Няня для мажора
Пролог
Сколько времени нужно человеку, чтобы привыкнуть к тому, что он не одинок? Угу.
А сколько, чтобы понять, что он потерял то, что заставляло не быть таким говном по жизни? Я тоже не знаю.
Точнее, не знал. Пока не ушла она.
Сижу в полуобморочном от алкоголя состоянии и не могу понять, в какой момент я, дебил, решил, что больше не надо рвать жопу и можно успокоиться.
Глоток. Еще глоток. Чувствую, как все пытается вернуться назад, но крепко держу в себе.
Саша лезет на меня, облизывая ухо, но единственное, на что я способен, это убрать лицо в сторону, чтобы она не лезла к губам. Они еще помнят сладкий вкус персикового бальзама для губ, а обоняние всячески протестует против нахождения другой девушки рядом, напоминая, как вкусно пахнет фруктами она.
Маленькая моя.
Алекс начинает елозить, чтобы я хоть как-то активировался, но это не помогает. Даже член помнит касания той, что заставляла кровь гулять по венам со скоростью света.
Делаю единственное, что считаю правильным, – сталкиваю ее. Кажется, она упала на пол, мне плевать.
Иду на улицу, в надежде, что свежий воздух отрезвит организм и я смогу хоть как-то думать. Выполз по стенке на крыльцо и так же по стенке дошел до уличных кресел.
Упал в одно из них, вызвав скрежет и, по-моему, хруст, но мне так все равно, что я просто закрываю глаза. А перед ними то и дело мелькают картины нашего совместного времяпровождения.
Открываю, когда кто-то трясет меня за плечо.
– Братишка, ты как? – растерянными глазами смотрит на меня Рома.
– Нормально, – отвечаю, пытаясь разлепить веки полностью, но они не особо слушаются.
– Ты не можешь дальше так продолжать, – брат садится напротив и, доставая из кармана пачку сигарет, вынимает несколько и протягивает мне одну.
Беру, ожидая, когда он зажжет огонь, и прикуриваю, забивая легкие до краев. Бросил три года назад, а начал, когда она ушла.
Горько усмехнулся тому, какой бесхребетный.
– И что ты предлагаешь? Идти дальше?
– Не хочешь забывать – езжай и объясни ей все.
– Она не хочет меня слышать, – стряхивая пепел в горшок с каким-то цветком, парировал я.
– Ты пытался несколько раз, – Рома со смешком посмотрел на меня, отчего дым вышел через его ноздри, создавая маленькие вихри.
Вот такие же вихри у меня были, глядя на нее, и без сигарет.
– Несколько раз?! Я обрывал ей телефон. Я покупал три симки! Черт, да она тебя заблокировала, потому что я и с твоего телефона звонил! – были бы силы, ударил бы в стену, но я расклеился.
Расклеился настолько, что несколько недель не появлялся на тренировках и в академии. Но вот что удивительно, так это то, что отец мне не говорит за это ни слова. Мы оба ее потеряли. Из-за моей гребанной тупости!
– Езжай к ней, – брат хлопнул меня по плечу, а затем поставил бутылку вискаря на столик. – Тебе последний день похандрить, а потом возьми себя в руки уже, наконец.
Встал и ушел.
А я с наслаждением утопающего припал к горлышку.
Глава 1. Первый день учебного года
Стася.
В первый день учебного года настроение было на высоте.
За окном уже осыпались первые жёлто-оранжевые листья, а небо хмурилось, напоминая о скорой зиме.
Я потянулась на кровати, отключая будильник, и довольно улыбнулась: наконец-то на учёбу!
Нет, я не заучка. Я не из тех, кто кроме учёбы ничего не видит. Просто это обучение – мой билет в другую, лучшую жизнь.
Я столько лет училась в школе, забывая о свободном времени (а если оно и выпадало, то уходило на работу), чтобы поступить в одну из лучших академий страны, чтобы наконец вырваться из дома, где отец-алкоголик, а мать работает на трёх работах, пытаясь прокормить нас с братом и сестрой и мужчину, который работал в своей жизни несколько лет от силы.
Я выиграла в конкурсе грант на обучение по моей специальности. Все пять лет моё обучение оплачивает кто-то из спонсоров, и я безумно ему благодарна за эту возможность.
Повернула голову на соседку, которая спала с открытым ртом, и нервно выдохнула.
Весь первый курс она тусовалась и развлекалась. Не понимаю, как она вообще закрыла сессию. Точнее, понимаю, но не одобряю.
Встала и пошла в ванную комнату, которая находилась в нескольких метрах от кровати. Комнаты в общежитии не были большими: пара кроватей, несколько столов и ванная комната на каждую жилую. Хорошо хоть душ не общий на этаж, как в университетских общагах моего города.
Встала возле раковины и плеснула холодной воды на лицо, а после выдавила пасту на зубную щётку.
В общем-то, выгляжу свежо. Тёмные волосы небрежно развалились по плечам, а небольшие синяки под зелёными глазами не так уж и видны. Хотя, может, и видны, но они отлично гармонируют с голубым ободком у основания зрачка.
Почистив зубы, принялась краситься. Не люблю тонну макияжа, хоть девочки из группы и даже соседка не раз предлагали показать, «как красиво я могу выглядеть», будто без слоя тональника невозможно выглядеть хорошо. Я люблю свои веснушки и не собираюсь их скрывать.
Вышла из ванной, попутно легонько пнув свисающую с кровати руку. Лена что-то сонно пробормотала и повернулась на другой бок, забираясь под одеяло.
Пожала плечами. Мне-то какое дело? Я пыталась разбудить.
Натянула джоггеры и укороченную футболку (благо дресс-кода не было), собрав все принадлежности в шоппер и накинув бомбер, пошла на занятия.
Университет встретил движением и шумом. Просто сказка для моих ушей.
На первом этаже толпились первокурсники. В их глазах видна растерянность и немного страха. По-доброму улыбнулась: вспомнила себя в прошлом году.
Быстро глянула расписание, встретила одногруппниц, и мы все вместе пошли в нужную аудиторию.
В прошлом году подружилась с двумя девушками – Евой и Настей. Обе теперь рассказывали мне, где и как отдыхали, показывали фотки и делились впечатлениями.
– В этом году родители вывезли меня в Таиланд, – Настя обиженно надула губы. – Ненавижу Таиланд!
– Трагедия! – Ева рассмеялась. – Мы последний раз были на море в школе, в классе восьмом, и ничего, не жалуюсь.
Пожалуй, ближе по душе мне была Ева. Она из простой семьи и тоже зубами выгрызала себе место в этом учреждении. Она как никто понимала, что значит учиться и работать, а также сопутствующие проблемы не богатой жизни. И хотя её жизнь удалась всё же чуточку лучше, Ева ни разу не посмотрела на меня косо или с упрёком.
– Вы не понимаете! – Настя снова обиженно надула губы.
В целом она напоминала куклу: светлые прямые волосы, которые она вечно то наращивала, то отстригала, то выпрямляла, то делала химию, большие от природы губы и выразительные голубые глаза. Очень красивая девушка.
– О-о-о да, не понимаем, – Ева весело подмигнула ей и села за привычную для нас вторую парту.
Первой парой была лекция, и проходила она в большой аудитории. Парты поднимались высоко по лестнице, и в целом помещалось сюда человек двести. Оттого эхо стояло на всё помещение, пока людей было мало.
– Как твоё лето, Стася? – Ева посмотрела на меня.
А она была невероятной: исполнительная, ответственная и очень красивая. Тёмные волосы, карие, почти медовые глаза и длинные ресницы, которые она ещё и подкрашивала. Несмотря на такие различия в воспитании и жизни, мы втроём неплохо сдружились. Я и Ева – потому что обе нормально относимся к учёбе. Ева и Настя – потому что обе любят хорошо развлекаться. А я и Настя – потому что обе ищем позитив в любой ситуации. И втроём мы отлично дополняем друг друга.
– Нормально. Ездила к родителям на неделю, остальное время работала, – пожала я тонкими плечами.
– Девочки! Смотрите! – шепотом пискнула Настя, взглядом указывая на дверь. – Я так надеялась, что он придет!
Даже не глядя, я знала, кого она ждала.
В проходе стояли трое: Демид Романов, его друг Антон Семёнов и их общая подруга Саша Егорова. Уж подруга ли – не знаю.
Оба парня были и правда красивыми: высокие, крепкие, да и милым лицом природа их не обделила, но на этом все плюсы кончались. Жестокие. Избалованные.
Казалось, что мир вращается вокруг них, а все остальные – лишь декорации для их личного спектакля.
Их жестокость проявлялась не в физическом насилии, скорее в изощренных психологических играх. Они любили манипулировать людьми, дергать за ниточки, наблюдая за тем, как жертвы корчатся в бессильной злобе. Они умели находить слабые места и надавливать на них с хирургической точностью.
Их отцы – самые богатые люди, о которых я когда-либо слышала. И, насколько я знаю, им многое сходит с рук.
Ну, только не Саше. Она обычная. Немного высокомерная, но я думаю, что это оттого, что она водится с ними. Во всяком случае, я ее плохо знала, и максимум, чем мы обменивались – это «привет-привет». Парни что-то обсуждали, а Саша не забывала висеть на руке то у одного, то у другого.
Невольно засмотрелась. Даже не зная, можно было понять, что их толстовки и футболки, да и в принципе вся одежда, из самых дорогих магазинов. Внутри щекотало. От зависти? Несправедливости? Не знаю. Но щекотало.
Настя влюбилась в Антона еще на самой первой паре – основах экономики. С того момента она, не переставая, жужжала нам в уши о том, какой он сексуальный и красивый, шикарный и спортивный. Ну и все в таком духе. Но ей не мешала эта любовь спать с другими.
Удивительная девушка.
Троица прошла на самый верх, а Настя проводила их взглядом.
– Ты неисправима, – Ева закатила глаза, улыбаясь Насте.
Я посмеялась.
Стоило аудитории наполниться людьми, как прозвенел звонок.
Преподаватель вошел практически сразу и начал лекцию.
На мой телефон пришла смс. Это была наша с девочками беседа.
Н: когда-нибудь я затащу его в постель.
Е: Он переспит с кем-нибудь из нас, только если мы окажемся последними на всей земле.
Я усмехнулась.
Н: не верю. Должен быть способ.
Я: можешь напоить его снотворным, дотащить до спальни и сделать все, что хочешь.
Н: это, конечно, вариант, но хочется посмотреть, какой он в действие. В бездействии я могу и на его фотку два пальца засунуть.
Я: Фуу.
Все трое рассмеялись.
– Соколова, Гордеева, Лоин, – окликнул нас Аркадий Иванович, лектор. – Вам есть чем поделиться со всеми?
