Я всегда буду рядом

Глава 1

Бушующее море билось о скалы, разбрызгивая серую пену. Темные, почти черные тучи заволокли небо, сквозь которые местами пробивались солнечные, холодные лучи. На краю скалы, у самого обрыва, стоял человек, волосы которого развевал порывистый, пробирающий до самых костей ветер и задиристо играл с краями рубашки. Человеческое лицо было обращено к небу, будто искало спасения.

– Ты… очень красиво написала эту картину, – с восхищением проговорил Натан. Он аккуратно касался высохших мазков кончиками пальцев. Местами краска еще не схватилась, и парень рисковал где-нибудь да оставить свой отпечаток. – У тебя определенно талант.

– И что с того? – Мия держала в измазанной красками руке кисть, накладывая мазки на новый холст. Он был только-только начат. От ее коротких и точных движений материал холста слегка прогибался под ворсом кисточки. – Родители все равно не понимают моего увлечения, – усмехнулась она. – Ты ведь знаешь, как они относятся к этому: «Лучше бы ты училась вместо этих бесполезных картин», – голос она сделала неприятным, как делают обычно, когда передразнивают. – Отец хочет сделать из меня юриста, и я не могу этому сопротивляться…

Голова Мии слегка склонилась вбок. Она сосредоточенно смотрела на получавшиеся каракули, из которых потом сотворит шедевр.

– Когда мы были в галерее вчера, и ты вернулась поздно… – осторожно начал друг. Он снова повернулся к мрачной картине с морем. – Он ругал тебя?

Парень чувствовал вину, когда проговаривал это. Будто он подверг подругу опасности.

Мия отложила кисть, чем приковала внимание Натана к себе, и, повернувшись спиной к нему, задрала футболку и оголила спину. На бледной коже виднелись две фиолетово-синие полосы, по краям которых еще виднелись розоватые пятна.

– Ремень, – проговорила девушка и опустила футболку. Она повернулась к мольберту, но в глаза другу не посмотрела и, как ни в чем не бывало, продолжила делать свою работу.

– Почему ты не идешь в полицию? – внутри Натан чувствовал бессилие, смешанное со злостью и непониманием. Бессилие, потому что помочь девушке он ничем не мог, даже если бы вмешался, – то только усугубил бы ситуацию; злость – потому что отец подруги – редкостная сволочь, раз позволяет себе поднимать руку на собственную дочь; а непонимание – потому что на месте Мии он давно бы уже посадил этого мерзавца гнить за решетку.

– Тебе легко говорить… За это я получу еще больше. Тогда ты меня живой вообще не увидишь. У отца везде связи, ты же знаешь.

В глазах девушки блеснули слезы. Она быстро начала вытирать их руками и почувствовала, как Натан осторожно приобнял ее за талию, развернул и прижал к себе, поглаживая по спине. Ушибы отозвались слабой, ноющей и местами колющей болью, но девушка почти не обращала на них внимания. Ей нравились объятия друга. Кроме него так больше никто не утешал, а делал он это часто.

Они познакомились в песочнице. Натан играл со своим игрушечным трактором, а Мия строила замок из песка. Мальчик катал игрушку по воображаемой дороге и случайно, а может, специально (этого он уже не помнил) наехал на замок девочки. Та начала плакать, а он, немного испуганный ее реакцией, попытался исправить ситуацию, параллельно разговаривая, будто успокаивая девочку и строя для нее новый замок. Так началась их дружба. Они часто играли вместе, ходили друг к другу в гости, ведь жили в одном подъезде. Парень знал обо всем, что происходило в жизни Мии, а девушка – о его. У них не было друг от друга никаких секретов. Мама Натана полюбила веселую девочку, ставшую частой гостьей в их доме. Отца у мальчика не было. Мужчина ушел к другой женщине, когда Натану было три года, и ни разу не навестил сына. Родители самой Мии часто были строги, даже чересчур, а позже отец пристрастился поднимать на нее руку. Натан нередко оказывался рядом и утешал ее, чего не делала даже мать девочки. После избиений Мия часто хотела уйти из жизни, но благодаря Натану она до сих пор не сделала этого.

– Тан, я люблю тебя, ты же знаешь это? – прошептала Мия.

– Знаю, – улыбнулся парень.

Любовь Мии была сестринской. Об этом парень узнал на выпускном вечере девушки, будучи приглашенным. Она нравилась ему уже давно, но он никак не мог сказать ей об этом. В тот вечер он решил: сегодня или никогда.

Все выпускники находились на улице и смотрели салют. Стояла теплая погода. Сверкали звезды. С водоема доносился легки, прохладный ветерок. На водной глади мерцали огоньки развешанных на берегу гирлянд, а мотыльки, словно слепые котята, с характерным звоном бились крыльями о грушевидные лампочки. И тогда Натан аккуратно взял Мию за руки, обернул к себе так, чтобы видеть ее большие, блестящие глаза, и признался в своих чувствах.

И получил отказ.

Девушка растерялась и ушла, но напоследок произнесла, что больше не хочет с ним дружить. Тогда у Натана будто рухнул целый мир. Он ведь сильно любил Мию. Уже давно.

Парень пришел домой, напился до беспамятства, горько разрыдался и уснул. Следующую неделю Тан будто выпал из жизни: плохо ел, много спал, будто пытался убежать от реальности, которая причиняла ему боль, в мир сновидений. Ему звонили друзья, пытаясь завлечь в клубы, чтобы расслабиться, всячески приободрить, начиная с того, какой Тан классный парень и еще найдет достойную девушку, заканчивая тем, какая Мия неразборчивая и глупая девчонка, раз отшила такого шикарного, умного, красивого, очаровательного и сногсшибательного парня (от чего Тану становилось еще хуже, потому что они были неправы и перегибали палку с лестью, еще и практически оскорбляли дорогого ему человека); его мама позвала в гости своего брата – дядю Эда – чтобы тот поговорил с племянником и попытался утешить беспокойное сердце юноши. Они проводили вместе все вечера, обсуждая многое, но как только дело доходило до любовных тем, парень будто никого не слышал и не видел. Да, он кивал, когда с ним разговаривали, да, он отвечал на вопросы, но мыслями он переживал одно и то же – отказ. Как же это было тяжело. Раньше он неоднократно отказывал девушкам, а теперь отказали ему… Теперь он прочувствовал на себе все, что испытывали они.

Так дядя провел у них две недели (весь свой отпуск, взятый за свой счет по такому случаю), и ему удалось слегка ободрить племянника. Натану стало легче. Он принял случившееся. Теперь он готов был идти дальше, своей дорогой, уже без Мии.

Но одним утром, часа в четыре, раздался звонок в дверь. Натан поежился в кровати, спросонья посмотрел на время. В коридоре включился ослепительный свет.

– Кого там нелегкая привела в такой час? Опять кто-то напился и перепутал этаж?? – сокрушалась мама полушепотом, шаркая ногами по прихожей и кутаясь в теплый, махровый халат – новогодний подарок Тана.

У порога она остановилась, несколько секунд поколебалась, но дверь открыла.

– И-извините… – это был ее голос!

Натана будто облили ледяной водой. Сердце бешено заколотилось. Он мигом сел в кровати и защурился в дверной проем, где показались мама и Мия.

– Я хочу поговорить… – девушка выглядела плохо.

Мать Тана – понимающая женщина – оставила их и ушла спать. Мия еще стояла в проходе. Они смотрели друг на друга с минуту. Натан не мог поверить, что видит ее снова в своем доме. Не дождавшись приглашения войти, девушка аккуратно прошла в комнату Тана и села на краешек кровати, примерно в пятидесяти сантиметрах от друга. Ее позабавил его взъерошенный и полуобнаженный вид. Но Тан оставался серьезным.

– Прости… – шепот глухо ударился о стены.

И после него молодые люди все оставшееся утро проговорили. О чем – останется между ними. Так они решили. С того дня их дружба вернулась.

– Что будет на этом холсте? – глядя на новые мазки, спросил девушку Тан.

– Хочу нарисовать тебя, – Мия аккуратно высвободилась из его уютных объятий. – Скоро мы уедем, и я не смогу видеться с тобой так часто.

– Что? – Тан совсем не ожидал такое услышать. С самого детства, столько лет девушка жила рядом, и теперь все изменится… Они станут видеться реже, общение сойдет до минимума, и их дружба уже не будет такой крепкой, как сейчас. – Зачем?

