Метафизика жизни

Образовалась у меня недавно, совершенно неожиданно, одна неприятность: роковая болячка, от которой «в мир иной» можно отойти в любой момент и, практически, мгновенно. Болячка операбельная, но – крайне сложно операбельная: буквально, чуть ли не единственный в Москве хирург за такие брался. Сказали, что «успешность» таких операций в конкретном случае – «до 6%». При подобных соотношениях у меня традиционно включается режим: «шансов нет, но попытка – не пытка». И с осознанием того, что жизнь закончится «вот-вот», через несколько дней, и пришлось прожить пару из них. Потом выяснилось, что произошло недопонимание и шансов на успех раз в 10 больше, если у «правильного» хирурга, конечно. Но это – потом…

Эти пару дней заблуждения и явились для меня большим и неожиданным открытием, сподвигнувшим окончательно к изложению мироощущения, с которым я эти дни переживал и которое сформировал у себя десятилетиями глубоких целенаправленных размышлений. Собственно, «сподвигнуло» в надежде на то, что если помогло мне, то может и еще кому-нибудь поможет?

В возрасте лет десяти приснился мне сон, оказавшийся самым запоминающимся за всю жизнь. Сон четкий и последовательный «как в кино»: меня (кажется, партизана) поймали фашисты и допытывались какой-то тайны; поскольку я ее не раскрыл, повели на расстрел к краю вырытой ямы, причем вырытой на том месте, где мы, в основном, тусовались с пацанами, т.е. проводили лучшее время. По мере приближения к этой черной яме (бездны, по ощущению) нарастало чувство ужаса, которое достигло апогея, когда я встал на краю и расстрельная команда навела винтовки: ужас охватил беспредельный, ощущение что вот, прямо сейчас – знакомая улица, дома, папа и мама, каждая веточка на знакомых деревьях, всё – исчезнут вообще и настанет «никогда»; ощущение, что каждый вздох является почти или уже последним и как он сладок и как, до безумия, приятно и хочется дышать, – все это ощущение достигло какой-то беспредельной, экзистенциональной, почти физически ощущаемой остроты и боли. А если к этому еще добавить вдруг нарастающую и ощущаемую как страшное, абсолютно недопустимое и глубоко презираемое предательство, готовность «раскрыть секретики» ради спасения жизни, ради хотя бы еще одного вздоха …. «Не приведи Господи!», – как любимая бабуля часто приговаривала.

В общем, проснулся, но «свежесть» ощущений крайнего ужаса пронес через всю жизнь, в которой эти ощущения, впихнутые в сознание, видимо, сыграли очень большую роль: я почувствовал ужас смерти, – как мне казалось. Фрейд бы мог много интересного рассказать.

Так вот, ничего подобного, к своему величайшему изумлению, в эти знаменательные «пару дней», наяву, так сказать, я не испытал. Радоваться, конечно, было нечему, но и чего-то похожего даже просто на страх, не возникло. Ну так, вылетела вдруг любимая птичка в окно. Жаль, конечно, но может ей так и лучше?.. Для семьи уже были закончены почти все имущественные дела (как чувствовал). Эти пару дней и ушли, в том числе, на ликвидацию оставшегося «почти» – спасибо интернету. Остальное время бездельничал, – а чего делать на больничной койке? – и плавно «отстранялся»: времени подумать и прочувствовать было достаточно.

Так почему действительность на основе сложившегося мироощущения столь кардинально отличалась от ожиданий, базировавшихся на описанном детском сне и преследовавших всю жизнь? И я понял: потому что сложившаяся, насколько возможно – логичная картина мира, достаточно глубоко проникла в меня, – а иначе и быть не может, потому что сам ее и создал, описал внутри самого себя, – и «выстрелил» один из важнейших компонентов этого внутреннего мироощущения: абсолютное единство с РЕАЛЬНОСТЬЮ, понимаемой как совершенное единство ВСЕГО; что-то наподобие того, что то, что явилось частью РЕАЛЬНОСТИ, неуничтожимо, не может «исчезнуть», даже если бы стремилось к этому. Измениться – может, что и происходит каждое мгновение, а упасть в «пустоту» – ну, никак. Да и нет ее вовсе, пустоты этой. А все остальное – оно свое, родное, едино со мной (даже «бездна», на краю которой можно оказаться) и падать туда – не страшно.