– Нет, простите, – пискнула Настя.
Ева продолжала хихикать, а я спрятала лицо в сложенных на парте руках.
Неприятные новости
Первый учебный день шел неплохо. Преподаватели не давили, чтобы мы вываливали им все прошлогодние знания, давая день форы. Одногруппники, как один организм, шутили, смеялись, веселились.
На последней на сегодня лекции по «Государственному управлению» в аудиторию вошел практикант, на которого никто не обратил внимания. Никто, кроме меня. Потому что после того, как он что-то сказал лектору, тот, в свою очередь, посмотрел прямо на меня.
– Соколова, пройдите в приемную ректора, – мужчина по-доброму улыбнулся и продолжил чтение.
Сердце пропустило удар. Ни разу за прошлый год меня никуда не вызывали. Собрала принадлежности, сдерживая руки, которые то и дело пытались затрястись. Закинула всё в сумку, сумку на плечо и вышла.
В приемной была лишь раз, когда привезла документы после выигрыша гранта, но ноги дорогу помнили и привели туда быстро.
Немолодая женщина сидела за столом, уткнувшись в бумаги, прямо возле двойных непрозрачных стеклянных дверей, словно коршун, охраняющий гнездо.
Карие глаза в очках поднялись на меня:
– Вы к ректору?
– Меня вызывали, – проглотив ком, сказала я.
– Соколова? – я кивнула. – Проходите, Максим Александрович ждёт вас.
В кабинете было светло и уютно. Легкие шторы прикрывали осеннее солнце, мягкий диван у стены, длинный шкаф до потолка, до отказа забитый папками, и, соответственно, сам стол, за которым сидел, можно сказать, молодой мужчина.
Максиму Александровичу сорок пять, и он достаточно добрый человек, если это не касается каких-то совсем уж жестких косяков. Знаю, потому что в прошлом году один из второкурсников вылетел с громким скандалом.
– Здравствуйте, – сказала, привлекая внимание.
Мужчина поднял глаза на меня и улыбнулся.
– Станислава, здравствуйте! Проходите, садитесь, – ректор встал, поправляя пиджак, и указал на стул, стоящий напротив стола.
Когда я села, он сел тоже и, сложив руки в замок на столе, добро улыбнулся. Но это скорее походило на снисходительную улыбку.
– Не буду ходить вокруг да около. Я позвал вас, чтобы сообщить неприятную новость, – я напряглась всем телом. – Ваш грант аннулирован.
– Что? – почва ушла из-под ног. Если бы не сидела, то точно упала бы. – Но почему?
– Одно из условий гранта – учеба на отлично. В прошлом семестре у вас была одна четверка.
– Но этого не может быть! – я почти плакала.
Максим Александрович взял бумаги со стола и протянул мне. Моя успеваемость за прошлый год. Четверка по физкультуре.
По физкультуре. Да чтоб эту дрянь разорвало.
Не заметила, как от злости начала сминать листок, и только когда услышала кашель, опомнилась.
Протянула его обратно.
– У вас два варианта: найти деньги на оплату за три семестра и плюс компенсация академии в размере ста процентов и продолжить этот семестр.
– Или?
– Либо оплатить прошлые два с теми же ста процентами и поступать в другое место.
Сердце ушло в пятки. Один семестр двести пятьдесят тысяч. Полтора миллиона?! Где я их взять должна?!
– Сколько у меня времени, чтобы найти деньги?
– До конца недели, – как хлыстом по пятой точке ответил он.
Четыре дня, чтобы найти сумму стоимости халупы моих родителей в нашей дыре.
Плечи опустились. Глаза все-таки намокли. Что делать-то?
– Вы хорошая девушка, и таких студентов, как вы, нам не хватает, – начал он речь в стиле «мне очень жаль». – А потому я дам вам адрес одного из инвесторов. Он мой хороший друг и, в принципе, хороший человек. Возможно, если вы попросите помощи, он её окажет.
То есть какой-то левый дядя одолжит мне полтора ляма? Серьезно?
Видимо, мое недоверие было написано на лице, потому что ректор снова по-доброму улыбнулся мне и, взяв небольшой стикер, что-то написал на нем.
Посмотрела – адрес. Кивнула. Скорее ему, чем себе, потому что в слишком разбитом состоянии нахожусь.
– Я могу поехать сейчас?
– Вы должны поехать сейчас, – его темные глаза смотрели прямо в мои.
Я снова кивнула, вставая и, не прощаясь, вышла из кабинета.
Уже на улице дала волю эмоциям и ругалась на всё и всех, но в первую очередь на себя.
Как можно не заметить, что тебе подгадили оценки?!
Села на лавочку, достала телефон, чтобы пробить адрес и посмотреть, как туда доехать.
Открыла карты и вбила адрес – Пресненская набережная, 10. Чтобы маршрут построили, нужно просмотреть рекламу. Жду.
На улице тихо, только птицы щебечут: все на парах. Все, кроме меня.
Думаю, реклама уже прошла, опустила глаза и читаю на весь экран:
Требуется няня. Дорого!
А ниже номер телефона и адрес. Тот же адрес, что ищу я. Убрала объявление и увидела. Москва-Сити. И здание, что мне нужно, самое большое и высокое во всем районе.
Добиралась не так уж долго. Со всеми пробками и светофорами часа два. Когда приехала, время было почти пять. Еще раз сверилась с картой, когда подходила к зданию, и зашла внутрь. Холл встретил ярким светом из панорамных окон, уютными диванами, живыми цветами и стойкой управляющего.
Подошла.
– Здравствуйте, – позвала девушку, которая очень энергично что-то писала в своем телефоне.
– Добрый день, – она подняла на меня глаза и широко улыбнулась.
– Мне нужна компания «ЭкоСтрой».
– Самый верхний этаж.
Я кивнула, слабо улыбнувшись девушке, и прошла к лифтам. Кнопок внутри миллиард. Нашла с самой большой цифрой и нажала.
Вышла в просторном холле, который был пуст. Но стоило мне пройти двойные двери, как туда-сюда начали сновать люди и на уши стал давить гул от множества голосов.
Растерянная стояла, пока мимо не прошла шикарная женщина в явно дорогом костюме.
– Простите! – остановила я ее. – Подскажите, где найти Андрея Павловича?
Женщина окинула меня немного презрительным взглядом, но все же указала на дверь в другом конце коридора.
Прошла, зашла в нее. Стоило двери за моей спиной закрыться, как наступила тотальная тишина. Просто сок для ушей.
Тут за столом сидела довольно молодая блондинка и пилила ногти. Стереотип о секретаршах вживую. Увидев меня, девушка улыбнулась.
– Привет, – бестактно обратилась она. Но ладно. Кто я такая, чтобы говорить о формальностях. – Вы по объявлению?
Кивнула.
– Здравствуйте, да, – зачем я это сказала? Я же не за этим сюда.
Девушка встала, открывая миру в моем лице шикарные формы, обтянутые юбкой-карандаш с неприлично высоким разрезом и белой блузой,
и подошла к двери, что была около ее стола.
Два стука, и белая голова просунулась в проём.
– Андрей Павлович, тут по объявлению, – глухо слышу ее голос.
Затем голова возвращается на место, а девушка открывает мне дверь.
Когда я вошла, меня наповал сразило чувство стиля. Всё в темных тонах, что резко контрастировало с помещениями до этого. Мебель обита черной кожей, стол из темного дерева. И самое главное – минимум деталей.
– Добрый день, – прочистив горло, поздоровалась я.
Мужчина, не отрываясь от компьютера, указал на стул.
– Добрый. Присаживайтесь.
И я села. Несколько минут висела тотальная тишина, нарушаемая лишь стуком по клавишам ноутбука.
Когда стук прекратился, мужчина поднял на меня карие глаза и добро улыбнулся.
– Как вас зовут?
– Станислава, – робко ответила я.
– Где вы учитесь? – он даже нигде не делал пометок. Руки держал перед собой на столе. Это, кстати, говорит об открытости.
– Если вы возьмете меня на работу, то продолжу учиться в Академии Управления и Производства.
Он непонимающе посмотрел на меня, отчего седоватые брови сдвинулись к переносице. Вообще он красив. Возраст его украшал. Ровные черты лица, мягкие. Добрые глаза. И даже смесь седого и коричневого его по-своему украшала.
– Училась там на гранте, но его аннулировали. Нужны деньги, чтобы заплатить за обучение, а в вашем объявлении написано, что дорого.
– Всё так. Ваша работа будет не из легких, поэтому и оплачиваться будет соответственно. На кого учитесь?
– Государственное и муниципальное управление.
– О, как удачно. Живете где?
– В общежитии при академии.
Он кивнул своим мыслям, а после неожиданно для меня произнес:
– Если вы согласны, то вы приняты.
Я чуть не подпрыгнула от счастья. Даже забыла спросить, сколько платят и кто подопечный.
– А оплата?
– Я плачу вам триста тысяч в месяц, плюс покрою долги за учебу единовременной выплатой.
Я снова еле остановила себя, чтобы не пуститься в пляс. Но все же, натянув маску спокойствия, спросила:
– А сколько мальчику лет?
Андрей Павлович улыбнулся, поджав губы, и ответил:
– Двадцать.
Сначала я подумала, что это шутка. Потом посмотрела на него и поняла, что он не шутит. И только потом я увидела табличку на его столе.
Романов Андрей Павлович.
Романов. Мать вашу за ногу. Романов!
Западня! Подстава!
Дыхание сбилось. Сердце бешено билось о ребра, но теперь уже не от радости.
– Демид – ваш сын? – почти шепотом спросила я.
– Да, – бизнесмен понимающе улыбнулся и выжидающе посмотрел на меня.
Западня! Подстава! Ну кто же так людей заманивает?! Этот жук по-любому знал, что по-другому мало кто согласится!
Одной ногой уже на выходе, но вспоминаю сколько платят, и нога предательски ползет обратно. Паршивое чувство! Словно продаю себя.
С другой стороны, если хорошо платят, то почему бы и нет?
– Что входит в мои обязанности? – почти сдавшись спросила я.
– Моему сыну требуется сопровождение на посиделки с друзьями. И, естественно, мне нужно, чтобы дома оставались глаза, когда я уезжаю, – он смотрит на меня и улыбается словно глупому ребенку.
– Но почему вы ищете девушку? Разве парня к нему приставить не было бы… логичнее? – я готова задать тысячу вопросов, лишь бы дать себе время подумать.
Хотя зачем думать?! Полгода, и я могу купить квартиру маме. А если учитывать, что он оплатит мое обучение, так вообще вокруг одни плюсы!
Или это я просто пытаюсь себя убедить?
