягла лоб. Ынги убрал кружку с кофе и сказал:
– Я поцеловал Вас не из-за сердца… В тот день всё было иначе.
Кончики его пальцев, сжимавших кружку, слегка дрожали.
Сердце, которое прежде взбрыкивало по собственной прихоти, не раз заставляло его чувствовать себя уязвимым. Но только сейчас он ощутил дрожь настоящую – неподдельную и глубинную.
Дрожь, причина которой была только одна – Сон Боён…
Глава 35. Сердцу не прикажешь
Боён молча уставилась на Ынги.
«Этот мужчина точно сказал, что память вернулась».
«Так почему он говорит такие вещи?»
«Хотя, неважно. Всё равно я уже решила покончить с этим».
Боён крепко закусила нижнюю губу. Затем резко бросила:
– Мне неинтересно, почему Вы так поступили. И слушать не хочу.
– …
– Теперь мы с Вами чужие люди.
Боён отвернулась и закрыла глаза. В тот момент, когда Ынги попытался что-то сказать, вернулся Донён, отлучавшийся в туалет.
Ынги не сводил глаз с Боён, сидящей с неподвижным лицом и плотно сомкнутыми веками.
«Вот именно. Раз память вернулась, теперь между нами не должно быть ничего общего. Так почему всё осталось по-прежнему?»
«Зачем я пришёл сюда?..»
Отведя взгляд от Боён, Ынги потирал морщинистый лоб с горькой усмешкой.
Донён, бросивший на них косой взгляд, словно почувствовал неладное и скривился.
«Как бесит. Из-за него тебя понизили, а ты всё ещё бегаешь за ним?»
Донён, сверливший Ынги взглядом так, что у него дрожали веки, натянул кепку.
Паром прибыл к пристани Дэиджакдо. Пассажиры выстроились в очередь и начали сходить по трапу.
Ынги, спустившийся первым, протянул руку Боён. Та, следовавшая за ним, уставилась на протянутую руку, затем схватила Донёна за рукав.
– Ой! Скользко!
Донён, спускавшийся по трапу, поморщился, посмотрев на её руку.
– Простите, менеджер Ку. Чуть не поскользнулась.
Боён улыбнулась и отпустила его руку.
– Надоела…
Донён, потирая схваченную руку, пробормотал это и нарочно перевёл взгляд на Ынги.
Всё важничал при каждой встрече, а сейчас у него просто смешное выражение лица.
Увидев, как Ынги гневно шевелит бровями, Донён резко схватил Боён за руку.
– Раз уж так вышло, держитесь, пока не сойдём.
С надменным выражением лица он повёл Боён вниз по трапу. Оба – и высокомерный Донён, и Боён, шагая рядом, – подняли глаза на Ынги, всё ещё стоявшего с протянутой рукой.
– Можете посторониться? – бросил Донён, проходя мимо.
Ынги медленно опустил руку и усмехнулся.
«Да неужели?»
Стиснув зубы, он смотрел, как они удаляются.
Остановившись у стены гостевого дома с видом на море, Донён встал на цыпочки и заглянул внутрь. Боён, стоявшая сзади, понизила голос:
– Говорите, тот клиент-мужчина остановился здесь?
Донён не ответил, продолжая осматривать дом. Боён снова попыталась уговорить его.
– Если хотите проверить, изменяет ли он, можно просто спросить его напрямую. Зачем всё это?
Донён обернулся с видом полного недоумения.
– Вы встречаетесь с другой женщиной? Ваша девушка подозревает Вас. Вот так? А если это всего лишь подозрения? Тогда что? Он же узнает, что девушка настолько в нём сомневается, что обратилась к менеджеру. Как Вы собираетесь это объяснять?
– Именно поэтому не нужно вмешиваться в личные дела клиентов.
– До сих пор мой метод работал без проблем. И сейчас будет также. Вам достаточно просто не мешать мне. Я лишь проверю, изменяет он или нет.
Резко бросив это, Донён вошёл в открытые ворота. Боён с раздражённым лицом окликнула его:
– Менеджер Ку, подождите!
Ынги, наблюдавший за ними со скрещёнными руками, схватил её за плечо и остановил.
– Если я правильно понял, Вы осознаёте, насколько опасна эта затея?
– Да. Поэтому я и пытаюсь его остановить. Но…
– Но?
– …это не Ваше дело, Чха Ынги. Отстаньте.
Она стряхнула его руку со своего плеча и вошла в гостевой дом.
– Фух… – Ынги, вздохнув, покачал головой и последовал за Боён.
Во дворе Боён и Донён разговаривали с хозяином. Мужчина с удивлением уставился на подошедшего Ынги.
– Вас больше? Я думал, это романтическое путешествие. Тогда как Вам разместиться? Вдвоём? Или…
Он показал на Боён и Ынги, затем повернулся к Донёну:
– Или так?..
Хозяин уже протягивал ключ Донёну, но Ынги быстро вмешался:
– Давайте три!
– Увы, три не получится. Вечером к нам заезжают участники рыболовного турнира – все номера заняты.
Боён улыбнулась и сказала:
– Давайте два.
Боён протянула один из двух ключей мужчинам.
Ынги поднял руку, демонстрируя отказ.
– Я в жизни не делю комнату ни с кем.
– Как хотите.
Донён выхватил ключ, но в этот момент дверь открылась, и во двор вышла пара.
Увидев, как Донён инстинктивно натянул кепку, скрывая лицо, Боён поняла – это те самые изменщики.
Девушка, прилипшая к руке мужчины-клиента, кокетливо заговорила:
– Давай вечерком поедим твою любимую рыбу? Приготовим острое рагу из того, что ты поймаешь.
Боён с нескрываемым отвращением наблюдала, как тот гладит девушку по голове, довольный, словно всё в порядке.
«Так он и изменяет. Бедная клиентка, которую подобрал Ку Донён, она даже не подозревает, что её парень вот так развлекается с другой».
«Если бы Донён не приехал проверить, она бы сама увидела эту сцену».
«С одной стороны, хорошо, что он здесь…»
«Но отношения – это личное дело двоих, как бы плохо ни было».
«Ох, голова болит…»
Боён, массируя виски, обернулась к Донёну.
Тот тихо прошептал:
– Спросите, куда они идут.
– Я?
– Меня могут узнать.
Боён неохотно скривилась, но подошла к паре.
– А-ха-ха, привет! Мы тоже здесь остановились. А Вы куда направляетесь?
Мужчина-клиент настороженно посмотрел на неё:
– А Вам зачем?
– А, мы с парнем приехали! Хотим узнать, куда можно сходить.
Боён быстро указала на Донёна. Ынги, наблюдавший за этим со сжатыми кулаками в карманах, поморщился.
«Почему не на меня?!»
Он громко кашлянул:
– Хм-м!
Боён мельком взглянула на него, затем нарочно прижалась к Донёну и улыбнулась паре.
Клиент наконец расслабился.
– Вечером идём на рыбалку. Сейчас за снастями. Присоединяйтесь.
– О, рыбалка! Здорово. С лодки?
– Нет, с камней у пристани.
– Круто! Если успеем, обязательно придём.
Помахав паре на прощание, Боён разыграла целое представление, затем резко повернулась к Донёну:
– Боже, я впервые соврала клиенту! Так нервничаю! Что теперь делать?
– Что? Они же сказали – вечером на рыбалку. Пойдём следить. Будьте готовы к вечеру.
Донён, размахивая ключом, направился к своей комнате. Боён последовала за ним, ворча:
– Вот помогаю обманывать клиента и шпионить за ним… Как он вообще мог так поступить с девушкой?
Она злостно посмотрела на ворота. В этот момент подошёл Ынги.
– Я же говорил – не все истории заканчиваются романтично.
Боён сузила глаза.
– Посторонним просьба не мешать.
Ынги хотел что-то сказать, но сжал губы. Затем потянул за ручку двери, в которую вошёл Донён.
Но дверь была заперта изнутри. Ынги растерянно дёрнул ручку.
– Эй, откройте!
Ответа не последовало. Он начал стучать.
– Эй! Хватит детских шуток, открывайте!
Боён, наблюдая за этим, покачала головой и зашла в свою комнату.
А Ынги, оставшись с носом, бессильно опустился на пол и с досадой опёрся о стену.
Несколько дней назад Хёнсон сидел на том же диване, где сидел Ынги.
Он вернулся в родной дом после долгого отсутствия и теперь испытывал те же чувства, что и Ынги.
Огромный дом, наполненный гнетущей тишиной, был олицетворением отца. Всегда подавляющий, не дающий вздохнуть.
Когда председатель Чха наконец появился, он сразу рявкнул:
– Бестолковые сыновья. Ты тоже пришёл ныть из-за младшего?
– Не трогайте Ынги. Вам его не жалко?
Председатель Чха усмехнулся.
– Он должен вести «Chajin Group». Хватит подстрекать его вместе с Бомсоком.
– Это Вам стоит остановиться.
– Угрожаешь отцу?
– Да. Угрожаю.
Хёнсон сохранял ледяное спокойствие.
– Посмотрите на меня. Мне за сорок. Я уже не тот ребёнок, что дрожал от Ваших слов.
– …
– Я до сих пор жалею, что оставил Ынги одного и сбежал. Больше такого не повторится. Если Вы снова тронете его…
Хёнсон встал.
– Адвокатская контора «Win» пойдёт против «Chajin Group».
– Как ты посмел?!
– Дядя уже дал согласие. Всего доброго.
Вежливо поклонившись, он холодно развернулся и ушёл.
– Весь в мать… Не знает своего места…
Председатель Чха, глядя на уходящего сына, дрожал от ярости.
Боён, завязав волосы перед зеркалом, осмотрела комнату.
– Собиралась в спешке, даже переодеться не во что. Придётся денёк потерпеть.
Она вышла, так как договорилась встретиться с Донёном, чтобы проследить за парой.
