Ностальгия

Начало

О, Боже, что осталось от России:

Скандалы, пляски, шоу что ни день,

Продажные витии и мессии,

Да кладбища пропавших деревень.

Так хочется обуть в калоши ноги,

Заплаток нашпандорить на штаны,

И, притворившись сирым и убогим,

Отправиться вглубь нашенской страны.

Надеюсь, что меня там не обманут,

Не предадут и в морду не дадут,

У храмов подавать не перестанут,

Под монастырь тайком не подведут.

Там, в глубине, здоровое начало

Возможно, остается кое-где,

Пусть пребывает в хвори и нужде.

А если нет – тогда пиши пропало…

Седина

Фото молодого паренька

Нежит материнская рука.

Сын ее уехал на войну

В близкую соседнюю страну.

Ей оттуда – высшая Звезда

И – непоправимая беда.

Матери не дале сорока,

А глаза слепит от седины:

Больше нет на свете паренька,

И как будто нет у нас войны…

Воспоминание

Вспоминается из детских снов,

Любовался поутру малыш

Золотом соборных куполов

Над седой приземистостью крыш

Малышу в его неполных пять,

Чудом одолевшему бугор,

В сущности, ведь было наплевать

На безмолвно – каменный собор.

Просто с голубиной высоты

У плывущих низко облаков

Мнилось, что старинные кресты-

Крылья тех военных ястребков,

Словно устремившихся куда-то,

На которых дед летал когда-то…

И нас трясет

В Москве опять переполох,

Кого-то с должности снимают,

А я, провинциальный лох,

В печали горькой пребываю.

Мне их столичный беспредел

Что залп по воробьям из пушек –

Да пусть хоть сто сановных тел

Своих лишаются кормушек!

Плевать на эту кутерьму,

На все интриги их и враки,

Мне ближе сердцу и уму

Землетрясение в Спитаке.

Тогда на родине армян

Земля внезапно задрожала,

Как много братьев-христиан

Не за понюшку вмиг пропало!

Россию в кризисные дни

Трясет сильней, чем те их горы,

Неужто сгинем, как они?

Я все ж надеюсь, что не скоро…

Ненастье

Таежное ненастье, как беда,

Приходит неожиданно и скоро,

На сопки вдруг обрушится вода,

Ручьями загремев по косогорам.

И вмиг от той стремительной беды

Покроются испариной дороги,

Отяжелеют травы от воды,

У древних кедрачей намокнут ноги.

И от полян до темных уголков,

Все затаится, стихнет и угаснет,

Лишь не угаснут огоньки жарков,

Светясь промеж стволов тепло и ясно.

Уличный музыкант

Он был, казалось, не причем,

Гитара ж беспрерывно пела,

Зеркально-бежевое тело

Рвалось. Он сдерживал плечом,

Но был, казалось, не причем.

К гитаре обратив лицо,

Он пел, людей не замечая,

Он пел, ее как дочь качая,

Казался любящим отцом,

К гитаре обратив лицо.

Как фея, появлялась песня,

Пленительную недотрогу

Ее мы видели, ей Богу,

В толпе ей было душно, тесно,

Как фея, исчезала песня.

Ветеранам Великой Отечественной

Такими же, как мы сейчас –

Веселыми и молодыми

Вы начинали рядовыми,

Теперь вы – маршалы для нас.

Нечаянных не прячьте слез

И за часами не спешите,

Былое нам перескажите

От первых до последних гроз.

Ведь ярче толстого романа,

Всепроникающе вдвойне

Скупое слово о войне

Из уст седого ветерана!

Спасите души

Нынче не до стихов,

Их никто не читает,

Вывод, в общем, таков:

Люди деньги стяжают.

Вот и в книжных ларьках

Редко встретишь Пегаса,

Видно, частью в бегах,

Частью – сдали на мясо.

В этой книжной глуши

Места нет для Отелло:

Ничего для души,

Но в избытке – для тела.

Все как в пошлом кино:

Только стонут и блеют,

Наши души давно

Словно реки, мелеют.

Влага в принципе есть,

Но так мало осталось,

Испаряется честь,

Испаряется жалость,

И, как лист на лету,

Мы все глуше и глуше

Шепчем в ту пустоту:

Кто спасет наши души?!

Кошки