– Потому что парень… – запнулся мужчина, – может пострадать. А девушку – я очень надеюсь, что воспитал его правильно – он не тронет.
Повисла тишина. Судорожно перебирала в голове, чего бы еще спросить.
– Как часто мне придется бывать в вашем доме?
– Я надеялся, что ты сможешь переехать. Не нужно ютиться в общежитии или тратить деньги на жилье. Плюс выплата ежедневно, за твою, можно сказать, круглосуточную работу. – У меня расширились и без того широкие глаза. Кроме трехсот тысяч в месяц еще и ежедневное содержание?! – Можешь чувствовать себя как дома: подружки, ночевки – всё также для тебя доступно.
– А моя работа?
– Я бы предпочел, чтобы вы уволились. Так уж вышло, что необходимо все ваше чуткое внимание.
Я нахмурилась.
– А если Демид окажется против?
– Не "если", – Андрей Павлович усмехнулся. – Он будет против. Но это не твоя забота. Тебе лишь нужно приглядывать за ним и возвращать домой не позже полуночи. Так что?
Такие деньги просто за то, чтобы смотреть за уже взрослым, избалованным мажором. Проще простого!
Потребовалась секунда, чтобы ответить.
– Я согласна.
Мужчина снова улыбнулся. Или он не переставал улыбаться? Как это вообще работает? Он будто акула чувствует запах крови и даже не сомневается, что я клюну?
– Тогда Мария приготовит ваш договор. А вы пока можете съездить и собрать свои вещи. С ректором академии я сам свяжусь.
– Боюсь, я долго буду ехать туда и обратно, – отчего-то виновато улыбнулась я.
– Возьмете моего водителя. С ним быстрее и надежнее.
И, не давая возразить, нажал на телефоне кнопку, вызывая секретаршу.
Около входа меня ждала большая серая машина. Молодой мужчина, что стоял рядом вежливо поздоровался, улыбнулся и открыл заднюю дверь.
Я практически взвизгнула от того, насколько шикарным был автомобиль изнутри. Я в жизни такой роскоши не видела. Кожаные светлые сидения манили своей мягкостью, а в воздухе витал тонкий аромат дорогого дерева и еще чего-то неуловимо-прекрасного. Салон был просторным, с подсветкой, которая мягко окутывала все вокруг.
Я робко скользнула внутрь, чувствуя себя Золушкой на балу. Мужчина закрыл за мной дверь, и я утонула в объятиях кресла. Оно словно подстраивалось под меня, даря невероятный комфорт. Впереди виднелось переднее сиденье, отгороженное от меня перегородкой, что добавляло ощущение приватности.
Заиграла тихая, расслабляющая музыка. Водитель плавно тронулся с места, и машина бесшумно покатила по улице. Я смотрела в окно, наблюдая, как проплывают мимо городские пейзажи, и не могла поверить, что все это происходит со мной.
И вот спустя какое-то время, но не два часа, как заняла дорога сюда, мы приехали к общежитию.
Мои вещи долго собирать не пришлось. Живя в большом городе, учась и работая, у меня не было времени, чтобы ходить по магазинам и покупать кучу шмоток. Вся зарплата уходила на еду и оплату общежития.
Теперь же пришлось в двух словах объяснять коменданту, почему я выселяюсь, заполнить необходимые документы и собрать пожитки.
На всё про всё ушло пару часов. Когда я вышла с чемоданом и цветком в горшке, водитель по-прежнему стоял на том же месте.
– Давайте помогу, – мужчина забрал у меня сумку и положил в багажник. – Сейчас заедем за Андреем Павловичем.
Я кивнула и нырнула в открывшуюся дверь на заднее сиденье внедорожника.
Андрей Павлович был всё в том же офисе и вышел достаточно быстро. Всю дорогу телефон из его рук не выходил, а мне он не сказал ни слова.
Что, в принципе, радовало, если учесть, что я понятия не имела, что стоит вообще говорить в таких ситуациях.
Баснословные деньги только за то, чтобы жить в роскоши и наблюдать за избалованным парнем. Мелочи.
Или нет?
Глава 2. «Первое» впечатление
Машина подъехала к огромному трехэтажному особняку, при виде которого у меня чуть не раскрылся рот. Я такие дома только в журналах видела! В моей Калуге таких нет. Ну, есть, конечно, большие, но даже близко с этим не стояли.
Ворота разъехались в разные стороны от одного нажатия кнопки, которая была у водителя, и тут же открылся вид на здание во всей его красе.
Белые стены в современном стиле, кое-где панорамные окна, гараж на несколько машин, большой фонтан со статуей тигра в центре и очень много растений.
Даже тут мне открыли дверь. Андрей Павлович стоял у капота и ждал, когда я подойду.
Прошли по широкой каменной тропинке, вдоль которой росли разного вида цветы и аккуратно подстриженные зелёные кусты.
У двери встретила взрослая женщина лет пятидесяти с доброй улыбкой и морщинками вокруг светлых глаз.
– Здравствуйте, Андрей Павлович, – тонким голосом почти пропела она.
– Здравствуйте, Анастасия Викторовна, – на моё удивление, бизнесмен тепло улыбнулся ей. И, указав на меня, продолжил: – Это Станислава. Приготовьте ей комнату. Она новый сотрудник в этом доме.
– Какие обязанности ей рассказать? – спросила женщина у Андрея Павловича, но по-доброму смотрела на меня.
– Нет нужды. У неё свои инструкции, с которыми она ознакомлена, – он снова улыбнулся и вошёл в дом, приглашая меня.
Холл просто здоровый! Кажется, в этот момент я выгляжу так, как будто больше собачьей конуры ничего в жизни не видела. Но! Он реально огромный.
Широкий, светлый, в центре которого большой стол из тёмного дерева с цветами в вазе, которая – я уверена – стоит баснословных денег.
Широкая лестница из светлого камня. А какие перила! Появилось дикое желание потрогать, погладить, рассмотреть. Невероятно.
– Пап, у тебя новая любовница? – насмешливый голос прозвучал сверху.
Подняла голову и увидела высокую фигуру Демида, облокотившегося локтями и смотрящего вниз.
Дома он выглядел ещё лучше, чем в универе: спортивные штаны и обтягивающая чёрная футболка, которая позволяет рассмотреть все линии мышц на шикарном теле.
– Это Станислава, сынок, – Андрей Павлович хмыкнул. – С этого дня она – твоя няня. Спутница. Подруга. Называй это как хочешь.
Тёмные брови сошлись на переносице. Взгляд недобро загорелся. Это было видно даже снизу.
– Не думаешь, что для этого поздно?
– Никогда не бывает поздно. Только не вовремя. Но это не в твоём случае, – сказал как отрезал.
Демид закатил глаза и ушёл туда, откуда вышел. Мне даже стало любопытно, почему он решил не сопротивляться.
Ровно в этот момент из-за двери слева вышел молодой мужчина, на вид лет тридцати, в просторной белой рубашке, стриженный почти налысо и с крошками у рта.
Видимо, там кухня.
– Матвей, покажи девушке дом и одну из спален и скажи Анастасии Викторовне, какую именно показал. Она знает, что нужно делать, – сказал хозяин дома, а сам ушёл вправо под лестницу.
Мужчина кивнул и, посмотрев на меня, сказал:
– Пройдёмте.
Я шла за Матвеем и только успевала крутить головой, а он, в свою очередь, проводил короткую экскурсию.
Прошли в ту дверь, из которой он вышел, и я угадала. Там была столовая, светлая, со слишком большим столом для двоих, а дальше, за ещё одной дверью, кухня.
На всём первом этаже находились общие комнаты – столовая, гостиная, комната для приёма гостей – да, это, как оказалось, другое – игровая комната и кабинет хозяина.
Когда Матвей повёл меня наверх, я всё же не удержалась и провела по золотистым перилам рукой. Идеально гладкие.
– Тут комната Андрея Павловича, – вещал Матвей, указывая на первую дверь справа от лестницы. – Тут – Демида Андреевича, – напротив отцовской. – Тут будет ваша, – показал на дверь через одну от комнаты Демида.
– Тут столько комнат. Зачем столько? – нервно теребя блузку, спросила я.
– У Андрея Павловича есть два брата и сестра. Сын сестры – Роман Максимович – тоже проживает тут.
– А его родители?
– Живут за границей. Роман – сверстник Демида, тоже учится, но в Московской финансово-юридической академии, – мужчина был дружелюбен и отвечал на все мои вопросы, а я в ответ тепло улыбалась.
– Если задержишься, сегодня познакомишься с ним, – внезапный голос сбоку заставил подскочить на месте. Демид стоял в проходе своей комнаты, уперевшись плечом о косяк и пошло улыбался. – Можем дружить втроём.
Улыбка на один бок. Внутри хотелось подойти и двинуть ему, чтобы так и остался. Снаружи же я скривилась и ответила:
– Нет, спасибо.
Хмыкнул и, развернувшись на пятках, зашёл к себе.
Матвей – свидетель этой ужасной сцены – подбадривающе улыбнулся:
– Добро пожаловать, – пожал плечами и открыл дверь в моё новое жилище.
Пойдем, познакомимся
Демид
Разрывало изнутри от того, как сильно хотелось крикнуть ей в лицо, чтобы проваливала из этого дома. От того, как сильно хотелось нагнать отца, встряхнуть за плечи и спросить, какого чёрта он устроил.
Что за гребанный цирк?!
Улегся на широкую кровать, которая заскрипела под моим весом. Взял в руки баскетбольный мяч. Покрутил. Отложил.
Понятия не имею, как справиться со злобой, что сейчас кипит внутри. Стоит позвонить Саше, она умеет снимать стресс.
Звонок телефона раздался неожиданно. На том конце заговорил Сёма – он же Антон Семёнов, друг детства и надежный пособник в чём угодно.
– Как оно? – спросил друг.
– Нормально. Отец опять концерты устраивает, – ответил и положил телефон рядом, включив громкую связь.
Этот потолок знаю наизусть до мельчайшего завитка. Однако, как и прежде, меня успокаивает его рассматривать.
– Не ново, – усмехнулся Сёма. – Лёха сегодня сборище устраивает. Пойдёшь? И Арту скажи.
Арт – мой двоюродный брат Рома.
– С отцом поговорю и дам ответ.
Повесил трубку.
Подошел к двери и открыл, прислушиваясь, что происходит в комнате напротив, но кроме тихого шуршания – ничего.
Пошел к отцу в кабинет, в надежде, что он скажет, будто это шутка, и девушка тут как горничная или что-то типо того.
Вхожу без стука, потому что он никогда не отвечает, занятый телефоном. Как и сейчас.