Мысль может показаться банальной и даже избитой, дежурной, так сказать. Она, обычно, «скользит» по волнам нашего сознания, являясь декларативно, типа: «хорошо бы вести здоровый образ жизни». При этом видимая РЕАЛЬНОСТЬ (материальная и идеальная) как-то не очень согласуется с единством, на первый взгляд, а то и вообще пытается указать на разорванность, противоречивость и отрицание одного другим, порой – в крайне болезненных формах этого самого отрицания.

Поэтому мироощущение абсолютного единства ВСЕГО надо очень хорошо «промыслить», а для того, чтобы «хорошо промыслить», мысль должна быть не фанатичной верой, а на чем-то основывающимся убеждением. Представленное читателю мироощущение и имеет целью помочь сформировать такое убеждение.

И тогда, в совместной жизни с этим убеждением, этой мыслью, она постепенно «заходит под кожу», проникает в каждую клеточку и выливается в способ восприятия реальности умом. Когда возникает положение, при котором не разум навязывает мироощущение нашему внутреннему чувствованию ситуативно, а наоборот: внутреннее ощущение – разуму постоянно, – цель достигнута.

Ощущение единства ВСЕГО, – не на уровне разума, а «животного» чувствования, – очень убедительно с той точки зрения, что смерти, исчезновения в ничто, пустоты, – нет и быть не может, как, впрочем, и чего-то наподобие вульгарных рая или ада, естественно. Это как капелька воды, соскользнувшая в океан с борта несущегося по его поверхности лайнера: вроде исчезла, а на самом деле …

Всего лишь вернулась к себе…

***

«Метафизика» – это «за» физикой, то, что больше её; в чем «физика», понимаемая мною как то, что принято называть материей, материальным, составляет лишь часть. Эта часть, совместно с тем, что принято называть «духовным» (дух, стремление, энергия, чувства, слово, идея) – то единое, что я называю «РЕАЛЬНОСТЬ». Сразу оговорюсь – «Метафизика жизни» не о теологии, верованиях, мистике и т.п. Эти аспекты затрагиваются лишь в части, в которой они являются одним из компонентов РЕАЛЬНОСТИ. В этом смысле «Метафизика жизни» может рассматриваться и как «метарелигия», т.е. то, что «за», больше религии.

Сначала я назвал свою метафизику «новой»: «Новая метафизика». Но потом понял, что она – лишь условно «новая», потому что тысячами нитей связана с вовсе «не новым». Но вот некоторые выводы и акценты вполне позволю себе отнести к «новизне». А ее, этой метафизики, главная идея – путь к пониманию, а главное – чувствованию абсолютного единства РЕАЛЬНОСТИ. Такое «чувствование» – самый надежный путь к внутренней гармонии человека и «покою и воле». А чувствование и есть жизнь.

Я постарался, насколько это возможно, быть «сдержанным» в сложности изложения и объеме этого материала и, по сути, лишь обозначил реперные точки, что ли, не стремясь развернуть всю их глубину, но позволяющие читателю творчески «доделать» это самостоятельно. А может – и открыть свои, новые акценты и глубины…

Основные затронутые вопросы: смыслы символизма Пресвятой Троицы; НЕЧТО, движение, развитие – как рождалась РЕАЛЬНОСТЬ и её ЛОГОС; почему живая материя и разум; разумное отношение к РЕАЛЬНОСТИ.

Нет, смелого читателя, отважившегося взлететь (или погрузиться) в запредельные метафизические облака, вовсе не ждет мучительное мозголомство, коварно даруемое нам научным философствованием. Я надеюсь… Хотя, «ЗА физикой» и «ЗА пределами» – не намекают на безмятежность. Но я старался. Старался высказываться просто – не наводя лишнего тумана, и ясно – не погружаясь в излишне замысловатые рассуждения в обоснование своих доводов-выводов. Просто, насколько позволяет настоящий непростой предмет.