Надевая туфли в коридоре, она увидела, как во двор вошёл Ынги с двумя чёрными пакетами. Она поспешно опустила голову, делая вид, что занята своими делами.
Но он опустился перед ней на одно колено.
– Что вы?..
Большая рука схватила её за ногу. Ынги снял туфли и достал из пакета кроссовки.
– На острове всего один магазин, и он закрывается вечером.
Он надел кроссовки ей на ноги и протянул пакет.
– Купил для себя, заодно и Вам.
Боён нахмурилась, заглянув в пакет от Ынги. Внутри лежали туалетные принадлежности и простая сменная одежда.
– Магазин маленький, но там есть всё, что привозят с материка.
– …
– Это как защита свидетеля. Нельзя, чтобы Вы заболели и не смогли дать показания.
Ынги встал с колен и попробовал открыть дверь Донёна, но она всё ещё была заперта.
Боён, косясь на него, сказала:
– Ку Донён уже ушёл. Он сказал, что пойдёт пораньше.
– Да?
Ынги было не особо интересно. Боён собралась уходить, но вдруг остановилась, посмотрев на свои ноги.
Кричаще-красные кроссовки были туго завязаны бантиками.
Помедлив, она вернулась и протянула Ынги ключ.
– Можете отдохнуть в моей комнате. Я вернусь поздно вечером.
Вместо того чтобы взять ключ, Ынги пристально посмотрел на неё.
Его глаза дрогнули, когда Боён отвела взгляд.
«Не уходит… Это лицо до сих пор живёт у меня в сердце».
«Почему я всё переживаю? Почему она всё ещё такая красивая?..»
– Неважно, что Вы там задумали, но я просто решила, что это оплата за кроссовки.
Бросив ключ на пол с громким звуком, Боён выбежала за ворота.
Пройдя несколько шагов, она резко обернулась.
– Кто тебя просил опекать меня? Вернулась память или нет – ты одинаково сводишь с ума!
Нахмурив брови, она закусила губу.
На скалах у причала рыбаки неторопливо наслаждались вечерней рыбалкой. Донён, не спуская глаз с пары, насаживал наживку на крючок.
Боён, присевшая рядом, слушала их смех и спрашивала:
– Мы уже подтвердили, что он изменяет. Что будем делать?
Донён, не отрываясь от удочки, ответил:
– Три месяца я выбивался из сил, чтобы свести их. А он вот так вот… Бесит.
«Так это не из-за статистики… Он просто хотел убедиться, что не ошибся в них».
Боён наконец поняла его мотивы. Несмотря на внешнюю бездушность, он действительно переживал за клиентов.
– Я понимаю Ваши чувства.
Донён остановился и посмотрел на неё.
– Желание, чтобы те, кого ты свёл, были счастливы… Боль, когда всё идёт не так. Только менеджер по знакомствам знает это. Но, менеджер Ку…
– …
– Даже если я стараюсь изо всех сил, нет гарантии, что у них всё получится. И если они расстаются – это не значит, что я плохо сделала свою работу.
– …
– Конечно, злишься, когда пара, которую ты с таким трудом объединил, рушится из-за измены. Чувствуешь вину перед клиенткой. Но мы же знаем – это не наша ошибка. Просто… Обидно.
Попытавшись его утешить, Боён сменила тему:
– Директор говорил, что у Вас есть свой наставник в этом деле.
– О чём Вы?
– Говорил, что Вы очень уважаете одного менеджера. Не знаю, кто это, но раз Вы его цените, наверное, он выдающийся. Как бы он поступил?
Лицо Донёна исказилось:
– Нет такого человека. Я ошибался насчёт него. Сейчас он мне…
Он посмотрел прямо на Боён:
– …больше всех неприятен.
Подняв удочку, Донён перешёл ближе к паре.
Боён, глядя на его спину, потрогала свою щёку.
«Что? Ощущение, будто он мне это сказал…»
Надув губы, она встала и увидела за спиной Ынги.
– Чха Ынги, когда Вы успели прийти?
Она смотрела на него с немым удивлением: он уже подготовил удочку.
Ловко забросив снасть, Ынги обернулся к ней.
Боён, делая вид, что не интересуется, спросила:
– Вы умеете рыбачить?
– На дни рождения дяди мы всегда ездим рыбачить на речку.
Он продолжил рыбалку, будто это было привычным делом.
Солнце медленно клонилось к горизонту. Ынги, наблюдавший за водой, украдкой взглянул на Боён.
Пара, кажется, увлеклась – и не собиралась уходить. Из-за этого Донён тоже оставался на месте.
Боён, скучая, сжалась от наступающего вечернего холода.
Ынги отложил удочку, снял пиджак и накинул ей на плечи.
Молча глядя на его лицо, освещённое закатом, она спросила:
– Почему Вы так со мной?
– …
– Вы же больше меня не любите.
– …
– Зачем Вы следуете за мной? Зачем ведёте себя, как раньше? Всё кончено.
Ынги смотрел на её искажённое негодованием лицо – и наконец сказал то, что копил всё это время:
– Должно было закончиться… Но не получилось.
Её глаза, подсвеченные закатом, расширились. Морской ветер тихо шевелил их волосы.
Глава 36. Красные кроссовки
«Не получилось… Не любить меня?»
Лицо Боён покраснело сильнее заката. Она нарочно нахмурилась.
«Слишком… Слишком неловко – слышать такие слова от мужчины, в которого влюбилась».
Она невольно сжала пальцы ног в тех самых красных кроссовках, которые надел ей Ынги.
«Что делать, если сердце бешено колотится?..»
Не в силах вымолвить ни слова, Боён стояла, пока Ынги не заговорил вместо неё:
– Как думаете, почему я так себя веду?
– …
– Я всё ещё переживаю. Всё ещё думаю о Вас. Когда вижу Вас, мне по-прежнему…
«По-прежнему страшно».
Он так и не успел договорить. В этот момент пара, увлечённая рыбалкой, заметила удочку Ынги и закричала:
– Клюёт! Быстрее!
Мужчина-клиент оттолкнул Ынги и схватил удочку.
После нескольких промахов он наконец подсек добычу – на крючке трепыхался морской карась, его чешуя переливалась яркими полосами.
Рыбаки вокруг ахнули:
– Ах! Карась! Да ещё какой! Вот это мастерство!
Вокруг Ынги и Боён мгновенно собралась толпа. Стало шумно.
Боён сняла пиджак с плеч, отдала его Ынги и поспешила к пристани.
Донён, наблюдавший, как Ынги беспомощно сжимает в руках пиджак, скривился.
«Как же он мне неприятен».
«Оба раздражают, но этот… Конечно, хуже».
Взгляд Донёна стал ещё острее. Стиснув зубы, он нахлобучил кепку, собрал снасти и ушёл, избегая взглядов пары.
Боён вернулась в гостевой дом и свернулась калачиком на кровати в своей комнате.
«Почему он так со мной? Он же больше меня не любит».
Зачем он это спросил? Неужели он догадывается о её чувствах?
– Всё уже давно кончено. И что может быть унизительнее? – прошептала она себе. – Но, Боён, спрашивать «ты что, больше меня не любишь?..» это уж слишком.
Она в отчаянии рвала на себе волосы и дёргала ногами. В этот момент её ступня задела чёрный пакет – тот самый, что дал Ынги перед отъездом.
Боён открыла пакет и начала вытаскивать содержимое.
– Зубная щётка, паста, шампунь… Хотя шампунь тут и так есть…
Аккуратно раскладывая купленные принадлежности и полотенце, она фыркнула, увидев безвкусные синие спортивные штаны.
Но улыбка быстро исчезла.
«Я всё ещё переживаю. Всё ещё думаю о Вас».
Стоило вспомнить его лицо – и сердце застучало снова.
«Что вообще происходит? Он же сказал, что память вернулась. Тогда что значат все эти слова?..»
Боён закусила нижнюю губу.
– Можно ли радоваться?.. Или нет?..
Этот мужчина не даёт ей спокойно вздохнуть. Ни разу не позволил просто наслаждаться этим чувством.
Одно его лицо заставляет сердце биться чаще, а она изо всех сил пытается сдержаться.
Её лицо исказилось. Она уткнулась лбом в колени.
«Я не знаю, как возникли эти чувства… И не знаю, как от них избавиться…»
Надев спортивные штаны, она вышла во двор и увидела Донёна, сидящего за столом. Хозяйка подарила им кимчи, сушёные водоросли и жареных анчоусов.
Донён, мельком взглянув на неё, язвительно заметил:
– Штаны – синие, кроссовки – красные. Штаны – демократы, а обувь – республиканцы? Или это Север и Юг?
Боён села напротив, схватила банку пива и открыла её.
– Я сегодня поехала с Вами, чтобы попытаться понять Вас, менеджер Ку.
Она налила пиво в бумажный стакан, затем взяла бутылку соджу.
– И теперь я точно поняла: у нас с Вами нет ничего общего, и мы никогда не поладим.
– Только сейчас дошло?
– Да, глупая я, только сейчас это поняла. Я слышала о Вас от директора, и, хотя Ваши методы ужасны, видно, что Вам нравится Ваша работа. Я пыталась сблизиться.
Боён налила соджу в стакан с пивом.
– Но теперь всё. Когда вернёмся в Сеул, я не буду Вам мешать. Я займусь своими клиентами и не стану лезть в Ваши методы коучинга.
– …
– И Вам не нужно бояться, что я изменю систему работы филиала Hwagok.
Пока Боён болтала и смешивала алкоголь, Донён выхватил у неё стакан и залпом выпил.
– Теперь Вы ещё и мой алкоголь воруете?
– Моя мечта – стать менеджером по знакомствам, который помогает как можно большему числу людей найти любовь.
Боён растерянно уставилась на него.
Донён налил соджу в пустой стакан и выпил залпом.
– Зачем Вы так пьёте?!
– Потому что от одного Вашего лица у меня поднимается давление.
– Вы правда меня так ненавидите?
Донён сжал стакан так, что тот смялся. Его руки дрожали.
