Выученные уроки

Глава 1. Сюрприз

Легкий аромат свежемолотой арабики и теплого безе наполнял уютное кафе «удачный выбор» на пером этаже торгового центра. За стеклом, через дорогу высилась футуристическая громада СКА Арены, подсвеченная неоновыми огнями грядущего шоу и предновогоднего украшения. Пальцы невольно тянулись к бархатистой поверхности конверта в сумочке, где лежали два билета – тщательно спланированный сюрприз. Я заранее купила места в первых рядах, балета на льду .

– Принести что-то ещё к латте? – официантка с внимательным взглядом заметила моё беспокойство. – Может, десерт? У нас отличный трюфельный торт.

– Пожалуй, нет, – я сделала лёгкий жест рукой, стараясь сохранить непринужденность. – Пока всё прекрасно. Жду любимого.

Он опаздывал уже на сорок минут. Я отправила лёгкое сообщение: «Ты далеко? Мой капучино начинает ревновать к твоему отсутствию».

Телефон ответил почти мгновенно: «Зайчик, прости, форс-мажор с клиентом. Не уверен, что успею. Освобожусь – позвоню. Целую».

– Всё хорошо? – официантка с лёгкой улыбкой поставила передо мной стакан воды с ломтиком лимона.

– Всё в порядке, – я ответила с той же лёгкостью, хотя внутри всё сжалось. – Просто рабочие моменты. Ничего, что нельзя было бы решить.

Я наблюдала за людьми у входа в кофейню , играя в свою привычную игру – угадывая и рисуя в воображении истории незнакомцев. Элегантная пара в мехах, шумная компания студентов, отец с дочкой на плечах – у каждого своя история, свое ожидание праздника. Судьба, как оказалось, обладает изощрённым чувством юмора, моя история также началась.

Я увидела их.

Время замедлилось.

Он. Мой Артём. Шёл не один.

Его рука лежала на спине женщины в элегантном бежевом пальто. Он склонился к ней, что-то говоря, и на его лице играла та самая улыбка, которую я считала знаком особой близости между нами. Она откинула голову, повернулась и рассмеялась. И тогда я увидела ее округлый силуэт под тканью пальто. Нежный, совершенно невозможный изгиб. Она была беременна, на пятом или шестом месяце.

«Зайчик, прости, форс-мажор с клиентом».

Слова в сообщении прозвучали горькой насмешкой.

Я наблюдала, как они смеются, как он бережно поддерживает её локоть, как его ладонь лежит на её спине с привычной нежностью. В горле стоял ком, но я сохраняла спокойствие, делая глоток воды. Ирония ситуации была столь совершенной, что хотелось улыбнуться. Что ж, Алина, блестяще сыграно.

Телефон в руке внезапно показался невыносимо тяжёлым. Я набрала его номер, не отрывая взгляда от стекла.

Я видела, как он отпускает руку женщины и достает телефон. На его лице не было ни удивления, ни тени беспокойства – только легкое раздражение от помехи. – Алиш? – его голос звучал ровно и спокойно, с легкой деловой усталостью. – Я же написал, форс-мажор. Что-то случилось?

Я не ответила. Просто смотрела на него через стекло, на его беременную жену, на их общую жизнь.

Медленно опустила телефон. Конверт с билетами внезапно потерял всякий смысл.

– Всё хорошо? – официантка появилась снова, теперь с лёгким беспокойством в глазах.

– Всё прекрасно, – мой голос звучал удивительно ровно. – Счёт, пожалуйста. А это вам, подарок на Новый год.

Откуда-то взяв силы улыбнуться официантке , с ровной спиной я вышла в холодный вечерний воздух, пропитанный предвкушением праздника, счастья и новых надежд, где огни проспекта мерцали как насмешливые звёзды.

Дорога домой, казалось заняла вечность. Я прошла через знакомый подземный переход у «Парка Победы», мимо вечно спешащих пассажиров, поднялась на поверхность и остановилась перед своим домом. Величественная сталинка на улице Победы возвышалась как символ стабильности и постоянства – всего того, чего так не хватало сейчас. Ее высокие потолки и толстые стены всегда давали ощущение защищенности, а название улицы дарило надежду покорить этот город.

Ключ мягко повернулся в замке. В квартире пахло древесиной и свежими яблоками из вазы на винтажном комоде. Я прошла в гостиную и опустилась на диван, глядя на замысловатый узор лепнины на потолке.

«Ну что, дорогая, – прошептала я в тишине, – похоже, твой сюрприз сыграл в сюрприз с тобой».

В пятнадцать лет, когда мир видится лишь в черном и белом, не принимая полумер, ты создаешь себе строгие правила. Что-то со временем стирается, но что-то становится стержнем, проводящим четкие границы. «Чужое не трогать» – было одним из моих главных. Не из страха, а из чувства собственного достоинствА. В двадцать три года ты понимаешь, что правило нарушено, без твоего участия , но нарушено, хотя ты и не нарушала правил. Тебе показали искусно созданную иллюзию, где чужие границы были тщательно спрятаны.

Телефон завибрировал. Артём. Я смотрела на экран, пока он не погас. Сегодня я не была готова слушать его объяснения.

Глава 2. Правило

– Ну как твой первый день в новой роли? – голос мамы в трубке звучал одновременно гордо и тревожно. Я стояла у высокого окна своей гостиной, наблюдая за вечерним проспектом. – Папа волнуется, что ты взвалила на себя слишком много ответственности. Одна, в незнакомом городе, и работа отнимает столько сил и времени. Ты хоть успеваешь обедать, милая?

– Офис напоминает космический корабль, – улыбнулась я, – а из моего окна открывается вид на целый мир возможностей. Коллеги кажутся интересными. И да, у меня теперь есть пропуск с самой нелепой фотографией. А насчет обеда, Мам, тут шикарная столовая, и из супы хоть и уступают твоим, но тоже неплохо. Знаешь, бывает сложно, если честно пока сложно во многом, но задачи, методы увлекают и я готова сделать невозможное

– Мы всегда в тебя верили, дорогая, – папа взял трубку. – Но серьезно, зачем так напрягаться? Ты всегда бы могла остаться дома и работать у меня. Я бы даже прислушался к тебе, и ты добивалась бы всего сама…

– Пап, я должна сделать это сама, – мягко, но твердо ответила я. – Как иначе я пойму, чего стою? И давай честно? Ну где я и строительство ?

Я закончила университет с красным дипломом, получила предложения от нескольких компаний, но сознательно выбрала путь без папиной протекции. Многие сокурсницы завидовали моей возможности пойти работать в отцовскую фирму на готовое место, но для меня это было бы поражением. Я хотела сама пройти весь путь – от ассистента до профессионала.

Тот июльский день был наполнен ослепительным светом. Я шла от метро «Московские ворота» к сверкающему небоскрёбу, и каждый шаг отдавался эхом новых возможностей. Мне всего двадцать три, а я уже получила работу мечты по распределению от университета – такое бывало не с каждым.

Меня представили команде. Максим, операционный директор, положил мне на плече руку:

– Команда, встречайте Алину – наш новый восходящий талант! Она дважды взяла высшую награду во всероссийском конкурсе студентов, и лауреат нескольких международных! Берегите её – такие кадры редкость!

Коллеги отреагировали предсказуемо разнообразно. Девушки из отдела тестирования – Света и Маша – приветливо улыбнулись. Разработчики кивнули, не отрываясь от мониторов. А я подмигнула им, ведь мы были знакомы столько лет с начала учеты в институте.