Проблемы миросозерцания и жизнечувствования волновали человека всегда и мыслей в этой связи – от теоретизирований высочайшего уровня абстракций до простых и однозначных советов и заклинаний – вылито в это самое человечество море. Будь мои размышлизмы наведением очередной ряби и пузырьков в этом море путем перемешивания и переливания водицы, пусть и затейливого, я бы, конечно, не стал тратить на это время. Но дело в том, что некоторые основополагающие моменты моей метафизики оказались совершенно новыми, неожиданными и даже шокирующими. Они родились у меня изнутри и я никогда не встречал их среди известных направлений и форм миротолкования. Более того – мыслить таким образом вообще не принято. Вместе с тем, я, конечно, не исключаю, что отдельным людям нечто подобное и приходило в голову в качестве своеобразной экзотики, но в целом мы так не мыслим вообще, а, тем более, не кладем подобное «в основы». А я в своей метафизике положил и получил результат, удовлетворивший меня в высшей степени. А этим и с людьми поделиться не грех…

Задача моя облегчается тем, что, не будучи приверженцем ни одной «школы» и не имея каких-либо профессионально-карьерных соображений вообще, принадлежа только себе и излагаю рассуждения сами по себе, какими они искренне рождаются. Рассуждениями делюсь, «муки» рождения оставляю себе. Хотя – вру: немножко и вынужденно делюсь и с вдумчивым читателем.

Настоящая метафизика – дело сугубо личное. Созревая во мне многие десятилетия активного жизненного опыта и миросозерцания, сознательных и не очень попыток объяснения самому себе причин волновавших меня явлений, эти, поначалу как бы дефрагментированные размышления, а точнее – их неожиданные результаты, стали складываться в некую систему. Т.е., последняя родилась из фактов, а не как некое перенятое или искусственно созданное построение, под которое факты подгонялись.

Довольно быстро пришел я и к пониманию как, по какому принципу эта единая основа возникла и, оказалось, – просто: отсутствие взаимоисключающей противоречивости в сути. Стремление найти единство, видимо, в человеческой натуре. А вернее – в интуитивном чувствовании, что все существующее не может быть не едино. А единство не предполагает взаимоисключающую противоречивость. Вот это, как путеводная звезда, и вывело меня, сформировало моё мироощущение или – метафизику.

Состоялась маленькая, как мне сначала показалось, революция. Вдруг, все наблюдаемое и мыслимое, насколько взаимоисключающим не представлялось бы, получило «рациональное» право на существование, стало не неуверенной верой: так, значит, должно быть почему-то, – а наоборот, вполне рациональной убежденностью, – должно быть по необходимости.

Однако позже пришло понимание грандиозности случившейся подвижки в сознании лично для меня: сформировавшееся мироощущение, «укоренившись», наиболее полно и непротиворечиво объясняет мне мироустройство; дарит понимание взаимосвязи вещей, которые осознать «невзамоисключающими» ранее не получалось; дает больше уверенного покоя, наслаждения от миросозерцания, радости от жизни и резко сократило страхи перед неизбежным. Чего и вам желаю!

Если бы все эти «хорошести» можно было передать читателю, там, десятком заклинаний или мудрых советов, типа «не ешьте на ночь сырые помидоры» – я бы незамедлительно так и сделал. Просто из доброжелательности. Но, увы, это не работает, если не постараться показать – почему такие «советы». Т.е. даже простая мысль убедительна, только когда понимаешь ее глубину. Часто – вовсе не простую. А в моей метафизике далеко не все мысли простые… И советов, и заклинаний поэтому никаких нет. Есть пожелание понять. А остальное – дело каждого.

Присутствуют элементы религии, философии, естественных наук, но ни один из них, конкретно, не является исходной точкой, базой моего мироощущения. Поэтому ни в один из этих элементов не углубляюсь, а обращаюсь к ним только постольку, поскольку они позволяют объяснять, что именно я хочу сказать. Как речь: хочешь что-то объяснить – используй слова, которые уже есть и понятны, более-менее, вне зависимости от того, нравятся они кому-то или нет. Хотя, естественно, все они, эти элементы, так или иначе, на эту базу влияют. Точнее – создают и формируют ее.