Сел на небольшой диван справа от входа и лениво уперся головой в руку. Ненавижу, когда он игнорирует меня.
Пара громких фраз, и разговор прерывается его матами. Хмыкнул. Надеюсь, у него тоже сейчас кровь закипает.
– Говори, Демид, зачем пришел, и дай работать.
– Скажи, что ты пошутил? – не отрывая голову от руки, спросил я.
– Похоже, что я пошутил? – карие, как мои, глаза отца смотрят раздраженно.
– Ну и зачем ты это удумал?
– Я часто в командировках и разъездах. Ты же в это время забываешь, что такое учиться. Я терпел весь прошлый год, но теперь не буду.
– Ты же понимаешь, что я не перестану гулять?
– Понимаю, но теперь рядом с тобой будет юная леди, которая будет докладывать мне обо всем. И я надеюсь, тебе хватит ума не вляпаться в такие же неприятности, как два месяца назад, когда с тобой будет хрупкая девушка.
– В тот раз со мной была Саша, – я усмехнулся, вспомнив случай, о котором говорил отец.
– Саша не юная леди. Она потаскуха, которая ложится под вас троих, только чтобы были деньги.
Я снова усмехнулся. Ну, тут он, конечно, прав. Лучшее, что она делала для нас с Алексом, это секс втроём.
– Я не обязан брать её всегда с собой, – я встал и, подойдя к столу отца, уперся в него руками.
Он тоже встал. Теперь наши лица были на одном уровне.
В такие моменты как никогда было понятно, что я похож на мать, а от отца у меня только рост.
– Ты прав, не обязан, – он сделал короткую паузу. – Но если ты хочешь, чтобы все твои финансы и возможности оставались при тебе, то придется потерпеть.
Как обычно, добрая улыбка на грани издевки. Злость, которая и до этого не утихла, волной поднялась, застилая глаза.
– Издеваешься?! – повысив тон, спросил я.
– Ни капли, – спокойно сказал отец. – Напомнить, почему тебя увозит в универ и возвращает обратно охрана?
– Нет, – сквозь зубы выдавил я.
Папа сел, раскинув руки по столу, и снова довольно улыбнулся.
– Тогда не вижу больше повода для обсуждений. Станислава будет с тобой на любом вашем сборище. В универе. Даже в магазин за трусами ты будешь брать её с собой.
– Тренировки?
– Это на твоё усмотрение, – отмахнулся.
Кивнул и, развернувшись, ушел обратно в комнату, так и не столкнувшись по дороге с «няней». Уже на кровати взял телефон и набрал Антону.
– Дружище, вечером буду, но не один.
– А с кем?
– Всё вечером, – положил трубку.
Хочет, чтобы эта скромница увидела все прелести моей жизни? Так я покажу ей их во всей красе.
Через несколько часов вернулся Рома, он же Арт – мой двоюродный брат. Прозвище приклеилось, потому что, учась на юридическом, он умудряется круто играть на гитаре и даже поет. Артист.
Хотя почти всегда выглядел, как вышибала: черные толстовки или футболки, темные штаны и всегда короткая стрижка.
Первым делом брат завалился ко мне в комнату. Я лежал на кровати, временами подбрасывая баскетбольный мяч.
– Не расскажешь, что в доме делает такая красивая деваха? – он упал всем своим весом на мою кровать. Будь я меньше, подлетел бы. – Столкнулись с ней сейчас в коридоре.
– Отец чудит, – отмахнулся я. – Надо придумать, как от нее избавиться.
– Если дядя ей платит, то у тебя вряд ли что-то выйдет, – провел по коротко стриженным волосам. – А что она будет делать?
Усмехнулся и посмотрел на меня, приподнимаясь на локте.
– Если бы то, о чем ты подумал, я бы не переживал, – ударил его в плечо, заставляя лечь обратно.
– Познакомь хоть.
Сама мысль идти с ней разговаривать поднимала во мне волну раздражения. Но, в общем-то, он прав. Познакомиться надо. Хотя условно мы уже знакомы. Надо бы выяснить ее слабые точки и бить по ним.
– Вечером к Лехе идешь?
– Я так понимаю, мы пойдем втроем? – усмехнулся, усаживаясь на край кровати. – Будет вместо Сани?
Вместо ответа я кинул в него мяч. Арт уклонился, и я разбил зеркало: по поверхности пошла паутина. По ходу, силу не рассчитал.
– Урод, – посмеялся в ответ на его смех. – Пошли, познакомимся.
Рома, как порядочный, занес руку над дверью, чтобы постучать. Я же просто открыл. В своем доме имею право.
– Эмм… – ее ошалевший взгляд говорил сам за себя.
– Привет, – Арт прошел и упал уже на ее кровать. Я продолжил стоять в дверях. – Я Рома.
– Стася, – сказала она недовольным голосом, однако продолжила раскладывать вещи.
– Как тебя сюда занесло и понимаешь ли ты, на что подписалась? – брат не переставал сыпать вопросами.
– Я подписалась на спокойное обучение. Все остальное не важно, – резко, но без грубости ответила она.
Я усмехнулся. Нянька подошла ближе и настойчиво смотрела на меня с уровня моей грудной клетки.
– Может, отойдешь?
Понял, что стою напротив комода. Отошел. Она сложила какую-то мелочь и подошла опять к чемодану.
– Ты здесь не задержишься, – спокойно сказал.
– Слушай, – Стася резко повернулась ко мне. – Я тоже не в восторге от твоей компании, но давай мы оба проглотим недовольство и примем ситуацию как данность?
Смотрю на нее, но вижу, как Рома ржет, лежа на ее подушке.
– Ты. Здесь. Не. Задержишься, – ровным тоном, разделяя границы, ответил. На середине заметил, как она вжалась.
– Так, ну, познакомились и хватит, – брат подлетел и, обхватывая меня за плечи, дернул в сторону двери.
Единственный, кому такое позволялось. Ну и плюс он единственный из моего окружения, кто не уступал мне ни по форме, ни по росту.
– Еще забегу, красавица, – Арт подмигнул, а она фыркнула.
Я снова сдерживался, чтобы не сорваться.
Что за тупой день?
Приглашение в ад
Стася
Комнату мне дали просто шикарную! Светлая, солнечная и такая уютная! Большая кровать по центру, стоящая прямо под окном, у которого вместо подоконника стол. Но больше всего порадовал большой шкаф и макияжный столик. И даже еще комод отдельно!
Я уже разобрала часть вещей и поставила горшок на большой столик с зеркалом, когда через Матвея Демид передал мне, чтобы я была готова к восьми. Понятия не имею, куда он собрался, но, если честно, мне все равно.
Роюсь в чемодане, нахожу узкие синие джинсы и откладываю на широкую кровать. За ними туда же летит белая рубашка, а наверх, пожалуй, надену тот же черный бомбер.
За разбором остальных вещей и обустройством ванной на свой вкус не заметила, как пришел час икс.
Одела всё, что лежало, и вышла из комнаты.
В этот же момент на пороге своей спальни появился Демид в молочном спортивном костюме. Осмотрел меня без особого интереса и широким – для меня – шагом пошел вниз по лестнице.
Там уже стоял Рома и ждал нас. Он тоже был в толстовке, но черного цвета и в темных джинсах. Эдакая темная лошадка: весь в черном, сам темный, смуглый.
– На твоей или моей? – спросил Рома у брата, смотря на меня, стоящую сзади, через его плечо.
– На твоей, – коротко ответил Демид.
Оба пошли на выход, я за ними.
Слава Богу, не заставили бежать за машиной, а разрешили сесть сзади.
Машина Ромы тоже была большая. Снаружи черная, как обсидиан, а внутри всё отделано красной кожей. Я знаю значок на этой машине – «Мерс». Невероятная роскошь.
Оба парня сели, и мы тронулись.
Они говорили о чем-то своем, но я не слушала. На город уже почти легла ночь, и он был прекрасен в это время: весь в огнях, живой.
Я росла не в деревне, но такого потока энергии нет нигде, кроме Москвы. Я уверена.
Ехали недолго. Даже не успели проиграть три песни, как мы заехали на подъездную дорожку не менее шикарного особняка.
Он, конечно, был меньше, чем у Романовых, но тоже большой.
Парни вышли. Рома обошел машину и открыл мне дверь в тот же момент, как я сама себе её открывала.
– Спасибо, – я слегка улыбнулась.
– Не за что, – ответил он на улыбку своей белозубой.
Если бы Рома не провел меня за собой, то, скорее всего, я выглядела бы тут как белая ворона.
Людей было хоть и немного, но видно, что все нашего возраста, ну или чуть старше. И все как один в дорогих шмотках, с часами, усыпанными бриллиантами, и высокомерными взглядами.
Несколько парней подошли поздороваться с Ромой и Демидом, а девушки тем временем прожигали дыру в моем лбу.
– Привет! Ты какими судьбами тут? – ко мне подошла Саша и широко улыбнулась. – Неужели с ними пришла? – мотнула головой назад, указывая на братьев.
Я кивнула, дополняя это непонятным звуком.
– Сань, иди сюда, – грубый голос Демида прервал нас, и девушка, извиняясь, улыбнулась и подошла к мажору.
Тот собственнически закинул руку на её плечо – что выглядело довольно забавно, потому что он был головы на две выше неё – и они ушли куда-то вглубь дома.
– Тут останешься или с нами пойдешь? – черные брови Ромы поднялись, спрашивая меня. Он смеется надо мной!
Я закатила глаза и пошла следом за ним.
Зашли в широкое помещение. У Романовых такое называлось «комната для приема гостей». Широченная, с несколькими не маленькими кожаными диванами, стоящими друг напротив друга, и невысоким столом между ними, на котором уже стояли несколько бутылок и с десяток стаканов. На стене напротив здоровенный телевизор, из которого сейчас играла музыка. Панорамные окна с темными шторами и живые высокие цветы в горшках. Словно с обложки журнала.
На диванах уже сидели «святая троица» и еще двое незнакомых мне парней. Один из них – темноволосый парень с невероятными зелеными глазами, высокий, подтянутый – подошел к нам и протянул мне руку:
– Я Леша. Это мой дом.
– Стася, – ответила рукопожатием. – Круто! Здесь очень красиво.
– Спасибо, – он коротко улыбнулся и сел на место.
Саша уже перебралась на колени Антона, и им явно нужно было уединиться.
Я села с краю. Никому не мешаю, но и слушаю иногда, о чем говорит «золотая молодежь». В основном парни обсуждали спорт. Футбол, хоккей, баскетбол. Оказывается, Демид и Антон тоже играют последний год в молодежной сборной по баскетболу.
Их бы данные да в верное русло: высокие, широкие, грозные.
Не заметила, как пролетело три часа.
