Тяпа

Как бы банально и однообразно не звучало, но он был самый настоящий лучший друг. – Как затяну душевные ноты русской гармони, как разлетятся тёплые звуки, слышу – Тяпа подпевает. Так подпевает, – часто закурив сигарету, рассказывал знакомым Фаиль. Тяпа был простым дворовым псом, с приплюснутой мордочкой и круглым, как у клоуна, но чёрным носом. Длинношерстый и белый-белый, как нетронутый зимний снег. Он часто бегал за хозяином в магазин и обратно, терпеливо дожидаясь его у входа. Фаиль утверждал, что однажды Тяпа сам нашёл его и выбрал в хозяины. – Это было лет пять тому назад, – вспоминал Фаиль, – приехал я в Новханы. Нужно было встретиться с одним знакомым, остановил машину у ворот и вышел, по привычке, оставив дверцу открытой.

Погода была тёплая. Я подошёл к воротам, мы поговорили немного с Назимом. Ну, с этим, что овощами торгует на рынке. Договорились, и я вернулся обратно. Смотрю, а на сиденье прилично уселся щенок. Маленький такой. Смотрит на меня круглыми невинными глазами и тявкает. Я от умиления аж рассмеялся. «Сходи», говорю ему, а он «тяп-тяп». Я опять к воротам. – Назим, Назим, твой щенок? – Да, нет! Моя собака во дворе. Но, впрочем, Назим не сдержал любопытства и нырнул к машине. – А красивый какой! Откуда он тут взялся? – Назим взял щенка на руки, потряс за уши и снова положил на сиденье. – Что сам уселся сюда? – Да, я вернулся дверца-то открыта была, смотрю а он сидит тут. – Ну, вот возьми его себе. У тебя же нет собаки, вот будет сторож во дворе! – Да нет! – махнул рукой я и опустил щенка на асфальт. Он уселся на дорогу и стал приветливо вилять хвостиком. – Ну, давай, пока!

Я завёл мотор и на совершенно маленькой скорости стал выкатывать машину из узких Новханинских улочек. Тяпа долго смотрел мне вслед, а я почему-то в зеркальце заднего наблюдения. Тут я завернул за угол. Ещё метров двести и я выехал бы на центральную дорогу, но вижу, подпрыгивая и вывалив маленький язычок, щенок с трудом бежит за машиной, отмеряя короткими ножками маленькие шажки. Я остановил машину, он подбежал к двери со стороны шофера и давай «тяп-тяп!». Что-то дёрнулось внутри меня, я открыл дверцу, аккуратно взял его за передние лапки и усадил на переднее пассажирское кресло. Всю дорогу он просидел молча, выпрямив спину и опустив лохматые уши, лишь изредка тявкая на длинные столбы ночного освещения. Через час, дождавшись пока новый хозяин загонит своё старое авто в гараж, они вместе вошли во двор. Несмотря на все опасения Фаиля, что недогадливый щенок может убежать и потеряться в узких сельских улочках, опасения оказались пустыми и Тяпа преданно шёл шаг за шагом за хозяином. – Ну, добро пожаловать, Тяпа, в мои скромные владения, – заулыбался Фаиль.

Дом Фаиля находился в маленьком старом посёлке Раманы, давно расположившемся на краю центральной дороги, соединяющей центр Баку и пригородные сёла. Посёлок состоял из пяти-шести широких улиц, с обоих сторон застроенных низкими дворовыми заборами из жёлтого кирпича. Годы и часто меняющаяся погода, то испекающая старый камень золотистыми лучами солнца, то обливающая его крупными каплями дождя полностью отобразились на лице села, придав ему вид потрёпанных деревень средневековой эпохи. Впрочем, несмотря ни на что Фаиль любил свой маленький дом, посёлок, в котором родился и его жителей. Тут он, будучи маленьким мальчиком, пошёл в детский садик, с большим аппетитом дожидаясь обеда – сытного супа или борща, горячих пирожков с мясом и рисом и сладкого компота. Тут же с отличием он закончил среднюю школу и поступил в Авиационную Академию. Аксиома – незаметно пробежали годы. Сегодня тебе восемнадцать, жизнь полна стремлений и каких-то надежд, живёшь то ли полупустыми мечтами, то ли безнадёжными планами, но живёшь, движешься и вот в один момент осознаёшь, что уже сорок, а потом пятьдесят, а потом какая-то пустота и бессмысленные дни, пробегающие с ещё большей скоростью.