И тогда мой взгляд встретился с его взглядом. Артём Николаевич. Мой новый руководитель. Он стоял у стеллажа, наблюдая за происходящим с лёгким, нечитаемым интересом. В своем темном поло и идеально сидящих брюках он выглядел как персонаж из глянцевого журнала.

– Устраивайтесь поудобнее, – его голос был спокоен и глубок. – Сегодня просто ознакомьтесь с проектами. Ничего страшного.

– Благодарю, – я кивнула, сохраняя профессиональную дистанцию. – С чего Вы советуете мне начать?

– Начните с проекта «Солар», – он указал на папку на столе. – Будут вопросы – я рядом.

Первая неделя прошла в ритме постоянного погружения. Open space гудел как улей, а я училась находить своё место в этом слаженном хаосе.

– Новобранец! – к моему столу подкатилась на кресле рыжеволосая девушка. Света из тестирования. – Вижу, ты уже освоила искусство выглядеть занятой. Пойдём, покажу, где здесь прячется настоящий кофе. И где можно перевести дух вдали от любопытных глаз, когда силы на исходе.

– Я прекрасно справляюсь, – парировала я. – Пока справляешься, – она подмигнула. – Но оставляю за собой право оказать поддержку.

Света и Маша стали моими гидами в корпоративной культуре. Они показали скрытые уголки офиса и посвятили в местные традиции, а по вечерам знакомили с приятными ресторанчиками недалеко от работы.

Но главным вызовом и сложностью стала работа с Артёмом. Он был блестящим руководителем, умел объяснить, то что казалось невозможным, умел найти слова мотивации, но и был очень требовательным.

– Алина, на минутку, – он появлялся у моего стола, и воздух вокруг словно сгущался.

– Да, Артём Сергеевич?

– Отчёт по «Солару». Нужно уточнить данные на третьей странице. Проверьте и принесите исправленный вариант.

– Сейчас же, – я принималась за работу, сохраняя внешнее спокойствие.

Его комплименты постепенно приобретали личный оттенок.

– С этим отчётом вы выглядели особенно впечатляюще, – как-то заметил он, возвращая документы.

– Благодарю, – я сохраняла деловой тон. – Стараюсь поддерживать высокий стандарт во всём.

Он стал настойчиво приглашать меня на бизнес-ланчи, пятничные посиделки отдела. Все чаще стали проходить «случайные» встречи у кофемашины.

– Знаете, Алина, – как-то сказал он, задерживаясь у моего стола допоздна, – мне импонирует ваша целеустремлённость. Редкое качество.

– Спасибо, – я продолжала работать, не поднимая глаз. – Мой отец всегда говорил, что это моя отличительная черта.

Его настойчивость стала меня беспокоить, похвалы стали выходить за рамки рабочих моментов.

Я поделилась опасениями с Максимом:

– Мне кажется, Артём Сергеевич проявляет излишнее… внимание ко мне. Это вызывает лёгкий дискомфорт и противоречит ценностям и регламенту компании.

– Не придавайте значения, – он отмахнулся. – Он просто ценит талантливых сотрудников. А ты показываешь отличные результаты, и твои компетенции за столь короткое время превзошли наши первоначальные ожидания.

Как-то раз мы с Машей и Светой сидели в баре на Московском во время наших традиционных посиделок.

– Так что с твоим боссом? – поинтересовалась Маша, потягивая коктейль. – Он явно очарован тобой .

– Он мой босс и он женат, – я сохраняла невозмутимость. – А я не приемлю отношения с женатым, чужое – не трогать. Это мой принцип. И не хочу отношений на работе , это как реалити шоу для всего офиса. Не стремлюсь к такой славе,– и я рассмеялась отпив глоток своего коктейля.

– Принципы существуют, чтобы нарушать , – философски заметила Света, слегка подмигивая.

– Некоторые принципы – нет, – парировала я. – Они существуют, чтобы сохранять достоинство.

По вечерам после работы или дружеских посиделок я возвращалась в свою квартиру у «Парка Победы». Высокие потолки, не подъезд, а парадная с консьержем, лифты с декоративной решеткой, а за дверью идеальный мир, созданный папиным дизайнером, моя уступка их желанию оберегать меня и создать мне дом вдали от дома, все это создавало ощущение надёжности. Я стояла у окна, наблюдала за огнями проспекта и думала, что всё идёт по плану. Самостоятельная жизнь, карьера, взросление.

Иногда, поздно вечером, я вспоминала прошедший день. И незаметно для самой себя все чаще в своих мыслях замечала Артема, и иногда не как начальника, а как мужчину. Представить, что он свободен. Что его взгляд означает нечто большее. Но утром я вновь облачалась в доспехи профессиональной дистанции. Я была здесь, чтобы состояться как профессионал, человек, роман на работе, не входил в мои планы.

А чувства… Чувства можно было заключить в изящную шкатулку и отложить до лучших времён. Мне казалось, я прекрасно справляюсь с этой сложной партией.-

Глава 3. Дружеские границы

Спустя пару месяцев я услышала сплетни нашего основного источника информации, Оля из отдела кадров:

–Скоро Артем Николаевич будет свободен, и я уж постараюсь не упустить эту возможность… мужчина после развода – лакомый кусок. Ранимый, одинокий… Самое время показать ему дорогу к новому счастью. И я знаю, какая она, эта дорога- смеясь обсуждала Ольга.

После того разговора о «разводе» что-то внутри щёлкнуло. Стержень моего сопротивления, столь долго и упорно выстраиваемого, дал трещину. Кольцо с его пальца исчезло. Его друг и начальник Максим подтвердил: «Да, тяжело у него. Дай парню время, он сейчас как оголённый провод». Я поверил, не могла даже предположить , что такие люди, как Максим – основательный, семейный, с добрыми глазами – могут лгать.

Наши рабочие взаимодействия постепенно смягчились. Из строго официальных они перетекли в нейтрально-дружеские. Как-то раз, ближе к восьми вечера, мы засиделись над сметой нового проекта.

– Чёрт, – он провёл рукой по лицу, и впервые я увидела на нём не маску уверенного руководителя, а следы настоящей усталости. – Голова уже не варит. Иди домой, Алина. Завтра доделаем. – Вы тоже не засиживайтесь, Артем Николаевич— осторожно сказала я, собирая вещи.

– Артём, – поправил он. – После восьми я для всех просто Артём.

На следующий день он предложил: «Не хочешь выпить кофе внизу, в лобби? А то от этих стен уже тошнит». Я кивнула. Это было ещё не свидание. Всего лишь кофе. Между коллегами. Между… друзьями.

Так начались наши «дружеские» обеды. Сначала раз в неделю, потом чаще. Мы говорили о работе, о книгах, о Петербурге, я рассказывала ему о Нижнем. Он оказался интересным собеседником – начитанным, ироничным. Я ловила себя на том, что жду этих обедов. И всё чаще напоминала себе: он «свободен». Максим же подтвердил.

Я заметила, что Артем стал своеобразным щитом между мной и другими мужчинами в офисе. Когда ко мне подходил кто-то из коллег с нерабочими вопросами, он появлялся рядом как по волшебству.