– Отца перевели в другой офис, и он нашел квартиру поближе к новой работе, – Мия сделала пару штрихов, – чтобы не тратить на дорогу по два часа. Я увезу эту картину с собой, и ты будешь рядом, как и всегда. Встань сюда, – она аккуратно взяла Тана за предплечье и переместила его ближе к мольберту. – Постой тут некоторое время, я сделаю набросок.

Натан послушно последовал ее просьбе. Мия осторожно повертела его голову, подыскивая идеальный ракурс. Затем она взяла кистью краску с палитры и начала выполнять хаотичные штрихи. Девушка отмечала на холсте глаза, нос, губы, скулы и волосы. Натан все это время наблюдал: подруга внимательно рассматривала его лицо. В ее глаза попадали солнечные лучи, что придавало им небесно-голубого оттенка. Короткие волосы выбивались из хвостика и лезли на лицо, щекоча прямой, аккуратный нос, который она периодически почесывала. Над верхней губой уже образовалась разноцветная полоса. Натан издал смешок.

– Тс-с-с, – шикнула Мия, нахмурив тонкие бровки.

Закусив пухлую губу, она продолжила. Ее черты лица, не смотря на семнадцатилетний возраст, казались детскими, что придавало ей какого-то очарования.

– Долго еще? – не выдержал Натан. – У меня затекли ноги.

– Ноги у него затекли, – проворчала подруга. – У меня тоже ноги затекают целый день стоять перед холстом… Ничего, потерпишь пять минут.

– Скорей уж, полчаса.

– Не ворчи, как старая бабка у подъезда на лавке.

Парень скорчил лицо, сдерживая смех. На лице появилась ухмылка, из-за которой он периодически поджимал губы, чтобы убрать ее.

– Ну Та-а-ан! Будь серьезнее, пожалуйста, и смотри на меня!

– Хорошо, все.

– Расслабь лицо. Вот так. Брови не хмурь… Не хмурь брови, говорю.

– Так солнце же глаза слепит!

– Все равно не хмурь! У тебя складка некрасивая появляется вот тут, – пальчиком ткнула меж своих бровей.

– Ну спасибо, – усмехнулся он.

– Молчи, ничего не говори! – затопала ножками Мия.

Натан даже выпрямился, ведь совсем не ожидал от девушки такого серьезного подхода к делу. Ему редко приходилось наблюдать за тем, как Мия работает над своими произведениями. Можно сказать, это был первый раз, когда Тан в прямом смысле участвовал в работе над картиной в качестве модели.

– У тебя очень красивые глаза на солнце. Будто растопленная карамель. Такого… – девушка помедлила, подбирая слова. Она посмотрела в потолок, а секунду погодя продолжила свое дело, – нежно-коричневого оттенка, – затем вздохнула и, глядя на друга, сказала. – Почему это не мои глаза?

– Твои тоже очень красивы. – Натан с нежностью улыбнулся. Ему всегда казалось, будто он смотрел в океан, а в его центре видел бездонную глубину.

Мия смущенно опустила взгляд и, поджав губы, улыбнулась. Но тут же перевела тему:

– Эй, голову держи.

Парень знал, что девушке не нравились комплименты. Она не умела их принимать и часто переключала внимание на другие вещи, как, например, это было сейчас.

Мия снова набирала краску на кисть, выводила линии на холсте, вытирала ворс кисточки пестрой от красок тряпочкой и опять брала краску с палитры. Холст слегка продавливался под нажимами.

– Готово. Набросок сделан.

– Я могу взглянуть? – Натан неуверенно шагнул вперед, не сводя с подруги глаз, ожидая одобрения.

– Да.

Мия отошла от холста на пару метров и, довольная результатом, скрестила руки.

Натан посмотрел на картину и слегка удивился.

– Это я?

Там совершенно неказисто было нарисовано лицо с чуть раскосым подобием глаз, каким-то широким носом и непонятной формы губами. Скулы выглядели массивными, местами на лице красовались светлые и темные пятна.

– Это набросок, – ответила Мия. – Над ним еще нужно долго работать. Но я сделаю это чуть позже.

– Без меня?

– М, – девушка кивнула.

– И как же ты напишешь мой портрет без меня?

– Твой образ я запомнила, – улыбнулась подруга. – Я помню твои темные волосы, карамельные глаза, серьги-колечки в правом ухе и то, как падали тени. Все помню.

– Раз уж у тебя будет мой портрет, я хочу, чтобы и у меня был твой.

Девушка загадочно улыбнулась и ответила:

– Я об этом уже позаботилась.

Она подошла к стене, у которой стояли некоторые ее работы, достала из-под одной из многочисленных картин холст, обернутый крафтовой бумагой в несколько слоев, и вручила ее Тану:

– Можешь открыть здесь, – подруга подвинула к себе табурет, на котором лежали тюбики с краской и, убрав их на пол, села.

Натан аккуратно поставил картину на пол ребром и начал освобождать от бумаги. Спустя пару секунд он поднял ее на уровне глаз и стал рассматривать. Голова Мии, изображенная на холсте, чуть наклонена вбок. Каштановые волосы были прямыми, правая сторона заправлена за ухо, но короткие волоски падали на лицо по бокам. В мочке уха красовалась серебряная сережка в виде цветка. Их дарил ей Тан. На лице подруги присутствовал легкий макияж: в подведенных глазах виднелось отражение окна и пышных ресниц, губы выглядели чуть ярче, чем в жизни, а на щеках заметен легкий румянец. На шее красовалась цепочка с половинкой «Инь». Вторую половинку «Ян» Тан носил на своем кожаном браслете. Такой подарок ему очень понравился, и он уже решил, что повесит картину на стену напротив своей кровати.

– Спасибо, мне очень нравится, – Натан улыбнулся, посмотрев на подругу.

Она болтала ногами, опершись руками о сиденье, и улыбнулась ему в ответ.

– Похожа? – спросила подруга.

– Очень. У тебя талант. Может, ты все-таки еще раз поговоришь с отцом? Не хочу, чтобы ты зарывала свой дар в землю.

– Хватит, – девушка погрустнела. Она спрыгнула с табурета и подошла к картине с морем. – Узнаешь его? – подруга ткнула пальчиком в стоящую на скале фигуру и посмотрела на Тана.

– Нет. Кто это?

– Это – ты, – она улыбнулась. – Мы с тобой как-то гуляли вечером по парку и обсуждали планы на будущее. Как получим образование, вместе уедем куда-нибудь к морю, будем дружить семьями, по утрам завтракать друг у друга, а по выходным выбираться на природу и устраивать пикники. Тогда ты отошел вперед и встал, рассматривая звездное небо. Подул ветер, и твои волосы начали разлетаться во все стороны. Я запомнила твой образ и перенесла его сюда. Ты тут очень вписываешься.

– Да, я помню тот вечер, – друг улыбнулся. – Но почему картина такая мрачная?

Повисло недолгое молчание, после чего Мия тихо произнесла:

– Такая же, как и моя жизнь… Ты – единственная в ней радость.

Натану стало нехорошо от этой пессимистичности. У девушки и вправду не было даже одной подруги. Еще в школе все ровесницы смеялись над ее угловатостью и низким ростом, а парни унижали и обзывали девушку, из-за чего она закрылась в себе и стала чувствовать себя неуверенно. Натан часто заступался за подругу, пока не окончил школу. В колледже дружба у нее тоже не сложилась, – девушка оказалась слишком замкнута и тяжело шла на контакт. И только с Таном Мия могла быть собой.

– Мия, через три месяца я окончу университет, а еще через два тебе стукнет восемнадцать, и мы сможем уехать отсюда. Ты же знаешь, я всегда буду рядом и, что бы ни случилось, буду на твоей стороне.

Мия с надеждой и воодушевлением посмотрела на лучшего друга и бросилась обнимать его, обхватив талию тонкими руками и прижавшись к груди. Тан обнял ее в ответ. Сердце его сжалось. Он все еще был влюблен в Мию, и мысль о том, что не может рассчитывать на взаимность, медленно пронзала ему сердце. Но это пройдет. По крайней мере, ему об этом говорил дядя, и Тан начал в это верить.

– Тебе нужно идти, – она подняла голову и посмотрела на друга. – Родители скоро вернутся…

– Да, – Тан потрепал ее по волосам и улыбнулся.