Противное отражение в зеркале, опустевшая душа, старые стены, предвиденное будущее и всё. Сиди и жди, когда придёт он самый – всем известный и предсказуемый Конец. А тут вдруг разнообразие: бегает следом нечто маленькое пушистое и обжорливое, буквально, вылавливая и вынюхивая каждый запах из холодильника. Теперь при готовке нужно учитывать вкусы и аппетиты нового соседа. Незаметно стали пробегать дни с Тяпой. Именно так Фаиль решил назвать друга. «Тяпает он по каждому нужному и не нужному случаю!» – причина была понятна столь короткого и простого имени. Утром, выкатив свой старый 06, Фаиль грузил в багажник тяжёлые ящики с помидорами и отправлялся на рынок, Тяпа усаживался рядом на свое место, опустив уши и вытянув вперёд мордочку. Вместе они быстрее доезжали до рынка, по радио звучало что-то из национальной музыки и часто Тяпа подпевал тонким звукам тёплого саза. – Вот ты музыкальный у нас какой! – не сдерживал умиления Фаиль. Они быстро находили покупателя, стараясь по большой части сдать всё в оптовую лавку Назима. Подсчитав вырученные за продукт деньги, Фаиль укладывал их во внутренний карман куртки и быстрыми шагами направлялся обратно к авто, а вслед за ним всегда весёлый пушистый

Тяпа. – Пошли, купим тебе сосиски. В этот раз придётся съэкономить, Назим почти всё взял в долги. – Тяп! Тяп! – отвечал Тяпа по большей части, выражая довольство купленными сосиками, долг хозяину его беспокоил меньше всего. Фаиль закупал немного мяса, сыра, хлеба и пару баночек консерв. Этого хватало на неделю. А потом поездки повторялись и всё повторялось заново. Любимое время года у Тяпы была зима. Наверное, потому что он меньше всего был с ней знаком, меньше всего с ней сталкивался и проводил время. Расположившись у любимой печи, Тяпа с удовольствием наблюдал, как хозяин раскладывал в ней дрова, подогревал хлеб и убирался по дому. Тяпа старался не высовывать нос на улицу и только тогда, когда округу засыпал самый белый в мире снег и всё становилось одинаково бесцветным, Тяпа выпрыгивал на порог и бросался в горы холодной ваты, виляя пушистым хвостом из стороны в сторону, разбрасывая вокруг себя комки снежинок и часто натыкаясь на что-то из двора, что было незаметно глазу. Фаиль тем временем, нарубал дрова, высоко поднимая над собой огромный топор. Приходилось рубить дрова на совсем мелкие и тонкие куски, чтобы не слишком расколять печь и чтоб не приходилось вываливать тёплый воздух на улицу из открытой двери. Так и дров хватало почти на всю зиму. Нравилась зима Тяпе и потому, что в холодные дни ему часто перепадала крепкая, но аппетитная косточка. Тяпа с удовольствием облизывал её, выставляя на Фаиля добрые чёрные глаза. Со временем они совершенно привыкли друг к другу. Привык Тяпа и к тому, что часто у Фаиля не было настроения, часто он сидел задумавшись у окна своей комнаты, вглядываясь в вечерний полумрак зимы и обдумывая что-то серьёзное, что могло вертеться только в голове человека. Тяпа смотрел на него из-под тёплой печки тоскливыми глазами. Настроение хозяина сразу передавалось и ему, и Тяпа тяжело вздыхал, думая о чём-то о своём. А настроение хозяина всё чаще менялось, когда он внимательно всматривался в маленькую ручную тетрадь, от и до исписанную мелким почерком и разными цифрами. В ней Фаиль вёл свои расходы, вписывая кому и что продал, кому что остался должен и судя по всему шкала долгов намного превышала шкалу доходов, потому чем дальше шагали вперёд года, чем больше пополнялась эта самая тетрадь, тем мрачнее и задумчивее становился Фаиль.