Вместе с тем, есть у меня одно принципиально важное начало: диалектика. Впрочем – она не религия и не наука (в частности, философская) в полном смысле. Она, прежде всего, – метод, способ, инструмент, которым пользуется наш разум (не всякий, однако), чтобы адекватно отразить общие закономерности движения, а главное – развития окружающего нас ВСЕГО. Чрезвычайно интересная, глубокая и сложная штука. Последнее – потому, например, что в обыденной практической текущей жизни мы пользуемся, в основном, формальной логикой: 1+1=2, – и то не все и не всегда успешно, к сожалению. В диалектике так не работает. Точнее – не совсем так: 1+1=2(+), т.е. 2 и еще что-то в потенции. Это значит, что каждое последующее прибавление единички будет увеличивать сумму на эту самую единичку только до какой-то точки, до какого-то предела, в котором, обязательно, накопившаяся потенция реализуется, «явится в мир» и прибавление очередной единички приведет к увеличению суммы не на единичку, а на большее, непредсказуемо насколько, число.

Это самый простой пример, пришедший в голову, чтобы хоть в первом приближении намекнуть на особенности моей упомянутой «исходной точки» – диалектики: очень узкий и, возможно, не самый удачный. Но ведь обещал не усложнять. Тем более, что «исходная точка» – не догма и не правило, не подлежащее сомнению и противоречия этому самому правилу.

Собственно, целью моей метафизики является не презентация различных затейливых мифов, – а наш разум мыслит лишь в мифологических формах, – а выявление тех из них, которые ответят на вопрос: как умнее созерцать мир и ощущать нашу жизнь в нем.

Всем Любви!

Часть I

Троица: Диалектика Платона, опрокинутая в жизнь.

Метафизика – "после", "за" физикой, "за" пределами материального мира. Как и почему всё есть. Не спрашивая уже – зачем? Религии дают свои ответы, но они – только для верующих, удовлетворяют их что-то очень важное, но – что? А как же остальные? Проживают жизнь с дыркой в голове и сердце, сводя ее к тому, что можно "пощупать"? Но ведь очевидно – "пощупать" можно лишь часть реальности. Остальная – "виртуальна", но безотлучно и ощутимо присутствующая в нашей жизни. Более того – определяющая её. Как выйти на путь рационального принятия иррационального и обретения нового, более полного мироощущения, чувства единства, гармонии и покоя.

Пресвятая Троица – основной догмат Христианства, утвердившийся в учении через несколько веков после Рождества Христова. Очень загадочный догмат: единый Бог в трех лицах (Ипостасях): Дух Святой, Бог Отец и Сын Божий Иисус Христос. Причем каждая Ипостась – вполне самостоятельна, являясь, одновременно, и частью Единого Бога. Да, и в каждой ипостаси Бог является как Единый. Очень интригует и – предмет веры, как бы не охватываемый рацио.

Я человек не религиозный, тем более – не воцерковленный. Но и не атеист, Слава Богу! А любому человеку свойственно любопытство и некоторый соответствующий внутренний зуд, когда он сталкивается с чем-то любопытным, непонятным, а тем более – важным. А идее троичности божества (в различных интерпретациях) – многие тысячелетия и родилась она в разных интерпретациях задолго до Христианства. Она не может быть неважной, просто выдумкой, безусловно отражает нечто очень глубинное в некоей мифологизированной форме. Пусть и называется верой. Потому что не можем охватить умом.

Этот самый зуд, на протяжении всей сознательной жизни, и возвращал меня периодически к Троице. К попыткам разгадать ее символизм. И я таки разгадал. С помощью уже сложившейся, в основном, своей метафизики и понял, что разгадал, когда «зуд» пропал и идея Троицы гармонично, непротиворечиво разместилась в моей системе мироощущения. Теперь я мог спокойно наслаждаться ее ясной и очевидной красотой.

Интересно, что, как уже отметил, идея Пресвятой Троицы не была "в начале" и вообще не присутствовала явно в процессе формирования моей метафизики. Она, эта идея, раскрылась позднее через последнюю. А когда «раскрылась» – оказалась краеугольным камнем этой самой метафизики: «историческое» (хронология) не всегда совпадает с «логическим». А может – и никогда… Потому что, чувствует человек гораздо больше, чем потом осознает. Может, поэтому и со-знание? Знание совместно с чем-то еще?

