Короткий роман. Стон освобождения. «ЖАЖДА»
Часть первая: «Жажда»
– Короткое, мощное, передающее обоюдное, долго копившееся желание.
Предсвадебная суета в доме Тамары была подобна слаженному хаосу, в центре которого она, как отличная хозяйка, старалась казаться собранной и спокойной. Но всё изменилось, когда в дверь постучали. На пороге стоял он – Эдуард, фотограф, которому предстояло завтра запечатлеть самый важный день в жизни её дочери.
Он вошел, и время для Тамары замедлило ход. Высокий, с внимательными, немного уставшими глазами и спокойными движениями. Пока они обсуждали план съемки, Тамара ловила на себе его профессиональный, оценивающий взгляд и чувствовала, как внутри всё замирает. Она, давно привыкшая к роли «матери невесты», «успешной деловой женщины», «хозяйки дома», в одно мгновение снова почувствовала себя просто женщиной. Искусанные губы, нервный взгляд, предательские красные пятна на шее и декольте – всё выдавало её с головой. Весь её вид кричал о годах одиночества и внезапно вспыхнувшем, отчаянном желании.
Эдуард, человек опытный и наблюдательный, всё заметил. Но такая прямая, почти животная реакция смутила его. Мысль о том, что мать невесты, едва взглянув на него, уже готова к чему-то большему, была тревожной и неожиданной. «Что делать?» – пронеслось в голове. Игнорировать? Быть тактичным? Он не знал.
Их одиночество в гостиной после отъезда молодоженов в свадебное путешествие наступило как по сценарию. Повод был деловой – расчет за работу.
«Я сейчас, принесу конверт», – тихо сказала Тамара и вышла из гостиной.
Эдуард ждал, глядя в окно на засыпающий город. Шаги за спиной заставили его обернуться. И он замер.
Она стояла в проеме двери, залитая мягким светом спальни. Полупрозрачный шелковый халат обрисовывал соблазнительные изгибы её ещё молодого тела. Сквозь ткань выпирала упругая грудь, а в глазах пылал немой вопрос и надежда. В этой дерзкой уязвимости была такая горькая правда, что все его сомнения растаяли.
Он понял. Понял всё: и её одиночество, и её отчаянный порыв. Молча, не в силах вымолвить ни слова, он закрыл расстояние между ними. Его пальцы коснулись завязок халата, и ткань беззвучно соскользнула на пол. В ответ на его прикосновения, на его первые, ещё нерешительные поцелуи, из груди Тамары вырвался долгожданный, глухой стон наслаждения и освобождения. Это был не просто стон желания, это был звук возвращения к жизни.