Как-то раз к моему столу подошел Роман из маркетинга:

– Алина, а не хочешь сходить в пятницу в новый бар на Лиговском? Говорят, крутая атмосфера…

В этот момент появился Артем с деловым видом:

– Алина, извини, что перебиваю. Срочно нужно обсудить изменения в проекте. Роман, извини, забираю сотрудницу.

Когда Роман ушел, я удивленно посмотрела на Артема:

– Какой срочный проект?

– Тот, что избавил тебя от нежелательного свидания, – улыбнулся он. – Ты же не хотела идти с ним?

Я действительно не хотела, но его поведение меня удивило, и пробудило чувство раздражения. Такие ситуации повторялись несколько раз с разными коллегами. Артем всегда находил вескую причину меня «занять», когда кто-то пытался пригласить меня куда-то.

Мои подруги Света и Маша были в восторге от происходящего.

– Наконец-то! – радостно воскликнула Света, когда мы втроём сидели в столовой. – А то ты вся в работу ушла, как в монастырь. Ты же молодая, красивая! Тебе роман нужен, а не KPI!

– Это не роман, – огрызнулась я. – Просто дружеское общение.

– Да-да, – подмигнула Маша. – Именно так всё и начинается. Я своему Саше тоже сначала «просто дружеское общение» предлагала, а теперь он из Новосибирска переезжает. Три года на расстоянии – выдержали испытание.

Маша и её Саша были нашим офисным идеалом любви. Они познакомились в онлайн-игре, и уже три года у них были стабильные, серьёзные отношения. Теперь Саша, наконец, нашёл работу в Питере и собирался переезжать.

– Вот видишь, – сказала Маша, – иногда стоит дать шанс. Главное – найти своего человека. А не как некоторые… – она многозначительно посмотрела на Свету.

Света вздохнула. Она была нашей главной идеалисткой и перфекционисткой в отношениях.

– Я не ищу, я жду, – заявила она. – Мужчина должен быть: умным, успешным, с чувством юмора, чтобы цветы дарил без повода, готовил завтрак по утрам…

– …и на белом коне прискакал, – закончила я, смеясь.

– Именно! – Света ни капли не смутилась. – Я не собираюсь снижать планку. Лучше одна, чем с кем попало.

Их истории заставляли меня задуматься. Маша верила в упорный труд над отношениями. Света – в идеальную любовь без компромиссов. А я… я пока просто позволяла себе наслаждаться лёгким флиртом и вниманием умного, интересного мужчины. Зная, что он «свободен», я постепенно сняла оборону. Но червячок сомнений, все еще крепко сидел во мне.

Как-то раз мы засиделись за обедом дольше обычного. Он рассказывал о своей поездке в Италию, и я ловила себя на том, что просто смотрю на него и улыбаюсь.

– Что? – он на мгновение замолчал.

– Ничего, – я покраснела. – Просто… приятно вас слушать.

– Тебя, – поправил он тихо. – Приятно слушать тебя. И мне приятно говорить с тобой, Алина.

В его взгляде было что-то новое. Что-то тёплое и открытое. И в тот момент я позволила себе поверить, что это – начало чего-то настоящего. Что правила, которые я себе установила, не были нарушены.

Глава 4. Снежный ком

Декабрь принес в Петербург настоящую зиму. Город замер в предновогодней лихорадке, а наш офис погрузился в настоящий ад – срыв важного дедлайна, пришедшийся на канун праздников, и корпоративный конкурс на лучшее оформление офиса. Все работали на износ, и эти безумные дни стали переломными.

Мы с Артемом проводили за компьютерами по двенадцать часов подряд. Кофе сменялся энергетиками, а затем снова кофе. В один из таких вечеров, когда уже давно стемнело, а за окном кружил снег, он подошел ко мне с двумя чашками.

– Держи, – он протянул мне капучино с идеальной розочкой. – Без сахара, с корицей. Как ты любишь.

Я удивилась: «Откуда ты знаешь?» Он улыбнулся: «Я многое замечаю, Алина».

Мы сидели в полутемном офисе, допивая кофе и обсуждая детали проекта. Внезапно он сказал:

– Знаешь, я ценю не только твой ум, но и твою стойкость. Большинство на твоем месте уже сломались бы.

– Я не умею сдаваться, – пожала я плечами, пряча смущение. – Наверное, это семейное. Отец всегда говорит: «Если взялся – доводи до конца».

В ночь перед сдачей проекта мы остались вдвоем. В три утра, когда все было готово, он вдруг рассмеялся:

– Мы это сделали. Черт возьми, мы действительно это сделали! Не верил до последнего, это на 80 процентов твоя заслуга, Алина!

Его смех был заразительным. Я смеялась вместе с ним, чувствуя невероятный подъем и единение. И тогда он внезапно замолчал и посмотрел на меня так, что у меня перехватило дыхание, его взгляд захватил мой . Он медленно приблизился, словно по натянутой между нами нити, отодвинул чашку и взял мои руки в свои.

– Я давно хотел это сделать, – прошептал он и поцеловал меня.

Это был нежный, но полный скрытой страсти поцелуй. Мир перевернулся. Где-то в глубине сознания шевелилась мысль: «Он твой начальник. Это непрофессионально». Но сердце стучало так громко, что заглушало все разумные доводы.

На следующий день был корпоратив. Я надела темно-зеленое шелковое платье, которое подчеркивало глаза. Его взгляд, когда он увидел меня, сказал больше слов. Мы танцевали, и его руки на моей талии казались такими естественными, как будто всегда должны были там находиться.

– Ты невероятна, – прошептал он мне на ухо, ведя меня в такт медленной музыке. – Я не могу больше притворяться, что мы просто коллеги.

После корпоратива он предложил прогуляться. Мы шли по заснеженным улицам, и я рассказывала ему о своем детстве, о том, как решила построить карьеру сама, без помощи отца. Он слушал внимательно, не перебивая.

– Я восхищаюсь тобой, – сказал он, когда мы остановились у подъезда моей «сталинки». – Ты сильная. Независимая. И совершенно прекрасная.

Он поцеловал меня еще раз, и на этот раз в поцелуе было больше уверенности, больше обещаний.

Следующие месяцы пролетели как один миг. Наши отношения развивались стремительно, но Артем был удивительно тактичен и не торопил события. Сначала были ужины в маленьких итальянских ресторанчиках, где мы могли говорить часами. Затем походы в кино, где мы держались за руки как подростки.

Первая ночь вместе случилась спустя три месяца после того первого поцелуя. Он был нежен и внимателен, и утро началось с завтрака в постель и смеха над крошками на простынях.

Мои подруги были в восторге. Мы часто собирались у меня дома – большой с видом на парк.

– Наконец-то! – Маша разливала вино по бокалам. – Я же говорила, что нужно дать ему шанс. Он идеальный для тебя: умный, успешный, галантный.

– И сексуальный, – подмигнула Света. – Я видела, как он на тебя смотрит на последнем совещании. Если бы взгляды могли раздеть…

Мы смеялись, и я чувствовала себя на вершине мира. Но однажды Света задержалась, когда Маша ушла.

– Слушай, Алина, – она заговорила осторожно и очень серьезно. – Ты уверена насчет его… статуса?

– Конечно, – нахмурилась я. – Артем рассказал мне все , это был сложный период для него. Он рассказал, что не ожидал столько циничности и злобы от когда-то близкого человека. Как оказалось, его бывшей жене он был нужен больше всего, как средство оплаты ее желаний. Света, это разбивает мне сердце, как можно так топтать чувства другого?