Он осторожно высвободился из объятий девушки, взял портрет и направился к входной двери.

Мия последовала за ним в коридор.

Парень обулся:

– Не забудь смыть краску с лица, – улыбнулся и помахал рукой на прощание.

Девушка ответила тем же. Дверь захлопнулась. Улыбка мгновенно рассеялась. Ей не хотелось, чтобы Тан уходил, но еще больше она не желала возвращения родителей.

Мия быстро направилась в свою комнату и убрала картины в шкаф, чтобы те не попались на глаза отцу. Затем сложила кисти и краски в коробку и сунула под кровать, а мольберт поставила у окна и прикрыла шторкой. Так он практически не привлекал внимания. Взяв швабру, она начала оттирать следы краски с пола и табурета. На глаза начали наворачиваться слезы. «Почему я должна делать это? Почему не могу заниматься любимым делом? Когда я смогу жить так, как хочется мне?» Девушка часто задавалась этими вопросами и ненавидела свою жизнь. Оттерев краску, она хорошо промыла швабру и принялась умываться. Из коридора послышался шум замочной скважины: пришли родители.

Мия вышла из ванной комнаты и направилась в свою. С полки достала «Гражданское право» и, забравшись на постель с ногами, уставилась в книгу, делая вид, будто внимательно изучает ее содержимое.

В комнату заглянул отец:

– Была сегодня в колледже?

Девушка, не глядя на него, кивнула, тем самым солгав.

– Смотри, чтобы мне не пришлось, как в прошлом году, краснеть за тебя. Ты же понимаешь, что в этот раз мне не удастся уговорить директора не отчислять тебя за прогулы. Ты должна понять, что уже не ребенок. Хватит витать в облаках. Учись. Это надо тебе, а не мне.

Мию распирала злость. Ей? Это надо ей? Да плевала она на колледж и профессию юриста! Все, чего хотела девушка – писать картины. Она сжала книгу, и страницы скомкались. Отец скрылся в кухне, куда ушла и мать. Мия подавила слезы, которые вот-вот бы выкатились из глаз.

Телефон, лежавший рядом, завибрировал.

– Алло? – тихо проговорила в трубку. Она слезла с кровати и осторожно закрыла дверь.

– Я дома и уже повесил твою картину, – раздался веселый голос Тана.

– Куда ты ее повесил? – дрожащих губ коснулась легкая улбыка.

– У себя в комнате, перед кроватью.

– Она тебе не надоест? Ты будешь видеть ее каждое утро.

– Нет, – усмехнулся парень. – Ты все еще пишешь картину?

– Пока отложила работу. Ну, ты понимаешь…

Повисло секундное молчание. Натан быстро сообразил, в чем дело.

– Уже вернулись?

– Да, – подтвердила Мия.

– И чем ты занимаешься теперь?

– Делаю вид, что учу «Право», – прошептала подруга.

Снова молчание.

– Слышишь? – подала голос девушка.

– Да, – ответил друг. – Я просто подумал… Можно было бы прогуляться, но я сомневаюсь, что твоему отцу это понравится… Не хочу, чтобы тебе снова попало…

Девушка с грустью выглянула в окно. На улице стояла прекрасная погода: светило весеннее солнце, небо было чистое, звонко пели птицы… И только Мия сидела взаперти.

– Почему ты молчишь? – спросил Натан на другом конце провода.

Он сидел на краю кровати и рассматривал подаренный Мией портрет, который дополнил собой скучные сероватые обои и простой интерьер, добавив красок. Тан каждый раз улыбался, глядя на подругу с картины. В душе он был очень счастлив. Сердце молодого человека периодически сжималось от безответной влюбленности.

– Давай прогуляемся, – промолвила она.

– Ты уверена? Тебе снова может попасть… – Натан понимал, что это риск.

– Если мы вернемся через пару часов, ничего не будет. Я еще успею подготовиться.

– Хорошо. Тогда собирайся, я спущусь.

– М, – девушка повесила трубку и в спешке переодела шорты на джинсы и натянула розовую кофточку.

Она собрала волосы в хвост, но пара прядок таки упала на лицо. Девушка дунула вверх, и те разлетелись по бокам. Она вышла из комнаты, быстро надела весеннюю курточку и начала зашнуровывать кроссовки.

– Ты куда? – из кухни выглянула мама.

– Мне нужно в библиотеку, – соврала Мия.

– Надолго?

– На пару часов.

– Ну, иди…

Девушка схватила ключи с ключницы и хлопнула дверью. Ей повезло, что это была мать, а не отец. Тот не отделался бы одним вопросом, а вот мать не любила их задавать. Никогда. У лифта, опершись спиной о дверцы, тем самым удерживая их, уже стоял Тан.

– Куда пойдем? – он пропустил Мию вперед.

– Может, в кино? У нас есть пара часов, мы успеем.

Так и решили. На улице действительно была замечательная погода. Дул весенний ветерок, на детской площадке, местами еще не растаявшей, играли детишки, по велодорожкам, не смотря на пока еще прохладную погоду, уже вовсю ездили велосипедисты.

Друзья зашли в торгово-развлекательный центр, который был как раз недалеко, Тан купил билеты и попкорн, и они стали ждать своего сеанса.

– Когда и куда вы переедете? – осторожно спросил Натан, повернувшись к Мии.

– В выходные. В другой город. Почти полтора часа езды отсюда.

– Значит, через два дня…

– М, – кивнула девушка. Она обернулась, и Тан увидел, как блестят ее глаза. – Тан, я боюсь, что мы перестанем дружить… Что наше общение оборвется… Мне так страшно… Пообещай, что не бросишь меня, даже если между нами будут тысячи километров!

Брови Мии сдвинулись и слегка приподнялись, из-за чего лицо стало выглядеть жалобно. Натан внимательно посмотрел на подругу. Она и правда очень переживала по этому поводу. Он ободряюще улыбнулся и приобнял Мию за плечи, сказав:

– Не нужно плакать, – вытер скатившуюся слезинку. – Я обещаю, что буду часто навещать тебя и звонить каждый день.

Мия улыбнулась, шмыгнула носиком и прильнула к груди Натана. Зал, где должен проходить их сеанс, уже освободился, и друзья заняли свои места.

– Говорят, этот фильм очень грустный, – Мия запустила руку в коробку с попкорном.

– Эй, – Натан шутливо хлопнул девушку по пальцам и состроил недовольное лицо. – Он еще не начался, а ты уже вовсю трескаешь! Потерпи, на тебя так никакого попкорна не напасешься.

Тан улыбнулся.

Мия послушно сцепила руки в замок и уставилась на экран, где по традиции в самом начале показывали рекламу. В зал потихоньку наплывали зрители. Девушка покосилась на друга. Он смотрел то на экран, то на заходивших людей. Выждав время, она резким движением схватила горсть попкорна. Раздался звонкий смех Мии. Тан обернулся и снисходительно улыбнулся.

– Ладно, можешь есть, – тоже взял пару воздушных шариков и закинул в рот. – Может, сходить за напитками?

Девушка помотала готовой:

– Уже сейчас начнется.

И действительно, на экране появилось название киностудии и первые кадры. Натан сел поудобнее. Мия продолжала активно поглощать попкорн, и вскоре коробка опустела. А фильм и правда был очень грустный: это была история о кошке, которая проживала несколько кошачьих жизней и в последней сумела найти своего первого хозяина. Мия плакала на каждой смерти животного, а Тан давал ей носовые платочки, которые держал при себе как раз на подобные случаи.

– Как думаешь, если умрет человек, сможет ли он найти своего человека в другой жизни? – спросила Мия, выходя из зала.

Фильм закончился, и Натан с подругой медленно продвигались на выход сквозь толпу.

– Не знаю, – пожал плечами парень. – Может быть…

– Думаю, если вдвоем верить в это всем сердцем, то так и будет.

Они возвращались домой. На небе еще краснел закат, но оно уже окрашивалось в темные тона. Где-то в окнах домов горел свет. Друзья болтали обо всем и ни о чем. Натан проводил Мию до двери, а затем, когда девушка закрыла ее за собой, поднялся на лифте к себе.

Дома его ждал ужин, приготовленный мамой.

– Как прогулялись? – с улыбкой спросила женщина. – Положить тебе рагу?

Натан кивнул. Он вымыл руки и сел за стол.