***

Христианский догмат Троицы являлся в мир в период, когда платонизм в мыслящих умах господствовал. Его (платонизм) считают вершиной античной мысли, а Школа Платона (она же – первый европейский университет) просуществовала около тысячи лет и закрылась совсем недавно – лишь в VI веке нашей эры. А учение о Троице в Христианстве было раскрыто и утверждено в IV веке. Ни в Ветхом, ни в Новом завете этого не было. Были какие-то «намеки».

Резонно предположив, что между платонизмом и Троицей не может не быть идейной связи. Я и стал пытаться подходить к ее разгадке с точки зрения философии Платона, конкретнее – диалектики. И вот что получилось.

Одна из важнейших диалектических категорий, – триединство: тезис – антитезис – синтез, – как внутренний механизм любого развития. Простенький и несколько условный пример: есть идеи капитализма и коммунизма. Они борются друг с другом, хотя и имеют нечто (много) общего, т.е. – некое единство. Ну, например, производство. Результатом этой борьбы (взаимодействия) является появление качественно нового, что уже не является и не капитализмом, и не коммунизмом, но и сохраняет некое единство с ними. Например – социализм. Все три, одновременно, имеют единое – производство, и отрицают друг друга по способу, отношениям воспроизводства. Мы имеем тезис (капитализм), антитезис (коммунизм), и синтез (социализм). Реализовавшийся социализм – как развитие, следующая ступень, – является результатом единства и борьбы идей капитализма и коммунизма, противоположностей. Причем эта идейная борьба вполне себе так же «материализуется» и в реальной жизни. Ну, очень чувствительным образом.

А что, если эта принципиальная категория диалектики, от Платона до Гегеля, была, почти буквально, положена в основу идеи Святой Троицы? Если носители и авторы, будучи, предположим, платониками, покрыли платоническую идею движения-развития в триединстве символизмом Святой Троицы? Между прочим, идея бессмертной души так же принадлежит Платону и имеет глубокую связь с категорией триединства, своеобразным "живым" подтверждением чего является Святая Троица, как догмат – часть Христианской веры.

Да и вообще, если дать волю воображению: начало нашей эры, человечество – море неграмотных, необразованных, но очень верующих, религиозных людей и рядом – «вершина античной мысли» – диалектика Платона, которую способны понять буквально единицы. И сейчас, в ХХI веке, не все, в т.ч. с высшим образованием, могут понять… Ну вот как понести «знание – в массы»? Естественно. Религия. Набравшее силу Христианство: и массовость, и великолепные прямые каналы коммуникации, и затраты – мизерные.

Но есть одна проблема, хорошо артикулированная в анекдоте:

«Учёный, попал в рай, и спрашивает Бога:

– Господи, расскажи, как ты сотворил вселенную?

– Сингулярность, потом большой взрыв, экспоненциальное расширение… Вы, в принципе, всё с коллегами верно поняли.

– А как же ты сотворил всё живое?

– Ну как… Сперва абиогенез, потом мир РНК, дальше эволюция, клетки, потом многоклеточные организмы…

– А человека ты как сотворил?

– Слушай, это же ещё Дарвин описал. Сперва приматы, потом использование орудий, речь, прямохождение… Ты что, забыл все свои докторские диссертации?

– Но ведь в ваших религиозных книгах написано про семь дней, Адама и Еву, запретный плод, сотворение человека из глины…

– А как бы ты сам объяснил пастухам и охотникам про кварк-глюонную плазму, ДНК и естественный отбор?»

Поэтому, в теологических толкованиях Пресвятой Троицы столько тумана, столько элементов, основывающихся лишь на вере и непротиворечивости религиозной системе в целом и многочисленным задачам, решать которые она призвана.

Платонизм инкорпорировался в религиозную систему Христианства в том виде, в каком он может быть воспринят массами, самими теологами и не в противоречии с этой самой системой. И даже более того. Таким образом – не только укрепил преемственность, но и «вылился в массы», в их жизнь. Не по форме рационально-логического содержания (как целостная философская концепция), но как ее дух, не охватываемый разумом, но вездесущий.

