Тайна Хэвертон – Холла
Книги были её убежищем. Сладковатый аромат состаренной кожи переплётов, терпкая пыль веков, едва уловимый химический след клея – это был не просто воздух. Это был наркотик, погружающий в нирвану. В этом мире, ограниченном стенами её лондонской мастерской, не существовало ни боли, ни предательства, ни разбитых обещаний. Были только она и её книги. Время переставало существовать. Были только страницы, которые нужно спасти.
Мисс Стилл водила скальпелем по краю пожелтевшего листа с хирургической точностью. Её пальцы, тонкие и удивительно сильные, не дрогнули ни на миг. Она отделяла позднюю, неумелую вклейку от оригинального текста. Каждое движение было выверено. Это был танец, где партнёром была сама книга.
– …и он снова звонил, – голос Бекки, её агента и, по совместительству единственной подруги, прозвучал из динамика телефона, поставленного на громкую связь. – Говорит, что просто хочет узнать, как ты. Я ему так и сказала: «Знаешь, Дэрелл, есть специальные приложения для прогноза погоды, а моя подруга – не барометр твоих душевных метаний».
Алиса не ответила. Она аккуратно положила скальпель и взяла кисть, сметая со страницы мельчайшие частицы пыли. Словно археолог, расчищающий хрупкие останки древнего существа.
– Эли? Ты меня слышишь
– Слышу, Бек, – тихо отозвалась Алиса, придирчиво рассматривая свою работу. – И я тебя сто раз просила не называть меня так.
– Кто-то же должен напоминать тебе, что у тебя есть имя, а не только хэштег «реставратор с золотыми руками и сердцем из льда», – парировала Бекка. Её голос был полон энергии, даже сейчас, в одиннадцать вечера.
Она всегда была полна энергии, не смотря на любые обстоятельства. Ведь именно Бекка заставила её пойти на те курсы акварели десять лет назад. Это её лучшая подруга вломилась к ней в квартиру после того, как Дэрелл ушёл, выбросила все его вещи и заставила её смотреть глупые ромкомы до шести утра, пока она не разрыдалась и не уснула, исчерпав весь запас сил.
– Моё сердце в полном порядке, – возразила Алиса, проводя подушечкой пальца по шероховатому краю бумаги. – Оно там, где и должно быть. В груди. И оно качает кровь. Больше от него ничего не требуется.
– Ццц, врёшь ты всё. Оно требует любви, приключений и хотя бы одного поцелуя с тем симпатичным бариста из той кофейни напротив! Я видела, как он на тебя смотрит, когда ты его вовсе не замечаешь.
Алиса вздохнула. Бекка жила в мире, полном красок и возможностей, когда её собственный мир был лишён всяких красок. Он был убогим и серым. Их дружка была мостом между двумя вселенными.
– Во-первых, его зовут Тимми и ему восемнадцать лет. И у него на левой руке татуировка с анатомически неверным изображением сердца. Мне, знаешь ли, с моим перфекционизмом, это режет глаз.
– Боже, ну ты и зануда, – рассмеялась Бекка. – Ладно, к делу. Отбрось свой скальпель, он так и режет слух. У меня для тебя есть кое-что. Нечто…грандиозное.
В голосе Бекки послышались нотки деловой серьёзности, и Алиса насторожилась. Она отодвинула от себя увеличительное стекло на гибкой стойке.
– Я слушаю.
– Помнишь лорда Максвелла? Ту самую «золотую» коллекцию, после которой тебя чуть ли не носили на руках?
– Как же. Он пытался ущипнуть меня за зад, когда я показывала ему отреставрированный переплёт.
– Эли, вдруг это последний шанс у восьмидесятилетнего лорда пощупать молодой зад!
– Это не смешно.
– Отбросим всё не нужное в сторону. Ну так вот, его рекомендация сработала лучше, чем я могла предположить. На тебя вышел… – Бекка сделала драматическую пайку, – … Хэвертон-Холл!
Алиса помолчала, переваривая информацию.
– Я не знаю такого музея.