– Хорошо, – ответил парень. – Сходили в кино.

– А чего к нам не пригласил? – она поставила перед сыном тарелку.

– У нас было только два часа… – взял ложку и принялся есть.

– Кстати, видела картину в твоей комнате. Это ведь Мия нарисовала?

Кивнул, улыбнувшись, и шутливо поправил:

-Написала.

– Да, грустно, что ее родители не прислушиваются к своей дочери. Ты знал, что они переезжают?

– Да, Мия мне рассказала сегодня.

– И где ты теперь время свое проводить будешь? – улыбнулась мама.

– Буду ездить к ней. Ты же знаешь, я – единственный ее друг. Как я могу бросить ее в такой момент? Ей и так тяжело, а на новом месте еще труднее будет…

Женщина улыбнулась. Она мягко похлопала Натана по спине и взъерошила ему волосы, после чего ушла в гостиную смотреть телепередачи. Тан доел рагу и, помыв за собой посуду, ушел к себе. Он лег на кровать и написал Мии сообщение:

-Как дела?

Ответ не заставил себя ждать:

-Как всегда. Сижу, делаю вид, что что-то учу.

-Ты поела?

-Нет. Дома нет ничего.

-Приготовь что-нибудь, не сиди голодная.

-Я не голодна, – живот девушки предательски заурчал.

Она потерла его рукой и, подумав немного, пошла на кухню.

-Пожалуй, попью чай, – добавила, отправив новое сообщение.

-Хочешь, я принесу тебе рагу?

Девушка хихикнула беспокойству друга и ответила:

-Нет, спасибо, я же говорю, что не голодна))

Мия налила себе чай и достала из шкафчика печенье.

-Отец не отругал? – пришло новое сообщение от Тана.

-Нет. Скоро они снова уйдут, поэтому у меня появится свободное время.

-Чем займешься?

-Буду писать твой портрет, – девушка улыбнулась. – А ты?

-Подготовлюсь к завтрашней лабораторной. Обещали, что будет довольно легко.

-М, – Мия положила телефон в карман, взяла с собой печенье, кружку чая и ушла к себе, закрывшись.

Она включила свет, поставила чай у прикроватной тумбочки, рядом положила пачку печенья и, по привычке забравшись на кровать и скрестив ноги, раскрыла «Гражданское право». Девушка в ожидании смотрела на дверь, на книгу, снова на дверь… Услышав шаги и разговоры, Мия уставилась в учебник. Дверь открылась, и в комнату вошел отец.

– Занимаешься?

– Стучись, пожалуйста, в следующий раз, – Мия исподлобья глянула на отца.

Убедившись, что она занимается делом, он молча вышел, закрыв за собой дверь.

Входная дверь захлопнулась, а в замочной скважине провернулся ключ. Девушка спрыгнула с постели, вытащила мольберт и достала кисти и холст с наброском. Она переставила кружку с тумбочки на табурет и принялась писать портрет Тана. Так Мия провела около двух часов. На улице уже давно стемнело, часы на смартфоне показывали 22:13, и она снова начала убирать комнату, пряча краски и холст. Когда все было прибрано и вымыто, девушка вылила чай, так и не притронувшись к нему, помыла кружку и убрала печенье. Она уже приготовилась ко сну и легла в постель. Родителей все еще не было дома, и девушка радовалась этому. Затем достала телефон и набрала номер Тана.

– Алло? – почти сразу ответил друг.

– Я немного поработала с твоим портретом. Думаю, к переезду завершу, если у меня будет время.

– Покажешь потом окончательный результат?

– Угу, – утвердительно промычала девушка.

– Ты поела?

– Да, – Мия не хотела, чтобы Тан беспокоился о ней зря. – Ты подготовился к завтрашним занятиям?

– Еще нет, но скоро закончу.

– Тогда удачи тебе на лабораторной и спокойной ночи, – девушка улыбнулась.

– Доброй ночи, – ответил ей Тан.

Мия отключилась, сунула телефон под подушку и быстро уснула.

А вот Натану было не до сна. Для него вечер только начинался.

Глава 2

Балконная дверь уже давно была открыта, и в комнату просачивался зябкий воздух, что заставляло поежиться.

– Мог бы и закрыть за собой, – укоризненно произнес Тан, бросив смартфон на кровать.

– Это она? Та самая, что разбила твое сердце год назад? – шутливо прозвучал голос.

– Ближе к делу, – проигнорировал он.

– Даже по душам не пообщаемся? – усмехнулся молодой человек, все еще смотря на картину и стоя возле того самого балкона.

Тан закатил глаза:

– Выкладывай, Зэин.

– Дай полюбуюсь еще, – широкая улыбка растянула его лицо. – Она та-а-акая мила-а-ашка, – слащаво протянул.

– Мое терпение сейчас лопнет. Хочешь устроить спарринг вне ринга? Сейчас организую.

– Да-да, выкладываю, – послышался тон пренебрежения. – В соседнем городе объявился еще один демон-инкуб. Очень сильный и хитрый. Начальство пока не может его выследить, но уже поручило нам его ликвидировать. Пока удалось собрать совсем немного сведений.

– Конкретнее?

– Только город обитания. Он там прочно обосновался. Почти два года. Это удалось выяснить по цепочке жертв.

– Высасывает до летального исхода? – уточнил Тан.

– Да. Но один раз его застали прямо за пиршеством совершенно случайно. В постели охотника, верхом на его жене, – усмехнулся Зэин.

– И почему он до сих пор не ликвидирован? – Тан недоумевающе посмотрел на коллегу.

– Я же сказал: силен и хитер. За два года он высосал энергию у тридцати трех жертв. Одну не дососал, – усмехнулся еще раз. – Конечно, у такого экземпляра сила ого-го. Охотник, чья жена оказалась «под ударом», был сильно ранен, когда в одиночку попытался его зарубить.

– Как так вышло, что инкуб выбрал жену охотника?

– Она ему изменяла, как выяснилось. Любила помоложе. Видимо, где-то подцепила.

– Отсюда вытекает, что демон наш – молодой? – уточнил Тан.

– Не уверен. Они же могут менять облик.

– Но предпочитают конкретный возраст.

– Д-да, – чуть помедлив, согласился Зэин, глядя в потолок и судорожно наглаживая спинку стула.

– Возрастной диапазон жертв известен?

– Слушай, Натан, я в такие подробности не вдавался пока, – развел он руками. – Мне только сегодня утром сообщили, что нас с тобой поставили на это задание.

– Прежде чем приходить ко мне, ты должен был выяснить все, – часто из-за легкомысленного отношения Зэина к работе, коллеги чуть не проваливали свои задания или получали серьезные раны. – Тридцать три жертвы. Если его обнаружили в этом городе, вполне возможно, что он может релоцироваться в другой. Времени у нас мало. Мы должны уже сейчас владеть всей информацией, что доступна штабу.

– Понял-понял, не дави. Обещали достать больше сведений к вечеру.

– Я еще не давил, – укоризненно посмотрел на Зэина Тан. – У нас есть три часа, чтобы убедиться, что он все еще там.

– Как ты собираешься это сделать? – изумился Зэин.

– Идем в штаб. Там разберемся. Заодно разузнаем о возрастной категории жертв. Возможно, доп. сведения уже готовы.

– Ты уверен, студент? У тебя завтра лабораторная.

Тан кинул тяжелый взгляд на коллегу.

– Слушай, не смотри не меня так. Такое ощущение, что не мне здесь под тридцать, – смущенно залез пальцами в свои белобрысые волосы.

– Идем, – он взял со стола небольшой предмет цилиндрической формы, помещавшийся в ладони, и положил его в карман спортивных штанов.

– Ты хранишь свой меч на столе?

Тан проигнорировал.

Они вышли на балкон и спрыгнули. Ветер подхватил невидимые крылья и понес их на восток.

Натан вступил в ряды охотников на демонов еще на первом курсе. На линейке к нему подошел странной, но весьма суровой внешности тип. Одет он был в черный костюм, а на глазах – очки. Он начал с имени Тана, перечислил всю его жизнь и заглянул в самые сокровенные уголки души, которыми Тан ни с кем и никогда не делился, и закончил его предназначением в мире охотников на демонов… А также не забыл открыть тайну его рождения. Оказалось, что он – порождение дьявола. А если быть точнее – полукровка. Демон-инкуб проник в сон его матери и зачал ребенка, а когда малыш подрос, отец, увидев различия во внешности, бросил семью. А мать по сей день думала, что не похожая ни на кого внешность Натана – игра генов. И теперь судьба его была либо умереть, либо стать воином.