–Алин, Просто… я слышала странный разговор в отделе кадров, – Света выглядела неуверенно. – Что-то насчет оформления документов на его жену еще в ноябре. Может, это ошибка…

Больше мы не возвращались к этому разговору, уже перед сном , я вспомнила, что Максим тогда все подтвердил, и я могу быть спокойна.

Я засмеялась:

–Ольга из кадров все всегда знает лучше всех. Не обращай внимания.-Но после ухода Светы маленькая тень сомнения осталась. Я отогнала ее прочь – я была слишком счастлива, чтобы позволить чьим-то сплетням разрушить мой мир.

Той ночью, когда Артем обнял меня во сне, я шептала: «Я тебе доверяю». Говорила это ему. И себе.

Глава 5. Осенние листья

Лето пролетело в одном дыхании. Мы провели его в бесконечных прогулках по ночному Петербургу, пикниках в Царском Селе и уик-эндах в маленьких отелях на Карельском перешейке. Каждое утро я просыпалась с мыслью, что счастье – это не абстрактное понятие, а вполне конкретное: его дыхание на своей шее, его смех на кухне, его пальцы, переплетенные с моими. Тем болезненнее были его внезапные командировки и те выходные, когда он пропадал без объяснений, ссылаясь на срочную работу.

Он был нежен и внимателен, как никто прежде. Запоминал, какой я люблю кофе, дарил книги, которые случайно упоминала, носил мои зонтики, словно рыцарский щит. По выходным мы завтракали в постели, и он готовил изысканные омлеты с трюфельным маслом, утверждая, что кулинария – его тайная страсть.

– Переезжай ко мне, – как-то утром предложила я, наблюдая, как он ловко орудует венчиком. – Зачем нам две квартиры? Твоя на Лыжном такая пустынная… А здесь так уютно.

Он замер на мгновение, потом обернулся с той самой мягкой улыбкой, которая обычно меня обезоруживала. – Зайчик, это так прекрасно, что ты готова к этому. Но давай не будем торопить события. Я хочу, чтобы все было идеально. Когда-нибудь.

«Когда-нибудь» стало его любимым словом. Когда-нибудь мы поедем в Италию. Когда-нибудь заведем собаку. Когда-нибудь…

Родители, узнав о наших отношениях, загорелись желанием встретиться.

– Мама, папа, это Артем, – представила я его по видеосвязи.

– Очень приятно, – отец оценивающе посмотрел на него. – Алина много о вас рассказывает. Будем рады видеть вас у нас в гости, когда будет возможность.

Артем был безупречно вежлив, но непоколебим. – К сожалению, сейчас крайне сложный период на работе. Но я обязательно воспользуюсь вашим приглашением, как только появится возможность.

После звонка я попыталась вернуться к разговору:

– Они просто хотят тебя узнать. Папа…

– Алина, – он взял мои руки в свои. – Я прекрасно понимаю твоего отца. Его дочь встречается с незнакомым парнем, а он наверняка, привык проверять кавалеров своей принцессы. Он хочет убедиться, что я не какой-то проходимец. И я докажу это делами, а не пустыми визитами. Дай мне время.

Я хотела верить ему. И я верила, потому что любила. Любила его утреннюю щетину, его концентрацию во время чтения, даже его упрямство. Мы строили планы: поехать зимой в Финляндию, посмотреть северное сияние, весной – в Париж…

Вместе с тем Максим, наш директор, начал проявлять ко мне странное внимание. Сначала это были просто взгляды на совещаниях – долгие, изучающие. Потом он стал приглашать меня в свой кабинет под предлогом обсуждения карьерных перспектив.

– Ты прекрасно справляешься, Алина, – как-то раз он сказал, отодвигая папку с документами. – У тебя большое будущее в компании. Но будь осторожна с личными связями. Они могут… осложнить твой рост.

– Вы про Артема? – насторожилась я.

– Я про то, что не все люди такие, какими кажутся, – он многозначительно посмотрел на меня. – Иногда то, что мы принимаем за любовь, оказывается просто… удобной иллюзией.

Я вспыхнула:

– Я ценю вашу заботу, Максим, но мои личные отношения – это мое личное дело. Если устав компании не содержит пункта о запрете отношений между сотрудниками, то это разговор просто недопустим.

– Конечно, – он поднял руки в жесте примирения. – Просто помни: я всегда готов помочь, если что. Для тебя мой кабинет всегда открыт.

Осень ворвалась в город внезапно, раскрасив листья в багрянец и золото. Мы гуляли по Летнему саду, и он рассказывал мне о своей мечте стать архитектором в детстве. – Почему не стал? – спросила я. – Жизнь распорядилась иначе, – он пожал плечами, и в его глазах мелькнула тень чего-то невысказанного. – Но иногда я думаю, что еще не все потеряно.

В тот вечер, вернувшись ко мне, он был особенно нежен. Готовил ужин, включив джаз, кружил меня в танце на кухне, целовал пальцы, говоря, что у меня руки пианистки.

– Я так тебя люблю, – прошептала я, прижимаясь к его груди.

– И я тебя, зайчик, – он поцеловал меня в макушку. – Ты мой тихий порт.

Но позже, когда он заснул, я подошла к окну. За стеклом кружились осенние листья, предвещая скорую зиму. И где-то глубоко внутри, под слоем любви и счастья, шевельнулось холодное, крошечное семя сомнения. Словно далекий эхо того разговора с Максимом.

Я отогнала его прочь. Включила чайник, чтобы заварить ему утренний кофе. Решила, что завтра предложу снова сходить выбрать собак – мы давно об этом говорили. Мечты должны сбываться. Особенно когда ты так сильно любишь.

Глава 6. Тонкая грань

Осень превращалась в зиму, накрывая Петербург сыростью и бесконечной серостью. Редкие островки золотой листвы лишь подчеркивали уныние свинцовых туч. Отношения с Артемом теперь напоминали увядающий осенний букет – все так же прекрасный, но с четкой горчинкой, которую уже невозможно было игнорировать.

Он по-прежнему был нежен. Все так же целовал меня в шею, пока я заваривала утренний кофе, все так же приносил мои любимые пирожные с вишней из кондитерской на Невском. Но его «задерживаюсь на работе» стали звучать чаще. Сначала раз в неделю, потом два, потом почти каждый день.

– Опять этот проклятый проект с американцами, – он вздыхал, звоня мне в десять вечера. – Time zone у них дурацкий. Не жди, зайчик, ложись спать.

– Но мы хотели посмотреть тот фильм… – робко напоминала я, чувствуя, как мой голос звучит жалко и неуверенно .

– Обязательно посмотрим. В выходные. Я обещаю.

Выходные все чаще оказывались заняты «внезапными совещаниями» или «срочными выездами к клиенту». Когда мы все же виделись, он был внимателен, но его мысли часто витали где-то далеко.

– Ты уверен, что все в порядке? – как-то спросила я, когда он в третий раз за вечер отвлекался на телефон.

– Конечно, – он мгновенно ставил его на беззвучный режим и обнимал меня. – Просто работы много. Ты же знаешь.

Я знала. И любила его так искренне, всей душой, что готова была принять любое объяснение. Его усталость казалась мне закономерной платой за успех, а редкие встречи – временными трудностями.

Мои подруги, погруженные в свои романы, лишь укрепляли меня в этой уверенности.