– Конечно ненавижу. Вы разрушили мою мечту.
Он с отвращением посмотрел на её недоумённое лицо.
– Я верил каждому Вашему слову.
– О чём Вы?..
– Когда люди смеялись, что мужчина не может быть менеджером по знакомствам, я рассказывал им, насколько это крутая профессия. И в пример всегда ставил Вас.
Глаза Боён расширились. Она вспомнила слова директора:
«У Донёна есть менеджер, которого он боготворит. Он знает наизусть каждое его слово – настоящий фанат».
Донён усмехнулся.
– Вы даже основ нашей работы не соблюдали, устроили скандал с клиентом, Вас понизили… А знаете, какое лицо Вы делали, когда впервые пришли в наш филиал?
– …
– С первого дня Вы смотрели на нас с презрением. Вот тогда Вы мне и стали противны.
Он встал, его глаза полыхали.
– Человек, которым я восхищался, появился передо мной – и оказался полным разочарованием. Хотите, продолжу говорить, почему Вы мне не нравитесь?
– …
– Из-за этого парня Вы вляпались в такую ситуацию, а теперь ещё и притащили его сюда… Ладно, не буду продолжать. Чем больше говорю, тем глубже закапываю свои прошлые иллюзии по поводу Вас, – холодно бросив это, Донён ушёл в свою комнату.
Боён тупо уставилась в пустое пространство за столом, потом резко схватила бутылку соджу.
Чистого стакана не оказалось – она просто приложилась к горлышку.
Скривившись от крепкого вкуса, она сделала несколько глотков и вытерла губы тыльной стороной ладони.
– Что ты вообще делаешь, Сон Боён?.. Развалила карьеру, которую так любила… Любовь… Какая ещё любовь?! Даже толком не успела порадоваться…
Всё закончилось, едва начавшись.
– Эх-х!..
Она снова поднесла бутылку ко рту, но в этот момент за соседний стол села та самая пара.
Похоже, они собрались жарить мясо. Мужчина сосредоточенно устанавливал гриль, а девушка кивнула Боён в знак приветствия.
– Милый, быстрее клади мясо! Ой, как вкусно! Только не пережарь, ладно?
«Как они могут так веселиться, когда он изменяет своей девушке?»
Боён с отвращением наблюдала за ними, затем снова сделала глоток.
Гриль давно потух, но они всё ещё сидели, обмениваясь листьями салата и улыбками. В конце концов мужчина потряс пустой банкой пива и с сожалением облизал губы. Затем он осторожно окликнул Боён:
– Э-это…
Боён, дремавшая, подперев голову рукой, резко открыла глаза и уставилась на них.
Шумно шмыгнув носом, она переспросила заплетающимся языком:
– Ммм… Вы мне?
– Да… Не хотите мяса? А то Вы в одиночку пьёте, может, у вас осталось пару банок…
Он протянул ей тарелку с мясом. Боён резко запрокинула голову назад и рассмеялась.
– Ха-ха-ха! Серьёзно? Вы предлагаете мне холодное мяяяяясо?
Мужчина смущённо замялся:
– Нет, я не это имел в виду…
– Ой, да ладно! Откуда Вы знаете, что я люблю холодное? Я даже курицу на следующий день доедаю, аха-ха!
Она стучала по столу, смеясь, затем махнула рукой, разрешая забрать оставшийся алкоголь.
Мужчина, явно настороженный её пьяным видом, быстро собрал банки пива и соджу.
Когда он потянулся за последней банкой, Боён вдруг схватила его за запястье:
– Вы… Двое…
– Да?
– Встречаетесь?
Пара синхронно сглотнула, глядя на её мутный, безумный взгляд.
Мужчина высвободил руку и фальшиво улыбнулся.
– Ха-ха, конечно, иначе зачем бы мы сюда приехали?
Боён перевела взгляд на девушку, затем вдруг усмехнулась.
– Ха… Да? Ну тогда любите друг друга крепко.
Она поклонилась и пошатнулась в сторону туалета.
Умывшись холодной водой, Боён вышла, всё ещё шатаясь. Вода не протрезвила её ни на каплю.
– Чёрт, я слишком много выпила… Где, кстати, Чха Ынги? Куда он пропал ночью?..
Она вздохнула так сильно, что плечи дёрнулись.
«Боён, ты даже в пьяном состоянии переживаешь о нём? Конечно переживаешь. Ты же влюблена. Влюблена…»
В этот момент она услышала голос.
– Да сколько можно?! Я даже в туалет сходить не могу, всё работаю! Когда мне твои сообщения читать?
В темноте стоял тот самый мужчина-клиент.
Даже в пьяном состоянии Боён сразу поняла, с кем он говорит.
«Его девушка… Та самая, которая, боясь подтвердить свои подозрения, позвала на помощь менеджера… Что она сейчас чувствует?»
«И ещё… «Не могу в туалет сходить, всё работаю»?»
«С какой стати он злится на неё? Что она такого сделала?»
Следующие его слова заставили Боён остановиться.
– Я для себя это делаю? Всё ради тебя! Деньги ведь нужны для свадьбы. Ладно, кладу трубку. Подумай о своих недостатках.
Он бросил сигарету на землю и резко развернулся – прямо на Боён, которая стояла, опираясь о дверь туалета.
– Ох чёрт! Напугала!
Боён шатко подошла к нему.
– Так Вы женитесь на другой, да?
– Что?
– Вроде бы не на той, что приехала с Вами.
– Какое вам дело?
– Никакое. Но если даже меня, чужого человека, бесит эта ситуация, то каково самой девушке?
В этот момент из комнаты вышел Донён. Увидев их, он замер, наблюдая за ними.
Боён, с растрёпанными волосами и пьяными глазами, наклонилась к мужчине и закричала:
– Любовь – это не бесплатный образец еды! Её нельзя пробовать мимоходом!
Глаза Донёна дрогнули.
Да. Именно такой он и представлял менеджера по знакомствам Сон Боён. Не ту, что была понижена из-за скандала с клиентом.
В дрожащих глазах Донёна мелькнуло что-то похожее на радость.
– Да что ты лезешь с нравоучениями?! – не выдержал мужчина-клиент, до того молчавший. С раздражением он шагнул к Боён.
Донён уже собирался вмешаться, но в этот момент сзади появился Ынги.
Он резко потянул Боён за руку, поставив рядом с собой. Обняв её шатающиеся плечи одной рукой, он кивнул мужчине.
– Спутница немного перебрала. Приношу свои извинения.
Вежливые слова заставили мужчину замолчать. Перед тем как тот отвернулся, Ынги вдруг добавил:
– Кстати, перекладывать вину за конфликт на другого – подло и опасно. Это называется газлайтинг.
– Что?
– Хотите, я предупрежу девушку, которая ждёт Вас в комнате?
– О чём Вы?..
Ынги лишь усмехнулся, глядя, как мужчина теряется.
– Судя по Вашему лицу… Та, что зовёт Вас «оппа», даже не подозревает о другой, да?
Клиент закатил глаза, быстро сообразив, куда клонит разговор, и поспешил в комнату.
Ынги потряс Боён за плечо.
– Сон Боён? Давайте пройдёмся, протрезвеете.
Он вывел её за ворота, поддерживая под руку.
Донён, стоявший с парой тапочек в руках, хмуро наблюдал, как они удаляются.
Ынги довёл Боён до прибрежной тропы и усадил на каменный парапет. Ночной ветер раздувал её растрёпанные волосы.
Он осторожно откинул прядь, закрывавшую лицо, и встретился взглядом с её пьяными, полными обиды глазами.
Слёзы моментально набухли на ресницах, грозя вот-вот пролиться.
– Ой, простите.
Ынги убрал руку. Боён, глядя на него снизу вверх, сжала веки, пытаясь сдержать слёзы.
Не отводя взгляда, она спросила:
– Можно радоваться?
Ынги широко раскрыл глаза от неожиданности. Боён повторила:
– Или нельзя?
– Вы о чём?..
– Вы сами решили влюбиться, а теперь сами решили всё закончить.
– …
– Каждый раз, когда Вы винили сердце, я винила себя.
Она грубо вытерла слёзы тыльной стороной ладони.
– Я сотни раз сомневалась, тысячи раз переживала – и всё из-за себя.
– Сотни… Раз? Вы… Переживали тысячи раз?
Глядя на её покрасневший от слёз нос, Ынги почувствовал, как у него самого перехватывает горло.
Боён, не отрывая от него взгляда, прорыдала:
– Каждый раз, когда Вы говорили, что влюблены, я спрашивала: «Что это значит?» Думала об этом десятки раз. Когда Вы брали за руку – «Что это значит?» Когда целовали – сотни раз…
– …
– «Он серьёзен? Я одна во всём виновата?» Путалась, сомневалась, металась.
Стиснув зубы, она попыталась встать с парапета, но её хрупкое тело качнулось, как тростинка на ветру.
Ынги инстинктивно поддержал её. Боён вцепилась в его одежду.
– В этот раз можно радоваться? Или снова не стоит надеяться?
– В этот раз…
Он замолчал, глядя на её маленькое лицо.
Грудь будто что-то сжало. Сердце билось так, что перехватывало дыхание.
Даже после возвращения памяти чувства к ней не исчезли.
Причина была проста.
– В этот раз – это я.
– Что?..
– Это моё собственное решение.
Он приподнял руку, поддерживавшую её, и прикоснулся к её бледной щеке.
– Вы не выходите у меня из головы. Я безумно волнуюсь, скучаю… Безумно…
– …
– … Кажется, я Вас люблю.
Её круглые глаза расширились ещё больше. Боён уставилась на него, пытаясь в пьяном угаре осознать смысл услышанного.
Ынги повторил, чтобы она точно поняла:
– Я люблю Вас. Осознанно и добровольно.
Каждое слово было чётким, уверенным и твёрдым, как признание перед самим собой.
Он наклонился ближе.
Его ладонь, обнимающая её щеку, едва заметно дрожала.