– Только учти, – басисто прошептал прямо в ухо мужчина, – никому обо всем этом ни слова, иначе всю оставшуюся жизнь проведешь в психушке без права на свободу. Я тебе это организую.

И выбор он сделал давно. Днем он хороший сын, прилежный студент и отличный друг, а ночью – охотник.

Они уже достигли портала в штаб и приземлились возле темного переулка. Здесь, в стене тупика скрывался вход в другой мир. Оба сделали шаг прямо в него и оказались по ту сторону стены, уже на освещенной стороне огромного помещения. Их молчаливо встретил дежурный, мимо которого они прошли.

В штабе, казалось, никого нет. Чем дальше они шли, тем люднее не становилось. Все были отправлены на охоту. Такое Тан видел впервые.

И только в кабинете начальства оказалось оживленно. Сквозь стеклянную дверь было видно, как о чем-то горячо спорят трое.

– Дэниэль сегодня явно не в духе, – произнес Зэин, останавливаясь возле двери.

– Согласен. Как бы нам не прилетело за то, что мы еще не на задании, – продолжил Тан.

– Слушай, ты был прав. Нужно было раньше все разузнать, а не ждать, когда штаб следаков подготовит дело. Нужно было с утра идти туда самому. Сейчас я не имею ни малейшего желания переступать порог этого кабинета.

– Уже поздно, сейчас и мы под раздачу попадем, – закончил Тан, и они молча стали ожидать своей очереди поговорить с начальником под звуки проклятий и всяческих унижений, доносившихся из-за стеклянных стен кабинета.

Спустя недолгое время два бедолаги напряженно вышли из переговорной с глазами, полными ненависти.

– Пошли, – позвал за собой Зэин. Он стал серьезным, пытаясь скрыть свой страх. Но напарниками они были уже четвертый год, и Натан изучил его вдоль и поперек.

– Чего вам? – охрипшим и недовольным голосом проговорил Дэниэль. – Если пришли сказать, что проворонили демона, как те недоумки, то можете разворачиваться, пока я буду собирать силы на очередной разнос.

– И тебе привет, Дэниэль, – неуверенно проговорил Тан.

– Мы не по этому поводу, – в голосе Зэина послышалась облегченность и толика смелости.

– Ну… Я вас слушаю, – начальник развел руками, сцепив пальцы вместе и присев на краешек стеклянного стола.

– Хочу узнать, каков возрастной диапазон жертв нашего инкуба, – оповестил Тан.

– В основном, от пятнадцати до двадцати семи.

– Пятнадцати? – изумился парень.

– А ты думал, демоны отличаются моральными качествами? Может, мы их сейчас в книгу святых запишем? М?

– Простите, он ляпнул, не подумав, – Зэин, чувствуя новую волну гнева начальника, которая вот-вот захлестнет и их, поспешил встрять.

– Что еще? – проигнорировал Дэниэль. – Слушайте, парни. У меня нет на вас времени. Вот вам стопка отчетов по каждой жертве. Изучите, сделайте выводы и действуйте! Даю вам месяц!

Мужчина швырнул со своего стола папку прямо в руки Тану, и парень еле успел ее поймать.

– А теперь пошли вон. Устал я от вас, болванов.

Выходя из переговорной, Натан отметил, что Дэниэль практически не изменился с их первой встречи. Такой же качок с суровым видом.

– Идем в переговорную, изучим материалы, – предложил Зэин.

– Странно это слышать от тебя, – усмехнулся Тан.

– Ты видел Дэниэля. Он дал нам месяц. Еще повезло, что дело было подготовлено в срок. Я ненавижу каждый раз «пинать» этих крыс из следственного штаба.

– Этого времени предостаточно, – он попытался успокоить коллегу, но ему это не удалось.

– Инкуб два года пировал, – голос Зэина был взволнован. – Он силен. Я не уверен, что мы легко отделаемся. Будет хорошо, если он молодой демон, но если ему пара веков, то мы вряд ли выполним задание за это время. Повезет вообще, если живы останемся…

– Давай не будем загадывать наперед, а изучим это, – занудство Зэина порядком поднадоело Тану и он, открыв дверь ближайшей переговорной, запустил туда коллегу и вошел следом. – У меня осталось пару часов. Нам нужно отследить его передвижения и выяснить предпочтения.

Увесистая папка плюхнулась на стол. Тан со скрипом отодвинул стул и сел. Напротив него расположился Зэин.

– И как же ты собираешься это сделать?

– Изучим возраст, предпочтительную внешность, районы и, исходя из этих данных, будем думать, где его ловить.

– Ты думаешь, «этих данных» хватит?

Тан уже читал первую страницу отчета:

– Судя по тому, что здесь написано, город находится примерно в ста километрах отсюда. Это небольшой город. Численность населения примерно сто сорок тысяч человек. Это хорошо.

– Дай мне почитать.

Натан передал ему первую страницу, а сам начал изучать вторую.

– Было бы еще лучше, если бы численность была много меньше, – прокомментировал напарник.

– Здесь указаны районы и отмечены точки на карте. Это места убийств? Они разбросаны по всему городу… – Тан размышлял вслух.

– Дай глянуть, – мельком изучив первую страницу, Зэин спешил перейти ко второй.

– Далее идут Личные дела жертв, – Тан взял следующую страницу.

Парню пришла в голову идея, и он, достав все тридцать четыре листа с фото и описанием, стал раскладывать их по порядку на столе.

За это время Зэин ознакомился с текстом и приступил к изучению карты.

– Тан, я думаю, надо сопоставить эти точки со всеми убийствами и пронумеровать.

– Хорошая идея, – поддержал он.

– Ручка есть?

– Нет, но… – Тан наклонился и поднял с пола карандаш. – Чей-то завалялся.

– Пойдет, – одобрил Зэин. – Ты начинай, а я отмечу.

– Первая жертва Полли Р. 22 года. По фото брюнетка. Найдена в центральном парке.

– Сразу в центре? – изумился Зэин и поставил цифру «1» над отмеченной на карте точкой.

– Тебя смутило только это? – усмехнулся Тан.

– А еще местоположение, – добавил Зэин. – Почему не в своей постели?

– Следующая жертва Роза Т. 25 лет. Найдена у здания Администрации города.

– Снова в центре? – Зэин подписал следующую точку «двойкой».

– И снова на улице, – дополнил Натан. – Третья жертва – Кристина Г. 18 лет. Найдена в северной лесополосе.

Зэин посмотрел на карту:

– Здесь четыре точки.

– Значит, там было несколько жертв. Отметь какую-нибудь.

Зэин вывел цифру «3».

Так они провели около получаса. Когда все точки были пронумерованы, а личные дела жертв изучены, коллеги сделали вывод, что все жертвы были убиты на природе, в основном у окраины города. Исключением были первые две жертвы.

– Можно предположить, что он где-то в центре, – проговорил Зэин.

– Тоже так думаю, – согласился Тан. – А еще он любитель студенток. И большая их часть из одного колледжа.

– При этом девушки абсолютно разных типажей и внешности. Может, он преподаватель? – Зэин встал и заходил по переговорной.

– Или студент, – также предположил Тан, параллельно делая фото на свой телефон.

– Или работник.

– А еще вполне возможно, что он живет где-то поблизости и просто наблюдает, выбирая себе очередную жертву… – мысли уводили Тана все дальше и дальше.

– Предлагаю съездить туда, – Зэин стал собирать бумаги со стола.

– Давай, но я бы хотел сделать это через пару дней, – присоединился Тан.

– Почему? Ты слышал сроки: чем раньше, тем лучше.

– Да, я помню, – Тан занервничал, и это его выдало. Он вышел из переговорной. Следом за ним – Зэин.

– Что-то с подружкой наметил? – весело прищурился Зэин, поравнявшись.

– Нет. Она переезжает в воскресенье в другой город.

– Куда?

– Еще не сказала.

– Ну ладно, звони, когда освободишься. Дело я заберу с собой? – уточнил Зэин.

– Да, я сделал фото. Спасибо.

Коллеги разошлись.