Маша вовсю готовилась к свадьбе. Ее Саша наконец переехал из Новосибирска, и они сняли уютную квартиру на Петроградке. Он не стал тянуть, и сразу сдела ей предложение. Три года внушительный срок чтобы обдумать это решение.

– Смотри, какое платье присмотрела! – она восторженно листала каталог на моем кухонном столе. – И ресторан уже забронировали на набережной Мойки. Ты будешь моей свидетельницей, конечно же!

– Я так за тебя рада! – искренне восклицала я, просматривая с ней образцы тканей и меню. Ее история любви, выдержавшая годы и расстояния, казалась мне живым доказательством – настоящее возможно.

Света, наша идеалистка, встретила «того самого». Правда, с одной оговоркой – он был женат. Но, в отличие от моей ситуации, тут не было никакой тайны.

– Он честно сказал мне об этом с первого дня, – рассказывала Света за бокалом вина. – Брак несчастливый, живут как соседи ради детей. Но развод – процесс долгий…

– И ты уверена, что он его запустит? – осторожно спрашивала я.

–Не знаю, – честно признавалась она. – Но то, что я чувствую… оно того стоит. Пусть даже временно. Мне страшно, Алин, очень страшно. Это может больно обжечь. Но я хочу верить. Хочу попробовать.

Думая о подругах, не могу не сравнивать их истории, насколько же они разные, непохожие друг на друга. Думая о подругах, я не могла не сравнивать их истории. Маша и Саша – это ровное, как поле, плато долгой любви. А Света – это яркий фейерверк чувств, где не знаешь, что ожидать в следующую секунду.

Их истории были разными, но обе говорили мне: любовь требует риска, терпения, веры. И я верила. Верила в Артема, в его усталые глаза, в его «скоро все наладится».

Как-то раз в офисе ко мне подошел Максим. Выглядел он озабоченным. – Алина, есть минутка? – Конечно, – я отложила работу.

В его кабинете пахло кофе и тревогой. – Как дела? – он прошелся по кабинету. – Имею в виду… не только рабочие. – Все прекрасно, – улыбнулась я, хотя внутри что-тт щелкнуло. – Смотри… – он остановился напротив. – Я ценю Артема как профессионала. Но как друг… я обязан кое-что сказать. Ты уверена, что все то, что он тебе рассказывает – правда?

Кровь ударила в лицо. – Максим, я не знаю, на что вы намекаете, но… – Я не намекаю, – он резко повернулся к окну.

– Я пытаюсь тебя предупредить. Есть вещи, которые… Не будь слишком доверчивой-сбивчиво закончил он.

Я встала, стараясь сохранить достоинство.

– Спасибо за заботу. Но мои отношения – это мое дело.

–Алина , если потребуется помощь и поддержка я рядом, я открыт для тебя. Артем не всегда так прост и честен как кажется, будь аккуратна.

Я вышла, не понимая, что только что произошло, с чувством несправедливой обиды. Защищала его, Артема. Защищала нашу любовь от чужого вмешательства.

В тот вечер он приехал неожиданно рано. С огромным букетом розовых пионов – не знаю, где он нашел их в ноябре, но это были мои любимые цветы.

– Соскучился, – сказал он просто, целуя меня в дверях. И в его глазах снова был тот самый свет, тот самый мужчина, в которого я влюбилась.

Мы готовили ужин вместе, смеясь над чем-то глупым. Он обнял меня сзади, пока я резала салат, и прошептал на ухо:

– Прости, что последнее время пропадал. Я все наверстаю. Обещаю.

И я поверила. Снова. Потому что верила, что любила. Потому что в глубине души уже строила планы: вот закончится этот сложный проект, мы поедем в отпуск, возможно , он наконец встретится с родителями… возможно , даже…

Он был нежен той ночью. Как в самые лучшие наши дни. А за окном хлестал ледяной дождь, смывая последние листья и намекая, что зима будет долгой и холодной.

Казалось, что нашего тепла хватит, чтобы растопить любой лед, а наши чувства защитят от всех тревог и препятствий.Я так искренне верила в это. И вот. Вот мы здесь. В этом проклятом кафе. Где только что разрушился мой мир.

Глава 7. Ледяное молчание

Неделя после того вечера прошла в туманной пустоте. Подруги окружили меня заботой, как стражники. Маша приносила готовую еду и следила, чтобы я все же ела, а не держалась на одном кофе, ее молчаливая поддержка говорила громче любых слов. Света, обычно такая болтливая, просто приходила и сидела рядом, читая книгу, пока я смотрела в потолок. Она не пыталась заводить разговор, но в те минуты, когда я чувствовала, что задыхаюсь от боли, когда казалось, что меня редут изнутри, она неизменно оказывалась рядом, и делала именно то, что требовалась в тот момент больше всего- обнимала и давала выплакать эту боль.

– Может, поедешь домой, к родителям? – осторожно предложила Маша, разогревая суп на моей кухне. – твой Папа звонил, он очень волнуется. Говорит, готов приехать и «разобраться» с этим козлом. – Нет, – я покачала головой, обнимая колени. – Папе не надо ни с кем разбираться. Я уже все решила.

Разговор с отцом был тяжелым. Его гнев был огненным и праведным. – Дочка, он посмел тебя обмануть! Использовал тебя! Я не позволю… – Пап, – мягко прервала я его. – Я не позволю тебе мстить. У него скоро родится ребенок. Этот ребенок заслуживает расти в полной семье, он не виноват в ошибках и поступках взрослых. Дети должны расти в любви, хотя бы попытаться, и раз Артем не ушел из семьи сразу, значит там было и есть за что держаться. Я не буду той, кто разрушит это, пусть это даже призрачный шанс на счастье для них, для маленького еще не родившегося человека.

Это было самое трудное. Осознать, что невольно стала третьей в чужой семье. Я, с моей чистой совестью, моими принципами «чужое не трогать», оказалась соучастницей обмана. Чувство вины за эту ошибку глодало изнутри, смешиваясь с болью предательства.

Разговор с Артемом состоялся спустя десять дней. Он пришел без звонка, с виноватым видом и букетом тех самых пионов. Если бы мое сердце и эмоции не пережили эту бурю, и все еще могли чувствовать, не уверена, что не смогла бы его принять обратно.

– Можно войти?

Я молча пропустила его. Выслушала жалкие оправдания о «случайной беременности» и «мертвом браке». Его слова отскакивали от ледяного панциря, который вырос вокруг моего сердца.

Я влюбился в тебя, понимаешь? – его голос сорвался. – Это было настоящим. Ты была как магнит… Ты веришь мне? Я посмотрела на него, и в горле встал ком. Не от слез, а от горькой жалости. – Нет. И не хочу верить. Потому что даже если это правда – ты построил наше "настоящее" на лжи

Дверь закрылась за ним, и в квартире повисла оглушительная, звенящая тишина. И тогда она пришла – навязчивая, спасительная идея. Я должна была увидеть то шоу. Купила последний оставшийся билет, не глядя на цену. Это был не поход на представление. Это был ритуал. Захоронение наших с ним несбывшихся "когда-нибудь"

Вечером шоу я надела красивое черное платье, и впервые за три недели сделала макияж и укладку. Зеркало не обманула, боль и усталость видны, но еще я увидела красивую и немного повзрослевшую девушку.. Я ехала одна, отдавая себе отчет в каждом движении. Странное ощущение быть одной среди огромного количества людей, среди тех , кто пришел семьей, парой, друзьями.

В антракте ко мне подошел незнакомец. Элегантное пальто, уверенные движения.