Их холодные от морского ветра губы мягко соприкоснулись. В тот же миг пятки её красных кроссовок осторожно приподнялись.
Глава 37. Если это твоё испытание
Ынги мягко разомкнул губы, осторожно углубляя поцелуй.
Лёгкая дрожь, едва ощутимая, передалась от его губ к её – зыбкая, как дыхание.
Он нахмурился, будто удивился самому себе.
Это было настолько яркое ощущение, какого он никогда раньше не испытывал. Даже лёгкий запах алкоголя, доносящийся до него, казался сладким – все его чувства словно перестали функционировать.
Тело онемело, и в ушах звенело только отчаянное биение сердца.
В горле стоял будто горячий, твёрдый ком. И тогда он понял: это и есть любовь.
«А, так вот что это такое…»
Как застрявший в горле кусочек яблока – не проглотить, не выплюнуть. Неудобно, раздражает, но при этом невероятно сильно и жарко.
Почему он так себя ведёт? Даже мысли об этом не осталось.
«Это и есть любовь».
Только сейчас он осознал то чувство, которое никогда раньше даже не пытался понять. Ирония заключалась в том, что он смог распознать его лишь теперь – когда сердце, однажды полюбившее Боён, наконец вернулось к нему.
Ынги медленно отстранился от её губ и тихо прошептал:
– Я люблю Вас. Наверное, в это сложно поверить.
Боён смотрела на него широко раскрытыми глазами, пока ветер трепал его волосы.
Ощущение его губ казалось теперь таким далёким, словно сон.
«Он говорит, что любит меня».
«На этот раз – не из-за сердца, а по собственной воле…»
Её щёки постепенно заливались румянцем, пока она мысленно повторяла его нереальные слова.
*Тук-тук*
Боён схватилась за грудь.
– Моё сердце бьётся так сильно, что мне страшно. Кажется, я вот-вот упаду. Это из-за алкоголя? В общем… Я даже не понимаю, что говорю…
Она бессвязно бормотала, водя глазами по сторонам, а Ынги просто смотрел на неё. Молча слушал.
– То есть… Вы сейчас говорите, что лю… Что… Вы меня правда?..
– Люблю. Я влюбился в Вас, Сон Боён.
Он закончил за неё фразу. Боён наконец, кажется, поняла. Её губы беззвучно шевельнулись:
– А… Вы меня любите…
Ынги отвернулся, избегая её пристального взгляда.
– Кхе-кхе! – он фальшиво кашлянул, смущаясь. – Теперь скажите мне.
– Что?
– Я же признался Вам в любви. И поцеловал…
Он мельком взглянул на неё, затем снова уставился в море и пробормотал:
– Что теперь будет?
– Что?
– Мы теперь… Встречаемся?
Ночное море глухо разбивалось о прибрежные скалы, безмолвно наблюдая за ними.
Тишина затянулась, и на лице Ынги начали поступать признаки растерянности.
«Что-то не так?»
Впервые в жизни он поцеловался, признался в любви и ждал ответа.
«Ошибся в словах? Или…»
– Вы молчите не потому, что не испытываете ко мне ничего, верно? Вы же тоже меня любите.
– От… Откуда Вы знаете?
Вместо ответа он просто уставился на неё. Боён почесала покрасневшую щёку.
«Ну да, сколько раз я уже из-за него сходила с ума. Да и только что наговорила кучу всего – как он мог не понять?»
Её рука сползла с щеки на шею. Она потёрла затылок, избегая его взгляда.
– Просто… Я… Люблю Вас, Чха Ынги… А, да. Люблю. Я тоже Вас люблю. Но…
– Но?..
– Я не могу в это поверить. Прямо сейчас я не могу поверить, что Вы правда меня любите. Я ведь столько раз слышала от Вас эти слова.
– …
– «Я влюбился», «Я Вас люблю…» и даже «Я Вас обожаю».
Ынги смотрел на неё, потеряв дар речи. Боён сделала шаг вперёд.
– Вы же понимаете. Ведь это Ваши чувства.
Она осторожно протянула руку и коснулась его груди.
– Но я не знаю, что происходит здесь.
– …
– Тоже самое, что и раньше, или что-то другое?
Ынги не нашёл, что ответить. У него просто не было слов.
Он лучше всех знал, сколько пустых признаний наговорил ей за всё время.
Если даже он сам не до конца верит в эти чувства, как она может?
Он сглотнул и посмотрел на её руку, отстраняющуюся от его груди.
– Как мне доказать, что на этот раз всё по-другому?
– …
– Для меня это впервые. Впервые я так сильно кого-то люблю. Так что научите меня. Как я могу доказать Вам свои чувства?
– …
– Есть же способ?
Его серьёзное лицо напомнило ей того самого Ынги, который когда-то пришёл к ней с нелепым признанием.
Мужчина, который никогда никого не любил. Который ничего не знал о любви… Спрашивал, как достучаться до сердца.
Боён молча смотрела на него, затем покачала головой.
– Не знаю. И… Не уверена, что между нами такой способ вообще есть.
– То есть… Вы отвергаете моё признание?
– Не знаю… Прямо сейчас я сама не понимаю, что мне делать и что сказать.
Стиснув губы, она прошла мимо него. Ынги не стал её останавливать, лишь смотрел вдаль, затем провёл пальцами по лбу.
Он слишком хорошо понимал, почему она не может ему поверить. У него не было слов, чтобы удержать её.
«Давайте любить. Я попробую полюбить Вас».
«Нужно любить. Тогда не будет этой невыносимой боли».
Как же легко он разбрасывался словами тогда. И даже не подозревал, чем это обернётся.
Ынги глубоко вдохнул пронизывающий морской воздух. Вдохнул – и вместе с холодом проглотил ком сожаления.
– Чёрт… – вырвалось у него едва слышным шёпотом.
Вернувшись в гостевой дом, Боён ворочалась в постели. Сердце билось так сильно, что уснуть не получалось.
Переворачиваясь с боку на бок, она трогала губы, вспоминая его признание.
«Я люблю Вас. Осознанно и добровольно».
Чха Ынги… Любит её.
Она получила признание от человека, которого любит.
Казалось бы, можно просто радоваться. Но…
Боён скривила лицо.
Ей было страшно. Она не могла поверить в происходящее.
«Если он снова отвернётся и скажет «нет», я…»
Она резко села на кровати и беспокойно посмотрела на стену. За ней была комната, где находился Ынги.
«Я только собралась с силами, чтобы забыть его, а он вдруг заявляет, что любит меня. Как я могу просто радоваться?»
«Между нами ведь ничего серьёзного не было, правда?»
Она боялась. Боялась, что те же губы, которые сказали «я люблю тебя», произнесут эти слова снова.
Пока Боён бормотала себе под нос, Ынги сидел в темноте, прислонившись к стене. Донён, с которым ему пришлось делить комнату, уже спал, но Ынги не мог уснуть.
Он неподвижно смотрел в одну точку. В этот момент Донён, ворочаясь во сне, открыл глаза.
Заметив в темноте неподвижную фигуру Ынги, он пробормотал сонным голосом:
– Эй, спите уже. Испугали меня…
Он раздражённо буркнул, но не смог потревожить Ынги, погружённого в свои мысли. Донён скривился, цокнул языком и зарылся в одеяло.
На следующее утро, поздно позавтракав, они сели на первый паром, отправлявшийся с острова. Как будто по сговору, все трое заняли места в разных концах судна.
Боён, сидевшая вдали от мужчин, держалась за борт корабля. Вчерашнее пьянство вызывало изжогу и головную боль.
– Эх, надо было знать меру…
Сожалеть теперь было поздно. Боён опустила голову на сиденье и закрыла глаза.
Не выспалась, тело разбито…
– Откройте глаза.
Услышав грубый голос, Боён моргнула. Донён, сидевший сзади, стоял перед ней, сверля её взглядом.
«Человек, которым я восхищался, оказался передо мной – и разочаровал. Хочешь, продолжу говорить, почему Вы мне не нравитесь?»
Вспомнив его холодные слова, Боён невольно нахмурилась.
«Они что по очереди будут меня пилить?»
Она уже приготовилась к худшему, но Донён неожиданно сунул ей в руки бутылку с напитком от похмелья.
– Выпейте.
– А… Спасибо.
– Когда вернёмся в Сеул, даже не думайте ходить за мной хвостом, прикрываясь тем, что мы теперь одна команда. Вчера я всё объяснил.
Когда он уже собирался уходить, Боён быстро сказала:
– Вы правы. Я тоже сначала думала, что это понижение.
Донён замер. Боён говорила, глядя ему в спину:
– Простите. За то, что так думала.
– …
– Но больше я перед Вами ни в чём не виновата. Причина, по которой я оказалась в филиале Hwagok… Я не могу всё объяснить, но это не то, о чём Вы думаете.
– …
– Конечно, я тоже где-то ошиблась. Но я не сделала ничего такого, чтобы считать те прекрасные моменты, когда Вы мной восхищались, «позорным прошлым».
Донён медленно обернулся и посмотрел на Боён, которая говорила спокойно и искренне.
– Вы вложили душу в наш филиал. Давайте теперь развивать его вместе.
Донён смотрел на неё, на её твёрдый взгляд.
Перед ним была та самая женщина, которой он когда-то восхищался.
Его сердце забилось, как у мальчишки. В то же время его всегда дерзкий взгляд стал растерянным.
Боён, не подозревавшая о его чувствах, потрясла бутылку.
– Выпью до дна.
Она открыла крышку и решительно отпила. Донён, наблюдавший за ней, резко развернулся.
Их взгляды встретились, когда он садился на место. Боён улыбнулась, и он, вместо того чтобы скривиться, смущённо отвёл глаза.
«Он всё ещё разговаривает со мной грубо, но раз принёс мне это, значит, наши отношения улучшились?»
Улыбаясь, Боён перевела взгляд на Ынги.
Он сидел у окна, глядя на воду.
С самого утра они не обменялись ни словом, даже не встретились взглядом.