– Со мной не сходишь? – Саша встала передо мной. В целом весь вечер она вела себя дружелюбно. Хорошая девушка. По крайней мере, с виду.
Я кивнула и встала, вымученно топая за ней: безумно устала за этот день, мне бы выспаться. Завтра же на пары.
Закончили свои женские дела и вернулись в общую комнату. Я стояла за диваном, прямо за спиной Демида. Прикидывала варианты, как позвать его домой, но не придумала ничего лучше, как сказать:
– Нам пора идти, – нависаю над его плечом с хмурым видом, в надежде что это поможет.
Демид никак не реагирует: продолжает делать вид, что меня нет, и дальше общается с друзьями.
Злюсь. Голова буквально почти дымится, что явно заметил Рома, сидевший напротив брата и смотревший на мое красное от злости лицо. Его выдала довольная улыбка.
– Пошли, – повторяю еще раз и дергаю его за плечо, а после чувствую, как всё его тело словно каменеет.
На грани
Демид
Я терпел ее, пока мы ехали. Терпел, когда она, словно «своя», стояла в холле и говорила с Саней, даже смолчал, когда Леха подошел знакомиться. Одно ее присутствие выводит меня из себя, а она мало того, что как наседка смотрит, чтобы я не вляпался в навозную кучу, так еще и трогает меня! Дергает.
Чувствую, как дернулась вена на шее, и тяжело выдохнул.
Встал и, взяв ее за руку, потащил за собой. Плевать мне, что она короче и не успевает своими тощими ножками идти за мной! Плевать, что я оттолкнул кучу народу! Плевать, кто что подумает! Я должен объяснить этой букашке, где ее место.
Практически закинул в ближайшую свободную комнату, отчего пиявка вжалась в стену, испуганно глядя мне в глаза. Для этого ей пришлось запрокинуть голову.
– Не смей говорить, что мне делать, – угрожающе прошипел я, подходя ближе. – Не думай, что я позволю тебе это.
– Твой отец… – начала что-то бормотать она, но я не хочу это слушать.
Уперся рукой в стену у ее лица.
Оу, да ее голова могла бы поместиться в мою ладонь. Смотрю в ее голубо-зеленые глаза, широкие от ужаса. Вот так-то. Это мне и нужно.
– Плевать мне, что он тебе сказал, – наклонился, почти касаясь носом ее щеки, и добил: – Сам факт твоего дыхания в пяти метрах около меня – унижение.
И, не сказав больше ничего, развернулся, чтобы уйти. Ноги казались свинцовыми: боролся с желанием вернуться и разворошить все вокруг нее, чтобы она наконец поняла, что я не маленький мальчик, а она не моя нянька.
Спустился обратно к друзьям. Арт посмотрел на меня, усмехнувшись.
– Наша маленькая преследовательница ликвидирована? – спросил он, приподнимая темную бровь.
– Зависит от того, насколько она умна, – я расслабленно уселся обратно на диван, наливая себе в бокал виски. Один. Еще один. Потом добавил: – Сомневаюсь, что сильно. Иначе бы даже не подписалась на это, зная меня.
– Вы знакомы? – продолжал пытать меня брат, отпивая виски из бокала.
– Учимся на одном направлении, – кивнул я.
– Да? – Сёма удивленно посмотрел на меня, отвлекшись от обсасывания сисек Сани.
– Да, – ответила за меня девушка на его коленях. – Они дружат втроем. Нормальные девчонки. Не порченные.
– Как ты? – Рома весело хихикнул.
– Отвали, – закатила в ответ глаза Саша, бросая в него свой лифчик, на что Арт рассмеялся.
Я молчал. Злость все еще кипела. Не помогал даже выпитый алкоголь. Зачем я вообще ее с собой взял? Еще не успел остыть от выкидонов отца, как решил себя добить.
Друзья не трогали меня, зная мой характер. И пиявка не появлялась.
Ушла? Все еще сидит в комнате?
Да нахер я вообще думаю об этом?!
Пошла к черту. Она. Ее слежка. И мой отец.
Резким движением я поднялся с дивана, опрокинув недопитый стакан. Жидкость растеклась по ковру, но мне было плевать. Нужно было движение, выплеск энергии, хоть какой-то контроль над ситуацией.
– Дёма, стой, – как в тумане слышу голос Ромы, но продолжаю идти.
Куда? Ловлю себя на мысли, что иду обратно в ту же комнату.
Зашел. Она стоит все там же. Сколько прошло? Не двигалась? Взгляд напуганный, но глаза сухие.
Хмыкнул и подошел ближе, наклоняясь к маленькому лицу.
– Сколько денег тебе надо, чтобы ты оставила меня в покое?
– У меня контракт с твои отцом, – отдаю должное, голос у нее не дрогнул.
Смотрит в глаза с вызовом. Смелая.
Усмехнулся.
В комнату влетел Рома и дернул меня за плечо.
– Оставь девчонку. Пошли.
Я скинул руку Ромы, не отрывая взгляда от девчонки.
"Контракт с отцом". Звучит, как приговор. Для нее или для меня? Этот старый лис всегда играл грязно, но, чтобы так…
– Контракт, говоришь? – медленно произнес я. – А в контракте прописано, что ты должна делать?
Она молчала, лишь сильнее сжала кулаки. Правильно, не трать слова попусту. Все равно я не услышу. Не сейчас.
Резко схватил ее за подбородок, заставляя посмотреть в мои глаза.
–Ты думаешь, я не куплю твое молчание? Ошибаешься. Я могу его купить, а могу выбить. Выбирай.
Отпустил ее и, не глядя на Рому, вышел из комнаты. Воздух здесь стал слишком густым, пропитанным отчаянием. Мне нужно было уйти, пока я не натворил дел, о которых потом буду жалеть. Или не буду.
Ненавижу тебя, Романов
Стася
Понадобилось немало времени, чтобы успокоить дрожь в руках после первой стычки, как этот осел влетел во второй раз.
Испугалась ли я? Естественно!
Когда над тобой нависает такая туша с горящими от непонятной мне ненависти глазами, то хочешь не хочешь – испугаешься.
Передумала ли я работать? Нет!
Пусть попробует убедить меня, что я должна всё бросить.
Но пока один: ноль в его пользу.
Пока не спешила выходить ко всем и сидела на кровати.
Достала телефон и написала в общий чат с девочками:
Я: как дела? В академии ничего не пропустила?
Е: неа. Аркадий дочитал лекцию раньше времени и всех отпустил. Как дела? Что ректор сказал?
Н: да, кстати. Что сказали?
Я: аннулировали грант из-за физ-ры.
Е: ВСМЫСЛЕ?! Ты уходишь?
Я: нет. Я решила проблему. Завтра расскажу.
Н: ок.
Е: ок. У меня тоже есть новости. Тоже завтра расскажу.
Я: ок.
Н: ок.
Свернула телегу. Смотрю на время. Половина второго. Здорово! Из-за этого урода меня уволят в первый же день.
Ладно. Надо найти адекватного брата и уговорить его утащить Демида домой.
Вышла и направилась в ту же комнату, куда все вошли в самом начале вечера. Рома и Антон сидели на диване, играя в приставку. Вокруг стояли еще несколько парней, в том числе Лёша, о чем-то рьяно споря с бокалами в руках. Из двоих на диване пьет только Антон.
– Как дела? – участливо спросил хозяин мероприятия, явно намекая на инцидент.
– Нормально, – улыбнулась ему и, повернувшись к Бибе и Бобе, устало спросила, облокотившись о дверной косяк: – А Алёша Попович где?
– А почему Алёша он? – не отрываясь от экрана, спросил Антон.
– Потому что самый тупой, – ответила я.
Парни хмыкнули.
– Тогда им должен быть Сёма, – хихикнул Рома.
– Охренел? – Антон ударил друга в плечо.
Я бы посмеялась, если бы не была такой злой.
– Ну так что? Где он?
– В какой-то из комнат на первом этаже. Поищи, – брюнет отмахнулся от меня.
Ладно. В комнате, так в комнате. Пошла открывать каждую. Народ только разгулялся, и теперь девушки танцевали, как остервенелые, а парни либо смотрели, либо пили, либо смотрели, как играли те двое с приставкой.
Открыла первую, на которую наткнулась. За этой дверью пусто. Тут тоже нет. Это вообще туалет.
Открываю следующую и вижу картину: женский силуэт на коленях со спущенным до талии верхом ритмично двигает головой на уровне мужского пояса. В полумраке не видно, кто это, но инстинктивно я поняла, что это Саша. Подняла глаза выше. Карие глаза довольно смотрят на меня, придерживая за чёрные волосы женский затылок.
Фу! Боже!
Резко закрыла дверь. Как это развидеть?
Прошла обратно в общую комнату и села рядом с Антоном на диван.
– Вы знали, что там происходит, да?
Парни усмехнулись.
– Ты же не думала, что мы резко стали друзьями? – Рома оторвался от телика и посмотрел на меня.
Промолчала. Мне нечего сказать.
Горло разрывал ком несправедливости. Я ведь ничего им не сделала! За что они так со мной?
Залезла в телефон в надежде отвлечься. Листаю тупые видео, стараясь стереть из воспоминаний тупую, довольную ухмылку Романова с лица.
Ненавижу.
Как можно испортить отношение к себе за день? Это ж уметь надо!
Время два. Пятнадцать третьего.
Меня начинает вырубать, но нужно вытащить этого осла и ехать домой.
Словно кто-то услышал мои молитвы, в зале появляется Саша.
– Ребят, там проблема, – тихим голосом она наклонилась к ребятам на диване.
– Один не справляется? – Рома усмехнулся, а я закатила глаза.
Встала и пошла в комнату.
Этот осел буквально валялся на кровати без признаков жизни! Подлетела, коснулась подушечками пальцев вены на шее, стараясь не обращать внимания на то, что он в одних трусах.
Хорош всё-таки.
Так, не о том. Пульс есть.
Да он просто вырубился пьяный! Какой кошмар!
В комнату вошел Рома. Я посмотрела на него умоляющим взглядом.
– Помоги, пожалуйста. Его нужно отвести домой.
Брюнет кивнул. После вышел и позвал Антона. Ребята одели на него штаны, а светлую толстовку я взяла в руки. Не замерзнет. А если и да, то так ему и надо!
Затолкали его в машину на заднее сиденье. Я села спереди, Рома за руль. Антон сказал, что доберётся сам.
Дорога до дома была гнетущей. По крайней мере, для меня. Братец то и дело ржал над тем, как Демид скатывался с сиденья, но не падал только потому, что его длинные ноги не влезали во весь рост и были согнуты в коленях.