– Простите за бестактность, – его голос был низким и спокойным. – Вы невероятно проникновенно смотрели действо. Видно, что вы здесь не просто так.

Я улыбнулась устало. В его взгляде не было навязчивости, лишь легкая учтивая любопытность.

– Я здесь для того, чтобы поставить точку, – ответила я, и сама удивилась своей искренности,-я с собой для себя.

Он кивнул, как будто понял все с полуслова.

– Прекрасная причина. Приятного вечера.

Возвращаясь домой, я зашла в первый же цветочный киоск.

– Хризантемы, пожалуйста. Белые. Я не стала ждать охапку от кого-то. Я купила ее сама себе. Новое начало должно пахнуть по-новому. Морозный воздух обжег легкие, и я сделала глубокий-глубокий вдох – первый за долгие три недели. Осколки внутри еще не срослись, но их острые края начинали потихоньку стачиваться.

Глава 8. Случайное касание

Прошло полгода. Шесть долгих месяцев, которые тянулись как век, а пролетели как одно мгновение. Боль не ушла, она превратилась в тихого, но надоедливого соседа, с которым приходится жить, хоть и жаждешь его выселить. Но похоже мы учились существовать вместе. Мир вокруг все еще казался пластмассовым, цвета – приглушенными, еда – безвкусной. Но я дышала. Вставала по утрам.

Работала.

Мысль об увольнении приходила каждый день. Первые недели я буквально физически ощущала его присутствие в здании – мурашки по спине в лифте, затылок, горевший на совещаниях. Я писала заявление. Десять раз. Но так и не отнесла Максиму. Работа стала моим коконом, моим щитом. Она заставляла мозг скрипеть, перемалывать цифры и стратегии вместо того, чтобы снова и сначе пережевывать боль. Она давала иллюзию контроля и цели. Пусть даже единственной целью было – дожить до конца дня. – Сублимация, – диагностировала Маша, и в ее глазах я читала не осуждение, а тревогу. Она боялась, что я сгорю. Родители звонили каждый день, настаивая: «Приезжай домой!». Родные стены, мамины объятия… Это манило, как теплая, мягкая ловушка. Но где-то в глубине, под слоем апатии, жило непоколебимое знание: если я вернусь, я сдамся. Боль и жалость к себе, взращенные в тепличных условиях, поглотят меня с головой. Свои битвы нужно проходить самому. Да, с поддержкой близких, но не перекладывая на них штурвал своей жизни

Я понемногу возвращалась к жизни, шаг за шагом. В итоге Максим сам предложил решение: перевод в другой отдел – в маркетинг, подальше от Артема. Новая работа требовала концентрации, и это было спасением. День за днем, неделя за неделей, пережив холод, я пришла к лету, к солнцу, пусть пока еще как сторонний наблюдатель.

А сегодня был девичник Маши. Та самая Маша, чья вера в любовь когда-то подпитывала и мои иллюзии. Теперь я была просто счастлива за нее. По-настоящему. Я любила ее как сестру, и ее сияющее от счастья лицо было лучшим лекарством. Видя их с Сашей, я каждый раз принимала частичку их тепла.

Организацией девичника занималась Света. Девочки понимали, что я была не способна на такой подвиг, как взять на себя все хлопоты. Наш маленький праздник начался с прогулки на катере по каналам Петербурга. Странное и смущающее ощущение внимание со стороны простых прохожих, белые ночи, бокал просекко в руке, смех подруг, летний вечер в Петербурге – я ловила себя на том, что улыбаюсь уже вполне искренне, а не из вежливости. Город и подруги исцеляли меня.

После прогулки мы отправились в ресторан с панорамным видом на набережной Мойки. Шумный, стильный, полный жизни. Я сидела, откинувшись на спинку стула, наблюдала за подругами, все еще со стороны, все еще поглощенная собой, но уж выглядывающая и кокона, сотканного болью да, но в основном состоящего из обиды.

Прислушавшись к разговору подруг я поняла, как много упустила за это время. Они никогда не перекладывали на меня свои огорчения и переживания.

Света, наша идеалистка, выглядела уставшей, но счастливой.

– Он наконец съехал, – рассказывала она, играя бокалом. – Развод – это ад, бумажная волокита, дележка имущества… Но он с ней не живет. Мы снимаем квартиру пока.

– Ты уверена, что он…? – начала я, но Света прервала: – Да. В этот раз – да. Я вижу, как он старается. Это сложно, но оно того стоит.

Я кивнула, радуясь за нее, но где-то глубоко внутри все сжималось от старой боли. Их история была другой – честной, с самого начала. В отличие от моей. Но страх за подругу не отпускал меня, в этот момент мне захотелось защитить ее, от возможной боли, от возможных разочарований. Но я как и она мне, могла дать лишь нем поддержку, показать что я рядом, я на ее стороне.

От тяжелых мыслей, все еще чуждого мне веселья, большого количества людей и громкой музыки мне стало душно.

– Я на пять минут, подышать, – сказала я Маше и направилась к выходу на террасу.

Я шла, почти не глядя по сторонам, погруженная в собственные мысли. И вдруг – столкновение. Чье-то твердое плечо, легкий запах парфюма с нотками сандала и чего-то древесного.

– Извините ! – вырвалось у меня автоматически, я отшатнулась и хотела продолжить свое бегство на воздух, но его слова остановили меня.

– Ничего страшного, – он улыбнулся, и в уголках его глаз собрались лучики морщинок. – Смотрю, сегодня ваша компания стала больше.

Передо мной стоял мужчина. Высокий, приятной внешности. Лицо показалось смутно знакомым, но я не могла вспомнить, откуда.

И тут я вспомнила. Ложа. Ледовое шоу. Мимолетная встреча, которая ничего не значила тогда и не значила ничего сейчас. Простая вежливость.

– Да, девичник у подруги, – ответила я вежливо, но холодно. – Не удержалась, пошла проветриться от всего этого женского счастья.

Он рассмеялся – открыто, по-доброму.

– Понимаю. Иногда мужские посиделки тоже бывают чересчур… мужскими. Я, кстати, Кирилл.

– Алина, – кивнула я, уже направляясь к выходу.

Он последовал за мной. Мы простояли на террасе еще минуту, болтая ни о чем. О погоде, виде на Мойку. Никакого интереса, никакого любопытства, я была не лучшим собеседником из возможных. Доверие к мужчинам было похоронено под обломками моего сердца, и одна случайная улыбка незнакомца не могла этого изменить.

– Тебе наверное пора к своим, – вежливо сказал он, словно почувствовав мое желание уйти.

– Да, пожалуй, – кивнула я. – Приятно было познакомиться.

Показалось, что он хотел еще что-то сказать, но я сбежала, поторопившись

Вернуться к столу, к своим подругам, к настоящему, что имело значение – к их счастью, их поддержке, нашей дружбе. К Маше, которая сияла, как новогодняя елка, несмотря на самый разгар лета и к Свете, которая наконец-то боролась за свою любовь честно.

Боль никуда не делась. Но сегодняшний вечер был не про нее. Он был про женскую дружбу. Про счастье подруг, которое уже было рядом и потихоньку согревало меня своим теплом. И этого было достаточно. Более чем достаточно.

Глава 9. Урок с привкусом железа

Время текло странно: то мчалось спринтером, то тянулось, как усталый старик. И вот однажды августовской ночью я вдохнула – и ощутила в привычном тепле первый острый холодок. Дыхание близкой осени. Перемены, которых ты еще не знаешь, но чью неотвратимость уже чувствуешь кожей.