Как же это досадно – получить признание от любимого человека и не суметь принять его.
«Что мне делать? Я так боюсь снова пострадать из-за него».
Боён шмыгнула носом и отвернулась.
Паром причалил к терминалу.
Пока Донён возился со старой машиной на парковке, Боён вышла из туалета и увидела Ынги, ожидавшего её снаружи.
Вытерев мокрые руки, она встала рядом.
– Хорошей дороги в Сеул, – неловко пробормотала Боён.
Ынги, смотревший вдаль, повернулся к ней. Это был первый зрительный контакт с момента вчерашней ночи.
Его взгляд был глубоким. Боён с трудом отвела глаза.
На парковке Донён махал рукой, показывая, что завёл машину и ждёт её.
– Я пойду.
– Сон Боён.
Когда она сделала шаг, Ынги, до этого молча наблюдавший, наконец заговорил:
– Встретимся ещё семь раз.
Боён замерла на месте. Нахмурившись, она повернулась к нему.
Его лицо, всё это время погружённое в раздумья, теперь выглядело решительным.
– О чём это Вы?
– Вы сказали, что не можете поверить в мои чувства. Поэтому я предлагаю: проверьте меня.
Он думал об этом всю ночь и всё утро.
Как доказать ей, что на этот раз всё по-другому?
Ынги смотрел на неё и говорил:
– Мне тоже интересно. Насколько сильно я люблю Вас.
– …
– Проверим?
Боён посмотрела на его протянутую руку.
Помедлив, она осторожно коснулась его пальцев.
И тогда он – будто только этого и ждал – крепко, до тепла в ладони, сжал её руку.
Глава 38. Одна седьмая
Донён наблюдал за Ынги и Боён с парковки у пассажирского терминала.
Хотя он не слышал их разговор, но по тому, как они держались за руки, было ясно: между ними явно что-то изменилось.
«Что вообще связывает её с этим мужчиной?»
«Я не совершала ничего такого, из-за чего можно было счесть позорным прошлым те моменты, когда Вы, господин Ку Донён, высоко меня ценили».
«Раз уж она заявила такое, значит, слухи о внезапном переводе – не просто вздорные сплетни…»
Взгляд Донёна, устремлённый в сторону Ынги, стал ещё острее.
В тот день, когда он услышал, что его кумир, менеджер Сон Боён, была переведена в филиал Hwagok по скандальной причине, Донён не мог в это поверить.
Разочарование и обида на разрушенный идеал в первую же их встречу превратились в неприязнь.
Боён, которая даже не понимала, каково это – в одиночку тянуть заброшенный филиал, смотрела на всё с презрением. И Донён почувствовал себя преданным – уже во второй раз.
Теперь он признает, что тогда все понял неправильно. Но от этого тот мужчина вызывал ещё большее раздражение.
«Что в нём такого?»
Ынги и Боён приблизились к Донёну, который чётко сверлил их взглядом.
– Быстрее садитесь. Сейчас выезжаем, – резко бросил он, окинув их неловкие лица взглядом.
– А, простите.
Боён поспешила к пассажирскому сиденью, но её остановил голос Ынги:
– Госпожа Сон Боён поедет со мной.
Боён замерла и обернулась к нему. Донён тоже уставился на него с недовольным видом.
Ынги, не отводя глаз от Донёна, потянул Боён к себе и с лёгкой ухмылкой добавил:
– Нам нужно обсудить кое-что по поводу суда.
«Этот чёртов суд. Эти чёртовы показания. Эта чёртова защита свидетелей!»
Не в силах ничего возразить, Донён стиснул зубы и залез в свою старую машину.
– Эм, господин Ку Донён, всего хо…
Не дав Боён закончить, Донён резко дал задний ход и выехал с парковки. Боён смущённо опустила руку, так и не успев помахать.
Машина Ынги остановилась у дома Боён. Она так и не проснулась.
Всю дорогу до Сеула она лишь время от времени неловко переводила взгляд – усталость, видимо, взяла своё.
– Кхе-кхе, – Ынги нарочно кашлянул, а её веки дрогнули.
– А… Мы уже приехали?
Она посмотрела на него заспанными глазами. В машине повисло молчание.
Боён неуверенно улыбнулась.
– Спасибо. Я пойду.
Она потянулась к двери, но крупная ладонь схватила её за руку.
– Эй.
Сердце Боён забилось чаще.
Зачем он её задерживает?
Она старалась сохранять спокойствие, но голос дрогнул:
– Ч-что такое?
– Ремень.
– … А?
– Сначала надо отстегнуть ремень безопасности.
– А-а… Ха-ха-ха! Ну что это я. Господин Чха Ынги, хорошего отдыха.
Отстегнув ремень, она выскочила из машины и, не оглядываясь, помчалась домой.
– О боже, я идиотка! Какой позор!
Покачав головой, она направилась к лифту, но вдруг услышала, как вдали зарычал мотор.
Крадясь, Боён выглянула на улицу. Машины Ынги уже не было.
«Не хотите проверить, как сильно я Вас люблю?»
Щёки Боён будто вспыхнули.
«Можете проверить меня, если хотите».
Он был первым, кто предложил проверить его чувства.
Ынги постоянно ломал её представления о любви. И теперь её сердце бешено колотилось.
– Ну что это за мужчина?.. – прошептав это, она прижала руку к груди.
Боён вздохнула, заходя вслед за Донёном в кафе. Они выехали по рабочим делам.
Им нужно было встретиться с клиенткой, которая просила проверить, не изменяет ли ей парень, а позже сообщить результаты.
Одна мысль о том, что придётся подтвердить измену, угнетала.
К тому же, Донён, далёкий от нежности, вряд ли смог бы сообщить это так, чтобы не ранить женщину.
Заметив клиентку у окна, Донён сказал:
– Я сам разберусь. Ждите здесь.
– Может, я поговорю с ней?
– О чём Вы? Это мой клиент, какое Вам дело?
Боён попыталась успокоить его:
– Не поймите неправильно. Я не лезу в Ваши методы работы. Просто женщине может быть менее стыдно услышать это от другой женщины, да и сопереживание…
– Думаете, мужчина-менеджер не способен на сопереживание?
Донён отвечал так, будто возвёл стену. Боён сдалась и подняла руки.
– Ладно, просто посидите рядом.
– Хорошо, не скажу ни слова.
Лишь после нескольких обещаний Боён последовала за Донёном к столику.
Клиентка, нервничая, спросила ещё до того, как они сели:
– Так он правда с другой?
Донён, не смущаясь, тихо ответил:
– Простите. Я должен был найти Вам кого-то лучше. Как менеджер, я не справился.
– Ох… Значит, правда…
Женщина расплакалась. Донён склонил голову и мягко продолжил:
– Вам, конечно, больно, но помните: это не Ваша вина. Виноваты я и Ваш партнёр. Вы не сделали ничего плохого.
Искренние слова утешения заставили женщину разрыдаться, закрыв лицо руками.
Боён, сидевшая рядом и наблюдавшая за ситуацией, широко раскрыла глаза.
Неожиданно. Она привыкла видеть Донёна лишь хмурым или язвительным, но с клиенткой он говорил удивительно мягко.
В такие моменты видно – в нём есть и профессиональная гордость, и рвение, и искренняя забота о клиентах.
Если бы он мог добиваться результатов без сомнительных методов вроде массовых свиданий или слежки, из него вышел бы отличный менеджер…
«Надо придумать, как поднять показатели филиала честным путём», – задумалась Боён, глядя на Донёна.
После прощания с клиенткой они зашли в кафе. Боён первая нарушила молчание:
– Вы говорили, что ненавидите проверки за спинами клиентов, но выполняете их, потому что это часть работы?
Донён, набивая рот кимбапом, бросил на неё беглый взгляд и нехотя ответил:
– Зачем Вы спрашиваете очевидное?
– Хочу услышать чёткий ответ.
– Конечно, любой менеджер хочет просто работать со знакомствами, а не заниматься этой ерундой.
Боён с видом «я так и знала» стукнула ладонью по столу.
– Если я найду способ поднимать план без этого – обещайте, что прекратите. Давайте договоримся?!
Она протянула мизинец. Донён тупо уставился на её сияющее лицо, затем скользнул взглядом по руке.
Боён нетерпеливо потрясла пальцем.
– Быстрее! Обещайте: никаких массовых свиданий, слежек и глупостей.
Донён потянул время, бормоча:
– Если бы такой способ был, я бы давно его нашёл.
Ворча, он всё же не выдержал её напора и протянул мизинец. Но, прежде чем она успела «запечатать» обещание маленьким пальцем, он дёрнул руку назад.
Боён покосилась на него, раздражённо жующего кимбап, и проверила телефон. Ни пропущенных, ни сообщений.
«Когда же он назначит первое свидание из семи? Объявил войну – и заставляет ждать».
Она почувствовала себя подопытным кроликом.
Она нервно заёрзала. Донён, наблюдая за этим, взял ещё один кимбап.
«Честными методами поднять план? В крупном филиале – может быть. Но как она собирается сделать это здесь, без поддержки головного офиса? Высокомерная такая…»
Он разглядывал свой мизинец, которым только что клялся.
Неужели из-за нежеланного обещания палец вдруг стал таким деревянным?
Донён хмуро уставился на предательский палец.
Тем временем в полицейском участке Каннама Ынги сосредоточенно изучал изображение на мониторе.
На экране появился Пак Сонук. Вставив наушники, Ынги чётко услышал его голос:
– Надёжно? Чтобы без следов.
Судя по ракурсу, видео было снято скрытой камерой. Сонук говорил по телефону:
– Дети? Какая разница?! Главное – создать резонанс.
Походив по кабинету, он вышел из кадра.
Ынги снял наушники и посмотрел на следователя.
Тот почесал лоб ручкой.
– Помните флешку, которую Вы получили от Нам Джухи?
– Да.
– Это оттуда. Там были ещё медицинские справки, но это видео… Непонятно, зачем она его сохранила. Вы видели его раньше?