У дома тихо выгрузили его, и вот я помогаю дотащить его до спальни. Да сколько же в нем веса?! Он тяжеленный!
Занесли на второй этаж и закинули в его комнату на кровать.
Уже стоя на распутье комнат в коридоре, я тихо сказала, обращаясь к Роме:
– Спасибо.
– Я бы сделал это для него и без твоей просьбы, – ответил и, не прощаясь, ушёл к себе.
Уже лёжа на кровати, я поняла, что вообще не должна была этого делать. Какая мне разница, что он вырубился и даже не успел никому ничего сказать? Надо было просто позвонить Андрею Павловичу и всё ему рассказать. Разозлился бы он? Конечно. На меня? Не знаю. Но этот осел не моя проблема.
Интересно, он пришёл в себя?
Встала и тихонько вышла из комнаты.
Комнату Демида освещал фонарь на внутреннем дворе, а потому я без проблем сориентировалась, где его кровать.
Подошла ближе и наклонилась. Дышит. С облегчением выдохнула.
– Ненавижу тебя, Романов, – шёпотом сказала бессознательному телу и вышла.
Глава 3. Один: один
Стася
Утром следующего дня меня разбудил будильник, следом за которым в комнату постучался Матвей и позвал на завтрак.
– Станислава, доброе утро! Завтрак на столе, ждёт вас.
Я, конечно, опешила от такой помпезности, но всё же встала.
– Спасибо. И называй меня Стася.
Мужчина по-доброму улыбнулся и вышел.
Прошла в ванную. Умылась, привела в порядок волосы, спрятала появившиеся синяки под глазами, натянула короткую майку с любимыми светлыми джинсами и потопала в столовую.
Состояние ужасное. Голова гудела и будто пыталась взорваться. Мне хотелось закрыть глаза и не открывать их буквально каждый раз, когда я моргала. О себе говорил недосып. Чёртов Романов! Надеюсь, ему плохо, и он до сих пор лежит в своей кровати с тошнотой и головной болью.
Зашла в широкие двери.
За столом уже сидели Андрей Павлович во главе, Демид справа от него и Рома справа от Демида. Я резко остановилась, опешив. Не ожидала увидеть их троих за завтраком. Хозяин дома, как всегда, уже был при параде: строгий костюм без единой пылинки, часы и строгий взгляд; его сын по обыкновению в толстовке и, вроде, в тёмных джинсах; а Рома в чёрной футболке. О, у него есть тату. Прикольно.
– Доброе утро, – произнес Андрей Павлович, нарушая гнетущую тишину. – Присоединяйся.
Прошла и села на свободный стул перед сервировочными тарелками прямо напротив засранца.
Сняла серебристую крышку, и в нос ударил запах омлета, колбасок и свежих овощей. В животе неприятно заурчало.
Мужчины уже завтракали, потому я тоже без слов принялась поглощать еду.
Точнее, завтракал хозяин дома, Демид пил кофе и воду попеременно, а Рома печатал что-то в телефоне, изредка донося до рта омлет.
– Долго вчера гуляли? – прервал тотальную тишину Романов старший.
Я взглянула на Демида. Смотрит мне в глаза и, прикрываясь стаканом, усмехается.
Интересно, что он думает? Гадает, сдам его или прикрою?
Карие глаза поглощают, но я и не думаю сдаваться. Смотрю, не отводя взгляда. Прямо. С вызовом.
Думал, если раз припугнёшь, я перестану делать свою работу?
Прости, мажор, но мне учёба даром не даётся.
Боковым зрением вижу, что Рома поочерёдно смотрит то на меня, то на брата. Смеётся. Подстрекатель.
– Немного задержались, – наигранно виновато посмотрела на мужчину. – Заговорились и затанцевались с Сашей. Простите, больше не повторится.
Услышала, как младший подавился водой. А Рома выдал истерический смешок.
Андрей Павлович усмехнулся:
– Для вас троих надо нанимать ещё одного смотрителя.
– Как спалось? – спрашивает Рома со смешком, отрываясь от телефона.
Злобно посмотрела на него, а после повернулась к хозяину дома с самым милым взглядом.
– Вы не злитесь?
– Он пил? – ответил вопросом на вопрос.
– А разве не видно? – ещё один вопрос, но уже от Демида.
– Пил, – ответила я, делая ещё более виноватый взгляд.
– Без происшествий? – снова смотрит на меня, сдвигая полуседые брови к переносице.
– Я всё ещё здесь, можешь спросить у меня, – устало сказал Романов младший.
Рома продолжал хихикать.
– Всё было спокойно, – мило улыбаюсь. Всегда прокатывает. – Просто сидели, общались. Мы с девочками танцевали и пели караоке.
– Тогда не злюсь, – мужчина похлопал меня по руке, что лежала на столе. – Артур увезёт вас в академию. Не опоздайте. – Повернулся к Роме: – Ты тоже.
Затем вытер рот салфеткой и, встав из-за стола, ушёл.
Я продолжила есть, полностью игнорируя глаза, что до сих пор прожигали во мне дыру.
– Почему ты не сказала ему, что мы пришли в три ночи и о том, что было в самом начале? – наконец подал осипший от попойки голос парень.
– Потому что в три пришли мы, – указала на себя и на брата, что теперь сидел, подперев кулаком голову и слишком хитро улыбался, смотря на нас. – А тебя принесли в три. Мне деньги важнее твоей горящей жопы, – снова мило улыбнулась и отсалютовала бокалом с водой, делая после из него глоток.
Рома уже откровенно ржал.
Лицо Демида не изменилось, как и взгляд, но желваки гуляли не на шутку. Прям видела, как ему хочется что-то мне сказать, но он стойко молчал. Правильно, дружочек. Молчи. От твоего молчания зависит, буду ли молчать я, а от этого зависит твоё содержание.
Один : один. Говнюк.
Две новости
Закончив завтракать раньше братьев, я вышла на улицу. Опавшие листья летали в воздухе, но во дворе не было ни одного, зато был взрослый мужчина, который педантично их убирал.
На подъездной дорожке уже стояла машина, и тот же мужчина, что увозил меня в общагу, стоял рядом с ней.
– Доброе утро, – мило улыбнулась я и нырнула на заднее сиденье.
Демид вышел чуть позже. Они с Ромой попрощались, и Рома пошел дальше – к своей машине.
Мажор сел на переднее, что неимоверно меня обрадовало, и мы поехали.
Стоило машине остановиться у ворот академии, как я вылетела, не в силах дольше терпеть общество Демида, который то и дело бросал взгляд в зеркало заднего вида. Запах алкоголя еще не выветрился, но его отлично перебивал запах жвачки и сладкого мужского парфюма.
Первым делом пошла в приемную ректора. Доверяй, но проверяй, как говорится, не зря ведь я вчера страдала. Там меня встретила все та же женщина. Посмотрела на меня, улыбнувшись:
– Доброе утро, Соколова. Чем обязаны?
– Хотела узнать насчет гранта, – посмотрела на нее жалобными глазами.
Женщина что-то вбила в компьютере, а затем, подняв на меня взгляд, ответила:
– Ваше обучение проплачено за прошлый, этот и следующий год.
Я с облегчением выдохнула. Андрей Павлович еще и год сверху оплатил.
– А компенсация?
– Она тоже покрыта.
Я подпрыгнула на месте, едва не захлопав в ладоши.
– Спасибо! Большое спасибо!
И убежала на пару.
Благодаря похмелью Демида мы и так почти опоздали, но первой парой снова была лекция, преподаватель которой и сам грешил опозданиями.
Зашла в аудиторию и глазами нашла сначала засранца, по обыкновению сидевшего на самом верху, а затем и своих девочек.
Стоило мне подойти, Ева встала, уступая место, чтобы я села между ними.
– Ну что у тебя? Рассказывай! – как только я села, воскликнула Настя.
– Я работаю у Романовых, – на выдохе ответила я.
Подруги одновременно повернулись назад и, смотря на Демида не моргая, Ева спросила:
– Вот у этих Романовых?
Я кивнула. Девочки уставились на меня.
– И кем? – снова спросила Настя, не переставая сыпать вопросами. – А как же твоя работа?
– Вчера написала заявление на увольнение без выплат, чтоб уволили одним днем. А кем…
Я собралась с силами и рассказала все, что произошло вчера, упустив момент с нашей стычкой и ужасной картинкой в комнате, при воспоминании о которой меня все еще подкидывало. Когда я закончила, Ева хихикнула:
– Вот это кринж! – выглядела она неуместно довольной.
Я усмехнулась. А Настя тяжело вздохнула и тоскливо так пропела:
– Зато ты Антона чаще видеть сможешь.
Я фыркнула.
– После прошлой ночи предпочитаю не видеть никого из них, – повернулась я к Еве. – У тебя что за новости?
– Помните еще в прошлом году я говорила, что думаю перевестись?
– Только не говори, что уходишь от нас? – от досады Настя даже по столу ладонями ударила.
– Да. Мне одобрили перевод в финансово-юридическую академию на факультет юриспруденции, – Ева была счастлива. – Придется, правда, сдать академические задолженности, но это мелочи.
– И когда? – тихо спросила я, потому что в аудиторию уже вошел лектор.
– Завтра, – шепотом ответила Ева.
Мы с Настей приуныли. Было жаль отпускать подругу, но ведь это не означало, что наша дружба кончится. Просто она нашла свое место. Поступила туда, куда хотела изначально.
Жизнь продолжается, никто ведь не говорил, что мы будем всегда вместе. Да и в общем, я очень радовалась за нее.
Но мои мысли занимал ненавистный мне мажор. Это ведь был первый день. Даже не так. Это были первые полдня. Что он устроит мне дальше?
От мысли, что он может выкинуть что-то похлеще, меня передернуло.
Я, конечно, и раньше подозревала, что их компания – это сборище циничных козлов, но чтобы настолько…
Словно издевка вселенной, мне пришло смс на телефон. От Демида.
Д: насчет утра.
Д: спасибо не скажу, но больше не буду на тебя срываться.
Я снова фыркнула. Сегодня ощущаю себя лошадью.
Повернулась. Он смотрит прямо на меня через всю аудиторию. Так пристально, что от его взгляда мурашки по коже.
На эмоциях и от недосыпа делаю первое, что приходит в голову, – показываю ему средний палец – и отворачиваюсь, слыша громкий смешок из другого конца помещения. Хочется провалиться сквозь землю, раствориться в воздухе, лишь бы не видеть этот самодовольный оскал.
К середине пары меня вдруг осенило! Юридическая академия!
– Брат Романова учится в той академии, – наклонилась я к Еве.
– На кого?
– Без понятия.
– Только обрадовалась, что избавлюсь от жестоких мажоров, как оказалось, что и там будет кровь Романова.