Всё это время я с головой ушла в работу. Новый отдел, новые задачи, новые лица. Маркетинг оказался тем самым глотком свежего воздуха, которого мне так не хватало. Здесь не было ни одного напоминания об Артеме, никто не смотрел на меня с жалостью. Я была просто Алиной – компетентным, перспективным специалистом. И это было моим спасением.

Летом стало окончательно ясно: компании грозят большие перемены. Слухи о слиянии с федеральным холдингом обрели плоть и кровь. Воздух в офисе сгущался от нервного ожидания. Все только и говорили о грядущих «чистках» и московском начальстве.

Как-то раз я столкнулась с Артемом в коридоре. Буквально – вышла из лифта, а он заходил, уткнувшись в телефон. Он выглядел… помятым. Усталым. В его глазах читалась неуверенность, которую он так мастерски скрывал раньше.

– …Да, Лен, я понял. Купил. Молоко, творог, твои хлопья… – он говорил в трубку покорным, выдохшимся голосом, и в его интонации не было ни капли тепла. – Малышу всё возьму, пришли список… Да не забуду! Пришли ВСЁ, что надо!

Наши взгляды встретились. Он смущенно кивнул, я – холодно, и прошла мимо. И поняла: не чувствую ничего. Ни боли, ни гнева. Лишь странную, щемящую жалость. К себе? К нему? К его жене, которая вот-вот родит и звонит мужу с напоминанием о молоке? К их будущему ребенку, который будет расти в семье, держащейся на долге и лжи? Ответа у меня не было.

Он не ценил того, что имел. Не ценил жену, ждущую ребенка. Не ценил меня. Он просто плыл по течению, создавая видимость жизни, не способный на настоящую глубину. И его выбор теперь меня не интересовал.

В тот вечер, стоя у окна и глядя на огни «Парка Победы», я наконец осознала. Это не было моё счастье. Это был всего лишь урок. Суровый, болезненный, с привкусом железа и предательства. Но всего лишь урок.

Он научил меня не доверять слепо. Слышать не только слова, но и смотреть на поступки. Ценить себя выше любых, даже самых прекрасных, иллюзий.

Я не стала счастливее в одночасье. Рана затягивалась медленно. Но теперь я сравнивала её не с порезом, а с местом сложного перелома. Кость срослась, оставив рубец. Этот шрам был не напоминанием о боли, а наставлением. Напутствием быть мудрее. Добрее к себе. И безжалостно требовательнее к тем, кто хочет занять место в моей жизни.

Моим спасением были подруги. Удивительно, как одни люди, став близкими, могут разрушить тебя, а другие – стать крепкими стенами, на которых держится твоя жизнь. Без них я уже не была бы целой.

Их счастье стало моим тихим утешением. Маша с головой ушла в подготовку к свадьбе. Да, она решила устроить свадьбу года. Её радость была такой искренней и заразительной, что я ловила себя на улыбке, слушая её восторженные рассказы о тканях, меню и платьях подружек. Помогая ей, я по кирпичику восстанавливала и свою стену, на которой когда-то красовалась надпись «Любовь».

Но самое обнадеживающее чудо произошло со Светой. Её избранник, тот самый мужчина, ради которого она рискнула, – не обманул. Он действительно ушёл от жены. Не быстро, не легко, но – ушёл.

– Это всё еще непросто, – признавалась она как-то раз за бокалом вина на моей кухне. – Иногда ему звонят ночью, иногда он мрачный после их разговоров. Но он здесь. Со мной. И мы вместе проходим через это все. Самое ценное – он честен. Со мной, с ними. Он не стал затягивать это на годы.

Я смотрела на неё и думала: вот он – редкий пример, когда риск оправдан. Когда любовь прошла проверку на прочность. Их история была не сказкой, но она была честной. И в этом была её сила.

Видеть их обеих счастливыми было горьковато-сладким чувством. Горьким – от щемящей зависти к их уверенности в завтрашнем дне. Сладким – потому что я искренне, до слёз, любила этих дурак и желала им только добра.

Их успехи стали для меня живым доказательством – настоящее, честное счастье возможно. Просто не с Артемом.

Моё сердце всё ещё замирало от случайных громких шагов в коридоре и знакомых силуэтов в толпе. Но теперь это был рефлекс, выжженный болью, а не живое чувство. Я училась заново доверять себе. А видеть, как счастье моих самых близких подруг становится реальностью, было лучшим лекарством. Оно не заживляло раны мгновенно, но тихо и уверенно доказывало: жизнь не закончилась. Она просто взяла паузу, чтобы перезагрузиться. И двинуться дальше – к чему-то новому. Возможно, ещё более светлому.

Глава 10. Новый руководитель

День икс настал. В офис «Квантум Софт» прибывало новое руководство из Москвы. Воздух был густым от напряжения, наполнен свежемолотым кофе, дорогими парфюмами и четко определяемым волнением. Все старались выглядеть максимально продуктивными и незаменимыми, впереди неизвестность, а она как известно пугает.

Ближе к завершению дня мы все собрались в конференц-зале. Находясь рядом с коллегами из своего отдела, я старалась сохранять спокойный, профессиональный вид. Внутри все ёкало. От неизвестных людей из Москвы зависело будущее компании, а значит, и мое тоже. Я усердно работала все эти месяцы, доказывая свою ценность, и теперь предстояло доказать это еще раз. Волнение нарастало.

Дверь зала открылась. Первым вошел Максим, наш «бывший» генеральный, теперь – вице-президент по региональному развитию. Он выглядел сосредоточенным и немного уставшим, но разочарования или страха на его лице не было. Это давало надежду на благополучный исход для всех нас. За ним следовала группа строгих, подчеркнуто деловых людей в темных костюмах. Они были спокойны, уверены в себе и хотелось верить, что не ставят целью разрушить то, что мы создавали здесь. Секунды растягивались, погружая меня в водоворот мыслей о будущем, перспективах и страхе перед переменами. Я вздрогнула, когда с глухим стуком закрылась дверь конференц-зала – начало.

И вот тогда я увидела его.

Он шел чуть позади остальных, но его уверенная осанка и спокойный взгляд сразу выделяли его из группы. Высокий, в идеально сидящем темно-сером костюме, с тем же внимательным, изучающим взглядом.

Кирилл.

Мой мозг на секунду отказался обрабатывать информацию. Кирилл с ледового шоу? Кирилл из ресторана? Тот самый Кирилл?

Он обошел стол, чтобы занять место во главе, и его взгляд скользнул по лицам собравшихся. На мгновение его глаза встретились с моими. В них мелькнуло легкое удивление, почти неуловимое, и тут же – профессиональное, собранное выражение. Ни одной лишней эмоции. Ни намека на то, что мы хоть что-то знаем друг о друге.

– Коллеги, разрешите представить, – начал Максим, и в его голосе звучало непривычное напряжение. – Кирилл Викторович, новый управляющий директор обновленной структуры. Он будет курировать все основные направления, включая интеграцию в холдинг.

Кирилл кивнул собравшимся, его голос прозвучал ровно и уверенно, без лишнего пафоса:

– Добрый день. Рад приступить к работе с вами. Для меня важно сохранить лучшие кадры и сильные стороны «Квантум Софт», грамотно дополнив их ресурсами и практиками холдинга. Надеюсь на продуктивное сотрудничество.

Он говорил четко, по делу, без воды. Обрисовал основные векторы работы на ближайшие месяцы, ответил на несколько вопросов. Его уважительная, но твердая манера держаться внушала если не спокойствие, то уж точно уверенность в его компетентности.

Все это время я сидела, стараясь не выдавать своего смятения. Случайность? Ирония судьбы? Или… нет, конечно же, просто совпадение. Он не мог знать, что я здесь работаю.

Когда собрание закончилось и все начали расходиться, я постаралась слиться с толпой. Неожиданно женщина, кажется ассистентка Кирилла, аккуратно, незаметно для других остановила меня.

– Алина, если вас не затруднит, задержитесь , пожалуйста, через пятнадцать минут Кирилл Викторович хочет переговорить с Вами.

– Конечно, – кивнула я, чувствуя, как предательски краснею. – Я буду.

Возвращаясь на свое место, я ловила на себе любопытные взгляды коллег. Они даже не представляли, как мне самой было страшно и любопытно, от того что он хотел мне сказать. Мысли в голове кружились хороводом, и многие удивляли меня саму и рождали желание сбежать.

Ровно через пятнадцать минут я стояла у двери его нового кабинета. Сделала глубокий вдох, собираясь с мыслями. Только бизнес. Ничего личного.

– Войдите.

Я открыла дверь. Кирилл сидел за массивным столом, изучая документы. Поднял на меня взгляд и жестом пригласил сесть.

– Прошу прощения за небольшой спектакль в зале, – сказал он, и в его глазах появилась та самая, чуть насмешливая искорка, которую я видела в ресторане. – Не хотел создавать вам неловкую ситуацию перед коллегами.

– Все в порядке, – я с трудом выдавила из себя. – Я… не ожидала вас увидеть. В этом качестве.

– Сюрприз, – он слегка улыбнулся. – Я, честно говоря, тоже не ожидал, что увижу вас. Петербург, как выясняется, город тесный. Но давайте о работе. Максим отозвался о вас очень хорошо. Говорит, вы один из самых перспективных специалистов.

Мы проговорили около получаса. Только о работе. Он задавал точные, умные вопросы, вникал в детали. Я отвечала, стараясь быть собранной и профессиональной, хотя внутри все еще бушевала буря.

Когда я собралась уходить, он снова заговорил, уже другим тоном – более мягким, личным:

– И, Алина… То, что было за пределами этого кабинета, остается там. Здесь я ваш руководитель, и я ценю профессионализм выше всего. Никаких преференций, никаких отсылок к прошлым случайным встречам.

– Нет, конечно, – я покачала головой, чувствуя, как камень падает с души. – Никаких помех.

– Отлично. Тогда до завтра.

Выйдя из кабинета, я прислонилась к прохладной стене. Голова шла кругом. Новый руководитель. Тот самый незнакомец. Ирония судьбы была поистине безупречной.

Но странное дело – несмотря на смятение, где-то глубоко внутри шевельнулось не только привычное напряжение, но и что-то другое. Любопытство. И даже немного предвкушение.

Жизнь, казалось, делала очередной крутой вираж. И впервые за это время я была готова посмотреть, куда он приведет. Не как жертва обстоятельств, а как специалист. Как сильная женщина, усвоившая свой урок.

Глава 11. Испытание офисом

Реорганизация в компании шла полным ходом, напоминая шторм. Все перекраивалось и менялось, лишая чувства безопасности. Нас бросало от уверенного оптимизма к панике: сегодня мы верили в крах привычного уклада, а завтра – что все останется по-старому. Офис гудел, как встревоженный улей. Мой отдел замер в ожидании; казалось, волнение в нашем уголке можно было потрогать рукой – настолько оно заполнило собой все пространство. Но была и другая сторона – Света несла надежду, она, излучала уверенность в будущем и спокойствие за свое место, и казалось, что мы находимся в разных морях перемен, я в неизвестном и полном штормов, а она была на знакомой территории.

В один из дней, мне позвонила помощница Кирилла и вызвала к нему на беседу. За те пару часов, что прошли от звонка до его кабинета, мой мир менялся радужным цветом, от заоблачных перспектив карьерного роста до позорного увольнения. И больше всего удивляло то, что все мои страхи неизменно возвращались к Артему. Мне казалось, что наша история легла на меня постыдным пятном, которое вот-вот увидит новый шеф и которое навсегда разрушит мою репутацию специалиста. И мысли возвращались к разительной перемене, произошедшей с ним. Казалось, что он обрел новые крылья и взлетел на волне изменений, от уставшего от семейного быта мужчины не осталось и следа. Играл ли он снова или это действительно была его стихия? Сейчас я знала лишь одно и ясно это чувствовала: после встречи с Кириллом моя жизнь снова сделает крутой поворот Новый мужчина, новый поворот, словно я теряю управление своей жизнью…

– Алина, присаживайтесь, – его голос был деловым, но в нем не было и тени холодности. Он отложил папку. – В связи с оптимизацией, мы упраздняем позицию заместителя руководителя в вашем отделе. Но сам отдел будем усиливать.

Максим также был здесь, его взгляд не излучал привычную поддержку, он смотрел насторожено, с легким вызовом. Кирилл продолжил:

–Мне нужен сильный лидер, кто сможет совместить эту нагрузку . Я видел вашу работу последние месяцы. Вы – мой кандидат.

У меня перехватило дыхание. Это было… неожиданно.

– Кирилл Викторович, я… я очень ценю ваше доверие, но… – я запнулась, чувствуя, как по спине бегут мурашки страха. – Опыта управления у меня маловато. Есть коллеги и старше, и опытнее. Я не уверена, что справлюсь.

Он внимательно посмотрел на меня, его взгляд стал пронзительным.

– Я даю должности не за возраст и не за стаж, а за голову на плечах и желание работать. Вы показали и то, и другое. Ваши аналитические отчеты по последней кампании – лучшее, что я видел за последнее время. Вы мыслите нестандартно. К тому же, многие ваши коллеги отмечали вашу готовность помогать в общих задачах. Это ценно. А управлению научитесь.Я помогу.

Его слова наполнили меня странным чувством – паническим восторгом от того, что мои профессиональные качества оценили так высоко, и леденящим душу страхом не оправдать доверия.

– Но… – я сглотнула, решаясь высказать главное опасение и пытаясь поймать взгляд Максима. – В коллективе… уже пошли разговоры. Считают, что назначение необъективно. Что это какая-то… личная прихоть. Максим отвел глаза. Его молчание и слегка снисходительный взгляд были красноречивее любых слов.

Кирилл откинулся на спинку кресла, и в уголках его глаз собрались смешинки.

– Алина, если я буду принимать кадровые решения, основываясь на мнении Ольги из кадров или кого-то еще из местного клуба сплетников, то мне скоро придется управлять отделом из двух человек – себя и уборщицы Марии Ивановны. Мне плевать на их домыслы. Мне важно, чтобы отдел работал. И я верю, что под вашим руководством он будет работать лучше. Это мое окончательное решение.

Его уверенность была заразительной. И в то же время смущающей. Его взгляд, прямой и открытый, заставлял сердце биться чаще – не от страха, а от чего-то другого, забытого и потому пугающего. Нет, Алина, остановись. Ты уже проходила это. Доверие к мужчинам – твое слабое место. Он – твой начальник. И точка.