Прежде чем вернуться домой, Натан пошел пополнить свои силы в комнату для сна с эфирами. Всего полчаса восстанавливали его энергию так, будто он просыпал не меньше восьми часов. Это помогало всегда быть бодрым и жить полноценную студенческую жизнь.

Глава 3

Резкий звонок вытащил парня из глубокого сна. Он нащупал телефон под подушкой и не глядя выключил будильник. Свет от экрана смартфона резанул зрачки. Тан прищурился, просматривая ленту новостей. Так прошло пару минут, прежде чем он смог встать со своей кровати. Не смотря на частый восстанавливающий энергию сон в штабе, тяжелое пробуждение у него случалось. После возвращения он еще готовился к занятиям, и лег спать только под утро.

Отдернув шторы, парень натянул футболку с шортами и отправился в душ. Горячие струи, стекавшие по телу, окончательно взбодрили.

Натан протер запотевшее зеркало рукой и взглянул в отражение, опершись о раковину. Проведя рукой по щетине, он со вздохом принялся бриться. Смыв остатки пены, почистил зубы и с полотенцем на бедрах вышел из ванной. Из зала выбежала маленькая собачка, и Тан нагнулся, чтобы погладить ее:

– Доброе утро, Ринка, – прошептал парень, чтобы не разбудить маму. Собака ответила активным облизыванием руки и вилянием хвоста. С нетерпеливым подрагиванием тела она то и дела наровила заскочить на колени.

– Ну-ка, давненько мы с тобой не тренировались. Дай лапку!

Рина послушно подала свою маленьку, коричневую лапу. Увидев улыбку хозяина, она еще и голос подала и, счастливая и довольная, побежала на свою лежанку играть с любимой игрушкой.

Вернувшись в комнату, он закрыл за собой дверь. Уже рассвело. Его встретило лицо подруги, изображенное на картине. Улыбка коснулась губ, и он проследовал к шкафу с одеждой. Переодевшись, парень привел себя в порядок, уложив волосы гелем, подщипав брови и сбрызнув духами одежду.

Готовый к новому дню, напоследок Тан воспользовался лосьоном для лица и вышел позавтракать.

– Доброе утро, – мама суетливо готовила еду на кухне. Рина уже лежала под столом, дожидаясь Тана. Это было излюбленное место питомицы. По тому, как она водила носом и щурилась, можно было догадаться, что ей нравились ароматы готовки.

– Доброе утро, – Натан заглянул за плечо матери, пытаясь увидеть содержимое сковороды на плите. – Что у нас сегодня на завтрак?

– Омлет с сосисками и слойки с вишней, – женщина поставила на стол выпечку.

Натан взял слойку и откусил сразу половину. Иногда его удивляла скорость, с которой мама успевала что-то делать. Ведь только недавно он вышел из душа, а она еще спала, и вот, уже вовсю готовит!

-Когда ты успела сделать слойки? – его все-таки заинтересовал секрет быстро приготовленного завтрака.

– Я же вчера их запекала, – мама широко улыбнулась сыну. – Не заметила, как ты ушел. Молодец, что комнату проветриваешь.

-М-м, – он шутливо округлил глаза, сделав вид, что удивился. Сам же подумал, что ему повезло попасть обратно в свою комнату тем же путем. Затем сел за стол.

– Какие планы на сегодня? – спросила мама, накладывая в тарелку часть омлета с парой сосисок. Женщина змейкой налила кетчуп в блюдо сына и поставила его на стол, а затем достала вилку из ящика и дала Натану.

– Спасибо. Планов никаких. После универа я свободен. Может, удастся увидеться с Мией.

– Приглашай ее к нам, – мама разлила чай по кружкам, добавив себе молока. Сын его не любил. – Мы с ней цветы пересадим. Ей нравится таким заниматься, – улыбнулась женщина, поставив чай на стол.

Мама отодвинула стул и села напротив Тана, взяла слойку и принялась завтракать вместе с сыном.

Так прошло утро Натана, и после завтрака, обдумывая маршрут по следам инкуба, он отправился на учебу.

А вот утро Мии только начиналось. Часы показывали ровно девять. Она могла себе позволить поспать сегодня дольше, потому что на занятия нужно было к десяти утра. Родители ушли из дома еще рано утром. Мия потянулась и вяло встала с кровати. За окном светило солнце. Девушка зевнула и направилась в ванную. Быстро умывшись, пошла завтракать. Заглянув в холодильник, она достала колбасу с сыром и какой-то творожный сырок, состряпала себе пару бутербродов и принялась за завтрак.

Мать никогда не заморачивалась над приготовлением пищи. Всегда только покупала еду, оформляла доставки или готовила из полуфабрикатов. Домашнее Мия пробовала только у Тана в гостях. Она обожала приходить к нему и болтать с его мамой. Это была любящая женщина, и Мия частенько мечтала, чтобы у нее была такая же мама.

Когда в семье девушки приключался скандал, она страдала больше всех. Отец напивался, и они с матерью сильно бранились. Иногда даже доходило до рукоприкладства. И Мии доставалось, если она не вовремя показывалась из комнаты. В такие моменты бедняжка сидела тише воды, ниже травы, забившись в угол за кроватью или в шкаф, лишь бы ее не обнаружили. Она тихо плакала и, вспоминая семью Натана, спрашивала небеса, за что же ей достались такие родители. Она мечтала обо всем: сбежать из дома, попасть в детский дом, пусть и там тоже несладко, исчезнуть из этого проклятого мира, сброситься из окна, порезать вены, наесться понижающих давление таблеток, которые иногда принимала ее мать и, наконец, повеситься… Лишь бы не эти страдания. Мало того, что ее никто не любит, так еще и любимым делом заниматься не дают. Не поддерживают.

Вспоминая все это, на глазах девушки наворачивались слезы, а к горлу подступал ком. Она жевала сухой бутерброд, запивая водой, и плакала, что ей снова нужно идти в нелюбимый колледж, где на нее все будут косо смотреть и шарахаться, как от прокаженной. Что она сделала не так в прошлой жизни?

Мия прикрыла глаза рукой, разрыдавшись. Колбаса медленно скатилась с хлеба и шмякнулась на стол.

– Нет, нельзя плакать, – с полным ртом проговорила девушка, вытирая слезы и глотая ком. – Глаза опухнут. Натан увидит и все поймет. Нельзя, чтобы он переживал обо мне. У меня все хорошо.

С дрожащим подбородком девушка убрала со стола, выбросила в мусорное ведро недоеденный бутерброд, а сырок убрала обратно в холодильник и пошла одеваться. Она неторопливо натянула серенькую кофту, затем розовые носки, джинсы и собрала рюкзак. Движения ее были тяжелыми, будто в один миг силы покинули ее. Домашнее задание она так и не выполнила, снова наплевав на учителя и отцовские нагоняи. Проверив телефон, увидела:

Доброе утро, – это было сообщение от Натана.

Предсказуемо: кто еще мог написать ей, кроме единственного друга?

Девушка перешла в диалог, ответив:

Привет

Она села на кровать, уставившись в переписку, ожидая продолжения общения. Долго ждать не пришлось.

Как ты?

В порядке)), – ответила Мия, – Ты уже на занятиях?

Да, сейчас будет лабораторная работа

Я буду болеть за тебя, – девушка сжала губы в легкой улыбке.

Хах, спасибо, – Натан тоже улыбнулся.

У Натана прозвенел звонок, и в аудиторию вошел преподаватель. Парень заблокировал телефон.

– Всем доброе утро, – полный мужчина в очках прошел к преподавательскому столу, положив портфель на стул. – Надеюсь, старосты напомнили вам, что сегодня будет лабораторная работа. Старосты, отметьте на листочках присутствующих и положите мне на стол, а тем, кто отсутствует, передайте, что они будут делать две лабораторные работы. Ну, а остальные, – он развел руками, – берем листочки для решений с края стола и подходим ко мне по одному за вариантами.

Глядя на своего преподавателя, Тан иногда думал, что если бы его начальник подзапустил себя, то выглядел бы примерно так же.

Парень взял листок с вариантом и сел на место. Он подумывал вырвать его из своей рабочей тетради, но оказалось, что на каждом листке стояла личная печать преподавателя.

К нему подсела одногруппница:

– Какой у тебя вариант? – шепнула она, наклонившись к парню.

– Третий, – вполголоса ответил он.

– Натан, пожалуйста, помоги! – она сложила руки в умоляющем жесте.