Мы одновременно хихикнули, продолжая записывать части лекции.
Обернуть в свою пользу
Демид.
– Это было неожиданно, – присвистнул Арт, стоило двери столовой закрыться за нянькой.
И я с ним полностью согласен. Думал, сдаст меня в ту же минуту, как войдет в столовую. Еще и себя виноватой сделала.
– Она что-то задумала, – произнес я задумчиво, выпивая воду из бокала.
– И не сбежала, как ты говорил, – брат снова хихикнул.
Злобно посмотрел на него. Дико бесит, что он такой довольный с самого утра.
Встал, собираясь на учебу.
– Поел бы. С похмелья сдохнешь от голода через пару часов, – Рома тоже встал, стряхивая пылинки с темных штанов.
– Кусок в горло не лезет, – ответил, выходя из столовой
Вышел на улицу. Артур еще стоял у машины, ожидая меня. Кивнул.
– Доброе утро, Демид Андреевич, – кивнув в ответ, сказал водитель приглушенно.
Вглядываюсь в окно заднего сиденья и вижу только нечеткий женский силуэт. Понятно, значит назад не сажусь.
Рома вышел практически сразу и прошел мимо, ударив в плечо.
– Удачного дня, бедолага! – шепнул и пошел к своей машине.
С завистью вздохнул и шумно выдохнул. Надеюсь, и я скоро смогу сам садиться за руль своей машины. Из-за той ситуации летом отец полностью ограничил мое самостоятельное передвижение, что дико злило.
Артур понимающе хмыкнул и открыл переднюю пассажирскую дверь, а сам сел за руль.
Всю дорогу до академии поглядывал в зеркало, чтобы посмотреть Стасе в глаза и, может, тогда понять, почему она прикрыла меня. Неужели не испугалась меня? А если все же да, то почему не сдала?
Но зеленые глаза с голубым ободком будто не желали пересекаться и опускались, стоило ей заметить, что я смотрю.
И без того тошнило, но в нос бил фруктовый запах. Долго не мог понять, откуда он, и даже сказал Артуру больше не покупать такой ароматизатор.
– Это не ароматизатор, – парень хмыкнул. – Так пахнут духи Станиславы Владимировны.
Скривился. До чего ж въедливый запах.
Стоило машине остановиться у академии, как задняя дверь распахнулась, и нянька убежала на ходу, попрощавшись с водителем. Непонимающе переглянулись с ним, но, пожав плечами, я тоже пошел. Правда, медленнее, чем эта заполошная.
Уже у входа встретил Антона, который разговаривал с Сашей.
– Привет, малыш, – сказала девушка тонким голосом.
Меня перекосило. Ненавижу, когда она так говорит. Даже отвечать не стал. По обыкновению повисла на моей руке, поглаживая грудь.
– Как ты? – спросил друг, протягивая руку.
– Нормально.
– От отца сильно влетело? – снова спросил, когда мы уже зашли в здание.
Посмотрел на Сашу и, протягивая ей карту, сказал:
– Сходи в буфет, купи воды. И энергетика.
Брюнетка тотчас взяла карту, довольно улыбнувшись. Конечно, она улыбалась. Эта мадам никогда не отказывается от пластика, и сейчас вместо списания в пятьсот рублей, придет списание в три раза больше. Но мне все равно. Лишь бы не висела. И без того тошно.
– От отца не влетело вообще, – ответил Сёме, когда Саша ушла. – Нянька прикрыла.
Друг присвистнул. Выбить бы зубы этим двоим, чтобы не свистели, ей богу.
– Чего это она так? Вчера вышла из комнаты белее простыни. Пошла тебя искать, так вернулась вообще зеленая. А когда тебя нашла, я думал, откинется на месте. Ее трясло не по-детски.
– Она нашла что ли? – спросил я, нахмурившись.
– Саня пришла, лица нет, куда смотреть не знает. Стася подорвалась, побежала. Ты лежишь, не двигаясь – ну, это мне уже Рома рассказал, он за ней пошел – у нее паника, сразу пульс проверять. Вообще не помнишь, что ли?
– Ничего. Последнее, что помню, как во второй раз вышел из комнаты, где она была. Дальше темно.
Ну тут я, конечно, соврал. Я помню еще кое-что. Помню ошалевший взгляд из прохода, в то время как Алекс мне сосет. Двойное удовольствие, так сказать. Но я об этом, естественно, ничего не скажу.
– Ну ты даешь, дружище, – ответил Сёма, когда уже вошли в аудиторию и сели за привычную парту на самом верху. – На днях хотим заезд устроить. Ты с нами?
Неопределенно пожал плечами.
– Моя машина в гараже под замком. А когда?
– Думали в следующую субботу.
И тут меня посетила гениальная мысль. Оказывается, даже с похмелья можно думать нормально.
Алекс принесла бутылку и банку как раз перед самым звонком. Сделал большой глоток, ощущая, что оживаю.
Спустя еще пару минут в аудиторию вошла нянька. Вихрем подлетела к своим подружкам, они угнездились и о чем-то дружно зашептались.
Сам не понял, что смотрю не отрываясь.
– Дёма, как ты? – сладкий до тошноты голосок Саши, и маленькая рука наглаживает мою спину.
Ненавижу, когда она меня трогает! Передернул плечами, чтобы она прекратила, и, слава всем богам, она не тупая: руку убрала.
– Нормально.
– Ты меня вчера напугал.
Кивнул и промолчал.
И тут на меня оборачиваются две головы – светлая и темная. У светлой глаза ошалевшие, а темная ржет. Зашибись, что-то обо мне рассказывает. Надеюсь, не то, как нашла меня в одних трусах. Ну, пусть скажет спасибо, что не без них.
Заходит лектор. Начинает говорить.
Пора приступать к осуществлению плана. Достаю телефон, пишу:
Я: Насчет утра.
Я: Спасибо не скажу, но больше не буду на тебя срываться.
И смотрю на нее довольно. Достает телефон, смотрит. Поворачивается ко мне, а глаза горят. Да так злобно, что, если бы она не была такой пигалицей, то, возможно, это меня бы напрягло.
И, показывая средний палец, отворачивается.
Не смог сдержать смеха.
– Ты чего? – Сёма посмотрел на меня, как на больного.
Усмехнулся и мотнул головой.
Вот ведь заноза.
Временное перемирие
Стася.
Весь учебный день прошел идеально. Старалась не смотреть на Демида, чтобы снова не видеть эту наглую ухмылку, и очень много разговаривала с девочками.
С Евой прощалась вообще, как будто в последний раз видимся.
– Прекрати, я же не уезжаю совсем, – отстранилась она, когда я обняла ее в очередной раз. – Будем видеться по вечерам и на выходных.
– Без тебя будет скучно, – надула губы Настя.
Мы уже стояли во дворе академии, пытаясь разойтись по домам.
– То есть я так… мелочь, – хихикнула я, не пытаясь всерьез обижаться.
– Ой, не говори глупости, – отмахнулась блондинка. – Ты поняла, о чем я.
– Все нормаль… – Ева пыталась что-то сказать, но замолчала на полуслове. Она стояла лицом к дверям академии. – Стася, твой подопечный идет.
Повернулась и снова вижу эту улыбку. Да сколько можно?!
Шел как обычно в сопровождении своей «свиты». Но шел прямо на меня. Напряглась.
Демид вальяжно остановился возле нас, засунув руки в карманы.
– Привет, девушки, – сказал мажор.
Я закатила глаза.
– Привет, – Антон поздоровался тоже, подмигнув им. Кажется, я слышала, как пискнула Настя.
Саша махнула рукой, смущаясь, смотря на меня. Ева усмехнулась.
В целом, все это напоминало какую-то комедию и дико выводило из себя.
– Ну что, смотрящая, едем? – Демид направил взгляд карих глаз на меня.
– Да, – ответила как можно спокойнее. Повернулась к девочкам. – Увидимся, да?
И пошла в сторону ворот, у которых уже стоял Артур.
Демид настиг меня внезапно. Подошел сбоку и, немного наклонившись, спросил:
– Не хочешь попросить моего отца отдать мне мою машину?
– Так вот откуда такая щедрость с твоей стороны! Ты подлизывался! – остановилась и, нахмурившись, посмотрела на него.
– Ну почему сразу подлизывался, – крупная ладонь убрала пряди с самодовольного лица. – Налаживал контакты, – усмехнулся.
Ожил он, видите ли! Полегчало! Надо спаивать его чаще: на следующий день он спокойней.
Эта ухмылка вообще уходит с его лица?!
– Я попрошу об этом Андрея Павловича, если ты пообещаешь больше не доставать меня хотя бы на учебе, – все еще смотря на него, пригрозила указательным пальцем.
Скорее всего, выглядело это смешно. Слон и моська.
Он отодвинул мой палец от своего лица и наклонился ближе. Теперь я видела медовый ореол его радужки, пышные ресницы и еще четче чувствовала запах его парфюма.
– Ну, дома-то можно?
Закатила глаза и пошла в машину. Ненавижу.
Демид снова сел спереди, что меня снова невероятно порадовало. И не смотрел, что определенно не осталось без моего внимания, а поэтому я со спокойной душой наблюдала за городом.
Безусловно, люблю Москву за вечное движение, красоту и жизнь.
Единственный минус жизни здесь – то, что я редко вижу маму и брата с сестрой.
Но стараюсь не настраивать себя на плохое и радоваться тому, что вырвалась из бедности, хоть и таким путем.
Когда вышли возле дома, Демид снова улыбнулся, посмотрев на меня. А взгляд-то! Взгляд! Как у кота, который еды просит!
– Мы договорились? – уточняю, чтобы не пролететь.
– Если уговор не касается дома, то да, – обнажая зубы, ответил он.
Подошли ко входу, и мужская рука уперлась в дверь возле моего лица. Повернулась на него всем телом, ожидая нового выпада, но Демид стоял довольно улыбаясь.
И снова огромное тело висит надо мной, будто покрывалом укрыть пытается.
Нахмурилась в прищуре.
– Что опять?
– Мы договорились? – повторил мои слова. Кажется, будто ему нравится так нависать надо мной.
– Я же сказала. Если ты дашь обещание, то да, – попыталась убрать его руку, практически полностью прижатая к стене.
– И ты поверишь моему обещанию?
– Хочется верить, что ты не настолько моральный урод и слово держишь.
– Тебя волнует только моя мораль? – полуулыбка на один бок.
В который раз я закатываю глаза?
– Убери руку, Демид.
– Я обещаю не трогать тебя в академии, – неожиданно сказал он, но руку не убрал, а наоборот наклонился ниже, – если ты попросишь отца вернуть мне обе машины.
Усмехнулась.
