Тварь

Странное утро.

Ночь выдалась по-осеннему холодной и тёмной. Алан любил такую погоду. По стёклам моросил дождик, мерный стук которого вызывал умиротворение. Однако, вместо крепкого сна, он ворочался в постели уже больше двух часов, находясь на грани между дремотой и сном. И это несмотря на то, что накануне он пытался наладить продажу услуг его издательства, а вечером выдавил из себя последние силы на тренировке. Алан слушал звуки дождя и ветра пытаясь выкинуть из головы свои неудачи. Молодая ассоциация писателей под названием «Шёпот мыслей», после разрыва контракта с издательством, отчаянно нуждалась в новом. И парень, будучи владельцем оного, предложил им сотрудничество на чуть ли не убыточных для себя условиях. К удивлению Алана, узнав его фамилию и для вида ознакомившись с договором они ответили отказом и попросили больше не беспокоить.

Голова болела, по телу разлилась усталость, но заснуть он так и не мог. Зло и резко раскрыв глаза, парень вздохнул и сел на диване. Наручные часы показали половину третьего. Уже вторую ночь подряд, его организм отключался ближе к пяти утра и не позднее семи вставал вновь. Днём у парня были мысли взять снотворное или успокоительно, но куда там. Молодой, здоровый парень двадцати четырёх лет, будет пить снотворное? Эта мысль и привела его в зал, о чём он сейчас жалел. Оставался приятный вариант с виски, но для этого надо было пережить ещё один день.

Окинув взглядом просто обставленный зал, Алан встал с дивана и подошёл к окну. Наследства, что он получил от бабушки, хватило на небольшое издательство с дюжиной печатных принтеров. Дело, которое он давно хотел начать. Правда двухкомнатную квартиру в Самаре пришлось брать в ипотеку. Это была серьёзная ошибка, которую он осознал, когда бизнес начал трещать по швам.

Парень настежь открыл окно. В зале было не так тепло и порыв ветра с мелкими каплями дождя заставил его покрыться мурашками. Холод не помешал ему насладиться ароматом осеннего дождя и как ни странно – прогнал тревожные мысли. С девятого этажа хорошо были видны окутанные тьмой, огни ночного города. Его внимание привлёк сидевший на многоэтажке напротив светлячок, коим являлся свет от настольной лампы. Интересно узнать, чем заняты обитатели этой квартиры? У них тоже проблемы? Или же наоборот они так счастливы, что не могут спать. Алан не успел додумать свою теорию. Светлячок погас, будто сдался перед гнетущей силой ночи.

Глубоко вздохнув, Алан закрыл окно и прошёл на кухню. Было глупо варить кофе, но он не искал смысла и логики. Хотелось сделать то, что хотелось. Среднего помола зёрна спустя четыре минуты дали терпкий аромат. Недавно купленная глиняная турка при варке давала чистый вкус и насыщенный запах.

Алан вернулся в зал. Настенный светильник у входа разогнал темноту и пройдя мимо дивана, он сел на кресло, стоявшее у окна. Висевший напротив телевизор мог помочь убить время, но не решил бы его проблему. Парень предпочёл тишину и вернулся к своей задаче, прикидывая в уме что он может сделать и откуда взять деньги на следующий месяц.

Аромат манил его и решив не сопротивляться, Алан взял с подлокотника кресла кружку и сделал глоток. По губам и языку будто провели наждачкой. Скривившись от боли, он поставил кружку назад, приложив прохладные пальцы к губам. Тут же в тишине он стал различать звук разговоров и музыку. Шум мешал сосредоточиться и раздражал. Он исходил от стены позади него и был похож на работающий телевизор. Часы показывали три утра и раздражённый парень, вновь попытался отпить кофе. Взгляд сам собой устремился к светильнику и заставил парня остановить кружку в миллиметре от губ. Вдоль стены на каждый метр висели перевёрнутые светильники. Тишина вновь заставила обратить внимание на звук за стеной. Он стал громче. Алан покрылся мурашками. За стеной позади него, была вторая комната его квартиры, которую он пока использовал как склад. Ни о каком работающем там телевизоре не могло идти и речи.

Алан поставил кружку обратно и собрался было встать, как в глазах возникло чёрное, пульсирующее былыми молниями пятно. Оно застилало взгляд, пытаясь закрыть собой видимую картинку. Так же он вспомнил, что в зале висит люстра и вообще в его жилище нет ни одного светильника. По телу разлилась усталость и ему резко захотелось спать. Внезапно погас свет, лишив парня последней возможности что-то увидеть. Забыв про кофе, он перелез с кресла на диван, уронив кружку на пол и пополз по дивану в сторону выключателя. С каждым движением, усталость и желание спать росло в геометрической прогрессии. Глаза застилала тьма и щупая стену наугад он наконец наткнулся на торчавший из стены пластик. Щелчок не привел ни к чему и в голове вспыхнула мысль – не тот. Алан упрямо пополз дальше, пытаясь бороться со сном. Вскоре он нащупал ещё один выключатель, который тоже не включил свет. Из последних сил, уже лёжа на кровати, его рука тянулась к третьему. Он упрямо пытался включить свет, ему надо было что-то понять, увидеть. Однако, сил надавить на него, уже не осталось.

Рывком подскочив, Алан тяжело дыша сел на кровати. Восходящее солнце озарило комнату красно-оранжевым светом. Парень выдохнул, приняв ночное происшествие за страшный сон. Он позволил телу упасть обратно на диван и глубоко вздохнув, раскинул руки в стороны решив собраться с мыслями. Алан не желал обдумывать ночь, хоть и столкнулся с подобным впервые. Сейчас его больше беспокоило отсутствие плана и малейшего понятия, как решить свои проблемы.

Время шло быстро. Мелодия будильника обозначила 6:00 утра. Потянувшись напоследок, Алан поднялся и сел, почувствовав сильную усталость. Как и обычно, он отправился на кухню, варить свой любимый кофе. Размолов ручной кофемолкой зёрна Алан отправил их в турку и залив водой, поставил на огонь. Многоэтажка была не новой в чём парню с одной стороны повезло. Наличие газа, позволило здорово сэкономить на обустройстве кухне. Впрочем, экономия просматривалась во всей квартире и смело можно было сказать, что парень жил в спартанской обстановке. Единственное, на что он раскошелился – это телевизор в зале, который в последнее время включался всё реже.

Вскоре, кофейный помол раскрыл аромат в полной мере и запах заполонил кухню. Этот запах достал из глубины памяти светлые времена и пока напиток варился, Алан сам того не заметив ухватился за всплывшее воспоминание.

Его курс не скупился на торжество в честь выпуска из военного училища. Когда всё начиналось кто-то преследовал свою цель, кому-то нравилась военная романтика, а иной и сам не знал зачем поступал. В течении пяти лет их учили, воспитывали, муштровали и так или иначе каждый стал смотреть на мир иначе. Рождалась и умирала любовь, крепла и разрушалась дружба, менялись цели и желания. Целая жизнь поместилась в эти пять лет. И как всему, ей тоже пришёл конец.

В тот же день история Алана взяла крутой поворот. Радость сменило горе. Наблюдая за счастливым и гордым собой внуком, Валентина Михайловна почувствовала сильную, тянущую боль в груди и тихонько прислонилась к дереву. Торжественный марш закончился подкинутыми в воздух фуражками и хлынувшей к новоиспечённым лейтенантам толпой родственников. Алан не сразу понял, что происходит и расписывая пожелания первокурсникам на сторублёвых купюрах спокойно ждал, когда подойдёт бабушка. Спустя десять минут он нашёл её лежавшей в тени деревьев рядом с плацом, среди дюжины стоявших вокруг зевак. Как в тумане Алан поехал вместе с бабушкой в больницу позабыв о своём празднике. Картеж из машин, увёз офицеров без него. Шум застолья в арендованном ресторане и звон бокалов затмили отсутствие однокурсника. Никто так и не задался вопросом о полной тарелке первого блюда и пустом бокале безучастно стоявших на крайнем столе.

Тем временем, Алан сидел в коридоре больницы и ждал, пока врачи делали свое дело. Его телефон молчал, а душа разрывалась на части от обиды. Вовсе не забывшие о нём друзья были тому причиной. В памяти возникали сцены непонимания, криков, ссор. Он не ценил человека, который оказался единственным родным.

Валентина Михайловна, после оформления опеки понимала, что она не вечна. Парню будет не кому помочь, подсказать. Было тяжело учить его рассчитывать только на себя. Лишний раз она воздерживалась от доброго слова, а ещё сильнее от объятий, твёрдо веря, что закаляет внука. Эти же убеждения привели парня в училище, несмотря на то, что Валентина Михайловна могла оплатить хорошее образование.

О её смерти Алану сообщили спустя два часа. Он хотел успеть сказать спасибо и надеялся, что бабушка смогла увидеть это в последнем взгляде, пока ещё была в сознании лёжа рядом с плацом.

Не говоря ни слова, парень покинул больницу и бесцельно ходил по городу до глубокой ночи. Его телефон по-прежнему молчал.

Шипение попавшего на конфорку кофе вернуло парня в сознание. Выключив газ, Алан принялся искать свою любимую термокружку. На месте её не оказалось и взяв другую он, процедил напиток через сито и отправился в зал. Он было забыл о странном сне, пока случайно не пнул то что искал. Термокружка отлетела к стенке, а рядом с креслом, на ковролине красовалось большое пятно серого цвета. Алан в точности припомнил сон и провёл языком по верхней губе. Боль от ожога тут же дала о себе знать, оставив парня в полном недоумении. Мурашки осознания покрыли его тело. Лунатизм, психоз, домовой, черти. Одно другого лучше, немыслимые объяснения закрутились в голове. Поставив кофе на тумбочку рядом с телевизором, Алан взял телефон и судорожно принялся искать объяснения в интернете. Бегло ознакомившись с дюжиной статей, он вычитал, что лунатик на автомате может выполнять привычные действия. Не сказать, что это его успокоило, ведь он мог открыть газовую конфорку и вернуться на диван спать.

Мелькнула мысль о Свете. Стройная, голубоглазая блондинка сразу приглянулась ему, когда пришла на собеседование. Это было год назад, когда Алан вкладывал деньги в развитие издательства. Почти все немногие вакансии были заняты и Света, будучи студенткой попытала счастья устроиться на должность секретаря. Вопреки известному о блондинках мнению, девушка поразила парня не только красотой, но и интеллектом. Алан недолго думая оформил её на полную ставку и не пожалел. Она хорошо помогла наладить связи с поставщиками и в короткие сроки собрала базу постоянных заказчиков в сфере учебных заведений и литературного клуба молодых писателей. К сожалению, недавние события заставили парня сомневаться в искренности молодых отношений.

Алан был упрям, вреден и горд, чтобы согласиться с условиями соединения его издательства с сетью. Конкурентам не понравилась не малая доля убытка из-за оттока клиентов в пользу молодого издателя. Переговоры закончились даже не начавшись. Алан плевал на разницу в капиталах и количестве полезных связей, коими в большей степени располагали его оппоненты. Тут-то девушка и попыталась подсказать парню, за что была названа предательницей.

Три месяца Света прожила с ним под одной крышей, не считаясь с мнением родителей. Хоть у пары и были проблемы, они оба старались работать над своим союзом – учились друг друга идти на компромисс, слышать и слушать. Вскоре его вредность стала мила, а её резкость превратилась в нежность. Бывало на пике ревности, Алан обижал её, однако, Света знала его историю и понимала, почему он так себя ведёт. Но когда он усомнился в её верности, она не смогла стерпеть и вернулась в отчий дом. Алан вновь остался один и ныне боялся своей правоты.

Одевшись в свой обычный, тёмно-синего цвета классический костюм, Алан покинул квартиру. Его мысли занимала Света, с которой он вскоре встретится, поскольку у неё сегодня нет пар. Выйдя из подъезда, он удивился быстрой смене погоды. Не смотря на солнечный рассвет, невесть откуда взявшиеся тучи успели сожрать половину небосвода. Осенний ветер задувал свою музыку, стараясь забраться под одежду каждому прохожему. Алан поёжился и пожалел, что не надел куртку. Тем не менее, дойти до своего издательства он решил пешком. Хорошо, что он арендовал помещение в двадцати минутах ходьбы. Его офис, как и сама типография располагались на втором этаже трёхэтажного здания неподалёку от набережной.

– Здравствуйте, Алан Игоревич, – сказала Света войдя в его кабинет с кружкой кофе и пакетом документов.

– Красивые мешки, – отметила она, посмотрев на парня. Его костюм был в безупречном состоянии и только лицо выдавало истощение. Она встала напротив стола и молчаливо наблюдала за поведением парня.

– Привет Свет. Спасибо, твои тоже ничего, – поздоровался Алан, улыбнувшись подруге. Она старалась замазать следы бессонной ночи тональным кремом, но от взгляда парня они не скрылись. Девушка была одета в свою привычную строгую юбку черного цвета и слегка помятую белую блузку. Обычно свободно лежавшие не плечах волосы, были заплетены в косички.

– В этой папке анализ оттока клиентов за последний месяц, – Света положила папку рядом с кофе на стол, – Я знаю, ты не просил. Но ты должен посмотреть на это, – закончила она.

– И что ты думаешь? – Алан не притронулся к принесённым Светой документам. Он поднялся с кресла и попивая кофе, неспеша подошёл к витринному окну. Ритмичный стук капель по стеклу успокаивал и не смотря на бессонную ночь, парень почувствовал себя полным сил.

– Вариант один, – ответила Света, подойдя к Алану.

– Не может быть. Всегда есть другой выход, я просто пока его не нашел.

– А ты не думал, что это и есть твой искомый другой выход?

– Нет. Я один создавал всё это. Кроме тебя никто не помогал. А как прибыль выросла, приходят ребята и предлагают слияние. И не равноправное. Я не стану частью руководителей. Я буду на молчаливом подсосе. Да и ты же знаешь их политику. Им плевать на качество содержимого книг, они печатают и продвигают литературу, за которой есть глубокий кошелёк.

– Или станешь никем с долговыми обязательствами, – Света зло посмотрела на него, – Ты не думал, что именно с такой политикой они и выросли до монополии?

Упрямство парня не знало границ. Особенно, если дело касалось принципов. У него их было немного, но каждый диктовал свои правила и чаще всего лишал гибкости мышления. Один из них – не желание отдавать своё детище.

После распределения в учебную базу, Алан быстро разочаровался в военной жизни и не закончив первый контракт уволился, вернув деньги за обучение. Он не долго думал, чем будет заниматься. Наброски будущего бизнеса были у него давно. С тех пор, как он спустя три часа мучительного выбора, купил книгу, которая оказалась откровенно слабым произведением с сильным маркетингом. Отправленные в полёт мысли прочно засели в голове и вскоре реализовались в городе, что нравился ему больше остальных. Стоит сказать, его ставка на писателей по призванию отлично сработала. Вскоре люди стали покупать книги, просто потому, что там был логотип издательства Алана. Продолжалось это не долго. После отказа конкурентам, они смогли закрыть Алану точки сбыта продукции, и партнёры один за другим стали отказываться от работы с ним. С течением времени давление только увеличивалось и на сегодняшний день, вдвое поднялись цены на бумагу, чернила и канцелярию.

– Никем? – Алан будто почувствовал её взгляд. Обернувшись, он встретился с её яростными глазами. Он и сам понимал, что не удержится. Но упрям был и горд на столько, что видел одним из выходов красиво утонуть в сражении, – Да неужели я не найду союзников?

– Три месяца тебе ни о чем не сказали? В общем, судя по твоему высказыванию на мой счёт я не знаю, насколько далеко развились для тебя наши отношения, но ты идиот, Алан. Вот как бы рассказать бы тебе всё что я думаю, но ты и сам это знаешь, – развернувшись, Света вышла из кабинета, в сопровождении гробового молчания покрасневшего от злости Алана.

Его одолевали сомнения. Девушка работала с ним с самого основания, однако, доверять ей он теперь боялся, считая правильной только свою точку зрения. С одной стороны – это было смешно. Студентку секретаря подкупить, чтобы продавить своё слияние? Бред. А с другой – чем чёрт не шутит. Кто такая в итоге Света, если уговаривает его сдаться?

Вздохнув и пропустив оскорбление мимо ушей, Алан вернулся к рабочему месту и включил музыку случайным треком. Первый же попавшийся заставил его задуматься о доме. Когда все дороги ведут в никуда, настала пора возвращаться домой. Он не был там с похорон бабушки и на тот момент не решился продать дом, в котором вырос. Сейчас этот шаг может дать ему время найти выход. Может так и нужно сделать. При мысли о возвращении, грудь защемило. Вновь открывшая дыра боли втянула в себя настроение и силы. Как было бы здорово приехать туда, где тебя ждут и любят. Спросить совета, послушать мнение того, кто никогда не желал тебе зла. Внутренне собравшись, Алан решил действовать.

Свету на рабочем месте он не нашёл. Её стол был завален многочисленными бумагами. Договоры с авторами, страховка, партнерские соглашения. Либо она отчаянно искала выход, либо сливала эти данные его конкурентам. Алан рад был слепо поверить в первый вариант, но не мог.

Света вернулась из уборной, спустя пять минут ожидания Алана. Красные глаза, едва заметные размытия туши по углам вновь нарисованных стрелок.

– Нам надо поговорить. У меня есть пара мыслей, хотелось бы услышать твоё мнение. Так что на сегодня твой рабочий день окончен – только и произнёс он, прекрасно видя недавние слёзы. Быть может она плачет по потерянным деньгам, которые ей не заплатят, если Алан останется непоколебим.

– Как скажите, – равнодушно ответила она.

Спустя несколько минут, они шагали по улице, прикрывшись от дождя зонтами. Обоим было что сказать и каждый ждал, когда кто-то начнёт первым.

– Знаешь, ты извини меня. Я теряю контроль. При чём разом и над всем. Так же было, когда умирала бабушка. Ситуация разворачивается, а ты что не делай – ничего не можешь изменить, – первый начал Алан. Слова выходили комками, как исповедь. Он впервые признавал свою слабость перед другим человеком.

– Ооо, впервые слышу от тебя извинения. А к остальному уже успела привыкнуть, – сухо и резко отозвалась Света.

– Я ведь говорил тебе, что я – человек сложный.

– Куда ж без оправданий, – Света попыталась поймать его взгляд.

– Ой, да как скажешь, – Алан устало посмотрел вдаль, будто хотел оказаться там без неё.

– Ну подожди, – она взяла его за руку и остановив, повернула лицом к себе, – Я боюсь, что ты можешь всё потерять только лишь из-за принципов. Так-то успеха ты добился.

– Мы.

– А где мы? Вот в этой ситуации, где? Есть ты, твоё издательство, твои решения – сказала девушка.

– О чём ты?

– О нас.

– Ты действительно хочешь поговорить об этом сейчас?

– А когда ещё у нас так далеко заходил разговор об этом? Ты постоянно занят. Мои родители осуждают меня. Мы общаемся год, и они ни разу тебя не видели.

– Мне важно выбрать девушку один раз и до конца.

– Раз ты всё еще выбираешь, зачем позвал меня жить к себе?

– Раз ты так думаешь, зачем приехала?

Вопросы густым дымом повисли в воздухе между собеседниками. Карие глаза уставились в голубые. Ему хотелось её поцеловать, но он боялся быть отвергнутым. Она хотела поцеловать его, но в голове всплывало – «предательница». Дождь и не думал заканчиваться, став свидетелем молчаливого диалога молодой любви. Алан и сам знал, что нагло испытывает её терпение. Говорят, за любовь надо бороться. И куда проще было бы подраться с ещё одним ухажёром, чем драться с самим собой. Его психологические проблемы стали проблемами его девушки, и она вопреки его ожиданиям не сбежала из отношений. Почему?

– Видимо не в этот раз, – произнесла Света.

– Видимо, – ответил Алан.

Они отвернулись друг от друга и продолжили идти. Парень намок и замёрз, но не подавал виду. Света, не забывшая про куртку, хорошо это видела и думала «Поделом ему».

– Я завтра домой поеду, – как бы невзначай сказал Алан.

– Хах, в такой момент покинуть свой офис и навестить старый дом? Подобная смена обстановки не принесёт тебе пользы. Ты только больше замкнёшься в себе.

– Может быть, – Алан пытался сказать, что оставляет её за главную, без права подписи, но слова не никак не шли.

– Я не дурочка Алан. Я знаю, что ты думаешь обо мне и почему ты так думаешь. Ты никогда ничего другого не увидишь, пока сидишь в своем бункере. Не доверять никому – это не сила, а слабость.

– В закрытую душу не наплюют, – возразил он, продолжая гнуть свою линию.

– Вот и я о чём. Иногда, чтобы увидеть всю суть вещей, надо не приблизиться, а отойти. В твоих принципах больше минусов, чем плюсов. Я сделаю, что смогу, пока тебя не будет, а как вернёшься – я уволюсь.

Странное заявление Светы, заставило парня посмотреть на ситуацию под другим углом. Её зарплата была выше средней, и он не снизил её, даже когда издательство пришло в упадок. Так же, как и она ни слова об этом ни сказала. Его бизнес – его проблемы. Это справедливый подход, но в глубине души ему было обидно.

– Что ж, хорошо. Переходишь к моим конкурентам? – сухо спросил парень, дрогнувшим к его удивлению голосом.

– Хотелось бы, – улыбнулась Света.

– Так иди.

– Так не могу. Ты же не пойдёшь.

Алан остановился и с ухмылкой посмотрел на улыбающуюся Свету. Девчонка сводила его с ума во всех смыслах, и он волей не волей становился зависим от неё.

– Чёт ты меня достала, – признался он.

– А что ты тогда такой довольный? – игриво спросила она.

– А что мне, плакать?

– Ты разберись в себе сначала, так и в делах порядок наведешь, – вдруг серьёзно сказала Света и остановилась перед нужным ей поворотом.

Алан молчал. Выждав минуту, девушка развернулась и пошла в сторону дома.

– Свет! – позвал её парень, спустя пару шагов.

Она обернулась и Алан обняв её за талию поцеловал в середину губ. Нежный и аккуратный поцелуй, перерос в страстный. Им было всё равно на дождь, людей, недосказанность. Чувства наконец взяли верх, принеся обоим облегчение.

Они не прощались. Света, нежно посмотрев в его глаза напоследок, развернулась и не оглядываясь пошла домой. Она не хотела, чтобы Алан увидел её покрасневшие от слёз глаза. Ей ведь тоже приходилось драться с самой собой за эту любовь.

Долгожданная встреча.

Осень полноправно вступила в свои права и капли дождя барабанившие по стеклу автомобиля старались испортить настроение сидевшей за рулем девушке. Погода была на редкость странной. Из-за рваных туча на небе, то и дело выглядывало солнце, однако густые кроны деревьев по обе стороны дороги надёжно скрывали путницу от его лучей. Ухабистая, еще не асфальтированная дорога заставляла резво крутить руль, выбирая более-менее ровные участки. Нельзя сказать, что ей было куда спешить, однако нетерпение заставляло её торопиться.

По пути не редко попадались красивые и роскошные дома, с добротными участками земли, огороженными разного вида заборами от деревянного частокола, до кованных узоров металлической решётки. Девушка заехала в один из самых больших охраняемых по периметру коттеджный посёлков Подмосковья. Его изюминка заключалась в частном подходе к будущим владельцам, а именно каждую деталь дома, каждое желание проектировщики брали на себя. Можно было описать свой дом мечты и после предложений и согласований получить его под ключ. Многие дома уже были сданы заказчикам, тогда как остальные находились на разных этапах строительства.

Один из таких домов принадлежал Марине. Она любила выбираться сюда из Москвы и заниматься творчеством, будь то картины, или любительские тексты прозы. Однако, сегодняшний вечер грозил встречей старых друзей. Марина на авось решила пригласить всех на ужин с ночёвкой, и все согласились, чего не получалось уже как полгода. Порой, Марина удивлялась, как настолько разные люди смогли так сдружиться. Задумавшись, она чуть не пропустила нужный поворот. Старенький, но надёжный мерседес на повышенной скорости слегка накренило.

Марина изрядно струхнула и сбросив скорость, принялась наслаждаясь остатком пути. Здесь вдоль дороги с правой стороны, стояли не молодые и уже пожелтевшие лиственницы. Её дом с участком в 50 гектаров находился в самом конце и граничил с сосновым лесом. Пожелтевшие от старости иголки, ветер разносил по всей округе. Не стала исключением и её обитель, однако ей это нравилось. Естественный беспорядок, желаемый хаос. То, что она могла позволить себе дома. Строгое отношение к порядку – одна из черт характера, что помогала держать дисциплину и работать сутками напролёт, если того требовала ситуация.

Проехав аллею и автоматические ворота своего участка, Марина заехала на площадку, усыпанную гравием, и остановилась не далеко от входа. Тем временем ветер успел прогнать грозовую тучу, из-за которой вновь выглянуло солнце. Местами серая черепица скатной крыши покрылась опавшей листвой, а фасадная панель флорентийского камня бежевого цвета была еще влажной и блестела, от утреннего дождя. Из предложенных проектов два года назад, ей приглянулся «Онтарио» и дооформив его на собственный вкус она пригласила сюда друзей. Никита тогда назвал его осенним, что и закрепилось в сленге компании.

Войдя в любимую обитель и сняв верхнюю одежду, она тут же пошла разжигать камин в гостиной. Было прохладно. Дом прекрасно отапливался газовым котлом, однако, тепло живого камина с легким холодом от остывших стен имели свой, древний шарм очарования. Зимой витринные окна зала с видом на укрытый снегом лес в полсотни метрах от дома навевали фантастическое вдохновение для хобби. Особенно для картин. Сразу вспоминались такие истории как «Хроники Нарнии», «Гарри Поттер» и ей хотелось придумать и выразить на холсте что-то своё, никем ещё неизведанное.

А вот летом, она предпочитала сидеть в беседке рядом с небольшой клумбой среди живой изгороди и писать небольшие романтические рассказы, фантазируя об идеальной личной жизни. С парнями Марине не везло, все без исключения кого ей довелось повстречать были падки на деньги и порой даже не интересовались ею как личностью. Такой подход сквозил из самой речи во время ужинов, прогулок, телефонных разговоров. Только двое парней за всё время смогли развить отношения до постели, но оба в итоге не сошлись с ней характером, как ныне модно говорить. К тому же, как она не пыталась – любви не увидела. Ни в себе к кому-то, ни в парнях к ней. По правде сказать, её уже начинало волновать такое положение дел, как и любую девушку в двадцать восемь лет.

Уложив в камин пару поленьев, девушка разожгла огонь и уселась в кресло рядом с камином. В доме установилась тишина, нарушаемая лишь потрескиванием горящего дерева. За окном легкий ветер гладил верхушки деревьев и любуясь видом, девушку разом покинули все мысли. Это состояние можно было сравнить с медитацией. Оно наступало само по себе, когда Марина приезжала сюда.

Но всему своё время. Ей предстояло подготовиться к приезду друзей, чем она давненько не занималась. Оторвав взгляд от леса, Марина пустила его по гостиной думая, что можно приготовить. Чтобы не тратить время сегодня, она пару дней назад, специально загрузила холодильник всевозможными продуктами, обеспечив себе свободу выбора. Просчиталась только в одном. До сих пор не придумала блюда к столу.

Включив телевизор, висевший на левой стене и выбрав музыкальный канал она отправилась к рабочему столу. Просторный деревянный стол с лакированной, дубовой столешницей, она расположила в дальнем углу фронтом на лес по тем же соображениям, что и кресло возле камина. Помимо этого, центр гостиной занимал угловой диван с небольшим столиком, стоявший таким образом, чтобы с удобством можно было смотреть телевизор и не сгореть от живого огня. Марина решила расшевелить своё воображение с помощью интернета. Включив ноутбук, она принялась искать варианты по принципу быстро и вкусно.

Пока она просматривала кулинарию сайта, в голову пришли макароны с сыром, греческий салат и стейки. Благо в её распоряжении был электрогриль, который здорово упрощал задачу. К тому же в мини-баре лежала дюжина бутылок испанского и грузинского вин, которые Марина давно хотела попробовать. За мужскую часть компании, она не переживала. К ней в гости они всегда брали свой любимый виски с собой.

Время за готовкой прошло быстро. Марина специально не спешила, поскольку время сбора никто не оговаривал. Она успела потанцевать и оценить букет вкуса одного из испанских сухих вин. Второй бокал был наполовину пуст, когда со стороны входной двери раздался стук. Марина знала, что стучал Никита. Он единственный из всех стучал в дверь, не смотря на звонок. В первые разы, свою глупость он преподнёс как визитную карточку, которая за ним и закрепилась.

– Заходи Никит! – крикнула она, ставя на плиту воду под макароны. Кухня разместила свои угодья справа от прихожей и была совмещена со столовой по прямому коридору. Потому Марина знала, что её приглашение будет услышано.

– Привет, а откуда знаешь, что это я? – зная ответ спросил Никита, пропуская вперёд себя девушку.

– А то ты не знаешь. Привет Ань! Она ведь с тобой?

– Визитная карточка, – улыбнулся Никита, с напускной важностью.

– Привет. Это он со мной, – поздоровалась Аня, снимая обувь.

Марина вышла к гостям. Перед ней предстала пара, которую не волновали радикальные различия в стиле одежды. Молодая девушка являлась давней подругой хозяйки дома и любила классическую, но удобную одежду. Её светло-серое пальто сидело как влитое на тонкой фигурке. Маленькую шею закрывал песочного цвета шарф, смотревшийся в унисон с замшевыми ботинками. А тёмно-синие джинсы подчёркивал серый тон пальто. Когда, девушка сняла его цветовая гамма сменилась на белую водолазку без рисунка.

Никита же предпочитал спортивную одежду. Белые кроссовки с оранжевым рисунком и оранжево-желтая куртка немного висела на парне, не смотря на подкаченное тело. Под ней был чёрный свитшот с рисунком бешенного кролика, который сливался с такими же чёрными штанами. Он так и не изменил своему вкусу в одежде.

Аня же пару лет назад, ходила в чём придётся. Она специально выбирала что подешевле, попрактичнее. Марина, не смотря на недавнее знакомство с девушкой, много раз предлагала свою помощь с поиском работы. Аня всегда отказывалась, считая, что сама сможет выйти на достойный уровень и вскоре добилась своего. Её тонкий и мелодичный голос, позволил ей устроиться в студию мультипликации. Озвучивание персонажей далось ей легко, количество работы прибавилось и после покупки в ипотеку двухкомнатной квартиры в пригороде Москвы, Аня полноправно заявила друзьям, что смогла достичь своих высот. По этому поводу отгремел праздник и только Марина заметила, что подруга не сказала и слова о родителях. Тем же вечером с глазу на глаз состоялся короткий разговор. Аня ограничилась простым объяснением о сложных отношениях и закончила его просьбой более ничего о них не спрашивать.

Когда отношения с Никитой окрепли она начала новую жизнь, предложив парню жить вместе. Этому предшествовала весьма неприятная история, ведь первые отношения девушка пыталась построить с братом Никиты, который вскоре тоже должен был приехать. Марина опасалась их разногласий, однако, надеялась, что для парней их общая дружба с детства значила столь же много, как и для неё.

Никита с Аней, заключили Марину в объятия, что разлились теплотой в душе хозяйки. С друзьями она всегда чувствовала себя лучше. Они не раз приходили на помощь друг другу, чтобы не случилось.

– Опа, какой шлейф вкусный, – прокомментировал Никита, почувствовав аромат поджаренного мяса, парфюма на одежде и винные пары из дыхания подруги.

– Хороший отдых требует отдыха до самого отдыха.

– Тааак, а подругу подождать? Где же женская солидарность? – в шутку возмутилась Аня, проходя на кухню.

– Твоя солидарность осталась на дне двух бутылок пива по пути сюда.

– Тсс! Ты что, жениться уже передумал? – с напускной серьезностью возмутилась Аня.

Марина улыбнулась и пошла на кухню за подругой. Её мультяшный голос никого не оставлял равнодушным, особенно, когда она говорила с возмущением. Не даром её взяли на дубляж практически без конкурса.

– Боюсь если не я, то никто, – сказал Никита с ухмылкой, – Девчонки вы там вдвоём разберётесь? А то я устал.

– Эт что ж ты делал?

– Как что? Тебя пьяную вёз. Марин прикинь, наклюкалась, да как давай орать по чём зря!

У Ани от таких слов округлились глаза, а Марина прикрыла рукой рот, чтоб не засмеяться в голос.

– Повезло тебе, что мы не дома, – Аня ухмыльнулась.

Никита подошёл к ней сзади и обняв за талию поцеловал в шею.

– Разумеется.

– Но мы ведь вернёмся туда, ты же это понимаешь?

– И потому нет смысла себя сдерживать сейчас.

Девушка попыталась слегка ударить его локтем в живот, но она ждал этого.

– Банально. Так ладно, чем помочь?

– Тарелки можешь разложить, – подсказала Марина.

– Окей, куда залезть?

– А вот, верхний правый шкафчик над духовкой, – подсказала Аня.

Никита, ожидая реванша скептически посмотрел на неё. Марина молча улыбалась. Немного подумав, парень открыл левый шкафчик. Не то. После он полез по всем шкафчикам кухни, что были рядом в поисках тарелок, исключая тот, который назвала Аня.

– Блин, реально тут что ли? – задался вопросом Никита и наконец открыл нужный.

– Ты вот нормально не могла сказать? – тарелки были там.

– Так я сказала.

Взяв тарелки, он вновь осмотрел кухню и спросил, – А ложки, вилки где?

– Рядом с посудомойкой нижний.

Поставив тарелки, он нагнулся и открыв ящик зарычал. Столовых приборов там не было. Парень сверлил взглядом девушку. Она обернулась и с улыбкой назвала другой. Никита вновь повёлся и с раздражением закрыв дверцу с мусорным ведром, вернулся в зал. Испив креплёного напитка, он с наслаждением откинул голову на спинку дивана.

– Блин, как выпью, так ещё так ещё больше тебя люблю.

– Почему? – спросила Марина, закончив с готовкой греческого салата.

– Не такая страшная.

– Ты допросишься! – взвизгнула Аня музыкой для Никиты.

Девушки быстро управились на кухне и налив себе вина, присоединились к Никите, в ожидании остальных. Прозвучал звон бокалов под странный тост парня – каждой твари по паре. Хоть и грубо, но Марина поняла, что он пытается её поддержать. Видимо у неё на лице написано чувство одиночества.

Ждали они не долго. Входная дверь распахнулась, вновь впустив осеннюю свежесть в прихожую. Солнце вновь скрылось за тучами и наступивший вечер обещал быть дождливым и холодным. В дом зашли двое парней. Марина с друзьями поспешили к выходу.

– Мда, сегодня что-то все на контрасте, – заключила Марина при виде гостей.

Дмитрий, можно сказать, шёл по пути развития вместе с Аней. Выучившись по профессии стоматолога, он скрупулёзно познавал свою работу, не жалея сил и времени. Жертвовал даже встречами с друзьями, однако, своего добился. Спустя год, наработал клиентскую базу, смог открыть свой кабинет стоматологии в Санкт-Петербурге и купить однокомнатную квартиру в ту же ипотеку. Парень явился к друзьям в пошитом на заказ классическом костюме серо-коричневого цвета. Образ дополнял матово-золотистый галстук и коричневые лакированные туфли, с тупым носом. Удачно выбранная стрижка под площадку, придавала его небольшой полноте харизматичный вид.

Николай – брат Никиты, смог реализоваться быстрее остальных. Ещё во время учебы в сфере программирования, ему в голову пришла мысль по персональному подбору контактов для бизнеса. Идея выстрелила, однако, на фоне неудачного и быстро выгоревшего романа, Николай прогулял большую часть денег. Купив на остатки не дорогую однушку на окраине Москвы, он стал перебивался одноразовыми заказами и почти отстранился от друзей. Мешки под глазами выдавали хронический недосып, а простецкая причёска и дешёвая одежда показывали наплевательское отношение к себе и происходящему. Марина не раз предлагала брату навестить Николая. Но уверенный в бойцовском характере брата Никита, просил компанию не лезть к нему. Братья в школе занимались рукопашным боем, и Никита не раз видел, как на грани потере сознания в удушающем захвате Николай никогда не сдавался и иногда выкручивался из безнадёжной ситуации.

Не того брата сейчас встретил Никита.

– Здорова парни! – поздоровался он, стараясь не обращать внимание на состояние Николая, чтобы не испортить вечер.

– Здорова, коль не шутишь! – отозвался Дмитрий.

Николай промолчал, однако, первый протянул брату руку. Посмотрев друг другу в глаза, братья обнялись.

– Как же я скучала по вам! – Марина с небольшого разбега врезалась в парней стремясь обнять всех троих. Когда они закончили, с друзьями поздоровалась Аня, стараясь вести себя непринуждённо.

В воздухе, однако, повисло напряжение наравне с алкогольными парами. Осматриваясь вокруг как затравленный зверь, Николай прошёл в гостиную вслед за остальными. Друзья разместились на угловом диване, а Николаю досталось одинокое кресло рядом с камином.

– Ты чего такой напряжённый? – обратила на него внимание Марина.

– Да устал. Щас хлебнём, приду в себя.

– Понял тебя, – поддержал брат.

Никита разлил напитки по бокалам и стаканам. После лаконичного тоста за встречу, друзья с наслаждением отпили алкоголь. Николай, однако, опрокинул чуть ли не полный стакан одним махом и не стал даже закусывать. Это не осталось незамеченным, но не смотря на тяжелый настрой друга, остальные предвкушали отличный вечер.

Тост за тостом, на улицу опустились сумерки. Заслонившее небосвод тёмно-синее полотно облаков, скрыло уходившее за горизонт солнце. Пошёл дождь, настойчиво барабаня по окнам дома. От тепла камина, дождя и звука потрескивающих дров алкоголь действовал сильнее обычного.

– Ну что, давайте рассказывайте. Видимся что-то всё реже и реже, – завёл тему Никита, расправляясь с греческим салатом и посматривая на брата.

– Да было бы что. У меня всё так же. Любовь пока не встретил, всё те же попугаи, всё та же работа. Оно и хорошо, что мало что меняется. Стабильность – уже успех. Наверное, – взял слово Дмитрий.

– Слушай, может не ищешь просто? – поинтересовалась Марина.

– А как? Где искать? Ну знакомился я с разными девушками, легкие отношения в виде секса, да и всё. Влюблённость – не любовь. Я пришёл к выводу, что жену мужчине дарит сама судьба.

Аня засмеялась, посмотрев на Марину.

– Класс, то-то я что-то указаний судьбы не вижу, кому я в подарок предназначена, – съехидничала Марина, показав Ане язык.

– Ойх, ты же меня поняла, – отмахнулся Дмитрий, пригубив виски.

– Не знаю, мне побороться пришлось, – улыбнулся Никита, посмотрев на брата, – Да братан?

Николай не ответил брату, наградив его тяжёлым взглядом. Он достал телефон и вызвал такси.

– Давай аккуратнее, а то заведёшь его сейчас, – предостерегла друга Марина, прекрасно помня драки между братьями.

– Марин, ты действительно думаешь, что его подколы могут меня завести? Я в принципе рад, что она выбрала не меня, ведь кто знает куда её понесёт, когда появится некто поинтереснее.

– Началось. Тема давно закрыта, заканчивай давай. Я всего лишь пошутил, – серьёзно ответил Никита, тогда как Аня, даже не посмотрела в его сторону.

– Я б с радостью братец, не приехал сюда. Но не мог иначе.

Тут же парень собрал на себе вопросительные взгляды всех присутствующих, а в доме установилась тишина, нарушаемая всё тем же дождем и камином.

– А почему бы ты сюда не приехал. Ну поссорился с братом, а мы что? Уже ничего не значим?

– Как раз поэтому я и здесь, Марина.

– Я что-то ничего не понимаю.

– Что ж друзья, братец, бывшая, – Николай добавил себе виски, отпил и продолжил, – Как мы добились успеха? Кто-то что-то помнит?

– Ну мы вообще-то работали, бывший. Да и Марина помогала.

– Ага. И каждый вслепую знал куда идти учиться, куда устраиваться, к кому обратиться и куда вложиться? Прям чудеса! Сразу и у всех всё по высшему разряду. Сотни и тысячи людей сотни раз пробуют устроить себе жизнь и лишь у единиц выходит.

– И что? Я считаю весь секрет в нашей компании и банальной удаче. Чего ты разволновался? У тебя проблемы какие? Так расскажи – поможем. И ты знаешь это, – ответила Марина.

– Если ты веришь в то, что говоришь, откуда в твоих словах неуверенность? Ты лучше вспомни ночную прогулку, – Николай откинулся на спинку кресла и скрестив руки на груди, глядя на Марину продолжил, – Крики воронов, леденящий душу страх.

У девушки потемнело в глазах. Она подпёрла голову руками и принялась тяжело дышать. Воспоминание всплыло размытой картинкой. Они бежали. То мощёная плиткой дорожка, то тропинка. Ветки кустов били по лицу. Мимо проносились кресты, а сквозь кроны деревьев виднелся свет из окон высотных домов, безразлично взирающих на них с высока.

– Марина? – тронула её за плечо Аня, сидевшая рядом, – Всё в порядке?

– Ты что делаешь, я не пойму? – начал заводиться Никита, отставив бокал с недопитым виски в сторону.

– Всего лишь намекаю на неизбежность расплаты.

Никита поднялся с места, уперевшись руками в стол. Аня внимательно смотрела за Мариной – она всё ещё не пришла в себя.

– Когда Аня выбрала тебя, я почти что умер. Пока ты веселился с любимой моим сердцем девушкой, я безбожно пил и писал всевозможные программы, чтобы иметь возможность пить дальше. Извини, удержаться от ненависти к тебе было невозможно. Хоть кто-то, приехал? Хоть кто-то из вас мне позвонил?

Николай взял полупустой бокал и прошёл к витринному окну гостиной, продолжая размышлять.

– Обидно, блин. Я ведь мог взлететь, была возможность. Но сосредоточился на ненависти к вам.

– А сейчас к чему ты это всё завёл? Что мы должны вспомнить? Ну не поделили мы с тобой девушку, ну прости. Что ещё могу сказать? Я думал и убедил остальных, что в такой ситуации жалеть тебя ещё хуже, ведь ты боец, как и я.

– К тому, что…хотя какая разница. Вы скоро всё сами вспомните. А меня извините. Я всё-таки не смог это сделать.

– Не смог что? – спросила Аня.

– Простить вас, – поднял на неё взгляд Никита.

Видение Марины было не страшнее рядовых ужастиков, но память зачерпнула животный страх, который она испытала тогда. Нечто зловещее, необъяснимое, невидимое. Девушка пришла в себя и теперь, глядя на Николая понимала, что произошло. Прежде всего, никто из них не увидел его похороненное в одном гробу с любовью сердце.

– Вспомнила? – спросил Николай, глядя на пришедшую в себя Марину.

– Слушай, давай разберёмся, – попыталась она взять слово.

– Ты как? Нормально? – перебил её Дмитрий.

– Вижу, что что-то вспомнила, – Николай, не поморщившись в очередной раз залпом допил содержимое стакана, – Можешь не говорить им, они сами всё увидят.

Остальные лишь переводили взгляды с одного на другого участника странной беседы, оставаясь в неведении.

– Увидят и охренеет, – улыбнулся он, окинув компанию взглядом.

Парень поставил пустой стакан на стол и пошёл в прихожую, сбросив звонок подъехавшего таксиста. Остановившись на пол пути, он обернулся – Вряд ли уже нас что-то спасет. Прощайте друзья.

Закончив монолог, он быстро оделся и не прощаясь вышел к ожидающей его машине. Компания даже не пыталась его остановить. Его загадки разгадывать никто не хотел.

В который раз в доме повисла тишина. Покинувшего их парня никто не понял, включая Марину. Её воспоминание никак не складывалось с речью друга. Она решила, что речь идёт о несчастной любви, но как он дал понять – не совсем. Потому она решила никому ничего не говорить.

– Ну выдал братишка. Такой вечер псу под хвост, – заключил Никита, налив себе ещё одну порцию виски.

– Ты может завязывай уже пить-то, – предостерегла его Аня. Тут же встретила в меру злой и властный взгляд парня, который не терпел возражения. После, Аня уже не предпринимала попытки вмешаться. Хоть Никита и не показывал – ему было очень тяжело от поведения брата.

– Почему он не сказал, что так херово всё? Да и опять же почему я не заметил, – озвучил Никита мучившие его вопросы.

– Хватит. Не маленький. Не справлялся – должен был сказать, попросить помощи, – осудила Николая Аня.

– Не теми вопросами задаёмся. Он либо действительно столкнулся с чем-то страшным, либо просто сошёл с ума на почве ревности, – заявила Марина, предположив два варианта, крутившиеся в её голове.

Вся эта ситуация её бесила, здорово прояснив голову. Все эти если бы, так и этак. Подобные рассуждения тупили её острый ум и подрывали веру в себя. Почему нельзя сталкиваться с чётко обозначенными проблемами? Нет! Обязательно надо пускаться в догадки, чтоб найти разгадки.

Ночь меняла вечер, когда гости вызвали такси и сухо попрощавшись разъехались по домам. Марина не стала предлагать им остаться на ночь, хоть и подготовила комнаты пару дней назад. Скорее всего они бы отказались. Наступил момент, когда по-прежнему уже никогда не будет. Он приходит обычно, когда с нетерпением ждёшь повторения любимого события. Предвкушаешь ту самую атмосферу, блюда, людей. И вот наконец он наступает, а ты как эмоциональный импотент либо ничего не чувствуешь, либо грустишь о том, что ничего не чувствуешь. В итоге, этот грёбанный день оставляет пепельный осадок и осознание – как раньше уже не будет.

Убрав со стола остатки ужина, девушка подкинула в камин дров и с бокалом вина уселась в кресло, где сидел Николай. Однако, внезапных озарений, которых она ждала не случилось. Бокал закончился быстро и Марина, поняв свой промах, вернулась туда уже с бутылкой и ноутбуком. Время подошло к полуночи, но в её глазах не было и намёка на сон. Она решила проверить рабочую почту и рентабельность магазинов. Некоторые давно напрашивались на закрытие.

Подсчитав общий доход, Марина протрезвела второй раз, за этот бесконечно длинный вечер. Затраты на производство, логистику, зарплаты и прочее, превышали прибыль втрое. Девять лет она стоит во главе почившего дедушкиного бизнеса и с таким сталкивается впервые. Марина никогда не спрашивала у отца, как было у него, когда он чуть не обанкротился, но после ей казалось подобное невозможным.

Девушка отложила ноутбук и как Николай, залпом опрокинула бокал с вином. Холодок страха мурашками погладил её по спине. Может усталость, может алкоголь или всё вместе, но желаемое озарение нагрянуло вспышкой молнии. Похороны, могила, руны. Это было кладбище. Они бежали от чего-то среди крестов и склепов, мимо одной и той же статуи скорбящего ангела, в поисках выхода.

Последствия.

На следующий день сидя за рулём своей Весты Кросс, Алан подъезжал к Острогожску. Дорога выдалась не простая в виду так и не отступившей бессонницы. Глаза то и дело закрывались, но парень продолжал путь на морально-волевых. Если включить по громче музыку и не думать о том, что он в ожидании дороги поспал не больше четырёх часов, то у него получалось приободриться. Сильно печалило лишь одно – в этом доме его уже никто не ждал.

Задумавшись, он с дуру налетел на яму. Машина отозвалась сильным ударом прошедшем сквозь подвеску в кузов и Алан включив аварийный сигнал припарковался на обочине. На первый взгляд никаких повреждений он не нашёл, но опасаться было чего. После покупки авто в такой же ситуации, легкосплавный диск треснул. Вернувшись в машину и набрав скорость Алан тяжело вздохнул. Ругаться не было смысла и сил. На сорока и восьмидесяти км\ч он ощутил до боли знакомую и навязчивую вибрацию под собой. Всё-таки погнул.

Родной, вроде как, город встретил его угрюмой погодой. Свинцового цвета небо будто перекрасило мир в чёрно-белый цвет. Алан пожалел, что поехал, но вернуться сюда ему всё равно пришлось бы. На въезде в город попалась приличного вида шиномонтажная мастерская. Три бокса вместе с магазином составляли собой одно здание и были обиты в бело-зеленый пластик. Один из них был открыт и пуст, что давало надежду на быстрое решение его вопроса. Недолго думая, парень заехал на парковку. Спустя двадцать минут он смотрел на балансировочный станок, где танцевало восьмёркой его колесо. Чувства нахлынули и молодой монтажник, остановивший станок, почерпнул свой словарный запас нецензурных слов. Алан переговорил с хозяином магазина и тот в обмен на уцелевшие диски с доплатой поставил штампованные меньшего радиуса с новой, широкопрофильной резиной. Со спокойной душой парень отправился к дому стараясь объехать как можно больше улиц.

В его детстве пятиэтажные дома были небоскрёбами. Центр города с магазинами на каждом углу и рынок на площади в квадратный километр казались центром цивилизации. Торговля кипела. Продавцы зазывали людей кричалками, скидками, улыбками и шутками кто на что горазд. Причудливые изгибы палок сходили за самое разнообразное оружие, а добрая половина любых войнушек заключалась в том, чтобы доказать кто кого убил. Таких мелочей из его детства, Алан мог насчитать тысячу. Они всплывали сами собой, по мере движения машины по городу. Правда сейчас он видел те же магазины – пережиток цивилизации, те же пятиэтажки – пеньки, после Самарских высоток. Только пункты выдачи заказов, разбросанные по городу, были наглядным отличием взгляда десятилетней давности от нынешнего.

Четырнадцатая школа, построенная на месте бывшей церкви, медленно проплывала с правой стороны машины. Алан сбросил скорость. Из-за злых шуток со стороны одноклассников он её не любил. Однако, сейчас вспоминались только хорошие истории. Новогодние и разного рода праздничные вечера, юношеское сумасшествие, что проявлялось во всех аспектах взросления парней и девушек. Одноклассница, внезапно запевшая Акапулько на уроке, после замечания учительницы. К чему ему вспомнился этот случай, парень и сам не знал.

Пожалуй, единственное что не давало ему покоя с тех времён и по сей день – это отсутствие друзей. Они вроде как были, но, когда у них происходило знакомство с кем-то ещё – он всегда оказывался сам по себе и как-то автоматом из первых рядов приоритета общения закидывался в последний. Не понимая почему, Алан десятки раз скрупулёзно анализировал своё поведение. Вроде и помогал, шёл на встречу, в беседах слушал и интересовался другом, жертвовал своим временем. Однако, история повторялась вновь и вновь, и вновь.