– С чем? – посмотрел на листочек девушки, лежавший рядом с его. У нее оказался другой вариант.

– Можешь решить мой вариант? Я в долгу не останусь!

– Ну… – он не был уверен, что сам успеет написать свой.

– Пожалуйста, я больше никого такого умного не знаю! – девушка жалобно посмотрела на одногруппника.

– Ладно, – по доброте душевной, – или чтобы не терять имидж хорошего парня, – Тан согласился.

– Большое спасибо!

– Ребят, рассаживаемся через одного, – громко произнес преподаватель.

Девушка, ее звали Лиана, отсела и тут же начала что-то чиркать на своем черновике.

Натан принялся быстро что-то писать на листочке, полностью сосредоточившись на своем варианте. Спустя половину пары он взялся за вариант одногруппницы. Занятие еще не закончилось, а у него уже все было решено. Парень подписал свой листок и, пока вставал, искоса проверил, чем занимается преподаватель, затем быстро подложил другой вариант с решением девушке. Та улыбнулась и принялась быстро переписывать все в чистовик, пытаясь скрыть свою победную радость волосами, склоняясь ниже к парте и дожидаясь конца занятия. Натан же сдал свой листок и вышел из аудитории.

Чем занимаешься? – он тут же отправил сообщение подруге, пока шел к другому кабинету на следующее занятие.

Мысли об инкубе его пока больше не посещали, да и не хотел он о нем думать.

Иду на остановку. Через пятнадцать минут у меня в колледже пары, – ответ не заставил себя ждать.

Хорошего дня)

И тебе!)

Встретимся сегодня? Мама приглашала тебя в гости, хочет пересадить цветы

Думаю, я смогу прийти, – Мия улыбнулась. Приехал автобус, и она, положив телефон в курточку, зашла в транспорт.

– Какой тебе попался вариант? – послышался рядом с Натаном голос. Это был одногруппник, с которым они дружили с первого курса.

О своем вступлении в охотники Натан никому не говорил, понимая, чем ему это может обернуться. Нельзя, чтобы люди знали о существовании демонов. С теми, кто выживал, работали просвещенные психотерапевты и через гипноз внушали им, что произошедшее было сном. Некоторым пациентам даже удавалось об этом забывать.

– Третий, – ответил парень, убрав телефон в карман.

– Аналогично, – Тим победно улыбнулся. Это был темноволосый, кареглазый парень в очках. – У меня был только он, и я готовился по нему. Повезло.

– Откуда он у тебя? – удивился Натан.

– Спасибо большое, ты спас меня! – сзади подошла Лиана – длинноволосая, длинноногая блондинка с зелеными глазами. Она словно готова была броситься ему на шею, но завела руки себе за спину.

– Чего? – не понял Тим.

– Я помог ей написать лабораторную работу, – пояснил Тан. – Так откуда у тебя вариант?

– Кое-кто со старшего курса подогнал, – довольно улыбнулся парень.

– А поделиться нельзя было? – Натан недовольно глянул на друга. – Ты бы сэкономил нам время на подготовку…

Он с горечью вспомнил убитое оставшееся предрассветное время, которое мог бы не тратить на подготовку к занятиям, а спокойно проспать в своей уютной кроватке.

– Да я как-то и не подумал… Ты никогда не просил подобного, вот я и решил, что тебе это не нужно…

– А можно было бы и скинуть в групповой чат, – девушка уперла руки в бока.

– Ребят, никто не просил, ничего не спрашивал… Я не виноват. Мало ли, может, у вас он тоже был. Чего накинулись? – Тим пошел в наступление, пытаясь оборониться. А тебе, счастливица, вообще все решили, – обвинил он Лиану.

– Да ладно тебе, – улыбнулся Тан и по-дружески хлопнул парня по плечу. – Но в следующий раз хотелось бы знать такие вещи.

Пока они разговаривали, вокруг уже собрались остальные студенты.

– Лабу обсуждаете? – пристроился рядом рыжеволосый, веснушчатый парень невысокого роста – Самуил. Друзья звали его Сами.

– Ее самую, – отозвался Тим.

Подошел другой преподаватель, открыл дверь в кабинет, в котором только что проходила лабораторная работа, и впустил внутрь студентов. Все расселись по местам, и практическое занятие началось.

Тем временем Мия прибыла в колледж. В коридоре она наткнулась на классную руководительницу:

– Мия. Тебя вчера не было. Можешь это объяснить?

– Болела, – коротко ответила девушка. Она соврала, потому что осталась дома ради того, чтобы провести время с Таном, у которого в тот день не было занятий. Внутри нее росло чувство ненависти к колледжу и полное отвращение к происходящему. Женщина всегда допрашивала девушку о каждом прогуле.

– Справка есть?

– Я принесу ее в понедельник, – Мия смотрела в пол. Она не собиралась нести справку, ведь в течение следующей недели ее официально переведут в другой колледж. Классная должна была об этом знать, но, похоже, забыла:

– Если справки не будет, я позвоню родителям, – обзванивать в таких случаях родителей несовершеннолетних студентов было одной из обязанностей колледжа.

Учительница ушла. И без того не самое лучшее настроение девушки было в конец испорчено. Она сжала губы и пошла дальше – в свой класс. Войдя в кабинет, на девушку тут же обрушились презрительные взгляды одногруппников.

– Посмотри на ее кофту. Она в ней как в мешке из-под картошки, – зашушукались две девочки, сидевшие всегда вместе возле окна. Сами они не были одеты роскошно, но надо сказать, – модно.

– Ага, не по размеру карлика оказалась, – хихикнула вторая.

Подружки проводили взглядом Мию и переключились на обсуждение какого-то бренда косметики. Девушка не понимала, что не так с одеждой. Ей начало казаться, что с ее вкусом стало совсем все плохо. Но ведь эту кофточку она купила совсем недавно. Она не могла выйти из моды так быстро. К тому же, магазины следят за актуальностью своего ассортимента. Мии стало не по себе, и она скованно села на свой стул и сгорбилась. Так она пыталась сделаться еле заметной и спрятать мокрые от слез обиды глаза.

Прозвенел звонок, и пришел учитель. Это было занятие по "Праву".

– Достаем листки, – прозвучал голос преподавателя сквозь шушуканья учеников.

Мия в недоумении смотрела на учителя.

– Сегодня проверочный тест? – робко спросила девушка.

– Да. Вас не поставили в известность?

– Нет…

– Я говорила ей, – отозвалась староста, сидевшая впереди, зло зыркнув на Мию и шепнув уже ей, обернувшись. – На занятия ходить надо.

Мия не могла противостоять своим одногруппникам. Ей было страшно завязывать разборки и оказываться в проигрыше. Тем более, что заступиться за нее было некому. Тана не было рядом, а о друзьях можно и не говорить. Какие друзья могут быть в этом прогнившем месте?.. Так думала Мия.

Сдерживая слезы, она достала листок, понимая, что, скорее всего, придется отдавать его пустым. Однако без боя девушка не хотела сдаваться. Все же несколько интересных для себя тем из "Гражданского права" она успела изучить. Быть может, какие-то из них попадутся в тесте, и она хоть что-то сможет написать? Где-то можно и наугад поставить, а вот с письменной частью дела обстояли хуже.

Но в голову лезло все, кроме нужного, и сосредоточиться было проблематично.

Занятие окончилось. Девушка быстро встала и, проходя мимо стола учителя, положила полупустой листок. Покидая кабинет, пошла в уборную и встретилась там с одногруппницей, вышедшей из кабинета незадолго до звонка. Мия подошла к зеркалу у раковины в то же время, что и девушка. Та, увидев ее, цокнула языком и закатила глаза. Мия, не обращая внимания, принялась расчесывать волосы.

– Пф, здесь и расчесывать нечего, – усмехнулась одногруппница и, брызнув воду с пальцев на лицо девушки, довольная вышла из туалета.

Несчастная Мия сжала небольшую расческу в руках. Ее распирала злость. В туалет зашли те самые девочки, которые перед началом занятия посмеялись над ее одеждой.

– Сдвинься, – толкнула ее бедром первая, подходя к раковине.

Мия не выдержала и с силой кинула расческу в пол. Та раскололась напополам. Обе вошедшие такого не ожидали и дернулись, испугавшись, что свихнувшаяся Мия может сделать им что-нибудь. Вдруг эта девчонка осмелеет и кинется в драку? Но этого не последовало. Мия только развернулась и вышла, услышав в спину:

– Бешеная!