– Почему я не удивлена, что у тебя их две? – спросила скорее у самой себя. – Ты же понимаешь, что если отец и вернет тебе их, то мне придется ездить с тобой?
Я уже не пыталась вырваться. Расслабленно увалилась на дверь и взяла сумку в руки перед собой. Смотрю в его глаза, он тоже взгляда не отводит.
– Как-нибудь переживу, – отвечает и отходит.
Облегченно выдохнула, развернулась и вошла в дом.
Практически на пороге нас встретил Матвей.
– Добрый день, – мужчина улыбнулся. – Андрей Павлович ждёт вас в столовой.
– Меня? – тыкая себе в грудь, спрашиваю.
– Вас, – указывая поочередно на нас обоих, ответил он.
– О, как вовремя, – Демид пошел в столовую, попутно разуваясь и бросая рюкзак на пол.
Посмотрела вслед широкой спине и, подобрав его сумку, прошла следом.
Андрей Павлович по обыкновению сидел во главе, Демид – спиной к двери, ну, а я прошла мимо, бросив в него его же сумку и села напротив него, под ошалевший взгляд и тихий смешок хозяина дома.
– Смотрю, вы поладили?
– Как кошка с собакой, – мило улыбнулась.
– Думаю, я бы сказал, как слон с мышью, – с важным видом поправил меня Демид.
– Сказал бы, если бы умел думать, – хлопая ресницами, посмотрела на него.
Он с прищуром ответил на взгляд.
– Так, я понял, – со смехом перебил нас Андрей Павлович. – Во всяком случае, это лучше, чем могло быть.
– Так, и зачем мы все тут собрались? – Демид уже без смеха посмотрел на отца.
– Завтра с утра я улетаю в командировку и хотел бы быть уверен, что вы друг друга не убьете и не разнесете дом.
– Все хорошо, Андрей Павлович, – снова улыбнулась ему я, наблюдая боковым зрением, как Демид сверлит меня взглядом.
Да помню я!
– На самом деле, хотела вас кое о чем попросить, – взгляд невинной овечки. Мужчина кивнул, давая знак продолжать. – Заметила, что нас забирает и увозит Артур, и мне будет очень некомфортно, если так будет продолжаться.
– Это почему? – отец Демида откинулся на спинку стула, складывая руки на груди.
– Понимаете, я не росла в такой роскоши и мне очень неудобно за то, как на меня смотрят, – виновато опустила глаза. – Сегодня слышала, как говорили, будто я ваша любовница.
Шмыгнула носом, будто пытаюсь заплакать. Андрей Павлович подавился воздухом. Демид заржал.
– Кхм… что ж… Давайте тогда договоримся, что я отдам ключи от машин Демиду, но передвигаетесь вы везде вместе. На счет слухов о нем…?
– О! – воскликнула я. – Пусть лучше о нем, чем о вас.
– Ну, не соглашусь, – усмехнулся Демид.
Я злобно зыркнула на него.
– Ну, тогда решено, – Андрей Павлович встал из-за стола. – Вечером зайдешь, Демид. Отдам ключи.
И вышел. Я победно усмехнулась, глядя на мажора.
Два: один, красавчик.
У всех свои развлечения
Демид
Уже час лежу в комнате, смотрю в потолок. Непонятное мне ощущение грызет душу, но я то и дело отмахиваюсь от этого.
За эти бесконечные минуты понял, что мне нравится смотреть на широкие голубо-зеленые глаза няньки, когда я зажимаю ее возле стены. Наверное, это потому, что они становятся такими не от испуга, а от неожиданности, но стоит ей только привыкнуть быть зажатой, как она расслабляется и смотрит на меня безразлично, даже немного лениво.
Нахмурился. Не помню, когда в последний раз на меня реагировали… Никак?
Снова прогнал тупые мысли, вспомнив, что теперь наконец могу сам передвигаться, куда душа лежит. С небольшой оговорочкой, но все же. Да и оговорка оказалась интересной. Даже временами веселой: то, как она барахтается, пытаясь показаться смелой, очень смешит.
Посмотрел на время. Начало шестого. Через несколько часов на тренировку.
Встал и, переодевшись из джинс и толстовки в спортивный черный костюм, пошел вниз.
Отец, как обычно, сидел за столом и говорил по телефону. А я, как обычно, зашел без стука.
– …да, малыш, завтра буду, – услышал только часть фразы, но мне этого хватило.
Скривился и сел на диван, раскинув ноги.
– Хорошо. Целую, – сказал папа в трубку и положил телефон на стол.
– Еще любовница? – спросил я.
– А что, еще одну хочешь поиметь? – парировал он, на что я усмехнулся.
– Я ж ее еще даже не видел.
Отец устало выдохнул.
– Говори, Демид, чего ты хотел, и дай работать.
– Я за ключами. Мне на тренировку скоро.
– Станислава с тобой?
– А у меня есть выбор? – притворно удивился я.
Отец строго посмотрел, а затем наклонился к сейфу под столом и ввел код. К слову, я не знаю от него код, и он никогда не хотел мне его говорить.
Мгновением позже на столе лежали две пары ключей. От шикарного SF90 и любимого гелика. Будь я хоть немного чувствительнее, наверное, танцевать бы начал.
– Я очень надеюсь, повторения не будет, – сказал папа, откидываясь на спинку кресла.
– А как же «повторение – мать учения»? – оскалился и встал, чтобы подойти к столу.
– Я серьезно.
– Я тоже, – взял ключи и пошел на выход. Уже у самой двери остановился и, повернув голову вбок, сказал: – Я начну учиться на своих ошибках, как только ты начнешь делать то же самое.
И вышел.
Как же меня злит эта роль великодушного отца. Вечные попытки воспитать во мне человека, когда сам таковым не является.
Поднимался по лестнице, когда встретил Анастасию Викторовну.
– Демид, дорогой, постельное сменю, пока на тренировке будешь, – женщина по-доброму мне улыбнулась. Вот он, единственный адекватный человек в этом доме. – Что на ужин хочешь?
– Мне не принципиально, – ответил, выдавив из себя самую милую улыбку, какую мог. Правда, уверен, что она больше была похожа на гримасу, как если бы мне кто-то наступил на ногу. – Стасю не видели?
– Она у себя, – домработница снова улыбнулась и пошла вниз по лестнице.
Я же прошел к двери няньки и занес руку, чтобы постучать.
Стоп. Я? Постучать? Да что со мной происходит?
Открыл дверь без стука и застал Стасю как раз, когда она сняла утреннюю футболку.
– Романов! Ты что, придурок, делаешь?! – заорала она, отворачиваясь.
Я стою, улыбаюсь. Пожалуй, там есть на что взглянуть.
– Зашел проведать, – усмехнулся, не отводя взгляда.
Стройная спина, четкая линия мышц по позвоночнику. Захотелось прикоснуться и услышать, как она будет стонать от этого.
Но вместо моих мечтаний нянька снова натянула ту же футболку и, подойдя ко мне вплотную, толкнула. Меня немного пошатнуло, но, в целом, не ощутимо.
– Ты что себе позволяешь?! – прошипела она, поднимая голову и смотря своими глазищами в мои.
– Я ведь тут живу. Захожу куда хочу и когда хочу, – засунул руки в карманы и довольно посмотрел на нее.
– Может, ты еще и в душ со мной будешь ходить, когда тебе захочется? – нервно спросила она, подойдя к письменному столу.
– Если это приглашение, то не обязательно было его так маскировать, – хохотнул.
В последний момент успел увернуться, когда в меня полетел увесистый учебник по гражданскому праву. Не сдержал смеха.
– Ты козел! Ты в курсе?! – она уже кричала, а не шипела.
– О, да! А еще мерзавец, подлец, нахал, хам и ублюдок, – загибая пальцы, перечислял я.
– И мудак!
– И он тоже, – расплылся в довольной улыбке.
– Чего тебе нужно? – вижу, что Стася уже начала закипать.
– Пришел сказать, что через полчаса выезжаю на тренировку, – я начал отходить к выходу. – И, кстати, тело что надо! – сказал, открывая дверь, и опять пригнулся, когда полетела какая-то тетрадь.
– В следующий раз просто пиши сообщение!
– И не увидеть этого? – притворно возмутился я, показывая на всю нее рукой.
– Я ненавижу тебя, Романов! – крикнула няня еще громче, бросая в меня свой телефон.
Теперь я полностью довольный собой смеялся в коридоре. Дверь закрыл от греха подальше, пока в этом таракане не проснулся Халк и не начал кидать в меня стулья.
Как раз в этот момент по коридору к комнате шел Арт.
– Привет, – пожал мне руку. – Что там? – кивнул на дверь.
– Шатаю нервы, – усмехнулся. – На выходных у меня сбор. В следующую субботу гонки. Ты с нами?
– Естественно, – фыркнул брат. – Пойду переоденусь.
И ушел в комнату.
Довольство собой превысило все недовольство отцом, а потому я со спокойной душой пошел ждать свою ненаглядную няню внизу на диване.
Кто бы мог подумать, что такой отвратительный день закончится так хорошо?
Прибить его мало!
Стася.
Из-за этого козла я разбила телефон! Поняла это, только когда вышла уже переодетая в спортивный костюм и нашла на полу свой гаджет. Подняла с пола, перевернула, смотрю. От экрана одно название осталось, несколько осколков остались в руке. Замечательно. Попробовала включить, но вместо «привет» телефон показал цветную паутину. Одни проблемы от этого гада! Прибить мало!
По дороге к лестнице мимолетно заглядываю в его комнату, но там пусто. Значит, ждёт или внизу, или на улице. Либо вообще уехал без меня. Представляю, как классно провести вечер, как того хочется мне, а не засранцу. Мечтательно улыбаюсь и попутно оглядываю в очередной раз помещение вокруг себя.
Наверное, я к такому никогда не привыкну. Каждая деталь интерьера кричала о богатстве. И даже, казалось бы, простой коридор словно подсвечивался неоновой вывеской «тут залита куча бабла»: светлые стены, пол и потолок, отделанные плиткой, пели о роскоши. Даже когда я разбирала вещи, не переставала удивляться. И очень надеюсь, что со временем это пройдёт. Хотя я и не собираюсь надолго тут задерживаться: либо уйду сама, либо увезёт скорая психиатрическая помощь.
Спустилась и увидела мажора, лениво раскинувшегося в кресле. Рядом на деревянном столике стоял бокал с водой и предметы интерьера. Его спортивная сумка была рядом с ногой, на носу так же лениво сидели солнцезащитные очки, поверх которых он смотрел в экран. Демид что-то печатал на телефоне. Стоило мне подойти, как он поднял голову и со своей наглой ухмылкой спросил: