ПНД на карантине

Сергей Красилов заболел неожиданно. Неожиданно для себя, конечно. Когда объявили о новом вирусе, а потом поголовно всех посадили на карантин – Серёга был уверен, что здоров. А потому с особой осторожностью выходил в магазин, добросовестно использовал маски и респираторы, а все упаковки с продуктами потом тщательно обрабатывал спиртом. Был у него остаток от деда, в канистре. Сам парень не пил, а возможно, что зря.

Может быть, употреби он рюмочку внутрь, проклятая зараза и не распространилась бы в организме так глубоко, запустив свои мерзкие щупальца в нервную систему. Красилов свято верил в то, что здоров, совершенно по-идиотски забыв о том, что во время работы (а трудился он консультантом по строительным материалам) каждый, кто умел дышать – так и норовил, сволочь такая, чихнуть не в платочек или на худой конец, ладонь, а именно на него, Серёгу.

Непростительная самоуверенность сыграла с парнем злую шутку. Нет, он не начал кашлять или температурить. Сергей просыпался с утра и чувствовал невыразимую тоску от того, что настал очередной день карантина. Красилов вставал, пил кофе, включал ноут, смотрел фильмы и клипы, а тоска всё разрасталась, закрывая небо над головой, а затем превращая его в сизое брюхо какого-то чудовища.

Да, Сергей ничего не знал о новой болезни, кроме того, что кричали из каждого ноутбука – что вирус смертельно опасен!

Несколько лет тому назад, будучи юнцом, парень, наверное, мечтал бы о такой свободе. Занимался бы целыми днями тем, что давно откладывал. Но в этот раз его хватило на то, чтобы достать забытый велотренажёр с балкона, протереть с него пыль и пару раз с энтузиазмом покрутить педали. На этом его саморазвитие затормозило.

Удивительно было то, что ему не хотелось ровным счётом ничего, не доставляли удовольствие самые излюбленные занятия. И вскоре Сергей понял, почему.

Это была свобода заключённого, запертого насильно в четырёх стенах, а потому не радовали никакие изыски. Зато тревога росла изо дня в день. Через полмесяца такой жизни Красилов перестал спать. Он вертелся на уютном, продавленном в нужных местах диване, плотно прикрывая веки, смотрел до одури самые скучные фильмы, слушал нудные рассказы – всё было бесполезно.

На четвёртый день жуткой бессонницы мир вокруг начал покрываться бордовым маревом. А потом… Парень оказался в диковинном сне, в котором бродил по неведомым мрачным лабиринтам и пытался дозваться хоть кого-нибудь.

         Очнулся он, когда обнаружил себя сидящим на перилах балкона. Металл противно холодил застывшие руки, которыми почему-то было невозможно двинуть, словно они приросли к дрянным железякам, покрытым облезшей краской. Далеко внизу незнакомые люди растягивали под ним что-то круглое, похожее на батут. Сравнение показалось забавным, Сергей улыбнулся, ещё не осознав, что именно происходит. Какие-то люди, стоя поодаль, снимали его на камеры телефонов. Его?!

         Парень попытался выпрямиться, но застывшее тело неуклюже качнулось и опасно накренилось в сторону людей с батутом. Да что такое?! Как он здесь вообще оказался?!

         Спросить был некого.

–– Парень, ты лучше слезай сам потихоньку, пока не упал! Прыжок с третьего этажа – тебе ничего не даст! Максимум поломаешься! – Прокричал ему снизу какой-то мужик в штатском.

         Серёжа попытался сместиться в сторону родной квартиры, но в этот момент сверху на него свалилось что-то тяжёлое, увлекая с собой на балкон. Он попытался вскочить и тут же получил смачную оплеуху, которая надолго отправила его в нокаут.

         Красилов окончательно пришёл в себя только в окружении нескольких здоровых мужиков. Спасатель (а это был именно он), прыгнувший на предполагаемого камикадзе с соседского балкона сверху подобно гепарду на антилопу – открыл дверь полицейским, которые до этого долго безуспешно боролись с дверным замком.

         Надо отдать должное представителям правопорядка, ибо навешали Сергею совсем немного, чисто для профилактики. Чтобы ценил жизнь. Потом нацепили на него наручники, сопроводили вниз в чём он был, а именно – в трико, футболке и одном резиновом шлёпанце на босу ногу, посадили на заднее сиденье машины, где багровый седоусый майор прочитал ему лекцию о вреде суицидальных мыслей для организма в частности, а также для всех окружающих в общем.

–– Я так понял, ты инфицированный. Смотри. Ребятам спасибо скажи, что головёнку тебе не открутили. Вот сколько человек ты мне заразил?! – майор повернулся к нему с переднего сиденья, посмотрел налитыми кровью глазами и вздохнув, пробормотал, – хорошо приложили-то.