Если этот мой миф имеет прямую связь с истиной, а лично я в этом уверен, то платонизм следует признать и самым успешным коммуникационным PR проектом в истории человечества.

И действительно: слишком много фактов указывают на то, что образовавшаяся в известный момент истории иудео-христианская секта, исповедовавшая иудаизм и Ветхий Завет и отличавшаяся от сотен прочих, шумно существовавших тогда же и там же, для начала – лишь верой в то, что предсказанный Ветхим Заветом еврейский миссия уже явился в виде Христа, имеющего божественную сущность, – так и осталась бы местечковой иудейской сектой наряду с остальными.

Но провидению было угодно, чтобы, – похоже, деяниями и идеологией Павла, прежде всего, – секта постепенно эволюционировала и проникала в еврейские образованные эллинизировавшиеся диаспоры в крупных городах Империи: Александрию, Эфес, Антиохию и далее, и далее. В этих диаспорах идея Христианства эллинизировалась и, в свою очередь, стала привлекательна и для не иудеев, позже – и для власть и богатства имущих. Оторвавшись, во многом, от дремучего иудаизма и все больше приобретая «цивилизованный» характер, окармливая все слои общества вне зависимости от этнической принадлежности, новое Христианство и стало не просто мировой, но и государственной религией.

Глубокий исследователь раннего Христианства Э. Ренан отмечал, в качестве особенности и очень сильной стороны Церкви, сложившуюся и утвердившуюся в первые века, следующую концепцию формирования принимаемых ею религиозных представлений: «… превыше личного вдохновения должно стоять среднее мнение, усвоенное всеобщим сознанием». Догмат Пресвятой Троицы и отражает «среднее мнение» образованной части эллинского мира, мироощущение которого было глубоко пронизанного платонизмом с его диалектическим триединством в качестве одного из основных постулатов и где Христианство и приняло, в основном, свой современный вид.

***

Составляющими Троицу являются Дух Святой, Бог Отец и Сын Божий – Иисус Христос. Оставляя в стороне теологические толкования их «функционала», так сказать, взаимосвязи и соотносительности, пробуем рассматривать это с точки зрения диалектики и платонизма: где в этом великолепном триединстве сокрыты тезис-антитезис-синтез. Это принципиально важно, потому что может сказать очень о многом. В широком смысле – обо всем. И увидим это позже. Почему я был так уверен? – Потому что идея (платоновский «Эйдос») у меня уже существовала интуитивно. Нужно было понять ее наполнение, реализацию, чтобы, в случае успеха, из интуиции она превратилась в осознанность.

Примечательно, что саму эту интуитивную идею, как я чувствую, сформировала, в значительной степени, именно Троица в теологической трактовке (а другой и не было). Которая (идея), после своего явления в моей голове, потребовала «рационального» наполнения.

Вступаем в зону, где интуитивное очень тесно переплетается с очевидным. Если мы представим Троицу в форме треугольника, как она изображена на знаменитой канонической картине Рублева, углами которой являются ее три Ипостаси, то, очевидно, Сын – после Отца, т.е. Отец – в основании (в т.ч. треугольника), Сын – вершина нашего треугольника. Для Духа Святого, и «по геометрии», и по смыслу, остается последний угол и тоже – в основании треугольника. Получается: Дух Святой и Отец породили Сына Божия. А и то! Можно предположить, что Отец и Сын породили Дух? Не очень, как-то. А что Сын и Дух – Отца? Совсем плохо…

Таким образом первый уровень пройден: мы поняли, что Святой Дух и Бог-Отец родили Сына Божьего, который есть и вершина треугольника, т.е. – синтез, как элемент, венчающий диалектическое триединство наряду с тезисом и антитезисом. С этим разобрались, в первом приближении. И это далеко не просто «игрища» ума, как увидим в дальнейшем.

Явился Сын Божий – плод борьбы и единства Бога-Отца и Духа Святого, результат их взаимодействия. – Все еще «слишком миф». Сказка. Неумеющий плавать, бултыхающийся в воде ребенок, потерявший своими ножками дно, на котором можно уверенно стоять, – с "практического" ума точки зрения. И, прежде всего, откуда Бог и Святой Дух? И что это вообще и почему они взаимодействуют и что-то рождают? Да. И как они это делают? – На эти вопросы, шаг за шагом, моя метафизика и дает ответы. Ответы – совершенно меня устраивающие. Надеюсь, и читателя: если не устраивающие, то помогающие, подталкивающие к формированию своего, более-менее полного, понимания.