– Нервишки подлечи!

Пелена слез заволокла глаза. Она быстро стерла их и села за свою парту. Здесь девушка всегда была одна.

В начале обучения, на первом курсе, она подружилась с двумя девчонками. Все было хорошо, пока те не поступили с ней гадко несколько раз. Слишком добрая Мия всегда закрывала на это глаза. И с тех пор они стали главными зачинщицами словесных унижений. Остальные лишь видели то, что Мия не была похожа на других девушек: закрыта, не особо разговорчива, а теперь и вовсе сидела одна, как изгой. Мия знала, что они чувствуют ее уязвимость, и в свое удовольствие пользуются этим, каждый раз неприятно подшучивая или отпуская в ее адрес различные издевки. Так они чувствовали власть и самоутверждались.

Девушка с трудом досидела еще два занятия и первой покинула класс. Придя в пустую квартиру, она сразу направилась в комнату, швырнула рюкзак на пол и достала художественные принадлежности. Это была словно отдушина. Мия принялась писать портрет Натана, яростно размазывая краски по холсту, пока любимое дело не поглотило весь ее негатив. Штрихи медленно перетекли в плавные движения и стали сосредоточенными. Она выписывала каждую деталь, вплоть до волосинок.

Портрет уже наполовину был готов. Мия потратила на нее остаток дня, так и не поев ничего после скудного завтрака. Вдруг она вспомнила о Натане и его маме, которая звала в гости пересадить цветы. Девушка посмотрела на экране телефона время. 18:39. Она увидела уведомления от Натана. Наверное, он пытался до нее дозвониться, но телефон все это время стоял на беззвучном. Еще не совсем поздно, подумала она и убрала все кисти с красками в тумбочку, а мольберт с картиной – обратно в шкаф. Отмыла руки от краски и, надев махровые тапочки, вышла из квартиры, заперев дверь на ключ. Лифт привез ее на пять этажей выше, к квартире друга. Девушка позвонила в дверь. На пороге появился Тан.

– Ты все-таки пришла, – улыбнулся он.

Из комнаты выбежала небольшого размера собачка и весело затяфкала, подпрыгивая на задних лапках и активно и радостно шевеля крючковатым хвостиком.

– Рина! – Мия заулыбалась, присела на корточки и аккуратно взяла в руки питомца. – Прости, что не отвечала на звонки и сообщения. Телефон забыла с беззвучного режима убрать, – она подняла глаза на друга.

– Ничего страшного. Проходи, – он подал девушке тапочки. – Рина, иди ко мне, – Натан аккуратно взял собачку к себе на руки и выпустил в гостиной. – Иди на место.

– Я дописывала картину, поэтому забыла о приглашении.

– Мою? – улыбнулся он.

– М.

– Ты как раз к ужину.

Дома и правда превосходно пахло едой. Живот Мии заурчал. Тан проводил подругу на кухню.

– Мия! – мама Тана обрадовалась гостье и обняла девушку.

Та ответила тем же:

– Здравствуйте, тетя Сара. Вам помочь с чем-нибудь? – она охотно предложила свою помощь.

– Да у меня уже все готово. Тан, возьми из-под раковины компот и открой. Можете перелить его в графин.

Женщина разрезала запеканку.

Натан достал трехлитровую банку и начал откручивать крышку.

– Где у Вас графин? – спросила Мия, заглядывая в верхние шкафчики. Она не боялась этого делать, ведь мама друга относилась к ней, как к собственной дочери, и Мия, будучи частой гостьей в их доме, нередко помогала женщине на кухне.

– Открой нижний ящик. Вот этот, слева. Да.

Мия достала графин и поставила на столешницу. Натан перелил вкусный напиток, и подруга переставила его на обеденный стол. Сара уже наложила три порции лазаньи, которую девушка так же помогла поставить на стол. Парень, в свою очередь, достал приборы и положил к тарелкам. Все сели ужинать.

– Приятного аппетита, – женщина тепло улыбалась Мии.

– Ой, кружки забыли, – девушка собиралась встать, но Тан ее опередил и поспешил за ними.

– Ешь, дорогая моя, ты в гостях, – Сара по-матерински коснулась плеча Мии, от чего девушка, почувствовав заботу, залилась краской. Для нее это всегда были новые чувства, ведь ее мама так уже давным-давно не делала.

Натан разлил компот по кружкам.

– Как прошел день? – спросил он, садясь за стол.

Мия ковырнула вилкой сочную лазанью.

– Хорошо, – она фальшиво улыбнулась. – Сегодня день прошел как-то быстро, – снова соврала, не моргнув и глазом. Время, которое она находилась в учебном заведении, длилось мучительно медленно. Будто в аду. – Как ты написал лабораторную? – поинтересовалась в ответ девушка. Но лишь для того, чтобы сменить неприятную для себя тему.

– Пока не знаю, – ответил Тан, прожевав. – Моя одногруппница попросила написать работу за нее.

Мама Сара широко раскрыла глаза:

– И преподаватель это допустил?

– Он и не видел, – ухмыльнулся Натан.

-И часто тебя просят о таких вещах? – улыбнулась женщина.

– Время от времени.

Мия ела, внимательно слушая их разговор. Она представляла, как могла бы так же ужинать с родителями, обсуждая планы и смеясь вместе с ними. Хотела бы и она быть той девушкой, которая осмелилась попросить о таком Тана. Парень часто рассказывал университетские веселые истории, в том числе и о взаимоотношениях с одногруппниками. И Мия завидовала, ведь только у нее не сложилась дружба с однокурсниками.

– Смотри, чтобы на оценке твоей работы не сказалось, – женщина потрепала сына по голове.

– Да не переживай, мам. Я классно справляюсь.

Иногда Тан и сам не мог понять, откуда у него берутся силы на двойную жизнь. Выматывающие ночные вылазки на разведки и ликвидацию демонов, а потом идти на пары и успевать вовремя сдавать сессии.

– А вы еще не пересадили цветы? – снова перевела тему Мия.

Слова подруги выдернули парня из размышлений.

– Еще днем, – улыбнулась она.

– А… Извините, я хотела Вам помочь, – расстроенная улыбка появилась на лице девушки.

– Ну ничего, вместо пересадки цветов давайте поиграем в какую-нибудь настольную игру! – сказала тетя Сара.

– Дженга! – тут же предложил Натан.

Все были не против. После ужина Мия помогла помыть посуду, затем они отправились в гостиную и, усевшись на пол, поставили башню. Каждый игрок кидал кубик, чтобы определить, чей ход будет первым. Большее число выпало у Мии. Она аккуратно вытащила деревянный брусок из башни и положила на ее верх. Следующий ход был за тетей Сарой. Потом брусок доставал сам Тан. Так они весело играли остаток вечера. Рина крутилась рядом, но Мия успевала поиграть и с ней.

– Который час? – спросила Мия. Телефон она забыла дома.

– Почти двенадцать, – парень понял, что подруга засиделась, и ее родители, должно быть, оборвали телефон в поисках Мии. Он знал, чем все может закончиться. – Я провожу тебя.

Натан встал и направился к выходу, надевая ботинки. Мия последовала за ним. Веселье ее улетучилось без остатка, как только она услышала время. В спешке засунув ноги в тапочки, она пулей вылетела из квартиры друга, забыв попрощаться с его мамой. Девушка подбежала к лифту и нетерпеливо стала жать кнопку вызова несколько раз, пока Тан закрывал дверь.

– Не переживай, я заступлюсь за тебя.

Натан встал рядом. Его теплая, но грубая ладонь легла на руку девушки. Она закусила губ, и нога нервно застучала по плитке. Ожидание лифта длилось целую вечность. Пальцы Натана сжались, а звук сердечных ударов стал раздаваться в ушах эхом. Наконец, лифт прибыл. Друзья шагнули внутрь. Мия нажала кнопку, не отпуская руки друга. Лифт спустился на пять этажей, и первой вышла Мия, оставив Тана позади. Она подбежала к двери, оглянувшись. Он шел за ней. Дрожащими руками девушка достала из кармана ключи и не с первого раза вставила в замок. Ключ не провернулся, что значило – дверь была заперта изнутри. Родители были дома. Она вынула ключи из замка и постучала в дверь.