–– Спасибо, – ответил Сергей, ощущая, как набухает левая скула и заплывает глаз. При этом он наивно полагал, что скоро его отпустят домой, на любимый диван.

–– Итак, рассказывай, что произошло. Что употреблял, в каких количествах? – Равнодушно спросил седоусый.

–– Ничего не употреблял. Плохо мне, уже несколько дней, – чистосердечно ответил Красилов, – кажется, я заболел.

         Ко лбу парня тут же приставили пистолет, правда не настоящий, а тот, что меряет температуру.

–– Тридцать семь и девять, – сказал майор, глядя на циферблат и другой рукой натягивая на побледневшее лицо неведомо откуда взявшуюся маску, – что ж, дружок, тебе повезло. Сейчас пересядешь в другую машину.

         Он не соврал. Сергея под зорким присмотром пересадили в автомобиль «неотложки», где его бегло осмотрел закутанный в белое и оттого похожий на инопланетного гостя медработник.

–– Похоже, он заражён, – из-под пластиковой маски, глухо произнёс он.

Красилова куда-то повезли. Позвякивали в пустом салоне какие-то медицинские штуковины и так же примерно дребезжали мысли в голове Серёги. Он понял, что его везут в больницу и эта мысль вызвала даже облегчение, что немного перекрыло жгучий стыд, который охватывал его при мысли о том, что он натворил.

В больнице Сергей первым делом испугался. Потому что везде были всё те же безликие фигуры в белых защитных костюмах, пластиковых забралах и очках. Они задавали одинаковые вопросы, и парень по десятому кругу рассказывал свою печальную историю. Жгучий стыд немного утих и к тому времени, когда его привели в палату, Красилову начало казаться, что ничего страшного не произошло. Потом у него взяли кровь на анализ и проводили дальше.

Палата оказалась на двоих. Вполне приличная палата с туалетом и даже душем, если бы не одно обстоятельство – дверь была без ручек и закрывалась на ключ снаружи.

Соседом оказался старичок, лежащий на кровати и укрытый одеялом до подбородка. Измученный Сергей не успел обрадоваться, что народу мало и он сможет выспаться, потому что в этот момент дедуля заговорил:

–– Я спросил её – хочет ли она есть? Она сказала – да. Тогда я предложил ей салат и суп. Она поела и захотела погулять…

–– Здравствуйте! – вздрогнув от неожиданности, отозвался Серёга, – вы про кого?

         Старик тут же замолчал, а через несколько минут снова начал рассказывать про неведомую женщину, которую пытался накормить. Текст был один в один тот же, что и сначала, даже с паузами в тех же местах.

         По прошествии нескольких часов Красилов выучил текст соседа по палате наизусть и выяснил одну невесёлую очевидность. Дедуля произносил несколько фраз, словно заевший трек, замолкал на пару минут, а потом включался снова. Все попытки разговорить старика были бесполезны. Он смотрел в потолок, не видя парня и выдавал одно и то же. Сергею стало страшно.

         В конце концов, решив, что с приходом ночи дед успокоится, Красилов нырнул в постель и попытался расслабиться. Не тут-то было! Сосед продолжал свой бесконечный монолог до утра. Не помогали ни уговоры, ни подушка, плотно прижатая к голове, ни одеяло, намотанное в виде гигантской чалмы. Старческий голос упорно прорывался сквозь ненадёжные тканевые преграды и не было от него спасения. Сердце Красилова заходилось в бешеном ритме, едва завесу опускающегося сна разрывал скрипучий монолог о еде. Серёжа даже встал, решив, что старик голоден и попытался покормить его из пластикового контейнера с картофельным пюре, который он заметил на тумбочке. Но дед замотал головой и от еды отказался.

Ощущение стремительно летящего в тартарары мира усилилось с рассветом. Когда щёлкнул в замке ключ, Сергей сидел на кровати, угрюмо уставившись перед собой и шевелил губами, вторя фразам соседа.

–– Завтрак! – коротко сказала безликая женщина в белом защитном комбинезоне и выставила перед парнем контейнер с овсянкой и пластиковую кружку с кофейной бурдой.

–– Послушайте! – взмолился Красилов, – можно перевести меня в другую палату? Этот… дедуля всё время говорит одно и то же.

–– А, да, – равнодушно ответила санитарка, ловко сунула несколько ложек каши старику в рот, дала запить жидкостью из кружки и направилась к двери, – врач скоро придёт с обходом, у него попросите.

         Она ушла, оставив после себя вездесущий запах антисептика и вспыхнувшую в душе парня надежду.

         Врач пришёл не один, с двумя такими же инопланетными личностями. О том, что именно это и есть доктор, парень догадался по командному тону последнего:

–– На что жалуемся, больной?

–– Ни на что, – промямлил Сергей.