Ынги покачал головой.
– Сейчас впервые.
– Что она Вам сказала при передаче?
В памяти всплыл их последний разговор:
«Я убила человека. 10 лет назад. Это доказательство. Спасите меня».
«Если это правда, нужно сообщить в полицию…»
«Полиция на его стороне. Поэтому я и наняла Вас».
– Она сказала, что это доказательство домашнего насилия, – твёрдо ответил Ынги.
Следователь, глядя на него в упор, пробормотал:
– Понятно. Записи разговоров за тот период стёрты, поэтому мы и обратились к вам.
– …
– Если вспомните что-то ещё – свяжитесь со мной.
Ынги без эмоций взял визитку.
Вернувшись в офис, он сразу вызвал к себе Пак Ёнмина.
– Как продвигается расследование о фонде Хван Бонджина и отце Пака Сонука? – спросил он, расстёгивая пиджак.
Ёнмин растерялся:
– Мы забросили это после передачи дела в полицию… А зачем Вам?
– Нужно копнуть глубже.
– После того, что случилось на вилле, Вы всё ещё хотите этим заниматься?!
– Мой клиент всё ещё неизвестно где, а суд даже не начался. И кроме того…
В памяти всплыл дрожащий голос:
«Я не думала, что всё зайдёт так далеко. Я могла остановить их… Я могла всех спасти».
– …кто-то до сих пор живёт с чувством вины.
– … Что?
– Мне нужно знать правду о том дне.
Ёнмин кивнул, но ничего не понял.
Работая с Чха Ынги, он знал: тот никогда не копался в делах, не связанных с победой в суде.
«Неужели из-за той менеджерши?»
Выйдя, Ёнмин отправил сообщение. Тут же позвонил Хёнсон:
– Да, господин президент.
– Он правда это сказал?
– Да. Хочет докопаться до истины о пожаре.
– Хорошо. Продолжайте присматривать за ним.
«Странно», – пожал плечами Ёнмин. – «Он же не ребёнок, чтобы за ним так следить».
Вернувшись в офис, Донён, как обычно, уткнулся в женский журнал, а Тхэман на диване боролся со сном.
В помещении стояла гнетущая тишина: ни посетителей, ни телефонных звонков.
Боён, воспользовавшись этой редкой передышкой, полностью сосредоточилась на экране своего телефона.
«Почему нет вестей? Почему он не зовёт встретиться? Сам же сказал – семь свиданий».
«Если будет тянуть вот так, когда мы всё успеем?»
Она с горькой усмешкой уставилась на экран.
– Вот же нелепость… – прошептала она.
«Абсурд! Он предложил, а я сижу и жду?»
Боён покачала головой, делая вид, что ей всё равно, но под столом её ноги нервно подрагивали.
«Может, он передумал насчёт этих семи встреч?»
«Может, его чувства снова ненастоящие?..»
Когда досада уже начала перерастать в тревогу, экран наконец засветился.
Уведомление о сообщении.
«Если у Вас есть время, встретимся в эти выходные».
Боён вскочила с места, как ошпаренная.
– У-ух!..
– Что случилось? А? – Тхэман, разбуженный скрипом стула, удивлённо озирался.
Донён, подчёркивавший абзац в журнале, замер с колпачком ручки во рту.
– Да так… Внезапно вспомнила про рабочий энтузиазм… Ха-ха… – краснея, пробормотала Боён и поспешно села, уже набирая ответ с сияющим лицом.
Донён, не отрывая взгляда от напевающей про себя девушки, перевернул страницу журнала.
«Так вот почему она весь день утыкалась в телефон, как щенок, ждущий прогулки».
«А теперь вот такое выражение лица…»
«Это из-за него?»
«Да какая разница».
Он отвернулся и грубо зачеркнул абзац в журнале.
«Факт: её понизили из-за него. Почему она до сих пор позволяет ему так влиять на себя?»
Его густые брови недовольно дёрнулись.
Вечер выходного дня. Боён, подперев щёку, в задумчивости смотрела на разложенную на кровати одежду.
– Платье? Костюм? Или брюки?
Она примерила голубое платье-рубашку, завязала пояс и оценила себя в зеркале.
Поправив лёгкие складки, она уже успела нанести помаду, но вдруг замерла.
– Не слишком ли броско?
Сморщив носик, она слегка подтёрла губы салфеткой. Взяла сумку и небрежно откинула волосы…
Боён достала из шкатулки длинные серьги-капли.
И тут же вернулась к зеркалу.
– Да что ж такое… Уже пора выходить, а они… Ай!
Одна серьга никак не хотела продеваться. Сегодня дырочка в ухе будто исчезла. В отчаянии она уже топнула ногой, как вдруг раздался звонок.
*Дзинь-дзинь*
– Кто там в такой неподходящий момент?!
Сжимая вторую серьгу в руке, она бросилась к двери.
– Кто?..
На пороге стоял Ынги в безупречном костюме.
Первая встреча из обещанных семи.
Только сейчас, глядя на его невозмутимое лицо, она осознала:
«Что мы собираемся делать? Мы сейчас…»
Ынги заметил её серьгу, висящую на одном ухе:
– Надо было звонить на минуту позже.
Боён поняла, куда он смотрит:
– А, нет… Всё в порядке!
Она отвернулась, отчаянно пытаясь вдеть вторую серьгу.
«Давай же, чёрт возьми!»
В конце концов, она потянулась снять первую.
– Дайте сюда.
Ынги взял серьгу, наклонился… Его лицо приблизилось, окутанное лёгким шлейфом парфюма.
Мускулистые руки откинули её волосы за плечо, коснувшись маленькой мочки уха.
Боён затаила дыхание, ресницы дрожали.
– Не двигайтесь.
«Как будто я могу…»
Ынги закрепил серьгу, пальцы скользнули по её будто раскалённому уху.
В этот момент они оба застыли, встретившись взглядами.
«Сейчас проверим, любит ли он меня».
Первая встреча из семи.
Узнаем ли мы, какой финал нас ждёт… После седьмой?
Глава 39. Время, когда мелочи складываются воедино
Боён украдкой взглянула на Ынги, сидевшего напротив, пока перед ними стояли нетронутые тарелки с салатом.
«Какая неловкость… Если наши взгляды встретятся сейчас, это будет хуже, чем если бы он снова начал бросаться признаниями в любви».
Она нервно потрогала серьгу, которую он помог надеть. Ынги вытер салфеткой губы и сказал:
– Вы нервничаете? Но ведь это я должен произвести впечатление, а не Вы.
– А… Ну да. Я не нервничаю. Разве я выгляжу нервной?
Она закинула волосы за ухо, делая вид, что ей всё равно. Ынги слегка наклонил голову, наблюдая за её напускной небрежностью с лёгкой усмешкой.
Боён опустила глаза и фальшиво кашлянула:
– Кхе-кхе. Предупреждаю, я менеджер по знакомствам. Свидания, психология отношений – я в этом профи.
«Сомнительно».
Судя по всему, что он видел раньше, до «профи» ей было далеко…
Но, скрывая свои мысли, Ынги кивнул:
– Конечно. Вы же великий менеджер, который даже смог изменить Чха Ынги.
Его голос звучал равнодушно, будто он говорил о ком-то другом. Боён опустила вилку и нахмурилась:
– Чха Ынги, Вам совсем не страшно?
– Разве не видно, что я от волнения даже есть не могу?
– Но Вы выглядите спокойнее, чем до того, как влюбились.
Она прищурилась, пристально его разглядывая. Тогда он добавил, стараясь, чтобы голос звучал искренне:
– Я всё ещё дрожу. Сердце бьётся так, что кажется, вот-вот выпрыгнет. А ещё минуту назад я подумал, что Вы очень мило выглядите.
«Как он может вот так запросто такое говорить?!»
Боён, которая только что язвительно на него косилась, застыла с глупым выражением лица.
– Сейчас я волнуюсь даже сильнее, чем раньше.
– А-а, понятно. Можете больше не продолжать… Неловко как-то…
Она откашлялась, избегая его взгляда. Ынги тоже отвёл глаза.
– Просто я не показываю этого. Если буду вести себя, как тогда, Вы мне не поверите.
Только сейчас она заметила, что он почти не притронулся к еде.
И стакан воды… Он снова и снова подносил его к губам и осушал до дна.
Мысль о том, что он нервничает из-за неё, заставила её сердце бешено стучать.
«Раньше он говорил, что дрожит при виде меня… Но сейчас, когда он скрывает волнение, это в тысячу раз приятнее».
На её губах появилась лёгкая улыбка, пока она молча смотрела на него.
Ынги, чувствуя её взгляд, продолжал есть салат, не поднимая глаз.
«Выражение лица напротив так отвлекает, что я даже не чувствую вкуса еды… Но мне это нравится».
«Слишком нравится. До безумия».
– Если Вы будете продолжать так на меня смотреть, я решу, что это плюс в мою пользу, – наконец сказал он.
– Не говорите так! Я хоть и согласилась «проверить» Ваши чувства, но не собираюсь ставить оценки и манипулировать!
– Можете это делать. Я из тех, кто загорается ещё сильнее, когда меня оценивают.
– У Вас довольно… Извращённое чувство соперничества.
– Только сейчас поняли?
Он поднял взгляд и рассмеялся, его светлые глаза сверкнули. Боён, сначала смотря на него с недоверием, тоже не выдержала и рассмеялась.
За ужином, где до этого царило лишь напряжение, наконец раздались смех и оживлённые разговоры.
Боён отпила латте, слушая музыку в кафе, и поставила чашку. Затем посмотрела на Ынги.
Он медленно потягивал американо с дополнительной порцией эспрессо – его профиль казался слишком идеальным, будто ненастоящим.
Она быстро моргнула.
«Если я сейчас начну видеть его через розовые очки – всё пропало».
«Мы ещё даже не решили, что будет между нами. Нельзя вот так легко отдать своё сердце. Соберись!»
