Прошлое зеркал
© Артём Курбангалеев, 2025
ISBN 978-5-0068-3951-9
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Прошлое зеркал. Глава 1 «маленькие шаги по хрупкому полу»
На опушке, в чаще, куда даже свет пробивался с трудом, стоял дом. Не просто старый, а выцветший, всросший в землю, будто сама почва медленно поглощала его. Местные затаив дыхание, обходили это место стороной. Шёпотом передавали, что в его стенах обитает не упокоенный. Говорили, что по ночам он выходит и стоит меж деревьев – неподвижный, холодный, а его взгляд, полной вековой тоски и леденящей ненависти, прожигает темноту. И если твоя семья хоть чем-то напомнит ему ту, потерянную… на следующее утро от тебя останется лишь тишина. Говорили, дух забирает их к себе – в ту самую обитель, откуда нет возврата.
Именно в такую глушь, вопреки шёпотам и предостережениям, приехала семья Горчаковых.
Их машина, видавшая виды универсал, казалось инородным телом на ухабистой дороге, ведущей к деревне. За рулём – Артём. Высокий, худощавый мужчина с усталыми карими глазами и вечно занятыми мыслями. Он был архитектором, человеком, который верил в линии, пропорции и несущие конструкции. Этот переезд для него был бегством. Бегством от офисного ада, от бесконечных чертежей бездушных небоскрёбов. Он мечтал о тишине, о простом деревянном жоме, где он сможет наконец-то проектировать нечто вечное, а не просто прибыльное. Он смотрел на чащу впереди и видел не угрозу, а вызов. Интересная структура – промелькнуло у него, когда он заметил вдали тёмный силуэт крыши.
Рядом с ним глядя в окно на проплывающие мрачные ели, сидела Лика. Её рыжие волосы, будто пламя в пасмурный день, казалось, были единственным ярким пятном во всём этом серо-зелёном пейзаже. Веснушки, рассыпанные по лицу, делали её похожей на девочку, но её глаза – глаза цвета морской волны – хранили взрослую, недетскую усталость. Её руки, изящные и ловкие, лежали на коленях. Если присмотреться на смуглой коде запястий и предплечий можно было разглядеть тонкие, словно тонкие нити, шрамы. Она не любила о них говорить. Они были частью другой жизни «до». Дочери, мужа, спокойствия. Она чувствовала лес кожей – нездоровый, липкий холодок пробежал по спине. Это место было неправильным. Оно не пахло хвоей и грибами, оно пахло влажным пеплом и забвением.
На заднем сиденье, прижавшись к мягкому боку собаки Али, сидела их дочь – Соня. В свои семь лет она была хрупким созданием с глазами цвета спелой сирени и белокурыми волосами, которые ещё в городе заставляли оборачиваться с мыслью: «Из ребёнка-артистка вырастет». Сейчас она обнимала крепко своего старого плюшевого мишку по имени Мишутка, от которого за годы остались одни воспоминания да левый стеклянный глаз.
– Мишутка говорит, что в том лесу грустно – тихо произнесла девочка, ни к кому конкретно не обращаясь.
Али, дорняжка неопределённой породы, подняла голову и тихо, почти не слышно, заскулила, уставившись в ту же точку ха стеклом – на стену леса, что сгущалась впереди.
Они проехали последний поворот, и деревня открылась их взгляду – несколько домиков, прижавшихся друг к другу, как стало испуганных овец. А через поле, поросшее бурьяном, стоял он. Тот самый одинокий дом.
Он был ещё страшнее, чем о нём говорили. Не просто старый, а источающий дряхлость. Крыша просела, ставни, оторвавшись от петель, висели как сломанные крылья. Но самое жуткое было не в этом. Лес по ту сторону дома был мёртв. Деревья стояли голыми, искривлённые, словно обугленные изнутри. Земля была покрыта серым мхом и редкими проростками чахлой травы, казалось растущей не из земли, а из самого огня – того невидимого адского пламени, что исходило от души, заточённой в доме.
Артём выключил двигатель. Воцарилась тишина, густая и давящая.
– Ну вот мы и дома,
Сказал он, и его голос прозвучал неестественно громко в это могильной тиши.
Лика молча взяла его за руку. Её пальцы были холодны. Соня прижалась лицом к стеклу, глядя на мёртвый лес.
– А кто там живёт?
Спросила она, указывая пальчиком на чёрный провал в стене дома.
Никто не нашёлся, что ответить. Только Али, ощетинившись, прорычала в сторону леса, в которым был один-единственным смысле: «уходите».
Они ещё не знали, что уже попали в поле его зрения. Что холодные, бездонные глаза уже отметили их: муж, жена, дочь, собака… и плюшевый мишка в руках девочки. Слишком похоже. Слишком знакомо.
Первая ночь должна была стать для них последней в этом мире.
Солнце, вопреки всей мрачности окружающего пейзажа, светило ярко и почти насмешливо, золотя покосившейся ставни проклятого дома. Деревня, получив за наличные от Артёма круглую сумму, с облегчение выдохнула и отступила в тень, оставив новых жильцов наедине с их приобретением.
Горчаковы стали обладателями не просто жилья, а пространства. Просторного, с высокими потолками и странными, замысловатыми карнизами, которые Артём изучил с профессиональным любопытством.
– Крепкий дуб, заключил он, постукивая по стене, – Добротно.
Столетний, не меньше, можно привести в божеский вид.
Его голос гулял по пустым комнатам, возвращаясь к ним слабым эхом. Лика не отвечала. Она открыла настежь окно в гостиной, чтобы выгнать запах затухлости, но оттуда потянуло лишь холодком мёртвого леса.
Пока родители переносили из машины самые необходимые вещи – коробки с книгами, папки с чертежами Артёма, скрипичный футляр Лики – Али не зашла дальше порога. Усевшися строго посередине ворот, она положила морду на лапы и уставилась на стену чащи напротив. Её уши были напряжённо подёрнуты, хвост не вилял. Она не рычала, но вся её поза была сторожевой. Охраняла, но от чего?
Соня, предоставленная самой себе, бегала по заросшему бурьяном двору. Для неё это была приключенчиская площадка. Она разговаривала с мишуткой, показывая ему «волшебные» камни и секретные тропинки. Один камень, приплюснутый и тёмный привлёк её внимание. Он лежал под старой яблоней-дичком у самого забора, отделявшего их от мёртвого леса. Он казался неестественно правильным. Девочка наклонилась, с трудом приподняла его и ахнула.
Под камнем лежала книга. Не просто книга, а толстый кожаный фолиант с потрёпанным корешком и обложкой, почерневшей от времени влаги. Соня, не раздумывая, схватила находку и побежала к дома.
– Папа! Мама! Смотрите, что я нашла! Сокровище!
Артём отвлёкся от разгрузки. Лика вышла на крыльцо, вытирая руки о платье.
– Что там ещё, солнышко?
– Книга! Там были картинки!
Артём взял её в руки из рук дочери. Его пальцы скользнули по шершавой коже переплёта. Он открыл её, и от страниц пахло остывшим пепломи прелыми листьями. На пожелтевшей бумаге, выцветавшими чернилами был изображен детальный чертёж. Чертёж этого самого дома. Фасад, разрез, схемы несущих балок. Но было в нём что-то не так. Лишние двери в глухих стенах. Непонятные ниши. Словно архитектор проектировал не просто жилище, а лабиринт.