***

И наконец, завершая наше скромное изучение Святой Троицы, – что и почему изображено за каждой из трех Ипостасей на знаменитой картине Рублева? А эти изображения, безусловно, являются символами каждой из них, имеющими огромное значение для нашей метафизики. Ответ на эти вопросы очень значим и дает ключ к дальнейшему ходу рассуждений.

За Ипостасью Духа Святого изображена скала. В более ранних языческих верованиях – символ (идол) древнейшего из божеств, первобога Рода – родившего и рождающего все, включая и прочих богов.

За Ипостасью Бога-Отца – дом, строение. Нечто целесообразно организованное. Хотя цель и образ нам пока не ясны.

За Ипостасью Сына Божьего – зеленое дерево, т.е. жизнь.

И, важно, все три Ипостаси размещены на картине на месте углов воображаемого треугольника, в вершине которого находится… Правильно – Сын Божий с символом Жизни.

Вот. Уже что-то проясняется…

***

Поставив в начало своей разворачиваемой метафизики Пресвятую Троицу, я вовсе не пытаюсь выводить ее (метафизику) из Христианства. Но глубинная связь есть. Потому что религия и ее системное истолкование – кладезь человеческой мысли и чувствования, создаваемый тысячелетиями. В религию можно верить или не верить, но объем мысли и чувства в ее основе, как и море порожденных религией «идей» и эмоций – просто непостижим. И религии – это тоже метафизики, своего рода: попытки «мироощутить» иррационально. А что остается, если рационально ощутить не получается, а без него, «мироощущения», человечество (вместе и каждый в отдельности) жить не может. И не то, чтобы не получается рационально. Просто – невозможно. Потому что «мир» выходит непостижимо далеко за рамки рационального, диктуемого привычным для человека повседневным практическим опытом. Меньшим охватить большее…, – нет, не получается.

Вот и Пресвятая Троица: не просто догмат Христианства – иначе он был бы неуместен в данном контексте, – а догмат, покрывающий важнейшую категорию диалектики: развитие в триединстве. А диалектика Платона, имевшая в зачатке и философию Гегеля, и марксистско-ленинский диалектический материализм – она существует на пол тысячи лет дольше Христианства, уходя корнями в тысячелетия, до шумеров включительно – точно. Вот такие «мега базы данных» слились в Троице.

***

Дальнейшее чтиво доставит удовольствие читателям, особенно не безразличным к садизму: автор наглядно будет корячиться, пытаясь изъяснить неизъяснимое, но имеющее массу опосредованных подтверждений своего существования в РЕАЛЬНОСТИ, которая гораздо шире посюстороннего, наблюдаемого мира.

Часть II

ЧТО ЕСТЬ НЕЧТО

Троица, рассмотренная в части I-й, – глубочайший символ РЕАЛЬНОСТИ. Разворачивая ее, углубляясь, все явственнее ощущаем НЕЧТО, без которого невозможно «ничто». А само НЕЧТО – это что? И почему растут сомнения в существовании "настоящего"? И что общего между "действительностью" и кино? Как родилась диалектика? И за край Вселенной попробуем слетать…

Формирование в голове моей метафизики началось с головоломки о настоящем. В метро. На работу. А это – больше часа в одну сторону. «Вынь да положь», – как говорится. День за днем. Эти «размышления в пути» были не о каких-то проблемах современности или о том, что в вагоне жарко, рубашка липнет к вспотевшей спине, а от прижавшихся дядьки и тетьки несет перегаром вперемешку с чем-то, вовсе не вдохновляющим. И все это – прямо вот… И до моей станции еще час.

Так вот. Я пытался сначала определить, а потом, хоть как-то, осознать настоящее, как одно из времен, наряду с прошедшим и будущим. И чем настойчивее и глубже я задумывался – тем меньше этого «настоящего» оставалось. Вплоть до полного исчезновения.