Ынги заметил её моргание и поставил чашку на стол.
– Это тоже часть «проверки»?
– Что?
– Вот это, – он прищурил один глаз, словно подмигивая.
– Я-я? Нет! Просто… В глаз что-то попало!
– А-а… Я подумал, что Вы проверяете меня. И даже растерялся: стоит ли честно сказать, что моё сердце замерло?
«И где же тут его «нервозность»?! Неужели он всё это время врал?!»
Она уставилась на него, но, прежде чем успела ответить, к их столику подошёл официант.
– У нас проходит акция! Достаньте шар из мешка – и получите приз, указанный на нём.
Он протянул Ынги большой мешок. Тот уже собирался отказаться…
– Доверьтесь мне.
Боён перехватила инициативу и быстро засунула руку внутрь мешка.
Она сосредоточенно нахмурилась, а затем, встретившись взглядом с Ынги, приложила палец к губам:
– Тише.
С серьёзным видом она вытащила шар.
И, конечно же, на нём было написано: «Десерт – бесплатно».
– Ха-ха… Этот шар был единственным с таким призом. Вам повезло! Скоро подадим Ваше блюдо, – растерянно улыбнулся официант.
– Это не удача. Это интуиция, – самодовольно ответила Боён.
Когда официант ушёл, Ынги с любопытством спросил:
– Можно спросить, с какого момента она появилась? Это всегда меня удивляло.
– Что?
– Ваша интуиция.
– Хм… Не знаю, когда она появилась. Но день, когда я поняла, что отличаюсь от других, помню отлично.
Её взгляд стал отстранённым, будто она погрузилась в воспоминания.
– Я была в средней школе. Обычно возвращалась домой короткой дорогой. Но в тот день не хотела идти там.
– И выбрали другой путь?
– Нет, – она усмехнулась. – Подруга настояла на своём, и мы пошли. В итоге нас окружили старшеклассницы и забрали все деньги.
Её улыбка исчезла.
А потом, плача, по дороге домой… Она увидела своего отца, Чонхвана, с незнакомой женщиной.
Тревожное предчувствие с самого утра. Причина, по которой ей не хотелось идти той дорогой…
Это было предупреждение. Не просто о случайной встрече со старшеклассницами – о чём-то куда более болезненном.
Предчувствие, что она увидит измену отца.
Боён горько улыбнулась, перебирая кружку.
– Чем Вы занимаетесь в выходные? – тихо спросил Ынги после долгой паузы.
Она подняла взгляд. Его спокойное лицо выражало искренний интерес.
– Это вопрос о ваших увлечениях.
– С чего вдруг?
– Вы знаете обо мне всё – из анкеты. А я, даже влюбившись, не знаю, что Вы любите: ваше хобби, любимую еду, музыку…
– …
– Я хочу знать, что Вам нравится. Что терпимо. А что – нет.
Боён смущённо почесала щёку.
– Не ожидала, что Чха Ынги будет задавать такие вопросы.
– Я и сам не знал, что мне будет кто-то настолько интересен. Наверное…
– …
– …это и есть любовь?
– …
– Я люблю Вас?
Он переспросил, словно проверяя, но Боён лишь смотрела, не в силах ответить.
«Мне тоже интересно… Насколько я люблю Вас. Проверите?»
«Как Вам понять, что на этот раз мои чувства другие?»
Его прошлые слова звенели в ушах.
Этот человек постоянно проверяет. Добровольно испытывает себя.
Правда ли, что он способен любить? Могут ли они быть вместе?
Не дождавшись ответа, Ынги продолжил:
– Тогда ответьте хотя бы на один вопрос.
– …
– С момента заполнения анкеты мой идеал – это Вы. А ваш идеал какой?
Боён округлила глаза, но тут же ответила:
– Тот, к кому не щёлкает интуиция.
Ынги нахмурился. Его невозмутимое лицо впервые дрогнуло.
– Значит, не я.
– Ну, с Вами интуиция сработала сразу, причём жутко негативно!
Она хлопнула в ладоши, вспомнив их первую встречу. Ынги дёрнул бровью.
– Жаль, но Вы далеки от моего идеала.
– Правда?.. Ваш идеал – человек, к которому не щёлкает интуиция?
– Вы же видели. Да, иногда это полезно… Но чаще – мучительно. Особенно с любимыми.
– …
– Я не хочу знать, что будет… С моим будущем, моей любовью… Но я всегда чувствую. Даже если партнёр врёт.
Ынги рассмеялся, глядя на её надутые губы.
– Ах-ха. Много обжигались? Опыт менеджера не помог в личной жизни?
– Будете всё время смеяться? Видите – никакого волнения, одна уверенность!
Он отвернулся, но плечи его тряслись от смеха.
Теперь мелочи складываются.
Он узнаёт её обычные стороны. Даже после всех признаний только сейчас они делят простые моменты.
Ему было смешно от её обиженного лица, но он не мог отвести взгляд.
«Если мы пройдём этот путь заново… Поймёте ли вы?»
«После семи встреч… Поверите ли?»
«Что моё сердце бьётся иначе – сильнее, чем раньше».
Они остановились у её дома. Боён обернулась.
Её тело устало от странной смеси тревоги и возбуждённого волнения, но первая встреча прошла неожиданно легко. Даже слишком.
Под ложечкой щекотало.
– Заходите, – сказал Ынги, доставая руки из карманов.
Боён кивнула, но не двинулась с места.
Он подошёл ближе.
Его палец едва коснулся её руки – легко, как перо.
Боён замерла, забыв, как дышать.
Мурашки пробежали по коже вплоть до самых ногтей.
– …
Он почти взял её за руку – но не решился.
Её сердце забилось так сильно, что, казалось, его слышно было на всю улицу.
– И теперь я кажусь спокойным? – прошептал он, наконец отводя руку.
Глава 40. Когда сердце не умеет ждать
Ынги сделал шаг к Боён, которая всё ещё не могла вымолвить ни слова, и взял её руку.
– Есть один способ показать, насколько я нервничаю.
Он прижал её ладонь к своей груди. Под рукой она ощутила знакомый ритм сердца.
Боён хорошо помнила этот звук.
Тот самый стук, от которого немели пальцы.
Тот, что не отпускал её ещё несколько дней после той встречи.
– Такой же, как тогда, да? Словно сердце сейчас разорвётся…
– …
– Но теперь всё иначе. Потому что это мой выбор.
«Эти чувства – просто симптом амнезии, не имеющий ничего общего с моей волей», – когда-то говорил он.
Теперь же он смотрел ей прямо в глаза:
– Я дрожу. И мне… Очень это нравится.
Боён отдёрнула руку и отвернулась.
– Я пойду.
Кивнув, она зашла в здание, даже не проверив, ушёл ли Ынги.
Только когда лифт закрылся, она наконец выдохнула, откинув волосы.
Сердце бешено колотилось, щёки будто пылали.
– Я с ума сойду раньше, чем мы дойдём до седьмого свидания…
Чем сильнее счастье, тем страшнее. Сможет ли она выдержать все семь свиданий?
«Просто я не показываю этого. Если буду вести себя, как тогда, Вы не поверите».
– Если бы ты всё-таки показал… Я бы, наверное, сгорела на месте…
Боён закатила глаза, прикрывая ладонями горящие щёки.
За стеклянным столом, застеленным зелёной клеёнкой, собрались Боён, Донён и управляющий филиалом Джин Тхэман. Вся команда филиала «Someday Hwagok».
Тхэман с самого утра имел вид смертельно скучающего человека, в то время как Донёну было абсолютно всё равно, о чём пойдёт разговор.
Боён положила перед ними аккуратно сложенные документы.
– Что это? – Тхэман листал страницы с недоумением.
– Предложение по привлечению новых клиентов.
– П-предложение?!
Слово, которого он никогда не слышал за всё время работы.
Донён, вспомнив её слова: – «Найду способ повысить показатели честно», – внимательно начал читать.
Боён встала у доски, полная решимости.
– Наш филиал теряет 50 % новых клиентов. Хотя нет… Считать трёх человек за год – тоже не показатель.
– А, целых трое? Ха-ха…
Донён нахмурился и уточнил:
– Двое – это мои знакомые. А третий – Вы сами.
– Я?! – Тхэман округлил глаза.
– Вы плакали пока были пьяны и записались…
– О, правда?..
Боён, заметив, как он смутился, вдруг потеряла весь пыл.
– Так! Наш филиал держится на повторных клиентах – это неэффективно! Нужны новые! Без обмана и слежки!
Тхэман, заёрзав на стуле, ответил:
– Но разве не лучше держаться за старых?
– Как долго, по-Вашему, длятся отношения?
Он неуверенно поднял руку:
– Три… Шесть месяцев?
– Год-три. Значит, минимум год уйдёт на ожидание нового запроса. Чем заниматься целый год?
Тхэман сглотнул.
– Вы год будете сосать палец, ожидая звонка? Разве не свадьба – идеальный итог для брачного агентства?
– Н-ну да… Донён, ты как думаешь?
Тот не возразил.
– Новые клиенты расширяют выбор, повышая шансы на успех, – твёрдо сказала Боён.
Донён наконец заговорил:
– Кто к нам пойдёт? Рекламу по ТВ крутить?
– ТВ – прошлый век. Социальные сети – бесплатно и актуально.
Донён скривился:
– Реклама не гарантирует клиентов. Людям нужны подарки за регистрацию. А это деньги.
– Наш проект – не реклама. Это испытание для потенциальных клиентов. Опыт – вот их «подарок».
– Испытание?
Боён улыбнулась:
– Почему люди пользуются приложениями, а не идут к нам? Потому что мы стесняемся людей.
Тхэман зевнул:
– Ну да, стыдно… Ты будто продаёшь своё лицо.
– Вот именно.
Боён продолжила:
– «Someday» позиционирует себя как молодой бренд, но у нас нет молодых клиентов. Средний возраст – 35 лет.
Боён открыла колпачок маркера.
– Ключевая идея этого проекта – создать мероприятие, где молодым людям будет комфортно знакомиться с нашим агентством.
Тхэман нетерпеливо переспросил:
– И что это? Что?
Взяв маркер, Боён громко стукнула им по доске.
– Хэллоуин!
Тхэман аж подпрыгнул:
– Что?!
– Бесплатные напитки. Бесплатные костюмы. Но – никаких телефонов, ручек, записей. Ноль контактов. Если понравился кто-то – никаких свиданий после. Разное время выхода. Конечно, все участники вечеринки обязательно узнают об этом правиле только перед уходом.
– О-о-о! Знакомство есть, а продолжения нет?
Боён кивнула:
– Как снова встретиться? Только через нас. При аренде костюма оставляют контакты.
Тхэман зааплодировал:
– Гениально!
– Цель – снять барьер перед тем, чтобы знакомиться через агентства.
Донён хмыкнул:
– Но, а если регистрироваться они не станут?
Боён уверенно продолжила:
– Разнообразные отзывы появятся в соцсетях. Люди будут рассказывать, как здорово провели время бесплатно, а некоторые даже поделятся историями о новых знакомствах. Регистрироваться будут не столько участники вечеринки, сколько их подписчики, вдохновлённые этими постами.
Донён одобрительно кивнул, но Тхэман помрачнел:
– Всё звучит замечательно, но… Деньги-то где взять? У нашего филиала и так бюджет мизерный. Как покрыть расходы?
Все взгляды устремились на Боён.
Донён с интересом наблюдал – как его бывший кумир, менеджер Сон Боён, выкрутится из этой ситуации?
Боён подсела к Тхэману и мягко взяла его руку в свои:
– Господин управляющий.
– Ч-что такое, Боён?
Она одарила его лучезарной улыбкой:
– Давайте выбьем рекламный бюджет у головного офиса!
Конференц-зал юридической фирмы.
Хёнсон положил на стол папку с документами:
– Клиентка – Ю Джиын. Её муж, сын главы престижной больницы, систематически изменяет и применяет насилие, но отказывается от развода. Ни один адвокат не хочет брать это дело – слишком влиятельная семья, шансы на победу мизерные.
Пока Хёнсон расхаживал по кабинету, Ынги изучил документы и нахмурился:
– Это же дело уже ведёт Ким Джин?
– Клиентка его уволила и просила порекомендовать нового адвоката.
Хёнсон остановился.
– Похоже, твоя репутация после дела с Ohyang Group впечатлила её. Знаменитость, несчастливый брак с наследником семьи чеболей… Прямо как история Нам Джухи. Да ещё и адвокат, получивший травму при спасении клиентки. После таких новостей ты ей идеально подходишь.
Ынги вернул документы в папку с лёгкой усмешкой:
– И когда господин Ким написал заявление об отказе ведения этого дела?
Хёнсон покачал головой, наблюдая, как брата больше интересует победа над коллегой, чем само дело.
«Да, мой брат не из тех, кто проигрывает».
После провала с Ohyang Group, когда уголовное дело затмило бракоразводный процесс, это прекрасный случай уколоть Джина.
– Ладно, скажу секретарю, что ты берёшь дело. Но, Ынги…
– Да?
– Ты уверен, что успеешь? У тебя же и личная жизнь теперь есть. Например, свидания… Или, скажем, совместные походы в кафе… Ну или может, кино с кем-то…
Ынги с подозрением посмотрел на него:
– К чему это?
– А? Да так… Ха-ха!
Оставив смущённого Хёнсона, Ынги вышел с папкой в руках.
Оставшись один, Хёнсон достал телефон и перечитал сообщения с фотографиями от Ёнмина.
– Когда этот парень вообще успевает встречаться?!
Вернувшись в кабинет, Ынги бросил папку на стол и подошёл к окну. Глядя на город, он мысленно представил Боён.
«Я так соскучился…»
После их первого настоящего свидания прошло несколько дней. Хотя он постоянно перебирал в памяти каждую секунду той встречи, тоска не утихала.
Разве он не знал ещё до того, что уже потерял голову? Что можно смотреть на лицо любимого человека – и всё равно скучать.
– Хаа…
Ынги закрыл глаза и устало потёр лоб.
Осталось ещё шесть свиданий из семи.
Слишком рано тратить их на простое «я скучаю».
Раньше он бы просто пришёл без причины – лишь бы увидеть её. Теперь же каждый момент стал драгоценным. Наверное, это и значит то, что она стала для него важнее.
«Как справиться с этой тоской?»
Он так сильно сжал виски, что зубы скрипнули.
Кто бы мог подумать, что бездушный Чха Ынги превратится в тоскующего щенка?
В этот момент дверь открылась.
Увидев входящего Ёнмина с кипой бумаг, Ынги внезапно просиял – словно наконец-то наткнулся на решение, которое так долго искал.
– Пак Ёнмин.
– Да?
– Вы до сих пор посещаете кафе «Хэтдабан»?
Ёнмин кивнул, удивлённый вопросом:
– Конечно. Там же моя богиня.
– Богиня?
– Ну… Владелица заведения.
Теперь Ынги вспомнил Джэхи – женщину, которая всегда смотрела на него с неприязнью. Взаимно.
Он взял со стола папку:
– Ну, не знаю насчёт богини… Но это Ваше дело. Давайте поедем туда прямо сейчас.
– Сейчас? Я-то с радостью, но зачем?
– Обсудим новое дело за чашкой кофе.
Ёнмин смотрел на них с выражением полной растерянности – он явно не понимал, о чём вообще идёт речь.
– Но мы можем обсудить это здесь.
– Разве Вы ещё не отправили сегодняшний отчёт моему брату?
– Что? О чём Вы?..
– Фотографии. Видео. Вы так усердно снимали меня со всех ракурсов.
Ынги постучал пальцем по виску, глядя на побелевшего Ёнмина:
– Если не хотите встретиться со мной в суде – идёмте.
– Аа-э… Да.
Поникший Ёнмин покорно последовал за неожиданно оживившимся Ынги.
Глава 41. Непрошеный гость
– В головной офис? – переспросил Тхэман, резко выдернув руку из ладони Боён. На его лице отразилось явное раздражение, смешанное с растущим недоверием.
Он не дал ей даже шанса заговорить – взгляд, полный тревожного предчувствия, метнулся в сторону.
– Эй, только не к нуне[3], – процедил он глухо, словно заранее знал, что услышит.
– Я знаю, что филиал Hwagok долгое время не получал поддержки, но в этот раз…
– Всё равно нет, – отрезал он, даже не дослушав. – Это даже не обсуждается.
Тхэман, на удивление сурово отмахнувшись, поднялся и вышел. Боён растерянно уставилась на закрывшуюся за ним дверь офиса, будто надеялась, что он вот-вот вернётся.
Наблюдая за расстроенной Боён, Донён покачал головой:
– Мероприятие – это хорошо. Идея с Хэллоуином оригинальная. Но проект абсолютно нереализуемый.
Донён положил предложение на стол и закинул ногу на ногу. Боён нахмурилась:
– Почему нереализуемый? И вообще, почему начальник филиала так остро реагирует?
– Вы же знаете, что директор Джин Тхэхи – это его старшая сестра?
– Это знает любой сотрудник «Someday».
Донён посмотрел на неё с таким выражением, будто вопрос был очевидным.
– Вы действительно не понимаете, почему филиал Hwagok в компании называют «призрачным»? И при этом всерьёз собираетесь просить рекламный бюджет у головного офиса?
– Единственный младший брат, который постоянно доставляет проблемы, и чтобы он не вмешивался в дела, ему просто отдали филиал… Разве не это стандартная корпоративная байка или внутренняя легенда «Someday»? Но даже если он и такой – разве он не заслуживает шанса?..
– Думаю, полной поддержки от них мы не дождёмся…
– А почему?
– …
Донён не ответил сразу. Он лишь пожал плечами, отводя взгляд от Боён, которая продолжала смотреть на него, ожидая разъяснений.
– Вам не кажется, что есть причина, по которой проблемному брату позволяют держать филиал на плаву, но не оказывают поддержки?
– Какая причина? – вопросительно пробормотала Боён.
– Думаете, я всё это время в одиночку пахал здесь и не пытался получить поддержку от головного офиса?
– Так в чём причина?
Донён резко отвернулся от Боён, которая пристально смотрела на него.
– А, не знаю. Я не обязан это объяснять.
– То есть мы не будем спасать филиал?
– Нет. Спасать будем. Но своим способом. Не с помощью фантазий и проектов, которые звучат красиво, но обречены.
Боён последовала за ним, когда он поднялся из-за стола. Она остановилась в дверях:
– Разве мы теперь не одна команда?
– Я…
Донён, уже выходивший из офиса, обернулся. В его взгляде читался упрёк.
– …ещё не признал Вас своей напарницей.
– Ку Донён, Вы всё ещё меня ненавидите? Почему? Потому что я разрушила Ваши иллюзии?
Его глаза дрогнули, как от удара. Он сжал губы, но ничего не сказал. Боён шагнула ближе:
– Вы знаете, что ведёте себя по-детски?
– С чего Вы взяли?..
– Вы как подросток, который злится, потому что его несбыточная мечта оказалась не такой, как он представлял. Живёте спокойно, но иногда взрываетесь, как сейчас. Я думала, это обида на меня за разрушенные иллюзии, но сегодня поняла – нет.
– …
– Вам стыдно за себя – за то, что наивно идеализировали незнакомого человека. Я не права?
Донён стиснул зубы и зажмурился.
Боён тихо коснулась его плеча. Он стоял, опустив голову, тяжело дыша, словно борясь с самим собой.
– Пошли.
– … Что?
Он переспросил с недоумением, не поверив услышанному.
Боён тяжело вздохнула:
– Сегодня мы прекращаем эту неловкую и неприятную атмосферу между нами.
Она сделала ножницы из указательного и среднего пальцев и «разрезала» воздух перед ошеломлённым Донёном.